Быстро 'по диагонали' 'проглатываю' 'Директиву', пытаясь найти ошибки перевода. На дальнем конце стола заместитель начальника Оперативного управления генерал Анисов, поблескивая бритой головой, трудится над картой, переносит на неё места выгрузки немецких частей. Над ним стоит Захаров и проверяет правильность нанесения обстановки, остальные военные задумчиво жуют бутерброды с колбасой, последний из которых достаётся мне.
— Закончили, товарищ Анисов?— вождь сразу же подходит к нему, заметив что тот отрывается от работы.
— Так точно, товарищ Сталин.
Пустой поднос тут же отодвигается в сторону, его место занимает огромная карта 10-километровка западной части СССР и приграничных стран Европы.
— Начинаете, товарищ Захаров,— подгоняет начальника Генерального штаба вождь.
— Что можно сказать об этом документе?— Захаров кивает в мою сторону,— составлен он безусловно в германском Генеральном штабе. Об этом свидетельствует и большой объём сведений о вермахте, использованных при его составлении, тщательность проработки мелочей при переброске и развёртывании огромной массы войск на театре военных действий шириной в две тысячи километров и глубиной не менее тысячи. Документ точно по форме соответствует документам германского Генерального штаба, об этом свидетельствуют отчёты Уборевича, Примакова и других, кто обучался в немецком Генштабе. Не думаю также, что подобный документ мог быть использован в целях нашей дезинформации, так как его составление потребуется не меньше усилий, чем для оригинального, а это дополнительные месяцы работы тех же самых офицеров. Ведь для того, чтобы изготовить правильную фальшивку, надо хорошо разбираться в настоящем плане и входить в круг полностью осведомлённых лиц...
— Докладывайте так, товарищ Захаров, как будто бы этот план настоящий,— вождь крепко сжимает в кулаке погасшую трубку.
— Если исходить из этого, товарищ Сталин,— глубоко вздыхает он,— то должен признать, то Генеральному штабу под моим началом не удалось проникнуть в замыслы германского командования, поэтому продолжение выполнения наших планов по прикрытию границы, по переброске и развёртыванию войск на западном театре военных действий, может иметь катастрофические последствия для Красной Армии.
'Достойно, не стал прятаться за спинами других'.
— О том, кто в чём виноват мы поговорим позже, товарищ Захаров, а вот о 'катастрофических последствиях' я хочу услышать подробнее.
— Слушаюсь, товарищ Сталин,— начальник Генштаба берёт в руки указку,— поскольку здесь присутствуют люди, которые не в полной мере знакомы с нашими стратегическим планом, я буду вынужден излагать свои соображения несколько более подробно, чем требуется...
Вождь согласно кивает, отвечая на вопросительный взгляд Захарова.
'Это кого эНГэШа имеет ввиду, только меня или Рокоссовского тоже'?
— ... Тогда начну, в отличие от своих противников в германском Генеральном штабе, с северного направления,— голос Захарова зазвучал спокойнее,— напомню, что согласно 'легенде' оперативно-стратегических игр, которые должны начаться на этой неделе, 'северо-западные' из Восточной Пруссии, упредив 'северо-восточных' в развёртывании и не дожидаясь подхода своих резервов, развивают наступление в направлении Рига и Двинск. Через 10 дней после начала боевых действий в результате приграничного сражения 'синие', имея в своём составе до 15-и дивизий и преодолев около 70-100 километров, выходят на рубеж Каунас — Шауляй, где их встречают главные силы 'красных' численностью до 30 дивизий, которые переходят в контрнаступление. 'Синие' под ударами 'красных' начинают отход к границе на заранее подготовленные позиции, имея целью сдержать наступление противника и, дождавшись резервов, примерно 10 дивизий, вновь перейти в наступление. Смысл перехода в наступление 'северо-западных', не дожидаясь полного сосредоточения своих войск, заключается в поддержке главного удара 'синих', который будет осуществляться южнее Бреста...
'Изощрённый план, однако, а с немцами они его согласовали'?
— ... При чтении 'Директивы' сразу бросается в глаза, что силы, которые командование противника планирует привлечь для действий в Прибалтике не уступают силам Красной Армии, а на направлении главного удара в направлении на Шауляй превосходят в два раза. Причём следует учесть, что непосредственно на границе наши силы прикрытия относительно невелики, в среднем один батальон от каждого полка, а остальные войска планируется держать в тылу на расстоянии примерно ста километров, где они с началом войны будут завершать мобилизацию, пополняться людьми и техникой. Неожиданным для нас является то, что командование вермахта планирует иметь все свои войска в боевой готовности на границе и с началом войны сразу бросить их в бой...
— Почему это является для вас неожиданным, товарищ Захаров?— скрипучим голосом останавливает его вождь,— разве пример Польши и Франции вас ничему не научил?
— ... Наш план стратегического развёртывания, товарищ Сталин, составлен в предположении, что главный удар противника будет нанесён на юге, поэтому мы не ожидали, что он будет ставить перед собой задачу наступления с решительными целями также на севере и в центре, на это у него по нашим данным просто не хватило бы сил...
