Вороны Чернобога

Данияр побоялся спрашивать, чем он ей понравился, хотя вопрос так и рвался с губ. Но про себя решил: девочка, видимо, очень романтичная. Пусть себе думает, что хочет. Главное — она не отказывается ходить с ним и посредничать. Ради дела он побудет её парнем. А там... поглядим.

Они прошли мимо её квартиры. Пока поднимались к нему, ворон спросил:

— Бабуля знает, где ты была утром и куда пойдёшь потом?

— Знает, — легкомысленно ответила Меченая. — Она мне уже сказала, чтобы я тебя держалась. Сказала, что ты сильный и умный — меня защитишь, если что.

На последних ступенях лестницы к себе Данияр от этих слов почувствовал себя скованным по рукам, по ногам. Нет, он и так бы защищал Меченую — настоящее сокровище среди эзотериков! Но чтобы вот так — чтобы на него возлагали надежды... Такого... груза он ещё не испытывал.

Когда Меченая закрыла за собой дверь, замок довольно отчётливо клацнул, и из комнаты донёсся встревоженный голос:

— Кто там?

— Мить, не бойся, это мы! — крикнула Меченая. — Данияр и Руся!

Пока ворон шёл к Мите, выжидательно сидевшему на кровати, ему подумалось: девочка-то себя чувствует в его компании всё уверенней. Хорошо ли это? Плохо ли? Если она будет доверять в полной мере...

— Что видел во сне? — спросил Данияр, садясь на стул напротив кровати.

— Ты бы лучше сначала накормил его! — крикнула убежавшая на кухню Меченая. — Данияр, можно, я в твой холодильник залезу?

— Лезь! — поморщившись: слишком уж громкая! — ответил ворон.

— А чего она командует? — вполголоса спросил Митя, тоже недовольно зыркнув в сторону кухни.

— Сначала — сны! — велел Данияр. — Летал по лесу?

— Летал.

— Гнались за тобой? — Ворон начинал злиться: одна болтает без умолку, из другого клещами слова не вытащить.

— Нет. Не гнались. Видел, будто я наверху, на дереве прячусь, а они... только уже не трое, а двое внизу бегают, как будто след потеряли.

— Они и в самом деле след потеряли, — пробормотал ворон. — Моя квартира защищена сильными оберегами. Ты в ней — как тебя и нет.

— И ладно... А эта... Ну?

— Что — ну? — не понял Данияр.

— Почему ей можно командовать? Она твоя... — парень споткнулся на полуслове и пожал плечами, вопросительно глядя на ворона.

— Она не моя, а наша.

— Тоже ворон? — удивился Митя, ошалело хлопая глазами на дверь из комнаты.

— Объясняю на пальцах. Эта девушка — для нас самое ценное! Она умеет говорить с нечистью. Таких людей очень мало, а в нашем городе — одна она.

— Какая такая нечисть?!

Дальше пришлось рассказывать про нечисть, которую Митя теперь тоже будет видеть, потому что он теперь знает, кто он. А после сна, который ему впервые объяснили, обычно начинающие вороны видят многое. Но не всё и всех понимают.

Ко времени, когда Меченая вошла с подносом в комнату, Митя преисполнился пониманием её важности, так что смотрел на неё почтительно. Они поели её увесистых бутербродов ("Папа такие любит!"), запивая крепким чаем, а потом девушка спросила:

— Данияр, с чего начнём? Ты обещал сказать!

— Митя, как ты себя чувствуешь?

— Нормалёк, — буркнул тот.

— Позвонить домой не хочешь?

— Нет.

— Почему? — искренне удивилась Меченая, к тайной радости Данияра и к открытому негодованию Мити. — Там же, наверное, тебя потеряли? Испугались, наверное, что ты домой не пришёл ночевать! Ты бы хоть позвонил домой, предупредил родителей, что тебя не будет!

— Обойдутся, — уже сквозь зубы ответил парнишка.

А ворон взял себе на заметку узнать о родителях Мити. Что это — подростковый бунт? Или дома что-то более серьёзное, чем простой разлад парнишки с родителями?

