Чудачка

— Нет гарантий, что тебя снова не сделают мишенью, — угадал с ответом Дарсен и, нахмурившись, посетовал: — Надо было меня сразу оповестить, я бы попробовал пару старых приятелей подключить. А теперь, после распада плетения, зацепку облезешь искать. Вопрос о врагах пытались задавать?

— У Плетущих издавна лишь один враг — Разрушитель Мироздания, но подобным тварям тоже нет доступа в миры технические и к тонкой магии они не способны, — жалобно выдали Силы.

— Так, я не понял, вы спрашивали или нет? Разрушитель, хренушитель, какая разница. Деньги звенят везде одинаково! — передернуло Дарсена при упоминании легендарных монстров. — Чужими руками можно многое сотворить!

— Мы спрашивали о врагах нашей избранной. Ответа нет. Либо сведения искусно спрятаны даже от нас, либо воистину у Надежды нет врагов.

— Угу, а убить вашу куколку друг пытается, — хмыкнул Дарсен. — Впрочем, как вариант, тот, кто на нее это заклятье подвесил, вообще ее врагом не считает, просто досадной помехой.

Двадцать и Одна разразились безумной пляской цветов, невнятными воплями для человека равносильными вырыванию волос из головы, и свернулись в невообразимую цветовую петлю, замолчав на всех диапазонах на добрые пять минут. Когда они снова заговорили, это были глубоко растерянные голоса:

— Мы отыскали/ Зачем так/ Почему/ Неправильно!

— Ага, значит, нашли, о Великие! Так поделитесь же с нами сим откровением! — довольно констатировал юрист, правильно интерпретировав состояние Сил.

Двадцать и Одна снова взорвались диким танцем энергий и воплями, из которых смертные вычленили следующее: некой группе богов с верхнего Уровня (то ли какому-то очень тайному ордену, то ли просто клубу любителей по интересам), приглянулись три места храмов Сил. Изгнать Силы из их храмов боги, разумеется, не могли, а вот обставить все так, чтобы Двадцать и Одна оставили храмы сами, вознамерились попробовать. Для этого и науськали любителя заливных лугов и что-то подтасовали с погодой в мире, где буйным цветом покрылись уличи. А тут объявилась Надежда, обломавшая интриганам всю малину.

— Не вник! А смысл столь яро трепыхаться? Это ваши храмы, даже если бы вы оставили их своим вниманием, что толку? — озадачился мужчина.

— Они собирались воздвигнуть свои статуи якобы в качестве посредников и собирать на себя весь поток энергии молитв, — сердито объявили Силы Двадцати и Одной.

— Сработало бы? — деловито уточнил Дарсен.

— Могло, — уныло признали Силы.

— Тогда предлагаю вкатить этим находчивым иск в Суд Равновесия на покрытие убытков, судебных расходов и моральный ущерб. Насколько я понимаю, данные из Информационного Кода Силами Равновесия в качестве доказательств признаются. Еще бы хорошо на них всех обвинение по покушению на Надежду повесить радужным проклятьем, да боюсь, не выйдет.

— Почему? — удивились приободрившиеся и очень воодушевленные перспективой покарать нахальных богов Судом Равновесия, Силы. Свидетельства-то были налицо!

— А где доказательства того, что девушка является вашим работником, о Великие? Ни контракта, даже устного, ни тем более зарплаты, как я понял, у нее нет.

— Нет, — уныло согласились наивные в практических мелочах Силы.

— А значит ни ныне, ни впредь вы официально ее защитить не сможете! — загнал в угол и припечатал Дарсен Виндер.

— Это сложно, — окончательно закручинились Двадцать и Одна, в вихре энергий появились грязноватые оттенки. — Надежда — Плетущая Мироздание, а значит она в юрисдикции Сил Равновесия. Лишь они издавна призывают Плетущих на службу.

— И что, когда мы иск подадим, тут же призовут? — удивился юрист.

