Когда осядет пыль (фэнтези)

У Свейнера снова разволновался мочевой пузырь. Прошлой ночью Галвор предупредил его, чтобы больше не пил много вина перед сном, но оруженосец, конечно же, не вынес из этого никакого урока, и теперь снова бегал в уборную. А когда возвращался, то не давал герцогу спать постоянными разговорами.

— Вы спите, господин?

Галвор вздохнул.

— Нет.

— Ага. Мне вот тоже не спится что-то. Все эти переговоры такие... важные.

— Тебе правда интересно?

— Мы с капитаном Берналиусом стояли в стороне, и он мне объяснял, о чём вы говорили. А я когда-нибудь смогу поучаствовать в переговорах?

— Твой отец явно выберет лордом Гиеновых Далей твоего брата. Но и у тебя есть шанс выбиться из простых рыцарей. Погляди на сиров Дена и Гарла. Они тоже не крупные шишки, но мы их ценим за таланты. Или барон Дренк Торнео. Ещё не так давно он тоже был обыкновенным дипломатом из не самой богатой семьи. Однако показал себя великолепным казначеем и ему отдали целое баронство, хоть и самое маленькое. А вообще... зачем тебе так приспичило поучаствовать в переговорах?

— Вы же участвуете. Говорит король, но ему нашёптываете вы. Вы на этих переговорах важнее всех.

— Я не самый показательный рыцарь, Свейн.

— Я не хочу быть, как все рыцари. Я хочу быть, как вы.

Галвор усмехнулся.

— С чего бы вдруг?

— Вы смелый и сильный. Вы всегда знаете, что и как делать.

— Сомнительное качество само по себе. Я далеко не всегда поступаю правильно. Я серьёзно, Свейн. Не нужно брать пример именно с меня. Я много ошибаюсь. Я стараюсь выглядеть со стороны смелым и уверенным, но на самом деле внутри я много сомневаюсь. Много переживаю из-за того, что обо мне подумают...

— Что-то я такого вообще не замечал.

— Нет, это правда. Все эти... лорды, виконты, графы. Когда ты в моём положении, приходится учитывать то, что о тебе говорят.

— Зачем? Это что-то поменяет?

— На самом деле... теперь, после моей женитьбы, скорее нет, чем да. Но меня почему-то всё равно это волнует.

— В смысле, чужие разговоры о вас? Да плюньте на них. Обо мне вон тоже много чего говорят. Сир Лаймер, который вечно трётся возле герцога Ромеля, постоянно всем шепчет "Благородный человек, а ведет себя как крестьянский сын. И с девкой нищей путается".

— И что ты думаешь по этому поводу?

— Плевал я на харю сиру Лаймеру. Путь это и не по рыцарским обычаям. Вот что.

— Да, возможно так и нужно делать, — улыбнулся Галвор. — Вот видишь, и я в какой-то степени хотел бы быть похожим на тебя. Знаешь, если ты правда берёшь с меня пример, то придётся многое учесть. Я, хоть и не примерный рыцарь, но тем не менее умею в него играть. Меня тоже в своё время учили дворцовому этикету. Я тоже учил фамилии всех лордов, наизусть запоминал карту Колорида. Я умею общаться с дамами. Я не говорю, что всё это доставляет удовольствия, но, если хочешь быть как я, то придётся учиться делать то, что не доставляет тебе удовольствия. Вот, что я хотел сказать. Ты с этим справишься?

Свейн не ответил.

— Спишь?

Молчание. Наконец-то уснул.

Подождав ещё несколько минут, чтобы сон Свейнера окреп, Галвор поднялся с постели и тихо вышел в коридор.

Без одежды Амили смотрелась ещё лучше. Три маленькие свечи пускали тусклый свет на её фигуру, слегка проясняли изгибы бёдер и груди, но оставляли в темноте некоторые детали, отчего картина казалась ещё более привлекательной.

— Ты собираешься только смотреть? — спросила Амили.

