Мёртвая пустошь

Мёртвая пустошь.

Пролог.

Алексей Крюков (Дорога Губаха — Чусовой, 10 января 2019 г. Ночь)

Разбитая трасса, кое-где присыпанная снегом и накатами льда. Лёха ехал, держа скорость около 120 километров в час. Его новая машина, пусть всего лишь китаец, но по собственно Лёхиным ощущениям не уступающий иным западным аналогам в качестве. Ровно держала трассу, легко проглатывая неровности и колеи, создавая чувство уверенности в себе.

Несмотря на все приятные ощущения от управления, в душе у молодого мужчины было тяжело и пусто. Сегодня, он похоронил, последнего своего близкого родственника. Свою любимую бабушку, заменившую в своё время, погибших в авиакатастрофе родителей и младшую сестру. Тогда же, погибли его бабка и дед по отцовской линии

Его не взяли в поездку сначала в Израиль, а оттуда в Новосибирск по делам фирмы отца и деда. Парень был оставлен дома, учиться в 'Элитной' гимназии. Лёха в тот год подзабил на учёбу, посвятив себя электронному другу с названием компьютер, что немедленно сказалось на результатах.

Гибель семьи он встретил вместе с бабушкой, матерью его матери, которая в тот год приехала из Губахи к ним в Пермь. Дабы приглядеть за четырнадцатилетним оболтусом, который должен был исправить свои прегрешения. Чтобы на зимние каникулы слетать в Швейцарию на горнолыжный курорт. Только вот, все планы оборвала зенитная ракета выпущенная военными соседней, считавшейся братской страны и началась новая жизнь. Тела его близких, так и не нашли, никого...

Некоторое время, Лешка жил, словно в тумане. Первое время бабушка и его дядя, старший брат отца решали вопросы наследства и опекунства над ним. Сам же парень, словно выпал из мира. Ушли те, кто был всей его жизнью, те, кто наполнял её смыслом и радостью. Но, особенную боль, доставила гибель младшей. Люшка, сестрёнка, ясное солнышко. Истово любимая всеми родственниками, за лёгкий ласковый нрав.

Полгода прошло, прежде чем парень очнулся от горя и боли. Учёба скатилась на дно, и перед ним отчётливо замаячила перспектива остаться на второй год.

Лёха ужаснулся, в тот день, внезапно, перед внутренним взором возникли лица отца и матери, деда и бабки, а главное любимой сестрёнки. Близкие смотрели на него, бывшего ещё в прошлом году отличником с сожалением и укором. 'Как же ты мог?' читался во взглядах немой вопрос, 'Как так скатился?!'. И ему стало стыдно, стыдно до ужаса, стыдно и плохо, но в отличие от читанного в книгах, чувство было холодным словно лёд...

И он взялся за ум, откуда, внутри возникло это странное, жгучее чувство стыда он не знал, и знать не хотел. Но, чувствовать его не желал. За оставшийся месяц, он, договорившись с учителями, пересдавал и исправлял оценки и сумел закончить год без троек. В следующем же, снова стал круглым отличником. Только вот, в моменты слабости, свойственные всем людям. Откуда-то из глубины души, снова понимался стыд, и обжигал своим стылым дыханием, заставляя, сжав зубы учиться и работать не покладая рук.

И всё это врем, все эти годы, его поддержкой были бабушка и дядя. И та и другой, вложили в Лёху всю душу и любовь. Поскольку, он был единственным кто у них остался, так как дядя был убеждённым холостяком, а мать у бабушки была единственным ребёнком.

Дядя же, встал у руля отцовской фирмы, и рулил хорошо, поскольку пока Лешка учился сначала в школе, а потом и в ПГУ на Экономе и после универа, пока Алексей служил срочную в погранвойсках на Дальнем востоке. Смог не только удержать её на плаву, но и серьёзно продвинуть и усилить. И к тому времени, когда выросший Алексей смог встать у руля семейного дела, сделал племянника миллионером.

Лешка же, ещё долгие три года во всём слушался дядю Володю, дабы не наломать дров. После чего, бывший уже довольно пожилым, мужчина отошел от дел, уйдя на давно заслуженную пенсию. Но, отдохнуть так и не успел, сердечный приступ и... Он был одинок в своей большой квартире на Старом Компросе, и некому было вызвать скорую.

Нашла его горничная, пришедшая утром, но было слишком поздно.

После похорон дяди, бабушка собралась и уехала в Губаху. В свой собственный дом, заботливо поддерживаемый в порядке её лучшей подругой.

— Лёшенька, — сказала тогда бабушка. — У тебя семья, друзья, а у меня здесь только ты. Мне немного осталось, и прожить это время, я хочу с теми, кого искренне люблю и там, где до сих пор живёт моё сердце. А вы будете приезжать ко мне в гости.

— Бабуль? — С тоской спросил он. Но она лишь приложила палец к его губам.

И вот, её не стало...

Стелется под колёса дорога, летят в лобовое стекло снежинки, рождая странное чувство, словно ты не едешь на машине, а летишь сквозь космос.

— Вот бы улететь отсюда! — Подумал он. — Улететь от всех проблем и забот. Ведь ты никому не нужен в этом мире. Все кто тебя искренне любил, ушли за грань...

Прошлой зимой, Лёха так же похоронил своего лучшего друга, с которым свела его судьба в армии.

С улыбкой вспомнилось их знакомство... Сначала, он сцепился с рыжим чеченцем по имени Рустам Ислямов. Сцепился из-за какой-то мелочи и разнял их, катающихся по полу казармы и рычащих словно дикие звери, сержант командир их отделения. Вытащил обоих драчунов за шкирку на улицу и отмудохал так, что только сопли полетели. Ну не им, салагам, тягаться со сверхсрочником, а всё отделение, скалясь, пялилось на экзекуцию, сопровождаемую витиеватыми матюгами. В результате оба оказались в санчасти...

И там выяснилось, что Рустам страстно любит читать, и читает в основном фантастику. На почве любви к литературе и фантастическим компьютерным играм парни и сдружились, да так, что стали не разлей вода.

А прошлой зимой, друг, будучи увлекающимся горнолыжником, разбился, катаясь на доске. Просто упал на склоне и, его выбросило за трассу и надо же, в снегу попался присыпанный камень. Удар затылком, компрессионная травма мозга, кома и спустя месяц, смерть.

Шорох шин навевает сон. Лёха устал, устал за три дня, сначала организовывая похороны. Потом бегая по инстанциям, оформляя документы и извещая бабулиных друзей и подруг, из тех, что были живы. Устал от звонков жены, наполненных упрёками и обидой. Совершенно не обоснованной при этом... Просто устал, как бывало, устают даже самые сильные люди.

Дорога была пуста, в полтретьего ночи в этих местах встречный транспорт редок. Это не трасса Пермь — Екатеринбург. С другой стороны, по пустой дороге ехать комфортнее.

Белое безмолвие, глаза на миг закрылись. Лёха вздрогнул и тут, он даже не понял, откуда это взялось! Посреди дороги, стояло что-то белое, но из этого белого красными углями светили глаза. Дернул руль влево, стараясь объехать нечто по встречной. Но, тяжеленный рамный джип это не его бывшая 'Камри', он так легко не маневрирует... Удар в корму и управление вообще потеряло всякий смысл. Машину закрутило, клубы снега закрыли весь обзор. Вдруг перед капотом показался снежный бруствер, удар! И машина летит в глубокий кювет, скрежет веток ствол дерева перед капотом и в ворохе искр мир погрузился во тьму...

Разбудил его писк системы оповещения двигателя. Вслед за писком пришла боль, боль от холода буквально терзающая его руки и лицо.

Лёха открыл глаза и прямо перед лицом увидел что-то красно-оранжевое, зернистое от которого шёл пар. Пошевелился и тут от правой ноги пришёл такой прострел, что он заорал дурниной. Дернулся, и зернистое нечто разлетелось, оказавшись снегом, насыпавшимся в приоткрытое боковое окно.

Он попытался открыть двери, и с трудом навалившись плечом, сделал это. В проём тут же насыпало снега. Он выглянул и во мраке, разглядел кромку дороги, вверху по довольно крутому склону оврага, в который он в итоге, улетел. До дороги было метров десять-пятнадцать.

Ногу уже не дёргало болью, зато она всё сильнее и сильнее просто болела.

— Проклятье! — Прошептал мужчина. — Как же выбираться? И что за чёрт был на дороге?!

Оглядел машину, даже сквозь покрытое трещинами от сработавших подушек безопасности лобовое стекло было видно изуродованный, вздыбившийся капот, да и крыша подозрительно нависала. Похоже, то дерево, в которое он влетел, двух с половиной тонный джип просто снёс, и оно упало на крышу, промяв её. Пахло горячим антифризом и сгоревшим порохом от пиропатронов.

Толкнув пошире двери, он попытался вылезти, кое-как, но у него это получилось. Поджав, как оказалось сломанную ногу, Лёха застыл, глядя вверх на склон, пропаханный его машиной.

— И как выбираться-то? — прошептал он. — А не вылезем мы, Лёха, здесь и останемся. На дворе ночь, на то, что ты улетел сюда, обратят внимание разве что когда рассветёт, а до этого легко дать дуба от холода.

Отпустил дверь, опустился на корточки и, зацепившись пальцами за торчащую из снега траву, медленно пополз вверх.

До кромки дороги метра полтора. Сколько он уже тут ползёт, он совершенно не понимает. Руки уже не чувствуются, ноги тоже да и так, сил почти не осталось.

Тело бьёт дрожь, заставляющая картинку в глазах прыгать, словно в поломанном старом телевизоре. Вдруг становится светло и в этом свете он видит сестру.

— Алёшка, ты чего это?! — Кричит она ему с кромки. — Ну-ка иди сюда, давай, давай ползи! Ты же у меня такой сильный!

— Люшка! — Хрипит он. — Олька! Сестрёнка... Я не могу.

— Можешь, Лёшенька. Ты можешь. — Отвечает сестра.

— Нет. Сил нет. Ты лучше позови кого... — Хрипит он, пересохшим горлом.

— Кого я позову? Тут никого больше нет. Алёшка, если ты не выберешься ко мне — ты умрёшь. — Сказала она.

— Значит умру. Все умирают. — Прошептал он, — снова будем вместе.

Взгляд сестры внезапно потемнел. — Не будем, братик. Тут никто не будет вместе, таков наш мир...

— Оль помоги, дай мне руку? — Попросил он, потянувшись к сестре. Вглядывался в её голубые глаза, в аккуратное лицо с тонкими чертами, окружённое русыми волосами. На девочке было её любимое голубое платьице с белым рисунком в виде цветов.

— Не могу, Лёшенька. Я же умерла, меня нет, так что давай сам. Тебя же дома ждут, не забыл? — Ответила девочка.

— Никто меня не ждёт, те, кто ждал — ушли. Те же, что остались — я им не особо нужен. — Просипел он.

— Это не так. — Сказал Ольга.

Лёха рванулся, в сломанной ноге снова стрельнуло, да так что морок развеялся. Он смотрел на дорогу и видел, там стояло это белое нечто и смотрело на него алыми угольками глаз. Зверь вздохнул, выпустив облако пара, оглянулся, посмотрел на дорогу и, словно растаял. А мужчина, обессилев, упал на снег.

Его нашли под утро, водитель грейдера чистившего обочину заметил лежащую в овраге машину. Выскочил из кабины, но было слишком поздно...

Глава 1. За горизонтом событий.

Алексей Крюков (Непонятно где, непонятно когда)

Сложно сказать, на что это всё было похоже. Я летел сквозь пространство наполненное светом. И свет этот был словно вода, он тёк вокруг меня. Огибая, рождая странные чувства и голоса. Голоса что-то говорили, куда-то звали. Но стоило мне прислушаться, как откуда-то извне приходила мысль: 'Тебе не сюда'.

И полёт продолжался дальше, сквозь пространство полное всех возможных цветов и оттенков. Казалось, скорость росла. И в какой-то момент свет вокруг согнулся в трубу. Мелькание странных образов, чьих-то мыслей, чувств и я влетел во мрак.

Спустя какое-то время.

— Где я? — проплыла странная мысль в моей голове. Ответов не было, лишь странный звук отовсюду вокруг. Словно стук сердца: Тук-тук, тук-тук, тук-тук. И так без перерывов и остановок, иногда к стуку примешивался звук, будто бы кто-то дышит.

Пытаюсь пошевелить руками и, чувствую, что у меня есть руки. Вообще чувство тела пришло как-то сразу, но и только то. Я скрючен, ладонью правой руки касаюсь лица. В темноте, окружающей меня, лишь слух и тактильные ощущения дают хоть какой-то ответ. Сколько бы я не моргал, толку не было никакого. Лишь сильно зажмурившись, добивался, что перед взором начинали летать светлые пятнышки.

В общем, на ощупь с лицом у меня всё в порядке. Нос, глаза, рот всё на месте. Ещё одна странность, на которую я обратил внимание не сразу — я не дышу. Вот совсем, то есть вообще никак. И никаких неприятных ощущений и желания нет.

Сколько я так провисел в этой странной тьме, я не знаю. Тут ощущение времени потерялось довольно быстро. Поскольку никаких изменений не происходило. Я вроде бы спал, только ничего из приснившегося мне не запомнил.

— Бла, бла-бла-бла! — раздалось в темноте прямо над головой, заставив меня вздрогнуть.

— Бу-бу-бу, бу-бу, бу. — Донеслось откуда-то извне.

— Не понял! — удивился я. — Это что, говорит кто-то что ли?!

И тут разговор над головой продолжился, мало того я почувствовал что то, что вокруг меня пришло в движение. Не знаю как, но я понял, что моё вместилище куда-то перемещают. Сопровождая всё это разговором на совершенно непонятном мне языке.

Вытянув руку, пытаюсь нащупать хоть что-то вокруг себя. Пальцы натыкаются на упругую гладкую поверхность. Двигаю ею из стороны в сторону и становится понятно, что нахожусь внутри какого-то странного кокона. И этот кокон шевелится, чувствуется, как под его поверхностью есть что-то еще. В этот момент я с удивлением задумываюсь над тем, кто же я такой. Пытаюсь вспомнить, то, что вокруг меня продолжает шевелиться и перемещаться.

Перед глазами образ: Какой-то склон, покрытый чем-то белым. О! Вспомнил, это снег. Я ползу по склону. А точно я?! Да вроде бы я. Помнится холод и боль, холод и боль. Как меня зовут?

И тут на меня навалилось. Я вспомнил всё, всю свою жизнь.

Когда вереницы образов перестали мелькать перед внутренним взором. На меня накатил страх. — Замуровали! Выпустите, меня! Мне страшно! — Бьётся мысль в голове.

Начинаю дёргаться, толкать упругую преграду во все стороны. Жаль орать не могу, потому что не дышу. На другой стороне явно слышимая паника. Громкие голоса, стук вокруг становится частым-частым. Давлю на преграду перед собой и чувствую, как с другой стороны что-то массивное проводит по преграде, а голос сверху начинает форменно ворковать.

Застываю поражённый догадкой.

— Не может быть?! — вспыхивает в голове мысль. Опускаю руку к животу, веду ладонью по нему, пока не упираюсь пальцами в толстый шланг, входящий прямо мне в живот. — Бля! — Хочется сказать, но я только как рыба открываю и закрываю рот. Во рту становится гадко от попавшей в него жидкости. Выдавливаю ее обратно и сморщиваюсь.

Голоса снаружи затихают, и стук чужого сердца снова становится спокойным.

— Ты не выбрался, Лёха, тебя не спасли. — Губы растягивает грустная улыбка. — Но зато, тебе, похоже, выпал шанс. Не, не так — ШАНС! Только вот, остаётся открытым вопрос: Сколько нам ещё находиться в животе?

Некоторое время спустя.

Сколько я здесь? Я не знаю. Время словно утратило смысл. Поскольку нет смены дня и ночи, то ориентируюсь на внешние раздражители, такие, как активность моей новой мамочки. Только вот, всё портит то, что я не могу долго бодрствовать. Недолгие моменты моего бодрствования заканчиваются сном. Но, за время, что я не сплю, успеваю совсем немного. Так — как, быстро устаю. Слушаю разговоры вовне, чётко выделяются три голоса. Один женский, это моя мамуля. Второй явно мужской, низкий и звучный. Третий же — странный. Вроде бы женский, но настолько глубокий и проникновенный, что даже в дрожь бросает. Я часто слышу этот голос буквально за 'стенкой'. Как-то раз, когда этот голос был рядом, я упёрся ладонью в стенку живота, выдавив её наружу и через несколько секунд, почувствовал касание снаружи. Голос же странной женщины принял откровенно воркующие нотки, поглаживания по животу продолжались до тех пор, пока я не убрал ладонь.

Понимать из говоримого снаружи я ничего не понимаю. Иногда даже разделить речь на отдельные слова не получается, поскольку говорят бегло и иногда, как всякие люди глотая окончания.

Но, я не задумываюсь над этим, предпочитая просто плыть по течению, ожидая, когда моё вынужденное заключение закончится. Ещё поскольку свободного времени избыток, а свободы движения минимум, вспомнив статью из тырнета читанную мною в прошлой жизни. Да, надо признать я принял случившееся, поскольку 'бритва Оккама' не оставляла иного восприятия произошедших событий. Я умер и оказался в новой жизни, только вот, почему-то сохранил память о прошлой и осознал себя прямо в утробе матери. Так вот, про статью...

В ней говорилось, как людям с различными травмами, сохранять мышечный тонус в периоды вынужденной неподвижности. Нужно просто в определённой последовательности напрягать группы мышц. Вот я и напрягаю, то руки то ноги, то живот спину, получается правда, так себе. Но, делать-то совершенно нечего, поскольку даже уши не погреешь, так как ничего не понимаешь.

Ещё некоторое время спустя.

— Что меня разбудило? — Думаю я, вися в темноте. За 'стенкой' тихо и мерное дыхание и стук сердца подсказывают мне, что мать спит.

Но, что-то словно мешает, закрываю глаза и пытаюсь понять оставшимися чувствами, что не так. Сколько промедитировал так и не понял, но в определённый момент обнаружил. Что у меня, оказывается, есть ещё что-то похожее на чувство. Словно бы рядом со мною, буквально руку протяни, течёт словно бы поток. Он протекает сквозь меня, рождая странное, тёплое чувство. Вместе с потоком, идут и ощущения, ощущения окружающего пространства. Увлёкшись, тянусь к этому и, оно словно бы тянется в ответ. Я вылетаю наружу, всё видится странно, словно бы на рентгене. Полупрозрачное, размытое... Вижу большую комнату, заставленную мебелью. Узнаю стол, вокруг которого стоят стулья. Несколько шкафов, облетаю помещение и возвращаюсь к себе, причём точно знаю, где я сам. Вижу большую кровать, а на ней спят двое. Ну, меня внутри одного не считаем, да я и не сплю. Пытаюсь посмотреть на лица спящих, но всё гаснет и меня уносит в объятья сна.

Верховный маг княжества Атоон, Дитмарр Сатон (Атоон-Ридаг, княжеский дворец, башня мага, 20 день лета год 3670 от Великой тьмы.)

Мужчина, закутанный в странного вида алую мантию, сидел в глубоком мягком кресле и смотрел на горящий в камине огонь. Правая ладонь его, сжимала вычурный кубок из серебристого металла со вставленными по верхней кромке камнями. Чьи грани, отбрасывали разноцветные блики на погружённые во тьму стены.

Мужчина сидел и застывшим взором смотрел в огонь.

Шорох одежд и чуть слышный скрип дверей позади сидящего, но он не реагирует на это. В неровный круг света от камина, входит женщина. Её тонкая, худощавая фигура, затянута в ослепительно белые одежды. Но, по которым идёт замысловатый узор из чёрных линий. Волосы её, частично собранные в высокую причёску, а частично просто лежащие на плечах, были белы словно снег на вершинах гор.

Женщина встала рядом с креслом и откуда-то из тьмы помещения прямо к ней за спину подлетело похожее. Женщина подхватила подол и грациозно опустилась в него.

Мужчина оторвался от созерцания огня и перевёл взгляд на сидящую. В ответ с чуть загорелого, чуть худощавого, но аккуратного и от этого кажущегося невозможно красивым лица, смотрели белые бельма глаз без радужки, в центре которых, были чёрные провалы зрачков.

— Зачем ты пришла, Преподобная? — Спросил мужчина мягким, низким голосом.

Женщина улыбнулась: — А что? Ты не рад меня видеть, кудесник? — Ответила она, и её голос был под стать внешности, немного низкий с чуть слышимой хрипотцой.

— Рад? — Он на миг задумался. — Наверное, всё-таки рад. Но, за твоим визитом стоит что-то ещё. Не желание видеть меня. Что, Саиталь?

— Тебя не проведёшь, дворец моего внучатого племянника, быстро учит видеть скрытое, ну, как и любой дворец властителей этого мира. — Тихо ответила собеседница и, повернув голову, посмотрела в огонь. — Я видела сон, Дитмарр...

— Сон?! — удивился он. — Ты пришла рассказать мне про сон?!

— Я видела Хайрала — Хранителя врат. Слуга Богини, показал мне светящуюся, призрачную фигуру, падающую в наш мир с небес.

— Что-о-о-о! — Воскликнул маг.

— Он снова привёл к нам посланника её, верховный. Пророчество Ладмарра Великого, может исполниться ещё при нашей жизни. — Сказала женщина, снова устремив на мужчину взгляд своих странных глаз.

— Он приводил посланников уже одиннадцать раз и, ничего не изменилось, почему должно измениться сейчас? — Тихо спросил мужчина.

— Мы не должны терять веру, кудесник! — Возвысила голос она. — Потеряем её и, Пустошь пожрёт наш мир.

— Она и так его пожирает, с каждым столетием она всё больше и больше. — Сказал маг.

— Мы найдём способ победить проклятие, может быть, посланник Её, поможет нам в этом. Ведь зачем-то она присылает нам их. Видимо, чтобы помочь...

— Государю доложим? — Спросил мужчина.

— Нет. — Отрезала женщина. — Ещё рано...

— Как скажешь. Храму виднее...

— Хорошо, что ты это понимаешь. — Сказала она. — Налей мне вина, друг мой. Что-то в последнее время, мне всё чаще и чаще, становится холодно во дворце.

Мужчина прикрыл глаза и к нему из темноты подлетели ещё один серебристый кубок и высокогорлый кувшин. Сосуд наклонился и в чашу полился багрово-красный в свете огня напиток.

После чего, чаша отправилась в ладонь женщины, а кувшин улетел обратно во тьму.

Сидящие отпили из сосудов и молча стали смотреть в огонь.

Я останусь у тебя этой ночью. — Сказала женщина. — Надеюсь, ты согреешь меня во сне?

— Всё что в моих силах, Саиталь. — Ответил он. — Я еще не стар...

Женщина рассмеялась, ласково глядя на мужчину. — Я проверю, это утверждение.

Алексей Крюков (примерно два месяца спустя)

По моим, скорее всего неверным ощущениям, прошло около двух месяцев, как я здесь, внутри. В последнее время, мне откровенно тесно. Тесно так, что даже толком не пошевелишься. Пару раз попытался чутка размяться, так мамуля аж заорала. Больно видать сделал...

Больше я не вытягивался, и да, я, слава богу, в мужском теле. Как-то проснулся, и меня пробило, а мужик ли я? А то любят в книжках, высшие силы пихать попаданцев в тела противоположного пола. Сунул руку и убедился, что свисток на своём месте. Да уж, облегчение было и смех и грех.

Ещё я приноровился с помощью этой странной субстанции подглядывать за внешним миром. Пусть всё видится довольно размыто, но всё равно интересно. Ею кстати пользуются все. Ну, те, кто появляется рядом с матерью. Мужской голос, оказался рослым худощавым дядькой, видимо это мой здешний отец. А второй голос, всё-таки женщиной, только какой-то странной. Невысокая, худощавая, но... В чём странность, я пока ответить не могу, но и фигура её и движения, какие-то не совсем человеческие. Ну, окажусь снаружи, посмотрю. Только вот, она уже недели две не появляется, может, уехала куда-то?..

Так вот, наблюдал я как-то за внешним миром, и как раз пришёл откуда-то отец. Поговорил о чём-то с матерью. Понимать я один фиг, ничего не понимаю. Потом сложил, видимо полешки во что-то очень похожее на камин. Отошел, я ясно увидел, как эта странная субстанция, завихрилась вокруг него, он вытянул в сторону камина руку. И с пальцев его, сорвалась сияющая искра и ударила в дрова. А в камине, прям заклубилось всё, видимо так в этом состоянии выглядит огонь.

Мамуля, тоже периодически, что-то такое делает. Я чувствую, как по её телу, словно сполохи проходят и оно после них, некоторое время чуть светится. Ну, похоже, в этом мире есть магия, ничем иным, я видимое объяснить не могу.

Да и слух у меня, обострился сильно. Так что периодически, меня будит даже бульканье в кишечнике у матери. Хотя, родители устроили мне как-то раз побудку, век помнить буду! Да и, они сексом занимались, а я всё это наблюдал, так сказать изнутри. Вот уж, это было что-то с чем-то.

Стоны, всё вокруг качается, звук такой, своеобразный, когда одно в другом двигается. Благо, продлилось недолго. Мамуля финишировала, и от этого меня так внутри сжало, что уж грешным делом подумал, вылечу сейчас со свистом наружу. Но нет, обошлось... Ладно, что-то опять спать потянуло, спа-а-ать.

Вот и снова утро, разбудил меня разговор родителей. О чём говорят непонятно, но голоса взволнованные, а ещё что-то мне совсем тесно стало. Попробовал чуть плечами пошевелить, ан нет. Моё вместилище стало тугим, потолкал в стенку рукой. Тоже мало эффекта, будто в тугой пресс ткнул. Оп, прямо под ладонью всё расслабилось и мне стало покомфортнее. Только приготовился помедитировать и посмотреть, что в комнате происходит, а может, повезёт и мамуля, как вчера на прогулку пойдёт, но нет. Опять стиснуло со всех сторон, да так, что в глазах пятнышки замелькали.

Голоса матери и отца стали откровенно испуганными. И тут, меня словно по голове тюкнуло. Читал в своё время, когда безуспешно пытались и Иркой, женой моей, детей делать. Про беременность и роды, что происходит, как происходит, какие ощущения у женщин при этом ну, и всё такое. Так вот, судя по всему, пришло моё время покинуть уютный мирок внутри моей новой мамули и увидеть, наконец, окружающий мир своими глазами.

Вот опять отпустило и тут, меня охватил приступ паники. — А где, мать вашу пуповина?! — Подумалось мне. Помнится, Наташка, жена Рустама по этому поводу переживала сильно. Боясь, что её мелкий обмотался. Вот и сейчас, пока вокруг мягко. Ощупываю шею и остальное тело, на предмет обвития.

Чёрт! Руки мои крюки, слушаются плохо, да и тесно тут так, что кое-куда они и не пройдут. — Фу-у-у! — Мысленно выдохни, Лёха. — Вроде всё чисто и этот живой шланг, весь где-то поверх задницы.

Протянул руку над головой, пощупать, как там 'выход' и тут опять всё сжалось. — Уй-й-й! — Даже заорать захотелось, так руку зажало. Кое-как вытащил обратно и прижал к груди. Ну нахрен, ещё поврежу себе что-нибудь в порыве любопытства. И сколько это всё продлится интересно?..

Некоторое время спустя.

— Божечки, спаси меня и помилуй! — Скребётся мысль в голове. — Сил же больше нет, это всё терпеть!

Жидкость, бывшая вокруг меня, уже давненько ушла. Моя голова буквально вдавилась в какое-то кольцо и давит это кольцо так, что мне кажется, что мой череп вот-вот треснет. Под зад, тоже толкает не кисло, мать орёт так, что у меня уже голова болит от её криков. Вокруг как минимум ещё несколько человек. Гомон периодически стоит, словно на базаре.

Вот опять давануло и тут, я чувствую, что меня буквально проталкивает. — Уй! Как сдавило-то, аж искры из глаз!

Крик матери превратился в хрип.

Хлюпающий звук и тут!

Холод! Мать вашу! Как же тут холодно то!

Меня хватанули за ноги и подняли вверх. В глазах муть, вокруг полумрак и прямо передо мной, размытое лицо.

Как мне по заду прижгло, как огнём.

— Ах ты, сука! — Думаю я. — Ща я скажу тебе, какой ты урод!

Открываю рот и делаю вдох.

— Бля, как огня вдохнул. — Внутри всё полыхнуло и: — И-я-я-я-а-а-а! — Из моего горла вырывается тоненький писк. — Ай-я-а-а-а!

Ору я, а вокруг смех и радостные голоса. Вот куда-то несут. У живота дёрнуло и шланг пуповины, лежавший на мне, куда-то исчез. А затем, тёплое, мокрое. Затыкаюсь и лежу в этом тёплом, пока меня трут чем-то мягким. Вода, а это была она, попадает в глаза и их промывают. Зажмуриваюсь и пытаюсь отмахнуться, но только бестолково размахиваю руками. Делаю, это молча, что вызывает удивление у окружающих.

Меня достали из воды и положили на что-то мягкое, которым и обмотали. Снова подняли и вынесли куда-то на свет.

Перевожу взгляд, после помывки, видеть стал лучше. Ну, только перед собой правда, по сторонам всё так же всё размыто. Меня, держа под спину и голову, приподнимают, и я вижу лицо.

— Тиквэ, найста и дорн. Ди наттре — Адэрр. — Говорит лицо знакомым мужским голосом, а я, разглядывая его тихо охреневаю.

Это точно не человек. Лицо, правда, почти человеческое, бороды и похожей растительности нет. Кожа, смуглая, красноватого оттенка. Волосы на голове платиново-белые, как и брови и ресницы. Но, дело не в этом, уши и я видел это отчётливо, были удлинённые заостряющиеся кверху и самое главное глаза, большие, раскосые, миндалевидной формы, светло-голубые. С ВЕРТИКАЛЬНЫМ, как у кошки зрачком!

— Куда я попал?!

Глава 2. Чужой монастырь.

Алексей Крюков (Две недели после рождения)

— Нас утро встречает прохладой! — Мысленно напеваю я, дрыгая в воздухе ногами. Это пока единственный вид физкультуры, который мне доступен. Ну, можно ещё до кучи, помахать руками или потягать ими же, мячик на резинке, подвешенный над моей кроваткой. Я пока сыт и доволен жизнью, хотя сытости надолго не хватит. Аппетит просто зверский периодически, а в мамулиной груди запаса молока маловато. Я опустошаю обе за два присеста и самое смешное, никаких неприятных ощущений. Молоко и молоко, на вкус чуть сладковатое и всё.

Дрыгая в воздухе ногами, поглядываю на мать, она что-то задумчивая сегодня. Утром, пока я насыщался, её отец даже успокаивал. Понимать я в их речах больше не стал, но общий тон разговора говорил лучше всяких слов.

Делая своеобразную гимнастику, чувствую, что припёрло. Начинаю гукать и кряхтеть, мать встрепенулась, подошла ко мне.

— Адэрр, ну тье? — Спросила она. — Тайто си?

— Молчать! — Думаю я, улыбаясь и молча глядя в ответ. — Не хватало ещё чего-нибудь ляпнуть на великом и могучем! — Протягиваю руки и тут же оказываюсь на её руках. Меня относят в угол и задницу вывешивают над стоящим там ведром. За несколько прошедших дней я приучил своих новых родителей, что категорически не желаю гадить в койку. Это вызвало некоторое удивление, но они это как-то спокойно съели и сейчас меня периодически таскают к ведру. Похоже, они это так спокойно восприняли, потому что я первенец и мои предки пока не имели опыта общения с младенцами. Больше пока, вокруг меня никого не наблюдалось. Пару раз появлялась какая-то девушка, но её действия ограничивались выносом ведёрка с моими какашками. Родители же, ходят по таким делам куда-то за перегородку в другом углу спальни. Звуки, которые оттуда доносятся, похожи на обыкновенный унитаз.

Вообще же, этот мир меня поражал с каждым днём всё сильнее и сильнее. Дом, в котором я находился, был деревянным, причём из цилиндрованного бревна! В стенах спальни было три окна, застеклённых большим листовым стеклом. По ночам, комната, как и несколько других комнат, которые я видел, когда меня носили, освещались беспроводными матового стекла шарами на подставках. Причём светили они, ярко и ровно. Двери были обыкновенными, распашными. Из спальни, выход был на длинную застеклённую галерею чьи окна выходили на широкий двор со множеством построек, покрытых ярко красной черепицей. Судя по высоте окон галереи, спальня и другие комнаты, занимаемые моей семьёй, были на третьем этаже. То есть в пределах моей видимости, были вещи, выдающие откровенную архаику, как например меч у отца на поясе. И развитую цивилизацию в виде светильников и оконных стёкол. В общем, странно это всё...

Так дела сделал, мать вытерла меня влажной тряпицей, пахнущей спиртом. И уложила обратно в кроватку. Я снова начал болтать ногами и махать руками, тягая попутно мячик. Развивая моторику пальцев на руках, которые слушались меня откровенно плохо. В определённый момент меня охватывает усталость, и я медленно уплываю в объятья Морфея, уже сквозь сон, чувствуя, как меня накрывают одеялком, шепча ласковые слова. Ощущение поцелуя на щеке и отрубаюсь.

Разбудили меня голоса, говорила мать и странная женщина с глубоким голосом. Говорили за стенкой, где у нас что-то вроде гостиной. Там большой стол, много красивых кресел, большой камин, а на стенах висит оружие и щиты всевозможных форм. Ещё заметил шкуру какого-то зверя на полу и шкуру здоровенную. — Это, какого же размера была зверюга, если у него такого размера шкура?! — Подумал тогда я.

Вот голоса стихли и послышались шаги, скрипнула дверь спальни. Я лежу и сквозь приоткрытые веки разглядываю подходящих женщин и от увиденного, тихо офигеваю.

С матерью всё понятно, я уже привык к её облику, а вот вторая! Вторая была вставшей на задние лапы кошкой. Ну, вернее фигура у неё была вполне себе человекообразная, невысокая, ниже матери, стройная с узкой талией и небольшой грудью. Лицо, походило на мордочку кошки, только вот вибрисс не было. Просто всё лицо покрывала короткая шерсть. Большие зелёные глаза с круглыми зрачками. Одета эта девушка-кошка была в кожаный костюм со множеством ремней и пряжек. На поясе у неё висели меч и кинжал. За плечами виднелся коробчатый чехол, похожий на чехол для лука. Протянула ко мне руки, ладони были маленькие, узкие и пятипалые. Пальчики заканчивались аккуратными ноготками, покрытыми красным лаком.

Мать с улыбкой смотрела на неё и не препятствовала.

Меня аккуратно подхватили и, поддерживая голову, подняли и прижали к груди. От её одежды пахло пылью и выделанной кожей, а ещё железом. Опасным железом и кровью. Запах был слабый, но чувствовался.

'Кошечка' и мать переглянулись, и мать обняла ту и прижалась, я же оказался между ними. Периодически бросая на меня обожающие взгляды, обе натурально заворковали.

Я от этого тихо балдел, пытаясь понять, что происходит. Чужачка, я это натурально чувствовал, относилась ко мне, так же как и мать.

Меня от переживаний опять припёрло, ну быстрый у меня метаболизм, да и терпеть я пока почти не могу. Начинаю дергать ногами и кряхтеть. Кошка недоумевает, мать ей чего-то говорит, видимо объясняет ситуацию.

Та видимо не верит словам, мать забирает меня и, улыбаясь, несёт к ведру, где под совершенно ошарашенным взглядом этой девушки-кошки я делаю свои дела. После чего снова оказываюсь на руках у чужачки.

Та смотрит на меня, я смотрю в ответ и от её ошарашенного вида мне становится настолько смешно, что я не сдерживаясь вовсю давлю улыбку и агукаю. Кошка, решив, что видимо так быть и должно, прижимает меня к груди, а потом вовсе поднимает к лицу и нежно-нежно покусывает и облизывает, а язычок у неё гладкий, как у людей.

После мы все трое перемещаемся на родительскую кровать. Пришедшая девушка скидывает оружие на стол и кожаную броню, которая брякает, падая на лавку так, словно внутри железная. 'Хм, может быть так и есть!' и остаётся в одном нательном костюмчике из тонкой белой ткани, похожей на ощупь на шёлк. Мать и кошечка, ложатся на кровать, кладут меня между собой и понеслось.

Курлыканье, тисканье и жалобы матери на что-то. Слов я не понимаю, но интонации и слёзы в глазах обеих говорят всё сами за себя. А потом, я решил потрогать девушку за грудь. Она от моих неловких прикосновений натурально заурчала.

Потом скинула сорочку, я во все глаза её разглядывал. Всё тело покрывал короткий палевого окраса мех. На нём едва заметно виднелись круглые пятнышки разного размера, на животе и груди они были мельче и чаще. На боках и спине крупнее и реже. И да, у девушки был шикарный, длинный толстый хвост с белым кончиком. И улёгшись рядом с нами на кровать, она этим хвостом активно пользовалась, поглаживая мою мать по ногам и талии. Я же, хи-хи, поглаживал её грудь. Она была упругой с торчащими из короткого, очень шелковистого меха розовыми сосками.

Женщины продолжали разговаривать и тут эта кошечка, сунула мне сосок в рот. Я рефлекторно начал его сосать, только вот без толку. Но, хозяйка груди буквально застонала. Отобрала у меня сосок, и они вместе с матерью начали массировать её грудь.

— Какие интересные дела творятся? — Думаю я, глядя на происходящее. Когда массаж закончился, я увидел что грудь, словно бы стала больше, а соски потемнели. — Это что? У неё молоко появляется что ли?!

Но, ответа я понятно не получил. Только аппетит раздразнил. Пискнул требовательно и получил в рот грудь матери. Ко второй, что удивительно, ненадолго присосалась кошка. Сделала глоток и со стоном снова начала массировать свои перси.

Так остаток дня и прошёл, мамуля и девушка-кошка, вошкались со мной. Потом я снова спал, и вот, ближе к ночи вернулся откуда-то отец.

Кошечка, которую, насколько я понял, звали Латри, поскольку именно так несколько раз звала её мама, с писком повисла у него на шее. И мой папуля, потискал и приласкал её ничуть не менее ласково, чем и подошедшую мать. Вообще же, происходящее вызывало у меня всё большее и большее удивление.

Оставив меня на попечение отца, мамуля и Латри куда-то ушли и вернулись лишь через час, все распаренные и довольные. После них, туда же видимо, ушел и отец, только вот он вернулся гораздо быстрее. К тому времени, Латри и мать успели расчесать и высушить с помощью прибора похожего на беспроводной фен, волосы на голове матери. После чего, отец и мать сообща, в четыре руки и две щётки начали сушить Латри. При этом, отец успевал тискать её вполне себе фривольно, периодически переключаясь на маму и когда процесс сушки закончился, все трое оказались в койке.

— Нда-а-а... Вот это да, господа гусары! Вот это, предки зажгли! Я такое только в кино, определённого толка видел. Только вот, там не было столько страсти и нежности, а ещё искренности. Это точно довольно странный мир. — Думал я, глядя в потолок из широких гладко оструганных и, похоже, лакированных плах.

Пока я размышлял, родители закончили и мамуля забрала меня из кроватки. Переместила на кровать и накормила. Только я опять не наелся. Если ситуация не исправится, у меня проблемы. Молока явно не хватает...

Латри Тин Кантон (Замок Дагр, 40 день лета года 3670 от Великой тьмы)

Мягкие тени, отбрасываемые на потолок, горящими на стенах светильниками рождали причудливый узор на потолке. Она лежала, слушая дыхание самых любимых ею существ в этом мире. Её мужа и названной сестры. Ещё где-то рядом в своей колыбели тихо сопел маленький Адэрр. Крохотный кусочек счастья, доставивший юной тирсе, столько счастливых минут сегодня. Как они все вместе ждали его рождения? Полгода ждали, долгих полгода, пока длилась беременность у Лании. И Латри была счастлива этим не меньше, чем сестра-подруга. Поскольку самой, не суждено будет испытать радость материнства. Лишённые рода и имени, проданные по приговору в рабство, специальным ритуалом лишались возможности иметь детей. Раб, не может рождать потомков. Ибо будут они рабами, а это противно воле творцов. Великая мать и Всевидящий отец, страшно покарают за такое отступников.

Хотя, те же сайатты, жители Скоррума из Халифата Идрон, не придерживались этого правила, но у них ребёнок рожденный рабыней, рабом не считался. Грехи отцов не падали на головы их детей. В Княжестве же, рабство вообще было под запретом. И вот уже полтора десятка лет, Латри не переставала благодарить Мать всего сущего, за то, что она свела её с Ланией Лидн, десятником Сагваррских егерей Великого князя, которая выкупила девочку у мэссира Хралла за целых два золотых. И то, если бы не жадность купца, он ни за что не продал бы её тогда. Но, потеряв деньги и часть товара, был вынужден распродать лишнее, дабы хватило на охрану и провиант на путь в Халифат.

Лания же, сразу после выкупа, хотела отпустить девочку тирсу на все четыре стороны, но Латри вцепившись ей в ноги, умолила оставить при себе. Хоть кем, хоть служанкой, хоть куртизанкой отряда. Только бы не остаться одной, в полном опасностей мире.

И грозный десятник, позволила себя уговорить. О чём, как знала сейчас девушка, не уставала благодарить Богов.

Пискнул и завозился в люльке Адэрр и вместе с ним, всхлипнула Лания.

— Что с тобою, Свет души моей? — Прошептала ей Латри.

— О, алькисс(1), моя ласковая алькисс! Молоко, оно ещё не набралось, но наш малыш снова хочет есть и слышишь, кряхтит. А это значит, что просится на горшок. — Ответила сестра.

— Лани, но это же, странно? Он же совсем малыш, а груднички не просятся в туалет! И, почему он не кричит? Ведь маленькие дети не могут себя контролировать, и если чем-то недовольны, то кричат и требуют своего.

— Я не знаю, Лати. Адэрр сразу был таким, и посмотри в его глаза, как он смотрит на меня, как смотрит на тебя? Я чувствую, его искреннюю радость при взглядах на меня, на тебя и Сита. Ты права, он странный, но эта странность меня не пугает. Мой мальчик, самый прекрасный ребёнок на всём свете! Слышишь, он зовёт нас, но мне нечем его покормить... — И сестра тихо заплакала.

Проснулся Ситварр и, ласково проведя рукою по груди Латри, коснулся пальцами второй жены. — Лани, почему ты плачешь?

— Милый, мне нечем кормить нашего мальчика! Моя грудь ещё пуста! — Ответила та.

— Проклятье! — Прошептал мужчина. — Я дал поручение Кигурру, найти нам на всякий случай кормилицу. Он сказал, что отправил нарочного по соседним городкам и деревенькам.

— Не нужно кормилицу! — Громко прошептала Латри. — Я чувствовала, что у тебя могут быть проблемы с лактацией поначалу, и приняла меры. Всю дорогу, пока длилась инспекция, я пила отвар когульника и сейчас, чувствую, как моя грудь готова отдать то, что должна. — Ответила она, чувствуя, как налилась грудь, и около сосков стало сыро от выступившего молока.

— Латри?! — Прошептала сестра. — У тебя получилось?!

— Смотри... — И девушка в неверном ночном свете, продемонстрировала Лани намокшую шерсть. — Видишь, она влажная, я обманула своё естество...

— О, Лати?! Я люблю тебя... — Прошептала Лани.

Девушка встала с постели, видя, как её провожает откровенно восхищённый взгляд мужа. Подошла к колыбели и аккуратно вынула дитя. Прижала кроху к груди, чувствуя, как от нежности стало сильно биться её сердце. Малыш молчал, проводя своими маленькими ладошками по её груди. Это такое простое действо, заставляло всё её естество таять он нежности к этому маленькому живому комочку, завёрнутому в мягкую пелёнку. Донесла мальчишку до ведра, где он под удивлённый взгляд девушки облегчился, довольно забавно покряхтывая. Латри, протёрла его ножки и попу, раствором воды спирта и рагульника. Что не даст вредоносным крохотным существам проникнуть в его тельце и вернулась на кровать. Легла между любимыми и дала грудь ребёнку.

Тот сначала неуверенно, но чем дальше, тем интенсивнее присосался к ней. И от ощущений, юная тирса впала в совершенно чудесное состояние. Рядом были самые любимые, и она, несмотря на все беды и препоны, познавала радость материнства.

Когда малыш наелся, опустошив обе её груди, и девушка отнесла своего, именно своего сына в колыбель. Муж, любимый мужчина, пусть и из другого народа обняв её и прижав к груди, тихо сказал: — Ты настоящее чудо, моя Латри. Правы были храмовники, когда свели нас троих. Мы созданы друг для друга, все трое, девочки мои милые...

И обе, прижались к нему с двух сторон, даря ласку и нежность.

1. Алькисс — Духовно и кровно близкая женщина, почти сестра. (Язык тирсов)

Алексей Крюков (Адэрр) (Примерно год спустя)

Ползу на четырёх костях по родительской кровати. Ползу потому, что ходить по ней на своих ногах ещё не получается. Она довольно упругая и мягкая, так что, удержать равновесие задача нетривиальная. Но, я пока собираюсь с мыслями. По полу, взявшись за руку с кем-то из родителей, я хожу уже вполне уверенно. Так же могу ходить, придерживаясь за стены, но мне пока этого не позволяют, побаиваются предки что упаду и расшибу себе что-нибудь. Как давеча упал с кровати, набил себе шишку и перепугал мамочек. Особенно Латри — мамочку-кошку. Вот уж, сама забота и любовь, лежит вон рядом, читает что-то из толстенной папки с бумагами, на отдельном листке делая какие-то пометки. Папуля и мамуля, куда-то уехали и да, моя родная мамочка снова на сносях. У меня вот-вот родится сестрёнка, я это точно разглядел с помощью магического зрения. Куда они уехали, я не совсем понял из разговоров, но вид перед поездкой был встревоженный. Как у всех троих родителей, так и у местного медика, который принимал у матери роды со мной.

Подо мной гидроматрац, это явно чувствуется, да и лазал я под простыни, посмотреть. Этот мир вообще этакая смесь стимпанка и средневековья. И церковь тут, реальная сила, которую все слушаются. Меня носили в храм в городе, за пределами замка родителей. Большой храм, красивый.

Внутри храма две статуи, одна явно мужчина, только вот голова сделана так, что сложно определить человек это, тирс или ещё кто. Статуя мужчины сделана из абсолютно чёрного цвета камня. По которому идёт сложный орнамент из белых линий. Вторая статуя — женщина, с ней та же история, что и с мужчиной. То же хрен пойми, человек на ней или кто другой. И по белому камню статуи чёрный орнамент.

Храмовников несколько, поровну мужчин и женщин. Отец-настоятель, лыс и темнокож, всё его тело, покрыто белой татуировкой, только глаза яркие, голубые. Настоятельница же, меня сначала напугала. Подошла вся в белом, кожа белая, волосы белые словно снег, я в глаза посмотрел и обмер. Они тоже белые, радужка белая в цвет белка и в этих бельмах, чёрные щёлки зрачков. Ужас короче!

Меня в храме раздели и опустили в большой котёл из серебристого металла. Хорошо вода в нём была тёплой и, окуная с головой, на два голоса что-то пели. После чего, храмовник приложил к моей груди ладонь. У меня по коже зуд прошёл, и я реально почувствовал, что на меня кто-то посмотрел. Кто-то настолько могучий и древний, настолько удивительный, что даже нет слов, описать...

Уже потом, в зеркале я увидел у себя на груди знак в виде круга с вписанным в него прямым крестом. Походило это всё на татуировку, но появилось явно по-другому принципу. Одно слово — магия!

Примерно полгода назад, на предков напал настоящий раж. Они устроили такой секс марафон, что я просто охренел. При этом активно пользовались магией, все трое причём. Я поначалу просто диву давался, пока всё внезапно не закончилось. В один из дней, поутру, совершенно счастливые мамули, покормили меня и с улыбками начали что-то втолковывать, показывая пальцами на живот маме Лании. Я не будь дурак, следующей ночью с помощью странного зрения проверил живот и о чудо, заметил новую жизнь.

Смотрю на календарь, висящий на стене и, вспоминаю своё знакомство с ним. В тот день, мамочка-кошка, взяла меня на руки и, подойдя к странному кругу на стене, разделённому на множество секторов разного цвета, начала показывать на один из секторов, что-то приговаривая при этом. Я же, рассматривал круг в целом и внезапно допёр, что передо мной календарь.

Весь круг делился на четыре больших сегмента, которые в свою очередь, делились ещё на три, и каждая треть, на сорок частей. В общем, получалось, что в году четыре времени года, по три месяца в каждом из которых по сорок дней, а весь год четыреста восемьдесят. Если ещё учитывать, что сутки тут явно длиннее Земных. Поскольку круглый же циферблат часов с одной стрелкой, стоявших в большой гостиной, где на полу лежала шкура гигантского зверя, был разделён на восемнадцать крупных сегментов помеченных двумя рядами значков. Между крупными штрихами, шло по десятку маленьких, и сутки, как и на Земле, состояли из двух полных оборотов стрелки. Вообще же, вся система отдавала чем-то удивительно знакомым, и у меня сложилось ощущение, что я в этом мире не первый такой. И со старушки Земли, сюда уже кого-то заносило...

По ногам прошелся мягкий мех, и я попытался ухватить скользящий рядом хвост. Да не тут-то было! Мамуля ловко убрала его и началась наша любимая с нею игра. Я ловил хвост, а она не давала поймать его. Вошкался так минут пять-десять, не знаю сколько. Мне эта физкультура в радость, поскольку здорово тренирует ловкость. А мамуля так просто тащится от этого всего. Причём, она это делает, не отрываясь от своих бумажек. Вот ведь...

Поначалу, я думал, что мама-кошка просто живёт с родителями, но четыре месяца назад, выяснилось, что я ошибался. Она была папке женой и ни в чём не отличалась от родной матери, как в правах, так и в обязанностях. Тогда к нам приехал какой-то важный дядька, причём встречали его со всем пиететом при полном параде. Мамули, достали из сундука в углу и надели одинаковые платья и что удивительно, одного цвета с одинаковыми вставками других цветов. Отцовский мундир, цветовой гаммой не отличался от женских. Мало того, всё из того же сундука были извлечены и надеты всеми троими на голову, одинакового фасона золотые обручи с большим синим камнем по средине, который как раз приходился на лоб. Тут-то я и понял, что у родителей всё официально и серьёзно, так как, пришедшие служанки соорудили обеим мамочка одинаковые причёски.

Меня посадили в переноску, что-то с виду напоминающее рюкзачок и Латри надела её на себя, так что я оказался у ней спереди лицом вперёд. На меня надели маленькую копию отцовского костюма, пошитую по-быстрому одной из служанок.

Встретили всё чин по чину, все чопорно раскланивались, говорили красивые слова, ну мне так показалось, поскольку понимал я тогда мало. Дядька, одетый в пушистую шубу из светлого меха и чёрно-белый костюм, поприветствовал отца и матерей, после чего подошел ко мне и оглядел с очень доброй, отеческой улыбкой. Я его разглядывал в ответ с интересом, и он это заметил. Сказал что-то отцу и тот гордо расправил плечи, довольным взором оглядев мамочек, которые явно видно смутились.

Вечером же в гостиной, все четверо вели себя вполне непринуждённо. Дядька, которого звали Ганнарр, вволю потетешкал меня, потискал мамочек, наговорил им кучу комплиментов, вогнав в краску и смущение. После чего, меня унесли спать. А рано утром тот укатил восвояси.

— Адэрр?.. — Слышу я голос Латри. — Ты чего сегодня такой задумчивый?

Поднимаю взгляд от её хвоста и с улыбкой смотрю на эту прелесть. Ну, до чего же славная она у меня, мягкая, пушистая, ласковая и тёплая, а ещё у неё молоко вкусное, чем-то похожее на молоко из металлических банок моего прошлого мира. Так же, Латри варит совершенно обалденные каши с фруктами, не доверяя это дело поварам замка. Потому встаю на карачки, напрягаюсь и оп! Я на ногах... Кровать подо мной гуляет и, для равновесия я развожу руки в стороны.

— Адэрр! — Восклицает мать. — Осторожнее, упадёшь!

Я же поймав наконец-то баланс, топаю к ней.

Надо сказать, что я пока играю с предками в молчанку, накапливая словарный запас и вот, сегодня решил, что пора переходить ко второй фазе изучения языка, активной фазе. И мамочка-кошка мне в этом поможет...

Латри Тин Кантон (Замок Дагр 30 день лета года 3671 от Великой тьмы).

Тирса лежала и напряжённо смотрела, как к ней по кровати топает сын. Лицо Адэрра было сосредоточенно, и поверх бровей пролегла складочка.

Вот уже неделю, как любимые укатили в столицу графства, в главный госпиталь. Поскольку у Лании наметились проблемы, и возник риск потерять дочку. Замковый медикус, расписался в своём бессилии, сказав, что в этом случае его компетенции явно недостаточно. Рисковать не стали, и муж и сестра, уехали под крылышко графа Ганнара Таулона, бывшего командира всего их полка и большого друга семьи. Даст-то Богиня, всё обойдётся, и их доченька родится нормально и в срок.

Саму же Латри, оставили на хозяйстве, чтобы приглядывала за сыном и блюла источник замка, пока его старший хранитель отсутствовал.

Сопение рядом и маленькая ладонь коснулась её плеча. Она перевела взгляд и столкнулась с радостным взором сына. Девушка отложила финансовый отчёт баронства. Который проверяла вот уже второй день, а ребёнок протянул ручки и крепко прижался к ней.

— Я так люблю тебя, о мой Адэрр! — Шепнула тирса, чувствуя любовь и нежность к нему.

— Я тозэ лублу тебя, мамоцка! — Ответил мальчишка. — Моя мамоцка, мамоцка-koshka!

Она чуть отстранилась, столкнувшись взглядом с сияющими глазами ребёнка.

— О, Адэрр! — Всхлипнула она. — Ты заговорил!

Мальчишка рассмеялся и поцеловал её в нос. — Мамоцка моя.

От счастья и радости, девушка разревелась. А ребёнок, коверкая слова начал её утешать, чем ещё сильнее усугубил ситуацию.

Лишь через несколько минут, полностью выплакавшись, она успокоилась. Адэрр же всё это время, прижимался к ней, целуя и лопоча ласковые слова, безбожно коверкая их при этом.

Думала ли она, когда её продали в порту Скайнор, что когда-нибудь услышит в свой адрес эту чудесную фразу: 'Я люблю тебя, мамочка'. Нет, не думала, даже не мечтала об этом, и вот, спустя двадцать лет, маленький мальчишка сайатт, сказал ей её. И в единый миг, всё горе и страдания, пережитые ею, стали не напрасными.

— О, Адэрр! Мой Адэрр! Сыночек... — Шептала она, глядя сквозь пелену слёз в серьёзные глаза ребёнка.

— Не плац, мамоцка. — Сказал он и вытер её слёзы ладошками. — Всё литцо у тебвя мокхое тепей...

— Мокрое, Адэрр. — Поправила она.

— М о к р р о е — по буквам произнёс мальчишка, — правильно, да?

— Да, правильно. И говори мамочка, а не мамоцка.

— М а м о т ч к а — Произнёс он.

— Мамочка, давай медленно...

И они хором произнесли: — Мамочка.

— Молодец, Адэрр и что же ты молчал-то так долго? — Спросила она улыбнувшись.

— Слов не знать, не мочь говорить. Слушать вас, запоминать слова... — Ответил он.

Она от удивления распахнула глаза, и ладони сами прижались ко рту. — О, Адэрр?!..

— Мамочка, ты помочь Адэрр? — Спросил он.

— Помочь?! Всё, что в моих силах, сынок. — Прижав к себе ребёнка, ответила девушка.

— Научи Адэрр говорить, хорошо, мамочка?

— Конечно, хорошо, конечно научу. — С жаром ответила она.

— Мы делать удивлять папу и маму. — Сказал он.

— Ты, наверное, хочешь сказать — сюрприз?

— Сюрприз да, — мальчишка кивнул, — тогда делать сюрприз...

И рассмеялся. А Латри представила, как удивятся любимые, когда приедут и ей тоже стало весело.

Три дня спустя.

— А это что, мам? — И сидящий на руках сын ткнул пальцем в наковальню. Они зашли в вотчину кузнеца, хорошо мастер Игорр сейчас обедал и охотно принял игру, рассказывая, что и как у него в кузне.

— Это наковальня, маленький господин. — Пророкотал в ответ кузнец.

— А это? — И мальчишка указал на гидравлический пресс.

— Это гидро-пресс. — Отвечал мастер.

— М-м-м-м-м! — Промычал, кивая ребёнок. — Вы ковать меч? На, этой наковальня и гхидро-присс?

— Не только мечи, малыш, но и мечи тоже. — Улыбаясь, ответил Игорр.

— Хорошо. — Сказал ребёнок, и вопросы продолжились.

Вот уже третий день, она, забросив все дела, ходила с сыном по замку. Мальчишка тыкал пальцем во всё подряд, и девушка рассказывала о предметах, людях и животных которые были и обитали в замке Дагр. Его любопытство было неисчерпаемым, мало того он был неутомим в своём любопытстве.

Уже вечером, после ужина и бани, в которую они сходили вместе. Латри вымыла измазавшегося в саже Адэрра, ну и сама помылась под любопытным взглядом мальчишки. Когда укладывала его спать, ласково куснула за ладошку. Как бы хотела тирса уметь целоваться как сайатты, но строение губ не позволяло этого делать, вот и приходилось выражать ласку так, как принято в её народе.

— Спокойной ночи, сынок. — Шепнула она.

— Ты очень красивая, мамочка, очень. — Ответил он. — Спокойной ночи.

Он как-то нежно улыбнулся ей и отвернулся к стене.

Латри, поправила ночную рубашку, поймав себя на мысли, что комплимент сына ей необычайно приятен. И ещё, словно в его словах и взгляде присутствовало что-то ещё, какой-то внутренний смысл, подтекст. Девушка, подумав, отбросила это, просто её сын необычный ребёнок, очень-очень умный. Самый умный малыш из всех кого она знала. Но! И хорошо же, в их опасном мире ум даёт дополнительный шанс на долгую жизнь.

Улыбнувшись, она легла в постель и укрылась одеялом.

— Мамочка? — Услышала голос Адэрра.

— Да?

— Можно мне к тебе?

— Ты хочешь спать со мной?

— Пока не приедут папа и мама — да.

— Почему? Ты чего-то боишься? Что-то случилось? — Заволновалась она.

Донёсся шорох и тихие шлёпающие шаги по полу, кровать чуть качнулась, и под одеяло влез мальчишка. Прижался к ней и тихо сказал: — Когда вернутся папа и мама, я, наверное, перееду в другую комнату. Тут будет моя маленькая... Как сказать?

— Сестра. У тебя будет сестра, Адэрр. И у неё уже есть имя — Аллия. — Ответила Латри.

— Да, сестра. Просто, я хочу запомнить, как это. Когда ты рядом, потом уже не получится... — Прошептал он.

— Я же никуда не денусь! Если хочешь, я буду приходить к тебе по вечерам?

— Хочу. Но ты будешь уходить, когда я спать. А сейчас ты спать только со мной и не уйти.

— Адэрр! — Прошептала она, прижав к себе ребёнка. Но он уже крепко спал, уткнувшись в её грудь.

Алексей Крюков (Адэрр Кантон) (ночью)

Туманный лес, наполненный шорохами и шелестом. Сумрак, то ли утро, то ли вечер, непонятно. Иду по прелой листве и палой хвое.

— Странно? — Проплывает мысль. — Что-то больно высоко линия взгляда?

Поднимаю ладони и вижу, крупные руки и мозолями.

Оглядываюсь и понимаю, что место мне прекрасно знакомо. Это Усьвинский порог, куда я часто ездил в компании Рустама, а потом и нашими семьями. Мы с другом порыбачить и поесть шашлычка, под коньячок. А девчонки просто отдохнуть за компанию, погулять по лесу, набрать грибов и ягод, если есть.

Где-то впереди, должна быть наша полянка. Ускоряю шаг, отодвигая ветки деревьев, вляпываюсь в паутину, стряхивая её клочья с лица и чертыхаясь. Вижу, отсветы горящего костра.

Вот и полянка, на раскладном стуле сидит знакомый парень и удивлённо смотрит на меня.

— Лёха?! — Шепчет друг. — Лёшка! Везийра доттаг!(2)

Вскакивает, и мы стискиваем друг друга в объятьях. Говорим что-то, путаясь в словах, пытаясь высказать друг другу всю радость от встречи.

Всё так же горит костёр, бросая на лица отсветы. Сидим на стульях, глядя друг на друга.

— Лёха, что случилось? — Говорит Рус.

— Я умер, брат. — Отвечаю я, глядя в его серые в сумраке глаза.

— Умер?! Как? Когда? — Удивляется он.

— Так через год после тебя. Ехал из Губахи и улетел в кювет. Была ночь, я сломал ногу и так и не выбрался, замёрз похоже.

— А я тоже умер, да? Хотя постой? Я помню, как в Чусик поехал на доске кататься, упал, помню на склоне, а больше ничего...

— Ты о камень ударился, Рус, затылком, месяц в коме был, потом умер.

— Да?!.. Грустно... — Тихо сказал он. — Как там Натаха? Говори, ваша(3)! Как дети мои, дядя?

— Хорошо всё, дети растут, дядя так и работал у нас с тобой на фирме. Наташка по тебе убивалась сильно, еле успокоили, даже в больницу ложилась. Полгода назад пришла на твоё место... Хотя, что уж сейчас, мы с тобой здесь, а они там.

— Знаешь, я ведь не здесь. Я... А где я? Что-то помню, Лешка, а это точно ты?

— Рус, хочешь в ухо врежу, как тогда в казарме?!

Рустам рассмеялся: — Не стоит, уж больно тяжёлая у тебя рука. Долго в ухе звенеть будет потом. А ты-то где?

— Я?!.. А знаешь...

И тут всё гаснет, и я просыпаюсь, чувствуя запах Латри и её молока.

2. Везийра доттаг — Бесценный (дорогой) друг (чеченский).

3. Ваша — Брат (чеченский).

Глава 3. В начале славных дел.

Аддэр Кантон (Алексей Крюков) (Замок Дагр, 10 день лета 3676 год от Великой тьмы).

— АДЭРР! — Раздался со двора замка громогласный рёв Кигурра Римана. Командира замковой дружины и моего наставника. — Подери тебя Пустошь, где ТЫ?!

— Иду мастер! — Крикнул я из окна галереи, сейчас открытого.

— Смотри, он устроит тебе сейчас тренировочку, за опоздание... — Улыбаясь, сказала стоявшая у окна Латри.

Прижимаюсь к ней, она чуть наклоняется и я её целую. — Люблю тебя... — Шепчу ей в самое ухо, отчего оно чуть рефлекторно вздрагивает.

— Вот ведь?.. — Удивляется вышедшая из гостиной мама.

— И тебя я тоже люблю! — Кричу ей и быстро целую ладони, с твёрдыми бляшками мозолей от рукоятей клинков. — Мне пора, а то мастер Кигурр поднимется сюда и погонит меня на плац вицей. После такого мне опять придётся спать на животе пару ночей.

— Беги-беги, неугомонный. — Напутствует в спину вышедший вслед за матерью отец. — Не стоит злить наставника...

Выбегаю из донжона во двор, огибаю здание конюшни, откуда мой забег провожает заинтересованным взором отцовский 'конь' с именем Рауз(1). И оглядев плац, шмыгаю к лавке с лежащими на ней тренировочными клинками.

— Ты опоздал... — Тихо говорит, сидящая по-турецки на лавке Аллия. — Сейчас тебе выпишут.

И тут же меня прижгло по ягодицам, от чего я подпрыгнул и вытянулся.

— Где ты был, НЕГОДНИК?! — Проорали в самое ухо. — Я жду тебя целых две минуты!

— Наставник? — Пискнул я, чувствуя, как сжался сфинктер. — Виноват, исправлюсь...

— Гхм-м-м... — Глухо прорычал воин. — Клинки в руки и в позицию.

Выполняю приказ мастера, встаю на плацу в позицию и понеслось.

Три часа спустя.

Валяюсь на плацу, словно медуза шевелиться, сил нет никаких. Рядом, на нагретой солнцем за день каменной плитке сидит сестра и жалостливо смотрит на меня. Рядом с ней, вывалив из пасти язык, сидит Тутти, панцирник из замковой псарни. Совсем молоденькая сучка, привязавшаяся к нам с сестрой ещё в прошлом году.

— Очень устал, Дэр? — Шепчет девочка.

— Убейте меня... — гнусавлю я, чувствуя щекой камень плаца. — Великие Боги, он просто изверг.

Слыша мой голос Тутти, подскакивает и начинает облизывать мне лицо, урча при этом как кошка.

— Тутти, уйди! — Пытаюсь отмахнуться я, но зверь лишь начинает играть, просовывая мордочку под мою руку и норовя лизнуть, то в нос, то в глаз.

— Мастер говорит, что тренируя нас, спасает нам жизнь. — Отвечает девочка, которая чуть раньше уже получила свою дозу от наставника, но гонял он её помягче, чем меня.

— Я помру раньше, Алли, не доживу до момента взросления. И ты останешься, обычной девчонкой, некому будет провести обряд инициации. Поскольку твой братик, помрёт тут на очередном занятии, — отвечаю я, продолжая вялую борьбу с Тутти, которая просто веселится, облизывая мне лицо.

Девочка наклоняется, отодвигает 'пса' и, прижавшись, нежно целует меня в щёку.

— Я не дам тебе помереть, давай вставай и пошли в баню.

— Я не дойду, сил нет, — шепчу я.

— Дойдёшь-дойдёшь! Я тебе помогу, — и действительно помогает мне встать, отпихнув в сторону панцирника. Земля качается, в ушах тонкий свист и разноцветные пятнышки в глазах.

— Ох, Алли! Я сейчас обратно упаду...

— Ничего подобного, пошли, — и шагает вперёд, придерживая меня за талию. Хотя сама ещё мелкий клоп, ниже меня на полголовы. Но, в наших ногах путается панцирник, и мы чуть не падаем.

— Тутти, уйди с дороги! Кыш! — командует Аллия и зверь отбегает вперёд, где застывает, подпрыгивая на всех четырёх лапах, словно у неё там пружинки.

— Шило в заднице, а не зверь, — шиплю я, медленно идя к бане. Когда проходим мимо кузни оттуда вылетает облако пара и громогласные матюги.

— Ну, я же тебе говорил, Сит, говорил же, что паровик изношен! — доносится из кузни голос дядьки Игорра. — А сейчас ремонта почти на пять золотых! Мы же не казначейство, как ты объяснишь Лани, эти траты?

— Как необходимые, — отвечает голос отца. — Зато заготовку закончили, и не ори, брат. Запчасти я уже купил и они давно на складе лежат.

— Да?! — удивлённо воскликнул дядя, — а почему я об этом не знаю?

— Ну, видимо, я просто забыл тебе об этом сказать, — смеясь, ответил отец.

— Ах ты?!

— Но-но! Ты не смеешь подымать руку на своего господина! — гогоча во всё горло, прокричал отец.

— Господина, да?! — кричал в ответ Игорр. — Всё детство ты надо мной издевался! Шуточки твои дурацкие и что, позвал меня сюда, я думал, старший брат стал серьёзным, бароном стал! А ты?!

— А что я?! Я серьёзен, Иг, подумаешь, не сказал тебе про запчасти, ну забыл я, забыл!

— Ах ты?! Сейчас я тебя... — и тут из кузни донёсся грохот падающего железа. — Берегись! — заорал дядя и в клубах пара и пыли оба выскочили на улицу.

— Ха-ха-ха-ха! — хохотал отец. — Ох, Игорр — Игорр, ты всё такой же неуклюжий, как и в детстве...

— Это не я неуклюжий, это кто-то другой больно прыткий, — смеясь, отвечал дядя. — О! Детишки...

Отец посмотрел на нас и ласково улыбнулся: — Как прошла тренировка, сын? Что-то ты неважно выглядишь?

— Мастер Кигурр, видимо хочет моей смерти... — бурчу я, опираясь на сестру.

От моих слов и вида оба мужчины закатываются в смехе.

— Знакомый видок, прям как у Сита после тренировок у мастера Румарра, — Говорит дядя. — Помнишь, брат, как он тебя гонял? А я, после, так же как и Аллия, таскал тебя домой с тренировочной площади?

— Да уж, было дело... — отвечает отец, ласково глядя на стоящего рядом мужчину. — Только, тебе от него потом не меньше перепало.

— Это да, зато всё ещё жив, благодаря его науке, как и ты впрочем, — сказал Игорр и потянулся, хрустнув суставами. — Смотри, пар весь вышел, как думаешь, успеем паровик починить до вечера?

Отец посмотрел на небо, на солнце, что-то прикинул и покачал головой: — Нет, брат, тут только разборки часов на семь, а через четыре часа стемнеет. Так что, пошли, приберём в мастерской и в баню. А ремонтом завтра с утра займёмся.

— Ты же хотел с отрядом в инспекцию съездить? — спросил Игорр, входя в кузню.

— Латри отправлю, пусть с молодёжью прогуляется, поучит их уму-разуму, а лучше пусть сделают это вместе с Лани, проветрятся, вспомнят молодость, — сказал отец, входя за братом в мастерскую.

— Пошли, — говорит Алли, и мы медленным шагом топаем в сторону бани, которая находится у задней стены замка.

Сам же замок, это равносторонний восьмиугольник. И расстояние между противоположными стенами около двухсот метров. Ну, или местными ровно двести яров. Вокруг замка ров, заполненный водой из канала отведённого от реки, хотя сам замок стоит на скале в её излучине. И да, стены замка деревянные из цилиндрованного бревна, как и все постройки в нём же, а так же донжон.

Донжон стоит возле стены, выходящей на реку, в общем, замок не радует большими размерами. В нём довольно тесно, но размер скального пятачка не позволяет построить замок большего размера. Рядом с донжоном прилепилась и баня, разделённая на две неравных части, господскую и общественную.

В господскую, ходит моя семья, включая семью замкового кузнеца, младшего брата отца Игорра. У него в отличие от нас, пока три дочери и нет сыновей. Мужчина печалится по этому поводу, поскольку некому наследовать мастерство кузнеца. Хотя, я думаю, его ждёт сюрприз. Моя двоюродная сестра, его средняя дочь Синлия, хочет быть кузнецом, но отцу пока об этом не говорит. Это вообще наш с нею секрет, она даже Аллии не сказала об этом.

Вот и вход, в большой раздевалке скидываю тунику, постанывая от ноющих мышц, разматываю набедренник и через мыльню, топаю в парную. Алли уже там, так как девочки здесь не носят набедренников, а трусов и прочего белья нет как вида. Просто женщины, в женские дни, носят мужские набедренные повязки с вложенным в них, пучком прочёсанной травы сукк, которая замечательно впитывает всё что угодно жидкое, убивает микробов и неприятные запахи. Ею же, только прочёсанной на более крупной чесалке, набивают матрацы. У меня и сестры такие, а вот гидроматрац родителей, жуткий эксклюзив и дефицит. Редкая вещь, которая стоит изрядных денег, и изготавливают эти матрацы тирсы на Харруме, втором континенте Азррамарра. Так называют местные свой мир. Мир переживший, что-то очень похожее на термоядерный Армагеддон. И всё что вокруг, это долгий и трудный путь к восстановлению былого могущества его жителей.

В парной на широком полке, уже сидит Аллия и с улыбкой смотрит на меня. Подхожу и ложусь на полок рядом, со стоном растекаясь по горячим доскам.

— Сейчас я поддам пару. — Говорит сестрёнка и, вытянув руку с ковшиком, плескает чуть-чуть воды смешанной с отваром рикты на каменку. И по парной плывёт горячий пар с отчётливым запахом эвкалипта.

— Красота-а-а... — Шепчу я, закрывая глаза, чувствуя, как отпускает меня усталость и боль в перегруженных мышцах.

Сколько так пролежал не запомнил. В раздевалке что-то брякнуло, и послышались глухие мужские голоса.

— Папка с дядей пришли. — Шепчет Алли.

— Хорошо... — Отвечаю я.

— Что хорошо? — Интересуется младшая, склонившись ко мне.

— Сейчас он меня намажет мазью Бри и боль уйдёт и я смогу спокойно лечь спать. — Отвечаю ей я.

— Тогда пусть и меня намажет, у меня тоже руки и ноги болят.

Открываю глаза и с улыбкой смотрю в ясные синие как у меня глаза сестры. Её волосы, как и мои, в сумраке цвета тёмной меди, а на ярком солнце багрово-алого цвета. Кожа её, как и моя чуть смуглая, красноватого на солнце оттенка.

— Думаю, он не откажется. — Отвечаю я.

С шумом входят мужчины и смотрят на нас.

— Помощь нужна? — Спросил отец.

— Ага. — Отвечаю я. — Намажь меня мазью, пап, и Алли тоже.

— Нда-а-а, уморил вас Риман. Поговорить с ним, чтобы снизил нагрузку? — Спросил отец, доставая из ящичка на полу банку с мазью.

— НЕТ! — Хором кричим мы с сестрой, вызывая добродушный смех отца и дяди.

— Ладно, приступим. — Говорит он, и начинает растирать мне мышцы, втирая в них мазь. У неё, странный, чуть пряный запах. — Подкрути регулятор, Иг, что-то тут прохладно... — Говорит отец дяде, который протянув руку, чуть крутит обычный с виду реостат, только вот управляет он не электричеством, а силовым кристаллом, отдающим энергию нагревателям в каменке бани.

После того как перевернув меня на живот, меня намазали полностью, процедуре подверглась сестрёнка. И от массажа и растираний она тоненько попискивала, чем вызывала ласковые уговоры отца. Дядя же лишь добродушно хмыкал, разводя в ковшике с водой очередную порцию отвара.

Когда всё закончилось, дядя поддал жару и тепло, казалось, проникло в каждую клеточку моего тела, вызвав натуральное блаженство.

— Идите в мыльню, — сказал мне отец. — А то перегреетесь, плохо будет.

И поставив меня и Аллию на ноги, напутственным шлепком выпроводил нас из парной. Когда двери закрылись, оттуда донёслось громкое шипение пара.

— Как они не изжариваются-то там? — Шепчет сестрёнка, чья кожа от мази стала серой.

— Они большие и тело греется дольше. — Отвечаю я.

— М-м-м... — мычит Алли и, поставив на лавку стальной таз, начинает набирать в него ковшиком воду.

Когда мы помылись из парной вышли распаренные и довольные мужчины. Дядя был, как и мы с Алли, светлокож с волосами цвета тёмной меди. Отец же был темнокож, его длинные волосы белой волной лежали на спине, по телу же змеился белый рисунок татуировки. Когда-то, отец был подобен дяде, но в Академии прошёл Ритуал и стал рыцарем Храма. Я для себя назвал их 'Паладинами'. Белые волосы и брови, голубые глаза, тёмная кожа и рисунок на теле, это результат ритуала.

Мать же, светлокожа, как и мы, и волосы её тёмно-русые.

— Сын, ты выполнил своё обещание? — Спросил отец, сел на лавку и окатил себя холодной водой, зачерпнув её ковшиком из большой бадьи.

— Почти, пап, осталось немного продумать некоторые моменты, чтобы всё выглядело стройно и логично. — Отвечаю я.

Надо сказать, что местный алфавит и грамота давались мне легко, чего не скажешь о счёте. Местная система цифр и строения чисел, чем-то напоминала римскую, только была ещё более громоздка. Вся цифровая система была кратна пяти. И числа пять, десять, пятнадцать, двадцать и так далее до сотни писались отдельными символами. Для каждой сотни, так же был свой символ и после тысячи, это всё превращалось в форменное нагромождение знаков, и удерживать в голове всю эту цифирь было той ещё задачей.

Столкнувшись и осознав колоссальный объем проблемы даже с простой арифметикой. А самое главное то, что я просто не в состоянии нормально оперировать ЭТОЙ математикой с этой системой написания. Сказал отцу, что попробую придумать другую, гораздо более простую систему.

Отец рассмеялся, рассказал мне, что попыток упростить и изменить систему цифр, предпринималось очень много, но воз, как говориться всё ещё на том же месте.

Я уперся, сказав, что работать с этим ужасом из множества самостоятельных знаков просто не могу.

Ну не говорить же ему, что в моей голове сидит ВЕЛИКАЯ и ПРЕКРАСНАЯ, арабская система цифр. И сейчас, я воистину осознал, что придумавший её был настоящим гением.

— Что же, хорошо, коли так. Когда представишь её на мой суд? — Сказал он.

— Завтра вечером. Оцените вместе с мамочками мои придумки. — Говорю я.

— Я бы тоже не прочь поприсутствовать. — Сказал дядя, входя из раздевалки с двумя деревянными кружками в руках.

Отдает одну отцу и мужчины с видимым наслаждением пьют из них. Я знаю, что там местное тёмное пиво. Любят здесь употреблять его именно в бане, взрослые обоих полов.

На улице, после бани — хорошо. Прохладно и чудесный свежий воздух. Лишь от замковой конюшни едва заметно тянет 'конским' навозом. Увидев нас, из тени у стены выскочила Тутти и радостно попискивая, стала крутиться в ногах.

Да уж, когда я в первый раз увидел этих 'собачек' на меня напал форменный столбняк от страха. С виду, телом они напоминали помесь кошки и собаки, только вместо шерсти, тело покрывала разноцветная чешуя, кое-где превращающаяся в форменные броневые пластины. От головы к длинному хвосту, прямо по хребту шла полоса жёсткого щетинистого меха. Морда же, это вообще отдельная песня, вытянутая, с крупным влажным носом на конце и большими глазами под массивными надбровными дугами и натуральной крокодильей пастью с мощными клыками. На пальцах лап, присутствовали изогнутые, длиной в полпальца острые когти. Страхолюдина жуткая, но при этом, звери отличались, ласковым и привязчивым нравом. И из общения с местными, я выяснил, что на людей вообще не нападают. Их даже не используют для охраны от разумных — бесполезно. Годны панцирники только в борьбе с тварями изменёнными Пустошью. Ну, здесь это, главный враг всего живого.

Да уж, Мёртвая пустошь, самое страшное место этого мира. Самое страшное и самое опасное, несущее смерть всему живому, исторгающее из себя миазмы изменённых существ. Изменяющее обычных зверей в жутких, потусторонних монстров несущих смерть всему и вся.

Местные почти не знают войн между людьми, на это попросту нет сил и времени. Хотя, на юге и юго-западе — на побережье океана — свирепствуют пираты с Железных островов. И у людей есть шанс быть ограбленными, а то и угнанными в рабство на острова.

Вспоминаю, как этой зимой, дружинники во главе с отцом поймали в предгорьях тварь Пустоши. Запертое в клетке существо потрясло меня, и не только внешним видом, но и своей видимой в магическом зрении сутью.

Ещё два года назад, настоятели городского храма отец Аргарр и мать Литаллия, провели моё тестирование на предрасположенность к определённым видам магического искусства. Вообще же, здесь есть две развитых школы. Школа Света и Школа Тьмы. Именно так, с заглавных букв. К Школе Света относятся магия стихий и магия разума и все техники синтеза их. К Школе Тьмы — магия жизни, магия смерти и магия духа и всё что с ними связано. Священники продемонстрировали мне по очереди свои возможности. У отца Аргарра между ладоней появился сгусток чистого белого света. Он переливался и пульсировал, становясь то меньше то больше. Он протянул ко мне ладони: — Возьми его, Адэрр.

Я сложил ладони лодочкой и шарик оказался в них. Несколько секунд, я с удивлением и восторгом рассматривал это проявление неведомого. Магическое зрение, показало мне тот же сгусток, только от которого шло внутреннее тепло.

— Нравится? — Спросил настоятель.

— Очень. — Честно ответил я.

— У тебя предрасположенность к Школе Света. — Сказал мужчина.

— Подожди, — подала голос настоятельница. И в её ладонях появился шарик чистейшей тьмы. Его появление не вызвало у меня никакого негативного отклика, наоборот, этот переливающийся мрак создавал чувство уюта и защищённости.

— Хм! — удивлённо хмыкнул настоятель, посмотрев на мою реакцию. — Да ты универсал, Адэрр. Довольно редкое сочетание способностей, если ещё и сильный, то приложив усилия далеко пойдёшь.

— Далеко? — удивился я.

— Многие герцоги были универсалами. Многие и многие известные в прошлом личности обладали такими способностями. — Сказала настоятельница.

— А разве титулы не наследуются? — Удивлённо спросил тогда я.

И священники рассмеялись. А отсмеявшись поведали мне, об принципах организации мира.

Так вот, здесь не было потомственной аристократии, как и понятия майорат в принципе. Этим миром правила Сила, Сила и её источники, один из которых, слабый, но позволяющий поддерживать оборонный периметр целого города, находился в подвале нашего замка. Чтобы контролировать источник, нужен был маг. Тот, кто контролировал слабый, назывался барон, чуть сильнее — граф, и так далее по нарастающей. Самые мощные источники, могли контролировать маги внутренним рангом Ассамблеи 'Повелитель' и было их всего восемь, на всё Великое княжество. Рядом с таким источником, находились самые крупные, густонаселённые и развитые города государства, в том числе и столица Великого княжества Атоон — Атоон Ридаг.

И самое смешное и обидное, что магические способности не передавались по наследству. И сын или дочь, например графа, не факт, что смогут контролировать источник и обладать вообще какими-либо выдающимися способностями. Мало того свободных источников всегда было чуть меньше чем претендентов на них и получить в управление источник, а в комплекте с ним территории и людей, было не просто. И требовались годы службы на благо государства, чтобы получить даже такое захолустье как наш Дагр.

И отец его заслужил, прослужив долгих тридцать лет в егерях, где дослужился до первого заместителя командира полка или полутысячника. А егеря это местный спецназ, чья подготовка и воинское мастерство, были 'притчей во языцех' у весьма воинственного и без этого населения. Тут держать в руках клинок, начинали учить с четырёх лет, как мальчиков, так и девочек. Учили стрелять из лука, учили воевать в строю, как конном, так и пешем. Учили-учили-учили, до пятнадцати лет, при наступлении которых молодёжь уходила на службу.

Крестьяне и ремесленники, если не имели особых способностей в магии, шли в армию. А если имели, то поступали в Академию магии, чьи филиалы были во всех крупных городах. Особо талантливые учились в Столичной Академии, только вот туда нужно было сдавать серьёзные экзамены. Но и перспектив у людей закончивших Столичный 'ВУЗ' было больше всех. Хотя, дети 'аристократии' поступали точно так же, как и простолюдины. Ведь все население без исключения имело способности к работе с Силой. Отличаясь друг от друга лишь уровнем контроля и одарённостью, ну как на Земле впрочем. Петь могут все люди, только вот знаменитыми певцами становятся в итоге единицы.

Здесь же, отслужив десять лет на государевой службе, парень или девушка, получали выходные пособия и в зависимости от предпочтений, лавку или надел вблизи от городов или собственно в городе. Кое-кто сразу же женился и тогда надел или мастерскую давали на семью.

Так что, в этом мире, по крайней мере, в той части, в которой мне посчастливилось родиться. Заслуги отцов не давали детям преимуществ в жизни, и сын герцога, мог стать простым бароном, а мог и вовсе закончить жизнь простым обывателем, жителем крупного города, прослужив всю жизнь в войсках и выслужив себе пансион. Срок жизни тоже разнился, и дело было именно в источниках, чем сильнее источник под контролем мага, тем дольше его жизнь. Обычный человек, умирал от старости, прожив около ста лет. Маг навроде моего отца и обеих матерей, благодаря источнику, мог рассчитывать лет на 130-140. Дальше, всё дольше и дольше, мне стало известно, что верховному магу Атоона, уже почти двести лет. И проживёт он, ещё как минимум сто, а то и дольше. И так у всех народов на всех континентах этого мира. А на Азррамарре их три.

Алрраум — Вотчина третьей разумной расы этого мира, и видел я их лишь на картинках в книгах. Походили они на драконов из сказки, две руки, две ноги, плотное тело и вытянутая как у рептилий голова; а самое главное — большие кожистые крылья за спиной. Ростом Авлары были чуть выше обычного человека. Их вытянутый, покрытый горами и долинами континент, располагался ближе к южному полушарию, в восточной части мира. Правил там Архонт, величайший из магов людей-драконов, как говорили легенды, первенцев богов.

На экваторе, обширно раскинулся Харрум, покрытый густыми лесами, в кронах огромных деревьев которых располагались города и веси тирсов — людей-кошек Азррамарра. Именно там родилась и выросла моя Латри, мамочка-кошка. Только вот, в результате каких-то интриг, её семье пришлось продать свою дочь в рабство. Мать не говорила об этом, я видел, что ей даже воспоминания причиняют боль. Своим видом похож Харрум был, на земную Австралию. Правил котами Царь, чья родословная начиналась ещё до эпохи Великой тьмы.

И самый большой континент — это Скоррум, родина сайаттов, или просто людей. Размером с соединённые вместе Европу и Северную Америку и видом, словно исполинская запятая. Центральную часть Скоррума, огороженную с трёх сторон горами, а с востока морем, занимала Пустошь. Вокруг неё, раскинулось Великое княжество Атоон, чья южная граница оканчивалась пустыней, раскинувшейся через весь континент. За пустыней же, в этаком хвостике запятой, располагался Халифат Идрон. И правили там великие маги, хозяева источников, называющие себя — Халифы. Власть же над источником, передавалась по наследству, поскольку многожёнство цвело пышным цветом и халифы имели по десятку, а то и более жён, и уж одна из них, обязательно рожала достойного кандидата на смену. Так же старались поступать и маги рангом пониже, но не у всех получалось, и тогда разражалась очередная войнушка за наследство. В халифате вообще любили устраивать разборки, только при этом редко убивали, чаще проигравшего и его семью лишали сил и обращали в рабство.

До Великой тьмы на планете был ещё один континент, с названием Дауррум, но в результате катаклизма от него остался лишь островной архипелаг, носящий сейчас название Железные острова. Жили там как сайатты, так и тирсы и авлары. На каждом острове был свой лорд-владетель, получал и удерживал он власть при помощи силы. Убивая, как правило, своего предшественника. Островитяне славились как отчаянные моряки и не менее отчаянные пираты. Торговля и грабежи — вот чем жили жители островов, чья растительность и животный мир были довольно скудны.

Под воспоминания дошёл до нашей с сестрой комнаты. Перед большим стальным зеркалом привёл свои волосы в порядок и, усадив Аллию на стул, занялся ею. Я вообще люблю возиться с сестрой, балую её и всячески берегу и забочусь. Видимо, это всё из-за произошедшего в прошлой жизни, здесь я берегу каждый миг, каждый момент близости с семьёй. Они все это чувствуют и платят мне взаимностью. Но особенно сестрёнка — я для младшей вообще почти весь мир.

Пользуясь местным феном и расчёской, просушиваю её шевелюру и заплетаю в косичку.

— Я закончил, Алли. Так что, идём на ужин. — Говорю ей.

— Ага. — Отвечает она, встаёт и берёт меня за руку.

Поужинали весело, папка чуть хмельной от пива, травил смешные истории, матери его поддерживали и добавляли своё, ну а мы с Алли, от души хохотали, слушая байки о весёлых похождениях родителей в молодости.

Потом я читал и уже перед сном заканчивал свою работу над системой чисел. Остановившись на простых дробях. Так как и в обучении, я застопорился именно на них. Когда закончил писанину и убрал её в шкаф, пришла Латри. Как и много лет подряд, мамочка-кошка, решила нас уложить и рассказать историю или сказку, которых знала огромное количество, так как очень любила читать. В библиотеке замка, она, как и я, частый гость.

Я лёг на свою койку, рядом легла мама, и с другого боку к ней прижалась Алли.

— Мамочка, расскажи о мире до Великой тьмы? — Попросила сестра.

— А ты, сынок, что хотел бы услышать? — спросила меня мама.

— Я тоже послушаю про древности, уступлю сегодня одной мелкой. — Отвечаю я.

— Сам ты мелкий. — Надулась Алли.

— Адэрр?! — Удивлённо говорит мама.

— Но она ведь маленькая, так, мам? Что на правду обижаться...

— Маленькая, это не мелкая. — Бухтит разобиженная Алли.

— Ну, прости меня, прости. Лучше возьми своего 'medvedya'. — Отвечаю я и вижу, как сестрёнка, встрепенувшись, встаёт и забирает со своей кровати игрушку.

Её ей сделали мы с мамочкой Латри. Сделали из обрезок шкурок пушных зверей, деревяшек, каменных пуговиц и травы сукк. Которую использовали, как набивку. Назвал я игрушку, размером с кота на Земле: 'Добрый зверь Medved' и подарил Аллии на день рождения. Ребёнок был просто счастлив, никогда, наверное, не забуду, её сияющие от радости и благодарности глаза.

Вот сестрёнка вернулась и прижалась к матери.

— Мы слушаем, мамочка. — Шепнула она.

— Давным-давно, много-много лет назад, ещё до Великой тьмы Азррамарр был величественен и прекрасен. — Начала мать. — Миллиарды разумных трёх рас нашего мира, жили в любви и согласии, достигнув невиданных сегодня вершин разума и могущества. Разумные, смогли подняться в небеса и достичь глубин океанов. Они летали в другие миры, используя мощь созданных ими машин. На спутнике нашего мира, на Хайлле, было построено множество городов — их и сейчас ещё можно увидеть в мощные телескопы. Там нет атмосферы, и они стоят такие же, как и в тот страшный день, когда их покинули жители. И когда все народы дружно готовились отправиться к другим мирам нашей звёздной системы, появились они...

— Кто, мамочка? — Испуганно, прошептала Аллия.

— Их имена не сохранились, но сейчас их называют Отступники. Они исказили и предали принципы существования мира. Взалкали божественной власти, и закономерно были низвергнуты, но перед падением страшно отомстили всем живущим. Именно из-за них, ушёл в пучину вод Дауррум, и именно из-за них появилось то, что сейчас пожирает наш мир. Проклятая всеми, жуткая Мёртвая пустошь. — Ответила мать. — Сотни раз миллионы разумных предпринимали попытки уничтожить её. Или хотя бы остановить расширение, но ничего у них не получилось. С каждым годом, она всё больше и больше, и если великие маги не придумают, как её остановить — наш мир обречён.

— Я сделаю это! — С жаром прошептала Алли. — Я остановлю её.

— Маленькая моя, прежде чем воевать с Пустошью, тебе нужно вырасти и стать сильной и умной девочкой. Как и твоему брату, так, сынок? — Проворковала Латри.

— Так, мам. И мы стараемся, так ведь, Алли? — Говорю я.

— Умгу. — Бормочет девочка, уткнувшись носом в подмышку тирсе.

Мы смотрим друг на друга с мамой-кошкой и улыбаемся. Трусь лбом о её щёку, слыша, как она от удовольствия начинает мурлыкать, что окончательно добивает сестру и та вырубается с открытым ртом.

Мама аккуратно встаёт и укладывает Алли на её кровать. Трётся лицом о лицо дочери и подходит ко мне. Но я ещё не сплю, поэтому целую её, перебирая волосы на голове руками.

— Надеюсь, — шепчет мама, — сегодня она будет спать у себя в кровати?

— Не, — улыбнувшись, отвечаю я, — ночью всё равно придёт ко мне. Говорит, что со мной ей не так страшно.

— В кого ты такой, Адэрр? Ты такой маленький, но рассудительности и ума у тебя как у взрослого.

— Не знаю, мам. Я всегда был таким. — Смущаюсь я.

— Что-то ты хитришь, сын, ой, хитришь? — Говорит она, чуть кусает меня за ладонь и уходит.

Я же обнимаю подушку и проваливаюсь в сладкий сон, который прерывается ночью, когда ко мне в кровать забирается Алли, прижимающая к себе медведя.

— Что опять что-то приснилось? — Шепчу я.

— Ага. — Отвечает малышка и, обняв меня за шею, моментально засыпает. Погладив её по волосам, засыпаю сам.

Следующие день начался, как и все предыдущие на протяжении вот уже пяти лет. Я проснулся с первыми лучами солнца заглянувшего в моё окно, выходившее как раз на восток. Потянулся, чувствуя рядом спящую сестру, аккуратно встал, поправив на ней одеяло. Алли та ещё засоня поутру её пушкой не поднимешь. Надеваю тунику и выхожу на террасу. С неё есть выход на наружную стену, там, пока тепло я делаю зарядку. Вот и сейчас, я выхожу на наружную стену, за которой простирается гладь речной воды и любуюсь встающим солнцем.

— Что, Адэрр, на зарядку? — Рокочет басом стражник, стоящий у стены и тоже любующийся рекой и солнцем.

— Да, Дакурр, пора размять косточки. — Отвечаю я, начиная делать гимнастику. — Что видно в Темнолесье?

— Тихо, что радует. Вчера пришли охотники, говорили, что видели на краю трясины лхура(2). Как бы, не пришлось облаву устраивать... — Вздохнув, ответил воин.

— Не любишь облавы? — Спрашиваю я не прекращая двигаться.

— Только не в Темнолесье. — Печально отвечает массивный мужчина. — Не люблю по болотам ходить, тяжелый я, вязну сильно.

— Так встань на точку. — Говорю я, улыбаясь, зная, что Дакурр не очень справный стрелок. Он отличный воин, сильный, выносливый, могучий мечник. Но, стрелок посредственный и магические способности на уровне слабого адепта. Зашептать мелкую ранку, зажечь костерок, наложить сохранные чары на еду и, пожалуй, всё.

А стоят на точках егеря-охотники с заговорёнными стрелами. У умелого егеря, такая стрела подобна выстрелу из гранатомёта. И опытный стрелок из блочного лука, может попасть в цель шагов с трёхсот.

Закончив разминку, встаю рядом с воином, глядя на восток. Там, вдали темнеет полоса начинающегося леса. На востоке, городов и источников больше нет, через несколько сот лаи(3) начинается Мёртвая топь, переходящая в Пустошь. Именно оттуда в наши края лезет всякая нечисть.

Если посмотреть направо, вдали искристо белым, плывут в небе вершины хребта Наррив, части гор Гиврран. Там на перевалах, стоят крепости охраняющие перевалы от тварей Пустоши. Но к нам, твари предпочитают лезть через болота, поскольку даже им, немёртвым, тяжело преодолевать заледенелые, продуваемые мощными ветрами кручи хребта.

Хлопаю воина по перчатке и, улыбнувшись, говорю: — Не всех же берут на охоту, кого-то и в замке оставят. Глядишь, и не возьмут тебя, болотную жижу месить сапогами.

— Твоими бы устами, да в уши Богам. — Вздохнул Дакурр.

— Не боись, Дакурр, Боги не выдадут — лхуры не сожрут. — Говорю я, переделанную пословицу с Земли. Чем вызываю полный уважения взгляд мужчины.

Снова смотрим в сторону леса и тут мужчина встрепенулся. Достал из подсумка бинокль и впился взглядом в опушку.

— Что там?! — Чувствуя азарт вперемешку со страхом, шепчу я.

— Лхур! Не нужно его гонять по болотине, сам припёрся! — Шепчет в ответ воин, и передаёт мне бинокль. — Смотри, вон там у выворотня он.

Я беру прибор и, подстроив его под себя, смотрю в указанном направлении, а там! Там стоит тварина, самого жуткого вида. Когда-то это был обычный кабан, но миазмы Пустоши изменили и изуродовали животное, превратив его в монстра. В десятикратную оптику отлично видны детали. У зверя четыре тускло светящихся синим глаза, на морде костяные наросты больше похожие на рога чем на бивни и громадная пасть с частоколом жёлтых зубов.

— Какой урод! — Шепчу я, а над гладью реки летит низкий, протяжный звук боевого рога.

Топот множества ног, вокруг нас остальные стражники и мой наставник, старшина дружины Кигурр Риман.

— Что случилось? — спрашивает командир стражников.

— Лхур на опушке. — Отвечает Дакурр, указывая рукой на лес.

Все достают бинокли и смотрят в указанном направлении, а тварь, не испытывая и тени страха уже топает в сторону замка.

— Тадэрр, зови егерей, а лучше самого господина барона. Эту тварь обычной стрелой не возьмёшь. — Говорит Риман. — А ты, Адэрр, отдай бинокль сержанту и иди, занимайся своими делами.

— Но, мастер?! — Обиженно говорю я. — Я хотел бы посмотреть.

— Тут небыстро, успеешь позавтракать. — Говорит наставник и указывает мне на вход в донжон.

После чего я, нахохлившись, иду во двор к бадье с водой. Там я окачусь и умоюсь, почистив зубы щёткой из щетины панцирника. Хорошей щёткой, жесткой, хорошо очищающей зубы. Периодически мама-кошка, обрабатывает мои и сестрёнкины зубы магией. Так что болезни зубов, тут вещь невозможная. Когда-нибудь, я научусь делать это и сам, и стану поддерживать свой организм в здоровом состоянии самостоятельно.

После завтрака, и убийства лхура нас с Алли ждёт школа, в которую вместе с нами ходит ещё десяток ребятишек из города, самых толковых, их лично отобрал наш маг-обучитель Райгурр Тонван. Возможно, эти ребята и девчата со временем пополнят собой ряды магов княжества.

Завтрак прошел скомкано, отец явно торопился, да и матери тоже. Аллия как узнала, что под стенами замка бродит лхур и на него будет охота, даже подпрыгивала от нетерпения на стуле. И сметала кашу, в которой обычно ковырялась по полчаса, быстрее меня.

Вот и снова я на стене. Рядом трётся Алли, вглядываясь в происходящее снаружи. А там двое стражников на конях, с помощью копий гоняют по пойме реки лхура.

Изменённая тварь глухо рычит, пытаясь ухватить своих обидчиков, но из-за заражения, она слишком медленная и неповоротливая, для ловких и маневренных всадников.

— У-у-у! Какой он страшный-то! — Шепчет сестрёнка. — И здоровенный какой, с быка, наверное, размером?

— Примерно да. — Говорю я, следя за приготовлениями отца.

Мужчина же, достал из короба свой лук надел на блоки тетиву и стал аккуратно закручивать винты, заставляя дуги лука расходиться. Когда тетива под его пальцем низко загудела словно струна, он отложил ключ и взял из руки мамы Лани стрелу. Посмотрел на наконечник и его глаза на миг загорелись тусклым жёлтым светом. После чего, уже сама стрела начала явно видимо, даже в ярком солнечном свете, светится белым светом.

Наложил стрелу на лук и застыл, внимательно следя за лхуром и загонщиками. До них всех, со стены было метров двести-двести пятьдесят. Вот его глаза чуть сощурились, рука пошла назад оттягивая тетиву в быстром, но одновременно плавном движении.

— Дзанн-г! — Прогудела тетива на луке. Искрой сверкнула стрела, вошла лхуру в шею, раздался хлопок, вспышка и тварь разорвало на части.

— У-у-ух-х-х-х! — Воскликнул я от восторга. — Круто!

— Вот так-то. — Спокойно сказал отец. — Был лхур и, нет лхура...

— Молодец, Ситварр! — Сказала Латри. — Не растерял мастерства, лучший лучник Сагваррских егерей.

— Это было слишком легко. — Парировал отец, разбирая лук. Но я видел, с каким уважением и восторгом смотрели на него воины. Видимо, просто, это только в понятиях моего отца, для всех остальных, это отнюдь не просто...

Вечер, кабинет барона.

— Ну, показывай, что ты придумал, сын. — Говорит отец, сидя за столом.

В кресле у стены сидит мать, а мама-кошка рядом с отцом за столом. Латри всегда помогает отцу вести документацию, ведь помимо обязанностей барона на нём должности ревизора-инспектора графства Суварр. А это большущий объём бумаг и отчётной документации по налогам и закупкам. Который ему помогают проверять десяток служащих его конторы расположенной в городе и вторая жена.

Подхожу и выкладываю свои записи, на которых курс школьной арифметики в примерах с первого по четвёртый класс, записанных арабскими цифрами. Ну и сами цифры и пояснения, как к ним, так и к знакам арифметических действий.

Вот уже два часа объясняю отцу и Латри принципы 'своей' системы и кажется, и отец и мать её поняли. Хотя с их-то работой, цифры это вся их жизнь.

— Я понял твою систему, сын. И, ты смог меня удивить! Я ещё подумаю, посмотрю и возможно, только возможно, попробую дать ей оценку. Иди, ложись спать, завтра, мы ещё раз с тобой всё обсудим. — Сказал он, я встал, глубоко вздохнул и отправился в свою комнату, где меня уже ждала Аллия со своим медведем.

Ситварр Кантон барон Дагр.

Мужчина сидел за столом и удивлённо рассматривал листы бумаги, исписанные аккуратным почерком сына. Представленная им система написания чисел была совершенно оригинальной, ни с чем подобным ему никогда сталкиваться не приходилось. Она была просто другой, чуждой, неправильной, но в то же время удивительно логичной и что самое странное простой и понятной.

— Что скажешь, Латри? — Спросил он жену, как и он сам разглядывавшую писанину сына.

Тирса молчала, перебирая листы, её круглые уши подёргивались, то прижимаясь к голове, то вставая торчком, что выдавало крайнее волнение женщины.

— Лати?! — Переспросил он.

— О, муж мой! То, что написал наш сын, это гениально! — Прошептала она.

— Гениально?! — удивился он, — а в чём гениальность, любимая?

— Ситварр, ты что, не понимаешь?! — Подняла она на него свои огромные сейчас глаза. — Милый, ведь десяти этих символов, достаточно чтобы написать любое, даже самое большое число. Ты просто подумай, Сит?! Десять! Всего десять символов и любое число перед тобой. От ноля, до бесконечности!

— Что?! Ты уверена?! — Переспросил он, пододвигая к себе бумаги и снова вглядываясь в написанное на них.

— Более чем! — Прошептала жена. — Эта система, это же революция в математике, просто РЕВОЛЮЦИЯ!

— А ведь и верно! — Воскликнул он. В его голове, как-то сама собой сложилась вся придуманная сыном система счёта и в голове, словно в вычислительных машинах древних, возникла картинка от которой он пришёл в восторг. — Как просто! Это же чудо какое-то...

— Пиши в Академию, пиши Его могуществу Дитмару Сатону, пиши всем, кому только сможешь, кто станет тебя слушать. Мы должны показать эту систему всем. — Сказала жена.

— А я вам говорила, что наш Адэрр — гений, только вот вы всё поверить не можете. А я знала, что он придумает по-настоящему великую вещь. — Подала из кресла голос Лания. — Чей он сын? Наш! А мы самые лучшие в пограничье!

1. Рауз — Ярый (Яростный).

2. Лхур — Изменённый Пустошью кабан.

3. Лаи — Дистанция в тысячу яров, что около километра.

Глава 4. Странности и закономерности.

Предисловие к главе: Поскольку автор понимает, что описывает другой — выдуманный мир, но, несмотря на это в нём свои системы мер и весов. То волевым решением, будет писать вес, расстояния и прочее в земных единицах измерения, дабы не умножать сущностей и упростить восприятие.

Адэрр Кантон (1 день лета года 3677 от Великой тьмы)

Топаю медленно по двору замка, мы большой компанией вернулись с прогулки по городку. Вчера был праздник 'Лишний день', этот день накапливается за пять лет и его празднуют в начале лета. Мы нагулялись по городу, только вот за его пределы нас пока не пускают. Нас, это меня, Аллию и наших друзей, детей графа Таулона. Моего ровесника Баррмира и двух его сестёр близняшек Виллию и Саттию, лучших подруг моей сестрёнки. Баррмир же, считает уже меня, своим лучшим другом я ему не противоречу, а может быть, и сам так считаю, я ещё не разобрался до конца в чувствах к этому парню.

Познакомились мы в прошлом году, как раз когда бушевала шумиха, поднятая моими родителями по поводу системы счёта 'придуманной' мною. Отец, да и мама-кошка рекламировали её изо всех сил и со всей пылкостью очарованных идеей людей. И надо сказать, что их восторги разделяла большая часть магического сообщества, так как магия, а особенно высшая её часть была сильно завязана на расчёты, и очень сложные расчёты с использованием высшей математики.

Система, предложенная мною, сильно упрощала весь процесс. Мало того Верховный маг княжества Дитмарр Сатон в разговоре со мной и отцом рассказал, что нечто подобное использовали в системах искусственного интеллекта ещё до Великой тьмы, но именно эти данные не сохранились, так как хранились на цифровых носителях и с гибелью цивилизации канули вместе с нею. Оставив о себе лишь крайне обрывочные и неполные сведения. А имеющаяся система цифр это храмовая система, используемая местным священством и храмы, ещё три тысячи лет назад навязали её заодно и обществу.

Настоятели местного храма, пришли к нам домой, и устроили нам с отцом суровый разговор на тему: Что не стоит рушить устоявшуюся систему и Храм Отца и Матери может и не одобрить переход на другую.

Я, путаясь от волнения в словах, объяснил им, что отказываться и не предлагаю. Просто можно использовать обе системы чисел, мою систему: для ведения дел, подсчётов и расчётов для деловой документации и прочего обывательского. А храмовую: для обозначения дат, дней рождения, времени, названий улиц и мест, а так же для официальных документов, таких как паспорта и записи в книгах бытия ведущих учёт родившимся и умершим.

Настоятели, подумав, заинтересовались, так как это позволяло им, очистить священные числа от использования всуе. Для таких низких на церковный взгляд вещей, как подсчёт денег и товаров.

Посовещавшись, оба в итоге одобрили нашу с отцом инициативу, а со временем стали её горячими приверженцами и всё шло к тому, что Арабскую систему цифр (названную системой Адэрра) здесь-таки примут и примут повсеместно. Так как к нам зимою, приезжал даже посол Царя Далвара V — сегодняшнего правителя тирсов. И я знаю, что церковь, будучи единой организацией для всей планеты, уже донесла весть и до Аллраума и владыки авларов извещены об изобретении новой системы написания чисел.

Так вот, в самый разгар этой всей шумихи к нам в замок приехал граф нашей провинции со своим семейством. Меня представили графине Натайе и детям, парню и двум девчонкам похожим, как две капли воды.

Графиня мне очень понравилась, она была сотником у егерей и непосредственным командиром моих матерей. Вообще я заметил, что отношения между графом с графиней и моими родителями не совсем походят на дружеские, скорее на семейные. Что в свете местной свободы нравов наводило на смутные подозрения, но держал я их при себе. Как-нибудь расспрошу маму-кошку на этот счёт, она в этом плане человек простой и не таится. Ну, если нет приказа — молчать, тут от неё слова лишнего не дождёшься.

Мелкий графёныш, поначалу задирал нос. Но, очень скоро прилип ко мне так, что отодрать его было непосильной для меня задачей. А за братцем последовали и сёстры, я вздохнул и принялся воспитывать ещё и их вместе с Алли. И когда граф с женой собрались домой разразился скандал. Юный Баррмир, закатил грандиозную истерику не желая уезжать от лучшего друга. Он рыдал полдня в компании с сестрёнками и вырыдал разрешение остаться у нас до конца лета. Обещая отцу, что будет само послушание.

Граф усмехнулся и оставил пару своих личных гвардейцев, для охраны и тренировок меня и своих детей. Хотя впоследствии парни просто несли службу в гарнизоне, а нашей дрессировкой, как и прежде, занимался Кигурр. Не делая поблажек никому, ни мне, ни графским отпрыскам. Те скулили и стонали, бывало, плакали от боли, но глядя на меня и Алли сжав зубы, тренировались и учились старательно дальше. И когда в первый день осени граф и графиня приехали за ними, смогли удивить родителей своими успехами и в этом году, как сошёл снег прибыли к нам снова. Ганнар Таулон оценил эффект от соревновательности в занятиях своих детей и решил переложить обучение их на плечи отца. Тем паче что, как лучник мой батя был превосходен, а Кигурр считался одним из лучших мечников егерей, да и в остальных не магических дисциплинах был на очень высоком уровне. И самое главное, как инструктор был выше всяких похвал.

Так что, сейчас мы с Алли делим комнату ещё и с Баром и дубликами. Но проблем это не доставляет, все трое послушные и не капризные, мало того подсели на сказки мамы Латри.

— Как, вы-у, позволяете-у, себе-у так себя-у вести-и-и?! — Услышал я из-за угла громкий и звенящий до завывания голос Латри, отчего резко тормознул и Бар влепился мне в спину, девчонки же еле успели затормозить, позади нас обоих.

— Что такое?! — Удивился мальчишка.

— Мама кого-то строит, причём она очень злая. — Отвечаю я, аккуратно выглядываю за угол и на плацу вижу стоящих навытяжку троих стражников, двух парней и девушку. Напротив них, монолитным истуканом с каменной рожей застыл Кигурр и медленно прохаживалась мать. Её ушки, то нервно прижимались к голове, то вставали торчком, наводясь на стоящую троицу. Хвост, вися вдоль тела, периодически нервно дёргался, а его кончик выписывал замысловатые вензеля в воздухе, что выдавало крайнюю степень злобы у тирсов.

— Что там? — Шепчет вся компания.

— Кого-то строят и, похоже, собираются оторвать хвост, уши и прочие выступающие детали. — Отвечаю я, а в это время с плаца доносится так, что слышим мы все.

— Кто-у вам-м-м троим-м-м позволил, ТАК позорить вашего барона?! — Вопрошает мать.

Аллия протолкалась мимо меня и выглянула за угол. Посмотрела на происходящее и спряталась обратно.

— Ну, и зачем ты выглядывала? — Спросил я её.

— Интересно было посмотреть на кого это, она так разозлилась. — Ответила сестра.

— И? — Нетерпеливо спросил Бар.

— Я знаю, в чём провинились эти трое. — Ответила Алли.

— И в чём? — Спросила Сатти.

Сестрёнка хихикнула.

— Эта троица вчера на празднике в городе напилась и учинила драку, да так, что оказалась, разгромлена корчма старины Гурра. Он утром приходил к маме вместе с городским главой и жаловался, в итоге получил двадцать серебрушек на ремонт, а эти трое сейчас отдуваются за содеянное и что с ними сделает мамочка...

Я начинаю тихо ржать, что вызывает удивлённые взгляды от Бара и его сестёр.

— Что теперь? — удивлённо шепчет друг.

— Я им не завидую, ой не завидую! — Еле сдерживая смех, говорю я. — Мамуля сейчас им устроит, и в следующие полгода всем троим увольнения будут только — сниться.

— Может, пойдём — посмотрим? — спросил Бармирр.

— В таком виде? — Проведя руками по тунике, спросила Алли.

Надо сказать, что вид у нас был тот ещё, в прошлом году мне с сестрой разрешили выходить в город, что за стенами замка самостоятельно, а не в сопровождении взрослых. И мы, получив хоть и маленькую, но свободу, воспользовались ею по-полной.

Облазив с сестрой весь город, нашли вход в городские подземелья. Ещё до Великой тьмы, тут был город или не город, но у того что тут было, были огромные и обширные подземелья. Несколько месяцев, мы сначала с Алли, а потом и с Баром и близнецами лазали в них. Мы нашли вход на второй подземный уровень, только вот был он за запертой дверью, на которой не было ни замков, ни чего-то похожего на замочную скважину. Имелись следы, по которым было видно, что её пытались вскрыть. На стене поблизости, имелись следы сильного взрыва, она была в трещинах, но устояла. Были следы ударов киркой, но, ни пробить вход дальше, ни открыть дверь не смогли. Так это всё и бросили, а мы нашли...

Вообще же, подземелья были наполнены пылью, старым хламом и паутиной. Что в подвалах ловили пауки и чем питались, было не ясно. Поскольку в подвалах местные ничего съестного не хранили. Всё городское продовольствие хранилось в замке, там же были квартиры для всех горожан на случай 'Бахара' — это такое местное бедствие. Когда Пустошь исторгает из себя орды тварей, и они идут волной, пожирая на своём пути всех разумных, почему-то животных при этом твари не трогают. Так что в случае такого нападения, жители города укрываются в замке и отбиваются в нём же, высота стен это позволяет делать легко. Сам же город, хоть и защищённый стеной, такой приступ не выдержит...

Таких замков как наш много дальше на западе и функция у них точно такая же. А городские гарнизоны, кроме охраны города ещё и патрулируют окрестности, защищая земледельцев живущих в городах от нападений тварей и изменённых. Ведь во время работы, нет времени отвлекаться на свою защиту.

Тут у крестьянства, что-то вроде колхозов. Часть времени работают на общинных полях, где выращивается то, что потом идёт в общий котёл и отсылается с территории, а часть времени на собственных наделах. С того что собиралось с них, треть платилось моему отцу на содержание дружины. Из того что собиралось с общинных земель, часть уже монетизированная приходила поздней осенью, когда подбивались налоги со всех территорий обратно к нам. И из этих денег платилось жалованье городской страже. А гарнизону замка, тридцати воинам присягнувшим лично отцу, он платил сам, с того что собиралось от отчислений с личных наделов крестьянства. В общем, это довольно запутанная бухгалтерия, и я пока в неё не вникал, неинтересно.

Так вот, осенью и зимой мы с Алли пытались проломить стену в подземелье. В трещины, я потихоньку загонял деревяшки, и мы поливали их водой. В результате, из стены был выломан кусок, дальше пошло проще и к приезду Бррмира и девчонок, дыра за дверь была проломлена. Мы расширили её и о чудо! Смогли открыть дверь, изнутри.

И с тех пор исследовали подземелья уровнем ниже. Что удивительно, под землёй было сухо и тепло. На втором уровне, не было даже паутины. Лишь пыль, на которой мы оставляли отпечатки наших ног. Второй уровень подземелий был пуст и огромен. Спустя два месяца ползания по нему и тщательного картографирования мы не смогли обследовать их все. Судя по схеме, катакомбы, сделанные из непонятного камня, тянулись на несколько километров в стороны, выходя далеко за пределы городских стен. В итоге наши поиски упёрлись в странную металлическую дверь толщиной в полметра. Судя по схеме, над дверью была наша речка и из-за этого, и возникли проблемы. Дверь была не закрыта, но вся покрыта влагой и видимо от этого заржавела. Хотя мне сложно представить, что же это за сплав такой выдержавший несколько тысячелетий и не сгнивший вконец. Попытавшись с Баром открыть двери шире, поскольку даже для нас дохляков оставшейся щели было недостаточно, чтобы пролезть дальше, обломились полностью. И от попытавшихся нам помочь девчонок толку было ещё меньше. Даже воспользовавшись кое-как притащенным в подземелья ломом, мы не сдвинули её и на миллиметр. Она качалась, тонко скрипела, но оставалась на месте. Бесплодно потыкавшись в неё мы, скрипя сердцем, признали своё поражение. Баррмир предложил притащить сюда винтовой домкрат и использовать его. На что я ответил, что тащить его сюда он будет самостоятельно. Парень скис... Надо сказать, что местные домкраты предназначены не для поднимания автомобилей, а для ремонта стен зданий и замка. От того размер у них соответствующий и вес тоже, не всякий взрослый спокойно утащит, а взрослые тут ребята те ещё. Мечами махать все обучены и опыт у всех будь здоров, что у женщин, что у мужчин тут другие не выживают, местная жизнь отсеивает слабых и трусливых моментально. Естественный отбор во всей красе.

Решили всё рассказать мамуле-кошке, так как папка и мама Лания укатили решать финансовые и прочие вопросы в столицу графства к отцу наших с сестрой друзей и своему командиру и начальнику графу Таулону. И тут, такая засада...

— Похоже, к госпоже Латри сейчас лучше не подходить... — Подвёл итог друг, — а то, вместо похвальбы нас того гляди накажут.

— Ты мыслишь в верном направлении, друже — Говорю я. — Пошли в обход, пока мать строит этих охламонов.

И когда до заветной бани оставалось пара десятков метров, мы, по закону подлости нарвались. Выкатываюсь из-за угла конюшни и втыкаюсь в живот стоящего мессира Тонвана. Учитель опускает взгляд и, подняв брови домиком, смотрит на нас покрытых пылью и грязью, а кое-где и паутиной из проходов первого яруса подземелий. Снимает с моей головы нитку паутины и, удивлённо разглядывая её, произносит: — И где это интересно в нашем городе можно найти старую высохшую паутину?

Аллия и стоящие за её спиной близняшки всхлипывают, а Бар тихо ойкает.

— Я задал вопрос, молодой человек! — Тянет маг. — И как воспитанный шевалье вы обязаны на него ответить...

— Мессир... — Начинаю мямлить я, отчаянно обдумывая, что же ему ответить. Поскольку откровенное враньё маг почует влёт и мне не поздоровится. — Мы тут по городу гуляли и немного запачкались...

— Нда-а-а-а?.. Точно в городе? Насколько я знаю, в городе мало мест где может сохраниться старая паутина. Вы точно не нарушали режим и не покидали город? — Спросил мастер Райгур.

— Нет, мессир! — Хором проорали мы.

— Оу! И не нужно так орать, ребятишки. Я ваш учитель, а не сержант в учебном полку и вы не новобранцы из него же. Что же, я чувствую, что вы мне не лжёте, но всё же, где вы нашли паутину в городе? — Протянул мужчина, скатав шарик из неё пальцами.

— Э-э-э-э, мессир... — Протянул я.

— Маленький детский секрет? — Ответил он.

— Ну, учитель...

— Ладно. — Смягчился наставник и улыбнулся. — Я сам когда-то давно был как вы и тоже лазал, где ни попадя собирая мусор и пыль на волосы и одежду, и это было так увлекательно...

Я дернул Бара за рукав туники, и мы шмыгнули в баню, пока учитель задумался, отправившись в страну воспоминаний.

В бане скинули туники в таз и девчонки быстро залили его тёплой водой. Туда же отправилось и наше бельё. Да, с прошлого года здесь есть бельё, и 'придумал' его я, а было это так.

Когда получили с Алли право гулять по городу, мы несколько переусердствовали, и по закону подлости досталось ей, а не мне. Сестрёнка свалилась в кучу скошенной под стеной травы, в которой оказалась краппа. Это такой местный сорняк, с кучей малюсеньких колючек, которые впиваются во всё что попало. И попало как раз, прямо в голую попу Алли, трусов-то нет...

Я привёл её в баню и, позаимствовав из родительского маникюрного набора щипчики, начал вытаскивать из её кожи колючки. Сестрюня тихо скулила, лёжа на лавке и ойкала, когда очередной мелкий репей покидал кожу попы. Я, глядя на покрытую мелкими красными точками тонкую кожицу, хотел плакать не меньше её, только вот от жалости к ней и в процессе понял, что если бы на девочке были обычные трусики. Да пусть даже из мягкой ткани набедренника, все колючки остались бы в них. И поняв это, решил действовать.

Взяв у отца кусок ткани для набедренника, тонкую бумагу и ножницы в своём шкафу. Нитки и иголки у мамы-кошки вечером занялся творчеством. Сестрёнка, активно помогала мне в этом и в итоге у меня получились вполне приличные трусики. Алли от них пришла в восторг и умчалась хвастаться родителям. Что, в очередной раз для неё сделал любимый братик.

Родители оценили задумку сразу, мало того, я изготовил трусы для себя. Только возились мы уже вместе с мамулями и получились у нас классические 'боксеры', тут даже отец оценил идею и потребовал себе таких же да 'побольше, побольше' в количественном плане. И замковая швея, несколько месяцев только и делала, что шила бельё. Сначала для нас, а потом и для всех остальных жителей замка. А там, я подкинул женщинам идею кружевного белья и... В общем, я опять отличился. Только вот стражники с восторгом обсуждали новые детали гардероба своих жён и подруг, да и так были весьма довольны новым нательным бельём. Которое оказалось куда удобнее прежнего, особенно под бронёй.

Я же просто тихо офигевал. Ведь очевидная же и простая вещь, ан нет. Видимо это для меня она очевидная, а для других не очень.

Мы помылись, тщательно промыв голову друг друга от пыли и мусора. Выстирали туники и повесили их сушиться, а бельё просто высушили над каменкой в бане.

Уже вечером, когда мамуля пришла рассказывать нам очередную сказку на ночь. Я решил рассказать ей о результатах наших изысканий.

Мамочка выслушала мой рассказ, который дополняли Бар и девчонки, посмотрела схему и удивлённо сказала: — Вот ведь! Эту проклятую Пустошью дверь пытались вскрыть столько лет, а поддалась она именно тебе. Ты меня продолжаешь удивлять, сынок. Ты просто чудо моё... И остальные под стать тебе. И что говоришь, мешало всем открыть дверь?

— Вот эти штыри под замками. — Отвечаю я, отдавая ей два металлических цилиндра, которые блокировали нажимные замки с внутренней стороны. Поэтому они и не работали. Так что получается, подземелье закрыли изнутри и так его и не покинули и возможно мы найдем ответ за загадочной дверью. А возможно и нет и там, так же окажется лишь пустота и пыль.

— Как просто-то. — Сказал мама, задумчиво разглядывая штыри. И тут её глаза стали просто огромного размера.

— Что?! — удивился я.

— Адэрр! О, Боги-заступники! Это же адамантий — звёздный сплав! — Прошептала она.

— Точно?! — Переспросил я, беря один из штырей в руки и начиная его разглядывать. С виду, ничего особенного, он серебристый и довольно лёгкий.

— Ух ты-ы-ы! — Тянет Бармирр. — Как здорово-то! Повезло тебе, Дэр, теперь тебе смогут классные мечи сделать, когда вырастешь.

— Мы же их вместе нашли, Бар. — Говорю я.

— Дети, из двух этих штырей, можно выплавить и выковать десяток мечей. Только вот сплавив их с оружейным металлом. Так все сейчас делают, никто в здравом уме не станет делать меч из чистого звёздного сплава. Это слишком дорого, за такой меч могут и убить... — Говорит мама-кошка. — Вы надеюсь, никому не рассказали о своей находке и дверях?!

И мы дружно замотали головами в отрицании.

— Мы даже дыру заделали в стене. — Сказала Алли.

— Молодцы. Завтра, возьмём с собою дядю Игорра, мастера Кигурра и... — И мама задумалась, видимо выбирая кого из дружины взять с собой.

— Возьмём Дакурра — он сильный, домкрат потащит. — Говорю я.

— Согласна. — Улыбается мама, покусывает нас всех по очереди за ладони и уходит.

На кровати сестры теперь спал Бармирр, близнецам поставили большую кровать у дальней стены, а сама Алли окончательно перебралась ко мне. Сестра прижимается, обнимает медведя и мгновенно засыпает. Я же, смотрю на видимую в ночном небе луну и думаю, удастся или нет, нам завтра открыть заржавевшую дверь.

Тень во мраке или как же нам повезло.

Вот и знакомая массивная дверь на втором ярусе. Отдуваясь, Дакурр сгружает с плеча домкрат и дядя и Кигурр с помощью наставок вставляют его в щель. Дядя берёт в руки вороток, наставник поднимает с пола лом и дело пошло. Сидим у дальней от двери стены, рядом со мной Тутти и панцирник странным, очень внимательным взглядом смотрит на открываемую дверь.

Домкрат медленно расходится и так же медленно растёт щель между косяком и дверью. Причём звуков почти нет, нет ни скрипа заржавевшего железа, ни щелчков от проскакивания заржавевших петель. Тишина и тут, словно удар хлыста громкий двойной хлопок и дверь сдвигается довольно далеко.

— С-с-сша-а-а-а! — Летит из-за неё шипение и от мощного удара, она отходит ещё дальше. — Аш-ш-ш-а-а-а! — Шипит изнутри и мастер Риман наотмашь бьёт ломом что-то темное в щели, крича при этом:

— Тварь за дверью!

Мать вытягивает ладони вперёд и с её пальцев срывается веер сверкающих белым разрядов. — Тр-р-р-ра-а-ах-х-х!!! — Гремит гром.

А в полуоткрытую дверь уже вылезло что-то тёмное, гибкое словно тень. Тутти с рыком срывается и вцепляется этому в ногу. Тварь рычит и пытается оторвать от себя панцирника, но не тут-то было. Сверкает, словно молния клинок наставника и голова твари отлетев, падает прямо перед нами. Обезглавленное тело мешком оседает на пол и в несколько ударов Дакурр и Риман отрубают у него ноги и руки. Одну из ног, рычащая Тутти оттаскивает в сторону, остальные конечности пинками раскидывают мать и Кигурр с дружинником.

Я же с ужасом в глазах смотрю в лицо твари. Оно черного цвета, даже глаза чёрные, но когда-то это был такой же сайатт, как и я. Волос на голове не сохранилось и кожа мало того что чёрная, так ещё и сморщенная, как у старика. Но тварь ещё жива, или скорее не мертва, глаза ворочаются в глазницах, изо рта, утыканного острыми зубами, течёт слюна вперемешку с чёрной кровью.

— Адэрр! Дети! — Громко говорит Латри, заставив меня вздрогнуть и оторвать взгляд от головы чудовища. — Быстро в город, Бармирр и девочки бегут в храм и зовут сюда настоятелей, а ты, сын, вместе с Аллией мухой в замок и зовите сюда всех свободных дружинников. Ясно?!

— Да, мам! — Отвечаю я вскакивая. Переглядываемся с ребятами и сломя голову бежим к выходу, подсвечивая себе путь фонарями.

На улице, друг с сёстрами уносится к храму, так что только туники завиваются. А мы с Алли, летим не чувствуя под собой ног в замок. Там, хватаю за кирасу десятника и вместе с ним собираем всех свободных от вахты. Набралось пятнадцать воинов и один маг, это наш учитель Райгур Тонван. Пока быстрым шагом идём обратно, весь городок уже гудит. Новость, что в подземельях нарвались на тварь Пустоши, разнеслась подобно степному пожару. Жители взволнованы и провожают нас испуганными взглядами. Кое-кто крестит нас, словно мы идём на битву. Хотя, кто его знает, какие ещё твари остались в подземельях.

Когда мы вернулись, у дверей уже были настоятели храма, а от твари остался лишь серый пепел на полу. Нас опять усадили на пол у стены, а взрослые во главе с храмовниками медленно пошли в подземелья за дверью. С нами оставили дядю Игорра, так как он не взял с собой оружие. Но, могучий кузнец вооружился ломиком, и в его руках даже такое незамысловатое вооружение становилось смертоносным.

Ожидание затянулось на несколько часов. Священники, провели ритуал и выяснили, что тварей в подземельях больше нет, видимо эта, была единственная. И некоторые моменты указывали на это точно. Часа через три, когда мы все уже изрядно проголодались, вышли взрослые.

— Преподобная. — Обратилась мать к настоятельнице. — Найденный нами схрон древних, нужно описать и оприходовать. Насколько я помню, такие богатые хранилища не находили уже около тысячи лет.

— Да, госпожа баронесса. Это воистину замечательный клад и благодарить мы должны ваших детей и детей его светлости графа Таулона. — Отвечала священнослужитель. — Я отпишу в директорию столицы об этом, а вам стоит позаботиться, чтобы сюда не ходили посторонние. Клад стоит вывезти и тщательно исследовать.

— Я поддерживаю сестру Литталлию. — Подал голос отец-настоятель. — Церковь, берёт находку под особый контроль.

— Принимаю вашу волю, владыки душ. — Поклонившись, сказала мать. Посмотрела на нас и улыбнулась. — Дети, идёмте, пообедаем, а потом я лично покажу вам, что же вы нашли.

— А там больше нет Тварей? — Спросила Саттия.

— Нет, малышка. — Сказал священник. — Тварь была одна и это очень хорошо. Было бы их несколько, и даже такие мастера меча, как леди Латри и мастер Кигурр могли и не справиться. А это, было бы настоящей катастрофой для города...

И тут до меня дошло, какой опасности избежал город, а самое главное я сам, Аллия и наши друзья.

Пообедав, пошли на экскурсию. У двери на второй ярус толпились горожане, но их туда пускали понемногу. Мы понятно прошли без очереди спустились вниз и пошли к мощной двери. За ней, на мой неискушённый взгляд было помещение очень похожее на атомное убежище. Его освещало множество светящихся шаров, которые принесли стражники, по стенам тянулись чёрные змеи кабелей. Первое во что мы попали, был длинный коридор, в стенах которого было множество дверей в другие помещения. Около них застыли истуканами дружинники. С любопытством заглядываю в первую же и вижу длинные ряды металлических кроватей. За следующей дверью стеллажи заполненные непонятно чем. Осмотр продолжался пару часов, только вот, ничего по-настоящему ценного для себя я не нашёл. Лишь одна комната вызвала у меня неподдельный интерес, она была за отдельным тамбуром. Там, на стеллажах рядами стояли самые настоящие винтовки. С массивными прикладами и толстенными стволами. Под внимательным взглядом матери взял одну. На удивление она была довольно лёгкой, килограмма два-два с половиной. Рядом с оружием на отдельной полке лежали вещи, сильно напоминающие боезаряды. Вернее в прикладе было аккуратное отверстие, в которое идеально входил тяжёлый цилиндрик странного вида. Я взял его и, сверившись с указателями на нем самом, вставил в приклад.

По винтовке пробежал сполох, и большая кнопка сбоку начала тускло светится. Под изумлённым взглядом Латри я нажал её и, прямо над ствольной коробкой появилась голограмма с изображением этой же винтовки. Загорелись надписи, которые почему-то я не мог прочитать. Буквы были знакомые, а вот слова нет. Спустя некоторое время напротив большинства надписей загорелись красные квадратики и голограмма погасла. Щелчок и из приклада выпал цилиндрик, который как оказалось, был аккумулятором.

— Адэрр, что ты только что сделал? — Удивлённо спросила мама, подойдя ко мне.

