Не позволяя собственному лицу выражать такое же облегчение (выгонять не пришлось!), Аня только было собиралась осведомиться, когда он сумеет приехать назавтра, что вполне естественно для человека, который беспокоится о своей, как минимум, подруге, как вдруг неожиданно для себя выпалила:

— А кем вы работаете?

— Заместителем главы муниципальной гильдии магов-целителей и аптекарей города, — нисколько не удивившись, ответил дин Лугус.

Никас переглянулся с Аней.

Вот почему дин Лугус сразу понял, что с Аней! В отличие-то, например, от неопытной Оноры, которая сначала решила, что магический фон хозяйки дома изменён, потому что та слишком сильно волнуется.

— Мы проводим вас до ворот, — сказала Аня. — Нам с братом надо несколько прийти в себя после стольких событий, так что небольшая вечерняя прогулка для нас будет полезной. Если не возражаете, дин Лугус.

— Нет, конечно.

Он отвёл собаку наверх, а спустившись, повернулся к входной двери из дома, и Аня чуть не расхохоталась — как ни странно, из сочувствия: на его лице промелькнуло такое облегчение! Кажется, он и сам устал от всей этой жуткой ситуации с дайной Эннис, от безнадёги с её положением. И теперь безмерно рад, если не счастлив, что на какое-то время может перепоручить её тем, кто не будет требовать от него хотя бы постоянного присутствия при умирающей.

"Или я плохо понимаю людей? — раздумывала Аня, сидя с братом в бричке, быстрым ходом приближающейся к воротам. — Ведь он с ней столько времени! Нет, он может думать сколько угодно о том, как выглядит его поведение, но мне кажется, этот мужчина в самом деле должен получить передышку от... — она даже в мыслях споткнулась сама на словосочетании "от дайны Эннис". — Передышку от той жизни, от той ситуации, в которой находился... Прожить в этом аду столько времени и быть настолько преданным, что он оставался при умирающей, несмотря на её характер... Нет, я ему сочувствую!"

Когда Никас закрыл ворота, бричка дина Лугуса бодро заспешила от поместья. Аня представила, как он сегодня приедет в родительский дом и, возможно, выспится в нормальной постели — впервые за долгое время без мысли о том, что время от времени нужно вскакивать с кровати, чтобы посмотреть... не умерла ли его подруга...

— Столько всего сегодня, — медленно сказал Никас, тоже глядя вслед бричке, а потом повернулся и предложил Ане руку, за которую она немедленно уцепилась. — Столько открытий... столько новостей?

— Да, скорей всего — новостей, — вздохнула Аня.

— Ты будешь сообщать Таегану?

— В письме? Пожалуй, пока не стоит. Он обещал приехать через две недели, как только разрешит одну проблему на границе. Не думаю, что его надо тревожить такими сообщениями. А вот когда приедет...

— Согласен, — медленно сказал Никас и улыбнулся чему-то своему.

Аня еле разглядела эту его улыбку, но с любопытством спросила:

— Ты о чём?

— Я так боялся разговора с дином Лугусом о том, что ему пора уезжать. А он сам высказал пожелание. Очень деликатный дин.

Они остановились перед лестницей на крыльцо. Несмотря на поздний вечер, заходить не хотелось ни ему, ни ей. Аня, вспомнив, улыбнулась:

— Помнишь, однажды ты сказал кое-что о характере Оноры?

— Помню, — ухмыльнулся брат. — Что она только выглядит бедненькой и приниженной, но характер у неё есть? Это ты имела в виду?

— Это! — засмеялась Аня. — Как она выгнала нас всех из комнаты дайны Эннис! Никто не осмелился протестовать! Ладно, Никас. Мы-то с Онорой можем позволить себе не спать до поздней ночи, но тебе завтра на работу. Идём в дом.

Перед тем как разойтись по комнатам, договорились заглянуть к дайне Эннис и Оноре, которая, кажется, решила подежурить ночь у подопечной и которой никто из старших не решился возразить по этому поводу, хоть и были сомнения. После едва слышного Аниного стука в дверь Онора открыла её и прошептала:

— Можете взглянуть, но только не шуметь.