Галвор отнюдь не собирался только смотреть. Не став медлить, он приблизился к ней и напал, словно хищник. Жадно обхватил её тело, в несколько секунд сам избавился от одежды, повалил гэльвку на кровать, дал волю своим желаниям.

Амили являлась потрясающей любовницей. Она была гибкой и проворной, но одновременно нежной и ласковой. Она великолепно умела скрывать стоны, но при этом выражала своё удовольствие прочими способами. Движениями рук и ног, дыханием, даже взглядом. Во время любви Галвор прекрасно понимал, что им одинаково хорошо друг с другом, и ни в чём на свете он не был уверен больше, чем в этом.

Несмотря на то, что ночь была коротка, а утром предстояли новые переговоры, Галвор пробыл с Амили так долго, как только мог. А потом она сказала:

— Кажется, тебе пора. Перед рассветом приходит человек, который уносит горшок. Мы же не хотим, чтобы тебя заметили здесь?

— Как же не хочется уходить. Возможно, это наша последняя ночь. Когда мы ещё увидимся? И увидимся ли вообще?

— Мой муж любит дипломатию. Так что наверняка ещё не раз отправит меня в Ридвинг. И как заложницу, и как переговорщика. Или возьмёт меня с собой, когда приедет к вам с визитом вежливости.

— Может быть. А может его тарханы не согласятся на дань, и тогда начнётся война.

— Если так получится, захвати меня в плен.

— Хороший план, — Галвор поднялся с кровати и принялся одеваться. — А потом увешаем тебя лианами и скажем всем, что ты — гиблонтская принцесса. Всё равно, большая часть людей не в состоянии различить гэльвку и гиблонтку.

— Можно поинтересоваться, как поживает твоя супруга?

Амили знала, как разозлить Галвора. Однако он не поддался и ответил:

— Замечательно. Мы расстались с ней возле этого самого замка. Лиана гиблонтского дерева быстро увядает, у неё уже время от времени побаливала голова. Так что они уехали в свой лес и теперь будут ждать, когда она родит моего первого ребёнка.

— Хм, — проворковала Амили. — Я бы на него посмотрела. Он же наверное похож на тебя?

— Очень вряд ли. Ты увидишь маленького голубокожего гиблонта. Вот и всё. И после этого тебе отрубят голову, потому что единственный твой способ оказаться в Последнем Государстве — это если о нашем с тобой романе кто-то узнает.

Галвор полностью оделся и собрался уходить.

Амили, всё ещё голая, тихо сказала:

— Можешь ни о чём не волноваться. Мы делали это десятки раз, — затем проговорила по одному слову: — Об этом. Никто. Никогда. Не узнает. Обещаю.

"Герцог Галвор спит с госпожой А."

Санмир разочарованно посмотрел на сделанную запись. Он уже успел составить кучу гипотез о секретных связях и сговорах второй жены хана, которая в тайне мечтает отомстить мужу за недостаточную любовь. А оказалось, всё дело в обыкновенном любовном романе.

Хотя и в любовных связях есть кое-что интересное для шпионского дела. Например, взять господина Гарета Локсгера. На переговорах он явно пытался поссорить обе стороны. Актёрствовал он неплохо, но... Пригрозить гэльвскому тархану своим войском! Любой знает — тархан готов умереть в бою, лишь бы не показать себя трусом. Или, ещё лучше — оскорбить или унизить предков. Да любой гэльв бросит тебе шапку за то, что ты не уважаешь его предков!

Господин Гарет не мог этого не знать. Он явно действовал осознанно.

Его брат, граф Петер, как Санмир успел выяснить, станет главным претендентом на трон, если династия короля Алвриха прервётся. Так что Локсгерам как никому другому в Колориде выгодна война.

Если ты планируешь занять трон, то должен заручиться поддержкой влиятельных людей. И Санмир уже успел узнать кое-что о Локсгерах. Например, господин Гарет в тайне держит любовную связь с госпожой Фелицией Лоренс, праматерью колоридской церкви.

Согласно традициям, праматерь не имеет права вступать в любовные отношения, ибо "должна быть чиста и светла", как написано в заповедях. Ох, что будет, если эта тайна случайно откроется...