— Нет, Надежда пребывает в мире урбанизированном, — выдали ментальный аналог пожатия плеч Силы. — Ныне лишь нам пришла мысль о возможности служения Плетущей вне сфер прямого доступа Сил, когда мы сияние кулона Плетущей, затерявшегося в этом мире в незапамятные времена, ощутили.

— Кто не успел, тот опоздал, — процитировал Дарсен то ли старинную земную поговорку, то ли ее аналог, преобразованный для Надюшки привычным образом.

— Мы можем даровать Надежде печать, знак служения Двадцати и Одной, но подобная печать не снимается переходом в другую инкарнацию, — принялись рассуждать вслух Силы.

— А почему у меня раньше такой печати не было? Или она есть? — уточнила девушка, до сих пор не вмешивающаяся в беседу, предоставляя право интеллектуально потрошить Силы специалисту. Но касательно печати Служителя информация у девушки была. Ее, выражаясь языком технического мира, к каковым оказывается относилась ее Земля, закачали в общем объеме пакета данных.

— Сейчас нет. Возможно, была, но мир технический смывает следы любых магических печатей тем, кто рождается в его границах. Но, скорее всего, ты лишь в этом рождении по воле Творца обрела дар Плетущей.

— Тогда что тревожиться, печать ведь снова исчезнет? — не поняла Надежда.

— Нет, поставленная магически в мире техническом, она не исчезнет более никогда, если, конечно, ты сама не пожелаешь сложить с себя бремя служения.

— Ставьте скорее, пока за девочку какой другой ушлый ликвидатор не взялся или лапу не наложил! — деловито посоветовал юрист.

— Но печать надлежит ставить в Источнике Сил или в храмовых пределах, — завздыхали Силы Двадцати и Одной, как и любые Силы, обожающе торжественность, помпу и внушительные спецэффекты.

— Так, я не понял, вам что важнее, о Великие, красивый ритуальчик забацать или безопасность девушки? — кажется, не на шутку разозлился Дарсен. Во всяком случае, кончик носа юриста ощутимо покраснел и из рабочего кресла он начал привставать.

— Безопасность Надежды превыше, — торопливо согласились Силы.

— Тогда вперед! — поторопил собеседников юрист. — Хотя, в чем-то вы правы, о Великие. Храмов Сил и Источников в здешнем мире, конечно, не сыщешь, но, может, хоть домой уйдешь, Надя? Не на помойке же обет служения и официальную метку принимать?

— Пока не могу. Там мама и Дмитрий беседуют. Им надо наедине сейчас побыть.

— Ты хочешь сказать, тебя родная мать услала на помойку, чтобы с мужиком миловаться? — вновь взвился законник.

— Нет, — улыбнулась готовности ее защищать Надежда. — Я их сама познакомила и отправила побеседовать. Думаю, у меня скоро отчим появится, а потом еще и братик. Маме давно снова замуж пора, нельзя людей избегать только потому, что я у нее такая странная. А Дмитрий про мои особенности знает. Все отлично складывается!

— Ты слишком добрая, — проворчал Дарсен, потирая лоб.

— Нет, просто я вижу правильное плетение цветов и не добавляю в него ненужных ниток. К чему путать узор? Когда он правильный, все легко.

— А-а-а, это твои заморочки Плетущей Мироздание, — сообразил и тут же сдал назад Виндер. — Знаешь, я ведь подобных тебе вообще выдумкой или древней легендой считал, как и Джокеров, ладно хоть не пугалкой, как Жнецов и Разрушителей. А оно вот как обернулось. Великая Триада по мирам гуляет, их хохот Мироздание перекраивает. И ты из технического мира Силам Двадцати и Одной служить берешься...

Каждое незнакомое слово-понятие из речи Дарсена: Джокеры, Великая Триада, Жнецы, Разрушители — словно вскрывало очередной массивный пласт ранее полученной, но осознанно не усвоенной, не пропущенной через эмоции, пласт информации.