— Мам, ну тут же нарисовано. — Отвечаю я, показывая ей рисунок на батарее. А там чётко нарисовано, как и куда её вставлять. На другой коробке, лежавшей на соседней полке, нарисовано, что вставлять её нужно в другой паз на оружии. В этой коробке, которая с виду походила на обыкновенный магазин с боеприпасами, были серого металла цилиндры, странной формы похожей на свёрла. Я осмотрел патроны и положил один на стол. Он тут же примагнитился к нему. С усилием отделив патрон от металлической поверхности стола, вставил его обратно в обойму.

— Дай-ка? — Попросила Латри и так же как я достала патрон из обоймы. Оглядела со всех сторон, понюхала, куснула и, ухмыльнувшись, вставила обратно. Потом взяла винтовку, стоявшую рядом с той, что брал я и так же как я, вставила в приклад батарею. Нажала на кнопку и полюбовалась на надписи и красные квадратики. После чего спокойно поймала выпавший аккумулятор в ладонь. Покачала головой, положила батарею на полку, а винтовку вставила в стойку.

— Похоже, всё неисправно... — Тихо сказала мама.

— Три с лишним тысячи лет прошло, удивительно, что хоть включается. — Говорю я. — Как только тварь столько продержалась?

— Твари живучие и могут впадать в спячку. Поэтому-то вы её и не заметили когда нашли дверь. Зато она вас заметила и пробудилась. Я обязательно пойду, сегодня в храм и буду молиться Всеблагой матери, что уберегла вас от гибели, сынок. — Тихо сказала тирса и прижала меня к себе.

А у меня внутри внезапно стало холодно, так холодно, что трудно стало дышать.

Окончательно меня пробрало уже вечером, когда мы легли спать, послушав перед этим очередную историю от мамы-кошки. Когда Аллия прижалась ко мне, сложив на меня ногу, я обнял её и тихо заплакал от облегчения.

— Что с тобой? — удивлённо прошептала Алли. — Почему ты плачешь?

Бар слез с кровати и уселся рядом. — Ты чего, Дэр, тебя так тварь напугала?

Тут же рядом оказались и близнецы.

— Ребята! — Шепчу я, прижимая к себе сестру. — Ребята!!! Мы же чуть не померли с вами, по самому краешку прошли.

— Когда?! — удивились все.

— Так вчера! Вы просто представьте, что дверь была бы открыта чуть шире или не будь она кем-то специально заклинена, мы бы влезли в старинное убежище, а там эта Тварь?! С нею еле справились четверо вооруженных взрослых и панцирник, а что бы она сделала с нами, а?

— Ой, мамочки! — Пискнула Алли, Бар стал белым как бумага, а дублики вцепились друг в друга и их глаза наполнились слезами.

— И это тварь Пустоши и через пару дней после того, как она нас убила, мы бы восстали. Но, это были бы уже не совсем мы... — Прошептал я, всё так же чувствуя липкие щупальца холода внутри.

Губы сестры на щеке, друг, подвинувшись, обнимает меня, вслед за ним это же делают и его сёстры и мы, тихо сидим, вздрагивая от каждого шороха.

— Но всё же обошлось, братик. — Шепчет Аллия. — Богиня уберегла нас от Твари.

— В этот раз. — Отвечаю я.

— А в следующий раз мы будем умнее и будем лучше учиться, чтобы твари с нами не справились. — Горячо поддерживает её друг.

— И если найдем что-то опять, сразу же расскажем взрослым. — Вставляет Виллия, а Сатти кивает, поддерживая её.

Просидев полчаса, так и не успокоились до конца. Вернее, нам было страшно отрываться друг от друга, и мы тихонько расположились у меня на кровати, в итоге так и уснув впятером.

Найденный нами клад вызвал огромную шумиху. Из Суварра примчались родители и граф с графиней. И в результате её, посмотреть на великую находку приехал сам Великий князь Веригор Атоон. И приехал не один, в его свите были его дети, княжич Дайгор и княжна Тайвааль.

Жители узнали о скором визите монарха и в замке, а затем и в городе случилась настоящая паника. Начался такой ПХД какого я не видел в прошлой жизни никогда. Драилось и чистилось всё, что только возможно. Шились и ремонтировались парадные костюмы и платья. Дружинники натирали и подкрашивали свою броню, начищали все металлические части амуниции, чтобы они сверкали. Как траву не покрасили только от усердия. Видимо краски столько не нашлось...

И вот наступил знаменательный день, в сопровождении малой дружины и графа Таулона в замок прибыл Великий князь.

Я стоял вместе с родителями на плацу. Мне пошили красивый костюм, цветов замка. Аллия в красивом платьице с кружевными манжетами и воротничком. Рядом Баррмир и близняшки такие же красавцы разряженные, стоим и смотрим на прибывших гостей.

А государь колоритен, высоченный мужик с золотистыми волосами и в белой броне восседал на огромном коне, покрытом белой сверкающей на солнце чешуёй.

Надо сказать, что местные кони — они не совсем кони. Тело у них вполне лошадиное только покрытое чешуёй, а вот голова и морда скорее как у ящеров. И питаются они совсем не травкой, а мясом. Ну, не только мясом, вообще жрут всё подряд, у нас в замке их кормят варевом, в которое идёт всё съедобное, все остатки с кухни и объедки с неё же.

Великий князь легко спрыгнул с коня и подошел к нам. Мы учтиво склонились, приветствуя главу нашего государства и своего сюзерена.

— Надо же какие малыши! — удивился мужчина, я же выпрямился и с любопытством стал его разглядывать. Он был светлокож и голубоглаз, лицо широкое с ярко выраженными скулами и тонким, прямым аккуратным носом. Его брови в отличие от волос были тёмными, мужчина стоял передо мной и с улыбкой разглядывал.

— Надо же, ты такой маленький, а уже столько сделал, благородный Адэрр Кантон. Приятно увидеть тебя лично, и познакомиться, мы — Великий князь Веригор Атоон. — Сказал он мне.

— Рад приветствовать вас, Ваше Величество. — Сказал я и преклонил колено. — Шевалье Адэрр Кантон.

— Блестящее воспитание и учтивость. Мы рады видеть эти качества в столь юном возрасте, шевалье. Встаньте и представьте нам, присутствующих. — Попросил меня Великий князь. По протоколу, я как сын владетеля мог это сделать и, это не было нарушением этикета.

Я встал с колена и представил государю своих друзей, сестру и наставников. Родители и графиня Натайя в представлении не нуждались, так как Его величество прекрасно их знал, ведь именно он, вручил им грамоту на управление леном.

Пока шло представление, во двор замка въехала карета запряжённая парой коней. Надо сказать, что у кареты была пружинная подвеска с амортизаторами и литые металлические колёса с резиновыми надувными шинами. Это было чётко видно по тому, что резина сминалась у земли, становясь чуть более плоской. Из кареты, когда открылась дверца, сначала выпрыгнул золотоволосый мальчишка. В сером костюме с гербом Великого князя, а за ним... За ним перед моими глазами появилось небесное чудо. Я забыл про всё, я стоял и смотрел, как к нам подходят двое детей, но видел только её. Мне здесь всего семь лет, я пацан совсем и до этого на девчонок смотрел как на приятелей и товарищей. А тут...

Она подошла. Её волосы золотистого цвета, уложены в аккуратную причёску. Огромные золотистые же глаза смотрят на мир из-под пушистых тёмных ресниц. Лицо аккуратный овал, с мягкими и пухлыми губками, тонкая шейка и лёгкое белое платье.

— Шевалье Адэрр, — прогудел рядом голос Его Величества, — разреши нам представить тебе наших детей. Мой сын Дайгор. — И мальчишка чуть склонил голову, поприветствовав меня. Я же склонился глубоко, приложив ладонь к груди. — И дочь Тайвааль.

Девочка улыбнулась мне, и я понял, что окончательно и бесповоротно пропал... Пропал с концами и насовсем.

Глава 5. Человек и общество.

Ситварр Кантон (Кабинет барона, замок Дагр, 10 день лета 3677 года от Великой тьмы)

В полутёмном из-за позднего времени помещении в уютных креслах удобно сидели четверо мужчин. Один одетый в кожаный приталенный костюм был смугл и беловолос. На его голове, красовался золотой обруч, с большим синим камнем. Второй одетый похожим образом, был светлокож, его волосы были пепельно-серого цвета. На скуластом лице ярко выделялись серо-стальные глаза, золотой обруч на голове был ощутимо толще, чем у первого, но камень на нём был таким же синим.

Третий же, был необычно колоритен, его одежды были белыми, а волосы золотой волной падали на плечи. И поверх них на лбу расположился витиевато сделанный, платиновый обруч с золотистым прекрасно огранённым камнем посредине, отбрасывающим сейчас блики на всё вокруг.

Четвёртый же, был мало того что колоритен, а ещё и производил впечатление зримого могущества. На нём был темно-серый длинный костюм довольно странного покроя, весь покрытый замысловатой золотистой вышивкой и плащ с капюшоном из-под которого торчал кончик аккуратного носа и периодически тускло мерцали синие, словно вечернее небо глаза.

— Что же, господа, разгрузка убежища завершена. Всё найденное описано и оприходовано и мы можем подвести итоги, — низким, бархатистым голосом сказал мужчина в плаще.

— Ваше Могущество, что насчёт винтовок? — спросил светлокожий и сероглазый.

— Те, что стояли в стойках — неисправны. Им предстоит долгий и кропотливый ремонт, и обеспечить его могут лишь столичные мастерские. Но, есть ещё несколько сотен из консервационных ящиков и они вполне исправны, — ответил тот, кого назвали Ваше Могущество. — Решением Его Величества...

И мужчина в белой одежде кивнул.

— Выделяется вам, по одной винтовке каждому, как знак благодарности и для обучения детей пользованию таким оружием. Так же, вот ваша доля в деньгах от найденного клада, — и протянул Ситу и Ганнарру листы бумаги.

Двое вчитались в строки и у обоих поползли вверх брови.

— Ваше Величество?! — воскликнул он, — это слишком много!

Его поддержал интенсивными кивками друг граф.

— Вы не всё знаете, — спокойным голосом ответил монарх. — В глубине хранилища был склад с трубками из адамантия. Когда-то это были накопители для Силы, но от времени кристаллы внутри рассыпались в пыль. Однако адамантий нам всем пригодится, ведь ты, Ситварр умеешь с ним работать. Изготовишь клинки своему парню и его другу?..

И мягко улыбнулся.

— Адамантий идёт только на режущую кромку и того что уже нашли дети хватит на десяток мечей. — Смутившись, ответил Ситварр. — Так что сделаем и девочкам и некоторым дружинникам.

— Мы выделили вам долю не только деньгами, но и адамантием. Так что вооружите такими клинками обе ваши дружины. Вы тут с Ганнарром на самом острие обороны... — Сказал Великий князь.

— Как будет угодно, Вашему Величеству. — Склонились двое мужчин сидя в креслах.

— Ах, бросьте вы оба, — махнул рукой Веригор, — мне это Величество уже комом в горле стоит. Уж со старинными-то друзьями я и без этого могу поговорить...

— Как скажешь. — Сказал Ситварр и с улыбкой откинулся на спинку кресла.

— Надо же, а я всё ждал, когда тебе это, наконец-то наскучит. — Поддержал друга Ганнарр, так же откинувшись в кресле. — Хотя сейчас тут только свои и лишних сплетен не будет.

Великий маг скинул капюшон и в его ладонь влетел кубок с горячим вином, стоявший до этого на столе. — Такова доля любого монарха, дружба слишком редкий и ценный ресурс.

— Поэтому-то, наверное, мы отправились в самую глушь, так ведь, старый интриган? — Сказал Ситварр и Ганнарр сидящий рядом рассмеялся.

Некоторое время все четверо тихо смеялись.

— Это направление я могу доверить только самым лучшим, самым доверенным, а это мои егеря и их командир. — Ответил за мага князь. — Только ведь вам обоим претит дворцовый паркет...

— Ну, на нём удобно пускать кровь придворным лизоблюдам. — Сказал граф.

— Эй-эй! Давай без этого, так у меня двора не останется! — Воскликнул Веригор.

И все четверо грохнули громким смехом.

— Всё забыть не можете ту историю? — спросил, отсмеявшись, маг.

— Такое забудешь?.. — сказал Ситварр. — Сразу десяток шаркунов в чертоги богов спровадили. Нас при дворе до сих пор, наверное, поминают?

— Вас не то что вспоминают, вами пугают. — Ухмыльнулся князь. — 'Вот будешь зарываться, приедут из пограничья егеря и опять устроят...'

И снова мужчины смеются.

— Надеюсь, мы облегчили тебе жизнь? — спросил князя граф.

— Изрядно, Ган. Весьма изрядно! — ответил князь и погрустнел. — Только я предпочёл бы видеть вас рядом.

— Прости, Веригор, но мы нужнее здесь, — сказал Ситварр.

— Я это понимаю, но сердцу хочется иного, — сказал князь.

— Не грусти, дружище, егеря с тобой всегда, даже когда далеко, — поддержал венценосного друга Ганнарр. — Вот, ты даже в гости сподобился приехать...

— Не прошло и десяти лет! — сказал Сит и улыбнулся.

— И я рад этому и рад познакомиться с вашими детьми, друзья. Особенно с Адэрром...

— Умный парень, — вставил слово маг.

— Что скажете, Ваше Могущество о его способностях? — спросил он мага.

— Если не испортится — далеко пойдёт. Он универсал с большим потенциалом, но потенциал это лишь потенциал. Сможет или нет, он его развить вот в чём вопрос... — ответил Дитмарр Сатон.

— Я верю в сына! — сказал Ситварр, — Адэрр необычный мальчишка.

— Ещё бы, я тут подслушал разговор дочери и твоей Аллии, случайно. И думаю, вам будет интересно послушать... — сказал князь и поставил на ручку кресла странный кристалл.

Кристалл замерцал и в комнате раздались голоса. Один он уверенно опознал, это была дочь Аллия, а второй явно принадлежал княжне Тайвааль.

— Скажи, Алли, ты любишь брата? — спросила княжна.

— Очень. Очень люблю, Тай, — ответила дочь.

— А он всегда был такой странный?

— Странный?!

— Ну, я видела сегодня, как у него свело ногу во время тренировки. Он даже не застонал, просто сел и сделал себе массаж. А я знаю, что когда так сводит ногу это больно, даже Дайгор иногда плачет от этого. А твой брат только поморщился...

— Дэр вообще почти никогда не плачет, — отвечала Аллия, — даже когда ему очень больно. Он может ругнуться, глухо застонать, но плакать не будет.

— И он что, вообще не плачет никогда? — удивилась княжна.

— Я один раз видела, как плачет Адэрр, — прошептала дочь, — Это меня очень напугало...

— А из-за чего он плакал? Ты знаешь?

— Да. Он очень испугался за меня и Бара с девочками.

— Испугался?! — удивилась Тайвааль. — Что его так напугало, что он заплакал?

— Тварь, — снова съехала на шёпот Алли.

— Тварь?! Это та, что была в схроне? А что её пугаться, твоя мама и мастер Кигурр её же убили?!

— Её убили, когда дверь открывали, но нашли-то двери мы раньше. И если бы её не заклинили изнутри, то на тварь наткнулись бы мы впятером, — сказала дочка и всхлипнула. — Адэрр прижимал к себе нас четверых и плакал, говорил, что дурак и не подумал об опасности. Много чего говорил, а я тоже очень испугалась, но не сначала, а потом, когда обдумала это всё.

— Какой ужас-то! — звенящим шёпотом сказала Тайвааль.

— Вот-вот, я до сих пор вижу этот ужас в глазах брата. Он не за себя испугался, не твари, нет! Он испугался за меня и за наших друзей. И вообще, он столько для меня сделал и делает, он самый лучший брат на свете. И знаешь что?

— Что?

— Бармирр становится таким же.

— Да-а-а? Может мне уговорить папу, прислать сюда Дайгора? Может твой брат и моего перевоспитает? — спросила княжна, и девочки захихикали.

— А тебе нравятся трусики, Тай? — шепнула Алли, и князь выключил кристалл.

— Дальше не интересно, — улыбаясь, сказал Веригор. — Что скажешь, Сит?

— Детка сердцем чует, — ответил он, отпив вина из медного стакана, — а сын действительно не плачет, я если честно никогда не видел...

— И что и когда маленький был, тоже не плакал?! — удивились трое собеседников.

Он задумался и понял, что действительно не плакал: — А знаете, нет, не плакал...

— Ничего себе! — воскликнул Ганнарр, — повезло тебе, у моего когда зубы резались так орал как резаный, ужас был просто. Несколько ночей толком спать не давал. А в прошлом году! Помнишь Сит, какую истерику он закатил?

— Да уж, дети иногда доставляют проблем, — согласился с ним князь, — а что дочь такая же у тебя, Сит?

— Нет, Аллия обычная девочка. Только вот, Адэрр действительно любит её очень сильно. Я так сестру не любил, я её в детстве терпеть не мог... — ответил Ситварр и друзья тихо рассмеялись, вспоминая каждый своих сестрёнок.

— Мне великий герцог Ритоан предложение прислал, — сказал князь.

— И о чём? — спросил Ганнарр и на государе скрестились взгляды троих его компаньонов.

— Просит руки Тайвааль для своего старшего сына, — сказал князь.

— А лицо у него с сынком не треснет?! — ухмыльнулся Сит, — или так и не бросил мечту уместить свой тощий зад на великокняжеский престол?

— Ему ничего не светит, но Великий герцог видимо решил играть 'в долгую'. Магия крови, которая держит привязку источников, не подчинится никому кроме носителей Великокняжеской крови. Он тоже из рода Атоон, только родство слишком дальнее. — сказал маг.

— То есть он планирует убийство моего сына? — спросил князь.

— Вполне возможно, только делать это будет не он, он даже знать об этом плане не будет, а то магия крови сыграет с ними злую шутку. Это ведь так? — спросил Ситварр.

— Всё несколько сложнее и не так однозначно, — тихо посетовал Верховный маг.

— То есть в таком раскладе у Великого герцога есть шансы?! — удивился Ган.

— Я думаю ответить отказом, — сказал Веригор.

— Я бы тоже так сделал, — поддержал друга и государя он.

— Ну да, то что Адэрр неравнодушен к Тай, не видит только слепой, — ухмыльнувшись, произнёс граф.

— Я был бы рад иметь такого зятя, только боюсь всё не так однозначно, — тихо проговорил князь.

— Проблемы? — спросили его хором барон и граф.

— А когда их не было? Южане мутят воду в Ассамблее, однако северян сейчас большинство и удаётся купировать недовольство. Но если я выдам свою дочь за кого-то из северных, юг может взбунтоваться. И начнётся очередной виток интриг и саботажа... — глухо ответил князь, — в наших условиях это смерти подобно. Мало того, южане довольно активно общаются с халифами и набрались у них всяких дурных привычек. Есть сведения, что бароны на границе начали заводить гаремы.

— Неудивительно, — тихо сказал маг — халифы создали действенную систему наследственной власти, но у нас в Княжестве она не приживётся. Народ не тот и терпеть подобного не станет, а даже у герцогов не хватит сил давить постоянные бунты. Так что, южане могут сколько угодно пытаться копировать халифов, кроме проблем ничего не получат. Советую не вмешиваться, мой государь, южане получат то, к чему стремятся, и мы прижжем этот гнойник, вычистив южный анклав.

— Допустим народный бунт?! — удивился князь.

— Ну что ты, Веригор?! Крестьяне и ремесленники просто сбегут на север и, оставшись без подданных, южане завалят налоги и оборону, это будет классическая схема лишения права на домен за некомпетентность, — ответил Сатон.

— Тоже сыграем 'в длинную'? — спросил Веригор.

— Мы куда-то торопимся? — выгнул бровь Дитмарр.

— Нет. В таких делах спешка вредна, — согласился с магом монарх.

— Пусть всё идёт своим чередом, Веригор. Придёт время, мы вернём Юг к повиновению и соблюдению традиций. А Великому герцогу дай категоричный отказ, только в предельно вежливой форме. Ну, когда вернёмся в столицу, я помогу тебе написать его, — сказал маг, вызвав полный благодарности взгляд князя.

— И когда вы назад? — спросил Ситварр.

— Через два дня прибудут последние подводы за находками, и вместе с караваном тронемся и мы, — ответил государь.

— Жаль... — Тихо сказал граф. — Хотелось бы, чтобы ты погостил подольше...

— Я тоже этого бы хотел, но оставлять Талию в столице одну надолго я опасаюсь. Молодая она у меня, может и не справится со змеиным кублом у трона. — Улыбнувшись, ответил Веригор.

— Верь в Государыню, дружище. Егеря бывшими не бывают, а она — егерь. — Сказал Сит.

Мужчины тихо рассмеялись.

— Что насчёт техники на третьем уровне убежища? — Спросил Ганнарр. — Когда и как её будем извлекать?

— Зимой, — сказал маг — поставим боны и осушим ваш так называемый 'Чёрный омут', это как выясняется и есть вход в ангар убежища. Тогда же выгребем промёрзший ил.

— Опять ждать... — проворчал Ганнарр, — летом этого не сделать?

— Боны не выдержат напор воды и в тоннель заходят грунтовые воды, так что ил будет постоянно влажным и извлечь его будет сложно. А зимой всё просто замёрзнет... — сказал маг.

— Надеюсь, инженеры знают своё дело, — сказал Ситварр.

— Они знают, — сказал князь.

— Тогда, Веригор, пойду я проверю посты и людей Пустошь рядом, а твои люди, Государь, не готовы к сюрпризам, нужно держать всё на контроле. — Сказал он, вставая с кресла.

— Пожалуй, я пройдусь с тобой за компанию, — сказал Ганнарр, тоже встав, — Государь! Ваше Могущество! — склонился граф в поклоне.

— Хорошо, друзья мои, — сказал Великий князь. — Делайте своё дело. У меня здесь дети и ваши тревоги обоснованны.

Сит и Ган, синхронно кивнули и вышли из кабинета.

Тот же кабинет несколько минут спустя.

— Ну что скажешь, старый интриган? Что думаешь о происходящем здесь и самое главное об этом мальчике... Он может быть тем самым? — Спросил мага князь.

— Возможно. Хотя, каких-то очевидных указаний и нет. Он с виду обычный мальчишка его возраста только что чуть более серьёзный и вдумчивый. Что до его изобретений... — и маг на миг замолчал, выдержав паузу. Заставив глаза своего сюзерена заискриться любопытством. — То в них нет ничего экстраординарного. Знаки имеют много общего с алфавитом тирсов. А десятичная система лежит на поверхности, — и продемонстрировал ладони с растопыренными пальцами.

— Ну, если учесть кто его вторая мать, то неудивительно... — усмехнулся Веригор, отпив из кубка вино.

— Здесь не только это.

— Есть что-то ещё?

— Он большой любитель читать и как я выяснил, читает с трёх лет, почти не вылезая из библиотеки замка в свободное время.

— Интересно, когда они в этом случае успели найти подземелья?

— Ну, у них было на это время. — Ответил маг и улыбнулся.

— Дети... — вернул улыбку монарх. — Что скажешь, Дитмарр, стоит рассматривать этого парня в качестве будущего зятя?

— Если он тот о ком ты меня спросил, то твоим зятем ему становиться не стоит. Лучше сделать Тай его спутницей по-другому.

— Я не отдам дочь храму! — воскликнул Веригор.

— Если Адэрр посланник ты сделаешь это. Женщины рода Атоон становятся необычайно сильными 'Белыми ведьмами', её силу будет сложно даже представить и у Посланника обязательно будет спутница служитель Богини. Хочешь отдать эту роль кому-то иному и выпустить парня из-под контроля?! — громким шёпотом спросил маг.

— Наставник! Я люблю свою дочь и не желаю ей подобной судьбы! — почти крикнул монарх.

— Не кричи, Гор. От твоего крика ситуация не поменяется.

Монарх от этих слов сгорбился и повесил голову. — Почему она?.. За что ей это проклятье?

— Она твоя дочь, друг мой. Твой род взял на себя некоторые обязательства перед богами, ты хочешь нарушить клятву рода? — сощурился маг.

— Нет! — вскинулся Веригор.

— Тогда делай что должно. На нас всех этот долг... — тихо сказал Дитмарр, — и мы не в силах от него отречься.

— Может, окажется, что парень не тот о ком мы думаем. Сколько, таких как он под наблюдением храма?

— Сейчас церковь наблюдает за тремя десятками детей проявившими себя. Они есть среди всех народов на всех континентах.

— Может быть Посланников несколько? — спросил князь.

— Может быть и несколько... — задумчиво протянул маг.

Адэрр Кантон (Замок Дагр, 30 день лета 3677 года от Великой тьмы).

Сижу на втором этаже донжона в классе обучения за обычной с виду партой. Передо мной толстый лист картона с нарисованным узором обычного заклинания сохранности. Его накладывают на любые продукты и готовые блюда, предохраняя их от порчи пока не иссякнет энергия. Вот уже полгода мы всем классом рисуем с помощью циркуля и линейки силовые узоры заклинаний, учим руны и рунный алфавит, который и используется для написания и произнесения заклинаний. Причём узоры всегда рисуют в изометрической проекции. Но, учитель говорит нам, что дальше мы будем строить узоры, используя линейную перспективу. И мало того строить, мы будем учиться воспроизводить узор мысленно, изменяя рисунок рун согласно расчётов на то или иное магическое действие. И чем выше уровень заклинаний, тем сложнее расчёты, в высшей магии вообще сплошная высшая математика...

Я вздыхаю и смотрю в окно на колышущееся в пойме реки ещё не скошенное поле трав, в котором яркими красками светятся полевые цветы. Но пред моим взором всё стоит лицо княжны Тайвааль. На губах её грустная улыбка, золотистые глаза печальны. За её спиной дверца в карету, откуда с улыбкой смотрит княжич Дайгор. Девочка касается моей руки, и я склоняюсь в учтивом поклоне.

— Счастливой дороги, моя госпожа, — говорю я.

— Ах, шевалье... — тихо отвечает она. — Мне так грустно уезжать от вас. Я бы хотела видеть вас, Адэрр, и эдель Аллию при дворе.

— Возможно, в будущем мы сможем поступить в столичную Академию, и тогда ваше желание сбудется, Моя госпожа, — отвечаю я.

— Я буду очень рада, если вы сможете это сделать, шевалье.

— Ваше желание закон для меня, — шепнул я, взяв ладонь девочки в свою, поцеловал её пальчики, что вызвало румянец и удивление.

— Как интересно! — воскликнул из кареты Дайгор, — откуда эта традиция, Адэрр?!

— Какая, Ваше высочество? — спросил я.

— Целовать руку?

— Не помню, вроде прочитал где-то, — отвечаю я.

— Хм. А красивая традиция, — и княжич выпрыгнул из кареты. Подошёл к стоявшим стайкой сёстрам-близнецам и Алли.

— Эделлис?.. — склонил голову княжич.

Девчонки присели в реверансах, а затем Дайгор поочерёдно поцеловал им ручки на прощание, вогнав в полнейшее смущение.

Сидевшие на конях стражники эскорта тихо посмеивались и отпускали скабрезные шуточки.

Я же стоял и, забыв про всё, смотрел на Тайвааль.

— Шевалье... — тихо сказала она.

— Что, Ваше высочество? — отвечаю я.

— Не смотри на меня так, ты меня смущаешь, — ответила девочка, потупив взор и залившись румянцем.

— Прости меня, Тай... — смутившись не меньше её, тихо ответил я.

— Ну что ты... — почти беззвучно ответила она, — До свидания, Адэрр.

— До свидания, — отвечаю я, провожая её взглядом пока она не скрылась в карете.

По плечу хлопнула ладонь, — Знаешь, Адэрр, я ещё ни разу не видел её такой смущённой. — Сказали голосом княжича, — уж не влюбилась ли она в тебя, храбрый житель пограничья?..

— Я?! — удивляюсь я, — в меня?..

Дайгор усмехнулся: — Увидимся, Дэрр. Я попробую уговорить отца и приехать сюда следующим летом. Ты не против?

— Тут опасно, Ваше высочество, — отвечаю я.

— Зато интересно, — говорит он и скрывается в карете, дверь закрывается, щелчок кнута и кавалькада скрывается за воротами. Великий князь уехал ещё утром во главе всего конвоя и графа с его людьми, так что в замке снова лишь его постоянные жители.

Подошла Алли и прижалась ко мне.

— Я буду скучать по ним, — тихо сказала сестрёнка.

— Как и я... — отвечаю я.

По плечу легко хлопнула линейка учителя, оборвав мои воспоминания.

— Так-так... — сказал наставник, рассматривая мой чертёж, — совсем неплохо, не хватает аккуратности, но всё выполнено без ошибок. Запомни, Адэрр, и вы все тоже, дети, — в магических схемах аккуратность и точность — основа основ успеха.

Переворачивает схему и, вытащив из кармана, кладёт передо мной плод ситры, с виду и по фактуре похожий на апельсин, а по вкусу на крыжовник.

— Воспроизведи схему мысленно и наложи заклятие на этот фрукт, — сказал учитель.

— Но? — удивляюсь я.

— Делай, Адэрр.

И я пытаюсь представить схему заклятия и о чудо — у меня получается, перед внутренним взором висит ажурная конструкция с сияющими рунами.

— Хорошо, наполни её силой, — слышу голос наставника.

Я касаюсь разлитой вокруг энергии, и она словно сама заполняет узор. Мягкая вспышка, узор, на краткий миг проявившись в воздухе, словно падает и обволакивает плод на столе.

— Хм, — говорит учитель, — очень хорошо, парень.

Несколько минут учитель рассматривает фрукт со всех сторон, водит над ним ладонью и в конце выносит вердикт:

— Отличная работа, Адэрр, ты зарядил в заклинание столько силы, что теперь этот плод будет храниться целый год. Пожалуй, пора заняться с тобой техниками контроля силы вплотную, а то с такой внутренней мощью ты будешь опасен не только для окружающих, но и для себя самого. Так что завтра, дружочек, жду тебя с утра на стене. Я знаю, вы там тренируетесь и делаете зарядку, вот и дополнительно займёмся медитациями. Ко всем остальным это тоже относится.

Слова учителя вызвали дружный стон всех остальных одноклассников. Особенно удручённой выглядела Аллия, так как любила поспать утром подольше.

— И пусть девочки не думают, что им пока это не очень-то нужно. После инициации учиться техникам контроля будет поздно. Так что, пусть сейчас у вас сил и немного, даже это немного нужно уметь контролировать. — Сказал учитель, посмотрев сестре в глаза.

А я вспомнил объяснения отца и матерей про обряд инициации девочек в этом мире. Так вот, до исполнения им пятнадцати лет, в отличие от мальчишек девочки не могли полноценно пользоваться магией. Инициация же удел мужчин рода, самый лучший вариант — это братья. Если братьев нет, то инициирует девушек их отец. Инициация — комплексное воздействие, при котором показан тесный телесный контакт, проще говоря, первым мужчиной в жизни местных женщин, как правило, становился их брат или отец. В сложных случаях, когда близкие родственники погибли или их, например, угнали в рабство, ритуал инициации проводил ближайший уцелевший родственник, желательно по материнской линии. Если же вовсе никого не уцелело, тогда юная девушка шла в храм и становилась 'Белой ведьмой' или, что правильнее, Дочерью Богини. Она обретала магическую мощь, её волосы становились белыми, как и радужка глаз; цена этого — бесплодие.

Я как выяснил всё про ритуал, впал в панику. У меня в голове не уложился пока тот факт, что мне придётся 'спать' с Алли. Буквально всё внутри меня протестовало против подобного развития событий. Местные же относились к этому без отрицательных эмоций. Ведь если ритуал проводился правильно, женщина могла стать сильной волшебницей, гораздо сильнее своих родственников. Так что, к ритуалу относились очень серьёзно и тщательно готовились к нему. А девушки до пятнадцати лет были неприкосновенны для всех без исключения мужчин. За насилие над неинициированной девочкой насильника ждала смерть. Таких приговаривали безо всякого снисхождения, невзирая на статус. Так что, в этом мире изнасилование несовершеннолетней — это чрезвычайно редкое преступление у сайаттов. Тирсы такой проблемы не знали — их волшебниц имеющих потенциал, как рассказала мне мама-кошка, инициировали учителя-наставники. Что творилось в этом плане у авларов, никто мне не ответил, хотя нужно будет спросить у священников; церковь — едина для всех народов и священство поддерживает контакт друг с другом.

Три часа спустя — городское стрельбище.

— Дыхание, главное — дыхание, — говорит мне отец, поправляя руку с тренажёром. Это пружинный конструкт, имитирующий натягиваемый лук.

Пока я тренируюсь с ним, и буду тренироваться ещё как минимум год. Потом мне дадут мой первый композитный многослойный лук, из которого я собственно и буду учиться стрелять. А пока, разжать и медленно отпустить тренажёр, разжать — отпустить и так раз за разом. В тени раскидистого дерева сидит Аллия и запалено дышит. Несколько минут назад она закончила тренировку, и её тренажёр перешёл к Виллии и близняшка, так же, как и я, тягает его рядом. Бармирр и Сатти ждут своей очереди, как и половина одноклассников. Вторая половина уже потренировалась и отдыхает в тенёчке. Тренажёров только два и заниматься приходиться по очереди. Но и этого 'за глаза' хватает — ещё минут пять и я выдохнусь, но завтра отец чуть подтянет винтом пружину и я буду разжимать чуть более упругий тренажёр точно столько же по времени. И так до тех пор, пока не исчерпаю упругость пружины, после чего этот тренажёр заменят на другой, более мощный. Но, к тому времени мне придётся ещё и стрелять из своего лука. О-х-х-х-х... А это тяжело до боли, но лучше я буду стонать и скрипеть зубами на тренировках, чем стану пищей для изменённых или тварей Пустоши. Ведь с десяти лет мне откроют дорогу за пределы городских стен.

Это может показаться жестоким, что детей отпускают в полный опасностей мир. Но иного пути испытать их и отсеять глупых или чересчур храбрых, неспособных трезво оценивать опасности, нет. Это на Земле люди выращивают не детей, а комнатные растения, после чего отпускают их в не менее, а иногда и более опасный мир. Здесь хотя бы никому в голову не придёт подсунуть тебе под видом 'классной вещи' какую-нибудь дрянь. А потом, подсадив на неё, глумливо наживаться, вытягивая деньги, наблюдая, как ты подыхаешь от отравы. Или хуже того, посулить хороший заработок где-нибудь за границей и просто продать в рабство. Нет, этот мир опасен, но он честный. Молодёжь не нагружают сверх меры, но подростки — это зоркое око стражников в округе. Дети сидят на точках наблюдения, ведут учёт дикого зверья и путей его миграции, много чего делают, что им по силам, оставляя взрослым больше времени на другие дела. Этим же буду заниматься и я, и мои друзья и сестра. При этом закрепляя навыки на практике, так как с тринадцати до пятнадцати лет подростки активно участвуют не только в работах, но и в обороне города и территории баронства.

Тренировки позади, сижу на полке в бане и намазываю Алли мазью. От перегрузки у неё тянет и дёргает мышцы и сестрёнка жалуется на боль. Рядом тем же самым с Вилли занимается Бар. Когда закончит, мы в четыре руки обработаем Сатти. Мы же намазали себя сами, так как девчонки были не в силах.

— А завтра вставать с восходом, — говорит Бар, вызывая глухой стон у сестёр и Алли.

— И тренировка и занятия с мессиром Тонваном, — продолжая слова друга.

— У-у-у-у-у... — стонут сестрёнки.

— Ничего-ничего, придёт — зима будем спать подольше, и тренироваться в зале на первом этаже донжона, — говорю я.

— Ребята уедут, — отвечает сестра.

— А приезжайте зимой к нам в гости! — говорит Бармирр.

— Да-да-да! — поддерживают его близнецы. — У нас так красиво зимой, горожане строят ледовый городок и горки — с них так здорово кататься. Ведь Пустошь зимой впадает в спячку и твари не выходят за её пределы.

— Это мысль, — говорю я, закончив с ногами сестры.

Бар закончил с Вил и мы, набрав на ладони мазь из банки, начинаем растирать Сатти, та от этого только попискивает. Массаж перегруженных мышц довольно неприятен, но зато потом так хорошо-о-о-о...

Раннее утро следующего дня.

Зарядка позади и я сижу по-турецки на досках настила. Рядом Алли и Бармирр за спиной, в шахматном порядке близняшки и все остальные одноклассники и одноклассницы. Перед нами так же сидит наставник и смотрит на нас.

— Что же, дети, — начинает Тонван, — сейчас я расскажу и покажу вам основу вашего дара. Сядьте прямо и закройте глаза... К девочкам, Аллия, это тоже относится, — шикнул на сестру наставник.

— Хорошо... — пискнула та.

— Так вот, выровняйте дыхание и дышите глубоко и ровно. Закройте глаза и посмотрите на мир внутренним зрением...

Я так и делаю и вот он передо мной, монохромный мир силы. Учитель в нём видится этаким сгустком яркого света из переплетённых нитей и лоскутов.

— Постарайтесь заглянуть в себя... — слышу я голос наставника и следую ему.

Моё тело в истинном зрении, словно тёмный провал с тусклыми нитками сосудов и нервов.

— Посмотрите на солнечное сплетение, посмотрите вплотную, как можно ближе, — говорит учитель.

Приближаю взгляд и вижу светлое пятно.

— Коснитесь его силой...

Так и делаю, и тут пятно вспыхивает ярким светом, и по моему телу разливается горячий поток, проникающий, кажется во все клеточки и уголки его. От ощущений я просто впадаю в натуральную нирвану.

— Адэрр, что с тобой? — спрашивает Райгурр.

— Это так классно, наставник... — отвечаю я заплетающимся от удовольствия языком, — столько силы!

— Подожди?! — в голосе учителя неподдельное изумление, — а чем же ты пользовался до этого?

— Силой... — отвечаю я.

— А где же ты брал её? — ещё сильнее удивляется маг.

— Вовне, её много вокруг и она почему-то слушается меня... — отвечаю я, пытаясь направить поток силы, проходящий рядом, на себя самого, вернее, на своё солнечное сплетение в этот сгусток света. И поток подчиняется, вливаясь в мой свет, мне становится жарко, жарко до боли, всё тело в истинном свете вспыхивает!

— Адэрр, стой! Не делай этого! — кричит наставник.

Но я уже ничем не управляю, я просто ору от боли, вываливаюсь из транса, чувствуя, что словно горю в огне.

— А-а-а-а-а-а-а-а! — кричу я, надрывая связки, и проваливаюсь во мрак, который забирает боль...

Глава 6. Знания — сила!

Адэрр Кантон (Замок Дагр, 31 день лета 3677 года от Великой тьмы)

Разбудили меня тихие голоса. Говорили мои матери, замковый медик и мэссир Тонван. Чувствовал я себя, словно жаба на которую сел слон. Как будто гравитация здесь увеличилась раза в три...

— Как его состояние, Отгарр? — тихо спросила медика Латри.

— Да, и каковы прогнозы? — поддержала её Лания.

— Он критически перегрузил внутреннее хранилище силы. Я вообще не понимаю, как он умудрился подключиться к внешнему источнику! — прошептал медик.

— Судя по спектру, который я увидел, он воспользовался источником замка, — сказал Тонван.

— Как он мог это сделать?! — удивилась Латри, — он не привязан к нему и не может им пользоваться!

— Как видим — смог, — сказал учитель, — я читал про таких как он, с таким даром рождаются крайне редко. И в истории это очень заметные личности. Мне придётся доложить об этом в Ассамблею и Его Могуществу. Адэрра возьмут под дополнительную охрану и наблюдение.

— Что за дар? — спросила Латри.

— Он что 'крадущий'? — удивился медик, — Это не легенда?!

— Как видишь — нет. По иному, объяснить, как он умудрился воспользоваться силой привязанного источника, я не могу, — сказал учитель.

— Ну, он мой сын, может источник принял его? — спросила Лания.

— Ни у кого не принимает, а тут принял? — с чувствуемой иронией спросил Райгурр. — Нет, госпожа баронесса. Адэрр — 'крадущий' и это просто здорово. С его потенциалом и этими возможностями, он может стать великолепным агентом или егерем. Ведь сможет заряжаться от любого источника, даже осквернённого Пустошью, хотя это будет для него болезненно. Но, лучше потерпеть боль и зарядиться максимально, чем погибнуть.

— Его заберут у нас? — спросила мама-кошка, и я просто почувствовал её страх.

— Нет, этого не сделают, скорее мне добавят работы, — хмыкнув, ответил наставник.

— Ты его научишь, сможешь, Райг? — шёпотом спросила мама.

— Такой ученик, это настоящий вызов! Я приложу все возможные усилия, Лания, — сказал Тонван и я услышал шаги и тихий скрип закрывшейся двери в комнату.

Кровать качнулась дважды и рядом со мной с двух сторон легли мамочки. Их запах я ни с кем не спутаю никогда. Лежу, прикинувшись спящим чувствуя, как меня целует Лания, Латри тихонько трётся о мою голову щекой. Обе громко сопят и постепенно, сопение превращается во всхлипы. На моё лицо падают тёплые капли...

— Сыночек?! Маленький мой! — шепчет мама-кошка.

— О, Адэрр, о, мальчик мой? — вторит ей мама.

И обе заливаются слезами уже в голос.

'Вот тебе и егеря?!' — молча, удивляюсь я, хотя, их можно понять. После крайне тяжёлых вторых родов, маме строжайше запретили иметь ещё детей. И всю свою любовь обе женщины вылили на нас с Алли и произошедшее утром видимо ударило по ним очень сильно.

Открываю глаза и смотрю на обеих. Они соприкасаются головами и, обняв, друг дружку за шею ревут-заливаются.

— Мамуленьки?.. — шепчу я, потому что говорить громче не получается я видимо сорвал голос.

— Арэрр?!.. — шепчут обе хором и смотрят на меня.

— Мамочки мои! — отвечаю я и, протянув ладони, вытираю им слёзы. Но толку от этого чуть, теперь слезами заливают меня, зацеловывают и закусывают, шепча при этом самые ласковые слова какие я только слышал.

Когда они чуть успокоились, я спросил:

— Сколько сейчас времени и кто такие 'крадущие'?

— Ах ты — негодник! Ты подслушивал?! — улыбнувшись, воскликнула Латри.

— И притворялся! — вторила ей Лани.

— И всё-таки, мамуленьки, кто такие 'крадущие'? — упрямо спросил я.

— Из того что мне известно, — сказала Латри, — 'крадущие' — это маги способные использовать силу любого источника. Даже, как говорят, силу источников осквернённых Пустошью. Правда, в отличие от привязанного мага, им нужно приблизиться к источнику вплотную.

— Хэ-э-э-э... — тяну я, — так получается, я могу обкрадывать кого угодно, даже Верховного?!

— Получается так, — говорит мама.

— Круто! — говорю я и потягиваюсь, чувствуя, что мне уже лучше, а не как сначала, словно у раздавленной лягушки.

— Я вижу, тебе лучше... — говорит мама-кошка, — может, каши поешь?

— Твоей, с фруктами?

— Да.

— Давай, — отвечаю я и целую её во влажный нос, вытирая слезинки с шёрстки под глазами.

— А я тебе одеться помогу, — говорит мама, когда Латри распушив хвост трубой, умчалась за дверь, — или полежишь ещё?

— Там, наверное, Алли волнуется? Да и остальные тоже... — отвечаю я, видя как в щёлочке приоткрытой двери, появились чей-то глаз и нос.

— Входите уже, — сказала мама и в двери прошмыгнули Алли, Бар и сестрёнки.

Младшая тут же взобралась на койку и с дрожащими губами посмотрела на меня. Вслед за ней примостились и остальные.

— Как ты? — спросил друг, глядя на меня больными глазами.

— Видишь ведь — живой! — отвечаю я, вытянув к нему сжатый кулак, и Бар тихонько бьёт в него своим.

— Адэрр? — шепчет Алли, склонившись ко мне, ее глаза полны слёз, — Адэрр...

Я прижимаю её к себе, и сестра заливается плачем, стуча кулачком меня по груди. Сестрёнки тоже ревут в голос, обнявшись друг с другом. Даже у Бара дрожат губы и на веках слезинки.

— Мы так за тебя испугались! — шепчет друг, — как ты кричал! Я думал, ты умер...

— Не, я живучий... — говорю я, поглаживая сестру по голове, — не плачь, младшая, всё вроде бы хорошо, а скоро будет ещё лучше, мне мама кашу пообещала, и я ею с вами поделюсь.

— У тётки Латри очень вкусные каши получаются, — мечтательно вздыхает Бар, — жаль, что она редко их готовит...

— Она вам не кухарка, — улыбаясь, говорит мама.

Пытаюсь сесть, но плачущая и висящая на мне Алли мешает. Мама и Бар помогают, и я сажусь на кровати, так и держа в руках сестру.

— Ну, всё-всё, Алли, хватит реветь м-м-м? — шепчу ей в ушко.

Сестрёнка оторвалась от меня и посмотрела мне в лицо. Её глаза опухли и покраснели, щёки блестели от слёз и дрожали губы.

— Как ты мог? — прошептала она.

— Прости меня, я не думал, что так получится, — ответил я.

— Точно?..

— Конечно! Я вовсе не желаю помереть, — отвечаю я.

— Хорошо, я верю тебе, только больше так не делай, — сказала она.

— Постараюсь.

Адэрр Кантон (Замок Дагр 21 день зимы год 3678 года от Великой тьмы)

Проснулся я ещё до рассвета, когда лишь край неба на востоке окрасился фиолетовым. Открыл глаза, в комнате и за окнами тихо, лишь дыхание спящей рядом Алли нарушает тишину зимнего утра. В комнате темно, но в обычной ночной темноте, особенно зимой я вижу очень хорошо. Строение глаз, как у земных кошек имеет свои преимущества. Только вот на ярком солнце приходится носить тёмные очки, особенно зимой из-за снега. Снежная слепота у сайаттов обычное дело, в отличие от остальных рас Азрраамарра. Мама-кошка таких проблем не знает, только вот в темноте видит куда хуже, чем я.

Чувствую, что больше не хочу спать и уже почти на автомате обращаю свой внутренний взор на себя. Энергоканалы в норме, внутренний резерв полон и ярко светится в магическом зрении. Малый узор ментального ускорения, капелька силы и голова проясняется, начиная работать, словно какой-то компьютер. Ментальная магия это то, чему меня научили в первую очередь. Без неё запоминать огромный объем информации, что выливал на нас наставник просто нереально. И это не всё, когда сформируем базис, нас начнут натаскивать на более совершенные ментальные техники. Отец как-то показал, как он может двигаться в состоянии ускоренного восприятия, 'Флэш-молния' натуральный. И так могут очень многие из воинов-магов. Так что, местный маг это натуральная машина убийства, быстрый, сильный и соображает словно вычислительный центр. Н-да, ужель и я таким стану? Было бы неплохо...

Тихонько выбираюсь из-под ног сестрёнки и, укутав её одеялом, прямо в комнате начинаю делать разминку. Места сейчас полно, кровати Бара и близняшек убраны в кладовку до весны. Но, мы вроде как собираемся в гости, съездим в столицу графства в компании с мамой. Латри и отец заняты у них финансовое планирование на этот год. Что и как будет делаться в графстве и, в каком порядке это будет финансироваться. У нас в замке сейчас финансисты изо всех баронств и личный казначей графа Таулона.

Размявшись и обтеревшись влажным полотенцем чтобы убрать пот, подхожу к окну и любуюсь восходом. Алое солнце выходит из-за горизонта, раскрашивая укрытое снегами Темнолесье в фиолетово-розовые тона. Снег в излучине реки искриться, как и покрытая льдом река. Лишь в сотне метров виднеется черный вал замёрзшего ила, который выгребли из 'чёрного омута' освобождая выход для техники с третьего уровня убежища. Техника эта, сейчас стоит во дворе замка, и княжеские инженеры готовят её к длительному переходу в Аттон-Ридаг. Вместе с ними отправимся и мы с сестрой и матерью.

Вздыхаю, оборачиваюсь и любуюсь сестрёнкой, которая всё ещё сладко спит.

— Алли, просыпайся соня-засоня! — шепчу я, склонившись к ней вплотную.

— Дэри, я спать хочу, можно мне ещё немножечко поспать? — канючит девочка.

— Алли, уже солнце встало, а тебе ещё зарядку делать. Вставай, моя маленькая сестрёнка, а не то я тебя сейчас водой оболью — холодной... — отвечаю я.

Веки задрожали и на меня воззрились два синих омута полных возмущения от моих вероломных обещаний.

— Ты не посмеешь!

— А ты проверь?

— Ах — ты! — привстаёт она на руках, — я тебя сейчас! Ай-й-й...

Я придавил её, взяв за руки, с улыбкой глядя в лицо.

— Вот ты и проснулась. И вода не потребовалась совсем. И не забывай, мы сегодня отправляемся в путешествие, а тебе ещё собраться надо. 'Medvedya' своего собрать. Или ты его дома оставишь?

— Нет! — пискнула Алли и, нащупав игрушку, прижала её к груди. — Я 'Medvedya' с собой возьму!

— Тогда чего ждёшь?

Алли вскакивает, скидывает ночную рубашку, и пока я заправляю постель, и умываюсь в стоящем в углу умывальнике, делает полный разминочный комплекс. Её тело заблестело от пота и под конец, девочка запалено дышала.

— Умойся, я пока подготовлю тебе полотенце, — говорю я, смачивая ткань дезинфицирующим раствором. Но сестрёнка, умывшись, подходит ко мне, скидывает промокшие от пота трусики и говорит:

— Ты меня разбудил, ты меня и вытирай, а то так и поеду потная.

— Алли! Ты чего?

Она надула губки.

— Не буду вытираться сама, не буду и всё! Не оботрёшь меня, так и оденусь потная! А потом буду вонять, и виноват в этом будешь — ты!

— Это почему?! — удивляюсь окончательно я.

— А кто обещал облить меня водой? Ты?..

— Я же гипотетически, Алли!

— Шевалье сказал — шевалье сделал или твоё слово пустое?.. — сощурившись, спросила она.

— Шантаж?

Но сестра лишь лукаво смотрела в ответ. 'Вот откуда в ней это всё?' — удивлялся я про себя. Но, дальше спорить не стал, такой спор уронит мой авторитет. Пододвинул её к себе и быстро обтёр полотенцем.

Алли улыбнулась мне благодарно и, взяв чистые вещи из шкафа, быстро оделась.

— Адэрр, а ты так и пойдёшь на завтрак в трусах? — спросила она с ехидством.

— Пустошь... — прошипел я, отойдя к нашему шкафу. Вытащил свежие трусы, тёплые кожаные штаны и рубаху из плотной ткани. Затем кожаный колет и тёплые сапоги с шерстью внутри. И да, на ноги наматывались обыкновенные портянки. Быстро оделся, глядя на любующуюся мной сестру. Аллия одета похоже, только вместо штанов на ней кожаная юбка до щиколоток.

— Не был бы ты моим братом, я бы за тебя замуж вышла! — сказала она, когда я оделся.

— Это ты сейчас так говоришь, посмотрим, что скажешь, когда вырастешь, — отвечаю я.

— Думаешь, что-то изменится?

— Ну, поступишь в Академию, а там столько парней...

— Они тебе в подмётки не годятся, знаю я, девочки из класса рассказывали про своих братьев. Знаешь, как они мне завидуют?!

— Могу себе представить... — бурчу я, зная об этом. — А что насчёт Бара?

— Бара?.. — и Алли задумчиво замолчала.

Причёсываю сестру, это у нас обязательный ритуал, причёсываюсь сам и мы, взявшись за руки, идём на завтрак.

Городская площадь, два часа спустя.

Солнце окончательно взошло, на улице лёгкий морозец, отчего снег под копытами коней хрустит и поскрипывает. На площади стоят три странного вида танка и тихо гудят климатическими установками. Движки у них электрические, запитанные от мощного аккумулятора энергии расположенного в МТО*. Траки обрезиненные, как и шарниры на гусеницах. Так что, ход этих машин почти бесшумен и двигаться они могут довольно быстро. При испытаниях такой танк разогнался до скорости километров восемьдесят в час, причём по снежной целине. Рядом с ними приземистые, гусеничные БМП, в которые помещается помимо экипажа из трёх человек десяток десантников. Есть ещё и что-то похожее на ЗСУ, но она неисправна и её потащат танком на жёсткой сцепке.

Сопровождать эту колонну будет три сотни конных гвардейцев. Маршрут рассчитан так, чтобы дневной переход заканчивался около городов с источниками от — них, через специальный преобразователь можно заряжать аккумуляторы техники.

Мы тоже будем в этой команде, только проследуем до Суварра, столицы графства. Я сижу в специальном двойном седле, за спиной у меня сидит Дакурр и держит поводья. Аллия точно так же, как и я, сидит перед мамой и обе уже вовсю болтают, делясь впечатлениями и смеясь. Поворачиваю голову и вижу стоящих под руку отца и маму-кошку. Папка отдаёт последние инструкции десятнику из нашего сопровождения. Вот тот кивнул, ударил себя по груди кулаком в воинском приветствии и, отойдя к коню, запрыгнул в седло.

— Что, Адэрр, рад отправиться в путешествие? — спрашивает меня Дакурр.

— Конечно! — отвечаю я, — хоть посмотрю на окружающий мир, а то пока кроме города ничего толком и не видел.

— Мне в твои годы такое путешествие могло только сниться, так что я тебе даже завидую... — вздыхает воин.

— Так ты и сейчас не особо путешествуешь, все больше в городе да окрестностях бываешь. И да, Дакурр, тут слух пошёл, что тебя видели гуляющим с Рамией — дочкой пекаря и её подружкой Натией. Ужель ты решил жениться? — говорю я, подняв голову и глядя воину в лицо.

— Вот ведь... — буркнул мужчина покраснев, — все всё знают!

— Поздравляю! — говорю я, ткнув его локтем в кирасу. — Ты наконец-то остепенишься, дети появятся и дом, а то всё один да один...

— Это да... — мечтательно отвечает стражник, с глупой улыбкой глядя в небо.

— Тебе, поди, подарков назаказывали?

— А ты откуда знаешь?! — изумляется он.

— Так ты ведь не один едешь, слышал я, как жёны десятника его инструктировали, почище, чем отец и мама-Латри, — отвечаю я, — твои невесты ведь тоже женщины и так же любят обновки.

— А ты наблюдательный, — уважительно говорит Дакурр.

Взвыли движки у танков, колонна двинулась к воротам города, я помахал на прощание рукой отцу и маме-кошке и мы двинулись вслед за техникой.

Дорога почти ничем не запомнилась, заснеженный север он и есть заснеженный север. Леса, одетые в белую шубу из снега, замёрзшие и застывшие реки которые танки преодолевали по льду, так как ни один современный мост не выдержит веса этих бронированных машин. Из разговоров инженеров перегонщиков на привалах я понял, что дальше на юг такого льда нет и сейчас, другие инженеры возводят временные переправы для техники.

Но, несмотря на невысокую скорость нашего путешествия триста километров до столицы графства пройдены и вот я вижу стены Суварра. А ничего такие стены! Из белого камня и выше даже стен нашего замка. Конвой и стража сопровождения, махнув нам руками, ушли дальше по основной дороге им ещё полдня пилить до места привала около очередного баронского замка, нас же, ждала теплая встреча у графа. Отец отправил ему весточку о нашем прибытии с помощью почтового ястреба и получил ответ, что нас ждут.

Ворота города приближались, вот копыта коней застучали по очищенной от снега брусчатке, и мы подъехали к выкрашенным в красный цвет воротам.

На надвратном балконе маячили стражники, и они видимо узнали мою мать и ребят отца. Так как ворота открылись, только мы приблизились к ним.

— Приветствуем, Вас, госпожа баронесса! — сказал один из них, с шевроном десятника на наплечнике. — Господин граф уже извещён о вашем прибытии и ожидает вас в замке.

— Благодарю тебя, Комтарр, ты недаром десятник и со временем станешь и сотником, если будешь так же исполнителен и расторопен, — ответила ему мама.

— Буду стараться, эдель Лания! — громко гаркнул довольный десятник.

— Эсмарр? — позвала мама десятника нашей стражи.

— Да, моя госпожа? — ответил тот подъехав.

— До графского замка я доберусь сама, а ты расположись с нашими людьми в удобном трактире и проследи, чтобы не кутили слишком сильно, — сказала она и протянула воину кошель с серебром, — это вам на накладные расходы.

— Слушаюсь, эдель Лания! — воскликнул воин и забрал кошель. После чего мы рысью двинулись по аккуратным улицам города к замку, а стражники отправились куда-то в сторону по другой улице. Лица воинов сверкали улыбками и предвкушением.

Дакурр глубоко вздохнул, провожая приятелей и напарников взглядом.

— Не грусти, Дакурр, как приедем в замок я тебя отпущу, — сказала стражнику мама.

— Благодарю вас, моя госпожа, — чуть склонил голову воин.

Мы выехали на городскую площадь, которая вся была застроена ледяными постройками. Тут были и горки всевозможных размеров и форм, и ледяной замок, и разнообразные скульптуры. Всё было сделано из разноцветного льда и забито детворой всех возрастов. Над площадью стоял многоголосый писк и визг.

— Здорово! — пискнула сестра, оглядывая всё это великолепие. — Мам, а можно?..

— Нет, пока. Вот представимся графу, заселимся в гости и тогда, в сопровождении брата и подруг придёшь сюда, — ответила мать.

— Ну, ма-а-ам?.. — заканючила Аллия.

— Юная эдель! Вы должны слушаться свою матушку, — строго сказала мама, — посмотри на брата, он спокоен и ничего не просит, так как знает что бесполезно. Так, сын?

— Так, мама, — отвечаю я, вздохнув. Как-то внезапно, мне тоже захотелось покататься с горочек. У нас в Дагре, горки тоже есть, но до такого великолепия не дотягивают. Это же просто чудо какое-то!

— Едем, Адэрр, едем, эделлис, нас ждёт его светлость, — тихо сказал Дакурр, направив коня вперёд по дороге, ведущей к замку.

Сзади цокали копыта коня матери, и слышалось обиженное сопение сестрёнки.

В замке, не успели скинуть тёплые куртки, как сверху донёсся многоголосый радостный крик. Перескакивая через несколько ступеней, к нам летели Бармирр и близнецы.

— А-а-а-адэр-р-р-р! — с воплем ко мне подбежал друг, на миг застыл и крепко обнял. — Ты приехал! Вы приехали!

Близняшки уже с писком обнимались с Аллией.

— Госпожа баронесса! — галантно поклонился друг вышедшей из гардероба матери. Его сёстры так же склонились в реверансах.

— Шевалье, эделлис, — вернула поклон мама, — я рада вас видеть.

— Как и мы вас, моя дорогая! — громко сказал спускающийся по ступеням граф. Рядом с ним спускалась его жена и оба широко и искренне улыбались нам. — Наконец-то вы прибыли, а то мы право уже волновались...

— Милорд, — и мы склонились в приветствии.

— Просто техника после тысяч лет простоя не всегда ведёт себя как положено. То одно, то другое выходит из строя, вызывая непредвиденные задержки, — ответила мать.

— Но, насколько мне доложили, конвой проследовал на юг, — сказал Ганнарр Таулон, подойдя и обняв маму. Графиня обняла меня и ласково поцеловала в лоб. Потом этой же процедуре подверглась Алли.

— Я так рад, что ты приехал! — шепнул мне Бар.

— Я тоже рад! — искренне ответил я, обняв его за плечи, — Ну что, иди, показывай мне свои владения...

В общем, мы прекрасно отдохнули в гостях у графа. Две недели, было весело и познавательно, и самое главное, в замке Суварр была шикарная библиотека, в которой мы все вместе провели немало времени. Даже мама нашла для себя, что почитать. Хотя я знаю, что она не самый ярый почитатель разнообразной литературы и читает редко, больше уделяя времени тренировкам и занятиям со стражниками. Она у нас этакий второй тренер после мастера Кигурра.

Путь домой вообще ничем не запомнился, в памяти почти ничего не отложилось. Ну, так ведь и в прошлой жизни было, если в дороге ничего не произошло, то она воспринималась как сплошное серое пятно в памяти. Из перепутанных кадров из разных поездок...

Адэрр Кантон (Замок Дагр, 23 день лета 3679 года от Великой тьмы)

— Адэрр! Бармирр! — услышали мы звучный крик нашего наставника мастера Римана. Сами сидели в библиотеке, занимаясь по заданию учителя. Благо окна были открыты и, слышимость была прекрасной.

— Что-то он сегодня рано? — удивился друг.

— Может, случилось что? — подала голос Саттия. — Я бы на вашем месте не заставляла его ждать...

— Тоже верно, — говорю я, вставая, — Бар, стоит поторопиться.

Встаём и рысим на замковую площадь, откуда и донёсся голос наставника.

— Вот и вы, парни. Простите, что оторвал от занятий, но вас всех нужно предупредить. Идите и скажите своим товарищам, что завтра все вместе едете в Тарракс, на лошадиную ярмарку. Вам, как будущим магам, по закону положено выбрать себе скакунов, и их оплатят из казны.

— Ого! — воскликнул Бар, — а если я выберу дорогого скакуна, его тоже оплатят?

— Это относится только к вашим одноклассникам, вы же и ваши сёстры получите коней получше. И оплатят их вам родители, господин граф уже прислал деньги на это. Так что идите и скажите вашим приятелям, что завтра мы все едете в путешествие. Пусть соберутся в дорогу, возьмут одеяла и припасы на три дня в дороге, — сказал наставник.

— Ух-ты! — радостно говорю я, — летом поедем!

— А вдруг кто нападёт? — спрашивает Бар.

— Поедет два десятка стражников из замковой и городской стражи, так что опасность минимальна, — сказал Кигурр и отвернулся став смотреть на тренирующихся с мечом стражников. — Чего ждёте?! Свободны.

— Есть! — ответили мы, и пошли обратно в библиотеку.

Весть о том, что все вместе едем на ярмарку, вызвала бурную радость у одноклассников. И занятие в итоге было сорвано, но мэссир Тонван ничего не сказал, лишь с улыбкой смотрел на шумящих учеников.

Четыре дня спустя.

Просыпаюсь с рассветом, чувствуя справа лёгкое дыхание сестры на шее. Мы на постоялом дворе в городке Тарракс, что на сотню километров на юг от Дагра. Сейчас здесь проходит ярмарка, на которой торгуют продукцией мануфактур, разной консервацией и продуктами промышленной переработки. Вчера, когда приехали, я на прогулке зашёл в обувные ряды и заказал себе новые сапоги из очень качественной кожи. Уж очень мне приглянулась работа местного мастера. Чем-то они походили на 'казаки' моего первого мира. И я не устоял, отдав за изготовление обуви аж целых десять серебряных монет из полтинника выделенного мне родителями на эту поездку.

В утреннем сумраке уже хорошо видны плахи потолка выкрашенные глянцевой белой краской. Слева сопит Бар, дальше близнецы. На соседней такой же просторной койке, вповалку спят наши одноклассники. Наставник, не мудрствуя лукаво, поселил нас всех в одной комнате, дабы были под присмотром.

Выбираюсь из-под ноги сестры, стараясь не разбудить остальных и пока все спят, делаю разминочный комплекс. И занимаясь, вижу, что на меня внимательно смотрит Дассия Ноти моя одноклассница.

— Адэрр, ты так каждое утро делаешь? — спрашивает она.

— Да, — отвечаю я.

— Теперь понятно, почему ты такой тренированный и сильный, — тихо сказала девочка.

— Тебе ничего не мешает заниматься так же, или мешает? — тихо спрашиваю я.

— Так ведь спать хочется?

— Это да, но выбор у тебя есть или сон, или сила, — говорю я, закончив зарядку, отхожу за ширму в углу и там, обтираюсь и меняю бельё, которое заблаговременно достал из сумки и повесил на крючок. Затем в умывальнике прополаскиваю потное и вешаю сушиться на верёвку.

Выйдя из-за ширмы, вижу Дасси которая с сосредоточенным лицом делает комплекс разминки. А на неё с любопытством смотрят Бар и близнецы. Алли же так и спит, с открытым ртом и громко сопя.

Оглядываю сонную комнату и чувствую внутри непреодолимый зуд сделать мелкую пакость. Набираю полную грудь воздуха и во всю глотку ору: — Рота подъём!

От моего вопля подскакивают все, даже Дасси подпрыгнула и выпучила глаза.

— Какого! Ты чего орёшь?! — сонно спрашивает Карр Снау мой одноклассник с прозвищем 'умник', как любитель умничать и давать на всё ответы, периодически совершенно глупые от незнания предмета.

— Му-ха-ха-ха! — ржу я замогильным голосом, хватаю свои шмотки и выскакиваю за двери, пока меня не поколотили всей компанией. Слыша за собой возмущённые крики приятелей.

— Адэрр, скотина такая! — громче всех кричит сестра, — чтоб тебя Пустошь забрала!..

Быстро одеваюсь и спускаюсь в обеденный зал постоялого двора. Довольно просторное помещение, заставленное столами из деревянных плах, на крестообразных ножках. Вокруг них стоят массивные деревянные стулья. Сами столы застелены белоснежными накрахмаленными скатертями и украшены небольшими живыми цветами в горшках. Потолок довольно высокий метров пять до потолочных балок, тёмных от времени. Там же с небольшим шагом висят большие магические светильники. Сейчас как раз служка меняет в одном из них кристалл накопитель. Этими кристаллами здесь питают почти всё оборудование, от светильников, до фенов и плит для готовки. Заряжают кристаллы от источников с помощью специальных устройств. У нас в замке тоже есть такие, и служанки постоянно укладывают в них разряженные кристаллы и собирают и отдают на продажу заряженные. Стабильная статья дохода любого владетеля. Сами кристаллы делают мастера кристалловеды, выращивают в разнообразных растворах с помощью магии. В той технике, что нашли в убежище под нашим городом стояли особо мощные кристаллы, технология производства которых утрачена во времена Тьмы, так что сейчас все пользуются гораздо менее ёмкими и долговечными. Нас, как магов будут учить изготавливать их, и даст Боги, среди нас найдутся умельцы способные стать мастерами кристалловедами. А это жирный кусок хлеба с маслом и икрой на всю жизнь!

Сажусь за длинный стол и смотрю на девушку половую у стойки бара. Та встрепенулась, сказала что-то бармену и подошла ко мне.

— Что желает шевалье? — спросила она.

— Красавица, — говорю я, заставив девчонку которой на вид лет четырнадцать засмущаться и покраснеть, — сделай нам ваш фирменный завтрак на десять персон. А пока его готовят, принеси мне горячего чаю со свежей булочкой...

— Сейчас, шевалье! — пискнула она, быстро записав заказ карандашом на деревянной пластинке, — когда подавать завтрак?

— А вот как мои приятели сюда спустятся, так и подавайте, — отвечаю я, пристально её разглядывая. А посмотреть есть на что. У неё, на мой взгляд, идеальная фигурка фотомодели и внешность ангелочка, только вот волосы не белые, а русые с рыжеватым отливом.

— Сейчас, — отвечает она, становясь пунцовой от моего откровенного разглядывания. Разворачивается и убегает в подсобку. Я же провожаю её просто плотоядной улыбкой старого ловеласа. Так бы и 'съел'...

— Эй, парень! — говорит мне из-за стойки бармен, — смотри у меня!

— Так я и смотрю, — отвечаю я, — почему бы на красоту — и не полюбоваться?! Или за просмотр деньги берёте?

Бармен рассмеялся и ответил: — Да нет, не берём, только вот, ты на Лютию так смотрел, словно панцирник на свежую косточку...

— Ну, девчушка у вас больно красивая не боитесь за неё? А то ей до инициации всего ничего осталось, а там приедет какой-нибудь хлыщ из столицы и, вскружив голову — увезёт...

Бармен расхохотался аж до слёз.

— Парень, так после инициации Люти ждёт армия, а учитывая её способности в магии, то и академия. Так что она и так от нас уедет, ты откуда такой?!

— А?.. — и я завис с открытым ртом, вспомнив об этой части местной жизни.

— И верно забыл... — бормочу я, покраснев, что вызывает у бармена просто приступ гомерического смеха.

Под его лошадиное ржание Лютия принесла мне чай и булочку. Посмотрела на бармена, который судя по всему, был ей или отцом или старшим братом. Было в их чертах и движениях что-то общее.

Девушка смущённо посмотрела на меня, на гогочущего родственника за стойкой и удивлённо пожав плечами, сказала:

— Ты чего так смеёшься, папа?

— Да, наш постоялец насмешил, — утирая слёзы, ответил мужчина, — ох насмешил!..

— Расскажешь? — спросила девушка.

— Кавалера своего спроси, пусть он расскажет, а я ещё посмеюсь, — ответил он.

Девушка посмотрела на меня, но я добросовестно разглядывал кружку и булочку, совершенно не желая смешить ещё и эту красавицу. Мне и так было довольно неловко.

Не дождавшись от меня ничего кроме невнятной благодарности за чай, девушка ушла. И когда я допил кружку и доел булочку, сверху спустились мои одноклассники и Бар с девочками. Алиия шла и сверлила меня рассерженным взглядом.

Улыбаюсь ей и говорю: — А я вам завтрак заказал, и его скоро принесут.

— Молодец, Дэр! — отвечает мне друг, — а то что-то так есть хочется. И да, ты не видел мастера Римана?

— Ещё нет, но завтрак на него заказал тоже. Так что, думаю, ждать его недолго, — отвечаю я.

Алли садится на соседний со мной стул и, ухватив меня за ухо, шепчет: — Ты у меня ещё получишь за сегодняшнее утро.

— Бить будешь? — шепчу я в ответ.

Сестра смотрит на меня удивлённо и, поняв, что я шучу, тихо смеётся.

— Нет, не буду я тебя бить, я тебе по-другому отомщу.

— У-у-у-у-у... Я весь напуган! — шепчу я, улыбаясь, — Бр-р-р-р, и весь дрожу от страха...

Бар услышав наш диалог, начинает хихикать, постепенно скатываясь в ржание.

— Ты чего гогочешь? — спрашивает его Снау.

— Алли, пообещала Адэрру месть, — говорит Бар, — и он ответил, что весь напуган.

За столом засмеялись.

— А знаете, я ей помогу в этом Богоугодном деле, — сказала Наттия Сикли. Миниатюрная брюнетка с кукольными чертами лица. Дочь нашего замкового пекаря, самая серьёзная девочка в классе и наша с Баром ровесница.

— У-у-у-у-у! — пронеслось над столом и мне стало неуютно. Эта зараза может отомстить мне так, что век помнить буду. С фантазией у дочки пекаря всё в порядке и ум наличествует в весьма немаленьком количестве.

— Держись, брат... — говорит мне Бармирр продолжая посмеиваться.

— Да ладно вам, что вы в самом-то деле, — примирительно говорю я, подняв руки. — Ну, неудачно я пошутил, неудачно признаю. А вы сразу мстить...

— Он нас боится! — говорит Нат Аллии. — А значит что?

— Что? — спрашивает сестрёнка.

— Значит, стоит оттянуть возмездие, пусть помучается подольше, — говорит мелкая зараза.

И вся наша компания начинает гоготать, вся, кроме меня.

Днём.

Идём вдоль загонов с лошадьми, но нам взрослых не дадут. Поскольку здесь в загонах крестьянские лошадки для работы, а нам нужны боевые кони. А это несколько другие породы и выбирают боевого коня ещё жеребёнком и целый год, пока он растёт, тщательно дрессируют. Чем каждый из нас и будет заниматься под руководством инструкторов из бойцов отцовской дружины.

Вот и загоны с жеребятами для нас. Мои приятели облепляют ограждение, азартно обсуждая молодых лошадок и стараясь выбрать для себя. Нас же с Алли и Бара с сестричками, наставник повёл дальше. Около дальнего загона мы остановились. В нём было около десятка жеребят и даже на мой неопытный взгляд коняшки отличались в лучшую сторону от того что мы видели раньше.

— Выбирайте, — сказал мастер Кигурр, — делайте это так, как я вас учил.

— Хорошо, — хором ответили мы, и принялись подманивать к себе лошадок. Для этого у всех в карманах туник были полоски чуть подсоленного сушеного мяса.

Спустя полчаса все кроме меня выбрали себе лошадей. Только вот мне, ни один жеребчик и ни одна кобылка не глянулись. И вроде красивые и резвые, но... но всё не то! Не лежала у меня к ним душа. Уже совсем было решив взять резвого, с золотистого оттенка чешуёй жеребчика, я заприметил в дальнем загоне, с виду пустом, какое-то движение.

Спрыгнул с ограды и под удивлёнными взглядами друзей и сестры прошёл к загону. А в нём, в нём бегал вороной, с ярко изумрудным рисунком жеребчик. Коняшка всхрапывал и периодически устраивал забеги, взбрыкивая и молотя задними копытами воздух.

— Как не жаль, юный шевалье, этот жеребчик не для вас, — подал голос пожилой лошадник, подошедший вслед за мною.

— Почему?! — удивился я.

— Это брак, он слишком дикий и неуправляемый слишком агрессивный... — тихо ответил конезаводчик и в его голосе, послышалась явная тоска. — Несмотря на прекрасные данные, этого малыша придётся отправить на бойню...

— Этого красавца?! — изумился я, любуясь животным.

— Его не поставить под седло, он будет сущим наказанием для своего наездника, — глухо сказал мужчина.

А у меня в голове словно щёлкнуло! Я вспомнил книгу за авторством Гаярра Гила, одного из самых известных конезаводчиков прошлого. Вернее он был известен больше тысячи лет назад и его мемуары необычайная редкость, но, каким-то чудом один экземпляр его книги оказался в библиотеке замка Суварр. И я прочитал её в прошлом году, когда мы гостили у графа. И в ней было несколько глав посвящённых обузданию именно таких коней. Я решил рискнуть и попробовать справиться с ним.

— Скажите, мастер, а если у меня получится его обуздать, сколько он будет стоить? — спросил я, чувствуя необычайный азарт.

Мужчина смерил меня тревожным, задумчивым взглядом.

— Зачем тебе это, парень? — спросил он.

— Мне жаль этого великолепного жеребёнка! — воскликнул я. — И я хочу попытаться обуздать его...

— Ты думаешь это возможно? — тревожно спросил лошадник.

— Но, мастер, даже если у меня не получится, вы ничего не потеряете, отправить на бойню никогда не поздно.

— А что насчёт тебя? Он ведь и покалечить может...

— Ну, я готов рискнуть, мастер. Итак, что вы скажете?

— Коли так и ты идёшь на это добровольно, то если у тебя получится, я отдам его по цене бойни. Договорились?

— Договорились, мастер! — возликовал я, и совсем уж было полез в загон, как меня поймал наставник.

— Ты это куда?! — рыкнул он.

— Мастер! — зашептал я, — я читал про таких коней в одной книге в библиотеке графа Таулона и сейчас попробую применить знания.

— Да?.. — выгнув бровь, спросил Кигурр, — уверен в своих силах?

— Мастер!.. — умоляюще протянул я. — Жалко же коня, такой красавец!

— Красавец, — согласился наставник. — А если он тебя покалечит?

— Ну, я готов рискнуть, да и он маленький, искусает разве что сильно...

Кигурр покрутил головой, покрутил пальцами мочку уха и сказал: — Давай, пробуй!

Я перелез через ограду и на меня уставился этот четвероногий красавчик. Во взгляде жеребёнка горело любопытство и озорной огонёк. Коник всхрапнул, стукнул передними копытами и помчался ко мне.

— Адэрр! — вскрикнула Аллия, — он тебя потопчет!

'Ага, сейчас!' — думаю я, внимательно следя за жеребчиком, — 'Так я и дал ему меня топтать...'

Вот он близко, заклятие ускоренного восприятия и время слегка растянулось, замедлив всё вокруг словно в медленном просмотре. Сдвигаюсь в сторону, пропуская, словно тореадор коня мимо себя. Тот только зубами щёлкнул, пытаясь меня ухватить, но тщетно.

Вот уже почти две минуты коник гоняет меня вдоль ограды, но я уворачиваюсь медленно и верно подводя его к углу ограды. И тот не чувствуя ловушки, потихоньку смещается туда, куда мне нужно. Вот, я снова пропустил его мимо себя, и жеребчик оказался в самом углу. Встал на дыбы, но я уже сзади. Ухватил его за шею, пнул ногой под его заднюю ногу и опрокинул на бок, так что все его ноги оказались под жердями ограды. Конь закричал от ярости, забил копытами, но жерди мешали ему перевернуться на спину и придавить меня. Я же обхватив его шею руками и ногами, сдавил её, начав душить жеребёнка одновременно глядя прямо с ярко-зелёный глаз, в котором плескалась чистая, незамутнённая ярость.

Конь хрипит, бьёт копытами в воздухе, я же держу его, зная, что стоит отпустить и мне каюк, он меня порвёт.

Воздуха в его лёгких всё меньше и меньше, он хрипит и во взгляде появляется отчаянье и страх, медленно перерастающий в ужас смерти. От напряжения у меня сводит мышцы, но я держу, понимая, что попытка у меня только одна.

Я его почти задушил, он уже не хрипит и не бьётся, лишь в помутневшем взгляде проявилось смирение со своей участью. Вот он застыл, вытянув ноги и задрожав и, я медленно ослабил захват, дав ему вдохнуть. Он втянул воздух, снова напрягся и я снова сжал его горло. Коник замер, глядя мне в глаза. Я снова ослабил хватку, давая ему дышать, и он замер, глядя на меня с мольбой.

Ослабляю хватку, давая ему свободно дышать, и он задышал, шумно втягивая воздух ноздрями. Дернулся было, но я снова чуть сжал хватку и он замер...

— Ты мой! — шиплю я ему в его аккуратное листовидное ухо. Он всхлипнул и посмотрел на меня взглядом побитой собаки. — МОЙ!

Полежав ещё несколько минут, понял, что конь не сопротивляется. Отпустил его, встал и отошел чуть в сторону. Он кое-как вылез из-под ограды и встал на дрожащих ногах, глядя на меня.

— Иди ко мне, — позвал я, и коник подошел, смотря на меня с опаской и ожиданием.

Достаю из кармана полоску мяса и протягиваю ему. Он увидел лакомство и, оскалив зубы, попробовал его ухватить за компанию с моей ладонью, но я наготове и шлёпаю его по мягким ноздрям заставив отпрянуть. Снова протягиваю лакомство и конь, поджав уши, аккуратно берёт его губами. Втягивает мясо и, постанывая, начинает чавкать. Надолго полоски не хватило, но у меня есть ещё. Отхожу к выходу из загона, жеребчик провожает меня заинтересованным взглядом. Открываю калитку и достаю ещё одну полоску мяса.

Он, прядая ушами, и на ещё подрагивающих ногах пошёл за мною, глядя на вожделенную полоску мяса. Снова взял её губами, и я ласково потрепал его по шее. Коник вздрогнул, испуганно посмотрел на меня, но чувствуя, что я его не обижаю захрумкал.

— Я думала, ты его сейчас задушишь! — прошептала Алли.

Жеребчик всхрапнул, ощерился на сестру, но я сразу же хлопнул его по шее и зло зашипел. Он поджал уши и хвост и испуганно застыл, глядя на меня.

— Нельзя! — строго говорю я, и он сжимается. Сейчас главное — удерживать его от агрессии, приучая к тому, что я главный и страшный.

Конюх, подает мне сбрую, и я надеваю её на коня, застёгиваю ремни и, дёрнув за повод, веду за собой, попутно сунув ему ещё один кусочек мяса. Внутри всё сильнее и сильнее нарастает ликование: 'У меня получилось! Чёрт возьми — ПОЛУЧИЛОСЬ!'

А за спиной слышу, как лошадник и мастер Кигурр договариваются о цене.

Глава 7. Первый бой.

Адэрр Кантон (Баронство Дагр, предгорья, пост наблюдения 'С' 63 день лета 3682 года от Великой Тьмы)

Жаркое марево разогретого воздуха искажает картинку в окулярах бинокля. Стою на специальной наблюдательной вышке и оглядываю окрестности. Над моей головой аккуратный навес, из маскировочной сети укрывающий от палящего солнца. Иначе я уже спёкся бы и даже то, что на мне кроме плавок ничего нет не спасло бы.

Верхняя платформа вышки довольно просторна. На ней вполне поместилась небольшая будка, в которой мы спим ночью, вокруг будки идёт широкий балкон под навесом, на котором собственно и устроен мой НП. Тут же небольшая кухня и место для обеда со столом и стульями. Ночью, наблюдение идёт через тепловизор. Есть тут такой прибор, изготовлением их занимаются маги артефакторы.

Чуть дальше, на вытащенных из будки лежанках разлеглись Алли и Наттия Сикли, девочки загорают на солнце. У стены, наклонив на неё стул, с книгой сидит Сатти. Вот такой у нас отряд наблюдателей. Вдали, на расстоянии пары километров маячит похожая вышка с будкой, и на ней Бар в компании Виллии и ещё парочки девчонок из города. Прикладываю к глазам бинокль и отчётливо вижу друга смотрящего на меня, поднимаю руку в приветствии, и Бар поднимает свою в ответ.

— Смотри не на Бара, а на предгорья, — тихо говорит Сатти.

— Чего я там не видел? — отвечаю я, но перевожу взгляд на темную полосу леса у отрогов. Пусть через перевалы твари ходят очень редко, они плохо переносят холод. Но, изменённым холод не помеха, за ними мы и следим. Чтобы работающие в полях люди не стали жертвами внезапного нападения.

Вдоль кромки Темнолесья, ходят патрули егерей, там, на болотах вышки не поставишь, да и сидеть на месте заживо поедаемыми полчищами кровососущих насекомых удовольствие ниже среднего.

Дежурства наши идут через пять суток на шестые, и никто нам скидок на возраст не делает, наоборот, мы будущие воины-маги и должны с отрочества привыкать нести тяготы службы. Пусть и в таком достаточно урезанном варианте.

Оглядев окрестности и закономерно ничего стоящего не увидев, посмотрел вниз. В кустах, скрываясь в тени от палящего солнца лежат наши кони. Мой чёрно-зелёный красавец с именем Обжора, причём обжора по-русски. На местном objaar — значит хулиган или дебошир. И четвероногая скотина полностью оправдывает свои имена. Он норовит сожрать всё, что не приколочено и постоянно затевает проказы, доводя до истерик слуг в замке. По-первости мне за него прилетело от отца, он меня даже высек за ненадлежащее воспитание своего коня. В тот день я не покормил его вовремя, просто забыв и увлёкшись чтением, а Обжора выбрался из стойла, залез на кухню замка через заднюю дверь и обожрался помоями. В результате, напугал кухарку и после несколько дней маялся поносом.

Я тогда уже имел несколько выговоров от отца за то, что не надлежаще слежу за своим конём. И в этот раз, отец решил воспитать меня по-армейски. Привёл на конюшню и лично отхлестал вожжами приговаривая: 'Настоящий командир несёт ответственность за своих подчинённых, заботится и следит за ними. Твой конь, это твой подчинённый и воспитанник, а ты манкируешь своим долгом!'

Меня проняло и с тех пор, я за конём следил со всем прилежанием. Впрочем, как и сестра, на Алли экзекуция произвела даже большее впечатление, чем на меня. В первый раз наш отец применил к нам силу. До этого прилетало лишь от наставника. Аллия в компании с Наттией сподобились получить от него плетей за то, что в отместку за побудку, по дороге домой из Тарракса подсунули мне в спальник огненных мух. Это местный аналог муравьёв, только вот у этих мурашей есть жало и у меня, как выяснилось, на их яд аллергия. До сих пор с содроганием вспоминаю ощущения от укусов. Словно в меня воткнули раскалённую иглу, а затем ещё одну и ещё. Взвыв, я выскочил из спальника под смешки приятелей и тут на меня накатило. Дыхание перехватило, словно меня кто-то придушил, в глазах потемнело, и последнее что я запомнил тогда это приближающуюся траву.

Проснулся от скулежа. На моё лицо падали капли и слышался тихий голос сестры: — Дэрри, ты только не умирай, пожалуйста, братик... не умирай! — И в грудь утыкается голова.

В общем, наставник быстро понял проблему и вколол мне препарат, снимающий анафилактический шок. А сестру и Нату, когда они во всём покаялись — высек. И ни та, ни другая не издали при экзекуции ни звука. Молча приняв наказание, хотя страх за меня для Алли был куда более страшным наказанием. Она сама мне об этом сказала, потом, когда мы приехали домой.

Обжора рыкнул и слегка куснул коня Наты, который слишком навалился на Снежинку. Белоснежную кобылу Алли, которую мой жеребец считал своей и только своей. И надо сказать та отвечала ему взаимностью.

Вообще же наши кони они не совсем кони. На самом деле это копытные стайные хищники, способные жрать всё подряд словно медведи на Земле. И, как и медведи, любят лежалое с душком мясо. Не брезгуя при этом ягодами и фруктами, орехами и прочими плодами земли и леса. В дикой природе полностью истреблены ещё две тысячи лет назад, поскольку были крайне опасны из-за ума. Так что сейчас встречаются только в прирученном состоянии.

На груди завибрировал амулет связи. Это металлический кругляш с четырьмя кристаллами. Нажимая на каждый из них можно связаться с четырьмя абонентами. Два — это соседние вышки, один — командир всей системы наблюдения, это десятник отцовской дружины и последний абонент — это мой отец барон Дагр.

Нажимаю мерцающий камень, меня вызывает Бар.

— Да, Бар? — говорю я.

— Дэр, вижу на северо-востоке идущего вдоль опушки лхура, он очень крупный и, по-моему, идёт в вашу сторону, — говорит друг.

Смотрю в сторону указанную другом, но пока ничего не видно. Лишь кое-где видны шевелящиеся вершины мелких деревьев.

— Вижу, как деревья шатаются, — отвечаю я, — это точно лхур?!

— Да! Адэрр он очень, я повторяю ОЧЕНЬ крупный! — восклицает Бар.

— Посмотрим, — отвечаю я, — сообщи отцу и десятнику Нойру.

— Уже, — отвечает друг, — если что, будьте аккуратны.

— Мы на вышке, Бар... — улыбнувшись, говорю я.

— Это-то да, — слышу от друга, и связь прерывается.

— Что там? — подала голос Аллия.

— Лхур, — отвечаю я.

— Лхур?! — удивляется сестрёнка и, привстав на руках, смотрит на меня. Ната тоже подняла голову.

— Бар сказал, что сюда идёт лхур.

— Сюда? — удивляется Натти.

— Видимо идёт по следу крови, оставленному Обжорой, — говорю я, продолжая следить за опушкой.

Надо сказать, что мой конь большой любитель охотится на разнообразную живность. Но он её не жрёт, приносит мне, чтобы я её освежевал и убрал внутренности. Вот не любит он, пожирать добычу целиком с чешуёй и шерстью. Предпочитает чистое мясо и кости, а лучше вообще жаренное со специями. Но, я ему даю такое очень редко, поскольку оно вредное для коней. Вчера приятель притащил тушу горного барана, где уж он его пристукнул бог весть, но видимо по пути оставил кровавые капли и сейчас лхур топает именно по этому следу.

— Проклятье! — восклицают девочки хором. Их лица встревожены, что делает обеих необычайно красивыми. Ната потихоньку расцветает, превращаясь в миниатюрную, но очень красивую девушку, с ярко-зелёными глазами. Алли пока угловатый подросток, но в ней уже чувствуется та красота, которая будет сводить с ума парней и мужчин. Сатти смотрится рядом с ними серенькой мышкой, но я вижу, что это видимость, дублик — словно закрытый, ещё зелёный бутон прекраснейшей розы.

Все трое в костюмах 'Евы', загорать они предпочитают именно так. И каюсь, подбил на это их я, ещё в прошлом году, сказав, что загар полезен для организма и замковый медик, магистр Отгарр Рем подтвердил мои слова. Так что, вся девичья часть нашего класса сейчас постоянно загорает. Как и мужская впрочем, только вот я делаю это в трусах в отличие от остальных. За что получил смешки и прозвище 'скромняга'.

— Алли, надевай броню и уводи коней, — командую я.

— Я?! — восклицает сестрёнка.

— Обжора пойдёт только за тобой, вернее за Снежинкой! — отвечаю я. — Живо! Пока лхур не подошёл...

— А вы? — пискнула сестра.

— Мы же на вышке... — удивляется Ната.

— Хорошо, — говорит Алли, и начинает одеваться. Бельё, кожаный костюм и под конец — достаточно просторную кольчугу. У нас всех такие, безразмерные, никто не станет изготавливать на подростков индивидуальную броню, поскольку без толку, пока её делают, мы из неё вырастем. Так что, шаримся в таких вот плотных кольчугах двойного плетения.

Мы все тоже надеваем свои костюмы, только кольчуги и шлемы остаются на местах. Толку от них, мы вниз не собираемся.

Слышу, как заскрипел ворот лебёдки, опуская Алли вниз. Сам же слежу за опушкой... Вот мелкие деревца закачались, и на опушку вышла... вышел мохнатый холм, из которого торчали колючки и бивни.

— Мать честная! — воскликнула Сатти, — вот это тварь!

— Ната, давайте быстрей он уже на опушке! — крикнул я, волнуясь за коней и сестру. Смотрю вниз и вижу, как сестрёнка спрыгивает с верёвки и берёт в руки седло.

— В Пустошь седло! — ору я, — езжай так!

Аллия бросает сбрую и подзывает Снежинку. Вскакивает на неё словно птица, и смотрит на меня.

— Уходи в поля и жди дружинников, — говорю я ей, указывая рукой на юго-запад.

— Удачи, — отвечает сестра и громко свистит, подзывая остальных лошадок.

Смотрю вниз и встречаюсь взглядом с Обжорой. — Иди за Алли, охраняй её и остальных, — командую коню. Он рыкнул, крутанулся вокруг себя, глянул на меня, снова рыкнул и ринулся за ускакавшей сестрой.

А тварь уже совсем близко — словно механизм, издавая утробное сопение, лхур приближается к вышке.

— Что-то мне страшно! — Шепчет Ната.

— Мне тоже... — отвечает ей Сатти. — Он такой огромный!

— Ничего, вышка крепкая и он сюда не залезет, — говорю я уверенным голосом, только вот уверенности у самого нет. Я таких гигантов никогда не видел и даже не знал, что они существуют. Но, уверенность терять нельзя, иначе может случиться паника, а это наш враг. В состоянии паники, девчонки могут наделать глупостей...

Вот тварь подошла к вышке, сейчас я мог рассмотреть её подробно. С виду это был кабан, только вот размер у него был просто колоссальный — в холке метра два, а то и больше; с высоты определить точнее не получалось. Тело плотное, покрытое редкой шерстью и двадцатисантиметровыми колючками, особенно их много было вдоль хребта. Морда вытянутая, заканчивающаяся массивным пятачком и частоколом кривых бивней. Они торчали, словно зубы у глубоководных рыб на Земле. Два довольно больших глаза тускло светились голубым светом.

Лхур обошел вышку кругом, понюхал лежащее на земле седло, глухо рыкнул и поднял голову, посмотрев прямо на нас.

— Мамочки! — пискнули девчонки и отпрянули от перил.

И тут у меня завибрировал амулет...

Вижу, что мерцает камень связи с отцом, нажимаю на камень и слышу:

— Адэрр, сынок, как у вас дела?

— Лхур под вышкой, пап и он здоровенный! — отвечаю я.

— Задержите его, мы идём к вышке 'И', оттуда идёт стая полосатых гиен во главе с гхашшей*! Держитесь, как закончим с гиенами придём к вам, — говорит отец.

— Это не очень хорошая идея, — отвечаю я.

— Почему? — удивляется отец.

— Лхур больно здоровенный, — отвечаю я и тут вышка содрогнулась, девчонки взвизгнули, а лхур внизу взревел трубным грассирующим рёвом.

— Попробуем что-нибудь придумать, — глухо сказал отец, и я по голосу услышал его тревогу. — Держитесь там, сын.

— Хорошо, — отвечаю я, и амулет связи гаснет.

Вышка снова вздрагивает и откуда-то из конструкции раздаётся скрип. Я снова выглядываю вниз, вижу тварь, которая навалилась на одну из опор.

— Адэрр?! А если он вышку повалит?! — шепчет мне подошедшая Сатти.

— Нам капец, — отвечаю я.

— Может, попробуешь его отогнать? — Вторит ей Ната.

— Чем?

— Ну, из лука постреляешь...

— Ната, это его только разозлит! — отвечает ей Сатти.

И тут вышка снова содрогнулась, и вместо скрипа послышался треск.

— Он её сейчас уронит! — крикнула Ната. — А тут десять метров высоты! Мы в лепёшку расшибёмся, а после он нас сожрёт!

— Не ори, Ната, — ответила ей Сатти и с надеждой посмотрела на меня, — что скажешь, Дэрри?

— Арэрр! — проскулила перепуганная Ната, — спаси нас!

Я же лихорадочно искал решение, взгляд то и дело падал на висящий на крючках лук и колчан со стрелами. Но, стрелять по этой горе мяса из лука всё равно, что пытаться завалить слона из спортивной пневматической винтовки.

Но взгляд всё равно цеплялся за лук, а особенно за колчан.

'А что если попробовать зарядить стрелу?' — мелькнула мысль в голове. — 'Пусть собственных сил у меня немного, но на пару-то хороших таких стрел должно хватить'.

Как только мысль оформилась, я подскочил к стене, выдернул из колчана пару стрел и, достав из кармана гелевую ручку, стал писать на древках руны. Формируя заклятия 'взрыва силы' которому меня недавно обучил мэссир Тонван. Девчонки с надеждой и любопытством следили за моими действиями. Когда дописал, снял с крючков лук, вытащил из сумки свёрнутую тетиву и, надев на крюк петлю, используя колено изготовил оружие к бою.

Огляделся и заметил висящую сумку с длинным ремнём, отцепил его и застегнул на поясе. Так что образовалась довольно просторная петля.

— Держите меня! — скомандовал Нате и Сатти. Перелез через перила, встал на край платформы девчонки при этом держали ремень, чтобы я не упал вниз.

Лхур увидел меня и взревел снова бортанув вышку, так что она заскрипела уже вся.

Тянусь к своей силе и свернувшийся клубком тёплый шар внутри радостно отозвался. По памяти читаю руны на стрелах вливая в них силу, надолго таких артефактов не хватает, но мне надолго и не надо. Открываю глаза и вижу, как светятся стрелы. Одну в зубы, вторую в лук.

Держу оружие, выбирая, куда там стрелять? Боюсь, что куда попало этого делать не стоит, это может не остановить, а только разозлить тварь. Лхур поднял голову, посмотрел прямо на меня, своими жуткими светящимися глазами, открыл пасть, и меня осенило, вот оно! Заклятие ускорения — и время почти застыло, оттягиваю тетиву почти касаясь уха, в это время пасть твари распахнулась во всю ширь и до меня долетает низкий гул рёва. Расстояние копеечное и я отпускаю тетиву, искрой сверкает стрела, и попадает прямо в глотку.

Лхур выгнулся, его брюхо раздулось и с оглушительным хлопком лопнуло, разбрызгав внутренности по округе. Сама тварь опрокинулась на спину и застыла, вытянув подрагивающие конечности.

— У-у-у-х-х-х-х! — прошептала Сатти, а Ната посмотревшая вниз позеленела и, бросив пояс, отбежала на другую сторону, где её вырвало.

Вытягиваю силу из оставшейся стрелы, разряжая её, и перелезаю обратно на настил. На подрагивающих от нервного отката ногах иду к будке, где плюхаюсь на топчан.

— Ну что, девчонки, кажись отбились?! — спрашиваю я глядя на Сатти.

Дублик лучезарно мне улыбается, а потом просто виснет на шее, через миг рядом с ней висит Ната. Пара секунд и обе ревут в два ручья, заливая мой кожаный нагрудник слезами.

* — Гхашша — изменённая Пустошью полосатая гиена. Рост в холке до полутора метров. Быстрая, умная и крайне опасная тварь, как правило, действующая в составе прайда гиен.

Латри Тин Кантон (Предместья замка Дагр, вышка 'С' вечер)

Тирса гнала свой отряд со всей возможной скоростью, от мужа пришёл однозначный приказ выдвинуться и уничтожить крупного лхура в районе вышки. Уже в полях они встретили дочь, и Аллия поведала им, что лхур не просто крупный — он огромный и девочка боится за судьбу брата и подруг.

Быстро проведя ревизию оружия и зарядив нескольким лучникам стрелы, тирса двинула отряд к вышке. Отправив дочь в арьергард дабы уберечь от возможной опасности. Но, материнское сердце изнывало от страха за сына, пусть и причины быть не должно. Вышка высокая и прочная, никакому зверю её не повалить и не достать на высоте детей.

Тропа вьётся между деревьев и кустов, обходит каменные осыпи, и заросли ползучей колючки в которой так любят прятаться копру**. Краем взгляда она заметила одного, провожающего отряд испуганным взглядом больших чёрных глаз. Но отвлекаться на охоту, не было никакого желания и времени.

Уже видна вышка и стоявшая на ней детская фигурка с биноклем. Латри остановила отряд и осмотрела вышку в свой бинокль. Разглядела стоявшую с биноклем Наттию и девочка помахала ей рукой, подав сигнал, что всё в порядке и вокруг безопасно.

— Всё в порядке, двигаемся, — скомандовала стражникам.

— Моя госпожа, там где-то лхур... — подал голос десятник.

— Он, скорее всего, ушёл, — ответила она, — дети дают сигнал, что всё в порядке.

— Будем надеяться, что ушёл, — сказал воин, но тирса почувствовала его тревогу. Столкнуться с лхуром в зарослях крайне неприятное событие.

Рысью преодолели последние метры и в нос буквально ударила вонь. Вонь свежепролитой крови и внутренностей. Отряд выехал на расчищенную площадку под вышкой и, все поражённо застыли. Лишь кони прядали ушами и взрыкивали.

А полюбоваться было на что. Почти вся поляна была забрызгана ошмётками внутренностей и кровью. Около вышки, мохнатым холмом с торчащими в небо жердями ног лежал исполинский лхур, чья брюшина была разорвана взрывом. Прямо перед ними, на большом пне высилась отрубленная голова чудовища с выпученными глазами и вывалившимся языком. Рядом с нею стояла секира из арсенала вышки.

Латри подняла голову и позвала: — Ната, Адэрр, Сатти? Кто наверху?

— Тут только я, госпожа баронесса, — ответила сверху Наттия.

— А где Адэрр и Сатти? — чувствуя укол страха, спросила женщина.

— Так вон они у ручья от крови отмываются! — крикнула девочка и указала в сторону ближайшего ручейка.

— От крови? — удивилась тирса, и её поддержал слитный гул встревоженных воинов. — Кто-то ранен?!

— Да не-е-е... — протянула девочка, — они пока голову лхуру рубили, все перемазались в его крови. Хорошо Адэрр догадался раздеться перед этим, а то всю одежду бы уделали.

И тут из кустиков вышли нагие сын и племянница. Латри на полном серьёзе считала детей графа Таулона своими племянниками, и дети отвечали ей на это взаимностью.

Сын увидел её и воинов, покраснел и метнулся к одежде, быстро натянув трусы и штаны.

— Адэрр, скромняга ты наш! Кто лхура-то завалить умудрился?! Неужели кто-то из егерей к вам на помощь пришёл? — крикнула молоденькая стражница глядя на сына с лукавой улыбкой.

— Так нет! — ответила ей Сатти, проходя к своей одежде и начав неспешно одеваться, — это наш Дэрри постарался.

— Что?! — Воскликнули все хором. — Адэрр?!

— Но как? — изумлённо протянула Латри, распахнув глаза смотря на такого же удивлённого десятника.

— А он стрелу зарядил заклятием и прямо в глотку лхуру и попал! — крикнула Наттия сверху.

— Адэрр?.. — протянула тирса.

Мальчишка пожал плечами, покраснел и ответил: — Мам, он чуть вышку не уронил. Вот и пришлось выкручиваться, а вам на вышку лучше пока не влезать, она скрипит и качается. Этот гад, — и парень пнул тушу зверя, — её почти уронил. Пара укосин точно сломана я посмотрел, так, мельком.

— Вот это да! — прошептал десятник.

— Жить захочешь — не так извернёшься, — тихо сказал сын и тут, грохнула вся компания. Даже сама женщина смеялась, чувствуя, как уходит и растворяется в радости тревога в груди.

— Ну, парень! Вот это достойный сын своего отца! — кричит десятник и спрыгивает с коня, но первой на шее у сына повисла Аллия.

Когда восторги чуть утихли, воины осмотрели вышку и приняли решение снять с неё наблюдение. Сооружению требовался ремонт, а то она качалась и подозрительно скрипела. С помощью амулета связи, взятого у сына, связалась с мужем и доложила ему о произошедшем, чем вызвала полный изумления возглас. Затем, используя магию законсервировала тушу твари для изучения, а раскиданные по округе внутренности и кровь вычистила заклинанием из арсенала магии смерти. Превратив ошмётки в прах, дабы при разложении не создали заражения местности.

Пока возились и собирались, пришла весточка от Сита. Они уничтожили гиен и гхашшу и двигались в их сторону, муж хотел лично полюбоваться на трофей сына.

А вечером был пир в замке. Где все его обитатели чествовали Адэрра за по-настоящему героический поступок. Голову лхура забрал мэссир Тонван, он её забальзамирует, как и тушу и скорее всего, отправит в столицу графства, а то и герцогства. Чтобы жители могли полюбоваться на страшилище.

Уже поздно ночью сидя на кровати почувствовала, как муж прижался сзади и нежно куснул за ухо.

— Знаешь, если бы Адэрр не решился, я боюсь это даже представить, но мы могли опоздать, Сит! — прошептала она.

— Но он решился... — прошептал любимый.

— Он наш сын! — тихо сказала Лани, — он настоящий Кантон.

— Лхур почти сломал вышку, ему совсем немного не хватило на это времени... — шептала тирса.

— Но, не хватило же! Перестань, наши дети становятся взрослыми, и мир испытывает их на прочность, как когда-то испытывал нас, — шепнул муж.

— Я очень за них испугалась, — сказала она и, обернувшись, обняла и прижалась к Ситу.

— Мы не спрячем их от мира, — тихо сказала прижавшаяся рядом Лания.

— И это разрывает мне сердце, — всхлипнула тирса, пытаясь сдержать слёзы, которые предательски рвались наружу.

— Не бойся, любовь моя, наши дети сильные они справятся с любой бедой, — сказал её мужчина. — Надо же, в двенадцать лет завалил ТАКУЮ ТВАРЬ!

— Тебе стоит гордиться, муж мой, — сказала ему Лания, — и нам с тобою, любимая моя.

— Я горжусь, горжусь. Но очень боюсь за него тоже, — прошептала Латри и затихла в тёплых руках мужа. Он же, начал ласково гладить её, а после успокоил самым приятным способом. Так что спала она совершенно спокойно и страхи остались за гранью, не тревожа сон.

** — Копру — что-то навроде кролика только размером с собаку. Имеет хороший, мягкий мех и вкусное мясо.

Адэрр Кантон (Замок Дагр 89 день лета 3682 года от Великой тьмы, утро).

Опять я проснулся раньше всех, подмышкой сопит Алли, прижимая к себе своего medvedya. Ведь уже довольно взрослая, а медведь всё равно с нею в кровати. Напротив, сопит в две дырки Бар, близнецы на своей кровати напоминают многоногое и многорукое чудище с запутавшимися конечностями. Как они так спят — знают только боги и они сами, но спят же...

У дальней стены поставлена ещё одна койка, на ней раскинув в стороны руки и ноги, сопит княжич Дайгор. Когда новости об убитом мной гиганте лхуре дошли до столицы. То наследник престола устроил Великому князю форменную истерику. Об этом мне по секрету поведал один из охранников. Княжич орал и ревел, топал ногами и скандалил и таки уговорил отца отпустить его к нам в гости. Так что, он здесь уже вторую неделю и уже трижды дежурил на вышках. Только вот в его трофеях пока одна единственная скуппа

* * *

, ну не ходят твари стаями и изменённые нечасто радуют нас визитами. Вернее, почти каждое дежурство где-нибудь да завалят изменённую Пустошью зверюгу или тварь Пустоши. Но, чаще везёт егерям, а нас, а особенно наследника престола на болота не отпустят никогда. Это слишком опасно и по Темнолесью ходят только патрули егерей, даже стражников туда стараются не гонять.

Выбираюсь из-под ног сестрёнки и, натянув тунику, выхожу на стену делать разминку, а после медитировать. Над рекой рваными лохмотьями белого висит туман, где-то у затона громко квакают лягушки, и слышится плеск рыбы.

У парапета, оперевшись локтями на него стоит Дакуурр и внимательно слушает.

Подхожу к нему и тихо спрашиваю: — Что там, десятник?

— Звуки странные от болот идут, как бы не бахар? — ответил он.

— Не должен бы, в Княжеских ведомостях писали, что нынче уже было два бахара. Один на юге в графстве Лотарн, а второй через гнилой провал у тирсов на Харруме. А сам же знаешь, что больше двух бахаров за лето не бывает. Да и егеря докладывали отцу, что Пустошь опустела, и за пределами трясин тварей нет, — отвечаю я, вглядываясь в белёсую мглу.

— Так оно... — тянет воин, — но звуки всё равно странные.

— Сейчас солнце встанет и разгонит туман, сразу и увидим, что там такое, — говорю я и начинаю разминку.

Сквозь закрытые веки чувствуются солнечные лучи, пробивающееся сквозь туман светило окутало меня теплом. Сила вокруг создает ощущение будто я в тёплой воде, которая медленно покачивая, несёт меня в пространстве и времени. Эх-х-х хорошо-о-о-о!

Выныриваю из медитации от чьих-то шагов. Открываю глаза и вижу босые ноги с длинной царапиной у щиколотки на правой.

— С добрым утром, Дайгор, — говорю я.

— Привет, — отвечает княжич, — как дела?

— Нормально. Сейчас туман развеется, и посмотрим на болота. Дакуурр говорит, что там что-то шумело, — отвечаю я.

— Изменённые, твари?! — азартно прошептал княжич.

— Тихо парни, туман редеет, — говорит десятник.

Встаём рядом с ним у парапета, вглядываясь в кромку леса, которая уже виднеется в разрывах белёсой хмари.

— Что это? — шепчет воин и, достав бинокль, вглядывается в опушку.

— Ну-ка глянь... — и протягивает бинокль мне.

Беру его, подстраиваю и деревья словно прыгают мне навстречу открывая переплетённые ползучими лианами кусты и ветки опушки Темнолесья. Между листьями чудится какое-то движение, я вглядываюсь и тут из кустов выпрыгивает словно кусок тьмы. А за ним ещё один и ещё, а потом этих тёмных становится настолько много, что они превращаются в бурлящий поток тьмы.

— Твари! — кричит Дакуурр. — Тревога!!!

Я отдаю ему бинокль и срываю с крюка у стены рог. Мундштук к губам, рядом со мной десятник с таким же и...

— Ду... Ду... Ду... Ду-у-у-у!!! — поплыл над рекою и замком тревожный звук. — Ду... Ду... Ду... Ду-у-у-у!

Утро взрывается топотом множества ног. С башни донжона нам вторит ещё один рог, крики, лязг доспехов.

— Парни! — кричит воин, — живо экипироваться и на башню! Бего-о-о-о-м!

Рог на крючок и со всех ног в спальню. Там уже легкая паника и одевающиеся в бронь друзья и сестра. Скидываем с Дагором туники и быстро надеваем кожаную броню и кольчуги. На пояс меч, за спину колчан со стрелами и чехол с луком и, на выход.

У стены стоит мама-кошка в полной экипировке, за спиной у неё длинный посох с сияющим зелёным камнем в навершии.

— Дети, — говорит она строгим голосом, — на крышу донжона, быстро!

— Мам, это бахар?! — спрашиваю я.

— Нет. Но стая пришла очень большая, пока они за рекой и наша задача, чтобы твари там и остались. Адэрр, заряжай стрелы своим товарищам. Сейчас к вам на помощь придут одноклассники и самые тренированные лучники из молодёжи. Стреляйте по тварям, бейте их без жалости, — почти крикнула она, — Вперёд!

И мы, молча, бросились к лестнице на крышу. Там почему-то никого не было. Видимо, это наш участок обороны...

— А ты всё ныл, Дай, скучно... скучно... тварей нет... вот они твари! — говорит княжичу Бар, доставая и натягивая лук. Я уже пишу на древках стрел руны, девочки мне помогают, ничего сложного в этом нет. Затем, используя силу источника заряжаю все наши колчаны.

Ставим стрелы в специальные стойки, чтобы удобнее было брать. Как раз подошли все, кто должен и нас тут почти два десятка. Встаём на краю у парапета, а за рекой, темное, волнующееся шипящее... Это словно озеро, чьи берега теряются за холмами. По нему ходят волны и на нас, через реку идёт тяжёлый запах мертвечины.

— Кто командует? — спрашивает громким голосом Дай.

— У нас Дэрри лучший стрелок из лука, — отвечает ему Аллия.

— Командуй, шевалье, — Говорит княжич и смотрит на меня.

Я натягиваю крагу, прикрывающую ладонь от ударов тетивы. Беру первую стрелу и вкладываю её в лук.

— Возвышение три, — говорю я и вижу, как все кто стоит рядом поднимают луки. — Два пальца влево, по тварям, беглым — огонь!

Искрами взвиваются стрелы вверх, ветер чуть сносит их, но всё равно они падают точно в клубящуюся массу тварей. Вспышки и хлопки, летящие во все стороны клочья чёрного мяса и земли. И пошла работа...

* * *

— Скуппа — мелкая изменённая Пустошью тварь. В одиночку почти не опасна, но в одиночку не ходит. Обычно сопровождает более крупных изменённых, часто прибиваясь к лхурам или стаям полосатых гиен под командой гхашши.

Два часа спустя.

Багровый от усталости туман в глазах. Ноют плечи и руки, болит от перенапряжения голова, и путаются мысли. Со стены внизу лязг железа, шипение и крики сражающихся.

— Как ты? — спрашивает меня Дайгор.

— Устал... — тихо отвечаю я. — Стрелы поднесли?

— Две сотни, только что, — отвечает он.

— Пару минут подожди, я отдохну и заряжу их, — говорю я, прикрыв глаза.

— Ерунда, мы пока так постреляем, поможем дружинникам на стенах, — отвечает он, и встаёт.

— Они кончаются! — Кричит Дайгор, глядя за реку, натягивает лук и стреляет куда-то вниз. — Бей тварей! Во славу княжества, во славу живых!

'Позёр' — проползает в мыслях, — 'Но, он принц ему положено...'

Небо заискрилось, и куда-то за стену ударила ветвистая молния. ТР-Р-Р-А-А-Х-Х-Х! Прогрохотал гром, и снова искры и снова высверк молнии и тяжкий, буквально вминающий в пол башни раскат.

— М-м-м-м-м... — простонала рядом Алли.

Открываю глаза и смотрю на сестру. Её лицо перекошено болью, но она несмотря ни на что разминает мышцы рук, сведённые от усталости.

— Держись, — говорю я, чувствуя, что меня немного отпустило, — давай сюда стрелы...

Передо мной появляется корзина со снарядами, на которых уже аккуратным почерком написаны руны. В одну за другой вливаю в них силу, скороговоркой проговаривая текст, десяток, другой, третий. Прикрыв глаза чтобы не отвлекаться на происходящее вокруг.

Все корзины готовы, лук в руку, стрела на палец, металлическая прищепка для тетивы в другую руку.

— Возвышение два, на два пальца влево — пли! — Кричу я, отпуская тетиву. 'Дзан-н-н-г!' Пропела она, искрой мелькнула стрела, и тварь на том берегу разметало на клочья чёрного, вонючего мяса. Разбросав их на таких же...

И снова стрела, оттянуть тетиву — отпустить, проследив за снарядом. И снова, и снова, и снова...

Вечер.

Сижу у стенки парапета, сил просто нет никаких. На коленях голова Алли и сестра спит мертвецким сном. Рядом Бар, смотрит в небо остекленевшим от усталости взглядом. Лишь княжич стоит, навалившись на парапет, и следит за тем как воины на том берегу, добивают раненых тварей.

— У меня лук треснул, — тихо говорит друг, — теперь новый делать придётся...

— Кто-то, не будем показывать кто, мне ещё завидовал. И как тебе сегодняшний день, ты хоть посчитал, сколько тварей ты убил? — говорю я.

— Сбился на второй сотне... — шепчет Бар, — хотя если бы не твои стрелы, было бы куда меньше.

— Что про потери слышно? — спрашиваю я, посмотрев на Дайгора.

— Говорят раненых много, но убитых вроде нет, — отвечает княжич.

— Вот видишь, как тут иногда бывает, а ты сестру сюда хотел привезти... — говорю ему я.

— Ей бы этот опыт пригодился, так что, на будущий год жди обоих в гости, — отвечает княжич.

— И отец вас отпустит?! — удивляется Бар, погладив по волосам спящую у него на коленях Сатти, Вилли просто привалилась к его плечу и молча, сидит, глядя остекленевшим взглядом на закат.

— Я точно приеду, возьму личную дружину и сюда! — отвечает Дай, и плюхается на пол, так же как и мы привалившись к стене.

— Можешь мне поверить, такого может и не случиться, скорее всего не случится, — говорю я. — Я вообще подобное вижу в первый раз...

— Ну, да, не каждый год подобное происходит, я читал отчёты баронов пограничья. Хорошо хоть это не бахар...

— Если бы это был бахар, нас бы уже смели, и пришлось бы уходить в убежище под замком. И отсиживаться там, — отвечаю я.

— Это, которое нашли вы? — спросил он.

— И там тоже, мы нашли вход из него к нам под замок. Вход был тщательно замаскирован и открыть его, можно было только с той стороны. Ещё и люк пришлось освобождать от сварки, — отвечаю я.

— Кто интересно заварил-то его? — спросил княжич.

— Тот, кто потом превратился в тварь. Он сам заклинил ворота и заварил все люки, чтобы когда обратится не выйти наружу. Ещё и мозги себе из пистолета вынес, только вот это не помогло... — сказал Бар.

— Откуда знаете? — спросил Дайгор.

— Он оставил мемуары и боевой журнал. Он же был комендантом военной базы, которая была на этом месте. Когда пала Тьма, спасал гражданских, там, за перевалом в Пустоши. Только вот, она не была тогда ещё Пустошью. В одном из вылетов они попали в засаду и весь его отряд перебили, а его самого искусали. Он добрался сюда и заперся в убежище, понимая, во что в итоге превратится, — ответила Саттия.

— А потом, Тварь три тысячи лет сидела в подземелье... Кошмар! — подвёл итог Дай.

Глухие шаги по лестнице, скрип люка и к нам выбирается мой отец. Оглядывает усталым, но каким-то радостным взглядом и ласково улыбается.

— Какие же вы все молодцы, ребятишки! Просто — МОЛОДЦЫ! — говорит он и садится у стенки рядом с нами.

— Что с егерями, пап? — спрашиваю я.

— С пятью отрядами связь есть, один не отвечает, но надежда не потеряна они могли попасть в аномалию, потерять амулет, мало ли что случилось... — отвечает отец и треплет мне слипшиеся от пота волосы. Потом берёт в ладони ладошку Алли, на пальцах которой кровавые мозоли от тетивы. Нежно гладит, стараясь не задеть ранки.

— А если они погибли? — спросил княжич.

— Если погибли, всё равно выйдут сюда. Обращённых — тянет туда, где они жили раньше, пока были живыми, — отвечает отец.

— И что будет? — спросил Бармирр.

— Упокоим и похороним, как и подобает поступать с павшими товарищами, — говорит отец, но в его словах горечь и тоска. Видимо не раз ему приходилось делать так в прошлом.

— А как уберут трупы тварей? — Спросил Дайгор. — Их же так много!

— Настоятели храма приготовят много святой воды, от неё твари рассыпаются в пыль. Потом трупы обрызгают из садовых распылителей. Да, можешь посмотреть, сейчас этим на том и этом берегу занимаются горожане, — отвечает княжичу Виллия.

— Да?! — удивляется он, — ну-ка поглядим.

И со стоном встаёт, снова навалившись на парапет.

Адэрр Кантон (Замок Дагр, 10 день осени 3682 года от Великой тьмы, утро).

Стою на площади замка и поправляю подпругу на седле своего Обжоры. Конь повернув голову теребит губами мои волосы, это он так попрошайничает, ещё жеребёнком этот вредина подметил, что мне нравится когда он так делает и я периодически награждаю его за это кусочком мяса или солёным сухариком, а изредка вяленой рыбкой, за которую мой коник вообще готов продать душу. Вот любит животное сушёную рыбу, остальные кони к ней относятся нейтрально, а этот чёрно-зелёный злодей, учуяв лакомство, устраивает натуральный спектакль, дабы его угостили, пару раз я его обломал, поскольку рыбу и сам люблю сильно, так обиды было... Обжора ушёл от меня, повесив голову и волоча по земле хвост, словно у него жизнь закончилась и вот она смерть стоит на пороге. Зрелище было комичное до невозможности, стражники увидев такое в первый раз хохотали до упаду и слёз.

Рука в карман и вот она, небольшая рыбка. Коник почуяв кусочек счастья, начинает скулить словно маленький щенок, мало того перебирать копытами и смотреть на меня щенячьим взором.

— На, на, попрошайка, держи своё лакомство, — говорю я и подаю рыбку.

Мягкие губы на ладони и рыбка исчезает в пасти. После чего, Обжора зажмуривается и, постанывая, начинает её жевать. Словно какой-нибудь пионер в конце перестройки, перехвативший у приятеля бубль-гум или хипстер в ресторане над фуа-гра.

— Ты его совсем избаловал, — говорит мне сестра, запрыгивая на Снежинку. — Смотри, он обленится и тебе придётся постоянно таскать с собой рыбу.

— Не, у нас с Обжорой договор, я его иногда балую, а он меня слушается, — отвечаю я, хлопаю довольно урчащего и чавкающего коня по шее и запрыгиваю в седло.

Оглядываюсь и вижу, что все уже в седле. Княжич и Бар уже о чём-то болтают, скорее всего, об интересных местах на пути в Суварр. Пришло время моему лучшему другу и его сёстрам отправляться домой. И так, каждое лето они у нас, я поначалу удивлялся, почему граф отпускает к нам своих детей, но потом мне всё растолковал отец. Лето самое 'жаркое' время в делах графства и Ганнарру Таулону постоянно приходится перемещаться по графству, впрочем, как и его жене. Контролировать проводимые работы, инспектировать крепости и гарнизоны, решать постоянно возникающие проблемы. В это время он и дома-то появляется хорошо если раз в декаду, а то и реже. Такая же история и с графиней Натайей, та тоже дома не сидит. А оставлять шебутных отпрысков на попечении обучителей нецелесообразно. Так как мой друг очень ценит и учитывает воинские заслуги, и любой, кто не соответствует его критериям о достоинстве, моментально нарывается на вопрос: 'А ты собственно кто такой?'

С моим отцом таких вопросов не возникало никогда, его авторитет почти не уступает графскому. Вот и сидят у нас летом Бар и сестрички, тут за ними весьма качественный присмотр.

Княжич Дайгор сияет словно полированный золотой. У него в багаже забальзамированная голова гхашши, которую он и подстрелил, вернее — добил, когда её выгнали на нас загонщики. Как раз мы дежурили вместе с ним на вышке 'Д' у речки Каменки.

Да и битва со стаей тварей, тоже не оставила его равнодушным.

А шестой отряд егерей, так и не вернулся. Лишь одного из них, превратившегося в тварь упокоили егеря на болоте. Что стало с остальными выяснить так и не удалось.

По павшим воинам в храме отслужили панихиду, проводив души павших в путь к чертогам Богов.

Я сам молился за них, искренне молился, и пусть в прошлой жизни не верил ни в бога, ни в чёрта, здесь всё не так. Здесь присутствие высших сил иногда буквально чувствуется физически. Не раз, во время службы в храме я чувствовал чей-то внимательный взгляд. И это точно не один из прихожан, настолько странными были ощущения.

Мало того, на одной из стен храма была фреска, на которой был изображён странный зверь. Его длинный мех был белого цвета, а глаза горели багровым огнём.

— Это Хайрал — Хранитель врат Вечности! — сказал мне, когда я спросил о нем у отца-настоятеля, — правая рука и помощник Богини-матери. Именно он провожает души умерших к вратам, и именно он судит их за поступки, решая, впустить ли в Царство любви и света или низвергнуть в вечный холод и мрак...

А я отчётливо помню, кто стал причиной моей смерти на Земле и кто привёл меня сюда. Это был именно Хайрал — Хранитель.

— О чём ты всё время думаешь? — толкнув меня в плечо, спросила Алли. — Не успеешь оглянуться, а он опять смотрит в пустоту...

— Да так... — отвечаю я, улыбнувшись сестрёнке. — Мысли всякие в голову лезут, грустные.

— Мне тоже грустно, — говорит она, понурившись и глубоко вздохнув, — опять лето кончилось и ребята уезжают.

— Не кисни, мы к ним на месяц зимой уедем.

— Это да! Хотя, вот бы в столицу съездить?..

— Ха! Туда по зиме только месяц добираться, не, не отпустят нас...

— Это-то понятно, но почему бы не помечтать? — шепнула сестрёнка.

— Будем хорошо учиться, обязательно поступим в столичную Академию. Вот и насмотришься, на всё что там есть, пять лет там жить будешь, — говорю я.

— Для этого, — сказала Алли став серьёзной, — ты должен правильно провести ритуал!

— Всё что в моих силах будет и даже больше! — отвечаю я.

— Я тебе верю... — говорит сестрёнка, — поехали, стража уже в воротах. Проводим наших гостей до границ баронства.

— Проводим, и надеюсь, Дайгор сдержит слово и уговорит отца отпустить сюда Тай будущим летом, — говорю я, ударив пятками по бокам Обжоры.

Сестрёнка рассмеялась, глядя на меня искрящимся взглядом: — Тили-Тили-Тесто...

Глава 8. Княжна.

Княжна Тайвааль Атоон (Граница баронства Дагр, 40 день лета года 3683 от Великой тьмы, день).

Стук копыт дружины по утрамбованной поверхности дороги. Яркое солнце в синем и словно бездонном небе, на котором ни облачка. Звяканье амуниции и тихие разговоры.

— Тай? — тихо говорит Рания Синлинн, фрейлина и лучшая подруга. Девочки даже тайно дали друг другу обещание азимм*, решив, что свяжут свою жизнь с одним мужчиной, когда придёт время. — Долго ещё ехать до замка Дагр?

— Мы уже на землях баронства, так что к вечеру приедем... — мечтательно ответила княжна.

— А расскажи мне ещё раз о нём? — попросила Рани.

— О ком? — ответила Тай.

— О шевалье Адэрре?

Тайвааль улыбнулась, мечтательно глядя в небо. Вздохнула и, посмотрев в серые глаза лучшей подруги, ответила:

— Его глаза синие, словно вечернее небо над морем. Волосы коротко стрижены и они цвета полированной меди. Он сильный и тренированный, отличный лучник и начинающий маг. Ещё, он такой обходительный и знает много стихов. Он мне писал их в своих редких письмах...

— В тех, что ты давала мне почитать?

— Да. Только вот я не все тебе читать давала, — ответила Тай.

— Тай, а правда что того исполинского лхура убил шевалье Кантон? — спросила Рани.

— Да, мне брат рассказывал об этом. Хотя Дайгур этого и не видел, зато поучаствовал в отражении набега тварей на замок. Тогда несколько тысяч исчадий Пустоши напали на баронство, и пришлось отражать их осаду замка. Он мне много рассказывал об этом... — ответила княжна. — Адэрр заряжал стрелы заклятием взрыва и от их попаданий тварей на куски разрывало.

— Здорово-о-о... — протянула Рания.

— Только я его видела шесть лет назад, он мог и измениться за это время, — задумчиво прошептала девушка.

Подруга лукаво посмотрела на неё, ласково улыбнулась и сказала: — Кое-кто изменился не меньше и одного шевалье ждёт сюрприз...

Тай фыркнула и почувствовала, как кровь бросилась в щёки, и внезапно стало жарко.

— Ты краснеешь? Тай, ты краснеешь?! — удивляется Рани. — Так слова твоего брата о том, что ты любишь этого провинциала — правда?!..

— Тебе показалось! — прошипела смущённая княжна, гневно глядя на Ранию. — И вообще, ты его не знаешь и почему-то пытаешься меня обидеть... Я уже жалею, что согласилась на твои уговоры и взяла тебя сюда.

Рания густо покраснела и потупилась.

— Простите меня, Ваше Высочество... — Тихо сказала она. — Я допустила бестактность.

— В следующий раз думай, что и кому говоришь. И не смей публично обсуждать сказанное моим братом и мной в личном общении, — чувствуя глухой гнев, сказала Тай.

— Я более не допущу подобного, я клянусь Вам в этом, — склонившись в седле, ответила фрейлина.

— Я надеюсь на это, иначе ты отправишься к своему отцу в герцогство, — грозно сдвинув брови, ответила княжна. И Рани вздрогнула, с отчаяньем посмотрев в ответ.

— Тай?.. — прошептала подруга и в её глазах заблестели слёзы. — А как же наше обещание?

— Обещание это серьёзно, это на всю жизнь. Но, для тебя это похоже повод для шуточек, так?!

— Нет, Тайвааль! — всхлипнула фрейлина и мелко замотала головой. — Нет, конечно же — нет!

— Тогда, следи за тем, что говоришь и самое главное — когда! — сказала Тайвааль и, подняв подбородок, стала смотреть в спины едущих впереди дружинников.

— Простите меня... — прошептала Рани и замолчала. Тай видела краем глаза, что подруга ехала, повесив голову, и на её щеке блестит влажная дорожка.

Некоторое время ехали молча, пока обида и гнев совсем не оставили душу Тай в покое. Девушка успокоилась и снова вспомнила лицо Адэрра, когда они прощались в прошлый её визит в замок. От приятных воспоминаний она улыбнулась и посмотрела на подругу.

— Рани? — спросила Тай.

— Да, Ваше Высочество? — ответила та, посмотрев в ответ припухшими от слёз глазами.

— Знаешь, он мне действительно очень нравится, и я надеюсь, что понравится и тебе. Только не смей говорить об этом публично, хорошо?

Рани счастливо улыбнулась. Княжна поймала себя на мысли, что её подруга просто не умеет обижаться надолго.

'И как у строгого и консервативного герцога Синлинна, могла получиться такая удивительная дочь?' — подумала Тай. — 'И очень хорошо, что герцог отправил девочку в столицу в её свиту!'

И тут сонную тишину природы разорвал громкий звук боевого рога. Тайвааль увидела, что от авангарда галопом скачет дружинник. Воин подскакал почти вплотную и резко осадил коня. Заставив того встать на дыбы.

— Мой господин! — крикнул он, обращаясь к Дайгору. — В долине, куда ведёт дорога, несколько воинов гонят лхура!

— Несколько — это сколько? И велик ли лхур и куда его гонят?! — звенящим от азарта голосом спросил брат.

— Мы насчитали пятерых конных и один из них точно маг! — ответил молодой воин. — А весьма крупного лхура гонят на нас!

— Вперёд ребята! — крикнул брат, доставая меч. — Поможем шевалье Кантону в бою с лхуром!

— Мой господин... — задумчиво сказал капитан дружины. — Это плохая идея.

— Почему?! — искренне удивился Дайгор. Да и остальные молодые воины тоже с изумлением посмотрели на своего старшего.

— Если это сын барона, то мы ему только помешаем. Жители пограничья прекрасно знают местность и повадки тварей и изменённых. Так что, скорее всего лхуру и так скоро конец, — ответил капитан. — Я же предлагаю просто полюбоваться зрелищем и вмешаться, если только всё пойдёт плохо.

Брат приуныл, но всё-таки вложил меч в ножны. Как бы не был Дай молод и горяч, но умению держать себя в руках слушать и думать, прежде чем делать, его научили крепко.

— Проклятье на вас, капитан Торгарр, но я понимаю сейчас, что вы правы. Но, чего же мы ждём?! Скорее на склон, полюбуемся зрелищем охоты! — крикнул он и пришпорил коня.

И кавалькада сорвалась в галоп, дабы не пропустить самое интересное. Лишь карета с вещами и сидящей в ней пожилой фрейлиной остались в хвосте.

Вот и склон, по которому идёт дорога, упираясь в небольшую речку через которую перекинут небольшой мостик. На другой стороне раскинулись засеянные поля, лишь в излучине реки посадок нет, яркая зелень и кое-где блестящая вода говорит о том, что излучина заболочена.

Тай оглядела открывшуюся панораму и в поле увидела бегущую массивную спину изменённого зверя. Он гнался за двумя всадниками на сером и чёрном конях. Причём княжна заметила, что кони бегут медленно, чтобы лхур не отстал и не отвлёкся.

Позади на довольно большом удалении мчались ещё три всадника. Княжна заметила, что лхур и первые двое движутся прямо к ним, хотя...

— Куда они его тащат?! — взволнованно спросил Дайгор.

— Судя по тому, что я вижу, то к нам... — ответил капитан.

— Готовим луки! — крикнул брат и вытащил из притороченного к седлу чехла свой. За ним и все остальные вооружились, даже Тай и Рани достали свои луки и, наложив стрелы стали ждать удобного момента.

Вот один из загонщиков натянул лук и прямо на ходу выстрелил назад. Попал в хребет лхура, от чего тварь взревела и ускорилась, пытаясь добраться до обидчиков. Скорость погони ощутимо возросла и все трое быстро приближались. Но теперь стало заметно, что скачут они не совсем к ним, а скорее к излучине реки.

— Можно не волноваться, — сказал капитан и под удивлёнными взглядами всех остальных убрал лук в чехол.

