— В журнале! — рассмеялась Аня. — И не забудьте: у нас есть швейная машина, и мы можем быстро нашить из наших же несостоявшихся штор всякие красивые чехлы на наши диваны и кресла в гостиной.

Пока девочки возбуждённо обсуждали предстоящее швейное дело, Аня, снова озадаченная, всё думала: "Стоит ли их снова вести в мансарду? Да что ж я такая жадная? Ладно. Сделаю так. Сначала всё изучу, что есть на мансардном складе, а потом... — И сама чуть не задохнулась от счастья: — А потом приедет Таеган и расплетёт заклинание защиты! И не надо будет думать о том, стоит — не стоит всем знать... Приезжай быстрей, Таеган!" И чуть не расхохоталась, когда поняла, что подспудно не хочет, чтобы он приехал быстро. А хочет, чтобы любимый приехал, а она бы встретила его на крыльце дома — с внешними признаками "положения". "Я как Кристал! Всё бы мне осчастливить кого-нибудь!.. Но-но! Что это ты? Не кого-нибудь, а моего Таегана!"

Как выяснилось, не только Аню тревожила судьба дайны Эннис и дина Лугуса. Отослав Кристал проследить за Лиссой, дайны остались на кухне мыть посуду. И Онора первой начала разговор:

— Агни, а вдруг... вдруг дин Лугус откажется от дайны Эннис?

Аня хотела с досадой сказать: "Не выдумывай!" Но глаза Оноры были очень серьёзными, и хозяйка дома только подумала, насколько же эта сострадательная девушка, сама пережившая многое, отличается от своих жадных родственников-интриганов.

— Не думаю, что такое может случиться.

— Ну и всё-таки? — настаивала Онора. — Ведь даже после снятия с неё проклятия она останется старой и... Она даже ходить не может, Агни!

— Придумаем что-нибудь, — бодро ответила она, а потом вздохнула: — Онора, я понимаю: она твоя тётя, и ты переживаешь за неё. В случае если дин Лугус не заберёт её, мы оставим её у нас, пока она не встанет на ноги. А там посмотрим. — И с языка сорвалось то, что давно там вертелось, но спрашивать было боязно и даже неудобно: — Онора, а ты знаешь, кто была твоя мать?

Прежде чем ответить, девушка взяла у неё очередную вымытую тарелку. И за эти краткие секунды Аня изругала себя на все корки. Но, как это часто бывало, Онора не обиделась из-за бесцеремонного вопроса.

— Моя мать вышла замуж вскоре после моего рождения. Обо мне дину Хармону написала моя бабушка. Жили они на краю нашего государства. Пока дин Хармон доехал до нашего дома, бабушка умерла. И он забрал меня к себе. О матери он никогда не говорил. Только раз у него вырвалось, что он хотел взять её замуж, но для неё их встречи были всего лишь... — она пожала плечами, — развлечением. С тех пор она ни разу мной не поинтересовалась, хотя дин Хармон на всякий случай оставил свой адрес у наших соседей в том городе.

— Ты... жалеешь? Что твоя мать тобой...

— Не интересовалась? Не знаю. Как можно жалеть о том человеке, которого не знаешь? Наверное, всё-таки не жалею.

Онора явно хотела сказать что-то ещё, потому что зазвенели ворота. Привезли Конгали! Обе бросились из кухни — не только встретить девочку на крыльце, но и предупредить её, чтобы не выпускала из рук Коана. Мало ли как встретятся собаки Лиссы и пушистое белое облачко Конгали!

Сегодня Конгали приехала не одна. С ней в одной карете оказалась женщина из прислуги в доме дина Валентайна. Пока Онора и Кристал объясняли девочке изменения в их доме, женщина отвела хозяйку дома чуть в сторону.

— Простите, дайна Таеган. Моя дайна спрашивает, не осталось ли у вас ещё кукол из тех, что вы подарили Конгали. Дайна хочет купить сразу три — на подарки своим родным племянницам.

