А она рассмеялась громко, заливисто, указывая на него пальчиком, который так хотелось поцеловать. Вик понимал, что она унижает его, но ничего не мог с собой поделать.

— Ягодка, выходи за меня замуж...

Она замолчала, потом резко нагнулась к нему и прошипела:

— Докажи свою любовь!

— Как? — он растерялся. Неужели его мучений, его унижений мало?

— Приходи сегодня ко мне...

Он так обрадовался, схватил ее руку и яростно, сгорая от чувств, поцеловал ее. Она еще миг торжествующе смотрела на него, а потом вырвала пальчики и, махнув рукой, убежала.

Как он дожил до вечера, Вик и сам не помнил, считая минуты и секунды до встречи с любимой. Ровно в восемь вечера он стоял перед ее дверями. Ягодка распахнула их, одарив Вика сладостными запахами из смеси неизвестных трав, и впустила парня в комнату.

— Привет, женишок! — проворковала она, приняв из рук Вика букетик алых роз. — Проходи, поговорим!

— Ягодка, — он шагнул, намереваясь ее обнять, но девушка только укоризненно погрозила пальчиком.

— Итак, ты хочешь стать моим супругом? — она прошла к столу и поставила букетик в вазочку.

— Ягодка, — Вик вдруг вспомнив о чем-то, начал лихорадочно шарить по карманам, — вот...

Он протянул кольцо, блеснувшее в свете волшебных светильников большим кроваво алым бриллиантом.

— Ах как приятненько! — Ягодка надела кольцо и полюбовалась на игру камня. — А на что ты готов ради меня?

— На все! — и Вик был искренен в своих словах. Ну разве могла ему прийти в голову мысль, что это все будет таким ужасным?

— На все, на все? — она игриво прошлась перед ним.

Вик кивнул головой.

— Клянешься? Что будешь все мои желания исполнять?

— Клянусь!

— Мы же волшебники! — она весело всплеснула руками. — Так что по-настоящему клянись! Кровью!

В другой бы раз Вик подумал десять раз, прежде чем проводить ритуал. Но любовь затмевала все его мысли, она сковывала разум и не давала трезво смотреть на мир. Он не мешкая подошел к столу, где стояли розы, резко провел пальцем по стеблю цветка, вонзив в него острый шип, не замечая боли нарисовал простенькую руну прямо на столе и произнес слова клятвы. Ягодка дождалась окончания, потом подошла, взяла его руку и медленно слизала с пальца кровь.

— Теперь ты мой до конца жизни! — прошептала она.

— А ты — моя! — он хотел было обнять ее, но девушка рассмеялась и выскользнула.

— А вот в этом ты неправ. Я не могу быть твоей! Пока...

— Пока? — Вик не понимал, чего же еще надо его любимой.

— Поедем вместе на практику, там все и объясню...

В ответ на согласный кивок, она вдруг резко подошла к нему и требовательно жадно впилась в его губы. Вик сначала оторопел, но затем сжал Ягодку в объятиях.

Так и началась эта кровавая история. На практике, проходившей опять же в глухой деревне, Ягодка посвятила Вика в свой план. Она рассказала лишь часть его, но и ее хватило, чтобы ужаснуться. Простой воронки ей уже было мало. Девушка решила стать самой сильной волшебницей, подобной Богиням. Если они творят добро, должен же кто-то им противостоять! Именно так она думала, чертя всевозможные сочетания рун, перерывая книги по черному колдовству.

Тех, кто должен был стать жертвами, искал Вик. Он же готовил их, пристегивая к алтарю. Ягодка заставляла его смотреть, как ее кинжал вонзается в живые еще сердца, получая удовольствие от мучений мужчины. За какой-то месяц Вик перестал походить сам на себя. Из веселого парня он превратился в седого старика, согбенного тяжестью содеянного. Уйти или отказаться от помощи Ягодке он не мог: клятва жгла сердце не меньше, чем его когда-то съедала любовь.