На чистой белой постели дайна Эннис лежала — страшней не бывает. "Труп — он и есть труп, — поёжившись, подумала Аня. — И как Онора не боится сидеть рядом с ней?"

Никас встал рядом с кроватью дайны Эннис и слегка склонил голову, словно видел нечто неожиданное и не дающее отвести взгляд. Причём смотрел не просто на голову дайны, а обводил глазами пространство поверх и вокруг неё.

Дни, проведённые в библиотеке "мужа", не прошли даром и для Ани.

Присмотревшись не совсем уверенным магическим взглядом, Аня только сейчас сумела разглядеть то, что видели и Онора, и брат. В лачуге дина Лугуса у неё это не получилось. Переплетение призрачно-разноцветных линий окутывало всю кровать, а не только беспомощное тело дайны Эннис. Когда Аня приноровилась смотреть так, чтобы различать отдельные линии, она заметила ещё кое-что: вся эта "плетёнка" медленно вздымается и опускается над дайной Эннис. Не сразу, но стало понятно, что магическое сплетение "дышит" вместе с человеком внутри него.

Онора дотронулась до руки Ани и кивнула на дверь. Пора выходить. Аня улыбнулась ей, отметив стул, приставленный к кровати. Кажется, Онора собирается сидеть возле "больной" всю ночь.

Они вышли, а когда дверь за ними закрылась, Никас передёрнул плечами.

— Умом понимаю, что здесь безопасно. Но Онора слишком решительна. Жаль, что завтра не выходной. Я бы остался рядом с ней.

— А она не обиделась бы? — задумалась Аня. — Она начинает свой путь мастера, а ты своим присутствием можешь высказать ей своё недоверие к её мастерству. Ведь раз она уже участвовала в снятии проклятия. Но там была совместная работа.

— Да. Я должен доверять ей. Посмотрим, что она нам завтра скажет. Если понадобится, я буду работать с образами силы.

— Почему только ты? — изумилась Аня. — И я!

— Нет, — решительно сказал брат. — Прежде чем и ты будешь работать с образами, я спрошу на работе, может ли женщина в твоём положении этим заниматься.

Она хмыкнула. Не рано ли все о ней начинают беспокоиться?

Но возражать не стала, а попрощалась с братом у своих апартаментов и вошла в комнату. Подошла в темноте к окну, выходящему в сад. Темно, и озера не видно — даже того края, который обычно синел под ночным небом. Улыбнулась. Да, по приезде Таегана ждёт сюрприз. И снова хмыкнула: и не один.

Глава десятая

Под утро Аня несколько раз просыпалась — и не потому, что боялась проспать. Первый раз — очень рано, когда прямо во сне она испугалась: Лисса дома, но почему-то её нет здесь, в комнате хозяйки дома. Чувствуя себя полностью проснувшейся, Аня села на кровати и покачала головой: привыкла, что малышка постоянно греется в её постели. Делать нечего. Раз встала с мыслью о Лиссе, надо проверить, как она там, у себя. Благая мысль пришла в голову вовремя. Аня осторожно открыла дверь в комнату Лиссы и чуть не ахнула вслух: малышка то ли нечаянно свалила, то ли специально стащила с кровати постель — и только одна голова виднелась в куче разворошённого постельного белья. Нет. Две головы. Одна — Лиссы, другая — щенячья. Собака лежала перед обоими, будто охраняла их. На Аню Нейнси-Красотка вскинула вопрошающие глаза, и хозяйка дома покачала головой: "Я вас не потревожу!"

Правда, прежде чем уйти Аня, чуть не по-хулигански оглянувшись на дверь ("Меня сейчас всё равно никто не видит! Мало ли, что мне нельзя!"), сгребла с пола всё постельное бельё вместе с Лиссой и щенком (собака предусмотрительно отошла) и вернула всю кучу на кровать. Хоть полы на втором этаже и деревянные, но даже после пробной вчерашней растопки в комнатах сохранялся ощутимый холод. Ещё несколько минут Аня потратила, чтобы привести постель в относительный порядок, при этом стараясь не разбудить малышню. Одеяло вокруг Лиссы подоткнула так, чтобы, в случае чего, постель вновь бы не оказалась на полу. После чего, оглядевшись, отступила к двери, которую, прежде чем уйти, на несколько секунд оставила приоткрытой, глядя прямо на собаку: "Выйдешь?" Но Нейнси подошла к кровати и улеглась ближе к изголовью. Временно, но выбор сделала не в пользу хозяйки, а в пользу собственного детёныша. Что Аня одобрила: хозяйка-то всё равно рядом, а чадо кормить надо время от времени.