Впрочем, держать секреты иногда так же бывает полезно. Пока что незачем устраивать бугурт в стане врага, если это можно будет сделать в более подходящий момент. Как и не стоит докладывать владыке об измене его второй жены. Сейчас хан озабочен делами государственной важности, а подобные новости могут негативно сказаться на его душевном здоровье.

Пусть пока что всё останется как есть.

Галвор видел, как тархан Саландрил занял своё место рядом с Феллиром и состроил довольное лицо. Это предвещало не очень хорошие новости. И в самом деле, когда ему дали слово, тархан сообщил:

— Я получил ответ от остальных. Тарханы Мусфэр, Урхай, Эввил и Булай были единодушны и ответили так: "Мы прекрасно понимаем, какую хитрость задумали вы, колоридцы. Пообещав нам выплачивать дань, вы очень скоро окрепните после войны с Лесдриадом и забудете про свои обещания. Так что придумайте что-то получше или же воюйте как мужчины".

— Я смотрю, вы их совсем распустили, — заметил Галвор, обращаясь к Феллиру. — Нельзя ли вам просто приказать им, если вы в самом деле пытаетесь избежать войны?

— Могу, — ответил тот. — Но не стану. Хан должен быть со своим народом. Если я просто прикажу, то единодушными в том, что я плохой хан, будут сразу пятеро тарханов. И почти двадцать тысяч ордынцев, идущих за ними. Я хочу убедить своих людей поддержать моё решение, а не заставить.

— Звучит очень мудро и правильно. Но как видите, такой подход себя не оправдал.

— Пока рано делать выводы. Если мои тарханы не согласны на дань или выплату, то я могу озвучить другое предложение. Я думаю, что оно устроит обе стороны.

— Раз переговоры зашли в тупик, — сказал Алврих. — То мы с радостью выслушаем.

Хан Феллир поднялся со стула и принялся ходить взад-вперёд, походу объясняя своё предложение:

— Дань, оброк, выкуп, вассальная присяга, разделение территории — все эти вещи были когда-то кем-то придуманы и применены в первый раз. Почему мы должны обязательно пользоваться чужими придумками? Быть может, нам лучше придумать свою собственную дипломатическую уступку?

Тархан Саландрил заинтересованно глянул на своего владыку.

— Мы можем её как-то назвать, если в том возникнет необходимость. Быть может, после нас ею будут пользоваться многие, а сегодняшние переговоры войдут в историю. Посмотрите. Я правильно понимаю, что запасов руды в Золотых горах гораздо больше, чем добывается сейчас?

— Да, — подтвердил Ромель Пейрус. Для того, чтобы добраться до некоторых месторождений, нужно углубиться в породу на большое расстояние. Нам хватит этой руды на много лет вперёд.

— Тогда зачем мы должны воевать за эти горы, если в них хватит места нам всем? К чему сражаться за тушу зверя, которого не сможешь съесть в одиночку? Моё предложение заключается в следующем. Территория в восемьдесят миль к югу от Вестора и в триста миль с востока на запад станет нашей общей территорией. Это значит, что как ваши лорды, так и наши тарханы смогут там появляться беспрепятственно. Так же со всех поселений на этой территории налоги будут делиться поровну между вашим лордом, владеющим землёй, и моим тарханом. Как и любой гэльв сможет переселиться на эту территорию и построить себе дом. Вполне возможно, учитывая близость рудников, там в скорости вырастут целые гэльвские поселения, с которых так же налоги будут делиться поровну. Возможно, ваши жители в деревнях поначалу недоверчиво отнесутся к людям другой расы. Но, как вы думаете, если к ним будут приходить новые ремесленники, мастера своего дела, дружелюбные и миролюбивые, как долго продлится это недоверие? Вы, — хан обратился к Саландрилу, — хотели получить земли своих предков. Вы их получите. Вы хотели получить рудники. Вы их тоже получите. Колоридцы хотели сохранить рудники. И вы их тоже сохраните. Одновременно с этим вы, быть может, почувствуете себя в убытке, ведь половина налогов с этих земель станет уходить другим людям. Но во-первых, количество людей, с которых будет браться налог, возрастёт, а значит и возрастёт сам налог. Во-вторых, Вестор перестанет быть постоянной военной границей. Мы построим гораздо больше разводных мостов, торговля пойдёт в гору, и если вы так переживаете за свои карманы, то очень скоро почувствуете, что они ничуть не опустели от такого расклада событий. В выигрыше останутся все. Я понимаю, тархан Саландрил, что вам это может показаться трусостью и что вы, возможно, хотели бы захватить эти земли в битве. И я не говорю вам, что вы не смогли бы победить огромную колоридскую армию. Я только хочу сказать, что смелость вовсе не должна ровняться глупости. Зачем устраивать бойню, которую можно избежать? Ведь я только что предложил, как можно получить всё то, что вы могли бы навоевать, только без войны! Что скажите на это?

