— Возвышение два, на два пальца влево — пли! — Кричу я, отпуская тетиву. 'Дзан-н-н-г!' Пропела она, искрой мелькнула стрела, и тварь на том берегу разметало на клочья чёрного, вонючего мяса. Разбросав их на таких же...
И снова стрела, оттянуть тетиву — отпустить, проследив за снарядом. И снова, и снова, и снова...
Вечер.
Сижу у стенки парапета, сил просто нет никаких. На коленях голова Алли и сестра спит мертвецким сном. Рядом Бар, смотрит в небо остекленевшим от усталости взглядом. Лишь княжич стоит, навалившись на парапет, и следит за тем как воины на том берегу, добивают раненых тварей.
— У меня лук треснул, — тихо говорит друг, — теперь новый делать придётся...
— Кто-то, не будем показывать кто, мне ещё завидовал. И как тебе сегодняшний день, ты хоть посчитал, сколько тварей ты убил? — говорю я.
— Сбился на второй сотне... — шепчет Бар, — хотя если бы не твои стрелы, было бы куда меньше.
— Что про потери слышно? — спрашиваю я, посмотрев на Дайгора.
— Говорят раненых много, но убитых вроде нет, — отвечает княжич.
— Вот видишь, как тут иногда бывает, а ты сестру сюда хотел привезти... — говорю ему я.
— Ей бы этот опыт пригодился, так что, на будущий год жди обоих в гости, — отвечает княжич.
— И отец вас отпустит?! — удивляется Бар, погладив по волосам спящую у него на коленях Сатти, Вилли просто привалилась к его плечу и молча, сидит, глядя остекленевшим взглядом на закат.
— Я точно приеду, возьму личную дружину и сюда! — отвечает Дай, и плюхается на пол, так же как и мы привалившись к стене.
— Можешь мне поверить, такого может и не случиться, скорее всего не случится, — говорю я. — Я вообще подобное вижу в первый раз...
— Ну, да, не каждый год подобное происходит, я читал отчёты баронов пограничья. Хорошо хоть это не бахар...
— Если бы это был бахар, нас бы уже смели, и пришлось бы уходить в убежище под замком. И отсиживаться там, — отвечаю я.
— Это, которое нашли вы? — спросил он.
— И там тоже, мы нашли вход из него к нам под замок. Вход был тщательно замаскирован и открыть его, можно было только с той стороны. Ещё и люк пришлось освобождать от сварки, — отвечаю я.
— Кто интересно заварил-то его? — спросил княжич.
— Тот, кто потом превратился в тварь. Он сам заклинил ворота и заварил все люки, чтобы когда обратится не выйти наружу. Ещё и мозги себе из пистолета вынес, только вот это не помогло... — сказал Бар.
— Откуда знаете? — спросил Дайгор.
— Он оставил мемуары и боевой журнал. Он же был комендантом военной базы, которая была на этом месте. Когда пала Тьма, спасал гражданских, там, за перевалом в Пустоши. Только вот, она не была тогда ещё Пустошью. В одном из вылетов они попали в засаду и весь его отряд перебили, а его самого искусали. Он добрался сюда и заперся в убежище, понимая, во что в итоге превратится, — ответила Саттия.
— А потом, Тварь три тысячи лет сидела в подземелье... Кошмар! — подвёл итог Дай.
Глухие шаги по лестнице, скрип люка и к нам выбирается мой отец. Оглядывает усталым, но каким-то радостным взглядом и ласково улыбается.
— Какие же вы все молодцы, ребятишки! Просто — МОЛОДЦЫ! — говорит он и садится у стенки рядом с нами.
— Что с егерями, пап? — спрашиваю я.
— С пятью отрядами связь есть, один не отвечает, но надежда не потеряна они могли попасть в аномалию, потерять амулет, мало ли что случилось... — отвечает отец и треплет мне слипшиеся от пота волосы. Потом берёт в ладони ладошку Алли, на пальцах которой кровавые мозоли от тетивы. Нежно гладит, стараясь не задеть ранки.
— А если они погибли? — спросил княжич.
— Если погибли, всё равно выйдут сюда. Обращённых — тянет туда, где они жили раньше, пока были живыми, — отвечает отец.
