Когда осядет пыль (фэнтези)

Ден тревожно дёрнулся, так, что кинжал под одеждой кольнул ему бок. Остальные за столом, как было видно, тоже отнеслись к прозвучавшим словам с волнением. Высокий длинноволосый гэльв рядом с ханом понурил голову, словно не хотел, чтобы его владыка это говорил.

— Я полностью в ваших руках, — продолжил Феллир. — Вы можете схватить меня, пытать, шантажировать или пытаться откупиться моей жизнью от других тарханов. Мне остаётся лишь надеяться, что вы на это не решитесь. Всё это я говорю не для того, чтобы похвастаться своей разведкой, и не для того, чтобы вас запугать. Я только хочу сказать, что я здесь, не чтобы играть в хорошего правителя ради сохранения репутации. Я здесь, чтобы на самом деле... по настоящему избежать войны.

Хан ненадолго прервался, осматривая сидящих с ним за одним столом собеседников.

— Насколько мне известно, все собравшиеся здесь являются лордами. В таком случае, у вас у всех есть свои земли и свои подданные, и вы точно должны понимать, о чём я сейчас буду говорить. Гэльвский Каганат — это не единый зверь-исполин, действующий исходя из инстинктов. Гэльвский Каганат — это множество людей, у каждого из которого есть своя голова, своё мнение и свои интересы. Задача любого лорда — заботиться о своих подданных, учитывать их интересы. К сожалению, так получилось, что в данный момент интересы кое-какой части моих подданных заключаются в том, чтобы начать кровопролитную войну с королевством Колорид за определённую часть территории. Чтобы не быть голословным, я пригласил с собой на переговоры представителя от этой группы людей — тархана Саландрила.

Человек, названный тарханом Саландрилом, сидел от Феллира по другую сторону, нежели высокий. Тархан тоже был высок, но при этом ещё и мускулист. Говорить он начал с хмурым лицом:

— Для ясности я скажу, кто именно доверил мне говорить от имени всех остальных. Это все тарханы Каганата: Гломин, Халтун, Элеран, Хлюффин, Булай, Урхай, Мусфэр, Эввил и я, тархан Саландрил. Все мы привели на войну своих нойонов и тойонов, а каждый из них привёл своих тэгинов. Тэгины в свою очередь привели на войну своих ордынцев: примерно по сто боевых коней и по триста ордынцев, кто-то больше, кто-то меньше. Вот стольких людей я представляю. В ваших краях есть традиция, что если лорд зовёт, то его солдаты должны идти, хотят они того или нет. У нас всё по-другому. Тархан никого не принуждает. Каждый ордынец в нашем войске — сам захотел прийти. Чем больше ордынцев сможет уговорить тэгин, тем больше ему выпадет чести на самой войне.

Ден понимал, что тархан преувеличивает. Ордынцы в самом деле могли не пойти на войну, но в результате остались бы с пустым карманом. Когда ты солдат, твой единственный способ прокормиться — воевать.

Саландрил тем временем продолжал:

— Все эти люди по своей воле отправились в поход. И вот зачем. Не за войной. А за землёй. За землей, которая принадлежит нам по праву. То место, где мы стоим, когда-то принадлежало Гэльвскому Каганату. Ваши отцы отобрали её у наших отцов. Они присвоили то, что им не принадлежало. Мы всего лишь хотим восстановить справедливость. Если ваши слова про решение дела миром не пустые, то верните нам эту землю, и войны в самом деле не будет.

На некоторое время образовалась тишина. Герцог Галвор и король Алврих перешёптывались, хотя в основном говорил герцог. Дену почему-то показалось, что он диктует королю слова речи. И в самом деле, когда они закончили, Алврих заговорил:

— В культуре гэльвского народа существует традиция относится к делам людей как к продолжению дела их отцов. Я хочу, чтобы вы поняли, что у колоридского народа такой традиции нет...