Деловая беседа, в течение которой Аня с трудом прятала радость, закончилась быстро. Обе условились, что сейчас, уезжая домой, женщина заберёт кукол, а приехав за Конгали к вечеру, привезёт деньги за них. Так что дайны вошли в дом, и Аня сразу проводила женщину в мастерскую. Шагая за ней, хозяйка дома закатывала глаза и время от времени шарахалась: по гостиной носились маленькие, но весьма громкие смерчи в лице одной взрослой собаки, которую преследовали две маленькие: одна маленькая — потому что щенок, другая — потому как лапки короткие! Ну, и задавала тон этим смерчам, естественно, визжащая от восторга Лисса, пока другие две девочки, постарше, пытались поймать хотя бы одну собачонку, вставая на пути несуразной погони. Впрочем, щенок сдался первым, и Конгали легко поймала его, смеясь над усталой пёсьей мордашкой.

Онора, видимо, от греха подальше сбежала в библиотеку — дверь была полуоткрыта.

"Ужас! А что было бы, если бы в доме ещё и кошка или кот жили, как того хотела Кристал?!" — посмеивалась Аня

Когда Аня и женщина вышли из мастерской, Конгали радостным взглядом проводила последнюю, несущую три куклы.

Вернувшись в гостиную, Аня заметила, что, забыв о куклах, Конгали, болтая с Кристал, то и дело взглядывает на входную дверь. Ждёт Греди?

А пока... Аня быстро и почти незаметно для двух подружек уставила стол в гостиной: в центре был водружён чайник, вокруг него чашки и две широкие вазы с печеньем. Получилось что-то вроде детского шведского стола, когда каждый может брать всё, что захочет, но при условии, что будет запивать предложенным чаем.

После чего, подойдя ближе к девочкам, Аня спросила:

— Онора, ты пригласила Конгали на завтрашний обед?

— А что у вас будет? Вы что-то отмечаете?

Конгали обычно трудно оттаивала, придя в гости, сначала куксясь и только потом оживая, но на этот раз, раскрасневшись после собачьих гонок, она легко откликнулась на вопросы Ани.

— Завтра приедет дайна Мадэйлеин со своими девочками, — тут же отозвалась Кристал и спохватилась: — О! Конгали, ты же ещё не знаешь! Лисса теперь будет жить в нашем доме! Её родители даже вещи её к нам перевезли!

— Почему? — изумилась девочка.

Опа... Не договорились, как объяснять другим долгое присутствие малышки в доме. Но Кристал, лишь раз обернувшись к Ане, спокойно ответила на вопрос Конгали:

— Её родители много путешествуют. А мы читали в журналах, что с детьми надо постоянно заниматься воспитанием. Вот Агни и предложила оставить её у нас. И поэтому мы решили отпраздновать её жизнь у нас.

"Ах, ты хитрюга! — восхитилась Аня. — Тоже решила во всех сложных вопросах ссылаться на дамские журналы?! Впрочем, родители-путешественники — звучит даже очень солидно!"

И вскоре все дайны, и младшие, и старшие — уселись за стол с чайником. Тем для болтовни оказалось много: обсуждали собак, которые мигом сдружились; размышляли, в какие игры завтра на праздничном обеде можно будет поиграть...

Звон ворот торжественно возвестил о приезде братьев и дина Лугуса.

Конгали подняла глаза на входную дверь.

Онора выскочила из библиотеки и уже спокойным шагом направилась к этой же двери, чтобы прихватить накидку и выйти на крыльцо.

Аня не волновалась, поскольку ужин давно ожидал работающих и учащихся — оставалось только разогреть, пока они переодеваются в домашнее и моют руки.

Через пару минут вошла вся компания — приехавших и встречавших.

Усмехнувшись, Аня сдержала слишком явную улыбку: в то время как братья сразу поднялись на второй этаж, дин Лугус, как принятый в доме, спокойно поздоровался со всеми и тут же прошёл в ближайшую, уже известную ему ванную комнату помыть руки. Аня с интересом ждала: в гостиной он остался один из взрослых. Сядет ли он за столик с журналами и газетами — или непринуждённо устроится у "шведского стола"?

Будучи дином из довольно почтенного семейства, дин Лугус присел в кресле перед столиком и тут же потянулся за газетой, разок бегло улыбнувшись Ане.

Оглянувшись на стол, занятый всё ещё щебечущими девочками и спящими под столом же собаками, Аня приблизилась к дину Лугусу.