Второй раз проснулась спустя полчаса, когда во сне увидела Онору. Девушка словно стояла в коридоре, прислонившись к стене — рядом с дверью в комнату хозяйки дома. И вид у неё был такой, будто она хотела бы, не решалась постучать.

На этот раз вставать было трудней, но Аня заставила сесть, а потом подняться и, накинув на плечи лёгкий халатик, осторожно открыть дверь.

Онора и в самом деле стояла возле двери, покусывая губы. Чтобы испугаться, не случилось ли чего-то страшного, у Ани не хватило времени: девушка порывисто обернулась к ней и тихо попросила:

— Агни, можно, я возьму твои травы, которые ты сушила?

— Хоть все, — сонно улыбнулась ей Аня и вернулась в комнату.

Постояла-покачалась при входе, потом целеустремлённо двинулась к окну, где на столе мерно потикивали часы в декоративном металлическом обрамлении. "Счастье!" — решила Аня, когда разглядела циферблат в сумеречном свете из окна и поняла, что до всегдашней побудки есть ещё полтора часа. А закутываясь во всё ещё тёплое одеяло, вяло пожалела: "Бедная Онора... Всю ночь не спать!"

В третий, последний раз проснулась за пятнадцать минут до привычной побудки и, абсолютно бодрая, с минуту лежала, соображая, зачем открыла глаза так рано. Перебрала несколько причин — и суматошно вскочила: собака! Пора вывести её на улицу!

Оделась в момент и на цыпочках побежала из комнаты. Еле-еле открытая и почему-то дёргающаяся дверь из комнаты Лиссы насторожила Аню и заставила подкрасться к ней, а не подойти. Нейнси-Красотка упорно толкала эту дверь изнутри, пытаясь выйти. Ан выдохнула и открыла дверь шире. Собака выскользнула из-за неё и поспешила по коридору, оглядываясь на женщину. Аня усмехнулась и заторопилась за ней. В коридор свет попадал только из гостиной, но идти было нетрудно, зная, что путь ровен до лестницы и устелен длинной дорожкой.

На улице собака была недолго: деликатно сбегала чуть дальше от потайной дверцы до первого достаточно густого куста и быстро вернулась. Снега нет, но чуть подморозило.

Возвращались на второй этаж бок о бок, но Аня присматривалась, куда направится Нейнси. Та сначала было замедлила шаг, приблизившись к комнате Лиссы и мотая башкой то дверь к малышке, то вперёд — в самый конец коридора, где находилась её настоящая хозяйка. Аня не стала настаивать, когда собака неуверенно прошла дверь к Лиссе и добралась до двери к дайне Эннис. Но проситься Нейнси к хозяйке не стала. То ли что-то сообразила по-своему, то ли что ещё, но, нюхнув воздух у косяка внизу, Нейнси постояла немного и вернулась к комнате Лиссы. Аня, улыбаясь, открыла ей дверь, обозрела видимое ей пространство и, мечтая лишь о том, чтобы щенок не напрудил на постель Лиссы, тихонько закрыла за собакой дверь.

Теперь Аня могла вернуться к себе и переодеться для будничной жизни в доме.

На кухне она встретила Сайл и Бридин. Старушки бодро проверяли чистоту посуды, перенося её на столы в столовой зале, и готовили сковороды для подогрева вторых блюд, заблаговременно приготовленных вчера к сегодняшнему завтраку. Хозяйку дома улыбчиво приветствовали, зная, что она приветливо откликнется.

— Прибегала дайна Онора, — сообщила Бридин. — Забрала ваши банки с травами. Что-то случилось, дайна Агни? Почему дайна Онора не спала всю ночь?