Ведьма становилась все сильнее и сильнее. Проводя опыты, она нашла, наконец, способ отбирать волшебный дар на расстоянии сразу у десятков человек. Первой пострадала родная Школа. В один день все, кто находился на ее территории, вдруг лишились волшебства. Навсегда! Ягодка отправила Вика запечатлеть результаты. То, что увидел парень, повергло его в шок: растерянные бывшие товарищи, потерявшие смысл жизни учителя, паника среди населения города, безумства на грани сумасшествия, самоубийства и резня на улицах. Никакой гвардии не хватило, чтобы не допустить самосуда над теми, кто в единый миг был признан виновным. На глазах Вика разъяренная толпа растерзала алхимика городской больницы и кого-то из неугодных волшебников. Первый обдирал своих пациентов, второй с кем-то обошелся грубо и неучтиво. Теперь даже таких мелочей хватало, что впасть в немилость толпы

Вик, на время освободившийся от постоянного контроля и команд Ягодки, лихорадочно думал, как можно ее остановить. Времени у него было немного, ведьма выделила лишь сутки, которые он мог провести в Школе, после этого ему было приказано идти в Светлый Лес. С тем же заданием. А это значило, что именно эльфийские земли следующими подвергнутся изъятию магии. Обо всем этом он рассказал ректору Школы.

Обета молчания Вик Ягодке не давал, да и могла ли она подумать, что он сам сдаст себя. Ректор молчал во время всего монолога, но смотрел он настолько страшно, что Вик внутренне содрогался и готовился бежать при первой же возможности. Едва он закончил рассказ и начертил руны, которые использовала Ягодка, ректор погрузился в долгое молчание. А потом предложил очень простой способ: замкнуть воронку саму на себе. Для этого в сплетение рун на алтаре нужно было дописать лишь еще одну. Тогда энергия будет функционировать внутри замкнутого круга, высасывать и тут же пополнять саму себя, тратясь лишь на поддержание жизни ведьмы и Вика, связанного с ней. Еще одна руна — неизменности — должна запечатать алтарь и все надписи на нем, чтобы не позволить ведьме стереть лишнее.

— Я не могу вернуться туда, — печально покачал головой Вик. — Она дала мне четкий приказ: сначала посетить Светлый Лес, а потом отправляться в горы Элрой. Ягодка после последнего ритуала собирается обосноваться там.

— Значит, надо торопиться, — ректор не смотрел на Вика. Он его презирал. За слабость, за малодушие, за его безумную страсть. — Я сам дойду до деревеньки. Ей же нужны еще жертвы? Значит, до алтаря доберусь, а уж руны я и без волшебства нарисую и закреплю, если нужно будет, собственной кровью.

Вик отправился в Светлый Лес в твердой уверенности, что ректор свою часть работы выполнит и ловушка для Мышки захлопнется. А уж замкнутая воронка не позволит ей выйти за пределы действия алтаря.

* * *

'Он был здесь, в этих стенах, — вздохнуло древнее дерево, — потому я и знаю эту историю'.

'А у ректора все получилось?'

'Да. Он погиб на том алтаре, но сделал, что обещал'.

'А Вик?'

'Элройский колдун до сих пор жив. Он не может нарушить клятву, данную Ягодке, а потому выполняет ее приказ: создает в горах все условия для жизни и работы своей любимой'.

'А она жива?'

'Да, хотя мало кто о ней помнит. Никто ведь так и не нашел причины потери волшебства. А его в той воронке хватит еще не на одно тысячелетие ее жизни. Ректор выполнил обещание, но чуть запоздал: Ягодка забрала дар почти у всех эльфов. Редко у кого остался. Да и те зачастую просто не знают, что с ним делать — нет учителей'.

'А почему вы не расскажете все. Мне кажется, нельзя Ягодку оставлять на произвол судьбы. Мало ли что...'

'Дитя мое, — дерево вздохнуло, — смертные нас не слышат. Ты — первая, с кем я общаюсь за последние несколько столетий'.

'Значит, мне нужно об этом рассказать!'

'Тебе не поверят! Да и что могут смертные. Это дело для Богинь. Просто, будь осторожна и в любви, и в волшебстве'.

