— А поесть точно дадите?
Рехнуться можно! Хотя... Феникс присмотрелась к третьей, пока не проронившей ни слова. Да-а... Ходячий скелетик... Живо напоминает подопечного двухмесячной давности. Ее вообще-то и ловить не пришлось — бродяжка даже не пыталась удрать, подходи и бери! Придется подкормить, иначе... Лина вздохнула... и поморщилась от неприятного запаха. Нет, на помойке, где эти детеныши нашли приют, розами, конечно, не пахнет, но с какой стати она должна это терпеть?!
— Так, — наконец изрекла феникс, закончив свои размышления,— Уясните вот что: вы тут пленницы. Это ясно?
Три кивка.
— Слушаться беспрекословно.
Остренькие подбородки снова нырнули вниз. Девушка мрачно воззрилась на детей. Просто-таки невероятный образец послушания! Все сначала слушаются... Достала коммуникатор и отбила заказ. Обещала — корми...Так, что там дальше?
— Меня зовут Лина. Вопросы есть?
— А когда поесть?
— Еду получит тот, кто вымоется, — девушка загнула палец, — переоденется... и расчешет волосы! Так что бегом мыться!
Переглянувшись, девчонки метнулись в указанном направлении, шумно плеснулась вода, чей-то визг резанул уши. Вот вам и послушание! Может, правда кому-то не мешает перерезать глотку... Или устроить хорошую трепку... Лина дернула из стены выдвижной столик с едой — ага, бульон с сухариками, все правильно. Теперь...
— Тетя Лина, а где мыло?
Так и знала! Страдальчески перекосившись, девушка двинулась в ванную. Ненадолго. Ей хотелось поскорей вернуться к подопечному: честно говоря, она здорово тревожилась.
На этот раз, материализовавшись, Лина застала подопечного не на диване и не на полу. Алексей метался по комнате, беспокойно сжимая и разжимая пальцы. Увидев Лину, он резко остановился:
— Где они?!
Лина сдержала облегченный вздох: подопечный был очень даже в себе, и здорово на взводе... Прямо на душе потеплело от злых искр в зеленых глазах.
Прежде чем ответить, феникс скосила глаза на стол. Все он, конечно, не съел, но старался. Взгляд Алексей отследил и гневно вскинул голову:
— Где?!
Лина помолчала, взвешивая 'за' и ' против'. Конечно, она рада, что все-таки не сломала его. Это здорово. По-любому здорово! Но нельзя ей позволять Алексу выйти из-под контроля. Нельзя раньше времени открывать карты. Опасно...
Так что прости, Алексей, т.е. пока подопечный, где там наша маска холодной стервы?
— Рада видеть, что в тебе все-таки есть благоразумие, — ухмыльнулась она, кивая на стол.
Юноша быстро опустил голову, пряча полыхнувшее в глазах пламя, и плотно сжал губы, видимо опасаясь наговорить лишнего.
Правильно, милый.
Этому я тебя научу — не показывать эмоций.
Не умеешь ты притворяться — по твоему лицу сейчас любую мысль читаешь как по буквам. А это нам совсем ни к чему, верно?
— Малявки на месте. Я не такой мастер в создании темниц, как милорд Повелитель, и такого уюта как тут, от меня не дождешься, но они вроде не возражали...
Она сделала паузу, проверяя реакцию.
На скулах подопечного проступили красные пятна.
— Я должен их увидеть.
— Будешь хорошо себя вести — разрешу.
Алексей на миг закрыл глаза, и Лина испугалась, не перегнула ли она палку. Если он сейчас бросится на нее... Нет, держится пока. Толк с него определенно будет. На его месте она бы себя давно убила. А он посмотрел на свои руки, точнее на сжатые до белизны пальцы, спрятал их в карманы, явно борясь с желанием пустить в ход кулаки; и спросил почти спокойно, только голос слегка придушенный:
— Хорошо — это как?
Молодая ведьма плавно-неторопливо опустилась в кресло, откинула голову, демонстрируя уверенность (далеко не такую, какой хотелось бы) и злорадство (которого и вовсе не было).