— Э... — замешкалась с ответом Аня. И пожала плечами: всё равно когда-нибудь придётся объяснять. Так почему не сейчас... — У нас со вчерашнего вечера поселилась дайна Эннис.

Ахнули обе старушки. Переглянулись в смятении и снова уставились на хозяйку дома. Бридин тоненьким голоском спросила:

— Она... будет жить у нас?!

И столько ужаса ощущалось в интонациях её вопроса, что Аня поспешила успокоить перепуганных служанок (кажется, они успели проникнуться скверным характером дайны Эннис!):

— Дайна Эннис проживёт у нас до того времени, как дайна Онора снимет с неё проклятие. Не более.

Служанки снова переглянулись, жалобно округлив рты: "Ну-у..."

И Аня снизошла, объяснив:

— Сейчас дайна Эннис лежит без сознания, так что не думаю, что вам с нею придётся сталкиваться.

Обе синхронно вздохнули и споро принялись снова за подготовку завтрака.

К завтраку спустились не все. Заглянув к Оноре, Аня шёпотом сказала:

— Доброе утро. Тебе принести завтрак сюда?

И сразу отметила, как похудело жёстко сосредоточенное личико девушки. Онора выглядела даже не столько похудевшей, а побледневшей: видимо, магических усилий пришлось применить очень много, удерживая дайну Эннис в стабильном положении.

— Агни, — умоляющим шёпотом произнесла Онора. — Пусть мне Кристал принесёт в мою комнату, хорошо? Когда смогу — позавтракаю. И... Агни, мне надо поговорить с тобой чуть позже. Не после завтрака, а ещё чуть-чуть позже.

— Когда уедут братья? — уточнила Аня.

— Да, именно так было бы хорошо, — обрадовалась Онора и тут же виновато опустила глаза, да ещё прикусила нижнюю губу. Кажется, то, о чём она собиралась говорить, не слишком может понравиться Ане.

Но, поскольку тема будущего разговора оставалась для хозяйки дома пока секретом, Аня решила не заморачиваться и заняться другими, привычными и более серьёзными на данный момент делами.

За завтраком говорили мало: семья была смущена странным положением в доме, а тут ещё Никас рассказал о подозрительном треске ландо во время путешествия по окраинным улочкам города, и встревоженные двойняшки заторопились доедать всё, что было на тарелке, чтобы успеть сбегать на конюшню и посмотреть, выдержит ли ландо две, как минимум, сегодняшние поездки. Аня помалкивала, но в уме подсчитывала свои денежные запасы и прикидывала: стоит ли подождать с покупкой новой лошади, чтобы прямо сейчас купить новое ландо? Смородинка хоть и старенькая, но, если братья будут выезжать на ней пораньше, то спокойным шагом лошадь сумеет некоторое время доставлять своих хозяев на учёбу и на работу.

Никас не отставал от Кегана и Греди: судя по всему, его тоже тревожило состояние ландо. Вчера-то, в суматохе, да и в темени не успел посмотреть, а сегодня...

Внезапный звук заставил всех за столом поднять головы.

— Дин Лугус? — поразился Никас. — Так рано?

Торопливо закинув последний кусочек с тарелки, брат быстро покинул столовую залу. Следом повыскакивали двойняшки. Аня взглянула на заспешивших следом за ними Кристал и Лиссу и непререкаемо скомандовала:

— Кушать спокойно! Кристал, проследи!

И сама выскочила за дверь.

Блаженно счастливые физиономии братьев, от мала до велика, заставили Аню удивлённо захлопать глазами. Братья стояли на крыльце и разговаривали с дином Лугусом. Выяснив, с чем он приехал, Аня и сама с трудом удержалась от идиотски счастливой улыбки: дин Лугус привёз те вещи дайны Эннис, которые они не сумели сразу взять из съёмного дома, а ещё, в качестве платы за снятие проклятия, поскольку денег у пары не осталось, он предложил развезти братьев на учёбу и на работу, а потом, к вечеру, обязался доставить их обратно, домой. Лошадь-то с бричкой у него из собственной конюшни родителей.