— Но... — удивился брат, переводя взгляд с капитана на охотников, — почему?!

— Они скачут не сюда, смотрите, что они сейчас сделают, — ответил Торгарр.

Погоня же приближалась. И снова всадник на черном коне обернулся и всадил в лхура очередную стрелу, отчего изменённый буквально заблажил и ускорился ещё сильнее. Тай увидела, что расстояние меду ним и всадником начало стремительно сокращаться. Все застыли в молчаливом, напряжённом ожидании.

Всадники у излучины внезапно резко повернули в разные стороны, но массивный лхур так сделать не смог и на полной скорости влетел в болотину подняв кучу брызг и комьев чёрного ила.

— Вот и попался, ай молодцы! — громко сказал капитан.

А тварь, пропахав в излучине изрядную траншею, попыталась из неё выбраться, но получалось у неё плохо. Масса сыграла со лхуром злую шутку, он банально застрял в трясине, и трубно ревя и подымая кучу грязных брызг пытался из неё выбраться, пока безуспешно.

А все пятеро всадников гарцевали на дороге внизу. Вот тот, что был на чёрном коне, что-то протянул троим, что скакали позади погони. Те вытащили луки, и Тай поняла, что он отдал им стрелы, чьи наконечники отчётливо светились даже в свете дня.

— Ну, вот и конец твари, — удовлетворённо сказал капитан.

Троица внизу на дороге натянула луки и почти синхронно выстрелила. Искрами сверкнули стрелы и попали в тварь. Несколько слабых хлопков, но в туше лхура от попаданий образовались огромные раны. Тварь завизжала и забилась, окрашивая грязь в красный цвет.

Несколько секунд и визг сменился хриплым бульканьем.

Но, как оказалось ничего ещё не закончилось. Всадник на чёрном коне, поднял вверх руки. На миг, над излучиной вспыхнул сложный узор какого-то заклинания. Узор буквально упал на лхура, тварь булькающе взвыла и звуки стихли.

— Ничего себе! — поразился капитан Торгарр. — Он добил его 'прахом'!

А в зелени болота образовалось круглое пятно серого цвета, откуда несильным ветром выдувало какую-то пыль. Когда большую часть её сдуло, в абсолютно чёрном круге белели лишь кости.

— Силён шевалье! — прошептал брат, — в прошлом году он так не мог...

— Мы все меняемся... — задумчиво протянул капитан. — Хотя это может и не шевалье Кантон, а его мать баронесса Латри. Они скачут сюда.

Всадники, что убили лхура, быстро приближались. Сейчас стало видно, что это двое мужчин, хотя скорее юношей и три девушки. Всадники приблизились и остановились. Юноша, сидевший на чёрном с зелёным рисунком коне, спрыгнул с него и склонился в изящном поклоне.

— Приветствую Вас, Ваше Высочество на землях моего отца, — сказал он.

Дайгор тоже спрыгнул с коня и, подойдя к Адэрру вплотную, попросту его обнял.

— Как же я рад тебя видеть! — прокричал брат. — Тебя, твою сестру и Бара с сестричками! Ну, как тут у вас? Я смотрю, вы не скучаете...

— В пограничье всегда есть чем заняться, — дипломатично ответил Адэрр.

Тай же, сидя за спинами воинов, внимательно разглядывала шевалье. Он сильно вырос, раздался в плечах, так что кожаная броня сидела на нём словно влитая. Его волосы всё так же коротко подстрижены и на загорелом, скуластом лице ярко выделялись синие глаза. На поясе у шевалье висел длинный меч в потёртых ножнах, и рукоять его выдавала, что им часто пользуются. Вообще, весь его вид отдавал удивительной, хищной красотой, которую почти не встретишь в столице и во дворце её отца. Тай посмотрела на Рани и поразилась. Лучшая подруга смотрела на шевалье со смесью обожания и восхищения.

— Рани?.. — шепнула она. — Рани, ты чего?

— Он прекрасен! Как он прекрасен, Тай! — ответила подруга, потом вздрогнула, бросила на Тай испуганный взгляд и густо покраснев, потупилась. И княжна поняла о ком шла речь, поскольку сама от взгляда на юного воина чувствовала странное томление в груди.

— Адэрр! — кричал в это время брат. — Я нынче не один...

— Я вижу, Ваше Высочество, вы в большой компании с вами в этот раз ваша дружина, — отвечал шевалье. — Приветствуя вас, Воины, на этой земле!

— Эррвай!(1) — хором крикнули дружинники свой клич.

— Нет, дружище, — сказал брат и, взяв шевалье за локоть, повёл к ней, дружинники отводили коней, очищая дорогу. — Я не про это говорил...

И тут Адэрр увидел её, сидевшую на белоснежной кобыле подаренной отцом три года назад. Его глаза чуть расширились и словно сверкнули, синим колдовским огнём. Шевалье глубоко поклонился, громко сказав: — Я несказанно рад видеть Вас, Моя госпожа!

Тайвааль спрыгнула с лошади и подошла к нему, он выпрямился, оказавшись выше её почти наголову. Улыбнулась и протянула ему руку.

Шевалье аккуратно взял её пальчики в свою ладонь, сухую и жёсткую с чувствуемыми бляшками мозолей. После чего аккуратно поцеловал.

— Здравствуйте, Ваше высочество.

— Здравствуйте, шевалье, — ответила она, чувствуя, как пылают её щёки. — Ваши манеры, как и раньше безукоризненны. Вы можете дать фору любому жителю столицы...

— Вежливость и культура не зависят от места жизни, они или есть или их нет, Моя госпожа, — ответил парень.

— Шевалье, разрешите мне представить вам мою лучшую подругу и фрейлину, — сказала Тай, указав на Рани. — Эдель Рания Синлинн дочь герцога Абдарра Синлинна.

Рани аккуратно слезла с лошади и подошла к ним.

Адэрр поклонился и, взяв в ладонь ладошку Рани, коснулся её пальцев губами.

— Шевалье Адэрр Кантон, Эдель Рания. Мне очень приятно познакомиться, — сказал он.

— Мне тоже... — пискнула Рани, чьё лицо стало пунцовым и глаза не отрывались от земли.

— Простите, что смутил вас, эдель, — сказал парень, отпустив её ладошку.

— Не стоит извинений, шевалье, — прошептала девушка, отступила и спряталась за спину княжны.

Вокруг посмеивались дружинники, отпуская шуточки на тему засмущавшихся фрейлины и княжны.

Но, лёгкую неловкость разрядили местные девушки. Эделлис Аллия, Саттия и Виллия, отпуская не менее колкие шутки в адрес воинов, окружили Тай весёлой стайкой. Такие же загорелые и жилистые, как и шевалье, с яркими глазами и белозубыми улыбками. В такой же пропылённой броне, которая сидела на них словно вторая кожа. И с неизменными мечами на поясах и луками в коробах за спиной.

Она поздоровалась с Бармирром и познакомила сына графа со своей подругой. Но в отличие от Адэрра, не менее симпатичный парень, не произвёл на Рани такого сильного впечатления.

После чего, Адэрр помог ей и Рании запрыгнуть в седло, сам с легкостью и грацией взлетел на своего скакуна и они, наконец, отправились в замок Дагр.

Вечером.

Позади торжественный ужин в замке, Тай и Рани сидят на кроватях в выделенной им комнате.

Далия Айлон, пожилая вдова графа Айлон погибшего пять лет назад в случайной стычке с тварями Пустоши, пришедшими из внезапно возникшего гнилого пятна. Приставленная к Тай и Рани дуэньей, дабы по словам отца давать достойное воспитание юным девам и поселившаяся вместе с ними. Женщина раскладывала по шкафам вещи из их походных сундуков, тихо ворча при этом:

— И стоило ли Вам, моя юная госпожа, ехать в этот волчий угол? Здесь нет ничего, кроме этих варваров егерей и их врагов, изменённых и тварей! Нам даже комнату достойную нашего статуса выделить не смогли!

— Ах, эдель Далия! Да мой брат вообще будет спать вместе с детьми барона, а нам всё же выделили отдельную комнату... — сказала княжна.

— И всё равно! Зачем мы сюда приехали, госпожа Тайвааль? Разве в этих диких местах есть хоть что-то интересное?!.. — с плачущими интонациями спросила дуэнья.

— А мне интересно, и местные совсем не похожи на варваров. Скорее на суровых воинов закалённых в битвах. Они наш щит от тварей Пустоши и постоянно сражаются с ними, — сказала Рания, и улыбнулась, задумчиво глядя в окно. — Или может быть, стоило поселиться в гостевом доме? Там нам выделили бы несколько комнат...

— Это умаление вашего достоинства! — взвилась пожилая женщина.

— Ну, тогда либо удобства — либо достоинство... — усмехнувшись, протянула Тай и её поддержала тихим смехом Рани. Что вызвало полный возмущения взор дуэньи, но спорить женщина не решилась. Вообще же, Далия несмотря на родовитость и являясь вдовой графа находилась в подвешенном состоянии. Собственных способностей, чтобы удержать под контролем источник у неё не было, и графства она лишилась. Дети из-за её сварливого характера, в свои дома мать не взяли. Хорошо хоть Великий князь, войдя в положение, приставил вдову дуэньей к своей старшей дочери и её подруге. Но, нарываться она не рисковала, опасаясь потерять тёплое место возле девушки.

— Может, пойдём, прогуляемся? — спросила княжна подругу.

— Да, пошли, — бодро ответила Рания.

— Да где здесь гулять?! — изумилась дуэнья.

— Ну, замок хоть и маленький, зато городок есть и я помню, что есть там одна корчма, где готовят замечательные плюшки с ягодами, — ответила Тай.

Девушки засмеялись, глядя друг на друга.

— Подождите, я пойду с вами и проверю — что это там за плюшки, — строго сказала эдель Далия.

Княжна и фрейлина просто рты закрыли ладонями, пытаясь не смеяться в голос. Но дуэнья закончила с вещами, и они пошли в город. На воротах к ним присоединились трое дружинников и такой компанией они и гуляли, пока не опустились сумерки.

В воротах замка, благодушная от съеденных плюшек эдель Далия отпустила дружинников. Те тоже налитые чаем с булками имели сонный и усталый вид.

— Помыться бы? — тихо спросила Тай подруга.

— Тут есть баня, хорошая баня — пойдём? — ответила княжна.

Рани пожала плечами, улыбнулась и кивнула согласно.

— А вы, наставница, не желаете помыться? — спросила Тайвааль Далию.

— В баню не пойду, мне хватит влажных полотенец, смоченных в дезинфицирующем растворе, — ответила дуэнья. — Я знаю, что вы любите ходить в баню, Ваше Высочество, но достаточно ли она хороша здесь?

— Не хуже, чем у моего батюшки, — ответила девушка. — И здесь есть выделенная господская часть.

— Тогда идите, пока совсем не стемнело, — напутствовала княжну женщина.

Девушки бегом поднялись в свою комнату, взяли смену белья, полотенца и банные принадлежности и пошли в баню.

— Тай, а где интересно шевалье Адэрр и все остальные? — спросила княжну Рани, по дороге.

— Уехали куда-то, у них патрулирование, а Дай с ними умчался в компании молодых дружинников. Всё жаждет завалить какую-нибудь большую тварь... — ответила Тайвааль. — Всё ему слава Адэрра покоя не даёт, всю зиму мне долдонил про это.

— Его Высочество, знает цену подвигу, — сказала фрейлина.

— Лучше бы в экономике разбираться учился, в стране есть кому подвиги совершать, — строго сказала княжна. — Кроме наследника престола.

— Это да, — согласилась подруга. Девочки помолчали и рассмеялись

— Совсем я как эдель Далия, да? — сквозь смех сказала княжна.

— Да, проскакивает иногда... — Сказала Рания.

— Ты меня придерживай, не хочу такой становиться, — сказала Тай уже входя в баню. Там было пусто, хотя чувствовалось, что кто-то тут совсем недавно мылся.

И только девушки успели распариться, как в баню зашёл кто-то ещё. Раздались голоса, что-то брякнуло, и в распахнутые двери парной вошла Аллия Кантон.

— О! — сказала девочка. — Вот вы где! А мы вас по всему замку ищем...

— Заходи, Алли, не выпускай тепло, — сказала Тай. — А Адэрр тоже с вами?

— Да, они сейчас зайдут, вместе с девочками, Баром и твоим братом.

Тай услышала всхлип, посмотрела на Рани, которая опять покраснела.

— Ты чего? — спросила княжна подругу.

— Нет-нет, ничего, — ответила та и потупилась в смущении, вызвав весёлый взгляд Алли.

— Ты совсем как Дэрри, тот тоже всё время смущается по пустякам, — сказала та, отчего фрейлина стала пунцовой.

Вслед за словами Алли в парную зашли все остальные. Тай заметила, что у Адэрра по груди шёл косой рваный шрам, словно кто-то разодрал его кожу вместе с мышцами большим когтем. На животе Бармирра таких шрамов было два, и шли они поперёк торса.

Тай поняла, что раны довольно свежие, поскольку медицина сводила такие украшение с тел довольно быстро. За год максимум полтора они полностью исчезали с тел воинов.

— Адэрр, Бар, откуда эти украшения? — удивлённо спросил Дайгор, разглядывая друзей.

— На тассашш(2) поохотились недавно, — ответил Адэрр.

— И если бы не Алли, мы бы с тобой не разговаривали, Дай, — вторил другу Бар.

— Что случилось на охоте? — спросила Тайвааль. — Это тебе тассашш такой шрам оставили, Адэрр?

— Да...

Аллия Кантон (Окрестности замка Дагр, 13 день лета 3683 года от Великой тьмы).

Узкая тропа, петляющая по склону мимо лежащих обломков скал. Впереди маячит спина брата, Адэрр спокоен и словно расслаблен, но девочка знает, что это лишь видимость. Его синие словно вечернее небо глаза подмечают каждую мелочь вокруг. Брат очень ответственно относится к своим обязанностям патрульного. В отличие от Бара, который гарцует на своём коне, подбрасывая и ловя охотничье копьё с широким — листовидным наконечником, которое брат почему-то называет странным словом assegay. Что означает это слово брат так толком и не объяснил, но девочка давно привыкла к тому, что её Дэрри придумывает разные словечки и вставляет их в свою речь. За ним их повторяют и все остальные, чего значит только мама-koshka, в отношении Латри. И ведь матери нравилось, когда её так называли, когда Алли вслед за братом говорила это странное, мягкое слово.

— Ты глянь, как я могу?! — кричит Бармирр крутя в руке копьё, — не то что ты, Дэр, вечно ты мне проигрываешь в поединках на холодном оружии...

— Тебе напомнить, в чём уступаешь мне ты? — тихо спросил брат. — Или может быть, вечером сходим на стрельбище или в магический круг?

— Не, там уже мне ничего не светит... — сказал Бар и звонко расхохотался. — А я в отличие от тебя не люблю отлёживаться в пыли.

— Ничего, когда-нибудь и я уложу тебя в пыль на тренировочной площадке, — тихо сказал Адэрр и внимательно уставился куда-то влево, в переплетение колючих кустов.

— Что там? — Спросила Сатти, которая ехала позади Дэрри.

— Не понял... — тихо ответил Адэрр, остановил коня и, спрыгнув с него, пошёл в кусты.

Аллия ведомая любопытством последовала за ним, как и Бармирр. Продравшись сквозь заросли, они вышли на небольшую полянку, посреди которой лежало изодранное тело человека, вся трава вокруг была забрызгана его кровью. Спустя миг в нос ударил тяжёлый запах пролитой крови и смерти.

Бар взял копьё наизготовку и разом растерял весь свой весёлый вид. Адэрр же медленно подошёл к мертвецу, присел на корточки и стал его разглядывать.

— Кто это? — спросил Бармирр.

— Я его не знаю и никогда не видел. Это точно не наш и не один из людей барона Думра. Тех я тоже знаю почти всех. Да и одет довольно странно... — ответил брат, аккуратно повернув голову мертвеца, от увиденного Аллию замутило.

— Тогда кто он? — удивлённо спросил его друг. — И откуда здесь взялся?

— Ты знаешь, по виду он похож на сталкеров Пустоши, — спокойно отвечал Адэрр, невозмутимо ворочая труп. — И убили его очень нехорошо, плохо убили...

Аллия не успела удивиться, как Дэрри встал, быстрым, но при этом хищно-плавным движение вытянул меч и отрубил мертвецу голову. Бармирр от этого только крякнул.

— Зачем? — удивлённо спросила Алли.

— Его убили твари, он уже начал обращаться, — пояснил свои действия брат. — Без головы процесс в теле остановится, голову же нужно будет отдать отцу-настоятелю в храм. Пусть проведут отходной ритуал, возможно, его душу ещё можно спасти от поглощения мерзостью.

— Кто его убил? — почувствовав укол страха, спросила она.

— Судя по следам от зубов на теле, и следам лап и когтей на земле, это твари и довольно крупные. Их... — и брат отошел в сторону, разглядывая что-то в траве, — штуки три, и скорее всего это тассашш.

— Тассашш!.. — протянул Бар и его глаза сощурились, парень стал внимательно оглядываться вокруг. Тассашш это очень серьёзные твари, именно их набег отражали всем замком год тому назад. И именно они уничтожили группу егерей патрулирующих Темнолесье.

— Они ушли к Витой тропе, — сказал Адэрр, пакуя голову мертвеца в мешок, который достал из заплечной сумки, — идём, мы их догоним и попробуем уничтожить.

— Ха! — воскликнул Бармирр. — Насажу порождения бездны на моё копьё! Покажу тебе, как это делается, а!

— Бар, если их больше чем три штуки, в бой не пойдём, — осадил его брат.

— Эт, почему?! — искренне удивился тот. — Ты что боишься что ли?

— Бар, это не игрушки, с тремя мы справимся спокойно, если их больше, то исход боя становится непредсказуемым, — ответил ему Адэрр. — Ты готов рисковать жизнями, а самое главное, душами сестёр?

Приятель задумался, но при этом ловким движением вспрыгнул в седло своего коня.

— Ты как всегда прав, иногда мне кажется, что ты взрослый муж, а не отрок, как и мы все. Это странно не находишь? — ответил Бармирр.

— Не нахожу... — ответил брат и склонился к чему-то в кустах.

— Что там?! — спросила Алли, подходя к Снежинке.

— Вот что, — ответил Дэрри, демонстрируя довольно большую кожаную сумку. Расстегнул пряжки и заглянул внутрь. От увиденного его глаза расширились и парень присвистнул. — Вот это да-а-а-а!..

— Что в сумке?! — спросили все остальные почти в унисон.

— Хорошо сталкер habarom разжился. Осталось сносить его добычу в храм на очищение и определение.

— Что ты за словечки используешь? — воскликнул Бар, — что это за слово-то такое — habarom?

Брат рассмеялся, пристегнул сумку к седлу, рядом привязал мешок с головой и, вскочив на коня, сказал:

— Habar — это артефакты и ценности из проклятой Пустоши. Это я такое слово придумал, чтобы специально обозначать добытое там.

— Откуда у тебя это, а? — Спросила Сатти. — Вечно ты что-то выдумываешь, скоро отдельный язык придумаешь.

— Зачем мне это? — удивлённо ответил Адэрр.

— Да откуда я знаю — зачем! Просто так придумаешь, шутки ради... — ответила ему её лучшая подруга.

— Не, не буду я ничего придумывать, — сказал брат и, дав шенкеля Хулигану, поскакал по тропе. Все остальные пошли вдогон, лишь Сатти крикнула:

— Почему не будешь?

— Потому, — отвечал Адэрр, воздев к небу палец, — что я его уже придумал!

И рассмеялся, оглянувшись и посмотрев на удивлённые лица остальных.

Тварей нагнали уже за границей баронства, на землях соседа, Саттора Ниммрра барона Думра. Как и предсказал брат, их оказалось трое. И вытянувшись цепью, твари споро бежали в сторону полей, на которых виднелись работающие крестьяне, а вот патрульных наоборот видно не было...

— Гадство! — Словно каркнул Адэрр, — поторопимся, а то они нападут на работающих.

— Это мы запросто! — проорал Бармирр и, издав оглушающий свист, ринулся в атаку, выставив перед собой копьё.

— Бармирр стой! — заорал брат и, вытащив лук, поскакал следом. Аллия и близнецы последовали за мальчишками, достав луки и по специальной стреле против нежити, которой и являлись твари Пустоши. Эти стрелы заговаривали настоятели храма в Дагре, специально на такой вот случай.

Бармирр же разогнался, заставив своего коня показать всё, на что тот способен. Замыкающая тварь услышала его, резко развернулась, но было уже поздно. Парень наклонил копьё и насадил на него тварь. Только вот, та этого словно не заметила, зашипев изогнулась и сломала древко от чего Бар провалился и чуть не упал с коня. Саму же тварь отбросило в кусты.

— Девочки, бей вторую! — крикнул Адэрр. — Я ударю по головной...

Аллия спокойно натянула тетиву и словно на стрельбище выстрелила по второй твари. Искоркой блеснувшего на солнце наконечника сверкнула стрела и вошла цели прямо в холку. Вслед за ней, в тварь воткнулись ещё две от сестричек. Та покатилась по траве, вытянула лапы и, рассыпалась на куски, словно была из глины.

Впереди хлопнуло и бегущая спереди тварь, просто исчезла во вспышке, разбросав ошмётки чёрного мяса по округе.

Подростки затормозили, остановив коней.

Баррмир чуть не подпрыгивая в седле, громко крикнул: — Вы видели это, видели?! Как я её!

— Ты её не убил, — осадил спокойным голосом друга брат, — слезай, пошли, тварь нужно добить пока не поздно.

— Вечно ты всем недоволен... — пробухтел Бар.

— Просто у кое-кого в попе свербит, это же тварь, тварь, а не изменённый. Её бесполезно бить копьём, так даже не убьёшь. А ты только копьё потерял напрасно, а сейчас ещё и будем лазать по кустам, за недобитком... — ответил Дэрри.

— Ничего, мне, чтобы её добить и меча хватит! — продолжал бахвалиться приятель, но в кусты вошёл осторожно.

Адэрр тоже достал свой меч и медленно пошёл в обход кустов, за которые отбросило тварь. Сама девушка держала на луке стрелу и следила за братом. Но, всё равно не успела увидеть, как тварь атаковала, настолько быстро это произошло. Чёрная тень мелькнула и Адэрр кубарем летит по земле, а его меч, сверкнув на солнце, рыбкой падает в траву. С криком к твари подскакивает Бар и с воплем улетает обратно.

— Ха-ш-ш-ш-ш-а-а-а-а... — шипит тварь и смотрит на девочку своими чёрными провалами глаз, в глубине которых тусклый зеленоватый отсвет. При этом её хвост хлещет по бокам, тварь подобралась, напружинилась... А Алли с ужасом старается преодолеть ставшим вдруг тугим и вязким воздух, натягивает лук. Понимая, что не успевает выстрелить, не успевает!

Слева сверкнуло, и в тварь упёрлась ослепительно белая дуга с кучей искрящихся отростков. Раздался басовитый гул, словно рядом низко заревел исполинский вол. Тварь окуталась сеткой разрядов, от неё повалил дым, и она задёргалась в странном, жутком танце. Через несколько ударов сердца, сияющая дуга погасла, и стало словно бы темно. Лишь по округе расплывалась вонь горелого тухлого мяса, а тварь лежала на земле её плоть пузырилась, и из неё шел дым.

Алли огляделась, на траве ворочался брат. Кожаный панцирь на его груди был разорван, как и кольчуга и на траву обильно капали ярко-алые капли.

— Алли! — хрипло сказал брат. — Скорее неси святую воду и бинты...

— Бар! — взвизгнула Вилли, и бросилась к своему брату.

Сама же Аллия, достала из седельной сумки фляжку со святой водой, оттуда же достала рулончик бинта и тампоны с бактерицидным составом. Краем глаза видя, что, то же самое делает Сатти.

Девушка спрыгнула с коня и подбежала к брату, который глухо ругаясь, пытался стянуть с себя кирасу, уже всю пропитанную кровью. Порванная кольчуга лежала на траве и на серебристых кольцах металла ярко выделялись кровавые разводы.

— Дай помогу, — сказала она, помогая брату стянуть кирасу. Под ней, через всю грудь по диагонали шёл страшный кровавый разрыв. Рубашка, из белой стала багрово-алой, а под ней топорщилось мясо.

— Боги хранители! — прошептал Адэрр, разглядывая рану. — Алли, лей на неё святую воду, потом дай мне её выпить.

— Дэрри! — прошептала девочка, с ужасом разглядывая рану. — Дэрри!

— Не скули, от таких ран не умирают, — сказал брат.

И тут закричали близняшки, отчаянно, страшно...

Тайвааль Атоон (Замок Дагр 40 день лета 3583 года от Великой тьмы, вечер)

— И? Как вы спаслись?! — азартно спросил Адэрра Дайгор.

— Аллия спасла, ну, Бара. Я и так неплохо себя чувствовал. А у него кишки наружу полезли... — ответил парень.

— Аллия?! — удивился её брат.

— Ага, она каким-то непостижимым образом смогла обратиться к своему дару. Как она это сделала, не знает и сама. Просто не помнит этого, но Бармирра она вытащила, — сказала Саттия.

— Дару? А какой у тебя дар? — спросила Рани Аллию.

— Я магиня жизни, моя стихия Тьма, но сильнее всего это Жизнь, — ответила девочка.

— Это если ты, неинициированная смогла его вылечить, то сколь же сильной ты будешь? — прошептала Тай.

— Мэссир Тонван сказал, что если Адэрр не напортачит, то архимагистром точно смогу стать, — зардевшись, ответила та.

— Уау! Архимаг Жизни! В Княжестве в прошлый раз был такой маг полторы тысячи лет назад. И те времена называют благословенными, — сказал Дайгор. — И что, ты можешь лечить, Алли?

— Нет, мне категорически запретили это делать, даже пытаться запретили. Отец-настоятель сказал, что это может меня убить. Я ведь и тогда, когда Бара вытянула из-за грани, чуть не умерла, — тихо ответила девочка.

— Нда-а-а... — протянула Тай. — Вот видишь, Рани, одна ошибка, чуть не стоила троим их жизни.

— Пустошь не прощает ошибок, — сказал Адэрр. — Она смертельна и беспощадна. Но, всё хорошо — что хорошо заканчивается. Давайте уже мыться, а то ваша дуэнья, вас скоро потеряет, Ваше Высочество.

— Да она спит давным-давно, — рассмеялась княжна.

Две недели спустя.

Тай стояла у окна в библиотеке замка и смотрела на клубящиеся тучи идущей на них грозы. Периодически, предгрозовой сумрак освещали вспышки молний и спустя некоторое время долетали гулкие раскаты грома.

Вот и минули две недели в баронстве, она сходила несколько раз в патруль, подежурила на вышке. Даже записала на свой личный счёт некрупную тварь и нескольких изменённых. Дайгор, отличился куда больше. Её неугомонный братец, в компании молодых дружинников и Адэрра с Бармирром, отвёл душу по-полной. Настреляв и нарубив целую кучу всяческой мерзости.

Тайвааль же и Рания, как верная подруга, здорово подтянули своё воинское мастерство. Поначалу, девушка думала, что у неё лучшие наставники, и она легко справится со сверстниками. Не тут-то было, Тай проигрывала даже Алли, хотя была на год старше, не говоря уж про парней. С Баррмиром вообще невозможно было фехтовать... Парень шутя, с лёгкостью выбивал у неё оружие из рук. Не напрягаясь, словно играючи. Адэрр уступал ему, но уступал несильно и даже Дайгор не мог выиграть вначале, ни у первого, ни у второго.

А то, что творил Адэрр на стрельбище, вообще изумляло. Он стрелял настолько хорошо, что даже капитан дружинников брата в восхищении цыкал зубом и, глядя на своих парней, говорил:

— Вот таких вот стрелков и набирают в егеря, парни!

— Этому с детства учить нужно, — отвечал ему десятник, — и отца егеря иметь желательно тоже.

После чего парни рассмеялись, но девушка видела, искорки зависти во взглядах которые они кидали на шевалье Кантона.

Но, Тай не будь сама собой, обязательно уговорит отца, чтобы он попросил кого-нибудь из егерей в столице, потренировать её. И с мечом стоит подтянуть свои умения, а то получается, что на фоне заштатных горожан, она выглядит форменной неумехой. Только вот, её мастер, один из лучших фехтовальщиков княжества и он часто хвалил княжну за успехи, получается зря? Или нет...

Чуть слышно скрипнула дверь, Тай оглянулась и в сумрачном свете разглядела долговязую фигуру Адэрра. Шевалье подошёл, приветственно кивнул и встал рядом, как и она, глядя на грозу.

— Когда-то я думала, что гроза это гнев Богов, — начала разговор она. — Я смотрела на буйство стихий, но не боялась, поскольку считала, что им не за что на меня гневаться.

— Я никогда грозы не боялся, — ответил шевалье, — мне всегда нравилось смотреть на неё, на вспышки молний, на падающие с небес потоки воды. А гром, он словно салют, словно приветствие всем нам от природы...

— Да?.. — удивилась она, глядя ему в глаза. — Какие странные у тебя ассоциации...

Парень слегка смутился, улыбнулся и пожал плечами.

— Где мой брат? — спросила она.

— В тренировочном зале, безуспешно пытается справиться с Баром, Ваше высочество, — сказал Адэрр.

— Ах, брось это величание, Дэрри, мы же вместе ходили в патруль! — тихо воскликнула она.

— Мы не одни... — ответил он, кивнув на спящую на диване с книжкой Рани.

— Она моя этиаль**, Адэрр.

— То есть при ней мы можем говорить на любые темы и общаться, как заблагорассудится? — спросил он.

— При ней, да, она же не эдель Далия, — ответила девушка. — Скажи, Адэрр?..

— Да, Тай.

— У меня лучшие наставники в Великом княжестве, но почему-то вы с Баром превосходите меня и моего брата в воинском мастерстве, да и как маги, тоже. Отчего так?

— Вы очень хорошо сражаетесь, Тай. Просто у вас обоих недостаточная мотивация. Просто жизнь во дворце это не пограничье, там у вас другие вызовы в отличие от нас. А без мотивации, сложно заставить себя идти до предела возможностей за предел их, и расти, — ответил он.

— А у вас? — спросила она.

— А у нас, цена ошибки — смерть или кое-что похуже смерти, — ответил он. — Помнишь, что случилось неделю назад?

И Тайвааль вспомнила, отчётливо вспомнила.

Неделю назад, двое подростков погибли в патруле, а один получил страшное ранение, лишившись ноги. Одиннадцатилетние ребята натолкнулись на клан гиен во главе с парой гхашш. В схватке одну девочку и мальчика изменённые загрызли насмерть, а ещё одному одна из тварей так повредила ногу, что медику её пришлось отрезать. И пусть, что был запущен процесс регенерации и нога за два года отрастёт, но два года парень будет прикован к креслу на колёсиках. Содрогнувшись, девушка вспомнила остекленевшие глаза погибшей лежащей на носилках. В ясных зелёных очах подростка навечно застыло удивление и испуг. Адэрр подошёл тогда к телу, ласково погладил погибшую по волосам и зарыл глаза ладонью. Рядом, сидя на земле, глухо выла мать погибшей девочки. От воспоминаний в сердце вползла холодная змея страха...

А в сумеречном неверном свете, падающем из окна, парень показался ей гораздо старше, он выглядел взрослым мужчиной во взгляде которого, обращённом на буйство стихии застыла холодная отрешённость.

— Адэрр?.. — прошептала она.

Он перевёл взгляд на неё, и взгляд потеплел, стал буквально согревающим, наполненным затаённой нежностью.

— Да, Моя госпожа?

И что-то словно толкнуло её, девушка прижалась к парню, обхватив за талию руками.

— Мне почему-то стало страшно...

— Что пугает тебя?

— Смерть. Её необратимость и неотвратимость. Я внезапно почувствовала, что тоже смертна.

— Не стоит так все драматизировать, смерть это часть жизни. Хотя плохо, когда она приходит слишком рано. Не должны родители хоронить своих детей.

Тай посмотрела в синие глаза и грустно улыбнулась.

— Поцелуй меня...

— Что?..

— Поцелуй.

Он чуть склонился, Тай закрыла глаза и почувствовала его губы на своих. Её словно ударило электричеством, сердце застучало часто-часто, стало жарко и хорошо одновременно. Ноги ослабели, и девушка буквально повисла на парне. А поцелуй всё длился и длился, реальность, словно застыла, как и время.

Но! Внезапно всё кончилось...

— Что случилось? — спросила она, так и не открыв глаза слыша порывистое дыхание шевалье. — Адэрр...

— Тай! Пожалуйста, давай не будем целоваться. Мне слишком тяжело сдерживаться...

И княжна почувствовала, как ей в живот буквально упирается оттопырившее штаны отвердевшее естество парня. Да и сама она чувствовала томление и пульсацию крови у себя в паху.

— Хорошо. Тогда просто постоим, обними меня крепче...

И его тёплые, сильные руки прижали её к его груди. Девушка стояла и слушала, как внутри него стучит сердце. А снаружи всё так же лил дождь, и периодически сверкали молнии, порождая гулкие раскаты грома.

Шорох, и рядом встала Рани. Посмотрела на них странным, задумчивым взглядом. Тай, разжала пальцы и сделала рукой приглашающий жест. Адэрр увидел его и через миг уже обе девушки прижимались к нему.

Ты всё видела? — спросила княжна подругу.

И по смущённо спрятавшей взгляд Рани всё поняла.

— Дэрри?

— Да.

— Ты можешь поцеловать Рани?

— Обещание азимм? — спросил он, всё поняв без лишних слов.

— Именно.

— Вот ведь? — прошептал он, глядя на её подругу. Та же, смотрела на неё, и во взгляде был испуг и отчаянье.

— Не бойся, Рани, — сказала Тайвааль. — Помнишь: 'Да разделим всё на двоих и во всём будем вместе'.

Рания кивнула и посмотрела в глаза шевалье.

— Рани?.. — спросил он.

Но, девушка ничего не ответила, она закрыла глаза и словно потянулась к нему.

Два дня спустя.

Мерный стук копыт, разговоры дружинников, позвякивание амуниции. Тай ехала и чувствовала, что не хочет уезжать. Позади прощание с шевалье и его сестрой и друзьями, проводившими их до границ баронства. Позади прощание в замке с бароном и баронессами и всеми остальными обитателями замка Дагр, оставившее в душе печаль и светлую грусть. Как отличались эти люди от тех, что были при дворе. Девушка отчётливо чувствовала, как легко было с ними, легко и просто. В отличие от приторно-сладких речей придворных, в которых плескался яд лжи.

Княжна посмотрела налево на едущую рядом Ранию, подруга повесила голову и её щёки чуть блестели влагой.

— Ты что, плачешь? — прошептала Тай.

— Скажи, зачем ты попросила его поцеловать меня, тогда в библиотеке? — ответила та.

— Мы дали обещание, а ты увидела, что мы целовались... А что?

— Скажи, что ты чувствуешь к нему?

— Я... Я не знаю... — ответила княжна, чувствуя, как от вопроса кровь бросилась в щёки.

— Всё ты знаешь. Зачем, зачем ты взяла меня с собой?! Взяла на мою погибель... — прошептала в ответ Рани и закрыла лицо ладонями.

— Рани?! Ты что?! Ты влюбилась?

И та в ответ кивнула, так и не разжав ладоней.

— Не плачь, через два года он приедет к нам в столицу учиться в Академии.

— А если нет?! Если он погибнет? Если не поступит и будет учиться где-нибудь в другом месте? О Боги, что же мне делать тогда? Что же нам делать, Тай?

Но, княжна не ответила, с ужасом осознав, в каком опасном месте живёт тот, кому она готова отдать своё сердце без остатка. И что есть реальный шанс, никогда Адэрра больше не увидеть.

— Что такой печальный вид? — спросил внезапно голос брата. — О-о-о-о! Всё куда как печально!

— Не вижу повода для иронии! — тихо ответила Тайвааль, глядя на улыбающееся лицо Дайгора.

— Милая моя сестрёнка, Тай, а шевалье Адэрр, похоже, кое-что украл у вас с Рани, подсказать что? — Склонившись к ней, прошептал брат.

— Он ничего у нас не крал! — зло прошипела Тай.

Но брат лишь тихо рассмеялся в ответ.

— Да! А почему у вас обеих мокрые щёки? Ужели от расставания с эделлис?

И Тай прижала ладонь к лицу, почувствовав, что щека влажная.

— Ах, шевалье! Вот ведь проказник! Украл у моей сестрёнки и её этиаль сердце... Его стоит примерно наказать за это! Например, помочь поступить в столичную Академию. Так, девочки? — ехидно спросил Дай.

И глядя, на их красные от смущения лица звонко рассмеялся.

* — Обещание азимм. — Поскольку на Азраамарре широко распространено двоежёнство, а по правилам, подругу себе и вторую супружницу выбирает именно женщина, ставя своего мужчину перед фактом. Женщины и девушки дают друг другу Обещание азимм или клятву пары. После чего, девушки или женщины ищут мужа строго вместе и в замужестве всячески поддерживают друг друга. Клятва неразрывна и считается утратившей силу только в случае гибели одной. Дети в паре тоже считаются общими. Правило действует у всех народов мира.

** — Этиаль, у тирсов алькисс, — Дословно 'Сестра в жизни и любви'.

1 — Эррвай! — кличь дружинников 'Слава!' полностью звучит: Атан эдонна Эррвай! (Во славу Великого князя!) — аналог нашего 'Да здравствует король!'.

2 — Тассашш — Тварь Пустоши размером похожа на земного леопарда, только гораздо сильнее и опаснее. Нежить.

Глава 9. Знаний лишних не бывает.

Адэрр Кантон (Замок Дагр, библиотека, 15 день осени 3684 года от Великой тьмы, день)

Сижу в библиотеке и уже четыре часа перевожу трактат по тензорному исчислению со старой системы чисел на новую. Когда закончу, будем все вместе решать задачи из него. Алли тоже со мной, только она переводит учебник по геометрии, для ребят на пару лет моложе нас. Это так нас нагрузил наставник, за небольшой залёт произошедший пару дней назад. Мы с сестрюней дурачились в лаборатории, ну я дурачился, она меня лишь морально поддерживала. В результате моих необдуманных действий с магическими конструктами, оказался поломан любимый стол учителя. За что он мне понятно благодарности не вынес. Сломанный стол отправился на ремонт к столяру, а мы с Алли в библиотеку, переписывать трактаты по математике. И сестрёнка получила наказание не совсем заслужено, пользоваться магией-то она пока почти не может.

Да и так, переписывание это просто способ заставить меня лучше усвоить материал, чем действительно переписать учебник. Этим вполне профессионально занимаются в столице графства, рассылая пособия, напечатанные типографским способом.

Скрипнули двери, и в комнату вошла Ната.

— Привет, — тихо сказала девушка. На ней тёмное платье, облегающее фигурку словно перчатка, на плечах небольшая жилетка с меховой опушкой. Сама Наттия, расцвела, словно цветок, округлилась, где надо, превратившись в настоящую красавицу. В руках у неё книга, которую она идёт и ставит на полку.

Разглядываю её, словно картиной любуюсь, точёными чертами лица и идеальной, на мой взгляд фигуркой.

— Что?! — удивляется она, глядя в ответ, выгнув бровь, — любуешься?

— Да, если есть чем, почему бы и не полюбоваться. Ты красавица, Ната, — отвечаю я.

— Лучше письмо своей княжне и её подруге напиши, стихов добавь, как ты любишь... — улыбнувшись, ответила она.

— Не завидуй, Ната. Твой парень ждёт тебя в Академии, надеюсь, ты поступишь в неё, вместе со мной, — говорю я, отложив учебник и откинувшись на стуле — потягиваюсь, чувствуя, как похрустывают позвонки и суставы. — Задолбала эта математика, уже снится...

— А не надо было стол ломать, — бухтит сестра.

— Ты могла отказаться от наказания, ты же не причём, — говорю я. — Наказали бы только меня.

— Я тоже виновата, я же тебя надоумила попробовать 'излом'. Кто же знал, что ты такой косоглазый и вместо старого кувшина попадёшь по столу.

Смеёмся все вместе.

Ната, покопавшись на полках, достаёт толстенный фолиант в толстой кожаной обложке с медными уголками. Это её любимая книга 'Жизнь и невероятные приключения Кариса Тартуса'. Написанные самим Тартусом, тирсом путешественником, магом и авантюристом. Который полтысячи лет назад, обошел весь свет в том числе, прошёл Пустошь насквозь, от западного до восточного края. Побывав и в Аманторане, великой столице древнего Скоррума. Именно там, находилось 'сердце' Пустоши, страшный 'Проклятый алтарь' с которого и началась в своё время Тьма. Только вот, тирс до него не добрался, слишком много было вокруг тварей...

Аллия смотрит на подругу и тихо говорит:

— В который раз ты её читать собралась, в сто-пятисотый? Как тебе не надоело-то?

— Ничего ты не понимаешь! Это же так интересно... — отвечает Ната, усаживается на один из диванов, подогнув под себя ноги, и углубляется в чтение, забыв про нас.

Я же смотрю в окно на моросящий дождь, на серое небо затянутое хмарью низкой облачности. А в мыслях стоит Тай и немного Рани. В этом году к нам никто не приехал, Дайгор поступил в Академию, и всё лето учился, а княжну видимо, к нам не отпустили. Хотя, глупо было надеяться на это...

От воспоминаний в штанах стало тесно. Вообще же, несмотря на вольность нравов с удовлетворением половой нужды были проблемы. Вернее кроме ручного метода, пока ничего другого не получалось. Сверстницы были недоступны, горожанки, из тех, что постарше почему-то на контакт не шли. Хихикали, строили глазки, но не более. Обсудили проблему с Баром, но решить её не сумели. Ну, не звали нас девушки с собой почему-то.

— Пошли на галерею, посмотрим на город? — спросила Алли.

— Я не пойду, — отозвалась Ната, — в такую погоду даже твари не придут, они дождь не любят. А смотреть на мокрых стражников и горожан неинтересно. Я лучше почитаю пока...

— А я пойду, — говорю я, улыбнувшись сестре, — хоть голова от цифр отойдёт.

Получаю в ответ радостную и искреннюю улыбку.

Но, стоило нам расположиться на галерее, разглядывая промокшие окрестности, как из отцовского кабинета вышла мама-кошка. Увидела нас и поманила меня рукой.

Подхожу и встаю рядом с нею, только вот мне она уже лишь по плечо. С улыбкой оглядываю эту миниатюрную красавицу тирсу, после чего обнимаю и прижимаю к груди.

— Я тоже тебя люблю, сынок, но зайди в кабинет у отца для тебя поручение, — говорит она, отстраняется и отходит к окну, встав рядом с Алли.

Вхожу в кабинет, отец сидит за массивным столом, а напротив него стоит девушка в униформе Охранного корпуса. Кожаная броня её, украшена наплечниками в виде волчих голов, на поясе меч, но главное не это. За спиной висит довольно редкая для этого мира вещь — длинноствольная винтовка.

Несмотря на то, что огнестрельное оружие известно этому миру, его используют редко. Егерям в лесах и предгорьях удобнее пользоваться луками, из-за их бесшумности и простоты. Но, дело не в этом, а в том, что главной проблемой этого мира является острейшая нехватка ресурсов. Прошлая цивилизация, как и человечество на Земле ни в чём себя не ограничивала. И буквально высосала свою планету до дна. Мало того катаклизм известный как Великая тьма, обрушил на дно самый технологически развитый континент, превратив его в горстку островов. А на Скорруме, самая развитая часть превратилась в Пустошь. Из которой достать хоть что-то было из области фантастики. Редкие сталкеры рассказывали, что кое-где там так и стоят танки, и другая техника с тех времён, когда Пустошь пытались штурмовать. Многие здания превратились в труху, но кое-что уцелело и стоит до сих пор. Там же расположены множество шахт и ещё не до конца выкачанных нефтяных полей. Княжество же в прошлом, аграрная часть мира, житница, кормившая полмира. Халифат три тысячи лет назад был курортной зоной, в которой кроме развлечений ничего и не было. За три тысячи лет, всё, что можно было собрать — собрали. То, что ушло на дно, но лежало неглубоко — достали, но в целом на дефиците ресурсов это не сказалось. Поэтому здесь пользовались конным транспортом и луками. В общем — тем, что легко возобновлялось. Огнестрел же, требовал немного большей материальной базы, которой и не было толком. Так что пользовались им очень немногие. И насколько я знал, огнестрельным оружием вооружалась лишь внутренняя стража Охранного корпуса Великого князя и её элита — охотники за головами. Этакая помесь оперативников и следователей с вельми обширным объёмом полномочий. В чьи задачи входила контрразведка и борьба с уголовниками и бандитами всех мастей.

— Сын, разреши тебе представить Овеллию Найтор. Специального агента Охранного корпуса. Она занята расследованием важного дела и ей требуется опросить нескольких жителей нашего города. Поскольку города и его жителей она не знает, ты поможешь ей в выполнении её служебных обязанностей. Сопроводишь и покажешь здесь всё, что ей потребуется. Так же поучаствуешь в допросах, как мой представитель. Ты понял свою задачу? — закончил отец.

— Да, папа, — отвечаю я поклонившись.

— Отлично, а сейчас проводи нашу гостью в гостевой дом и распорядись, чтобы ей приготовили хорошую комнату. Заодно покажи, где у нас баня, после длительного пути помыться первое дело, — сказал папка.

Я кивнул и посмотрел на гостью. А посмотреть было на что; худощавая, жилистая молодая девушка с зелёными, словно малахит глазами на очень красивом, буквально породистом лице. В чьих чертах явно читалось сходство с семьёй Великого князя. Она сильно походила на княжну, только вот волосы в отличие от Тай были иссиня-чёрного цвета. Видимо, девушка из потомков побочной ветви Атоон или из родственников по одной из женских линий.

— Можешь звать меня Овели, шевалье Адэрр Кантон, — сказала она приятным низким голосом с чуть слышимой хрипотцой.

Я указал ей на двери кабинета и она, кивнув отцу, пошла к выходу.

Пока шли в гостевой дом, любовался аккуратной попой обтянутой тонкой кожей штанов. В гостевом доме поселил её в двухкомнатном номере с большой кроватью. Позвал служанок велев навести лоск и блеск, постелив гостье качественное постельное бельё, взяв его из отдельных запасов. После того, как она убрала свои вещи в шкаф и вытащила полотенце, отвёл её в нашу баню.

— Ужин в восемь часов вечера, эдель Овели, — сказал я ей у порога бани.

— Я запомнила, шевалье, — ответила она и скрылась за дверями.

Я же в совершенно смятенных чувствах пошел в библиотеку.

Алли и Ната искрясь любопытством стали меня пытать, кто наша гостья. Ответил, что узнал от отца, добавив, что об остальном расскажу по ходу дела. Если мне разрешат это сделать.

— Что с тобой? — спросила меня сестра.

— Эта Овели, она так похожа на Тай, так похожа... — прошептал я.

Сестрёнка жалостливо на меня посмотрела, но ничего не сказала, просто обняв меня.

— Давай поработаем до ужина? — шепнула она мне.

— Согласен, хоть отвлекусь немного, — отвечаю я и снова сажусь за учебник.

Пара следующих дней привнёсла в мою жизнь немного скуки и разочарования. Я почему-то думал, что ремесло сыщика это что-то более интересное, чем то, что я увидел в итоге. Мы с Овели, ходили по городу и заходили в дома названных ею людей, где она опрашивала тех под запись. В общем, искали одного типа, мелкого купчину, наделавшего долгов и бесследно пропавшего в неизвестном направлении. Девушка аккуратно расспрашивала его родственников у нас; о чём писал в письмах, о чём говорил, когда приезжал. Что писали другие родственники по поводу него. Слухи, сплетни и домыслы, её интересовало всё, мало того я впервые увидел в действии кристалл правды.

Это такой амулет, надев который врать невозможно. Так что родственники незадачливого купчины отвечали как на духу. При попытке соврать тот слегка бил током, так что после одного-двух щелчков, врать даже не пытались.

Сначала было интересно, но быстро наскучило, и я на допросах просто сидел и скучал. На второй день додумался взять с собой книгу по бытовым заклятиям и читал её, впитывая методики экспресс уборки, заморозки и восстановления всевозможных продуктов и вещей. Удобная вещь, эта бытовая магия, при должной сноровке даже слабенький адепт может с её помощью поддерживать свой дом и вещи в идеальном порядке. Жаль только на сильно повреждённое не действует, то приходится чинить традиционным способом, ну или совмещая магию и технологии. В душе моей же поселилась тоска и желания. В общем, хотелось мне до одурения, даже ручной метод почти не помогал. Я даже Алли отправил спать на другую койку, чтобы не позориться.

Сестра приняла это с пониманием, жалостливо поглядывая в мою сторону. Овели же словно не замечала моих мучений, но и ослушаться отца я не мог. Ему сейчас некогда заниматься делами криминальной полиции, как и мамам. Можно было подбить на это дело Алли, но сама она желания не высказала, а заставлять не честно и непорядочно с моей стороны.

— Значит, вы говорите, он писал, что собирался в Гатмар за ювелирными украшениями? — спросила Овели пожилую женщину, которую мы допрашивали. Это была одна из последних родственниц пропавшего купца.

— Да-да, госпожа следователь, — отвечала та мелко кивая, — обещал привезти мне браслетик ко дню рождения...

— Угу, понятно, а когда он у вас?

— Так третьего дня было, а он и не приехал, хотя обещал, — сказала женщина.

— Что же, хорошо, — сказала полицейская, что-то дописала на листе бумаги, который заполняла при допросе и протянула листы женщине. — Подпишите снизу, госпожа Будирр: 'За сим удостоверяю, что с моих слов записано верно и без искажений', затем число и подпись.

Женщина, мелко кивая, подписала бумаги, я заверил их как свидетель и представитель местной власти, после чего они отправились в плоскую сумку полицейской.

— Идёмте, шевалье, на сегодня всё, — сказала Овели.

Мы вышли из дома и медленно пошли в замок.

— Значит, вы завтра уезжаете? — спросил я мою спутницу.

— Ещё нет, я доложу результаты с помощью амулета связи, и Главное управление решит, что мне делать дальше, — ответила она.

Когда прошли в гостевой дом уже у дверей её номера задержались. Смотрю на неё, на красивое лицо в обрамлении тёмных волос, в зелёные глаза с искрой, смотрящие на меня с улыбкой.

Девушка открыла дверь, и на миг застыв перед ними спросила: — Зайдёшь, чаю выпьем?

Чаю?!.. — удивился я.

Она широко улыбнулась: — Может и не только чаю...

Заинтригованный, вхожу в комнату впереди девушки, она же закрывает за нами двери. Уже не в силах сдерживаться шагаю к ней и сгребаю, чуть пискнувшую прелесть в охапку. Глаза и губы так близко, впиваюсь в них, такие мягкие поцелуем и мне отвечают. Дальше просто череда стоп кадров...

Падающие на пол кожаные кирасы, с глухим стуком на лавку падают мечи. Когда уже лежали на кровати, и я стягивал с Овели шёлковое нательное бельё, сумел слегка взять себя в руки.

Девушка тяжело дышала, глядя на меня затуманившимся от возбуждения взором.

— Чего же ты ждёшь? — спросила она, тяжело со всхлипами дыша.

— Сейчас... — отвечаю я, ловя губами сосок её груди.

— А-а-а-х-х-х-х... — стонет девушка. — Адэрр...

Не прекращая ласкать её грудь, запускаю пальцы в горячее и влажное, женское. От чего она буквально выгнулась дугой, вцепившись пальцами мне в предплечье. Внутри же меня самого, там, где центр моей магической силы всё пульсирует, разливаясь теплом по телу. Этот жар заставляет буквально закаменеть моё естество.

— Не тяни же, о, мой мальчик! — шёпотом восклицает девушка, — скорее!

Привстаю, и Овели, согнув колени, раздвигает ножки, открываясь полностью. В последнем проблеске трезвого сознания, кастую заклятие контрацепции. Хотя думаю, что моя партнёрша его тоже использовала. Всё-таки она куда старше меня сегодняшнего. Ей уже двадцать один, она сама мне сказала об этом вчера за обедом в корчме.

— А-а-а-а!.. — вхожу в её тугое лоно, вот я и снова мужчина.

Но, то, что я чувствую дальше не похоже на мой опыт из прошлой жизни. Моя магическая сила сливается с силой девушки, вызывая просто бурю ощущений. Этот водоворот буквально сносит мой разум, погружая меня в какой-то сладкий, чувственный дурман.

Когда всё закончилось, меня хватило только на то, чтобы откинуться на подушки и лежать...

— Почему мне так странно, Овели? — шепчу я.

— Первичная инициация — она такая, — отвечает девушка, прижавшись ко мне.

— У мужчин разве есть? — удивляюсь я.

— Ты же маг, у магов есть, — говорит она, — поэтому девушки из города и не шли с тобой на контакт. Им его строго-настрого запретил твой отец и матери.

— А тебе значит — разрешили? — удивляюсь я.

— Адэрр, я маг и сильный. Мой уровень это магистр-универсал. Только поэтому я пошла на контакт с тобой, это добавило и мне. Причём сильно добавило...

— Что?! Сексуальные контакты усиливают мага? — удивляюсь я.

— Да. А ты что, не знал этого? — спросила она.

— Да... Хотя постой, учитель говорил об этом, как о способе восстанавливать силы. Но, получается таким способом можно и усиливать их? — спрашиваю я.

— Это распространённая практика. Если поступишь в Академию, первый месяц у тебя будет наставница из студентов третьего курса. Тебя будут выжимать на занятиях до дна, как и её впрочем, а после вы будете восстанавливаться с помощью друг друга. После этого твои силы вырастут на ступень, — отвечает она.

— А на третьем курсе этим же буду заниматься я? — спросил я.

— Именно...

— А в чём был твой интерес сегодня?

— Хм-м-м-м...

— Овели?..

— Адэрр, такие юные маги, как ты, лакомый кусочек для любой волшебницы. Готовься, сегодня ты поднялся в силе на одну ступень, как впрочем и я, хотя может и нет, но сил мне добавилось как бы не вдвое... — прошептала она.

— Ты сама на это пошла или тебя попросили? — подумав, спросил я.

— Интерес был обоюдный, малыш, — сказала она. — Только вот ты сумел меня удивить.

— Чем это?

— Не ожидала от мальчишки, у которого я первая, такого умения в любовной игре, — и девушка куснула меня за ухо. Затем её рука стала гладить меня по груди, спустилась вниз и из солнечного сплетения пришла горячая волна, смывшая всю усталость.

— Ух-х-х-х! — выдохнул я, чувствуя, что снова готов к подвигам. — Что ты сделала?

— Чуток поделилась силой, твой внутренний источник немного сейчас нестабилен. Но я помогу тебе стабилизировать его, — жарко дыша, сказала Овели.

— А ты горячая штучка! — ласково сказал я, опрокинув её на спину и куснув за сосок, заставив девушку вскрикнуть. — Сейчас я проверю, насколько...

— Паршивец! — шипит она, выгибаясь под моими руками.

В общем, на ужин мы не пошли и окончательно угомонились лишь под утро.

Латри Тин Кантон (Замок Дагр, 18 день осени 3684 год от Великой тьмы, утро)

Сумерки рассвета выдернули её из объятий сна, тирса проснулась, чувствуя за спиной тихое дыхание мужа, чья рука обнимала её, прижав ладонью грудь.

Выпутавшись из-под его руки, она встала и потянулась, чувствуя, как похрустывают суставы. Накинув халат, сходила в уборную, после чего вышла на галерею. За онами висело молочно-белое марево тумана, настолько плотное, что не было видно ворот замка, за окнами едва виднелись окна гостевого дома.

Женщина улыбнулась, вспомнив, что в одной из комнат сейчас её подросший сын. Очень удачно приехала эта Охотница, а то гормональные проблемы почти довели мальчишку до нервного срыва. Сейчас же, даже если она уедет, вернее — когда уедет, он вполне сможет решать свои проблемы с горожанками. Ещё и очередь выстроится из желающих. Ведь после такого контакта, получив от мага изрядный бонус в силе, такая кумушка вполне может забеременеть от мужа полноценным магом. Так что, такими молодыми одарёнными мальчишками старались воспользоваться многие молодухи из сайаттов ко взаимному удовольствию естественно. У тирсов же, это вообще было обязанностью молодых мужчин магов, и отказывать молодым женщинам в удовлетворении таких просьб было нельзя.

Латри понимала, что её сына через пару лет ждёт Ритуал. И ему необходимо набраться опыта, чтобы суметь провести его правильно. Не причинить своей сестре слишком сильную боль. Так как и инициация, и потеря девственности болезненны для девушек сайаттов.

Оглядев двор, укутанный саваном молочно-белой взвеси, женщина поёжилась, и пошла в комнату к дочери.

К удивлению застала Алли бодрствующей, грустно смотревшей в окно. Дочка посмотрела на неё и улыбнулась печальной улыбкой.

— Ты почему не спишь? — спросила тирса.

— Я так и не уснула, вторую ночь Дэрри с этой, а я без него спать почему-то не могу...

— Ему это нужно, доченька, — сказала женщина, присела рядом на кровать и прижала девушку к себе.

— Я знаю, мамочка, только вот...

— Что?

— Следующим летом он уедет в Академию, а я останусь здесь с вами. И полгода буду одна...

— Детство кончается, маленькая моя, и твой брат входит во взрослую жизнь.

— В объятьях этой! Этой — охотницы. Одна и радость у неё, что на Тай похожа...

— Ты что — ревнуешь? — удивилась Латри.

Но дочь не ответила, лишь плотнее прижалась к ней и начала всхлипывать, а потом и плакать.

— Я знаю, что это вы просили её стать первой у Дерри, и он вторую ночь с нею! Почему она?! Почему не девчонки из города?!

— Алли, у мальчиков тоже есть инициация. Чем сильнее как маг их первая девушка, тем сильнее потом они сами. Эта девушка сильный маг-универсал, как и Адэрр. Ты понимаешь, доченька, что маги-универсалы большая редкость. Отец уже собирался писать верховному магу, отправить сюда кого-нибудь специально. А тут приехала эта девочка из охранки. Такой удачей просто грех было не воспользоваться! Маленькая моя, ты ведь любишь брата?

— Да! Да... Очень... — съехала с крика на шёпот Алли.

— Тогда желаешь ему только добра, так ведь?

— Да...

— Пойми, ему нужен опыт, этот опыт, чтобы потом сделать всё правильно с тобою. И напрасно ты печалишься о брате, что он уедет. Как бы там ни было, что бы там ни было, он всю жизнь будет любить тебя ведь он твой брат.

— Но, он уедет, уйдёт к другой женщине, к той же Тайвааль. Уйдёт от меня, уйдёт от нас...

— А ты найдёшь себе своего мужчину, того который будет любить тебя как мужчина, а не брат. Поверь, это очень сильные чувства. Только вот, брат-то у тебя всё равно останется и любить тебя не перестанет.

— Мам, ты так нас любишь, как же ты пережила расставание со своей семьёй? Ведь у тебя, наверное, тоже были братья и сёстры и ты их любила. А скоро уйдём и мы с Дэрри...

И от этого вопроса из бездны памяти, словно живые, появились лица близких. Отца, старшего брата сестёр и самое главное матери. От воспоминаний Латри стало плохо, в горле образовался ком, она задрожала и, уткнувшись в волосы дочери, глухо завыла...

— Мамочка?! Мамочка... что с тобою? — причитала Аллия.

Но тирса почему-то не могла остановиться, и все эти годы, годы — проведённые вдали от родных навалились, словно удушливая тьма. Она прижималась к дочери и рыдала навзрыд... И ещё внутри всё словно ожгло огнём, что скоро её мальчик, а за ним и девочка уйдут в большой мир, оставив их с мужем и сестрой одних.

— Мамочка, прости меня! — чуть не кричала Алли, — прости, что напомнила тебе об этом...

— Ты... ты... не виновата, девочка моя! — всхлипывая, отвечала тирса.

— Но ты плачешь? Почему?..

— Я поняла, что вы выросли и скоро покинете нас, покинете меня.

— Это ещё не скоро!

— Ох, девочка моя, ты просто не успеешь опомниться, а время уже прошло, — отвечала Латри, слизывая со щёк дочери солёную влагу. Та же в ответ, вытирала ладонями щёки матери.

За завтраком полюбовались довольной и расслабленной физиономией Адэрра. Овеллия Найтор недовольной тоже не выглядела, наоборот девушка словно расцвела, и будто светилась изнутри, бросая периодически на мальчишку необычайно ласковые взгляды.

Вечером ей пришёл приказ отправляться в столицу, здесь её работа была закончена. Адэрр сразу загрустил, но, несмотря на это вызвался проводить её до границы баронства. Вместе с ним Ситварр отправил пяток дружинников, мало ли что, это пограничье...

Овеллия Найтор (Атоон-Ридаг, княжеский дворец, башня верховного мага 10 день зимы 3684 год от В.Т.)

Девушка вошла в святая святых, в место средоточия силы главного защитника их страны. Она была здесь впервые и с интересом разглядывала окружающее. Но, ничего особенного на удивление не увидела. Башня была заставлена множеством шкафов с книгами и свитками. Кое-где, в стеклянных шкафах на стеклянных же полках лежали разнообразные артефакты прошлого. Что-то она могла опознать, а что-то совершенно нет.

Огляделась, пытаясь понять, куда же идти дальше, вниз по видимой сейчас винтовой лестнице или вверх. Вот уже четыре дня, как она прибыла в столицу. Долгая поездка на север закончилась, оставив после себя тягостное чувство разочарования. Ничего интересного по порученному ей расследованию выяснить не удалось, одно во всём этом было хорошо. Встреча в замке Дагр с симпатичным шевалье Кантоном.

Н-да-а-а-а... А мальчишка сумел её удивить. Положа руку на сердце у неё еще не было в жизни настолько ласкового и умелого любовника. Она понимала, что её заданием было не только расследование, но и проверка этого мальчишки.

Сама тётя, Великая княгиня просила её об этом. Просила оценить человека сумевшего пролезть в мысли её дочери. И на взгляд Овели, парень был стоящий. Она сумела разговорить его и многое узнала из разговоров. Мальчишка был целеустремлён и честолюбив, умён и упорен в достижении поставленных целей.

'Далеко пойдёт' сказала тётя, когда Овели всё ей рассказала про него.

Только вот, зачем её позвал Его Могущество? Девушка терялась в догадках. Великий маг Княжества, мелочами не занимается.

Шорох одежд вырвал её из воспоминаний о поездке. У лестницы стоял сам Дитмарр Сатон и спокойным, задумчивым взглядом смотрел на неё. Девушка склонилась в учтивом поклоне:

— Приветствую Вас, Ваше Могущество!

— Здравствуй, дитя моё, следуй за мной, — сказал маг и поманил её рукою.

Пройдя несколько комнат, оказались в небольшом кабинете с камином и широким окном, выходящим на залив Куррам. У окна стоял низенький столик и пара мягких кресел с резными подлокотниками.

— Присаживайся, девочка, — сказал маг и указал ей на одно из кресел.

Она села, в ласково обхватившее её старинное кресло. На столике, будто сами по себе появились пузатенький чайник и фарфоровые чашки. Вместе с ними с дальнего столика переместилась и вазочка с печеньем.

Великий маг разлил чай и несколько минут они с удовольствием пили горячий и ароматный напиток. Когда чашки опустели, Овели поставила свою на стол и выжидательно посмотрев на пожилого мужчину, спросила:

— Ваше Могущество, зачем вы хотели меня видеть?

— А что, разве ректор столичной Академии не может просто пригласить к себе на чай одну из своих лучших учениц? — ехидно улыбнувшись, ответил тот.

Девушка смутилась, пробормотав: 'Вы мне льстите, Великий мастер'.

— Отнюдь... — ответил Великий маг, — В отличие от твоих сокурсников, ты сразу после окончания отправилась в Охранный департамент. А туда кого попало — не берут, сама понимаешь. Ты же, зарекомендовала себя ещё на учёбе. Но, я отвлёкся, ты права, дитя моё. Я хочу, чтобы ты задействовала режим 'Аналитик' и выдала мне расклад по шевалье Кантону. Всё, что показалось тебе странным, да вообще всё, что ты по нему поняла.

Девушка подобралась: — Вы хотите получить исчерпывающуюся справку по нему, мэссир?

— Да. Этот юноша весьма интересен, весьма...

— Но, чем вас мог заинтересовать отпрыск провинциального барона?! — удивилась она, — он обычный парень, ну может чуть более серьёзный для своего возраста...

— Ха-х-х... — усмехнулся Великий маг. — Скажи, девочка моя, ты ведь пользуешься числовой системой Адэрра?

— Конечно, мэссир! — воскликнула она. — Гениальная система, она во много раз упростила математическую работу, да и просто очень удобна, даже в быту...

— Ты не задавалась вопросом, кто, её придумал? — спросил мужчина, глядя на неё лукавым взором.

— Не может быть! Неужели это он?!.. — прошептала она.

— Именно он, дитя моё. Так что, задействуй 'Аналитика' и давай расклад по нему.

Девушка подобралась, сформировала в сознании узор заклинания и влила в него необходимую силу. Узор сверкнул и впитался в неё саму. Эмоции угасли, словно пламя свечи на ветру, память обострилась до невозможности, она могла вспомнить, сколько волосков было в бровях шевалье Кантона, когда они лежали и разговаривали в постели. А главное, её мозг стал работать, словно вычислительные машины древних, позволяя ей обрабатывать огромные массивы информации.

— По заданному вопросу отвечаю, — начала она, — Шевалье Адэрр Иттор Кантон, сын Ситварра Далура Кантона барона Дагра и Лании Илуры Кантон баронессы Дагр. Возраст — четырнадцать лет, рост один метр девяносто сантиметров. Вес — восемьдесят килограмм. Волосы цвета тёмной меди, глаза тёмно-синие. Черты лица правильные, нос прямой с чуть видимой горбинкой и небольшими ноздрями. Губы хорошо очерченные, подбородок ровный с небольшой ямочкой. Характер спокойный — выдержанный, развитые аналитические и математические способности. В учёбе, по словам наставников, проявляет себя упорным и любознательным учеником, не склонным к авантюрам и проказам. В отношениях со сверстниками спокоен и расчётлив, пользуется заслуженным и непререкаемым авторитетом. Отлично владеет мечом и ножами, великолепный лучник и начинающий маг. Способности в магии — выше среднего с перспективой на высшие ранги по силе. Религиозен, но склонности к истовой вере не проявил, со слов храмовников и близких, верит обдуманно, ритуалы и положения соблюдает довольно строго. В личном общении — скромен, пока не узнает собеседника ведёт себя очень вежливо. После близкого знакомства раскрепощается, обладает хорошим чувством юмора, умеет искромётно и корректно шутить. Отличный собеседник, умеющий слушать и задавать умные вопросы.

— А как он в постели? — спросил Его Могущество.

Несмотря на заклинание, девушка немного смутилась, но ответила: — Как любовник он выше всяких похвал! У меня никогда не было настолько приятной близости до этого. Умеет и любит вести любовную игру, очень ласков и обходителен. Знает множество разнообразных техник. По его словам, он почерпнул их из книг и трактатов. Но, я сомневаюсь в его словах, хотя повода для сомнений и нет.

— На чём основаны твои сомнения?

— На ощущениях, его действия выдают долгую практику. Но, в этом-то и проблема, мэссир, я у него точно была первая. Контакт с его внутренним источником подтверждал это, — ответила она.

— Скажи, ты бы хотела продолжить с ним отношения?

— Да! — искренне ответила она, — но делать этого не буду, поскольку точно знаю, что он влюблён в мою кузину Тайвааль. И такие мои действия, могут повредить моим отношениям с тётей и её семьёй.

— Я согласен с тобой, девочка. Не стоит злить княжну и Великую княгиню. Кстати, ты ей рассказала то же самое что и мне?

— Почти...

— Что утаила?

— Про его умения в постели, пусть Тай получит приятный сюрприз. Если решит связать свою жизнь именно с ним.

— Любишь кузину?

— Очень. И её и всю их семью. Я многим им обязана...

— Хорошо. Что скажешь об отношениях Адэрра с семьёй, а так же с жителями баронства?

— Отношения в семье — очень тёплые. Причём в том, что они именно такие много как раз его заслуги. Чрезвычайно любит сестру и молочную мать, любит до болезненности, до самоотречения. Родную мать любит спокойнее, отца уважает и любит безмерно, послушен и аккуратен, нет подросткового бунтарства, — ответила она, и почувствовала укол зависти. Её саму так не любили, ни отец, ни братья, ни даже матери... — В баронстве пользуется высоким авторитетом. В среде личной дружины барона он считается своим, и ему легко доверяют в бою свою спину. Среди горожан искренне любим очень многими. С простыми людьми вежлив, всегда готов помочь и поддержать, как морально — так иногда и материально. Были прецеденты, даже говорят, пошёл как-то раз против воли отца. Был наказан, но от своего решения не отказался.

— Хм-м-м... И что барон?

— Считает сына слишком мягким к людям, но я думаю, он ошибается. Адэрр отнюдь не мягок, он предельно расчетлив. Все его решения в итоге идут на пользу, как ему, так и всей его семье. Если такой станет герцогом или Великим герцогом не испортившись, станет одним из самых авторитетных и популярных владетелей Княжества.

— Или вернейшая Опора трона или самая большая его проблема так?

— Похоже, что так, Ваше Могущество.

— Что же, я услышал тебя, — и маг задумался о чём-то своём. Но по его лицу прочитать ничего не получалось. Застывшая маска спокойствия...

Овели нейтрализовала заклятие и откинулась на кресле, массируя виски. Голова слегка болела, напряжение 'Аналитика' не проходит бесследно.

— Выпей чаю, там лечебные травки они облегчат боль, — сказал Его Могущество. Девушка послушалась, и налив полную кружку расслабилась в кресле, чувствуя, как от чая отступает боль и приходит покой.

Спустя пару минут, маг глубоко вздохнул и посмотрел на неё, улыбнулся, доброй отеческой улыбкой: — Спасибо тебе, девочка моя, ты молодец.

— За что вы благодарите меня, мэссир?

— Ты прекрасно справилась со своей задачей, просто великолепно.

— Так моя поездка в баронство была не случайна?

— Конечно же нет, Овеллия. Но, я думаю, ты не разочарована ею...

Девушка на миг задумалась, но потом добро улыбнулась своему учителю. — Нет, Мой господин, наоборот я благодарна Вам за неё.

Эта же комната только поздно вечером участвуют Великий маг и Великий князь.

— Зачем ты позвал меня, учитель? — спросил Великий князь, плюхаясь в любимое кресло у окна. В котором много раз сиживал в детстве и отрочестве, наблюдая за заливом или за тем, как работает маг. Подтянул к себе кувшин с ягодным морсом и налив его в большую кружку расслабился.

— Разговор есть... — ответил маг, присев в соседнее кресло.

— О чём?

— Не о чём, а о ком, Веригор...

— И о ком же? Надеюсь не об очередном придурке из южан, устроившем очередную глупую пакость?..

— Нет, в тот раз речь пойдёт о весьма умном человеке, весьма умном, не по годам...

— Уау! Я заинтригован! Это кто это у нас такой умный появился и где? — подобрался князь.

— Ты знаком с ним, знаком лично, а твоя дочь и её подруга вообще влюблены в него, — ответил маг, налив себе в такую же кружку тот же морс.

— О! Это шевалье Адэрр Кантон, да?

— Он самый, государь.

— И что с ним не так?

— Исходя из полученных мною последних данных на него, я почти уверен, что он Посланник.

— Даже так! Уверен... И на чём же зиждется твоя уверенность, расскажешь? — Сказал князь подобравшись. В глазах мужчины загорелся жадный интерес.

Дальше был долгий монолог мага, который, не перебивая, слушал монарх. На лице мужчины мелькали тени эмоций, которые, правда, быстро сменялись маской деловитого внимания.

— Данных как видишь много, и если рассматривать их по отдельности, то ничего особенного в парне нет, но если вместе...

— То, становится ясно, что так не бывает, да? Не ведут себя так подростки, даже очень умные подростки не ведут. А вот взрослый в теле мальчишки будет вести себя именно так. Наши действия? — сказал князь.

— Пока, пусть всё идет своим чередом. Я смотрел в будущее и раскладывал карты судьбы. Нам не стоит явно вмешиваться в его жизнь, но и упускать его из виду тоже нельзя. В этой игре самые высокие ставки, и если справимся, нас будут помнить в веках, мальчик мой, — ответил волшебник.

— А его?

— Его тоже...

— Хм-м-м... У Тай все мысли о нём, у Рании тоже, хотя тут всё ясно. Глупым девчонкам сложно устоять перед обаянием взрослого мужа, особенно когда он спрятался в теле мальчишки. Может, стоит воспрепятствовать их отношениям? — задумчиво проговорил государь.

— Не стоит так делать, но вот испытать их было бы желательно. У меня есть замечательная кандидатура, для этого. Графиня Лурма Конварр, стоит сделать её на время фрейлиной и наставницей твоей дочери. Посмотрим, выдержат ли их, а особенно его чувства испытание... — ответил Великий маг.

— Ты жесток, учитель. Пустить к девчонкам эту конченую стерву, чтобы она сделала из них своё подобие? Ты этого хочешь?

— Графиня умна и стервой она только прикидывается. Лурма сделает всё именно так, как нужно, а мы посмотрим. Любит ли парень твою дочь или играет в игру пытаясь пролезть на вершину власти.

— Хм-м-м. Согласен, Посланник он там или нет, это не главное, пусть это даже так. Но, получить в семью законченную расчётливую и циничную сволочь я не хочу. Попрошу ещё и Дайгора за ним присмотреть...

— Попроси, он умный парень, а Тай действительно любит и сестру в обиду не даст, — сказал маг.

— Может, заставим его открыться? Припрём так сказать к плахе фактами?..

— А зачем?

— Будем играть в открытую, попросим помочь нам и нашему миру?

— Так уже делали, раньше, с прошлыми Посланниками, результат тебе известен.

— Хочешь сказать, нам стоит играть его в тёмную, делая вид, что нам ничего не известно?

— Мой учитель, советовал сделать именно так. Посланник сам должен захотеть спасти наш мир. Сам должен решить для себя сражаться за него или нет. Это должна быть его воля, а не наша, Веригор. Только и только его воля и решение.

— Значит так, да?

— По-другому не получалось. Ни разу не получилось, так может быть стоит попробовать изменить тактику?

— Ладно, послушаюсь тебя. Но, мои люди за ним присмотрят.

— Непременно, и мои тоже, — сказал волшебник, и мужчины обменялись мягкими лукавыми улыбками.

Адэрр Кантон (Замок Дагр, 40 день весны 3685 года от В.Т., вечер)

Сижу на койке в корчме нашего городка, а на простынях разметалась молодая, красивущая девчонка. Это жена одного фермера, который выращивает ягоды на продажу. Хороший, работящий и добрый парень. Они с женой любят друг друга, но детей пока сделать не могут. Съездили в госпиталь, который в Суварре и маг медик, посоветовал им такую вот терапию с помощью молодого мага навроде меня. Пока я был слишком молод, ребята не решались, не доверяли они магам. Но зимой, я оттянулся по полной, незамужние горожанки мне прохода не давали, а я и не проходил. Пару раз, ко мне подрулили и замужние дамочки с целью зарядиться, и обе уже беременны от мужей, и ждут результата. Слухи в женской части ходили один невероятнее другого и фермер с женой решились попробовать. Парень нашёл меня в городе и, сбиваясь и краснея, объяснил свои проблемы. Я от услышанного прифигел и попросил время на подумать. Он согласился, а я помчался к нашему замковому медику за советом.

Тот выслушал меня и сказал, что такая терапия действительно есть. Мало того вручил мне трактат где она была описана со всеми подробностями. Многое я в нём не понял, но суть ухватил. Недельку подумал на тему нужно ли мне всё это, но парень фермер был славный, а его жена вообще конфетка. И дать им возможность иметь детей, было добрым делом. Посоветовался с отцом, получив от него горячее одобрение в этой задумке. После чего сходил к ребятам домой и дал согласие на их просьбу.

Несмотря на всё, эта парочка почти три месяца тянула и только реальная угроза того, что я уеду, а они ни на что так и не решаться положила конец их мучительному выбору.

Сегодня был последний, третий сеанс трахотерапии. А для меня это был реальный опыт по совмещению медицинских магических и ритуальных практик. Я фактически проводил ритуал инициации, ведь именно ошибки в его проведении и стали причиной бесплодия девушки. Погрузившись во внутренний взор, смотрю на её магическое ядро, оно светится хоть и довольно тусклым, но ровным светом который, как и у всех женщин слегка пульсирует. До этого, её ядро было словно коростой покрыто и это очень негативно влияло на весь организм, не только на репродуктивность.

Повторная инициация, как и первая, процесс неприятный, но я заглушил его с помощью любовной ласки. Буквально доводя красавицу до исступления. Благодаря магии, я легко доводил местных женщин до финала, мало того в последнее время у меня стал получаться каскадный вариант его. Дамочки от моих экспериментов буквально с ума по сходили. И мне иногда приходилось прятаться в замке от их назойливого внимания. Постарался быть ласковым — называется. Местные в этом тоже не лыком шиты, по папуле с мамулями сужу. Но качество этого дела от одарённости зависит напрямую. В общем маги получают удовольствия куда больше чем не маги. Вообще же градация мастерства выглядит так:

— адепт — низшая ступень, девяносто процентов населения именно адепты.

— новичок — первая и самая распространённая ступень мага, мой дядя Игорр именно новичок в магии.

— подмастерье — более продвинутый маг, впятеро сильнее новичка, уже кое-что может. Замковый медик именно подмастерье в магии жизни, школа тьмы. Мама Лания Кантон тоже подмастерье, но стихийник.

— мастер — сильный маг, впятеро сильнее подмастерья, способный удержать самый слабый городской источник. Мой отец именно мастер стихийной магии, школа света. Мэссир Тонван — маг универсал и тоже мастер.

— гранд-мастер — весьма сильный маг впятеро сильнее мастера, гранд-мастера занимают должности командиров полков и становятся графами. Ганнарр Таулон отец Бара и близняшек именно гранд-мастер. Так же гранд-мастером является мама-кошка, но она тирса и бывшая рабыня, отчего на графский титул претендовать не может.

— магистр — очень сильный маг, впятеро сильнее, чем гранд-мастер. Все магистры на особом учёте Великого княжества. Могут удерживать источники крупных городов, областных центров с населением под триста тысяч, что соответствует титулу герцога. Таких городов в княжестве 50.

— архимагистр — сильнейшие маги Великого княжества. Носят титулы Великий герцог. Держат под контролем самые сильные источники в стране. У которых располагаются самые крупные города, города миллионники. Влиятельнейшие разумные среди сайаттов, входят в Княжеский совет и вместе с Великим князем определяют политику государства. Их пока всего пятнадцать человек, а городов миллионников одиннадцать.

— повелитель магии — среди сайаттов есть лишь один повелитель это Великий маг Дитмарр Сатон. Главный маг Великого княжества Атоон, ректор столичной Академии магии и друг, соратник и воспитатель Великого князя. У тирсов повелителей двое, это родные братья их царя и Первые маги царства. Про авларов ничего не известно, но даже обычный авлар равен по силе гранд-мастеру.

Одевшись, присел на кровать и погладил девушку по ноге, ласково потеребив пальчики. — Как ты, Лиссия?

— О, Адэрр, за что ты так со мною?

— В чём дело, красавица, я что-то сделал не так, тебе было больно? — удивился я.

— Нет! Что ты! Просто, я чувствую, что никогда у меня уже не будет такого мужчины как ты. Рамтарр, он очень ласковый и любит меня по-настоящему сильно, как и я его. Но таких ощущений как с тобой, у нас не было никогда. Мы просто не в состоянии их получить... — и девушка заплакала.

— Это да. Но я, дал твоему мужу несколько полезных советов и уроков, надеюсь, он их усвоил и сможет удивить тебя, — говорю я, наклоняюсь и целую её в уголок губ. — Я сделал всё что мог, надеюсь, у вас всё получится, и когда я приеду сюда зимой на каникулы, вы покажете мне своего малыша.

— Ты ещё не поступил? — прошептала она.

— Ты во мне сомневаешься? — спросил я в ответ.

Она лишь покачала головой. — Иди уже, женская отрава, а не парень...

Я усмехнулся, похлопал её по попе и вышел за дверь, закрыв её за собой.

По пути домой, у замковой бани увидел знакомую девичью фигурку. Удивился тому, что она не дома и подошёл. Она увидела меня, встала, подбежала и прижалась, залившись слезами.

— Ната, ты чего сырость разводишь? — удивился я.

— Дэрри, у меня завтра Ритуал, мне так страшно! — прошептала она, не поднимая голову.

Подхватываю её на руки и сажусь на лавку у стены, посадив Нату на колени.

— Ну-ка, вытирай слёзы. Твой брательник отличный парень и полгода бегал на занятия к мэссиру Тонвану. Так что, сделает всё в лучшем виде, и да, Ната, все женщины проходят через это и никто пока не умер... — шепчу ей в ушко.

— А вдруг он напортачит, и всё моё обучение станет напрасным! — проскулила она.

— Не напортачит, твой брат ответственный парень. В армии сержантом был, а сержант это серьёзно.

Но она лишь тяжко вздохнула, ещё сильнее прижавшись ко мне.

— Идём, я провожу тебя домой, а то твои волноваться будут, — сказал я и поставил Нату на землю.

И всю дорогу до дома мы молчали, а Натайя держалась за мою ладонь мёртвой хваткой. На пороге её дома стоял её брат и смотрел на нас. Подошёл, посмотрел на заплаканное лицо сестры, подхватил её на руки и унёс в дом, ничего не сказав мне. Да и не надо, и так всё понятно было.

Сходив в баню, уже дома, до полуночи успокаивал волнующуюся за подругу Алли.

Но все наши тревоги были напрасными, следующим вечером Ната и её брат вернулись из предгорий, где было отличное место для проведения ритуалов со слабеньким, но стабильным источником. И внутреннее ядро силы нашей подруги светилось ярким и стабильным светом, без лакун и неровностей. Брат отлично справился и даже я вижу сейчас, как Ната сильна. Уже сейчас она не слабее чем подмастерье, а обучение добавит как минимум ступень, а то и две.

Через три дня к нам в Дагр приехали экзаменаторы и мы с Натой, успешно сдали экзамены. Пройдя по конкурсу в столичную Академию. Первого числа лета, отправимся в долгий путь в столицу нашей страны. Нас ждёт Атоон-Ридаг, и да, Бармирр тоже поступил и мы подберём его, когда доедем до Суварра, чтобы продолжить путь уже вместе.

Глава 10. Добро пожаловать в Академию.

Адэрр Кантон (Замок Дагр, 1 день лета 3685 года от В.Т. раннее утро)

Лишь недавно, ночную тьму сменил тусклый сумрак рассвета. Разогнав тёмные тени в углах нашей с сестрой комнаты. Лежу на спине прижимая к груди тихо всхлипывающую Алли. Совсем скоро, буквально через пару часов мы с Натой и примчавшимся пару дней назад Баром отправимся в столицу княжества, и если всё пройдет штатно, за пару недель доберёмся до неё. Сначала наш путь будет идти до побережья океана в столицу нашего герцогства, в славный город Эзрамм. И уже оттуда кораблём мы пойдем до столицы, путь по суше слишком долог и слишком опасен летом.

Пальчики сестрёнки скользят по шраму на моей груди, он почти сошёл, но пока не до конца. Так же на груди лежит мой первый кристалл накопитель, и сделал я его самостоятельно под чутким руководством отца и мэссира Тонвана. В сложном многокомпонентном растворе с помощью магии формировался энергетический каркас и на нём, как на фундаменте нарастала кристаллическая структура. Но, в этот невзрачный алый кристаллик влезает два моих собственных резерва силы. Алли я такой же кристалл сделал и благодаря ему, сестрёнка может использовать магию. Пусть далеко неполно и с кучей ограничений, но может. Кристаллик этот ей будут заряжать родители от источника, я же свой сам заряжаю, сливая в него свою силу понемногу, но каждый день.

Смотрю в лицо сестры, на её опухший носик и припухшие от слёз веки. Слушаю её всхлипывания...

— Хватит реветь, Алли, — шепчу ей.

— Не могу... — скулит сестрёнка, — ты уезжаешь, а я остаюсь. Я не смогу без тебя, я даже спать одна не могу...

— Алли, перестань... — шепчу я, целуя её в мокрые глаза, щёки, дрожащие губы, — я же не умру сегодня, так что увидимся зимой, когда приеду на каникулы. А со следующего лета, ты будешь учиться вместе с нами...

— Да?.. — проскулила она, — а если я экзамены завалю?

— Ты?!.. — искренне удивляюсь я.

Тяжкий вздох и она прижалась совсем плотно.

— Тем паче, с тобой дублики остаются, вы только тут не устраивайте мокрое царство, ладно.

— Я постараюсь, у-у-у-у-у-у... — заливается слезами сестра.

— Аллия Латай Кантон, вы благородная эдель, вам не пристало так громко реветь, — шепчу я, — что о нас другие подумают?

— Пусть, что хотят — то и думают! — всхлипывает она, — Дэрри, ну почему?..

— Всё, хватит слёз, маленькая моя, — говорю я, — пойдём, встретим зарю. И дальше, всё будет хорошо.

Встаю и подхватываю Алли, на которой только тонкая ночная сорочка. Моя маленькая сестрёнка, выросла, и превратилась в красивейшую девушку. Вообще же, в этом мире из-за магии нет некрасивых людей и не людей. Даже простые крестьяне умеют пользоваться минимальным набором внутренних заклинаний направленных на самое себя. Эти воздействия улучшают организмы, убирают ошибки на клеточном уровне, и развитие идёт самым правильным образом. И длится это всё, уже на протяжении почти двадцати тысяч лет их известной истории. Так что, на мой взгляд, все местные делятся на три вида: Красивые, очень красивые и ослепительно красивые. Я сам, по местным меркам считаюсь симпатичным, но не более того. Тот же Баррмир, по сравнению со мной просто Ален Делон в сравнении с Жераром Депардье.

Так с сестрой на руках и выхожу на стену, встающее солнце разгоняет лёгкую дымку над рекой.

— Может, искупаемся? — спрашиваю её. — Река уже тёплая.

— Как хочешь, я не против, — отвечает она.

Край стены, заклятие низкого веса на нас обоих и прыжок вниз к подножию стены. Ставлю Алли на землю и, скинув плавки, прыгаю с небольшого обрыва в реку. Ох-х-х-х! Как хорошо-о-о-о!

Плеск рядом и через пару секунд около меня всплывает Алли, фыркает и улыбается.

— Ну что? Прошла хандра? — говорю я.

— Да, — отвечает она, глубоко вздохнув, — хватит скулить, ты всё равно уедешь, это неизбежно.

— Ийя-а-а-а! — летит от стены вместе с девичьим визгом. Смотрим и видим Бара в обнимку с сестричками медленно летящего вниз. Несколько секунд и ребята, скинув туники, ныряют вслед за нами.

Несколько минут дружно плещемся, девчонки брызгаются водой, хохочут и повизгивают. Но, я успеваю заметить, как втихушку целуются Бар и Алли. Так вот в чём ещё причина тоски, у ребят-то чувства. Хотя к этому давно всё шло, с того момента, как Аллия спасла другу жизнь.

— Дэрри? — говорят хором подплывшие ко мне близнецы, — а ты можешь нас поцеловать?

— Вас?! — удивляюсь я.

— Ну, на прощание, Дэрри? — тихо канючит Сатти.

— В щёчку... — отвечаю я.

— Ты нам не брат, чтобы в щёчку целовать, — надула губки Виллия.

— Ладно, но только сегодня и потом не просите, договорились? — спросил я.

— Дэрри! Про тебя такие слухи по городу ходят, а на будущий год у нас инициация, после которой нам можно будет всё. Так что, сегодня поцелуй, а на будущий год,.. ну ты понял... — смутившись, сказала Сатти.

Я аж поперхнулся. — Что?!

— Ну, Дэрри... — повесив голову и глядя исподлобья, сказала Вилли. — Ты нас не любишь?

Меня аж оторопь взяла.

— O tempora, o mores! (1) — прошипел я на латыни крылатую фразу.

— Что ты сказал? — пискнула, прижавшись Сатти.

— Я согласен, — ответил я, целуя эту прелесть.

Два часа спустя.

Залитая солнцем площадь замка. Проверяю поклажу на Обжоре, подпруги и стремена. Рядом тем же самым занимаются Бар и Ната. Вокруг стоят горожане и живо обсуждают нас, делясь впечатлениями. Чуть дальше уже в сёдлах сидят дружинники. Трое егерей и Дакурр, как их командир, рядом с ними было пятеро гвардейцев графа. Они проводят нас до Эзрамма, посадят на корабль и вернутся обратно. Как бы там ни было, но одних нас никто не отпустит, слишком опасно. Гнилые провалы никто не отменял, а большим отрядом отбиваться сподручнее, а если что парни дадут нам возможность сбежать. И ни я, ни Бар, а уж тем более Ната сопротивляться не будем. Подготовленный маг, а особенно из столичной Академии, стоит сотни бойцов. И жертвовать нами в рядовой стычке никто не станет, слишком большая роскошь.

Вот всё проверил и, обернувшись, пошёл к стоящим на лобном* месте родителям. Там же и Алли с близнецами, стоит и смотрит на меня больными глазами. Отец спокоен, но несмотря на внешнее спокойствие, я вижу как он взволнован. Мамули, своей грусти не скрывают, Латри опять вся в слезах, вся шёрстка у неё на щеках сырая.

Подхожу и отвешиваю родителям земной поклон.

— Благословите на путь и учёбу, батюшка, матушки!

Разгибаюсь и вижу, как ко мне подошёл отец, осенил меня святым крестом и громко сказал:

— Благословляю тебя, сын. Иди, пусть путь твой будет светел, а мысли ясные. Береги честь и доброе имя своё вдали от дома.

Матери ничего не сказали, лишь осенили меня крестом и прижались залив слезами. Глажу их, шепча ласковые слова, чувствуя поцелуи и покусывания. Но, ехать всё равно нужно, так что разжимаю объятья, и женщины отходят, снова встав по бокам от отца.

— Дэрри! — кричит Алли и виснет на шее, — Дэрри...

— Всю кирасу мне намочила, — шепчу ей в ухо, поглаживая по волосам. Слышу рядом скулёжь близнецов, висящих на Баре. Ната же, сама в руках отца и братьев. Только вот, сырость разводит она, а не её близкие.

Подошел отец и буквально отодрал от меня сестру, которая в свою очередь повисла уже на нём.

Вздохнув, отворачиваюсь и, подойдя к коню, запрыгиваю в седло.

— Удачи! Удачи и успеха, Адэрр! — кричат мне горожане.

— Бар, ты давай там, не опозорь господина графа! — летит другу.

— Ната! Ната! Ната! — скандирует стайка девчонок.

Оглядываюсь, улыбаюсь и вскидываю руку. Рядом Бармирр и он вскинул обе руки, светясь белозубой улыбкой. Ната пунцовая от смущения смотрит в землю.

Бросаю прощальный взгляд на родителей, улыбаюсь им и говорю: — Едем.

Пять дней спустя порт Эзрамм.

Едем по набережной, разглядывая качающиеся на лёгкой волне у пирсов корабли. Вперёд нас ускакал десятник, искать нам корабль. Он часто путешествует по приказам графа и знает многих капитанов и расценки на путешествия, нам решать денежные вопросы не доверили ввиду неопытности. Я же просто любуюсь местной плавающей техникой. То, что я вижу, на мой взгляд, есть квинтэссенция парусного корабля. Это просто какая-то застывшая в металле и дереве сказка. Чудо чудесное, словно вышедшее со страниц фантастических романов...

Рядом едет Бар, и его взгляд сияет восторгом. Одно дело видеть картинки с парусниками, а другое увидеть их вживую. Сзади попискивает и ахает Ната, терзая Дакуура вопросами на корабельную тему. Десятник с улыбкой отвечает ей, выступая этаким знатоком, хотя я точно знаю, что он сам путешествовал морем лишь несколько раз.

Сам Эзрамм — типичный портовый город, большой город, с населением в полтора миллиона человек. Я в этом мире ещё не видел таких городов. Он раскинулся вдоль побережья на добрых сорок километров. В нём куча предприятий и мануфактур, так же одна из мощнейших приливных електростанций. Что позволяет разместить в нём металлургическое производство.

Металла в запасах навалом, только вот для нормальной выработки сплавов нужен не только металл, но у куча всего ещё, а с этим напряг. Даже коксующегося угля минимум и добывают его в шахтах с почти километровой глубины. А цветные металлы, а сепарирование сплавов... В общем, тут целый сонм проблем, проблем созданных потерями технологических компетенций и мощностей, а главное разумных.

Когда-то Азрраамарр знал и атомную и термоядерную энергетику, сейчас же. Всё это кануло в прошлом, последний атомный реактор заглушили полторы тысячи лет назад. И дело даже не в ресурсах, а в постоянном давлении Пустоши, медленно — но верно уничтожающей этот мир и его главный ресурс — население.

Справа от нас многоэтажные, стеклянные коробки административных и жилых зданий. Это фактории торговых компаний и гостиницы. И со слов егерей гостиничный сервис тут не уступает сервису лучших отелей моего бывшего мира. Ну, может быть кроме телевидения и интернета, которых тут давно уже нет и в помине. Зато есть дамы полусвета, и старшина егерь аж облизнулся, вспоминая их. Шалунишка! Он же женат! А клятвы тут не нарушают, чревато. Боги могут и наказать отступника, были прецеденты, сам видел.

Видим скачущего навстречу десятника. Он подъехал и сказал:

— Я договорился с одним моим старым знакомцем. У него быстроходный бриг и выходит он завтра поутру и через декаду будет в столице. Попросил по пятьдесят серебренников за пассажира с конём. Питание пассажира и его коня входят в стоимость.

— Когда нужны деньги? — спросил Дакурр.

— Завтра при посадке, — ответил десятник.

— Хорошо, тогда стоит поискать гостиницу на ночь, что скажешь, какую выберем? — спросил Дакуурр своего товарища из людей графа.

Тот улыбнулся: — Твой вариант?

Дакурр рассмеялся: — Ну, 'Белая цапля'...

— Ах, я тоже хотел её предложить, — ответил тот и все наши сопровождающие рассмеялись.

— Дакурр, в чём дело? — спросил я.

— Да, не обращай внимания, Адэрр. Просто в этой гостинице селятся все наши, похоже, — ответил десятник, а я с удивлением понял, что люди графа и наши считают друг друга своими.

— Угу, — отвечаю я, — и как она, эта 'Белая цапля'?

— Сейчас увидишь, — отвечает он, и мы поскакали вдоль набережной.

'Белая цапля' действительно была белой, здоровенное здание сорока этажей, всё украшенное лепниной, с большими стрельчатыми окнами. Заселились быстро, наших коней определили в просторные каменные конюшни на заднем дворе. И жить нам предстояло на двадцатом этаже в нескольких номерах. Причём нам всем сняли по отдельному, а дружинники поселились в многоместный, вот ведь... И да, в гостинице был лифт и не один! Ого, цивилизация.

Сдали багаж в комнату хранения и отправились на ужин. И он оказался выше всяких похвал. Особенно рыбные блюда, я как любитель рыбы наелся просто до отвала.

После ужина, предложил друзьям пройтись по набережной, посмотреть на море и корабли, может с людьми пообщаться. Ната и Бар меня активно поддержали, а дружинники отправили с нами самого молодого из своей команды, оставшись в ресторане гостиницы. У них на столе, стояли пузатенькие бутылки с 'Белым вином', так здесь называли обыкновенную водку.

Набережная встретила шумом прибоя, гнусавыми криками чаек, ну или похожих на них птиц с таким же белым оперением. Запахом прелых водорослей и, тухлой рыбы. Вода в заливе была какой-то невозможной, прозрачности и чистоты. Несмотря на плавающий у кромки прибоя мусор, чуть дальше вода была прозрачной как слеза. Видимо в городе есть система очистки сточных вод, и городские стоки не загрязняют море.

Прогуливаясь, рассматривали корабли, стоявшие у длинных бетонных пирсов. Почти на всех из них, шла какая-то работа. Где-то что-то грузили, где-то разгружали, кое-где слышался стук молотков. На нескольких парусниках шла уборка, матросы драили палубы швабрами, зачерпывая воду прямо из моря вёдрами на верёвках.

На нас поглядывали с улыбками, особенно приветствовали Нату, отпуская девушке, щедрые комплименты и зазывая в гости, обещая угостить всяким разным со всех концов света. От этого Натайя смущалась, и крепко держалась за мою руку.

Пройдя часть набережной, до одной из широких дорог ведущих от набережной в центр города, развернулись и пошли обратно. Солнце, стало клонится к закату, а поскольку город стоял на довольно крутом берегу, то мы оказались в тени. И пока не настали сумерки, мы решили вернуться в гостиницу.

Поздно вечером, уже собираясь в ванную перед сном, услышал тихий стук в двери. Подошёл и открыл её, за порогом стояла смущённая Ната.

— Что случилось? — спросил я её, открыв двери шире и впустив в номер.

— Дэрри... — прошептала она, — у меня есть к тебе просьба.

— Какая? — удивился я, закрыв двери, подошёл к ней, смотревшей на меня с лёгким испугом.

Ната зажмурилась, шагнула ко мне вплотную и впилась в губы поцелуем. Прижал её к себе, отвечая на поцелуй, пока она не оторвалась совершенно задохнувшись.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, переводя дыхание.

— Дэрри... девчонки в городе рассказывали...

— Что рассказывали?

— Что ты... что ты... — и она уткнулась мне в грудь став пунцовой.

— Что тебе наболтали эти болтушки, поди семь вёрст до небес и всё лесом? — спросил я.

— Что? Какие версты, до каких небес?! — удивилась она, глядя на меня широко распахнутыми глазами.

Я рассмеялся, и чмокнул её в нос. — Так, пословица. И чего же тебе наговорили?

— Они... — и она снова уткнулась мне в грудь, — говорили, что ты изумительный любовник.

— И?..

— Мы скоро приедем в столицу, а в Академии приставляют наставника, с которым, ну ты понимаешь...

— И?..

— А у меня только с братом было на инициации, и это было немного больно. А я хочу узнать, удостовериться, что это на самом деле приятно, — съехав на еле слышный шёпот, ответила Ната.

— И ты для этого выбрала меня? — спросил я тихо.

— Да. Ты... Ты мне очень нравишься, хотя и Бар тоже, но ты больше... Пожалуйста, а то я боюсь других мужчин, — прошептала она.

Я хмыкнул и, подняв её голову, нежно-нежно поцеловал. — Не вздумай в меня влюбиться, договорились?

Она кивнула, глядя в ответ сияющими глазами.

— Тогда пошли в ванну, мы пыльные и потные с дороги, — и начинаю стягивать с неё сорочку.

Н-да-а-а... Ната это не Овели и не кумушки из города. Комок страха и смущения, вперемешку с решимостью и абсолютным отсутствием опыта. Но, в любом случае, я постарался, и угомонились мы лишь на рассвете, уснув в обнимку.

Поднял нас Дакурр, он долго стучал, прежде чем я расслышал и открыл ему двери номера.

— Адэрр, эдель Натайя не открывает, может с ней что случилось? — сходу сказал он.

— С эдель Натайей всё в порядке, — ответил я, широко и сладко зевая. Спать хотелось неимоверно, но, скорее всего пора вставать. Ничего, на борту отоспимся...

Десятник увидел копну темных волос на подушке в моей кровати. Широко улыбнулся, подмигнул и сказал: — Ждём вас на завтраке, пора на корабль.

Позавтракали, собрались и под руководством десятников отправились на посадку. Пришли к одному из парусников, даже на вид, он выглядел как гоночный автомобиль. Стремительные обводы, гладкие, серебристо-белые борта обшивки. Блестящая бронза на такелаже, вкупе с снежно-белыми нитями вант и канатов. Паруса свёрнуты в бухты у рей. На палубе у сходен, стоял представительный Тирс! И смотрел на нас спокойным взглядом своих зелёных глаз. На нём были тёмно-синие шаровары, заправленные в жёлтые сапоги на толстой подошве. На поясе у кота был широкий кушак, тело укрывали белая сорочка и кожаная безрукавка. Так же на поясе висел длинный меч в тёмных ножнах, по виду классический бастард.

— Таарие итерман, Логир Итррарр,(2) — сказал десятник графа.

— Лутре имуун, норатирай!(3) — рыкнул тирс.

— Это ваши пассажиры, капитан Итррарр, — сказал десятник и указал на нас с Баром и Натой.

— Молодые маги, желанные гости у меня на борту, добро пожаловать, шевалье и эдель, — и чуть подвинулся, освобождая дорогу на корабль.

— Адэрр, держи деньги за проезд, — сказал Дакурр и протянул мне увесистый мешочек с серебром.

Беру деньги и спрыгиваю с коня. Рядом встаёт мой друг и десятник отцовской дружины.

— До встречи, Дакурр, — говорю я и обнимаю его.

— Давай там, брат, не опозорь славное имя господина барона, — шепнул он, пожал мне руку и отошел. Затем мы попрощались с егерями и ребятами графа. И взошли на борт, где я передал мешочек с деньгами капитану корабля. После чего, под командой матроса сайатта мы увели коней в трюм, где расседлали и накормили. У моего Обжоры сейчас праздник, я ему рыбы накупил, сушёной.

Каюту нам дали одну на всех, мотивировав тем, что свободных кают больше нет. Мы спорить не стали и спокойно заселились, убрав в массивные рундуки свои вещи.

После чего вышли на палубу, наблюдать отплытие.

И тут, меня ждало ещё одно открытие, у корабля был двигатель. Что-то похожее на электромоторы танков, запитанный, как выяснилось потом, от целого кластера кристаллов накопителей. Которые, капитан являвшийся магом, мог использовать для собственной подпитки, только вот и заряжал он их тоже самостоятельно. Так что электродвигатель, был сугубо вспомогательным устройством на судне. Задоковаться, или выйти в сложных для навигации условиях на морской простор.

Уже когда отдалились от берега, я посмотрел на пристань и увидел наших парней, сидящих на конях. Поднял руку с открытой ладонью и увидел такой же жест от них. После чего всадники развернулись и скрылись в городской застройке.

Нас же ждал открытый океан!

1 — O tempora, o mores! — О времена, о нравы! (Лат.)

2 — Таарие итерман, Логир Итррарр. — Доброе утро, Логир Итррарр. (язык тирсов)

3 — Лутре имуун, норатирай! — Вы опоздали, поторопитесь! (язык тирсов)

* — Лобное место — место на возвышении, служит для оглашения важных новостей и распоряжений владетеля. Так же как и у нас на Красной площади в Москве. Считать, что на нём проводились казни — глупое заблуждение и выдумка.

Адэрр Кантон (Борт брига 'Скороход' 9 день лета 3685 года от В.Т. утро)

— Бу-э-э-э-э-э... Ох мля! Бу-э-э-э-э-э... — булькаю я, свесившись с леера по правому борту. Сил нет, желания жить тоже, осталось только сдохнуть прямо тут на палубе. А ведь утром всё вроде бы исправилось, и я даже позавтракал. Но, ближе к обеду, ветер посвежел, и началась качка, отчего меня замутило и я, как и в прошлые два дня повис на леерах.

Да, я мучим морской болезнью, мучим беспощадно. Выдавив из себя остатки завтрака, падаю на палубу и лежу, раскинув руки, чувствуя, как качается надо мною небо.

Закрываю глаза, когда они закрыты мне немного легче. Бар и Ната ко мне не подходят, жалеют издали, поскольку сами укачиванию не подвержены. Бар вообще с вант не слезает, шарится словно обезьяна по мачтам, поливая всех окружающих своим восторгом.

Бриг же просто прекрасен, если бы не морская болезнь, каюсь, присоединился бы к другу. Это судно, мечта любого мальчишки, красота, совершенство парусной механизации и скорость около сорока километров в час, ну на мой неискушённый взгляд.

Команда была под стать кораблю, полный набор представителей рас этого мира. Мужчин и женщин примерно в равной пропорции. Две трети экипажа — сайатты, треть — тирсы и как вишенка на торте, бортовой медик авлар. Вернее, авларка — крылатая девушка с золотисто-синей чешуёй по всему телу, кожистыми крыльями размахом метра по три каждое, ну когда она их расправляла. А так по кораблю ходила сложив их за спиной, навроде плаща.

Тень закрыла солнце и я открыл глаза. Надо мной стояла она, одетая в обтягивающие кожаные бриджи, и обтягивающую же кожаную куртку без рукавов. Ступни ног были голыми, хотя я не знаю, как на такие натурально птичьи лапы изготовить сапоги. Ладони пятипалые, с полированными острыми коготками, покрытыми синим лаком. На её поясе висела сабля, хотя скорее — шашка, так как гарды у неё не было совсем. И словно плащ висящие за спиной крылья. Голова у авларов вытянутая, лицо выдаётся вперёд, нос без ноздрей, словно у Воландеморта из фильма о мальчике-волшебнике. Огромные, золотисто-оранжевые глаза с вытянутым кошачьим зрачком. Рот большой, с тонкими чувственными губами. Впечатление странное, но она была красивой, вот красивой — и всё.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она низким грудным голосом.

— Плохо... — прошептал я.

Она склонилась ко мне и помогла сесть. После чего из сумки на боку достала стеклянный пузырёк.

— Выпей это.

— Что это? — с сомнением глядя на ядовито-зелёную жидкость в пузырьке, спросил я.

— Решение твоих проблем, я сутки его готовила, — сказала она и открыла крышку. Запахло травами и чем-то ещё неуловимым, но приятным. Послушно открываю рот, и она вливает в меня жидкость. Глотаю её, через миг внутри словно солнце вспыхивает, и я проваливаюсь во мрак.

Бездонное небо вокруг, белая кисея облаков и где-то внизу бирюзовый простор океана. Лечу в этом небе, распахнув крылья, делаю бочки, кручу петли, падаю и взлетаю ввысь. Ощущения настолько прекрасные, что я забываю обо всём и вся.

Но, в самый прекрасный момент вокруг заклубились тучи, и я падаю вниз к морю, куда слёту и ныряю, оказываясь в пронизанной золотыми солнечными лучами бездне. Плаваю, гоняясь за рыбами; мне весело и тепло. В конце концов, просто растворяюсь в этом золотом безмолвии...

Открываю глаза, перед глазами в тусклом утреннем свете полированные светлые плахи подволока. Рядом на соседней койке сопит Бар, чуть дальше из-под одеяла видны тёмные волосы Наты. Чувствуется качка, но она не вызывает у меня никаких негативных ощущений. Наоборот, я хочу есть, нет — ЖРАТЬ! Привстаю и оглядываю каюту. В углу на металлическом столике стоит металлический же графин с магнитным дном. Рядом — такие же стаканы и тарелка с какими-то булочками под светлой салфеткой. Встаю, откидываю её и вижу булочки-косички, которые печёт местный кок. С утробным рычанием хватаю первую и впиваюсь в неё зубами. Когда доел последнюю булку, запив водой из графина, почувствовал взгляд, оглянулся, и увидел смотревшую на меня с улыбкой Нату.

— Она была права, зелье действительно подействовало, — сказала подруга.

— Есть ещё чего съесть? — спросил я.

— Вяленая рыба подойдёт?

— Давай! — рычу я.

Ната встала, на ней не было даже трусиков — так и спала нагишом. Девчонка изогнулась, потянулась, продемонстрировав мне всю свою красоту.

— Ната?.. — вкрадчиво шепчу я, позабыв про голод.

— Сейчас... — лукаво улыбнувшись, говорит она и, нагнувшись, открывает свой рундук. Покопавшись в нём, демонстрируя мне все свои замечательные нижние девяносто, достаёт бумажный свёрток.

А у меня аппетит уже в другом месте. Рыба уже не очень-то и нужна... Смотрю на Бара — он спит, раскинув руки и ноги. Мой приятель, видимо, набрался впечатлений и сейчас его можно поднимать пушкой, и не факт, что поднимешь.

— Рыба... — говорит Ната и протягивает мне свёрток. Беру его и кидаю на свою койку. После чего сгребаю тихо пискнувшую Нату.

— Бар же тут... — шепчет она.

— Его сейчас пушкой не разбудить, — отвечаю я, начиная лакомиться её губами. Она отвечает, позволяя ласкать себя везде, куда дотягиваются мои руки. Подхватываю её и иду к ней на койку.

Угомонились мы уже, когда встало солнце, заглянув нам в иллюминатор. Бар так и спал, разметавшись на койке, похоже, друг ничего так и не услышал. Хороший здоровый сон молодого организма.

— Когда тут завтрак? — спрашиваю я подругу.

— Уже, так что если хочешь поесть горячего, то встаём и идём в кают-компанию, — отвечает она.

— Н-да, с этой моей хворью, всё пропустил... — потягиваясь, говорю я, чувствуя, как Ната поглаживает мою грудь.

— Я Тайвааль уже завидую, — шепчет она. — Правы были кумушки из города, ты потрясающий любовник.

— У тебя слишком мало опыта для сравнений, может быть, это среди нас я такой замечательный, а в столице будут парни куда круче меня.

— Ты думаешь?

— Думаю, маги этим занимаются со всей отдачей. Должны уметь получать и дарить удовольствие. Мэссир Тонван же говорил, что чем лучше и приятнее ощущения, тем быстрее и качественнее восстанавливаются силы. Так что в Академии наверняка есть настоящие мастера Этого дела, — отвечаю я, целуя её в нос.

— Посмотрим... — шепчет она и выскальзывает из койки, — пошли на завтрак.

— Пошли, — отвечаю я и встаю вслед за нею.

На завтраке с удовольствием отведал каши с кусочками фруктов, совсем как готовит моя мама-кошка. Ну, кок тут как раз тирс, а такая каша, видимо, их национальное блюдо. Капитан и остальные офицеры корабля поздравили меня с победой над морской болезнью. Я же выразил горячую благодарность медику, поцеловав ей в итоге руки. Что, насколько я знал, у авларов знак наивысшего уважения и признания заслуг.

Врач сильно смутилась, потупилась и забормотала что-то на своём языке. Ната, глядя на это, скалилась и бросала на меня весёлые взгляды. Капитан и старпом откровенно ржали, отпуская пошлые шуточки. От всего этого, авлар встала и убежала к себе в каюту.

— Ну, ты даёшь?! — шепнула мне Ната, когда я вернулся на своё место. — Ты что — её клеишь?

— В мыслях не было! — искренне удивился я. — Просто она вернула мне радость бытия, это ведь не ты блевала три дня подряд...

— Бр-р-р-р... — и подруга вздрогнула, — хорошо, что у меня нет проблем с качкой.

И наступило счастие. Миру снова вернулись краски, и я мог, как и Бар, лазать на мачты, разглядывать безбрежный океан из 'Вороньего гнезда'. Мог помогать команде в повседневных делах, мог, наконец, спокойно заняться Обжорой, а то три дня конём занимался мой друг, поскольку от меня толку было мало. Мой красавец конь встретил меня, лениво развалившись в стойле. Вот кому никакая качка не страшна, наоборот, он от неё лучше спал и дрых все дни напролёт, прерываясь лишь на жор. Пришлось снизить ему рацион, так как запасы рыбы стремительно таяли и их могло не хватить до конца плавания.

Так, в повседневной работе и заботах прошло пять дней; мне до того понравилось путешествие, что стали появляться мысли — по окончании учёбы попроситься в Боевой флот, став морским магом. Но, там видно будет...

* * *

Солнце клонится к закату и в бескрайней морской глади пролегла золотая полоса; совсем скоро стемнеет, и я пойду спать. Ната уже ушла, сказав, что устала — она сегодня помогала доктору. Что-то они там варили в алхимической лаборатории. Целый день варили, поэтому по кораблю летали запахи трав и какой-то химии.

— А-а-а-а-а... — зевает Бар, потягиваясь. — Пошли спать, Адэрр?

— Иди, я дождусь темноты, — отвечаю я.

— Как ты так умудряешься? Ложишься позже меня, встаёшь раньше, и высыпаешься при этом? — удивляется он.

— Просто я режим соблюдаю. Встаю и ложусь каждый день в одно и то же время. Что позволяет спать меньше и высыпаться. А ты — то с моряками полуночничаешь, после чего дрыхнешь до обеда. То днём спишь, а потом полночи читаешь книги, не в силах заснуть. Делай как я — и никаких проблем у тебя не будет, — отвечаю я.

— Не, это скучно... — тянет друг.

— В Академии будет только так, там жёсткое расписание, — говорю я.

— Ну да — Дай рассказывал, он бывал в Академии, — сказал Бармирр, подавляя очередной зевок.

— Он там учится, и мы скоро его увидим, — говорю я.

— И Тай тоже, да, Дэрри?

— И её, — мечтательно улыбнувшись, подтверждаю я, — и Рани тоже...

— Везёт тебе... — шепчет он, улыбается и уходит вниз, в нашу каюту.

Когда стемнело, туда же отправился и я. Иду по коридору и вижу, что двери медблока приоткрыты и оттуда слышится плеск воды. В приступе любопытства открываю двери шире и заглядываю. А там, посреди каюты, стоит большой таз, в котором на корточках сидит Типли Илунн, авлар-медик. И, ковшиком зачерпывая воду из большого бака, стоящего рядом, выливает её на себя.

Стою и любуюсь её спиной, а там есть, на что посмотреть. Узкие плечи, а под ними распахнутые огромные крылья. Кожа натянута и от этого открыта спина, покрытая красивой чешуёй. Узкая талия, переходящая в широкие бёдра и округлые упругие ягодицы.

'А как, интересно, было бы с нею?' — мелькает мысль. — 'Ведь женщина же...'

И тут она встала и повернулась ко мне лицом, на котором была ехидная улыбка. Спереди она была ещё красивее, только вот рисунок мышц был отличный от людского, и груди не было совсем. Хотя всё остальное вполне присутствовало, сейчас я это видел.

— Нравлюсь? — тихо спросила она.

— Да! — честно ответил я. Она была красива, хотя и совсем не так, как сайатты или тирсы.

— Иди сюда... — позвала она ещё более тихим голосом и мои ноги, помимо моей воли, сами понесли меня к ней. Я опомниться не успел, как оказался вплотную.

— Возьми полотенце и вытри меня, — попросила она.

И я послушно выполнил её просьбу, лишь в голове тихо билась мыслишка: 'Что, мать вашу, происходит?!'

Обтираю её, чувствуя под руками бархатистую чешую. Думал она гладкая, а она нет, она именно бархатистая. Кожа на крыльях шелковистая, мягкая и тонкая, но, видимо, очень прочная. Девушка расправила крылья полностью, размер медблока это позволял. Просторное помещение со стоящими у стен койками сейчас пустыми.

Поворачивается вокруг себя и в итоге останавливается лицом ко мне.

— Скажи, я красивая? — спросила она.

— Красивая, — соглашаюсь я.

— А так? — говорит она и тут черты её лица начинают плыть. Несколько секунд и на меня смотрит вполне человеческое лицо, только вот глаза так и остались большими, и выглядит девушка словно анимешка.

У меня отпала челюсть и я, молча, смотрю на неё, не зная, что и сказать.

— Адэрр?

— Как?!.. — шепчу я, — как ты это сделала?

Она улыбнулась: — Мы можем в определённых пределах менять свою внешность. Не сильно, но достаточно для того, чтобы она не вызывала отторжения.

Плеск снизу, я смотрю на её ножки и вместо птичьих лап вижу аккуратные ступни.

— И там тоже? — поражаюсь я.

— Там даже проще, — весело отвечает она.

— Но! Почему ты не носишь эту внешность постоянно?

— А зачем мне проблемы с экипажем? Так проще, все меня считают немного страшноватой. Это избавляет от лишнего внимания...

— Я и раньше считал тебя красивой, но свой лад, но, несомненно красивой, — говорю я, ласково проводя ладонью по кромке сложенного сейчас крыла.

— Я заметила... — ответила она и прижалась ко мне. — Хочешь меня поцеловать?

— А можно?

— Нужно! — говорит она и обхватывает меня руками и крыльями.

А дальше происходит что-то странное, моё внутреннее ядро начинает пульсировать, из него ощутимо выходит энергия, уходя куда-то к Типли, несколько ударов сердца и ко мне возвращается такой поток силы, что я просто купаюсь в ней. Сознание плывёт, моя рубаха и штаны оказываются на полу, я же подхватываю девушку за попку, поражаясь её лёгкости. Весу в ней килограмм тридцать пять — сорок. Уже плохо соображая, слышу щелчок закрывшейся двери...

Лежу на спине, на широкой кровати стоящей в закутке большой каюты медблока. Это такая выгородка для самой Типли, чтобы, если что, не спать на виду у пациентов.

В теле необычайная лёгкость, а в груди, там, где ядро, тёплый пульсирующий шар силы. Авларка лежит на мне, укутав своими крыльями, словно одеялом и ласково целует меня в щёку.

— Типли? — шепчу я.

— Да...

— Скажи, зачем тебе понадобился я? Зачем ты на это пошла?..

— Мне захотелось...

— Что, просто захотелось и ты, ты ведь поначалу что-то со мной сделала, моё тело меня не слушалось...

— Я использовала 'Зов', и я не могла тебя принудить. Ведь если бы ты сам не желал этого в глубине души, 'Зов' бы, не сработал.

— Но, почему я?! На корабле ведь целая команда и знакома ты с ними давно...

— В этом и проблема. Я не хочу портить отношения с командой. А ты, завтра сойдёшь в столичном порту и мы, скорее всего, больше не увидимся. Так что, в отношениях с экипажем ничего не изменится. Деловые отношения гораздо удобнее в работе, чем близкие.

— Разумно.

— Ты согласен?.. — удивилась она.

— Ну, в твоих словах есть смысл. Хотя вопрос всё равно открыт — почему я, Типли? Я же сайатт...

Она тихо рассмеялась: — Нам с тобой это ничуть не помешало...

— Типли?!

— Ох, мальчик мой! Найти на Скорруме авларов не трудно. Только проблема в том, что я с Островов.

— Почему проблема? Ты что, какая-то не такая как они что ли? — в свою очередь удивился я.

— Мои соплеменники с Аллраума, считают островитян отступниками, недостойными. В общем, такой как я, найти себе пару здесь довольно сложно. Но, я ведь живая, я по нашим меркам юна и у меня есть желания. Я не могу вечно давить их.

— И тут подвернулся я... — вздохнул я и тихо рассмеялся. — Знаешь, а я доволен, ты отличная любовница.

Девушка рассмеялась: — Ты не первый сайатт, что говорит мне это. Но, ты тоже очень и очень неплох. Даже хорош! Но, у меня будет к тебе просьба.

— Какая?

— Сейчас ты уйдёшь к себе в каюту, а утром... Утром я хочу, чтобы ты был близок с Натайей.

— Э-э-э-э... А зачем?

— Как ты ощущаешь своё внутреннее ядро?

— Здорово! Кажется, оно стало сильнее.

— Это так. И к утру, оно почти стабилизируется, но для завершения процесса тебе понадобится контакт. Мало того, этот контакт добавит и сильно добавит сил твоей девочке.

— Она мой друг, а не девушка... — ответил я.

— Тем более, друзьям нужно помогать. А она мне понравилась, есть в ней крепкий внутренний стержень. Есть смелость и упорство, есть любознательность. Она мне здорово помогла сегодня, и пусть это будет ей благодарностью от меня, — сказала Типли, и лёгким движением встала на ноги. — Вставай, Адэрр одевайся и иди к себе в каюту, мне нужно ещё поработать кое над чем.

— Ты меня использовала, Типли! Я тебе что, эффектор?!

— Не совсем, но и это тоже. Тебе не понравилось? — сказала она, укутавшись в крылья, словно в плащ.

— Почему же, очень понравилось, но ты поступила не совсем честно. Избрала странный способ рассчитаться с моей подругой через меня.

— Прости, но ничего иного у меня для неё нет, а это отличный подарок. Сила в нашем мире всегда в цене. Адэрр, ты так и не встал, почему?

— Может быть потому, что я считаю, что мы не закончили... — отвечаю я, встаю и, схватив её, снова заваливаюсь на кровать. — Кое-кто, сейчас получит от меня по-полной!

— Да?!.. — удивляется она.

— Дрянная девчонка, сейчас я тебя накажу... — шепчу я, и отпускаю на волю свою силу. Типли вскрикивает и застывает, раскинув крылья. Аккуратно ставлю её на корточки и приступаю к игре. Я заметил, что часть её крыльев у тела очень чувствительна. Через несколько минут, от моих действий и бурлящей силы моего ядра девушка начинает глухо стонать. Мой дружок уже готов 'к труду и обороне', прижимаю её голову к койке и понеслось...

Ох, как она орала, как извивалась. И финал был подобен вспышке, наслаждение было воистину всеобъемлющим и потрясающим.

Очухался лёжа на ней, придавив своим весом. Типли подомной всё ещё легонько вздрагивала, тихо попискивая.

— Вот теперь мы в расчёте, доктор! — шепчу я ей и встаю.

Подбираю с пола одежду и, не одеваясь, ухожу к себе, слыша в спину тихое: — Засранец малолетний!

Утром, как и просила док, пошалил с Натой. В магическом зрении ядро моей подруги, как и моё, стало ярче и явно мощнее, Бар, как всегда спал и ничего не услышал и не увидел. Но, по нашим довольным лицам поутру на завтраке, всё прекрасно понял. Потом я ему ещё и про доктора рассказал и про её подарок мне и Нате. Бар лишь завистливо вздохнул, но ничего мне не сказал.

Днём.

Стою на баке, прямо на мостике. Чтобы меня сюда пустили, пришлось спрашивать разрешение у капитана корабля. Но, оно того стоило, здесь весьма интересно. Навигационное оборудование вообще привело меня в восторг, это была этакая смесь магии и компьютера. Магопьютер натуральный, на широченном стеклянном столе в реальном времени обозначался наш корабль, несколько идущих неподалёку и уже недалёкая береговая линия. Причём на нем были какие-то отметки, и с течением времени на столе происходили изменения. Показывались течения и их скорость, скорость и направление ветра. Красота! Всё видно и понятно.

Скороход шёл под всеми парусами, при попутном ветре. На карте скорость показывалась в 18 лаи в час. При приблизительном переводе в километры получалось около 22-23 в час. Ну, на мой взгляд, так как в реальности сравнить было нельзя.

Но, визуально и по ощущениям казалось, что скорость выше. Капитан объяснил нам, что на воде скорость кажется выше, чем на земле.

Подхожу к окну и, выглянув, в вышине вижу маленький крестик, это летящая Типли. С утра она поднялась на одну их мачт, прошла по рее и спрыгнула. Распахнув крылья у самой воды быстро, широкими махами набрала высоту и сейчас парит в вышине. Если честно я ей безумно завидую, вот почему меня сделали человеком, почему не авларом?! И в своих чувствах я далеко не одинок...

Многие из членов команды смотрят на небо с тоской и их взгляды красноречивее всяких слов. Летать вот так, без помощи всяких приспособлений, за это можно отдать всё что угодно, почти любую цену.

Вздохнув, отворачиваюсь от окна и снова смотрю вперёд, где в переплетении такелажа виднеется лазурная гладь океана.

— Адэрр... — зовёт меня капитан.

— Да, мастер Итррарр? — отвечаю я.

— Идём на ют, полюбуешься оттуда входом в золотую бухту, — говорит он.

— Мы прибываем?

— Да, я уже вижу мыс Буррн, а значит, через пять часов будем в порту Атоон-Ридаг.

— Отлично! — восклицаю я, и выхожу с мостика вслед за капитаном.

На юте уже Бар и Ната, подхожу и встаю рядом. Ната сразу же прижимается ко мне, и я обнимаю её за талию. А берег всё ближе и ближе, он высокий и обрывистый, но поверху уже видна застройка, блестят окна домов, а на самом мысу белой башней высится маяк. Всё видимое пространство океана заполнено белыми лоскутами парусов других кораблей и кажется, что их столько, что нам в бухту просто не войти.

— Скажите, капитан, а что за здания за маяком? — спрашивает Ната.

— Маяк, собственность государя Великого князя, а то, что блестит окнами на мысу за ним, это то, куда вы и едете: Великокняжеская Высшая Академия технологий и магии.

— Здорово! — говорим мы хором.

— Да, ребятишки, вид оттуда должно быть отличный... — поддерживает нас массивный тирс. — Моя младшая дочь, училась там.

— А где она сейчас? — спросил я.

— Служит на Ледяном клыке в гарнизоне охранной крепости, — глубоко вздохнув, отвечает мужчина и на его лице и во взгляде читается тоска и тревога. — Она маг-егерь в Даррумском полку, уже до подполковника дослужилась...

Через полчаса мы обошли мыс и перед нами, во всей своей красе открылась столица нашего государства, сияющий и прекрасный Атоон-Ридаг. Город раскинулся по берегу огромной бухты почти идеально полукруглой формы. Говорили, что бухта Ридаг это древний метеоритный кратер.

Стоим и, затаив дыхание любуемся огромным городом. Ничего подобного я не видел и в прошлой жизни. Зрелище было по-настоящему завораживающим и прекрасным.

Хлопанье крыльев и на бушприт приземлилась Типли, проскрежетав когтями своих снова птичьих лап по дереву мачты.

— Мы прибываем! — радостно воскликнула она, — год в столице не бывала, пора по лавкам пройтись ингредиентов прикупить, да своих эликсиров продать сколько-то...

— И хорошо берут? — спросила её Ната.

— Меня тут знают и да, берут отлично даже не торгуясь, — отвечает авларка. — Как тебе, девочка, мой подарок? Надеюсь, Адэрр отдал его тебе?

И Ната став пунцовой спряталась у меня на груди. Бармирр и капитан заржали, глядя на меня искрящимися иронией взглядами. 'А я чо?! Я ж ни чо! Так видами любуюсь!'

Глава 11. Вуз по Азрраамаррски.

Адэрр Кантон (Атоон-Ридаг, Порт, 16 день лета года 3685-го от В.Т. вторая половина дня)

День перевалил на вторую половину, сделав небо матово голубым. Вокруг удушающе жарко, и поэтому на нас лишь туники. Брони убраны в седельные сумки, кони накормлены и обихожены и мы готовы отправиться к вратам Академии. Наши предписания лежат в карманах, мы должны предъявить их на воротах нашей будущей Альма-матер. Капитан корабля и, как ни странно, судовой врач, провожают нас.

Простучали по сходням копыта наших коней, я поправил седло, проверил подпругу и седельные сумки. Прыжок и вот я в седле, рядом уже Бар, а позади Ната. Оглядываем пристань, она полна кораблями. Полным ходом идёт разгрузка каких-то товаров. Но грузят их не на гужевые повозки, а на вполне себе привычные мне грузовички. Друзья смотрят на них с любопытством граничащим с откровенным восторгом.

Надо сказать, что всё вокруг просто пропитано Силой. Её не просто много, её бездонный океан. Источник нашего замка, по сравнению с этим изобилием. Что слабая лесная речка в сравнении с рекой навроде Камы вблизи Перми. Просто чудовищная Мощь! И везде, просто везде следы её применения.

Кристаллы накопители в грузовичках. Кристаллы в уличных фонарях и вывесках гостиниц и магазинов. Я вижу что-то вроде автобусов, которые везут множество пассажиров. Только вот они открытые, ну в местных жарких условиях это разумно.

Тройка стражников неподалёку смотрит на нас с ехидными улыбками. Двое парней и девушка, обмениваются репликами и в итоге громко смеются.

— Да уж! — тихо шепчет Бар, — в этом великолепии я чувствую себя деревенщиной.

— Да брось ты, друже, через несколько месяцев тебя будет не отличить от местных. Общественная мимикрия происходит очень быстро. Но, поставь тебя в поединок против любого из местных и уже им ничего не светит, изнеженная столичная публика... — отвечаю я. — Они и тварей-то видели, наверное, только на картинках.

— Куда нам ехать, парни? — спросила нас Ната.

— Поехали, по пути спросим. В любом случае нам в верхний город, — отвечаю я, и даю шенкеля Обжоре. В общем-то, я знаю куда ехать, ну отец показывал мне карту столицы и объяснял, как добраться до Академии. И в этом ничего сложного не было, мне, жителю в прошлом крупного города, сориентироваться в другом, пусть и более крупном проблем не составит. К тому же, столица отличалась продуманным планом застройки, чем-то похожим на московский. В Москве он радиальный, как и здесь. Только здесь полукруг образовывала бухта, от которой расходились лучи проспектов пересекаемые полукругами улиц. Лишь Верхний город, выделялся этаким круглым аппендиксом.

Оглядываюсь и машу на прощание рукой капитану Итррарру и доктору Типли. Авларка снова сменила облик и смотрит на меня своим мультяшным личиком с огромными глазами, в глубине которых явно читается грусть. Увидимся ли мы ещё или нет, знают только Боги.

Киваю им, и конь лёгкой рысью несёт меня в совершенно новую жизнь.

Разговор на корабле.

Двое разумных, стояли около пожарного короба и смотрели вслед ускакавшим подросткам. В душе каждого из них, были разные, но, в общем-то, светлые чувства.

— Хорошие ребятишки... — тихо сказал тирс капитан.

— Согласна, мастер. Жаль недолго путешествие продлилось, знала бы, что этот Адэрр такой молодчик, подрулила бы к нему пораньше, — ответила доктор.

