Чаганов: Война- Часть 4

— Что с проводной связью?— начинает терять терпение командующий корпуса.

— Пока работает, господин генерал,— сглатывает слюну начальник связи,— но вы же понимаете, что о многоканальной шифрованной связи не может быть и речи, к тому же проводная связь наиболее уязвима для повреждений с началом боевых действий.

— Так значит, организуйте связь посыльными на автотранспорте или по воздуху, Леман.— Глаза Кюблера сверкают в темноте холодным огнём.— Я, как командующий корпусом, при организации боевых действий вверенных мне соединений, исхожу и того, что связь с ними должна быть всегда. Сожалею, но мне приходится напомнить вам, что в основу организации связи в немецкой армии положены следующие принципы: 'связь сверху — вниз', 'связь по фронту слева — направо' и 'связь от пехоты к родам войск'. Последние два принципа определяют вашу непосредственную ответственность по контролю и организации связи, первый — возлагает ответственность на начальника связи армии, однако не освобождает вас от организации связи с вышестоящим штабом своими силами, если тот по каким-то причинам не может своевременно её установить. Резюмирую, вы, полковник, головой отвечаете за бесперебойную связь. Рассчитываю на вас. Свободны.

* * *

— Рудольф, в создавшейся ситуации этим двум охранным дивизиям тут делать нечего,— Кюблер ногтем подчёркивает два овала с числами 444 и 454.— И вообще, как так случилось что на двух из трёх важнейших магистралях, ведущих напрямую в наш тыл к Ланьцуту и Тарнову находятся лишь не вполне боеспособные соединения? Я сталкивался с подобными охранными дивизиями раньше — это два полка сокращённого состава из военнообязанных 2-й и 3-й очереди запаса, прошедшие двухнедельные курсы. Скажите, чему можно на них научить 45-летнего налогового инспектора?

— Согласен, но там не всё так плохо: ведь в этих охранных дивизиях ещё сохранились ветераны 221-й пехотной дивизии, но вынужден признать, что они уже погоды не делают. Эта дивизия была расформирована ещё в 1940-ом году, по завершению Французской кампании. К июлю в ней осталось не более трети личного состава, а в марте 1941-го на этой основе сформировалось сразу три охранных дивизии — 221-я, 444-я и 454-я, где подавляющее большинство уже составляют эти самые пожилые новобранцы.

— Необходимо немедленно подкрепить этих сторожей нормальными пехотными частями, Рудольф, иначе мы к концу завтрашнего дня вместе со штабом армии окажемся в мешке, русские пройдут сквозь них, как горячий нож сквозь масло.

— Боюсь, Людвиг, это будет не так просто. Охранные дивизии напрямую подчиняются командующему группы армий 'Южный тыл' генералу фон Року, который вместе со штабом находится Бреслау, а сейчас, скорее всего он в Берлине на совещании высшего командного состава.

— Не надо создавать трудности там, где их нет,— трясёт головой командующий корпусом,— звони сейчас напрямую командирам этих дивизий... Хотя нет, лучше отправь к ним офицера с письменным приказом от моего имени: они словам не верят, но получив документ, с удовольствием предоставят нам право первыми подставить свою грудь под русские пули. Что у вас, Леман?

— Есть связь с соседом справа, господин генерал, радиограмма от генерала фон Бризена, командующего 52-м армейским корпусом!

— Хм, что тут у нас,— Кюблер подносит близко к глазам листок бумаги, переданный ему полковником,— понятно, он со штабом прибыл в Борлице и подчиняет себе 257-ю пехотную дивизию. Просто отлично, Рудольф, теперь мы с соседом справа имеем в своём подчинении по одной пехотной дивизии...

— И по одной охранной, Людвиг,— хмыкает начштаба,— 454-я находится в зоне ответственности 52-го корпуса.

