Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть5

— И что мне делать? — криво усмехнулся он. — Убиться об стену?

— Зачем? Можешь просто отвернуться из вежливости, — ответила Тара.

Сомбрэль пожал плечами и отошёл к выходу из пещеры, мы присели к столу. Разговор продолжили на фэдарине.

— Итак, первое, феальдины: обелиск с тангарским клеймом в фандарге. Такие же или похожие на него разбросаны по всему Тёмному Пограничью. Отпугивают глубинных тварей, но могут иметь и другие свойства. Второе: транспортное устройство неизвестного происхождения, явная магомеханика. И третье: арка коридора всё с тем же тангарским клеймом. Ещё?

— Странное исчезновение клана Тангаров из Амандора, точнее, из пещер под Большим Ящером, — добавил Гил. — Как говорил Диг, аккурат между первым Расколом и созданием Звёздного Купола. Клеймо лично у меня не вызывает сомнений — это руна Танту. Кстати, символы на арке похожи на те, что я видел в Оке Света, и это не кхазд и не гонх.

— Верно, — сказала Тара. — Руны изменены, и как я теперь понимаю, изменены системно. Причём, отличия от кхазда есть не только в написании рун, но и... как бы это сказать... в их содержании! Гномы, плетя заклинания, обращаются к своей Стихии напрямую, наполняя руны Силой Земли. Здесь же кроме Силы есть и Астрал. То, что мы видели — это новый язык, феальдины, магический язык клана Тангаров. Потому и руна Танту, их клановая печать, имеет теперь иное начертание.

— Шутишь? — недоверчиво усмехнулся Гил. — Гномы используют Астрал?

— Ясен камень, используют. Ты же видел руны в Цитадели Света! Сомбрэль, говорил, что обелиски уже были в Пограничье, когда они пришли в Ломэдор. Гватамари пытались их разгадать, но не обнаружили в них магии, так?

— Так, — кивнул брат.

Тара повернулась ко мне.

— Похоже, не даются тангарские "памятки" в чужие руки, Дель. А знаешь, почему? Подгорные жрецы умудрились-таки соединить Силу и Астрал, привязав созданный канал к магии Крови, позволяющей передавать знания и мастерство по наследству!

Я невольно улыбнулся.

— Астрал недоступен для гномов, Тара. Прости, но это смешно.

— А я и не говорила, что они владеют Астралом, Дель. Гномы используют его, чтобы получить доступ к другому виду магии. Как они это делают — не знаю, но скоро мы сможем задать этот вопрос самим кудесникам.

Я молча смотрел на жену. Наши маги-стихийники и жрецы подгорного народа управляли Стихиями, но обращались к ним по-разному. Соединять, вернее, смешивать разные виды магии не имело смысла: Астрал или Сила — результат один. Но совсем другое дело, когда речь шла о расширении возможностей своей магии засчёт чужой. Наша, возможно, и не сильнее подгорной, зато уж точно гибче и шире, особенно в области астральной Навигации.

— Что-то мне подсказывает, Посвящённая, что получить ответы на наши вопросы будет непросто, — вздохнул я, переходя на эльфийский.

— С чего бы, командир? — изобразил удивление Гил. — Не забывай: ты женат на тангарской женщине. Да, можешь повернуться, Сомбрэль!

Мои глаза встретились с изумлённым взглядом ду серке.

— Что за тангары, князь? Они опасны?

— Это как посмотреть, — серьёзно ответил я. — Видишь ли, хозяева этих коридоров вполне могут оказаться моими родичами.

Ду серке тряхнул чёрной гривой.

— Погодите, я уже совсем ничего не понимаю. Твои родичи? Атаны, что ли?

Он вопросительно взглянул на Тару. Тангарская женщина рассмеялась, но пояснять не стала.

— Скоро увидишь сам. Одна просьба, мальчики: не спешите с "балетом", хорошо?

— Это Поиск, Тара, — напомнил я, — так что сама понимаешь. Всё, уходим, феальдины!

Сомбрэль не сдвинулся с места.

— Отомри, Тёмный, — усмехнулся Гил. — Тангары ждут.