— Не ожидали...,— повторяет вождь, отходя к письменному столу, берёт из коробки папиросу и возвращается к карте,— продолжайте доклад.
— Предполагалось, что в Белоруссии противник будет действовать следующим образом: с началом боевых действий опираясь на свои укрепления в Восточной Пруссии и Польше и используя упреждение в развёртывании на границе, начать наступление на глубину до 120 километров и на исходе 13-х суток выйти на линию Лида — Барановичи — Кобрин, а на исходе 50-х суток на линию Молодечно — Минск — Слуцк — Пинск. Считалось также весьма вероятным, что противник может попытаться вместо фронтального наступления попытать ударить из района Сувалок и Бреста на Барановичи с целью окружения наших войск в Белостокском выступе. Но ввиду того, что по данным военной разведки его силы значительно уступают нашим, этот план рассматривался нами как авантюрный. Однако, как это следует из 'Директивы', и здесь противником планируется сосредоточить порядка 50-52 дивизий, то есть столько же, сколько планируем иметь мы. Выясняется, что основные силы командование вермахта планирует сосредоточить в районе Сувалок и Бреста с задачей сходящимися ударами двух танковых групп замкнуть кольцо окружения наших войск в районе Минска, а при благоприятных условиях даже у Смоленска.
— Как это возможно, не имея численного преимущества перед нами, товарищ Захаров?— вождь крутит в руках незажжённую сигарету.
— В районе прорывов, товарищ Сталин, судя по количеству дивизий концентрирующихся там, германским командованием планируется создать подавляющий численный перевес: один к четырём у Сувалок и один к трём у Бреста. В образовавшиеся бреши будут введены подвижные войска, которые, пользуясь преимуществом в скорости перемещения и силах, начнут громить по частям наши тылы и подходящие резервы. А затем, нарушив снабжение окружённых частей... в общем, если нашей разведке заблаговременно не удаётся вскрыть направления этих ударов, с неизбежностью получится то, что мы наблюдали в Польше и во Франции — прорыв обороны и ввод в них подвижных частей.
— А как же наши укрепрайоны,— начинает раздражаться вождь,— мы что же миллионы рублей, что тратим на их постройку, выбрасываем псу под хвост? Так, Борис Михайлович?
— УРы мы строим для того, товарищ Сталин,— в кабинете раздаётся низкий хрипловатый голос Шапошникова,— чтобы придать устойчивости в обороне нашим частям армии прикрытия границы. При подавляющем превосходстве нападающей стороны, они не могут служить гарантией отражения удара...
— Превосходство в три-четыре раза,— табак разорванной папиросы сыплется на ковёр,— когда противник зарылся в землю и прикрылся бетоном — это теперь подавляющее преимущество?
— В общем случае нет, товарищ Сталин, но я полагаю, что начальник Генерального штаба при подсчёте соотношения сил включил в наш зачёт части, которые по плану находятся в 70-100 километрах от границы, ведь так, товарищ Захаров?
— Так точно. Пехотное заполнение УРов происходит в угрожаемый период по специальной директиве Главного командования. В остальное время в укрепрайоне находится не более 30 процентов штатной численности.
— Кроме этого,— Шапошников жадно втягивает носом дым от папиросы, которую раскуривает вождь,— следует учитывать, что наши бетонные фортификационные сооружения сборного типа, в основном пулемётные. Крупный артиллерийский калибр они не держат, поэтому кроме пехотного заполнения в составе гарнизона УРа, особенно на участках прорыва, должны быть артиллерийские части Резерва Главного Командования.
— Вот оно значит как,— цедит слова вождь, покачивая им в такт головой,— имеем армию прикрытия, которая не в состоянии прикрыть границу, так как слаба и к тому же расположена слишком далеко от неё, а бетонные укрепления сами нуждаются в защите, так как недостаточно прочны. Понятно, что ж, послушаем что нас ждёт на Украине. Продолжайте, товарищ Захаров.
— По 'легенде' предстоящей оперативно-стратегической игры,— хрипит начальник Генерального штаба, Анисов протягивает ему стакан с водой, тот быстро делает пару глотков и продолжает,— 'синие' двумя фронтами Юго-восточным и Южным, но в разное время, на 15-е сутки от начала боевых действий на Севере переходят в наступление против львовско-тернопольской группировки 'красных'. Однако в течение последующих двух суток на рубеже Львов — Ковель противник был встречен сильным лобовым контрударом 'красных' и, потеряв до 20 пехотных дивизий, на восьмые сутки от начала операции отошёл на заранее подготовленный рубеж Грыбув, Тарнув, река Дунаец, река Висла, где перешёл к обороне. Южный фронт 'синих' на вторые сутки от начала операции перешёл в наступление в проскуровском направление, на пятые сутки форсировали Днестр и завязали бои на подступах к Каменец-Подольскому укрепрайону, но в связи с неудачами Юго-Восточного фронта отошли за Днестр и перешли к обороне. Собственного с этого момента и начинается оперативно-стратегическая игра. В задачу Юго-Западного фронта 'красных' на следующих этапах входит, получив подкрепление, разгромить группировку 'синих' в районе Люблин — Жешув и, во взаимодействии с частями 'красных' в районе Бреста, уничтожить весь Юго-Восточный фронт противника и на 50-е сутки операции выйти на фронт Краков — Будапешт — Темишоара — Крайова. Слева Черноморский флот, блокируя 'южных', обеспечивает господство на Чёрном море и не допускает проникновение в него морских сил 'синих' через Босфор...