— Ха! — тихо воскликнул мужчина. — Радуйся, что хоть что-то получила, а то эта брюнеточка вытягивала парня по-полной...

— Такого вытянешь! Такой сам кого хочешь — вытянет, затянет и протянет... — мечтательно протянула девушка.

— Этот пацан?! — удивился мужчина.

— Ну да, с виду он пацан, а по сути, не совсем, — тихо ответила девушка.

— Что ты хочешь сказать?

— Я попробовала посмотреть его судьбу...

— И что ты увидела?

— Он что-то большее, чем простой сайатт, и у него страшная, по сути, судьба. И самое страшное, что он не в силах её изменить. Чтобы он ни делал, он придёт к одному и тому же...

— Что его ждёт?

— Боль, горе и смерть идут рядом с ним. За все свои победы и поражения он будет платить самую высокую цену. И даже если он попробует спрятаться от жизни и мира, мир его не отпустит... — прошептала врач.

— Всё так плохо?

— Он что-то большее, и далеко не прост, как может показаться на первый взгляд. Чувствую — мы с ними ещё увидимся, — сказала девушка, смотря, как подростки на конях, скрылись в городской застройке.

— За это, я тебя и взял в экипаж, Типли. Ты проблемы за сто лаи чуешь... — шепнул ей капитан, обнял за плечи и потёрся щекой. — Пошли на мостик, сейчас ребята начнут разгрузку трюма, не будем им мешать. Да и пора бы тебе собрать свою суму с лекарствами и навестить торговцев.

Девушка глубоко вздохнула, чмокнула мужчину в нос, отчего он шумно фыркнул, улыбнулась и кивнула.

— Идём, Логир...

Адэрр Кантон (У ворот Академии, поздний вечер того же дня)

Солнце уже клонится к закату, окрашивая всё вокруг в охристые тона. Жара спала, и дышать стало куда как легче. Рысим прямо посреди улицы ведущей к воротам нашей будущей альма-матер. Всё-таки я был слишком беспечен, когда решил, что доберёмся мы быстро 'наивный чукотский юноша', столица преподнесла нам сюрприз в виде своего исполинского размера, а мы были не на автомобилях. Да даже на авто моего прошлого мира, такая поездка заняла бы полчаса как минимум, конными же мы добирались почти пять часов, трижды спрашивая дорогу у городской стражи и ей же предъявляя предписания Академии. Увидев их, стражники поначалу относившиеся к нам пренебрежительно, сразу же менялись. Ну, у столичного ВУЗа и его выпускников была весьма жёсткая репутация. И такому вот стражнику, вздумавшему нахамить или иным образом обидеть будущего мага, могло и прилететь потом от него же. Нарываться полицейские не решались, и я могу их понять.

У ворот Академии наметилось движение и я, чуя, что мы можем опоздать пришпорил Обжору, отчего подуставший конь злобно рыкнул, но всё-таки перешёл в галоп. За ним подтянулись кони моих друзей и ворота стали быстро приближаться. Нас заметили, и стали с любопытством ждать.

Подъезжаем к воротам, у которых стоят двое парней в довольно странной униформе. Она сильно напоминает мне, джедайские робы из известного фильма, только вот в отличие от него робы ярко раскрашены и украшены по обшлагам вышивкой.

Из-за ворот вышел пожилой мужчина с худым костистым лицом, одетый так же, с той лишь разницей, что его роба была монотонного тёмно-синего цвета, да на голове была шапочка похожая на узбекскую тюбетейку.

— Кто вы, отроки? — спросил он на удивление зычным голосом.

— Студиозусы! — крикнул я, — прибыли сегодня морем, вот предписание.

И достав из кармана сложенный лист бумаги, спрыгиваю с коня и отдаю его мужчине. За мной, то же самое делают Бар и Ната.

— Хэ! — восклицает один из парней, темноволосый и высокий, чьё смуглое лицо украшает задорно задранный нос и чья роба красная с синими вставками. — Глянь-ка, Рубб, новички подъехали. И когда вы прибыли в столицу, мелкота?

— Пять часов назад, — честно отвечаю я.

От чего у парней вытягиваются лица и становятся большими глаза.

— Что?! — говорит второй, низенький, но ширококостный с простецким крестьянским лицом, которое портят глаза ярко голубые, в которых светится ум и искра хитринки. Парень одет в тёмно-зелёную робу с белыми лампасами на брюках и белой тесьмой на робе. — Вы добрались сюда из порта за пять часов?!

— Да, — отвечает ему Ната, — а что?

— Откуда вы? — спрашивает первый.

— Вообще-то, — говорит в ответ Бар, — приличные люди сначала знакомятся, а уже потом задают вопросы.

— Карм, ты что, деревенщина? — спрашивает приятеля второй и, посмотрев на нас, говорит: — Студент третьего курса Академии, шевалье Руббарр Нудар.

— Кармарр Линкст, тоже третий курс, — вторит ему приятель.

— Адэрр Кантон, — говорю я.

— Бармирр Таулон, — слышу от друга.

— Наттия Сикли, — пискнула Ната.

— Замечательно! — гулко доносится от мужчины. — Я наставник Академии, мэссир Карр Диклон. И мне тоже интересно, откуда вы детишки, и как умудрились так быстро добраться сюда из порта. Расскажете?

— Мы жители севера, Бар сын Ганнарра Таулона графа Суваррского, а я и Ната из Дагра. Мой отец, барон Ситварр Кантон, владетель замка Дагр, — отвечаю я.

— Это где вообще? — удивлённо восклицает голубоглазый назвавшийся Рубарром.

— На крайнем севере, у Темнолесья, почти у Мёртвой топи, — говорит Ната.

— Тогда я вообще ничего не понимаю! — удивлённо восклицает Кармарр Линкст. — Кто научил вас ориентироваться в большом городе?!

— А этому нужно учить? — искренне удивляется Бар.

На ответ Бара у наших визави ответа не нашлось. После минуты удивлённого молчания, преподаватель сказал:

— Кармарр, проводи новичков сначала в конюшни, пусть поставят своих коней на довольствие. После отведёшь их к старшему администратору, тот определит, куда их поселить. Всё понял?

— Да наставник, — ответил парень и поклонился.

После чего посмотрел на нас и кивнул на ворота.

До конюшен от ворот было недалеко. Мы расседлали коней и, сдав сёдла на хранение, нагрузившись вещами, потопали к местному АХО-шнику. Только вот с нас взяли по целому золотому на питание коней. Я от таких цен малость прифигел. На золотой у нас в Дагре, семья из семи человек может ГОД прожить. И теперь, сумма в десять золотых выделенная мне родителями перестала мне казаться состоянием. Если в столице ВСЁ так стоит, жесткая экономия становится правилом жизни. Ната и Бар тоже это оценили, и если мне и Бармирру, если что, родители могут через банк подкинуть ещё денег. То у Наты таких возможностей нет, и не предвидится, и эти-то деньги ей выделил мой отец, как государственный грант на учёбу.

— Слышь, Кармарр, а тут на всё такие цены? — спросил нашего сопровождающего мой друг.

— Дорого, да? — ответил он.

— Да вообще! — округлив глаза, ответил Бар.

— Это столица, ребята. И если тебе не помогают родители, то приходится жить очень экономно. Это вы ещё необходимые принадлежности не купили. У меня на первом курсе, денег только до весны хватило и пришлось подрабатывать, чтобы с голодухи не пухнуть, — ответил тот.

— И есть где подработать? — спросила Ната.

— Так полно и прямо в Академии. Ну, об этом вам потом расскажут, на вводной лекции.

— А сейчас ты тоже подрабатываешь? — спросил я.

— Ха! А что я, по-твоему, делал на воротах? — усмехнулся Карм.

— Понятно... — протянули мы хором. И Бар подвёл итог: — Похоже, с местным администратором стоит свести дружбу, да?

— Ну, ругаться и спорить с ним, я тебе точно не советую. А то из всех работ, тебе будут доставаться лишь чистка канализации и конюшен, — ответил третьекурсник, открывая нам двери длинного одноэтажного домика укрытого кипами широколистных кустов, покрытых ярко-синими ягодами.

Администратором оказался толстенький и низенький тирс, тёмно-серого окраса, желтоглазый и с шикарными кисточками на кончиках ушей, одетый в местную 'джедайскую' робу. Он оглядел нас, посмотрел в толстую книгу и сказал:

— Шевалье Адэрр Кантон, Бармирр Таулон и эдель Наттия Сикли?

— Да! — хором ответили мы.

— Моё имя Лигррам Атром, я Старший администратор Академии. Здесь, именно я отвечаю за все материальные ценности и распределяю внеучебные обязанности студиозусов. Из набора этого года вы прибыли последними и я даже не знаю, найдутся ли для вас, хорошие комнаты в общежитии, — и, достав из стола ещё одну книгу, зашуршал страницами.

Я заранее предупреждённый отцом о возможности такого подката спросил:

— И что мы можем сделать для достопочтимого эттара(1) Атрома? Чтобы хорошие комнаты вдруг нашлись...

— Деньги мне без надобности, — ответил тот, не отрываясь от 'очень интересных' записей в своих книгах.

— А что же ещё интересует, Вас? — снова спросил я, сделав ударение на последнем слове.

— Что-нибудь редкое и необычное... — ответил мужчина и посмотрел на меня лукавым взглядом. А я вспомнил, что у меня в рюкзаке лежит старинный амулет, ещё эпохи до Великой тьмы. Он был в сумке сталкера, чьё тело мы нашли как-то раз. Амулет неисправный и полностью разряженный, мало того непонятного предназначения, я взял его по настоянию отца, чтобы попробовать выяснить его функции здесь. Я сомневался в этом, и толку от него мне не было никакого, но как редкость он может заинтересовать этого пройдоху.

Лезу в рюкзак и, покопавшись в нём, достаю искомое. Протягиваю вещицу администратору со словами: — Это пойдёт, как необычное?

Тирс аккуратно берёт амулет, разглядывает и его глаза удивлённо расширяются. Миг и вещица исчезает в складках робы.

— Что же, парни, — говорит он и, встав, отходит к шкафу, покопавшись в котором приносит нам ключи. — Ваша комната номер 540 на пятом этаже мужского корпуса. Тебя же, красавица, мы подселим к одной симпатичной девчушке с юга. Она из небогатой семьи мануфактурщика, так что вы вполне уживётесь вместе. Вот ключ, комната 410 в женском общежитии, — говорит администратор. После чего достаёт из стола три книжицы и протягивает нам.

— Правила Академии, настоятельно советую выучить наизусть!

— Спасибо, мастер, — отвечаю я.

— Студент Линкст?— крикнул тирс.

— Да, — донёсся голос Карма откуда-то из другой комнаты.

— Проводи новичков в общежитие.

— Слушаюсь, мастер.

И мы отправились в общежитие, через всю территорию Академии. Что же, местный ВУЗ, почти ничем внешне не отличался от таких же в моём прошлом мире. Множество многоэтажных корпусов из светло-серого камня, стоящих посреди красивого, ухоженного парка по которому змеились аккуратные дорожки, посыпанные белой мелкой щебёнкой. Дорожки соединяли здания и вели куда-то в другие места, сейчас нами невидимые. Третьекурсник молчал, думая о чём-то своём. Но, самое интересное, на территории никого не было видно. Пустые аллеи и скамейки в парках и скверах навевали на меня и моих друзей удивление.

— Слушай, Карм, а где все остальные? — не выдержав, спрашиваю я.

— Второй, четвёртый и пятый курсы на каникулах, наши на личных занятиях по лабораториям, а ваши из перваков, скорее всего, на скальном пляже, — отвечает Линкст.

— А когда нам наставника дадут? — спросила Ната.

— Скоро, — усмехнувшись, ответил парень, — а что, не терпится?

— Я не про это? — надулась девушка.

— А про что?!.. — искренне удивился третьекурсник и заржал. — Тут все только про это и говорят, — закончил он отсмеявшись.

А я подумал: 'Кого интересно мне дадут в наставницы, и когда я увижу Тай и Рани?'

Через двадцать минут ходьбы выходим к двум пятиэтажным зданиям в форме буквы 'П', чьи ножки смотрят на парк, а перекладина стоит вдоль берегового обрыва.

— Слева мужской корпус, — говорит наш сопровождающий, — справа женский.

После чего разворачивается и, окинув нас лукавым взглядом, уходит обратно.

— Ну что, идём в наш новый дом? — говорю я, поправив поклажу.

— Зря ты этому пройдохе амулет отдал, — сказала мне Ната.

— Да брось ты, мне от него толку чуть, а с администратором хорошие отношения пригодятся. Что-то у меня нет желания чистить конюшни и канализацию. И надеюсь, комнаты нам дали хорошие, — отвечаю я.

— А если нет? — спросил Бар, — то что?

— Я обижусь и постараюсь поквитаться, — злобно ухмыльнувшись, отвечаю я.

— Поквитается он! — захихикала Ната, поправила лямку своего рюкзака и вздохнув, пошла ко входу в женское общежитие, — надеюсь, моя соседка нормальная девчонка... — донеслось от неё.

Киваю другу и мы топаем ко входу своего, он как раз посредине перекладины.

Пройдя стеклянные двери тамбура, упираемся в стол, за которым сидит хмурый лысый дядька в серой робе. В чьём взгляде читается раздражение и вопрос.

— Кто такие? — почти рычит он, злобно зыркнув на меня.

— Новички на первый курс, — отвечаю я, отдавая ему предписания.

— Угу... — бурчит мужик, читая бумаги. — Ваша комната?

— Пятьсот сорок, — говорит Бар.

— Что?!.. — удивляется тот.

— Проблема? — спросил я.

— Нет, — говорит он, снова читает наши бумаги и, отложив их в сторону, говорит: — я комендант общежития Танррам Стур. В этом здании я царь и бог, а вы досадное недоразумение, отнимающее мои время и силы. Мало того норовящее испортить вверенное мне имущество.

После чего с грохотом выдвигает ящик стола и достаёт оттуда тонкие брошюрки, кинув их на стол перед собой.

— Это правила проживания в общежитии! — рычит комендант. — Нарушать не советую!

И злобно щерится, глядя на нас словно солдат на вошь.

— Да мы, в общем-то, и не собирались, — говорю я, поправляя опять сползшую лямку рюкзака и забирая со стола брошюры. — А куда идти?

— Лестница — там... — отвечает лысый и указывает в правый коридор, — или там, — и показывает налево. — Ваша комната крайняя по правой стороне центрального прохода.

Киваю ему благодарно и иду направо, слыша в спину: — Понаедут всякие из деревни, а потом бардак в комнатах и мебель поломанная. Без вас у меня бы тут порядок был...

Я останавливаюсь, чувствуя закипающий гнев, оборачиваюсь и тихо говорю: — Академия нужна именно для нас и без нас она бесполезна, так что, на вашем месте я бы промолчал, поскольку если мы исчезнем, то ваше присутствие здесь потеряет всякий смысл.

Комендант смотрит на меня настолько удивлённым взглядом, будто с ним заговорил бродячий панцирник.

Я же разворачиваюсь и топаю дальше, слыша позади возмущённое сопение Бара. Когда поднялись на пятый этаж, взопрели, так как потолки тут были метра по четыре. Вышли и, ориентируясь по подсказке коменданта, нашли свою комнату, когда открыли двери и вошли, я просто открыл от удивления рот. И было от чего, нам предоставили аж двухкомнатную квартиру с большущей кухней и фантастической ванной, с отделкой не хуже, чем в лучших отелях Земли. Даже мебель была под стать отделке, массивные стол стулья и кресла. Две отменные кровати в меньшей комнате. Большие шкафы, в которые спокойно вошли все наши вещи.

Но, главное это кухня, большая с отличной электро-магической плитой и холодильником.

Вид из окон тоже не подкачал, мало того у нас был балкон который выходил прямо на обрыв, так что было видно берег моря и небольшую бухту с золотым песком на котором виднелась большая толпа народу.

— Вот и наши сокурсники, — сказал друг, как и я, оглядывая окрестности. — Может, сходим к ним?

— Солнце садится, пока узнаем, как туда дойти, пока дойдём — станет темно. Так что, предлагаю просто сходить прогуляться, заодно узнать, где здесь столовая, — отвечаю я.

— Н-да-а-а-а... — протянул Бар, — поесть бы не помешало. Но кухня здесь шикарная, согласись, только вот, зачем она нам?

— Бар, дружище. Ты таки думаешь, что только для коней здесь еда такая дорогая? — спросил я.

— Ох-х-х... Вот ведь, подери их всех Пустошь! — воскликнул он, — думаешь, и обычная еда здесь стоит столько же?

— Бар! Ты думаешь, нам родители просто так по десятку золотых выделили. Да я таких деньжищ и не видел никогда...

— Ну да, я тоже. Вот гадство, я думал, буду жить тут на широкую ногу, а получается, придётся на всём экономить, а то ещё и подрабатывать. И тогда кухня становится актуальной. Только вот, когда мы на рынок-то ходить будем за продуктами?!

Беру со стола правила Академии и даю их же Бару. — Читайте, шевалье Таулон, скорее всего здесь всё написано.

Учебная неделя насчитывала пять дней, потом был выходной. Раз в месяц, вместо одного было два выходных дня. Занятия шли с шести утра да шести вечера, в списке было аж двадцать дисциплин, но количество занятий для разных групп студентов было разным в зависимости от специализации. Мало того, почти четыре часа в день уделялось боевой подготовке и вольтижировке. Используя заклинание быстрого запоминания, буквально вбиваю в себя весь список правил и положений альма-матер, дабы потом не попасть впросак. После чего, пока заклинание не закончилось, прочитываю и запоминаю брошюрку правил общежития.

Когда закончил, посмотрел на Бара, который сидел в соседнем кресле и массировал виски, у него, как и у меня болит от заклинания голова.

— Странно, почему девушкам запрещено оставаться на ночь в комнатах парней. А как же наставничество и раскачка силы?.. — бормочет друг.

— Видимо, мы чего-то не знаем и нам всё объяснят позже, — говорю я.

— Видимо так. Ну что, идём на прогулку? — спросил он.

— Пошли...

Но погулять нам не удалось. На пороге нас поймал Карр Диклон и, оглядев строгим взглядом, велел идти за ним. Привёл в странное, овальное помещение в подвале одного из зданий, с массивным кристаллом стоящим посредине.

— Бармирр Таулон, подойди к кристаллу и положи на него ладонь, — скомандовал он.

Бар послушно выполнил приказ наставника. Кристалл под ладонью друга налился чистой тьмой и на нём загорелись символы.

— Всё ясно, подмастерье, ранг фиолетовый, школа тьмы, — сказал Диклон. — Теперь ты, Адерр Кантон.

Подхожу к кристаллу и кладу на него ладонь. И тут, что-то мягкое касается моего ядра, словно маленький котёнок потёрся. Кристалл вспыхнул разноцветьем, разбрасывая вокруг себя переливающийся спектр, или просто радугу. На нём самом загорелись символы, только вот я не понимал их значения...

— Хм, странно, по донесениям экзаменаторов ты был гранд-мастером по силе, желтого ранга. Сейчас же я вижу магистра, и тоже желтый ранг, — тихо сказал наставник, ходя вокруг меня. — Так не бывает, парень, обычно не бывает. Скажи, у тебя не было недавно контактов с сильными магами?

— Я не знаю её силы, наставник... — ответил я.

— Кого её? — спросил мужчина.

— Медик-авлар, на корабле который нас привёз, — отвечаю я.

— Тебя выбрала сиффия(2)?! — поражённо застыл он. Оглядел меня удивлённо, — с кем ещё у тебя были контакты?

— С моей подругой Натой, утром после авларки, — отвечаю я.

— Ну, ну ты везунчик, паря! — воскликнул он.

Некоторое время помолчал, кивая каким-то своим мыслям, после чего сказал: — Пошли в столовую, парни. Поужинаете и в постель, завтра у вас сложный день. У всех вас...

Столовая оказалась недалеко от общежития, кормили в ней вкусно, но цены кусались. Что полностью подтвердило нам необходимость походов на рынки и самостоятельной готовки. Питаться тут несколько раз в день, было слишком дорого для нас.

Когда ужинали, столовая была полупустой, даже Наты и той с нами не было. И Тай я так и не увидел...

Разговор в кабинете ректора.

Великий маг Княжества Атоон Дитмарр Сатон стоял у окна своего кабинета в Академии и смотрел в океан. Водную гладь ярко освещала луна, оставляя на воде серебристую дорожку. В голове, как многие и многие годы до этого стоял чёткий план предстоящей учебной работы. Все новые ученики здесь в этот год обошлось без потерь и все новички благополучно прибыли. В сложившихся обстоятельствах жесткого дефицита квалифицированных кадров во всех сферах жизни. Каждый его студент становился на вес золота.

За дверями брякнуло, и кто-то глухо выругался. С шумом распахнулась дверь кабинета, и в неё ввалился Карр, сверкая в свете светильников горящими глазами.

— Дитмарр! Это просто невозможно! Этот твой протеже! Этот мальчишка! — заорал старинный приятель и ученик.

— О ком ты, Карр? — искренне удивился маг.

— Об этом Адэрре Кантоне, конечно же! — проорал Диклон и плюхнулся в кресло, схватив со стола стакан с соком.

— И что случилось, что тебя так возбудило, что ты не меня орёшь?

— Этот пацан умудрился залезть в постель сиффии и получить от неё по-полной! Мало того, по наущению этой крылатой он поделился силой со своей подружкой...

— Это хорошо, они оба стали сильнее, — улыбнувшись, ответил Верховный.

— Да! Хорошо конечно, но ты же понимаешь, нам нужно искать им новых стабилизаторов. Расчёт-то делался исходя из других данных... А мы уже отправили все курсы кроме третьего на каникулы и если что можем и не найти подмену. Что делать будем, Дит?

— Такая разница в силе?

— Он магистр! Магистр желтого ранга, Дитмарр!

— А девушка?

— Гранд-мастер — фиолетовая, ей шаг остался до магистра! Чтобы их стабилизировать, нужен архимаг! У меня нет архимагов на третьем курсе, учитель... — ответил преподаватель. — А среди универсалов их и в княжестве только один единственный и тот великий герцог Ниллмарр Клейн.

— Ты забыл одно правило раскачки ядра, мой непутёвый ученик, — тихо сказал ректор.

— Какое?

— Стабилизатор не обязательно должен быть сильнее...

— Э?! А ведь и верно! Но, вопрос всё равно открыт, учитель. На третьем курсе нет подмастерья универсала...

— Зато есть на четвёртом.

— Но, они на каникулах...

— Она в столице и ты завтра к ней съездишь.

— А... Вон ты о ком. Думаешь, он сможет ей помочь?

— Если ей кто и поможет сейчас, то только он. Давненько сиффии не делали нам таких подарков, странно чего сейчас-то? — прошептал маг, повернувшись к окну снова глядя на луну.

— Кто этих провидцев поймёт?.. — ответил ученик. — Я не знаю ответа, да они и сами иногда не знают его.

Адэрр Кантон (утро следующего дня, Академия)

Солнце окрасило своим светом верхушки деревьев в парках Академии, а мы всеми первым и третьим курсом наматываем круги по дорожкам. Именно так начался наш первый учебный день. А подняла нас с Баром сирена, чей заунывный вой раздался ровно в половине пятого утра, когда вокруг ещё царили густые сумерки. Я встал спокойно, а вот друже из койки еле выполз. И только холодная вода в ванной окончательно его пробудила. После во всех квартирах общежития раздался бодрый женский голос из обычных динамиков, висевших над входом, призывающий выходить на утреннюю тренировку. Накидываем туники, лёгкие матерчатые туфли на каучуковой подошве и вниз. А там, толпень парней во дворе общежития. Здесь насколько я понимаю не только первый, но и третий курс. Во дворе соседнего здания не меньшая толпа девчонок. Гул стоял, словно на базаре, и по прикидкам парней было около тысячи, и девушек столько же. Ну, в информации по Академии было, что на одном курсе учится тысяча студиозусов. И полный такт обучения на всех пяти курсах около пяти тысяч молодых техно-магов. Так как в специальности входило не только обучение магии, но и полный курс лекций соответствующим специальности технологиям. Насколько я понял, нас с Баром зачислили на Боевой факультет, но кроме собственно магии, нас ждал курс физики, химии, механики, металловедения и прочих сопутствующих военным технологических дисциплин, а венчала всё это великолепие Высшая математика, причём куда более крутая, чем в своё время преподавали мне на Земле. У отца дома были несколько учебников как раз по ней, причём парочка уже в новой системе чисел. Отец использовал Вышку для кое-каких своих расчётов, мама-кошка же вообще, на мой непрофессиональный взгляд в математике шарила никак не меньше земного кандидата мат-наук. А то и круче, она легко и просто решала в голове настолько крутые уравнения, что я только диву давался. Мне для их решения нужно было подумать и тщательно записать всё на доске.

За размышлениями чуть не пропустил окончание тренировки, благо успел затормозить, а то влепился бы в спину впереди бегущего парня с иссиня-чёрными волосами, в которых проскакивали алые прядки. Это у южан была такая мода, как я знал. Парень почувствовал, что я близко и удивлённо оглянулся.

— Ты спишь что ли? — спросил он, глядя на меня своими сиреневыми глазами.

Рассмотрел парня, ничего такой себе красавчик, в шёлковой тунике и мягких сапожках из тонкой кожи.

— Адэрр Кантон, — говорю я, протянув руку.

Парень с сомнением оглядел меня, но внезапно широко и искренне улыбнулся.

— Лингарр Ритоан, — сказал он, пожимая мою ладонь. — Ты ведь северянин, я слышал о тебе от княжны Тайвааль.

— Она здесь? — спросил я, — а то вчера я её так и не увидел.

— Здесь, я видел вчера их с Ранией на пляже внизу, — отвечает парень.

— Лингарр, это мой лучший друг Бармирр Таулон, — говорю я, представляя подошедшего Бара.

Парни знакомятся, пожимая ладони. А я вспоминаю, ху-из-ху в Княжестве и понимаю, что передо мной отпрыск Великого герцога Ритоана, одного из столпов государственной власти и лидера южного анклава герцогов.

— Внимание, Первый курс! — разносится над толпой зычный голос Карра Диклона, — отправляетесь на завтрак, а после него весь первый курс я жду в главном корпусе на вводной лекции. Всё понятно?!

— Да, мэссир! — нестройно проносится над толпой.

— Третий курс по распорядку, до обеда, — гаркнул наставники и третьяки тут же потопали в общежитие.

— Тренировка закончена, все свободны, — говорит из громкоговорителя на фонарном столбе тот же что и утром женский голос.

Уматываем в свою комнату, принимаем быстро душ и, очистив и высушив заклинанием туники, спешим на завтрак. У входа в столовую нас дожидается Ната, рядом с нею какая-то симпатичная русоволосая девушка.

— Парни, это моя соседка Лауни Кимарр из Натрома, — говорит Ната, обняв по очереди нас с Баром.

— Адэрр Кантон, — говорю я, а вслед за мной представляется и Бар.

Позавтракали быстро, я всё искал в толпе студентов Тай и Рани, но опять безуспешно.

После завтрака в компании Наты, её соседки и подрулившего Лингарра, пошли в главный корпус. Он оказался правее общежитий почти на краю обрыва. Массивное, овальное по форме здание с витражами вместо окон и стрельчатой крышей, похожей на китайские пагоды. Стоя в небольшой очереди у входа в корпус услышал сзади тихий голос, от звука которого у меня екнуло сердце: — Шевалье Кантон?

Оборачиваюсь и тону в золотистом цвете глаз, смотрящих на меня.

— Моя Госпожа, — склоняюсь в учтивом поклоне. Маленькая ладонь с аккуратными пальчиками, взять, коснутся губами, чувствуя лёгкий аромат цветочного масла.

— Вы сама учтивость, шевалье, мы рады вас видеть, здесь, — говорит Тай, вижу за её плечом сияющие, счастливые, серые глаза Рани.

— Прекраснейшие эделлис, мы наконец-то встретились, — говорю я, даря радостную улыбку обеим девушкам.

— У нас ещё будет время поговорить, — отвечает княжна, и я пропускаю её перед собой. Пока они идут мимо, ловлю ладошку Рании и слегка пожимаю её, получая в ответ сияющую улыбку.

В холле на меня смотрят Лингарр и Бармирр. Сын герцога зажмуривает один глаз и громким шёпотом говорит Бару: — Была бы сейчас у меня лупа, можно было бы чего-нибудь поджечь, до того у Адэрра сияющая физиономия...

Бар начинает молча ржать, Ната тоже слышавшая сентенцию парня закрыла рот ладонями. Но прищуренные глаза выдают её веселье.

Но я не обижаюсь на подколки, до того мне замечательно...

Прошли в большой лекционный зал, и как в университетах на Земле он был в форме амфитеатра, причём мест было столько, что когда мы все расселись, зал остался почти пустым. Видимо, он рассчитан на всех студентов Академии одновременно.

На подиум вышла красивая женщина в Академической робе и, оглядев нас весёлым взором, сказала:

— Моё имя Дарсия Атмарон я преподаватель психологии и я приветствую вас, молодое пополнение нашего храма науки и знаний. Все вы прошли сложный отбор по множеству параметров, и случайных людей здесь нет. Так что, я начинаю вводную лекцию для вас, слушайте же, чему когда и как вас всех будут учить...

Я сидел и слушал об организации учебного процесса, а попутно разглядывал своих сокурсников. Парней и девчонок, сайаттов и что удивительно тирсов. Мама-кошка говорила мне, что несколько кланов живут на Скорруме, и тирсы есть среди герцогов и других владетелей в Княжестве. Молодые кошко-люди производили донельзя приятное впечатление. Примерно через час объяснений, женщина-преподаватель умолкла, оглядела нас весёлым взглядом и сказала:

— А теперь настало время обсудить животрепещущий вопрос, имя ему — Стабилизация. Все вы сейчас, молодые маги с нестабильным ядром силы. Чтобы вам нормально жить и работать, внутреннее ядро подлежит стабилизировать. Для этого подходят маги с небольшой разницей в возрасте и либо на один ранг выше вас, либо на два и более ниже, кроме адептов. Что бы вы там себе не думали, но стабилизация это не только близкий контакт, но и кое-какие магические действия со стороны обоих участников. Сегодня вы все, все кто здесь находятся, кроме студентов тирсов, получат партнёра для процесса стабилизации ядра. Советую вам всем, настроится на это самым серьёзным образом. Это не ради развлечения и удовлетворения вашего бурлящего либидо. Это необходимо, для нормальной жизни и роста вашей силы как магов. Всем вам, совет Академии уже выбрал партнёров, прошу не устраивать скандалов на тему, что вам кто-то не понравился. Эти ребята, ваши товарищи и напарники, а не любовники. Хотя иногда бывает, что наставничество заканчивается романтическими отношениями, но прошу вас не рассматривать процедуру, как способ выбора партнёра в жизни. Это глупо и контр продуктивно. Вы всё поняли?

И тихий согласный гул был ей ответом.

И ещё, после стабилизации всякие контакты между вами и вашими напарниками будут прекращены, и третий курс уйдёт на каникулы, а вы приступите к учёбе, и прошу вас настроиться на самую интенсивную работу. Первый курс — самый тяжёлый для студентов, а каникулы у вас будут лишь зимой. Два месяца всего, так что для тех, кто живёт далеко, они с учётом дороги будут совсем недолгими. Вопросы есть?

— Скажите, а почему к нам так активно липли старшие? Особенно девушки из адептов? — спросил парень в третьем ряду, подняв при этом руку.

— Потому что, маг с нестабильным ядром неосознанно делится своей силой с партнёром, тем самым усиливая его. Стабилизированный маг так делать не может. И самое главное, после стабилизации вы не сможете восстанавливать силы этим способом, — ответила преподаватель.

— Понятно... — протянул парень, и горестный вздох пронёсся по аудитории.

Наставник рассмеялась, — Ничего, силы и без этого восстанавливаются довольно быстро, особенно здесь, вблизи самого могучего источника в Княжестве.

— Но мои родители говорили, что это помогает?! — воскликнула одна из девушек.

— Помогает, но только в случае искренних взаимных сильных чувств. Если любите, то близость поможет вам восстановиться, а если нет — то нет! — сказала женщина. — Ещё вопросы есть?

— А как же тогда третьекурсники? Они ведь стабилизированы, но их силы от контактов с нами тоже растут? — спросил я.

— Они стабилизированы, но вы-то нет! Вы стабилизируетесь, они растут в силе, процесс взаимосвязан. И да, шевалье Кантон, если не ошибаюсь? — спросила она меня.

— Да... — удивлённо ответил я.

— По окончании лекции, вам надлежит явиться к ректору, — сказала она. — Ещё вопросы есть?

— А скажите, после стабилизации нам вообще запретят близость с мальчиками? — спросила одна из девушек.

— Прямого запрета нет, но поверь мне, моя милая, тебе будет не до мальчиков, как и им не до тебя, по крайней мере, на первом курсе. Нагрузки таковы, что главной мечтой во время учёбы, у тебя будет банально выспаться и отдохнуть, какие уж тут мальчики? К ним это тоже относится, кстати, — ответила лектор. — Ещё вопросы?

Но больше вопросов не было.

— Что же, тогда я буду распределять вас по группам. Услышав вашу имя и фамилию, вам надлежит встать. После чего пройти туда, куда я укажу, всем всё понятно?

— Да-а-а-а... — пронеслось над залом.

Иду по коридору в дальнюю часть главного корпуса. Лекция закончилась, и мои друзья и сокурсники ушли на площадь перед зданием. Там им представят их напарников. Меня же зачем-то ждал Великий маг княжества, Дитмарр Сатон. Зачем, я терялся в догадках...

По подсказкам Карра Диклона, которыми он щедро поделился перед тем, как отправить меня к ректору, я нашёл искомую дверь. Массивная, красного дерева дверь была украшена золотой табличкой 'РЕКТОР'. Ни имени, ни фамилии, ну, Верховный руководит Академией вот уже сто тридцать лет и в дополнительных уточнениях не нуждается.

Стучу в дверь и, не дождавшись в ответ ни каких звуков — открываю. За ней большое помещение, вдоль стен которого стоят шкафы, а в углу массивный стол. На потолке горит магический светильник, и никого нет. Вхожу и оглядываюсь, между двумя шкафами видна ещё одна массивная дверь. Прохожу комнату и уже без стука её открываю. Комната что мне открылась, была раза в три просторнее предыдущей, и главное в ней было панорамное окно во всю стену. Вдоль двух стен стояли шкафы со множеством книг и свитков, у дальней стены стоял массивный стол, у окна пара удобных даже на вид кресел. Оглядел помещение и аккуратно вошел.

В кабинете ректора никого не было, лишь из-за приоткрытой створки одного из окон доносился шум прибоя и крики морских птиц.

'Н-да... Зачем меня звал Его Могущество, если самого нет на месте?' — подумал я.

Странный шорох, оглядываюсь и вижу, как один из шкафов отходит в сторону и из-за него выходит высокая фигура в привычной уже местной робе, только что белого цвета. Вышедшим оказывается Великий маг и ректор Академии Дитмарр Сатон. Вслед за ним, выходит ещё кто-то, пока не понятно кто, поскольку фигуру и лицо скрывает длинный плащ с капюшоном. Только что, он или она очень невысокого роста.

'Ребёнок что ли?' — думаю я.

— О! Вот и ты, Адэрр, — говорит мне ректор, — здравствуй.

— Здравствуйте, Ваше Могущество, — склоняюсь я в вежливом поклоне.

— Подожди нас у секретаря, — обращается маг к своему сопровождающему и тот выходит из его кабинета, прикрыв за собой двери.

— Что же, Адэрр, я рад, что ты смог пройти по конкурсу и оказался здесь. Но, причина, по которой я позвал тебя, может показаться тебе необычной, — сказал он, глядя мне прямо в глаза.

— В чём необычность, мэссир? — спросил я.

— Присядем, — указал мне Верховный на кресла.

Я, молча, проследовал к окну и, дождавшись, когда Великий маг сядет в кресло уселся в своё.

— Так вот, — продолжил маг, — благодаря твоему везению, твои силы, как мага возросли на ступень. И твоя партнёрша, которую тебе выбрали изначально для процесса стабилизации тебе больше не подходит. И это могло бы стать для тебя проблемой, но мы нашли выход, только вот, с твоим новым партнёром не всё гладко...

— Кто она и в чём проблема? — спросил я.

— Эта девушка, с четвёртого курса нашей Академии, но дело не в этом. Дело в том, что она во первых племянница Великого князя, а во вторых из-за досадного стечения обстоятельств, её инициация прошла крайне неудачно, и в последствии уже здесь, мы не смогли исправить до конца последствия этого, — ответил маг.

— То есть моя цель теперь не только стабилизировать себя, но и попробовать помочь этой несчастной девушке? — спрашиваю я.

— Да, Адэрр. И я лично прошу тебя отнестись к этому с максимальной ответственностью. Девочка по-настоящему талантливый маг, но вот сил у неё крайне мало, хотя должно быть как минимум на пару ступеней больше. Ты можешь отказаться, если что Ассамблея подберёт тебе мага для Стабилизации, не обременяя решением чужих проблем. Что скажешь? — спросил Верховный глядя на меня с явно видимой надеждой.

— Мужчины рода Кантон никогда не бегали от проблем и ответственности, мало того мы никогда не отказываем в помощи нуждающимся. Я готов попробовать, Ваше Могущество, — отвечаю я. — Когда меня представят моему партнёру?

— Прямо сейчас, — ответил ректор, облегчённо вздохнув и улыбнувшись. — Джаанн, зайди к нам!

В кабинет вошел неизвестный в плаще и тихим, женским голосом сказал: — Он согласен, мэссир?

— Да, Джаанн. Адэрр, разреши тебе представить Джаанн Херрде, дочь барона Олмарра Херрде. Одну из лучших учениц Академии и твоего партнёра. Джаанн, это шевалье Адэрр Кантон, о котором я тебе говорил. Надеюсь, совместно вы сможете решить все стоящие перед вами в настоящий момент задачи, — сказал Дитмарр Сатон.

Встаю и, подойдя к девушке, говорю: — Сними капюшон, Джаанн.

Пока из-под него виднеются только чуть поблёскивающие глаза и прядка алых в солнечном свете волос.

Та тяжко вздыхает, но решительным жестом скидывает ткань. Мне открывается очень, очень красивое лицо, с яркими малахитово-зелёными глазами в обрамлении ярко алых волос. Но, правую щёку девушки уродует шрам, словно кожу проткнули и собрали складками, отчего уголок глаза ушёл вниз, а губы наоборот ушли чуть вверх.

— Страшная? — спросила меня она.

— Нет, наоборот, очень красивая. Только вот, когда ты получила это и почему не избавишься? — отвечаю я, аккуратно проводя пальцами по шраму.

— Этому шраму три года, и он уже не такой уродливый, как поначалу, — отвечает она.

— Его могущество, сказал, что ты племянница Его Величества?

— Моя мама, младшая сестра Великого князя, — отвечает она.

— Угу, хорошо. Тогда я отдаю инициативу в твои руки Джаанн, — говорю я, — постараюсь быть максимально послушным и внимательным.

Девушка грустно улыбнулась.

— И что, моё украшение тебя совершенно не отталкивает? — спросила она.

— Нет, — искренне отвечаю я. — Я не оцениваю людей по внешнему виду, только по внутреннему содержанию и отношению ко мне и другим.

— Ты странный, — говорит она.

— Ты не первая, кто говорит мне это, — отвечаю я.

— Ну, раз проблем нет. То вам пора, дети. Идите и занимайтесь делом, расписание у тебя есть, Джааанн, — сказал Великий маг. — Адэрр, с сего момента и до окончания процесса стабилизации эдель Херрде, старшая в вашей паре. Слушайся её во всём, ты понял меня?

— Да, мэссир, — отвечаю я поклонившись.

— Тогда идите, — сказал маг.

Девушка кивает мне на двери и мы, попрощавшись с ректором, выходим из его кабинета.

— Следуй за мной, — говорит мне Джаанн, — сейчас сходим на склад Академии, получишь несколько комплектов ученической формы. Потом сходишь в общежитие, и после пойдём на занятия. Покажу где тут — что и как... В течение Стабилизации ночевать будешь у меня, понятно?

— Э-э-э... Да... Понятно... И меня пустят в женский корпус?..

— В сопровождении меня и на время Стабилизации — да. Потом нет... — отвечает она, и быстрым шагом идёт к лестнице.

Разговор в кабинете ректора, полчаса спустя.

У большого окна стояли и смотрели на океан двое мужчин. Один высокий и статный, был одет в ослепительно-белую робу ректора. Второй, чуть ниже ростом, но более широкоплечий в тёмно-синюю преподавательскую.

— Ну, как он её принял? — спросил второй.

— На удивление — хорошо, — сказал первый, — заявил, что оценивает людей не по внешности, а по характеру и поступкам.

— Да?! — удивился второй, — странные суждения для подростка, взрослые слишком. В его возрасте, внешние данные моих подруг волновали меня куда больше содержимого.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся первый, — ты думаешь, у меня было по-другому, Карр?

— Н-да! Что же, мальчишка не перестаёт удивлять. Посмотрим, как решит её проблемы и сможет ли их решить вообще. Или бедная девчонка, так и будет мучиться всю оставшуюся жизнь... — Сказал тот, кого назвали Карр.

— Не будет... — грустно сказал Верховный.

— Она таки собралась в Храм?! — воскликнул преподаватель.

— Если парень ей не поможет, это её единственный шанс прожить долгую жизнь. Из-за произошедшего у неё даже детей не будет. Так что Храм, вполне достойный выход в этом случае...

— В Пустошь Храм! — воскликнул второй, — этот парень справится, должен справиться!

— Надеюсь, что так... Надеюсь так... — прошептал ректор.

1. — Эттар — вежливое обращение к мужчине (язык тирсов).

2. — Сиффия — так называют женщин авларов с Железных островов.

Глава 12. Ученические будни.

Джаанн Херрде (Атоон-Ридаг, Академия 17 день лета года 3685-го от В.Т. вечер)

Анн, шла по дорожке в парке Академии, шла в свою комнату в общежитии. Чуть впереди покачиваясь, топал её новый напарник. Совсем мальчишка, приехавший откуда-то с дальнего севера Княжества. Но, нужно отдать должное, мальчишка был силён до невозможности, причём и физически и как маг. Полдня под чутким руководством наставников их постепенно выдаивали, доводя буквально до грани разрушения ядра силы и сейчас от этого всего у неё кружилась голова. Парня вообще мотало из стороны в сторону, вот его окончательно понесло, и Анн ухватив его за руку, придержала, не дав упасть.

— Как ты? — обеспокоенно спросила она.

— Что-то мне — нехорошо... — прошептал он в ответ.

— Ты помнишь, не вздумай заряжать ядро от источника, ты не должен пользоваться своими способностями 'крадущего', — тихо сказала она, держа качающегося парня, — слышишь?

— Я помню-помню... — сказал он в ответ. — Идём скорее, а то я сейчас упаду.

Девушка взяла его под руку и повела в общежитие. Вокруг, было полно точно таких же парочек, так же бредущих в кампус. Первый день стабилизации, самый сложный, самый тяжелый для первокурсников. Только вот ей, вся это пытка так и не принесла желаемого результата в прошлый раз. Да и инициация... Им просто не повезло с братом. Откуда взялась та мелкая тварь Пустоши, выяснить так и не удалось, только вот, ей-то от этого, сейчас не легче. В самый разгар ритуала эта погань метнулась к ним и впилась ей в лицо. Брату пришлось прерваться, остановить ритуал, чтобы убить тварь, а после всё просто пошло наперекосяк и Анн вообще чуть не умерла. Брат спасая её чуть не убил себя, но справился и спас девушке жизнь. Хотя у неё иногда мелькала мысль, что смерть была бы лучшим выходом. И все их с отцом и братом надежды, что Академия может исправить, излечить её проблему так и не оправдались.

Её стабилизатор, опытный парень маг, старался изо всех сил. Он был ласков и аккуратен, но все его старания прошли почти без пользы. Анн стала сильнее совсем чуть-чуть, мало того при сильной нагрузке на ядро силы её преследовали боли иногда настолько сильные, что Анн теряла сознание. На третьем курсе ей напарника не нашлось, да и смысла она в этом не видела, как впрочем, и ректор Великий маг Сатон. Так что, отдыхала в тот год на целый месяц дольше, чем сокурсники. Настоятели храма Отца и Матери, в Академии, посоветовавшись, предложили ей пройти ритуал клятвы богам и стать Белой волшебницей, встать в первых рядах борцов с поганью Пустоши и Джаанн почти согласилась, даже начала длительный пост, дабы очистить перед ритуалом своё тело и душу. Теперь же, Великий маг попросил её всё-таки выступить в роли стабилизатора, для этого мальчишки с дальнего севера... Но, она почти не верила в удачный для себя исход. Только что, всё равно сделает всё, чтобы молодой маг обрёл свою полную силу. Это её долг, долг как мага и гражданина, отказаться от которого, значит проявить слабость и неблагодарность к своему народу и стране.

Вот и двери общежития, Адэрра уже мотает из стороны в сторону так, что девушка его едва удерживает от падения, но нужно ещё подняться на четвёртый этаж.

— Адэрр! — строго сказала она. — Взбодрись, если ты упадёшь, я не смогу тебя втащить к себе в комнату, ты для меня слишком тяжелый. А на магию у меня нет сил...

— Моё ядро, оно словно с ума сошло! — шепчет он. — Это словно голод, я почти не в силах контролировать его...

— Нам недолго осталось, идём... — ответила она и вошла в здание. Несмотря на совершенно разбитое состояние, и целых три остановки на лестнице парень смог подняться к ней в комнату. Где упал в кресло и отрубился...

Анн сходила в ванную, сполоснулась в душе и, накинув халатик, пошла будить своего партнёра.

— Адэрр? — позвала она парня, так и спящего в кресле. — Адэрр!

Парень не реагировал. Девушка усадила его вертикально и слегка хлопнула по щеке.

— Адэрр?!

Он открыл глаза, синие словно вечернее небо, сейчас тусклые и мутные. Глубоко вздохнул и тихо сказал:

— Что? Что такое?

— Ты не забыл — зачем ты здесь?

— А зачем? — заплетающимся языком спросил он.

— Проклятье... — прошипела она. — Смотри на мою руку, смотри!..

И создала над ладонью узор необходимого для настройки пары заклинания.

— Что это?

— Это то, что тебе сейчас поможет. Только не вздумай брать для него силу извне. Иначе толку не будет, давай действуй! — сказала она, удерживая его вертикально.

— У меня нет сил! Как я создам его?..

— На него нужно самый минимум, он у тебя есть, Адэрр. Давай делай иначе тебе так и будет плохо, и восстановишься ты не скоро, — казала она.

Парень поднял ладонь и, сосредоточив на ней взгляд, создал узор заклинания, Анн почувствовала, как влил в него силу, и последовала за ним. Узоры вспыхнули и слились, слиплись в один, после чего снова распались и впитались в ладони. Внутри появилось странное, тёплое чувство, которое сразу же очистило мысли и чуть-чуть наполнило ядро.

— Ух! — воскликнул парень, чей взор стал ясным и чистым. — И что будем делать дальше?

— Иди в душ, ты потный и усталый. Смой усталость, после чего выходи я пока накрою на стол, поужинаем, — ответила она улыбнувшись.

Парень встал, но после первого же шага его снова занесло, и лишь спинка дивана, за которую он ухватился не дала ему упасть.

— Chort podery! — прошептал он на каком-то непонятном языке.

Но, несколько секунд постояв, всё-таки ушёл в ванную комнату. Услышав, как зашумела вода, Анн отправилась на кухню, чтобы приготовить лёгкий ужин.

Поужинали довольно бодро, парню явно стало легче, но в любом случае восстановиться полностью можно только одним способом. Самым древним, самым верным, разработанным ещё далёкими-далёкими предками.

Только вот, девушка ещё ни разу не получила того удовольствия о котором говорили другие девчонки с курса. Приятно конечно, но ничего особенного. Может быть, виноват был её первый напарник, а может быть это свойство её организма.

Анн встала и пошла в спальню, расправила свою кровать и на миг застыла. Чувствуя, как сзади подошел Адэрр.

— Что дальше, Джаанн? — спросил парень.

— А то ты не знаешь? — ответила она, обхватив себя руками.

— Джаанн, если не хочешь, давай не будем этого делать, — сказал он.

— Дурак, мы уже связаны заклинанием, если не сделаем это, завтра даже встать не сможем! — ответила она.

— Тогда, что же делать?

— Тебя нужно учить?! — удивилась она.

— Значит, в этом ты отдаёшь инициативу мне?

— Именно... — прошептала она, чувствуя, как сильные руки скользят по талии, обхватывая её. Ладони касаются груди, чуть сжимая полушария, всё-таки рождая лёгкую дрожь желания внутри.

— Ты так зажата, чего-то боишься? — шепчет он.

— Нет, — отвечает она.

— Что же, ты чего-то недоговариваешь, но это твоё право, — отвечает Адэрр и подхватывает её на руки и она снова слышит от него тихие на грани слышимости слова на странном языке...

— Pohoje eto budet nye prosto...

Парень аккуратно уложил её на кровать, вспыхнул узор знакомого заклинания, после чего он лёг рядом и нежно поцеловал девушку в уголок губ. А дальше под его руками и губами она провалилась в какую-то странную негу. Он не торопился, и Анн незаметно для себя целиком отдалась необычным, новым ощущениям. То, что делал этот мальчишка, совершенно не походило на обычный контакт. Его руки и губы казалось, были везде, и от этого горячая волна наслаждения, накатив, накрыла её разум. В самый разгар, ядро силы запульсировало особенно сильно, стрельнуло болью, которую без остатка смыло волнами наслаждения.

Утром.

Проснулась она ещё до рассвета, под головой было упругое, тёплое плечо парня, чьё тихое дыхание шевелило волосы на голове. Анн открыла глаза и в тусклом свете молодой луны посмотрела на него. Днём он казался ей не очень красивым, сейчас же с его лица исчезло спокойное холодное выражение и оно стало гораздо красивее.

'Кто же ты такой?' — проплыло в мыслях, — 'Такой юный и словно бы взрослый...'

Но парень безмятежно спал, и на его губах иногда появлялась и исчезала мягкая улыбка. Вставать не хотелось, в теле была странная ломота и одновременно лёгкость. Вспомнился вечер и от воспоминаний, ей стало жарко. Дыхание сбилось, и Анн закрыла глаза, чтобы успокоиться, но это вообще не помогло, стало только хуже. Разыгравшееся воображение вообще почти лишило её самообладания. Открыла глаза и столкнулась взглядом со смотревшим на неё Адэрром.

— Утро доброе, — сказал он.

— Привет, — прошептала она, тяжело со всхлипами дыша.

— Похоже, у тебя небольшая проблема, я могу помочь?

— Да... — чуть слышно ответила она, чувствуя пульсацию ядра силы. Пульсация порождала уколы боли. Но, его губы и руки снова начали своё движение по её телу. Снимая боль наслаждением...

Адэрр Кантон (Атоон-Ридаг, Академия 57 день лета, года 3685-го от В.Т. вечер)

Уже привычный шорох гравия на дорожке Академии, иду, от усталости и магического истощения подволакивая ноги. Хорошо хоть сейчас моё ядро почти стабилизировалось и меня не мотает словно пьяного. Что частенько было поначалу, тогда Анн меня буквально таскала на себе. Она от этого конечно тоже страдала, но не так сильно как я. Большинство первокурсников уже стабилизировались, и их напарники умотали на каникулы, отчего в Академии стало совсем пустынно. У нас, первокурсников вовсю идут занятия, хорошо хоть пока не дают самостоятельной работы, а то не знаю, как бы я справлялся. Нагрузки просто адовы, на Земле нам не давали такие объемы информации и знаний с такой скоростью и интенсивностью, благо заклинания разгона разума всегда под рукой, как и эликсиры от головной боли.

Анн ждёт меня у себя в комнате, опять, наверное, наготовила вкусненького. Умеет она готовить рыбные блюда так, что я подметаю их словно сбежавший с голодного края. Девушка балует меня, благо с её проблемой наметились большие подвижки. Она буквально скакнула в силе на пару степеней, и я чувствую, что это далеко не предел. Но продвинуться дальше пока не получается, мне самому натурально не хватает сил.

Недавно виделся с Тай и Рани, в выходной день мы все вместе ходили на скальный пляж, где купались в прозрачной солёной воде. Я умудрился поймать здоровенного краба, чьё тело было размером с суповую тарелку, лапы длиной по метру в клешни с мою ладонь. Вечером, в своей комнате Анн нам его приготовила по особому рецепту...

Тай перед уходом в свою комнату, горячо меня поблагодарила за решение проблемы Анн. Я ей ответил, что ничего еще не решено. На что ответа не дождался, лишь Рани чмокнула в щёку на прощание. Меня во многом местные нравы поражали. С одной стороны вольные до невозможности, с другой строгие до чопорности. Хотя я заметил ещё, что взрослые маги весьма сдержанны в личном общении и разборчивы в выборе партнёров. Некоторые вообще с противоположным полом близко не контактируют, отговариваясь отсутствием чувств. С простыми же людьми все еще сложнее, там вообще только деловое общение присутствует, так что, клуб магов, это довольно закрытая организация. Попав в которую с не магами общаться принято минимально и тем не принято заводить с ними семьи. И причина как выясняется, проста — это сроки жизни. Маги живут дольше и чем сильнее маг, тем дольше он проживёт. А хоронить любимых неприятное занятие. Так что семьи у магов создаются поздно, а дети рождаются ещё позднее.

В остальные дни Тай, ну у меня сложилось такое ощущение, со мной встреч избегала, а при редких встречах вела себя подчёркнуто официально. Это вызывало у меня недоумение, да и не только у меня. Рани, с которой удалось поговорить, тоже не понимала причин такого поведения своей подруги. Сказав лишь, что у княжны появилась новая фрейлина, с которой та часто встречается и подолгу говорит, не рассказывая только о чём.

И да, и Тай и Рани уже стабилизированы, им на это потребовалось всего три декады в отличие от меня. Я вообще подзадержался с этим процессом, может быть дело не только во мне, но и в Анн, но, ни она, ни кто другой мне этого не объяснили. Лишь раз я разговорил её на тему стабилизации и возможности делать это по-другому. И способ был, но был он чрезвычайно сложен и нестабилен. Разработал его один маг зразу после Тьмы, из-за того, что вместе с семьёй оказался отрезан от цивилизации. Сексуальный контакт при нем не требовался, зато требовался изрядный опыт, терпение и внутренняя дисциплина. Пользовались им крайне редко, в исключительных случаях и результата он не гарантировал. Так что...

Вот и двери женского общежития, вхожу и натыкаюсь на строгий взгляд его коменданта. Тирсы, жены главного администратора Академии.

— Адэрр Кантон, почему ты так долго стабилизируешься? Когда уже вы закончите? — спросила она сходу.

— Я делаю всё что нужно, но пока не достиг результата, — отвечаю я. Да, я почти стабилен, но 'почти' не считается.

— Советую быть старательнее, ты последний остался из парней, — пробухтела женщина.

— Это не от меня зависит, вернее не только от меня, наиррам(1), — отвечаю я.

— Не нравится мне всё это, иди уже, беспокойный киммарр(2), откуда только, такой взялся? — бурчит она мне в спину.

Но я, улыбаясь, топаю на лестницу, ничего не отвечая ей.

1. — Наиррам — уважаемая, обращение к замужней женщине (язык тирсов).

2. — Киммарр — мальчишка (язык тирсов).

Ночь, лишь в окнах голубоватый свет полной луны. Лежу на спине, на груди покоится голова Анн, и девушка не спит, проводя пальчиком по шраму на моей груди.

— Адэрр?..

— Да.

— Что мы делаем не так? Почему ни у тебя, ни у меня нет окончательного результата? Ты говорил с Верховным? — спрашивает она.

— Да, говорил...

— И что он сказал?

— Сказал, что плохо стараемся. Сетовал на то, что у меня нет уверенности в результате...

— Ты сделал из меня гранд-мастера! Какой ещё результат нужен?! Я домой хочу, к отцу, матерям и сёстрам...

А я лежу и, глядя в потолок, думаю, что же нужно сделать, чтобы всё закончить. Ведь дело не в близости, дело в чём-то ещё... В чём-то едва уловимом, каком-то моменте, мелочи касающейся не меня, а Анн. Что-то я не улавливаю. Перехожу на внутреннее зрение и, расслабившись, разглядываю поток силы и своё и её ядра. Мой внутренний источник светит ярко и ровно, но периодически начинает мерцать и пульсировать вместе с пульсом. Так быть не должно, у мужчин, стабилизированное ядро не мерцает и не пульсирует. Переключаюсь на Анн и разглядываю её. Тут всё тоже нормально, ну почти, периодически её источник меняет интенсивность свечения, чуть тускнеет, а потом ярко вспыхивает, постепенно возвращаясь к норме. Словно ему чего-то не хватает, словно лампочка накаливания у нестабильно работающего генератора или шалящего трансформатора, что точнее...

'А может, попробовать передать ей силу извне? Используя способности 'крадущего' подключить своё ядро к внешнему потоку и по связи передать ей. Может это поможет?' — думаю я, и мысль захватывает меня.

Анн уже почти спит, дыхание выровнялось и во взгляде плавает туман.

— Анни?.. — шепчу я.

— Да... — отвечает она, посмотрев на меня сонным взглядом.

— У меня есть идея!

— Да?! Какая?

— Интересная и я её сейчас попробую реализовать.

— Да? — говорит девушка и из её взгляда пропадает сон. — Думаешь, твоя идея сработает?

— Ну, не попробую — не узнаю... — отвечаю я, и привстаю, нависая над ней. Касаюсь губами шрама на её лице. Он стал ощутимо меньше, уже не стягивая губы и глаз. Джаанн закрывает глаза, отдавая мне инициативу полностью. Если честно, меня, как и её, уже тяготит наша затянувшаяся близость.

Но, дело превыше всего и я опускаюсь губами по её шейке к груди. Стараюсь разогреть её посильнее, контакт ядер болезненен для нас обоих, но у Анн, почему-то, боль сильнее моей и если не купировать её противоположными ощущениями, то контакт натурально неприятен для девушки.

В самый разгар, перехожу на магическое зрение и тянусь к ближайшему потоку силы, направляю его в своё ядро, как сделал однажды давным-давно и... Ревущий поток силы, устремляется внутрь меня, ядро вспыхивает ослепительным светом, а за ним вспыхивает и ядро Анн. За вспышками накатывает такая боль, что я кричу и с криком проваливаюсь во тьму.

Просыпаюсь в незнакомом помещении, светит яркое солнце в окно, заливая небольшую, светлую комнату золотыми лучами. Оглядываюсь, в комнате кроме кровати, на которой я лежу есть ещё небольшой шкаф со стеклянными дверцами, за которыми стоят какие-то пузырьки и склянки, и маленький столик. Сажусь на кровати, и от этого комната начинает летать вокруг меня кругами, отчего я падаю обратно на подушку.

— Нихера себе!.. — шепчу я на русском. В теле слабость в горле ком и тошнота.

'Интересно, Анн-то там живая?' — думаю я, вспомнив, что происходило перед этим.

Провалявшись около получаса, немного пришёл в себя, ну хоть мутить перестало. Переключаюсь на магическое зрение и осматриваю себя в нём. И сразу же замечаю изменения, моё ядро горит ровным ярким светом без пульсаций и переливов. Да и так, сила ощущается ровно и без колебаний, как раньше. Просто ровный поток, текущий внутри тела, создающий приятное тёплое чувство.

Лёгкие шаги за дверями и со щелчком открывается дверь в комнату. В вошедшей, хоть и в магическом зрении легко узнаю Анн, за четыре декады я наизусть запомнил её энергетическую сигнатуру. Только вот и её ядро, светится ровным светом, лишь чуть пульсируя в такт ударам её сердца, как и у всех женщин.

— Адэрр?.. — тихо спрашивает девушка присев на край моей койки.

Улыбаюсь и, открыв глаза, смотрю на неё. На лице Анн появляется облегчённая, радостная улыбка. Она берёт мою ладонь в свои ладошки и прижимается к ней лицом начиная всхлипывать.

— Что случилось, Анни, и где это я? — спрашиваю её.

— Дурачина! — говорит девчонка, — он ещё спрашивает?! Экспериментатор недоделанный...

— Это не ответ, Анни...

— Ты в больничной палате Академии, уже третьи сутки тут валяешься! — говорит она.

— Ничего себе!.. — шепчу я. — Эк меня торкнуло-то... но вроде бы всё получилось, я смотрел и видел, что моё ядро наконец-то стабильно. Как и твоё, так?

— Так! — отвечает она, оторвавшись от моей ладони, — и всё равно, ты придурок! Что ты сделал?! Что произошло тогда?

— Ну, что ты почувствовала? — спрашиваю я в ответ.

— Это... это было незабываемо! Я чуть не померла от удовольствия... Поток силы буквально переполнил меня, богиней себя почувствовала на миг. Очнулась, а ты на полу валяешься бревно — бревном, всё лицо кровью залито из носа. Я тебя поднять пыталась, в чувство привести, а ты бледный стал как бумага и дышишь через раз. Перепугалась, тревогу подняла, тебя сразу сюда отправили. И с тех пор ты тут, третьи сутки уже. Что... ты... сделал?!

— Про третьи сутки я слышал, а по поводу того, что я сделал... Я подключился к внешнему источнику и передал его силу тебе, через себя и своё ядро.

— Ты! Ты ненормальный?!.. — поражённо прошептала она. — Это же могло тебя убить!

— Ну, не убило же... Ах, да, какой у тебя теперь класс и ранг?

Девушка зарделась, благодарно глядя в ответ.

— Я магистр, оранжевый ранг!

— У-у-упс! — удивляюсь я. — Вот это да-а-а...

— Спасибо тебе! — пискнула девушка и обняла меня, тесно прижавшись и обвив шею руками.

— Да не за что... — отвечаю я, — вроде бы, для этого всё и затевалось. Будешь теперь могучей волшебницей, ты и так лучшая на курсе, а сейчас будешь ещё и сильнейшей.

Анн оторвалась от меня, посмотрела каким-то странным, очень ласковым взглядом.

— Правы были Тай и Ови, ты очень странный, необычный, неправильный. Таких не бывает, ну, парней... Но, это и хорошо. И да, пойду я, скажу твоим друзьям, что ты пришёл в себя и тебе лучше. А то, сидят в приёмном покое каждую свободную минуту, колдомедиков уже до печёнок достали своими вопросами, — ответила она.

— А как тебя пропустили интересно?

— Ну, я всё-таки студент старшего курса, да и моя старинная подруга здесь медсестра, — сказала Анн.

— Вот ведь... — улыбнулся я. — И когда домой поедешь?

— Так, с утра и отправлюсь. Заберу своего коня и в путь, по железной дороге до Зайдарра, а оттуда верхом до замка отца.

— Н-да, баронство твоих родителей почти на границе с пустыней, так?

— Да, и морем туда не добраться, только поездом. И то, придётся ехать в товарном вагоне, летом никто не потащит на восток пассажирские, слишком накладно, сейчас пик грузоперевозок.

— Ничего терпимо это ведь не долго, дней пять?

— Даже меньше, четверо суток, паровозы не стоят, слишком долго их потом разогревать, а дрова дороги, так что поезда идут почти без остановок лишь на узловых станциях перецепляют вагоны с грузом и гонят дальше. А от Зайдарра мне останется четверо суток верхом и я дома... — мечтательно протянула Джаанн.

— Зимой тоже оценю путешествие по железной дороге. К нам морем уже не дойдёшь, замерзает море на севере, — говорю я.

— А я бы хотела отправиться в морское путешествие, один раз лишь ходили с моей группой два года назад. Был у нас практикум на море... — сказала она.

— И как тебе на корабле?

— Замечательно! Просто здорово и сейчас, ну после окончания Академии, я, наверное, попрошусь в Морской корпус. Буду славным магом боевого флота, — сказала девчонка, сделав серьёзную мину.

— Не загадывай, вдруг передумаешь... — говорю я.

— Нет, не думаю, — ответила она, чмокнула меня в щёку, встала и вышла, закрыв за собой двери.

А через десять минут в моей палате стало тесно. Пришли Бар и Ната, Лингарр с которым мы сдружились довольно сильно. Парень оказался не заносчивым, умным и весёлым. Да и учились мы в одной группе. А самое главное, пришли Рани и Тай. Меня слегка затискали, заставили столик всякими вкусностями (откуда только взяли посреди учебной пятидневки?) и ушли только по настоятельному приказу врача.

Примечание: Каждый класс мага делится на пять рангов по силе от слабого к сильному — оранжевый, жёлтый, зелёный, синий и фиолетовый.

Адэрр Кантон (Атоон-Ридаг, продуктовые рынки 40 день осени года 3685 от В.Т. день)

Медленно иду по торговым рядам, выбирая для нас с Баром свежее мясо и рыбу. Сам Бар в компании Наты и её соседки ушёл на овощной рынок за овощами крупами и разными производными от них навроде макаронных изделий. Нынче у нас двойной выходной и стоит его потратить на закупку продовольствия на несколько недель вперёд.

В столицу наконец-то пришла настоящая осень, и стало прохладно. Так что на мне надет брючный костюм, который я купил две недели назад. Купил задорого, но с деньгами с некоторых пор проблем нет. Мы с моим лучшим другом разом разбогатели на местном 'дерби' в котором сами и поучаствовали.

Как-то раз, в очередные длинные выходные мы с Баром, гуляя по столице, наткнулись на нечто, похожее на стадион, стадионом это здание и оказалось, а вернее спортивной ареной, на которой периодически проводились турниры. Платные турниры с изрядным призовым фондом. Участвовать в турнире мог любой желающий, внеся в казну заведения два золотых...

Посовещавшись впоследствии с Дайгором, решили сходить посмотреть на состязания и в процессе поняли, что вполне сможем принять участие в них, и победа вполне вероятна. После недели ожесточённых споров внесли залог и две недели назад вышли на арену. И он, и я выставились на соревнования лучников и мечников. Нас, как новичков поставили в молодёжную лигу, где, как впоследствии стало ясно, у нас соперников не было. Победы дались легко, даже легче лёгкого, сверстники ничего нам противопоставить не смогли и в поединках фехтовальщиков, Бар взял главный приз, а я в напряжённом поединке смог стать третьим. У лучников, ситуация сложилась в обратном порядке, тут уже я взял гран-при, а Баррмирр стал бронзовым призёром.

Выигрыш принёс в мой кошелёк астрономическую сумму в триста золотых и тридцать за третье место. У друга было так же, что полностью решило наши проблемы с деньгами. Я ещё и подкинул десятку Нате, чтобы у подруги было больше времени на учёбу.

Ната, правда, через неделю деньги мне вернула, последовав нашему примеру, только взяла она вторые места, как фехтовальщик и лучница. Разбогатев на добрых две сотни золотых.

Выигрыш прославил нас в среде студиозусов, попутно добавив проблем, так как наставники нагрузили всех троих занятиями в профильных секциях и сейчас, я тренирую наиболее продвинутых лучников из среды студентов всех пяти курсов. Как впрочем, и Бар, которому досталась секция фехтования, куда хожу и я и честно пытаюсь выиграть у друга, хотя бы один поединок из пяти, пока безуспешно...

Шум базара вокруг, лежащее на прилавках мясо доброго десятка видов и качества, громкие голоса купчин зазывающих и нахваливающих свой товар. Всё это сливается в монотонный гул, на который я не обращаю внимания. Меня ждёт торговец-тирс, у которого я покупаю мясо уже три месяца и ни разу не пожалел. Цены вполне адекватны, а качество вообще выше всяких похвал.

Купив мясо, пойду в дальние ряды — нужно купить рыбы и прочих морепродуктов на четверых человек. Есть там один купец, у которого артель с его братом-рыбаком, отчего и рыба и всё остальное — свежее и отменного качества, дороговато правда, но лучше переплатить, чем купить несвежее.

Вот и знакомый навес и мальчишка-тирс, сын купца, помогающий отцу в лавке.

— Адэрр! — радостно восклицает парень и на языке тирсов продолжает, — вот и ты наконец-то как раз свежее мясо привезли.

— Привет, Талурр, мой желудок чует, когда есть лучшее, — отвечаю я на том же языке.

— Тогда, как обычно? — спрашивает пацан.

— Ага! — отвечаю я, снимая рюкзак-короб с которым и хожу за покупками. Ставлю свой переносной холодильник на прилавок и начинаю укладывать подаваемые мне купчиной свёртки с мясом, копчёностями и колбасой. В самый разгар действа, когда я уже расплачивался за купленное мной, сигнальный контур, который я держу постоянно, подал сигнал тревоги. Проверив сеть, понял, что меня кто-то пасёт с отнюдь не добрыми намерениями. Хмыкнул и, попрощавшись с тирсами, пошёл в рыбные ряды, чувствуя внимание и слежку.

'Вот и проверю свои наработки в охранной магии' — думаю я, — 'Похоже, меня хотят слегка обокрасть, видимо срисовали тугой кошель с серебром'.

Рыбные ряды были в дальнем конце рынка, поскольку пахло тут преизрядно и отнюдь не цветами. Прохожу к нужной мне лавке и, сняв рюкзак и поставив его на прилавок, здороваюсь с купцом. Тот меня узнал и, кивнув, скрылся в холодильнике.

Пока его ждал, под писк охранки почувствовал мягкое касание кого-то сзади. Рывок рукой и моя ладонь сжимает чью-то тонкую и слабую ручку.

— А-а-ай-й! — пищат сзади тонким голосом, и из-под ног доносится звяк упавшего кошелька.

Подхватываю кошель заклинанием, кидаю его на прилавок рядом с рюкзаком и вытаскиваю свою 'добычу' из-за спины. 'Добычей' оказывается мелкий мальчишка тирс, в задрипанной одежонке и заношенных до потери функциональности мокасинах. Малёк смотрит на меня полными ужаса глазами и тоненько скулит.

— Это кто тут у нас? — задаю я вопрос, разглядывая его. — Такой маленький тойо(3), а уже воришка?! И что положено по закону за воровство, у народа?

Толстая тётка, с большой корзиной, стоявшая за соседним прилавком, лукаво улыбнувшись мне, сказала: — Воришкам у народа — хвосты рубят!

— Ага! Именно так! — вторю я ей, — так что, малец, сейчас я отведу тебя в околоток и выйдешь ты оттуда уже без хвоста.

— Дяденька, пусти меня, я нечаянно!.. — проскулил мальчишка. На вид ему было лет пять, был он тощ и жилист. Окрасом и рисунком шерстки походил на маму Латри, лишь глаза были тёмно-зелёные.

— Нечаянно кошель у меня украсть хотел? — спрашиваю я, глядя на него строгим взором, отчего он сдулся и совсем поник. — Чей ты?

Но, мальчишка молчал, лишь по шерстке под глазами побежали слёзы, оставляя мокрые дорожки.

Накидываю на малька 'ловчую сеть' и внезапно чувствую странный отклик в силе. Оглядываю и ощупываю его внимательно и на шее обнаруживаю то, чего увидеть не ожидал от слова совсем. Это был рабский ошейник...

— Кто ты, как твоё имя и кто твой хозяин?! — добавив в голос металла, спрашиваю я. Но мальчишка молчит, упрямо сжав губы.

— Он раб?! — удивлёнными голосами хором спрашивают давешняя тётка и купец, вышедший из холодильника и в момент просёкший ситуацию.

Я задираю пацану голову, и на шее становится видна полоса рабского ошейника.

— У-у-у-у... — тянет купчина удивлённо.

— Мерзавцы какие! — восклицает тётка, — как они смеют держать раба в Княжестве, да мало того, заставляют его воровать?!

— Сейчас в околотке разберутся, кто это тут такой наглый завёлся, — говорю я и обновляю заклинание 'ловчая сеть', чтобы малёк не сбежал, пока я расплачиваюсь с купцом и пакую покупки в рюкзак.

— Я пойду с вами, господин маг, — говорит мне тётка, заметившая у меня на рубашке герб Академии, — выступлю свидетелем. Это возмутительно, держать раба и заставлять его воровать!

— Согласен с вами, милая госпожа, и заранее благодарен вам за труды, — отвечаю я, поклонившись, чем вгоняю тетку в форменное смущение, отчего она краснеет и начинает бессвязно бормотать благодарности. Купчина, знакомый с моими манерами, лишь улыбается, но во взгляде его словно прибавляется уважения.

Собираюсь, надеваю рюкзак и, взяв пацана за руку, снимаю с него заклинание. Киваю тётке, и мы спокойно топаем в околоток возле рынка. По пути я на всякий случай вешаю на мальчишку магический поводок, он не даст ему от меня сбежать: пара метров — и всё, дальше он не убежит.

Уже почти у ворот рынка дорогу нам заступают два персонажа, от вида которых я искренне недоумеваю, а тётка, ойкнув, прячется у меня за спиной. А посмотреть тут было на что... Высоченные могутные мужики с гориллообразными фигурами и лицами натуральных имбецилов. Я таких в этом мире ещё ни разу не встречал и не знал, что такие в принципе существуют.

— Ты это, барчук, отдай пацана-то... — низким голосом гудит стоящий справа.

— То наш пацан, не твой, так что лучше отдай, — вторит ему его братец, стоящий слева. — А то смотри, барчук, можем и голову оторвать...

— А если отдам, то что-то ещё?! — спрашиваю я, разглядывая мордоворотов в магическом зрении. Они не маги, но на телах видны мощные амулеты защиты. Не всякий мастер магии с такими справится, только я вот далеко не мастер пока. Но, у меня есть бонус — сам Великий маг обучил меня одной технике: как 'крадущий' может обезвреживать амулеты, буквально вытягивая из них силу. Поэтому, не мудрствуя лукаво, я моментом высосал из их защиты всю энергию и уже спокойно вдарил 'параличом'. Громилы как стояли, так и упали, словно брёвна, только пыль полетела. Лишь тот, что справа, успел сказать:

— Денег возьмём за беспокойст... — но его слова заглушил глухой стук удара лбом о плиты.

Тетка за спиной ойкнула, а пацан обречённо всхлипнул, безуспешно подёргавшись в моей руке.

— Что здесь происходит? — услышал я знакомый женский голос.

— Ты представляешь, Овеллия, меня попытались сначала обокрасть, а потом ещё и угрожали голову оторвать, — отвечаю я, поворачиваясь на голос, и вижу мою хорошую знакомую в компании двух стражников. — Здравствуй, Овелли.

— Адэрр! — улыбается девушка в повседневной форме Охранки. — Вот так встреча! И кто это попытался тебя обокрасть?

— Вот этот мелкий, — отвечаю я, выставив перед ней пацана.

— А я всё видела, видела, госпожа охотница! — затараторила тётка из-за моей спины. — И засвидетельствую это... и про нападение тоже.

— Что же, — сказала Овелли. — Следуйте за нами в участок.

После чего кивает своим подручным на так и лежащих в пыли мордоворотов. Копы надевают на тех лёгкие кандалы, и я снимаю заклятие. После чего бандюганов пинками поднимают на ноги, и пинками же направляют в сторону полицейского участка. Те, поначалу, пытались возмущаться, но, схлопотав резиновыми дубинками по хребтине, затыкаются.

3. — Тойо — щенок (пренебрежительное обращение к ребёнку у тирсов).

Руффус Тинралль (Атоон-Ридаг, околоток у Западного рынка, 40 день осени года 3685 от В.Т. вечер)

Мальчишка сидел на лавке в стеклянной камере и, повесив голову, смотрел на узор паркетного пола. В душе его одинаково смешались тоска, отчаянье и страх. Минуло время допроса, на котором он, не в силах сопротивляться воздействию заклятия 'правдоруб', выложил всё, что знал о своём хозяине — главе воровской шайки с именем Садирр и кличкой 'Стамеска'. Так же и всё о своей банде и её членах, а так как попал сюда на Скоррум — в столицу Княжества.

Минул почти год, как его купил матрос с Островов в порту Скайнор на Харруме. Купил у собственного отца за золотой датарий. Отец плакал при этом, но выхода не было. Род в результате каких-то интриг в очередной раз крупно оштрафовали — так отец сказал. И на сходе рода долг распределили на всех его членов. У семьи Руса не хватало денег внести свою долю штрафа и всей семьёй бросили жребий — кому уходить на продажу. И выпало ему, самому младшему в семье.

Несколько дней сёстры и мать плакали, но в итоге отец сам увёл мальчишку на невольничий рынок в порту. Где продал матросу из команды купеческого корабля с Железных островов но, проплавал он недолго. Уже здесь, в Атоон-Ридаге матрос проиграл его Садирру-Стамеске в кости. И с тех пор мальчишка подвизался воришкой на рынке, под прикрытием братцев Карту.

Когда уродливые близнецы заступили дорогу его захватчику, Рус было воспрял духом. Но почти мгновенная расправа этого юного мага над защищёнными сильными амулетами ватажниками и последующая встреча с опером Охранки и полицейскими убили надежду вернуться к обычной жизни. А главное — его, похоже, ждёт наказание. Лишаться хвоста не хотелось, сами мысли об этом заставляли сердце сжиматься от ужаса. Ведь это окончательный и несмываемый позор. К куцым отношение хуже, чем к рабам. Если рабский ошейник можно снять, верной службой или скопив денег и выкупившись у хозяина, то новый хвост не отрастишь...

Лязгнули массивные двери, ведущие из тюремного блока в участок и в соседнюю, стеклянную, камеру натурально зашвырнули какого-то сайатта в рваной одежде. Через несколько секунд Рус узнал своего хозяина.

— Что случилось, малёк? — пробулькал Стамеска.

— Мы с побратимами выследили одного штыба(4), у которого был тугой кошель с серебром, а сам он выглядел натуральным растерей. Проследили, и я попытался сдёрнуть у него металл, да только штыб оказался натуральным панцирником, а ещё и магом в придачу. Вмиг меня ухватил да спеленал магией, а когда у ворот рынка браты меня отбить попытались, так он их за пару вздохов уложил, несмотря на амулеты, — шёпотом ответил Рус.

— Ох, Боги! Ведь говорила мне Лагана — не бери амулеты у Корочуна. Ведь говорила же... — завыл старый вор. — А теперь за всё ответ держать придётся...

— А что с нами будет? — спросил мальчишка.

— С тобой — не знаю, а меня и братьев ждут рудники!.. — прохрипел Садирр, а после глухо завыл, словно раненый зверь.

— А за что на рудники-то?! — искренне удивился маленький тирс.

— За то, что тебя рабом держал, да воровать заставлял. И не вывернешься теперь, всё магам расскажу, сам расскажу-у-у-у... — выл старик, размазывая слёзы и сопли по лицу. — А на рудниках мне сме-е-е-ерть неминучая-а-а-а!.. Дурак я, дурак! Жадный глупец!

Из крайней камеры вору вторил глухой скулёж братьев.

Снова брякнула дверь, и вошедший полицейский открыл двери камеры, в которой сидел Рус.

— Пошли к судье, Руффус, — сказал страж закона.

— Зачем?! — испуганно прошептал мальчишка.

— Судьба твоя решаться будет, — сказал воин и взял его за руку.

И под глухой вой бывшего хозяина и побратимов, мальчик пошёл навстречу своей новой судьбе.

В небольшом зале суда, в дальней части полицейского околотка, его ещё раз допросил дородный судья: послушал откровения мальчишки, про мытарства и беды последнего, выслушал, слёзные мольбы Руса не отрубать хвост не ломать судьбу и жизнь.

— Что же, Руффус Тинралль, я решил твою судьбу. Согласно законам Княжества и по просьбе одного гражданина, ты, малолетний тирс по имени Руффус Тинралль, передаёшься в руки и на воспитание его и его семьи, и уже в его власти будет решить судьбу твоего хвоста, — с мягкой улыбкой сказал судья, — шевалье Кантон, войдите и заберите вашего подопечного.

Щёлкнули двери зала суда, и в него зашёл давешний молодой маг, который Руса и поймал.

— Шевалье Адэрр Иттор Кантон, ваша просьба о передаче опёки над малолетним Руффусом Тинраллем мною удовлетворена полностью. Забирайте мальчика и в дальнейшем его судьба в ваших и вашей семьи руках, — сказал судья, а от услышанного у Руса похолодело внутри.

— Благодарю Вас, Ваша честь! — громко ответил молодой маг и низко поклонился судье. Затем подошел к застывшему от ужаса Русу и протянул ладонь. — Идём со мной, уже поздно, а нам топать и ехать на бусе около часа.

По дороге Рус, не совсем отдавая себе отчёт, попытался сбежать, вырвал руку из ладони мага и рванул со всех ног в переулок. Только вот, через несколько шагов его словно что-то обхватило, и сколько мальчишка ни дергался, убежать дальше не смог.

— Ты таки хочешь лишиться хвоста, да? — ехидно спросил маг.

— Нет... — размазывая слёзы по щекам, ответил сидевший на плитах дороги Рус.

— Тогда не вздумай больше бежать, — сказал сайатт и снова взял его за руку.

Дорогу Рус почти не запомнил, настолько его охватило чёрное отчаянье и страх. Всё слилось в монотонную полосу, пропитанную запахом парня-сайатта и продуктов из его заплечного короба. Что-то соображать Рус начал только у ворот места, в которое ему раньше вход был заказан, а именно — столичной Академии.

Поговорив недолго со стоявшими у ворот парнями, его новый хозяин вошел на территорию, так и ведя мальчишку за руку. Но далеко от ворот не ушли, пришли в какой-то одноэтажный дом с ярко горящими в сумерках окнами.

— Сиди здесь на лавочке, — сказал парень и указал Русу на деревянную скамейку с ажурными, кованными бронзовыми боковинами. — Я договорюсь с Главным комендантом Академии насчёт тебя.

И ушёл в дом. Не было его не очень долго, и вышел он в сопровождении сородича Руса. Высокого, представительного тирса в дорогом на вид вышитом алом плаще, под которым была странного покроя роба. Мужчина подошел и внимательно осмотрел мальчишку.

— Этот? — спросил он парня.

— Так точно, господин Главный комендант, — ответил тот.

— Как тебя зовут, дитя? — снова спросил сородич, обратившись уже к Русу.

— Я лишён имени, господин, но раньше меня звали Руффус Тинралль, — ответил мальчик, встав и низко поклонившись.

— Воспитанный ребёнок, надеюсь, это ворьё не испортило его окончательно. Я свяжусь с комендантом общежития, Адэрр. Он пустит вас обоих, а завтра оформим мальчишку к вам в комнату по всем правилам, — сказал этот господин.

— Благодарю вас, господин комендант, — сказал Адэрр и снова поклонился.

— Идите, уже поздно, — ответил мужчина и ушёл в дом.

— Ну что, пошли в твой новый дом, — сказал парень.

Рус посмотрел на него и громко прошептал: — А когда хвост рубить будут?

— Вот придём домой и там... уже... — хмыкнув, сказал сайатт и снова взял его за руку. И они пошли куда-то вглубь территории по освещённым жёлтыми фонарями дорожкам.

Пришли в высокое здание со стеклянными дверями на входе, за которыми у массивного стола стоял взрослый сайатт в тёмной робе, но с надменным и злым лицом. Он, молча, проводил их взглядом, после чего ушёл куда-то вглубь первого этажа. А они пошли вверх, по каменной лестнице с металлическими перилами. Этаж за этажом, Рус даже запыхался, пока они поднимались. На пятом по счёту этаже парень пошёл в коридор и в конце его, приложив ладонь, открыл одну из дверей.

За нею оказалась просторная красивая квартира. Ничего подобного Рус никогда не видел и не жил в такой красоте.

— Вот и твой новый дом, малыш, — сказал сайатт, после чего крикнул: — Бар! Бар, ты дома?!

В одной из комнат что-то брякнуло, и в дверях показался ещё один парень-сайатт. Он был выше, чем его хозяин, и одет лишь в странные коротенькие штанишки.

— Дэрри?! Где тебя носит? — спросил он, увидел Руса и удивлённо застыл: — А это ещё что за чудо?!

Адэрр расхохотался.

— Это не чудо, это Руффус, — сказал его новый хозяин. — Он меня обокрасть пытался на рынке.

— Обокрасть? — прошептал, распахнув глаза, тот, кого назвали Бар. — Тебя?!

— Ну, он же не знал меня, видимо, думал, что я обыкновенный штыб. Так ведь, Руффус? — спросил Руса Адэрр. После чего, не слушая ответа, ушёл за одну из дверей. Откуда, правда, сразу же вышел, держа в руках таз. — Скидывай в таз все свои вещи и садись вон на тот топчан. И сиди там, а мы пока сходим, поговорим с Баром.

После чего парни вышли в соседнюю комнату, а Рус стал стаскивать с себя свою одежду. Аккуратно складывая её в таз. Когда всё снял и остался голым, сел на топчан и застыл. В душе было пусто, надежды почти не осталось.

Новый хозяин и его друг проговорили недолго. После чего вышли из комнаты и парень по имени Бар куда-то ушёл. А Адэрр взяв свой короб, скрылся за третьей дверью, где чем-то забренчал и зашуршал, попутно слышались хлопки каких-то дверей и странный чавкающий звук.

Когда всё стихло, в прихожей хлопнули двери и в комнату зашёл Бар в сопровождении молодого тирса в ученической робе.

— Адэрр, я его привёл, — сказал сайатт.

Появился Адэрр и спросил: — Димурр, ты можешь обследовать и потом подлечить этого мальчишку? — и указал на Руса рукой.

— Могу, — оскалился сородич. — Только вот, лечение — это дорого...

— Чего ты хочешь? — спросил хозяин.

— Смотря как дела у малька... но, предварительно — час твоего времени по вечерам в течение полугода в тире Академии.

— Да ты?.. — покраснел хозяин. — У меня и так времени нет ни на что! А ещё персональная тренировка... я когда спать-то буду?! Назови другую цену.

— Тогда, от золотого до двух, в зависимости от состояния, — мурлыкнул парень-тирс.

— Грабеж! — воскликнул хозяин. — Почему так дорого?!

— Ха... это ещё недорого, сходи-ка в ближайшую городскую лечебницу. Твой парень гражданства не имеет, так что сдерут с тебя не меньше трёх золотых. Так как, мне уходить?.. — отвечал сородич.

— Нет! Я согласен...

— На тренировки?

— На деньги! — рыкнул Адэрр.

Сородич погрустнел, но вздохнув, сказал: — Пара золотых — тоже не плохо...

После чего подошёл к Русу и присел на подлетевший стул, прямо напротив мальчишки. Руки его засветились мягким зелёным светом, и он провёл ими вдоль тела Руса. Отчего по телу пробежали мурашки, и стало тепло. Сородич хмыкнул и сказал:

— В целом парень здоров, но в кишечнике какие-то паразиты.

— Убрать можешь? — спросил хозяин.

— Могу, но это потребует сил, а завтра у меня практика в третьей городской больнице, — сказал Димурр и лукаво посмотрел на хозяина.

— Плачу два золотых, но парень должен быть здоров, — глухо сказал Адэрр.

На всё это, привалившись к косяку двери и сложив на груди руки, оскалившись, смотрел Бар.

— А когда хвост рубить будут? — пискнул Рус.

— Хвост?! — удивился Димурр. — Зачем рубить хвост? Чей хвост?

— Мой... — прошептал мальчишка. — За воровство...

— Какое воровство, у кого? — спросил сородич.

— У хозяина, — ответил ему Рус.

— Не понял... — прогудел Димурр и, нахмурившись, посмотрел на хозяина. — Какого?..

— Ты лечи, давай, Димурр, лечи, не отвлекайся... — вкрадчивым голосом ответил Адэрр. — С хвостом я сам разберусь, попозже.

— Я не позволю калечить ребёнка! — возмутился тирс.

— Лечи! — сказал хозяин. — А то я к девчонкам в общагу пойду, и ты останешься без своих золотых.

— Я...

— Лечи! Давай! Его! — раздельно сказал хозяин, ткнув пальцем в Руса.

Сородич фыркнул, нервно дёрнул хвостом, но его руки снова засветились зелёным светом. Мало того, свет появился и в глубине глаз. А Рус почувствовал, как внутри словно холодный ручеёк потёк и куда-то пропало противное, тяжёлое чувство внизу живота.

— Я всё сделал, — сказал тирс. После чего встал и подошел к хозяину. — Мои деньги?

— Держи... — сказал Адэрр и положил на ладонь сородича два жирно блеснувших кругляша.

— Смотри у меня, Адэрр, — сказал Димурр, после чего ушёл, хлопнув входной дверью.

И неловкую тишину, на миг повисшую в квартире, нарушил гомерический хохот Руса.

— Что ты ржёшь? — спросил его хозяин, после чего отошел к шкафу и стал в нём рыться. Через несколько секунд закрыл шкаф и подошёл к мальчишке, держа в руках массивные клещи.

— Хозяин хочет отрубить хвост клещами?! — проскулил мальчишка.

Бар уже просто икал от смеха, заливаясь и утирая слёзы.

— Наклони голову, — сказал Адэрр.

— А?.. — удивился Рус.

— Ох-х-х-х... — Вздохнул хозяин и наклонил голову Руса к груди. После чего мальчишка почувствовал, как звякнул ошейник на шее. Проскрежетал металл и хозяин сказал:

— Бар, помоги мне...

Второй сайатт замолчал и подошел к ним. Парни засопели, на шее дёрнуло, и раздался тонкий звон. Через миг хозяин отошел от мальчишки; в одной руке его были клещи, а в другой разжатое кольцо перекушенного ошейника.

Развернулся, подошел к окну и распахнул его. Только окно почему-то было до пола, после чего вышел в темноту. Рус видел, как хозяин размахнулся и швырнул ошейник во мрак ночи, громко прошипев: — Погань!

Вернулся в комнату и сел на корточки перед Русом.

— Ты больше не раб! — сказал сайатт, взяв ладошки мальчика в свои.

— А кто я? Кто я теперь? — чувствуя странное щемящее чувство в груди, спросил Рус.

— Знаешь, мою молочную мать зовут Латри Тин Кантон, но когда-то её звали Латрия Тинралль...

— Латрия? — прошептал мальчишка. — Мама рассказывала, что так звали её сестру — старшую сестру, которую давным-давно продали в рабство в Халифат...

— Мир тесен, Руффус, — ласково улыбнулся Адэрр.

— Так кто я теперь? — спросил мальчишка, глядя в синие с вертикальными зрачками глаза парня.

— Ты... ты — мой младший брат. Маленький, потерявшийся братишка, которого судьба привела мне навстречу... — прошептал Адэрр и, обняв, прижал к себе Руса.

И мальчик вцепился во взрослого, обвил его шею руками и громко разревелся от облегчения.

4. — Штыб — аналог русского слова лох.

Глава 13. Первые каникулы.

Бармирр Таулон (Атоон-Ридаг, 5 день зимы год 3685 от В.Т. раннее утро)

Бар открыл глаза и посмотрел в тёмный потолок, на котором шевелились едва уловимые тени от колышущихся от лёгкого сквозняка штор, освещаемых молодой луной. С соседней койки слышалось тихое дыхание лучшего друга и мальчишки-тирса. Вот уж Адэрр!.. Обычно очень рассудительный и холодный, Адэрр иногда мог утворить натурально безумные вещи. Но за это, Бар его и любил. Любил с тех пор, как познакомился уже больше десяти лет назад.

Адэрр знал всё или почти всё, а чего не знал, мог подсказать — где узнать. Бармирр отдавал себе отчёт, что если бы не друг, он никогда не достиг бы сегодняшних результатов. Не стал бы студентом столичной Академии и вообще не был бы лучшим клинком на всех пяти курсах. Именно Адэрр заставлял его, заставлял самим своим существованием совершенствоваться и постоянно поднимать планку собственных достижений. Почти все самые светлые и радостные воспоминания в его ещё недолгой жизни были связаны с другом и его семьёй. А особенно, сейчас особенно, с Аллией...

От воспоминаний о сестре лучшего друга на сердце стало тепло. И несколько минут Бар просто лежал и вспоминал, как прогуливался с девушкой вечером за день до отъезда сюда в столицу. Как целовался с нею в тёплых водах реки, чувствуя её тепло и мягкие выпуклости, а самое главное вкус её губ.

Бар сел на койке, посмотрев на спящих Адэрра и Руса. Мальчишка спал строго со своим новообретённым старшим братом, обняв его и уткнувшись в шею носом. Адэрр воспринимал это совершенно спокойно, привыкнув за долгие годы к спящей рядом Алли. Мало того, друг периодически сетовал, что в одиночестве спит плохо.

Вообще друг иногда удивлял своими странными комплексами. Тем же отношением к инициации и стабилизации. Бармирр видел, а пару раз и слышал, недовольное бурчание друга на то, что какие-то там парни, смеют иметь близость с Тайвааль и Ранией. Для Бара, как сайатта, такие воззрения были несколько удивительны. Ведь на то, что его девушек на тренировках колошматят тренировочным оружием и магией, причём, иногда до крови его не злило совершенно. Тут же?..

Стараясь не шуметь встал, но Адэрр почувствовал и тихо спросил:

— Сколько времени, Бар?

— Половина пятого, — ответил он, посмотрев на тускло светящуюся стрелку часов в углу.

— Пора вставать, ладно, иди в ванную первый, мы с Русом за тобой.

— Опять водой отливать будешь? — улыбнувшись, спросил Бар друга.

— Надеюсь, не придётся, — погладил мальчишку по голове Адэрр. — Мы же на паровоз опоздаем, а это такое событие, что ты?

И парни тихо рассмеялись, глядя друг на друга.

— Неужели уже каникулы? — тихо посетовал Бар.

— И мы всё ещё живы! — поддержал его друг.

И смех стал громким.

— Да, я думал, меня забьют на зачётах до смерти, а голова просто лопнет от напряжения на экзаменах... — потягиваясь и зевая, протянул Бар.

— Н-да... у меня было похожее чувство, друже, даже Рус заметил, как мы вымотались, — тихо сказал Дэрри.

Бар ушёл в ванную и, оставив дверь открытой, спросил:

— Как наш мелкий воспринимает поездку?

— И радостно и печально одновременно, — ответил друг, встав и начав делать зарядку.

— Что так? — спросил Бар, макнув зубную щётку в зубной порошок.

— Ну, радостно ему, что едем к новой родне, где его примут в род по всем правилам. А грустно оттого, что я потом уеду, — пропыхтел Адэрр.

— Ну, так всегда... — сказал он, начав чистить зубы.

— Это точно... — ответил Дэрр.

На удивление Рус встал легко. Мальчишка вскочил с вопросом:

— Уже едем?!

— Не так быстро, младший, сначала ты умоешься, и мы дружно позавтракаем, — сказал ему Адэрр, потрепав по волосам.

Завтракали весело, доев все оставшиеся продукты из холодильника. Лишь в шкафу остались крупы и вермишель, поскольку не портятся быстро и вполне себе долежат до конца зимы, когда они сюда вернутся с каникул.

Дом — милый дом. Бар соскучился по дому, по родителям и самое главное по сёстрам. Здесь, ему остро не хватало их порой назойливого присутствия. Их звонких голосов, вопросов по всем возможным и невозможным темам. Их просьб помочь, объяснить и рассказать. Ведь он же самый лучший на свете старший брат — он всё знает и умеет.

И отношениям с сестрами, он тоже обязан другу. Именно Адэрр, собственным примером показал, как превратить двух капризных вредин в самых верных подруг и союзниц во всех делах. Да мало того, с пяти лет сёстры ни разу ни чего лишнего не рассказали родителям. Их тайны, касались только их троих и никого более. Даже когда отец с матерью пару раз пытались выпытать с помощью разных словесных уловок у сестёр про их дела с Баром, то обе или прикидывались дурочками или молчали, ничего не рассказывая взрослым.

Его сёстры... самые преданные подруги, эти никогда его не предадут и не подведут. Бар был уверен в этом на все сто процентов, потому что сам ни за что в жизни не предаст и не подведёт их. И он уже почти три месяца штудирует трактаты по инициации вместе с Адэрром, который буквально зациклился на этом. Только вот, тот ищет способ инициировать Алли без близкого контакта. Наивный... если бы способ был, его бы использовали. Наивно думать, что предки были дурнее нас. В космос летали, города на луне строили, но инициировали девушек, как и десять тысяч лет назад, на самой заре истории. Да и в чём проблема? Бар не мог друга понять... ведь ему в голову не придут, как и любому другому парню или мужчине в их мире причинить боль самому близкому человеку в мире. Наоборот, все старались и силу открыть и радость доставить, чтобы после девушка не знала боли с любимым мужчиной. А уж сам Бар постарается, чтобы сёстры остались довольны и силой и ощущениями. Такова уж доля старшего брата.

Собрались быстро, поскольку большинство вещей оставалось в шкафах Академии. С собой взяли только тёплые вещи, да и те пока лежали в походных сумках. Зима в столице и зима на севере разные вещи. Здесь пока и снегу ни разу не было, лишь холодные дожди с сильным ветром. Да иногда выглядывает солнце, но в такие дни погода ещё хуже. Становится холодно и промозгло и с континента тянет стылым запахом снега.

Выходя из общежития, столкнулись с его комендантом. Мастер Стур оглядел их и внезапно улыбнулся.

— До свидания, мастер Стур! — сказал ему Рус.

— До свидания, малыш. Среди всех местных разгильдяев ты являл пример образцового жильца. Посмотрим, смогут ли твой братец и его приятель поддерживать чистоту и порядок в вашей комнате в твоё отсутствие. И что-то говорит мне, что вряд ли у них получится, — сказал комендант присев перед мальчишкой.

— Не будьте к ним слишком строги, мастер Стур. Дэрри и Бару просто некогда, им учиться нужно. Но, они стараются, я сам это видел, — ответил мальчишка и внезапно обнял коменданта.

Тот прижал его в ответ, несколько мгновений подержал и отпустил.

Уже у дверей они услышали: — Передавайте сердечный привет родителям, парни. Сержант Стур, помнит своих боевых товарищей.

Они обернулись, но увидели лишь спину уходящего коменданта.

В конюшне, заседлали коней. Причём Ната успела раньше них и уже ждала парней сидя на лавочке. Адэрр, закрепил на спине Хулигана двойное детское седло, которое купил с рук по дешёвке. Да и нужно-то оно лишь на одну поездку. После чего друг продаст его в Дагре или выменяет на обычное седло, которое потом продаст.

На воротах Академии встретили Лингарра. Неугомонный Ритоан, клеил какую-то второкурсницу, засыпая девчонку комплиментами. Та краснела и смущалась, но ухаживаний не пресекала.

— Лингарр? — воскликнул Адэрр. — Я думал ты уже домой едешь, а ты тут почему-то?

— А-а-а... Вот и вы, — ответил тот. — Просто со мной связался отец, он едет на совещание Совета герцогов, так что я пока в Академии. Позже уеду вместе с ним на его спец-поезде.

— Везёт же некоторым... — тихо сказала Ната.

— Да ну, Натайя! Я бы с удовольствием отправился на обычном пассажирском поезде. Но, отец просил, я не могу отказать... — ответил Линг.

— Тогда бывай, дружище, — сказал Бармирр. — Мы и так уже опаздываем.

— Лёгкой дороги, друзья, увидимся весной. Берегите себя, — сказал Лингарр и, махнув нам рукой, снова заворковал с девушкой.

— Уже спец-поезд ему не нравится... — бурчит Ната.

— Ната, мне он тоже не нравится. Ты только представь... здесь мы сами себе хозяева. Что хотим то и делаем, с кем хотим с теми и общаемся. А там? Там шаг влево — шаг вправо, и ты позор своего отца!.. — хмыкнув отвечает ей Адэрр.

— О! А ведь и верно! — поддержал друга Бармирр.

Рус сидящий перед Адэрром тихонько хихикнул, глядя на озабоченную физиономию Натайи.

— Хм... с этой стороны я на проблему не смотрела... — сказала девушка, пришпоривая своего коня. — Поторопимся, а то опоздаем ещё.

Но они не опоздали. Приехали как раз вовремя. Спокойно сдали коней в вагон-конюшни и погрузились в свой. Вагон-купе для пассажиров дальнего следования. Целый золотой стоил билет в этот вагон. Но, ехать далеко и они могут позволить себе сейчас такие траты. Бар ещё и подарков накупил для матери, отца и сестёр. Почти десять золотых потратил на подарки, но денег было нисколечко не жалко.

Ехать им пришлось в четырёхместной каюте, которая называлась купе, спальные места в котором находились друг над другом, а между ними у окна был расположен довольно большой стол, застеленный белой скатертью. Под нижними спальниками были объёмные рундуки для поклажи. В торцевой стене шкаф с плечиками и крючками.

В купе, Рус раздевшись, сразу прилип к окну и, попискивая от нетерпения, ждал отправления.

Они же втроём аккуратно раскладывали вещи по рундукам. Адэрр ещё и довольно буркнул, что купе больно просторное, но за свои деньги оно того стоит.

Бар с этим согласился, но всё равно купе уступало размером каюте на 'Скороходе', ну и вагон это не бриг.

Паровоз прогудел и состав, дёрнувшись и лязгнув сцепками, стал набирать скорость.

Потом пришёл проводник и проинформировал их, что через три часа обед. Но, Адэрр сказал, что сегодня они обедать не будут, у него есть для всех попутчиков сюрприз. Проводник на это лишь головой покачал.

— А что за сюрприз? — спросил за всех, оторвавшийся от окошка Рус.

— Скоро узнаете... — улыбнувшись, ответил Дэрри. И через два часа из большой сумки, словно фокусник, извлёк свёрток, в котором оказалась запечённая в духовке тракса(1). Снял заклинание сохранности и по купе поплыл одуряющий аромат специй...

— Ух-ты! — воскликнул Руффус. — когда и где ты успел её приготовить?

— Вчера в столовой, только там есть большая духовка, в которую тракса влезет целиком. После я её завернул и наложил чары сохранности, вот она и не пахла... — отвечал Адэрр, разворачивая тонкую обёрточную бумагу покрытую пятнами жира.

— М-м-м! Какой запах?! — протянула Ната. — Надеюсь, вкус тоже не подкачал, а?

— Я тоже на это надеюсь, — сказал Дэрри и, оглядев золотистую кожицу запечённой птицы, продолжил: — Налетай, пока не остыло!

Траксы хватило на целый день, лишь поздно вечером они вынесли в мусор кучу костей и бумагу. И уже ночью у Адэрра и Наты случился сложный разговор, а причиной была княжна Тайвааль. И начала разговор именно Ната.

— Скажи мне, Дэрри? — спросила девушка.

— Что? — ответил друг.

— Как ты относишься к Тай?

— Почему ты спрашиваешь? — удивился Дэр.

— Насколько я помню, ты испытывал к ней нежные чувства. Но, у неё складывается ощущение, что ты её сторонишься и в чём-то винишь... в чём она перед тобой виновата, Адэрр? И когда успела провиниться? — спросила Ната.

— Это она тебя надоумила спросить?

— Нет, не она...

— Рани?

— Неважно кто! Просто, у меня такое ощущение, что ты решил не развивать с нею отношения, это так?

— Ната! Зачем ты спрашиваешь? Зачем это всё? — ещё сильнее удивился Адэрр.

— Меня просили поговорить с тобой на этот счёт, — ответила девушка.

— Кто?

— Не скажу...

— Я не буду отвечать, пока не скажешь, кто надоумил тебя на разговор, — жёстким голосом сказал друг.

Бар и лежавший на соседней полке Руффус, молчали, слушая интересный разговор.

— Хорошо. Это был Великий мастер, — сказала Ната.

— Зачем это ему?

— Тайвааль — наследница крови, ты не забыл?

— И причём тут я?

— Значит, сначала ты пудришь ей мозги. Влюбляешь в себя, а потом решаешь, что тебе это не нужно. Так что ли?!

— Нет, не так.

— Тогда что происходит?

— Я не готов пока это обсуждать, Ната, — ответил друг.

— Почему?

— Я ещё не разобрался в себе.

— То есть ты что-то там себе придумал, а она должна страдать?! — удивилась девушка.

— Почему страдать? Я ни словом, ни жестом, ни чем её не обидел...

— Адэрр, ты что — тупица? — удивилась Ната.

— Чего сразу тупица?!

— Дэрри, Тай маг разума, мало того она маг крови. Она чувствует твои эмоции и жаловалась мне, что говоришь ты одно, но твои чувства словам не соответствуют!

— Что?! Она что — эмпат?

— Ты на уроках мэссира Тонвана спал что ли? — удивляется девушка. — Он же рассказывал нам, какие способности мага, какие навыки дают своим обладателям. Магистры разума не только эмоции читать умеют, но и мысли! Тай пока не магистр, но способности у неё есть.

— Пустошь!.. — шепчет Адэрр. — Какой я кретин!

— Так в чём дело, Дэрри?

— В стабилизации... — ответил тот.

— И что в ней такого? Неприятная процедура на самом деле... — буркнула Ната.

— Понимаешь, дело в том... — начал друг и замялся.

— В чём? — спросила его подруга.

— В близости... — прошептал Адэрр.

— И причём тут это? — удивилась Ната.

— Просто, когда я её вижу, когда говорю с нею, в голову лезет то, что она была с другим парнем. Пусть это необходимо, пусть без этого нельзя. Но... я не могу объяснить... — снова сбился и замолчал друг.

— Ага, — сказала Ната. — А то, что ты в это время был с Анни, это ничего, это нормально? А то, что было между нами? А с этой крылатой?

— Ну...

— Что ну? Между прочим, у Тай это было по необходимости, чего не скажешь про тебя. Ты ведь мог мне отказать тогда, но почему-то этого не сделал. И кумушкам в городе и остальным ты тоже не отказывал, — сказала Ната. — Твоё отношение к ней — несправедливое и глупое.

— Да разве я отрицаю?! Разум говорит мне одно, но чувства крушат доводы разума... — прошептал Адэрр.

— Ты, ты словно из древнего мира сбежал... — буркнула девушка. — Только там мужчины считали женщин своей собственностью. Сейчас даже в халифате такого нет...

— Так я и не спорю, — ответил друг и тяжко вздохнул. — Я пытаюсь разобраться в своих чувствах и не обидеть Тай, но получается, всё равно её обижаю. Что же так плохо-то всё?!

— Поговори с родителями и сестрой, — сказала Ната.

— Думаешь, поможет?..

— Баронесса Латри очень умная, очень. Она обязательно поможет тебе...

— Ох! Надеюсь что это так... — прошептал Адэрр.

— А я весной поговорю с Рани и Тайвааль, — сказала девушка. — Объясню им, что ты жуткий ретроград, ревнивец и собственник.

— Ну, спасибо! — буркнул друг.

— Сам виноват! — ответила девушка. — Всё, я спать, всем тихой ночи.

— Спокойной ночи, — сказали парни хором.

А Бар внезапно задумался. Ведь то же самое ждёт следующим летом Аллию. В душе стало странно, и он почувствовал, что ему это не нравится. Ему не нравится, что Алли придётся пройти сквозь близость с другим парнем. Но выбора всё равно нет. Отбросив эти мысли как глупые, он обнял подушку и мгновенно уснул.

Пять дней в дороге пролетели быстро. Поскольку Бар всё свободное время посвятил учёбе. Пришлось повторять всё, что не понял во время обучения и как говорил Адэрр: 'Подбирать хвосты'. Друзья тоже этим же занимались, запас кристаллов памяти с книгами, записанных в библиотеке Академии был изрядный. Даже Руффус, сидел и читал, только вот простые сказки в обычной бумажной книжке. Адэрр научил новообретённого брата читать и подсадил на чтение, попутно обучая и письму, ну здесь и Бар помогал. Ему вообще нравилось возиться в свободное время с мальчишкой. Слушая его искренний смех и чувствуя радость от общения.

Финальной точкой их железнодорожного путешествия с комфортом, был крупный город Таррум. В котором располагалось мощное металлургическое производство, энергию для которого давал каскад гидроэлектростанций. Здесь выплавляли разнообразные цветные металлы от серебра и золота, заканчивая алюминием, медью, титаном и прочими сопутствующими редкозёмами.

Если повезёт, то им удастся попасть на грузовой поезд, идущий к рудникам Нитрамарра, а оттуда до его родного Суварра всего пару дней пути.

На станции Таррум, Адэрр сразу же ускакал к грузовым терминалам и вернулся лишь спустя два часа. Всё это время, Бар сидел в обнимку с Русом, так как тут было уже холодно, вокруг лежал снег и мальчишка, несмотря на тёплую одежду — мёрз.

— Я договорился! — воскликнул друг подъехав. — Через час от второго грузового отходит состав на Нитрамарр. Коней поставим на открытые платформы, а сами поедем в будке экспедиторов. Там тесновато, но зато тепло, а шесть часов потерпим.

— Я замёрз! — проскулил из-под плаща Руффус.

— Не плачь, мелкий. Приедем в Суварр куплю тебе шубу и штаны меховые. Здесь я не знаю, где хорошее барахло продают... — сказал друг, забирая мальчишку и усаживая в седло. — Сейчас я укутаю тебя плащом — согреешься.

— Тут всегда так холодно? — спросил Рус.

— Это ещё тепло, — рассмеявшись, сказал Бар.

— Это точно, помню года три назад, мороз такой стоял, что в лесу деревья лопались, — мечтательно протянула Ната.

— Уй-уй! — проскулил Рус. — Я же совсем замёрзну...

— Не боись, младший, не всё так плохо. Скоро привыкнешь и, как и все дети будешь в морозы на горке играть и не заманишь тебя домой... — сказал Адэрр, укутывая пацанёнка в плащ и прижимая к себе.

— Да?! — спросил тот, доверчиво глядя в лицо брату.

— Ну, со мной и ребятами было именно так. Разумные такие существа, они ко всему привыкают, — сказал Дэрри. — Так ведь?

— А то! — хором сказали Бар и Ната и рассмеялись.

Следующие три дня пролетели словно один. Под конец, когда уже пошли родные земли, укрытые сейчас толстым слоем снега. Он погнал своего коня быстрой рысью и уже у ворот вообще сорвался в галоп. Адэрр и Ната, гнали следом...

А потом были объятья сестёр, их слёзы и слёзы матери. Обнимавшей и целовавшей всех троих студиозусов. Объятья отца, которого Бар перерос и сейчас уже полковник егерей смотрел на сына снизу вверх.

Друг познакомил его семью со своим новым родичем и мальчишку приняли очень тепло. Сестры вообще пришли от него в восторг и чуть не затискали до 'смерти'. Даже поругаться успели из-за того, кто первый будет с ним играть и читать сказки на ночь.

Руффус оторопевший от их натиска и кипучей энергии. Сбежал в итоге к брату и спрятался у него в постели под одеялом.

В общем, весело было, а на следующее утро двое его друзей отправились к себе домой в Дагр. Но, он собирался туда же, недели через две вместе с сёстрами. Потому что, соскучился по одной рыжеволосой красавице с синими глазами...

Адэрр Кантон (Баронство Дагр, вечер 15 день зимы года 3685 от В.Т.)

Глухой стук копыт Обжоры по промёрзшей дороге укрытой слоем снега. Темнота ранней ночи освещаемой светом полной луны и россыпями звёзд. Тёмные скелеты деревьев и кустов вокруг и тишина... какая-то звенящая, радостная тишина.

Прижавшийся к животу укутанный плащом Рус, мальчишка дремлет угревшись.

— Дэрри? — слышу я его шепот.

— Да, малыш?

— У меня хвост замёрз...

— Ты его в штанину, что ли не заправил? — удивляюсь я.

— Так он болит... — скулит мальчишка.

— Понятно... — отвечаю я и нащупываю эту деталь тела ребёнка. Руки у меня не в перчатках, так что я чувствую, что хвост холодный. Расстёгиваю куртку и засовываю хвост брательника к себе под рубашку. Отчего по телу непроизвольно пробегает дрожь.

— Так лучше? — спрашиваю его через пару минут, когда хвост отогрелся.

— Да! — шепчет он. — А скоро мы приедем?

— Пару часов ещё осталось, — отвечаю я, глядя в спину едущей впереди Наты. — Что-то видишь, Нат?

— Вон наш Дагр, вижу фонари на воротах города и подсветку на стенах замка. Да и так, город светится ярко, — отвечает девушка, поправив плащ и растерев ладони.

— Замёрзла? — спрашиваю я.

— Да не, так пальцы чуть-чуть озябли, — отвечает она и придерживает своего коня, чтобы ехать бок о бок.

— Может, ускоримся?

— Гордец устал, он не такой сильный, как твой Хулиган, — отвечает Ната.

— Это да, но, по-моему, твой хитрован просто прикидывается, а, Гордец? — спрашиваю я, глядя в сиреневый глаз коня подруги. На что тот только глухо рыкнул, вызвав тихий смех Руса.

— Стой! — сказала Ната и подняла руку.

— Что такое? — говорю я.

— Летом, этого странного холма у дороги не было... — отвечает она, миг и, у её ладони формируется узор заклятия, а от нас в сторону странной заснеженной кучи летит поток воздуха, унося с собой снег и оставляя тёмную полосу чистой травы и земли.

Куча неподвижна.

Медленно подъезжаем к ней и видим труп лхура. Видимых ран не видно, изменённый кабан словно прилёг у дороги.

— Какой огромный и страшный? — шепчет брат. — Кто это, Дэрри?

— Лхур, — отвечаю я.

— У-у-у-у...

Ната спрыгивает с коня и, создав светляк, начинает разглядывать тушу твари.

— Отчего он сдох? — спрашиваю я её.

— Похоже, просто обессилел и замёрз... — отвечает девушка, попинав труп в бок. — Не так давно кстати, ещё не успел заледенеть.

— А он не восстанет? — спросил меня Рус. — Я читал в книжке, что мёртвые изменённые могут восстать, обратившись в тварь Пустоши...

— Этот не восстанет, он застынет раньше, чем скверна изменит его. Поэтому-то Пустошь зимой и не активна. Просто твари впадают в спячку, — отвечает за меня девушка, возвращается, гасит светляка и вспрыгивает в седло. — Зато весной, так сказать 'отдохнув' выплёскивает из себя целые сонмы проклятых существ.

— А они нас не съедят? — испуганно шепчет брат. — Ну, весной, когда проснуться?

— Не переживай, младший, наш замок надёжная защита от одиночной твари, да и от стаи тоже, — говорю я пришпорив коня, переводя его на рысь.

На рысях несмотря не недовольное порыкивание Гордеца добрались довольно быстро. Вот и до последней плашки знакомые ворота города. Подъезжаю к ним и, склонившись, пинаю сапогом, порождая громкий стук.

Несколько минут ожидания и из-за ворот слышится знакомый голос одного из городских стражников:

— Кто это там?! Кого принесло ночь в полночь?

— Открывай, Данмарр, это свои приехали! — кричит Ната.

— Свои в такое время дома сидят, книжки читают, только чужие шастают. Не буду открывать! — доносится из-за ворот.

Меня от этих фраз пробивает на такое 'ха-ха' что я чуть с коня не падаю. Утирая слёзы и подавляя смешки, говорю:

— Прекрати, Данмарр! Это Адэрр и Ната, мы на каникулы приехали...

— О! — восклицает стражник и начинает греметь запорами. Через несколько секунд в воротах открывается калитка, выходит стражник и светит на нас ручным фонарём. — И верно! Молодой господин и Ната-красавица! Вот радость-то! А мы вас послезавтра ждём!

— Мы поторопились в пути, — отвечает подруга. — Больно по дому соскучились.

— Да что же мы? — говорит воин. — Заезжайте скорее, сейчас я господина барона извещу!

— Не нужно, дружище, просто сообщи ребятам в карауле, чтобы открыли ворота замка, — говорю я ему.

— А-а-а-а... Сюрприз хочешь сделать? Одобряю! — отвечает парень, закрывая за нами калитку. — Сейчас сообщу Дакурру, он сегодня в ночь.

— Я домой! — крикнула Ната и, пришпорив коня, умчалась к себе.

— Ну, а нам с тобой в замок, Рус, — говорю я брату. — Вон туда.

Ворота замка оказались открыты и, в них держа одну из створок, стояла массивная фигура.

Спрыгиваю с коня и, подойдя, крепко обнимаю своего друга.

— Адэрр! — довольно гудит десятник, прижимая меня к груди. — Приехал наконец-то! Мы тебя позже ждали...

— Я поторопился и очень рад тебя видеть, дружище! — отвечаю я.

— И я тебя, парень, тоже очень, очень рад видеть. А уж как обрадуются остальные?! — отвечает могучий воин.

Пообнимавшись и закрыв ворота, медленно пошли в донжон. По пути познакомил десятника с Руффусом. На мальчишку, могучий воин произвёл мощное впечатление, вызвав откровенный восторг. Уже подходя ко входу смотрим на галерею донжона, она ярко освещена и у одного из окон кто-то стоит. Этот кто-то увидел нас, всплеснул руками и бегом помчался вниз.

С грохотом распахнулись двери, и ко мне с писком подбежала Алли.

— Дэрри?! — вскрикнула она и повисла на шее.

— Младшенькая моя! — шепчу я, прижимая одетую лишь в домашнее платье сестру к себе. — Ты чего неодетая вылетела? Замёрзнешь же?!

— Дэрри! — шепчет она всхлипывая. — Дэрри! Мой Дэрри...

Наобнимавшись со мною сестрёнка наконец-то обратила внимание на так и сидящего на Обжоре Руса. Подошла к коню и, улыбнувшись, сняла мальчишку с седла.

— Здравствуй, Руффус, рада познакомится с тобою лично. Я Аллия Кантон сестра вот этого несносного парня... — сказала Алли, кивнув в мою сторону.

— Руффус... — прижав уши и поджав хвост, ответил парень, что выдавало сильнейшее смущение.

Я же снял с коня наши вещи, и совсем было собрался вести Обжору в конюшни, но был остановлен Дакурром.

— Иди в дом, брат, — сказал воин. И взяв коня под уздцы, обратился уже к нему: — Я позабочусь о Хулигане. Так, злодей?!

Обжора злобно рыкнул.

— А у меня там рыбка есть... — улыбнулся друг.

Конь посмотрел на него недоверчиво...

— Что смотришь? — ответил на взгляд Дакурр и вынул из кармана вяленую рыбку. От вида лакомства Обжора растерял весь свой грозный вид и, поскуливая, потопал за воином.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Руффус. — Как просто, оказывается, подкупить грозного Хулигана...

— Идём уже, — говорю я, беря его за руку и поправляя сумки с вещами. — Пока одна непоседа совсем не посинела от холода.

Аллия берёт Руса за другую руку, и мы идём домой.

Руффус Тинралль (Замок Дагр, 16 день зимы года 3685 от В.Т. утро)

Он стоял в большом помещении на первом этаже донжона небольшого замка. Рядом держа его за руку, стоял брат, с другой стороны девушка-сайатт с именем Аллия, а напротив мужчина и две женщины, одна из которых была тирса, походившая на его мать настолько сильно, что можно было перепутать. Вдоль стен держа в руках обнажённые клинки, выстроились воины дружины замка. Здесь и сейчас его принимали в новый род и семью и он, ещё совсем недавно бывший никем и ничем снова обретал дом.

Мальчишка стоял и вспоминал вчерашний вечер. Как познакомился с высоким и красивым сайаттом и его жёнами, одна из которых была его родной тёткой. Вспоминал тепло и радость в их словах и объятьях. Брат говорил ему, что написал отцу и матерям о нём, и вся семья полностью поддержала идею усыновления. Но, одно дело слова, другое дела. Жизнь научила Руса верить только вторым.

Иногда уже в общежитии Академии он в страхе просыпался, думая, что всё произошедшее ему приснилось или видел сны, в которых снова был рабом. Но, тихое дыхание спящего рядом брата мгновенно развеивало все страхи. И он снова засыпал, счастливо улыбаясь, прижавшись к тёплому боку.

Тихие шаги и из-за спины вышли настоятели городского храма. Они будут контролировать церемонию и зарегистрируют её и его новый статус в обществе. Не приёмыш, не раб, но свободный гражданин Великого княжества.

Мужчина и женщина разошлись в стороны и встали боком к ним и лицом к друг другу. Она в снежно-белых, а он в антрацитово-чёрных одеждах служителей Богов.

— Готовы ли собравшиеся здесь к церемонии? — зычным голосом спросил отец-настоятель.

— Нет ли тех, кто против неё? — эхом отозвалась мать-настоятельница.

— Мы готовы! — сказал барон.

— Препятствий нет! — стройно сказали все остальные.

И священники запели древнюю как мир молитву, обращаясь к создателям, прося у них благословения и защиты.

Рус стоял и слушал их голоса. А внутри вдруг стало страшно. Вдруг это снова сон, вдруг всё вокруг неправда. Он сжал ладонь старшего брата и тихо позвал:

— Дэрри?!

— Да, Рус? — отозвался тот.

— Я боюсь...

— Чего?! — удивился парень.

— Вдруг это всё не взаправду, вдруг это сон? — прошептал мальчишка.

Брат склонился к нему, посмотрел в глаза и внезапно поцеловал в нос. Нос зачесался и Рус чихнул.

— Во сне никогда не чихаешь, братишка — никогда! Так что, это всё по-настоящему, — сказал Адэрр.

— Дети наши, верные сыновья и дочери Богов — начинайте ритуал! — провозгласил священник.

Ситварр Кантон вышел вперёд, достал нож и надрезал свою ладонь. Одновременно он произнёс какую-то фразу на древнем языке и Рус увидел, как кровь с ладони алыми каплями взлетела в воздух и соткалась в узор, который замерцал алым светом. За ним, то же самое сделали женщины, вплетая в светящийся узор свою кровь и клятвы. За ними, то же самое сделал брат и Аллия, а ещё один из мужчин с именем Игорр.

— Руффус, выйди и встань перед нами, — позвал его барон.

Мальчишка, чувствуя, как дрожат колени, подчинился.

— Возьми нож и сделай надрез на правой ладони, чтобы показалась кровь... — сказал мужчина, глядя на него спокойным, каким-то тёплым взглядом.

Рус подчинился, вынув из ножен свой небольшой ножик, он резанул по ладони. Выступила кровь, собравшись между складок кожи алым узором.

— Скажи мне, малыш. Готов ли ты, принять мою клятву и стать мне и моим жёнам — сыном, а сыну и дочери — братом? — спросил сайатт.

— Готов, — прошептал Рус, внезапно пересохшим горлом.

— Тогда повторяй за мной... 'Туаммран диалра... киррма дисарр... дайтаррэ итлери — гимер садим, Ситварр Кантон!'

Как в тумане Рус повторил слова клятвы крови на древнем языке волшебников и его кровь, как и у всех остальных, вплелась в мерцающий узор.

— Дилмерран лимедирр! — крикнул мужчина, и узор полыхнул багровым светом, распался на семь одинаковых, и один из узоров мелькнув искрой, впитался в грудь мальчишки.

Рус почувствовал что-то очень странное! Будто бы у него внезапно стало семь сердец, и все они стучат в унисон.

— Слушайте все! Отныне мальчик-тирс по имени Руффус — это мой сын. Я как отец беру на себя полную ответственность за него. Беру заботу о нём и клянусь любить и воспитывать его как достойного человека и гражданина. Прошу всех здесь присутствующих, засвидетельствовать мою и моей семьи волю, — сказал мужчина и Рус понял, окончательно понял, что у него снова есть семья. Снова есть отец, матери и брат с сестрой. Он больше не один в этом мире, он не раб, не сирота, он Руффус Кантон, отныне и до самой смерти.

Мальчишка посмотрел на свою ладонь, но на ней не осталось, ни крови, ни шрама.

Ситварр подошел к нему и присел перед Русом на корточки.

— Добро пожаловать в семью, сынок, — сказал он, после чего обнял мальчишку и, прижав к груди, встал. А Рус, обвил его шею руками, торс ногами и прижался изо всех сил.

— Я могу теперь называть тебя папа? — прошептал он в ухо мужчине.

— Отныне и навсегда, сынок, — шепнул тот в ответ.

И тут подскочили женщины. Руса отобрали у отца, закусали и зацеловали. Залили слезами, называя при этом самыми ласковыми словами. Но он не жаловался и не обижался на своих новых матерей. Мальчишка был счастлив, просто безумно счастлив...

Адэрр Кантон (Замок Дагр, 95 день зимы год 3685 от В.Т. раннее утро)

Просыпаюсь от пинка в бок. Это брательник приласкал меня во сне коленом. С дугой стороны тихой мышкой прижалась Алли. Сестра спит бесшумно и неподвижно, привыкла за много лет. Сегодня последний день каникул дома, впереди лишь дорога до столицы и снова учёба. До чёрных пятнышек в глазах, до головных болей и кошмаров от усталости. И так почти до самого лета...

Новый год мы встретим в Академии, на Азраамарре его отмечают в первый день весны. В первый день возрождающейся природы. Хотя даже здесь на севере уже чувствуется её тёплое дыхание. Сугробы вдоль дороги и у домов просели, и на солнечной стороне стали ноздреватыми украсившись сосульками. В полях снег осел и слежался, покрывшись сверху твёрдой коркой, которая ломаясь, порождает острые осколки и сейчас фермеры и патрули сидят в городе, ожидая настоящего тепла. Одним, чтобы начать весенние работы в полях, а вторым проверить тропы и перевалы. Сейчас же даже прочные сапоги не выдерживают соприкосновения со льдом, что уж говорить о ногах коней...

Улыбнувшись, чувствуя лёгкую грусть, оттого что снова уезжаю из отчего дома, целую спящую сестру в висок.

— Уже утро? — шепчет она, мгновенно просыпаясь.

— Да...

— И завтра ты опять уедешь... — говорит Алли и прижимается ко мне сильнее. От её шевеления просыпается Рус и, щурясь спросонья смотрит на меня.

— Пора вставать? — спрашивает младший.

— Нет ещё, можем пока поваляться... — говорю я, ласково дунув в его мохнатое ухо. Отчего оно, смешно дёргается и брат вообще его прижимает к голове.

— Дэрри... не делай так, мне щекотно, — шепчет Рус, и с улыбкой трётся о мою щёку своей. Брательник громко мурлычет словно котёнок, такой вот у меня теперь ручной, большой и разумный котёнок есть. Эх, жаль, что не смогу взять его с собой обратно в столицу. Да и тут, ему будет гораздо лучше. Тут отец и новые друзья сверстники. Тут наставники и учителя, тут любящие до самоотречения матери. Как же, я подарил им маленького сынишку и женщинам снова есть, о ком заботиться. Поскольку в начале лета, Алли уедет, ну я надеюсь на это, в Академию. А в конце его, туда снова уеду я и если бы не Руффус, они остались бы без нас, без своих детей в большом и пустоватом замке.

Мама-кошка вообще в состоянии лёгкой прострации. Настолько сильно на неё повлияло появление Руса. Ведь он живое напоминание о её потерянной так давно семье. Он ребёнок её родной сестры, её кровиночка, настоящая отрада. За что её благодарность мне перешла все и всяческие границы. Она и так любила меня очень сильно, сейчас же вообще считает своим благословением и вечной отрадой. Отличился блин, придётся соответствовать. Мало того, поговорив с отцом и матерями, получил отповедь за испорченные отношения с Тай. Был жёстко проинструктирован немедленно по возвращению в Академию, идти и мириться. Рассказать всё без утайки и прекратить терзать себя и их. И пока еду решить для себя; нужна мне Тайвааль или нет.

Хотя... в целом я даже думать не собираюсь. Тай мне нужна, нужна и Рани, обе нужны, как нужен воздух, как вода и свет солнца. Как друзья мои и семья... Здесь, дома, я понял, что безумно тоскую по ним обеим и жутко не прав, натянув мораль своего мира на этот. Это было глупостью несусветной, тяжёлой ошибкой.

Ещё и Алли маслица в огонь подливала своими вопросами об инициации. Мне и так фигово сейчас, ещё и думать об этом приходится. Посмотрел на лучшего друга, вот у кого никаких проблем и страданий. Наоборот, он ещё и обсуждает это все вместе с дубликами. Что, как и когда они будут делать, кто будет первой, а кто второй. На мой взгляд — дичь, на взгляд местных — абсолютная норма.

Сколько я не рылся в библиотеке Академии, дабы решить вопрос с сестрой без этого дела, но ничего так и не нашёл. Думаю, местные никогда не искали в этой стороне, им это было без надобности и так всё прекрасно работает.

— Куда ты опять пропал? — спрашивает меня сестра.

— А?! — удивляюсь я, глядя на неё, под боком начинает хихикать Рус.

— Алли, он постоянно так. Как задумается, так ему можно всякую чушь говорить, он и соглашается... — говорит сестре брательник.

— Да знаю я, — улыбаясь, отвечает сестрёнка и нежно целует меня в щёку.

— А меня? — обиженно шепчет Рус и получает поцелуй прямо в нос. А потом и в оба глаза и вообще, перетаскивается через меня и получает полную порцию ласки, отчего урчит, словно маленький трактор.

Любуюсь близкими, чувствуя тепло в груди. Аллия приняла Руса настолько ласково, что мальчишка влюбился в неё не меньше чем в меня. И это хорошо, тем легче ему будет перенести разлуку со мной.

Брат и сестра притихли, и я снова услышал тихие смешки:

— Опять в космос улетел... — шепчет Алли.

— Ага, звёзды там ловит, наверное... — вторит ей брат.

— Я всё слышу... — отвечаю я, и, обхватив их обоих, прижимаю к груди. И несколько секунд мы просто вошкаемся в кровати, что доставляет море радости, всем троим, а особенно младшему. Я знаю, чувствую, что ему очень не хватало подобного, пока он был в рабстве. Уже в общежитии, мальчишка лип ко мне и Бару, и мы его не отталкивали. Наоборот, всячески старались подарить как можно больше заботы и тепла. Мало того, друг признался мне, что хотел бы ещё младших братьев и сестёр, но родители, увы, не хотят.