Коридор уходил вниз, напоминая лестницу огромной башни. Прямые пологие участки с широкими низкими ступенями время от времени сменялись крутыми, спирально уходившими вниз. Очередной переход между спусками показался слишком коротким. Сделав несколько шагов, я понял, что ошибся: едва заметное искажение пространства делило ход пополам, при этом дальняя часть выглядела отражением ближней. Элутар! Я предостерегающе поднял руку. Замерев на месте, мы вглядывались в странную аномалию.

— Астральное "зеркало", Дель?

— А где отражение?

Мы не сговариваясь посмотрели на ду серке. Тот пожал плечами.

— Спрашивайте тех, кто там был.

— Хочешь сказать, тех, кто оттуда не вернулся?

— Дайте-ка я, мальчики.

— Тара! — сказали мы хором.

Она улыбнулась.

— Да я не глубоко, командир.

— Ну что там? — не выдержал я, когда ожидание затянулось.

Тара оторвала взгляд от аномалии.

— Это не Врата, Дель. Но то, что там, — она кивнула в сторону искажения, — не Эльдамаль.

Элута-ар. А как же Звёздный Купол?! Однако заключение Навигатора не подлежало сомнению. Нужно было решать: продолжать путь или возвращаться к транспортёру. Оба варианта не гарантировали успеха, а времени на размышления почти не было. От всего этого в ушах стоял лёгкий звон, поэтому я не сразу обратил внимание на слова Сомбрэля:

— Тебе не кажется, что оно движется, князь?

— Все назад!

Поздно! Волна искажения гигантским языком слизнула нас с каменной поверхности и потащила за Пределы мира.

Глаза привычно подстроились к темноте Подземья. Впереди — всё тот же коридор, за спиной — глухая стена.

— Значит, вот так оно и происходит, — сказал Сомбрэль, осматриваясь.

— Где мы, Тара?

— Даже боюсь предположить, Дель. Посмотрите назад.

Мы оглянулись.

— Что видите?

— Камень, — ответил за всех Сомбрэль.

— Именно! А я вижу эльдамальскую часть коридора.

— И что это значит?

— А то, что мы находимся в двух мирах одновременно. Во всяком случае, для меня это именно так.

— А для нас?

— Пока не знаю. Но покинуть этот мир так, как мы в него попали, невозможно: придётся открывать Врата.

— Пат"н-рэт, — сказал Гил. — Путь-без-возврата.

Ду серке коснулся рукой стены.

— Значит, те, кто не вернулся из этих коридоров, должны быть где-то здесь.

— Не уверен, — заметил я.

— Почему?

— Ты не учитываешь определяющий фактор.

Ду серке с интересом взглянул на меня.

— Глубинных тварей?

— Тангаров, Сомбрэль.

— Да нет, как раз пытаюсь учесть, князь. Попытки проникновения в эти коридоры прекратились сравнительно недавно. Не удивлюсь, если хозяева не будут разбираться, а просто ударят по нам чем-нибудь дальнобойным.

— Нашёл, чем пугать гномов — эльфами в Эльдамале! — рассмеялся Гил. — Столько времени провести в чужом мире и ничего о нём не знать — непростительная глупость, этой расе совсем не свойственная. Подгорный народ всегда отличался здравым рассудком, Сомбрэль. Не станут гномы действовать вслепую, да и опасаться им нечего: никуда мы от них не денемся в этих коридорах.

— Какие гномы? Вы что, серьёзно, Светлые? — разозлился ду серке. — Сначала тангары какие-то, теперь гномы!

— Тангары и есть гномы, клан их так называется, — усмехнулся брат. — Руну на арке видел? Ну вот! И не злись: всякому знанию своё время.

Вот это верно. О Тангарах, кстати, даже гномы мало что знали. Клан был немногочисленный, зато крепкий. Лучшие оружейники Северной Подгории. Дигрим говорил, интересы его родичей не ограничивались только оружием, жрецы у них тоже очень занятные были. И если за оружие Тангаров уважали, то за странную магию опасались. Похоже, не зря. Незадолго до своего исчезновения клан перебрался под Большой Ящер: что-то искали они в эльфийских горах. Дайенар, Совет Старейших девяти тангарских родов, возглавлял тогда Таргон Тангар. Дигрим и Дангор — его прямые потомки.