— Алексей, раскроем карты. Я умею ценить хорошие идеи, так что камера заложниц — такая как твоя. Удрать они не смогут и найти их кому-то, кроме меня — та еще задачка. Ты не дурак и понимаешь, что вариантов несколько. Первый: можешь попробовать убить меня. Уясни — это плохая идея. Даже если вдруг получится, то малявки все равно останутся там и тихо сдохнут от голода.
Можешь попробовать убить себя... Ты ведь подумывал?!
Алексей молчал.
— Вот это может и получиться... Только зачем мне тогда сохранять жизнь человеческим детенышам? Скорее всего, я подарю их какому-нибудь демону. Или вампиру. Посчитай, долго они потом проживут? Не говоря уже о том, что я прикончу их, если ты не будешь пай-мальчиком. Расклад ясен?
— Более чем, — хрипловатым от ненависти голосом выговорил подопечный, — Ты все очень понятно объяснила, спасибо. Кроме одного: что тебе от меня надо? Скажи, я сделаю. Если они живы.
Лина внутренне простонала от такой... наивности. Парень, ты ведь воюешь не первый год. Разве можно показывать врагу свои слабости? Это как вручить ему ножик и спину подставить. Нет, от этого я тебя отучу.... И начну прямо сейчас.
— Вот прямо так и сделаешь? — девушка усмехнулась как можно более мерзко, — Все-все?
Она видела, как на миг дрогнуло его лицо, как расширились зрачки, но он только спросил:
— Я могу сначала их увидеть?
Феникс потихоньку снова начала заводиться. М-м-м, ну надо же! Жертва ходячая! Ради тех, кого первый раз в жизни видит!
Не отвечая, Лина отвела в сторону ладонь и полюбовалась на послушно вспыхнувший клинок. Красивый, холодный, совершенный — как истинный феникс. Обычно это помогало успокоиться...
— Знаешь, когда Повелитель отдал тебя мне, у него было только два жестких условия: не убивать тебя и не калечить... непоправимо. А так ты в полной моей власти и я могу делать с тобой что захочу.
Она собиралась припугнуть его, вытряхнуть эту дурацкую, самоубийственную идею приносить себя в жертву: и кинжал и 'милое' высказывание были нацелены именно на это. Но глаза юноши остановились на клинке, и он почему-то вдруг успокоился. Страх ушел, осталась только злость.
— И чего же ты хочешь? — спросил он с ненавидящей улыбкой.
— Ты так рвешься меня порадовать? Ну что ж... Давай руку.
Камера заложниц встретила их тишиной.
Отмытые и накормленные малявки вместо игр сползлись на одну из кроватей и заснули.
Лина усмехнулась: теперь, по крайней мере ясно, какого цвета у них волосы. Ей попались две шатенки и рыжик. Рыжик — это та, что ужин. Интересно, а как их зовут по-настоящему?
Пока эти мысли мелькали в ее голове, Алексей уже склонился над кроватью.
— Что ты сделала? Почему они не двигаются?
— Это называется 'спать', Алексей Соловьев, — наставительно проговорила Лина, — Не слышал?
Юноша недоверчиво покосился на нее .
— Просто сон?
Он приложил пальцы к шее рыжика, прощупывая пульс, та вздрогнула и вскинула голову с торчащими веером, примятыми волосами.
— Дядя Алексей! — ойкнула она. — И тетя Лина! А...
— Тихо! — оборвала ее ведьма.— Дяде Алексу уже пора.
Она ухватила юношу за руку:
— Повидал? Пришла пора платить.
Спустя мгновение вокруг них выросли совсем другие стены...
Молодой светлый отнял свою руку и удивленно осмотрелся:
— Где мы?
Проба сил.
— В спортивном зале, — пояснила Лина, быстро закрепляя косу.
Как же давно она здесь не была... Уже года полтора... Нет, больше. Сейчас зал, как и многое другое, оказался заброшен. Стоило сделать шаг — и в солнечном луче, пробивающемся из разбитого стекла, весело затанцевали пылинки...
— И что мы здесь делаем? — Алексей засунул руки в карманы и испытующе смотрел на шантажистку.
— Ты сказал, что сделаешь все, что я захочу. — Лина намеренно слегка преувеличила. — Мне нужен спарринг-партнер.