Днём.

Иду по галерее в библиотеку, Аллия на занятиях, отец и мама уехали к нашему соседу, барону Думру. Мост через реку на дороге, ведущей к соседям — обветшал, и оба владетеля собрались обсудить смету на его ремонт. Чтобы не было накладок и дублирования, да заодно согласовать потребное количество рабочих рук и охраны. Да и так, у двух егерей и их жён накопилось много тем для обсуждения. Лишь мама-кошка осталась дома, у неё в очередной раз проверка финансовой отчётности одного из баронств графства Суварр. Что-то там нечисто с балансом расходов и доходов...

Выглядываю в окно галереи, услышав громкий детский крик и смех. Вижу, как посреди двора Дакурр играет со своими детьми, их у него четверо, двое парней и пара девчонок. Мой могучий друг счастлив в браке со своими двумя жёнами. Вон они стоят, обнявшись, следя за игрой мужа и детей.

'Счастья им!' — проплывает в мыслях и я, улыбаясь, захожу в библиотеку.

За столом у окна вижу сидящую мать, ушки на миг повернулись в мою сторону и вернулись в обычное положение. Прохожу и, взяв кресло, сажусь рядом с нею, положив на стол руки, а на них голову и любуюсь Латри. Мамуля сосредоточенно читает что-то в толстой папке, делая выписки на лист. Так проходит пара минут, и мама-кошка не выдерживает:

— Я не могу работать, когда ты так на меня смотришь, сынок...

— Я просто любуюсь тобой, мамочка. Завтра уеду, и три месяца вас не увижу. Это навевает грусть... — отвечаю я.

— Ничего, ты у меня умница, ты справишься. И да, судя по твоему довольному лицу, ты что-то решил для себя. Это касается княжны Тайвааль и Рани? — спрашивает она.

— Ты как всегда проницательна. Ты чувствуешь меня лучше, чем мама-Лани. Отчего так?..

— Ты моё благословение, Адэрр. Именно ты, дал мне чувство, что я мать. Твоя забота и любовь ко мне... я и не надеялась когда-нибудь получить этот опыт. Но, ты... ты...

— Я помню тот день, когда заговорил с тобой в первый раз, помнишь его, мам? — спросил я, любуясь изумлением на её лице. — И помню вкус твоего молока, его запах и запах твоей шерстки. Твои объятья, твои ласковые слова, что ты всегда говорила мне перед сном.

Я улыбался, глядя в лицо этой удивительной женщины-кошки. В её огромные зелёные глаза, быстро наполняющиеся слезами. Встаю и, подойдя к ней вплотную, сажусь на корточки, положив голову на её колени.

— Ну что же ты плачешь, мамочка?

— Ох, Адэрр!.. — шепчет она и гладит меня по волосам, пропуская их пряди сквозь пальцы. — Мой, Адэрр...

— Скажи, мам. Я ведь странный, ведь даже ты считаешь меня странным. Но при этом, ты меня так сильно любишь. Отчего так?

— И он ещё спрашивает? Ты столько для меня сделал, ты столько сделал для сестры и отца с матерью. Ты ведь даже не замечаешь своих трудов. Это для тебя словно дыхание, ты просто живёшь этим... А сейчас, ты подарил мне Руффуса. Ты, там, в столице столкнулся с ним, и Бар рассказал мне, что когда ты узнал его имя, ты решил сразу же забрать Руса. Ты смог убедить Охранный корпус и судью отдать тебе и нам мальчишку, и больше двух месяцев ты жил с ним и заботился о нём, словно он тебе родной... — тихо сказала она, утирая слёзы рукою.

— Так он родной мне, мамочка, как и ты мне родная, — отвечаю я целуя её в ладони.

— Боги, Адэрр... — прошептала она, закрыв рот ладонью.

— Я тоже тебя люблю, — говорю я, встаю и, подхватив её на руки, ухожу на диванчик у стены. Усаживаю на него и ложусь, уложив голову ей на колени.

— Мой отчёт... — шепчет она. — Я обещала Ситварру закончить сегодня.

— Пустошь с ним, с этим отчётом. Можно подумать один день что-то решит... если барон хитрит и скрывает доходы, ты всё равно его вычислишь. А если нет, то и беспокоиться не о чём, — отвечаю я, нежась под ласковыми руками матери. Которые снова перебирают мои волосы.

— Адэрр, скажи мне, ты готовишься к Ритуалу с Алли? — спросила мать.

— Да, готовлюсь... — отвечаю я, глубоко вздохнув.

— Бар, говорил Алли, что ты не хочешь этого делать... Адэрр, это очень серьёзно! С таким настроением нельзя идти на Ритуал, ты просто завалишь всё дело! — тихим, но каким-то звенящим голосом сказала Латри.

— Мам, всё будет в порядке. Я справлюсь...

— Может, доверим это отцу? Пусть Ситварр сделает это? — тихо сказала мама.

— Мамуль, я же говорю, что справлюсь...

— Это не игрушки, сынок. Даже мне уже отчётливо видна спящая сила твоей сестры и моей дочери. Если ты не справишься — это будет катастрофа! — прошептала она, склонившись ко мне, и посмотрела прямо в глаза, долгим встревоженным взглядом. — И ты мне не ответил: что ты решил по отношению к Тай и Рани?

— Мам, я люблю их. Люблю обеих, так как разделить их нельзя. Так что, как вернусь в Академию, пойду каяться и извиняться. Надеюсь, девочки, а особенно Тайвааль простят меня, — отвечаю я, привстав и поцеловав маму в нос.

Латри фыркнула, поморщилась, но взгляд её смягчился и она улыбнулась.

— Будь умницей, хотя, это я виновата, что ты такой... — сказала она.

— Ты?! Да ты, верно, шутишь, причём тут ты?

— Ну, я ведь тирса и видимо несознательно повлияла на твоё восприятие мира и отношение к женщинам. В этом плане, ты почти настоящий тирс, — сказала она.

— Мам... ты тут совершенно не причём, — говорю я. — Не кори себя, это не так.

— Да? Не надо меня оправдывать, сыночек. Я — такая как есть, я тирса из древнего рода. Я бывшая рабыня и егерь Княжества. Или ты хочешь сказать, что я на тебя не повлияла?!

— Очень повлияла, очень, — горячо говорю я, обняв её за шею руками. — Но не в этом... Я знаю, отношение к женщинам это моя собственная заслуга и проблема. Но! Я постараюсь разобраться с нею...

— Болтун ты... — сказала мама и рассмеялась. — Посмотрим, как ты разберёшься...

— Вот увидишь, я тебя не разочарую.

— Дай то Боги, Адэрр. Дай то Боги... — отвечает она.

Вечер, спальня.

С ясного тёмного неба светит полная луна, заливая сквозь окно спальни, помещение ярким серебристым светом. Под левым боком возится Рус, устраиваясь поудобнее. Справа Алли и, как и много лет назад в её руках 'medved', который является неизменным спутником её в кровати. В отличие от брата, который громко урчит, сестра лежит тихо, сложив на меня правую ногу.

Вот урчание прервалось и Рус сказал:

— Дэрри, а почему ты не унаследуешь папино баронство?

— Ты говорил об этом с отцом? — удивился я.

— Не, мы с ребятами в классе говорили. Никтарр рассказал, что у его старшего брата в баронстве сменился владетель. Старый барон умер от старости. Так новый говорят неумеха совсем, молодой и глупый и деньгам счёта не ведёт. Люди боятся, что поднимет налоги...

— Это где так? — спросила Аллия.

— На юге где-то, баронство Этурр, — отвечает Рус.

— Не знаю такого, — говорю я.

— Дэрри, так почему ты не наследуешь баронство?

— Потому что, в Княжестве нет родовой аристократии и майората на земли. Все владетели, владеют источниками и замками по праву заслуг и магической силы. И любое владение нужно сначала заслужить, показав, что ты достоин и справишься с возложенной на тебя задачей. И предки тут тебе не помогут, самому нужно трудиться и стараться, — отвечаю я.

— А-а-а... а как же Великий князь и его семья? Почему они наследуют всё Княжество? — удивлённо спросил брательник и сел на кровати. Его глаза ярко мерцали во тьме, зелёным колдовским светом...

— А вот с Княжеским родом особый случай, — сказал я. — Ещё три тысячи лет назад, когда народ сайаттов восстанавливался после Тьмы и встал вопрос контроля источников и контроля элит. На всеобщем сборе магов Княжества было принято решение. Верховный комиссар армии, её главнокомандующий принимал на себя и на весь свой род обязательство выступать Арбитром и контролировать источники силы на территории Княжества. Двести сорок тысяч магов, одновременно провели ритуал Крови у каждого из источников на территории Княжества, привязав их к роду Великого князя, и теперь род князя контролирует привязку к ним. Каждый владетель, получая лен и источник, приносит Клятву крови Его Величеству и если нарушит её, если предаст, то тут же лишится привязки. Это гарантирует наше государство от застоя и вырождения элиты. Поскольку она постоянно меняется, но именно это налагает на род Великого князя огромный воз ответственности.

— Как страшно!.. То есть, Его Величество и его дети себе не принадлежат? Они, слуги своей земли и народа, ведь клятвы Крови про это? — удивился Рус.

А я удивился не меньше мальчишки, вот ведь умник!

— Да, — сказала Алли. — И поэтому в роду у Великого князя кроме наследника нет детей мужского пола. Так что у княжича Дайгора три сестры и ни одного брата. Это чтобы случись чего избежать смуты.

— А так что, было? Смута?! — спросил брат.

— Две тысячи лет назад, из-за того, что в семье тогдашнего Великого князя родились два брата близнеца, в Княжестве произошла гражданская война. Ведь оба они имели право на престол, и Клятва крови владетелей действовала, поскольку противоборствующие стороны обе были за Законную власть. И те и другие честно исполняли присягу... — сказал я. — Итогом стало десять лет смуты и больше тридцати миллионов погибших в гражданской войне.

— Мамочки!.. — пискнул младший. — А почему я об этом ничего не слышал?

— Это ты будешь изучать на уроках истории Княжества в четырнадцать лет, — сказал я. — Но если тебе интересно, в библиотеке есть книга 'Тёмное время', попроси отца он даст тебе её почитать. Там как раз про это, но я думаю, что тебе ещё рано такое читать.

— Почему? — спросил Рус.

— Слишком страшные вещи тогда происходили. В той войне участвовали все народы Азраамарра. Как на той, так и на другой стороне. Нет, рано тебе ещё такое читать, подрасти сначала, — сказал я и уложил мальчишку под бок.

Он прижался ко мне и снова тихонько заурчал.

— Алли? — шепнул Рус несколько минут спустя.

— Да, малыш? — сонным голосом ответила сестрёнка.

— Можно когда Дэрри уедет, я буду с тобой спать?

— Конечно можно!

— Хорошо... мне иногда страшно одному в кровати, я поэтому и в Академии спал только с Дэрри, — прошептал мальчишка.

— А чего ты боишься? — спросила Алли.

— Что это всё сон, а я всё ещё раб у 'Стамески'...

— Это не сон, брат, — шепчу я и сильнее прижимаю его к себе. — Не бойся, это не сон.

— Да я знаю, но иногда мне снится всякое... — заплетающимся языком шепчет Рус.

Глава 14. Разум и Чувства.

Аллия Кантон (Замок Дагр, 10 день весны 3686 года от В.Т. день)

Девушка шла по галерее замка, одновременно читая учебник по географии. Запоминая названия городов, баронств, графств и герцогств на территории родной страны. Но, знания не желали укладываться в голову. Все её мысли были о родном брате и его лучшем друге. И Аллия не могла ответить для себя, о ком же она думала больше... или о любимом брате, или о не менее, а пожалуй, и более любимом мужчине. За прошедшие полгода Бар сильно возмужал, ещё больше раздался в плечах и приобрёл спокойный стальной блеск в глазах. Адэрр изменился не сильно, хотя даже брат стал гораздо спокойнее. И главное, городские кумушки перестали его волновать совершенно. Тот полубезумный алчный блеск в его глазах, который появлялся полгода назад у брата при взглядах на свободных женщин — погас. И во взоре парня, как и раньше, сквозила холодная безмятежность.

Девушка поговорила об этом с мамой-koshkoy и Латри объяснила ей, что молодые парни, особенно маги, после инициации впадают в некий раж. И им дают время — перебеситься, попутно усилив незамужних, а то и вполне себе замужних женщин. За это время внутреннее ядро силы парней достаточно развивалось, чтобы его можно было стабилизировать. С девушками ситуация была диаметрально противоположной, у них стабилизироваться нужно было не позднее пары месяцев, иначе в ядре начинали происходить волновые процессы результатом которым вполне могла стать полная потеря силы, а то и смерть.

Вспомнился разговор с братом на тему инициации. Адэрр, вот же странности в его голове, искал способ инициировать её, не прибегая к близости. Глупенький! За тысячи лет их цивилизации, сайатты его не нашли, значит — его не существует... и почему у брата такие странные предубеждения девушка понять не могла. Лишь в глубине души, нет-нет, да и проскакивали мысли и слова мамы-Латри о том, что Адэрр больше тирс, чем сайатт... по крайней мере, в отношении женщин. Брат убеждал в обратном, но Аллия склонялась к мнению молочной-матери. Её Дэрри действительно характером был ближе к обитателям Харрума. Даже воины дружины, которые сталкивались с тирсами подтверждали это, говоря, что их Адэрр действительно похож на тирса нравом и отношением к жизни. Мама-koshka, неосознанно наложила на них всех свой отпечаток. Алли тоже, неоднократно ловила себя на несвойственных сайаттам мыслях и мнении. Только вот, её это нисколько не расстраивало, у кошко-людов многому можно было научиться, и Аллия добросовестно училась...

За окном галереи раздались звонкие детские голоса. Учебный класс младшего брата вернулся с прогулки по городу и сейчас весело обсуждал увиденное и услышанное. Яркое солнце уже довольно чувствительно припекало сквозь стёкла, а снежные кучи в углах двора просели и истекали ручьями, пропадавшими в ливневой канализации. Весна у них на севере полностью вступила в свои права и днём уже довольно тепло, отчего детвора радостно играет, лепя снежные фигуры и крепости из подтаявшего снега.

А вон и Руффус, весело болтает с одноклассниками. Младший удивительно легко влился в детский коллектив, мало того он слыл форменной звездой, поскольку пережил множество приключений и жил в столице, да мало того в столичной Академии.

Брат пользовался своей славой, но Алли должна была признать, что мальчишка в своих рассказах был предельно честен и всегда говорил только правду. От некоторых рассказов у его одноклассников натурально стыла в жилах кровь и многие девочки даже плакали от жалости к маленькому тирсу. Девушка тоже иногда утирала слёзы, слушая брата, но тому это не нравилось. Он прижимался к ней и с серьёзным видом успокаивал заявляя:

'Зря ты плачешь, сестрёнка... ведь не продай меня отец тому моряку, выпади жребий моим сёстрам... как бы сложилась наша судьба?.. А так, несмотря ни на что, я снова со своими, снова в семье! Тут не зачем плакать — радоваться надо! Сами Боги распорядились нашей судьбой, Алли!' — и нежно укусил её за мочку уха.

И девушка, как и её старший брат до этого, поразилась взрослой рассудительностью маленького мальчишки.

Аллия оторвалась от окна и таки пошла в библиотеку. Уже у дверей её услышала голоса матерей, разговаривавших там. Чуть поразмыслив, решила послушать — о чём они говорят.

— Лати? — тихо сказала Лания. — Что тебя терзает всё последнее время? Ты сама не своя...

— Адэрр...

— Адэрр?! — в голосе мамы прорезалось искреннее удивление. — Не понимаю тебя, с ним всё в порядке! Или нет?..

— Ну, с виду да. Но, мне не нравится его отношение к некоторым вещам и действиям. Мало того, мне совершенно не нравится его отношение к женщинам, — ответила мама-koshka.

— Да?.. Расскажи мне, что тебе не нравится, — попросила Лания.

— Хорошо. Во-первых — наш сын весьма холодный и эгоистичный человек. В первую очередь, его интересует он сам и мы, как часть его внутреннего мира. Нас он любит, о нас заботится — а всех остальных делит по степени полезности.

— Да?! — искренне удивилась мама.

— Увы мне, но я скорее всего не ошибаюсь. Я поговорила с Баром, об их жизни в Академии и много говорила с Руффусом. То, что оба рассказали мне, мне очень не понравилось. Адэрр — в отношении других людей холоден и расчётлив. Мало того, он собственник и ревнивец, и боюсь, виновата в этом я. Он ведёт себя очень похоже на то, как ведут себя высшие аристократы древних семей моего народа. Знаешь, что сказал мне наш младший?

— Что?

— После того как он забрал Руса, и мальчишка прикипел к нему. У них как-то возник разговор об той банде в которой Рус был поначалу. Так вот, наш с тобой милый мальчик на полном серьёзе жалел, что главаря всего лишь отправили на каторгу в рудники...

— И что предложил в качестве наказания Дэрри? — шепотом спросила мать.

— Сказал, что предпочёл бы отрубить гаду голову, на площади, так сказать 'в назидание остальным'.

— Ужас, какой! Какое варварство! Откуда это в нём?..

— Вот и я задаюсь вопросом — откуда?.. — тихо сказала Латри.

— Что-то ещё? Что ещё ты выяснила?..

— М-м-м... Во-вторых — он странно относится к женщинам. Знаешь, парней сайаттов недаром инициируют примерно за полгода, а то и чуть раньше до стабилизации. Давая им перебеситься и научиться держать себя в руках. Но, наш Адэрр и тут удивил меня. Ты знаешь, что он во время путешествия был близок с крылатой девой?

— Что-о-о-о?! — воскликнула Лания. — Как? Как она на это пошла?! Авлары идут на такие контакты очень редко?

— Как видишь — пошла... Среди крылатого народа всегда было много провидцев. И они если что и делают, то нужно чётко понимать, что не просто так. Я боюсь, боюсь за нашего мальчика... Я чувствую сердцем, что дело нечисто. Ещё и его конфликт с княжной, он с огнём играет... княжеский род не те люди, они не прощают обид.

— Я поговорю с ним, весной... — сказала Лания.

— Я уже поговорила, он вроде бы понял. Ну, по крайней мере, мне так показалось, — ответила Латри.

— Адэрр умница, он помирится с Тайвааль, — прошептала мама.

— Будем надеяться... и да, я хочу поговорить с тобой ещё об одном деле.

— О каком?

— Ты знаешь, что на одном курсе с Дэрри учится твой племянник?

— Что?.. Тимарр Лидн поступил в Академию?

— Лани, сколько ты будешь враждовать с семьёй? Так же нельзя!

— Латри, они не признали тебя!

— Вообще-то признали...

Мать возмущённо засопела.

— Через пять лет! — прошипела она словно змея.

— Но признали же, — спокойным голосом сказала тирса. — Сколько ты будешь держать обиду на близких? Это не дело, моя этиаль!

— Почему ты затеяла этот разговор? Ты что, с ними общаешься?!

— Да, с твоим братом, с Анварром. Он очень скучает по тебе и пишет, что твой отец и матери скучают не меньше. Мой тесть очень корит себя за несдержанность, но он же, как ты, такой же упрямый, и ни за что не пойдёт на примирение первым.

— Он посмел упрекать меня! Посмел усомниться в моём выборе тебя как своей этиаль! Не прощу!..

— Любимая моя, родная... будь умнее. Ты же любишь отца, пора простить обиды, всё это глупости и ваша общая горячность. Я прошу тебя, помирись с отцом...

— Зачем?! — воскликнула Лания. — Что изменилось за двадцать лет?

— Лани, наши дети выросли и в большом мире родичи будут им поддержкой. Тимарр знает про Адэрра, но на контакт не идёт. Ждёт, пока ты помиришься с семьёй, и их общение не станет причиной конфликта с тобой.

— Почему сейчас? Почему, Лати?..

— Потому что, время пришло. Хватит, хватит, моя алькисс, ведь я же вижу, как ты скучаешь по близким. Это видит Ситварр, но он дорожит твоим мнением и чувствами. Помирись с отцом, возобнови общение...

— Но?.. — неуверенно прошептала Лания. — Ты уверена?

Тихий и добрый смех был ей ответом.

Аллия на цыпочках отошла от двери и, уткнулась в кого-то.

— Подслушиваешь, а? — прошептали голосом отца.

— Мама Латри, уговорила маму Лани помириться с дедом, — ответила девушка.

— Ну, наконец-то! — облегчённо прошептал отец. — Не прошло и двадцати лет...

— Пап, значит, я увижу дедушку и бабушек? — спросила она.

— А ещё кузенов и кузин, и целую кучу тёток и дядек. Вот Игорр обрадуется! Они были дружны в своё время с Анварром. Пока твоя мать не поругалась со своим отцом... — прошептал мужчина. — Идём в столовую, дочка, попьём чаю, а может, и письмо напишем, а?

— Деду?

— Ну, не только ему, но и ему тоже.

Мужчина и девушка ласково улыбнулись друг другу. После чего, Алли взяла отца под руку, и они пошли в столовую.

Адэрр Кантон (Атоон-Ридаг, рынок у ЖД вокзала 40 день весны, год 3686 от В.Т. утро)

Медленно иду вдоль прилавков, разглядывая товары. Здесь, у вокзала, рынок похож на этакую барахолку, набитую всевозможным интереснейшим хламом. А иногда и не хламом, и совсем изредка, очень не хламом. Так, не так давно я тут приобрёл шикарную автоматическую винтовку, целую коробку патронов к ней и специальную машинку, для снаряжения и формовки гильз, прессовки из листовой меди капсюлей. Так что, сейчас периодически хожу в академический тир и восстанавливаю навыки работы с огнестрелом.

Пули у этого чуда оружейной мысли безоболоченные, свинцовые. Отливаются в специальной формочке, заботливо предоставленной мне бывшим хозяином.

Бар с Лином по-тихому ржут надо мной. Считая возню с винтовкой блажью, чтобы понимали... винтовка по конструкции удивительно походила на калаш. Только вот без режима полностью автоматической стрельбы. Есть лишь одиночные и с отсечкой по два выстрела. Но благодаря совершенному дульному тормозу и системе компенсации хода поршня, я укладывал обе пули в 'яблочко' на дистанции в три сотни шагов. Только вот, громыхала моя пушка просто немилосердно, мало того, дульный тормоз поднимал довольно много пыли. Боевому композитному луку, несмотря на качество, пушка проигрывала вчистую, не нанесёшь на пули сильные руны, да и стираются они об нарезы...

Так что, это лишь игрушка, дорогая и красивая, но в службе, скорее всего мне не понадобится. Наверное, чтобы не испортилась и не потерялась, отвезу её года через три отцу в Дагр.

От вокзала громко свистнуло и появилось облачко пара. Между деревьев, показалось длинное, обтекаемое тело местного паровоза, вернее пароэлектротурбовоза. Внутри длинного корпуса находилась сложная паровая трёхконтурная турбина, которая вращала электрогенератор, от которого через систему стабилизации ток шёл на ходовые электродвигатели. Когда я поинтересовался устройством этого локомотива, был натурально потрясён сложностью и эффективностью всей конструкции. Насколько я выяснил, КПД этого 'паровоза' находилось на уровне 47%. Что круче даже дизелей! Ну, без турбонаддува... В общем, техника натурально на грани фантастики и это на обыкновенных дровах!..

Грузовой состав шёл почти бесшумно, из-за того что рельсы скреплялись особым образом почти без стыков, что делает ход бесшумным. Довольно хитрая конструкция, но например, в России не сработала бы. У нас слишком сильные перепады температуры и такое крепление попросту сломалось бы.

Проводив поезд взглядом вернулся к прилавкам. Рассматривал всякие мелочи, разнообразные безделушки и бижутерию. Прохожу мимо усохшего старика, чей столик уставлен всевозможными поделками. И отойдя дальше, останавливаюсь... что-то натурально резануло взгляд. Оборачиваюсь и рассматриваю его столик. Среди откровенного хлама замечаю невзрачную фарфоровую статуэтку танцующей тирсы. Беру её в руки и рассматриваю внимательнее, от увиденного, захотелось свистнуть, но я сдержался. Этой невзрачной вещице, как минимум четыре, а то и пять тысяч лет. У нашего главного АХО-шика, большая коллекция таких вот древних вещиц. И он мне как-то показал и рассказал о них, и попутно научил отличать от новодела.

— Дед, а дед? — тихо говорю я.

Старик встрепенулся, заморгал своими выцветшими от возраста подслеповатыми глазами и тихим голосом ответил:

— А-а-а?.. Кто тут? Юный шевалье? Что нужно, молодому господину магу?

— Сколько ты хочешь за это? — спрашиваю я, показав ему статуэтку.

— Так десяток медяков хватит, юный господин.

Улыбаюсь грустно, бедный дед, похоже, не знает истинной ценности таких фигурок. На самом деле, такая вот статуэтка содержит в себе мощный кристалл-накопитель и полностью заряженная, может выступать в роли защитного артефакта.

— Держи! — говорю я, протянув ему десять серебрушек.

— Это слишком много! — восклицает дед.

— Нет, отец, даже так, эта статуэтка стоит столько, — отвечаю я, убирая её в сумку, висящую на плече.

— Благослови тебя Боги, сынок! — радостно шепчет он, убирая деньги за пазуху.

— Не благодари, — отвечаю я. Разворачиваюсь и ухожу с рынка. Нужно ещё зайти к мастеру Лигррамму, пусть хитрый тирс подскажет мне, как восстановить её работоспособность, после чего я подарю статуэтку одной золотоволосой красавице. С которой у меня как-то не складывается, от слова совсем.

Приехав с каникул, я нашёл Тайвааль и в самых изысканных выражениях принёс искренние извинения. В общем, целый час извинялся за своё дурное поведение. Тай извинения приняла и... и начала меня по-тихому изводить.

Она на редких совместных лекциях, когда я отвечал на вопросы и задания преподавателей, вставляла едкие комментарии, что сбивало меня поначалу с мысли и снижало оценки за ответы. После чего, некоторые не совсем разумные студиозусы решили помочь ей в этом, пришлось, неразумных вразумлять! Кое-кого раскатать на магических спаррингах, кого-то пощекотать по рёбрам тренировочным клинком. А кому-то, банально дать в циферблат...

От меня отстали, но княжна не остановилась. Поняв, что связываться со мной сокурсники больше не решаются, девчонка стала действовать сама, и мне стало грустно. Колошматить её на ринге и арене магов я не мог, просто рука не поднималась.

Она это заметила и устроила мне натуральное испытание, Тай откровенно нарывалась. Соперником она была сильным, в магии даже очень сильным, но я пока не проиграл, ни разу и это, по-видимому, ещё сильнее раззадорило княжну. Несколько раз, уже общаясь со мной вне учёбы, она меня откровенно провоцировала. А пару раз несильно оскорбила.

Я стоически терпел эту 'месть', но чем дальше, тем меньше мне нравилось происходящее. Разочек прижал Рани в уголке, но та тоже ничего вразумительного не ответила. Сказав, что все эти выходки, результат общения Тайвааль с одной из фрейлин.

Вернувшись в Академию, пообщался с мастером Атроммом и мы вместе разобрались со статуэткой. Артефакт оказался на славу, кристалл внутри был в прекрасном состоянии, а сама статуэтка, выполняла роль ионизатора и уничтожителя неприятных запахов, попутно создавая вокруг себя атмосферу весеннего сада. Делать такие разучились давным-давно, даже тирсы, большие мастера артефакторики и те сейчас не в состоянии повторить подобную вещь.

Магистр, от восторга даже зубом цыкнул. Спросил, почём я купил этот замечательный артефакт и, узнав цену, воззрился на меня с удивлением.

— Ну, ты везунчик, паря! — сказал он, глядя на меня широко распахнутыми глазами. — Такая вещица, стоит не меньше двух золотых...

— Мастер, когда я покупал её, ещё не знал, оживёт она или нет. Да и продавец просил за статуэтку всего десяток медяков.

Магистр только головой покачал.

— Где говоришь этот рынок? — спросил он, отходя к столу.

— Так около восточного вокзала, мастер, — ответил я.

— Хм-м-м... это на той 'блошиной' ярмарке? — удивился он.

— Я там недавно отличную винтовку купил, почти новую, ну... почти не использованную, — быстро поправился я, видя недоуменный взгляд тирса.

— Зачем тебе винтовка? Ты ей пользоваться-то умеешь? — спросил магистр.

— Обижаете, мастер. Я не только винтовкой, я и гауссом пользоваться умею, — сказал я.

— Ах... ну да... это же у вас в Дагре не так давно хранилище нашли. Постой-ка, так его ты нашёл?!

— Ну, я был не один, мастер... — смутился я. — Мне Бар помогал и сёстры наши.

— Вот ведь везунчик, а? — сказал тирс, глядя в потолок. — Ты тут всю жизнь интересное по крупицам собираешь, а некоторые раз... и чуть не под ногами... буквально в мусоре!

— Я не виноват, эттар, — тихо говорю я.

— Я тебя и не виню, просто завидую, — сказал Старший администратор. — Статуэтку себе оставишь? А то смотри, я могу и выкупить...

— Нет, мастер. У меня на неё отдельные планы, — говорю я.

— Знаю я твои планы. Смотри, паря, аккуратнее, — тихо сказал мужчина и ушёл в соседнюю комнату.

— Мастер? — удивился я.

— Иди к себе, Адэрр у меня дел полно, — донёсся до меня его голос. — До свидания.

— До свидания, магистр, — сказал я и потопал в общежитие.

Из нашей комнаты доносились заунывные звуки, словно кто-то мучил нескольких кошек одновременно. Открываю двери и вижу Бара терзающего мой визар. Визар — это такой местный прибор, помесь синтезатора и графического компа, заряженного на 3Д анимацию. А работает он в комплекте с воображением оператора. Показали нам его на одной из лекций, и я от визара впал в экстаз.

Надо сказать, что с музыкальным слухом у меня всё в порядке, с воображением тоже. Но, вот петь я не могу совершенно. В детстве я иногда пел Алли колыбельные, сестрёнке до определённого момента они даже нравились. Пока она не послушала, как поёт одна из наших служанок. Вот там голосище! Сама худенькая, маленькая, а голос такой, что стёкла дребезжат в окнах. И поёт настолько вдохновенно, что заслушаешься. Впоследствии я если и пел, то так, тихонько когда был один. И то, Бар мне периодически сетовал, что вой панцирников и то больше похож на песню, чем мои старания.

А тут, а получил в свои руки просто сказочное устройство и, освоился с визаром, что оказалось совсем не трудно. Выдал на-гора... В моей памяти хранилось достаточно мелодий, поскольку и на Земле музыке был совсем не чужд. Даже несколько лет занимался по классу фортепиано, но не закончил, хотя играть научился. А здесь, получив визар на складе Академии после двух вечеров трудов, выдал Бару и Лингарру 'Лунную сонату'.

Народ проняло изрядно, записанная на кристалл мелодия с простеньким визуальным рядом в виде ночного, освещённого луной моря, мгновенно стала бестселлером в студенческой среде.

И тут Тай опять устроила мне 'проблемы'. Зная, что петь я совсем не умею, высмеяла меня. Я, разозлившись, поспорил с нею на желание, что напишу песню вообще без слов. Но, это будет именно песня, а не чистая музыка.

На результат нашего спора уже даже ставки делали, причём не только в среде студентов, но и преподавателей.

Но, у меня в копилочке есть отличные идеи, это творчество незабвенного Жана Мишеля Жара. Только конкретно сейчас, я решил использовать отличную композицию от российской группы ППК. А визуальный ряд, это будет программа 'Энергия-Буран'. Ну, до представления результата ещё почти шестьдесят дней.

В большой комнате бардак, Бар похоже, так и не начал уборку, хотя мы с ним договаривались.

— Шевалье Таулон! Прекращайте мучить визар и мой слух, и приступите к уборке помещения, — говорю я из прихожей. Но, друг меня не слышит, на его голове наушники и маска визуализации от визара.

Стянув сапоги, подхожу к Бару и, сняв её, повторяю свои слова.

— Ну что ты?.. — бухтит друг. — У меня вроде что-то получаться начало...

— То, что у тебя получается, можно использовать в качестве пыток, — отвечаю я.

— Как и твоё пение, Дэрри, — парирует друг.

— А я и не пою... — отвечаю я.

— Вообще-то поёшь, например, в ванной, когда моешься под душем...

— Там никто не слышит, — говорю я.

— Вообще-то слышат, я слышу, — говорит Бар. — И это причиняет мне страдания...

— Ты тоже сейчас доставил мне страдания, своими потугами в музыке, — говорю я, и мы ржём.

— Ладно, — говорит друг, и начинает прибираться. — Эх-х-х-х... где наш мелкий? Как с ним здорово было... Чистота, порядок и в библиотеку можно было послать, не отрываясь от занятий.

— Да уж, расслабились мы, пока Рус был с нами, ничего, давай покажем коменданту, что можем поддерживать чистоту и сами, не полагаясь на маленького мальчишку, — отвечаю я, проходя на кухню и вставая к раковине, где высилась гора грязной посуды.

— Ты подал заявку на турнир? — крикнул из комнаты Бар.

— Да... — отвечаю я, споласкивая очередную тарелку. — И внёс взнос участника.

— И как думаешь, у нас с тобой есть шансы на победу? — спросил друг, появляясь в дверях кухни, я вижу его в зеркале на стене.

— В нашей возрастной категории вполне, а в абсолютном зачёте в Супертурнире — сомнительно, — отвечаю я.

— Ну, да... там будут зубры всех возрастов, у меня шансов точно нет, — потягиваясь, отвечает Бармирр. — Но я всё равно попытаюсь. У тебя же, в турнире лучников шансов гораздо больше. Ведь по правилам егеря не участвуют в таких турнирах, только лучники из остальных частей армии и флота. Хотя, тебя могут и не допустить...

— На каком основании? — удивляюсь я.

— Ну, ты же сын 'Золотого глаза', дядя Сит лучший лучник егерей в прошлом.

— Но, я же не отец и я не егерь... — хмыкнув, говорю я.

— Но стреляешь ты лучше многих из них... — отвечает друг.

— Это не считается, так что — повоюем, а? Ты тоже не совсем ординарный мечник, мастера Римана ты, по его признанию, превзошёл, а он далеко не обыкновенный мечник егерей. Он экс чемпион среди всех полков, — говорю я, убирая последнюю чашку в шкаф.

— Устроим дяденькам сюрприз?! — ехидно улыбаясь, говорит Бар.

И я возвращаю ему такую же ехидную ухмылку.

После приборки, я засел за визар, продолжая набирать мелодию и шлифовать её. Попутно, потихоньку собираю визуальный ряд, но это дело долгое. Надо ещё как следует поработать над сценарием, чтобы 'клип' выстрелил изо всех сил. Ну, я надеюсь на это...

А вечером, сходил в студенческий клуб и, поймав там Рани и Тай, вручил им статуэтку. Подарок привёл девушек в откровенный восторг. И на оставшийся вечер, обе стали такими, какими были у нас в гостях, в Дагре. Мы даже целовались минут двадцать в темном уголке.

Обратно в общагу я шел в самом благодушном настроении. Хорошо хоть штаны выпирать перестали, а то насмешил бы народ. Тут в студенческой среде стать объектом насмешек можно запросто. Один раз облажаешься, и припоминать твою ошибку тебе будут ой как долго.

Хорошо хоть, моё бунтующее ещё год назад либидо успокоилось. В человеческом теле на Земле, у меня все мысли бы были об этом, здесь же... В общем, после стабилизации я на девчонок смотрю спокойно, ну кроме Тай и Рани с ними ничего не изменилось. Только, пока даже намёков нет на что-то большее, чем поцелуи. Но, потерпим...

Адэрр Кантон (Тир Академии, три декады спустя, вечер)

Стою у стола и собираю винтовку, три дня назад в академической лаборатории вместе с профессором металловедения, Тайкорром Иналли мы изготовили оснастку для прессовки медных оболочек для моих пуль. И я, изготовил себе три десятка патронов с этими новыми пулями. Тяжелее всего было ровно залить свинец в них, чтобы в итоге не возникало эксцентриситета, и пули летели точно. Пришлось, заливать несколько раз, в лаборатории на вибростоле. Но, вроде бы, всё получилось и сейчас я их проверю. Мало того, я на прошлом выходном купил восьмикратный оптический прицел. И купил я его у ребят из Охранного корпуса. В покупке мне помогла Овелли, она свела меня с каптенармусом корпуса и дала рекомендации, тот в свою очередь вывел на одного из стражей, у которого был прицел доставшийся тому от деда. Прибор был слегка повреждён, и мне пришлось его ремонтировать, ну вернее, заплатить пять золотых за ремонт ребятам с факультета прикладной магии. Попутно парни его слегка модифицировали, сделав чуть качественнее полировку стёкол и юстировку прицельной сетки.

Так что, у меня сегодня 'праздник', я буду пристреливать свою уже снайперскую винтовку.

Полчаса спустя.

Пристрелка завершена, на неё ушло двадцать патронов и куча нервов. Всё-таки, это чудо инженерной мысли не совсем приспособлено для снайпинга. Но я с ней справился, и сейчас, пришло время окончательной проверки. На двух рубежах впереди стоят мишени, одна на пятьсот шагов, а вторая на семьсот.

Пять патронов в магазине, и я приступаю.

Ложусь на толстый мат, лежащий на полу стрельбища, и подкладываю под оружие тугую войлочную скатку.

Даже в прицел мишень маленький квадратик с чёрным кругом. Беру по рискам на вертикальной шкале прицела возвышение, учитываю лёгкий боковой ветер и на одну риску по горизонтальной шкале вправо. Заклятие спокойствия, выравниваю дыхание и... 'Ба-х-х-х-х-х!' Хлестко бьёт по ушам выстрел.

Смотритель тира глядит в мощный монокуляр на мишень.

— На два пальца ниже чёрного круга и на палец правее, — говорит он.

Вношу поправки и, повторив процедуры, снова стреляю.

— Уже лучше! На три пальца левее яблочка и на палец выше, — говорит мне смотритель.

И снова поправки и снова выстрел.

— В яблочко! Ай молодец, Адэрр! — кричит мужчина.

Слышу гул за спиной и, обернувшись, вижу толпу студентов со всех курсов. Смотревших на мишень в бинокли и тихо обсуждающих происходящее.

— Ну что?! — говорит мне смотритель. — Теперь семьсот?

— Давайте! — отвечаю я, перезаряжаю винтовку и переношу прицел на другую мишень. Она вообще видится как маленький белый квадрат.

Вдох-выдох и прогнав все мысли, начинаю целиться. Учтены возвышение и ветер, учтена дистанция и поправки на деривацию. Разгон разума, здорово помогает мне сейчас, замедляя восприятие и ускоряя расчёты.

Бах! Гремит выстрел...

Смотрю на смотрителя.

— На ладонь левее мишени, в молоко ушла, — говорит он. — Не отвлекайся, я буду корректировать огонь.

И снова я весь в сетке прицела.

Бах!

— Три пальца левее черного круга и на палец выше, — летит от смотрителя.

Поправки и... Бах!

— Четыре пальца правее центра и палец ниже, — говорит наставник.

Бах!

— Два пальца выше и левее!

Бах!

— Да-а-а-а-а! Попал, паря! Ты попал! — кричит он.

— С пятого выстрела, — шепчу я, чувствуя, как по лицу течёт пот, скапливаясь капельками на подбородке. Эк меня пробрало-то...

Сзади восторженный гул.

'На семиста шагах попал в яблочко!'

'Точно, я сам видел!'

'С пятого выстрела...'

'Сам попади, попроси винтовку и попади! Хоть с какого-нибудь...'

'Даже пытаться не буду, это же Адэрр Кантон...'

'И что?!'

'Он из ржавого самопала попасть сможет'

'Ты просто завидуешь...'

'Есть немного'

Вот голоса стихли, и я услышал донельзя знакомый и полный ехидства голос:

— А что это шевалье Кантон из винтовки стреляет или из лука уже и не попадёт? Давненько я что-то не видела вас, шевалье, здесь с луком...

'Какая ей опять вожжа под хвост попала?!' — мелькает мысль в моей голове.

— Чем я вызвал ваше недовольство, Моя госпожа? — отвечаю я, обернувшись и слегка поклонившись Тайвааль.

— Недовольство?.. — удивлённо выгнула она бровь. — Что вы, шевалье! Просто вы столько возитесь с этой винтовкой, что может показаться, что лук вам более не нужен.

— Это не так, — отвечаю я. — Просто это оружие мне понравилось, и я решил его освоить. Да, оно не эффективно против тварей Пустоши, но изменённым её всё же стоит опасаться.

— Да... что-то я сомневаюсь... но, это ваше дело, шевалье. Только вот, вы забросили занятия с луком, и как я слышала, заявились на Великокняжеский турнир. Может быть, вам не стоит в нём участвовать, ну, чтобы не опозориться?

— Я не думаю, что за несколько дней растеряю навыки наработанные годами, Ваше Высочество, — отвечаю я.

— Не уверена в этом, шевалье. Великокняжеский ежегодный турнир, не место для неумех. Там будут лучшие лучники нашей страны, — несколько высокомерно заметила она.

— Лучшие лучники служат в егерях, и в турнире не участвуют, — сказал смотритель тира.

— Шевалье Кантон далеко не егерь, — фыркнула Тайвааль.

— Но планирую им стать... — отвечаю я, и начинаю собирать своё оружие и пустые гильзы.

— Не думаю, что у вас получится... — тихо сказала княжна. — Винтовки не пользуются у егерей авторитетом.

— Ваше Высочество, что случилось? — говорю я. — Чем я вас прогневал? Зачем этот странный, вызывающий разговор?

— Вот ещё! Гневаться на вас, Адэрр... просто, мне странно видеть такую любовь к подобному оружию.

— Что в этом странного... многие любят оружие, многие любят огнестрельное оружие. Это лишь увлечение, хобби, не более, — отвечаю я.

— Владение оружием не может быть хобби! Оружие — это жизнь в нашем мире. А вы, похоже, позабыли об этом, шевалье... — сказала Тай.

От её слов меня буквально затопило злостью. 'Какого хрена она опять начала выпендриваться? Чем я опять её обидел? Чёртова малолетка с амбициями, сил уже нет терпеть её выходки'. Кое-как совладал с эмоциями, загнав их поглубже, но во взгляде Тайвааль на мгновение заметил страх. Вдохнул-выдохнул и ответил:

— Ничуть, Ваше Высочество, — подпустил я в голос льда. — Если я плохо владею, например луком, то давайте спросим окружающих, кто из них готов бросить мне вызов?

Толпа молчала, я явно видел, что желающих нет.

— А если это сделаю я? — спросила Тайвааль.

— Вы?! Бросите мне вызов? — удивился я.

— Именно, шевалье! — ответила девушка. — Вы готовы принять его?

— Как будет угодно, Моей госпоже, — отвечаю я.

— И да, если вы проиграете мне, Адэрр Кантон... то снимите свою кандидатуру с турнира, — сказала княжна.

— А если выиграю? — спросил я.

— Выиграете — решим, — сказала девушка. — Так как, согласны?

— Воля ваша, тогда завтра вечером, здесь же, — говорю я.

— Идёт! — отвечает она и уходит, провожаемая удивлёнными взглядами студентов разных курсов.

Я же, вешаю на плечо чехол с винтовкой и обуреваемый противоречивыми чувствами ухожу в общежитие.

Вечер следующего дня, тир Академии.

Стою у рубежа, разглядывая движущиеся мишени на первой дистанции в сто пятьдесят шагов. За ними будет рубеж с неподвижными мишенями на дистанции двести. И, если на нём победитель не выявится, то будем стрелять на двести пятьдесят.

Рядом стоит Бар и проверяет мои стрелы, чтобы были идеально ровные с ровным и целостным оперением и гладкими наконечниками.

— Ты готов? — спросил друг, задумчиво глядя на меня.

— Было бы к чему готовиться...

— Ты не переживаешь?! Её готовили не хуже чем тебя, а то и лучше. Я слышал, что последние два года её тренировал егерь, один из лучших стрелков корпуса егерей, — прошептал Бар.

— А нас с тобой тренировал лучший из них, Бар, — шиплю в ответ я. — Так что помолчи, а то услышат.

— Будто она этого не знает... и почему ты не отказался-то? Ты же её любишь...

— Я устал от её выходок. То у нас всё замечательно, то словно чужие. И никто не давал ей права насмехаться надо мною, мало того высмеивать мои увлечения, — тихо отвечаю я, подкручивая болты натяжения на своём блочном композитном красавце. Мой лук — натуральное произведение искусства, с силой натяжения в полностью затянутом состоянии под сотню килограмм. Сейчас я его так натягивать не стану, хватит моих стандартных шестидесяти. Не думаю, что у Тайвааль лук мощнее...

Княжна кстати рядом, на ней белый, из тонкой кожи костюм. Удобная вещь для занятий спортом. В руках у Тай, композитный лук, и даже отсюда видно, что вещь непростая, как бы, не фамильный артефакт возрастом под несколько тысяч лет.

— Ты ей поддаться не хочешь? — шепнул мне Бар. — Ну, чтобы совсем не поссориться?

— Я с ней не ссорился, сама напросилась. И поддаваться я не собираюсь, — отвечаю я.

— А что Рани говорит? Отчего все эти проблемы? Зачем Тай тебя вызвала? — шепчет друг.

— Ничего не сказала, она сама в недоумении. Говорит, что Тайвааль ездила вчера днём во дворец и, приехав оттуда, пошла искать меня. Причём она знала, что я буду в тире, я ей сам об этом сказал позавчера, — ответил я.

— Странно...

— Вот и я о том же. Чего такого произошло во дворце, что она так себя повела... — бурчу я.

— Шевалье! Вы готовы?! — звонким голосом сказала княжна.

— Готов, Ваше Высочество, — отвечаю я. Оборачиваюсь и вижу толпу студентов. С краю сложив на груди руки, с хмурым видом стоит Дайгор. Княжич и мой друг о чем-то говорил с сестрой перед нашим соревнованием и разговор видимо не сложился. Рядом с ним стоит Рани, в её глазах слёзы, она не знает за кого болеть, ведь любит она нас обоих.

Загоняю эмоции вглубь, заклинание разгона разума и из-за этого глухой и низкий голос смотрителя тира говорит нам:

— На позицию. Первое упражнение, десять стрел по движущимся мишеням, дистанция сто пятьдесят шагов. Стрельба по готовности — начали.

Глубоко вдохнуть и выдохнуть, и взяв упреждение, одну за другой выпускаю все десять стрел с интервалом в две секунды.

Чёрный круг на движущейся мишени становится похож на дикобраза. У Тайвааль картина похожая, она хороший стрелок, очень хороший.

Девушка с вызовом смотрит на меня, на губах её лёгкая улыбка.

— Второй этап. На позицию, у вас минута на то, чтобы выпустить десять стрел по мишени. Пока победитель не выявлен, — громко говорит смотритель.

На дистанции двести шагов поднимаются ростовые мишени. С такой дистанции они кажутся маленькими, но даже так, для меня попасть в мишень не проблема. Поднимаю лук и с периодичностью автомата за тридцать секунд выпускаю все стрелы. И... моя расслабленность и самоуверенность меня подводят. Резкий порыв ветра, слабый, но моя последняя стрела отклоняется и попадает в мишень за пределами чёрного круга. За спиной недоумённый вздох толпы.

Тайвааль не торопится и аккуратно прицеливаясь, укладывает все свои десять стрел в черный круг своей мишени. После чего с торжествующим видом смотрит на меня.

От её вида меня берёт такая злость, что аж рычать хочется.

— Кантон? — спрашивает смотритель. — Ты признаёшь поражение?

— Прошу ещё одну серию по усложнённым правилам, — говорю я, холодным голосом.

— Каким? — спрашивает наставник.

А на личике княжны озадаченное выражение.

— Дистанция двести пятьдесят, десять стрел, время на все выстрелы двадцать секунд. Стреляем по вашей команде, — отвечаю я.

На лице смотрителя уважительное выражение. Такая стрельба у егерей называется 'Стальной дождь', ведут её группами, заговорёнными стрелами и тем, кто под неё попадает, смертельно не повезло. Лучники обрушивают на противника натуральный залп РСЗО(1), мало того, прицельный залп. Особенно эффективна такая стрельба в случае, когда ведёт огонь целая рота или больше.

— Ты согласна, Тайвааль? — спрашивает наставник.

А я вижу, что от её самоуверенности не осталось и следа. Видимо на такую дистанцию она стреляла мало, или её наставник не учил её такому упражнению, что скорее. Отказаться она не может, я предложил не повторить задание, а усложнить его и все это слышали. Отказ в таком случае — потеря лица и автоматическое поражение. Она на такое никогда не пойдёт.

— Согласна, — тихим голосом говорит девушка.

Я достаю из кармана ключ и затягиваю лук до упора, после чего встаю на позицию. Тай рядом, и вот вдали поднялись мишени. До них чуть меньше двухсот метров. Далеко!..

Мы приготовились, подняли луки. Время послушно замедлило свой бег, гул за спиной стал ниже и басовитей.

— Н-а-ч-а-л-и... — низким голосом командует наставник, и я натягиваю и отпускаю тетиву. Выстрел за выстрелом, с размеренностью метронома. Тут главное не потерять темп и уверенность, иначе промажешь или не выпустишь все стрелы.

— С-т-о-п, время! — командует смотритель, но я уже окончил стрелять. Тайвааль чуть задержалась, но тоже выпустила все стрелы.

Наставник смотрит в монокуляр, на мою мишень, на мишень княжны.

— Адэрр Кантон — все стрелы в мишени, пять в пределах чёрного круга, — говорит он. — Тайвааль Атоон — в мишени семь стрел, в чёрном круге две, и три ушли мимо.

Восторженный гул толпы за спиной.

— Победителем признаётся шевалье Кантон, — говорит наставник.

У Тай глаза на мокром месте и дрожат губы.

— Говорите ваше желание, шевалье... — шепчет она.

— Мне ничего не нужно, Ваше Высочество, — отвечаю я. — Надеюсь, вы убедились в моей квалификации как лучника?

— Да... — тихо отвечает она. — Простите меня, шевалье.

— Я на вас не обижен, Ваше Высочество, — отвечаю я холодным от отката голосом. Для неё мой ответ, словно холодная вода, она, кажется, даже съёжилась. А мне плевать, я просто устал...

От недавнего напряжения на меня навалилась апатия, и мне на всё попросту пофиг. Спокойно разбираю лук, убирая его обратно в короб. Студиозусы принесли наши мишени и азартно комментируя, разглядывают их.

Лук собран и чехол за спиной. Бар отдает мне стрелы сложенные в короб. Смотрю на княжну, а вид у неё словно у побитой собаки.

'А чего ты хотела, милая...' — проплывает в мыслях. — 'Я тебя за язык не тянул! Сама вызвала, сама и продула. Ведь знала же кого вызывает, знала прекрасно...'

— Честь имею, — говорю я ей, обозначив лёгкий поклон.

— Спасибо за науку, шевалье, — шепчет она и понуро идёт в толпу.

Подходит Дайгор и тихо говорит:

— Н-да... разделал ты её знатно... но, она сама виновата.

— Мне от этого не легче, хотя и не труднее, — отвечаю я. — Пойду к себе, что-то я вымотался.

Княжич, молча, хлопнул меня по плечу и отошёл.

— Я задержусь, ладно, Дэрри? — спросил Бар.

— Дело твоё... — отвечаю я.

И пока шёл в общежитие, отошел от заклинания окончательно. Оглядываю залитый ярким весенним солнцем парк. Цветущие деревья вокруг и мне становится тоскливо. Похоже, мой роман с Тайвааль — закончился.

От осознания, становится вообще паршиво, и я сажусь на лавочку, откидываясь на спинку и бездумно глядя в небо.

— Дерьмо!.. — шепчу я на русском.

Сколько так просидел не запомнил, настолько тошно мне было. Мимо ходили сокурсники и студиозусы с других курсов. Глядя на меня — шептались, но никто не лез.

Но, вот на меня упала чья-то тень, и я повернул голову, пытаясь против солнца разглядеть стоящего. Когда разглядел, меня ах подбросило. Подошедшим был Великий маг и Ректор — Дитмарр Сатон. На нём был фиолетовый плащ, под которым была стандартная преподавательская роба.

— Ваше Могущество! — говорю я, поклонившись ему.

— Не нужно официоза, мальчик мой, — отвечает Ректор. — Что-то вид у тебя невесёлый? Не радует победа, да?

— Да как вам сказать, она больше похожа на поражение, — отвечаю я вздохнув.

— Согласен, — кивнул маг. — Но знаешь, иногда, для того чтобы победить в игре или войне, стоит чем-то пожертвовать, а то и специально проиграть битву или сдать позицию. Поразмысли об этом...

Смотрю в его спокойные серые глаза и молча, киваю.

Великий маг, похлопал меня по плечу и, заложив руки за спину, пошёл вглубь парка к своей резиденции.

Проводив его взглядом, взял со скамейки короба с луком и стрелами и потопал в общагу. Комната встретила тишиной и пустотой, Бар видимо ещё где-то гуляет, а может, ушёл в библиотеку. Завтра у нас два выходных, так что сегодня можно расслабиться. Убираю оружие в шкаф и, закрыв его дверцы, смотрю на себя в зеркало.

— Что, Лёха? Налажал... все гордыню свою тешил... взрослый мужик, под полтинник уже общего счёта, а ума как у пацана, — говорю я своему отражению на русском. — А она девчонка молоденькая... у неё гормоны... сложное общественное положение... эх, ты...

Падаю на кровать и бездумно смотрю в потолок, на котором гуляют солнечные зайчики от моря.

— Искупаться, что ли сходить? — шепчу я на русском.

Но купаться не хочется, хочется разбежаться и долбануться об стену головой.

— Блять! Как же мне херово... — шепчу я. — А ведь Тай разумник, она тебя, дубина, чувствовала...

Но в мыслях, почему-то всплыли слова ректора.

Сажусь на кровати и обдумываю сказанное Великим магом. Не просто так он такое сказал, ой не просто... Он Тайвааль с младенчества знает, на руках у него выросла. Может быть, я просто чего-то не понимаю?

И чем дольше я обдумываю это, тем яснее мне становится, я не прав. Я перегнул палку. А значит что? А значит нужно идти и искать примирения, пойти и попросить прощения, а там... там будь, что будет. Прогонит, ну значит — прогонит. Но перед собой я буду честен, я хотя бы попытался.

Решив это для себя, решительно иду на выход и в прихожей сталкиваюсь с Баром, Лином и Дайгором, за чьими спинами в коридоре маячит ещё несколько знакомых лиц сокурсников.

— Ты куда?! — удивляется друг и его взглядами поддерживают остальные.

— Выяснять для себя окончательно, один вопрос... — отвечаю я, натягивая мокасины.

— Какой вопрос? — спрашивает Лингарр.

— Личный, — говорю я и, протиснувшись мимо друзей, чуть не бегом иду к лестнице.

— Их нет в общежитии, Дэрри! — кричит мне в спину Дайгор. Друг и княжич всё понял без объяснений.

— Кого нет?.. — спрашивает его Бар, но ответа я уже не слышу.

Выхожу в парк и раздумываю; где искать Тай? Через пару минут, кастую заклятие из арсенала егерей с названием 'Поиск'. С его помощью ищут противников, но можно искать кого угодно. Пульсирующее прямо перед глазами, но видимое только мне активное заклинание указывает мне в сторону берега. Там на краю есть укромные уголки и очень красиво.

Глубоко вдыхаю и топаю к Тайвааль.

Тайвааль Атоон (Атоон-Ридаг, Академия, берег моря, 71 день весны 3686 год от В.Т. вечер)

Тай сидела на скамейке в укромном уголке и сквозь пелену слёз смотрела на море. Сейчас, вечером, солнце превращало воду в расплавленное золото, и раньше она с удовольствием любовалась бы открывшейся картиной, но... Но!

В душе девушки был могильный холод, а причиной ему была она сама. Ведь говорила же ей Лурма быть деликатнее, но Тай опять всё завалила. Разозлила Дэрри до невозможности, девушка ещё ни разу не видела парня таким злым, а ещё холодным и отрешённым. Он казался ей куском льда, злым и холодным, колючим. И она сама его таким сделала, сама...

Хотя, это именно фрейлина посоветовала ей проверить его чувства. Не скрывается ли за ними подхалим и приспособленец, ищущий выгоды для себя в близости к Великокняжескому роду.

И она это выяснила, выяснила абсолютно точно. Пусть брат неоднократно говорил ей, что Дэрри любит её и Рани бескорыстно. И не ищет личных выгод и преференций, но нет-нет, да шевелился в душе княжны, привыкшей к двуличию и подлости придворных, червячок сомнения. Именно поэтому она до сих пор не сблизилась с любимым до конца. Лгать себе было глупо, Тайвааль любила красавчика Кантона. Гениального лучника и баловня судьбы, только вот, похоже, сама и разрушила их отношения.

— Что же я наделала? Что наделала?.. — шептала она, глядя в океан. Где-то в Академии, в таком же укромном уголке рыдала Рания. Этиаль высказала ей всё, что она думает о её поступке и его печальном исходе. Ведь Рани любила Адэрра беззаветно...

Слёзы катились и катились из глаз, а солнце уже коснулась края воды, скоро стемнеет. Но идти в общежитие не хотелось, хотелось встать и, расправив руки упасть с обрыва в тёплые волны. Оборвав боль и муки...

Но, что это?!

За спиной кто-то стоял, тихие шаги и на скамейку рядом присел Адэрр.

Тай вздрогнула и со страхом посмотрела на парня.

'Зачем он пришёл?' — билась мысль в голове. — 'Посмеяться надо мной, чего-то потребовать?'

Кантон же, смотрел в ответ с чувством вины и жалости, а ещё нежности, обволакивающе-тёплой, словно вода в горячих источниках.

— Что вам нужно, шевалье? — пискнула девушка внезапно севшим голосом. — И как вы меня нашли?

— Для тренированного как егерь это не сложно, Моя Госпожа... — тихо ответил парень.

'Он снова назвал меня — Моя госпожа!' — мелькнула мысль. И в груди внезапно стало тепло. — 'Неужели он простил меня? Но, так же, не бывает! Просто не бывает! Ведь времени почти и не прошло...'

— Моя Госпожа, вы выслушаете меня? — спросил он.

— Говорите, шевалье... — прошептала она.

Парень на несколько секунд застыл, в его чувствах мелькнул и погас страх, сменившись спокойной решимостью, словно он что-то для себя решил и сейчас просто озвучивал решение.

— Тайвааль, несколько часов назад между нами произошёл неприятный инцидент. В итоге его мы с тобой крупно поссорились. Я считаю, что мои действия были ошибкой, их диктовали эмоции. Что в итоге привело меня к неправильной оценке твоих действий и... В общем, я не буду ходить вокруг да около, я, прошу у тебя прощения за свои неподобающие воспитанному мужчине чувства к тебе. И прошу прощения, что выставил тебя в очень невыгодном свете и поставил в крайне неловкое положение. Простите меня, Моя Госпожа, я был не прав, — тихо сказал он.

А у неё перехватило дыхание!

'Что?! Что он делает?! Он у меня прощения просит? После всего, что я сделала и наговорила?!' — мелькали мысли в её голове.

И ещё девушка чувствовала парня и по его эмоциям, понимала, что он искренен в своих словах и в них нет ничего иного. Какого-то подтекста, как очень часто бывало у придворных во дворце её отца. Нет, парень был искренен и честен, словно рыцарь из легенд. Тот, для кого честность и честь превыше всего, даже порой и жизни.

— Дэрри!.. — пискнула она совершенно отказавшим голосом. — Ты ни в чём не виноват, это всё я!.. Это моя фрейлина...

— Моя Госпожа, — прервал её сбивчивые объяснения Адэрр. — Вы юная девушка, выросшая в непростой семье нашего мира и в крайне непростом окружении. Я должен был учитывать это, общаясь с вами, должен был лучше обдумывать свои слова и действия, а главное чувства, поскольку прекрасно знаю, что они вам ведомы. Но собственные эмоции заслонили от меня доводы разума...

— Нет! — воскликнула она. — Не наговаривайте на себя, шевалье, это я виновата, я!

— Тай! — тихо сказал он и пододвинулся вплотную, взяв в свои большие, сильные и теплые ладони её холодные от переживаний ладошки. — Тай... моя Тай. Не нужно...

— Чего не нужно? — спросила она.

— Не вини себя...

— Тогда выслушай меня, — прошептала она.

— Хорошо, я слушаю.

И Тайвааль сбиваясь и перескакивая с одного на другое, словно растеряв всё отточенное за годы красноречие начала рассказывать ему о том... о том, что всё время испытывала его. Испытывала его чувства по наущению своей матери и новой фрейлины Лурмы Конварр. Умная и знающая себе цену графиня, многому её научила. Самое главное, учила проверять парня аккуратно, бережно относясь к чувствам. Но, княжна всё вечно портила, поскольку сам Адэрр своим спокойствием и невозмутимостью, а особенно снисходительным отношением донельзя злил девушку. С ним все самые стройные планы летели в Пустошь, и она начинала творить откровенные глупости.

Тай говорила и говорила, плакала, объясняла и каялась. Вокруг уже царствовали сумерки, и постепенно сгущалась тьма. Адэрр молча слушал, лишь подхватил её и усадил к себе на колени.

Закончила она свой рассказ, уткнувшись ему в грудь.

— Ты теперь меня презирать будешь, наверное... — прошептала она.

— За что? — тихо спросил он.

— За то, что я такая глупая, — ответила она всхлипывая.

Он хмыкнул, Тай подняла взгляд, увидев, как он смотрит в океан, освещённый тусклым светом звёзд, а на губах его лёгкая улыбка.

— Тебя не за что презирать, Тайвааль, наоборот, тебя стоит беречь и любить. Ты же настоящее сокровище! — сказал он и посмотрел на неё. В чувствах его бы такое, что она забыла обо всём, буквально утонув в них. — Я люблю тебя, Тайвааль Атоон. И ни в чём не виню, и чтобы тебе было спокойнее, за всё прощаю, безо всяких условий.

— Дэрри, — шепнула она и прижалась к нему, обхватив руками.

Его ладонь коснулась её волос, пропуская их сквозь пальцы. Она подняла голову и почувствовала его губы на своих. После чего, мир куда-то пропал, оставив ей лишь его запах, стук его сердца и вкус поцелуев.

— Нам пора в общежитие, — сказал он спустя некоторое время. — А то нас потеряют. И, Тай, где Рани, с нею всё в порядке?

— Ей плохо, она ведь думает, что мы расстались... — прошептала она.

— Стоит её порадовать тогда. Расскажешь своей этиаль, что у нас всё хорошо, а я завтра отдам ей долг, — сказал парень, поцеловав её в шею.

— Дэрри, я хочу, чтобы ты сам ей это сказал, сказал сегодня у нас в комнате. Жаль что это невозможно... я бы очень хотела, чтобы ты остался у нас этой ночью, — прошептала она.

— Нет ничего невозможного, — весело сказал он и вытащил из кармана амулет связи. Нажал на один из кристаллов, тот замерцал и спустя миг рядом раздался голос Бармирра Таулона.

— Да, Дэрри, ты где, с тобой всё в прядке?

— Всё нормально, мне нужна твоя помощь, дружище, — ответил Адэрр.

— Всё что в наших силах... — донеслось в ответ.

— Прикрой меня перед комендантом, если он придёт с проверкой, скажи что я... ну скажи, вышел ненадолго, например... — сказал Кантон.

— Дэрри, с тобой точно всё в порядке?! — донеслось в ответ взволнованным голосом. И Тай услышала голоса ещё нескольких парней.

— Всё отлично, слово чести, — сказал её парень.

— Ты там не в самоход собрался? — спросили голосом её брата.

— Дай, я что, похож на идиота?.. Нет, я не собираюсь покидать пределы территории Академии.

— Ладно, мы верим тебе и прикроем, — сказал Бар.

— Благодарю вас, друзья мои, — ответил Дэрри и отключил амулет.

— Ну что, Моя наттиалль(2), — сказал он, вставая с ней на руках. — Пошли к вам в общежитие?

— Дэрри, как ты туда попадёшь? — удивлённо спросила она.

— Ну, я всё-таки немного егерь, так что доверься мне, — сказал он, шагая во тьму с ней на руках.

— Осторожнее! — испуганно воскликнула она.

— Ха-ха-ха... — раздался тихий смех. — Не стоит бояться, Тай, моя Тай, только моя...

И девушка прижалась к нему сильно-сильно, словно боясь, что он вдруг исчезнет.

— 1. — РСЗО — Ракетная система залпового огня (Катюша, Град, Ураган и т.д.).

— 2. — Наттиалль — Единственная и неповторимая, избранная. Обращение мужа к жене, или мужчины к возлюбленной. (язык сайаттов)

Глава 15. Любовь и её цена.

Рания Синлинн (Атоон-Ридаг, Академия 71 день весны 3686 год от В.Т. поздний вечер)

Девушка шла в общежитие, почти не видя ничего вокруг. Раньше поздняя весна была любимым временем года для Рани. Она любила запах цветущих деревьев и кустов, запах обновившейся природы, новой жизни и свежести.

Сейчас же её ничего не радовало, в душе романтичной красавицы поселилась чёрная тоска. Её верная подруга, её этиаль... своей глупой очередной проверкой окончательно оттолкнула от них их единственного любимого парня. И сейчас, Рани даже жить не хотелось.

Темнота весенней ночи, раскрашенная огоньками светлячков, стрёкотом насекомых и трелями ночных птиц лишь усугубляла тоску и боль.

А всё эта Лурма, проклятая интриганка, забери её Пустошь.

— Может, поговорит с Дэрри? Попросить за Тайвааль, попросить прощения для неё? — прошептала она. — Адэрр великодушен и добр, он простит Тай! Обязательно простит, нужно только поговорить с этиаль, чтобы она прекращала свои дурацкие проверки.

Внутри появилась решимость.

— Ты дочь воина и герцога, сражайся за своё счастье! — решительно прошептала девушка и, собрав волю в кулак быстрым шагом пошла в общежитие. Она не позволит этиаль разрушить их общее счастье.

Спустя несколько минут быстрого шага, почти бега, она вошла в их с Тай комнату. В ней горел свет, и у окна стояла княжна, глядя в темноту на ночной океан.

— Тай? — позвала она подругу.

Та обернулась и посмотрела на неё сияющими счастливыми глазами. От вида этиаль, Рани охватила оторопь.

— Что с тобой? — спросила она подругу. — Ты выглядишь такой счастливой, поссорилась с ним и счастлива?!

Но Тайвааль молчала, радостно смотря куда-то за спину Рани. А оттуда внезапно раздался шорох, и сильные руки обхватили девушку за талию, заставив её испуганно вскрикнуть.

— Не стоит пугаться, Рани, — прошептал голос, от которого у неё ослабли ноги. — И тем более не стоит делать поспешных выводов.

— Дэрри?! — испуганно пискнула она. — Но! Но вы же, поссорились?! Откуда ты здесь?!

— Хм... знаешь... людям свойственно делать глупости, и хорошо, когда у них хватает ума понять, что сделана именно глупость и, попытаться её исправить. Вот и мы с Тайвааль сделали большую глупость, в большей степени я сделал... — сказал парень.

— Не наговаривай на себя! — сказала Тай.

— Мне лучше знать, причины и следствия собственных поступков, любимая. Так что не стоит меня выгораживать, — парировал он. — А тебе, милая моя, мы немного задолжали, но... но, я надеюсь, сможем вернуть долг.

Она повернулась в его руках, глядя в любимое лицо и синие глаза, смотревшие в ответ спокойно, с затаённой в глубине теплотой.

— Рани, — прошептал он и, запустив ей пальцы в волосы, так что ладонь легла на затылок, впился в губы поцелуем, от которого она сразу же забыла обо всём. О своей недавней тоске, обо всех страхах и боли. Всё это улетело куда-то во тьму весенней ночи.

Когда поцелуй закончился, она почувствовала рядом Тай, а ладонь Дэрри уютно устроилась на её ягодице, мягко массируя ту. От чего по телу разливалась предательская слабость и жар.

— Отчего твои штаны сырые? — спросил Адэрр.

— Я была на берегу, сидела на песке, а он слегка влажный, — ответила она.

— Тогда, стоит сходить в горячую ванную, ещё не хватало, чтобы ты застудилась, — сказала Тай.

— Хорошо, — ответила подруге Рани и посмотрела на Адэрра. — Как ты умудрился сюда пройти?

Парень усмехнулся, отпустил её, отошёл назад и, растаял в воздухе.

— Ой! — пискнула девушка, а её подруга звонко рассмеялась. И тут Адэрр видимо пошевелился, и на миг стал виден абрис фигуры, словно текущая вода на стекле.

— Егерские уловки, Рани, — сказала пустота голосом Дэрри.

— Я уговорила его остаться у нас на ночь, — шепнула, обняв Тайвааль.

— Да! — радостно ответила Рани. — Здорово, но, Дэрри, тебя не потеряют в общежитии?

— Я договорился, парни меня прикроют, — ответил он проявляясь. После чего скинул китель от робы на стоящий стул и потянулся, хрустнув суставами. — Какие предложения, девочки?

Они переглянулись и Тай спросила:

— Дэрри, а пошли с нами в ванную... давай примем ванну вместе, она у нас большая все поместимся.

— Какое заманчивое предложение... — протянул он, после чего шагнул к ним и сгрёб обеих в охапку. — С удовольствием, сладкие мои. Я вам заодно спинки потру...

Дальше посмеиваясь, избавили друг друга от одежды, как раз набралась полная ванная горячей воды, в которую все вместе и залезли, отогрелись и девушки буквально прилипли к парню. Нежные поцелуи, его руки, терпеливо ласкающие их. Рани чувствовала странное, нарастающее чувство тепла, постепенно превратившееся в настоящий жар затуманивший разум. Рядом тяжело со всхлипами дышала Тай, Адэрр был спокойнее, но его буквально окаменевшее естество... Ох, притрагиваясь к нему девушка буквально теряла разум.

— Ну-ка, — тихо сказал парень и встал. — Вставайте и давайте я вас быстренько помою.

Нехотя обе встали и тут...

Рани поняла, что ничего подобного никогда не ощущала. От такого мытья, больше похожего на ласковый массаж девушка вообще потеряла разум, и происходящее стало восприниматься урывками.

Вот Дэрри домыл их обеих и девушки стали мыть его, попутно лаская и получая ответные ласки.

Вот они в спальне и Тай расправляет свою большую кровать, на которую все вместе и падают, а дальше...

Дальше его магическое ядро запульсировало и девушка почувствовала ответную пульсацию в своём. Но, в отличие от стабилизации пульсации не несли с собой боли, наоборот усиливали удовольствие.

— Так вот о чём рассказывали на лекциях по энергетическому взаимодействию? — мелькнуло в мыслях. Почти потеряв контроль над собой, Рани успела задействовать заклинание контрацепции.

И после этого окончательно потерялась в ощущениях.

Раннее утро.

Она проснулась ещё до рассвета, в открытое окно доносился мягкий шум прибоя. Под щекой была какая-то горячая подушка, из которой доносился ритмичный стук. Миг девушка пыталась понять окружающее и тут пришли воспоминания прошедшего вечера и начала ночи. Она привстала на локте и увидела лицо спящего любимого. С другой стороны его, виднелись светлые волосы спящей этиаль.

И ещё, внутри неё плескалась сила. Впервые с момента возвращения с каникул её внутреннее ядро было полностью насыщено. Во время обучения студиозусы не успевали полностью восстановиться и дефицит силы в ядре, был постоянным их спутником. От этого слабость, а иногда и боль, и постоянные покупки энерго-кристаллов, которыми затыкался дефицит сил. Сейчас же...

Она тихонько легла обратно и вновь положила голову на плечо парня. Спать совершенно не хотелось, наоборот девушку переполняла задорная сила. Хотелось вскочить и сотворить что-нибудь этакое. А может быть...

И она в красках вспомнила вечер и начало ночи. Такого она не ожидала совершенно. Какое-то буйство эмоций и ощущений и три финала за вечер. Наслаждение было настолько сильным и полным, что хотелось летать и кричать. Хотя, в горле слегка саднило, видимо она всё-таки кричала, ей не показалось.

— Ты почему не спишь? — тихий шёпот рядом.

— Выспалась и полностью отдохнула, — ответила она, посмотрев в глаза единственному и неповторимому любимому мужчине в мире. — После вчерашнего, я словно на каникулы сходила. Сил полное ядро, а может и больше.

— У меня так же, как и у Тай, — сказал он.

Она потянулась к нему и их губы встретились в нежном поцелуе, который всё длился и длился, пока не кончилось дыхание. От него в теле снова проснулся жар, и она глубоко со всхлипами задышала.

— Горячая штучка, — хмыкнул Адэрр. — Ты опять вся горишь...

Девушка чувствовала дрожь во всём теле, желание буквально затопило сознание, почти отключая его.

Адэрр аккуратно вытащил правую руку из-под головы Тай и повернулся к Рани. Княжна при этом даже не проснулась, ну Тай всегда спала очень крепко.

Его руки на её теле и оно само, раскрывшись, тянется к ним, принимая ласки и даря хозяйке буквально волну наслаждения.

Адэрр же, медленно вёл губами по её телу. Взял сосок груди в рот и девушку буквально ударило. Словно разряд от неисправного кристалла силы. Только вместо боли было...

— Ненасытные вы мои, — прошептал парень. — А если так...

И скользнул по кровати ей в ноги. То, что он сделал дальше, чуть не лишило Рани рассудка. Он целовал и ласкал её, а она, чтобы не разбудить этиаль засунула в рот угол одеяла и лишь мычала, а потом — потом она увидела звёзды на потолке...

Когда отдышалась, услышала рядом тихий голос Тайвааль.

— Дэрри, а мне ты так сделать сможешь?

— Легко! — отозвался парень.

Утро.

Они втроём сидели на кухне их комнаты, и пили чай. Адэрр оделся и, щурясь в ласковой улыбке, смотрел на девушек, медленно переводя взгляд с одной на другую. Девушки же, надели на себя лишь тонкие шёлковые халатики.

Рани буквально млела под его взглядом и вообще, чувствовала себя словно на небесах. Этиаль выглядела похоже, только во взгляде Тай нет-нет да и мелькала озорная искра.

— Любуешься? — спросила парня Тайвааль.

— Любуюсь, — ответил он, отпив чай из большой кружки. — Такой красотой грех не любоваться...

— Мы и правда красивые? — спросила Рани.

— Красивее не бывает, вы для меня самые красивые на всём свете! — став внезапно серьёзным ответил Адэрр. — Я благодарю Богов, что позволили нам познакомиться.

Девушки покраснели от удовольствия и смущения.

— Это ты сделал нас такими. Я помню наше знакомство, помню как ты водил меня по убежищу, показывая и рассказывая, как ты его нашёл... а я, мне было всё равно, лишь бы ты рядом был, — прошептала Тай. — Ты для меня был настоящим героем — храбрым, добрым, заботливым... знаешь, как я Алли завидовала?! И я ещё тогда решила, что если ты не изменишься, останешься таким же, я выберу тебя.

— Значит, второй раз ты приехала проверить меня? — улыбнувшись, спросил он. — И Рани взяла с собой, чтобы посмотреть понравлюсь ли я ей?

— Именно... — мурлыкнула княжна.

Адэрр хмыкнул, помолчал и тихо рассмеялся.

— А зачем проверки устроила тогда? — спросил он.

— Так было нужно, я ведь не дочь провинциального барона. У меня положение в обществе, и родители не поняли бы меня, если бы я тебя не проверила, — отвечала этиаль.

— Вот уж страсти, хотя двор твоего отца — та ещё банка со скорпионами. Только повод дай, сразу яда под кожу получишь, — тихо сказал Дэрри. — Как ты в этом месте такой замечательной выросла, вот это загадка...

— Нет тут никакой загадки, у меня замечательная семья. И да, раз мы вместе, то днём идём во дворец. Я тебя с сёстрами и мамой познакомлю, да и отца повидаю, — сказала Тайвааль.

— О! Знакомство с будущей тёщей и свояченицами. Мне стоит чего-то опасаться? — спокойно спросил парень.

— Это ты о чём? — сощурилась княжна.

— О том, о том самом, Тай, — ехидно улыбнувшись, ответил тот. — А то зачем это ты меня с ними знакомить собралась.

— Нахал! Даже предложения не сделал! — в притворном возмущении сказала Тайвааль.

Рани же просто молчала, с нежной улыбкой глядя на своих любимых.

— А ты что молчишь?! — спросила её Тай. — Рани! Скажи что-нибудь?

— Я согласна... — прошептала девушка покраснев.

Адэрр рассмеялся, а княжна только рукой махнула.

— Всё с тобой ясно... — буркнула этиаль.

— Рани, а ты меня со своими, когда познакомишь? — спросил её Дэрри.

— Отец на турнир обязательно приедет, он каждый год приезжает. И мамы приедут и братья и сестра, — ответила она, и мечтательно улыбнулась.

— Понятно... а почему она не в Академии? И странно, почему ты постоянно во дворце жила, а она в замке с семьёй? — спросил Адэрр.

Рани лишь плечами пожала, но посмотрев в глаза парню, тихо ответила:

— Как-то само так сложилось. Мы с Тани никогда особо близки не были. Она вся такая активная, всегда впереди всех. Заводилой была, братьями командовала, да и мной тоже. Ещё и дразнила меня, называла нюней, плаксой... А с Тай мы друг друга с полуслова понимали. Ведь мой отец с Великим князем друзья с детства, как ты с Дайгором. Так что, мы с этиаль виделись постоянно, то они к нам приезжали, то мы в столицу. У отца тут дом, так что... А с Танией у меня отношения так и не сложились, со временем она лишь ещё сильнее от меня отдалилась, — ответила Рани. — И сейчас учится в Корпусе офицеров армии.

— Понятно. А у братьев твоих, как отношения? — спросил Дэрри.

— У парней всё прекрасно. Они моряками стать хотят и сейчас кадеты Морского корпуса, — ответила она.

— Рад за них, но... — и Адэрр посмотрел на часы. — Мне пора в общагу, скоро подъём и утренняя тренировка, а я в обычной робе. Так что, нужно быстренько прошмыгнуть на выход у вас и на вход у нас...

— Ничего у тебя не выйдет, — сказала Тай. — Если ещё у нас ты и прошмыгнёшь. То мастер Стур тебя поймает.

— Н-да, и верно... он же егерь, — прошептал обеспокоенно Адэрр. — Что же, значит пойдём сложным путём.

— Это каким? — спросила его Рани.

— Используем другие техники из арсенала егерей. А именно: ускорение и лёгкий вес, — ответил тот.

— И каким образом? — удивилась княжна.

— Каким-каким, перепрыгну с вашего здания на наше, и через балкон попаду в нашу с Баром комнату. Сейчас он балкон не запирает — жарко, так что всё просто, — ответил Дэрри.

— Ты, верно, спятил?! — воскликнула Тай, а Рани лишь тихо невразумительно вскрикнула в её поддержку.

— Ничуть, — сказал парень. — Между внешними углами зданий, расстояние всего десяток метров. В ускорении перепрыгнуть раз плюнуть. Как раз от вашей лоджии идёт карниз к углу. Широкий карниз, вполне хватит, чтобы разбежаться. А там лёгкий вес и здравствуй мужское общежитие.

— Ты сорвёшься! — крикнула княжна.

— Нет! — улыбнулся он. — У меня кое-что есть с собой.

И вытащил из небольшого подсумка на поясе странные перчатки. Ладони у перчаток блестели металлом.

— Что это? — спросила Рани.

— Когти егерей, — ответил Адэрр. — Видишь, здесь на ладони тонкие шипы. Наконечники их из звёздного сплава. Такие перчатки в любой камень вцепляются, только отрывать уметь нужно, иначе шипы обломишь. Но меня натаскивали на такое, впрочем, как и всех егерей. Главное не бояться и можно по стенам, словно паук лазать. Пока сила в заклятии лёгкого веса не иссякнет.

— Ты так уже делал? — спросила его Тайвааль.

— Угу, только на скалах, но не думаю, что здание чем-то отличается, — ответил он и встал. — Пойдём, покажу вам, как это делается.

Вышли на лоджию, парень обнял их и по очереди поцеловал.

— Главное — не бояться, тогда не сорвёшься, — сказал он им. — Страх — главный враг в таких делах.

— Дэрри! — пискнула Тайвааль. — Может, просто спрыгнешь вниз, а потом заберёшься к себе?

— Не выйдет, девочки. На земле по периметру есть охранный контур, он в высоту метра три. Войду или впрыгну в него, и меня сразу же заметит комендант. Мало того, моя ученическая бляха точно подскажет ему кто я такой, — ответил он. — На высоте же, сигнализации нет, так что есть большой шанс, что меня не заметят.

— Я боюсь за тебя! — прошептала Рани и сильнее прижалась к нему.

— Не стоит бояться, у вас всего четвёртый этаж. Даже если сорвусь, с лёгким весом ничего себе не поврежу, хотя сразу же спалюсь, — сказал он.

— Будь аккуратнее, — напутствовала его княжна, а Рани поцеловала в щёку.

После чего Дэрри весело посмотрел на них, подмигнул и выбрался на широкий карниз, идущий по периметру фасада. На нём иногда даже вещи складывали, а у многих около окон стояли горшки с цветами.

Адэрр же быстрым шагом пошёл к углу здания. Выглянул за него, посмотрел вниз, и чуть отойдя назад, как-то резко ускорился, буквально размазавшись в воздухе и... Легко перепрыгнул на соседнее здание, раздался лёгкий скрежет. Видимо шипы в перчатках впились в кладку.

Словно огромный паук, парень взобрался на этаж выше, выбрался на карниз и быстрым шагом пошёл к своей лоджии, куда вскоре и спрыгнул. Помахал им ладонью и скрылся в комнате.

— Сумасшедший! — напутствовала его Тай.

Рани же, прижалась к своей этиаль и нежно поцеловала в губы.

— Ты лучшая на всём свете, — сказала она оторвавшись.

— Как и ты, — ответила княжна. — А наш с тобой парень — просто ОГОНЬ! Правы были Джанни и Овелли, он великолепен! Я даже представить себе не могла, что это такое приятное дело...

— Я тоже мучилась вопросом на этот счёт. Стабилизация была болезненным и неприятным процессом. Но, взрослые женщины обсуждали это, как что-то прекрасное, — поддержала подругу Рани. — Они были правы — это воистину прекрасно!

И девушки рассмеялись, глядя друг на друга.

— Только ты заметила? — спросила Тай.

— Что? Что заметила? — ответила Рани.

— Дэрри выглядел слегка уставшим или мне показалось... — протянула княжна.

— Не, я тоже это заметила, — сказала она. — Заездили мы его, да, Тай?

— Ничего, он сильный — справится, — сказала этиаль и ушла в комнату. — Давай собираться на тренировку, а то опоздаем.

Адэрр Кантон (Атоон-Ридаг, Академия, 72 день весны, года 3686 от В.Т. позднее утро, столовая)

Сижу за столиком и допиваю чай, в руках и ногах лёгкая усталость после тренировки и трёх подряд порций обильного завтрака. Вокруг бурлит обычная студенческая жизнь, кто-то завтракает, кто-то уже позавтракал и просто болтает с приятелями. Парни и девушки непринуждённо общаются, примериваясь, друг к другу и оценивая. Но, семейные союзы в Академии как выяснилось, образуются крайне редко. Интенсивное обучение почти не оставляет времени на флирт, да и так всё куда сложнее и причина сложностей — магия.

В отличие от обычных людей магам найти себе семью не так-то просто. Дело в совместимости внутреннего ядра с аналогичными у партнёров или партнёра. И определяется это элементарно, я в своё время думал; отчего это я так бурно отреагировал тогда на Тайвааль, а дело оказалось вон в чём. Отреагировало моё ядро, а всё остальное приложилось потом. Рани же, с Тай связаны обещанием и их энергоструктуры плотно переплетены. Так что, не совсем готовой к этому девушке, тогда прилетело по-полной. Так, что она от меня натурально голову потеряла... Хотя, и я от них обеих тоже.

А сегодня ночью, они меня натурально заездили. Ну, две подруги разом это круто! На тренировке до меня окончательно дошло, как же я вымотался. Пришлось применить одно лекарское заклинание, отчего аппетит разыгрался так, что я сметал тройную порцию. Под смешки и подначки Бара и Лина. Парни, узнав, где я пропадал ночью, пришли в восторг. А увидев совершенно счастливые лица моих девочек, прониклись ещё больше.

Я заметил, что преподаватели тоже это засекли, но 'Не пойман — не вор'.

За завтраком, обсудил с любимыми ситуацию, и мы решили больше правил и уставов не нарушать. Хотя, на такие дела запрет в уставе Академии распространялся только на общагу. Про другие помещения в уставе альма-матер ничего написано не было. Так что, найти место просто вопрос времени. А в выходные в нашем распоряжении целый город с его гостиницами и постоялыми дворами на любой вкус и кошелёк. Тай вообще предложила использовать княжеский дворец, где у неё была половина этажа в качестве личных апартаментов.

Но я, отговорил её от этого. Слишком много во дворце лишних глаз и ушей. Дом герцога Синлинна не подходил по этой же причине. В нём постоянно жила охрана и слуги, и надо полагать, что они всё будут докладывать своему хозяину. Мне это было не нужно, как и девочкам. Так что, остановились на варианте с небольшой гостиницей у моря в дальней части города, Тайвааль знала о ней и бывала там с Дайгором и матерью как-то.

В общем, всё просто замечательно, кроме планируемого похода во дворец на смотрины Великой княгини. Вот не радует меня почему-то это мероприятие... не радует совершенно.

Девушки недавно ушли переодеваться, Бар и Лингарр отправились в город на прогулку. Я же пока отхожу от обжорства в одиночестве.

На плечо легла чья-то ладонь и знакомый голос спросил:

— Тебя можно поздравить?

— И вам не кашлять, Вашство, — говорю я. — С чем пожаловали?

— Ха-ха-ха-ха! — громко смеётся Дайгор и плюхается на соседний стул. — Насмешил... да так, подошёл поздравить... но, вымотали, смотрю тебя девки?

— Есть такое, но мне грех жаловаться, я себя ощущаю лучше всех, — говорю я.

— Это заметно, а сестрёнка моя и её этиаль, словно светятся, молодец дружище, я в тебе не сомневался. Ты даже вашу вчерашнюю войну, обратил в блестящую победу для вас троих. Спасибо тебе за это, Адэрр! — сказал княжич.

— За что ты мне спасибо-то говоришь?! — удивляюсь я.

— За сестру мою, за то, что смог и сделал её такой счастливой. Я её такой, уже года три не видел, с тех пор как мы к вам в Дагр ездили, — ответил друг и внезапно меня обнял.

— Да ладно, — шепчу я. — Я её люблю и очень не хочу потерять, так что, пришлось наступить себе на ЧСВ.

— Это что? — удивляется Дайгор отодвинувшись.

— Чувство Собственного Величия... — усмехнувшись, говорю я, что вызывает тихий смех у друга.

— Не многие могут так сделать, — говорит он став внезапно серьёзным. — По крайней мере, я кроме тебя знаю лишь двоих,

— И кто они? — спрашиваю я.

— Мой отец и Его Могущество, — ответил княжич.

— А ты?..

— А я нет... если бы меня достали так, как сделала позавчера Тай... в общем, что теперь говорить, ты молодец! Я рад за тебя и горжусь тобой, — глядя на меня серьёзным взором, сказал он.

Я лишь плечами пожал в ответ, что тут скажешь.

— Ладно, увидимся во дворце, я говорил с отцом утром и он хочет с тобой поговорить перед тем, как Тайвааль отведёт тебя на знакомство с мамой, — улыбнувшись, сказал друг, встал, хлопнул меня по плечу и быстрым шагом ушел из столовой. А я, снова расслабился, допивая уже остывший чай.

Через пару минут почувствовал, что рядом кто-то стоит. Открыл глаза и, оглядываясь, заметил стоящего рядом парня. На нём была обычная студенческая роба, сам он был светлокож, с узким лицом с правильными, прямо классическими формами. Глаза его были серого цвета и довольно большими, волосы тёмные каштановые. А ещё он на мою маму похож был, да и на меня, причём довольно сильно.

— Привет, — говорю я, вспоминая кто он. Но ничего припомнить не могу, видеть я его тут видел много раз, но в Академии почти пять тысяч студиозусов, так что, имени его и с какого он курса я не знал.

— Здравствуй, Адэрр, моё имя Тимарр Лидн, — сказал мне парень.

— Э-э-э... — протянул я и тут в мозгах прям щёлкнуло. — Слушай, Тимарр, а моя мать кем тебе приходится?

Он улыбнулся, чуть покраснел и ответил:

— Лания Кантон моя родная тётя, Адэрр, а ты мой двоюродный брат.

Голова моя заработала на полную катушку, я её ещё и заклинанием подбодрил, и парень это заметил.

— Слушай, Тимарр, а почему ты знакомиться только сейчас подошёл? — удивлённо спросил я.

— Будь моя воля, я бы к тебе ещё прошлым летом подошёл, но дед просил этого не делать. А сейчас запрет сняли, мало того, попросили обязательно выйти на контакт с тобой, — ответил он.

— Подожди, кто попросил? — спросил я.

— Мой и твой дед, Ритмарр Лидн, — сказал он и сел на соседний стул.

— Э-э-э-э... — тяну я. — Если дед попросил тебя со мной познакомиться, до этого запрещая это, то что изменилось?.. Неужели мама?!

— Да, Адэрр, твоя мать и моя тётка наконец-то помирилась со своим отцом и нашим дедом, — ответил он.

— И что теперь?

— Барон Эстарр приглашает своего внука в гости, он очень хочет тебя увидеть и познакомиться, — ответил Тимарр. — И не только он...

Я улыбнулся.

— И когда? Когда он меня ждёт? — спросил я.

— В любое удобное для тебя время. До баронства день пути конному, или пару часов на рейсовом бусе, — сказал Тимарр.

— Хм-м-м... что же, передай моему деду, что я принимаю приглашение и постараюсь приехать в ближайшее время, — ответил я.

— Может быть, сегодня? — спросил он.

— Нет, брат, сегодня никак, я сегодня иду во дворец, — отвечаю я.

— А зачем? — удивился родственник.

— Знакомиться с семьёй моей невесты, — отвечаю я.

— Они живут во дворце? — удивляется Тимарр.

— О да, живут, — отвечаю я. — Вот уже на протяжении трёх тысяч лет, семья моей невесты живёт во дворце.

— Это же, не?.. Не может быть?! — поражённо шепчет кузен. — Твоя невеста — княжна?!..

— Неожиданно, да?! — говорю я вставая. — Сам поражаюсь...

— Ну, ты даёшь! — восклицает Тимарр.

— Расскажи об этом деду и да, в гости к нему я приеду вместе с невестами, скорее всего в следующие длинные выходные. Придётся только, взять разрешение у Главного администратора на ночёвку вовне, — говорю я, протянув для пожатия руку. — Увидимся вечером или завтра, Тимарр, и спасибо за отличную новость.

Парень крепко пожал мою ладонь, но выглядел при этом довольно потерянно.

Я улыбнулся ему и потопал в общагу, нужно привести себя в порядок перед визитом в резиденцию главы моего государства. Нужно выглядеть на все сто...

Два часа спустя.

Еду с девчонками на бусе во дворец, на мне мой любимый костюм и ботинки на шнуровке с высокими голенищами по последней местной моде. Вообще же, тут я стараюсь следить за тем, как я одеваюсь. В столице земная пословица 'Встречают по одёжке' актуальна на все сто процентов. Тем более, сейчас я иду на прием к главе государства, пусть он и глубоко неофициальный, даже кулуарный.

Мы сидим на втором этаже 'автобуса', на котором вообще нет стенок и окон, только крыша из прозрачного полимера. Сидишь словно в огромном кабриолете, дорога ровная, а подвеска мягкая легко глотающая мелкие неровности, так что даже не качает. Вокруг разгар дня и довольно жарко, но из-за этого мало пассажиров, так что на диванчике мы сидим втроём.

— Дэрри, — тихо говорит Тайвааль. — О чём ты задумался?

— Представляешь, с нами на одном курсе учится мой двоюродный брат, а узнаю я об этом только сегодня, — отвечаю я. — Парень сам подошел и представился, в столовой.

— Да, и кто он? Как его зовут? — спрашивает с другой стороны Рани.

— Тимарр Лидн, — отвечаю я. — Он с факультета магов-инженеров.

— Помню-помню! — восклицает Тай. — Дэрри, а он ведь очень похож на тебя! Как я раньше не догадалась...

— Тебе было не до этого... а похожих на меня парней, человек семь в Академии на разных курсах, — говорю я. — Но они мне совсем не родственники.

Девушки тихо смеются, прижавшись ко мне.

— Дэрри, а почему он раньше этого не сделал? — спросила Рани. — Не подошёл и не представился?

— Ему мой дед запретил, — отвечаю я.

— Почему?! — искренне удивились обе.

— Когда мои матери дали друг другу клятву Азимм, дед этого не принял и Латри не признал. Мама на него страшно обиделась за это и прекратила всякое общение. Позже, чтобы не раздувать конфликт и не подставлять братьев и сестру, перестала общаться и с ними. Хотя... это решение далось ей очень тяжело. Пять лет дед тайком следил за мамой через друзей и знакомых и в итоге изменил своё первоначальное решение по маме-koshke и признал её, но Лания его так и не простила. И двадцать лет хранила обиду на родного отца... — ответил я, вздохнув.

— А что же изменилось? — спросила княжна.

— Похоже, мама всё-таки простила деда, не прошло и двадцати лет... Тимарр передал мне приглашение от него. Дед зовёт меня в своё баронство, хочет увидеть, познакомиться и познакомить со всей остальной семьёй, — ответил я.

— Как здорово! — радостно сказала Рани. — Хотелось бы мне увидеть это своими глазами...

— Ты увидишь, — говорю я, глядя в удивлённо распахнутые глаза своих любимых. — Вы едете со мной, в следующие длинные выходные. Я сказал об этом кузену, а он передаст деду.

— В качестве кого мы с тобой поедем? — мурлыкнула Тай сощурившись.

— Моих невест, — говорю я. — Согласны?

Рания пискнула 'согласна', а Тай лишь головой покачала. Нежно мне улыбнувшись...

— Тогда, я хочу услышать предложение по всем правилам, шевалье Кантон, — вынесла она вердикт.

— Завтра устроит? — спросил я.

— Почему завтра? — удивились обе.

— Хочу кое-что купить... — отвечаю я, и вижу, что мы подъезжаем к дворцовой площади.

Княжеский дворец стоял на берегу океана в южной части бухты. Хотя, его стоило называть дворцовым комплексом, так как занимал он площадь около квадратного километра. В комплексе был огромный сад, несколько жилых и административных зданий соединённых крытыми стеклянными галереями и ипподром. Большую часть дня он был полностью открыт для посетителей, так как в нём был расположен самый полный музей на континенте по истории Скоррума и собственно Азрраамарра. Так же здесь была кунсткамера, в которой было множество удивительных образцов живой природы планеты, здесь же, с некоторых пор находилось и чучело огромного лхура убитого мной и, казармы личной гвардии Великого князя. Набирали в неё воинов из всех частей армии и флота, отличающихся умом и определёнными физическими и моральными качествами. Гвардейцев было два батальона и в выучке они во многом не уступали егерям, а кое в чём и превосходили лучших воинов княжества.

Идём через площадь к воротам, у которых стоит пост охраны, но гвардейцы лишь наблюдают за входящими и выходящими из дворцового комплекса, попутно следя за порядком на самой площади. Дворцовая площадь была овалом шириной в двести, а длиной четыреста метров. По одному краю шла городская застройка, и жили здесь наиболее влиятельные разумные Княжества. Учёные, старшие офицеры армии и флота, дипломаты, ректоры столичных вузов и верхушка духовенства.

Так же, в придворцовых кварталах имели квартиры все крупные владетели доменов. Герцоги и Великие герцоги, содержали здесь резиденции, поскольку по нескольку раз в год собирались на разные политические сборища.

У ворот княжну и Рани поприветствовали гвардейцы, а меня проводили удивлёнными взглядами. Надо сказать, что рядом с девочками я всё равно смотрелся довольно скромно. И Тай и Рани были одеты хоть и не броско, но в очень дорогую и модную одежду, я на такую пока не заработал. И вообще считаю для себя слишком расточительным покупать гардероб стоимостью под три десятка золотых.

Пока шли через дворцовый парк, я с любопытством оглядывался. А посмотреть тут было на что... Маги-садовники сотворили здесь натуральную сказку. И я признавал, что на Земле просто нет места, которое можно сравнить по красоте с этим. Это просто чудо какое-то! Натуральная сказка, немного похожая на сад из мультфильма 'Аленький цветочек', рукотворная сказка — живая.

Пока любовался красотами мы подошли к живой изгороди внутреннего Дворца. В ней были ворота, у которых стоял увеличенный наряд гвардейцев и нас на входе остановили.

Офицер в позолоченной кирасе и островерхом шлеме, похожем на шишак, только по бокам на нём были этакие крылышки. На поясе офицера висело два меча, остальные гвардейцы были вооружены мечом и щитом. Кирасы блестели хромированным металлом и позолотой. На наплечниках и наручах воинов выделялся герб Великого князя, серебряная птица распахнувшая крылья. Я знал, что зимняя форма у гвардейцев — чёрно-серебристая с меховым воротником, красивая, на мой взгляд, и та и другая. Девушек проверили лишь формально, а меня по полной программе. Но, я не взял с собой никакого оружия и боевых амулетов. Я сюда не на войну пришёл, так что проверка не затянулась, и нас пропустили дальше, записав моё имя в книгу посетителей.

Здание дворца на плане напоминало букву 'Н', на крыльце находящемся посредине одной из ножек нас встретил пожилой сайатт, чьё загорелое, носатое лицо, словно у индейского вождя с картинок моего мира избороздили морщины. Увидев девушек, показавшийся сначала чопорным, он очень ласково и тепло улыбнулся им.

— Мастер Тамурр, вы поправились?! — радостно пискнули девчонки хором и обняли старика.

— Мои маленькие госпожи!.. — радостно отвечал тот, прижимая их к себе. Девушки же радостно щебетали, прижимаясь к нему.

Стою и слегка недоумеваю от происходящего, но гвардейцы у входа воспринимают происходящее, как совершенную обыденность, то есть, никак не реагируют.

Наобнимавшись, Тай и Рани ухватили меня за руки и поставили перед этим дедом.

— Мастер Тамурр, — начала Тайвааль. — Разреши тебе представить нашего Дэрри.

— Да, это наш парень, шевалье Адэрр Кантон, — сказала за ней Рания. — Дэрри, это мажордом дворца Гитмарр Тамурр.

Я поклонился, поприветствовав мужчину.

— Очень приятно познакомиться, мастер, — сказал я.

Тот улыбнулся и вернул поклон.

— Скажи мне, мальчик, твоего отца случаем зовут не Ситварр? — спросил он.

— Это так, мастер, — отвечаю я. — Мой отец — Ситварр Кантон барон Дагр.

— Хм... — хмыкнул старик, посмотрел на девушек. — Если он похож на отца, то это достойный выбор, мои милые госпожи.

— Он похож! — опять хором ответили девчонки.

— Что же, пойдёмте, я провожу вас к Его Величеству. Он просил отвести вас к нему, как придёте, — сказал мажордом и сделал рукой приглашающий жест.

Ну что сказать... я в прошлой жизни бывал во многих дворцах. И в России и во Франции и в Англии, ездили как-то с Рустамом по делам в Японию и там сходили в Ке:то Госё в Киото, в него водят экскурсии в отличие от дворца в Токио. Так что мне было с чем сравнивать и, увы, землянам, местный дворец выигрывал у наших вчистую. И дело было даже не в какой-то особой отделке или количестве позолоты, которой надо сказать почти и не было. Нет, всё это здание буквально дышало гармонией и красотой. Пока шли в кабинет Великого князя, я откровенно любовался окружением и интерьерами. И да, слово 'гармония' идеально подходило ко всему вокруг. Натуральное дерево и камень, натуральные ткани в качестве обоев и прочей отделки. Мебель, из массива дерева сияющая полированным лаком и золотым шитьём на обивке. Множество растений в горшках повсюду и почти незаметная прислуга и охрана.

Вроде бы чего Его Величеству опасаться? Но Пустошь не дремлет, были прецеденты. Твари пробирались во дворец в попытках ударить по монарху и его семье. В Академии системы безопасности тоже неслабые, но за три тысячи лет на неё нападали лишь несколько раз. Некрупные твари стаями приходили из-за пределов охранного периметра города — не он, гнилой провал мог возникнуть вообще в любом месте города. А это, смертельная опасность для всех его жителей. Вокруг Дагра охранный периметр тоже есть, только вот совсем небольшой, но и источник у моего родного городка не сравнить с тем, что в столице.

Так за разными мыслями и слушая щебетание девушек с мажордомом, дошли до красивых двустворчатых дверей, у которых истуканами застыли двое гвардейцев.

— Молодой человек, ждите здесь, — сказал мне мастер Тамурр и в сопровождении девушек зашёл за двери и когда они закрылись, взгляды гвардейцев скрестились на мне.

— Кто такой? — спросил один из них, с шевроном лейтенанта на наручи.

— Адэрр Кантон, студиозус Академии, друг Великой княжны Тайвааль и эдель Рании, — отвечаю я.

— Хэ... — хмыкнул второй. — Слышь, Логррам, это не из-за него случаем, Тайвааль слёзы проливала, а?

Я потупился, похоже, во дворце все в курсе проблем княжны и её этиаль со мной.

Парни тихо заржали, но в это время щёлкнул замок двери и оба снова застыли с каменными рожами.

— Шевалье Кантон! — позвал меня вышедший мажордом, кинув прищуренный взгляд на гвардейцев, которые старательно изображали роботов. — Его Величество ждёт тебя, проходи.

Киваю и захожу в кабинет главы государства, по пути шепнув парням: 'Железные задницы'. Это их так за глаза называли во всех остальных частях армии и флота. Но, на лицах воинов не отразилось ничего, хорошо их тут дрессируют.

Кабинет монарха размерами не поражал, он был даже меньше чем кабинет Его Могущества. Видимая часть была разделена портьерой на две зоны, в первой стоял длинный стол в форме буквы 'Т' вокруг которого, стояли стулья по восемь с каждой стороны. На всех стульях были гербы, причём на четырёх стульях гербы были, словно затёрты, а на одном был герб Великого княжества.

'Странно?' — подумалось мне. — 'Неужели заседания Высшего совета Княжества проходят здесь? Ведь гербы, соответствовали гербам Великих герцогств, только вот их когда-то было пятнадцать. Три были по ту сторону гор, а одно на юго-западе. Все они поглощены Пустошью, три давным-давно, а четвёртое лишь пять столетий назад. Говорят из-за ошибки в каком-то ритуале, главный источник был захвачен 'скверной' и отравил почти все в Великом герцогстве Темразз, разом превратив одну из самых плодородных территорий в 'Мёртвое герцогство'.

Вдоль стен кабинета стояли шкафы полные папок и книг, а в его дальней части, на небольшом возвышении у панорамного окна, была словно вторая часть кабинета. Там стоял низенький стол и несколько кресел. Сейчас в них, сидели Дайгор и Его Величество Веригор. Тайвааль и Рания стояли у окна, и все четверо с улыбками глядели на нас, хотя больше на меня.

Подхожу и склоняюсь в глубоком поклоне.

— Ваше Величество, — говорю я. — Рад приветствовать Вас и Наследника престола.

— Мы тоже рады тебя видеть, Адэрр, — ответил монарх. — Подойди и присядь, не люблю смотреть на собеседника снизу вверх. А вы, дети мои, отправляйтесь к вашей матушке и сёстрам, мы же присоединимся к вам чуть позже.

— Папа?.. — тихо сказала Тай, вопросительно посмотрев на Великого князя.

— Не переживай, дочь, ничего я с твоим парнем не сделаю, мы просто поговорим, — ответил Его Величество взяв ладошку девушки в свои, и ласково погладив.

— Я надеюсь на это... — ответила княжна. — Брат мой, проводи нас с Ранией в покои матушки.

— Идёмте, эделлис, — сказал княжич, вставая из кресла. Глянул на меня с улыбкой и подмигнул. После чего с девушками под руку скрылся за дверями кабинета, вместе с ними ушёл и мажордом, и мы остались с государем вдвоём.

Мужчина, одетый в балахонистый костюм, богато украшенный вышивкой, смотрел на меня и молчал. На губах его, то появлялась, то исчезала ироничная улыбка. Молчание постепенно подтачивало моё самообладание, и государь это заметил. Усмехнулся и сказал:

— Скажи, как здоровье родителей?

— Всё хорошо, Ваше Величество, — ответил я.

— Адэрр, когда мы наедине оставь это величание, мне достаточно слова государь, — сказал Великий князь.

— Хорошо... государь, — ответил я, вызвав усмешку у мужчины.

— Я слышал, ты умудрился на рынке найти мальчишку — тирса, и недавно в канцелярию пришли на него документы от твоего отца о признании его сыном. Это несколько странно не находишь? — спросил меня хозяин кабинета.

— Ничего странного, мой Государь, — ответил я. — То что я сделал, было моим долгом, как человека.

— Ты и вправду считаешь его своим братом?! — удивлённо спросил Великий князь. — Он же тирс?..

— Этот мальчишка племянник моей молочной матери, а значит мой брат. А раз так, то участие меня и моих близких в его судьбе — закономерный шаг. Мне всё равно, что он другой расы, этот мальчишка мой брат и считать иначе я никому не позволю, даже вам, Ваше Величество! — ответил я, чувствуя гнев, и как от этого бросилась кровь мне в лицо и горят щёки.

— Оу-оу! Мальчик мой! — ответил государь и рассмеялся. — Я и в мыслях не держал сомневаться в вашем праве считать его родичем, тем более, что по законам Богов и Княжества это так и есть. Просто мне хотелось посмотреть на твою реакцию...

— Это провокация! — буркнул я, покраснев ещё сильнее.

— Ха-ха-ха-ха! — рассмеялся монарх. — Именно, мальчик мой, но она показала мне твоё истинное отношение к близким. И то, что я увидел, мне понравилось... но, я хочу поговорить с тобой не об этом. Узнать новости я могу и лично у твоего отца по амулету связи.

Я, молча, посмотрел на него, чувствуя, как пылают мои щёки. Он поймал меня на чувствах к Русу и легко вывел из себя, заставив сорваться. Сейчас же рассматривал, словно экспонат в собственной кунсткамере.

— Не злись, Адэрр, это лишь лёгкая проверка от того, кто не желает тебе зла. Здесь во дворце есть личности, которые могут устроить тебе кое-что посерьёзнее и мотивы у них будут далеки от благих, — сказал монарх. — Но поговорить с тобой я хотел не о твоих близких, которых искренне люблю, как своих верных друзей.

— А о чём вы хотели поговорить со мной, государь? — спросил я, успокоившись.

— О твоих чувствах к моей дочери и её этиаль, которая как ты уже знаешь тоже довольно близкий мне человек. Ответишь на несколько вопросов?

— Спрашивайте, сир...

— Хорошо... — сказал он и ненадолго задумался. — Ты любишь мою дочь и её пару?

— Да, государь.

— Ты должен понимать, что она наследница крови и на ней есть семейный долг. В принципе я не против ваших отношений, которые ещё пройдут испытание временем. В течение нескольких лет, я буду наблюдать за вами и вашими отношениями, и только убедившись в их искренности и прочности, дам разрешение на вашу свадьбу. И ещё, в любой момент может возникнуть непредвиденная ситуация... — проговорил монарх и замолчал.

— Какая ситуация, сир? — спросил я, чувствуя холодок в груди.

— Династический или договорной брак, — ответил он. — Как ты к этому отнесёшься?

— Негативно, сир, но мой голос тут, скорее всего, решающим не будет... — ответил я.

— Это так, но это пока лишь из области гипотетического, — сказал он и снова замолчал, глядя в окно задумчивым взглядом.

Несколько минут мы просто молчали, государь что-то обдумывал, а я ждал продолжения разговора.

— Адэрр?

— Да, государь...

— У меня есть просьба к тебе, хотя скорее предложение, — сказал он и посмотрел на меня странным, печальным взором.

— Слушаю, сир.

— Ты, сейчас очень близок моей семье и чтобы обезопасить тебя от некоторых проблем, и обезопасить от возможных проблем мою семью, я хочу предложить тебе принять вассалитет. Что скажешь? — спросил он.

— Вы предлагаете мне принести вассальную клятву вам?! — поражённо прошептал я.

— Да.

— Но?.. Чем я заслужил?! И зачем?

— Ты влюбил в себя мою дочь, мало того мой сын и наследник считает тебя своим лучшим другом. Это делает тебя потенциально опасным для моей семьи. Вассалитет снимет любые угрозы с твоей стороны навсегда. И да, он же станет в некоторых случаях твоей защитой, но я надеюсь, ты достаточно разумен, чтобы не натворить глупостей. Так понятно? — спросил монарх.

— Да, государь. То есть вассалитет станет гарантией моей лояльности?

— Именно.

— Но вассалитет обоюдное состояние, сир, — сказал я.

— Надеюсь, ты не поставишь меня в неудобное положение и будешь вести себя разумно, Адэрр. И я готов рискнуть, поскольку разговоры с детьми убедили меня, что риск оправдан, — ответил он.

Я же сидел и лихорадочно обдумывал ситуацию. Вассалитет — клятва с магией крови. Принеся её, я даже в мыслях не смогу пойти против сюзерена, ну вернее пойти смогу, но ему об этом станет тут же известно. Но, клятва обоюдная, так что государю придётся в случае какого-нибудь 'подвига' с моей стороны, отдуваться за меня по-полной. Взвешивая все плюсы и минусы этого предложения, я натурально завис, словно перегруженный комп.

— Адэрр? — спросил меня Великий князь.

И я понял, что отказаться не могу. Это испортит мне всю жизнь и скорее всего, лишит меня любимых женщин. Что же, раз так, то это не худший вариант.

— Я согласен, Ваше Величество, — отвечаю я, спокойно посмотрев ему прямо в глаза.

Глава 16. Маленькая, но своя победа.

Адэрр Кантон (Атоон-Ридаг, Княжеский дворец 73 день весны 3686 года от В.Т. раннее утро)

'Утро красит нежным светом,

Стены древнег-о-о-о дворца-а-а-а!

Просыпается с рассветом,

Вся сайаттская земли-а-а-а-а!'

Напеваю я на русском, делая зарядку в комнате княжны. Девушки ещё сладко спят, и лишь отсвет встающего солнца в окнах развеивает полумрак утренних сумерек. Тело приятно ломит после ночи любви и ласк, а внутреннее ядро вообще полным-полнёшенько, отчего самочувствие моё выше всяких похвал. На мне только труселя и то они уже сырые от пота.

Комнаты моей возлюбленной на третьем этаже в дальней части здания, и выходят они окнами на юго-запад, прямо на залив, вечером вид просто фантастический, а сейчас наоборот хорошо и солнце не светит в окна. Разворачиваюсь в движении гимнастики и вот передо мной большущая кровать со спящими на ней красавицами. Поскольку уже довольно жарко, несмотря на утро, покрывало запинали в ноги и обе ничем не прикрыты, а спят... ну в чём спят девушки после бурной ночи?

Вид обнажённых юных дев, сладко спящих в обнимочку. Вызвал у меня приступ нежности к ним обеим. Вот за что мне такое счастье? В прошлой жизни, моя жена Татьяна, несмотря на то, что была по земным меркам симпатичной. Характер имела сложный, да и то, что у нас так и не получились дети, видимо внесло свою лепту в тяжёлые семейные отношения. Здесь, на Азрраамарре мне повезло просто несказанно. Родители тут, были прекрасными людьми, сестра ничего кроме радости мне не доставляла, а любимые женщины... Мало того что, на мой взгляд, были красавицами за которыми на Земле вприпрыжку бегали бы все модельные агентства скопом, так ещё и характером отличались в лучшую сторону. Ну, не считая проверки, но это сопутствующие неприятности статуса Тай, а не свойство её характера.

Вспомнился ночной разговор с девочками после бурных любовных игр и вообще события дня, а особенно вечера. Причём Рани в быту тихая и скромная в постели была, что тот огонь, да ещё и крикунья каких поискать. В отличие от Тайвааль, в постели тихой и скромной. Но Рани моментально заводилась и так же моментально достигала финала. С Тай же 'работать' приходилось куда вдумчивее и медленнее, но и финиш у княжны был аж до потери сознания. В общем, утолив свой и девичий 'голод' приступил ко второй фазе 'марлезонского балета' под названием разговоры.

Мы обсудили семейный ужин и форменный допрос, устроенный мной Великой княгиней. Ослепительно красивая женщина, причём какой-то совершенно неземной красотой, устроила мне вынос мозга по-полной программе. Мало того, у меня на коленях устроилась маленькая копия Тайвааль по имени Навиаль, только лишь с голубыми глазами и совместно с матерью терзала вопросами.

Несмотря на 'допрос', атмосфера была лёгкой и непринуждённой, пропитанной небольшой иронией от Их Величеств.

По совету Великого Князя, я не сказал никому о вассалитете, это осталось нашей с ним тайной. И государь попросил меня не говорить даже Дайгору, потом, когда и если возникнет необходимость, монарх сам сыну всё расскажет.

После долгого разговора, мы отправились гулять по дворцу, и да, нас настоятельно уговорили остаться на ужин. А вопрос ночевать где-то за пределами вообще просили не рассматривать. Его Величество убедил меня в том, что во дворце нам будет безопаснее и лучше всего, если мы вне стен Академии. Я лишь попросил разрешения съездить с девушками через три 'недели' в гости к моему деду. Веригор разрешил, сказав лишь, что отправит с нами пятёрку гвардейцев, на всякий случай. Я принял эту необходимость хоть и без особой радости. Но, княжна особо охраняемый человек, лишь в столице она в относительной безопасности.

Тогда же на обеде Тай заявила отцу, что едет со мной на каникулы в Дагр и ничего иного слышать не хочет и знать не желает. Государь и государыня со скрипом, но отпустили девушек к нам в гости, но никакие жалобные взгляды Дайгора не помогли ему получить разрешение составить нам компанию.

Экскурсию мне устроили сами мои возлюбленные. Знали они про дворец много, видно, что в семье Великого князя свою историю знали и чтили, передавая от предков к потомкам. Мы гуляли по кунсткамере когда ситуация внезапно перестала быть томной. Его Величество предупреждал меня, что тут обретаются всякие личности, но что эти самые личности начнут испытывать меня на прочность просто сразу же... это было неожиданно.

Всё началось, когда мы втроём разглядывали чучело гигантского лхура, убитого мной несколько лет назад. Забальзамированная тварь даже сейчас производила неизгладимое впечатление. Девочки даже затихли, разглядывая лхура.

— И кто это тут у нас?! — раздался за спиной звонкий мужской голос.

— Ох, пустошь!.. — прошептала Тай. — Только не он...

— Кто? — спросил я.

— Шевалье Лотарр Надарр, сын Великого герцога Атррура Надарра, — тихо сказала Рани.

— Что ещё за перец? — шепчу я оборачиваясь ко входу кунсткамеры. А там стоят трое парней в дорогих даже на вид костюмах. Стоят и смотрят на нас, причём взгляд одного из них, обратившись на меня, просто пылает ненавистью.

— Этот дурачок, вбил в свою довольно пустую голову, что влюблён в меня... — прошептала мне в ухо Тай. — А так, он считает себя неотразимым красавчиком и вообще талантом. Хотя музыку пишет неплохую, как и стихи. Только вот мне не нравятся слащавые восхваления в мой адрес.

— Какой интересный кадр... — тихо говорю я, отслеживая, как троица приближается к нам. По мере их подхода, Рани, державшая меня за руку, сжала её довольно сильно, что выдавало её волнение, а то и испуг.

— Ваше Высочество! — сказал красавчик, куртуазно поклонившись княжне. Обозначил лёгкий поклон Рани, а меня проигнорировал. Парочка лощёных хлыщей за его спиной так же изображала из себя воспитанных шевалье.

— Шевалье, — ответила ему Тай, слегка поклонившись.

— Что вы тут делаете, Ваше Высочество? — спросил хлыщ, продолжая игнорировать не только меня, но и Ранию.

— Это не ваше дело, шевалье, вы что, следили за мной? — холодным голосом ответила княжна.

— Э... нет, Ваше Высочество, — промямлил красавчик.

— Я не рада вас видеть, шевалье, у меня складывается ощущение, что вы меня преследуете, — сказала княжна, глядя на парня с самым холодным и надменным видом. — Так что соблаговолите покинуть моё общество!

— Даже так! — воскликнул тот и уставился на меня таким взглядом, что если бы он мог испепелять, я бы уже осыпался кучкой пепла. — Я почему-то наивно считал, что мы с вами друзья, Ваше высочество... видимо я ошибался и ваши слова об этом, были лишь игрой и обманом.

— Друзья не ведут себя так, — сказала Тай.

— Как?! — сказал парень, и в его взгляде появилось отчаянье.

— Друзья не смотрят на мою этиаль, словно она пустое место и вообще, воспитанный благородный сайатт, из древнего и славного рода, сначала представляется всем присутствующим и в первую очередь тем, кто с ним не знаком, — ответила Тайвааль.

— Простите меня, Ваше Высочество, просто я обрадовался, увидев Вас, и несколько потерял самообладание, — сказал красавчик, потупив взор и залившись краской.

— ДА?! — удивилась княжна. — Зачем вы лжёте, Лотарр, вы же знаете, что мне ведомы чувства других разумных. И я не заметила у вас и ваших друзей не тени радости, лишь гнев, направленный на меня и ненависть в сторону моих спутников.

— Ваше Высочество!..

— Оставьте нас, благородные шевалье, нас не радует ваше общество сейчас, — сказала девушка таким голосом, что мне на миг показалось, что сейчас пойдёт снег и стоящие вокруг в кадках растения, застынут и покроются инеем.

Троица развернулась и ретировалась, так и не представившись мне.

— Вот ведь, Великий герцог — достойнейший владетель, а это... это какое-то недоразумение, а не парень, — сказала Рания.

— Тут налицо влияние герцогинь, — тихо сказала княжна. — Раньше он не был таким.

— А чем славен, сей достойный отрок? — спросил я. — Что он во дворце делает?

— Отрок?.. — пискнула Рани. — Ой, хи-хи-хи-хи! Ой, ха-ха-ха!

Её смех поддерживает Тай и девчонки заливисто смеются.

— Что такое? — удивляюсь я. — Девочки?..

— Дэрри-и-и... ой не могу! Ой, хи-хи-хи! — писклявым от смеха голосом отвечала Тайвааль. — Откуда слова-то такие?! Ты прям как наш мажордом...

— Не, ну всё-таки, девочки, что этот хлыщ делает во дворце? — спросил я, строго посмотрев на красных от смеха девушек.

— Этот и его приятели, учатся в Великокняжеском музыкальном училище, а сюда ходят играть в оркестре. Ну, когда мероприятия официальные и еженедельные балы, разных гильдий, — ответила княжна.

— Музыкант значит, — говорю я. — И как играет?

— Он не только играет, но и музыку пишет и визуальные клипы, — говорит мне Рани.

— И как оно получается у него, вам нравится? — спросил я, прижав к себе своих девочек.

— Мне до сегодняшнего дня нравилось, да и он не позволял себе вести себя столь вызывающе, — ответила Тай и вздохнула. — Ещё один ревнивец на мою голову, мало мне тебя...

Я в ответ только хмыкнул, а Рани хихикнула, прижавшись ко мне сильнее.

— А мне нравится, когда меня ревнуют, это так приятно и волнующе, — сказала Рания. — И ещё, Дэрри, ты обещал нам песню без слов...

— Точно! — поддержала этиаль княжна. — Как там поживает твоё творчество?

— Работа близка к завершению, но представлю я её на выпускном балу в конце весны, — отвечаю я.

И вижу, как понурилась Тай.

— Что такое, милая? — спрашиваю я её.

Девушка всхлипнула и прижалась ко мне, начав плакать.

— Что такое, Тай? — спрашиваю я, поглаживая её по волосам и пытаясь посмотреть в глаза, которые девушка прячет.

— Прости меня! — шепчет она.

— За что?! — искренне удивляюсь я.

— За этот глупый спор и подначку, ведь ты же совершенно не умеешь петь! А-а-а-а-а-а... — заливается она плачем. — Над тобой смеяться будут... наверное!..

Мне становится весело, и я ласково целую любимую в ушко, отчего она вздрагивает и возмущённо смотрит на меня. — Не делай так! У меня в ухе от этого звенит!

Я же, сильнее прижав к себе пискнувшую Рани, с улыбкой смотрю на Тай.

— Тебя не пугает возможный провал и насмешки? — спрашивает княжна.

— Провала не будет, доверься мне, — отвечаю я. — Бери пример с Рани, она во мне даже не сомневается.

Тай всхлипнула и улыбнулась, с нежностью посмотрев на подругу.

— Она тебя любит слишком сильно и беззаветно, я так не умею... — тихо говорит Тайвааль.

— Никто от тебя этого и не требует, — отвечаю я и, притянув голову девушки нежно её целую.

Через несколько минут посвящённых наведению душевного покоя, мы отправились дальше, дворец был велик, и посмотреть тут было на что. По пути несколько раз сталкивались со стайками детей и подростков под началом строгих даже на вид взрослых.

Нагулявшись и потратив на это почти весь оставшийся день, пошли на ужин, на который меня пригласили сами Их Величества. И уже в кунсткамере девочки на некоторое время оставили меня одного, упорхнув в дамскую комнату. Видимо, донести до основного дворца было уже невмоготу.

Я же, снова подошёл к чучелу лхура, убитого мной.

— Ну, привет, тварь? — почти беззвучно сказал я, щёлкнув его по пятачку.

— Фу-фу-фу! — услышал я за спиной. — Чем это тут пахнет?.. Конским навозом, нет?..

И сентенцию сопроводил смешок.

Оборачиваюсь и вижу перед собой подошедшего бесшумно шевалье Лотарра Нодарра.

— Чем обязан? — спрашиваю я, обозначив вежливый поклон.

— Моё имя Лотарр Нодарр, и меня очень интересует вопрос; Что есть в тебе такого, что тебя выбрала княжна Тайвааль? Ты же деревенщина, от тебя, несмотря на всю твою модную одежду, несёт конским навозом за три километра!

— Шевалье Адэрр Кантон, — отвечаю я. — Не знаю, что у тебя за нюх такой. Но я, почему-то ощущаю запах обычной выгребной ямы. Это у столичной богемы мода такая, использовать ароматы человеческого дерьма в качестве духов?..

— Да ты! — воскликнул парень покраснев. — Да ты! Вонючая деревенщина!

— Сколько экспрессии, но как мало логики... — с ехидной улыбкой отвечаю я. — Хотя чего ждать от того, кто имея за спиной возможности и связи Великого герцога, не нашёл в себе силы, ума и упорства поступить в Академию. Видимо кроме спеси, родители тебе ничего достойного не привили.

— Что-о-о-о!!! — взревел парень. — Да что может знать о достоинстве тот, кто называет матерью бесплодную и безродную бывшую рабыню?!

И вот тут, этот говнюк меня задел. Как бы то ни было, я никогда и никому не позволю оскорблять мою молочную мать. Тем более, что она достойнейший представитель расы тирсов, и без малого Княжеский егерь. Была бы она здесь, этот глупый мальчишка ни за что не решился сказать подобное. За такое его немедленно ждал бы вызов, и скорее всего смерть, так как выиграть дуэль у егеря он был не в состоянии даже теоретически.

— Повтори, что ты сейчас сказал! — прошипел я, приближаясь к нему.

— Зачем?! — удивился он. — Ты плохо услышал мои слова?..

— Нет, я хорошо тебя услышал. Но нужно было удостовериться, что я не ослышался, — отвечаю я.

— Твоя так называемая мать... — начал снова он и тут я сходу влепил ему прямой в челюсть. Прямо так, как меня в своё время учил сержант Климушкин, инструктор по самбо на моей погранзаставе в 'непобедимой и легендарной'.

Нужно сказать, что здесь на Азрраамарре рукопашный бой сейчас не развит от слова совсем. Когда-то давно, в далёком-далёком прошлом, такие боевые искусства были развиты, как и у нас на Земле, но после Великой Тьмы и появления Пустоши, пришли в полный упадок. Драться в рукопашную с тварями и изменёнными было мало того что бесполезно, так ещё и крайне опасно из-за угрозы получить дозу скверны в тело. Воевать друг с другом местные перестали, по объективным причинам. Так что, то, что стало не нужным — закономерно исчезло и забылось. И мой противник, не ожидавший от меня такого удара, был застигнут врасплох, за что мгновенно и поплатился.

Парень мявкнул и прилёг отдохнуть под один из экспонатов, глухо стукнув затылком об пол.

— Что здесь происходит?! — сразу же раздался зычный голос справа. И опять я не заметил, как кто-то подошёл... да что со мной такое?

Поворачиваюсь и вижу гвардейца лейтенанта, строго смотрящего на меня.

— Воспитательный процесс, господин лейтенант, — отвечаю я.

— Н-да?! — делает удивлённое лицо он, разглядывая лежащего без чувств красавчика. — Я почему-то, представлял его несколько по-другому... не в виде удара в лицо...

— Иногда, это весьма эффективный способ воспитания, господин лейтенант Гвардии, — отвечаю я.

— Знаете, шевалье? Вам придётся объясниться. Бить по лицу гостей Княжеской резиденции, не самое лучшее поведение, — отвечает он.

Я смотрю в его лицо и чувствую, что как бы я не ответил, его это не удовлетворит. Уж не в сговоре ли он с этим музыкантом?

— Что происходит, лейтенант Нодарр?! — звонкий голос княжны за моей спиной.

'Оу! А лейтенантик-то из этой же семейки, и не устроили ли эти два отпрыска Великого герцога мне провокацию?' — думаю я, глядя в побледневшее лицо гвардейца. — 'Что, паря? Не ожидал, что ситуация выйдет боком? 'Умники' — ху...вы!'

Гвардеец молчал, видимо пытаясь сформулировать ответ так, чтобы не вызвать подозрений у Тайвааль.

— Дэрри? — тихо спросила меня подошедшая и взявшая под руку Рани. — Что случилось? И почему шевалье Нодарр, лежит на полу без сознания?

— Мы немного повздорили, и я преподал ему урок хороших манер, — отвечаю я.

— Ты надеюсь, не убил его? — взволнованно спросила княжна.

— Я не в силах убить человека одним ударом руки, Моя Госпожа, — отвечаю я. — Он жив, только без сознания.

— Вы хотите что-то добавить, лейтенант? — спросила она Гвардейца.

— Нет, — ответил он. — Всё примерно так и было.

— Да?.. Что-то я в этом не совсем уверена, мы обсудим произошедшее, завтра, вместе с Адэрром и моим братом, княжичем Дайгором, — сказала Тайвааль. — А сейчас, лейтенант Нодарр, приведите своего брата в чувство и отведите в дворцовый лазарет. Пусть его осмотрит врач.

— Слушаюсь, Ваше высочество, — ответил гвардеец и склонился над лежащим парнем.

— Я всё-таки желаю услышать о произошедшем подробнее, Адэрр, — сказала она, взяв меня под правую руку. — Но, это уже после ужина. Я не желаю портить себе аппетит, выслушивая подробности вашей стычки.

— Так нет никаких особых подробностей, — говорю я, увлекаемый девушками к выходу из кунсткамеры.

За ужином меня таки уговорили рассказать, что же произошло между мной и шевалье Нодарром. Я опустим некоторые подробности оскорблений с его стороны поведал о произошедшем в кунсткамере. Что вызвало гомерический хохот со стороны Дайгора, одобрительную улыбку от Его Величества. Её Величество и княжны, восторга по поводу моих действий не выразили, но и явного осуждения не было. Лишь сама Тай высказалась в духе; Что это не совсем в рамках благородных традиций.

Я ответил, что традиции традициями, но не убивать же дурака сразу же. А так, глядишь, у парня в голове от удара прояснится, и он будет держать свои чувства и язык при себе.

Дайгор поддержал меня, попутно спросив, где я научился так здорово работать кулаками. Пришлось отбояриться, сославшись на инструктора не уточняя, правда, которого.

После ужина отправился с девчонками в их комнаты, но уединиться не получилось. К нам, сбежав от няньки, присоединились две младшие княжны. И я с удовольствием нянькался, играл и отвечал на детские вопросы весь вечер. Словно дома побывал, только когда чуть не плачущих непосед увели спать, сердце кольнуло тоской по сестре и брательнику. Как они там у меня?.. Да и по родителям, я уже изрядно соскучился.

Любимые моментом просекли моё настроение и утешили меня чисто по-женски, так что у меня вообще все мысли из головы вылетели. И угомонились мы лишь поздно ночью...

Тогда же и произошел интересный разговор между мной и моими любимыми, объяснивший мне некоторые вопросы во взаимоотношениях девичьих пар связанных клятвой азимм.