/Как думаешь, Гил, Таргон жив?/

/Вряд ли, Дель. Две тысячи лэдов — большой срок, для гномов — почти предельный. Ко времени исчезновения клана Таргон был уже в зрелых летах./

Тара отняла ладонь от стены.

— Ну что, командир, будем ждать хозяев или пойдём навстречу?

— А есть разница?

— Да в общем, никакой: они сами идут сюда.

— Сколько?

— Двое.

— Сторожевое охранение? Маловато, — усмехнулся ду серке.

Гил смерил его взглядом.

— Для этого коридора — в самый раз. Да ты гномов-то видел когда-нибудь, Тёмный?

— Где? В Школе делотов?

— Завидую.

— Чему, Светлый?

— Впечатлениям, которые ты получишь, — рассмеялся Гил.

Судя повсему, брат не слишком опасался встречи с гномами. Впрочем, он знал их куда лучше, чем я.

— Вот что, командир, — сказала Тара, — Поиск Поиском, а переговоры с родичами лучше вести мне.

Она права: так будет действительно лучше.

— Как скажешь, агарта.

В конце коридора затеплился свет. Тангарская женщина сдвинула брови, предупредив:

— Без резких движений, феальдины.

Хозяева не дали нам времени на подготовку, разве что позволили осмотреться. Дозорные вынырнули из тонущего во мраке коридора и сразу заполнили его собой. Они неторопливо приближались, ощупывая нас зорким взглядом. Оружие, что было на виду, гномы уже отметили и теперь проверяли наши пояса, голенища сапог, заплечные сумки: бойцы оценивали бойцов, и делали это основательно. Остановились дозорные в нескольких шагах от нас: могучие, суровые, странно знакомые. Словом, если бы не был уверен, что нахожусь в нашем Подземье, решил бы, что попал в амандорскую Подгорию.

Доспех на гномах оказался лёгкий, кольчужный, усиленный на груди и плечах коваными пластинами. Руки были защищены наручами, перчатки и штаны сплетены из проволочной сетки. При этом пластины зрительно не утяжеляли доспех, а мелкое кольчужное плетение лежало, будто ткань. Подгорная работа! Хотел бы я видеть того, кто усомнится в её надёжности. Обувка гномов тоже оказалась знакомой: грубые башмаки были окованы металлом, высокое голенище укрепляли такие же вставки. Округлые шлемы имели особую, закрывающую подбородок пластину, широкая стрелка наносья предохраняла лицо. Спереди, чуть выше места крепления стрелки, в металл был вправлен крупный самоцвет, излучавший белёсый рассеяный свет. Вместо короткого меча-"подреза" в кольцах на поясах висели секиры с двумя полукруглыми лезвиями. Не кан"чеки, конечно, но я не сомневался, что длина их рукоятей может очень удивить противника. Словом, выйти против них с двумя лёгкими мечами да без левитации я бы не рискнул.

— Рот закрой, — тихо сказал Гил Сомбрэлю, но тот был так впечатлён, что даже не понял шутки.

Рыжие бородачи застыли в нескольких шагах от нас и обменялись взглядами. Один едва заметно пожал плечами, другой тронул пластину на груди. Блеснули золотые насечки доспеха, вспыхнула выбитая в центре нагрудника руна. Воздух перед нами слегка "поплыл", обдав жаром, дыхание перехватило. Огненный "щит"? Прикинув мощность, я тут же открыл астральный канал Воды. Водяное "зеркало" ослабило силу Огня, дышать стало легче.

— Трайн в помощь, уважаемые, — нарушила молчание Тара. — Что ж так нелюбезно гостей встречаете?

Я не сомневался, что она заговорит на кхазде, но она предпочла квэр. Учитывая, что наш с Гилом разговорный кхазд имел с подлинным, подгорным, мало общего, это было верное решение. Гномы вновь переглянулись, и тот, что ставил "щит", ответил густым басом:

— Так ведь незваный-то гость хуже зеркха, девица. А иным разным не любезностью хозяев, а жизнью своею след озаботиться. Самое время.

Гном говорил медленно, было заметно, что ему приходится подбирать слова. Да, подзабыли Долгобородые Всеобщий за две тысячи лэдов!

