Чаганов: Война- Часть 4

— Обязательно,— вновь напрягается Оля,— никаких сомнений, сжигаем все мосты...

* * *

— Мистер Чаганофф,— выкрикнул самый шустрый репортёр, когда мы с Черчиллем показались у входа в его резиденцию на Даунинг-стрит перед нашей официальной встречей,— вчера в газетах появились сообщения, что вы прилетели в Лондон для заключения союзного договора с Великобританией. Как вы можете прокомментировать их?

— Не совсем так,— останавливаю жестом Майского, который попытается протиснуться ко мне, чтобы перевести слова корреспондента,— политическими вопросами у нас занимается наркомат иностранных дел и его глава товарищ Молотов. Я же занимаюсь экономическими вопросами. Хотя...

На 'пятачке' у резиденции устанавливается полная тишина.

— ... Хотя, как отмечал основатель нашего государства товарищ Ленин — 'политика — это концентрированное выражение экономики'. Спасибо.

— Господин премьер!— взрывается толпа, пытаясь пробиться через оцепление констеблей.

— Позже, позже, джентльмены,— хмуро бурчит тот, пропуская меня вперёд,— сейчас я знаю не больше вашего.

— Как это понимать, мистер Че?— Поворачивается ко мне Черчилль, когда дверь кабинета закрывается за нами и мы остаёмся с глазу на глаз.— Вы тайно встречаетесь с мистером Гарриманом в американском посольстве, обманув нашу охрану и поставив под угрозу свою жизнь и нашу репутацию принимающей стороны. Какое теперь доверие может быть между нами?

— Предосторожность лишней не бывает, господин премьер. Поверьте, угрозы вашей репутации не было ни какой.

'Двусмысленная получилась фраза. Интересно, Гарриман рассказал им о плёнке'?

— Прошу вас, присаживайтесь,— Черчилль кивает в сторону двух кресел стоящих у горящего камина, а сам идёт к секретеру и возвращается с бутылкой шотландского виски,— пропустите стаканчик?

— Нет, спасибо.

— А я выпью,— премьер-министр делает большой глоток, прикуривает сигару и обессиленно откидывается на спинку кресла,— чего хочет 'дядюшка Джо'?

'Та-ак, о плёнке знает... по рассказам или завладел ей'?

— Надёжных и щедрых союзников в предстоящей войне.

— Кто же не хочет,— хозяин кабинета со стоном вытягивает ноги к огню,— почему сразу ко мне не пришли?

— Потому, наверное, что Великобритания сама нуждается в помощи,— украдкой посматриваю на собеседника, в задумчивости посасывающего сигару.

— По недомыслию, значит,— наконец размыкает губы Черчилль,— вы с вашим боссом взялись играть в Большую игру, но понятия не имеете о её правилах. Вам кажется, что вы сможете справиться не хуже игроков, давно сидящих за игровым столом, но ничего не знаете о маячащих за их спинами акторах. Вы по своей наивности захотели выслужиться перед 'дядей Сэмом' и оттеснить конкурента, то есть нас, от миски с бесплатной похлёбкой, но не учли, что решения о ликвидации фигур, подобных Баруху, принимаются не за столом, а группировками акторов, которые находятся на обеих сторонах Атлантики, мы лишь выполняем их решения...

'А те люди, которые плохо их выполняют, оставляя следы, могут за это поплатиться... Убили актора и тут есть два варианта: он ликвидирован по приказу одной из соперничающих групп акторов или по инициативе самого Черчилля. Стоп, а возможно ли второе? Маловероятно, но сейчас важно другое — он очень боится нашей плёнки, потому что последствия для него и его семьи могут быть самыми жёсткими, достаточно вспомнить, например, клан президента Кеннеди, который никого не убивал, а всего лишь приказал печатать доллары в обход ФРС'.

— Прошу прощения за неудобства, которые мы причинили вам своими действиями, господин премьер, но поскольку сейчас все недоразумения между нами прояснились, то я предлагаю заключить джентльменское соглашение...

Черчилль мрачно исподлобья смотрит на меня.