— ... Э-э нет, вот ещё... фон Бризен просит моего согласия на включение в свой корпус нашей 1-ой горнострелковой дивизии, которая начинает выгрузку на его территории. Нелепица какая-то — горнострелковый корпус без горнострелковых дивизий! Ну-да теперь не до этого. Телеграфируйте ему моё согласие и сообщите о показаниях нашего перебежчика, хотя, судя по его запросам, он и так уже в курсе происходящего на границе. Очень похоже на то, Рудольф, что русские застали нас со спущенными штанами.

— Я бы не был так категоричен,— качает головой тот,— информации пока слишком мало. При подготовке к открытию боевых действий у противника должно резко увеличиться количество посылаемых и принимаемых радиограмм по радиосетям всех уровней. Такой всплеск активности в эфире не прошёл бы мимо отдельной радиоразведывательной роты при штабе армии, но ведь разведотдел молчит ...

— А почему ты думаешь, что он молчит? Начальник разведотдела по должности является 3-им офицером Генштаба, который, кроме Манштейна, по инструкции докладывает разведанные только командующему и начальнику штаба армии. Откуда нам знать, быть может, он им всё и доложил шифровкой в Берлин, если ...

— Если в то время связь ещё работала,— хватается за голову начштаба.

— Звони в штаб армии,— вскакивает на ноги Кюблер,— проси, нет требуй, чтобы нас ознакомили с разведсводкой!

* * *

— Подполковник Шильд сказал,— начинает от двери начштаба в ответ на нетерпеливый взгляд командующего,— что зачитывать сводку по открытой проводной линии не имеет права, поэтому высылает её с посыльным. Будет у нас максимум через полчаса.

— Плохие новости?— Подозрительно смотрит на погрустневшего товарища Кюблер.

— Пожалуй,— тяжело опускается на стул начштаба,— внезапно тридцать минут назад прервалась радиосвязь штаба армии с Генеральным штабом. Не только у нас, но и штабов 6-ой и 11-ой армий. Как думаешь, Людвиг, что могло случиться в Цоссене?

— Хм,— генерал начинает обеими руками нервно тереть бритую голову,— вариант, что англичане, а тем более русские, разбомбили 'Цеппелин' я отметаю решительно. Мне доводилось там бывать, стены этого бункера выдержат удар любой бомбы, внутри которого дизель-генераторы обеспечат электропитание всему оборудованию сколь угодно долго. А это значит, что связь отключил кто-то из своих. Спрашивается только, с какой целью?

— Думаешь, в Берлине заговор против фюрера?— начштаба переходит на шёпот.

— Не знаю, Рудольф,— тоже понижает голос генерал,— но это может многое объяснить. Если это дворцовый переворот, а заговорщиками являются военные...

— Всё наше руководство как раз сейчас в столице...

— ... Верно,— согласно кивает Кюблер,— то они наверняка попытались бы пока проходит операция по овладению основными объектами отключить всю связь военную и гражданскую в государстве, чтобы пресечь возможность координации своих действий противной стороне и распространение панических слухов в народе. Вокруг Берлина сейчас находится столько танковых и моторизованных дивизий вермахта, что хватит на десять таких заговоров, так что вовлекать войска на Западе и Востоке нет никакого смысла...

— Но зачем, Людвиг, для руководства заговором там собралось так много генералов?

— ... Ну, положим, не все из них являются участниками заговора,— горько усмехается Кюблер,— а с другой — собрание такого количества генералов в одном месте происходит по приказу фюрера, поэтому не является предметом особой тревоги для тайной полиции, удобный повод безопасно встретиться, обсудить...