— Слушай, а сколько тебе лет? Ты учишься? Работаешь? — увлечённо продолжила допрос Меченая.

Митя чуть не в панике взглянул на Данияра. Тот кивнул: "Спокойно, парень! Всё нормально, как бы ты сказал!"

— Я буду учиться в колледже. Только-только закончил школу.

— Ой, как и я! — обрадовалась Меченая.

Лицо парня вытянулось ещё больше.

Данияр понял: ещё немного — и он начнёт хохотать в голос. Девочка осваивается.

— Так, — поспешно сказал он, пока Митя не обиделся. — У нас на сегодня несколько дел осталось. Надо найти второго ворона, поговорить с ним. Если нам не поверит — предупредить его, что его могут убить.

— А третий? — снова влезла Меченая. — Как быть с третьим, если мы даже не знаем его адреса? Ты ж сказал, его потом можно будет найти. А если до того его упыри сожрут?

Последнее она выговорила так смачно, что Митя вздрогнул.

— Ну-у... — в замешательстве начал Данияр, но Меченая перебила его.

— А я придумала, как найти третьего! — похвасталась она. — Ты же сказал — Всеволод с ним говорил в том микрорайоне. Можно пойти туда — и там барабашек спросить, с кем говорил Всеволод.

— Кого спросить? — ахнул Митя, а потом без паузы сказал: — Всеволода я знаю. Он говорил со мной. Но я как-то... Не подумал, что он всерьёз...

— А идея неплохая, — проговорил Данияр, понимая, что он пока ещё не привык, что у него есть посредник, рядом с которым многие проблемы становятся более решаемыми, чем обычно. — Митя, ты пробовал вставать? Как ноги? Держат?

— Держат, — уверил его парнишка. — Если ты о том, чтобы куда-то сходить, то могу.

Данияр кивнул и встал выйти в кухню. Уже на пороге он услышал тихое Мити:

— А ты что про барабашек говорила? Такие вправду бывают?

— Конечно! — возмутилась девушка.

Что уж она там дальше рассказывала молодому ворону, Данияр слушать не стал, закрыл за собой дверь. Но уже успокоился: как бы ни претило парнишке легкомысленное поведение посредницы, чудеса, связанные с нею, заставят его примириться с необходимостью общаться с девушкой.

Глава девятая. Руся

После того как Руся с жаром вывалила Мите всё, что узнала про барабашек, про Зеркальников и даже про Дрёму, она надолго замолкла. Тем более в комнату снова вернулся Данияр. И девушка отсела чуть в сторону, чтобы подумать.

А подумать было над чем. Вопрос первый: и чего разболталась? Никогда такого с ней раньше не было, чтобы тараторила без остановки. Да, хотелось помочь Данияру познакомиться с новым вороном, как старший однажды обмолвился. Но... получилось как-то слишком суетливо, и Митя теперь, наверное, думает о ней, что она всегда... трещит как сорока, как бабуля выражается.

Вопрос второй: а не посмеялся ли Данияр над её предложением — использовать её способность болтать с нечистиками, чтобы найти третьего ворона? Может, её предложение только с её точки зрения выглядит замечательным? А на деле в нём много, ну, скажем так, наивного? Руся же недавно вошла в этот мир...

А третий вопрос очень волновал её и заставлял сомневаться: стоит ли спрашивать Данияра о том, кто решил уничтожить воронов в городе? Или хотя бы — с какой целью? Или вообще — по какой причине? Кто так заинтересован в том, чтобы в городе не осталось воронов? Фу... Настоящий детектив!.. Только Руся обрадовалась, что может почувствовать себя сыщиком, как новая мысль заставила скукситься: а если Данияр знает, кто и зачем? Знает, но молчит?

"Ничего — выведаю! — самонадеянно решила девушка, глядя в окно, выходящее на балкон, но ничего за ним не видя, потому что взгляд не сосредоточивала. — Тем более я предупредила его, что он мой парень! Я-то сказала это в шутку, но он, кажется, воспринял серьёзно. А раз воспринял, значит, в качестве моего парня должен будет мне рассказывать то, что другим знать необязательно!" Потом она ещё немного посидела и решила: если она такой ценный человек, надо бы и вести себя подобающим образом. Более солидно. А то растараторилась, как последняя малолетка!..