Джокеры, они же Великая Триада, они же Потрясатели Устоев, Длани Творца и все с больших букв, огненными письменами на полнеба — тройка уникальных богов, чье явление было в незапамятные времена предсказано пророками и ожидалось долгие тысячелетия всеми мирами. Ожидалось настолько долго, что стало легендой, в которую никто, пожалуй, кроме Сил, не хранил веры. А они, эти Джокеры, взяли и явились, чтобы шутя перекраивать миры и порядки в них, ведомые высшей волей Творца, которую чувствовали, как безусловный императив к действию. Нет, конечно, служивших Творцу созданий имелось немало, но все они либо не обладали должным уровнем могущества, чтобы вершить любое деяние, либо не чувствовали волю Творца безошибочно. Либо, если отвечали обоим этим требованиям, не были способны творить весело и искрометно, лишь 'причинять добро и наносить справедливость'. Джокеры же отвечали всем трем условиям. Потому ныне каждый мог воззвать к правосудию Великой Триады. Их храмы встали в мирах.

Жнецы же, издавна находясь на службе Сил Равновесия, утверждали его своими мечами — атрибутами должности, способными разить любое создание вне зависимости от расы и уровня могущества. На фоне этих грандиозных личностей Разрушители — боги, способные разрывать нити Ткани Мироздания — хоть и были зловещими одиночками, совсем уж неодолимыми монстрами не казались. Воистину, все во вселенной относительно.

Пережив вскрытие внутреннего заархивированного файла мгновенно и почти безболезненно (легкое сдавливание висков не в счет), Надя продолжила слушать Дарсена. Тот вещал:

— Ай, какая, собственно, разница, Храм, Источник Сил или помойка? Главное то, что внутри. Ставьте ей печать поскорее, о Великие, а то еще какой-нибудь сброд решит, что Надежда им жить мешает. И где бы еще такую Последнюю Надежду Плетущую Мироздание — блин, звучит-то как, словно легенда! — отыщете?!

— Ты прав, законник, — торжественно согласились Двадцать и Одна. — Не имеет значения внешнее окружение, важны лишь переливы цвета души нашей избранницы. Да будет так!

— И вообще, это в духе современности вселенского смеха! Скажи кому, Силы Двадцати и Одной проводят посвящение на помойке... — хмыкнул себе под нос Дарсен Виндер и откинулся в кресле, собираясь в полной мере насладиться представлением.

Но Силы уже настроились на торжественную волну ритуала и пропустили ёрничанье законника мимо своих энергетических ушей.

Радужное сияние плотным коконом окружило сидящую на скамеечке девушку, отрезая ее от материальной реальности мира, раскрашивая внешне неприглядное окружение многоцветьем сюрреалистических красок.

Наде было невообразимо тепло и уютно в пляске безумных цветов. Ощущение приятия, приязни, тепла, исходящее от Сил, согревало девушку до глубины души.

— Принимаешь ли ты печать Сил Двадцати Одной, что даруем тебе, избранница? — торжественно и на удивление слаженно вопреки своему обычному многоголосью, провозгласили Силы ритуальную фразу. Вероятно, она не допускала расхождений с каноном.

— Принимаю с радостью, — заулыбалась девушка, не меньше, а то и больше законника наслаждающаяся представлением.

— Да будет так! — снова торжественным хором провозгласили Силы, и спокойно лежащую на колене левую руку — именно левую, ту, что со стороны сердца, в центре ладони опалил радужный свет.

Нет, больно ничуточки не было, только приятный жар вперемешку с щекоткой коснулся кожи, отпечатываясь на ней незримым простым смертным, но видимым любому, имеющему дело с магией, созданию. Печать легла на тело, душу, все иные тонкие структуры сути девушки отныне и навсегда.

Надя развернула ладошку так, чтобы полюбоваться переливами метки Сил, выглядевшей, как закольцованная и принявшая форму круга радуга, чей спектр шире привычного людям ее мира.

— Готово? — уточнил Дарсен, и дождавшись кивка, смущенно буркнул нечто вроде: — Поздравляю с посвящением, Служительница!

— Спасибо, — улыбнулась Надюшка.