— Как прошёл день? — нейтрально спросила она.

— Замечательно. — Дин Лугус воспитанно отложил газету. — Вы хотели со мной поговорить, дайна Таеган?

— Только один вопрос: вам, наверное, после ритуала нужны будут деньги на съём дома? — выговорила Аня очень неудобный вопрос.

Но дин Лугус ответил неожиданно и сразу:

— Нет, благодарю вас, дайна Таеган, за ваше великодушие! Снимать дом мы не собираемся. Сегодня я поговорю с родителями. Думаю, они будут рады, если я скажу им, что через неделю буду женатым дином, а потому собираюсь использовать причитающуюся мне, как единственному наследнику, часть нашего дома.

Аня чуть не ляпнула: "Ого, как смело!" Но высказала другое:

— Вы так уверены в том?

— Конечно! — И, чуть склонившись к ней, дин Лугус вполголоса добавил: — Я, примерно, понимаю, что вы думаете обо мне, дайна Таеган. Но, пусть будучи и легкомысленным, я прекрасно понимаю, что дайна Эннис — блестящая для меня партия.

У Ани едва челюсть на пол не упала. Господи, это он о дайне Эннис?

— Вижу, что вам трудно понять тётю вашей дайны Оноры, — доверительно сказал дин Лугус. — Но поймите меня правильно. За время нашего тесного общения, как я уже упоминал, выяснилось, что дайна Эннис доминирует в нашей паре. А родители часто говорили мне найти такую сильную женщину, как она. Я быстро могу растратить наследство, которое уготовили для меня родители. Но, как хозяйственная дайна, Эннис сумеет уберечь его от полной растраты. Не думайте, что она, растратив положенное ей наследство от старшего брата, будет транжирой и в этом случае. Отнюдь нет. Ведь теперь её не придётся сражаться с неумолимым роком в виде страшного проклятия. В этом, финансовом, отношении я весьма и весьма буду полагаться на неё.

— Жаль, что она не слышит этих замечательных слов о себе, — пробормотала Аня.

— Что вы?! Зачем ей слышать то, о чём она и сама прекрасно знает! — довольно ухмыльнулся дин Лугус. — И даже то, что изменения в её внешности произошли кардинальные, как я и говорил, меня не особенно волнует. Она выздоровеет и станет снова настоящей красавицей!

— Рада вашему оптимизму, — улыбнулась ему удивлённая Аня. — Я могу ей сегодня сказать об этом, чтобы подбодрить?

— В обязательном порядке, дайна Таеган! В обязательном! Буду вам весьма благодарен, если передадите дайне Эннис мои слова!

Но, отходя от него, снова взявшего газету, чтобы дождаться её братьев и приглашения на ужин, она чуть заметно покачала головой. Плох дин Лугус или хорош как человек, но дайну Эннис он не бросит. Что значит — плюс ему в карму! И гора с плеч самой Ани и даже Оноры. Всё. В понедельник дин Лугус расскажет о своём разговоре с семьёй, то бишь родителями, и взрослые дайны этого дома выдохнут. Хотя... Онору можно будет обрадовать уже сейчас. А то девушка искренне переживает за свою... специфичную тётю.

Уже в столовой зале, расставляя тарелки, Аня замерла.

Идея возникла очень интересная.

А почему бы на прощание, если всё разрешится так, как надо, не сделать подарок для дайны Эннис? Для семьи, братьев и сестры, этот подарок ничего не будет стоить. А двойняшки и Кристал даже обрадуются новому эксперименту, зато, возможно, наконец-то будет благодарна дайна Эннис? Она, конечно, человек своеобразный, мягко говоря. Ну а вдруг всё же проникнется тем, что сделают для неё?

— О чём задумалась, Агни?

Сзади почти бесшумно подошёл Никас и помог разложить вилки-ложки.

— Думаю над тем, что же выбрала дайна Эннис из двух вариантов Оноры. Как только накрою здесь ужин для вас и для дина Лугуса, поднимусь с ужином для неё. И спрошу, чего она хочет.

— Если пожелаешь того, я буду сопровождать тебя к ней! — немедленно насторожился брат.