'Я же ничего теперь не могу, — я вздохнула, вспомнив, как было легко жить, когда волшебство искрилось вокруг, — Богини взяли мои крылья в обмен на это тело'.

'Но ты ведь нас слышишь? А это тоже волшебство. И у тебя еще есть подарки Богинь. Ты не смотрела в свое зеркальце?'

Я встрепенулась. Как-то за всеми переживаниями совсем про него забыла. Я осторожно вытащила его и попросила показать мне дом. Очень-очень попросила, даже зажмурилась. Но зеркало так и осталось безмолвным. Тогда Фрея! Опять — ничего... Рейстаниэля! Поверхность дрогнула и я увидела Властителя эльфов. Он нервно ходил по своей комнате о чем-то напряженно думая. А вот это уже хорошо. Всегда будет под присмотром. Так смотрела бы и смотрела! И как же он красив! Мысли опять свернули не туда, я зло цыкнула на себя и спрятала зеркало. Я к нему равнодушна! Равнодушна, я сказала! Дуб где-то в моей голове, как мне показалось, нервно хохотнул, и мне стало стыдно.

— А вы всегда будете подслушивать мои мысли? — опять вслух спросила я.

'Я иначе не умею. Мне ведь нужно предугадывать желание гостя. Вот ты хочешь кушать?'

Мой живот при упоминании об еде раздраженно заурчал и тот час в комнате появился маленький столик, заставленный моими самыми любимыми блюдами.

'Спасибо', — только и успела подумать, а потом навалилась на еду.

Фрея мне беспокоить запретили. Лекарь, потупив глаз, заверил, что мой опекун идет на поправку и сейчас спит, так что, тревожить его — только усугублять положение. Поэтому на следующее утро гулять по лесу я отправилась одна. Рейстаниэль появился внезапно, просто возник из-под земли, напугав меня до икоты.

— Леди Алиса, — он галантно поклонился и подождал, пока я присяду в реверансе, справившись с испугом, — хотя обстоятельства нашего знакомства не были слишком приятны, я рад, что мы успели вовремя.

— Спасибо... — я запнулась, совершенно не зная, как к нему обращаться.

— Зовите меня просто Реем, так принято среди моих друзей, — он мило улыбнулся, встряхнув копной сияющих белоснежных волос.

— Спасибо, Рей, — несмело произнесла я, пробуя его имя на вкус.

— Скажите, леди Алиса, а как вышло, что Фрейдалион стал вашим опекуном?

Вот такой простой вопрос выбил меня из колеи. Врать я не только не умела, но и не могла. Физически. А потому остановилась как вкопанная, ловя воздух ртом и не зная, что говорить. Правду?

— Мы познакомились совершенно случайно, а узнав, в какое положение я попала, он взял всю ответственность за мое будущее на себя, — отделалась я общей фразой.

— И в какое же такое положение вы попали? — сверкнул глазами Рейстаниэль.

— Я была больна... Знаете... Потеря памяти...

— Правда? А сейчас все вспомнили? — сказано было осторожно. 'Будто лиса подкрадывается', — подумалось мне.

— Да, спасибо... Сейчас я все вспомнила, — я остановилась. Прямо под ногами вился небольшой ручеек.

— Так может, расскажете? — он подал мне руку, предлагая опереться и перепрыгнуть препятствие.

— Что? — я несмело протянула руку, но едва мои пальцы коснулись его, меня будто прошила молния. Я отпрянула, нога скользнула вперед по мокрой траве и... Кажется, сейчас на себе испытаю ледяную свежесть ручейка...

— Осторожно, леди, — Рей подхватил меня в полете и крепко прижал к себе. К молнии добавилась дрожь. Ноги стали ватными и капитулировали, предоставив эльфу заботиться о моем бренном теле, — как вы, леди Алиса?

Он даже не сделал попытки поставить меня на ноги, продолжая держать на весу. Его лицо вплотную приблизилось к моему, а взгляд скользнул вниз, на губы, и сделался жадным и горячим. О, Богини! Я ахнула, попыталась вывернуться из железной хватки мужчины, а когда это, наконец, удалось, отступила на шаг, развернулась и побежала прочь. Невежливо? Да! Но иначе я бы просто не удержалась: так хотелось прижаться к нему, попробовать на вкус губы, утонуть во взгляде, пусть и обманывающем меня. Это-то я точно знала!