— И что будет? — спросил Бармирр.
— Упокоим и похороним, как и подобает поступать с павшими товарищами, — говорит отец, но в его словах горечь и тоска. Видимо не раз ему приходилось делать так в прошлом.
— А как уберут трупы тварей? — Спросил Дайгор. — Их же так много!
— Настоятели храма приготовят много святой воды, от неё твари рассыпаются в пыль. Потом трупы обрызгают из садовых распылителей. Да, можешь посмотреть, сейчас этим на том и этом берегу занимаются горожане, — отвечает княжичу Виллия.
— Да?! — удивляется он, — ну-ка поглядим.
И со стоном встаёт, снова навалившись на парапет.
Адэрр Кантон (Замок Дагр, 10 день осени 3682 года от Великой тьмы, утро).
Стою на площади замка и поправляю подпругу на седле своего Обжоры. Конь повернув голову теребит губами мои волосы, это он так попрошайничает, ещё жеребёнком этот вредина подметил, что мне нравится когда он так делает и я периодически награждаю его за это кусочком мяса или солёным сухариком, а изредка вяленой рыбкой, за которую мой коник вообще готов продать душу. Вот любит животное сушёную рыбу, остальные кони к ней относятся нейтрально, а этот чёрно-зелёный злодей, учуяв лакомство, устраивает натуральный спектакль, дабы его угостили, пару раз я его обломал, поскольку рыбу и сам люблю сильно, так обиды было... Обжора ушёл от меня, повесив голову и волоча по земле хвост, словно у него жизнь закончилась и вот она смерть стоит на пороге. Зрелище было комичное до невозможности, стражники увидев такое в первый раз хохотали до упаду и слёз.
Рука в карман и вот она, небольшая рыбка. Коник почуяв кусочек счастья, начинает скулить словно маленький щенок, мало того перебирать копытами и смотреть на меня щенячьим взором.
— На, на, попрошайка, держи своё лакомство, — говорю я и подаю рыбку.
Мягкие губы на ладони и рыбка исчезает в пасти. После чего, Обжора зажмуривается и, постанывая, начинает её жевать. Словно какой-нибудь пионер в конце перестройки, перехвативший у приятеля бубль-гум или хипстер в ресторане над фуа-гра.
— Ты его совсем избаловал, — говорит мне сестра, запрыгивая на Снежинку. — Смотри, он обленится и тебе придётся постоянно таскать с собой рыбу.
— Не, у нас с Обжорой договор, я его иногда балую, а он меня слушается, — отвечаю я, хлопаю довольно урчащего и чавкающего коня по шее и запрыгиваю в седло.
Оглядываюсь и вижу, что все уже в седле. Княжич и Бар уже о чём-то болтают, скорее всего, об интересных местах на пути в Суварр. Пришло время моему лучшему другу и его сёстрам отправляться домой. И так, каждое лето они у нас, я поначалу удивлялся, почему граф отпускает к нам своих детей, но потом мне всё растолковал отец. Лето самое 'жаркое' время в делах графства и Ганнарру Таулону постоянно приходится перемещаться по графству, впрочем, как и его жене. Контролировать проводимые работы, инспектировать крепости и гарнизоны, решать постоянно возникающие проблемы. В это время он и дома-то появляется хорошо если раз в декаду, а то и реже. Такая же история и с графиней Натайей, та тоже дома не сидит. А оставлять шебутных отпрысков на попечении обучителей нецелесообразно. Так как мой друг очень ценит и учитывает воинские заслуги, и любой, кто не соответствует его критериям о достоинстве, моментально нарывается на вопрос: 'А ты собственно кто такой?'
С моим отцом таких вопросов не возникало никогда, его авторитет почти не уступает графскому. Вот и сидят у нас летом Бар и сестрички, тут за ними весьма качественный присмотр.
Княжич Дайгор сияет словно полированный золотой. У него в багаже забальзамированная голова гхашши, которую он и подстрелил, вернее — добил, когда её выгнали на нас загонщики. Как раз мы дежурили вместе с ним на вышке 'Д' у речки Каменки.