— ... Вы оказываете нам всемерную поддержку в вопросе присоединения к американской программе ленд-лиз. При этом вооружённые силы Великобритании и Красная Армия совместно выступают против вооружённых сил Германии в Иране и Норвегии с целью обеспечения безопасных транспортных маршрутов из Америки в Советский союз уже в 1941 году. Для этого заключить соглашение о военном союзе между нашими странами и неукоснительно исполнять его дух и букву. Действие соглашения завершается с окончанием войны, когда советская стороны уничтожает все документальные свидетельства, касающиеся известных событий...

'Именно так, никаких гарантий — только джентльменское соглашение. Гарантии излишни, так как 'партия войны', которая привела Черчилля к власти, после её окончания, просто выбросит его на помойку, как отработанный материал. С этого момента он будет не интересен и нам. А пока идёт война никто, ни враги, ни друзья не смогут упрекнуть Черчилля за его поддержку нашей страны. Надеюсь, что он это понимает'.

— ... Вот вам моя рука, господин премьер, согласны?

Черчилль молча пожимает её и снова спешит к бутылке.

Глава 9.

Москва, Кремль, кабинет Сталина.

15 апреля 1941 года 18:00.

— Я категорически не согласен с оценками ИНО о положении в Югославии, товарищ Сталин,— на Берзина, вновь занявшего пост начальника Разведупра после отъезда Голикова в Америку во главе группы военных специалистов, устремляются взгляды всех собравшихся,— слова 'разгром', 'потеря управления', 'паническое бегство' совершенно не применимы к создавшейся там ситуации. Действительно, германским войскам, не встречая практически никакого сопротивления со стороны югославской армии, на западе, севере и северо-востоке страны, за десять дней удалось занять столицу и оккупировать большую часть равнинной территории страны. Однако германское наступление на юго-востоке с территории Болгарии на город Ниш потерпело неудачу, в первую очередь из-за того, что югославам удалось вывести из строя мосты и создать завалы на горных дорогах. Такой же тактики югославы придерживаются в Боснии, где ими было остановлено наступление итальянских войск по приморскому шоссе вдоль Адриатического моря. В последние сутки по нашим каналам начали поступать сообщения, что 5-я армия в во взаимодействии с греческими войсками готовятся выступить против итальянских войск в Албании. Если это действительно так, то положению итальянцев не позавидуешь — так как германские войска в Болгарии, застрявшие в горных ущельях, не смогут прийти им на помощь. К тому же совместная операция будет свидетельствовать о том, что сербские части югославской армии до сих пор вполне себе управляемы и боеспособны.

— Какова численность сербских частей в Македонии, товарищ Берзин?— вождь останавливается перед начальником Разведупра.

— Точное число назвать трудно, товарищ Сталин, так как непонятно насколько успешной была мобилизация, объявленная буквально за неделю до германского вторжения. Кроме того, отмечалось значительное количество дезертиров из числа не сербских военнослужащих...

— И всё же.

— ... Не более половины, товарищ Сталин,— после небольшой паузы с трудом выдавливает из себя Берзин,— то есть порядка 50 — 70 тысяч человек.

'Согласно дешифровок радиограмм из штаба 1-ой танковой группы Листа, дислоцированной в Болгарии — 100 тысяч человек. Перепроверяет Хозяин информацию из разных источников'.

— Какая ситуация складывается на 'Линии Метакса'?— следует новый вопрос вождя.

— Согласно нашим сведениям, товарищ Сталин, германский удар из Болгарии на юг греки выдержали, наступление на Салоники войск противника захлебнулось. Но, конечно, если германцам всё-таки удастся прорвать через горы в Македонию, то 'Линия Метакса' может быть легко обойдена с запада и тогда вся восточная группировка греческих войск, защищающая Салоники, окажется в окружении. Да и западной группировке, которая сейчас находится в Албании, тогда будет несдобровать.

— Ключ обороны Греции,— согласно кивает вождь, пыхнув трубкой,— находится в югославских руках.