— А что если,— почти кричит начштаба, но тут же спохватывается и едва слышно продолжает,— и срочное совещание высшего командного состава, и начало заговора имеет общую причину — активизацию русских на границе? Заговорщики просто хотят свергнуть фюрера и предложить мир русским до того момента, как заговорят пушки. Я слышал, что отставка Гальдера связана именно с разногласиями с фюрером по вопросу войны с Россией. Уверен, что у бывшего начальника Генерального штаба есть немало единомышленников. Может быть нам лучше дождаться чем закончится дело в Берлине и получить оттуда точные инструкции, а не объявлять боевую тревогу и не подчинять себе другие подразделения? В конце концов, в создавшейся ситуации штаб нашего корпуса является избыточной инстанцией, он может лишь вмешиваться в действия штаба 68-й дивизии, а координировать её действия с другими соединениями не может, ввиду их удалённости. Пусть руководство дивизии и решает, как действовать — на месте ей виднее. Уверен, что когда к утру ситуация в Берлине прояснится...

— Не ожидал я, Рудольф, услышать от тебя такие слова,— Кюблер вплотную подходит к сидящему начштаба,— или для тебя слова — 'Во всех случаях, не боясь ответственности, каждый начальник должен вкладывать себя в дело целиком. Самое важное качество начальника — готовность взять на себя ответственность' — ничего не значат?

— Я не боюсь ответственности, Людвиг,— пытается подняться тот,— но у нас просто нет достаточной информации, чтобы принять правильное решение.

— Поэтому в такой обстановке,— не отступает генерал, продолжая нависать над подчинённым,— 'иногда целесообразно отдать предварительный приказ, чтобы подчинённые инстанции могли начать выполнение неотложных подготовительных мероприятий, такие приказы можно отдать быстро — устно по телефону или по радио'....

— Господа,— в комнату врывается полковник Леман,— по радио из Берлина выступает фюрер! Прошу вас, пройдёмте в мой кабинет, у меня там есть коротковолновый приёмник.

— ... 'Немецкий народ! В данный момент осуществляется величайшее по своей протяженности и объему выступление войск, какое только видел мир. От Северного Ледовитого океана до Карпат развёрнуты соединения немецкого восточного фронта. Вместе со своими союзниками им поставлена задача уже не защита отдельных стран, а обеспечение безопасности Европы и тем самым спасение всех. Поэтому я сегодня решил снова вложить судьбу и будущее Германского рейха и нашего народа в руки немецких солдат. Да поможет Господь в этой борьбе'!

Кюблер обессиленно опускается на стул и обводит растерянным взглядом своих подчинённых:

— Вы что-нибудь понимаете? Как такое вообще возможно, отдавать приказ армии по радио? Приказ 'Барбаросса' больше не действует?

— Во всяком случае я уверен, Людвиг, что с фюрером всё в порядке и что он находится во главе армии,— с облегчением выдыхает начштаба, бросая быстрый взгляд на Лемана,— может быть также, что это и есть тот самый 'предварительный приказ', который в сложной обстановке в отсутствии другой связи с войсками отдаёт верховный главнокомандующий вооружёнными силами, чтобы войска смогли без задержки привести себя в боевую готовность и без промедления начать боевые действия. В таком случае, в проект нашего приказа следует включить слова о начале наступления.

— Наступления куда Рудольф? У нас нет сил для наступления! Всё, ждать больше нельзя, никаких исправлений и добавлений больше не будет, я отдаю приказ о приведении всех находящихся на моей территории войск в боевую готовность. Леман, соедините меня с командующим 68 дивизией,— глаза Кюблера после принятия решения загораются огнём.

Начальник связи снимает трубку полевого телефона, установленного на его письменном столе, и после непродолжительного разговора с дежурным с опаской протягивает её командующему.

— Дежурный запасного командного пункта штаба 68-й пехотной дивизии майор Титтель слушает,— слышится в телефонной трубке.

— Здесь Кюблер. Где находится генерал-лейтенант Браун?

— Командир дивизии после отдания приказа о приведении войск в боевую готовность 15 минут назад выехал на командный пункт штаба 169-го пехотного полка в Ярославе. Начальник штаба дивизии находится на основном командном пункте в Пшеворске. После начала артиллерийского обстрела русскими наших позиций связь со штабом дивизии и штабами полков по проводным линиям прервалась...