В общем, всё дело в магии. Если представить источники силы в виде полюсов магнита, то у мужчин и женщин этого мира они имеют разную полярность. Сексуальная активность и привлекательность у всех разумных напрямую завязана на взаимодействие магического ядра, даже у простых людей, не то что, у магов. И, несмотря на связь источников женщин при клятве, их полярность не меняется, так что они воспринимают друг друга скорее сёстрами, порой даже ближе чем сёстрами, только вот совершенно без сексуальной подоплёки. У мужчин ситуация такая же, только вот для сильного пола никто не разработал системы магической привязки. Психологически это оказалось почему-то невозможным. Так что, двоежёнство здесь есть, а вот никаких других типов брачных отношений нет. Иногда, очень-очень редко у разумного происходит сбой в источнике, он даже может сменить 'полярность' только вот, это в ста процентах случаев очень быстро разрушает, как тело, так и разум пострадавшего от подобного недуга. Эту болезнь пытаются лечить на протяжении всей писаной истории Азрраамарра, но каких-то весомых результатов так и не добились. Так что гомосексуализма в этом мире нет даже как понятия не то что, как явления.

Закончив занятия, ухожу в душ, девчонки так и спят, несмотря на залитую солнцем спальню. Сполоснувшись и почистив зубы, выхожу и картина неизменна. На мне лишь сырые труселя, которые я прополоскал. Оглядываюсь, поскольку вечером рассмотреть помещение толком не успел. Спальня квадратная, площадью метров сорок. Кровать стоит примерно посредине, вдоль одной стены стоят платяные шкафы. В них, видимо, гардероб моих любимых. Вдоль двух стен расположены окна, прикрытые портьерами, сейчас, правда, открытыми. А последняя стена почти не видна, поскольку около неё стоит несколько стоек с книгами, словно в библиотеке.

Движимый любопытством подхожу к шкафам и начинаю читать корешки книг. Некоторые достаю и бегло пролистываю, читая редкие абзацы текста. В книгах полно картинок довольно откровенного содержания. В общем, вся эта библиотека оказалась забита дамскими романами. Причём некоторые из них, были изданы аж до Великой тьмы.

Слышу с кровати тихий смешок и, обернувшись, сталкиваюсь с двумя смеющимися взглядами.

— Милый... тебе нравятся любовные романы? — тихо говорит Тайвааль.

— Ты ещё более удивительный, чем мы думали, — поддерживает её Рани.

Я усмехаюсь, глядя на девушек.

— Нет, милые мои. Мне не нравится этот жанр литературы... просто здесь ничего иного видимо, нет... а мне, почему-то казалось, что во дворце могут найтись интересные книги. И да... девчонки, а кто читает это всё литературное великолепие? — отвечаю я, отвернувшись и поставив очередной томик обратно на полку.

Слушаю весёлый смех из-за спины.

— Дэрри, эти книги собирала ещё моя прапрапра... прабабушка, ещё до Тёмного времени, — сказали голосом Тай. — Много лет собирала, этим 'литературным великолепием' когда-то половина дворцовых спален была забита. Во времена Смуты, часть библиотек растащили вместе с огромным количеством действительно достойной литературы.

— И что? Кто-то это ещё читает? — спросил я.

Звонкий смех служит мне ответом. Моё же внимание привлекает невзрачный по сравнению с золотым тиснением романов корешок книги. Он не отличается толщиной и я, присев вытаскиваю с нижней полки очередную книжицу, ожидая очередное претенциозное название навроде 'Владыка её сердца' но, на обложке вижу буквы магического алфавита и с удивлением читаю название: 'Энергетические взаимодействия второго порядка и способы их применения'. Открываю книгу и... и проваливаюсь в неё целиком. В ней то, что я вообще не ожидал уже найти хоть где-то. Судя по дате издания, книга ещё из времени до Тьмы.

Не видя ничего вокруг отползаю к кровати и плюхаюсь на неё придавив чью-то ногу и вызвав возмущённый писк.

Через несколько секунд чувствую дыхание с двух сторон и тихий голос Тай: — Что ты нашёл?

Дайгор Атоон (Атоон-Ридаг, Княжеский дворец 73 день весны 3686 год от В.Т. утро)

Княжич шел по коридору, насвистывая весёленький мотивчик от детской песенки, которую они когда-то пели вместе с сёстрой и кучей остальных ребятишек обитающих во дворце. В коридоре этого крыла было пустынно, лишь позади, остался пост охраны со скучающими после ночной смены гвардейцами.

Вот и дверь комнаты Тайвааль, где как он знал сейчас и его лучший друг.

— Интересно? — шепнул Дайгор сам себе стоя у дверей. — Они ещё спят или нет?

После чего постучал в дверь.

— Входите, — донеслось изнутри.

Он открыл двери и вошёл.

У большого трюмо, одетые лишь в тонкие халаты сидели Тай и Рани и причёсывались, помогая друг другу. А Адэрр обнаружился на кровати с какой-то книгой в руках. Друг с застывшим выражением на лице быстро листал книгу и княжич понял, что тот под воздействием заклинания разгон разума.

— Как дела? — спросил он, оглядывая помещение.

— Нормально, — ответила сестра не прерываясь.

Рани, как и Адэрр, промолчали, сложилось ощущение, что друг его вообще не заметил.

— Адэрр? — позвал друга Дайгор. — Дэрри?! Ты где?!

— А-а-а?.. — встрепенулся парень на кровати, оторвавшись от книги. — Кто здесь?.. А.. Это ты, Дай?.. Ты только глянь, что я нашёл в библиотеке твоей сестры?..

— Что это? — удивлённо спросил княжич, беря из рук друга книгу. На обложке было название 'Энергетические взаимодействия второго порядка и способы их применения'. Начав читать её, у Дайгора буквально отпала челюсть. В книге было то, что считалось давно утраченным, а именно способы бесконтактной инициации и стабилизации, как парней, так и девушек сайаттов. Пролистывая книгу, у него на многое буквально открылись глаза.

— Боги! — прошептал Дайгор, с трудом оторвавшись от чтения. — Где ты это нашёл?!

— На одной из полок, там посреди натуральной макулатуры, — ответил Адэрр. — Это лишь первая часть книги, второй я не обнаружил, хотя перерыл все полки. Правда, нашёл кучу других не менее интересных. Вон лежат на столе. Дай мне книгу, я ещё не закончил с ней...

Дайгор отдал требуемое, и подошел к столу с остальным найденным. Сказать, что книги были редкими, не сказать ничего. На сегодняшний день, каждая была натуральным кладом. Причём, по крайней мере, одна из них, фигурировала в списке потерянных в Темные времена.

— Пустошь!.. — воскликнул княжич, оторвавшись от книг. — Это же часть утраченной библиотеки!

— Именно... — поддержала его Тайвааль. — И теперь мне ясно, что библиотеку никуда не вывозили. Её просто спрятали посреди этого литературного хлама. Но страшно не это, брат! За прошедшее время, огромное количество этой макулатуры отправили на переработку и ведь даже не разбирали, что стоит на полках. Просто сгребали всё в кучу и в подвал...

— Боги! — потрясённо прошептал Дайгор. — Там же целая куча этого, и если посреди хлама притаились сокровища, переработку необходимо срочно остановить! Я к отцу и мажордому!

После чего схватив пару первых попавшихся томиков со стола, бегом побежал в кабинет Великого князя.

Объяснив и показав отцу найденное Адэрром в спальне Тайвааль, спровоцировал натуральный аврал и переполох. Из города отозвали всех слуг, подняли по тревоге гвардию и всем скопом начали перерывать все книжные шкафы и самое главное, огромную кучу книг в подвалах.

Забыв про обед и ужин, и даже про то, что пора бы в Академию и только приказ отца, заставил Дайгора прекратить поиски.

Когда отправлялся, выяснил, что сестра и друг уже давно уехали. И то, Дайгор еле успел на последний бус в район Академии. И хорошо хоть сегодня её ворота будут открыты допоздна, давая всем студиозусам время вернуться в стены Альма-матер.

Когда шел к общежитию, у входа натолкнулся на большущую толпу перваков парней, с жаром обсуждавших что-то, при этом он заметил большой узор, нарисованный мелом прямо на плитах площади перед входом. А у самого входа, сложив на груди руки, стоял комендант общежития, смотревший в толпу совершенно невидящим взором.

— Мастер Стур, что случилось? — спросил он коменданта.

— А?.. — встрепенулся мужчина, посмотрел на княжича и слегка поклонился. — Приветствую вас, Ваше высочество. Просто ваш дружок, шевалье Кантон, принёс довольно интересные идеи. И сейчас вся Академия уже их обсуждает.

— Да? — удивился Дайгор. — А про что идеи?

— Ну, это больная тема для всех парней перваков. Это инициация сестёр, и всё связанное с этим, — ответил комендант. — Если бы, я знал то, о чём сегодня здесь рассказал Адэрр, моя сестрёнка стала бы сильной волшебницей, очень сильной, может быть даже архимагистром, а не мастером, как сейчас. И где он только это узнал?..

— Во дворце моего отца, нашёл спрятанное на самом видном месте с Тёмных времён. Случайно нашёл... — ответил княжич.

— Он нашёл потерянную библиотеку? — искренне удивился комендант. — Она не легенда?

— Нет, мастер, не легенда и спрятали её на самом виду, только мы её не увидели. За столько лет не увидели, даже подумать не могли, что она лежит прямо под носом, — тихо сказал Дайгор.

— Хм-м-м... — хмыкнул комендант. — Хоть какая-то польза от него, а не одни проблемы, как от большинства из подростков.

Дайгор на эту сентенцию ничего не сказал, лишь молча, пошёл в общежитие и уже на лестнице решил сходить к другу в гости.

У дверей комнаты Бара и Дэрри услышал завораживающе красивую мелодию изнутри и несколько минут стоял и слушал её, пока она не закончилась. Постучал в дверь и почти сразу же её открыл сам Адэрр.

— О! — удивился друг. — Я думал, ты уже сегодня не приедешь... как поиски?

— Нашли довольно много, но, похоже, очень многое уже утилизировали, — грустно ответил княжич, входя в комнату друзей.

— Это просто жопа! — грустно сказал Дэрри. — Вторую часть книги по взаимодействиям не попалось?

— Нет, но возможно она ещё где-то на полках, — сказал Дайгор, плюхаясь в кресло. — А где Бар?

— В столовку ушёл, он сегодня по городу гулял и умудрился не поужинать. А готовить почему-то поленился... так что потопал тратиться на казённый ужин, — ответил друг.

— Дэрри, а что за музыка недавно играла?

— Тебе понравилась? — улыбнувшись, спросил Адэрр.

— Очень! — искренне воскликнул Дай. — Что это за музыка?! Это не то, что ты готовишь, чтобы ответить на спор с сестрой?..

— Оно самое, Дай, — сказал друг. — Знаешь, давай я тебе сыграю и кое-что покажу, а ты оценишь. Что скажешь?

— Я твой самый внимательный и благодарный критик, — весело ответил Дайгор, усевшись поудобнее и приготовившись смотреть и слушать.

Когда погасли последние кадры голограммы и отзвучали последние ноты, он всё так же молча, сидел, глядя перед собой. Внутри было звенящее, острое чувство потери, словно он расстался с чем-то очень-очень важным, потерял, что-то очень нужное...

— Дай? — тихо позвал его Адэрр. — Дружище?..

— Что это было?.. — прошептал в ответ княжич. — Дэрри! Скажи мне! Это ты создал, ты написал и визуализировал это?!

— Ну, а кто ещё-то?! Но, гордись, ты первый кто увидел моё творчество, оно, правда, ещё немного не закончено, осталось множество важных мелочей, но в основном всё почти готово, — ответил друг.

— Потрясающе! Ты словно бы это видел, и ведь так когда-то было в нашем мире! Была такая техника и мы... мы правили небесами... Как ты назовёшь это чудесное произведение? — спросил Дайгор.

— Мечта! — ответил Адэрр и, закинув руки за голову, мечтательно улыбнулся. — Надеюсь, Тайвааль оно тоже понравится.

— Даже не сомневайся! — с горячностью сказал княжич.

Адэрр Кантон (Атоон-Ридаг, Академия, тир, 89 день весны 3386 года от В.Т. вечер)

Стою на рубеже, глядя в мишенное поле, куда только что стрелял из лука. У монокуляра застыл наставник, оглядывая мишени.

— Что же, Адэрр... — тихо сказал он. — По сравнению с результатами за три прошлых дня улучшений явных нет. Похоже, ты вышел на пик своей формы.

— Как думаете, мастер, у меня есть шансы на Большом турнире? — спрашиваю я.

— В молодёжном зачёте, ты среди фаворитов однозначно, а вот в общем... там слишком много отличных стрелков со всего Княжества, так что достоверно ответить не смогу. Но в любом случае, ты сможешь удивить многих и многих из них, — сказал наставник. — Иди спать, уже поздно, турнир начнётся завтра и ты должен выспаться перед ним.

— Как скажете, мастер, — отвечаю я, начиная разбирать лук. Помощники уже собрали мои стрелы из мишеней и несут их сюда, но мне их не отдадут. С утра, парни их откалибруют и тщательно проверят на ровность перед моим выступлением, как и те, что остались в запасе. Я сдал весь комплект своих стрел в тир на калибровку.

Вот лук убран в чехол, и я устало потопал в общагу. Солнце уже скрылось за горизонтом и вокруг густые сумерки, освещаемые светом фонарей. Воздух пропитан ароматами цветущих деревьев и весь пронизан стрёкотом ночных насекомых и пением птиц. Поздняя весна, пора любви и зарождения новой жизни. Вся природа буквально пропитана её флюидами, заставляя кровь бурлить, словно игристое вино.

'Интересно где мои девочки?' — думаю я, идя по дорожке и уже выйдя на прямой участок перед входом в общежитие, вижу обеих сидящих на лавочке.

— Дэрри! — радостно кричит Рания и, подбежав, виснет у меня на шее. Тай подошла медленней и просто прижалась, уткнувшись носом в шею.

— Как подготовился? — спросила княжна.

— Наставник говорит: я на пике формы, — отвечаю я и по очереди целую обеих.

— Значит, завтра посмотрим на твои умения, — тихо сказала княжна.

— Дэрри, а пойдём к морю? — спросила меня Рани. — В нашу пещерку...

— Девочки, я небоеспособен, да и завтра должен быть в форме, так что сон и только сон, — отвечаю я, глядя в расстроенное личико Рании, да и Тай тяжко вздыхает, но ничего не говорит, всё прекрасно понимая.

— Жаль, — прошептала младшая из моих невест и нежно провела губами по моей шее. — Но, я согласна с Тай, тебе нужно отдохнуть перед турниром. Так что...

И оторвавшись от меня, берёт княжну за руку.

Тайвааль нехотя отрывается вслед и девушки улыбнувшись мне, быстро уходят в двери своего общежития. Провожаю их грустным взглядом, но гудящие от усталости мышцы и слипающиеся глаза не оставляют мне сомнений в правильности решения.

Еле волоча ноги, поднимаюсь к себе в комнату и наталкиваюсь в ней на жаркий спор. Среди спорщиков Дайгор, Бар, Лингарр и недавно примкнувший к нашей компании мой кузен Тимарр.

На большом столе разложен ватман, на котором начерчена сложная схема. Рядом лежит перепечатка найденной мною во дворце книги. Предметом спора является предстоящее четверым из присутствующих уже в ближайшее время, а одному в не таком уж и далёком будущем. Хотя один из нас уже имеет опыт проведения такого ритуала.

Вид у друзей взъерошенный, видно, что они спорили и спорили довольно жарко. Но пока спор не вышел за пределы конструктивного диалога.

— Где?! Вот где, ты тут увидел обратную связь потоков?! — почти кричал Дай, глядя на Тима и тыкая пальцем в один из узлов схемы отчего ватман медленно сдвигался на столе.

— В узле контроля энергоструктуры, — невозмутимо отвечал брат, но вид у него был несколько смущенный. Не привык ещё парень к нашей общей манере общения, где на авторитеты внимания не обращали совершенно. И 'возить по столу лицом' аргументами можно было любого, несмотря на то, что он может быть наследником престола.

Лин и Бар при этом голова к голове внимательно рассматривали схему. Бар при этом откинул руку княжича со стола, буркнув: — Убери клешню, смотреть мешаешь...

Я тоже подхожу и проморгавшись и, тряхнув головой, чтобы чуть разогнать усталость тоже смотрю на чертёж. Именно такой есть в книге, только в меньшем масштабе. В обсуждаемом узле, на жаргоне магов именуемом 'замок' вижу две руны 'Латир' и 'Нитран', в принципе отвечающие за энергетическое взаимодействие всей схемы. Но вот способ их начертания и схема линий, чётко дает ответ, что кроме прямого есть и обратное, причём замкнутое на мага инициатора.

— Он прав, Дайгор, — говорю я.

— Кто прав?! — оборачивается княжич, воткнув в меня гневный взор.

— Тим, прав... — отвечаю я, устало, смотря в ответ. И тыкаю прямо в узел пальцем. — Расположение линий и рун в 'замке' говорит об этом чётко, ты уже второкурсник и должен видеть это чётко.

Да-а-а! — восклицает друг, и утыкается в схему начиная водить по чертежу пальцем, шевеля при этом губами, видимо что-то считая. Линг и Бар, тоже смотрели на этот участок чертежа.

— Подожди... — тихо сказал княжич. — Ты хочешь сказать, что связь идёт через подобную связку рун?

— Это очевидно, — отвечаю я. — Именно маг инициатор, контролирует процесс. Ведь это узор усиления при инициации девушек, он же отвечает в этом случае за стабилизацию ядра, и на выходе мы получаем полностью готовую волшебницу с прокачанным и стабильным ядром. Только вот, вопрос в чём... Справимся ли мы с контролем процесса?..

— Не вижу сложностей, — подал голос Тим.

— Да? — удивляюсь я. — У твоей сестры, какой потенциал? Ну, примерно?

— Насколько мы и служители храма смогли оценить, если я воспользуюсь этой схемой, — И Тим постучал пальцем по ватману. — То вполне смогу сделать Даллию архимагистром.

— Архимагом! И чего? Стихия и тип? — спросил Дайгор.

— Тьма и Смерть, — спокойно сказал Тимарр.

Услышав это, Бар и Лингарр хором свистнули от удивления.

— Ничего себе! — удивился я. — Моя Алиия в потенциале архимагистр Жизни, а твоя Даллия получается Смерти...

— Я доложу отцу и Его могуществу, такого не бывало за всю историю Княжества. Архимаги Смерти и Жизни одновременно! — громко сказал не менее удивлённый княжич.

— Хэй, Дайгор, а они ведь сёстры, — сказал Лин. — И у нас ещё и Дэрри есть, а он уже почти архимагистр, только универсал. Да и Тим, тоже на грани смены ранга, и если ему попадётся хороший партнёр при стабилизации через год, то тоже вполне сможет стать архимагистром. Ну и мы все, далеко не слабачки... и на потоке, нынче, от гранд-мастеров и магистров не протолкнуться.

— Думаешь, это знак?! — удивился княжич.

— Не знаю, я же не провидец и не клирик, чтобы читать знаки и смотреть в грядущее. Это мой папочка со своим провидческим даром и планами на 'ни много ни мало' спасти всё Княжество, причём, почему-то обязательно через женитьбу на Тай, — сказал Линг, посмотрел на меня и усмехнулся. — Знаешь, как я обрадовался, когда она в первый раз вернулась от вас, из Дагра и трещала о тебе, Дэрри, без передышки. А уж, когда они с Рани вернулись во второй раз, я вообще был готов тебя расцеловать, заочно. Поскольку папочкины планы полетели в Пустошь, и мне перестал грозить династический брак. О-о-о-о! Это просто счастье...

— Это чего это?.. — нахмурился Дайгор. — Тебе не по нраву моя сестра?!

— Она моя подруга и полностью устраивает меня в таком качестве. Иметь её другом — честь. Но, друг это одно, а жена несколько другое... — ответил Лингарр, и хлопнул княжича по плечу. — Характер у Тай далеко не сахарный, да ещё и её способности разумника... упаси Боги от такой жены. Вон, Дэрри с нею хорошо, пусть так и остаётся вовеки.

— А чего это она плохая жена-то стала? — упорствовал Дай.

— А того! От неё же ничего не скроешь. Не присочинишь, не похвастаешься, ни преувеличишь... Сам подумай? — ухмыльнулся Линг. — Да даже к друзьям на удалую гулянку не сбежишь, прикрывшись какой-нибудь отговоркой... как так жить, а?

— С этой стороны я на это не смотрел, — ответил Дайгор и задумчиво посмотрел на меня. — А ты что скажешь?

— Спать хочу, а не в диспутах участвовать. Так что, собирайте манатки и валите дискутировать в другое место, Вашство! — отвечаю я и отчаянно зеваю. — И этих всех захватите...

— Я тоже буду спать, — сказал Бармирр. — Завтра Турнир.

— Пустошь с вами... — буркнул Дай. — Пошли, парни, поговорим у меня.

И троица прихватив книги и ватман с чертежом, утопала к княжичу. А мы с Баром, завалились спать.

Турнир.

(Атоон-Ридаг, Комплекс арен Большого турнира, Арена лучников, 91 день весны 3686 года от В.Т.)

— На позицию! — командует нам судья и мы, оставшиеся пятеро, от первоначальных ста тридцати стрелков юношеского турнира подходим к барьеру. Рядом со мной, слева стоит Ната, она на удивление дошла до финала. За ней двое парней в накидках Пограничной стражи и замыкает строй финалистов девушка. Одета она в простую форму линейной пехоты, но стреляет просто на загляденье.

В ожидании команды на стрельбу вспоминаю начало вчерашнего дня и открытие турнира. Прочувственную речь Великого князя поприветствовавшего участников турнира, крики толпы на трибунах. Сияющие глаза моих любимых, которых стража пустила поближе ко мне. Обе оделись очень неброско и остались неузнанными. И да, несмотря на большое желание, я снялся с турнира фехтовальщиков и забрал взнос. С учётом напряжённого графика собственных соревнований я просто не выдержал бы ещё и фехтование. Бар аналогично снялся с соревнований лучников, а вот Ната осталась со мной. Победить меня она не рассчитывала, но занять призовое место решила твёрдо и пока упорно шла к исполнению своего решения.

Справа и слева от стрельбища трибуны зрителей и сейчас они полны — полнёшеньки, набиты под завязку, даже на ступенях лестницы сидят зрители. В толпе шныряют мальчишки разносчики, продавая пирожки со всевозможными начинками и разнообразную газировку и соки. Продажа алкоголя на стадионах запрещена категорически, за это можно и на каторгу загреметь. Так что, зрители разогреваются просто криками и речёвками, но им хватает и так. Вот из-за стен трибуны долетел громогласный рёв толпы, там идёт финал соревнований возрастной категории от 20 до 40 лет. Ещё дальше так же соревнуются 'старички' от 40 до 60, более старшие разумные в Турнире не участвуют. Поскольку для не мага это уже чересчур тяжело, а для магов не совсем спортивно и не по рангу. Но, многие Владетели содержат своих спортсменов и даже целые команды, и сейчас рядом со мной и Натой трое таких спортсменов. Не у всех из провинции хватит собственных денег внести взнос участника, так что это делают за них Владетели.

Оглядываю трибуну справа и вижу смотрящих на меня Тай и Рани, рядом с девушками стоит Тим и все трое с надеждой смотрят на меня. Вот взгляд княжны скользнул на Нату и Тайвааль, лучезарно улыбнулась подруге, шевельнулись губы в словах поддержки.

— Приготовились, — голос судьи рядом, стрелу на лук, крюк на тетиву и. — Начали!

Тридцать секунд растянулись для меня в несколько напряжённых минут, лишь глухие удары сердца говорили мне, что я не сплю.

— С т о п-п-п! — гулким низким голосом командует судья, и я нейтрализую заклинание ускоренного восприятия, шумно выдыхая воздух из лёгких. Рядом похожие всхлипы других участников.

'Ща нас накроет откатом' — думаю я, делая привычное дыхательное упражнение чтобы унять нервоз. По стрельбищу у мишеней ходят помощники судьи и тщательно регистрируют все попадания. Потом на основе них судья вынесет решение. У всех финалистов, и у меня, в том числе, изрядный мандраж, именно сейчас решиться судьба тысячи золотых главного приза и остальных призовых в пятьсот и двести пятьдесят золотых, за второе и третье место. И победителю и призёрам предложат посоревноваться за главный приз в пять тысяч золотых за первое место и две тысячи и тысячу за второе и третье места в супертурнире.

Зрители притихли, внимательно смотря на судью, ко мне прижалась Ната, её руки слегка дрожат и она вцепляется в волнении в мою ладонь.

Совещание судьи с помощниками подходит к концу, и я чувствую, как колотится моё сердце, глухо отдаваясь ударами в ушах.

— Внимание! — провозглашает судья. — Победителем молодёжного турнира по сумме очков за финальные испытания объявляется...

Арена затихла, кажется не слышно даже дыхания тысяч разумных на трибунах.

Судья выдержал паузу, доводя обстановку до критического накала.

'Ну, говори уже быстрей!' — бьётся мысль в моей голове.

Судья оглядывает нас, участников финала и, набрав полную грудь воздуха, громко говорит: — Шевалье-е-е, Адэрр Иттор Кантон! Студиозус столичной Его Величества Академии технологий и магии!

Толпа на трибунах взрывается рёвом. Я вижу, как прыгают и обнимаются мои девочки и двоюродный брат. Вижу множество студентов своей альма-матер, ребята и девчата рады не меньше чем мои близкие. Народ прыгает и обнимается, словно это они, а не я выиграли турнир. Но, мне на это наплевать, я... Я! Сам в первый раз за обе свои жизни выиграл на подобных соревнованиях. Не опытом прошлой жизни, не обманом и преимуществом прошлых знаний, но своим собственным трудом и старанием превзошёл всех.

Судья поднял руки и толпа стихла.

— Второе место, по праву в упорной борьбе завоевала Студиозус столичной Его Величества Академии технологий и магии, эдель Наттия Ниом Сикли! Поздравляю вас! — проревел судья и Ната взвизгнув, повисла у меня на шее.

Толпа снова заревела, а мои товарищи на трибунах натурально пустились в пляс от восторга.

Судья снова поднял руки и толпа опять затихла ожидая объявление третьего призёра.

— Третье место, по результатам финала, завоевала десятник Атримского пехотного полка, эдель Ланура Тара Сатварр! Поздравим её, друзья! — буквально проорал судья и я увидел как расслабленно-радостно улыбнулась последняя девушка среди финалистов. Парни проигравшие, переглянулись, и по очереди пожали нам, троим руки.

Награждение прошло словно в тумане, запомнился лишь именной чек на тысячу золотых. Крики толпы, славицы в мой и девушек призёров адрес. И в конце Тай и Рани подошли, прижались ко мне и при всём народе так поцеловали, что толпа взревела от восторга. Уже после награждения, ко мне подошли распорядители турнира в сопровождении Наты и Лануры и главный из них спросил: — Готовы ли вы, шевалье, принять участие в супертурнире за главный приз?

Я глянул на своих девушек, на стоящих вокруг зрителей и улыбнувшись ответил: — Конечно готов!

Толпа радостно взревела, похоже, завтра меня ждёт ещё более сложный день. Но, и пусть! Такой вызов и принять радостно, тем более что, я чувствую в себе силы побороться и со старшими поколениями лучников. Но, мои товарищи подхватывают меня и Нату на плечи и, вопя во всё горло гимн Академии, топают к выходу.

За воротами арены, видим, как из арены, где шли соревнования фехтовальщиков, вываливается похожая толпа студиозусов. Впереди идут Дайгор и Лингарр, а на их плечах сидит сияющий, словно золотой Бар. Народ видит нас и обе толпы взрываются восторженным рёвом. Сходятся вместе и уже все вместе, таща нас с Бармирром и Натой на руках и распевая гимн Академии, топают к остановке баса. Но, уехать в общежитие нам не удалось. На остановке, нас догнали Княжеские гвардейцы и пригласили всю компанию во дворец.

Глава 17. Выигранный спор и последствия.

Адэрр Кантон (Атоон-Ридаг, Комплекс Большого турнира, Арена лучников, 94 день весны 3686 г. от В.Т.)

Стою у рубежа и выполняю упражнение, рядом двое соперников, взрослых мужиков один из которых тирс. Нас осталось трое из девяти претендентов, Ната и третий призёр молодежки по имени Ланура Сатварр уже отсеялись, как и трое других. И сейчас в поединке сошлись чемпионы в своих возрастных группах. На трибунах тишина лишь изредка прерываемая вздохами, когда кто-то из нас стреляет не точно. Напряжение такое, что кажется, поднеси искру и полыхнёт на всю арену. Мечники уже закончили турнир. И Бар, с великим трудом в полном напряжения и превозмогания поединке, смог взять третье место. А мне, похоже, победа тоже не светит... сосед тирс, стреляет так, что кажется, что у него на луке ЛЦУ*, а в голове баллистический вычислитель. И стрелы втыкаются всегда точно в центр мишеней. Но, я на него почти не отвлекаюсь, на моём участке мишенного поля, периодически появляются цели и на поражение каждой мне отводится лишь десять секунд. Руки уже подрагивают и пот, тонкими струйками стекает от висков на шею, хотя роба уже насквозь пропитана потом.

— Отойти от барьера! — командует судья.

Отхожу и, поставив лук концом на пол, устало опираюсь на него. Усталость буквально плющит меня, хочется сесть и, привалившись к стене уснуть. Но... впереди последнее упражнение, упражнение которое решит — кто сегодня унесёт главный приз.

Шорох за спиной и тихий голос Тай: — Как ты?

— Сил почти не осталось, держусь на одном упрямстве...— отвечаю я.

— Держись, любимый, твои соперники тоже устали и очень, главное знай, ты уже самый лучший! — шепчет моя княжна.

— Я ещё не победил...

— За последнюю тысячу лет, ни один победитель молодёжного турнира не доходил до финала турнира мастеров. Ты первый! — отвечает она.

— Сейчас возгоржусь... — шепчу я, вызвав тихий смех любимой.

— По результатам второго финального испытания!.. — Громко провозгласил судья. — Лидирует шевалье Этурр Гамралль!

И могучий тирс-лучник поднял над головой руки. Его приветствовали бурными аплодисментами и громкими криками. Я видел, что коту аплодировали даже мои товарищи по Академии, настолько хорошо он выступал.

— Следующий по сумме достижений, шевалье Адэрр Кантон! — провозгласил судья.

За спиной взвизгнула Тай, а трибуны разразились громкими криками и аплодисментами. Оглядывая их, вижу своего деда и тёток с дядьками в компании моих двоюродных братьев и сестёр. Одна из них, с именем Даллия стоит внизу в компании с Баром, Дайгором, Овеллией, Лингарром, Натой и остальными моими друзьями. Но, удивительно не это, а то, что она как две капли воды похожа на Алли, только что волосы у кузины белы словно снег, а глаза малахитовая зелень, словно светящаяся изнутри колдовским светом. Там же, рядом с дедом сидит и герцог Синлинн с семьёй. Вижу братьев Рани, её матушек и сестру. Тания сильно похожа на Рани. Но спутать их сложно, старшая из сестёр, словно меч, словно боевой клинок. Острая и опасная даже во взглядах, в движениях и в выражении лица, она совершенно другая.

Мягкая ладошка коснулась моих пальцев. Оборачиваюсь и вижу сияющие очи Рани, рядом с ней стоит Тай, но её взгляд другой, в нём гордость и обещание... От взгляда на любимых сил словно прибавляется.

— Дэрри, — шепчет Рани. — Бар смог взять третье место на турнире мастеров. Теперь твоя очередь взять второе. А может быть, ты сможешь взять и первое?!

— Нет, солнышко, мастера Этурра мне не победить... — шёпотом, чтобы слышали только любимые, отвечаю я. — Мне бы...

— Третье место! — Голосит судья. — Пока за мастером с запада, графом Натурром Элваром!

И снова рёв толпы мешает мне говорить с моими подругами.

— Перерыв на отдых двадцать минут, — уже тише говорит судья, и я облегчённо выдыхаю. Если бы соревнование продолжилось без перерыва то я, скорее всего, не удержал бы вторую позицию. Всё-таки я ещё пацан и тело просто не готово к таким нагрузкам, как физически, так и психологически, несмотря на годы тренировок. И опыт прошлой жизни мне тут никак не поможет, поскольку там я просто ни в чём подобном не участвовал. Против меня матёрые мужики десятилетиями не выпускавшие из рук лук. И то, что я в финале, реально круть несусветная.

Отхожу на скамейку в глубине помещения и плюхаюсь на неё оперевшись спиной на стену. Рядом тут же оказываются Тай и Рани, сейчас, они лучшее лекарство для моих уставших мышц и мозгов. Обе начинают аккуратно массировать мне руки и плечи. Вижу, что, то же самое делают моим соперникам их помощники. Под ласковыми руками девушек расслабляюсь, и вспоминаю вчерашний вечер во дворце. А главное, знакомство со своими родичами по материнской линии. Дед просто не захотел ждать, когда я соизволю приехать, да и на турнир посмотреть тоже хотел и не только он один. А тут, один из участников его собственный внук.

Перед глазами вереница лиц, представленных мне лично государем и, когда дело дошло до кузины, и я разглядел девушку, у меня просто отпала челюсть, и я так и застыл с приоткрытым ртом, глядя на неё.

— Что с тобой?.. — удивилась кузина, глядя на меня, так похожая на Аллию, что даже голос был похож. Рядом со мной с не менее ошарашенным видом застыл Бар.

— Кто ты?!.. — прошептал я тогда.

Девушка покраснела, как маков цвет и, потупив взор, ответила: — Я твоя двоюродная сестра, меня зовут Даллия, Даллия Лидн.

— С ума сойти! — Прошептал Бар. — Она же словно копия, только волосы и глаза!.. Ты видишь?

— Вижу, — отвечаю я, и беру ладонь сестры в руки. — Я рад познакомиться, Даллия.

— Я тоже... — отвечает она и смущённо замолкает.

Ну, а потом, знакомство с близкими закончилось, и подрулили мои благоверные в компании с княжичем и несколькими сайаттами примечательной для меня внешности. Это оказалась семья Рании, с которой меня и моих близких здесь же и познакомили. Родители и братья моей Рани произвели на меня очень хорошее впечатление, замечательные предки у неё, как и парни. А вот сестра... Тания оказалась той ещё штучкой, и она сразу дала мне понять, что я ей не нравлюсь. Но, мне если честно, было на это наплевать.

Полдня и часть вечера, всех призёров и чемпионов в возрастных категориях чествовали прямо во дворце. Если честно, я этого не ожидал и итак изрядно уставший в конце вообще расклеился. Ещё и общение с новообретёнными родственниками добавило переживаний. Они насели на меня и буквально распотрошили на информацию про отца, сестру и матерей. В конце я стал натурально засыпать, хотя музыка вокруг буквально ревела. Подруги заметили это и на пару утащили меня к себе в спальню, где вымыв в душе, уложили спать.

Половину следующего дня я отсыпался и отъедался, перемежая это шалостями с любимыми. Нас никто не беспокоил, а на общем обеде у Великого князя меня попросил о разговоре герцог, отец моей Рани. Я согласился, мы вышли на террасу дворца, сели за маленький столик с краю, укрытый от окружающего декоративными растениями в кадках и проговорили четыре часа. Мой, возможно будущий тесть, выпытывал из меня буквально всё. Но, делал это с юмором и деликатно, и под конец разговора совершенно очаровал меня. Он походил на моего отца, такой же прямой, честный и с обострённым чувством справедливости. И он любил свою дочь, любил очень сильно и хотел, чтобы она была счастлива. Я заверил его, что скорее отрежу себе руку, чем причиню Рани хоть какой-нибудь вред. Мы оба остались довольны общением и договорились встречаться чаще. Он уговорил меня, на следующие зимние каникулы приехать в гости, а будучи вместе с Рани в Дагре, присматривать за нею, дабы никто и ничто не причинило его дочери вред. В общем, похоже, у меня появился в этом мире ещё один сильный союзник, а возможно в будущем и друг. Осталось только не накосячить самому и не испортить чем-нибудь отношения с герцогом.

Вечером, уехали с девочками в альма-матер, поскольку на следующий день у нас были занятия.

И половину следующего дня я занимался на факультете по расписанию, а весь вечер тренировался в тире. Ната тоже была со мной, но по её настроению я видел, что она на призы не рассчитывает, а просто участвует для славы. По большому счёту, подруга уже имеет капитал, который её отцу может только сниться. Приз в пять сотен золотых, это сумма, которую он может скопить за всю жизнь и то, при самых лучших раскладах.

— Ты не уснул?! — вырвал меня из воспоминаний голос Тай.

— Нет, — отвечаю я, с хрустом потягиваясь. Смотрю на трибуну и встречаюсь взглядом с Танией. — Твоя сестра, Рани, смотрит на меня так, словно хочет прожечь дыру взглядом...

Рани фыркает, а Тай говорит мне:

— Это она от зависти... всю жизнь Рани завидует, по любому поводу и без. Вот уж... внешне такая похожая, но совершенно другая внутри.

— Тани хорошая! — восклицает Рани. — Не наговаривай на неё!

— У тебя все хорошие, только вот я помню, как она над тобой насмехалась. Как дразнила тебя, называла тряпкой и неумехой. Только вот в Академию поступила именно ты, а она завалила два из пяти испытаний. Так что не защищай её, она этого не заслуживает, — ответила княжна и Рания потупилась, признавая правоту этиаль.

— К барьеру! — Громко командует судья, и я встаю и, взяв лук, иду сражаться за победу. Чёрт с ним, что тирс сильнее меня, как лучник. Мне сейчас на это наплевать... как говорил наставник, сражаться нужно до самого конца и никогда не сдаваться.

Помощники судьи крепят нам на пояс колчаны со стрелами, они абсолютно одинаковые, дабы не было вопросов и претензий. Только луки у каждого свои, но, думаю, что невозможно соревноваться на равных таким разным разумным с одинаковым оружием. Это не винтовки, да и винтовки насколько я знал у спортсменов на Земле у каждого своя, настроенная персонально.

Передо мной мишенное поле и финальным упражнением будет стрельба на скорость и точность. По полю в хаотичном порядке будут подниматься мишени и на поражение их нам дают по пять секунд на каждую. А максимальная дистанция до цели может достигать ста метров...

Делаю глубокий вдох, и загоняю себя в транс. Знаю, что то же самое сейчас делают мои соперники, мимолётный взгляд на обоих и вижу как осунулся граф, а у тирса тряпочками обвисли уши. Видать это не только мне уже почти невмоготу.

Помню, как-то раз мамуля-кошка переутомилась, так у неё ушки висели точно так же. А значит что?.. А значит, держимся и, сжав зубы, сражаемся до упора. Вот поднялась первая мишень, натянуть тетиву и... выстрел!

Когда судья остановил испытание, я просто стоял и, закрыв глаза, ждал результата. Сил ни на что не осталось, даже чувств почти нет и мне уже всё равно, какое там я занял место.

Где-то на заднем плане глухой гул толпы на трибунах, шёпот судьи и его помощников, часть которых ещё ходит по полю и проверяет мишени.

Рядом сопит тирс, от него тянет мускусом, граф, стоящий дальше дышит тяжело со свистом. Выложились мы по-полной и мой колчан пуст, как и колчаны моих соперников.

Время тянется словно патока, я чувствую, что ещё немного и просто упаду на пол, и усну сладким сном. Но вот шушуканье судьи и помощников закончилось, я услышал, как встрепенулись мои соперники и, открыв глаза, смотрю вокруг. На трибунах гробовая тишина, лишь слышно, как хлопают флаги и штандарты на флагштоках.

Судья вышел на поле и, воздев руки вверх, выдержал театральную паузу, отчего зрители, кажется, даже дышать перестали.

— По результатам суперфинала по сумме результатов всех этапов победителем становится... — громким голосом провозгласил судья и всё вокруг застыло, кажется даже ветер стих. Чувствую, как бухает в груди моё сердце, отчего картинка слегка подрагивает. — Шевалье-е-е-е... Этурр Гамралль! Житель нашей славной столицы!

— Ф-у-у-у... — выдыхаю я, чувствуя одновременно облегчение и разочарование. Толпа на трибунах беснуется, а тирс-чемпион выходит на поле и поднимает руки, держа в них лук.

Судья поднял руки и, трибуны затихли.

— Второй приз в изнурительной борьбе, достаётся настоящей находке нашего турнира, поприветствуем, юного шевалье Адэрра Кантона с далёкого севера! — проорал судья, и моё сердце таки предательски ёкнуло. Сделав усилие, улыбаюсь и под восторженный рёв с трибун выхожу на поле. Вижу радостные лица друзей, студентов Академии и родичей. Даже герцог Синлинн выглядит донельзя довольным и что-то с жаром обсуждает с сыновьями, но один взгляд не выражает ни капли радости, он буквально обжигает.

'За что же ты меня так ненавидишь?' — думаю я, глядя ей прямо в глаза.

На Танию смотрит герцогиня и удивленно теребит за рукав. Девушка вздрагивает и отводит взгляд.

Затем судья объявил третьего финалиста и призёра, графа Элвара.

Потом было награждение, победитель получил серебряный кубок, и чек на пять тысяч золотых. Я бронзовый с выгравированными на нём большой цифрой два, луком и сегодняшней датой и чек на две с половиной тысячи золотых. Граф получил стальной кубок и чек на тысячу.

А затем, меня натурально подняли на руки мои друзья, как впрочем и Бара, и в этот раз, беспрепятственно унесли на автобус, и мы всей компанией, распевая во всю глотку разухабистые студенческие песни уехали в Академию.

Нас ждали экзамены, по всем профильным предметам и зачёты по второстепенным. Так что, чую я, что турнир мне скоро отдыхом покажется.

И... чутьё меня не обмануло.

Тайвааль Атоон (Атоон-Ридаг, Академия, 110 день весны 3686 года от В.Т. поздний вечер)

Девушка шла по подсвеченным ночным освещением дорожкам Академии, чуть подволакивая от усталости ноги. Но в душе её, цвело бурное ликование. Последний зачёт сдан и вот-вот наступят долгожданные каникул и она вместе с этиаль и любимым отправятся в путешествие на север, в далёкий, но такой милый и патриархальный Дагр. В место, где можно не смотреть подозрительно на окружающих и выверять каждое своё слово, а просто жить, наслаждаясь общением с честными и простыми людьми.

Вспомнилось лицо баронессы Латри, с огромными зелёными глазами внутри которых светилась ирония. И от воспоминания внутри стало внезапно тепло. Девушка даже остановилась, мечтательно глядя в небо. Скоро, совсем скоро они отправятся на север.

Рядом послышались смешки и шушуканье. Приглядевшись в сумраке, она разглядела на лавочке сидящих студиозусов. Это был Лингарр Ритоан и его подруга Даррия Иварри со второго курса магов-медиков.

— О чём мечтаешь, Тай? — широко улыбаясь, спросил Лин. — Или, может быть о ком?!

Тайвааль вернула улыбку и ответила: — И о ком и о чём, Лингарр, а вы тут в темноте чего сидите?

— Нам хорошо, у нас экзамены закончились, — ответил парень, а его подруга нежно его поцеловала, промолчав.

— Ты, это, Тай, к Дэрри не ходи, у него творческий процесс в полном разгаре. Он заканчивает свою визуальную композицию, так что выгнал даже Бара, — сказал ей вдогонку Лин.

Тай обернулась, но Ритоан глядел в ответ серьёзно.

— Ну, честно, Тай, там твой брат в компании с другими парнями и он тебя к Дэрри не пустит, — сказал Лингарр. — Да и Рани ушла к вам в комнату, отсыпаться. Не забывай, завтра выпускной бал...

Девушка глубоко вздохнула, но признала правоту своего друга. С тоской посмотрела на мужское общежитие и, ещё раз вздохнув пошла к себе. Ладно, завтра на завтраке они обязательно увидятся.

Но на завтрак Адэрр не пришёл, и на тренировке его девушки не заметили. Найдя в столовой брата в компании Лингарра, Бармирра и кузена Дэрри — Тимарра. Тай спросила парней про Дэрри и получила ответ, что тот спит. Поскольку почти всю ночь занимался со своей 'песней без слов'.

В конце, парни вообще посоветовали сходить к нему. Днём девушкам заходить в мужское общежитие не запрещалось, так что Тайвааль вместе с Ранией отправились в комнату суженного. Где и нашли его сладко спящим...

Разбудить правда, проблемы не составило, Адэрр проснулся от первого же поцелуя. А затем, девушки слегка сбросили накопившееся напряжение, попутно полностью зарядившись и зарядив ядро своего парня.

Уговорить его, показать своё произведение не получилось, Адэрр был неприступен и вообще спрятал кристалл с записью и не сказал куда. Посоветовав обеим подругам, посвятить остаток дня наведению марафета к вечернему Большому выпускному балу. Балу, на котором будут присутствовать все курсы и факультеты Академии и будут они провожать свой пятый, выпускной курс. Это правило неукоснительно соблюдалось всё время существования их альма-матер, а это больше трёх тысяч лет.

Оставшееся до общего отправления во дворец время девушки потратили на выбор нарядов, макияж и прочие сопутствующие протокольному мероприятию вещи. Вплоть до выбора духов, поскольку на это тоже были свои и довольно строгие правила, а им обеим, как особо приближённым к княжеской семье особам нарушать правила совершенно невместно.

Когда держась под руку Дэрри, вышли к воротам Академии, там уже стояло множество бусов, в которые аккуратно и неспешно грузились студенты и преподаватели. Пять с небольшим тысяч доставить во дворец та ещё морока, но Тай много раз была свидетелем таких балов, а сейчас стала и непосредственным его участником.

Поглядела на Адэрра, но лицо парня оставалось совершенно бесстрастным, он иногда просто поражал её умением 'держать лицо'. Казалось, что у него не нервы, а стальные канаты и даже в самых сложных условиях, во время самых ответственных испытаний он не терял спокойной сосредоточенности. Даже её брат, впитавший в себя все перипетии дворцовой жизни, так не умел и периодически у Дайгора случались всевозможные срывы.

— Волнуетесь? — спросил Адэрр, усадив их по очереди на сиденье, сам оставшись стоять. Тай внимательно рассмотрела его новый костюм. Он был странный, очень строгий с минимумом украшений, но смотрелся при этом очень стильно и красиво. Особенно учитывая атлетическую фигуру парня, с хорошо, как у всякого лучника развитыми мышцами плечевого пояса. А Дэрри не просто лучник, он чемпион молодёжного турнира и призёр турнира мастеров.

— Немножечко, — ответила за обеих Рани. — Как мы выглядим?

— Великолепно! — искренне ответил он.

— Я рада, что тебе нравится наш внешний вид, — сказала княжна. — Можно у тебя кое-что спросить, Дэрри?

— Тебе всё можно, но ответа не гарантирую, — усмехнувшись, сказал парень.

Тай немного смутилась.

— Это не связано с твоей музыкой. Просто мне интересно, откуда у тебя этот костюм, он столь необычен?

— Этот... его мне сшили девчонки из швейной мастерской Академии по моим эскизам, вам нравится? — спросил их Дэрри.

— Ты сам придумал фасон костюма?! — удивилась Рани.

— Ну, да... — пожал плечами Адэрр. — И как вам, девочки?

— Замечательный костюм, — ответила княжна, внимательно его разглядывая. Тёмно синего шёлка костюм состоял из нескольких частей: странного пиджака со множеством позолоченных пуговиц, надетой под пиджак эластичной с высоким горлом белой сорочки, на которой около шеи виднелась толстенькая золотая цепочка с кристаллом накопителем, брюк с видимой тонкой складкой от верха до низа и лаково блестящих ботинок из тёмно коричневой кожи. На рукавах пиджака блестели золотом запонки, но больше, ни на ткани, нигде в другом месте никаких украшений не было.

Костюм был необычен, слишком строг и прост, но при этом на фигуре Дэрри смотрелся потрясающе, подчёркивая все её достоинства. Остальные студенты парни в сравнении с Дэрри выглядели пёстрыми птицами с Харрума.

На него косились удивлённо, но при этом девушка не видела осуждающих взглядов и эмоций. Наоборот, вокруг царило удивление с лёгким налётом зависти. Опять её парень смог всех удивить!

'Вот так вот!' — подумала она. — 'Знайте, что княжна Атоон выбирает только самое лучшее, её сердце видит самую суть!'

Поездка, запомнилась только весёлыми студенческими песнями, которые пели всем бусом. Причём Тай слышала, что точно так же распевают их и в остальных машинах везущих студиозусов во дворец. Прохожие с улыбками провожали колонну, и в их эмоциях и взглядах читалась гордость и радость за лучших детей Княжества.

По приезду на площадь с шумом выпали из буса и, продолжая распевать гимн Академии, уже всей огромной толпой пошли во дворец, и посреди парка, как и многие столетия до этого летели слова:

Пусть разум опорой нам станет!

И сердце укажет путь!

Знания — это сила!

Знания — это суть!

Бал проходил, как и много раз до этого. Её отец, напутствовал выпускников немного пафосной, но прочувственной речью. Всем остальным студентам пожелал, не опуская рук и не расслабляя мозгов идти тернистой дорогой познания. А затем заиграла музыка и формальная часть закончилась. Дальше будут танцы, походы к столикам за соком и закусками. А в конце, уже глубокой ночью, в амфитеатре дворца будет конкурс визио-новелл.

В разгар действа, она, оставив Рани и Дэрри танцевать, отошла на террасу и, опёршись на перила, стала разглядывать океан, в котором отражался свет луны и звёзд.

— Устала? — раздался рядом голос брата.

Девушка обернулась и увидела Дайгора в левой руке у которого был высокий стакан с соком.

— Немного... но, сейчас передохну и вернусь в залу, — ответила она.

Брат хмыкнул и, подойдя, встал рядом, так же поставив локти на мрамор перил. Она прижалась к нему, положив ладонь, на ладонь брата, но он развернул руку и сжал её пальцы.

— Смотрю на тебя и нет-нет, да и хочется сунуть тебе в рот кусочек плода тиффи. До того у тебя вид радостный, а так хоть сморщишься... а? — сказал Дайгор.

— Дурак! — сказала она, боднув брата в плечо.

— Да ладно... это я просто завидую, — сказал он и отпил из стакана.

— Зависть — дурное чувство, — сказала она.

— Дурное, но Адэрр постоянно выделяется. Тебе уже половина Академии завидует, отхватила самого видного парня за последние несколько десятилетий. И это они ещё не видели его визио-новеллы, чую я, после того как он её покажет, равнодушным не останется ни кто...

— Ты ведь её видел... расскажи... о чём она?

— Нет. Я не буду этого делать, тем более, что я видел черновой вариант и чувствую, что чистовик будет вообще сногсшибателен, — сказал Дай.

— В ней и правда нет слов?

— Нет, слова есть, но они лишь фон ко всему остальному...

— Это как? — удивилась она.

— Скоро увидишь, — ответил брат и, повернувшись, поцеловал её в нос.

И тут из зала на террасу вывалилась толпа её друзей и подруг во главе с Адэрром и Лингарром.

— Вот они где?! — прокричал Ритоан. — А мы их потеряли...

Два часа спустя.

Дворцовый амфитеатр сейчас забитый студентами. Идёт конкурс визио-новелл, которые представляют сами же студенты. Это один из обязательных конкурсов на выпускном и каждый год в нём участвуют многие и многие из учащихся, стараясь показать своё умение в изящном искусстве музыки и воображения.

Как раз сейчас один из студентов с четвёртого курса демонстрировал своё творчество. Это была совершенно обычная баллада о любви сопровождаемая таким же обычным визуальным рядом, только что, пели в ней на два голоса, мужским и женским. Видимо, помогла одна из девушек, подруг творца.

Когда баллада закончилась, студенты бурно поаплодировали, композитор и исполнитель в одном лице раскланялся на сцене и его сменил следующий, и снова была баллада, только о войне с порождениями Пустоши, видимо парень из пограничья, так как очень точно в визуальной части передал повадки и внешний вид тварей.

Одна за другой сменялись композиции, не сильно отличающиеся друг от друга. Тай даже задремала, поскольку слышала и видела подобные множество раз.

Но, вот голоса затихли, девушка открыла глаза и увидела Адэрра стоящего на сцене.

— Давай, чемпион! — проорал кто-то. — Может, хоть ты сможешь нас удивить!

— Попробую... — ответил её парень.

— Ну, готовьтесь... — прошептал, сидевший неподалёку Дайгор. — Давай, Дэрри, покажи класс!

Тайвааль огляделась, сидевшая рядом Рани прижала к груди сжатые кулачки, Бар и Лин сдвинув головы, о чём-то шептались. Но, остальные студиозусы вели себя непринуждённо, подумаешь, ещё одна композиция, вон сколько их уже было и ещё будет?.. Как же они все ошибались.

Свет погас, и перед ними раскинулась безбрежная синь, кое-где украшенная белым. Лишь через несколько секунд девушка поняла, что это небо и облака, только вот с необычного ракурса — сверху. А визуальный ряд показывал, что они все словно летят, вот приблизилось облако и всё затянуло белёсой мутью, причём появился и звук, тихий свист ветра. Ещё через миг муть рассеялась и вокруг снова раскинулась безбрежная синь, кое-где искрящаяся. Это был океан с огромной высоты и тут прямо в воздухе соткались прозрачные, но вполне читаемые буквы — 'Мечта'.

Зал затих, а свист внезапно усилился, сменившись свистящим рёвом и, в поле видимости появилась странная, крылатая машина. У неё был приплюснутый корпус, обтекаемой аэродинамической формы с трапециевидными крыльями и торчащими вверх, но наклонёнными килями оперения. Позади из корпуса выходили две трубы с чёрными конусами сопел, в которых плескалось сине-белое пламя.

Пшикнуло и пошла тихая мелодия из нескольких нот, при этом послышался женский голос: — Лидер, я 'Сокол-2' входим в зону контроля...

— Слышу вас, 'Сокол-2', снижаемся на два точка ноль, курсом один точка пять, — ответили мужским голосом. А мелодия становилась всё громче и громче, вместе с этим изображение смещалось, и стал виден нос этой странной летающей машины. А там, под стеклянным колпаком в круглом шлеме показалась та, кто управлял ей, и в женщине-тирсе девушка с удивлением узнала баронессу Латри.

— Группа 'Сокол', это 'Альбатрос' выходим на глиссаду, — сказали в это время низким, но знакомым голосом.

Картинка словно отодвинулась, летающая машина уменьшилась в размерах, и стало видно, что их две. И летят они, параллельным курсом оставляя за собой видимый белый след.

Музыка тоже изменилась, в ней появились тонкие и грустные нотки, добавляя странное, тревожно-щемящее чувство в груди. А в это время на изображении появилось... Тай даже не сразу поняла, что же она видит, но постепенно в область изображения буквально вползла огромная крылатая машина с исполинского размаха крыльями с закреплёнными на них шестью огромными трубами двигателей.

Толпа в амфитеатре ахнула.

На спине исполинской, железной птицы, располагалась ещё одна, довольно странная на вид, кургузая, треугольная, похожая на утюг для глажки белья, а не летун и верх крыльев и борта её были белыми, а днище антрацитово-чёрным.

— Что это такое? — пронеслось среди зрителей.

— 'Альбатрос', это крыло 'Сокол', передаём вас базе 'Прыжок в небеса', доброго пути, — раздался в это время мужской голос, прекрасно слышимый сквозь музыку.

Картинка двинулась и внезапно оказалась внутри гигантской летающей машины. Там, в остеклённой кабине, в удобных креслах с высокой спинкой сидело трое, и княжна с удивлением узнала сидевших. Это были граф и графиня Таулон, а ещё баронесса Лания Кантон.

— Благодарим за сопровождение, маленькие! — сказал граф и чуть шевельнул странной изогнутой рукояткой управления.

Изображение же рывком переместилось к маленьким летунам, и девушка увидела за стеклом второй из них барона Дагра.

— 'Сокол 2' уходим на базу, — сказал барон и застегнул на лице вытянутую маску, от которой куда-то вниз уходил гофрированный шланг. Опустил на круглом шлеме тёмное стеклянное забрало, став похожим на какое-то странное насекомое.

Изображение смесилось, показав баронессу Латри, которая проделала то же самое, лишь на её шлеме, там, где у тирсов уши были выступы.

Изображение отдалилось и маленькие летуны, полыхнув пламенем из труб двигателей под грохот выхлопа, сочетающийся с музыкой, оставляя белый дымный след, закрутили восходящую спираль. После чего разошлись в стороны, пролетели петлёй вниз и в нижней точке сошлись почти вплотную, крыло к крылу. Крутанулись вокруг продольной оси и с невообразимой скоростью канули в бело-голубой дымке за горизонтом.

Огромная птица же, плавно шла вниз, там уже виднелся странный, расчерченный белыми полосами вытянутый прямоугольник. Лязгнуло и под днищем колосса появились длинные ряды широких чёрных колёс.

Квадрат посадочного поля, а это было именно оно, Тайвааль вспомнила историю, приблизился, машина задрала нос и под визг и дым из-под колёс приземлилась. Долгая поездка по длинному, взлётно-посадочному полю закончилась у огромного портального крана. Под краном на многоколёсной массивной железнодорожной платформе лежало странное, вытянутое тело какой-то металлической штуки.

— Что это?.. — прошептал, сидящий неподалёку Бармирр.

А девушка узнала, она когда-то видела визио-запись, ещё далёких времён до Тьмы. И такая штука там, называлась ракета, на ней их далёкие предки осваивали их звёздную систему и летали на луну.

— Это же ракета! — громким шёпотом воскликнул Лингарр, но на парня дружно зашикали все вокруг.

— Смотрим... смотрим... смотрим... — тихо неслось отовсюду.

Музыка же стала динамичней, но всё равно в ней был какой-то щемящий зов, зов куда-то далеко-далеко...

Портальный кран, зацепил кургузый летун со спины его огромного собрата и аккуратно перевезя, опустил на ракету. Вокруг всей конструкции, словно муравьи суетились рабочие, и были среди них представители всех рас Азрраамарра.

Время же в кадре ускорило свой бег, день сменялся ночью, а затем снова днём. Суета рабочих напоминала мельтешение, а музыка всё так же звала вдаль. Под ровный, словно стук сердца ритм барабанов и множества инструментов.

Ненадолго время замедлилось, чтобы показать главных в этой непрерывной работе. Перед светящейся оранжевым светом голограммой чертежа устройства, стояли и разговаривали двое. Её отец, Великий князь Веригор Атоон и верховный маг Княжества Дитмарр Сатон, одетые в бело-оранжевые комбинезоны со множеством карманов. На головах мужчин, были странного вида белые каски. Причём, на всех остальных рабочих они тоже были, только ярко-оранжевые.

Музыка же стала словно гимн, словно крик о несбыточном. Она звала за собой, заставляя сердце биться всё чаще и чаще.

И снова время ускорилось. Замелькали фигурки рабочих, среди которых нет-нет да мелькали две белых каски.

Вот суета на миг застыла, и огромная платформа медленно поехала куда-то в сторону видимого сейчас берега океана. Музыка чуть притихла, и словно шептала им всем: 'Вот-вот случиться важное, самое главное здесь'.

И снова время ускорилось. Забегали фигурки рабочих, и ракета с закреплённой на ней кургузым летуном, больше похожим на утюг, медленно была поставлена вертикально. С двух сторон к ней подошли решётчатые фермы и вся конструкция застыла в неподвижности. Под словно притихший ритм барабанов, наступила ночь и стоящую ракету осветили множеством молочно-белых прожекторов.

И снова смена картинки, какое-то просторное помещение. Стоят по виду пластиковые стулья, на нескольких из которых в странных, мешковатых костюмах сидело пятеро разумных. Один был массивный тирс, трое сайатты, а одна... одна была девушкой-авларом. Чей костюм отличался от костюмов всех остальных, продолговатым горбом на спине. Там, скорее всего, были спрятаны её крылья.

Вокруг сидящих суетились разумные в белых хламидах, что-то спрашивали, что-то поправляли в костюмах. Вот под нарастающий ритм музыки в помещение вошли её отец и Великий маг.

Все в помещение встали, отец и маг что-то скомандовали, разумные в мешковатых костюмах кивнули и, взяв с пола небольшие чемоданчики, шланги от которых шли прямо в костюм быстро пошли на выход. За ними, потянулись остальные, причём пятеро в белых балахонах, несли круглые шлемы с прозрачным, стеклянным забралом.

Музыка стала громче и ускорила темп, напряжение стало таким, что Тай еле удержала себя от того, чтобы не запрыгать от нетерпения на стуле, как когда-то давно, когда слушала сказки от матери и в самых интересных местах, Великая княгиня специально делала паузы, чтобы нагнать интереса.

Пятерых в это время подняли наверх, к носу кургузого летуна, где завели в круглый люк и аккуратно усадили в кресла, которые располагались на стене. Вернее сейчас девушка поняла, что это не стена, а пол, стоящего вертикально летающего корабля.

Время снова ускорилось, как и музыка, чей темп и громкость возросли до максимума, и она гремела в ушах словно гимн.

На картине все покинули место, где стояла ракета, и одна из штанг отошла от неё.

Музыка снова будто шептала, но ритм, ритм становился всё быстрее и быстрее. Вид на застывшую ракету, сменился видом большого помещения с огромными экранами, на которых была всё та же ракета и куча каких-то таблиц и графиков.

Помещение было полно народом, который сидел за консолями с маленькими экранами, и княжна с удивлением узнала во многих сидящих своих соучеников по Академии, и по реакции зала, девушка поняла, что студенты тоже себя узнали.

И снова вид на ракету, в углах картинки появились ещё две, одна на зал с экранами, другая на кабину кургузого летуна. На картинке наступало утро, и встающее солнце осветила весь стартовый комплекс. В словно притихшую музыку, вплетались слова обратного отсчёта, и когда счёт достиг ноля... Зал буквально дрогнул, по амфитеатру прокатилась волна вибрации, а из сопел ракеты вырвалось ослепительное пламя расходясь в стороны исполинскими клубами дыма. Музыку заглушил оглушительный рёв! А ракета, от которой отошла последняя решетчатая ферма, пошла вверх на столбе сияющего, белого пламени. Всё быстрее и быстрее, выше и выше... через несколько секунд, отделились пристыкованные с боков к основному, толстому телу ракеты кажущиеся тонкими трубы ускорителей и, вращаясь, пропали в облаках. А голубизна неба сменилась угольной чернотой...

Через несколько ударов сердца, толстый цилиндр ракеты отделился от летуна и тот, крутанувшись вокруг продольной оси, полетел вдаль, чёрным днищем к солнцу. Музыка же, становилась всё тише и тише пока не стихла совсем, а космический летун освещаемый солнцем, медленно скрылся вдали.

Когда всё закончилось, над амфитеатром повисла гробовая тишина. Лишь в саду, постепенно начали петь ночные птицы, притихшие было от громких звуков.

На сцене загорелся свет и на неё из-за пульта большого визара вышел Адэрр. Оглядел притихшую публику и спросил: — Ну как? Понравилось?

В одном из рядов вскочил какой-то парень с четвёртого курса, набрал полную грудь воздуха и заорал: — Да это же просто потрясающе!

И тут весь амфитеатр буквально взорвался! Студенты вскочили с мест и орали от восторга словно сумасшедшие, а её любимый, полыхая румянцем, просто стоял на сцене, удивлённо глядя на это буйство эмоций.

Тай посмотрела на Рани и встретилась взглядом с полными слёз глазами этиаль.

— Он ведь гений, да, Тай, просто гений! — сказала та.

'За основу взята композиция группы ППК — Воскрешение'

Адэрр Кантон (Тогда же, там же)

Стою на сцене и любуюсь устроенным мною же светопреставлением. Студенческая братия буйствует от восторга, и вот-вот они ринутся устраивать мне очередное 'чествование'... это когда мою бренную тушку, схватят в охапку и будут подбрасывать в воздух, распевая на все лады здравицы в мой адрес. Я такое пережил уже дважды, как впрочем, и Бар. Это нас так за турнир поздравляли. Сначала за чемпионство в молодежном соревновании, а потом и за призовые места в супертурнире.

Вижу, как сквозь вопящую толпу проталкиваются мои друзья, таща на прицепе моих любимых. Бар, Лингарр, Дайгор и Тимарр, собрали этакую коробочку, внутри которой: Тай и Рани, и видимо, упавшие им на хвост Ната и Джаанн.

Вот друзья и подруги на сцене и Бар, уже не сдерживая эмоции, подскакивает ко мне и стискивает в объятьях.

— Дэрри! Это же просто — фантастика! — орёт мне в ухо друг.

— Качай его! — поддерживает Бара Тим, и парни хватают меня и поднимают на руки. Тут же к ним присоединяются ещё несколько парней с первого ряда и под дружное скандирование всего амфитеатра 'Слава! Слава! Слава! Слава!' начинают меня подбрасывать в воздух. И в этот раз это длилось и длилось!.. Меня уже укачало, даже начало подташнивать и я, в очередной раз, взлетев к тёмному небу — возопил: — Отпустите меня! Поставьте меня на землю! Мне плохо, меня укачало!..

И, что удивительно, меня таки поставили на пол. Дай придержал за руку, поскольку меня отчётливо повело в сторону. Но, причиной было не то, что меня услышали, а стоявший на сцене Государь.

Веригор Атоон подошел ко мне, мои друзья разошлись с поклоном, я тоже склонился, приветствуя главу государства.

— Прекрасное воображение и музыка, Адэрр! — сказал Великий князь, подходя ко мне вплотную. — Это кристалл с твоей композицией?

И указал на кристалл в моей руке.

— Да, Ваше Величество, — ответил я и отдал кристалл князю.

— У меня к тебе предложение, выслушаешь? — спросил он, аккуратно взяв его.

— Да.

— Я считаю, что твою замечательную визио-новеллу стоит издать и показать максимальному количеству зрителей. Княжеское агентство по содействию изящным искусствам, выпустит пробный тираж копий этого кристалла и с прибыли от каждой проданной копии, ты получишь два процента, согласен? — спросил глава государства.

— Конечно, согласен! — изумлённо прошептал я. Вспомнив, с каким удовольствием смотрел визуальные новеллы дома, когда нам их демонстрировал учитель, покупавший кристаллы при первой возможности и наличии свободных денег, показывая и рассказывая о чём они. Правда, иногда пояснений и не требовалось, всё и так было понятно. Я ещё задавался вопросом: 'Как их производят?'. Сейчас ответ мне известен точно. А то, мэссир Тонван отговаривался ссылками на мастеров визуальщиков. Видимо и мне, удалось войти в их число. Вот ни думал — ни гадал.

Народ в амфитеатре радостно загудел, а на лице Дайгора расцвела сияющая улыбка.

— А сейчас, Адэрр, продемонстрируй нам её ещё раз, — попросил меня Его Величество и протянул кристалл с записью обратно.

Меня не пришлось уговаривать, я ушёл обратно за пульт визара, друзья и Его Величество вернулись на трибуну и я... я снова продемонстрировал им всем своё творение.

Веригор Атоон (Атоон-Ридаг, княжеский дворец, личный кабинет ВК, два часа спустя)

Мужчина одетый в парадный мундир гвардии сидел в мягком кресле, вот уже несколько тысячелетий служившем его семье. Рядом в точно таком же сидел его наставник, друг и учитель, а по совместительству ректор Академии и Верховный маг Дитмарр Сатон, на котором была расшитая, парадная мантия. Оба они, смотрели на освещаемый полной луной океан и молчали.

В душе у Великого князя была странная печаль и тоска о чем-то светлом и несбыточном, о чём-то почти погибшем под грузом повседневных забот и проблем. Но, фантастическая новелла его вассала, с чудовищной силой ударила в самое сердце государя, разбив в дребезги его покой и заскорузлую корку наросшую на душу правителя. Выпустив из глубины естества, восторженного мальчишку, которым он был когда-то. Мальчишку стоявшего на обзорной палубе величественного транспортного дирижабля из воздухоплавательного полка его отца. Пробудив в душе восторг от ощущения полёта и раскинувшейся вокруг голубой бездне чистого неба.

— О чём задумался, Веригор? — спросил монарха маг.

— Этот ролик, новелла... она пробудила в душе слишком многое, когда я её смотрел и слушал, снова почувствовал себя мальчишкой! Какое потрясающее чувство, учитель... какое сильное... ты видел этих детей, нашу молодёжь?! — громким шёпотом спросил государь своего друга. — Видел их глаза?!

— Видел, мой мальчик, прекрасно видел, — тихо сказал маг. — Но, я видел кое-что ещё, Веригор. Посланник пришёл к нам из не менее, а может быть и из более технологически развитого мира, чем был у нас. То, что мы увидели в его новелле, он видел собственными глазами и слышал собственными ушами. Никакое воображение не позволит так точно передать мелкие детали.

— Поэтому, я хочу, чтобы его новеллу увидело как можно большее число наших людей. Мы должны вспомнить, что когда-то летали в небесах и путешествовали между мирами. Мы должны снова начать мечтать об этом, иначе... иначе, Пустошь таки сожрёт нас, пожрёт наши души лишив надежды на победу, — прошептал князь. — Я отправлю её на Харрум и Аллрраум, мы все должны вспомнить... все... и мечтать должны тоже все.

— Согласен! И полностью поддерживаю твоё решение, — ответил верховный. — Мы действительно стали забывать, кто мы такие и кем мы были. Пожалуй, пришла пора вспомнить и напомнить всем остальным. Но, у этого всего есть и тёмная сторона, и я хочу, чтобы ты, Веригор осознавал опасность.

— Тёмная сторона?! — удивился князь.

— Пустошь никуда не делась, и эти пылающие романтикой и жаждой свершений молодые воины и инженеры, непременно захотят решить проблему с ней. Будут попытки и неоднократные, будут жертвы, ты должен быть готов к ним, мой ученик и государь, — тихо сказал маг.

— Боги-заступники! — потрясённо прошептал Веригор. — Дайгор! Да и все остальные!.. Я поговорю с ним, поговорю и попрошу не горячиться...

— Не стоит этого делать, мальчик мой, ты можешь сделать только хуже, натолкнуть мальчишку, а вместе с ним и всех остальных на мысли сунуться в Пустошь. Это крайне опасно, — спокойным голосом, но в котором буквально чувствовалась тревога ответил Верховный.

— Может быть, ты и прав, Учитель, возможно, это только подтолкнёт их к опрометчивым действиям, — глухо сказал князь и с тоской стал смотреть на ночной океан. — Подери этого Посланника Пустошь с его воображением и музыкой. Всю душу мне разбередил и не только мне!

— Поговори с ним, ведь Тайвааль и Рания едут в Дагр, а это граница. Пустошь слишком близко, — сказал маг.

— Адэрр разумен и осторожен, он не полезет в Пустошь, — сказал князь. — Да и так, я отправлю с ними десяток своих гвардейцев из молодого пополнения. Им нужна практика на тварях и изменённых, заодно и присмотрят за дочерью и Рани. Лейтенант Ритен, командир десятка, парень осторожный и способный, не склонный к авантюрам.

— Он видел новеллу? — спросил маг.

— Да, он стоял в охранении амфитеатра, а что? — удивился монарх.

— Проинструктируй дополнительно, ведь он такой же мальчишка, хоть и чуть постарше. И так же горит желанием спасти наш мир. И если его не тормознуть, знают только Боги, что может придти в голову всей этой компании... — тихо сказал Дитмарр.

— Хорошо, учитель, так и сделаю, — ответил Веригор. — Ты прав, если их не тормознуть, то всякое может случиться, но прямого приказа гвардейцы ослушаться не посмеют.

— Да уж, одна пятиминутная новелла, а какой эффект. Ведь и я, так же поддался очарованию этого произведения. Ведь как всё подобрано и визуальный ряд и музыка и даже переговоры персонажей. Это целостная картина в которую включили нас всех, сделав этот ролик буквально вариантом реальности... Парень — несомненно талантлив, умён и скорее всего прекрасно понимал, как подействует его новелла на нас. Он словно напомнил нам всем, напомнил о том, чьи мы потомки и о чём мы забыли. Боги знали, кого отправить к нам на помощь, но за парнем нужно смотреть в оба!

— Почему?..

— Потому что, его популярность может привести его к страшному итогу. Вспомни историю Арсара — сокрушителя! Вспомни, к чему привели его действия и призывы! Сколько погибло в результате его опрометчивых действий и насколько в результате усилилась Пустошь! — громко сказал маг.

— А вот это уже зависит от тебя, старик! — парировал молодой из собеседников. — Это ведь у тебя он учится и в твоей власти вдолбить в его мозги опасность решения проблемы Пустоши с наскока.

— Это не я, сделал его своим вассалом! — возмутился маг. — Ты даже меня не спросил, когда решил так поступить! Он — Посланник, не забыл?! С ним не работают обычные методы! Слишком рискованно!

— Не кричи, учитель... — примирительно поднял руки монарх. — Сейчас я вижу, что поступил не своевременно и поспешно. Но Боги приняли нашу клятву, иначе бы она не свершилась.

— Это да... и меня удивляет это, сильно удивляет, Веригор. Мой непутёвый, романтичный и взбалмошный ученик! Будем в дальнейшем действовать аккуратнее, ты тоже, особенно ты, — жёстким голосом сказал пожилой. — Не хватало ещё и Богов прогневать.

— Упаси нас Хайрал заступник! — осенил себя крестом монарх. — Нам ещё их гнева недоставало!

— Ладно, включи новеллу ещё раз, я хочу успокоиться и воодушевиться, а она помогает в этом лучше, чем молитвы. Странное свойство... — прошептал Дитмарр, и откинулся в кресле, сложив сухие, жилистые руки на животе.

— Может, это дар Богов ему? Дар способный воодушевлять нас? — спросил князь, вставив кристалл в проектор.

— Вполне возможно, — сказал маг. — Вполне в духе даров Отца и Матери.

Глава 18. Правила проведения ритуалов — написаны кровью.

Адэрр Кантон (Борт брига 'Скороход' 119 день весны 3686 года от В.Т. вечер)

Сижу на палубе, глубоко дыша после поединка с Баром. Лучший друг загонял меня до дрожащих ног и рук, но выигрывать чаще я у него так и не научился. И периодически залечивал синяки и ссадины от тренировочного клинка полученные от друга на тренировках. Наш бриг, идёт скорым ходом в Эзрамм, а оттуда верхом сначала до графства, а потом и в родной Дагр. С нами в качестве охраны и сопровождения десяток гвардейцев князя, парни все молодые из недавнего набора и в Дагре у них будет практика по противостоянию тварям и изменённым, ну и попутно охрана княжны и Рани.

Рани... Смотрю вправо и вижу свою любимую сосредоточенно рисующую что-то в планшете. Скорее всего, моя любимая работает над чертежами радиального четырёхтактного трёхцилиндрового двигателя внутреннего сгорания!

После просмотра моей визио-новеллы Академия буквально всколыхнулась. Все курсы буквально загорелись идеей вновь покорить воздушный океан. Поднялись архивы библиотеки альма-матер, прорабатывались концепты и идеи, но всё упёрлось в двигатели. В сегодняшних реалиях создать двухконтурный турбореактивный двигатель было почти нереально. Не осталось нужной технологической базы, да и сплавы нужные для производства таких двигателей воссоздать было крайне трудно, не говоря уже об авионике и конструкции планера, да и так, сверхзвуковая авиация это колоссальный объём конструкторско-инженерных задач, которые сейчас не решить от слова совсем. Ведь даже пилотов у нас нет. Не считать же за лётчиков парней и девушек из великокняжеского воздухоплавательного полка, ведь они летают на небесных левиафанах — дирижаблях, а это несколько отличная от самолёта техника...

В общем, дураков в Академии не было и народ от осознания величины проблемы изрядно пал духом. Но... Я снова влез, вот тянули меня за язык. Я пообещал построить летающую машину с использованием существующих технологий и материалов.

На общий скептицизм, не сказав — как я это сделаю, породив изрядную интригу.

Рани, как студент факультета магов-конструкторов насела на меня с вопросами, как я собираюсь решить проблему?

И я рассказал ей сначала о двигателях внутреннего сгорания, а потом и про звездообразный их вариант и закончил лекцией о поршневой авиации. Ещё на Земле, мы с Рустамом посещали Пермский авиаклуб и даже учились летать на поршневых самолётах, в частности на легендарном 'ЯК-52'. Асами, понятно, нам стать не довелось, но взлёт — посадка и простые фигуры пилотажа мы с другом освоили. Так же, заодно, досконально вникли в тему легкомоторной поршневой авиации, даже начали строить свой самолётик, но закончить не успели. Так что, я знал, о чём говорил своей невесте. Мало того, нашёл и скачал на кристаллы литературу уже этого мира на эту тему. И, моя любимая загорелась идеей построить такой двигатель, и самолёт на его основе. Мастерская моего отца и дяди, вполне позволяла справиться с этой задачей. Плюсом шло то, что Рани маг-конструктор и такая задача была для неё настоящим вызовом, хотя, я думаю, что она с нею справится.

Тай от возможности полетать на самолёте пришла в сугубый восторг, но поскольку училась она на факультете, который на русский язык переводится как — людоведение, ну или работа с разумными. Ну, она маг разума и её судьба это работа с людьми во всех возможных сферах человеческой деятельности, причём людьми я считаю все расы Азрраамарра. И моя любимая, будучи девушкой весьма умелой, решила помочь мне в строительстве планера. А за образец я решил взять американский лёгкий самолётик от фирмы Пайпер, а точнее модель J-5. Немного переработав кабину, сделав её трёхместной, с пилотами сидящими рядом и одним пассажиром за их спинами. Попался мне как-то этот самолётик в прошлой жизни, мы летали на нём в Италии на отдыхе, и я отлично изучил его устройство. Поскольку наш пилот, сам увлечённый авиатор-любитель, машинку свою любил преизрядно и обрёл в нас с Русом благодарных слушателей. Этот компактный и лёгкий подкосный высокоплан, отличался просто примитивной простотой в конструкции, при этом был невероятно прост и лёгок в управлении и доступен даже такому 'пилоту' как я.

Так что, сейчас, я восстанавливал его чертежи по памяти, попутно переводя линейные размеры, ну примерно, поскольку точно вспомнить их не мог. Да этого и не требовалось, чай не это 'СУ-57', которые я изобразил в новелле.

Так что, по приезду домой займусь его строительством; дерева, ткани и прочего в замке в достатке. А сложных и дорогостоящих материалов для него не нужно.

Сверху раздался звонкий девичий смех, и я поднял голову, посмотрев на 'воронье гнездо' на мачте. Там сейчас сидели Тай в компании с Натой. Рядом с ними, прямо на рее пристроилась Типли и все трое о чём-то оживлённо болтали.

— Тебя, поди, обсуждают? — тихо сказал сидевший рядом Бар.

— Наверное... — протянул я, и достал из-за спины новоизданную брошюру про инициацию девушек. Ну, выдержку из найденной мной книги. Вторую половину этого трактата так и не нашли пока, вообще от богатейшей библиотеки нашли мизерную часть, но, Дай сказал, что нашли зашифрованное послание в котором указано место куда спрятали остальное и теперь лучшие шифровальщики княжества пытаются его расшифровать. Надеюсь справятся... Ведь там должна быть вторая половинка учебника в которой описан способ бесконтактной инициации девочек, хотя зачем он мне уже?..

Из рубки вышел капитан и, подойдя к борту, встревоженным взглядом посмотрел куда-то за корму.

— Что такое, мастер Итрарр? — спрашиваю я его.

Тирс дёрнул ушами и нервно хлестнул по ногам хвостом.

— Шторм идёт, нам вдогон. Думал, успеем уйти, но видимо циклон поменял направление движения, — ответил тирс. — Скажите девушкам, чтобы спускались вниз, сейчас уберём паруса и скорее всего, уложим мачты на палубу. Проклятая буря, подери её Пустошь!

— Шторм? — удивился Бар. — Эта лёгкая белая облачность за кормой — шторм?

— Посмотрю, что ты скажешь, когда эта облачность нас догонит, а будет это довольно скоро, — ответил ему капитан.

— Мы можем утонуть?! — испуганно спросила отвлёкшаяся от чертежей Рани.

— Это океан, девочка, тут может случиться всё что угодно, — глухо сказал тирс и, нервно дергая хвостом, скрылся на мостике.

Я встал и, глядя вверх, крикнул:

— Тай, Ната, быстро спускайтесь вниз, шторм идёт!

Вижу, как Типли обернулась и посмотрела назад за корму. После чего, как-то удивительно плавно спрыгнула вниз, хлопанье крыльев и вот она рядом со мною. И лицо у неё человеческое с огромными глазами анимешки.

Девчонки же начали спускаться вниз, вернее пока пережидать суетящихся матросов, которые собирали паруса. Вот морячки влезли на верхний рей и Ната, а за нею и Тай перелезли на ванты. При этом как-то внезапно ветер стал куда крепче, и качка корабля сильно усилилась, а за кормой уже клубились тучи.

— Тай! — крикнула Рани. — Поторопитесь, я боюсь...

Вижу, как девчонки засуетились на вантах.

Порыв ветра заставил меня посмотреть за корму на приближающуюся громаду облаков, которые из белых на глазах превращались в сине-фиолетовые, кое-где в этой громаде мелькали яркие вспышки молний. Уже оборачиваясь обратно, ветер рванул особенно сильно, сверху раздался вскрик, и я мгновенно перешёл в ускоренный режим.

Взгляд вверх и я вижу падающую с высоты метров семь Тайвааль, вижу расширенные от ужаса глаза Наты на вантах. Заклинание 'подушка' под возлюбленную, оно начинает разворачиваться, но немного не успевает, не до конца погасив скорость. Глухой удар о палубу, возвещает о завершении полёта моей невесты. Я, надрывая мышцы, бегу к ней, всё ещё находясь в режиме ускоренного восприятия.

— Тай?! — глухой хрип из горла.

Но девушка смотрит в небо перекошенным от боли лицом, руки скрючены и дрожат.

Зелёная вспышка рядом и я вижу, как Типли водит над Тай светящимися зелёным светом руками.

— Сильные ушибы и сотрясение мозга, — говорит медик. — Приподними её!

Послушно приподнимаю княжну, девушка издаёт тонкий протяжный стон и из носика потекла тонкая алая струйка.

Звяк склянок в сумке у медика и док ловко вливает в рот Тай какой-то пузырёк. Та судорожно сглатывает, закашливается и обмякает в моих руках.

— Тай?! — взвизгивает Рани.

— Не кричи! — одергивает её авлар. — Она просто уснула под воздействием эликсира. Адэрр, поднимай и неси княжну к вам в каюту.

— Хорошо, — отвечаю я и, прижав любимую к груди, встаю. Подняв взгляд, сталкиваюсь с полными ужаса глазами лейтенанта-гвардейца. — Не переживай, у неё только ушибы и сотрясение, через пару дней поправится.

— Ты не понимаешь! — стонет он.

— Всё я понимаю, твоей вины здесь нет. Это несчастный случай, а ты не провидец, чтобы его предвидеть, — говорю я и, подвинув его плечом, иду в каюту. Вперёд уже умчалась Рани, готовить койку.

Хотя, лейтенанту не позавидуешь. Это чистый и незамутнённый залёт и за такое можно и из полка вылететь, куда-нибудь на восточное побережье в самый глухой гарнизон.

Уложив подругу в койку, на пару с Рани её раздел и Типли её еще раз осмотрела. Только гораздо тщательнее. Но, изначальный вердикт остался неизменным, множественные ушибы и сотрясение мозга средней тяжести.

Медик ушла, а я, укрыв Тай одеялом принялся утешать Ранию. С моей младшей невестой, случилась натуральная истерика. Рани, плакала навзрыд и искренне благодарила меня за то, что я спас Тай. Девчонка заметила мою 'подушку' под подругой. Ещё и спрашивала, как я умудрился так быстро среагировать и уйти в ускоренный режим? Я объяснил, что это входит в егерскую подготовку, а ускоренное восприятие это вообще основа-основ. Твари и изменённые могут напасть внезапно, а эта техника позволяет ускорить время реагирования и в итоге спасти жизнь. Пограничье не внутренние области, тут быстрая реакция залог выживания.

Когда Рани выплакалась, вышли из каюты и столкнулись с друзьями и дружинниками. Несмотря на сильную качку и прямой приказ старпома разойтись по каютам и сидеть в них, народ ждал вестей о княжне. Успокоили всех и попросили разойтись и не злить экипаж, итак наделали делов.

Хотя капитан Итрарр, с меня денег за провоз не взял. Княжеские кристалловеды успели выпустить копии моего кристалла и разослать в клубы и визиозалы столицы, а народ их посмотреть. И команда 'Скорохода' была в их числе, узнав в бравых космонавтах с 'Бурана', своего капитана, старпома и судового доктора. Что сделало тирса натуральной звездой. У него даже автографы брать начали.

Итрарр, как настоящий торговец своей выгоды не упустил, но и благодарным быть тоже умел. Так что, я сейчас у моряков с брига натуральный любимчик.

Вернулись с Рани в каюту и сев за столик углубились в чертежи самолёта. Только долго поработать у нас не вышло, буря разыгралась такая, что стало натурально страшно, страшно до ужаса. Я ни разу до этого не попадал в такой шторм на море и произошедшее, произвело на меня неизгладимое впечатление.

Буря продлилась три дня, и три дня нас не выпускали на палубу, давали лишь ухаживать за 'лошадьми' проводя по внутренним помещениям в трюм к конюшне.

Тай оклемалась и долго извинялась перед нами всеми за свою оплошность. Ну и благодарила меня, конечно же, но это отдельная история...

Полторы декады спустя (Замок Дагр, ранний вечер)

Медленно едем с девочками по улице моего города. Дагр пуст, поскольку большинство населения на дежурстве и на работах в полях, лишь немногочисленные дежурные в замке и детвора до десяти лет сейчас здесь. Но, я пока никого не вижу...

Ната, пожелав нам всем всего наилучшего, умчалась домой. Её отец булочник и сейчас у него самый разгар работы. К вечеру ему нужно напечь булок и хлеба для вернувшихся с работ фермеров и стражников. Чтобы люди получили к ужину свежайший, душистый хлеб.

Вот и большая площадь города, под раскидистым деревом с краю её вижу стайку детворы возрастом от четырёх до девяти лет. Дети заметили нас и, из кучки выскочил мальчишка-тирс в светлой тунике, он что-то неразборчиво вскрикнул и стремглав бросился к нам.

Спрыгиваю с коня и, сделав несколько шагов, подхватываю буквально прыгнувшего мне в руки братишку.

— Дэрри! — крикнул он и обхватил меня руками и ногам. — Дэрри!..

Прижимаю к себе брата и чувствую просто огонь в груди, тёплый, согревающий всё внутри. Рус, тихо всхлипывает мне в ухо...

Остальные дети, тоже подошли и окружили меня шушукающейся стайкой. Во взглядах малышни был откровенный восторг, и я мог их понять, вести о выигранном мной турнире сюда давно дошли, а популярность Большого турнира здесь была на уровне Олимпийских игр на Земле. И тут их земляк, Чемпион молодёжного турнира и призёр в абсолютном зачёте... И его можно потрогать, поговорить, для детей это фантастика.

— Соскучился? — шепнул я брату в ухо.

— Очень! Почему ты опоздал? — спросил он в ответ.

— На обратном пути в шторм попали. Три дня по океану носило, потом ещё и унесло далеко, так что, сам понимаешь?.. — ответил я.

— Понятно, — сказал брат. — Аллия уже заждалась, она даже на дежурства не ходит, так тебя ждёт. Она экзамены в Академию сдала, как и Саттия с Виллией...

— Дэрри?! — пискнула одна из девчонок из компании. — А ты правда — ЧЕМПИОН?!

Смотрю на неё, улыбаюсь: — Правда, хочешь, кубок покажу?

— Хотим! — проорала мелкота хором.

Отпускаю брата и достаю из седельной сумки свой кубок за второе место. Что вызывает бурю восторгов у мелкоты, даю им подержать его и, ребятня аккуратно передают кубок друг другу, попутно восторженно вздыхая. А я буквально купаюсь в их обожании и любви, отвечая на вопросы, обнимая и другими способами передавая им свои ответные тёплые чувства. Малыши рады-радёшеньки, а мне не трудно. Именно так, здесь в этом мире создаётся общность чувств и отношений. Эти мальчишки и девчонки через несколько лет встанут рядом со мной в строй и будут мне, как офицеру и магу прикрывать спину, а потом после службы будут трудиться в полях, на заводах и в мастерских, создавая владетелям, которым надеюсь стать и я, материальные блага. Так что, моё тепло и ласка к детям, сторицей вернётся мне в будущем. И это понимаю не только я...

Смотрю на своих любимых и вижу полные обожания взгляды в ответ от девушек и задумчивый взгляд лейтенанта гвардии. Остальные гвардейцы смотрят с одобрением, эти семеро парней и трое девушек, такие же выходцы из простого народа, как и детишки вокруг меня.

— Каттия! — восклицает Рус, глядя куда-то в сторону дерева. — Ты почему там стоишь?

И сорвавшись к дереву, вытаскивает из-за него донельзя смущённую девчушку. Ухватив малявку за руку, тащит к нам, а та идёт, словно сомнамбула не сводя с меня умоляющего взгляда.

— Дэрри, я хочу тебе представить Каттию Нитмарр, мою подругу, — громко говорит брат, подводя девочку ко мне. На вид ей лет пять-шесть, на ней видавшая виды заношенная туника и стоптанные сандалии. И, я её вижу впервые, значит, девчушка появилась у нас в городе недавно. Беру её на руки, и она тихонько прикасается к моей щеке ладошкой, словно убеждаясь, что я реальный.

— Моё имя Адэрр Кантон, Каттия, — говорю я. — Откуда ты у нас в городе, я тебя, раньше не видел.

Девочка смущается и, покраснев, смотрит в землю.

— Катти недавно у нас! — загалдела малышня. — Она раньше в баронстве Тарр жила, что в великом герцогстве Иврран. Но, зимой у неё родители погибли и её отправили к нам, у ней здесь родная тётка, госпожа Кларр.

— Вон оно что?.. — тихо говорю я. — Я грущу вместе с тобой, девочка.

Это ритуальная фраза сочувствия в этом мире. Вспомнил и её тётку, жадноватую с довольно скверным характером торговку сукном и швею. Думаю, своей племяннице семейка Кларр не обрадовалась, так как жили они небогато и ещё один рот их богаче явно не сделал. Ещё я замечаю, довольно развитое внутреннее ядро силы у ней в груди. Девочка будущий маг и маг весьма сильный, если её смогут инициировать. Но, у Кларров в семье трое парней, должны справиться по идее.

Размышляя, разглядываю ребёнка и поражаюсь её какой-то неземной, удивительной, невозможной красотой. Это что-то потрясающее...

— Адэрр, почему ты на меня так смотришь? — тихо спрашивает девочка.

— Да так, — смущаюсь я. — Ерунда... Дети, разрешите вам всем представить моих спутников.

Детвора притихла, глядя на сидящих на конях воинов, поскольку на Рани и Тай такая же, как и на гвардейцах полевая броня, девушки совершенно не выделяются на общем фоне.

— Дети, перед вами Великая княжна Княжества — Тайвааль Атоон и её этиаль, эдель Рания Синлинн, — говорю я, и девушки вежливо кивают. Среди детей же проносится удивлённый вздох. — А так же десяток лучших воинов нашей страны из личной гвардии Его Величества, во главе с лейтенантом гвардии Красторром Ритеном.

И гвардейцы хлопают сжатым кулаком по левой стороне кирасы.

В глазах и на лицах мелкоты откровенный восторг. Дети, открыв рты, разглядывают воинов, отчего те приосанились, демонстрируя себя в лучшем виде.

— Каттия, хочешь прокатиться со мной? — спросила Тай.

Девчонка на моих руках ахнула и мелко закивала, и я усадил её на коня перед княжной. А потом лейтенант предложил и всем остальным детям прокатится до замка вместе с гвардейцами и я рассадил детей к воинам. Брательника же и ещё троих малышей я усадил на Обжору, взял коня под уздцы и, мы медленно пошли в замок, до которого было чуть больше двухсот метров.

— Дэрри? — слышу тихий шепот Руса.

— Да, Рус... — отвечаю я.

— Скажи, а княжна Тайвааль с тобой приехала, потому что она твоя невеста? — спрашивает брат.

— А зачем ей в другом случае ехать в нашу глушь? — отвечаю я.

— Алли говорила, что ты ей писал о том, что у вас с Тайвааль роман, но я не очень верил. Ведь ты простой шевалье из провинции, а она дочь Государя. Мало того, я помню, что вы постоянно ссорились... как так? Вы помирились? — спросил младший.

— Помирились, видишь ведь, — ответил я.

— Да уж... права была мама, когда говорила, что ты не приемлешь ничего, что не отвечает критерию 'лучшее'. Если участвовать в турнире, то только для победы. Если любить девушку, то только принцессу, — прошептал брат.

Я удивлённо посмотрел на него.

— Когда это мама такое говорила? — шепчу я. — И где ты слов-то таких нахватался?!

— Ну, дней сорок назад, когда ты письмо прислал... только, я не понял в нём почти ничего, когда она его читала, — прошептал Рус. — Но, всё равно, ты молодец!

Я лишь тихо рассмеялся, не зная, что и ответить мальчишке.

Оглянулся и посмотрел на всех остальных. Тай о чем-то увлечённо шепталась с Катти, и девочка смотрела на мою любимую с нескрываемым обожанием. Да уж, чего у Тайвааль не отнять это умения нравиться. Причём она это делает профессионально, и чую, в конце лета вся детвора в городе будет буквально влюблена в неё. Дочь Государя прекрасно знает, как поддерживать положительный образ своей семьи у граждан и без разницы, где живут эти граждане, в столице или в глухой провинции на границе Пустоши.

Гулкий стук копыт по мостовой и над головой проплыл надвратный балкон, мы остановились внутри замка. Оглядываюсь, но пока тихо, даже дежурного не видно, наверное, отцу на доклад убежал.

Слезаем с коней, аккуратно ссаживаем детишек, которые дисциплинированно собираются у дальней стены на скамейке, любопытно посверкивая глазами. Девочки окружили Каттию и дружно шепчутся. Рус, крутится рядом со мной, я передаю брату лёгкие сумки которые он оттаскивает ко входу в донжон. Тяжёлые я отношу сам, потом помогаю Тай и Рани, но тут ещё и гвардейцы подключаются. У подруг, барахла поболее моего, им нагружены две заводные лошади.

И тут на террасе звякнуло окно, и раздался сдавленный писк, за которым послышался приближающийся топот. Чуть отхожу от дверей и успеваю поймать буквально вылетевшую ко мне в руки сестру.

За ней выходят родители, и наступает радостное время встречи.

А вечером, пришлось накрывать столы прямо на городской площади. Горожане пожелали чествовать меня за мои свершения в столице. И под конец, уже ночью я, использовав принесённый мэссиром Тонваном визар, продемонстрировал всем свою новеллу. Ну, на этом настояла Рани. И эффект от увиденного был ничуть не менее сильный чем в столице. Особенно на детей... а для брата я, похоже, превратился в кого-то близкого к богам, их посланником уж точно.

Аллия Кантон (Замок Дагр 7 день лета 3686 года от В.Т. раннее утро)

Стук копыт по дороге, солнце согревающее землю, отчего над ней поднимается лёгкий туман. Вокруг так же едут воины дружины, отправляясь в патрули. В полях уже работают фермеры, в общем идет обычная повседневная жизнь.

Девушка чувствовала в душе необычайный подъем и радость. Сегодня! Сегодня её сила станет ей доступна, и она наконец-то станет настоящим, полноценным магом. Рядом едет брат и Дэрри мрачен и задумчив. Он опять что-то читает в пачке бумаг и чертежей. Он всё ещё готовится к ритуалу, и девушку удивляло его странное, негативное отношение к этому. Не к ней, а именно к ритуалу.

Дэрри говорил ей, что оказывается, до Тьмы были техники бесконтактной инициации как мальчиков, так и девочек. Методику инициации мальчиков они нашли случайно в развалах женских романов во дворце, но вторая половина учебника, посвящённая девочкам, оказалась утерянной.

Так что брат сейчас готовился к традиционному ритуалу, но по какой-то продвинутой методике, почерпнутой из того же учебника по инициации. Девушка надеялась, что эффект от неё будет качественнее, Адэрр обмолвился, что если не напортачит, то ей не потребуется стабилизация и она сразу обретёт свою полную силу. А ещё, наконец-то можно будет, можно будет быть с Бармирром.

Любимый примчался вчера из Суварра вместе с сёстрами. Бар решил провести ритуал здесь в Дагре у их маленького источника на водопаде. После этого, она вместе с близнецами отправится в столицу в Академию. И опять расстанется с братом и любимым, но это ненадолго, осенью оба приедут учиться дальше и на каникулы, они будут ездить все вместе.

— Дэрри?.. — тихо позвала она брата.

— А!.. Что?.. — оторвался он от бумаг.

— А как там, в Академии?

— Нормально, — буркнул брат.

— А преподаватели сильно требовательные? — снова спросила она.

— Будь здоров, скучать некогда.

— Дэрри...

— М-м-м-м-м...

— А я слышала, что в Академии студентам встречаться запрещено?

— Да, запрещено, но только в общежитиях и по ночам. На остальную территорию Академии это правило не распространяется, но не рассчитывай на частые уединения, тебе на это ни времени, ни сил почти не останется. Да и Бар, приедет только осенью, — ответил Адэрр.

— А как же вы с Тай и Рани? — удивилась она.

— Ну, есть выходные и так, укромные уголки на территории, — сказал он и усмехнулся. — Не переживай, Бармирр их знает.

— Откуда? — удивлённо спросила она.

— Я показал, не переживай, — ответил он, и пришпорил Хулигана. — Поехали скорее, не стоит затягивать с ритуалом.

Спустя час добрались до знакомого с детства места. Маленький водопад и озерцо образованное им, рядом с водой широкий плоский камень. На нём, обычно всё и происходит, ну у других девочек. В озере чувствуется слабый источник силы, он недостаточен для строительства рядом поселения, но для ритуалов вполне подходит.

Брат спрыгнул со своего коня и снял с него сумку с какими-то своими компонентами для ритуала. Так же отвязал от седла несколько длинных линеек, строительный циркуль и кусок струны с креплением для мела. Таким размечали помещения при строительных работах.

После того он начал размечать мелом странный узор на плоской поверхности камня, оставив в центре довольно большую свободную от рисунка площадку. На разметку мелом у Дэрри ушло почти два часа, после, он из седельной сумки достал большую металлическую банку с краской и кисточку. Она удивлённо следила за тем, как брат поверх меловой разметки наносил линии краской отсвечивающей золотистым металлом.

— Что ты делаешь? — спросила она устав гадать над действиями Адэрра.

— Готовлю ритуал, — ответил он, почесав нос, отчего на кончик попала краска и, тот засверкал на солнце.

— Хи-хи, Дэрри у тебя нос в краске...

— Да? — удивился он и посмотрел на него, отчего сразу стал донельзя, смешно выглядеть.

Алли рассмеялась, чем вызвала ответную улыбку брата.

— Я почему-то думала, что для ритуала узор не требуется... — сказала она отсмеявшись. — Или что-то поменялось?

— Этот мир, забыл столько, что я поражаюсь, как сохранили имеющееся... — пробурчал брат и продолжил свою работу. — Алли, достань из седельной сумки надувной матрац и надуй его, насос там же.

— Ух-ты? — удивилась она. — Он же, наверное, дорогущий?! Ты его специально купил для ритуала?..

— Нет, но и для ритуала тоже, — ответил Дэрри не прекращая наносить краску.

Девушка отошла к лошадям, Хулиган пока она рылась в сумке у него на спине сопел ей в ухо и поскуливал. Зверь знал, что где-то в сумке есть сушёная рыбка и таким способом выпрашивал её. Девушка тихонько щёлкнула коня по носу и сказала: — Потерпишь немного, хорошо, Хулиган?

— У-р-р-р-р-м-м... — глухо прорычал конь и обиженно засопел. Но тут его боднула её Снежинка, и могучий чёрный красавец отвлёкся от дум о еде.

Накачивание матраца времени много не заняло, и когда девушка закончила, свою работу закончил и брат.

— Немного подождём, сейчас краска подсохнет и можно начинать, — сказал Адэрр и глубоко вздохнул.

— Дэрри, а почему под рунами на внешнем крае камень блестит? — спросила она, разглядывая узор.

— Потому что, для каждой девушки свой порядок рун, зависящий от свойств её ядра силы. Остальной рисунок, после того как я подам на него силу вплавится в камень и им можно будет пользоваться очень долго, руны же останутся на масле и их можно будет убрать по окончании ритуала, а завтра, Бар нанесёт свои, нужные для Сатти, — ответил брат.

— А сколько ждать? — спросила она, чувствуя нарастающее волнение и немного страх. — И ты уверен в правильности узора и ритуала?

— Уверен, его проверили и мне дали рекомендации, сам Его могущество инструктировал на твой счёт, — ответил Адэрр и отошёл к коням, где аккуратно разделся, сложив одежду стопкой. — Пойду, сполоснусь в озерке, а то вспотел...

— Я с тобой! — сказала она.

Прохладная вода, смыла пот и успокоила её волнение. Ведь рядом Дэрри, её Дэрри, а он все и всегда делает лучше всех.

— Идём, — сказал брат и протянул ей руку. — Только сними оберег с руки и кристалл накопитель. При ритуале они могут помешать.

Она послушалась, заметив, что и на брате нет ничего. Он в это время подошёл к одному из оберег камней у озера и активировал защитный контур окружив всю долинку кругом непроницаемым для нежити. Затем взял матрац и вошёл в круг узора, положив тот на свободное место посредине.

Девушка вошла вслед, чувствуя влажной кожей тёплый ветерок, дующий из долины. Внезапно все звуки обострились и краски стали необычайно яркими, сочными, словно со всего вокруг сдули и смыли всю пыль. Она заметила водяную взвесь над озерцом, тихий журчащий шум водопадика, стрёкот насекомых и трели птиц. Опустила взгляд и удивлённо застыла. Узор ярко светился, и от него ощутимо шло чувство клубящейся силы.

— Ложись, — тихо сказал брат.

Она присела на матрац и внезапно, до неё дошло, что детство заканчивается и наступает новый этап. Уже вечером, она будет считаться взрослой девушкой. И все решения в жизни она будет принимать самостоятельно. Больше не спрячешься за спинами родителей, и не сможешь опереться на их волю, всё! Совсем скоро, за всё в своей жизни ответственна будет она сама... только сама.

Тепло брата рядом.

— Дэрри, мне страшно! — прошептала она.

— Чего ты боишься? — обеспокоенно спросил он.

— Детство кончается, Дэрри и совсем скоро, я останусь один на один с этим миром...

— Этого не будет никогда! — горячо ответил брат. — Рядом всегда будем я и Бар, Тай и Рани, Вилли и Сатти и многие и многие другие. Ты никогда не будешь одна, Алли!

— Я не про это, — прошептала она, прижавшись к нему. — Я стану взрослой и право решать останется только за мной и выбор будет только мой. А это страшно, братик!

— Ты боишься ответственности?

— Да...

— Не бойся, это не страшно. Но, думать придётся много, и взвешивать всё куда как тщательнее, — сказал он.

— Это меня и пугает, Дэрри, — прошептала она.

— Не бойся, я помогу, если что, да и Бар и девочки тоже, — сказал брат.

— Хорошо... — ответила она, чувствуя, как сила вокруг буквально закручивается вихрем. Она посмотрела в лицо брата и увидела, что его глаза светятся ярким зелёным светом. А внутри в ядре нарастает пульсация, отчего из него волнами расходится боль. — Дэрри, чего ты ждёшь?

— Сейчас, маленькая моя сестрёнка, мне нужно настроиться, — ответил он и нежно-нежно поцеловал её в губы.

А потом она откинулась на матрац, чувствуя, как руки брата мягко ласкают её кожу, и снизу поднимается волна тепла, которая прогоняет боль.

Ласки становятся все настойчивее, она уже не может, сдержат стоны. Внизу, там в самом сокровенном буквально пылал огонь. И в то же время, клубящийся вокруг вихрь силы порождал настоящую дрожь во всём теле. Всё на миг застыло, она почувствовала, как брат мягко развёл ей ноги, прошептав на своём выдуманном, странном языке которому научил и её: — Это просто безумие! Я, наверное, сплю?!..

А потом, потом в паху кольнуло болью, но вслед за этим прямо я её ядро ударил поток силы и, оно словно взорвалось, отчего на девушку накатила волна настолько острого наслаждения, что она закричала и забилась под братом. Чувствуя, как он движется внутри неё, порождая волны всё более и более сильного наслаждения. И чем дальше всё это длилось, тем полнее она чувствовала разлитую вокруг силу. Это поток вошёл в неё и заполнил до самых краёв, заставляя пульсировать каждую клеточку тела.

Аллия совершенно потерялась в ощущениях, которые внезапно стали сходить на нет. Она прислушалась к себе, и поняла, что брат снова лежит рядом. Когда стих шум в ушах и волны наслаждения окончательно оставили её тело, она услышала странный скрип со стороны брата.

Привстала на руке посмотрев на него и пришла в ужас от увиденного.

На лице Дэрри вздулись вены, сосуды в глазах полопались и белки покраснели, но внутри зрачков пылал яркий зелёный огонь. Руки брата мелко дрожали, челюсти сжаты так, что скрипят зубы.

— Дэрри?! — пискнула она. — Что с тобой?!

Но, ответом ей был лишь глухой хрип.

— Дэрри?!.. — в ужасе крикнула она.

— Больно! — прохрипел он. — Мамочки, как же мне больно!

— Что с тобой?! — взвизгнула она, видя как изо рта, ноздрей и уголков глаз брата пошла кровь

— Это откат... — выгнувшись дугой, просипел он и забился, свалившись с матраца.

Аллия, вскочив, бросилась к нему и прижала бьющегося от боли парня к камню. Адэрр уже вообще ничего не соображал, он лишь глухо выл, скребя скрюченными пальцами скалу, порождая страшный и одновременно противный звук.

Девушка сформировала заклятие исцеления, но испуганно застыла, вспомнив, что кристалл накопитель остался в вещах за пределами пылающего всё ещё узора.

— Дура! — воскликнула она. — Ты же сама теперь накопитель!

Поток силы в узор заклятия и направить его на брата. НО! Но оно почему-то рассыпается в пыль, лишь коснувшись его пылающей ауры.

И снова и снова и снова! Но, результат тот же...

Брат же уже даже не стонет, он лишь мелко дрожит, а его кожа приобретает синюшный оттенок.

Аллию охватил ужас, ужас настолько сильный, что внутри всё словно застыло.

Адэрр посмотрел на неё умоляюще и что-то прошептал.

Она склонилась к нему пытаясь понять, что же он хочет ей сказать.

— Мы сейчас одно целое... — хрипит он. — Одно целое...

— Что?! — залившись слезами, спросила она. — Что это значит, Дэрри?

И тут её пронзает мысль! Аллия сравнивает ауру брата и свою и обе чувствуются абсолютно одинаковыми. А значит что? Значит, его нельзя лечить, как другого человека, его нужно лечить, как самую себя. Так, как она лечила бы сама себя.

Девушка формирует узор заклинания и вливает в него чудовищный заряд силы, но её ядро словно бы не чувствует утраты. Освободив заклинание, она видит, как вспыхивает аура брата, и он расслабленно растекается по камню. Повторить воздействие, и ещё раз и ещё!

— Хватит! — остановил её окрик Дэрри. — Хватит, Алли.

Она остановилась и посмотрела на него. С виду он был в полном порядке, аура светилась ровно, только всё лицо было в разводах подсохшей крови. Но, взгляд был чист, зрачки погасли, и белки глаз очистились, снова став белыми.

Адэрр переполз обратно на матрац и расслабился.

Она присела рядом, испуганно глядя ему в лицо.

— Дэрри?..

— Спасибо тебе, родная моя, — прошептал он. — Ты мне жизнь спасла, молодец, младшая.

— Что это было?! — проскулила девушка.

— Да... твой брат... самонадеянный кретин, Алли, — ответил он и засопел просто уснув.

А пылающий узор на камне погас, но металлические дорожки словно вросли в камень, ярко блестя на солнце.

Адэрр Кантон (Предместья замка Дагр, замок Дагр — вечер того же дня)

Медленно едем с сестрой по дороге между полей, до замка осталось около километра. Меня качает в седле словно пьяного, да я и чувствую себя, похоже, хотя в этом мире не пью совсем, потому, что не хочется и не нужно. Но сейчас у меня кружится голова и слегка подташнивает.

Аллия молчит, в мою сторону даже не смотрит, и я могу её понять, напугал девчонку до полусмерти. И виноват в произошедшем, только я сам, грубо нарушив ритуал, ну не мог я заниматься этим с сестрой, ещё и несколько раз. Решил сделать всё побыстрее, сократив время, притом, с помощью контура обратной связи оттянув на себя все негативные последствия. Результат... в результате всё получилось, но от отката я чуть не сдох.

Но... всё окупается тем, что моя сестрюня маг какой-то запредельной силищи. Я, по крайней мере, определить на глаз и чувства её верхнего уровня не смог, посмотрим, что покажет храмовый артефакт...

Когда очухался и проснулся, увидел Алли, сидевшую у небольшого костерка. Сестра молчала, рядом с нею тёрлись кони и Обжора по обыкновению клянчил жратву. Недаром я дал ему это имя, большего попрошайки чем он ещё поискать и не враз найдёшь.

Подо мной был надувной матрац, под головой сложенная одежда и накрыт я был плащом сестры.

Позвал её и наткнулся на хмурый, встревоженный взгляд. Подошла, села рядом на матрац.

— Что ты сделал? — спросила она.

— Инициировал тебя, — отвечаю я.

— Мне рассказывали, что должно быть иначе...

— Это продвинутая методика, Алли.

— Да?! — рассерженной кошкой шипит сестра. — Настолько продвинутая, что инициирующий должен в итоге умереть?! Ты понимаешь, что я тебя еле вытянула из-за грани?!

— Понимаю... и благодарю тебя, моя маленькая сестрёнка. Ты мой чудо... — говорю я, улыбаясь, но в глазах сестры блестят слезинки.

— Ты мерзавец, ты меня до смерти напугал! Я всё выскажу Его могуществу, по поводу этой методики, и Бару запрещу её использовать! — гневно сказала Алли.

— Не делай этого, дело не в ритуале, а во мне. Это я виноват... — шепчу я. — Я изменил методику, ускорил и нарушил ритуал, замкнув на себе несколько потоков и ментальный откат, забрав всю твою боль себе.

— Что?! — вскрикнула она.

— Прости, я не рассчитывал на такой сильный негативный эффект.

— О Боги! Какой же ты придурок, Дэрри?.. — и сестра разрыдалась, упав мне на грудь. — Больной дурак! Ты же чуть не убил себя...

— Прости... — прошептал я, поглаживая её по волосам. — Прости...

Когда Алли выплакалась, помогла мне одеться. Мы собрали вещи и поехали домой. Поначалу, я чувствовал себя довольно бодро, но где-то через час пути меня развезло, и я чуть не упал с Обжоры. Хорошо Алли это заметила и, подъехав вплотную, поддержала меня не то, точно грохнулся бы в пыль.

Всю остальную дорогу так и ехали бок — обок, и сестра держала мою раскачивающуюся, словно пьяную в дым тушку.

Но, дорога домой позади, и я вижу, как к нам от города скачет целая кавалькада. Боюсь, Тай как маг разумник и эмпат просекла моё состояние и взбаламутила всех остальных.

— Сейчас тебя будут бить, — тихо сказала Алли.

— Нет, младшая, не будут, ты держишь маскировку ауры? — сказал я, привалившись к ней.

— Держу, не волнуйся, но всё равно, ты... ты поступил... у меня даже слов нет, как это всё назвать, — прошептала она.

— Сколько раз мне просить у тебя прощения? — тихо сказал я, целуя сестру в щёчку.

— Не знаю, долго, очень долго... — ответила она, и тут подскакали встречающие.

— Что случилось?! — закричал Бар. — Дэрри, почему у тебя такой вид?..

— Как все прошло? — вглядываясь в наши с сестрой лица, спросил отец. — Всё хорошо?

— Всё просто отлично, — скалюсь я. — Аллия Кантон, сестра моя, покажи нашим родителям и друзьям свою суть.

И Алли снимает заклинание, а я любуюсь видом близких. Как на лицах их, удивление перерастает в полное потрясение. Отец аж рот открыл от того, что он увидел.

— Боги?! — прошептала мама-кошка. — Аллия, доченька, ты же 'Повелитель — жизни'!

И тут сестра чуть отъехала, и я таки свалился с коня.

Лежу в пыли, раскинув руки, небо надомной качается, но в душе дикий восторг и ликование! 'Я смог, несмотря ни на что, я смог, я это сделал!'

Поздно вечером.

Сижу в кресле с кубком горячего вина в кабинете отца и смотрю на огонь, горящий в камине. Рядом, на таких же креслах сидят родители. Все остальные сейчас в зале для приёмов гостевого дома и там натурально дым коромыслом. Музыка, танцы и бурная радость у всех. Мне полегчало, но танцор я пока никакой, и поговорить с родителями тоже нужно.

Весь прошедший час, я давал отцу и матерям развёрнутый отчёт о ритуале. Что, как и зачем я делал и почему получил такой страшный откат. Ведь не нарушь я методику и ничего подобного бы не было, но я не в силах был делать ЭТО с сестрой несколько раз подряд с небольшими перерывам. Внутри меня против этого восставала буквально всё. Я пошёл на риск, и риск себя оправдал, но объяснить своего поступка не раскрываясь я не мог, а раскрываться не хотел категорически. Я не знал, как отреагируют родители на то, кто я такой на самом деле, и проверять их реакцию желание отсутствовало прочно.

— Значит, ты нарушил ритуал из-за боязни привязать к себе сестру? — спросил отец, прервав молчание.

— В основном да, в процессе, я понял, что неосознанно включил у Алли механизм импритинга. И чтобы оборвать его, сдвинул потоки и пустил часть энергии извне, как 'крадущий'. Обрыв процедуры, привёл к удручающим последствиям, но и сорвал импритинг, страх сломал запечатление, где страх там нет места любви. А Алли отойдёт от обиды и страха, отойдёт, но запечатления нет, и не будет, — ответил я и отпил из кубка, терпкого и чуть вяжущего местного вина. — Простит меня за это, но объектом её влечения я не буду уже никогда.

— А если бы ты не нарушал ритуал? — спросила мама. — Механизм включился бы?

— Нет, — отвечаю ей.

— Тогда, зачем? Зачем ты изменил его? — послышалось от мамы-кошки.

— Сейчас я понимаю, что поступил опрометчиво и глупо, но это сейчас... — тихо сказал я. — Будет мне уроком, не умничать, а делать так, как положено по инструкции, но всё это мы уже обсуждаем по третьему кругу, мам.

— Он прав, Лати, все закончилось благополучно, но нам всем с вами пришла пора подумать, ЧТО, нам всем делать с могуществом нашей Аллии? — сказал отец.

— Что делать? — усмехнулся я. — Готовиться, плотнее участвовать в политике нашего государства. Вот к чему нужно готовиться...

— С чего это вдруг? — спросила мама.

— Мам, как ты думаешь, КТО будет следующим великим магом Княжества, а? — ехидно сощурившись, глядя ей прямо в глаза, спросил я. — Подсказать, или сама догадаешься?

— Но... даже если и так, то будет это ещё очень не скоро! — ответила мама.

— Но будет же, — поддержал меня отец. — Повелители — это редкость, а уж Повелители жизни...

— Повелитель жизни с подвластным источником столицы, это почти божество... — прошептала мама-кошка. — А Алли умная и упорная, она сможет достигнуть этой вершины.

— И как вы думаете, матушки мои и батюшка, маг такой силы останется в стороне от политики? Сможет? — говорю я. — А мы её близкие, самые близкие в этом мире.

— Боги-заступники! — потрясённо прошептала мама.

— Добро пожаловать в 'Высшую лигу', — подвёл итог отец.

— Х-х-х-ха! — сказала Латри, посмотрев на отца с улыбкой. — Сколько ты не бегал от политики, милый мой, она всё-таки тебя догнала. Даже здесь...

И мы дружно рассмеялись, а я внезапно почувствовал, что родители меня простили. Поняли и простили...

Хлопнули двери кабинета, и звонкий голос Руса прокричал:

— Дэрри, тут у тебя амулет мерцает!

Мальчишка подбежал ко мне и отдал амулет связи, на котором мерцал камушек связи с двоюродным братом. После чего со скоростью звука умчался обратно в Гостевой дом.

— Кто это? — спросила меня мама-кошка.

— Твой племянник и мой двоюродный брат — Тим, — ответил я, приняв вызов.

— Дэрри? — раздался голос Тима.

— Да, Тим, я тебя слушаю, — ответил я.

— Дэрри, я сейчас в столице, во дворце и тут все бегают как ошпаренные. Что случилось, брат? Я слышал, что обсуждают тебя и твою семью, готовят к вылету дирижабль?! — взволнованным голосом сказал Тимарр.

— Ну, я тут постарался... а да, кстати, что ты во дворце делаешь? — ответил я.

— Ну, я тут тоже постарался... — сказал брат и замолк.

— Тим?.. — позвал его я.

— Дэрри, скажи, что у тебя с сестрой, каков результат инициации? — тихо спросил Тим.

— Результат? Результат выше всяких возможных ожиданий, брат. Аллия — Повелитель жизни! — гордо ответил я.

— Понятно... — громким шёпотом сказал кузен. — То-то все так носятся...

— Тим, ты на мой вопрос не ответил, что ты делаешь во дворце? — снова спросил я.

— Адэрр, ты не один отличился, я тоже, — тихо сказал брат.

— Что с Даллией, с ней всё в порядке? — заволновался я.

— Я слышу твоё волнение в голосе, не переживай, всё в полном порядке, — ответил он.

— Что с сестрой? Что с моей племянницей? — спросила мама.

— Э-э-э-э... — удивился Тим. — Кто это? Кто спрашивает?

— Тимарр, это Лания Кантон — твоя тётка, — ответила мать.

— Тётя Лани?! Я очень рад вас слышать! А?.. — громко проговорил Тим.

— Тимарр, здесь ещё Ситварр и Латри, — сказал отец.

— Дядя Ситварр! Тётя Латрия! Я очень рад вас слышать! — ещё громче сказал брат.

— Тим, что с Далли? — прервал его восторги я.

— Далли — Повелитель смерти, — тихим голосом ответил Тим.

— Что?!!! — проорал я. — Кто?!!!

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха! — расхохотался Тим. — Я вижу, ты удивлён...

— Я потрясён! — совершенно искренне ответил я. — Ты такой молодец, брат!

— Боюсь, если бы ты не нашёл тот учебник, я такого результата достиг вряд ли... — сказал он. — А с учётом того, что наши с тобой сёстры, Дэрри, Повелители. Причём жизни и смерти, это автоматически выводит наши семьи в заоблачные высоты политики Княжества. Я не помню в истории, чтобы так было хоть раз...

— Это да... — тихо отвечаю я.

— Дядя Ситварр, тётушки? — спросил в это время брат.

— Да, Тимарр, — ответил отец.

— Я должен сообщить вам, что на дирижабле к вам с визитом прибудут мой отец Анварр и дед Ритмарр Лидн, — сказал Тим.

И я прям увидел, как он встал по стойке 'смирно' бесстрастно глядя перед собой.

— Мы, будем рады, видеть нашего отца и нашего брата в гостях, — сказал отец. — С нетерпением ждём.

— В течение пяти дней, дирижабль 'Странник небес' прибудет в Дагр, — сказал Тим. — Его Величество, просит Вас, господин барон и баронессы, подготовить вашу дочь к путешествию в Столицу.

— Мы приняли волю Его Величества, — отвечают родители хором.

И на несколько секунд повисает тишина.

— Тим... — говорю я. — А ты прилететь не хочешь?

— Я прилечу, — отвечает он уже спокойным голосом. — Дядя, тётушки я прошу у вас разрешения остаться в гостях на лето?

— Мы не против, Тим, — сказала мама-кошка. И отец и мать поддержали её кивками.

— Тим, зачем ты хочешь у нас остаться? — спросил я. — У нас же — захолустье, граница, тут нет ничего кроме леса, болот и тварей...

— Дэрри, а ты не отказался от постройки самолёта? — спросил Тим.

— Нет! — ответил я, и мы с отцом рассмеялись. — Папа с дядей и Рани, взялись за двигатель. Планер будем делать мы с мамой Латри и Тайвааль.

— Я хочу в этом поучаствовать, — сказал брат.

— Буду рад принять твою помощь, ты же маг-инженер, так что, работа над самолётом будет тебе в плюс, — отвечаю я.

— Еду! — крикнул он.

После чего, мамы и папа попросили Тима отнести амулет деду и отцу. Тим так и сделал, после чего мы с ним попрощались и я, оставив родителей болтать с дедом и дядей, отправился на вечеринку к сестре и подругам. Там сейчас собрались все мои одноклассники по замковой школе и куча других ребят и девчат из города. Этакое провинциальное пати, но народ был простой, честный и искренний, что очень ценили мои любимые девочки.

Тусовались почти до утра, только отправив Бара и Сатти спать, у них завтра то же, что было сегодня у меня и Алли.

А через четыре дня к нам в Дагр прилетел дирижабль за Алли. Для огромной серебристой сигары заполненной гелием, пришлось в срочном порядке строить причальную мачту. А у детворы был сплошной праздник, впрочем, как и у большинства взрослых. Такое событие!

Бар инициировал обеих своих сестёр и пусть, ни от Сатти, ни от Вилли никто не ожидал высоких показателей. Но стараниями Бара, одна стала гранд-мастером, а вторая магистром по силе. Потрясающий результат, сплошной восторг у графа и графини, приехавших проводить дочерей в Академию, так как обе улетают в компании сестры.

С дирижаблем прилетели дед, дядя и Тим. Встреча их, с моими родителями начавшаяся сдержанно-спокойно, кончилась морем слёз от матерей и деда. Уж не знаю, что на него так повлияло, но он попросил прощения у обеих, и... В общем, мы с отцом и дядей оставили их втроём, им это было нужно.

Тим познакомился с Аллией и, между ними возникла сильная симпатия, оба друг — другу очень понравились. А что будет, когда Алли встретится с Далли?! Хотелось бы мне это увидеть...

И брат в компании Рани и дяди Игарра, взялся за движок. Просто сходу взялся, посмотрев на чертежи планера. В планах у двигателистов было сначала собрать однорядный двигатель, но с прицелом на двухрядную шестицилиндровую примерно четырёхлитровую звезду. Ориентировочная мощность этой звезды должна была достигнуть 100КВт в местном эквиваленте. Я подкинул им идею компрессора и редуктора на винт с автоматом шаг-газ. А работать всё это будет на обыкновенном спирте, ну с добавками, улучшающими воспламенение.

Адэрр Кантон (Замок Дагр, 14 день лета 3686 г. от В.Т. утро)

Раннее утро, стою в поле за пределами города и смотрю на исполинскую сигару дирижабля. Рядом Бар и Тим, а так же Дакурр. Чуть в стороне шепчутся и обнимаются наши девушки. Там и Алли и близнецы и Тай вместе с Рани, и Ната и остальные девчонки из нашей компании. Они шушукаются и смотрят на меня смеющимися взорами, а я вспоминаю, как они меня знатно 'потроллили' всей компанией. Я помнил, что в прошлом году пообещал близнецам перед отъездом, и они как выяснилось, тоже прекрасно помнили. Но, я сын владетеля, будущий маг и офицер, так что, слово моё должно быть твёрже алмаза.

И тут меня пробрало, два дня назад я решил во всём сознаться любимым и попросить помощи и совета в решении, этой щекотливой ситуации. Обе мои возлюбленные с гордым видом заявили, что я обязан исполнить обещание и я натурально пал духом. Поскольку делать этого не хотел совершенно, но и отмазаться похоже, тоже не мог.

Промаялся целый день, не замечая переглядывания девчачьей части замка, даже мамы с любопытством смотрели на меня. Думаю, обе прекрасно знали о моём обещании и ждали, что я решу с этим делать. Я же, не найдя никакого решения, уже вечером поплёлся в комнату к близнецам.

Обе были в одном из номеров Гостевого дома, и когда я пришёл и встал перед ними, сидевшими в креслах и ждавшими, что я им скажу.

И куда делось всё моё красноречие и хладнокровие?.. Я бессвязно мямлил, какую-то чушь, глядя при этом в окно. Ну не воспринимал я обеих, как объекты сексуального влечения. Совсем не воспринимал, мне после стабилизации кроме Тай и Рани вообще никто был не нужен. Я стоял, смотрел в окно, на площадь замка и пытался донести до близняшек эту мысль. Пока не услышал из кресел мычание и хрипы. Обернулся и посмотрел на сестёр...

Сатти зажимала рот ладонями, Вилли же просто закрыла ими лицо и хрипела. У Саттии было красное лицо и в глазах стояли слёзы...

— Что с вами?! — удивился я и тут их прорвало. Близнецы хохотали так, что чуть с кресел не попадали, до икоты и слёз. А я стоял и смотрел на них с потерянным видом.

В общем эти вертихвостки ещё в первый день, когда я уехал с Алли на инициацию обо всём поговорили с моими любимыми и матерями. И все дружно решили, что освободят меня от обещания, но при этом мне об этом не скажут. Устроив очередную проверку... и, похоже, проверку я таки прошел. Но стоила она мне дорого. Ладно хоть народ повеселил, так как близнецы ничего скрывать не стали и в красках расписали мои косноязычные потуги откосить и уговорить их освободить меня от обещания.

Вижу, как заканчивается погрузка в дирижабль вещей моих близких и их коней. Вообще, этот двухсот пятидесяти метровый в длину и сорокаметровый в диаметре исполин имел гондолу длиной сорок метров и мог на одном заряде кристаллов накопителей увезти почти сорок тонн груза на расстояние десять тысяч километров. Так что, ему вес девчонок с конями и их барахла, почти ничего не значит.

Подошёл дед и с улыбкой посмотрел на меня, потом на Тима. Положил нам на плечи свои жилистые, с твёрдыми бляшками мозолей ладони и тихо сказал:

— Я горжусь, что у меня такие внуки! И сожалею, что из-за своего дурного характера потерял столько времени, невосполнимого времени с тобой, Адэрр и с сестрой твоей, — мужчина прикрыл глаза и тяжело вздохнул. — Простите меня, дети мои, я виноват перед вами, перед всеми вами...

Я положил свою ладонь на его и слегка сжал.

— Я на тебя не в обиде, деда, хотя ты конечно, сильно неправ. Но, сейчас уже поздно об этом говорить, главное, что ты признал и исправил свою ошибку и наша семья снова едина, — сказал я.

— А ты что скажешь? — спросил дед Тима.

— Я тебе раньше уже всё сказал, но со словами Дерри соглашусь, — ответил деду брат.

Пожилой мужчина покачал головой, а потом порывисто обнял нас обоих, прижав к себе. Я же стоял и смотрел на своих дядьёв, Ингарра и Анварра, которые тоже обнимались. Отец рассказывал, что оба были лучшими друзьями и тяжело переживали разлуку.

Потом, родители благословили Тай, граф и графиня сделали тоже самое с близнецами.

Аллия подошла ко мне и встала напротив, с нежностью глядя мне в глаза. После чего молча, уткнулась мне лицом в грудь, я обнял её, и мы застыли в тишине. Постояли недолго, после чего сестра попрощалась с хлюпающим носом Русом, а я со всеми улетающими.

После, улетающие погрузились в летающего 'левиафана'. И тот, засвистел электрореактивными движками и медленно пошёл вверх...

А мы, отправились строить наш самолёт.

Глава 19. Тропка в небо.

Адэрр Кантон (Предместья замка Дагр, сторожевая вышка, 30 день лета 3686 г. от В.Т. день)

Сидим на вышке и играем в карты, в обыкновенные игральные карты Земли. Каюсь, привнёс их сюда именно я, изготовив на отцовской типографии первую колоду. На начальном этапе, показал своим друзьям и знакомым игру 'Тысяча' и она моментально завоевала всеобщее одобрение и любовь. В последующие несколько недель, типография печатала колоды карт без остановки и сейчас в картишки режется почти весь город 'от мала до велика'.

Очередная раздача и Бар тихо говорит: — Играю 120.

— Пас, — отвечаю я.

— Пас, — вторит мне Ната.

Лейтенант Ритен переворачивает прикуп.

— Опа! — восклицает Бар. — Сто одиннадцать в прикупе!

— Везёт тебе! — грустно говорит Ната.

— Да нормально всё... — отвечает друг и сгребает карты, Ритен при этом записывает свои очки в тетрадку.

— Я на бочке, — весело говорит Касторр.

В это время, Бар скидывает нам с Натой карты и объявляет: — Иду — двести!

— Хм... — хмыкаю я, разглядывая карты. Похоже у нас Натой по 'болту'.

Подруга смотрит в карты с грустью.

— Предлагаю открыться? — говорит она.

— Поддерживаю, — говорю я, и мы скидываем карты на стол.

Посмотрев на расклад, отдаём всю пачку Бару. Лейтенант аккуратно заносит результат в тетрадь, старательно рисуя нам с Натой по прочерку. Я оборачиваюсь и оглядываю окрестности, то же самое делают все остальные. Карты картами, но мы на дежурстве и от обязанности следить за окрестностями нас никто не освобождал. На лежаке в тени лежит Тай и оглядывает округу в бинокль. На девушке только трусики, впрочем, как и на нас всех, ну разгар лета — жара.

Рани и Тим от дежурств освобождены, моя любимая и брат, в компании с младшим, мелким-любопытным, занимаются двигателем. И их двухрядная, шестицилиндровая звезда уже вовсю ревёт на стенде. Проходя испытания, на прочность, износ, расход топлива и прочие сопутствующие нормальной инженерно-конструкторской работе.

