За сплошным частоколом деревьев, лишь в одном месте, имевшем небольшую брешь, видимо и служившую воротами, оказалось с десяток небольших рубленых изб. Судя по количеству детворы, бегавшей вокруг, жили здесь не только разбойники, но и их семьи. Интересно, эти женщины знают о занятиях собственных мужей? По предварительным подсчетам женщин должно быть человек пятнадцать, а детишек разного возраста от десяти до двадцати, с такого расстояния сложно определить.
Выйдя из-за кустов на "дорогу", он, насвистывая легкую мелодию, направился в сторону поселка. Когда на дороге показался посторонний мужчина, дети и женщины, с испугу, бросились наутек кто куда. Вот только столь непроницаемая изгородь, окружавшая поселок, не только защищала его, но и не позволяла покинуть огороженных пределов при необходимости. А потому бежать оказалось некуда. Лин спокойно прошествовал до последнего домика, дождался, когда последняя опоздавшая девушка, прошмыгнет мимо, стараясь как можно быстрее проскочить ворота и скрыться в лесу, и повернул назад. У самых ворот собралась толпа, состоящая, по видимому, из всех проживающих в поселке людей. Выйти за пределы им не позволили Дар, Крим и Торно. Причем больше всего напугал людей почему-то именно конь, наверное, ощеренными в "дружелюбной" улыбке клыками или злобным шипением при малейшей попытке сделать шаг в сторону ворот, неизвестно, но все оставались на своих местах.
Подойдя поближе, и тем самым совершенно лишив людей возможности спастись, Лин оглядел получившуюся толпу. В основном, здесь были женщины, сейчас стало очевидно их количество — тринадцать, причем самым младшим было лет восемнадцать-двадцать, а самой старшей лет восемьдесят. Было и несколько мужчин, пожилого возраста, двоим лет под семьдесят, а один вообще производил впечатление ходячей мумии. Но основной костяк составляли дети, от совсем младенцев на руках матерей до воинственно настроенных подростков лет шестнадцати. Видимо, более старшие входили в основной состав шайки. Всего насчитывалось десять девчонок и двенадцать мальчишек, причем пятеро из них в руках довольно умело сжимали мечи. Весь этот сбор представлял собой довольно жалкое зрелище.
— Ну и кто тут главный? — Лин еще раз окинул тяжелым взглядом перепуганную толпу.
— Ну, я, — вперед вышла высокая тетка с округлыми формами заядлой кухарки, жирными волосами и ярко красным цветом лица. — Чего приперлись? Али идти больше некуда?
— А не знаешь ли ты любезная, — вступил в разговор воспитанный Дар, — нет ли в этом ... мммм... селении, каких лошадей?
— Не знаю," любезный." И шел бы ты отсюда! Тут орков не любят, да и вообще всяких проходимцев тоже. — Тут она кинула взгляд на оставшихся двоих чужаков.
— Что ж, не знаешь, так не знаешь, — Лин слегка улыбнулся, — тогда и против не будешь, если я сам посмотрю.
— Эээээ... куда это ты собрался? Не позволю шастать по дворам и воровать нелегким трудом нажитое имущество.
— Нелегким, говоришь? Это, каким же? На дороге путников грабить?
— Что ты такое мелешь? Здесь же одни бабы живут. Разве может женщина с мужиком справиться? Да и вообще, мы вполне законопослушные подданные короля нашего молодого Питера.
— А мужики ваши где? Небось, на промысел отправились? — Вставил Крим.
— Да нет у нас мужиков-то, вот, одни бабы остались, так и живем, концы с концами сводим...
— А детей, наверно, от святого духа девки рожают? — Крим ехидно улыбнулся. — Или они с неба падают?
— Да нет, конечно. Были мужики тогда, а сейчас нету. Сбежали они, что здесь в глуши мужику-то?
— Это вы, конечно, правы. Мужчине в этой глуши делать нечего, да и женщинам, честно говоря, тоже, — Дар окинул взглядом присутствующих, — только вот были тут мужики совсем не давно, а сейчас делись куда-то. Это не их случайно, мы на дороге вчера повстречали?
— Вчера говоришь? — Тетка основательно задумалась, прищурив глаза и выпятив губу. — А коли вчера, то куда ж они делись-то?