Глава 13. Специфика волшебной работы с удаленным доступом

Встряхнувшись, будто выбрасывал из головы всякую патетику, законник тут же нарочито деловито забухтел ввинтившись в беседу:

— Эй, о Великие, проблемы с двумя вашими храмами мы решили, а про третий вы нам ничего не рассказывали. Не успели пока или в помощи не нуждаетесь? Мне же все три факта для составления жалобы в Суд Сил нужны.

Силы замялись, и в их молчании Надежда явственно уловила розовый отголосок смущения. Но жажда прищучить жуликов-богов оказалась сильнее, чем желание сохранить тайну. Силы раскололись.

— Мир Джангаль, край девственных лесов и быстрых рек, где храм наш воздвигнут, ныне из-за вмешательства недругов наших, о коих уже поведали мы, неумолчным шумом моросящего дождя полнится. По листьям широким капли шуршат, в дивную мелодию сплетаясь. Чуден звук сей и, внимая ему, гармонией покоя мы наслаждаемся.

— И сколько уже там моросит? — практично уточнил Дарсен.

— Три цикла, по вашему счету семьдесят дней, — нехотя признались Силы.

— Значит, грязь скопилась непролазная. Никто пока не утоп?

— Разумных обитателей на Джангале нет. Паломникам, конечно, дорога доставляет некоторое неудобство, но у Сил Равновесия, к примеру, храм вообще в ледяных горах и крутая лестница без перил — не жалуются, — чуток заупрямились Двадцать и Одна.

— Да уж! Им, пожалуй, пожалуешься на дискомфорт... — хохотнул Дарсен. — Они примут к сведению, и родишься для равновесия в следующей инкарнации горным козлом, которому скалы и холод — дом родной.

Силы самым натуральным образом захихикали, разделяя веселье.

'Кажется, — подумала Надя, — в среде высших созданий с легкой руки законника только что родился свежий анекдот, который отправится гулять по мирам. Теперь самое главное, чтобы об анекдоте и его создателе не проведали сами Силы Равновесия. А то ведь и правда расщедрятся на подарки, и родится Дарсен в следующей жизни какой-нибудь тропической птичкой-хохотуном'.

Вместо веселья над чужими привычками и увлечениями, девушка скромно предложила:

— Если никому в мире дождь не в тягость, сделайте над дорогой для паломников такую же защитную завесу-полог, как в паучьем лесу. И музыку дождя всем желающим слушать можно будет и неприятностей он не доставит.

— Спасибо, Надежда. Мы думали над этим, просчитывая вероятности возможного ущерба миру. Полагаем, несколько лет не нанесут серьезного урона, а позже мы ограничим область дождей лишь районом храма и создадим там каскады радуг! — Силы поспешно протранслировали картину настоящего с тихим шорохом дождей, создающих мелодию на пестрых листьях. А следом показали свой храм — воздушное, пусть и созданное из разноцветных каменных блоков, сооружение на громадной лесной поляне. Сверкающие над зданием и над деревьями радуги придавали постройке празднично-величественный, исполненный сдержанного ликования вид.

— Красиво есть и будет, — мечтательно улыбнулась девушка, всегда тонко чувствующая переливы красок и звучание струн мира.

— Прости, — как-то поникли, разом смутившись, Силы Двадцати и Одной.

— За что? — не поняла Надя.

— Мы не учли, ты не сможешь покинуть пределы своего мира и узреть красоты наших храмов воочию!

— Не страшно. Вы мне их все покажете, — утешила Силы девушка. — Я не расстроена и не обижена. Я счастлива жить в том мире, где живу.

Понимая, что необыкновенные собеседники ей до конца не верят, Надя процитировала:

Моторов рокот и бензиновая гарь

Иль терпкий запах конского навоза

Судьбе, поверь, как ныне, так и встарь

Судить начертано деянья, а не позу.

Смени наречье, а клинок на автомат,

Камзол и шпоры на прикид фирмовый,

Все будет так же, как века назад:

Деянья ценятся, а не пустое слово.