— Совершенно верно, товарищ Сталин. Если югославы устоят, то англичане будут смелее перебрасывать свои войска в Грецию.

— Если к тому времени они не понадобятся в Ливии или для защиты Гибралтара,— парирует вождь, расхаживая по мягкому ковру в центре кабинета,— Разведупр в курсе где германские войска, которые сейчас находятся на юге Франции, нанесут следующий удар на севере Африки или в Испании?

— Нет, товарищ Сталин, Разведупр не в курсе.

'А может быть и сам Гитлер ещё не в курсе, куда он направит танковый корпус Роммеля. Думаю, что нам надо срочно заключать с Испанской республикой договор о взаимной обороне. Тогда в случае нападения Гитлера на Испанию у нас появится законный повод для вступления в войну с Германией'.

— Плохо, что не в курсе, товарищ Берзин, можете вместе с товарищем Слуцким быть свободны.— как-то отстранённо замечает вождь, явно думая о чём-то другом, подходит к телефону и вполголоса говорит в трубку,— через десять минут приглашайте товарищей.

По знаку хозяина кабинета управделами Чадаев начинает разносить бумаги для сидящих за столом членов 'пятёрки' Политбюро по обороне, в которую входят Сталин, Ворошилов, Вознесенский, Берия и я.

' Свершилось, долгожданное постановление Совета Народных Комиссаров 'О начале эвакуации промышленных предприятий из 500-километровой приграничной зоны на западе страны' подписано вождём:... 'Образовать Совет по эвакуации во главе с т. Ковалёвым'... Логично, основная тяжесть по эвакуации ложится на железнодорожников и Ковалёв подходит для этого, как никто другой, не Андреева же назначать. Члены Совета... меня тоже включили'...

Быстро проглядываю список предприятий, подлежащих эвакуации:

'Даже больше, чем я думал... наряду с Одесским и Винницким химзаводами, Киевские 'Укркабель', авиационный, радиозавод... хоть и не в первую очередь, но всё же эвакуируются, хотя до них почти 600 километров от границы... Все едут на Волгу. Хм-м, а Ленинграда, что интересно, эвакуация не коснулась, хотя почему странно — от границ Прибалтики до бывшей столицы в полтора раза дальше. Как бы то ни было, но решились всё же Сталин с Вознесенским на этот тяжёлый шаг. Думаю, что не последнюю роль в этом решении сыграло согласие Рузвельта на присоединение СССР со дня нашего вступления в войну с Германией к программе 'Ленд-лиз', готовность Черчилля принять участие в операциях в Норвегии и Иране, ну и, конечно, первые данные военной разведки, которые пока подтверждают график переброски немецких войск в Польшу и Восточную Пруссию'.

Двустворчатая дверь широко распахивается и кабинет начинает заполняться военными.

'Как их много, хватит ли места для всех? От наркомата обороны, Генерального штаба, от двух Северных, четырёх Западных округов, двух Кавказских и трёх Дальневосточных округов... Человек пятьдесят не меньше. Всё правильно — сказал 'А', говори 'Б'. Иначе для чего затевается эвакуация'?

Уступаю своё место за длинным столом справа от вождя Молотову и Кирову, которые вошли вместе с военными, и пересаживаюсь напротив к окну.

— Товарищи,— негромкий голос Сталина оглушительно разрывает тревожную тишину, вдруг установившуюся в кабинете,— обстановка в Европе неподалёку от наших границ обостряется с каждым днём. Опасность того, что мы можем подвергнуться внезапному нападению со стороны фашистской Германии достигла крайней степени. Промедление с принятием ответных мер может поставить под угрозу само существование нашего государства...