— Отправились в лучший мир.
По толпе пронесся дружный стон, но особого удивления присутствие на дороге местных мужиков не вызвало. Что лишний раз подтверждало осведомленность поселковых женщин о деятельности своих мужей. Когда тихое роптание в толпе смолкло, и все присутствующие вновь обратили внимание на пришлых, Лин решил взять продолжение разговора на себя. А-то уж слишком долго выходит.
— Мужиков ваших сколько было? Двадцать? — Увидев дружный кивок примерно половины присутствующих, он продолжил. — Тогда точно они были. Ну, думаю, знали они на что шли, так что теперь одни вы остались. Один момент только есть, вы ведь знаете, что бывает за грабеж?
Женщины осторожно кивнули, с опасением поглядывая на чужаков.
— Мужья ваши нарвались на нас, но ведь мы не первые путники на их пути, значит все, что мы здесь видим ворованное. А это уже на виселицу для вас тянет. Как только до города, какого, доберемся, так сразу в управу и сообщим, — Дар объяснял вполне доступно и лица посельчан делались все более бледными и испуганными. — Но, можем ведь и не сообщать, если решим понимание проявить, ведь грабили-то не вы, а мужей ваших все равно не вернуть.
— Не губите люди добрые, — тетка, видимо поняв свою выгоду, постаралась не упустить момента, и кинулась в ноги орку, сложив ладошки перед собой в умоляющем жесте и причитая, — пожалуйста, не губите души безвинные! Ведь мы-то ладно, пожили уже, а вот деток жалко! Не виноваты они не в чем. А если придет армия бревнышка на бревнышке не оставит и нас тоже в живых не оставят. Да за что же люди хорошие? Разве ж мы виноватые, что мужики наши жить по-честному не хотели? Да разве ж знали мы, что делается-то? Пощадите безвинных, а мы для вас, все сделаем, что пожелаете!
— Вот так-то лучше, а то убирайтесь! — настроение Крима немного поднялось.
— Да не надо нам много-то. Нам бы еды в мешок собрать на неделю пути, да пару лошадок повыносливее. И живите себе в свое удовольствие, никто о вас и не вспомнит.
— Сейчас-сейчас, господа, все будет! — Тетка вскочила с колен и, развернувшись, рявкнула на двух пацаненков лет двенадцати-тринадцати. — А ну быстро за Варновой кобылой и Доровым жеребцом, и чтоб в лучшем виде! Оседлать, взнуздать и сюда привести, — и уже в спину убегающим мальчишкам, добавила. — Да поскорее там, бездельники!
Затем тетка повернулась к толпе оставшихся женщин и, найдя нужную, направилась к ней. Девушка была довольно молода, в длинном деревенском платье до земли, платке на голове и перекинутой через плечо простынею, в которой мерно посапывал младенец. На появление предводительницы она отреагировала так же, как и все присутствующие — опустила взгляд в землю и просто кивала на каждое ее утверждение. После того, как та перечислила все, что нужно сейчас же собрать в мешок, и прикрикнула на совсем посеревшую от страха девушку, тетка вновь повернулась к непрошенным гостям и заговорила совсем другим тоном.
— Вы устали ведь, поди, с дороги-то, а мы все тут стоим, даже пригласить в дом не догадались, гостей дорогих. Давайте я вам свою хату покажу, пока гостинцы собирают, да коняшек готовят. Чаю попьем с вареньицем. У меня еще пара баночек с прошлого года осталась. Уж не побрезгуйте. Да, вон Машка хлеб свежий испекла, только с печи, горячий еще.
— Нет, в дом мы не пойдем, здесь ждать будем, — Крим с недоверием разглядывал старосту этого поселка, а это, по-видимому, была она, — а вот варенье твое, да и хлеб очень пригодятся. Неси сюда, места нам и тут хватит.
— Конечно-конечно, сейчас принесу, господа хорошие. Подождите минуточку. Все будет в лучшем виде, для дорогих гостей.
Тетка раскланялась и резво побежала в сторону дома, при этом умудряясь сохранить достоинство. Трое друзей переглянулись и, стянув со спины совершенно спокойно простоявшего весь разговор Торно, свои мешки, уселись на прогревшуюся за утро землю. Было время обеда и еда, предложенная селянами, будет очень кстати.