— Сын отвечает за поступки своего отца, — недовольно пробурчал тархан Саландрил. — Потому что это справедливо. Иначе кто ответит за то зло, что ты сотворил, если не твой сын?

— Мы пытаемся понять вашу культуру, — проговорил Галвор, — и хотим, чтобы вы попытались понять нашу.

— Колоридцы уважают дела отцов, — продолжил Алврих. — Но понимают при этом, что за свои поступки человек отвечает перед божьим судом. А ребёнок не обязан нести ответственность за проступки отца и уж тем более деда или прадеда. Возможно, ваши традиции мудрее наших, а возможно наоборот. Но вот что ясно: мои подданные придерживаются своих традиций. Я не могу просить их уйти из давно обжитых земель только потому, что их деды или прадеды когда-то поступили так или иначе. Меня просто не поймут.

— Тогда придумайте что-то, чтобы их убедить в этом. Либо придумайте, что дать нам взамен. Иначе у нас получится безвыходная ситуация. — Так обозначил слова тархана переводчик, однако, если судить по лицу, с которым тот их произносил, то наверняка они звучали несколько грубее.

— Знаете что? — со стола поднялся сир Гарет Локсгер. — Вы несколькими минутами ранее перечислили состав своей армии, чтобы запугать нас всей этой оравой. А теперь хотите, чтобы мы думали, на какую бы уступку пойти, чтобы вы нас якобы пощадили. Но давайте-ка я тоже перечислю наши войска. На войну прибыли двое графов и двое герцогов, которые привели своих знаменосцев: огромную кучу лордов и рыцарей. Почти у каждого рыцаря есть во владении хотя бы один замок или деревня. Даже в деревне может найтись пара десятков людей, которые способны обучиться военному ремеслу. Так что за каждым рыцарем идёт его маленькая армия. А ещё каждый рыцарь обязан обеспечивать своему графу или герцогу военную повинность и предоставлять в его личное войско несколько солдат. А каждый граф и герцог, у которых во владениях находятся целые города, выплачивает военную повинность короне. Армия короны — лучшие из лучших. Двадцать тысяч пеших и конных рыцарей, лучников, арбалетчиков и копейщиков. Это та самая армия, которую вы видели на переправах до недавнего времени, пока их число не пополнили знаменосцы. И вы наверняка спросите, а где же знаменосцы остальных? У Колорида ведь явно больше лордов, чем два герцога и два графа! Есть так же виконты и бароны. Всё верно! К сожалению, существует небольшая трудность в виде огромной пустыни, которая разделяет северный и южный Колорид. Чтобы собрать и переправить большое войско через эту пустыню, требуется время. Однако в крайнем случае мы не поленимся и переведём эту армию сюда. Это ещё тридцать тысяч воинов, не меньше. Так что не думайте, будто вы здесь в роли самых сильных!

— Наши всадники сильнее ваших, — с лёгкой ноткой довольства заметил тархан Саландрил.

— Как кстати, — ответил сир Гарет, — что мы будем воевать на нашей земле, где стоит куча наших крепостей, и эти ваши всадники переломают своим лошадям все копыта. Поэтому умерьте, будьте добры, пыл и поймите, что в случае войны мы оба пострадаем. Так что, если нам предстоит думать, как избежать этой войны, то думать должны все вместе.

— Сядьте, сир, — приказал Алврих.

Гарет послушался. Хотя всем было понятно, что его слова справедливы и правильны. Хан Феллир добавил что-то от себя, обращаясь к Саландрилу, но переводчик не стал этого оглашать. Затем Каганатский правитель сказал всем:

— Наша ситуация сложна. Колориду и Каганату предстоит прийти к такому решению, которое устроит обе стороны в достаточной степени для мирного разрешения конфликта. По дороге сюда я спросил тархана Саландрила, какую минимальную уступку он готов был бы принять, чтобы не начинать войну. Он ответил... Впрочем, тархан, расскажите сами.