— Нет, спасибо. Не думаю, что она сейчас в таком состоянии, чтобы наброситься на меня, — усмехнулась Аня.

— Если ты так уверена... — с сомнением произнёс Никас.

— Уверена, — кивнула Аня. — Пойдём приглашать к столу.

Когда ужинающие принялись за поглощение мясного плова, наполовину придуманного Аней, наполовину бессовестно стянутого из рецепта в одном из журналов, Аня собрала поднос и поднялась к дайне Эннис.

Поставив поднос на табурет, напротив кровати, Аня помогла дайне Эннис сесть и села сама. Женщина молчала, мрачно глядя перед собой, так что Аня первым делом, снимая салфетку с чашки с кашей, сказала:

— Дайна Эннис, если вам скучно сидеть одной, если вы любите читать газеты и журналы, скажите. Я принесу вам свежие.

Дайна Эннис буркнула что-то не вполне членораздельное.

Не обращая внимания на её тягостное настроение, как ни в чём ни бывало Аня продолжила, набирая кашу в ложку:

— Приехал дин Лугус. Из последних новостей от него есть следующие: он собирается сегодня поговорить со своими родителями. Тема беседы — ваша свадьба.

Остановившиеся глаза женщины превратили её в статую.

Аня прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Но затем смешинка сошла сама: вдруг стало понятно, что дайна Эннис уже сбросила со счетов своей жизни дина Лугуса и сомневалась в своём дальнейшем жизненном пути.

Она медленно повернула голову к хозяйке дома.

— Вы сказали...

— Дин Лугус сразу после ритуала перевезёт вас в дом своих родителей, как и хотел ранее. Он считает, что вы — единственная женщина в его жизни.

— Но... я...

— Вы забываете, дайна Эннис, что после ритуала ваши силы начнут возвращаться, а значит, вы постепенно обретёте свой истинный возраст. И внешне, и, надеюсь, внутренне.

Прожевав и проглотив кашу, дайна Эннис уже с привычной желчью спросила:

— Что это такое — внутренне?

— Ну, мы все надеемся, что ваша злость — это наносное. Из-за довлеющего над вами проклятия. А если его не будет, вы будете гораздо... добрей ко всем, кто вам окружает. Во всяком случае, мы на это надеемся.

Ложка застыла перед ртом дайны Эннис. Снизу, под ложкой, Аня держала салфетку. Дайна Эннис пожевала губами, а потом угрюмо сказала:

— Ваши слова похожи на насмешку.

— Абсолютно не насмешка, — уверила её Аня. — В жизни всегда есть место чуду. А вдруг оно произойдёт и с вами? Ешьте, дайна Эннис. Вам нужны силы.

А когда женщина закончила скудный из-за личной слабосильности ужин, она сама сказала:

— Вы ждёте, что я скажу вам, какой вариант выбрала?

— Жду.

— Недельный. Я хочу хоть немного избавиться... от морщин.

— Я бы посоветовала — краткий ритуал, — бесстрастно предложила Аня. — Если вы не верите в дина Лугуса, то он верит в вас. Хотите поговорить с ним?

— Нет.

— А зря, — поднялась со стула Аня. Она быстро собрала поднос и помогла дайне Эннис полулечь на подушках.

— Моя племянница не придёт?

— Нет.

— Только не говорите, что она занята сотворением пентаграммы, — проворчала женщина, натягивая на себя одеяло.

— Почему не говорить? — удивилась Аня. — Именно этим она сейчас и занимается. А вот когда освободится её жених — тогда да, вы будете правы.

— Ей нужен не такой жених... — процедила сквозь зубы дайна Эннис.

Аня посмотрела на неё от двери. Дёрнула уголками губ.

— У вас есть одно не очень хорошее качество, дайна Эннис, среди всех прочих. Вы иной раз выносите вердикт по делу, которого не понимаете. Поэтому примите пока голословно то, что я скажу. У Оноры замечательный жених. Вот когда вы избавитесь от проклятия и переедете к дину Лугусу, попробуйте хотя бы из любопытства узнать, что такое магия образов. И сколько в нашем государстве этих магов. Думаю, вы будете весьма впечатлены.