— ... И выйдем вечером... — услышала она голос Данияра.

Не уследила за языком:

— Почему вечером?

— Последний упырь, как и предыдущие, активен ближе к ночи.

— А предупредить тех воронов? — удивлённо спросила Руся. — Пока мы их найдём, пока сообщим... А если упырь раньше их найдёт?

— Ты прослушала, — терпеливо сказал Данияр. — Мы выйдем вечером, чтобы найти того ворона, адрес которого нам известен. А упырь будет нашим доказательством, что на нас охотятся.

Руся открыла рот, чтобы спросить: "И что? Мы позвоним в квартиру этого ворона, разбудим его и скажем, что он ворон, а потом пропустим к нему упыря?" И закрыла. Данияр, наверное, лучше, чем она, уже всё продумал. Или видит всю ситуацию со своей точки зрения. Просто объяснять не любит.

Наверное, Митя тоже так подумал. Он машинально почесал плечо, перевязанное бабулей, и спросил:

— А если ему цепочку подкинуть? Из неё он про нас узнает и сам к нам придёт.

— Идея хорошая, — сказала Руся, вспомнив, что ей кратко рассказал Данияр о старинной цепочке вороньих снов. — Но как ему про цепочку сказать, чтобы он её положил под подушку? А если выбросит?

— Мы подумаем ещё, как это сделать, — пообещал ворон. — Хотите чаю или кофе? Я там воду кипятить поставил.

— А-а... — начал было Митя, со странной надеждой взглянув на него, и вдруг заткнулся, насупившись.

— Понял, — спокойно сказал Данияр и вышел на кухню.

Зато Руся не поняла, но в голове кипела каша, а потому она решила, что этот маленький загадочный инцидент сейчас не стоит её внимания. И ещё была проблема. Проблема сидела на кровати, и Руся кивнула:

— А ты ходить нормально можешь?

— Могу.

Девушка подозревала, что парнишка вряд ли достаточно здоров после вчерашней драки, потому что слишком уж потрёпан упырём. Но хорохорится. И это ей понравилось. Но ночью его похвальба может навредить не только ему самому, так что... Как бы его разговорить, чтобы кое-что узнать?.. Она подтащила к кровати стул, на котором восседала и, нагнувшись к юному ворону, вполголоса сказала:

— А почему ты не хочешь домой? С родителями поругался?

— Ну... — Юный ворон так опустил голову, что Руся сообразила: она, наверное, слишком бестактна, а потому сразу сказала:

— А я отдельно от родителей живу. В этом же доме. У меня тут бабуля есть — та самая, которая тебе ранки лечила. Она травница.

— А почему отдельно?

— В этом году не поступала, думала — буду работать. А работа... чпокнулась. Ну а потом меня нашёл Данияр. То есть одновременно с работой, которая чпокнулась, нашёл. И не он сам.

— Всеволод помог?

— Не-ет, что ты! Меня Данияру показали кикиморки!

— Кикиморки?! Как?!

— О, я тебе про кикиморок не рассказывала? А ты меня ночью видел? Голову мою? Помнишь, какой причесон был?

— Как будто каска, — буркнул он. — И чё?

— А ничё! — засмеялась Руся. — Это кикиморки мне волосы с травами переплели. И меня, как посредницу, могли видеть только те, кто умеет видеть, как колдун или ведьма. Ты же видел! — И без паузы предложила: — Пошли на балкон?

Наверное, только от неожиданности этого предложения Митя так же тихо ответил:

— Зачем?

— Я тебе барабашек покажу! — щедро сказала Руся. — Ну, пока Данияр на кухне с чаем возится.

— У меня... это... — внезапно покраснел Митя, пряча глаза. И досадливо замолчал.

Руся внимательно оглядела его, сидевшего на кровати — укрыв ноги лёгким одеялом. Прикинув, куда мог деть его истерзанную одёжку Данияр, девушка встала и поспешила в ванную комнату. Но потом сообразила, что нехорошо без ведома хозяина лезть в его дела (ванная комната — это всё-таки очень личное!), и свернула на кухню. Чуть стукнув, чтобы предупредить о своём появлении, она спросила:

— А где Митина одежда?