Уже через несколько минут феникс поняла, что задуманной тренировки не получается.
Получается избиение.
Если бы она своими глазами не видела, как подопечный умеет драться, то сейчас, по этому "бою", ни за что бы не поверила! Алексей двигался скованно, неловко, как-то неуклюже. Не получалось ни сгруппироваться как следует, ни... черт, сейчас защиту бывшего мага не пробил бы только ребенок. А о нападении оставалось только мечтать.
Что с ним?
Ничего из той отточенной техники боя, ничего из завораживающей, плавно-стремительной легкости движений, что так запомнилась ей...
Он пропускал удар за ударом. Она уже подумывала снизить скорость...немного... Все равно от такой "тренировки " никакой пользы... Да что ж ты делаешь, парень, кто ж так блок ставит?! Совсем не...
И тут до нее дошло, что Алексей притворяется. Точнее, поддается.
Лина внутренне зарычала.
И когда подопечный, в очередной раз сбитый ее ударом, прокатился по пыльному полу, встала над ним, с трудом удержавшись от того, чтобы не добавить ногой по ребрам.
— Алексей, ты что вытворяешь?! По пинкам соскучился?!
Юноша приподнялся на локтях, тряхнул головой, прогоняя из глаз непрошеный искристый туман... и вдруг улыбнулся. Чуть-чуть, краешком губ, и без радости — зло и дерзко.
— А что, тебе не это надо? Я думал, как раз это тебя "порадует", ф е н и к с !
На секунду Лина ощутила, что даже где-то понимает Вадима... Ее подопечный точно умеет достать любого, как хочет. Себе на горе... Всего пара фраз, а желание врезать ему как следует стало почти непреодолимым.
Алексей, ну зачем ты меня злишь? Не можешь сдержаться? Или снова — проверяешь? Или целеустремленно нарываешься именно на избиение, чтобы избежать... чего? Чего-то, что, по-твоему, пострашнее боли?
Что я там такого ему наобещала? Вроде ничего конкретного...
Она встретила взгляд подопечного, и вспышка злости, налившая тяжестью руки, вдруг испарилась. Кроме гнева и вызова, в его глазах было такое отчаяние! Черное...
Лина представила себя на его месте и поняла, как он чувствует себя сейчас...Загнанным в угол, вынужденным выполнять приказы бессердечной стервы. С абсолютной беспросветностью впереди... Стоп! Нельзя его жалеть! Нельзя. Злость — вот что нужно, чтобы вызвать в нем решимость снова встать против Вадима. После всего, что было... Злость. Ну, это я умею.
И феникс пренебрежительно-насмешливо проговорила:
— Парень, прочисть мозги! Мне нужен спарринг-партнер! Пока, по крайней мере.
Когда потребуется покорная жертва или мальчик для битья, я тебе скажу. И, знаешь, при таком поведении долго ждать тебе не придется! А ну встать!
И сделала вид, что таки собирается врезать по ребрам.
Нога встретила пустоту.
Алексей откатился с неожиданной легкостью, пружинно развернулся и рывком встал на ноги.
Так-то лучше.
Лина шагнула назад и поманила его рукой:
— Нападай.
Алексей медлил, испытующе глядя на нее.
Лина презрительно скривилась:
— Ангел! Вот что, парень, в поддавки играть мне неинтересно, давай договоримся: хоть раз свалишь меня — детеныши получат что-то вкусное.
— Что? — изумился подопечный, но глаза его уже оценивающе прищурились. Быстрая у него реакция!
— Постарайся как следует — и малявкам сегодня достанутся пирожные!
— Игрушки, — неожиданно среагировал юноша. Поймал ее удивленный взгляд и пояснил:
— Нельзя им сейчас пирожные, феникс, они долго голодали, не видишь? Им игрушки нужны, ясно?
Лина представила, как она, феникс, будет разыскивать детские игрушки в столице магического мира, и, видимо, лицо ее стало не слишком добрым, потому что Алексей поспешно ушел в защитную стойку.
— Идет, — ледяным тоном проговорила феникс и противники, чуть пригнувшись, осторожно пошли по кругу, приноравливаясь к движениям соперника, оценивая, примериваясь...