Планер мы закончили позавчера, по ходу производства в его конструкцию внесли множество изменений. Во-первых; материалы обшивки, поначалу, я хотел сделать её из плотной ткани, получаемой из одной местной травки. По плотности и фактуре она походила на земной шёлк. Но, как выяснилось, укрепить ткань было нечем, в наличие не было лака похожего на бакелитовый. Но, на помощь мне пришёл Тим, посоветовавший склеивать два слоя лимранового шпона прокладывая его искомой тканью. Ламран, это такое местное растение похожее на земной бамбук, его сушили, пилили на трубы и с помощью станка, резали на шпон, из которого делали фанеру, отличающуюся чудовищной прочностью. Мало того, толщина этого шпона получалась около одной десятой миллиметра, так что сэндвич из двух листов шпона и ткани, склеенный под прессом, был просто великолепен в качестве обшивки корпуса и крыльев. Сам набор корпуса выпилили из ламрановой фанеры, и из-за этого планер получался легче и прочнее оригинала. Так что, в процессе сборки конструкцию переработали. Салон сделали больше, и он стал пятиместным с большим багажным отсеком, в котором были установлены крепления под дополнительный топливный бак. С этим баком, время полёта увеличивалось почти на четыре часа, ну в проекте. Что будет в реальности, покажут лётные испытания.

— Дэрри? — зовёт меня Ната. — Прекращай любоваться Тай и давай играть.

Я оборачиваюсь и под ехидными взглядами друзей беру раздачу. Игра, как и наше дежурство — продолжается.

На соседних вышках, ещё четверо гвардейцев ВК. Остальные из десятка, ходят вместе с егерями, набираясь опыта. В общем, их сюда для этого и послали, а не только охранять попу княжны от проблем и опасностей. Лейтенант Ритен вообще из патрулей не вылезает и у него сегодня форменный выходной. Поскольку когда мы в городе, Тай в плотной охране не нуждается и гвардейцы в Дагре не сидят, а шарятся в пограничье, нарабатывая опыт уничтожения тварей. А поскольку парни и девушки подготовлены по максимуму, то этим летом ещё ни разу, ни твари ни изменённые, не напали на фермеров в полях. Что опять же, добавило любви горожан к Тай да и к Рани тоже сделав из обеих настоящих кумиров. Тем паче, что моя 'младшая' невеста, пропадала в кузнице у дяди, где изготовила в компании с ним сначала один двигатель, который прекрасно отработал своё на стенде, был отремонтирован, модернизирован и сейчас служит приводом городского резервного водяного насоса. На случай каких-нибудь непредвиденных обстоятельств, навроде бахара. Чтобы было чем закачивать резервуары в убежище.

Двухрядная же звезда оказалась куда как сложнее, ну вернее проблем с ней было гораздо больше. Мои домашние инженеры-двигателисты, решили сделать мотор по-максимуму. Разработали для него компрессор и редуктор, лопасти винта приобрели саблевидную форму, отчего удалось поднять тягу почти до трёхсот килограмм. Для планера, вес которого в полностью загруженном состоянии был около пятисот килограмм, этого с избытком. В конце — концов, я не истребитель строил. Так же, когда прошли первые испытания двигателя, сразу же возник вопрос следующего в модельной линейке. И Рани совместно с Тимом начали его проектирование. Это была ни много ни мало, десятицилиндровая, двухрядная звезда, мощностью под тысячу лошадиных сил. Но я этот проект зарубил, попросив их разработать пятицилиндровый однорядный вариант, сил на четыреста-пятьсот для проектируемого, уже мной, грузопассажирского самолёта с задним расположением двигателя и толкающим винтом в аэродинамическом кожухе. Но, строить его, мы если и начнём, то только после успешных испытаний первой модели. Да и учиться летать на 'кукрузнике' куда как проще. В авиаотряд уже записались кроме моих любимых, братьев и друга, все гвардейцы и пяток егерей. Самолётик идеально подходит для патрулирования границы и перевалов. Можно ведь снять второй ряд сидений и ещё больше увеличить запас топлива, благо в этом мире технологии перегонки и переработки пищевых отходов в горючие вещества достигли настоящего совершенства. Что не съедали кони, то шло на ректификат, которым отапливали зимой дома, так что увеличить выработку спирта для самолёта проблем не составляло никаких. Только вот, если таких самолётов будет много, вопрос с топливом может встать остро. Но, это не мои проблемы, в Княжестве есть и люди и технологии, что-нибудь придумаем. Главное мне не напортачить и построить нормально летающий самолёт.

Так, размышляя о перспективах и проблемах будущей поршневой авиации, я и продолжил игру, в которой в этот раз победил лейтенант, забрав четыре серебрушки ставки.

Потом, как набравший меньше всех очков я отправился на лежак наблюдать за окрестностями, а Тай села к столу. Сделали ставку и игра продолжилась...

Утро следующего дня.

Резвой рысью едем в город, нас сменили, и мы спешим домой узнавать результаты испытаний и в случае их успеха, скорее всего, сегодня же будем монтировать движок в мотораму. В этот раз мы с княжной позади всех, молча слушаем спор о перспективах авиации. Бар, очарованный концепцией фонтанирует идеями применения, а Касторр ему оппонирует, но так, вяло, поскольку сам воодушевлён не меньше. Ната периодически вставляет едкие критические комментарии, вызывая общий смех.

— Как думаешь? — спросила меня тихо Тай. — Если с двигателем всё получится хорошо, к концу лета сможем построить самолёт для путешествия в столицу?

— На имеющемся двигателе — нет, а тот, что побольше, с ним ещё ничего не ясно. Там только проектирование и то, в самом начале. Да и над планером мне придётся посидеть изрядно, — отвечаю я.

— А на этом? На первой модели? — спросила любимая.

— Нет, слишком рискованно, да и скорость у него мала... не, не стоит даже планировать. Давай дождёмся испытаний первой модели, а потом, опираясь на них, будем думать о второй, — говорю я. — Пока же, и летать-то никто не умеет, одни наставления у нас, которым под три с лишним тысячи лет.

— Это да... — тянет княжна. — Дэрри, а может, ты испытательные полёты отдашь кому-нибудь другому?..

— Кому? — удивляюсь я.

— Ну, не знаю? Лейтенанту Ритену например? — отвечает она.

— Нет уж, — строго говорю я. — Я это затеял, мне и начинать полёты. А там и все остальные... ты то, учиться не передумала?

— Нет! — восклицает Тай. — Это же, это же потрясающе, ты меня не отговоришь...

— Вот и ты меня не отговаривай, — говорю я и, подъехав вплотную, обнимаю и целую её.

— Всё равно я за тебя боюсь, — шепчет она, когда мы оторвались друг от друга.

— Риск есть, согласен, но у нас тут и без полётов он постоянно есть... — отвечаю я, и мы въезжаем в открытые ворота города.

— Я переоденусь, поем и приеду к кузнице, без меня двигатель ставить не начинайте! — кричит Ната и, пришпорив коня, мчится домой.

И подъезжая к замку, мы слышим нарастающий рёв работающего на полных оборотах двигателя. И как раз когда мы заехали в ворота, рёв стих и послышались голоса от кузни, кто-то с кем-то ожесточённо спорил.

Спорщиками оказались дядя Ингарр и Тим. А сутью спора был наш двигатель...

— Дядя Ингарр! — громким голосом говорил Тимарр. — Судя по тому, что мы видели вчера при снятии четвёртого цилиндра, ресурс мотора около пятисот моточасов.

— Не согласен! — горячился дядя. — У нас слишком мало данных по износу деталей, а ещё и это твоё антифрикционное напыление... пока не выработаем ресурс двигателя, не сможем ничего говорить определённо. Так что, я больше трёхсот часов не дам.

— Но! — восклицает брательник.

— И никаких 'НО'! — перебивает его дядя. — Если бы мотор стоял на наземном транспорте, тогда да, но он для авиации, а там, сам понимаешь, обочин нет и при выходе из строя мотора, можно упасть и разбиться насмерть. Так что, триста часов и точка!

— Ладно... но это только по первому мотору, и после выработки трёхсот часов мы его разберём и уточним данные, — говорит Тим.

— Именно, парень, — говорит дядя. — Вот Рания со мной не спорит, в отличие от тебя... женщина сердцем чует и волнуется за тех, кого любит, стараясь избежать лишнего риска.

— Дядя, ребята, мотор готов? — спрашиваю я.

— Готов, можете забирать и ставить, — отвечает мне дядя. — Сейчас я позову подмастерьев, помогут вам с установкой.

— Это чуть подождёт, сначала позавтракаем нормально, а потом и за работу, — говорю я.

— А полёты когда начнём? — спросил Тим и его поддержал нетерпеливым писком, Рус.

— Завтра с утра, — отвечаю я, и ухожу в замок.

Установка двигателя заняла весь оставшийся день. Дело оказалось небыстрым и потребовало массу усилий и времени. В общем, мотораму придётся переделать, эргономику мы не просчитали. Но, для первого раза пойдёт... Подключили все тяги, заправлять самолёт не стали, поскольку взлётать будем с дороги, а туда машину ещё нужно отбуксировать.

Когда закончили, уже на закате, установили капот, и я полюбовался делом рук своих. Самолётик, несмотря на простенький вид, получился красивым. Покрашенный красной краской с большой белой цифрой '1' на борту и плоскостях, он блестел полированным лаком, словно гоночный автомобиль.

— Красота! — прошептала чумазая Рани, прижавшись к не менее чумазому мне. С другой стороны прижималась княжна с чёрными разводами на лице от пыли смешанной с моторным маслом.

— Да, красивая машинка! — согласился я. — А как говорят инженеры: 'Красивая машина — хорошо работает', так что завтра мы и проверим это утверждение.

— Я всё равно за тебя боюсь, — прошептала Тай.

— Прекрати, — ответил я ей и поцеловал, после поцеловал Рани. И в это время, провыл стартер, и дядя завёл двигатель.

Погонял его чуть-чуть и заглушил. Вылез из кабины и, подойдя ко мне, сказал: — Всё работает, Дэрри, остальное за тобой. Теперь твоя задача, поднять его в небо.

— Это завтра, спасибо, дядь Ингарр, — ответил я.

— Это тебе спасибо, Адэрр, давно я так увлечённо не работал, и если твоя машина полетит, ты должен научить меня ею управлять, — ответил он, и пошёл в сторону бани.

Адэрр Кантон (предместья замка Дагр, 32 день лета 3686 г. от В.Т. раннее утро)

Стою на дороге, уходящей от нас к соседям и дальше к центру страны. Этот участок от ворот и до ближайшего поворота, широк, порядка двенадцати метров и длинен, около двух километров. И сегодня он послужит мне ВПП. Поскольку дорога выложенная плитами, весьма ровная, почти как хорошее шоссе моего мира.

Оборачиваюсь и смотрю как подмастерья дяди, и мои друзья, заканчивают крепить крылья к фюзеляжу нашего самолётика. Крепят растяжки, металлические трубы прикрытые обтекателями из композита обшивки. И проверяют все тросики и шарниры элеронов и рулей. Так же ещё раз смазывают все контрольные места силиконовой смазкой. Бак заправлен лишь на четверть, этого хватит на первые подлёты и полёт.

Как положено в авиации, путёвка в небо начнётся с пробежек и подлётов, и лишь после всего этого, я попробую поднять его в небо. Поскольку пилот я так себе, то и выпендриваться не буду. Буду следовать буквально вбитым в меня правилам освоения новой машины. Пусть она и очень проста в пилотировании.

Вот всё закончили, и Бар сказал мне об этом. После чего я сам обошёл самолёт и проверил всё лично. На недоумённый взгляд друга сказал: — Так положено, это обязательная процедура в малой авиации, Бар.

На что друг хмыкнул, но ничего не ответил.

Сажусь в кабину и проверяю все приборы, проверяю работу штурвала. Мы решили сделать управление именно таким, из-за тесноты пилотских мест. Правую дверь закрыли, и я включил зажигание. Загудел моторчик бензонасоса нагнетая давление в систему впрыска, погасли тестовые лампы. Известив меня, что опрос датчиков двигателя прошёл штатно. Движок у нас инжекторного типа с цифровым управлением. Управляющий блок кристаллический, его вырастил мэссир Тонван по собственным чертежам. Пусть он и примитивен, но для такого движка его хватит с избытком.

— От винта! — командую я, и вижу, как разбегаются все вокруг. Тай отводит Руса и, прижав брата к себе смотрит на меня с тревогой. Рядом с нею Рани и обе моих матери, отец, дядя и Тим с Баром стоят с другой стороны.

Взвыл стартер, и двигатель, чихнув, завёлся. Трёхлопастной винт, превратился в серо-жёлтый круг. Ещё раз проверяю все датчики, давление масла в норме, температура ещё нет, но она быстро растёт.

Чуть прогрев двигатель, на рукояти РУД выставляю шаг лопастей и, отпустив тормоза, прибавляю газ. Мотор зарычал, и машина медленно тронулась вперёд, ещё чуть газа. Мотор завыл, и скорость стала расти быстрее. Чувствую, что под воздействием крутящего момента винта меня тянет вправо, и я выравниваю машину с помощью педелей.

Скорость растёт и примерно на ста километрах в час хвост отрывается от земли. Сбрасываю газ, и медленно подтормаживая, останавливаю самолёт. При торможении, тянет влево и это стоит учесть и записать в журнал испытаний.

Повторяю всю процедуру, укатываясь почти на километр от ворот города. Тут меня поджидают гвардейцы, и мы разворачиваем самолёт в обратную сторону.

Качусь обратно, то поднимая, то опуская хвост, пока не докатываюсь до стоящих друзей, родных и горожан.

— И это всё?! — удивляется Бар, когда я открываю двери.

— Это первая часть, — отвечаю я, заглушив мотор. — Помогите мне развернуться.

— Это мы быстро, — восклицает друг и пока машину разворачивают, мы с отцом записываем в журнал испытаний выявленные при пробежках моменты.

— Что дальше? — спросил отец, пока дядя проверял двигатель.

— Подлёты, — отвечаю я. — Сначала туда, а потом обратно и посмотрим, как работают шасси, и летит машина.

— Н-да?! — удивляется отец.

— Если что падать не высоко... — отвечаю я и улыбаюсь, глядя в задумчивое лицо отца. — Успокойся ты, так положено.

— Ладно, всё готово, похоже, — говорит он, кивнув на самолёт.

Снова обхожу самолёт, по кругу проверяя и сев на место пилота, завожу двигатель. Оглядываюсь, закрываю двери и, проверив датчики и индикацию, вижу, что всё нормально.

Полный газ, и машина срывается с места. Быстрый разбег и вот я уже лечу. Прибираю газ, не давая самолёту набрать высоту, уже вижу приближающихся гвардейцев. Двигаю регулятор шага и машина замедлившись касается дороги, пробежка, регулятор чуть сильнее на реверс и... Я так и не понял, как умудрился поймать момент. Но такой маневр чуть не закончился капотированием! Когда заднее колесо глухо стукнулось о плиты я, судорожно сжимая штурвал, сидел несколько секунд 'ни жив — ни мёртв'.

— Бля! Что это было? — шепчу на русском я. Мотор заглох и подбежавший гвардеец распахивает дверь.

— Всё в порядке?! — встревожено спрашивает парень.

— Нет! — отвечаю я. — Вот для этого и нужны подлёты. Чуть не скапотировал!..

— А-а-а-а... — тянет он. — Что-то нужно переделать?

— Именно, — говорю я и выпрыгиваю из машины. — Давайте развернём её, да я полетел обратно. Внесём изменения в управление и, наверное, можно будет сделать пробный круг.

— Как скажешь, — отвечает он, и мы вчетвером споро разворачиваем самолёт.

Вернулся обратно и обрисовал всем проблему. Дядя быстренько, прямо на месте приделал к РУД ограничитель, так что сейчас винт на реверс не повернёшь. Да и чёрт с ним, этот самолётик и без реверса нормально тормозит.

Снова всё проверили, включая стойки шасси и сами шасси и всё было нормально. Подошла мама-кошка и вручила мне кувшин с холодным ягодным морсом. Я жадно выпил не меньше половины его, отдав остальное дяде.

— Ну как ты?! — тихо спросила мама.

— Всё нормально, всё по плану, — отвечаю я. — Не волнуйся.

После чего снова залезаю в кабину, пристёгиваюсь ремнём и, повторив все процедуры, завожу двигатель, вслушавшись в звук его работы, но... всё отлично работает, и слава Богам!

Глубоко вздыхаю, медленно выпускаю воздух, винт во взлётный режим и снова газ до упора. Разгон! И... Здравствуй небо синее!

Господи, какой же это КАЙФ! Самолёт слушался меня словно это у меня крылья. Из-за более мощного мотора и редуктора, резво набирал высоту. Пробные маневры проходили без сучка и задоринки, ровно так, как и должны. Набрав полкилометра по альтиметру, пошёл на круг, по пути крутанул бочку, и машина легко выполнила маневр.

Поворот, и я над предгорьями. Внизу вижу вышки и с них множество бликов, народ смотрит на меня в бинокли, забыв про всё и всех. Покачал им крыльями и снова поворот, но градус немного другой. Я так делаю специально, чтобы после последнего поворота выйти на глиссаду посадки.

Эх-х-х-х! Не удержался я, не удержался! Не став приземляться сразу, просто прошёл вдоль дороги, на высоте сотни метров разглядев толпу внизу.

А там!.. Там царило ликование и восторг. Все дружно махали мне руками и что-то кричали, но расслышать не получалось, всё сливалось в многоголосый крик.

Сделал второй круг и в этот раз аккуратно приземлился. Машинка никаких сюрпризов не доставила, слушалась, как родная. Останавливаюсь, глушу мотор и, не успев выйти, попадаю в объятья родни и горожан. Меня поднимают на руки, относят от самолёта и начинают подбрасывать в воздух восторженно вопя.

Когда страсти немного поутихли, меня поставили на землю и... И заставили прокатить в небо во-первых всех участников строительства самолёта, а во-вторых всех желающих, и мне пришлось выполнить просьбу. Полёты шли весь день, и в один момент чуть не закончились трагедией. Всё-таки дорога это не аэродром и её ширины может не хватить для нормального приземления. Вот и мой самолёт чуть занесло и лишь чудо помогло мне удержать его на дороге. Мой испуг почувствовала Тай и любимая почти отговорила нас от полётов, но под общим напором всё-таки сдалась и мы продолжили. Я покатал всех желающих и в последний полёт, уже вечером полетели Тай, Рани, Бар, Ната и Рус. Пусть это был небольшой перегруз, но устоять под умоляющим взглядом младшего я не смог.

И вот мы в небе, мотор тихо рокочет, создавая непередаваемый фон полёта. На соседнем пилотском кресле лучший друг, а девушки сзади, на коленях у Тай сидит Рус и заворожено смотрит вниз. Ни в его виде, ни в чувствах нет ни капельки страха, лишь восторг, дикий восторг...

— Дэрри?.. — тихо сказал Бар.

— Да, — отвечаю я и смотрю в сияющие восторгом глаза друга.

— Можно... можно мне... попробовать? — и Бар коснулся ладонями штурвала.

— Можно, — отвечаю я и после того, как Бар взялся за управление опустил руки, сложив их на груди.

Бар по моим советам, аккуратно маневрировал, но я заметил, как с него потоком потёк пот. Несмотря на скованность и нервоз, Бар слушался меня и всё у него получалось.

— Завтра, управлять буду я! — сказала Рани.

— Нет, любимые мои, завтра вы все, все кто хочет научиться летать, будете заниматься на тренажёре, — сказал я.

— На этой деревянной раскоряке со штурвалом?! — удивились девушки хором.

— Да, именно на ней и лишь тогда, когда вы чётко усвоите азы работы с элементами управления, вы сядете за реальный штурвал и подниметесь в воздух, — сказал я. — И к тебе, Бар, это тоже относится.

— Но?.. — удивился друг.

— Никаких 'но', — жёстко ответил я. — Воздух не терпит самодеятельности и расхлябанности. Так что, сначала азы, а потом всё остальное. И нам нужен нормальный аэродром, со всей инфраструктурой. Думаю, на лугу за рекой место вполне подходящее, так что, пока вы осваиваете азы по наставлениям, я займусь устройством аэродрома. И да, Рани, нам нужны ещё несколько двигателей и как минимум пара планеров к ним, а так же стоит решить вопрос безопасности полётов.

— То есть? — спросила меня Тай.

— Нам нужна такая вещь, как парашют, — говорю я, глядя на всех в зеркальце.

— Ну, раз нужна, значит — будет! — воскликнул Бар и рассмеялся.

— А меня будут учить летать? — подал голос братишка.

— А ты хочешь учиться? — спросил его я.

— Больше всего на свете, — серьёзно ответил младший.

— Тогда, учись вместе со всеми, — ответил ему я.

— Ура-а-а-а-а!!! — восторженно завопил мальчишка и обхватил меня сзади за шею. Потом замолчал и тихо сказал: — Ты мой самый лучший и любимый старший брат!

— Я тоже тебя люблю, малыш, — ответил я и потрепал его волосы. — Очень люблю.

Полтора месяца спустя (Хребет Гиврран, Мёртвая Пустошь)

Мерный гул двигателя и тихий свист воздуха за бортом. Под днищем проплывают скалы и изгибы ущелья 'Натирр' ведущие нас к одноимённой заставе на границе Пустоши. Сама Пустошь простирается дальше и я, переговорив с Баром решил слетать в нёё, ну вернее пролететь по границе посмотрев на происходящее в проклятой земле с воздуха. Ната напросилась с нами, прихватив с собой визар и установив в носу и на корме самолёта дополнительные объективы, дабы записать для всех полёт и его результаты.

Ущелье довольно широкое и полёт по нему не является для нас чем-то сложным, тем более что, мы уже летали здесь. Летали вместе с отцом на заставу 'Натирр', заставу егерей на границе Пустоши.

Располагалась она на широком плато, так что места для приземления рядом с нею было предостаточно, даже для гораздо большего аппарата чем наша 'модель 1'. Привезли служилым разносолов городской выделки, рассказали новости, выслушали их рассказы о наблюдаемом в царстве смерти и вернулись обратно. Именно тогда у маня и зародился план слетать непосредственно в Проклятую землю, посмотреть на неё вживую и выяснить, можно или нет патрулировать непосредственную границу с ней с воздуха. Расстояния между заставами по предварительным прикидкам позволяли делать это, но... Но, без испытательного вылета решить ничего было нельзя. Вот мы и собрались на проверку... Проверили и заправили самолёт, закрепили на нём оптику для визара и полетели в Пустошь.

В промежутке мы должны приземлиться на заставе и получить подробный инструктаж о Пустоши. Но, в полёт мы даже парашютов не взяли, предпочтя добавить топлива. Поскольку падение в Проклятой земле для нас с вероятностью в сто процентов закончится смертью.

— Сколько ещё? — спрашивает меня Бар, аккуратно выровняв самолёт после очередной воздушной ямы.

— Вон тот поворот ущелья, за ним подъём и мы у заставы. Ты как вылетишь, поднимись ещё метров на двести и сделай круг над фортом. После заходи на посадку, лучше с запада, — отвечаю я, потягиваясь.

— Парни, всё равно я боюсь в Пустошь лететь, да и Тай вся извелась в дурных предчувствиях, — подала с заднего сиденья голос Ната.

— Тай постоянно волнуется, — отвечаю я, обернувшись. — Она мне и испытывать самолёты не разрешала, всё время волнуется понапрасну, хотя мне приятно, что за меня так волнуются.

— А Рани что? — спросила Ната.

— А Рани инженер, она знает возможности машин лучше меня, а гробануться на них... это нужно ещё суметь, — отвечаю я, улыбнувшись девушке. — Так что успокойся, или ты просто трусиха?! Что-то раньше я за тобой этого не замечал...

Ната в ответ фыркнула и демонстративно отвернулась к окну.

Бар тихо посмеиваясь, завернул за поворот ущелья и почти сразу потянул штурвал на себя. Машина послушная его воле взмыла в небо, и нам открылся стоящий на плато форт. Облетели его по кругу и аккуратно приземлились, остановившись почти у самых ворот. Нас встречал сам начальник заставы. Я передал ему пару сумок с копчёным мясом от горожан, и мы прошли в форт на инструктаж.

Сидим за большим столом в главном зале форта. Мы в ряд с одной стороны стола, а начальник с другой. Зал невелик размерами, но потолок довольно высокий, метров пять. Обстановка спартанская, простая и прочная мебель вокруг, на топчане в углу громогласно храпя спит один из егерей.

Смотрю на капитана, начальника форта. Мужик представительного вида в повседневной форме егерей. Лицо костистое, худое с резкими чертами, но глаза портят его строгую красоту. Они ясно-голубого цвета и горят таким молодым озорством и весельем, что офицер кажется моложе нас троих.

— Ну что же, — начинает он звонким голосом, отчего спящий на топчане всхрапывает и поворачивается на другой бок, но продолжает спать. — Сейчас я немного расскажу вам о Пустоши, ребятишки.

— А зачем, господин капитан? — спрашивает Бар. — Мы даже парашюты не взяли, поскольку прекрасно понимаем, чем для нас закончится приземление в Проклятой земле.

— И всё же, выслушайте меня, — сказал капитан. — Проклятая земля не настолько опасна, как может показаться на первый взгляд. Да, она несёт смерть, но знающим некоторые хитрости, там вполне можно выжить и выйти на чистые земли.

— Мы слушаем вас, — говорю я, и разгоняю мозги заклинанием, чтобы запомнить всё, что нам расскажут. Так, на всякий случай.

Дальше, почти два часа, капитан рассказывал нам и с помощью визара показывал, что из себя представляет самое страшное и смертельно опасное место нашего мира. Рассказ был увлекателен, но чем дальше, тем меньше я хотел лететь в Пустошь. Но, план есть план, да и проверить возможности было необходимо. Засекать тварей лучше над их территорией, а не над нашей и предпринимать меры заранее.

Когда инструктаж закончился, мы нехотя пошли в самолёт.

— Может, не полетим? — с затаённой надеждой спросила Ната.

— Нет, пусть мне это и не нравится, но полететь придётся, — отвечаю я, проверяя машину.

— Но, зачем? Это же такой риск? — продолжает подруга.

— Мы должны выяснить, чётко и ясно, можем ли мы патрулировать границу Пустоши над ней самой. Ты будущий боевой маг, Ната, ты должна чётко понимать важность разведки, — говорю я, строго глядя на неё. Бар молчит, поскольку полностью разделяет мою точку зрения.

— Я понимаю, но я очень боюсь, — говорит девушка и глубоко вздохнув, залезает в самолёт, усаживаясь за пульт визара.

— Я тоже боюсь, Ната и Бар боится, любой из нас будет бояться и это нормально. Но наша сила в способности перебороть свой страх и выполнить боевую задачу, — говорю я, усаживаясь за штурвал. Проверяю все индикаторы, завожу мотор и, закрыв дверь и пристегнувшись, вздыхаю, как и Ната. — Ну, да хранят нас Боги.

— Да не покинет нас их Благость, — вторит мне Бар.

Прибавляю мощность и поднимаю машину в воздух.

— Бар. Бери управление и веди нас. Я же пока посмотрю на то что внизу, — говорю я и достаю мощный двадцатикратный монокуляр.

Минуем предгорья и вот она Мёртвая пустошь. Бурая равнина, покрытая мелкими и искривлёнными деревцами раскинувшаяся на весь виднокрай. Но самое главное не это, а явно чувствуемый тяжёлый фон вокруг. Будто смотрит кто-то, тяжёлым, злым, ненавидящим взглядом. Словно ты под прицелом...

— Ната, ты записываешь? — спрашиваю подругу.

— Уже пять минут, от самых предгорий, — отвечает она.

— Отлично. Бар, давай ровно на восток минут десять, а потом поворачивай на север и вдоль перевала, — говорю я другу.

— Понял, — отвечает он и поправляет солнцезащитные очки. День сегодня ясный и глазам без них тяжело.

Я же рассматриваю пейзаж внизу, но ничего интересного не вижу. Пустошь, она потому и пустошь, что пустынна и однообразна.

— Что-то видно? — спрашивает друг нас с Натой, хотя и сам вглядывается в окружающее.

Вот мы достигли точки поворота, и Бар заложил плавный вираж.

И не знаю, что меня дёрнуло, но я попросил друга подняться повыше, что в итоге и спасло нам жизнь.

— Дэрри, вижу странные точки по правому борту на три часа, — сказал мне друг минут через десять полёта.

— Где? — отвечаю я, привстав и начав оглядывать Пустошь в монокуляр, туда, куда направил меня друг.

Насколько я увидел по лицу Наты, она тоже навела туда объективы.

— Странное что-то? — прошептала девушка. — Какие-то шарики светящиеся, да много...

Я вглядываюсь в бурое пространство и вижу кучу светящихся точек или скорее шариков, небольшого размера и... И они летят в нашу сторону.

В их виде мне что-то показалось знакомым, вгляделся получше и почувствовал, как у меня зашевелились волосы на голове. В памяти, словно вспышка промелькнуло воспоминание, о видеозаписи с Ютубчика, на которой была... шаровая молния.

— Ба-а-ар! — взвыл я. — Лева рули, маневр влево!

И друг послушался незамедлительно. Самолёт накренился и перегрузкой, меня кинуло обратно в кресло.

— Беру управление! — ору я, перекинув на колени друга монокуляр. — Следи за кормой! Ната, обективы на шарики!

— Что это?! — кричит девчонка.

— Это шаровые молнии! И летят они прямо в нас! — проорал я, бросая самолёт в пике.

И тут, шарики нас догнали и начали взрываться.

Дальнейшее я запомнил плохо. Я кидал машину слева направо, взлетал вверх и пикировал вниз. А вокруг продолжали с оглушительным грохотом рваться огненные шары. Мои волосы встали дыбом и между ними проскакивали искры. Ната вообще напоминала ведьму из сказок, со стоящей дыбом длинной шевелюрой. Вот и застава, но я проскочил её и бросил машину в ущелье. Мимо, пролетело ещё несколько шариков и полопалось, ударившись о склоны.

Дальше я отдал управление Бару и мы полетели домой. Всю дорогу до аэродрома молчали, и лишь когда самолёт застыл на земле и мотор перестал работать. Меня начало потихоньку отпускать, у меня задрожали руки и ноги. Смотрю на Бара, тот сидит бледный у него дрожит челюсть и зубы выбивают чечётку. Сзади доносятся всё нарастающие всхлипывания Наты.

Подбежали наши, распахнулась дверь, и я увидел встревоженное лицо Тай.

— Что случилось? — спросила княжна, глядя на наши бледные лица. — Как слетали?

— Как?! — ответила Ната. — Я этот полёт до смерти не забуду. Дэрри, ты полоумный кретин! Суицидник психованный!

Сорвалась она на крик, вылезла из машины, протолкалась сквозь толпу и, залившись слезами, убежала в город.

— Что случилось?! — загомонили все остальные.

— Вечером покажем... — отвечаю я, пытаясь унять тремор. — Это, должны увидеть все! И теперь мне понятно, почему не патрулируют Пустошь с воздуха.

Вечером, я обработал снятое Натой и показал всем. После просмотра, в полной тишине повисшей после увиденного Тайвааль встала, повернулась ко мне и залепила смачную пощёчину. После чего поджав губы с полными слёз глазами ушла к себе в комнату, Рани убежала за ней, бросив на меня отчаянный взгляд, в котором смешались страх и обида.

— Похоже, сегодня я буду спать с тобой, Рус... — прошептал я прижавшемуся ко мне брательнику.

— Сын, это был неоправданный риск, — глухо сказал отец.

— Нет, папа, риск был оправдан. И теперь мы точно знаем, что ждёт авиацию над Пустошью. Не догадываемся, не строим предположения, а знаем точно, — отвечаю я.

— Он прав, Ситварр, — поддержала меня мама. — Но от осознания этого, мне почему-то совершенно не легче.

— Мне тоже! — сказала мама-кошка.

Мы ещё недолго посидели, лётчики, и персонал аэродрома в компании со стражниками обсудили всё увиденное. После чего я, взяв на руки брата, ушёл спать в свою комнату.

Три дня спустя (аэродром 'Дагр', окрестности замка)

Сижу на лавочке и полирую закрылок для своего нового творения. Это плод нашего совместного творчества и переосмысления полётов на нашем первом самолёте. Хотя, этих самолётов уже восемь штук и строится ещё шесть. Мало того, производство разворачивается в столице графства, куда вскоре переедет наша авиашкола.

Вообще же движуха рванула с места в карьер после нашего визита на самолёте в Суварр, к графу Таулону отцу Бармирра. Граф от возможностей нашего самолётика пришёл в сугубый восторг. Но ещё сильнее на него повлияла дешевизна и простота его производства и эксплуатации. Патрулирование границ Пустоши всегда было рискованным и затратным занятием, а самолёты несказанно облегчали эту задачу.

Так что граф выделил нам как деньги, так и людей и ресурсы, надобные для развёртывания мелкосерийного производства самолётов и обучения лётчиков к ним. Чем мы до сего дня и занимались, попутно развивая собственные навыки в пилотировании.

Хорошо летали все, кто хотел учиться, даже младший, несмотря на невеликий рост и силу, мог сносно пилотировать, ну при наличии рядом меня или девочек. Мама-кошка тоже научилась летать, как и отец и дядя, но взрослым самолёт требовался для утилитарных нужд. Раньше до Суварра было несколько дней пути, а на самолёте чуть больше двух часов. Что здорово повысило мобильность и скорость бумагооборота между отцом и графом. Мама же Лани, учиться летать отказалась, и вообще летала неохотно по одной простой причине. Она жутко боялась высоты, до ужаса боялась. А поскольку человек она была храбрый, то со своей фобией боролась отчаянно, но пока безрезультатно.

Ну и, у нас появились два по-настоящему талантливых пилота. На удивление одним из них был мой друг, великан гвардеец Дакуурр. Несмотря ни на что, когда он летал, казалось что это не у машины, а у него крылья. Из нашего 'кукурузника' он умудрялся выжимать вообще что-то непостижимое. С ним за штурвалом, длительность полёта увеличивалась почти на час, учитывая, что он сам тяжёл и массивен. Но... но, Дакуурр буквально чувствовал воздух, он настолько тонко выбирал воздушные потоки, что там, где мы напрасно жгли топливо, мог лететь буквально на холостых оборотах. В общем, Дакуурр настоящая находка, и скорее всего, станет старшим инструктором авиашколы после нашего отлёта.

Вторым талантом, оказался лейтенант Ритен. Причём он не только виртуозно пилотировал, но ещё и оказался незаурядным организатором и рационализатором. Аэродромная служба была поставлена именно им, и устав нового-старого рода войск написал именно он, ну с моим и не только моим участием. И этот устав соблюдался строго, причём строгости одобряли все, кто работал в авиации у нас.

Тихие шаги и рядом села Тайвааль положив на стол второй закрылок от нашего нового самолёта. За образец, которого я взял российскую разработку КБ Яковлева. Я как-то увидел Як-58 на выставке в Жуковском и буквально влюбился в этот самолётик, хоть он и был экспериментальным и предсерийным. Жаль, что в России так и не поставили эту замечательную машинку в массовое производство. И она осталась лишь экспериментальной... здесь, я это упущение устраню.

Я удлинил немного фюзеляж, изменил конфигурацию крыла, увеличив его сечение и площадь, дабы компенсировать несовершенство конструкции и материалов. Самолёт получился удачными, только вот с двигателем получилась целая эпопея. С пятицилиндровой звездой у моих двигателистов дела не пошли, после продолжительных расчётов, строить его так и не начали. Не получалось на существующей станочной базе замка сделать все как положено. Когда стало ясно, что двигатель встал, я внёс рацпредложение развить идею нашей двухрядной 'шестёрки', увеличив объем двигателя.

После недели расчётов, Тим и Рани модифицировали идею. Просто масштабировав двигатель до предела возможного в наших условиях. Поскольку 'шестёрки' к тому времени почти поставили на поток. То и с этим двигателем проблем не возникло. В итоге, мы получили движок массой примерно триста килограмм и мощностью под четыреста двадцать лошадиных сил. Этого хватало с избытком для нового самолёта, так мало того, дядя в инициативном порядке переделал редуктор и сделав винт пятилопастным, с вентиляторного типа лопастями, доведя тягу всей установки до фантастической цифры, превышающей тонну.

Вообще же, дядя Ингарр просто заболел авиацией. Пилотом он оказался нормальным, а вот механиком фантастическим. И пусть с генерированием идей у него было не очень. Но вот в вопросе усовершенствования и модернизации с попутным доведением до совершенства равных ему, я просто не знал.

Так что, получив двигатель, я ускорил работы над планером и неделю назад поднял новую машину в воздух. Пусть салон был пуст и гол, некоторые поверхности не доведены до совершенства, провести серию испытательных полётов это не помешало. Машинка получилась, просто класс. Уступая первому самолёту в маневренности, она превосходила её в скорости, высотности и дальности почти в три раза. По результатам испытаний перегонная дальность её достигла одной тысячи двухсот километров. При этом в салоне помещалось шесть человек и двести килограмм груза.

Испытания завершились успешно, и мы занялись окончательной доводкой машины. Девочки и лейтенант убедили меня, отправиться в столицу именно на ней. Ну, несмотря ни на что, идея была здравой. При правильной организации полёта, мы долетим до столицы за двое суток, причём лететь будем, только днём и главное над густонаселённой частью страны. Так что, если вдруг проблемы и возникнут, то мы сможем их решить без особых затруднений.

— Дэрри, ты закончил? — спросила меня любимая.

— Почти, — отвечаю я, наводя последний лоск на деталь. — Ты Руса не видела?

— Видела, — улыбнулась девушка. — Они с Баром обтягивают кресла для салона, там, в малом ангаре.

Я огляделся и как-то внезапно внутренне удивился. Стараниями всех участников проекта, у нас получился классический малый аэродром. На огороженном поле размером два километра на километр, поместилась отличная, ровная ВПП на которой была даже подсветка. Открытые стоянки для самолётов и три больших и один малый ангар. Ну как больших, в них влезали по два 'кукурузника' в малом же, была аэродромная мастерская. Между берегами реки перебросили понтонный мостик, по которому спокойно проезжал самолёт со снятыми плоскостями крыльев. По углам аэродрома располагались охранные вышки на которых велось добросовестное дежурство, из Темнолесья сюда периодически забредали изменённые, да и тварей несколько штук появлялось.

— Свяжись с Рани, где они, — попросил я подругу, у которой был амулет связи. — А то, что-то я волнуюсь...

— Всё хорошо, я недавно с нею разговаривала, они будут минут через двадцать, — ответила Тай, и прижалась ко мне, положив подбородок на плечо.

— Хорошо, — отвечаю я.

Рани вместе с Тимом в воздушном патруле, нарабатывают лётный стаж и опыт. Хотя, несмотря на то, что оба отличные пилоты я всё равно волнуюсь за них.

— Ната приходила, принесла свежих булочек и термос с чаем, принести стаканчик? — спросила княжна.

— Неси, и да, как она? — спросил я.

— Нормально всё, сказала, что завтра полетит как обычно, с Дакууром, — сказала Тай и пошла к аэродромной кухне.

Я опять вспомнил, как мы недавно вместе с Баром и Натой слетали в Пустошь, и от воспоминаний меня пробил озноб и, по спине пробежало стадо мурашек.

Адэрр Кантон (Замок 'Дагр' 110 день лета 3686 г. от В.Т. ночь)

Я проснулся ещё до рассвета, посмотрел в потолок, слушая тихое дыхание любимых под боком. На потоке блуждали тени от фонарей.

'Что меня разбудило?' — думаю я.

От дверей раздаётся тихий всхлип, поднимаю голову и вижу стоящего в дверях Руса. Брат прижимает к себе мягкую игрушку, снежного барса сделанную мной и моими любимыми, которую он называл карса, так назывались мелкие древесные хищники на Харруме, похожие на помесь земных кошек и обезьян.

— Что такое? — шепчу я. — Что случилось, Рус?

— Можно мне к тебе, Дэрри? — шепчет мальчишка в ответ.

Я чуть пододвигаюсь, чтобы освободить место между мной и Рани и подзываю брата. Он тихонечко пробирается ко мне, но моя чуткая младшая подруга всё равно чувствует это. Она просыпается и удивлённо смотрит на мальчишку. Но потом улыбается и обнимает его, Тай же, с другой стороны спит и ничего не слышит.

Брат, устроившись между мной и Рани, некоторое время лежит тихо, а потом начинает всхлипывать.

— Что такое?.. — ласково шепчет Рани.

А брат уже откровенно плачет, обняв нас обоих за шею.

— Младший, ты чего это сырость разводишь? — шепчу я.

Но младший не отвечает, продолжая тихо плакать, обнимая нас.

— Это из-за того, что мы сегодня улетаем? — спрашивает Рани.

И брательник согласно кивает, прижимая нас к себе.

— Ну-ну, младший, — шепчу я ему. — Мы всего на три месяца уедем, а зимой ты с родителями прилетишь к нам в столицу. Вернее к деду в пригороды, в его поместье.

— И у тебя останется твоя Каттия, — вторит мне Рани.

Надо сказать, что тут у нас ещё одно пополнение нарисовалось. Подружка младшего Каттия, принята к нам в семью, как воспитанница моих родителей. А случилось это позавчера, хотя ситуация созрела давно, ещё в начале лета, когда мы приехали, были намёки на подобное развитее событий.

В общем, тётка Катти тихой сапой сбагрила её нам. Когда ребёнок целыми днями трётся вместе с моим брательником... когда мы её кормим, поим, заботимся. Ну, в компании Руса, поскольку мальчишка девочку от себя не отпускал, да она и сама не особо стремилась домой к тётке. И уходила-то, только ночевать, а когда построили аэродром, так девчушка прописалась там и летать училась наравне со всеми.

В общем, к концу лета ситуация созрела полностью, ждали лишь повода и он таки случился.

Мы с отцом, как повелось в последнее время в компании с Дакуурром и лейтенантом Ритеном сидели у отца в кабинете и подбивали графики учебной работы, попутно согласовывая работы по постройке самолётов. Дядя ушёл чуть раньше, выложив нам план по двигателям. В общем, в планах было до конца года построить около сотни 'модели 1' и не меньше десятка 'модели 2'. Но, планы это только планы, получится или нет, покажет практика, хотя заказов на самолёты было полно. Один Великокняжеский воздухоплавательный полк, пожелал получить полсотни самолётов. Правда, в основном 'модель 2', в двух вариантах — пассажирском и грузовом. Но, для этого мы везём чертежи обеих моделей, их начнут под контролем лейтенанта Ритена строить прямо в столице. Сам же лейтенант, возглавит столичную авиашколу.

В кабинет зашёл младший, я посмотрел на него и подобрался. У Руса были прижаты уши, а хвост наоборот распушился и хлестал по бокам. Это выдавало что брательник в состоянии бешенства, граничащего с неконтролируемой истерикой. Отец тоже это заметил.

— Что случилось, сын? — спросил папка, вставая из-за стола.

— Отец, — глубоко дыша, ответил Рус. — Я прошу у тебя защиты!

— От кого?! — искренне удивился отец. — Кто посмел?!

Я несказанно удивился, так как даже не представлял, кто мог обидеть младшего в нашем городе. За чуть больше чем полгода он совершенно очаровал всех его жителей 'от мала — до велика'. А городская мелкота, вообще в нём души не чаяла. Умел брательник нравиться другим и располагать к себе. Да и так, отличался недюжинной храбростью и весьма высокими понятиями о личной чести. На аэродроме же, младший вообще был всеобщим любимцем и баловнем. Так что, я недоумённо посмотрел на лейтенанта, смотревшего на меня в ответ с не меньшим недоумением.

— Не для себя прошу, для своей подруги, — ответил брат, и мы дружно выдохнули.

— Я слушаю тебя внимательно, — ответил отец, подходя к брату и присев рядом с ним на корточки.

— Папа, — начал младший...

И поведал нам печальную историю маленькой девочки, потерявшей родителей и оказавшейся лишней в семье своей тётки. Они и так жили небогато, мало того, выяснилось, что тётка ещё и выпивает лишнего. А тут, тут ещё один рот в копилку и, несмотря на то, что мы подкинули этой семье работы, и хорошо её оплачивали, денег им всё равно не хватало.

Так то, в этом мире народ почти не пьёт алкоголь. Магам он противопоказан, так как затмевает главный инструмент волшебника, его мозг. А простые люди, просто не пьют, в общем, я не особо вдавался в причины нелюбви к алкоголю простых людей, не пьют и хорошо.

На Земле у нас с Рустамом, хорошо посидеть считалось литр беленькой на двоих. А здесь у тех же стражников, когда они отдыхали и расслаблялись, литр той же водки был как минимум на пятерых, а что чаще на шестерых и более.

Бывали, конечно, инциденты, когда молодые или просто несдержанные сайатты и тирсы напивались вдрызг, но, это было редкостью и всемерно осуждалось обществом.

Так что, пьющая женщина это было проблемой.

По рассказу Руса входило, что тётка специально гоняла девочку из дома, и была довольна тем, что бремя заботы о ней взяли на себя мы. Ну не смотреть же на голодного ребёнка, так что Каттия столовалась на аэродроме или в кузнице, где помогала нам в работе. А тут, когда она вернулась домой, под надуманным предлогом, напившаяся тётка выгнала её и из дома. Заявив, что где она целый день таскается и ест, там пусть и ночует. Ещё и ударила девочку по лицу при этом. Муж этой 'тётушки', как раз уехал в Суварр на ярмарку, закупиться тканями. Мы подрядили эту семью шить лётные комбинезоны, как летние, так и зимние. Каюсь, инициатива была моя, я решил таким образом поддержать семью подруги младшего.

Претензий к качеству изделий у нас не было, но и произошедшее оставлять без последствий нельзя, ни в коем случае.

Когда рассказ младшего закончился в кабинет зашли наши женщины. Тай держала Катти на руках, и девочка обнимала княжну, уткнувшись ей куда-то в область уха.

На совете семьи решили забрать девочку себе. Я убедил родителей не наказывать 'тётку' Катти и её семью. Им и так нелегко, а если ещё и мы накажем, то будет вообще швах. Им и так достанется, когда история всплывёт, в нашем Дагре такого 'шила' не утаишь. И мне уже жаль, довольно приличного мужика и троих парней, им достанется от горожан за такое. К детям на Азрраамарре отношение трепетное и то, что произошло, случай вопиющий.

Я ещё посоветовал довести до сведения горожан запрет, на продажу алкоголя бывшей приёмной семье Каттии.

Моё предложение приняли единогласно. На следующий день собрали совет города и вынесли на него историю и наше решение по ней. Отца и матерей городской совет поддержал единогласно, а дуру тётку горожанки потом слегонца поколотили в воспитательных целях. Причём так, что не подкопаешься. Её просто по очереди вызывали на поединок чести. Отказаться от него нельзя, потому что после такого из города останется только уезжать. Это падение на самое дно, с тобой даже здороваться перестанут, не то что у тебя что-то покупать или заказывать. Так что, пьяница тётка получила от души, и по лицу и по остальным частям туловища. Боюсь, ей ещё и муж добавит, когда вернётся.

И теперь в комнате с Русом, живёт его приёмная сестрёнка чему брат рад — радёшенек.

Наша возня и разговоры разбудили-таки Тай. Но, моя принцесса, перегнувшись через меня, присоединилась к утешению. Потом я услышал шорох в коридоре и из-за косяка, выглянула испуганная мордашка Катти.

— Катти? — тихо сказала Тай, заметив, как и я девочку. — Иди к нам.

После чего чуть подвинулась, и рядом со мной появился ещё один ребёнок. Каттия ласково прижалась к княжне и, как и брат до этого разревелась. Девочка вообще как-то особенно прикипела к княжне. Тайвааль её и сама привечала, да и общаться с малышами моя любимая умела прекрасно, натренировавшись на сёстрах. Тут же, она для сироты стала настоящим кумиром, объектом почти запредельного обожания. И перспектива расставания, повергла девочку в глубочайшее уныние.

Утешали малявку всей компанией, причём и брат поучаствовал.

Поскольку была глубокая ночь, то мы таки уснули и из-за ночных бдений, как и следовало ожидать — проспали. Разбудила нас мама-кошка, поскольку не нашла малышей в их спальне и сделала абсолютно верный вывод, что дети у нас.

Завтрак.

Сижу за столом, напротив отец, рядом с ним по левую руку дядя Игорр, рядом с дядей его жена и моя тётка Рисса. Дальше моя младшая двоюродная сестра Амалли за ней лейтенант Ритен. По правую руку от отца мои мамочки и мастер Тонван. Рядом со мной, по правую руку Тайвааль и Рания, а по левую Бар, Рус и Катти.

Всё это действо официальный завтрак, поскольку обедать мы будем уже в Даспаре. Столице великого герцогства Натрамм, где нам подготовлен промежуточный аэродром. Ночевать же вообще будем в Графстве Сатрум в гостях у графа. В столицу же, прибытие планируется через два дня, ну если всё пройдёт по плану. В чём я абсолютно уверен. Машина у нас замечательная, двигатель в идеальном состоянии и управлять самолётом умеют все, кто на нём полетит. Так что даже устать от пилотирования не получится, поскольку будем меняться в процессе полёта.

Идёт тихий разговор о пустяках, все серьёзные вещи обсуждены давно. Все дела подбиты, приказы согласованы и розданы. Гвардейцы отправятся в столицу морем, попутно отгонят туда же наших коней. В полёте с нами будет только лейтенант Ритен. И он же заберёт машину и отгонит её на княжеский аэродром в столице он есть, там правда пока квартировали лишь дирижабли, но... но, уже готовят место и под самолёты.

— Я связался с великим герцогом Нойрром, он ждёт вас к обеду. Погода в Натррамме отличная и ухудшения не предвидится, — говорит отец, отпив из чашки ароматного травяного чая.

— Отлично, — отвечаю я. — Что по графству Сатрум?

Отец усмехнулся, а потом и тихо рассмеялся.

— Граф в ажитации, для него прилёт княжны, да ещё и на новой технике событие неординарное. Это же центр страны, там ни тварей ни изменённых уже лет двадцать не видели. Поскольку бахары обходили эту местность стороной, а того что появляется из гнилых пятен не хватает даже для территориальной стражи. Так что ваш прилёт, станет для провинциального графа и его городка настоящим СОБЫТИЕМ! — отвечает отец.

— Расшевелим тихое болото, — отвечаю я.

— Как мне уже всё это не нравится... — глубоко вздохнув, грустным говорит Тайвааль.

— А почему?! — искренне удивляется Катти.

— Да ну их всех, — отвечает княжна. — Весь этот протокол, вся эта верноподданническая чепуха. Всё это выражение невообразимой 'любви' ко мне и моей семье... это так... утомляет, Солнышко, — отвечает девушка девочке и, потянувшись, гладит ту по голове. Каттия при этом смотрела на Тай совершенно влюблённым взглядом.

— Отнесись к этому философски, — говорю я ей, погладив по руке.

— Это как? — спрашивает меня Бар.

— Как к неизбежному злу... спокойно и смиренно... чего мы изменить и отменить не можем, от того и не переживаем, — отвечаю я другу.

— Хорошо тебе, — говорит дядя, обращаясь к отцу.

— Отчего это? — удивляется отец.

— У тебя опять детей полон дом, а у меня одна младшая осталась и то, на будущий год уедет, или учиться или в армию. И останемся мы с Риссой совсем одни в пустом доме... — отвечает дядя, грустным взглядом посмотрев на жену и дочь.

— Так реши проблему, брат... — улыбнувшись, говорит отец и над столом шелестит смех. — Ты же ещё далеко не стар, да и эдель Рисса ещё хоть куда! Молода и красива...

— Опять девка будет! — бухтит дядя.

— Не в жизнь не поверю, что вы, такой опытный маг-инженер не можете пользоваться простейшим заклинанием 'Выбери дитя'?! — искренне удивляется Рани. — Его же все знают, даже последний крестьянин умеет пользоваться!

— Так я знаю его и пользуюсь, а всё равно у меня и Риссы одни девчонки получаются... — тяжко вздыхает дядя.

— Покажите его? — просит дядю Тай.

Для мастера-кузнеца это не проблема. Дядя чуть задумывается, слабенький импульс силы рядом и вот, прямо между нами над столом висит проявившийся узор заклинания. Смотрю на него и вижу давно знакомый мне рисунок линий и рун.

— Ну да, это оно, — подала голос мама-кошка.

— Видимо, у меня редкая мутация и способен я породить только девочек. Даже заклинание с этим справиться не может... — совсем печально говорит Игорр.

— Ну и в чём проблема-то, пусть будут девочки, — говорит ему мама Лани. — Ты у нас, вон какой мастер! И дочки у тебя одна другой краше да умнее...

Дядя смутился. Надо сказать, что мои двоюродные сёстры пусть и не поступили в столичную Академию. Но вполне себе поступили в её филиал в столице нашего великого герцогства. И старшая из сестёр, учится на мага-металлурга, решив идти по стопам отца. Средняя проявила себя как маг-смерти и поступила на медицинский факультет того же филиала. А младшенькая пока здесь, но у девушка натурально грезит морем. Амалли, зачитала буквально 'до дыр' все книги из библиотеки замка на морскую тематику. Строила модели кораблей, знала все их типы и всё что с ними связано. Увидев же построенный мной самолёт, активно училась им управлять. Но, опять же, выспрашивала меня, как можно использовать авиацию на море.

Я нарисовал ей авианосец и описал его функции, чем привёл девчонку в полный восторг. В общем, Амалли заявила отцу, что на будущий год будет пытаться поступить в военно-морской корпус.

Дядя воспринял это спокойно, но в душе его поселилась грусть.

Из размышлений меня вывел тихий всхлип княжны. Смотрю на неё, Тай сидит вся красная и зажимает рот ладонью.

— Что такое?! — удивляюсь я, оборачиваюсь и вижу не менее удивлённые взгляды от Рани и Бара.

Любимая некоторое время молчит, одной рукой зажимая рот, а другой, утирая слёзы. Глубоко и порывисто вздыхает и, морщась, от еле сдерживаемого смеха отвечает:

— Вы что, не видите?! Да с этим заклинанием он мог делать мальчиков до конца времён, а получались бы у него всё равно девочки. И нет у дяди Игорра никакой мутации, он просто невнимательный или над ним кто-то глупо подшутил, показав заклинание неправильно.

— Что?! — удивляюсь я и внимательно смотрю на так и висящий над столом, правда, побледневший узор. Вроде всё нормально, все руны и связки на своих местах и... тут до меня дошло. От увиденного, я закрыл ладонями лицо и тихо заржал.

Через несколько секунд рядом прыснула и Рани.

— Что такое? — удивлялся Бар. — Всё же абсолютно правильно?..

— Бар... — простонала Тай. — Это для нас правильно, а для Игорра?

Родители и тетка с Амалли при этом горячо обсуждали проблему изредка возникающих мутаций, но в один момент всё-таки обратили на нас внимание.

И тут, Бар таки понял. Он зажмурился и затрясся в беззвучном смехе.

— Что вас рассмешило? — строгим голосом спросил отец.

Я смотрю на него, на мам и отвечаю: — Родные мои, неужели вы не видите? Посмотрите на узор внимательно?

Некоторое время было тихо, отец и мамы смотрят на еле светящийся уже узор и тут... тут они всё увидели!

— Игорр! — простонала мама Лани. — Боги-заступники! У меня просто нет слов...

Мама-кошка, как и я до этого закрыла ладонями лицо, а отец сидел молча, удивлённо хлопая широко раскрытыми глазами.

Повисло неловкое молчание, которое прервал голос отца:

— Брат, кто показал тебе его?

— Так наш наставник, мэссир Латурр! Я как-то попросил его об этом, он мне его и показал, а я запомнил. А что, оно неправильное?! — удивился дядя.

— Нет, оно правильное, только запомнил ты его, похоже, неправильно, — подперев ладонью щёку, ответил папка.

— Неправильно? — забеспокоился дядя.

— Вспомни принципы запоминания узоров с прямого показа... — сказал отец.

— Принцип один, заклинание — показанное напрямую, должно запоминать по принципу зеркала... — ответил дядя.

— Ну-у-у... — протянул отец. — А здесь ты, похоже, так почему-то не сделал.

— А... — застыл с открытым ртом дядя.

И тут грохнул весь зал! Смеялись все без исключения, кроме дяди. Даже тётя Рисса и Амалли с младшими. Через несколько секунд, к нашему смеху присоединился и сам дядя. Периодически восклицая:

— Это что же получается, я делал заклинание на девочек, а после ещё и удивлялся, что девочки и получаются?!

— Ох... Игорр! — всхлипывая отвечал ему отец. — И вот ты весь в этом! За столько лет, ты даже не попытался уточнить правильность...

— Я уточнял! Но, тут же лишь две руны местами поменяны?! — отвечал дядя.

— Всего лишь две руны, всего лишь?.. — говорит ему мама-кошка.

Отсмеявшись и допив чай, стали собираться. Но, уже выходя из залы, я увидел, как тётя и дядя обменялись очень многозначительными взглядами. Похоже, зимой у меня появится двоюродный брат. Дядя от тёти не отстанет... Да и она сама совсем не против этого. Жаль, что у родителей детей больше не будет, а ведь они совсем не старые ещё, но... врачи запретили, и отец не станет так рисковать.

Час спустя, аэродром.

Загружены последние баулы с вещами. Лейтенант Ритен раздал своему заместителю все приказы и выдал деньги на дорогу. Гвардейцы, отправятся в столицу, как и прибыли, сначала верхом, а потом на корабле. Они же пригонят наших коней, я накрутил хвоста Обжоре, чтобы слушался и не проказничал. Ну и посоветовал штатному конюху отряда, как Обжору можно подкупить и заставить слушаться.

Они уже выехали, дабы к вечеру дойти до баронства Стррамм и переночевать за его стенами.

Нас же провожают те, кто остался. Зареванные Рус и Каттия, и грустные родители вместе с ребятами из авиаотряда.

— Мамочки, пап... — говорю я. — Не печальтесь, лучше скорее стройте такой же второй.

И указываю на наш 'Модель 2'.

— Зимой ждём вас в столице! — продолжает за мной Тайвааль. — Мы всё подготовим, чтобы вы повторили наш маршрут.

— Мы постараемся, если что, приедем поездом, — отвечает отец.

— Будем очень ждать... — говорит Рани и, порывисто обнимает отца.

Я обнимаю мамочек, к нам присоединяется Тай и малыши.

Уже влезая в самолёт, слышу от мамы-кошки: — Осторожнее, дети, берегите себя... и да хранят вас Боги.

Глава 20. Круги на воде...

Аллия Кантон (Атоон-Ридаг, Академия, 118 день лета 3686 год от В.Т. ранний вечер)

Девушка шла по аллее Академии, чуть подволакивая от усталости ноги. Под локоть девушку держала её двоюродная сестра, с недавнего времени ставшая чрезвычайно близкой подругой. Вообще, когда они прилетели в столицу, то первого кого Аллия встретила, был Его Величество. Великий князь лично встретил её и сестёр Таулон у трапа. Что донельзя смутило всех троих. Но, причина присутствия государя была не в желании посмотреть на них. Отведя девушек в сторону, Его Величество пристрастно расспросил их о том, как там его 'маленькие' девочки, всё ли у них в порядке и как себя чувствует Тайвааль после падения с мачты.

О падении все трое знать не знали, о чём государю и поведали. Заодно рассказав о том, что княжна здорова и весела и вообще выглядела радостной и цветущей как никогда. Чем привели государя в совершенно благодушное настроение. Поблагодарив девушек, Его Величество выделил им сопровождающего из числа своих гвардейцев и они уже через два часа были в Академии. Где почти сразу же попали в руки её ректора Великого мага. И Дитмарр Сатон познакомил её и близняшек с Даллией Лидн. От вида кузины, Алли поначалу впала в ступор, как впрочем, и сама Далли от вида Аллии.

С тех пор девушки неразлучны, их даже поселили в одной комнате, а поскольку стабилизации ни той, ни другой не требовалось, сразу же нагрузили учёбой по полной программе. И это лето Аллия будет, наверное, помнить до самой смерти...

Вот и сейчас они, держась друг за друга с Далли, брели в общежитие после занятий непосредственно с Великим магом. В серой пелене усталости было одно радужное пятно, сегодня может быть даже сейчас в столицу должны прилететь на новом творении брата её возлюбленный и друзья. А ещё сам брат... В сердце девушки снова проснулся холодок. Она вспомнила Ритуал и последствия его. Адэрр, безответственно нарушил его ход, чуть не убив себя при этом. Его глупые комплексы, чуть не лишили её самого близкого в мире человека. На краткий миг Аллия даже возненавидела его, лютой, холодной ненавистью. И сейчас отголоски этого чувства отравляли ей всё ожидание.

— Что с тобой? — прошептала сестра.

Алли посмотрела на бледное от усталости лицо, вгляделась в зелёные глаза и тихо ответила: — Сегодня наши прилетят... Тим и Адэрр, Рани, Тай и Ната...

— И Бар? — прошептала Далли.

— И Бар, — глубоко вздохнув, подтвердила Аллия.

Девушки остановились крепко обнявшись.

— Как интересно он воспримет... Нас?! — прошептала светловолосая.

— Думаю нормально, ты ведь говорила мне, что он обратил на тебя внимание, да и ты сама?.. — и рыжая ласково посмотрела на подругу, которая под её взглядом залилась краской.

— Меня иногда терзает мысль... не поторопились ли мы, Аллия?..

— Нет, моя этиаль, наоборот мы решили нашу проблему, решили раз и навсегда. А наш любимый мужчина примет нас, у него не осталось выбора, — твёрдым голосом ответила Алли. — Идём скорее в общежитие, сходим в душ, и нам станет легче. После же, пообедаем и пойдем встречать наших.

В душе, любуясь сестрой, Аллия вспоминала бурное лето, до предела нагруженное учёбой. Как постепенно, девушки, живя в одной комнате, открывались друг для друга. И в один прекрасный день поняли, что понимают друг друга с полуслова, полувзгляда, чуть слышного вздоха и мимолётного жеста.

В этот день, Даллия призналась сестре, что отчаянно и безнадёжно влюблена в красавчика Бармирра Таулона с которым познакомилась на турнире и довольно долго общалась после на балу победителей во дворце. Но, Далли уже знала, что её возлюбленного и сестру связывают чувства, что привело её в отчаянье.

Услышанное, сначала огорчило Аллию, но после недели мучительных раздумий и тревог. Девушка нашла простейшее и очевидное решение. Она уже не мыслила себя без сестры, просто, как-то так получилось, что девушки дополняли друг друга во всём. Активная и непоседливая Алли, не боящаяся авторитетов и не лезущая за словом в карман, сбавляла свой шебутной нрав рядом со скромной, застенчивой и мягкой Даллией. Сестра была словно противовес, способная останавливать заводящуюся с полуслова северянку одним ласковым касанием руки. И когда решение было найдено, Аллия незамедлительно ринулась его воплощать в жизнь. Далли была схвачена за руку и утащена в храм Академии, где под строгими взглядами священников девушки дали друг дружке клятву азимм, навеки связав себя неразрывными узами и вопрос с возлюбленным, перестал отравлять им грядущее. То, что Бармирра ждёт сюрприз, их не беспокоило, он мужчина, он примет их выбор, это его долг.

После обеда и помощи друг дружке с наведением порядка на голове в динамиках общего оповещения зашипело, и голос Старшего интенданта произнёс: — Студиозусам всех курсов в течение получаса собраться на ипподроме Академии, форма одежды парадная.

— Парадная?! — искренне удивилась Аллия.

— Это они так наших встречать собираются?! — ничуть не меньше удивилась Далли.

Девушки переглянулись и задорно улыбнулись друг другу.

— Это что же там такое построил Адэрр? — покачивая головой, сказала Алли.

— А может причина не в них? — ответила ей сестра.

— А в ком?..

— Ну, не знаю, может, приехал кто-нибудь важный, Его Величество или кто-то из Великих герцогов... — пожав плечами, сказала южанка.

— Ну-у-у... не знаю-у-у-у... — протянула северянка и обе звонко рассмеялись.

Ипподром Академии.

Дальняя часть территории Академии, с трёх сторон окружённая аллеями деревьев, а с четвёртой выходившая на обрыв к морю. Шириной ипподром пять сотен метров, а длиной почти километр. С правого от входа края тянется длинная многоступенчатая трибуна сейчас заполненная под завязку. Колышущиеся флаги на стоящих в ряд высоченных флагштоках и яркое солнце над видимым океаном.

Гудящая многоголосьем толпа студентов вокруг, рядом с Аллией и Далли стоит княжич Дайгор, прикрывая девушек от толчков толпы. Рядом с ним темноволосый красавчик Лингарр Ритоан, сын Великого герцога и как она уже знала один из лучших друзей её брата и возлюбленного.

Чуть выше на трибуне плотной группой стоят преподаватели и о чём-то оживлённо переговариваются. Старший Администратор Академии, тирс Лигррам Атром вообще возбуждённо размахивает руками, а его хвост при этом распушился, соперничая толщиной с ногой, хлещет по ногам стоящих рядом людей.

— Что-то старина Атром не на шутку разошёлся, так глядишь, махая руками, скоро взлетит! — громко сказал Лингарр.

Стоявшие рядом студенты со всех курсов рассмеялись.

— Лин, ты давно с Дэрри говорил? — подал голос княжич.

— Полчаса назад, они были на подлёте к столице, — ответил Ритоан.

— Свяжись ещё раз, что-то я волнуюсь, — сказал Дайгор.

— Дай? — прошептала Алли княжичу в ухо.

— Что?.. — ответил он, посмотрев на неё.

— А зачем нас тут всех собрали, да ещё и в парадной форме? — чуть громче спросила она.

— Отец вот-вот приедет, и кое-кто из Великих герцогов. Наделал Дэрри шума на всю страну со своими самолётами. Гвардейцы и аэронавты из состава экипажей дирижаблей уже месяц осаждают приёмную, уговаривая отца записать их в его личный авиаотряд. Да и так, на Ассамблее земель срочно созванной неделю назад приняли новую программу развития авиации. Так что, сама понимаешь, какая каша заварилась... — ответил Дайгор.

Потом внимательно посмотрел в сторону входа на Ипподром и сказал: — О! Вот и отец прибыл и матушка...

— Дэрри?! Дэрри! — проорал Лингарр, перекрикивая гул толпы. — Где вы?!

Сквозь странный гул из амулета донёсся голос её брата: — Всё в порядке Лин, мы уже над столицей. Подходим к Академии с Востока от Больших торговых рядов. Тай! Аккуратнее!

— Что там?! — крикнул в амулет Лингарр.

— Да, ерунда, воздушная яма, — ответил весёлый голос брата. — Через несколько минут будем над вами. Пройдём над ипподромом со стороны города, развернёмся над морем и приземлимся.

— Отлично! Ждём! — во всю глотку проорал Ритоан, поскольку гул толпы заглушал всё и всех.

Над полем прогремел усиленный голос ректора: — Господа студиозусы, поприветствуем главу нашей страны! Да Здравствует Великий Князь Веригор Атоон!

— А-а-а-а! — взревела толпа молодёжи, захлопала в ладоши, скандируя: — Здравия! Здравия! Здравия!

Великий князь шел по трибуне, помахивая рукой и улыбаясь, за ним шла Великая княгиня и две маленькие девочки, младшие сёстры Дайгора и Тайвааль.

— Вот ведь! — усмехнулся княжич. — И мелких притащили на встречу.

Рядом с Великокняжеской четой шли два представительных мужчины, обоих Аллия видела впервые, но тот, что шёл первым, сильно походил на Лингарра.

— О, вот и папуля, собственной персоной со своим вечным оппонентом, дядюшкой Трриамом, — буркнул Ритоан.

— Дядюшкой?! — удивилась Далли, посмотрев на Лингарра.

— Да!.. — и парень махнул рукой. — Это в Совете отец и Великий герцог Дилмарр 'злейшие враги', в жизни они лучшие друзья и я в гостях у Великого герцога бывал много раз и дружен с его детьми. Шевалье Кинторр Дилмарр вообще мой лучший друг. Только вот Кинт в море влюблён, и сейчас в Морском корпусе учится.

— Лин! Лин! — протолкалась к ним сквозь толпу Даррия Иварри с третьего курса. Возлюбленная и подруга Ритоана. — Я вам всем мороженое принесла!

И стала доставать из сумки-холодильника цилиндрики в блестящей алюминиевой фольге. Раздав лакомство, девушка прижалась к Лингарру, и тут в небе послышался странный гул. Гул нарастал, накатывая со стороны горда, студенты заозирались по сторонам, девушка увидела, как напряглись гвардейцы охраны князя.

И вдруг! Из-за деревьев громким гулом буквально выскочила небольшая крылатая машина. На безумной скорости пролетела над ипподромом и вылетела на океанский простор. Поднялась в небо, превратившись в маленький крестик в солнечных лучах, а потом стала быстро приближаться. Всё это вызвало в среде студентов настоящий восторженный рёв. Молодые юноши и девушки прыгали и орали словно дети, обнимались, размахивали руками. Словно это они только что пролетели на крылатой машине.

Самолёт же приблизился, плавно снизился с аккуратно приземлился. Пробежался по траве конной арены, оставляя за собой шлейф пыли, взвыл и быстро замедлился прямо напротив них. Рёв стих и серо-жёлтый диск позади, превратился в пятилопастной похожий на вентилятор винт.

Толпа затихла.

Несколько секунд было тихо, а потом от блестящей лаком, ярко красной машины раздался щелчок, и в её борту открылась овальная дверь. Из двери выпала трёхступенчатая лесенка и... Показался Бар.

Ипподром взревел от восторга, даже сама Аллия вопила во всё горло приветствуя своего любимого, который только что вышел из крылатой машины. За ним показались и остальные, Рани и Ната, лейтенант гвардеец, Тайвааль, Тимарр и наконец Адэрр.

Дайгор не в силах больше сдерживаться перелез через ограждение и, позабыв про всё своё достоинство, как наследника престола, побежал к самолёту. За княжичем устремились и все остальные.

Лишь она стояла и смотрела в глаза брата, смотревшие на неё с любовью, пока подбежавший Дайгор не закрыл от неё их.

Даллия вцепилась ей в руку и спросила: — Мы пойдём к ним?!

— Пока не стоит, нас там могут затоптать... — с улыбкой посмотрев на сестру, ответила Алли.

Даже профессура и преподаватели вышли на поле и, протолкавшись сквозь толпу учеников стали о чём-то говорить с прилетевшими.

— Милые эделлис, думаю, нам стоит присоединиться ко всем остальным, — раздался рядом зычный мужской голос.

Девушки оглянулись и склонились в учтивом поклоне. Говорившим оказался Его Величество.

— Думаю, вся эта братия таки пропустит нас к нашим героям, — сказал государь и жестом предложил девушкам следовать за собой. Они переглянулись и, улыбнувшись, последовали за Великим князем.

Адэрр Кантон (В это же время)

Стою окружённый студенческой и преподавательской братией чувствуя в груди тёплое, приятное чувство. Меня, да и не только меня опять чествовали, подбрасывая в воздух, и только вмешательство государя остановило буйство эмоций. Ну, как остановило... чуть приглушило их накал. А то, чую, меня на родостях могли и покалечить, просто не заметив.

— Приветствую тебя, Адэрр, — громким голосом сказал Его Величество.

Я склонился в глубоком поклоне.

— Рад видеть вас, Ваше Величество в добром здравии и расположении духа, — отвечаю я, после чего так же приветствую Её Величество и младших княжон. Самая младшая, подскочила и протянула ко мне руки. Подхватываю ребёнка, и она меня крепко обнимает шепча: — Я так соскучилась, Дэрри! Так соскучилась! А ты покатаешь меня на своей летающей машине?!

— Эта машина называется самолёт и если разрешит твой отец, то, конечно же покатаю, Навиаль, — отвечаю я глядя в искрящиеся весельем глаза монаршей четы.

— Смотри, ты обещал, — шепчет мне девочка и, обернувшись с надеждой смотрит на родителей.

Великий князь качает головой и спрашивает: — Что же, Адэрр, возможно ли нам прокатиться на твоём изобретении? И вообще, расскажи-ка нам о нём...

— Ваше Величество, — начинаю я, так и держа Навиаль на руках. — Разрешите вам представить построенный нами всеми, включая лейтенанта Ритена — самолёт. Это 'Модель 2', в отличие от 'Модели 1' у неё толкающая двигательная группа с более мощным шестицилиндровым радиальным двигателем внутреннего сгорания мощностью 430 лошадиных сил. Общая тяга винтомоторной группы составляет на взлётном режиме 1100 килограмм. Планер самолёта цельнодеревянный с композитной тканево-деревянной обшивкой, сухим весом полторы тонны, максимальный взлётный вес две тонны семьсот килограмм. Первоначально салон имел шесть мест, два пилота и четыре пассажира, но в процессе строительства и испытаний салон был нами оптимизирован, количество мест доведено до восьми, при сохранении прежнего размера и вместимости багажного отсека. Запас имеющегося на борту топлива позволяет летать без посадки и дозаправки на расстояние в тысяча сто километров, максимальная перегонная дальность одна тысяча триста километров. Расход топлива составляет: на взлётном режиме 45 литров в час, на крейсерском режиме 30, а на экономичном 22 литра в час. Скорость на крейсерском режиме составляет 220 километров в час.

— А максимальная скорость у него какая? — спросил меня государь.

— Триста километров в час! — ответила за меня Тайвааль.

— Вот как?! Отлично! А скажи мне, Адэрр, у него можно увеличить дальность? — снова спросил Его Величество.

— Так точно, Мой государь. У нас в чертежах есть вариант с вдвое большим размером топливных баков, что позволяет самолёту держаться в воздухе до четырнадцати часов и пролетать до трёх тысяч километров без посадки, но это грузовой вариант, сир, — отвечаю я.

— Замечательно! — восклицает монарх, обходя и осматривая машину. Я иду рядом и по ходу даю объяснения, от двигателя пахнет сгоревшим спиртом и идёт жар.

— Адэрр... а почему он такой шумный? — спросил государь, потрогав винт на котором видны насечки и царапины от пыли.

— Мы продумывали систему глушения выхлопа, но ставить её не стали. Но, если понадобиться, то чертежи есть в комплекте, глушители, если что, вполне входят вот сюда, — отвечаю я и показываю на хвостовые балки.

Мы обходим самолёт по кругу и Его Величество заглядывает в салон. И я вижу, что увиденное ему нравится, ну... мы старались и отделали машину изнутри на высшем уровне. Мягкая кожа, полированное дерево и медь. Большие иллюминаторы возле каждого сиденья и наша гордость — остекление кабины.

Рани и Тим, под моим чутким руководством смогли изогнуть и склеить настоящий триплекс. На Земле в кустарных условиях это сделать было бы невозможно. Но... Но на Азрраамарре есть такая вещь, как магия. Именно с помощью её мои инженеры могли изготовить комплект форсунок для двигателя, именно с помощью неё все внутренние части двигателя покрыты антифрикционным покрытием. Именно магии мы обязаны великолепному по смазывающим свойствам моторному маслу, переделанному лично Рани из обыкновенного трансмиссионного используемого в паровиках. Да и множеству других мелочей, из которых и получился отменный результат в итоге.

Государь в это время залезает в салон. За ним тут же устремляется маленький металлический шарик с видимыми глазками объективов. Оглядываюсь и вижу, что большинство студентов и преподавателей стоят и сидят на траве, закрыв глаза. Они видят картинку с маленького дрона наблюдателя. Высаживаю за государем княжну и девочка, пискнув, тут же забирается в одно из сидений, сразу за пилотским креслом.

Веригор же усаживается на место пилота и рассматривает приборную доску и элементы управления. Трогает штурвал, крутит его и слышится тихий скрип ходящих тросов.

— Хм... — хмыкает Его Величество. — Им сложно управлять?

— Нет, машина проста в управлении и легко осваивается. Когда мы прилетели, за штурвалом была ваша дочь — Тайвааль, Ваше Величество, — отвечаю я.

— Да?! — удивлённо говорит Великий князь. Выглядывает в боковое окно и видит в проёме румяную от смущения моську старшей дочери. — Научишь меня, дочка?!

— Научу, конечно же научу, пап... — отвечает она покраснев. — Если начальник охраны разрешит.

— Он разрешит... — ответил государь, глядя на барона Стррума, своего главного секьюрити. — Так что? Прокатите нас, дети?

— Ваше Величество?! — начал было барон.

— Ах брось, Гитрамм, это совершенно безопасно, я думаю... и, если хочешь, то полетели с нами, — сказал Его Величество. — Кто ещё хочет прокатиться?!

— Я!!! — крикнула средняя княжна по имени Симиаль и мгновенно влезла на соседнее с Навиаль кресло.

— Ну, нам не пристало оставлять сюзерена в такой ситуации, — задорно сказал Великий герцог Ритоан и, толкнув под локоть стоящего рядом другого Великого герцога судя по бляхе на груди, которого я не знал, влез в самолёт. За ним последовали Её Величество и Его Могущество, на начохра места не осталось, но решили, что он посадит на колени Симиаль и всё-таки отправится с нами.

В общем, место осталось только мне и Тай. Государь пересел в кресло за пилотским сиденьем, взяв младшую из дочерей на колени. Мы же с княжной заняли места пилотов.

В окно вижу, как гвардейцы по советам моих друзей и Рани отводят студенческую братию за перила ипподрома, освобождая поле.

Мы же с Тай, начинаем стандартную 'молитву'.

— Напряжение сети? — говорю я.

— Норма, — отвечает Тай.

— Температура двигателя?

— Норма.

— Давление в топливной системе?

— Норма.

— Показания приборов ориентирования?

— Норма.

— Проверить взлётную...

Тай выглядывает в окошко, я делаю то же самое со своей стороны, убеждаясь, что вокруг пусто и около машины никого постороннего нет.

— Левый борт — чисто, — говорит любимая.

— Правый борт — чисто, — вторю я ей. — Ключ на старт!

— Есть ключ на старт, — Тай выглядывает в окно и кричит. — От винта!

— Есть от винта! — кричит в ответ Бар и поднимает вверх руку с оттопыренным большим пальцем.

За всем этим внимательно наблюдает Его Величество и все остальные пассажиры. Даже маленькие княжны затихли и молчат, посверкивая любопытными глазами.

— Зажигание, — говорит княжна и нажимает кнопку стартера.

Загудел стартер, и прогретый двигатель мгновенно завёлся. Тай повернув рукоять, поставила лопасти во взлетный режим и, чуть двинула от себя, прибавив газу. Двигатель завыл, и мы тихонько тронулись. Помогаю ей педалями поворачивать направляющее колесо. Машина плавно разворачивается, встав носом к морю. Держим тормоз, и княжна двигает РУД до упора. Двигатель взревел, я отпускаю педаль тормоза, и мы набираем скорость, вот набрали сто пятьдесят километров, и вместе тянем штурвалы на себя. В зеркало заднего вида, вижу. Как напряглись наши пассажиры но, мы уже в воздухе и тряска кончается.

Набираем высоту и закладываем плавный вираж, в иллюминаторы открывается шикарнейший вид на столицу, что вызывает восторженных 'ах' у всех пассажиров. Мелкие княжны же вообще прильнули к иллюминаторам, как впрочем, и все остальные.

Летали недолго, в полёте ненадолго пустил государя за штурвал. И когда приземлились во взгляде его, я увидел такую горячую благодарность, что аж смутился.

Он же обнял меня и тихо, чтобы слышал только я, сказал: — Это лучшее что со мной случилось за очень долгие годы, парень. Спасибо тебе...

— Не за что, Мой государь! — прошептал я.

В общем, после пришлось ещё прокатить преподавателей и наших друзей. Только вот Дайгора катал Бар, мы разгрузили машину и я ещё два часа отвечал на вопросы студенческой братии, а Великий князь попросил студентов заняться разработкой новых, более мощных и экономичных двигателей, и про планеры под них не забыть. И в конце речи, поручил инженерному факультету разработку, чем спровоцировал дружную радость студенческой братии.

Уже когда стемнело, мы отнесли вещи по своим комнатам. Лейтенант Ритен пока было светло, отогнал самолёт во дворец. А княжеская чета, кое-как отодрав от меня ревущих в три ручья Натиаль и Симиаль. Уехала туда же на специальных автобусах.

И уже поздно вечером, когда давно стемнело, а в парках академии потушили половину фонарей. Мы наконец-то смогли остаться ближним кругом. Я, мои любимые, мои сёстры и брательник, Лингарр, Дайгор и Баррмирр с Натой и Джаанн.

Некоторое время просто молча сидели, наслаждаясь тишиной.

— Да уж... — тихо сказал княжич. — Самолёт — это просто мечта! Я сам построю себе такой и буду на нем летать. А ещё, я хочу прыгнуть с парашютом.

— Тебе не дадут, — ответила Тай.

— Спрашивать не буду, возьму и прыгну! — ответил ей возмущённый Дай.

— И нарвёшься на скандал с отцом, — ехидно сказала княжна. — Он тебя вообще к авиации не подпустит после такого.

— Я договорюсь с ним! — прошипел Дайгор.

— Вот сначала договорись, а потом прыгай, — сказал Лингарр. — А то ты тут прыгнешь, а прилетит нам всем и Дэрри первому.

— А причём тут он?! — удивился Дай.

— Увы... — сказала Рани. — Он тут при всём.

— Да-а-а-а... — протянули мы все хором.

— Интересно, — сказала Далли. — А в Академии будет свой авиаотряд?

— Это вопрос уже решённый, тут не только отряд будет, тут будет конструкторское бюро и технопарк, мне это государь лично сказал, — ответил ей Тимарр.

— Вау! — воскликнула Ната. — Значит, нужны будут пилоты испытатели... А мы самые опытные пока.

— Ната... Нас с тобой ждёт армия по окончании Академии, — сказал ей Бармирр. — Так что, если ты и будешь пилотом, то только армейским. Будешь вон, на 'Модель 1' границу патрулировать.

— Скукота... — протянула девушка понурившись.

— Что-то я не заметил, что ты скучала, когда мы летали в Пустошь? — спросил я.

— Знаешь что? — ответила подруга, воткнув в меня гневный взор.

— Что?.. — усмехнулся я.

— Иди в Пустошь... Пешком! Суицидник! — почти прокричала та в ответ.

— А что там было?!.. — заинтересованно спросил княжич.

— На, посмотри как-нибудь, — сказал я, и достал из кармана кристалл. Один я уже отдал Его Могуществу, лейтенант Ритен имел свой и покажет его государю. А этот я специально сделал для друзей, как лекарство от глупостей.

— Мы тоже хотим посмотреть! — сказала мне Алли и её поддержали другие девушки.

— У Наты кристалл есть и у Тай тоже, — сказал я и зевнул. — Предлагаю идти спать, завтра предпоследний выходной, так что предлагаю сходить погулять по городу. Кто пойдёт?

Ребята переглянулись и Дайгор подытожил: — Все и пойдём, заодно на рынок заглянем, а то у меня в холодильнике паутина...

Народ рассмеялся.

А утром, я имел суровый разговор с сёстрами. Мы с Алли опять чуть не поссорились, кое-как убедил её, что полёт в Пустошь был необходим и риск оправдан. Но... Я всё ещё чувствовал холодок между нами, он так и не прошёл и сестра меня всё ещё до конца не простила. Плохо, но надеюсь, время излечит её душевную рану и всё вернётся на круги своя. А ещё, я отчётливо увидел между Аллией и Даллией магическую связь и девушки подтвердили мои догадки. То-то у Бара вчера был несколько обескураженный вид, но, то ли ещё будет... Скоро, он почувствует, каково это, когда у тебя одновременно две подруги. Но они ещё и Повелители, так что, для друга это будет настоящим открытием.

Касторр Ритен лейтенант гвардии (Атоон-Ридаг княжеский дворец, 120 день лета 3686 год от В.Т. день)

Он шёл по коридорам дворца, знакомым до последнего закутка и поворота. Ещё в самом начале. Когда он прошёл отбор и попал в гвардию, его заставили наизусть выучить план зданий и сооружений дворцового комплекса. Ещё недавно, карьера казалось распланированной на много лет вперёд. Служба, служба и как итог, баронство где-нибудь в пограничье. Но... кажущийся безупречным жизненный план был сломан мальчишкой, сыном провинциального барона с дальнего севера Княжества. Мальчишкой, который подарил лейтенанту мечту, нет, не так — МЕЧТУ!

Когда в Дагре он увидел построенный совместными усилиями самолёт. То машина не произвела на Касторра никакого впечатления. Крылатая букашка с вонючим и тарахтящим двигателем, не идущим ни в какое сравнение с могучими двигателями дирижаблей. Но, всё это кануло в бездну в тот момент, когда он сам, взял в руки штурвал и поднял его в воздух. И... Молодой офицер заболел небом. Самолёты стали его страстью, его жизнью и мечтой. Весь свой опыт и любовь к службе он отдал на организацию аэродрома у замка Дагр. Принимал участие в испытательных полётах, учил других гвардейцев и стражников пилотированию и летал... В любой свободный момент, в любую минуту — летал. Чувствуя машину, словно собственное тело.

Ноги привели его к приёмной государя, куда его и вызвали. Гвардеец, старший охраны проверил его и кивнул на двери. Касторр вошёл, чувствуя, как и всегда когда входил в кабинет своего сюзерена, легкое волнение.

Кабинет монарха встретил пустотой, лишь у окна, выходящего на залив, темнела фигура стоящего сюзерена. Лейтенант подтянулся и быстрым шагом подошел к своему государю.

— Ваше Величество! — сказал он.

— Здравствуй, Касторр, проходи и присаживайся, — ответил Великий князь, указав рукой в одно из стоящих кресел.

Касторр послушался, но садиться не стал, встав рядом с креслом, невместно ему сидеть при стоящем командире.

Князь ждать себя не заставил, и с улыбкой посмотрев на Ритена сел в соседнее кресло.

Лейтенант последовал за монархом, спокойно ожидая продолжения.

— Думаю, ты догадываешься, зачем я пригласил тебя, так Касторр? — спросил государь.

— Думаю, это вопросы организации нового рода войск. Я прав, Ваше Величество? — ответил лейтенант.

— Именно, парень. Я внимательно прочитал твои рапорты об организации авиа-службы в замке Дагр. Я полностью доверяю твоим выкладкам и готов поручить тебе организацию Великокняжеского авиаполка. Что скажешь?

— Я?! Мне?! — искренне удивился Ритен. — Но, Мой государь?! Я слишком молод и у меня слишком низкое звание...

— Это поправимо, мальчик мой. Я понимаю, что у тебя невысокий авторитет в среде офицеров, но ты единственный имеющий реальный опыт боевого использования авиации. Кроме тебя, поручить эту работу просто некому. Но... Но, я понимаю, что многие вопросы потребуют участия более опытного и влиятельного офицера, и придам тебе в качестве заместителя подполковника Натурра из Главного штаба. Именно он, будет решать организационные вопросы, твоя же задача в максимально короткий срок поставить обучение пилотов и боевую работу. Вот, приказ о присвоении тебе звания гвардии-майор авиации, — и монарх протянул совершенно растерянному лейтенанту бланк приказа.

— Государь?!.. — потрясённо прошептал Касторр, забирая из рук монарха бумагу. — Но?!..

— Отказ не принимается, майор Ритен. А сейчас, я прошу тебя ответить на несколько вопросов. Готов? — спросил монарх.

— Конечно, Ваше Величество, — сказал Касторр.

— Ты всё лето прожил бок о бок с Адэрром Кантоном, как можешь охарактеризовать его? — спросил Веригор и откинулся на кресле приготовившись слушать.

— Когда вы, Ваше Величество, назначили меня в охрану дочери, я поначалу расстроился. Путешествие на север, ещё и сильно омрачил досадный инцидент на корабле. А шевалье Кантон мне вообще категорически не нравился, несмотря на созданную им потрясающую визио-новеллу и его чемпионство. Он мне поначалу показался слишком холодным и расчетливым типом, обманом, проникшим в сердце вашей дочери и воспитанницы, — сказал молодой офицер.

— И что же изменилось? — улыбнулся Великий князь. — Или не изменилось...

— Изменилось, Сир, — тихо сказал Касторр. — Адэрр, очень сложный человек. Я изменил своё отношение к нему, но даже сейчас, мне сложно назвать его своим другом. Соратником и товарищем — да, верным напарником, который всегда прикроет спину — безусловно да, но другом... другом нет.

— Отчего же? Что мешает?.. — спросил государь.

— Его закрытость и холодность. Он жёсткий и требовательный к людям, мало того, чрезвычайно расчетлив во всём. Он продумывает любую мелочь и любую мелочь старается обратить в свою пользу. Любое достижение или оплошность, неосторожное слово или глупый поступок, всё, буквально всё! Это, пугает, государь. Он легко манипулирует другими, играя на их чувствах, при этом сам далеко не бесчувственная сволочь. Но, всё равно для тех, кто видит суть его поступков... это царапает взгляд. Словно рядом с тобой не мальчишка, а старик с крайне циничным взглядом на жизнь, — ответил лейтенант.

— А как ты оценишь его отношение к моей дочери и её этиаль? — спросил монарх, посмотрев на Касторра холодноватым взглядом.

— Тут иное, государь. К Тайвааль и Рании он относится так же, как к членам своей семьи и самым близким друзьям. И вот тут... честно сказать, я никогда не видел, чтобы к близким относились так трепетно и бережно. Своим он простит буквально всё. Я просто не представляю, что они должны сделать, чтобы разозлить его. Я как-то спросил его об этом и знаете, что он мне ответил?..

— И что же?.. — задумчиво спросил князь.

— Он сказал, что из рук тех, кого любит, он бестрепетно примет даже смерть. Ведь если его захотят убить любимые, то он просто конченый человек и ему незачем жить!

— Так и сказал? — удивился государь.

— Да! И я почувствовал, что он не лжёт и это не подростковая бравада. И это напугало меня ещё больше в нём. Он неправильный, необычный и тяжёлый в общении. Но с ним легко в беде. Я просто знаю, что случись сражаться с ним спина к спине, то меня ударят в спину лишь в случае, если он будет мёртв. И так думаю не только я, но и все с кем он имеет дело, а это... это значит очень многого, государь. Если что, за таким командиром, подчинённые пойдут до конца.

— То есть, Касторр у тебя нет однозначного мнения по шевалье Кантону?

— Нет, Ваше Величество. Но, могу сказать твёрдо, он достойный выбор Вашей дочери, — твёрдым голосом сказал Ритен.

— Хм-м-м-м... — задумчиво протянул монарх. — Что же, я услышал тебя. А сейчас, у меня к тебе вопрос: Как ты видишь будущее авиации?

Ритен возликовал, он ждал этого вопроса и готовился к нему в отличие от мутных вопросов про шевалье Кантона. Он даже взял с собой небольшой тубус с чертежами проектов самолётов. Автором двух из них был он сам, хотя к разработке приложили руку почти все, кто строил самолёты в баронстве Дагр.

— Государь мой, я совместно со всеми членами авиаотряда баронства, разработал примерную стратегию использования авиации для нужд Великого княжества. Основой авиации станут транспортные и разведывательные самолёты, которые уже строятся. Но, для борьбы с порождениями Пустоши нами был разработан ещё один вид самолётов, — начал Касторр и достал из тубуса листы чертежей. Разложил их на столе и Великий князь, подвинув кресло, склонился над бумагами.

— Что за машина? — спросил монарх.

— Адэрр назвал её — бомбардировщик! — ответил лейтенант.

— Бомбардировщик?! Это от слова бомба? — спросил Великий князь.

— Так точно, государь, — ответил Касторр.

— Понятно. Это он? — снова спросил монарх, указав на чертёж на столе с двухмоторной машиной со стремительными очертаниями и узким фюзеляжем, которую разработал именно лейтенант.

— Да, Ваше Величество и мы даже разработали, изготовили и испытали бомбы для него! — довольно сказал Ритен.

— Даже так?! И что за бомбы вы изготовили и из чего, интересно? — удивился Великий князь, заинтересованно посмотрев на Касторра.

— О! Мой государь, это был настоящий вызов нашим мозгам. Но... но мы справились. За основу мы решили взять то, что легко изготовить в любом замке, в любом крупном городе. Из азотистых удобрений мы получили пикриновую кислоту и изготовили на её основе взрывчатку. Но, поскольку бомбы будут применяться против тварей, то основным наполнением бомб стала Святая вода. Корпуса мы изготовили из обычного стекла, причём даже не особенно заморачивались с составом смеси. Мы же не оконные стёкла делали. Так что прозрачность была совсем неважна. Можно сказать, что такие бомбы можно производить массово по всей стране, но главное не это, а эффект от их применения. Взрыв бомбы порождает большое облако водяной взвеси, абсолютно смертельное для любой Твари Пустоши, мало того, осколки стекла несущие на себе Святую воду, наносят тварям страшные раны. Во время испытаний, на довольно крупную стаю тварей мы сбросили три небольших бомбы и полностью её уничтожили, по словам егерей, фиксировавших результаты, вся стая развоплотилась гарантированно, даже добивать никого не пришлось. По крупной цели навроде бахара, применять бомбы будет вообще нетрудно. Я так думаю, что это сократит потери от этого бедствия в несколько раз, — закончил Ритен.

— Что же, майор, — довольно улыбаясь, сказал монарх. — Раз так, слушайте приказ! Вам и вашему заместителю, а так же конструкторам из Академии надлежит скорейшим образом, построить такие самолёты, а главное обучить к ним пилотов и научиться применять эту технику к следующей весне. Мало того, я напишу свои рекомендации своему венценосному брату на Харрум и я думаю, он пришлёт своих гвардейцев и инженеров в обучение. Будьте готовы принять и их тоже.

— Сделаем всё возможное и невозможное, Мой государь! — вскочил Касторр.

— Я надеюсь на вас и всё Княжество тоже! — сказал Его Величество. — Действуйте не мешкая.

И воодушевлённый новоиспечённый командир полка, покинул кабинет своего Владыки.

А Великий князь ещё долго смотрел на океан и на его лице, то и дело появлялась светлая, радостная улыбка.

Адэрр Кантон (Атоон-Ридаг, Академия 12 день осени 3686 года от В.Т. утро)

Сидим в столовой за сдвинутыми столами большой компанией. Рядом со мною Дайгор и Тим, а так же Ната и Саттия с Виллией. Тут же мои любимые и ещё несколько студиозусов с разных курсов и факультетов. Отсутствуют лишь Бармирр и Аллия с Даллией.

Идёт обсуждение нового проекта самолёта. Это двухмоторный бомбер, эскиз которого притащил ставший майором Касторр Ритен. Каждый вечер в свободное время мы занимаемся работой над этим проектом. И думаю, что месяца через два, если всё пройдёт удачно, поднимем машину в воздух. Как сказал Касторр, к весне нужно подготовить не менее двадцати машин и экипажей. Их планируют применять против бахаров. Так же, как сказал нам Ритен. К нам в столицу плывут тирсы с Харрума, которых тоже будут готовить как пилотов бомбардировщиков, и не только. Готовится целая программа сотрудничества. Церковь, всецело одобрила это начинание и насколько нам стало известно, пожертвовала на строительство авиации просто фантастическую сумму в двести миллионов золотом, что составляло половину бюджета моей страны. Чудовищная сумма, колоссальная, что меня буквально потрясло! Я не представляю себе, чтобы на Земле церковники пожертвовали на благое дело хоть рубль из собственного кармана. Собрать с прихожан, это они там могут. Но отдать своё... Это, как говориться — фантастика. Здесь же, это в порядке вещей. На Азрраамарре церковь не просто сила, а сила, которую любят все. Буквально все разумные всех рас и я теперь понимаю почему. Местные храмовники, настоящие защитники душ и тел своих прихожан. И да, я ни разу не видел здесь толстого служителя храма. Все они, являли собой пример для подражания паствы. Поскольку их слова с делом не расходились никогда.

Так же как и на Земле, служители храма давали клятву не стяжательства и скромности. Но в отличие от земных попов, они эту клятву держали крепко. Храмы тоже собирали пожертвования, но я, ни разу не видел священника в богатых одеждах и украшениях. Наоборот, аскеза считалась в среде клириков одной из высших благодетелей и всячески одобрялась и поощрялась высшим духовенством. Но было и отличие, священнослужители не исповедовали целибат и сексуальные контакты грехом не считались. Только вот, священники, что мужчины, что женщины были бесплодны. Это была цена, за обретение ими божественной силы. И да, на священников, не действовала скверна, и Пустошь не могла захватить их души и тела. Правда и твари реагировали на клириков словно бык на плащ тореадора. Вызывая неконтролируемую ярость и жажду убийства у любого порождения Проклятой земли в свой адрес. Впрочем, подобное распространялось и на рыцарей храма или как называл их я — паладинов. Из-за этого отец никогда не ходил с патрулями в Темнолесье и на Мёртвую топь. Он для местных порождений стал бы настоящей приманкой.

— Народ, кто видел Лингарра? — подал голос Тим. — У меня к нему дело есть...

— Лин вместе с Даррией на рынок собирались за тканью для нового костюма по моим эскизам, — ответил я. — Так что, если хочешь его найти, лови на воротах.

— Да... — протянул брат. — Если так, то я опоздал. Ладно, завтра поймаю, у меня терпит.

— А где Алли и Далли, а так же Бар? — спросила, оторвав взгляд от книги, сидевшая с дальнего от меня краю Джаан.

— Догадайся с первого раза, — ответила ей Тай.

— О?.. Я поняла, — задумчиво сказала девушка и снова уткнулась в книгу.

В это время у входа в столовую показался Бар и мои сёстры. Все трое прошли на раздачу и встали в очередь.

— Вот и они, — сказал княжич.

— Какие планы на день? — спросил я его.

— Есть что предложить? — заинтересовался друг.

— Есть тема сходить порыбачить... — отвечаю я. — Вниз на пляж. Джаанни обещала помочь с готовкой, у неё есть какой-то новый рецепт, да, Джаани?

— А?.. — оторвалась от книги девушка. — Что?.. Какой предмет?..

За столом прошелестел смех.

— Рыбка это неплохо, — сказала Рани. — Но мы с Тимом идём в лабораторию к профессору Гарраму. Он в библиотеке нашёл чертежи нового типа двигателей. Это странная смесь реактивного и винтового двигателя. Главное, что температурный режим работы позволяет его изготовить из имеющихся материалов.

— Вы нашли чертежи газотурбинника? — удивился я.

— Чего-чего? — удивился брательник. — Как ты его назвал?! Газотурбинный?

— Да, — отвечаю я.

— Хм, а ведь так он и называется. Откуда узнал? — спросил Тим.

— Читал как-то в монографии по истории авиации про такие движки. Но где искать чертежи не представлял, — отвечаю я.

— А профессор нашёл, — сказала любимая. — И сегодня позвал всех, кто занимается двигателями на разбор. Будем решать, сможем или нет, мы их производить. Да хотя бы вообще изготовить хоть один.

— А в чём эти двигатели лучше обычного ДВС? — спросила Тай.

— У них самое лучшее соотношение масса-мощность-экономичность, — говорю я. — С таким двигателем, мощностью 1000 лошадок, поставленным на нашу 'Модель 2', мы запросто перелетим весь континент.

— Дэрри, ты преувеличиваешь их энергоэффективность, но, дальность вырастет раза в два точно, — сказала Рани.

И тут подошли сестрички и Бар. Девушки сели рядом с Джаанн, а друг плюхнулся на стул рядом со мной. Вид у него при этом был слегка ошалелый.

Дайгор наклонился к столу и, посмотрев на Бара спросил: — Ты чего это?

— А?!.. — встрепенулся друг, не переставая составлять с подноса тарелки с завтраком. И непонимающе посмотрел на княжича. — Нормально всё!

— Да?.. — с ехидцей спросил Дай. И посмотрел на Аллию с Даллией, а у тех был вид словно у кошек обожравшихся сметаной. — Нормально, хэх... Ну, как скажешь, нормально — так нормально.

— На урагане прокатился, — буркнул я.

Тим беззвучно заржал, подмигнув мне. Да и так народ за столом переглядывался, хмыкая и покашливая, чтобы скрыть смех.

Я наклоняюсь к Бару и шепчу: — Мало порций каши взял, смотри, обессилеешь...

Бар аж поперхнулся.

— Тебе-то откуда?.. — но посмотрев на Тайвааль, густо покраснел, шепнув в ответ: — Теперь я тебя понимаю.

— Так что? — громко сказал Дайгор. — Кто с нами на рыбалку?

И все присутствующие, кроме Тима и Рани подтвердили участие. Удочки и прочие снасти, можно было взять у коменданта. Чем многие и пользовались, ну из тех студентов кто иногда рыбачил. Так что, закончив завтрак, связался с Лингарром и сказал ему, где все будут днём, пригласив присоединяться.

Вечер.

Уже стемнело и сижу у кромки прибоя, глядя в искрящиеся флюоресценцией волны океана. Мелкие волны создают тихий приятный шум. За спиной, у костра тихо бренчит сайтар*, слышатся голоса и плывут вкусные запахи. На большом противне лежит очередная порция жаренной трукки**.

Тихие шаги и рядом садится Аллия, прижавшись ко мне тёплым боком. Обнимаю сестру нежно поцеловав в висок.

— Как ты, младшая? — шепчу я.

— Замечательно, — отвечает она, уткнувшись мне в ключицу.

— Ты меня простила?

— Да, простила... ты конечно поганец, но если бы ты был другим, это был бы уже не ты, — ответила она.

— Я рад, что ты это понимаешь. Я несовершенен, у меня есть 'тараканы' в голове. Но, может быть именно они, и делают меня мной, — отвечаю я.

Тихий шорох и с другого боку садится на песок светловолосая копия Алли. Обнимаю и её, прижимая кузину к себе.

— Ну что, Повелительницы? Как вам в Академии? — спрашиваю я.

— Мне всё нравится, — говорит Даллия.

— Мне тоже, — вторит ей Алли.

— Смотрю с Баром у вас всё в порядке, только вот, девочки. Я всё понимаю, но вы бы поаккуратнее с ним, а то заездите моего лучшего друга. Он с утра выглядел слегка не в себе...

Обе захихикали.

— Что смеётесь? У него на учёбу сил не останется такими темпами... — шепчу я.

— Тебе же сил хватает? — говорит Алли. — Вот и он справится.

— Дэрри, а когда дядя Ситварр и тетки Лани и Латри приедут к деду в гости? — спросила Далли, уводя разговор от скользкой темы.

— Зимой прилетят, отец сказал, что месяца на два-три. Так что, познакомишься со всеми сразу, — отвечаю я, с улыбкой смотря в зелёные глаза двоюродной сестры.

— Здорово, — ответила она, вернув улыбку. — Значит, на каникулы вы у нас останетесь?

— Наверное... — говорю я. — У меня большие планы на эту зиму.

И тут нас троих обнимает подошедший Бар.

— Пошли рыбу есть, да по общагам, завтра снова на учёбу, — говорит он.

А сзади заиграл сайтар и звонкий голос Лингарра запел:

Бывают девушки милыми,

Бывают девушки стройными,

Бываю просто красивыми...

И — целой поэмы достойными.

Бываю длинноволосыми,

Бывают голубоглазыми,

Бывают с мыслями взрослыми,

Или же с детским разумом...

Но ты, конечно, особая,

Ты — просто неповторимая.

Как ангел, всегда беззлобная,

Как ангел, людьми любимая...

* — сайтар — струнный музыкальный инструмент похожий на гитару, только десятиструнный — пять пар струн.

** — трукка — мелкая, но очень вкусная прибрежная морская рыбка на Азрраамарре, водится повсеместно.

Глава 21.

Адэрр Кантон (Атоон-Ридаг, Академия, столовая, 100 день весны 3687 год от В.Т. утро)

Сижу за столом и пью чай, на день планируется выход на рынки. Хотим с моими девочками, Баром и сёстрами закупиться всяким разным для поездки домой в Дагр. Это лето, мы снова решили провести у нас в замке. Так мало того, с нами собрался Лингарр вместе со своей возлюбленной Дарри. Летим на двух самолётах на 'Модель 2' и они оба оснащены новыми газотурбинными двигателями производства мастерских Академии. Мощность этих лёгких и экономичных движков на 'Модели 2' 750 лошадок. Что позволило ещё чуть-чуть увеличить размер фюзеляжа, доведя его вместимость до 10 пассажиров и 2-х членов экипажа. Скорость и дальность полёта тоже выросли, так что посадка на ночёвку в полёте будет лишь одна на ночлег в герцогстве Даимарр. Герцог в курсе и ждёт уже нас не дождётся. Его дети одолели, страсть, как желают посмотреть на самолёты. Вместе с нами отправится и одна из трёх эскадрилий бомбардировщиков. Разработка КБ Академии, красивые, двухмоторные машины с экипажем в три человека, на базе тех же ГТД, боевым радиусом 2000 км и бомбовой нагрузкой в 2 тонны. Эти пять машин с экипажами и техниками, будут на это лето контрольной группой на случай бахара на севере. Ну и так, пилоты будут проходить практику по всему региону. Так как стаи тварей нет-нет, но выходят из Проклятой земли. Против них будут применять бомбы, запас которых уже есть на нашем замковом аэродроме. Ну и база у нас на севере самая качественная пока. Так что летом, бомберы Великокняжеского полка базироваться будут на аэродроме Дагр. По осени, эскадрильи которые разместят в трёх разных городах Княжества, будут возвращаться в столицу на свою зимнюю базу.

Вообще же строительство авиации только набирало обороты. Выстраивались технологические цепочки, структуры производства и снабжения запчастями и топливом. Работы начаты настолько обширные, что потянуть их можно только на государственном уровне. На который у меня пока доступа нет и в ближайшие сотню лет точно не будет — не дорос ещё. Единственное, что мне оставили это разработку новых самолётов, да и то, лишь частично поскольку этим занимается целая рабочая группа из студентов и присоединившихся к ним инженеров со множества предприятий Княжества. Плодами общих трудов стал новый ГТД на целых две тысячи лошадей, который поставили на новейший же транспортный самолёт к созданию планера которого приложил руки уже я, это чуть уменьшенная в длину, с чуть более толстым в диаметре фюзеляжем копия Ан-32 с погрузочной аппарелью в корме, по проекту этот самолёт будет способен отвезти четыре тонны груза на расстояние пять тысяч километров. И самое главное он спокойно приземлиться на обычном грунтовом аэродроме. Так же я предложил на случай дождей ячеистые металлические ВПП по примеру земных советских с которыми имел дело. А что, довольно простая и удобная вещь, не требующая каких-то экстраординарных технологий. Строить бетонные аэродромы по здравому разумению Княжество отказалось, поскольку не предполагалось строить самолётов тяжёлого и сверхтяжёлого класса, в них просто не было нужды, да и то количество топлива, что могла производить моя страна, было недостаточным для строительства большого количества самолётов. В целом по расчётам учёных примерный парк всей авиации в княжестве мог быть не больше двух тысяч машин всех типов. На большее количество банально не хватит производимого топлива, ректификат это не нефть, здесь я воочию увидел крах мечтаний земных экоактивистов ратовавших за биотопливо. Всего количества спирта, которое могло произвести немаленькое по земным меркам государство, с трудом хватало на обеспечение двух тысяч самолётов. И это ещё нужно учитывать, что совершенно нет автотранспорта на ДВС. Так что, моя мечта, связать Княжество авиарейсами и заполнить небо бомбардировщиками, выжигающими бомбовыми коврами любой бахар — вдребезги разбилась об суровую реальность. На всё это банально не хватит ресурсов, так как никто не станет отдавать авиаторам топливо, предназначенное для отопления. Ещё болезней княжеству не хватало и так проблем хватает. Так что, производство ректификата поднимут до предела возможного, но... не больше.

Все зачёты за второй курс я уже сдал, в турнире этого года участвовать не собираюсь, так как у меня другая забота. Сегодня днём мы с Баром и Натой, поднимаем в воздух новый транспортный самолёт и приступаем к лётным испытаниям, только заканчивать их будут другие. Итогом нашей работы станет перегон самолёта на аэродром Дагр, с грузом барахла и запчастей для бомбовой эскадрильи, нашими конями и прочими сопутствующими грузами. Туда и обратно, самолёт получивший общее авиационное обозначение 'Модель 7' поведёт сменный экипаж испытателей с грузом продовольствия и разнообразными разносолами. 'Модель 3' — бомбардировщик, эскадрилья которых будет базироваться у нас в Дагре. 'Модель 4' — высотный разведчик, с которых уже сейчас ведётся наблюдение за Пустошью. Путём экспериментов было выяснено, что на высоте в одиннадцать километров над Проклятой землёй на самолётах летать безопасно, только вот с такой высоты многое просто не видно, даже с помощью хорошей оптики. 'Модель 5' — была летающей лодкой, спроектированной инициативной группой Академии с моей подсказки. 'Модель 6' — планировался тяжёлым транспортником с дальностью полёта до двадцати тысяч километров, но пока машина не вышла даже из предпроектного состояния, застопорившись на этапе эскизов. На неё попросту не было нужных материалов. Поскольку дерево, как материал для корпуса уже не подходило, нужен был металл. Лучше всего алюминий, но алюминий был дефицитом. Говорят, где-то на дне океана неподалёку от Железных островов есть огромное его количество. До Тьмы, там был колоссального размера комбинат выплавки цветных металлов, но глубина, на которой всё это сейчас лежит около четырёх километров, и у нас просто нет техники, которая позволит туда спуститься и достать хоть что-то. Остальной же 'крылатый металл' идёт буквально на счёт, из него делают корпуса кораблей и многое другое. А в тяжёлом самолёте пока нет никакой необходимости. Да и аэродром для него нужен с бетонной ВПП.

Великокняжеский авиаполк уже разросся до полного, пятибатальонного состава. И численность пилотов в нём приближается к трём сотням. Конкурс в новую часть просто космический и майор Ритен к отбору новобранцев относится крайне строго. Но тех, кто по тем или иным причинам в полк не попадает, частенько просто переводят в обучение на лётчиков и штурманов-наблюдателей для других родов войск. Даже говорят принято решение построить один авианосец, только мне не совсем понятно, зачем он Княжеству. Ну, видимо государю и его адмиралам виднее.

Всю осень, зиму и весну я плотно сидел в КБ Академии. Большую часть времени тратил на проектирование и строительство, а потом и испытания самолётов. Колоссальную помощь в этом мне оказывали мои друзья. Бар и Ната вообще на сегодняшний день самые опытные лётчики в Академии, поскольку я частенько манкировал пилотированием в пользу проектирования и работе на сборочном стапеле. Но и ладно, Тай и Рани были этим более чем довольны, не любят мои милые, когда я рискую, даже лёгкий риск вызывает у Тай невроз, и я стараюсь лишний раз свою 'принцессу' не нервировать. Но, иногда заменить меня попросту некем, как например — сегодня.

Вообще же, несмотря на возросшую нагрузку в учёбе я со всем справлялся легко. Может быть, втянулся, а может быть воодушевление от занятий авиатехникой, действовало на меня, как своеобразный допинг — подстёгивая мозги. Ведь недаром говорят, что любимое дело прибавляет сил.

В этом году из-за повсеместного использования новой методики инициации в стабилизации нуждается лишь малюсенькая часть новичков. Меня же с любимыми вообще от неё освободили, поскольку вся Академия в курсе, что я жуткий ревнивец, а княжна и её этиаль, как мои подруги взяли пример с меня и тоже нет-нет да ревнуют меня. Но я думаю, что девушки больше на публику играют, чем действительно испытывают это чувство. У Бара и Алли с Далли проблема тоже присутствует, только вот, тут уже от девушек ревность далеко не наигранная. И виноват в этом, похоже, именно я, набралась Аллия от меня всякого, а с Далли у них связь настолько глубокая, что удивляются все, даже Его Могущество. Когда сёстры рядом они способны даже говорить абсолютно синхронно. Когда этот фокус был продемонстрирован нам в первый раз, я мягко говоря — о...ел! Впечатление было потрясающим, словно голос сестры стал двухтональным. Всё-таки у сестёр голоса не идентичны, у Алли чуть ниже тембром, а у Далли есть лёгкая хрипотца. А ещё их новая привычка, когда фразу начинает одна, а заканчивает вторая. Причём, делают они это ходя вокруг меня кругами. До кишок такие шуточки пронимают. Ладно, я знаю, что ничем плохим это не кончится. Но остальные студенты бывает и пугаются. Мощь обеих как волшебниц вызывает оторопь.

Аллия как-то на тренировке кастанула молнию. Так мишень в труху превратилась. От яркости вспышки и грохота у меня после несколько минут в глазах летали зайчики, а в ушах стоял звон и свист. После же того, как сёстры поработали в Великокняжеской больнице на практике, по стране поползли слухи одни фантастичнее других. Девушки хоть и не обладая большим опытом и знаниями, компенсировали их чудовищной мощью. На пару они умудрились вытащить буквально с 'того света' парня больного тяжёлой вирусной инфекцией. Где уж он её подцепил, то известно только Богам, поскольку сам он сказать этого не мог. Но, факт остаётся фактом, работая в паре, мои сёстры смогли уничтожить вирус и восстановить повреждения им нанесённые, поставив своего пациента на ноги буквально за несколько дней. Если так пойдёт и дальше, то скоро в государстве больных не останется.

Медицинское сообщество от перспектив пришло в восторг, а к обучению девушек подключился светило сайатской медицины. Академик Домиарр Дорран взял их в свои личные ученицы и сейчас обе, три раза в неделю ходят на его лекции непосредственно в больницу.

И да, на зимние каникулы мы никуда не уехали, наоборот наша родня прилетела к нам. У графа Таулона в столице жило множество друзей, которых Ганнар не видел много лет. А у нас с Алли рядом жил дед и куча прочей родни. В Дагре на время отсутствия отца и матушек хозяйничал дядя. Тем паче, что у него родился зимой сын и Ингарр на пару с женой немного выпал из реальности. И я мог его понять, даже завидно стало. Но! Я надеюсь, что мои любимые в своё время подарят мне уже моих детей. Мы как-то поговорили на эту тему, хотя скорее помечтали, поскольку пока я не отслужу обязательные двадцать лет в армии об этом можно даже не заикаться. Мне на семью не будет ни времени, ни сил, да и служить и работать мы, скорее всего, будем далеко друг от друга. Какая в этом случае может быть семья? Одно название...

Зимой же мои сёстры, работая в паре, смогли сделать почти невозможное. Они разрушили заклинание 'Сухая ветвь', применённое против моего брата и матери когда их продали в рабство. Но, несмотря на это, полностью вылечить Латри у них не получилось. Слишком долгий срок на женщину оно действовало. Брат же ещё маленький и скорее всего на его репродуктивной системе это не отразится. Хотя, сёстры решили наблюдать за младшим.

Поскольку на зимних каникулах мы оставались в столице. То я съездил в гости к родителям Рани. Познакомился ещё и с её дедушками и бабушками. Старики приняли меня очень тепло, причём владетелями никто из них не был. По материнской линии, дед и бабушки были простыми рабочими со столичного завода, а по отцовской отставными военными. Так что, жила вся семья в замке у герцога, где он мог подпитывать старшее поколение от источника. Но в любом случае, возраст уже брал своё и старшее поколение медленно угасало.

Печально это, но такова реальность этого мира и местные с ней давным-давно смирились. Маги живут дольше, маги-владетели ещё дольше. И чем сильнее маг и контролируемый им источник, тем дольше он проживёт. Так что у отца и матерей Рани, впереди ещё не меньше сотни лет, а скорее всего больше.

Вот в полупустом зале столовой появились мои благоверные и, найдя взглядом меня, быстрым шагом пошли ко мне. Подошли, сели на стулья и замолчали, глядя на меня странными взглядами.

— Что?!.. — удивился я. — Что-то случилось? Что вы на меня так смотрите?

— Дэрри, когда у вас испытательный полёт? — спросила Тай.

— После обеда, как Бар сдаст зачёт по полевой фортификации, так и полетим, а что? — отвечаю я.

— У нас к тебе серьёзный разговор по паре тем, — говорит Тай. — И обе тебе, скорее всего не понравятся.

— Даже так?! — ещё сильнее удивляюсь я. — Что же, рассказывай, я слушаю.

— Первая тема касается авиации. Папа просил тебе передать, что ему нужен лёгкий скоростной и маневренный самолёт на одного человека.

— Зачем государю истребитель?! — восклицаю я. — С кем на нём воевать?!

— Истребитель?! — хором спрашивают любимые.

— Одноместная машина, снабжённая ракетно-пушечным вооружением для борьбы с бомбардировщиками, — отвечаю я.

— Так в твоей новелле одноместные машины — истребители? — спросила Рани.

— Именно, — говорю я.

— Ты не понял, Дэрри, — говорит княжна. — Нужен не истребитель, а просто лёгкая и скоростная машина для полётов. Скоростная и манёвренная по максимуму в наших условиях.

— А... — отвечаю я. — Так государю нужен спортивный самолёт... но... зачем?!

— Папа освоил 'модель 1', но ему хочется что-то более скоростное и маневренное чем она. Наш первый самолётик конечно замечательный, но уж больно медлительный. А папе иногда хочется полетать — быстро... — ответила Тай.

— Что?! — потрясённо шепчу я. — Моему государю делать нечего или он жаждет разбиться?! Какой спортивный самолёт?! Какие полёты?! Куда охрана смотрит?!! И что говорят про это Его Могущество и Её Величество?!

— Его Могущество считает, что это хороший способ снять стресс для папы, а мама уже смирилась, тем более что, они часто летают вместе, — ответила мне Тай.

— Но, тогда, почему я?.. — бухчу я. — Целое КБ же есть в Академии? Дать задание, пусть разрабатывают!

— Так задание и дали, но папа хочет, чтобы ты сделал тоже, он сравнит результаты, — ответила любимая.

— Ага! Конкурс! — восклицаю я и, внезапно, перед глазами встаёт картинка с виденным как-то во Франции самолётом выделки Джона Шарпа. Эта двухместная машинка смотрелась среди лёгких самолётов словно 'Ламборджини Дьябло' среди обычных легковушек. Внутри у меня что-то екнуло, и я понял, что сам хочу построить нечто подобное.

— Дэрри? — потеребила зависшего меня Рани.

— Ладно, раз это конкурс и его высочайше одобрили — я попробую. Но! Но, гарантий я давать не стану, — говорю я, строго глядя на сияющую физиономию любимой. — Давай вторую проблему...

И тут обе мои возлюбленные смутились, да так, что покраснели.

— Что?! — вопрошаю я, чувствуя странное беспокойство. — Тай, только не говори мне, что я должен 'помочь' очередной твоей кузине!

— Как ты догадался?! — распахнув глаза, спросила она, а Рани, аж рот открыла от удивления.

— О Боги?! Опять! — застонал я и закрыл лицо ладонями, внутри всё сжалось от воспоминаний двухлетней давности. О моей мучительной эпопее с Джаанн, закончившейся в лазарете Академии. — Меня же вроде бы освободили от этого?

— Дэрри, тут... — замялась княжна. — В общем, тебя просил зайти Ректор. Его Могущество объяснит тебе всё лучше, чем я. Он вообще не хотел тебя просить об этом, но я... Если бы это была не Наиалли... В общем...

— Так это ты меня на это подписала?.. — удивился я.

— Ну, она моя кузина и Овелли просила... — съехала на шёпот Тай.

— А причём тут Овеллия? — спросил я.

— Наиаллия её младшая сестра, — вставила свои 'пять копеек' Рани.

— Понятно... — бурчу я. — Но, опять же... почему я?

— Потому что ты универсал! — отвечает Тай, и я вижу, что она начинает злиться на меня.

— Что универсалов больше нет в Академии?! — восклицаю я, вызывая недоумение на лицах любимых. И с раздражением понимаю, что моя позиция не вызывает у обеих, абсолютно никакого понимания. То, что для меня до сих пор дикость, для них норма, мало того — долг и обязанность. А я, за все эти годы так эти нормы и не принял...

— Шевалье Адэрр Иттор Кантон! — холодным голосом произносит Тайвааль. — Помогать первокурсникам это наш общий долг! И я не понимаю вашей позиции...

— Тай! — сдаю я назад. — Я не отказываюсь... только... ты знаешь уже меня достаточно хорошо. Для меня близость, даже по необходимости, все равно близость.

— Это глупо, — отвечает княжна. — Это не игрушки, не похоть и не развлечения — это необходимость.

— Ладно, я всё понимаю, — отвечаю я, видя, как потеплел взгляд княжны. — Ну, рассказывайте, что там за беда с твоей кузиной, что потребовался я в качестве стабилизатора. Я уж думал, что благодаря найденной мной брошюре стабилизация ушла в прошлое.

Подруги грустно улыбнулись.

— Что? — спрашиваю я.

— Дэрри, дело не в брошюре, — ответила княжна.

— Да, а в чём?

— Просто, мой младший двоюродный брат безответственный оболтус и он завалил ритуал. Так мало того, его, дурня, еле откачали в столичном госпитале. Твои сёстры откачали кстати... — сказала Тай.

— Как можно завалить ритуал?! Он же примитивен! — удивляюсь я.

— А как ты его чуть не завалил?.. — улыбнувшись, спросила любимая. А Рани прыснула, прикрыв ладонью рот.

— Я его не заваливал, я его изменил и поплатился за это. Не стоило считать себя умнее пращуров, они в магии секли куда лучше, чем мы, — ответил я.

— Не все такие умные, как ты или Бар, — сказала Рани.

— Подробностей я пока не знаю, Наиалль ещё в госпитале, как и Римарр, но в ближайшие дни её выпишут и тут твоя работа будет, — сказала Тай.

— Милая, я надеюсь, у тебя больше нет кузин?.. — усмехнулся я.

— Но, у меня есть кузины! — воскликнула она в ответ.

— Твоя семья — мой крест видимо... — шепчу я на русском и зажмуриваюсь.

— Что ты сейчас сказал? — спросила Тай. — Я поняла что-то про семью?..

Вот уже год, мои девочки учат русский. Как наш тайный язык. Ну, не только они, конечно же. Аллия и Бар с близнецами его и так знают, в объёме разговорной речи. Говорят только со смешным акцентом. Наслушавшись нашей болтовни, за учёбу взялись и Дайгор с Лингарром и Тимом, а за ними и остальные из нашей компашки подтянулись. Так что сейчас, на русском болтает довольно много студентов Академии и один из преподавателей. Мэссир Килум, один из тирсов учителей тоже взялся изучать мой 'тайный' язык. Он учитель языков Азрраамарра, лингвист и филолог. Так что, у него чисто научный интерес. Но и подход самый въедливый. А я родной язык знаю далеко не на уровне профессионала. Но! Для 'придуманного' языка вполне прилично. Пока лишних вопросов не возникло.

— Да ладно, ничего плохого я не сказал. Так... посетовал на жизнь, — ответил я. — К ректору вместе пойдём и да, раз у меня подопечная. Значит, поездка в Дагр откладывается. Как поедем, или вы улетите вместе со всеми, а я доберусь потом с бомбардировщиками?

— Дэрри, мы без тебя не полетим, — ответила Рани.

— Ладно, сходим к ректору, и станет видно, — отвечаю я встав.

Его Могущество, объяснил мне произошедшее с кузиной Тай. Проблема оказалась куда серьёзнее, чем я думал вначале. Вопрос стоял буквально о жизни и смерти девушки. И как мне её решать я просто не представлял, как впрочем, и все остальные. Было решено, что я буду использовать рекомендации врачей и самого Великого мага. И по ходу, анализируя ситуацию, будем вносить в процесс коррективы. Если у нас не получиться, то последний шанс у девчонки это Храм. Но, даже храмовники в результате не уверены. Короче — приплыли!

Пять дней спустя.

Сижу на скамейке под навесом, прямо на ипподроме Академии. Сижу и заполняю журнал испытаний нашей новой машины. Пока всё без происшествий и точно по плану. Машина ведёт себя абсолютно прогнозируемо и согласно расчётам сделанным ещё на этапе проектирования. Бар, сидит рядом и пишет свою часть журнала, как и Ната, но боевая подруга у нас бортинженер и у неё кроме отчёта ещё и куча распечаток со всевозможных самописцев. Данные с которых она вносит в свою часть отчёта.

Поднимаю взгляд и вижу, как техники возятся с машиной, открыты капоты двигателей и из-под одного из них торчат задницы моей Рани и двоюродного брата. Несмотря ни на что, движки работают как швейцарские часики, выдавая показатели даже превышающие проектные. Они немного мощнее и немного экономичнее, чем планировалось. Что весьма сильно улучшило лётные характеристики нашего транспортника. Небольшая экономия в топливе в итоге выливалась в серьёзно увеличившуюся дальность, а мощность чуть увеличила грузоподъемность, но чуть это в общем весе, а так это почти полтонны.

— Ты указал, что при полной загрузке посадочная скорость должна быть не ниже двухсот? — спросила меня Ната. — И закрылки стоять в посадочном положении?

— Указал, — отвечаю я. — Что по давлению в гидросистеме? Вчера были какие-то толчки в рулях?

— Гидросистема в норме, барахлил перепускной клапан. Его заменили, и давление держалось в рабочем диапазоне весь полёт, — ответила мне подруга. — Скажи химикам, нужно уменьшить количество присадки. Сейчас не зима, этанол и так хорошо горит, а так, присадка немного, но засирает движки.

— Сама и скажи, вернее укажи в отчётах. Вообще сведи уже нормативы по присадкам в одну таблицу в зависимости от температуры окружающего воздуха и отдай техникам. Бодяжить топливо можно и на аэродроме, — говорит Бар.

— Ну, в общем-то ты прав, — поддержала его Ната. — Хорошо, я сделаю таблицу по топливу.

— Когда домой летите? — спросил я, возвращаясь к отчёту.

— Послезавтра утром, — говорит Бар. — Сегодня сходим на ежегодный бал. Завтра отоспимся и потом в полёт. Ты-то, когда домой?

— Пока не ясно, эта девочка, моя подопечная, всё ещё в госпитале. Алли с Далли всё ещё с ней возятся. Это же каким надо быть дурнем, чтобы так напортачить? И как мне это исправлять я вообще не понимаю, как впрочем, и Его Могущество в компании медиков и настоятеля храма. У тётки Тай истерика, Овелли ушла на время с работы. Плохо то, что её отец и старший брат уехали с посольством в Халифат и туда даже самолёт не пошлёшь, у халифов семь пятниц на неделе, ещё конфискуют машину, замучаешься потом с ними бодаться, — ответил я.

— Н-да-а-а-а... — протянули друзья хором.

— Ладно, я закончил с отчётом, у вас как? — говорю я.

— Минут пять ещё и всё, — отвечает друг.

— Примерно так же, но мне ещё таблицу делать, — говорит Ната.

— Завтра сделаешь, — говорю я, собирая бумаги и убирая их в пронумерованную папку. — Сегодня же бал, тебе, наверное, собраться надо, подготовиться?

— Угу... — вздыхает девушка. — Вчера новое платье привезли, а я его так и не примерила...

— Ты — лётчик испытатель! — восклицает Бар. — Гордись! Примерять платья могут все девушки, а вот поднять в воздух новую машину нет.

И мы дружно смеёмся.

— А хорошая птичка получилась? — вздыхает подруга, любуясь 'Моделью 7'.

— Главное — грузоподъёмная. Слушай, Дэрри, а мы можем её в пассажирскую переделать? — спросил друг.

— Так в проекте же было? — удивляюсь я.

— Точно! — восклицает он. — Жаль, что пассажи отменили.

— Жаль, — поддерживаю я. — Я мечтал, что большие пассажирские самолёты свяжут всё Княжество постоянными рейсами. И разумные смогут летать в любой конец страны. Но, Совет герцогов решил, что грузовики важнее. Ретро-Гады...

И опять смеёмся, глядя друг на друга.

Всё-таки, какие замечательные у меня друзья. Все, и парни и девушки, как на подбор. С такими друзьями, можно горы сворачивать. Я даже залюбовался Баром и Натой, чем смутил последнюю. Она покраснела и потупилась, зашуршав листами распечаток.

Бар заржал, глядя на девушку.

— Ты чего это смущаешься? — спросил её он, склонившись вплотную.

— А что он так смотрит? — буркнула она.

— Как? — удивился уже я.

— Будто любуется... — съехала на шёпот Ната.

— Так я и любуюсь! И тобой и Баром, повезло мне с вами, таких друзей мечтает завести каждый, только вот не у каждого получается, — отвечаю я.

От моих слов покраснели уже оба, но посмотрели в ответ очень тёплыми взглядами.

— Спасибо, Дэрри, — прошептала Ната.

— Да, не за что! — усмехнулся я. Встал и отправился в собственную комнату, по пути вытащив из-под капота самолёта свою возлюбленную. Рани, было возмутилась, но я напомнил ей, что до отправления на бал осталось три часа и кое-кому ещё марафет наводить...

Напоминание пришлось ко времени, так как любимая, позабыв про всё, бегом умчалась в общагу, провожаемая смехом Бара и моей улыбкой.

Вечер.

Шумный праздник студиозусов бурлит вокруг меня. Мои соученики, друзья и подруги веселятся, танцуют, а иногда и поют. Рекой льются соки, и тают на столах горы закусок. Уничтожаемые молодыми организмами, словно огонь сухую траву.

Вот ко мне подскочила Джаанн, ухватила за руку и вытащила в зал. Сегодня у неё выпускной бал, последний студенческий бал, поскольку она закончила Академию. За два года девушка совершенно изменилась, шрам, уродовавший её лицо сошёл на нет и она превратилась в настоящую красавицу. На ней шёлковое платье с открытой спиной и разрезами по бокам, отчего периодически видны её красивые, длинные ноги с надетыми туфельками на высоком каблуке и периодически мелькает краешек кружевных трусиков.