Стоявший у плиты Данияр обернулся и медлительно сказал:

— Я сам принесу.

И принёс. Руся на всякий случай, чтобы парнишка не стеснялся, пока одевается, отвернулась от кровати. А потом и вовсе вышла на балкон. Данияр же уже выводил её сюда, значит — можно не спрашивать разрешения... Пристально оглядела все потолочные углы и успокоилась: Зеркальника не видать. А барабашки пока не знают, что она вышла в это интересное местечко, которое больше напоминало махонький кабинет начинающего алхимика. Одно только блюдо, высившееся на откидном столе, чего стоило! Вон сколько на нём всего! А вокруг него — столько всяких баночек с интересным сожержимым. Почти как у бабули с её сушёными травами.

— Ну и где твои барабашки? — подозрительно спросил за спиной Митя.

Оглянувшись, Руся пришла в замешательство. Ну ладно — джинсы на нём, которые Данияр явно отмывал от крови, поскольку видно было, что штаны ещё влажные, до конца не высушились. Но почему на Мите жутко свободная футболка? Пусть чистая, но ведь это не для худосочного на вид пацана! Митя как будто понял. Обдёрнул футболку, чтобы с плеча не съезжала, и вздохнул:

— Это Данияр дал. Моя тенниска... Разорвал её упырь, в общем. В клочья.

— Если так, то не страшно, — заявила Руся. — Ты же не собираешься в этой футболке гулять? А вечером пойдём — сбегаешь домой, переоденешься.

— Ух ты... а это что? — уставился Митя на блюдо с землёй, на поверхности которой лежали сухие веточки, камешки и ещё какая-то мелочь.

— Не знаю, — честно сказала Руся.

Они попытались порассуждать, исходя из того, что квартира принадлежит ворону, причём Руся даже задала коварный вопрос: а не чувствует ли Митя подсознательно, что это такое. Митя фыркнул на это, а потом обернулся — посмотреть на неё и явно сказать что-то ехидное. И замер. А Руся торжествующе засмеялась: на её левом плече сидели три барабашки, ещё одна цеплялась за её спину, постепенно забираясь на другое плечо. И вся компания с благожелательным интересом пялилась на парнишку.

— Вот это... — прошептал Митя, у которого пропал голос.

— Ага, — согласилась сияющая Руся. — Это и есть барабашки. Хорошенькие, правда?

— Хорошенькие, — ворчливо заметил Данияр, стоявший в комнате возле балконной двери. — Пока дурачиться не начнут. Тогда — всё. Туши свет — кидай гранату.

Барабашки чуть слышно проскрипели что-то ехидное, из-за чего Руся быстро отвернулась, чтобы Данияр не заметил её желания рассмеяться в голос. Потому как нечистики очень хотели бы напомнить ворону громовое светопреставление, недавно устроенное в подъезде его "бывшей".

— А у них лапы есть? — спросил Митя, явно заинтригованный меховыми шариками.

Руся подняла руку, по которой к плечу ползла ещё одна барабашка.

— Она цепляется за рукав — значит, лапки есть.

— А если им что-то сказать... ну, попросить сделать, они это сделают?

Данияр встал на пороге и с интересом взглянул на юного ворона.

— А что именно ты хотел бы им предложить?

— Цепочку под подушку того мужика! — выпалил Митя.

Руся с уважением посмотрела на него: ничего себе — идея! А ведь здорово было бы! Барабашки бегают везде, где хотят. Могут проникнуть в любое помещение. Ведь таких колдовски защищённых квартир, как у Данияра, в городе, наверное, мало. И точно уж не защищена квартира того незнакомого ворона, который о себе ничего не знает и которого необходимо предупредить об опасности. А потом посмотрела на Данияра. Тот стоял, морща лоб и глядя на барабашек. А потом ворон осмотрел ребят и признался:

— Не знаю. Не уверен. Раньше до такого никто не додумывался.