Алексей на ходу несколько раз встряхнул руки, разминая плечи. Так-так, уже хорошо, теперь, кажется, дело пойдет куда интересней... А ну-ка, попробуем...
Шаг, бросок, удар — Алексей блокирует и проводит ответный... Не вышло, парень? Надо двигаться быстрее!
Он словно услышал ее — движения юноши резко ускорились и вдруг обрели ту стремительность и точность, что стали последним зрелищем в жизни множества демонов. Обманный финт, подсечка, рывок — ну нет, не выйдет, вот!
Алексей рухнул, отброшенный на спину ударом ноги.
— Слишком просто. Тебе не помешает несколько уроков. Урок первый, — безжалостно изрекла феникс, глядя, как подопечный судорожно пытается глотнуть воздуха, — следи за лицом. По твоему мысли не то что читать — смотреть можно!
Алексей, наконец, смог вздохнуть. Медленно распрямился, встряхнулся, повел плечами, проверяя, как работает тело... и бросился в атаку.
На этот раз Лина даже не успела понять, что и как он сделал — просто пол вдруг взлетел из-под ног и больно ударил в спину. Второй удар обрушился сверху. Алексей вжал ее в "ковер" весом своего тела, надежно блокировав обе руки. И Лина увидела, совсем близко, его лицо. На нем не было победы.
— Довольна? Хватит? — горечь и злость пронизывали каждый звук его голоса .
Помедлив, он выпустил ее, встал. И отвернулся. Плечи устало опустились.
Это ты зря, парень!
Лина пружинисто распрямилась, крутнулась волчком; выброшенная широким махом нога подсекла Алексея, и, не успев опомниться, молодой светлый снова был сбит с ног, буквально впечатан в пол, а феникс кошкой прыгнула сверху, придавив ему горло своим коленом.
— Урок второй, — наставительно проговорила она распластанному под ней бывшему магу, — врагов надо добивать.
Подопечный дернулся, но она была наготове, пресекла попытку вырваться и продолжила, демонстрируя ровное, не сбившееся с ритма дыхание:
— Поворачиваться к врагу спиной — глупость, понял?
— Понял, — сдавленно выдохнул юноша, и Лина быстро ослабила нажим, — Это все?
Характер!....
Молодая ведьма чуть раздвинула уголки губ. Получилась не то улыбка, не то оскал.
— Не так быстро, ангел! Я еще не наигралась.
Посмотрела на разом насторожившегося Алексея и, сжалившись, добавила:
— Расслабься. Не с тобой.
Убрала захват, птицей взлетела на ноги и кивнула подопечному на ярко окрашенную дверь:
— Пошли. Там тренажерный зал и полоса препятствий. Пора побегать. С твоей охраной у меня не мышцы, а кисель. Растренировалась вконец.
Зал, конечно, был заперт, но кого из демонов это остановит? Оказавшись внутри, Лина осмотрелась. Ну что... Пыльно, конечно, но все цело. Неплохо. Молодая ведьма сбросила кожаную безрукавку, проверила, как заколки держат волосы. Обернулась — Алексей устало прислонился к стене, даже глаза, кажется, закрыл.
Почувствовав ее взгляд, он быстро поднял голову. Феникс прищурилась:
— Что стоишь? Вперед, на дорожку!
— Я?
— А что, думал, я тебя одного оставлю? Двигай, ангел! Будешь впереди, и я с тебя глаз не спущу.
Дыхание у него сбилось еще на первом круге. Что-то было не так и с правой рукой — то ли она сейчас не рассчитала силу, то ли это последствия какой-то травмы. Присматриваясь к подопечному, Лина задала вполне посильный, даже щадящий темп, но все равно, к концу дорожки волосы Алексея стали мокрыми, майку можно было выжимать, а в отрывистых, рваных вдохах-выдохах отчетливо слышались хрипы.
Но он держался, пока Лина не сошла с круга. Потом тяжело соступил с дорожки, пошатнулся и поспешно согнулся, уперся руками в колени, восстанавливая дыхание...В глаза ей юноша не смотрел. Ну ясно...