'М-да, ну что тут сказать, устами бы нашего Генштаба да мёд пить'.
— ... Следует однако признать, что силы вермахта, которые противник собирается сконцентрировать,— указка начальника Генштаба скользит по вощёной поверхности карты,— на границе от Владимира-Волынского до Равы-Русской, то есть на направлении его главного удара, почти в четыре раза превосходят наши собственные, что не позволяет надеяться на успех операции по его разгрому в районе Люблин — Жешув. Главных же силы Юго-Западного фронта, нацеленные для удара в направлении Кросно — Краков, напротив не встретят серьёзного сопротивления, поскольку на их пути находится лишь две пехотные дивизии, одна из которых горная. По сути, наш удар придётся по пустому месту. Быстро продвигаясь к Кракову и дальше на запад по единственному шоссе в северных предгорьях Карпат, силы 26-й и 12-й армий Юго-Западного фронта и особенно их тылы станут очень уязвимы для немецких ударов с севера, а также с юга со стороны Словакии, что может привести к их окружению...
* * *
Контролируя по просьбе Захарова ход подготовки программного обеспечения для предстоящей оперативно-стратегической игры на картах, мне приходилось в последние пару месяцев несколько раз встречаться с помощником начальника Оперативного отдела Генштаба генерал-майором Василевским.
Пользуясь случаем, решил задать ему вопрос, который мучил меня:
— Скажите, Александр Михайлович, а почему наша игра не включают начальный период войны?
— Так сложилось исторически,— мягко улыбается он,— ещё с царских времён, когда Генеральный штаб был разделён на Главное управление и Войсковые управления, состоящие в свою очередь из окружных, корпусных и дивизионных штабов. При этом стратегические военные игры всегда проводились под руководством Главного управления в штабах округов, а оперативные и тактические — в корпусных и дивизионных. Генеральный штаб Красной Армии совмещает функции Главного управления и частично окружных штабов императорской армии, поэтом мы и проводим оперативно-стратегические игры, а тактические игры, к которым относится управление армиями прикрытия границы и укрепрайонами находятся в ведении корпусных и дивизионных штабов. Именно эти штабы составляют планы прикрытия границы, которые Генеральный штаб РККА лишь формально утверждает. Эти планы считаются вступившими в силу даже без подписи начальника Оперативного управления.
— Тогда получается и 'красные пакеты' не нужны, так как каждый командир дивизии сам составлял план прикрытия?
— В какой-то мере это так, Алексей Сергеевич, но лишним особый секретный оперативный пакет не будет. Например, при смене командира дивизии или каких-то непредвиденных случаях.
* * *
— Присаживайтесь, товарищ Захаров,— вождь начинает покачиваться взад-вперёд, перекатываясь с пятки на на носок и обратно,— теперь, я думаю, всем стало понятно, что мы оказались в ситуации, когда у нас по сути отсутствует план обороны страны. Также совершенно ясно, что намеченный план оперативно-стратегической игры, призванный проверить правильность принятых военно-политических решений, уже не отвечает текущей обстановке.
''Военно-политических...', 'мы'...,— бросаю быстрый взгляд в сторону насупленных военных, они тоже с облегчением реагируют на эти слова Сталина,— значит решения совместные, всю ответственность на них никто не перекладывает. Похоже, что все останутся на своих местах... а куда деваться?, времени на перестановки нет, война на носу'.
— ... Но коней, как известно, на переправе на меняют,— продолжает вождь после эффектной паузы,— товарищ Захаров, сколько времени вам потребуется, чтобы внести соответствующие изменения в план игры?
— Пятеро суток, товарищ Сталин,— не задумываясь отвечает начальник Генерального штаба,— если со стороны товарища Чаганова также не будет задержки, то игры могут начаться, как и запланировано, 1-го марта.
'Хм,— пытаюсь сосредоточиться под жёстким взглядом вождя,— что предстоит переработать, добавить, убрать? Так, обстановка на Балтийском и Чёрном морях — без изменений; таблица боевого состава 'красных' остаётся той же, 'синих' — уточняется в соответствии с данными 'Директивы'; ведомости обеспеченности войск — те же; планы и таблицы перегруппировок войск обеих сторон— значительные изменения, но в основном со стороны Генштаба; сведения о пропускной способности дорог — без изменений... В крайнем случае подключу к работе всех дешифровщиков'...