Вождь до белизны в пальцах сжимает в кулаке погасшую трубку:

— ... Ленин говорил, что разбитые армии хорошо учатся. Немецкая армия, будучи разбитой в 1918 году, хорошо училась. Германцы критически пересмотрели причины своего разгрома и нашли пути, чтобы лучше организовать свою армию, подготовить её и вооружить. Военная мысль германской армии двигалась вперёд. Армия вооружалась новейшей техникой, обучалась новым приёмам ведения войны. Франция же и в какой-то степени Англия в течение последних двадцати лет почили на успехах прошедшей войны и сейчас расплачиваются за это. В этом и состоят причины, почему германская армия разгромила две сильнейшие, как считалось до недавних пор, армии Европы. Но действительно ли германская армия непобедима, как сейчас трезвонят на каждом шагу битые военные, беглые политики и продажные журналисты?...

— Нет, нет,— понеслось по залу.

— Правильно,— трубка во вскинутой руке вождя, как палочка дирижёра в мгновение восстанавливает тишину в кабинете,— в мире не было и нет непобедимых армий. Есть лучшие, хорошие и слабые. Германскую армию следует отнести к числу лучших, но не в части технической, так в части танков, артиллерии и авиации у неё нет ничего особенного, чего нет, скажем, в Красной Армии. Я скажу даже больше, немцы во многом отстают от нас по технике. Но германская армия сильна в другом, она сильна своим порядком и хорошей подготовкой от солдата до генерала. Поэтому коль скоро Красной армии предстоит столкнуться на поле боя с равным по силе противником, мы не можем позволить ему застать нас врасплох. Чтобы предотвратить подобное развитие событий, нашим Генеральным штабом составлен, а правительством утверждён новый план стратегического развёртывания Вооружённых сил Советского союза, который позволит упредить противника в развёртывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развёртывания, не успеет ещё организовать фронт и взаимодействие родов войск...

'Ну вот, то, к чему мы с Олей стремились и над чем работали все эти годы, кажется, свершилось... Но почему об этом надо было объявлять так заранее, да и не слишком ли здесь много людей, которым об этих планах знать до начала войны совсем не обязательно? К примеру, командующему Дальневосточным фронтом Апанасенко... Стоп, но если немцы будут продолжать придерживаться своего графика переброски войск, то наносить нам подобный удар надо не позднее середины-конца мая, когда у противника на границе будет не более 70-80 дивизий, из которых лишь три танковые. Это сейчас немцы маскируются, а с начала лета эшелоны с пехотой и танками пойдут сплошным потоком днём и ночью. Так, а что нам по силам сделать за этот месяц? Многое можно, например, провести мобилизацию, сосредоточение и сколачивание войск в Особых округах и одновременно с этим перебросить с Урала, из Забайкалья и Дальнего Востока на Западный Театр Военных Действий армий Резерва Главного Командования. Это может коренным образом изменить ход начального этапа войны по сравнению с нашей историей, но остаётся 'если' — если нам удастся провести эти мероприятия скрытно от противника'.

— ... Я не буду здесь касаться деталей плана, товарищи, они будут доведены до каждого из вас наркомом и начальником Генерального штаба, сообщу лишь о решении Президиума Верховного Совета и Правительства о начале с 16 апреля 1941 года скрытого мобилизования военнослужащих и техники из народного хозяйства в 14 военных округах. Всего с учётом мобилизованных на Большие Учебные Сборы планируется до июля призвать полтора миллиона человек приписного состава, что позволит довести все дивизии на Западе, а их у нас будет около двухсот, до их штатной численности...

''До июля'... почему именно до июля? Согласно моей 'инсайдерской' информации потому, что полтора миллиона человек быстро не призвать и не обучить... Вообще-то сначала в феврале военные решили призвать 800 тысяч человек в три очереди, последнюю очередь — в октябре, теперь — ещё 700 тысяч, причём никаких очередей и сроков призыва, все будут призваны до июля и оставаться в армии до особого распоряжения. Все призывники будут обучаться одновременно в дивизиях, как минимум, шеститысячного состава. Логика состоит в том, что превратить за пару месяцев трёхтысячную дивизию, пополненную до четырнадцати с половиной тысяч человек, в боеготовое соединение не удастся, а шеститысячную — с натяжкой всё-таки можно. Поэтому пополнение глубинных трёхтысячных дивизий до штатной численности оставлено на потом, когда будет объявлена полноценная мобилизация'.