— Дань, — коротко сказал Саландрил. — Мы будем выплачивать вам дань с этой земли после того, как займём её. Конечно же мы учтём то, что здесь располагаются золоторудные шахты, так что дань будет солидная. Тарханы готовы обговорить её размер и сроки...

— Ну ничего себе! — сорвался сир Гарет. — Скажите сразу, что из-за этих шахт всё и затевалось изначально. Вам не нужны земли ваших отцов, вам нужны наши шахты. Я вынужден напомнить вам, что именно ваши отцы делали на этой земле. Они пасли здесь своих орковых лошадей, а в горах разводили коз! И только когда колоридцы заняли эти горы, мы построили там все эти шахты. Это мы нашли все те богатства, которые вы хотите вот так вот просто забрать, откупившись какой-то там данью. Очень удобно! Прийти на всё готовенькое...

— Сир Гарет, покиньте, будьте добры, стол переговоров, — холодно сказал король.

Гарет некоторое время не двигался, но затем быстро встал и ушёл прочь. Алврих снова обсуждал что-то, только теперь не с одним Галвором, но ещё и с Нэндером Клэрком, который принялся шептать ему во второе ухо. Когда они закончили, король сказал:

— Сир Гарет вспыльчивый, но не глупый. Вот что он имел в виду. С тех пор, как эти земли перешли во владения колоридских лордов, многое в них изменилось. Наши люди долгое время возделывали поля, строили великолепные сооружения, пробивали шахты сквозь твёрдую породу. Вы много говорили о справедливости, тархан Саландрил. Я считаю, это понятие должно учитывать и то, что данная земля была серьёзно преображена моим народом...

— Никто не просил вас этого делать, — процедил тархан.

— Но так получилось, — хладнокровно продолжил Алврих. — Теперь это другая земля и стоит она гораздо больше той, которой лишились ваши предки.

— Тогда, — задумался Саландрил, — мы можем заплатить вам золотом сразу. За то, что ваши люди эту землю улучшили... А потом так же будем платить дань.

— Очень рады, что вы признали, наконец, необходимость учесть наш вклад в развитие обозначенных земель, — Алврих сказал так, будто только и ждал этих слов. — Если уж мы сошлись на данной мысли, то разумно будет напомнить, что вы не рискуете практически ничем, в то время как мне предлагаете приказать своим подданным покинуть родные дома. Ваш народ давно отказался от кочевого образа жизни, так что слово "дом" вам как нельзя кстати знакомо и понятно. На этой территории триста сёл, семнадцать городов и одиннадцать замков. Это очень много людей и очень много домов. Всем им придётся покинуть давно обжитые места, распрощаться с друзьями и, возможно, родным ремеслом. Кто-то из них прямо сейчас открывает мясную лавку, планируя ей большое будущее. Кто-то уже строит дополнительную башню своему замку. Поэтому будет справедливее, если мы, — король сделал ударение на последнем слове, — останемся в этих землях и будем выплачивать вам за неё дань. Мы готовы принять такие условия, пусть они и кажутся нам натянутыми, ради того, чтобы не было войны.

— Ваше... — заговорил было герцог Ромель Пейрус.

— Половину расходов возьмёт на себя корона, — успокоил его король. — Разве вы не хотите сохранить владения?

Ромель угрюмо кивнул.

— Что скажете, тархан? — спросил Феллир.

Саландрил долго молчал, потом встал из-за стола и проговорил:

— Я верен своему хану и в любом случае поступлю так, как он мне скажет. Но за других я отвечать не могу. Не при таких условиях. Нужно было проводить переговоры на нашей земле. Тогда бы пришли все тарханы и высказали каждый своё мнение.

— Мы пошлём им гонца, когда обговорим все детали, — пояснил хан. — Если хочешь, можешь поехать и лично спросить каждого. Главное скажи: как по твоему, есть шанс, что они согласятся на дань?

— Думаю, шанс есть.

— В таком случае мы должны установить размер и срок дани. А так же все прочие условия.

— Так и сделаем, — кивнул Алврих. — Думаю, нужно устроить перерыв. Мы с лордами обсудим, какие условия они готовы принять, и после этого продолжим.