Да и битва со стаей тварей, тоже не оставила его равнодушным.
А шестой отряд егерей, так и не вернулся. Лишь одного из них, превратившегося в тварь упокоили егеря на болоте. Что стало с остальными выяснить так и не удалось.
По павшим воинам в храме отслужили панихиду, проводив души павших в путь к чертогам Богов.
Я сам молился за них, искренне молился, и пусть в прошлой жизни не верил ни в бога, ни в чёрта, здесь всё не так. Здесь присутствие высших сил иногда буквально чувствуется физически. Не раз, во время службы в храме я чувствовал чей-то внимательный взгляд. И это точно не один из прихожан, настолько странными были ощущения.
Мало того, на одной из стен храма была фреска, на которой был изображён странный зверь. Его длинный мех был белого цвета, а глаза горели багровым огнём.
— Это Хайрал — Хранитель врат Вечности! — сказал мне, когда я спросил о нем у отца-настоятеля, — правая рука и помощник Богини-матери. Именно он провожает души умерших к вратам, и именно он судит их за поступки, решая, впустить ли в Царство любви и света или низвергнуть в вечный холод и мрак...
А я отчётливо помню, кто стал причиной моей смерти на Земле и кто привёл меня сюда. Это был именно Хайрал — Хранитель.
— О чём ты всё время думаешь? — толкнув меня в плечо, спросила Алли. — Не успеешь оглянуться, а он опять смотрит в пустоту...
— Да так... — отвечаю я, улыбнувшись сестрёнке. — Мысли всякие в голову лезут, грустные.
— Мне тоже грустно, — говорит она, понурившись и глубоко вздохнув, — опять лето кончилось и ребята уезжают.
— Не кисни, мы к ним на месяц зимой уедем.
— Это да! Хотя, вот бы в столицу съездить?..
— Ха! Туда по зиме только месяц добираться, не, не отпустят нас...
— Это-то понятно, но почему бы не помечтать? — шепнула сестрёнка.
— Будем хорошо учиться, обязательно поступим в столичную Академию. Вот и насмотришься, на всё что там есть, пять лет там жить будешь, — говорю я.
— Для этого, — сказала Алли став серьёзной, — ты должен правильно провести ритуал!
— Всё что в моих силах будет и даже больше! — отвечаю я.
— Я тебе верю... — говорит сестрёнка, — поехали, стража уже в воротах. Проводим наших гостей до границ баронства.
— Проводим, и надеюсь, Дайгор сдержит слово и уговорит отца отпустить сюда Тай будущим летом, — говорю я, ударив пятками по бокам Обжоры.
Сестрёнка рассмеялась, глядя на меня искрящимся взглядом: — Тили-Тили-Тесто...
Глава 8. Княжна.
Княжна Тайвааль Атоон (Граница баронства Дагр, 40 день лета года 3683 от Великой тьмы, день).
Стук копыт дружины по утрамбованной поверхности дороги. Яркое солнце в синем и словно бездонном небе, на котором ни облачка. Звяканье амуниции и тихие разговоры.
— Тай? — тихо говорит Рания Синлинн, фрейлина и лучшая подруга. Девочки даже тайно дали друг другу обещание азимм*, решив, что свяжут свою жизнь с одним мужчиной, когда придёт время. — Долго ещё ехать до замка Дагр?
— Мы уже на землях баронства, так что к вечеру приедем... — мечтательно ответила княжна.
— А расскажи мне ещё раз о нём? — попросила Рани.
— О ком? — ответила Тай.
— О шевалье Адэрре?
Тайвааль улыбнулась, мечтательно глядя в небо. Вздохнула и, посмотрев в серые глаза лучшей подруги, ответила:
— Его глаза синие, словно вечернее небо над морем. Волосы коротко стрижены и они цвета полированной меди. Он сильный и тренированный, отличный лучник и начинающий маг. Ещё, он такой обходительный и знает много стихов. Он мне писал их в своих редких письмах...
— В тех, что ты давала мне почитать?
— Да. Только вот я не все тебе читать давала, — ответила Тай.
— Тай, а правда что того исполинского лхура убил шевалье Кантон? — спросила Рани.