— Артиллерийской подготовки?

— ... Так точно, господин генерал, обстрел начался практически одновременно с выступлением фюрера в 3 часа по берлинскому времени. Я отправил связистов для восстановления линий связи, но пока результатов нет. Радиосвязь в дивизии также не работает, как мне доложили — наши радиосети подвергаются глушению радиопомехами на основных и запасных частотах. Посыльные на мотоциклах, которых я направил по этим адресам, ещё не вернулись.

— Вас понял, майор, как только появятся новости немедленно сообщайте в штаб корпуса.— Кюблер опускает трубку на рычаги и поворачивается, к съёжившемуся под его взглядом начальнику связи.— Только не говорите, Леман, что связи с 444-й дивизией нет.

— К сожалению это так, господин командующий, но в данный момент делается всё возможное для восстановления связи. Ситуация осложняется тем, что многие наши проводные линии связи, идущие в сторону границы, подверглись около 3 часа утра одновременной диверсии со стороны русских, отмечены случаи нападения диверсантов на линейщиков из засад в местах диверсий.

— Что у вас?— Кюблер замечает в дверях своего адъютанта с конвертом в руках.

— Пакет от штаба армии, господин генерал.

— Отлично, это именно то, что мне сейчас нужно, вчерашняя разведсводка из штаба армии!— Зло хмыкает он и, повертев в руках, возвращает пакет обратно.— Рудольф, готовь приказ, штаб корпуса переезжает на запасной командный пункт, а я выезжаю в 68-ю дивизию.

* * *

— ... Силами авиации и зенитных расчётов противовоздушной обороны, мой фюрер,— рейхсмаршал прикрывает веки, защищая свои расширенные зрачки от слепящего света ламп в кабинете фюрера,— при отражении воздушного налёта противника в пригородах Берлина Цеезен и Цоссен было уничтожено около 100 самолётов...

— Почему вы пропустили эти 100 самолётов к Берлину, Геринг?— сжимает кулаки Гитлер, брызгая слюной.— Кто обещал мне, что ни одна английская бомба не упадёт на столицу рейха?

— Все самолёты были уничтожены на подлёте к Берлину, мой фюрер.

— Бросьте свою демагогию, Геринг,— скалит зубы Гитлер, сверкнув золотыми коронками,— прервана связь Верховного командования с германской армией, серьёзно повреждён наш крупнейший Радиоцентр, который вещал на Англию, Скандинавию, Средиземноморье и Соединённые штаты.

— Мой фюрер, мне доложили,— отвечает тот опустив голову,— что повреждения на объекте 'Цеппелин' незначительны, выведено из строя антенное поле и несколько домиков, где проживал личный состав. До конца дня связь с вермахтом будет восстановлена...

— Канарис,— Гитлер резко поворачивается к стоящему сбоку адмиралу,— вы прошляпили крупнейшую дезинформационную операцию англичан. Разрушение Радиоцентра, фальшивое выступление по радио от моего имени, нарушение связи — всё это звенья одной цепи. Вы понимаете, что 'жирный Боров' стремится как можно скорее натравить русских на нас пока мы ещё не готовы?

— Мой фюрер,— опускает голову адмирал,— у Абвера есть заслуживающая доверия информация, что ко всему, вами перечисленному, имеют отношение русские.

— Прекратите нести чушь, Канарис, ваше англофильство становится подозрительным. Геринг, вам известно откуда велась трансляция фальшивки?

— Так точно, мой фюрер, из акватории Балтийского моря у берегов Швеции.

— Гейдрих, что вы можете об этом сказать?— Гитлер резко на каблуках поворачивается к рейхсфюреру.

— У меня нет информации о причастности русских, мой фюрер, но даже если они и замешаны в этом, то как исполнители. У меня есть твёрдая уверенность, что русские являются просто игрушками в руках англичан.