Когда из-за ближайшего дома показалась памятная тетка, подгонявшая перед собой трех девчонок-подростков, Крим уже весь извелся, вертясь на месте, и как заведенный повторяя то, что он страшно голоден. На подносах, что несли девушки, были расставлены и разложены всевозможные разносолы и, судя по их количеству, селение жило полной жизнью, ни в чем себя не обделяя.
Подойдя вплотную к путникам, тетка опять принялась раскланиваться, отчего вежливый орк резво вскочил на ноги и низко поклонился в ответ, благодаря за угощения. Девушки, смущенные подобным поведением, воспитанных людей они отродясь не видали, покраснели и, пятясь мелкими шажками, поспешили слинять с полянки. Тетка же, была вполне довольна подобным отношением, и оставлять гостей трапезничать в одиночестве явно не собиралась. Напротив, она тут же принялась расхваливать все угощения вместе и каждое блюдо по отдельности, подробно перечисляя все входящие в их состав продукты, и жалуясь, как не просто и дорого в наше время обходится хорошая еда. Лин не выдержал первым, ему до смерти надоел монотонный речитатив, каким изъяснялась косноязычная баба.
— Любезная, не могли бы вы помолчать? — Говорил он тихо, но не только у тетки поползли по спине мурашки. Такой спокойный тон, наверно, может быть у готовящегося к прыжку удава. — Может, пока мы едим, вы проверите как там наши кони?
— О, вы, конечно же, правы! Сей же час, сей же час! — Оглянувшись еще раз, на бесстрастно смотрящего ей в след нелюдя, она подобрала юбки повыше и снова припустила к домам.
— Не стоило так грубо. Она ведь от всей души. — Дар, как всегда был милостив.
— От души? — Хохотнул гном. — А с чего ты взял, что она у нее есть? Скорее уж от страха, а то вдруг мы и вправду расскажем, чем промышляли их мужики. Хорошо хоть отраву в еду не подсыпали, и то ладно!
— А ты что проверял? — Лин посмотрел, на разом посеревшие лица спутников, и с трудом подавил невольную улыбку. — Да ладно вам, я все проверил, не было тут ничего. Похоже, они просто откупиться от нас хотят, не будут бабы брать грех на душу. Но все же, осторожность еще никому не мешала.
— Тьфу ты! — Гном кинул на Лина осуждающий взгляд. — Напугал-то зачем? Что нельзя было просто сказать, так нет ведь, решил показать, что самый умный?
— Прав он, Крим, — одернул распаляющегося гнома Дар, — нам внимательнее быть надо! Не у друзей пируем. А испуганные, еще не значит беспомощные. Ведь если крысу в угол загнать, она и человека загрызть может, при определенном везении.
— Хорошо. Понял я все. Смотреть впредь буду, что в рот пихаю. А вы — маги, вот и определяйте, а то два мага, а толку с вас, — он показал расстояние между большим и указательным пальцами, величиной с сантиметр, — ни на грош.
Когда вся еда с подносов благополучно перекочевала в изрядно пополневшие желудки, из-за поворота снова показалась староста в сопровождении давешних мальчишек и двух лошадей. Одной из которых была кобыла непонятной расцветки, с довольно сильными ногами и широкой удобной спиной, а другим старый конь, еле переставляющий ноги, то ли от дряхлости, то ли от чересчур флегматичного характера. Друзья с интересом разглядывали приближающуюся процессию, которую дополняли две бабенки и один из стариков, что помоложе, тащившие два мешка, полностью заполненные провизией. Окинув это богатство взглядом, путники остались вполне довольны, снеди здесь хватило бы на неделю отряду из десяти человек, но никак уж не трем довольно сухощавым искателям приключений.
— Вот, мы все сделали в лучшем виде, — староста остановилась, тяжело дыша, видимо самолично подгоняла процесс сбора, — вот ваши лошади, они, конечно, так себе, ну уж извиняйте, других нет. А продукты честь по чести собирали, кто сколько дал. Уж не обессудьте, коли мало.