Пока тархан задумчиво почёсывал подбородок, Алврих сказал:

— На словах это звучит неплохо. Но на деле всё может пойти по другому. Вот так просто неприязнь людей разных народов друг к другу не исчезнет. Вся эта конструкция развалится после первой же поножовщины.

— В таком случае, — заявил Феллир, — я со своей стороны и вы, Ваше Величество, со своей будем лично обеспечивать суд над всеми подобными случаями. Если люди из вашего села что-то сделают с гэльвом, вы решите, как их наказать и выберете наказание соответствующее преступлению. И да, я понимаю, что в таком нелёгком деле у нас будет возникать множество прочих проблем. Ну так за тем и нужны лорды, чтобы решать проблемы. Мы будем искать разные пути и разные методы, чтобы удержать равновесие. И я уверен, очень скоро всё это себя оправдает. Так что вы думаете на этот счёт, тархан?

— Я... — растерялся Саландрил, — Ну... Кажется, это звучит неплохо. Мне нравится, но... Я не знаю, согласятся ли другие тарханы.

Затем он добавил ещё что-то, о чём переводчик умолчал.

— Прежде, чем спрашивать их, нужно узнать, согласны ли наши колридские друзья.

— Нам нужно это обсудить. — Заявил Алврих.

— Ваше Величество, — раболепно заговорил герцог Ромель. — Я не уверен, что это разумное предложение.

— Ещё недавно вашим землям грозила война и разорение, — заметил Алврих. — А теперь вам даже не потребуется платить за них дань.

— Да, но половина всех налогов! И как долго всё это продлится? Не выйдет ли такой вариант дороже?

— То, о чём знал, но умолчал хан Феллир: половину налогов ты будешь платить с не самого богатого района. У тебя там всего один более-менее крупный город и всего двести деревень. Это Галвору придётся отдавать половину налогов с Ландвирга — вот кто больше всех пострадает. Но что-то герцог Галвор не жалуется. Знаешь почему?

— Потому что каганатский хан правильно сказал, — заговорил Галвор. — Повышенные доходы от торговли покроют все убытки. И ещё он правильно сказал, что наша добыча с рудников не уменьшится. Гэльвы будут копать свои участки, а мы — свои. Хоть в итоге и придётся отдать им половину общей добычи с этих гор, но жадничать не стоит.

— Но как я объясню всё это своим подданным, чьи земли будут подвержены этому... нововведению? — оторопел Ромель.

— Ты как-нибудь справишься, — ответил Алврих. — Ты ведь не хотел выпутаться из ситуации и при этом сидеть сложа руки? К тому же ты мой сюзерен и часть моей семьи. Корона будет помогать герцогству Серфова Гора в покрытии убытков.

— Может быть, план хана хороший, — сказал Галвор. — А может быть плохой. Но нам сейчас в любом случае выгоднее принять его. Потому что так мы избежим войны. Если всё получится — замечательно. Если нет — мы по крайней мере к тому времени окрепнем и будем готовы к войне гораздо лучше. Выше нос, герцог Ромель. Мне тоже придётся объяснять всё это своим подданным. Мне кажется, это будет весело.