— Правда твоя, уважаемый: незваные мы гости, да ведь не по своей же воле, — ответила Тара. — Однако и вы дому сему не хозяева.

Звякнули кольца на поясах: дозорные потянулись к секирам. Я взглянул на Гила, он ответил движением брови — рано.

— Чудны твои речи, девица, — покачал головой гном, — молвишь, о чём и гадать-то не след. Да ты сама рассуди: тебе да тем двоим, — он кивнул в нашу с Гилом сторону, — быть здесь не должно — не место людям да эльфам в этих глубинах. Вот и приходится смекать, не тёмный ли вы морок!

— На иных-то гостей проще сразу обрушить свод, чем потом от них отбиваться, — добавил второй дозорный. — А этого, — он ткнул пальцем в кольчужной перчатке в Сомбрэля, — надобно сразу укоротить на голову — дешевле выйдет. Такая вот у нас любезность на сей час, девица. Уж не обессудь.

По поводу Сомбрэля, кстати, я бы не стал спорить, но тёмный морок? Неужели ду серке пытались использовать фантармов против гномов?

Тара покачала головой.

— Хорошо же вы родичей встречаете, Тангары, нечего сказать! Читать-то ещё можете, ай разучились в чужом дому?

Как именно подгорный народ узнаёт родичей, для меня всегда оставалось загадкой. Ду серке, кстати, тоже лихо вычисляют своих, правда, только по линии матери. Гномы, услышав своё клановое имя, отшатнулись было, но тут же приблизились вновь. "Щит" предостерегающе замерцал, и один из бойцов погасил его, просто махнув рукой. Изумлению, написанному на суровых лицах дозорных, не было предела. Густые рыжие брови подскочили так высоко, что, казалось, вот-вот сдвинут тяжёлые шлемы на затылок. Понятно, почему гномы сразу не признали Тару: родство с атани было для них слишком невероятным.

— Да как же это? — выговорил наконец один.

— Долго объяснять, уважаемые, — улыбнулась Тара. — Ну что, на пороге гостей оставите аль в дом позовёте?

— Оно, конечно, гно..., — начал, было, другой, но получив тычок от напарника, закончил, — госпожа. Величать-то тебя как прикажешь?

— ТариАной меня зовите, — улыбнулась Тара.

Гномы степенно поклонились.

— А-ой, ТариАна! Я буду Горин Тангар, — представился один. — А это вот — Ангор Тангар.

— Из рода Топора мы, берзарги, — добавил другой. — По ратному делу, значит.

Они нерешительно потоптались на месте, и тот, что назвался Горином, виновато спросил:

— Не сочти за обиду, уважаемая, не разглядели: какому из тангарских родов гостью-то принимать?

Вот оно что! Наши амандорские близнецы-затейники сестрицу свою названую в клан приняли, а род уточнить забыли. Зачем, если в Подгории из Тангаров только они двое и остались?

— Братья мои названые к роду Металла принадлежат, стало быть, и я тоже.

Гномы согласно кивнули.

— Оно конечно, уважаемая ТариАна. Что ж, гостю у нас честь и место, а родичу — кров да щит, — поклонился Горин. — Как с воинами, что с тобой пришли, решим, так и отправимся.

— А что с воинами не так? — насторожилась Тара.

— Эльфы оне, уважаемая, — ответил Ангор, — а у нас тут чай не сады. Было б оружие у них забрать, да ведь добром не отдадут, а силой негоже.

Мои глаза встретились с ярко-голубыми глазами гнома. Знакомый прищур, тангарский. Ангор скользнул по нашим поясам выразительным взглядом. Знает, куда смотреть!

— Слово Древней крови примешь, берзарг? — спросил я.

— Смотря о чём оно будет, Сгибающий-меч.

Даже так? А Гил оказался прав: столько времени жить в чужом мире и ничего не знать о нём Тангары просто не могли. Интересно, что же вы ещё о нас знаете, Долгобородые?

— А Слово будет такое, уважаемый: жизнь, честь и свобода каждого из нас — в нашей воле, остальное — воля хозяев, и гостям в неё мешаться не след. Годится?