— Леди Алиса, — выкрикнул он мне вслед, — простите, если напугал вас, останьтесь...

Но я уже мчалась со всех ног прочь в чащу, не разбирая дороги. На глаза наворачивались слезы, а я размазывала их кулачком по щекам. Вот дура-то... Как же я понимаю сейчас Вика из той старинной легенды! Так хочется принадлежать ему, только ему, без остатка! Так страшно просто признаться в этом. Хотя бы себе признаться.

Платье путалось в ногах. Мои воспоминания предоставили мне и перечень всех моих привычек. Например, в одежде. Еще утром, только надевая это эльфийское безобразие, поймала себя на желании взять ножницы и укоротить платье хотя бы до колена. А сейчас оно мне явно мешало. А еще не хватает крылышек. Моих чудных, прозрачных, невесомых как у бабочки! Перепрыгивая через коряги, я будто чувствовала их, инстинктивно посылала им импульсы, и только по высоте прыжков понимала, что крыльев нет.

— Ой! — я, наконец, запнулась и кубарем покатилась в овраг. Давно пора! Видимо, чтобы меня остановить сейчас, нужны были именно такие кардинальные меры. Платье затрещало, зацепившись за торчащий сук, и порвалось.

— Ну вот, — пробурчала я, поднимаясь с земли и потирая ушибленную коленку, которая сейчас торчала из-под рваного подола, — мечты сбываются...

— Ага! Точно сказала! — прямо над оврагом появилась смеющаяся бородатая рожа. — Иди ко мне, цыпочка... Цып-цып-цып...

Он поманил меня, потирая пальцы, и начал осторожно спускаться, будто я была действительно каким-то неведомым зверем. Я так же медленно начала подниматься по противоположному склону.

— Откуда ты такая, а, красавица? — он перекинул болтавшийся лук за спину, движения его стали смелее и энергичнее. Я также прибавила скорости, а потом развернулась и со всей прыти начала карабкаться вверх. — Стой! Все равно ведь поймаю!

— Эй, Ваал, ты где там запропал, — вдруг раздался еще один мужской голос.

— А я тут такую цыпочку нашел! — крикнул бородач. — Помоги мне, Конрат, ее поймать, поделюсь!

На противоположном склоне появился еще один мужик такого же бандитского вида, как и первый.

— Нашел время! — зло крикнул он. — Мы уже почти пришли, а ты здесь шум поднимаешь!

Он очень подозрительно вскинул лук и навел его на меня. Я застыла, понимая, что стоит мне повернуться спиной, он выстрелит, даже не задумываясь.

— Леди Алиса... — вдруг раздался прямо над ухом голос Рея. — Куда вы пропали?

— Опаньки! — Конрат перевел лук на другую цель. — Сам явился.

Из кустов вышел Рей и замер, пытаясь оценить ситуацию.

— Не дергайся, Властитель, — крикнул ему Конрат. — А ты ледя, ну-ка спускайся назад,

— Алиса, не слушай его, дай мне руку, — Рей медленно протянул свою мне.

— Я сказал, не двигайтесь, — лук в руках Конрата начал ходить, беря под прицел то меня, то Рея.

— Конрат, чего ждешь, стреляй! — крикнул вдруг бородатый.

'Рей, уходи!' — я закричала мысленно, язык уже не поспевал за разворачивающимися событиями. Стрела сорвалась с натянутой тетивы и едва дрожа полетела в Рея. Время замерло. Я видела как медленно, будто в киселе, стрела летит в сторону Властителя и понимала, что он уйти с линии огня уже не успевает, а потому сделала первое, что пришло в голову — дернула его за ноги. И опять все пришло в норму, вернувшись к реальной скорости. Эльф нелепо взмахнул руками и покатился на меня, а я под весом его тела, вниз. Конрат смачно выматерился, видя, что стрела прошла, лишь задев оперением шевелюру Властителя, и снова полез в колчан.