— Да что вы, разве ж это мало! Нам на троих вполне достаточно, достойная матрона. — От последнего обращения, тетка аж засветилась и еще истовее принялась лебезить перед Даром, по-видимому, приняв его за главного. — Мы вам и картошечки положили и мяска вяленного, там и соления и варения имеются, рыбку даже, что в речке нашей водится, в мешочек-то поместили. Довольны, должны остаться. Только вот о просьбе-то нашей помните ли? Очень вас заклинаем, всеми богами молим, не отдавайте на погибель души безвинные деток наших.
-Ну не переживай ты так! Все путем будет. — Крим, наконец, устал от постоянных причитаний и, поднявшись на короткие ножки, которые, как и у всех представителей его расы занимали лишь треть тела, подошел к приобретенному коню.
Конь скосил один глаз в сторону нового хозяина и принялся меланхолично пощипывать травку, не обращая более внимания на будущего седока. Гном с сомнением окинул взглядом седло, которое находилось на высоте примерно в полтора раза превышающей его рост и стремя, что болталось прямо перед глазами, и оглянулся на спутников. Те с интересом наблюдали за проблемами самого низкорослого представителя своего отряда, не торопясь, впрочем, предлагать помощь. Когда же Крим, обратил на них внимание, поневоле пришлось подниматься и готовиться к отъезду. Видимо поняв, что незваные гости, наконец, покидают столь гостеприимный поселок, староста замолчала на полуслове и расплылась в счастливой улыбке.
Поскольку лошади, предоставленные поселением, производили уж больно не надежный вид, то мешки с провизией, посовещавшись, решили закрепить за Торно, как самым выносливым скакуном, а вот остальную поклажу нагрузили на приобретения. Так конь Крима, которого звали Вальзур, вез его мешок и собственно самого гнома, а лошадь Дара Грея, кроме седока несла еще и мешки оставшихся двух друзей. Торно, без особого восторга оглядев сотоварищей, все же не стал проявлять характер, и покорно позволил взвалить на себя довольно тяжелую провизию. После проверки насколько надежны узлы крепления, седоки принялись сами грузиться в седла, что после сытного обеда оказалось не так просто. Первым, конечно, закинули гнома, вдвоем общими усилиями. Имея невысокий рост, всего метра полтора, он был очень широк в плечах и тяжеловесен. У его расы вообще кости были очень тяжелыми, отчего многие полагали их толстыми. С грехом пополам подсадив Крима в седло и отрегулировав стремя по длине ног, Дар и Лин перевели дух и легко взлетели на своих скакунов.
Наконец, они в последний раз бросили взгляд на оставляемое селение и пообещав себе, никогда больше здесь не появляться, направились к воротам. Все представители поселка высыпали за околицу проводить путников и разве что не махали им в след. Пожелания удачного пути слышались отовсюду, вот только насколько были искренними, кто их разберет. Вот так под дружное прощание небольшой отряд из трех лошадей и покинул столь гостеприимный населенный пункт, направляясь на запад, в Царп. Предстояла еще неделя пути, а расстояние между Лином и Эвелин лишь увеличивалось. Ну что ж, если они поторопятся, то может и сократят его, хоть не много. До привала еще далеко и можно немного ускориться. Лин подхлестнул Торно, задавая ритм, и помчался вперед, навстречу новым приключениям.
* * *
Путь до Царпа был неблизкий и, как успел убедиться Лин, недельный срок был явно завышен. Наверное, чтобы преодолеть такое расстояние за неделю требовалась либо лошадиная выносливость, либо дикий страх, подгоняющий в спину. Поскольку, ни того ни другого путники не испытывали, то и добирались несколько медленнее, почти десять дней. Конечно, Лина тянула вперед связь с дочерью и осознание грозящей ей опасности, но Дар был очень убедителен, когда заявил, что все идет так, как и должно быть и ему не стоит волноваться, все равно ничего изменить не получится. Проблема была в том, что Лин не был фаталистом, и просто не верил, что судьбу невозможно переделать. Кто может предугадать, что он сделает в следующий миг? Конечно никто, а потому и предрешено ничего быть не может, но все же он доверял знанию старого орка, а уж то, что он точно знает что делает не вызывало сомнений. Проводнику незачем рисковать своим преемником, тем более до того как он его чему-либо научил.