— Да, мне брат рассказывал об этом. Хотя Дайгур этого и не видел, зато поучаствовал в отражении набега тварей на замок. Тогда несколько тысяч исчадий Пустоши напали на баронство, и пришлось отражать их осаду замка. Он мне много рассказывал об этом... — ответила княжна. — Адэрр заряжал стрелы заклятием взрыва и от их попаданий тварей на куски разрывало.
— Здорово-о-о... — протянула Рания.
— Только я его видела шесть лет назад, он мог и измениться за это время, — задумчиво прошептала девушка.
Подруга лукаво посмотрела на неё, ласково улыбнулась и сказала: — Кое-кто изменился не меньше и одного шевалье ждёт сюрприз...
Тай фыркнула и почувствовала, как кровь бросилась в щёки, и внезапно стало жарко.
— Ты краснеешь? Тай, ты краснеешь?! — удивляется Рани. — Так слова твоего брата о том, что ты любишь этого провинциала — правда?!..
— Тебе показалось! — прошипела смущённая княжна, гневно глядя на Ранию. — И вообще, ты его не знаешь и почему-то пытаешься меня обидеть... Я уже жалею, что согласилась на твои уговоры и взяла тебя сюда.
Рания густо покраснела и потупилась.
— Простите меня, Ваше Высочество... — Тихо сказала она. — Я допустила бестактность.
— В следующий раз думай, что и кому говоришь. И не смей публично обсуждать сказанное моим братом и мной в личном общении, — чувствуя глухой гнев, сказала Тай.
— Я более не допущу подобного, я клянусь Вам в этом, — склонившись в седле, ответила фрейлина.
— Я надеюсь на это, иначе ты отправишься к своему отцу в герцогство, — грозно сдвинув брови, ответила княжна. И Рани вздрогнула, с отчаяньем посмотрев в ответ.
— Тай?.. — прошептала подруга и в её глазах заблестели слёзы. — А как же наше обещание?
— Обещание это серьёзно, это на всю жизнь. Но, для тебя это похоже повод для шуточек, так?!
— Нет, Тайвааль! — всхлипнула фрейлина и мелко замотала головой. — Нет, конечно же — нет!
— Тогда, следи за тем, что говоришь и самое главное — когда! — сказала Тайвааль и, подняв подбородок, стала смотреть в спины едущих впереди дружинников.
— Простите меня... — прошептала Рани и замолчала. Тай видела краем глаза, что подруга ехала, повесив голову, и на её щеке блестит влажная дорожка.
Некоторое время ехали молча, пока обида и гнев совсем не оставили душу Тай в покое. Девушка успокоилась и снова вспомнила лицо Адэрра, когда они прощались в прошлый её визит в замок. От приятных воспоминаний она улыбнулась и посмотрела на подругу.
— Рани? — спросила Тай.
— Да, Ваше Высочество? — ответила та, посмотрев в ответ припухшими от слёз глазами.
— Знаешь, он мне действительно очень нравится, и я надеюсь, что понравится и тебе. Только не смей говорить об этом публично, хорошо?
Рани счастливо улыбнулась. Княжна поймала себя на мысли, что её подруга просто не умеет обижаться надолго.
'И как у строгого и консервативного герцога Синлинна, могла получиться такая удивительная дочь?' — подумала Тай. — 'И очень хорошо, что герцог отправил девочку в столицу в её свиту!'
И тут сонную тишину природы разорвал громкий звук боевого рога. Тайвааль увидела, что от авангарда галопом скачет дружинник. Воин подскакал почти вплотную и резко осадил коня. Заставив того встать на дыбы.
— Мой господин! — крикнул он, обращаясь к Дайгору. — В долине, куда ведёт дорога, несколько воинов гонят лхура!
— Несколько — это сколько? И велик ли лхур и куда его гонят?! — звенящим от азарта голосом спросил брат.
— Мы насчитали пятерых конных и один из них точно маг! — ответил молодой воин. — А весьма крупного лхура гонят на нас!
— Вперёд ребята! — крикнул брат, доставая меч. — Поможем шевалье Кантону в бою с лхуром!
— Мой господин... — задумчиво сказал капитан дружины. — Это плохая идея.