— Преклоняюсь перед вашей мудростью, — сказал хан Феллир.

— С возращением, госпожа Амили! — проговорил Санмир.

Вторая жена владыки прибыла в Зубец в самый разгар переговоров и, будучи своего рода дипломатическим агентом, с удовольствием выслушивала долгие речи лордов. Ещё тогда Санмир заметил, как она время от времени бросает взгляд на герцога Галвора. Будто бы хочет с ним о чём-то поговорить.

Феллир приблизился к жене и крепко поцеловал её в щёку. Обычно, на этом заканчивалась близость хана и второй жены, однако в этот раз он ещё обнял её и держал объятья несколько секунд.

Затем госпожа Амили заявила, что ей нужна личная комната. Уходя, она снова бросила взгляд в сторону колоридских лордов, обсуждающих в этот момент условия будущей сделки.

Когда они остались вдвоём, Санмир сказал владыке:

— Вы действительно думаете, что тарханы согласятся на дань?

— Станет понятно из их ответа. Возможно они ответят как тархан Саландрил. "Я служу хану и поступлю как скажет он". Обыкновенная ложь, а на самом деле всё останется как есть, и война рано или поздно разгорится. Однако, если не получится, у меня есть про запас ещё одна идея. Я пока что её приберегу.

— Должен сказать, эта идея должна быть бриллиантовой. Это если судить из того, что мы сейчас услышали.

— Поглядим, — хан помедлил. — Ты не был в восторге от того, что я сказал в начале?

— Это когда раскрыли возможным противникам настоящую силу нашей разведки? Что ж, для восторга я и вправду не вижу поводов.

— Просто я верю в мир. Верю, что у нас получится сделать так, чтобы войны не было.

— В этом то и дело. Я же говорил вам, что кто-то тайно пытается сделать так, чтобы война всё равно случилась. Вы поручили мне найти заговорщиков, и я намерен это сделать. Дело в том, — Санмир огляделся и заговорил тише, — дело в том, что ими могут быть сами колоридцы. Вернее, кто-то из их круга. Если он поймёт, что за ним наблюдают, то станет осторожнее.

— Ты прав. Я поступил глупо. Тебе нужно во что бы то ни стало найти того, кто убил наших дипломатов. Если он среди колоридцев здесь, то было бы неплохо знать, кто именно. Как только что-то выяснишь, дай мне знать.

Санмир поклонился хану.

После перерыва переговоры продолжились до заката. Лорды обсуждали мелкие детали будущего потенциального соглашения. За прошедший день Дену удалось понять, что дань — штука тонкая. Мельчайшая разница в цифрах может очень многое значить. Ведь выплата сорока тысяч золотых в год, которая продлится семнадцать лет, это почти то же самое, что сто тридцать тысяч, выплачиваемые пять лет.

Ромель Пейрус много говорил и много спорил, ведь большая часть земель, которые будут облагаться данью, располагается в его герцогстве. Оставшаяся часть находится под сюзеренством герцога Галвора. Галвор, к слову, тоже много спорил, но был готов на уступки.

На их фоне совсем уж пассивным казался тархан Саландрил. Хотя он представлял интересы остальных тарханов, Дену показалось, что ему всё равно на цифры, будто бы он был уверен, что соглашения всё равно не выйдет.

За день они обсудили столько цифр и прочих мелких деталей, что к вечеру у Дена раскалывалась голова. Он почти ничего не сказал за всё это время, но тем не менее старательно вникал в суть разговора и потому устал не меньше остальных.

Тархан Саландрил снарядил коня и отправился к переправе спрашивать мнение остальных тарханов. Он уехал налегке и сказал, что вернётся через день. Всё это время остальным придётся просто так торчать в замке и ждать его приезда.

"Если бы барды слагали правдивые песни о войне, — подумал Ден, ложась спать. — То, слушая такие песни, можно было бы умереть со скуки".