— Сегодня ты танцуешь половину танцев со мной! — прошептала мне она.

— Это почему ещё?! — удивляюсь я.

— Мне это Рани и Тай разрешили, — ответила она и прижалась ко мне. — Я договорилась...

— Джаанни, что ты творишь?! — смеясь, восклицаю я, кружась по залу в танце похожем на земной вальс.

— Я просто хочу отблагодарить тебя, Дэрри за всё, что ты сделал, делаешь и будешь делать для моей семьи и меня. За то, что именно ты сделал меня тем, кто я сейчас есть. За то, что спас меня от ухода в Храм. За то, что подарил мне возможность любить и быть любимой и главное, за то, что я снова могу иметь детей. Ты благословение моё! — почти прокричала она, глядя на меня сияющими малахитовыми глазищами в обрамлении алых волос.

— Это был мой долг, Джаанн, — тихо сказал я.

— Если бы не Тай, я сделала бы всё, что только могла, чтобы забрать тебя себе, — сказала она.

— Да?! — усмехнулся я. — Интересно, что бы сказала на это Овелли?.. Она была раньше тебя, и остановили её такие же соображения.

— Пустошь! — прокричала Джаанн, и расхохоталась, запрокинув голову. — Ха-ха-ха-ха-ха! Ты натуральная отрава для женской части моей семьи, Адэрр Кантон!

— Нет, Джанни, это вы мой крест... — прошептал я на русском. Но из-за шума и потому, что смотрела в сторону, Джанни меня не услышала.

— Дэрри?

— Да...

— У меня к тебе просьба, — тихо сказала девушка в моих руках.

— Какая? — сказал я, посмотрев ей в глаза, смотревшие в ответ с затаённой грустью.

— Пожалуйста, помоги Наиалли. Я знаю, что ты можешь это сделать, и хочу верить, что сделаешь. Прошу тебя, спаси мою сестру, как спас меня... — сказала она.

— Я попробую, Джанни, — ответил я. — Но гарантий я тебе, да и никому другому не дам. Ситуация, очень тяжёлая, сложная и прогнозы крайне неутешительные.

— Я знаю, — ответила она и в её глазах появились слёзы. — У меня есть подборка материалов по стабилизации. Я перелопатила гору литературы в библиотеке Академии, тогда, когда искала решение своей проблемы, до того, как появился ты и решил её. Завтра я принесу тебе её, принесу всё, что у меня есть. Используй эти знания и спаси Наиалли, Дэрри... пожалуйста, спаси! Умоляю... Я знаю, твоё отношение к этому, Тай говорила мне.

— Хорошо, — отвечаю я, вытирая слезинки текущие из её глаз. Чёртово безотказное женское оружие. Без криков и шума, женщины во всех мирах вертят мужчинами, обращая слабость в силу. — Не плачь, Джанни, сегодня же бал, что скажут остальные, если увидят твои слёзы?

— Пусть думают всё что угодно! — всхлипнув, ответила девушка и улыбнулась.

— Куда тебя распределили, Джанни? — спросил я, чтобы увести разговор от скользкой темы. — Куда ты, после Академии?

— Я иду на флот, боевым магом и пилотом-навигатором морской авиации, — отвечает она. — Я сдала на второй класс по пилотированию 'Модели 5', её принимают, как основной самолёт флота. Буду работать на спасателе...

— Подожди? Что за спасатель? — удивился я.

— Авианесущий корабль на полтора десятка самолётов. Нашей задачей будет патрулирование побережья и спасательные операции на море. На самолёте придти на помощь терпящим бедствие быстрее, чем на корабле. Аварийные маяки есть у всех, но как выяснилось, с воздуха спасательные плотики искать легче и быстрее, — сказала девушка и, как раз закончился танец.

Отвёл её к столикам и дал стакан с соком, взяв его из ряда стоящего на столе. Сам же прихватил пирожное похожее на эклер, только что с ягодной начинкой. Подошли весёлые Тай и Рани в компании Алли и Далли.

Аллия внимательно посмотрела на Джаанн, и внезапно провела пальцем по её щеке, после чего возмущённо уставилась на меня.

— Алли, успокойся и не делай поспешных выводов, — сказал я.

— Почему у неё слёзы?! — возмущённо спросила сестра. — Ты её обидел, что ли?

— Алли?.. — простонал я, закатив глаза.

— Он тут не при чём, вернее причём, но плакала я не из-за него... но и из-за него тоже... — сбивчиво попыталась оправдаться Джанни.

— Ничего не поняла? — сказала Рани. — Так из-за него или нет?

— Это из-за Наиаллии, — ответила зеленоглазка.

— А-а-а-а... — протянули все остальные девушки хором.

— Вы где парней потеряли? — спросил я сестру. — Где Дайгор и остальные?

— На террасе, воздухом дышат, тут душно, — ответила за сестру княжна. — Да и на улице тоже, видимо гроза будет.

— Похоже... — вторит ей Джаанн. — Дэрри, а ты сегодня покажешь новеллу? — говорит уже мне.

— Вне конкурса... — отвечаю я. — Я её ещё зимой сделал, но она так, просто музыка и небольшой визуальный ряд.

— Жаль... Я хотела бы, чтобы ты сделал продолжение про космонавтов, — мечтательно протянула рыжая девушка.

— Хорошо, на следующий год обязательно сделаю и отправлю тебе на флот, — говорю я.

— Смотри, ты обещал, — лукаво улыбнувшись, сказала Джаанн. — Но, чья очередь танцевать с Дэрри?

— Моя! — пискнула Рани и потащила меня в зал.

Ночь.

Пальцы на контрольной панели визара, музыка, проходит сквозь меня, рождая мягкий отзвук внутри. Грустная мелодия, но не знаю почему, грусть светлая, рождающая приятные чувства. Пришла она в голову зимой в замке у деда. Я вспомнил одну мелодию, точнее саундтрек, которые любил слушать на Земле. И это был трек к фильму про трансформеров, кажется про последнего рыцаря. Гениальная композиция Стивена Яблонского. Я смог восстановить мелодию и наложить на неё простенький визиоряд... На котором вначале зимний пейзаж нашего севера, заснеженных гор и предгорий, сменяющийся панорамой нашего городка. А заканчивается всё на стене замка, где прижавшись друг к другу стоят мои родители и смотрят вдаль, а ветер треплет меховые воротники их одежд.

Основной конкурс позади, и я выступаю последним, закрывая сегодняшний конкурс. Меня на это уговорили любимые, заявив, что об этом просили очень многие из студентов альма-матер. Да даже преподаватели отметились в этом, сам Лигррам Атрром подрулил ко мне с просьбой исполнить что-нибудь на конкурсе. Я сдался и, допилив композицию, которую до этого видели и слышали только мои близкие, вышел на конкурс.

Музыка льётся и льётся, я сам растворился в ней, даже глаза закрыл. Но, несмотря на то, что мелодия довольно длинная даже она заканчивается. Последние аккорды и тишина...

Выхожу на открытое пространство сцены и смотрю на задумчивые лица.

— Какая грустная композиция, — тихо сказала первокурсница с первого ряда. — Но, мне понравилась!

И захлопала в ладоши, за ней стали хлопать и остальные. Но!.. Но того грома оваций, что я сорвал в прошлом году не произошло и повторить меня ни кто не попросил.

Уже когда шли во дворец, я сегодня остаюсь здесь в гостях у Государя, Рани тихо сказала мне:

— У тебя здорово получилось передать, как твои родители любят друг друга. И пусть не сказано ни единого слова, достаточно лишь их поз и взглядов друг на друга.

— Я люблю вас не меньше, — ответил я и, прижав к себе любимых, по очереди поцеловал.

Мы проводили друзей и однокашников, и стояли у ворот, глядя, как наши друзья грузятся в автобусы. Толпа медленно редела, как я услышал знакомый голос сзади:

— Шевалье Кантон, мне плохо верится, что вы автор своей музыки... скорее я поверю, что вы её у кого-то украли!

Оборачиваюсь и вижу знакомую физиономию: — Шевалье Нодарр... и что же заставляет вас сомневаться в моём авторстве? — спрашиваю я его.

Часть студентов оборачивается, и с интересом следит за разворачивающейся ссорой. Поскольку всем и мне уже ясно, что ничем хорошим наша пикировка не кончится. Почти все выглядят удивлёнными, поскольку не понимают, кто этот парень и почему он на меня наехал. Но поскольку мы назвали друг друга, то понимают, что мы знакомы.

— Просто, человек воспитанный рабыней и выросший в глуши не может создавать столь красивые вещи. Он может их только украсть у кого-то, — криво усмехнувшись, ответил красавчик.

— И от чего же такие предположения? — спрашиваю я, слегка смутившись, ведь парниша попал в точку.

— От чего? Да оттого, что такую красоту не в состоянии создать тот, кто признаёт безродную рабыню матерью, так мало того набрался от неё замашек этих мохнатых нелюдей! И да я слышал, что ты разделил ложе с крылатой ящерицей?! И как после этого тебя к себе подпустила Тай?! — надменно протянул Нодарр.

Тай стоящая рядом побледнела, Рани сжала пальцы в кулаки. За спиной глухо заворчали студенты, ведь среди них есть и тирсы.

— Видимо, одного урока хороших манер для такого куска дерьма как ты, оказалось недостаточно, — отвечаю я. — Шевалье Лотарр Нодарр, вы тупоголовый невежа. Вы посмели огульно оскорбить мою молочную мать в присутствии множества моих друзей. И за это, вам придётся ответить!

— Вызовешь меня, вонючка?! — деланно удивился парень. — Не трудись, я сам тебя вызываю! Принимаешь вызов?! Здесь и сейчас, я докажу тебе и всем остальным, что ты ничтожество и недостоин Тайвааль.

— Вызов принят! — отвечаю я.

— Оружие? — отвечает шевалье.

— Дуэльный меч, — говорю я.

— Принимается, — отвечает тот.

Наши слова слышит стоящий у ворот гвардеец и кивает своему напарнику, тот бегом убегает во дворец.

Студенты обсуждают произошедшее, в автобусы никто не идёт и медленно прямо у ворот образуется круг. Именно в нём произойдёт дуэль, первая моя дуэль за две жизни и, похоже, первое убийство. Мне внезапно становится немного страшно, несмотря на злость я не хочу убивать этого придурка, а убить придётся он нанёс мне и моей семье тяжелейшее оскорбление. Мало того, он публично оскорбил Тайвааль. И я не могу, как тогда в кунсткамере дать ему в морду, здесь и сейчас это посчитают слабостью.

Я не совсем понимаю, что движет моим соперником. Что сподвигло молодого, но далеко не глупого парня так нарываться на смертельный поединок? Зачем ему это? Это не даёт мне покоя... Оглядываюсь и вижу бледное лицо Рани. Любимая с отчаяньем смотрит на меня в ответ. Тай не видно и я не заметил, куда она подевалась?

Вижу подбегающего от дворца гвардейца в руках у парня два клинка в ножнах. Лейтенант гвардеец берёт их и по очереди достаёт из ножен — проверяя, после чего оставив ножны у себя, возвращает клинки подчинённому.

Гвардеец даёт знак мне и моему оппоненту подойти.

— Дуэль по строгим правилам, так что сдавайте все кольца, и амулеты если есть, — говорит нам воин.

Снимаю с шеи цепочку с кристаллом накопителем и отдаю ему, больше у меня ничего нет.

— Шевалье Нодарр? — спрашивает гвардеец, глядя на моего оппонента. — Ваш амулет?

Нодарр удивлённо смотрит на воина.

— В мой шлем встроен сканер, и он показывает, что на вас надет амулет, — говорит гвардеец.

— Это лишь скромный подарок друга, он не несёт ничего в себе! — восклицает парень.

— Не положено, снимайте немедленно и отдавайте мне, — громко отвечает воин и протягивает руку с раскрытой латной перчаткой.

— Но?.. — растерянно протянул шевалье Нодарр.

— Не положено, это дуэль! — грозно насупился страж дворца.

Лотарр нехотя снял амулет, невзрачный с виду бронзовый кругляш. Вложил его в ладонь стража и застыл. Гвардеец вручил нам клинки и громко провозгласил:

— Дуэль между шевалье Адэрром Кантоном и Лотарром Нодарром. Причина, неспровоцированные оскорбления близких. Дуэль насмерть, прошу присутствующих быть свидетелями поединка и образовать круг.

Студиозусы, молча встали в плотный круг достаточного для поединка размера, метров десять в диаметре.

— Дуэлянты, как будете готовы выходите в круг и начинайте поединок. Окончанием будет считаться или смерть одного из вас, или решение закончить поединок без смертельного исхода. Вам понятно? — спросил воин.

— Да, — отвечаю я, отходя к стоящим рядом с Тайвааль и Рани, всех остальных наших.

Мой противник отошёл в сторону стоявшего с напряжённым видом худощавого парня. Вид у Нодарра был несколько растерянный, словно он спал, но внезапно проснулся, не совсем понимая, что вокруг происходит.

— Дэрри!.. — зашептала Тай, ухватив меня за лацкан и оттаскивая. — Ты не должен его убивать!

— Что?! — удивляюсь я. — Почему это?

— Дэрри, шевалье Нодарр после того, как ты треснул его по лицу приходил ко мне и извинялся. Мы поговорили, и я его простила. Он говорил, что на него словно затмение нашло... я чувствовала, что он искренен. Мало того, я смотрела на него сейчас и после того, как гвардеец заставил снять его амулет. Его чувства изменились! Дэрри, тут дело нечисто! — шептала любимая, дёргая меня за лацкан. Рядом стояла Рани и испуганным взглядом смотрела на меня.

Я оборачиваюсь и оглядываю своего соперника, тот стоит и удивлённо оглядывается. Словно не может понять, как умудрился вляпаться в эту историю.

— Парень, похоже, в недоумении, — тихо говорю я, оглядываю его внутренним зрением, но ничего странного не вижу. Ни в ауре, ни в ядре у него нет ничего подозрительного. — Следов заклинаний и чего-то подобного не видно.

— В том-то и дело, я и в прошлый раз ничего странного не заметила. Но странности были, — шепчет княжна. — Я ещё раз прошу тебя, не убивай его.

— Вообще-то дуэль до смерти, или пока один из нас не пощадит другого, — отвечаю я, продолжая разглядывать соперника и мне категорически не нравится то что я вижу, парень двигается хорошо. По виду он очень опытный мечник, скорее всего не уступающий мне, а возможно и превосходящий меня во владении клинком.

— Береги себя и будь аккуратен, — шепчет Рани и целует меня в щёку.

Оглядываюсь и вижу наполненные страхом глаза сестры. Аллия тоже разглядела моего соперника, и если на моём месте был бы Бар, то тревожиться не стоит, но я далеко не он, далеко...

— Дэрри?.. — пискнула сестрёнка.

— Дружище, будь осторожен, — вторит ей лучший друг. — Этот опасен!

— Я услышал тебя, — отвечаю я и снимаю пиджак отав его Бару, оставаясь лишь в брюках и тонкой шёлковой рубашке. На ногах ботинки и они не очень удобная обувь для боя, но не снимать же их. Плиты неровные, да и камушки присутствуют, так что босиком тоже не вариант.

Беру клинок и, качнув его, чтобы приноровиться к балансу иду в круг. Мой соперник тоже выходит, на нём как и на мне лишь штаны и рубаха, только вот он в сапогах.

— Готовы?! — спрашивает нас гвардеец.

— Готов, — отвечаю я.

Лотарр смотрит на меня, словно пытается что-то сказать, но... всё-таки произносит: — Я готов.

— Начали! — командует воин, и я проваливаюсь в боевой транс.

Несколько секунд мы с соперником двигались по кругу, присматриваясь, друг к другу. Но! В моих мыслях засела просьба Тай не убивать Нодарра. Способ есть, но получится ли у меня его применить, я не знаю. Мой противник может и не позволить мне этого, а то и уложит меня на плиты. Чего очень бы не хотелось...

Вот Лотарр напрягся и, ухмыльнувшись, ринулся в атаку, наши клинки столкнулись, породив тонкий звон.

Полторы минуты мы ведём поединок! Целых полторы минуты! На моём правом предплечье длинный порез, из которого течёт кровь, весь рукав уже ею пропитался. Такой же порез на моём левом боку и там тоже всё сырое от крови. Боли ещё нет, адреналин, бушующий в крови, глушит её. Но я чувствую, как тают мои силы. Если ничего не предпринять, я обречён, противник убьёт меня. Ещё и чёртовы ботинки не позволяют двигаться так, как нужно, не держат они стопу как сапоги. Да и площадь не фехтовальная дорожка.

Решив рискнуть, начал подводить соперника к нужной мне позиции. Тот, несмотря на то, что опытный фехтовальщик покупается на мою уловку и, ухмыляясь, начинает, как ему кажется, загонять меня. Несмотря на то, что я сосредоточен на поединке за спиной Нодарра вижу лица и глаза близких. Во взгляде сестёр и Рани откровенный ужас, Тай напряжена и закусила губу так, что прокусила и из уголка рта у неё течёт тоненькая струйка крови. Бар и остальные парни, выглядят предельно напряжёнными, Дайгор смотрит на моего соперника с откровенной ненавистью. И я внезапно понимаю, что если кто-то из нас сегодня умрёт, всё это кончится большой сварой в верхушке Княжества. А учитывая, что Великий герцог Нодарр, один из лидеров 'Северной коалиции' и друг государя. То ситуация вообще становится тухлой. Великий герцог ни за что не простит мне убийство своего сына, в свою очередь государь не оставит без последствий уже мою смерть, как своего вассала и сына других своих близких друзей, да и княжну тоже не стоит сбрасывать со счетов. И Северная коалиция, на сегодняшний день монолитная и всецело преданная ВК может расколоться. От осознания этого, я чуть не пропустил удар противника. Но именно это и дало мне шанс! Я делаю 'неловкое' движение, противник покупается на него и, нанося мне укол, открывается. Чувствую удар в грудь слева, но остриё моего клинка бьёт в одну точку на теле шевалье Нодарра. Удар в неё называется 'Милосердие' и он специализирован именно для дуэлей. Мастер Кигурр специально обучил меня ему, именно на такой случай. Даже несильный удар в эту точку, вызывает просто чудовищную боль, вытерпеть которую невозможно. Я в своё время, получил несколько лёгких уколов в неё от наставника, и буду помнить ощущения всю оставшуюся жизнь.

— А-а-а-а!!! — надрывая связки, кричит Лотарр и, потеряв сознание, падает на плиты.

Я же стою и глубоко дышу, чувствуя лишь, как что-то мешает мне слева. Опускаю взгляд и вижу торчащий из груди клинок соперника. По телу расползается слабость, в глазах начинают летать чёрные точки и тут, повисшую тишину разрывает дикий крик Алли: — ДЭРРИ!

А за тем наступает тьма.

Глава 22. Хождение по граблям.

Лотарр Нодарр (Атоон-Ридаг, Центральная городская больница, 103 день весны год 3687 год от В.Т.)

Лотарр лежал на койке и бездумно глядел в потолок. Боль от ранения почти ушла, напоминая о себе лишь лёгким неудобством, но в душе молодого парня навсегда поселился могильный холод. Он прекрасно помнил события предшествовавшие своему попаданию сюда, только так и не мог объяснить самому себе сейчас, зачем? ЗАЧЕМ? Он это сделал.

Словно какая-то пелена на глаза и разум упала, и Лот не контролировал свои слова и мысли. Ненависть буквально разъедала душу, и он готов был разорвать Кантона на куски. Говорил то, что в обычное время даже помыслить бы не мог. Надо же, публично оскорбил молочную мать шевалье Кантона, баронессу и Княжеского егеря. А после всего содеянного, убил и самого Адэрра.

Лотарр знал, что северянин один из лучших друзей наследника престола, и любовник княжны. Да и студиозусы Академии просто так это всё не оставят. Его достанут всё равно, будут искать встречи, бросать вызов до тех пор, пока не убьют на дуэли. И их никто и ничто не остановит. И среди них, тех, кто будет искать его смерти чемпион прошлого года в фехтовании.

Так что, его жизнь закончена. Просто помучиться придётся чуть подольше и всё.

Молоденькая девушка тирса в одежде сестры-милосердия сказала ему утром, что к нему приходили родители, но, ни матерей и сестёр, ни отца с братом к нему не пустили.

Потом приходили две девушки сайатты похожие, как две капли воды в костюмах врачей в сопровождении седого как лунь добродушного врача тирса. Его снова осмотрели и ощупали, проверили шрам и просветили своим странным зелёным заклятием внутренности. Обсудили что-то между собой, используя термины и названия ничего Лотарру не сказавшие. После чего ушли, но рыженькая девушка кинула на него напоследок откровенно гневный взгляд.

'Чем я её прогневал?' — проползла в голове мысль и канула в тоске и отчаянье.

Скрипнула дверь и в палату ступая аккуратно и держась за стену, но всё равно покачиваясь вошёл тот, кого он совершенно не ожидал увидеть. На парне была больничная пижама в весёленький голубой горошек. Посмотрел на него и криво ухмыльнувшись, спросил:

— Что, Лотарр, не ожидал меня увидеть?!

— Как?! — закричал Лот сев на кровати. — Я же пробил твоё сердце! Как ты выжил?! Ты что, прокажённый?!

Кантон заржал, запрокинув голову.

— Дубина! — сказал он отсмеявшись. — Кто бы подпустил прокажённого к княжне, а уж тем более к государю. Думай хоть иногда!

— Но всё равно, как ты выжил?! — изумлённо прошептал Лотарр, глядя в искрящиеся весельем глаза Кантона.

— Да уж... всё на самом деле просто. Ты решил убить меня на глазах двух повелителей Жизни и Смерти. Мало того оба этих повелителя ещё и мои сёстры. Так что, они почти не напрягшись вытащили меня из-за грани. Но, как нас выпишут отсюда. Я уволоку тебя в тихое местечко и от души накостыляю, — ответил Адэрр.

— За что?

— За то, что из-за тебя, поганец, мне на полгода запретили летать. Ты, отобрал у меня небо! — прошипел Кантон и его глаза буквально засветились гневом.

— Я готов принести извинения, за всё что сказал и сделал, — тихим голосом ответил Лотарр. — Но, ты наверное их не примешь...

— Не угадал, — ответил ему бывший противник и, медленно подойдя к койке, плюхнулся на неё. — Мы с тобою стали жертвами заговора. Мало того, ты оказался под внешним контролем и именно этим продиктованы все твои идиотские выходки.

— ЧТО?! — закричал Лотарр, вскочив с кровати. — Но, КАК?!

— Скажи, откуда у тебя тот амулет, что ты сдал гвардейцу перед дуэлью? — спросил Кантон, задумчиво глядя в ответ на него стоявшего посреди комнаты.

— Амулет? Ах этот? Мне его подарил мой друг и сокурсник шевалье Маритарр Динн. Он его сам сделал, и это простейший амулет, лишь приносящий немного удачи, — ответил Лот.

Адэрр ухмыльнулся.

— Ну да, простейший как же. В общем к твоему сведению, шевалье Маритарр Динн вместе со своим отцом и старшим братом погиб во время бахара четыре года назад. И кто скрывался под его личиной узнали лишь сегодня утром. Имя Сейдарр Нотррам что-то тебе говорит?

— Нотррам? Ты сказал Нотррам?! Отец рассказывал, что в молодости у него был враг с именем Димиарр Нотррам, он говорил, что тот принадлежал к 'Ищущим смерть' и отец убил его на дуэли. А что? Марр... — и Лот на миг сбился, чувствуя тоску и боль от осознания того, что его предал тот, кому он всецело верил. — Этот Сейдарр его родственник?

— Хм... сын вообще-то, — сказал Адэрр, посмотрев на него погрустневшим взглядом. — И этот Сейдарр, тоже из 'Ищущих смерть'. Сейчас вся столица стоит на ушах. Твой амулет, после нашей дуэли попал в руки Его Могуществу и верховный моментально раскусил его подлую суть. Внутри светлого, мало того освящённого амулета была скрытая ниша в которой был спрятан 'Подавитель воли'. Его из-за этого не видели сканеры дворцовой охраны, но, при этом он, медленно — но верно, полностью отравил твою душу. Мало того, этот Сейдарр издали заставлял тебя говорить и делать всё то, что ты делал. Помнишь, я врезал тебе в кунсткамере?

— Такое забудешь... — буркнул Лот, вспомнив тошнотворные ощущения после того, как брат привёл его в чувства.

— Мой удар сорвал привязку и ты на время стал самим собой, но амулет-то никуда с твоей шеи не делся, в итоге снова почти свёл тебя с ума. Главное в ауре и энергоструктуре эта гадость не оставляла почти никаких следов, так что ни Тай ни кто другой не мог понять причин твоего поведения, — сказал Кантон откинувшись на спинку кровати. Его лицо побледнело, и он тяжело со всхлипами задышал.

— Что с тобой? — забеспокоился Лотарр.

— Ты мне сердце попорол клинком и ещё спрашиваешь?.. — усмехнулся северянин.

— Прости! — глухо ответил Лот. — И за слова мои прости, про твою мать и за всё остальное...

— Забей, проехали, — махнул рукой тот.

— Слушай?

— Что?

— Если на мне была 'привязка' то сейчас вот, я ничего не чувствую? — спросил Нодарр.

— Смерть сняла все заклятья с тебя, — ответил Адэрр.

— Смерть?!

— Я убил тебя, там на площади...

— Но?!.. — удивлённо прошептал Лотарр.

— Тай уговорила моих сестёр спасти и тебя, — ответил Адэрр.

— Да! Хотелось бы увидеть таких выдающихся целителей... — прошептал Лотарр.

— Да ты их видел несколько раз! — сказал Кантон и рассмеялся. — Парочка девушек похожих как две капли воды, лишь цвет волос и глаз отличается.

— Ах, вот ты о ком?! А я всё гадаю, чем прогневал этих медичек...

— Да уж, прогневал — так прогневал, молодец, постарался, — ответил Кантон и закатился в смехе.

— Что ты всё время ржёшь?

— Да просто у тебя такая рожа, ну дитя дитём! — сквозь смех ответил Адэрр. — Видимо именно поэтому тебя и выбрали в жертву заговорщики.

— Но, зачем им это, зачем такой сложный заговор для обычной мести? — спросил Лот.

— Месть тут лишь побочная миссия, главным было расколоть Северную коалицию. И мишени выбрали идеально... Наши отцы в прошлом друзья и союзники, они вместе вырезали ту шайку 'Ищущих смерть' поломав планы этих приспешников Проклятой пустоши. И убийство на дуэли сыном одного из них другого даром бы не прошло. Твой отец постарался бы со мной поквитаться, если бы я убил тебя. Моя же смерть аукнулась бы всей твоей семье так, что мне страшно даже представить. Ты просто не представляешь какую кучу проблем ты создал своему отцу сейчас, если бы же ты меня таки убил... — сказал Кантон став внезапно очень серьёзным.

— Это из-за Тайвааль? — спросил его Лотарр.

— Она тут далеко не главная причина, и моя дружба с Дайгором тоже. Есть ещё кое-что, но говорить тебе об этом я не имею права, — сказал Адэрр.

— Боги! — прошептал Лотарр внезапно осознав, что его 'друг' множество раз бывал у него дома, был близок к его братьям и сёстрам. Отцу и матерям и всем остальным его близким. Этот прислужник проклятого разума Пустоши в любой момент мог нанести удар по его семье!

— Что? Осознал величину опасности? — спросил его Адэрр.

— Он ведь мог ударить не только по мне! — ответил Лот.

— Он попытался, но не успел... Дотянулся лишь до твоих младших сестёр. Но, мои сёстры их тоже успели спасти. Его ищут по всему Княжеству, но пока безуспешно, — сказал Кантон и попытался встать с кровати. Но, его повело, и он чуть не упал, Лотарр подскочил к бывшему противнику и, ухватив за руку, удержал.

— Благодарю... — улыбнувшись, сказал Кантон.

— Не за что, и всё же я прошу у тебя, прими мои извинения! Пусть я был под контролем, но видимо в душе у меня есть что-то такое и оно всплыло наружу... Обещаю тебе, что этого более никогда не повториться! Я покину столицу, и уеду в Диринтар, — громким голосом сказал Лот, глядя в глаза Кантону.

— Бросишь филармонию? — грустно спросил бывший соперник.

— Я не смогу здесь учиться, я опозорился!

— Не говори ерунды. В твоих действиях нет позора, ты жертва, как и я и все остальные. Так что выбрось из головы все эти глупости и назло этому поддонку продолжай учиться. Кстати, Тай приносила мне послушать и посмотреть твою музыку и визиоклипы, у тебя отлично получается, — сказал Адэрр.

— У тебя лучше!

— Пустяки, я не музыкант, я так дилетант, — сказал, улыбаясь Адэрр. — Твоя музыка талантлива, не убивай свой дар.

— Хорошо, но всё же ты примешь мои извинения? Или мне принести их публично? — сказал Лотарр, чувствуя решимость поступить именно так.

— Извинения приняты, шевалье Лотарр Нодарр! — выпрямившись и расправив плечи, ответил северянин. После чего протянул руку с открытой ладонью.

И Лот крепко пожал её.

Адэрр медленно пошёл к выходу из палаты. У дверей обернулся и сказал: — Надеюсь, всё это дерьмо научит тебя осторожности.

— Даже не сомневайся и спасибо тебе, спасибо что зашёл и за разговор тоже, — сказал Лотарр.

— Должен же кто-то был успокоить тебя, а то сёстры мои на тебя изрядно злы и делать это отказались. А твоих родичей к тебе не пускают. Ну, ещё готовься, к тебе скоро придут следователи Охранки, будь готов ответить на их вопросы, — сказал Кантон и вышел за дверь, откуда внезапно донёсся громкие возмущённые женские голоса.

— Что ты тут делаешь?! Кто выпустил тебя из палаты?! Ты спятил?!

От этих криков, явно обращённых на Кантона Лотарру стало весело.

— Похоже, чьи-то сёстры сейчас кому-то устроят... — прошептал он и улёгся в койку. А поскольку на душе стало наконец-то спокойно. Лотарр моментально уснул, и разбудили его следователи Охранного корпуса вместе с которыми, наконец-то пришёл и его отец.

Адэрр Кантон (Атоон-Ридаг, Главная больница — Академия 106 день весны год 3687 от В.Т.)

Разбудил меня солнечный свет, проникший в окно палаты сквозь листву растущего напротив окна дерева. Открываю глаза и оглядываю уже привычную обстановку в палате больницы. Под боком с обеих сторон сопят мои любимые, княжна в ультимативном порядке вытребовала для себя и Рани привилегию лежать в больнице вместе со мною, мотивируя это необходимостью ухода. Ну, первые три дня они честно ухаживали за мной, изредка отвлекаясь на поход на рынки и поездки в Академию и на Аэродром. Из-за моего ранения испытательные полёты пришлось проводить Нате и все мои друзья и близкие в итоге остались здесь.

Уж не знаю, что стало причиной, но на Аэродроме произошло первое крупное ЧП. До этого были всякие мелочи в виде поломанных шасси у учебных самолётов, погнутых винтов и поломанных плоскостей. Сопровождаемые сломанными конечностями у курсантов, выбитыми зубами и синяками. Здесь же, лётчики умудрились вдребезги грохнуть бомбер. Причём машина восстановлению не подлежала. Погибло двое пилотов, а штурман-бомбардир отправился в соседнюю со мной палату и всё ещё в коме.

Подполковник Ритен развил бурную деятельность, выясняя причину катастрофы и ко вчерашнему вечеру таки смог её установить. Во время учебного бомбометания с пологого пикирования, пилоты превысили рекомендованный угол и разогнались слишком сильно. По выходу из пикирования, из-за нерасчётной скорости с плоскостей ободрало часть обшивки и в левом крыле погнуло силовой набор. Почти потерявший управление самолёт парни умудрились довести до аэродрома, но при посадке, на низкой скорости самолёт просто рухнул на ВПП и загорелся. Пожар потушили, экипаж вытащили, но к тому времени двое из троих были уже мертвы.

Вот и первые жертвы нового прыжка в небеса. И, думаю, не последние... Самолётов всё больше, и просто по закону больших чисел катастрофы неизбежны.

Командующий Авиацией разродился строжайшей инструкцией, но всего никакая инструкция предусмотреть не сможет. Печально, молодые парень и девушка заплатили жизнями за дорогу в небо. И ещё один, на долгие годы стал инвалидом и скорее всего в авиацию уже не вернётся.

Сажусь на кровати и смотрю на своих девочек. Рани проснулась сразу же, как только я пошевелился, а Тай спит. Она вообще спит иногда слишком сладко, не слыша и не чувствуя ничего вокруг. Мне, как жителю пограничья, такой сладкий сон недоступен. Я привык спать чутко, дежурства на вышках научили.

— Утро доброе! — приветствует меня Рани и ласково улыбается.

— Приветик! — отвечаю я, возвращая своей любимой улыбку. — Встаём? Вроде сегодня меня выписывают...

— Да, Аллия с Даллией и мэтр Лидурр говорили об этом, но ясно станет только после твоего осмотра, — отвечает моя радость и начинает ластиться.

— Ох-х-х-х! До чего же ты ласковая! — шепчу я, прижимая тихо пискнувшую девушку к груди. И начинаю вдумчиво лакомиться её губами, одновременно отпуская на волю руки. — Радость моя!..

— А меня ты как сегодня назовёшь? — шепчет, таки проснувшаяся княжна.

— Счастье ты моё, золотоглазое! — отвечаю я.

— Говори ещё, нам нравится... — шепчет, потягиваясь, Тай, демонстрируя сквозь тонкую ткань ночной рубашки все свои прелести.

Ну, меня не нужно долго уговаривать и я выдал все возможные ласковые эпитеты, какие знал и мог сходу придумать. Причём использовал ещё и русский язык, и всё богатство его. Я знаю, что мои девочки прекрасно его уже понимают и говорят почти свободно, правда, со смешным акцентом. Чуть растягивая гласные и добавляя мягкость туда где её в общем-то нет. Этакая смесь кавказского и прибалтийского говора, изрядно меня порой веселящая.

Мы встали и оделись, заправили кровать и поскольку врачи задерживались с обходом. Устроили на заправленной кровати возню. Пока боролись я читал девочкам стихи, в основном местных авторов, но как-то внезапно решил прочитать кое-что из русской классики.

В самый разгар нашей возни, как раз когда я декламировал девочкам бессмертные строки гениального Александра Сергеевича:

Цветок засохший, бездуханный,

Забытый в книге вижу я;

И вот уже мечтою странной,

Душа наполнилась моя:

Где цвел? Когда? Какой весною?

И долго ль цвел? И сорван кем?

Чужой, знакомой ли рукою?

И положен сюда зачем?

На память нежного ль свиданья,

Или разлуки роковой,

Иль одинокого гулянья,

В тиши полей, в тени лесной?

И жив ли тот, и та жива ли?

И нынче где их уголок?

Или уже они увяли,

Как сей неведомый цветок?

Вошли мои сёстры и их сегодняшний куратор, тирс врач-травматолог по имени Тайррам Лидурр. Сестры русский знали и, затаив дыхание слушали стихи, а тирс смотрел странным взглядом, словно пытаясь что-то вспомнить.

— Вижу, шевалье, вам уже гораздо лучше, раз вы с таким чувством читаете стихи. Только вот, что это за язык? Я ничего подобного никогда не слышал... — пророкотал низким, но каким-то мягким басом медик.

— Этот язык Дэрри придумал! Это наш тайный язык, — ответила ему румяная Рани.

— Ты ещё и поэт, — сказала Аллия, с улыбкой подходя ко мне. — Чего я ещё о тебе не знаю? Столько лет ты был рядом и постоянно в тебе открывается что-то новое.

— Но петь я так и не научился! — отвечаю я.

— Это да... — говорит уже Далли, и её руки и глаза начинают светиться зелёным светом. — Давай-ка мы тебя осмотрим.

— В принципе твоё сердце и лёгкое в порядке, но всё равно нужно убедиться. И Адэрр, тебе не менее четырёх месяцев нельзя испытывать перегрузки, — гудит добродушно тирс. — Ты везунчик, что твои сёстры повелители, не это, ты бы остался на площади.

— Я это прекрасно понимаю, — отвечаю я, с нежностью глядя на моих голубушек. Отчего обе заливаются краской и начинают оправдываться, что никак не могли бросить своего непутёвого братца, а уж позволить ему умереть вообще из области невозможного.

На их бормотание с улыбками смотрят мои возлюбленные.

Вот осмотр закончен, и доктор Лидурр ушёл. Сёстры совместно с моими любимыми, помогли мне снова одеться. После чего Аллия строгим голосом начала меня инструктировать, хотя это всё говорилось скорее для Тай и Рани.

— Адэрр, надеюсь, ты не забыл, что у тебя ещё есть обязательства?

— Нет, — отвечаю я, вспомнив об очередной кузине Тайвааль и её проблеме.

— Так вот, твоё сердце восстановилось не до конца. Поэтому ты должен соблюдать некоторые правила. Ты не должен пользоваться своими способностями 'крадущего' то, что ты проделал с Джаанни, сейчас может отправить тебя на погребальный костёр. Так что, ты должен десять раз подумать, прежде чем проводить свои эксперименты. Ты меня понял?! — Сказала Алли, глядя мне прямо в глаза серьёзным взором.

— Понял, — отвечаю я.

— Ты должен следить за своими физическими нагрузками и не превышать написанного в рекомендациях мэтра Лидурра. Тайвааль, Рания, проследите за этим, а то этот, порой относится к своему здоровью наплевательски, — вторила Аллии, Даллия.

— Девочки, мы надеемся на вас, потому что, на этого пофигиста надежды нет, — сказала моим возлюбленным Аллия. — Но, я ещё проконтролирую ситуацию. И, Адэрр, сейчас ты идёшь на пятый этаж и забираешь этиаль Наиаллию Найторр и везёшь её в Академию. Дальше по ситуации, ты должен знать, что делать...

— Понял, — вздыхаю я.

— Не вздыхай, я понимаю, что тебе это не нравится, но кроме тебя девочке помочь некому. Знаешь, как она испугалась, когда тебя ранили на дуэли?! — сказала Аллия.

— Могу представить... — пробурчал я.

Оборачиваюсь и смотрю на любимых.

— Ну что? Идём за вашей кузиной? — спрашиваю я их.

— Наиалли мне не кузина, — отвечает Рани. — Но ладно, идём.

И взяв Тайвааль за руку, с улыбкой посмотрела на меня.

— Палата пятьсот три, — напутствует нас Далли.

— Пойдём, милая, проводим его, чтобы опять во что-нибудь не вляпался, — говорит сестре Аллия, и идёт впереди нас к выходу из палаты.

Пятьсот третья палата встретила нас всё тем же больничным запахом и сидящей на койке молоденькой девушкой. На меня с совершенно кукольного личика в обрамлении иссиня-чёрных волос смотрели огромные сиреневые глазища. Смотрели с испугом и какой-то затаённой надеждой.

Из-за моей спины выскочили Тай и Рани и сходу подлетели к девчуле. Та, увидев их, радостно улыбнулась и была тут же слегка затискана ими.

Я же разглядывая это чудо, просто тихо ох....вал. Других слов у меня не находилось. Невысокая ростом, девушка напоминала ребёнка, ещё и худоба после лечения давала о себе знать. Этот маленький галчонок вызывал у меня лишь одно чувство и желание. Схватить, утащить и спрятать в хорошо защищённом логове, после чего окружить его сворой матёрых волков, чтобы ни одна сволочь даже подойти не пыталась. В общем, никакого сексуального влечения, одни отцовские чувства.

Я глубоко вздыхаю и поднимаю взгляд на потолок, может быть там, я увижу подсказку. Но ничего кроме абсолютно ровной и снежно-белой поверхности там нет.

— Дэрри, мы все на тебя надеемся, помоги Наиаль, — шепчет мне Аллия.

— Et tu, Brute(1)? — отвечаю я, глядя в синие омуты моей сестрёнки.

— Это ещё что значит? — шипит она. — Что за 'эт ту Брут'?

— Так пословица... — отвечаю я.

— Опять новый язык? Ты их как пирожки печёшь что ли? — спрашивает она.

— Алиия Кантон, прекратите меня допрашивать, вы медик, вернее интерн, а не следователь Охранного корпуса. И я вам, не подозреваемый... — шепчу я ей в самое ухо. — И вообще, помоги мне лучше с подопечной. Хочу, чтобы ты каждое утро её осматривала.

— Я тебе ещё устрою 'допрос с пристрастием', когда домой приедем. Возьму Далли и Нату с близнецами, вот тогда ты запоёшь по иному! — шепчет мне она.

— Ой, боюсь-боюсь! — хихикаю я. — Смотри, опять вожжами от мастера Кигурра по попам получите, только уже все вчетвером...

— Ик!.. — икает сестрёнка, глядя на меня глазами побитой собаки.

— Мало того, вам же меня и лечить придётся, а у меня сейчас сердце слабое...

— Я тебя!.. Да я, тебя! Да ты... — возмущается Аллия, а я просто любуюсь ею. В возмущении, со щеками горящими румянцем, моя сестра особенно красива. Словно валькирия из скандинавских легенд.

— Я тоже тебя люблю, младшая, — говорю я, и приобняв, целую её в висок.

Алли дернулась пару раз, но я физически гораздо её сильнее. Так и постояли пару секунд, пока к нам не прижалась Даллия.

— Ладно, сестрёнки, пора нам ехать в Академию, — говорю я, отпуская девушек.

Тай в это время совместно с Рани ставят на ноги мою подопечную. Делают нам навстречу несколько шагов и я вижу, как Наиалли начинает заваливаться вперёд. Рывок и я успеваю подхватить её на руки.

— Простите... — шепчет она, глядя на меня щенячьим взором.

— Пустяки, — отвечаю я и так и, держа её на руках, топаю к выходу.

В общем, Наиалли так и не смогла идти самостоятельно. И я нёс её на руках до самой Академии, ну вернее нёс там, где приходилось идти пешком. До остановок общественных бусов и в местах пересадок, поскольку Городская больница находилась довольно далеко от Академии.

Когда доехали было время обеда, но в столовую не пошли у моих девочек был полный холодильник разносолов и мы всей компанией устроили праздник живота.

Я даже объелся дорвавшись до деликатесов, так как кормёжка в больнице будучи калорийной и разнообразной, всё-таки была диетической. То есть с минимумом соли и специй. А я в обеих жизнях к специям небезразличен, люблю перчёненькое, чтобы поострее.

От еды Наиалли разомлела, и мы уложили девчонку спать, предварительно я узнал у Тай, в какую комнату поселили её кузину. Сами же пошли на занятия, ну вернее у меня был факультатив по аэродинамике и теории полёта. Как выяснилось, литературы полно нужно лишь вдумчиво под руководством преподавателя с нею поработать. Да и сами преподы особенно с технических факультетов отнюдь не чужды всяческим изобретательствам и рационализаторству. Плюс мне нужно будет сбросить энергию из ядра в кристалл накопитель Академии. Можно было потратить её и по-другому, но мне на это вечно не хватает времени.

Так что, или занятия по тех-дисциплинам, или магические тренировки. Ими я конечно же то же не манкировал, но уделял ровно столько времени, сколько было необходимо для развития и не минутой больше. А этого недостаточно чтобы полностью исчерпать мой собственный резерв силы. Так что, накопитель и только накопитель.

День прошёл по плану, после занятий я ещё и на ипподром-аэродром заглянул. Узнал у Бара, как идут испытания. Ничего экстраординарного не произошло и тоже шло по плану. Сегодня отрабатывали взлёт-посадку с полной загрузкой и друг пожаловался, что при посадке, самолёт тормозит медленно и они чуть не выкатились за пределы поля.

Когда всё обсудили, ещё и поговорил с двигателистами и они меня огорчили несказанно. По факту, двухтысячесильных ГТД в год будут производить около десятка. Да и семьсот пятидесятых тоже не больше сотни. На мой стон: Почему так мало? Получил развёрнутый ответ, что каждый двигатель собирается натурально вручную, каждую лопатку обрабатывают маги технологи. Не это, произвести их на существующей технологической базе крайне затруднительно. В Княжестве, да и во всём мире почти не осталось нужного станочного парка. Есть чертежи станков в архивах, есть планы по их производству, но это займёт не менее десяти лет. Под ГТД будет построен специальный завод, под поршневые двигатели этого делать не стали. Их и так могли собирать на довольно большом количестве предприятий и собирают. Но, в любом случае всё упирается в топливо. Мы не можем просто поднять производство сельхоз продукции, поскольку и так все наиболее удобные и плодородные места давно заняты посевами. И чрезмерное производство истощит почвы, а количество удобрений, которые может сейчас вырабатывать промышленность Княжества, чётко рассчитано. Так что, чтобы поднять площади посевов, нужно соответственно увеличить и выработку удобрений, да там целый комплекс проблем нарисовался. Я думал, что Княжество кормит в основном себя, но... Но, как оказалось две трети продовольствия уходило на экспорт. И две трети экспортируемого закупали тирсы. На Харруме из-за жаркого и влажного климата плохо росли зерновые культуры, и львиную долю их, кошачье царство закупало у нас, в свою очередь, поставляя нам всевозможные фрукты. Оставшуюся треть экспорта поровну делили халифы и владыки Железных островов. В общем, торговый оборот был велик и срыв поставок не предусматривался, так как это могло вызвать голод, как на Харруме, так и на Островах.

Уже под вечер изрядно уставший дошёл до лаборатории кристалловедения и там под присмотром преподавателя слил в кристалл накопитель всю свою энергию почти под ноль. От процедуры мне стало хреново, но всё-таки не так, как в те уже далёкие денёчки с Джаанни. Покачиваясь, дополз до общаги, мы договорились, что я с Наиалли буду квартировать у неё в комнате. Это на один этаж выше комнаты моих любимых, а уже они в свою очередь будут следить за девушкой, и помогать ей.

Тирса комендант, проводила меня тревожным и одновременно жалостливым взглядом, но ничего так и не сказала. Да и что тут скажешь, о том что мне предстоит совершить натуральное чудо знает вся Академия. Медики с факультета активно обсуждают проблему строя гипотезы и предположения, я же просто надеюсь на авось и удачу, потому что, собственных идей нет ни одной.

Вот и комната девочки, стучусь и, услышав за дверями её голос, вхожу.

Здесь как Наиалли так и мои любимые и сёстры за компанию. Девочка выглядит откровенно плохо, у неё и так проблемы с ядром, а тут её ещё и выжали почти досуха. Под чутким руководством моих медичек проводим ритуал связки ядер, мне сразу же полегчало, да и Наи порозовела. Осмотрев её и послушав, всей компанией любимые и сёстры укатились к себе, я же остался...

Когда двери закрылись, Наи вздрогнула и уставилась на меня таким взглядом, словно я удав, а она кролик. Страх, обречённость и надежда. Мне аж не по себе стало глядя на неё. Почувствовал себя маньяком-педофилом прям.

— Господи?! — шепчу я на русском. — Ну, за что мне это всё?!

Но, понятно, что никакого ответа я не получил. Небеса, как обычно хранили молчание.

Наи сидела на кресле и смотрела на то, как я медленно раздеваюсь. В глазах её, страх постепенно перерос в откровенный ужас.

— Наиалли, что тебя так пугает? Ты смотришь на меня с ужасом? — спрашиваю я девушку, сжавшуюся на кресле в комочек.

— Боль! — пискнула она.

— Ты боишься боли?

— Она невыносима, раздирающа, ужасна! — шепчет она. — Я не хочу чувствовать БОЛЬ!

— Я постараюсь не причинять её тебе, есть способы заглушить её. Наш мозг можно обмануть, подменить ощущения...

— Да?! — шепчет она.

— Да... — отвечаю я и подхожу к ней вплотную. — Ты готова довериться мне полностью?

— Я попробую... — прошептала она чуть слышно.

— Раз так, как ты себя чувствуешь? Помыться сама сможешь?

— Попробую, — отвечает она, встаёт, но её ведёт в сторону, и только я не даю ей упасть на пол.

— Вижу я, как ты попробуешь, — говорю я и несу её в ванную комнату.

Там аккуратно раздеваю, она не мешает стоя несколько отрешённо. Из-за связи наших ядер, я чувствую, что ей очень плохо. Совсем раскисшую девушку я усаживаю в ванну и, включив душевой рожок, начинаю аккуратно мыть. Под тугими тёплыми струями и моими руками она расслабилась, и когда я закончил, порозовела и больше не походила на полутруп. Отнёс Наи в спальню и, уложив на кровать, шепнул:

— Ты тут только не усни.

Полюбовавшись мягкой улыбкой, утопал в ванную сам.

Вернувшись, застал девушку читающей книгу, уже стемнело, и она зажгла настольную лампу.

Под тонким покрывалом она уже не выглядела маленькой девочкой. Вполне себе сформировавшаяся девушка, причем очень красивая. Этакая эльфийка из легенд, существо невозможной, небесной красоты.

— Дэрри... почему ты так на меня смотришь? — прошептала она.

— Ты очень, очень красивая, Наиаллия, я тобой любуюсь, — отвечаю я и ложусь рядом с нею на кровать.

Наи напряглась, в её глазах я увидел страх.

— Не бойся, — шепчу я и начинаю аккуратно её ласкать. Неторопливо, поскольку знаю её боязнь перед возможной болью. Чувствую, как вступили в резонанс наши ядра, отдаваясь лёгкими болезненными ощущениями. И именно это сломало всё! Наи напряглась, её тело перестало реагировать на мои ласки. Девушка словно сжалась в комок. Смотрю ей в глаза и вижу в них откровенный ужас.

Видя его понимаю, что ничего у меня не получится. Контакт принесёт ей только боль и ничего кроме боли, и без гарантии решения проблемы. Перехожу в магическое зрение и смотрю на её ядро. Тёмный шарик с прожилками разных цветов, пульсирующий неровной пульсацией. Но в тоже время я понимаю, что ели ничего не сделать, завтра мы оба будем натуральными развалинами, мало того, девчонка вообще может загреметь обратно в больницу.

Откидываюсь на подушку, глядя в потолок. В плечо упирается голова девушки и слышится тихий плач.

— Что же делать, что делать?! — шепчу я. Мысли бегают тараканами, перепрыгивая с одной идеи на другую, но поразмыслив, отбрасываю все. Что нам нужно? Нам нужен приток энергии! Где его взять? Только во взаимодействии, любая моя попытка воспользоваться способностями 'крадущего' скорее всего Наиалли просто убьёт. Тогда, где, взять энергию?

Самый простой вариант недоступен, а непростой? А какой непростой?

И тут в комнате над нами что-то брякнуло и донеслись тихие голоса. Кто-то достаточно громко кричал, так что я услышал сквозь местные перекрытия. Мысли почему-то соскользнули на моих любимых и тут, меня буквально стукнуло! Взаимодействуя с ними моя энергия восстанавливается, и по принципу связанных сосудов перейдёт к Наиалли.

— Эврика! — воплю я вскочив, напугав и без того расстроенную девушку.

— Что случилось?! — пискнула она.

— Наи, одевайся! У меня есть идея, — отвечаю я, начав надевать свою робу.

Девушка, молча, подчиняется и через пару минут мы оба одеты.

Беру её на руки и, выхожу из комнаты, закрывая за собой двери, надеюсь, любимые ещё не спят...

Любимые ещё не спали, но встретили меня откровенно удивлёнными взглядами.

— Что случилось?! — воскликнула Тай.

— Есть проблема, но, я кажется, нащупал решение, — отвечаю я. — Рани, застели пожалуйста диван у вас в гостиной.

— Зачем? — спрашивает та.

— Сейчас объясню, — отвечаю я и так и, держа в руках Наи, выкладываю свою идею. Выслушав её, обе мои возлюбленные порозовели от смущения, но, поразмыслив, согласились со мной, что это лучший вариант из имеющихся.

После чего быстро всё подготовили, и я уложил свою подопечную на диван. Раздел её и укрыл одеялом.

Погасили в гостиной свет, и ушли в спальню, прикрыв за собой межкомнатные двери.

— Что дальше? — шепчет, прижавшись ко мне Рани.

— Ну... у нас есть легальная возможность нарушить правила, — отвечаю ей и нежно целую.

— Сейчас я поставлю звуковой полог и пошалим, — шепчет мне в ухо прижавшаяся с другой стороны Тай.

— А вот этого делать нельзя, — отвечаю я. — Между мной и Наиалли не должно быть магических преград.

— Но! Она же всё услышит! — смущённо шепчет Рани.

— А по-другому никак... — отвечаю я уже ей.

— Это так, так... — говорит княжна.

— Неловко! — заканчивает за подругой Рани.

— В том-то и проблема, но... я надеюсь на нас, девочки мои, иначе у Наи беда, — говорю я.

— Да ладно, пусть послушает, может хоть бояться перестанет и у вас всё наладится, — говорит Тай и целует меня.

Ну и мы решили больше не тянуть и... Ох и оттянулись мы в эту ночь. Где-то, через полчаса мы вообще забыли про Наи, целиком отдавшись любовным утехам и, моя идея сработала, энергия лилась рекой, полностью восстановив мой резерв.

Угомонились мы уже под утро, совершенно вымотанные, но безумно счастливые.

Утром, проснулся поздно, да и то, меня разбудили сёстры. Обе, как и договаривались, пришли в комнату Наи и ни её, ни меня там не обнаружили. Воспользовались амулетом связи, и именно его звон разбудил меня.

Ответил Алли и обе уже через пару минут были в комнате княжны. Я лишь труселя натянуть успел, дабы не сверкать перед младшими голым задом.

Что удивительно, Наиалли от шума, что мы все производили, не проснулась, продолжая сладко спать на диване. Я оглядел её в магическом зрении и увидел явный прогресс в её ядре. Оболочка словно бы покрылась муаром трещинок, из-под которых вырывался ровный пульсирующий свет.

— Прогресс очевиден, — вынесла вердикт Алли. — Но я хочу услышать, что ты сделал и почему вы оба здесь...

Я рассказал, вызвав у обеих сестёр буквально бурю эмоций. Далли плюхнулась в кресло, начав что-то считать в блокноте, а Алли бегала по комнате, шепча непонятные мне медицинские термины.

Но, сладко спящая Наи так и не проснулась, зато проснулись мои любимые и присоединились к нам.

К вечеру, консилиум медиков и магов Академии вынес вердикт: Продолжать всё в том же духе.

Ни меня, ни девочек уговаривать не пришлось. Тем более что, Наиалли ничего не слышала ночью, поскольку от начавшей поступать энергии, сопровождаемой довольно приятными ощущениями, идущими от меня, вырубилась моментом.

Так что, после повторения процедуры слива энергии мы вчетвером отправились в комнаты моих любимых и, поужинав, завалились спать. Ну, спать завалилась Наи, а мы с девочками решили повторить вчерашний 'марафон'. Причём, Наиалли, как я почувствовал, уснула раньше, чем мы разошлись по-полной и опять ничего не услышала. Что просто отлично!

Две декады спустя.

Топаю от лабораторного комплекса в кампус, за двадцать дней нам с моими девочками удалось то, на что не рассчитывал ни кто. Мы восстановили почти разрушенное ядро силы Наиалли, попутно превратив девушку в магистра по силе. Сейчас, эта весёлая и живая девчонка нисколечко не напоминает того полумёртвого галчонка, что я нёс на руках из госпиталя. Сильная, дерзкая, острая на язык. А главное любящая и умеющая учиться, ну её семья славится умом своих женщин.

Надеюсь эта ночь станет последней и наша связка выполнив свою задачу распадётся. Я домой хочу, к родителям и брательнику. Да и сёстры мои и друзья, тоже хотят домой, и держу их в столице я.

Моё ядро как обычно сейчас почти пустое, но жаркая ночь поможет мне восстановиться. Стабилизация Наи, здорово добавила мне сил, я наконец-то перешагнул в ранг архимагистра, только пока я в самом низу. Оранжевый, нижний ранг любого класса магов. Но, из-за наших действий рост в силе произошёл и у моих любимых. Не рассчитывали ни медики ни преподаватели на такой эффект, хотя в библиотеке Академии таки нашли записи на этот счёт. В прошлом описывались такие эффекты при стабилизации молодёжи. Причём это работало и с парнями, но только в том случае, если стабилизаторы имели искренние чувства.

В общем, техника ненадёжная, не дающая однозначного результата и поэтому не использующаяся. Но у нас-то выхода не было, так пошло всё на ура.

Вот т вход в женское общежитие, около него на плетёных креслах сидели оба коменданта, и пили чай.

— Вот и наш герой! — прогудел Танррам Стур. — Как успехи, Кантон?

— Лучше всех, мастер, а как у вас? — отвечаю я с улыбкой. Со временем комендант сменил своё отношение ко мне и всем остальным. Ну, я ещё раньше замечал, что Стур с старшекурсникам относится иначе чем к первакам. Да и мы, в свою очередь за годы в Академии привыкаем к дисциплине и аккуратности и сейчас, наша с Баром комната всегда блистает чистотой и порядком, это уже просто в кожу въелось.

— Да какие у нас дела, — проворковала эдель Атрром. — Все наши дела за вами следить, да сплетничать за чаем. Это у вас молодых вся жизнь впереди.

— Вы на своём месте, господа, — говорю я, подходя к дверям общежития, но тут меня повело и только ручка дверей стала спасением, а то грохнулся бы на плиты.

— Адэрр?! — слитный хор голосов комендантов.

— Всё нормально! Всё лучше всех! — восклицаю я, открывая двери.

Как дополз до четвёртого этажа, не запомнил, настолько на меня навалились усталость. В комнате моих любимых почему-то были только они. Оглядел их обеих, мутным от усталости взглядом и спросил: — А где Наи?

— Дэрри, нам надо поговорить? — сказала Тай.

— Это важно, очень важно, Дэрри, — поддержала её Рани.

— Что случилось? — говорю я, устало плюхнувшись в кресло.

— Дэрри, это касается Наи, — сказала Тай.

— Что-то случилось? Ей стало хуже?! Что не так?! — заволновался я. За время, что мы все вместе 'стабилизировали' Наи я сильно привязался к этой замечательной девчонке, привязался, словно к сестре, да и относился к ней так же. По братски, хотя скорее по-отечески. Она это заметила и приняла такое отношение.

— Ничего не случилось, все в порядке. Тут такое дело, Дэрри... — Зашептала Тай сев мне на колени, Рани же пристроилась на ручке кресла. — Ты не заметил, но последние несколько ночей Наи не спала...

— Э?..

— Она нас слышала... — прошептала Рани.

— И?.. — говорю я.

— Дэрри, пожалуйста, ты должен ей помочь, — говорит княжна.

— Я ей не помог?.. — удивляюсь я. — В чём ещё я должен ей помочь?

Обе моих радости покраснели, переглянулись и, обменявшись улыбками, прижались ко мне.

— Дэрри, — шепнула мне в ухо Тай. — Наи боится мужчин и боится близости с ними, а это плохо, очень плохо. Единственный, кто не вызывает у неё страха это ты. Тебя она не боится совершенно...

— Но, она немного боится близости, — шепчет в другое ухо рани. — Мы тут подумали и решили, что последний сеанс стабилизации ты должен провести именно с ней, с ней персонально, а не через нас.

Я аж закашлялся от удивления.

— Вы подумали и решили?! — шепчу я.

— Ну, Дэрри... ты же потрясающий любовник. Ты же, по словам всех мох кузин 'настоящая отрава для женщины', после тебя она точно перестанет бояться контактов с мужчинами. И станет обычной девчонкой-первокурсницей, — став серьёзной сказала княжна.

— Так да?! — говорю я.

— Ну, Дэрри... ты прекрасно начал её исцеление, закончи же его, — сказала мне Рани.

— Бабий сговор, — шепчу я на русском.

— Ну, Дэрри-и-и-и?!.. — в голос ноют мои девочки.

— Ох-х-х-х... — вздыхаю я. — Где она?

— Наиаллия у себя в комнате, она ждёт тебя, — говорит Тай и лучезарно улыбнувшись, встаёт с моих колен. — Иди, прими душ и надень свежую одежду, я принесла её из твоей комнаты.

Послушался любимую и, сполоснувшись в душе, что облегчило моё состояние. Хотя бы падать желания больше не было. Надев свежую и чистую тунику, получив напутствующие поцелуи и пожелания, отправился на пятый этаж к Наиалли.

Наиаллия Найторр (Атоон-Ридаг, Академия 6 день лета год 3687 год от В.Т. вечер)

Наи сидела на лоджии и смотрела в океан, в огромное лазоревое пространство, сейчас освещённое заходящим солнцем, отчего порой вода казалась расплавленным золотом. В душе у девушки скребли кошки, и было слегка страшно. Сегодня, она таки решилась попытаться решить свою самую главную сейчас проблему. Проблему близости с мужчинами...

После проваленной братом инициации, от которой остались полустёртые воспоминания о дикой, раздирающей боли по всему телу. Боли, сама память о которой заставляла девушку сжиматься в комочек и застывать в ожидании её возвращения. Умом Наи понимала всю глупость и иррациональность своего страха, но поделать пока ничего не могла. Страх был сильней разума.

Предыдущие две ночи она слышала, а самое главное, ощущала происходящее в спальне у кузины. Пусть ощущения и шли от её стабилизатора, а значит, отличались от того, что чувствуют женщины. Но, в броне её страха появилась огромная трещина. Тем более что, и Тайвааль и Рания рассказывали ей о том, что страх её беспочвенен и глуп. Мало того, если она его не преодолеет, то на личной жизни может смело ставить крест. На других мужчин, Наи по-прежнему смотрела со страхом, но Адэрр... Адэрр страх вызывать перестал, того ужаса, что она почувствовала в первую ночь стабилизации, она рядом с ним больше не испытывала. Мало того, он стал вызывать у неё неподдельный интерес, как мужчина. Сегодня утром девушка проснулась ото сна в котором занималась со своим старшим тем, чем занимались все стабилизирующиеся. И пробуждение произошло на самом приятном месте... что донельзя раздосадовало её.

Тихий стук от дверей.

Она обернулась и громко сказала: — Войдите.

Дверь открылась, и на пороге стоял он. Аккуратно вошёл, прикрыв за собой двери, и прошёл к лоджии, встав на пороге.

— Здравствуй, Наи, — тихо сказал Адэрр.

— Привет, — ответила она улыбнувшись ему. Вгляделась в лицо, сейчас осунувшееся и уставшее. В синие глаза, смотревшие в ответ с теплотой и мягкостью.

— Дэрри, они тебя уговорили да?

— Что я мальчик что ли, чтобы меня уговаривать?.. Я всё понимаю, маленькая моя. Несмотря ни на что, я предпочёл бы, чтобы мы с тобой как и прежде считали друг друга родичами. Но... Но обстоятельства выше нас, так? — Ответил он, подойдя и присев на корточки рядом.

— Так, — ответила она. — Я очень жалею, что ты не мой брат... Если бы в ритуале инициации участвовал ты, у меня сейчас не было бы никаких проблем.

— Ты преувеличиваешь мои возможности, — ответил он.

— Может, спросим твою сестру, Аллию? — сказала она. — Ведь именно ты, сделал её 'Повелителем'.

— Я при это чуток не помер, — ответил он.

— Ты да, но твоя сестра нет, — сказала она. — И именно в этом твоё отличие от моего непутёвого брата. Ты, даже в абсолютно безвыходной ситуации со мною. Таки нашёл выход... хотя, он и весьма неординарен.

— Жить захочешь — не так раскорячишься, — прошептал он. Помолчал и посмотрев на неё тихо сказал: — Мы так и будем обсуждать мои достоинства или, всё-таки попробуем решить твои проблемы, Наи?

Она вздрогнула, поскольку из глубины вылез страх и удобно расположился в её чувствах. Наиаллия подавила его, глубоко вздохнула и прошептала:

— Дэрри... помоги мне... пожалуйста!

— Ну что же с тобою делать, — сказал он и подхватил её на руки. — Идём, я ещё разочек попробую.

А дальше... дальше она полностью отдалась в его руки. Задавив страх, просто усилием воли запинав его в глубину души полностью отдалась в руки Адэрру. Надеясь, что все посулы сестры, все рассказы кузины и её этиаль и все собственные надежды не напрасны.

Парень принёс е на кровать, аккуратно уложил на неё и, раздевшись, лёг рядом.

Она посмотрела ему в глаза, в синие-синие омуты в которых кажется, можно было утонуть. И закрыла глаза прошептав: — Дэрри, я тебе доверяю.

А дальше... дальше случилось что-то невообразимое. Он, его прикосновения, его губы и руки словно заставили её тело петь, подобно 'визару'. Он что-то шепча ей, ласково говоря и касаясь, увёл её ощущения куда-то в бескрайний космос. Страх, терзавший её канул куда-то в небытие и девушка полностью отдалась во власть незнакомых, но донельзя сладостных ощущений. А они словно волны океана, накатывали на неё со всё возрастающей силой. Чем дальше тем всё приятнее и приятнее пока в итоге от Дэрри не пришла волна настолько острого наслаждения, что девушка закричала не в силах сдерживаться. Но наслаждение не уходила, а будто бы становилось сильнее и сильнее, начисто затмевая собой все воспоминания о боли при инициации. Энергия в её ядре бурлила и пульсировала, но почему-то это не доставляло ни капельки боли, лишь всё более и более сладостные ощущения. Когда, кажется, они стали просто невыносимыми внутри всё словно вспыхнуло...

Глава 23. Сколь верёвочка не вейся...

Адэрр Кантон (Борт самолёта 'Модель 7' где-то над севером Княжества, 10 день лета 3687 год от В.Т.)

Мерный тягучий гул работающих двигателей, сижу в кресле стоящем в небольшом десятиместном салоне транспортника и читаю с кристалла книгу по аэродинамике. Голова пухнет от математики, хорошо хоть книга уже переведена в новую систему чисел. Чтение теории вызвано проблемами в проектировании заказа ВК. Его спортивный самолёт стал для меня настоящим вызовом. И причиной вызова был двигатель, ГТД мне никто на такой самолёт не даст, да и не нужен он на нём. А звёздочки слишком большого диаметра и создадут большое лобовое сопротивление и ограничат обзор, маленькая же звёздочка с наших 'кукурузников' слишком слабосильная. Так что, я озадачил Тима и Рани созданием оппозитного двигателя, поскольку, на мой взгляд, такая схема давала максимальную мощность при минимальном внешнем габарите. Но... у такого движка было изрядное количество недостатков, и создать надёжный двигатель приемлемой мощности та ещё задача. Но, надеюсь, брат справится с задачей, он мне обещал это лично. Мало того озадачил дядю Ингарра этим же, впрочем как и Рани.

Да и так, без учёта мотора планер тоже доставлял проблем. Видимо, я тот ещё авиаконструктор раз не в состоянии воссоздать даже в своей голове хорошую во всех планах спортивную машину виденную мной неоднократно вживую... Хотя! Может плюнуть и сделать старый — добрый Як-52?..

Не... государь просил машину, чтобы пилоты рядом сидели. Хочет Её Величество покатать, так что придётся креативить дальше.

На левом плече шевельнулось, и послышался вздох. Смотрю туда и ласково улыбаюсь, глядя в лицо спящей возлюбленной. Рани спит, несмотря на шум и запах конского навоза витающий вокруг, поскольку наши кони стоят в грузовом отсеке, мало того Обжора весь полёт внимательно и почти не отрываясь смотрит в иллюминатор. Разглядывая облака и проплывающие под нами пейзажи. Хотя, что он там может разглядеть с высоты шесть километров, я не знаю, но, однако же смотрит. И самое главное от него нет ни малейшего ощущения страха. В отличие от других лошадей, к иллюминаторам не подходящих, а стоящих в центре салона тесно прижавшись друг к другу.

Меня за штурвал не пускают, да и вообще запретили даже появляться в пилотской кабине. Там сейчас Тай, а вторым пилотом у княжны Ната, бортинженером Тим. Три часа назад они сменили Рани и Лина с Баром, и сажать машину у нашего замка будет именно экипаж Тай. На нашем самолёте, который 'Модель 2', неподалёку летят гвардейцы ВК и парочка громил великого герцога Ритоана. Когда он узнал, что его сын собрался с нами, говорят долго и громко ругался, но... запретить сыну лететь он не мог. С 17 лет, мы считаемся самостоятельными и совершеннолетними и за свои поступки отвечаем целиком и полностью. Безрезультатно проспорив несколько часов с Лингарром, он таки смог убедить сына взять с собою хотя бы пару дружинников. Но, со слов друга всё равно выглядел крайне недовольным.

Сам же Лингарр натурально счастлив. Он, за учебный год авиацией просто заболел, но, летать просто для удовольствия считал расточительством и летел с нами нарабатывать реальный опыт в боевых условиях пограничья, да и так, хотел поработать испытателем моей новой машины. Причин у него было ещё целая куча и домой, взбалмошный южанин совершенно не рвался.

Самолёт слегка тряхнуло на воздушной яме, скрипнул силовой набор и спящий на соседнем сиденье Лин проснулся, посмотрел на меня мутным взором и спросил:

— Долго нам ещё?

— Спи давай, — отвечаю я. — Часа три ещё лететь.

— М-м-м-га, — широко зевнул друг. — Ладно...

И повозившись на кресле, снова уснул. В ряду передо мной хихикали и шушукались сёстры, стараясь не разбудить спящего Бара, рядом с ними сидели и близнецы, но они как раз сидели тихо, читая книги по теории магии. Обе чуть не завалились на весенней сессии и сейчас подтягивали знания до идеала. Поскольку ни Вилли ни Сатти не принимали ни каких оценок в учёбе кроме 'отлично' и 'блестяще'. И 'вельми хорошо' за теормаг было в их понимании почти что неудом.

Я их перфекционизмом не страдал и меня оценка 'вельми хорошо' в зачётке вполне устроила. Я не собирался убиваться на учёбе, дабы блистать оценками. У меня и без этого хватало учебной и практической нагрузки с избытком.

Так что, я предпочитал тратить своё время более рационально и преподаватели это заметили и оценили. Вообще же профессор Сингерр заведующий кафедрой 'Теоретической магии' за прошлый год стал моим хорошим другом. Он во многом помог нам в разработках, как двигателей, так и всевозможных композитных материалов. Проф оказался настоящим кладезем всевозможных заклинаний помогающих усиливать и упрочнять материалы и металлы. Что позволяло нам всем использовать более лёгкие и соответственно прочные конструктивные элементы. Земные конструкторы и материаловеды продали бы душу за те возможности, которые давала нам всем здесь магия в вопросе материаловедения. Как при помощи довольно простых и не очень затратных энергетически воздействий усиливать прочность конструкций иногда в разы. Особенно это касалась двигателей, там маги-конструкторы творили натуральные чудеса. Но! С планерами у меня такая фишка не прокатывала, металла мне на них выделяли минимум, а дерево и композиты на его основе очень плохо поддавались магическому воздействию, ну это касалось вообще всех органических соединений. На живую плоть вообще почти невозможно оказать серьёзное изменяющее воздействие, живые ткани сопротивлялись этому очень сильно. Поэтому, несмотря на то, что абсолютно все жители Азраамарра могут воздействовать на себя магией, но вот здесь нет ни животных ни растений которые бы были сильны или быстры далеко за пределами физиологических или биологических норм. Не исключая и разумных всех трёх рас. К изменённым Пустошью это не относится, но это несколько другая история.

Промучившись ещё час с расчётами, плюнул и, отложив их на потом, взял в руки альбом и занялся рисованием эскизов планера.

Отвлекло меня от творческого процесса жаркое дыхание с двух сторон. Отвлекаюсь и вижу, что на мои эскизы внимательно смотрят Рани и Лингарр, а с соседнего ряда глядят сёстры, Бар и близнецы.

— Что?! — удивлённо говорю я, оглядывая всю компанию.

Вся компания улыбнулась.

— Нам нравиться смотреть, как ты творишь, Дэрри, — сказал за всех Лингарр. — Это так увлекательно, смотреть, как из-под твоих рук рождается крылатая мечта.

— Ты мне льстишь, — отвечаю я, чувствуя, как горят мои уши. Похвала друга мне приятна. — Ещё неизвестно возможно ли поднять её в небо.

— Я в тебя верю, — шепчет мне Рани и нежно целует в щёку. — Ты справишься. И даже так, в эскизе эта машина мне очень нравится, она, словно создана для неба, для двоих в нём...

— Только, я почему-то думал, что шасси замедляют самолёт, а у тебя Дэрри на всех эскизах шасси неубирающиеся? — спросил меня Бар.

— Бар! Это лёгкий, маневренный спортивный самолёт. Ему не нужны рекордные показатели скорости... просто, ниши под шасси ослабляют крыло, а механизм их убирания утяжеляет и усложняет конструкцию. В общем, потери от неубирающихся шасси не так велики, как проблемы с убирающимся, — отвечаю я.

— Ну... в принципе согласен, — говорит Бар. — Но, твоя машина мне нравится, есть в ней что-то такое... странное, словно зовущее ввысь.

— Да что вы все меня хвалите? — бурчу я. — Словно я создаю что-то несусветное...

— Заешь, Дэрри? — тихо сказала Аллия. — Ты прав, ты не создаёшь ничего экстраординарного и невероятного. Ты просто заставляешь всех вокруг вспоминать давно забытое. Ведь тема лёгкомоторной авиации витала в воздухе все эти три тысячи лет после краха нашей цивилизации, но, никто так и не вспомнил о двигателях внутреннего сгорания, не говоря уж о газотурбинниках. А ведь наш мир когда-то строил их массово и самолёты на их основе. Все эти тысячи лет, сайатты и тирсы строили их на электродвигателях и, пока кристаллов накопителей большой ёмкости было в достатке, проблем не было. Но... технологии производства суперкристаллов утрачены во время Тьмы, и когда запасы истощились, кончилась и авиация. Ты же, просто взял давно и прочно забытое и! И вот мы все снова в небе.

— Алли... — бухчу я.

— И ведь это далеко не всё. Ты словно чужой здесь... словно знаешь и видишь что-то скрытое ото всех нас. И так было всегда, сколько себя помню, ты всегда был таким, а сейчас это просто стало чуть заметней. Ты словно указующий путь во тьме с факелом, ты показываешь всем на очевидные вещи, которые почему-то всем остальным не очевидны. Ты... словно катализатор в растворе солей. Ты перебаламутил всю Академию и не только её. Да научное сообщество Княжества так активно не жило уже лет тысячу, — говорит сестра. — Меня иногда терзают приступы зависти к Рани и Тай. Ну почему ты мой брат?! Быть рядом с тобой... да и так... ты, как говорят девчонки 'женская отрава' и я согласна с ними. Вот что ты сделал с Наиаллией?

— Помог, — удивляюсь я. — Разве нет?! Я решил её проблемы, попутно сделав из неё магистра по силе.

— Да?! — усмехнувшись, сказала сестра. — То-то она ревела в голос, провожая тебя. А!.. Ты всё равно не понимаешь...

— Чего я не понимаю? — отвечаю я.

— Ничего не понимаешь, — говорит она. — Ты своим действиям и поступкам иногда не придаёшь должного значения. Словно твои усилия это так... мелочи.

— Ну не всё. Но, все мои настоящие свершения ещё впереди! — отвечаю я, широко улыбнувшись ей. — Но, я вам всем ещё покажу! Вы меня ещё узнаете!

— Хвастун! — ткнула меня в бок кулачком Рани и рассмеялась.

Тут щёлкнул замок на двери пилотской кабины, дверь открылась, явив нам лицо моего кузена.

— Сядьте и пристегнитесь, идём на посадку, мы прибыли, — сказал Тим и закрыл двери.

После чего самолёт дал крен, и внутри появилось тянущее чувство, мы явно начали снижаться. Из грузового салона донеслись всхлипы и испуганный рык лошадей.

— Устанем оттирать грузовой салон от дерьма, — посетовал Бар. — Тай могла бы и плавней садиться.

— Она так не любит, — отвечает ему Рани. — Тай, как и Дэрри, воздушный хулиган.

— Не пали поляну!.. — громким шёпотом шепчу ей я, так что слышат все вокруг.

Отчего по салону загулял смех.

Я же глубоко вздыхаю от радостного предвкушения. Я наконец-то дома!

Адэрр Кантон (Замок Дагр, аэродром 50 день лета 3687 года от В.Т. день)

Сижу за столом в импровизированном штабе полётов и занимаюсь проектированием. На квадратах плотной белой бумаги детализации и разрезы элементов конструкции моего нового самолёта. Всё почти готово, даже двигатель, оппозитная пятилитровая десятка мощностью 400 лошадок. Её в рекордные сроки соорудили мой брат и дядя, правда, это уже третий двигатель, первые два развалились на стендах. Но, сейчас, то что у них получилось, смогло отработать без каких-либо нареканий аж сотню часов. В принципе, для моей машины этого с избытком. Не нужно, этой птичке летать на рекордные расстояния, а парк механиков на великокняжеском аэродроме без особых усилий вытянет регламент хоть после каждого вылета. Ну... впрочем на это и был расчёт.

Рядом за столом сидят Рус и Катти, дети делают домашнее задание выданное им мэссиром Тонваном. Да и так, мои младшие постоянно толкутся на аэродроме. Особенно после того, как у нас в семье произошло очередное пополнение. Зимний визит родителей к деду, а особенно действия моих сестёр, здоровье мамули Лани поправилось настолько, что они с папулей заделали нам всем брательника. Мало того, эффективность лечения сестёр была такова, что роды у мамы прошли легко и безо всяких осложнений. Так что, через год вполне можно ожидать ещё одного прибавления. Ну, не удержатся родители, не удержатся. Мало того, сёстры полны решимости вылечить и маму-кошку. Аллия вообще поклялась это сделать непреложной клятвой. Сестра поняла, что никакая сила не решит проблему Латри в лоб, и решила пойти в обход, используя знания. Думаю, шансы всё-таки есть, ну Алли мне объяснила это вполне доходчиво. Бог в помощь, как говориться.

В связи с рождением самого младшего в нашей семье, Тима и дядю Ингарра в компании с его дочерьми вытурили из замка сюда. Шум от двигателей которые они строили, мешал младенцу, так мало того последней каплей стал взрыв нашего оппозита. Когда поршень шестого цилиндра, пробив насквозь головку блока, вылетел сквозь стену кузницы и воткнулся в стену донжона. Попутно в кузне вылетели все стёкла, громыхнуло знатно и как никого не убило и не ранило неизвестно, просто повезло. Так что, сейчас двигатели собирают в замке, а испытывают здесь на аэродроме. Но, видимо мои близкие учли все ошибки при сборке моторов и больше взрывов не происходит и оппозитник пашет как часики. Рани, смогла улучшить и усовершенствовать его систему впрыска и зажигания, так что она даже лучше чем виденные мною на Земле.

Последний чертёж готов и я, открепив бумагу от чертёжной доски, убираю лист в папку. Завтра отнесу в столярную мастерскую, и начнём изготовление силового набора. Думаю, за пару недель планер будет сделан, набил народ уже руку на сборке самолётов. Это дело приносит в казну моего отца уже почти пятую часть дохода, да и всем кто занят в авиапроме тоже перепадает, Дагр постепенно богатеет, что радует всех здесь живущих. Органы управления для самолёта я взял от 'кукурузника' почти без изменений. Приборную панель от 'модели 2' в общем, унификация во всей красе. Вернее, что есть то и используем. Да и привычно такое управление ВК, он на 'модели 1' летать учился, а я решил не переделывать его. Хотя, управление ручкой куда отзывчивее, чем штурвал, но! Может, ещё переделаю, время будет.

— Дэрри? — слышу тихий голос брата.

— Да, Рус, что ты хотел? — отвечаю я, смотря на него.

— А тебя, правда на дуэли чуть не убили? — спрашивает младший и его уши прижимаются к голове, что выдаёт сильное волнение.

— Меня не чуть, меня убили, Рус и только наши сёстры смогли вытянуть меня из-за грани смерти. И меня и моего оппонента... — отвечаю я.

— Но зачем?! — прошептал брательник.

— Что зачем?.. — спрашиваю я.

— Зачем он тебя вызвал? Зачем хотел убить?

— Я же рассказывал. Это был заговор, малыш, мой противник был под заклинанием контроля разума и не отдавал себе в своих действиях отчёт. Это всё происки Проклятой Пустоши и её слуг в Княжестве. Они хотели с помощью меня и шевалье Нодарра устроить у нас в государстве беспорядки, а то и гражданскую войну. И лишь мощь наших сестёр сломала их планы, — говорю я.

— За что Пустошь нас ненавидит? За что пытается уничтожить всех живущих в этом мире? За что, Дэрри? — шепчет мальчишка, глядя на меня глазами полными слёз.

А я вспоминаю, как он повис на мне, когда мы прилетели. Рус был первым, кто встретил меня на аэродроме, брат с криком повис у меня на шее, обвив мой торс ещё и ногами. Я знал, что и ему и родителям уже известно о произошедших в столице событиях. Руффус за меня испугался очень сильно, он рассказал мне потом об этом. О том, что пришёл в ужас от известия, что меня могли убить.

Смотрю на него и грустно улыбнувшись, говорю: — Ответа на этот вопрос не знает ни кто в этом мире, кроме Богов, брат.

— Я хочу, чтобы Пустошь исчезла! Хочу, чтобы все мы снова могли жить в мире и спокойствии, — шепчет он.

— Спокойствия не будет никогда, брат. Исчезнет Пустошь, и разумные начнут искать проблемы друг в друге. Так было всегда и будет всегда, пока есть живые. Это свойственно всем живым, конкурировать за ресурсы и жизненное пространство. Так что о покое остаётся только мечтать, — говорю я.

— Но! До тьмы все же жили в мире и согласии? — подала голос Катти.

— Тогда откуда взялась Тьма и Пустошь? — спросил девочку я.

— А?.. — воскликнули оба и глубоко задумались.

Посидев несколько минут, Каттия вынесла вердикт: — Получается, зло живёт внутри нас всех? Да Дэрри?

— Да, маленькая. И только от нас самих зависит, дашь ли ты его семенам прорасти у тебя в душе и сожрать её. Эта война идёт в душах всех нас, идёт всю нашу жизнь и иногда и после неё, — отвечаю я.

— Значит, мы должны всегда побеждать сначала Зло в своей душе, а потом уже вокруг? — спросил брат.

— Да, Рус, главная война всегда внутри нас, — отвечаю ему я, встаю, и присев рядом с мальчишкой обнимаю его. Через мгновение ко мне прижимается и Катти. И мы просто сидим, обнявшись несколько минут, пока в штаб не входит Рани. Улыбается нежно и, подойдя к нам, обнимает меня, положив подбородок на мою макушку.

— Как слетала? — спрашиваю я любимую.

— Всё хорошо, в предгорьях пусто, — говорит она.

— Где Тай? Как у неё дела?

— Скоро будет здесь, она полетела встретить 'Тройку' с твоими сёстрами. С запада идёт грозовой фронт, а на её 'Четвёрке' есть новая навигационная система, позволяющая летать в облаках. Так что, она встретит девочек и приведёт сюда, — отвечает Рани.

— На сколько дней нелётная погода?

— Обещают почти декаду, пришёл летний циклон, — говорит она.

— Отлично, хоть дома все дружно посидим. А то прилетели и в замке только я, все остальные появляются здесь лишь по вечерам, а то и вовсе эпизодически. Аллия могла бы и не мотаться по всему северу, больных вполне могут и сюда привозить, — говорю я, но в глубине души понимаю, что, ни кто так делать не будет. Владетелям и без этого летом хлопот в достатке. Так что, полёты моих сестёр к больным по всему северу неизбежная цена за развитие их навыков как врачей. Все всё понимают, но матерям понимание радости не доставляет. Соскучились обе по нам, сильно соскучились, да и отец не меньше, хотя старается этого не показывать.

Голоса снаружи и в штаб заходят Тим и дядя Ингарр.

— Готов твой двигатель, — громко говорит дядя.

— Да, завтра ещё разок обкатаем на ресурс и на переборку. После чего соберём обратно, и можешь ставить на самолёт, — вторит ему Тим.

— Что хоть нарисовал?! — почти кричит Ингарр. — Дай посмотреть?

Отдаю обоим папку с чертежами и мужчины присев начинают разглядывать результаты моих трудов. Через полчаса дядюшка вынес вердикт.

— Это нужно патентовать, как и двигатель. Будем выпускать эксклюзивно, чую, мы на этих птичках заработаем во много раз больше чем на всех остальных.

— Дядя, — усмехнувшись, говорю я. — Это же спортивная машина, рынок таких ограничен максимум парой десятков в год.

— А нам больше и не надо! Клепать 'Модель 1', только время тратить. Её пора ставить на конвейер, где-нибудь в крупном городе. А нам делать вот такие птички и продавать задорого тем, кто готов купить эксклюзив. Ширпотребом пусть другие занимаются.

— Думаешь?

— Я в этом уверен, но, загадывать не будем. Сначала построим машину и облетаем её. Кого испытателем сделаешь?

— Дакуурр справится, — отвечаю я.

— Я думала, ты поручишь это нам? — обиженно сопит Рани.

— И после этого, Его Величество вас со мною не отпустит никогда, — говорю я ей.

— Ну, в общем да... — грустно шепчет девушка.

— Дакуурр лучший пилот среди нас, он справится, — говорит Тим. — Только, как мы машину в столицу увезём?

— В семёрку вполне войдёт ещё и место останется. Так что, как мы сюда прилетели, так и улетим, все вместе, — говорю я.

— Его Величество отправит нам сюда грузовик?! — удивился брат.

— Так безопаснее всего, Тим, — отвечает ему Рани.

— Ладно, я в баню пошёл, пока все не вернулись, а то места не хватит. Ты идёшь, дядь Ингарр? — говорит брат.

— Пошли, паря, — и дядя, встав из-за стола, идёт к выходу.

Руффус Кантон (Замок Дагр, аэродром, 90 день лета 6387 года от В.Т. раннее утро)

Мальчишка сидел на крыле, разобранного на ремонт самолёта 'Тип 1' и смотрел на то, как пилоты эскадрильи разбирают рабочие машины и готовятся к вылету. Данная процедура уже привычна, каждое утро егеря улетают на патрулирование. Иногда нагруженный припасами 'Тип 2' летает на одну из застав в горах. Но, бывает это не каждый день. Сегодня же, вообще в вылёт уходят только егеря отца. Друзья его Дэрри остаются в замке, поскольку начинаются испытательные полёты нового самолёта построенного по проекту брата. Сама машина стоит под навесом и её сейчас готовят к первому вылету. Поэтому и брат и все остальные сейчас там. Руффус же, вместе с Катти решили не путаться у взрослых под ногами. А спокойно дождаться, когда всё закончат и полюбоваться полётом. Подлёты были вчера, и во время одного из них лопнула стойка шасси. Стойку заменили, попутно выявив брак в изготовлении, отчего сборщикам сделали втык. И сегодня Дакуурр начнёт серию нормальных полётов.

Русу новая машина нравилась, да что там нравилась, мальчишка просто влюбился в этот самолёт. Настолько он был красив и аккуратно сделан. Это не рабочие лошадки неба 'Тип 1' и не воздушные автобусы 'Тип 2' и не виденные им лишь на картинках остальные типы самолётов. Это была машина чисто для удовольствия созданная, чтобы просто наслаждаться полётом. И пусть брат сетовал на то, что планер и двигатель слишком тяжёлые, отчего по его словам пострадала маневренность и скороподъемность. Но, не было в замке, да и в графстве нужного количества алюминия на двигатель и планер самолёта. И все конструктивные детали силового набора пришлось делать стальными, а двигателя чугунными. Что утяжелило планер и из-за этого пришлось увеличивать мощность двигателя и усиливать его конструкцию, отчего он тоже легче не стал. Но, все кроме брата восхищались внешним видом машины, настолько стремительной и красивой она смотрелась, и мальчишка не сомневался, что летать та тоже будет прекрасно. Мало того он договорился со старшим-пилотом отца, чтобы тот взял его в один из испытательных вылетов. Парашют у Руффуса давно был и, как и у всех пилотов хранился на складе аэродрома. В нечастые вылеты Рус брал его с собой, это было обязательное правило. Мальчишка иногда и прыгал с ним, что доставляло просто бурю приятных ощущений. Его верная подруга Катти тоже любила парашютировать, как и летать на самолётах. Но, как говориться баловали этим ребят не часто.

Рёв моторов взлетающих самолётов на время отвлёк мальчишку от мечтаний о том, как он сам будет летать на самолёте. Самостоятельно, взяв с собой лишь свою Катти. Рус давно понял, что девочка дорога ему куда больше, чем подруга и член семьи. И для себя он решил, что после её инициации, он предложит ей быть с ним и дальше, а может быть и вообще разделить судьбу. Но! Он пока боялся загадывать, чтобы не прогневить Богов. Любят владыки их мира рушить планы разумных. Как сказал как-то брат: — Хочешь насмешить Богов, поведай им свои планы. И мальчишка понял скрытый смысл фразы. И даже в мыслях старался не строить планов на такую отдалённую перспективу, но нет-нет, да и мечтал об этом особенно ночами, когда Каттия тихо сопя, спала рядом с ним.

Вот новую машину выкатили на ВПП и, Руффус залюбовался ею, обтекаемая, стремительных обводов выкрашенная в ярко-красный цвет, покрытая лаком и отполированная до блеска. Она отличалась от остальных самолётов, как Хулиган брата от смирных лошадок крестьян.

— Красотища! — прошептала сидевшая рядом Катти и прижалась к нему.

— Да, согласен, красивая машина получилась. Только вот интересно, какова она будет в полёте? — тихо ответил он и обнял девочку, доверчиво положившую голову ему на плечо.

— А как говорит наш Дэрри: Красивая машина — красиво летает, — говорит Катти. — Рус, можно тебя о кое-чём спросить?

— Спрашивай.

— Рус, скажи, что мы с тобой будем делать, когда вырастем? — спросила девочка.

— Э-э-э-э?! — искренне удивился мальчишка, но в душе у него внезапно взошло солнце. — Что мы будем делать?

Каттия посмотрела на него и улыбнулась. От её улыбки, такой светлой и чистой, он вообще забыл обо всём.

— Ты думаешь, я не вижу, как ты на меня смотришь? — прошептала она. — Так что, Руффус?

— Катти, — сбивчиво прошептал он. — Я хочу... я хочу... я хочу, чтобы мы были вместе и дальше.

— Как мама Латри и папа Ситварр?

— Да, — сказал мальчик и совсем смутился.

Катти же прижалась к нему сильнее.

А Руффус вспомнил стихи, которые однажды декламировал Дэрри, это было зимой в доме у деда недалеко от столицы. Он вздохнул и проговорил:

Очнулись наши души лишь теперь,

Очнулись — и застыли в ожиданье;

Любовь на ключ замкнула нашу дверь,

Каморку превращая в мирозданье.

Кто хочет, пусть плывет на край земли

Миры златые открывать вдали —

А мы свои миры друг в друге обрели.(1)

Девочка рядом глубоко вздохнула и погладила его руку.

— Я помню эти стихи, их Дэрри рассказывал зимой для Тай и Рани, — сказала она.

И вот, наконец, в новый самолёт сел Дакуурр. Могучий воин о чём-то поговорил с братом и, потянувшись, закрыл дверь в кабину, которая в отличие от других машин открывалась вверх.

Адэрр отошёл к краю ВПП и присел на небольшую скамейку. Рядом с ним тут же присела Рани, а княжна встала сзади и обвила шею Дэрри руками. Остальные старшие встали и расселись рядом. Как и дети, став следить за происходящим.

За блестящими стёклами кабины видно Дакуурра, мощный воин видимо проводит стандартную 'молитву' проверяя системы машины по датчикам. Качнулись рули, взвыл стартер и мотор чихнув — завёлся. Некоторое время двигатель слегка дымил, распространяя по аэродрому кисловатый запах не до конца сгоревшего спирта. Но постепенно прогревшись, дымить перестал. Пилот поднял обороты, винт превратился в серо-жёлтый круг и машина медленно развернувшись, покатилась к краю ВПП.

Вот Дакуурр снова развернул самолёт, некоторое время постоял и дал полный газ. Мотор взревел и машина, быстро набрав скорость, оторвалась от земли, несколько секунд и она уже на высоте.

— Какая скороподъемность! — восторженно шепчет Катти.

— Точно, почти вертикально вверх ушёл! — вторит подруге Рус.

И дальше они внимательно смотрели, как лучший пилот из тех, кого они знали, проводил начальную программу испытаний. Так прошло около часа, новая машина то снижалась, то набирала высоту. Летала по квадрату, почти скрываясь вдали и вот, наконец, пошла на посадку.

Когда самолёт сел все дружно подошли к нему. Открылась дверца кабины, откинувшись вверх словно крыло птицы и изнутри на них смотрел с совершенно счастливой улыбкой Дакуурр.

— Ну как машина? — спросил его Дэрри.

— Дэрри! Скажи мне, брат, сколько будет стоить такой самолёт? — прогудел пилот.

— Ну, прототип пока обошёлся в пятьдесят золотых, думаю, когда наладим производство, одна машина будет стоить тридцать — тридцать пять... А что? Понравилась?! — ответил Адэрр.

— Это не машина, это — МЕЧТА! — прошептал Дакуурр и, зажмурившись, откинулся на кресле. — Я хочу такую же, но, она мне не по кошелю. Вернее купить-то я её смогу, но после этого мои любимые жёнушки выгонят меня из дома, как транжиру.

И громко расхохотался.

Адэрр же, погладил самолёт по крылу и с надеждой посмотрел на Аллию.

— Нет, и даже не думай и не проси! — ответила сестра, грозно насупив брови.

— Дэрри, не надо, — сказала Тайвааль, погладив брата по предплечью. — Побереги себя.

Адэрр глубоко вздохнул. Понурился и, помолчав несколько секунд, глядя в землю, сказал:

— Дакуурр, продолжайте по плану, а я, чтобы не травить душу пойду в замок. Есть у меня кое-какая задумка, попробую её просчитать.

После чего резко развернулся и, пройдя быстрым шагом к коновязи, отвязал Хулигана. Взлетел в седло, оглушительно свистнул, дал коню шенкеля и ускакал в город.

— Зря ты с ним так, — тихо сказал Аллии Бармирр.

— Ничего не зря, пока до конца не поправится, я его в небо не выпущу! — жёстким голосом ответила старшая.

— И я её поддерживаю, — добавила Далли. — И ты его не подначивай, Бар, а то получишь.

Но, Таулон только рукой махнул на девушек.

— Дакуурр, возьмёшь меня в следующий вылет? — спросил Лин.

— Сейчас передохну чуток, и полетели, — отвечает ему Дакуурр.

— А-ха-ха! — громко кричит Лингарр и воздевает вверх руку со сжатым кулаком.

— Я буду следующим! — кричит Бармирр.

— А кто работать будет? — прерывает их радость княжна. — От работы нас ни кто не освобождал!

— Умеешь ты, всё настроение уронить, Тай, — сказал ей Лин.

— Нечего филонить, слетаете с Дакуурром и за работу, — сказала девушка и пошла к своему самолёту. Руффус помнил, что она как и все пилоты получала задание утром в штабе.

— Тай! — крикнула внезапно Катти.

— Да?.. — спросила та обернувшись.

— Можно мне с тобой?

— Конечно можно, бери парашют и жду тебя у машины, — ответила княжна.

А сам Руффус с надеждой посмотрел на Рани.

— Ладно, — сказала та, ласково улыбнувшись ему. — Беги за своим парашютом.

1. Стихи Джона Донна Английского поэта XVII в.

Адэрр Кантон (Замок Дагр, 110 день лета 6387 года от В.Т. раннее утро)

Так и не понял, что меня разбудило. Открываю глаза и смотрю в потолок освещённый тусклым светом из окна. Раннее утро, только-только ночной мрак сменился сумраком рассвета, в открытое сейчас окно слышны шаги часового на стене. Рядом же, лишь тихое дыхание моих любимых. Лето заканчивается и уже через три дня, мы отправимся обратно в столицу. За нами придёт транспортный 'Модель 7'. Первым рейсом он увезёт наших коней и часть дружинников ВК. Вторым через два дня уже нас, вместе с разобранным и упакованным в ящики 'Стрижом' — именно так мы решили назвать наш новый самолёт.

Несмотря на то, что мне уже гораздо лучше, в вылеты меня не отпускают. Так что, этим летом я все каникулы просидел на земле, зато подтянул многие хвосты в учёбе, попутно совместно с мэссиром Тонваном разработали комплексную систему связи для нашей авиагруппы и составили полный техпроцесс для её изготовления в других частях авиации. Так что, сейчас мастера кристалловеды по всему княжеству изготавливают кристаллы по нашим спецификациям, которые становятся сердцем каждой 'рации' в самолётах этого мира. Причём при определённых условиях, каждый пилот в этом мире, может услышать любого из нашего небесного братства, поскольку из-за заложенного принципа все кристаллы замыкаются в единую сеть, лишь при определённых настройках встроенного управляющего амулета разделяя общую сеть на кластеры. Такую систему построили после нескольких неудачных попыток и в итоге, я просто скопировал принцип построения авиасвязи своего первого мира, ну насколько я его знал. Получилось, на мой и других пилотов взгляд, очень неплохо. Но, насколько хорошо система себя покажет в итоге, станет ясно со временем.

Это лето отметилось мощным бахаром в центральной части Княжества, только вот, впервые за много лет это бедствие обошлось почти без потерь. Авиация сказала своё веское слово вбомбив тварей в небытие. Пять дней бомбардировщики со всего севера, летали почти без перерывов, заваливая тварей бомбовыми коврами. Отметились даже мои любимые, поскольку на третий день штатные пилоты бомбардировочных эскадрилий начали валиться с ног от усталости и командование и ВК подключили к работе всех, способных пилотировать и выполнять боевую работу. Мои же красавицы, вообще пилоты испытатели именно мы, все дружно ставили авиацию на крыло, и именно мы первыми отрабатывали методы боевой работы. Так что, когда вопрос с лётчиками встал остро, отговорить княжну сесть за штурвал бомбера стало невозможным. Они с Рани сделали по итогу пять боевых вылетов.

В процессе бомбардировок выяснилось, что твари отнюдь не беззащитны от авиации. При снижении самолёта ниже трёхсот метров от поверхности в него начинали лететь уже знакомые нам шаровые молнии. Прежде чем разобрались с опасностью, потеряли шесть машин вместе с экипажами. Попадание шарика в самолёт приводило к его разрушению. Так что бомбовую работу сейчас ведут с высот от пятисот до восьмисот метров.

Бытовавшее в среде пилотов мнение о распылении святой воды из распылителей над массами тварей утратило свою актуальность. Пока только не выяснили, что за твари работают средствами ПВО. Хотя, это и не важно, только бы, не получилось так, что Пустошь научится стрелять на большие высоты во время бахаров. Я из-за полётов на боевые задания своих друзей и любимых, чуть не рехнулся от тревоги. Летать самому, рискуя жизнью меня не пугало совершенно, но сидеть на аэродроме слушая переговоры... Это было невыносимо, в голове сами собой рисовались самые жуткие картины. Но, что удивительно, ВК мне за это ничего на это не сказал. Хотя ему прекрасно известно, что его дочь и дочь его лучшего друга летают в реальный бой. Хорошо хоть Алли и Далли летать на бомбардировщиках запретили категорически, а то эти две энтузиастки рвались в бой. Рискуя при этом из него не вернуться. Пусть риск и не велик, но он есть. И, ни кто не решился рисковать жизнями Достояния Княжества, опять же Тай, несмотря на то, что дочь государя, получается, достоянием не являлась.

Пока предавался размышлениям, совсем рассвело и первые солнечные лучи осветили спальню. В донжоне началось шевеление, где-то внизу загремели на кухне посудой. Сейчас замковый повар начнёт готовить завтрак на всех, поскольку ему нужно накормить не только мою семью и гостей, но и дружинников, как заступающих на дежурство, так и тех, кто отстоял в карауле ночь и сейчас отправится на отдых. Так же, он кормит пилотов и завтрак у крылатой гвардии весьма плотный.

Совсем проснувшись, сажусь на кровати и любуюсь спящими любимыми. На обеих тонкие шёлковые ночные рубашки скорее подчёркивающие, чем скрывающие хоть что-то. Вот Рани потянулась, выгнувшись словно кошка, сладко зевнула и открыла глаза. Увидела меня и счастливо и радостно улыбнулась. Любуюсь ей чувствуя горячее тепло в груди, провожу ладонью по внутренней стороне её бедра касаясь мягких губок. У сайатов на теле волос нет, так что там мягкая и нежная кожа. Рани всхлипнула и накрыла мою ладонь своей.

— Тебе мало ночи, любовь моя? — шепчет она.

— Мне вас постоянно мало, — отвечаю я. — Это словно чувственное безумие. Близость с вами словно игристое вино, дарующее сладостный хмель. Но, дело не только в этом. Вот послушай:

Но плоть — ужели с ней разлад?

Откуда к плоти безразличье?

Тела — не мы, но наш наряд,

Мы — дух, они — его обличья.

Нам должно их благодарить —

Они движеньем, силой, страстью,

Смогли друг дружке нас открыть,

И сами стали нашей частью.

Как небо нам веленья шлет,

Сходя к воздушному пределу,

Так и душа к душе плывет,

Сначала приобщаясь к телу.(2)

Тут я открыл для себя, что классическая английская поэзия отлично переводится на эрсай(3). И я, ещё на Земле довольно сносно говоривший на языке Шекспира много читал английской литературы, причём по наущению дяди в подлиннике. Особенно хорошо шла поэзия, как классическая XV-XVIII веков, так и двадцатого века. Многое я запомнил буквально наизусть и сейчас вспоминал и переводил. Русская же поэзия переводилась далеко не вся, проще сказать мало что получалось сносно перевести. А вот поэты с Туманного Альбиона, перекладывались отменно. Перевёл даже пару песен, но. Поскольку сам петь не умел, пока занимался восстановлением музыки к ним. Потом как-нибудь, поищу себе тех, кто споёт их. Может, Тай попрошу или Рани, последняя вообще отлично поёт. Только она очень стеснительная и не знаю, смогу ли уговорить её исполнить моё творчество и записать на кристалл.

— Какие чудесные стихи, — шепчет любимая, нежась под моими руками.

— А ещё что-нибудь есть у тебя? — спросила проснувшаяся Тай, тут же влезшая мне под руки и я уже ласкал двух красавиц.

— Ещё? — шепчу я. — Ну сейчас... попробую.

Нет, и в заоблачном пути

Любовь не ведает утрат.

Где добродетели царят,

Сей дар тем более в чести.

Вновь очи встретятся с очами.

Вновь будут руки сплетены.

И счастье нынешней весны,

Там навсегда пребудет с нами.(4)

Декламирую я, глядя в сияющие очи своих возлюбленных. Кто-то на Земле скажет, что я слишком увлёкся сладострастием. Но, для нас троих близость, духовное и энергетическое взаимодействие, словно вода и воздух. Оно делает нас сильнее и могущественнее, возвращая, особенно по ночам то, что мы щедро растрачиваем днём. Тренировки не прекращали ни разу и периодически выматываемся так, что еле-еле доползаем до спальни.

Но, стихи стихами, только вот мои милые уже завелись, да и я тоже. Так что рубашки долой и вот он в наших руках, бушующий поток энергии...

2. Стихи Джона Донна.

3. Эрсай — самоназвание языка сайаттов.

4. Стихи Эдварда Герберта.

Позже, позднее утро.

Тихо звяканье столовых приборов и не менее тихие разговоры за столом. Склонившись друг к другу головами сидят Тим и дядя Ингорр, на столе между ними лист с каким-то чертежом. Мамочки в компании с тётей Риссой в углу в мягких креслах, идёт кормление малышей. Рани, Тай, Ната и моя кузина Амалли шепчутся в углу стола. Амалли полетит в столицу с нами, успешно сдав экзамены в корпус офицеров флота. Как и мечтала, девушка свяжет свою жизнь с морем или с морской авиацией.

Рус вместе с Катти что-то рисуют в альбомах, Лингарр вышел, с ним по амулету связалась его возлюбленная, которая собиралась с нами но, у её родителей на эти планы было своё мнение, и Даррия отправилась домой в небольшой городок на восточном побережье. Хорошо мы успели с Лином изготовить им обоим по амулету связи, а то друг совсем затосковал бы.

Алиия, Даллия, Бар и близнецы сегодня в Суварре, гостят у графа. Таулоны уже вполне серьёзно считают моих сестёр своими невестками и Половину лета сестры квартировали в графском замке. Тем более, что оттуда куда ближе летать в города севера. Наши с Алли родители хоть и со скрипом, но приняли это. Жизнь продолжается, и дети взрослеют и живут своей жизнью, которая частенько проходит вдали от семьи.

Поднимаю взгляд от стола и вижу смотрящего на меня отца:

— Поговорим? — спрашивает он, кивнув на двери.

— Пошли, — отвечаю я вставая.

Мы уходим из столовой, но этого кажется, никто так и не замечает.

В кабинете поставили у окна два кресла и сели, сели так чтобы спокойно дотянуться до собеседника рукою. Чем отец сразу же и воспользовался, положив свою ладонь поверх моей и сжав её.

— Сын! — тихо, но полным любви голосом сказал он. — Лето кончается...

— Да пап, — отвечаю я. — Скоро мы улетим в столицу.

— Я буду скучать, я всё время по вам с Алли скучаю. Словно дома чего-то не хватает, идёшь, ищешь, а нет... нету. Пусто и тихо без вас в замке. Даже Рус это чувствует, серединьша говорил мне об этом.

— Как ты его? Серединьша? Не думал, что услышу от тебя это слово, — улыбнувшись, говорю я.

— Да, я и сам даже и не мечтал об этом, но вы с сестрой смогли сделать почти невозможное, — вздохнув, тихо сказал папка.

— Это скорее к Алли, это она у нас сейчас по части невозможного, — сказал ему я и рассмеялся.

— Да?! — ответил отец, лукаво глядя на меня. — А самолёты и всё остальное, это ли не невозможное ещё недавно?!

— Ну, пап?! Самолёты это лишь хорошо забытое старое. Ничего нового в них нет, совсем нет...

— Ну да, ну да... Только вот в твои годы я и думать о таком не думал. А ты... тихий, рассудительный, расчётливый. И тут такие свершения, такие мечты и мастерское их воплощение. Думаешь, Веригор просто так разрешил ваши отношения с Тайвааль? Не обольщайся, Великий князь прагматик до мозга костей. Он сумел разглядеть твой потенциал ещё в первый приезд, и своего никогда не упустит.

— Думаешь? — спросил я.

— Уверен, Дэрри, — усмехнувшись, ответил папка.

Некоторое время помолчал, посмотрел в окно, вздохнул и внимательно посмотрел на меня.

— Знаешь, несмотря ни на что, я удивлён, что Веригор отпустил с тобой свою дочь и её этиаль. Здесь что-то не так, что-то не срастается, выпадает звено... Как бы вы друг друга не любили. А то, что вы любите видно всем. Он ни за что не отпустил бы их с тобой. И дело не в возможной опасности пограничья, нет. Не настолько велика опасность. Просто ты, несмотря на то, что мой сын — ему чужой. А здесь, поступок разрушающий это правило. Объяснишь?

— Нет.

— Почему?

— Я дал слово.

— Всё понятно... — прошептал отец. — Ну, Веригор, не ожидал. Ни как не ожидал!

— Пап, чего ты не ожидал? — спросил я.

— Сын, объяснение всему осталось только одно. И ты, своим отказом отвечать, полностью его подтвердил. Это ведь личный вассалитет?! Я прав?

— Пап, я не могу ответить, — тихо отвечаю я.

— Да, я понимаю, — улыбнувшись, сказал он. — Но, это ещё более неожиданно.

— Почему? — удивился я.

— Сын, я много лет наблюдаю за тобой. И чем дальше, тем меня всё сильнее одолевают сомнения на твой счёт. Ты, на взгляд обычного человека необычайно странный. Ты, всегда выглядел и поступал слишком по взрослому, а сейчас ты вообще бьёшь все рекорды по странностям. Ты делаешь то, что не делал до тебя ни кто. Просто всем остальным в голову не приходило то, что приходит тебе. Ты получаешь от государя то, что мечтают заполучить миллионы его подданных, но получают считанные единицы и не в 16 лет! Сын, это невозможно, всё вместе просто нереально для нашего мира! Кто ты, сынок? — спросил папка.

— Кто?.. — прошептал я, чувствуя холодок в груди. Смотрю в глаза отца и понимаю, что он использовал заклинание 'Аналитик' и обмануть его у меня не получится. Он легко считает ложь в моих словах, движениях и мимике. — Я твой сын...

— Адэрр, я не ставлю этот факт под сомнение. Тут другое, кто ты, сын мой? — сказал он.

На некоторое время я задумался. Лгать бесполезно, значит нужно говорить правду. Но! Но поверит ли отец? А если поверит, то как он это воспримет? Не потеряю ли я его, как друга и отца?

— Сын?..

Глубокий вдох, что же, вот меня и раскусили.

— Пап, ты веришь в существование других миров? — тихо спросил я, глядя ему в глаза.

Его брови взлетели вверх, а глаза казалось — засветились. Я, было, хотел продолжить, но отец схватил меня за руку и прижал палец к моему рту.

— Тише! Не здесь, дальше не здесь! Идём, возьмём Единичку и кое-куда улетим. Есть в горах место, где вполне можно приземлиться, там и поговорим, — громким шёпотом прошептал отец.

— Пап? — удивился я.

— Я наконец-то всё понял! Боги! Это же было очевидным, всё было у меня перед глазами! Я просто не мог поверить в это! — Прошептал он, глядя на меня счастливыми и какими-то шальными глазами. — Идём сын! Полетели!

Мы зашли в столовую и отец сказал всем, что нам нужно слетать по делам. Полетим вместе, вдвоём на единичке и отец заверил всех, что не пустит меня за штурвал, и тем более не станет лихачить.

На вопрос мамы: — Куда это вы собрались?!

Отец ответил: — Дело есть, важное, очень важное. К вечеру вернёмся.

И мы пошли на аэродром к личному отцовскому самолёту 'Модель 1'.

Полёт был недолог, около полутора часов мы летели на юго-запад и приземлились в красивой долинке со всех сторон окружённой горами. Откуда отец узнал о ней, я не знаю, от наших владений расстояние было, весьма большим, километров семьсот, если по земле, а не напрямую по воздуху. Самое интересное в долине был довольно мощный источник, только он был не привязан ни к кому. Спросил об этом отца и он ответил, что попасть сюда дело весьма сложное. По горам идти крайне тяжело, и нормального спуска в долину нет. Так что, здесь никто и не обосновался, поскольку размера долины недостаточно, чтобы прокормить крупное поселение или городок, а небольшую группу запросто сожрут твари или изменённые. Этим-то никаких проблем с доступом сюда нет.

Я заметил, что самолёт тут посадить вполне можно. Если подготовить ВПП то и 'Модель 7' вполне сядет. Так что можно организовать авиабазу или аэродром подскока. Дабы здесь могли заправляться пилоты, что летают вдоль хребта в патрулях.

Отец со мной согласился, но решение всё равно в столице принимать будут у баронов на такое, ни людей, ни денег нет, и не будет. И так, в авиакрыле у отца все наличные егеря. Так как, теперь они патрулируют, и предгорья и Темнолесье с воздуха не рискуя нарваться на стаю или одиночную сильную тварь. Даже на вышках в болотах никого уже нет, поскольку бессмысленно.

Пока летели, отец меня ни о чём не расспрашивал, зато приземлившись, мы развели небольшой костерок в камнях, сели на крупные булыжники напротив друг друга и, я начал рассказывать свою историю без утайки и прикрас.

А отец, отец слушал её словно мальчишка! Иногда даже торопя меня, задавая кучу вопросов. Я взял из машины планшет и на листах бумаги для пометок рисовал. Рисовал людей и машины, места и куски городских пейзажей. Писал буквы и слова на русском и на английском. Говорил на обоих языках, рассказывая отцу разницу в народах на Земле. Рисовал и рассказывал о трёх видах людей на моей первой планете. Рисовал портреты типичного европейца, азиата и африканца. Попутно сказал, что разделение условно, так как люди активно перемешиваются между собой и процесс из-за глобализации ускоряется. Рассказал о политическом устройстве того мира, чем поверг отца в немалое удивление. Не понимал он, зачем делится на такое количество государств.

Ну и под конец поговорили об оружии и военном деле на Земле. Отец, узнав сколько люди наделали атомных и термоядерных бомб пришёл в откровенный ужас. Азрраамарр знал о таком оружии, но в далёкие времена до Тьмы его запретили и всё имеющееся разобрали. Тьма же, Тьма это явление другого порядка, это мощнейшее самоподдерживающееся проклятие. Проклятие, завязанное на магию крови и смерти. Только вот, никто не знает, что за дрянь была применена по Аманторану тогдашней столице Скоррума, самому густонаселённому мегаполису этого мира в то время. Разом убив почти двадцать миллионов разумных. После чего, спираль проклятия, впитав в себя страдания и боль погибших, ударила по всему миру, и удар был чудовищен по силе. Намного превосходя взрыв любой, даже самой мощной термоядерной бомбы изготовленной на Земле.

Обсудили и это, я лишь сказал, что на Земле, ни о какой магии слыхом не слыхивали. Есть лишь какие-то глупые и бесполезные на самом деле ритуалы у диких племён в отдалённых уголках мира. Да всякие полоумные бывает и в цивилизованной части страдают этим же, но то такое, от 'великого ума' видимо.

Солнце начало клонится к западу, у меня от болтовни устал язык и челюсти. Да и отец пресытился информацией.

— Пап, а почему ты так спокойно и скорее радостно встретил новость о моей сути? — спросил я под конец.

— Сынок, дело в том, что ты далеко не первый такой в нашем мире. Я рыцарь Храма и мне известно как минимум об одиннадцати твоих предшественниках, но их может быть и больше, — ответил отец. — Нам рассказывали о таких как ты, в Академии мы изучали их истории, и ты тоже будешь их изучать. На четвёртом и пятом курсах. И ещё, о том кто ты такой на самом деле ты больше не расскажешь ни кому и ни за что. Ты понял меня, сынок?

— Почему? — ухмыльнувшись, спросил я. — Ты же меня вычислил, что помешает это сделать другим?

— Меня учили несколько по-другому, чем твоих матерей. А друзья слишком давно тебя знают и не обращают на твои странности внимания. Любимые вообще принимают твои странности, как само собой разумеющееся, да и заметны они лишь тем, кто знает тебя давно и может сравнить свои наблюдения за тобой. И я думаю, что кое-кому это известно, но вот только я не понимаю их действий на твой счёт, — сказал отец.

— Кому интересно известно ещё? — спросил я.

— Веригор наверняка знает, и естественно, что знает Его могущество. Наверняка это известно предстоятелям церкви, этой хитрой белой ведьме Саиталь Атоон. Кому ещё — не знаю, но то, что знающие есть, это точно. Наверняка это кто-то в Охранке, — тихо ответил он.

— Как называют таких как я, пап?

— Посланники.

— Понятно. Но, если, кто-то всё-таки спросит меня о том же что и ты? Что делать? — говорю я.

— Его Величеству и Верховному врать не вздумай, остальным плети что хочешь. Но, ни в коем случае не раскрывайся, ты понял?! Ни в коем случае! — повысил голос, папка схватив меня за руку.

— Почему? — спросил я, чувствуя его тревогу.

— Потому что, если другие узнают, твоя жизнь тебе принадлежать перестанет. Они вознесут тебя, как знамя и снова пойдут на Пустошь войной и это кончится, как всегда. Видимо поэтому молчат остальные, кто догадался о твоей сущности...

— То есть походы на Пустошь используя меня бесполезны?

— Сынок, проблема Пустоши не в походах на неё. Это проклятье, мощнейшее проклятье и снять его можно только зная точно, что за заклинание было использовано. А этого так до сих пор и не выяснили, похоже, догадался Великий герцог Авлурр Дисмарр, правивший Великим герцогством Темразз. Он много лет искал способ разрушить проклятие Пустоши, и видимо, нашёл решение. Но, Пустошь либо оказалась сильнее, либо он в чём-то ошибся, ценой его ошибки стало Мёртвое герцогство. Никто не знает, что на самом деле произошло... — сполз на шёпот отец. — Я не хочу, чтобы толпа, в припадке религиозного экстаза, уничтожила тебя, бросив в бой против Проклятой земли. Это ни разу не привело к выигрышу, и не приведёт. Но, люди этого не понимают, толпой движет желание избавиться от постоянного ужаса, который несёт проклятье этого мира.

— Но, что же мне делать, папка? — шепчу я.

— Просто живи, сынок. Ты уже сделал для нашего мира больше, чем все остальные Посланники. И если тебе не мешать, сделаешь ещё больше, я в это верю. Всем же остальным, кто начнёт тебя спрашивать о тебе! Лги, передёргивай, напускай тумана, но, ни в коем случае не рассказывай о себе правду. Даже матерям, женщинам иногда сложно удержать язык за зубами. А стоит узнать хоть кому-то ещё и... И твоей судьбе и жизни придёт конец. Не дай себя убить этому миру! Молю тебя об этом! — прокричал папка, вскочив и схватив меня за плечи.

— Хорошо, как скажешь, я полностью тебе доверяю, — отвечаю я, встаю и обнимаю отца. — Как скажешь, пап. Ты же паладин, тебе виднее.

— Пальадьин?! — удивлённо спросил отец.

— Так у нас называли рыцарей Храма, говорили, что Творец наделил их способностью излечивать раны товарищей, — отвечаю я.

— А говоришь у вас там магии нет! — говорит отец.

— Это легенда, пап, сказка. Реальных подтверждений этому найти так и не удалось, а искали. Но! В реалиях Азрраамарра легенда внезапно обрела плоть, — отвечаю я.

— Да уж, ладно, я запомню, — ответил папка и отпустил меня. — Полетели домой, сынок.

После чего, взял все листы что я изрисовал и бросил в костёр.

Глава 24. Клуб любопытных.

Адэрр Кантон (Атоон-Ридаг, Академия 40 день весны года 3688 от В.Т. вечер)

Быстрым шагом топаю в кампус, дабы поужинать и мчаться на ипподром, он же аэродром Академии. Сегодня поднимаем в воздух наконец-то после полугода мытарств доведённый до ума пикировщик. Когда из секретариата ВК в Академию и её КБ пришёл заказ на проектирование и постройку такого самолёта. Я слегка подвис... На кой чёрт, в здешних условиях нужен такой самолёт? Но, как выяснилось позже, нужен и очень нужен. Случайным образом прошлым летом выяснили, что попадание тяжёлой бомбы в 'гнилой провал' гарантированно приводило его к схлопыванию, что прекращало поступление на территорию Княжества тварей из Пустоши. Методом многочисленных проб выяснили. Что попасть в него с обычного бомбардировщика, даже с пологого пикирования, задача нетривиальная отдающая случайностью. И встал вопрос постройки машины, способной укладывать бомбы точно в цель. В архивах Академии и других библиотек столицы, нашли изображения и эскизы таких самолётов. И его величество, верный своим принципам выдал задание нескольким проектным бюро, образовавшимся в стране, словно грибы после дождя. А я, поскольку обретался в Академии, был немедленно привлечён к разработке.

И да, наш 'Стриж' с разгромным счётом выиграл конкурс на спортивный самолёт, побив всех конкурентов. Сам государь, лично выдал мне и отцу патенты на двигатель и планер. Попутно попросив облегчить конструкцию. Труда это не составило. Оппозит разобрали и большую часть деталей двигателя отлили из алюминия, так же переделали мотораму. ВК выдал мне 'крылатый металл' из собственных запасов. Самолёт полегчал и сильно, отчего пришлось немного модернизировать планер, поскольку изменилась центровка, но в итоге он ещё больше прибавил в прыти и маневренности. Веригор после этого, натурально влюбился в самолёт и летал на нём при любой возможности, попутно катая и государыню. Но, государь летал аккуратно и в воздушных хулиганствах не замечен.

Видя это, ко мне тут же подрулили Великие герцоги, поскольку самолётик стал статусной вещью. Я сформировал пакет заказов и отправил отцу. Попутно передав чертежи и спецификации на модернизированный вариант. С подачи Дайгора, Его Величество вошёл в долю нашего предприятия и нам с его личных складов выделили почти десять тонн алюминия, который ещё по осени увезли в Дагр. Теперь дядюшке будет из чего делать отличные двигатели для 'Стрижей'.

Недавно отец связывался со мной и сказал, что первая партия самолётов. Из полутора десятков машин, уже отправлена покупателям. Принеся в общей сложности в казну отца и работников предприятия астрономическую ещё недавно сумму в тысячу золотых. Мы решили, что стоимость самолёта будет 150 золотых. Ну, если учесть, что только алюминий для него стоил тридцать.

Общество слегка удивилось дороговизне. Такую сумму за машину могут себе позволить только крупные владетели. Но! Решение нашлось быстро. Мы предложили на рынок, не модернизированный вариант самолёта с чугунным двигателем и стальной моторамой. Даже такой он являлся отличной машиной хоть и сильно проигрывал модернизированному собрату. Зато выигрывал по цене, поскольку продавали мы его по 50 золотых за машину. Пакет заказов у отца уже расписан на два года вперёд и желающих заполучить такой самолётик навалом. Отец, понимая, что выполнить такой объем производства в Дагре не в силах. Перенёс производство первоначальной модели в Суварр, в мастерские своего лучшего друга графа Таулона. Так что, сейчас наши семьи, кроме дружбы и романа Бара с моими сёстрами, связывает ещё и общее дело. В общем, все более чем довольны. Никого иного к производству этого самолёта, общим голосованием дольщиков решили не привлекать. Оставив себе такую статью доходов.

Комната в общаге была пуста, видимо Бар уже на аэродроме. Так что, быстро в душ, закинуть в себя немного провианта, переодеться и за ним.

Ипподром встретил обычной суетой, по краю поля гарцевали первокурсники, осваивая стрельбу с коня на ходу. Получалось у них так себе, что выражалось в громогласной ругани инструктора. Чьи витиеватые матюги ветер носил по всему полю вызывая смешки у аэродромной команды. Здесь все наши, вся развесёлая банда моих друзей. Стоит наш пикировщик с открытыми капотами двигателя. Это до предела модернизированная двухрядная шестицилиндровая звёздочка. Из которой смогли выжать аж пятьсот лошадей. Что несколько сказалось на ресурсе, который сполз до трёхсот мотор-часов. Но, для этой машины этого вполне нормально. К созданию планера приложил руки я, взяв за образец один из самых надёжных земных самолётов такого типа — Дуглас СБД Даунтлесс. Вернее его предшественник с названием ТВ-1. Я обжал машину в линейных размерах, убрал за ненадобностью борт-стрелка, уменьшил топливные баки и маслобак. В общем, получился этакий Дуглас на минималках, способный унести 200-сот килограммовую бомбу на расстояние в пятьсот километров и сбросить её из крутого пикирования в круг диаметром двадцать метров. Ну, в теории...

Облёт самолёта уже проведён, проведены пробные полёты с пикированием и апробацией всей авионики, от воздушных тормозов, закрылок, до автомата вывода из пикирования. Все системы отработали штатно, и сегодня я полечу на реальное бомбометание с макетом бомбы из бетона и фанеры.

Увидев меня на поле, подошёл Тим и, вытирая ветошью грязные руки, сказал:

— Здорова, Дэрри, машина готова, бомба на подвесе мы несколько раз проверили все механизмы, всё должно пройти без проблем.

— Отлично, — отвечаю я и в раздевалке под навесом переодеваюсь в лётный комбез. Беру в руки свой шлем, как и шлемы всех местных пилотов лежавший на полке. Местный шлем с виду похож на лётные шлемы моего мира, только что сделан из нашего деревянного композита с подкладкой из многослойной ткани и мягкого наполнителя. В шлем встроены наушники и микрофон, а также он оснащён поляризованным стеклом. Защёлок для кислородной маски нет, да и не нужна она. Мы не летаем на высотах, на которых она необходима и перегрузки в полётах не выходят за серьёзные показатели. Даже на выходе из пикирования по показаниям приборов они не выходят за предел пяти единиц. Так что вполне терпимо.

У самолёта стоят мои любимые и сёстры. Смотрят на меня и у Алли начинают светиться зелёным ладони. Она делает пасс, словно проводя руками по моему телу, и говорит:

— С ним всё отлично, Тай. Даже удивительно, насколько этот суицидник здоров физически.

Вся девичья компания начинает хихикать.

— Я не суицидник, — отвечаю я, воздев вверх указательный палец. — Я просто иногда слегка рисковый. Но! Всё в рамках необходимого.

— Рассказывай сказки кому другому, — сказала Ната, выходя из-за самолёта. — Самописцы я настроила, следи за их индикаторами во время полёта. А то полетишь снова и снова, пока мы не соберём все необходимые данные.

— Не переживай, я напишу инструкцию и на следующую отработку полетит Бар или Лин, или вон Тим слетает, — отвечаю я.

— А нам можно? — спросила Рани.

— Вот Его Величество разрешит, и тогда, — отвечаю я. — И не обижайтесь, мне совсем не нужно, чтобы государь пропесочил меня, да и всех остальных тоже.

— Вот ведь! — буркнула княжна.

— Свет мой ясный, хочешь полетать бери 'Модель 1' и летай, — говорю я.

Бар вешает мне на плечи парашют и я, застегнув ремни, взбираюсь на крыло. Парни механики, закрывают капоты, и друзья помогают мне сесть в кабину. Из-за обжатия самолёта в кабине довольно тесно. Бару вообще изрядно неудобно летать на этом самолёте. Мой лепший друг превратился в настоящего богатыря, почти догнав в габаритах Дакуурра. Зато Ната чувствовала себя в пикировщике замечательно. Худенькой девушке в кабине было вполне просторно и комфортно.

На левой консоли Бар, на правой Лин и друзья ещё раз проверяют все крепления в кабине. Втыкаю штекер шлемофона и застёгиваю под горлом ободок ларингофона, прижав его. Включаю рацию и говорю:

— База, это Птица 1 как связь?

— Тебя слышу хорошо, — раздаётся в наушниках голос Наты.

— База слышимость нормальная, — отвечаю я.

Парней на крыле сменяют мои любимые и по очереди меня целуют.

— Аккуратнее там, — говорит Тай, а Рани лишь нежно улыбается. Девочки ушли, и я оглядываюсь вокруг машины. Вокруг пусто, все отошли.

— От винта! — ору я.

— Есть, от винта! — слышу я в ответ ор Бара.

Включаю зажигание и жду, пока системы пройдут тесты. Все лампы в зелёной зоне, машина готова. Нажать на стартер и мотор, чихнув дымом, завёлся.

Сижу, слушая мерный рокот прогревающегося двигателя. В воздухе кисловатый запах не до конца сгоревшего спирта. Стрелки датчиков входят в рабочий диапазон, и я чуть сдвигаю вперёд селектор газа. Винт стоит на взлётном режиме, и машина легко трогается с места. Из-за того, что машина с задним опорным колесом, приходится выглядывать сбоку, высунув голову за пределы фонаря.

Вижу, как инструктор шугает перваков и они освобождают ВПП.

— Птица 1, прошу разрешения на взлёт? — говорю я.

— Птица 1, вам взлёт разрешён, — отвечает мне Ната.

РУД до упора и машина уверенно набирает скорость. Несколько секунд, и почти без моего участия, бомбер отрывается от земли.

Рычаг убора шасси и гудение со щелчком, с одновременно погасшими лампами индикации. Говорят мне, что шасси ушли в обтекатели. Для сохранения прочности крыла, пришлось сделать этакий эрзац. Шасси уходили в обтекатели полуцилиндры под крылом, снаружи оставалось лишь небольшая часть колёс.

Через три минуты, набрав полторы тысячи метров над уровнем земли, поворачиваю на восток. Там находится полигон, где сейчас сидит комиссия от армии и ждёт меня и мой самолёт. Другие КБ уже представили свои машины и пока, результат комиссию не устраивал. Так что, мне нужно постараться и попасть-таки этой чёртовой бомбой в круг-мишень.

Прошло десять минут, я вхожу в зону полигона.

— Полигон, это Птица 1, готов к работе, — говорю я.

— Птица 1, это Полигон, видим вас, приступайте, — отвечают мне.

В полу кабины маленькое оконце, но в него прекрасно видно чёрный круг в зелёном разнотравье. Вот круг подо мной, и я, сделав полубочку, выпустив авиа-тормоза, тяну ручку на себя, уходя в отвесное пике. Газ на минимум, чтобы только движок не заглох, пикирую вниз. Стрелки высотомера описывают круги, вокруг закрытого фонаря свист ветра. Но, скорость растёт не очень быстро, авиа-тормоз отрабатывает на все сто.

Чёрный кружок в прицеле, я удерживаю его в нём, несмотря на рывки. Восемьсот метров, семьсот, шестьсот, пятьсот пятьдесят и дёрнуть рычаг сброса. Там трапеция устройства вывода бомбы за пределы винта уводит и отпускает бомбу в полёт. А я тяну на себя ручку управления, чувствуя, как меня вдавливает в сиденье перегрузкой. Дышать становится тяжело, в глазах красный туман но! Но вот всё закончилось, и я лечу горизонтально, убираю авиа-тормоза и добавляя газу, выходя на крейсерскую скорость в 330 километров.

— Птица 1, это Полигон, бомба точно в цели, по предварительным данным вы уложили её в десяти метровый радиус. Поздравляем, шевалье Кантон! — голос в наушниках.

— Я старался, — хриплым голосом отвечаю я. Слыша гудение и щелчок. Трапеция бомбосброса встала на место.

Всё, сейчас на аэродром, быстрый инструктаж парням и в вылет пойдут они. За сегодня мы должны слетать четыре раза, и если всё пройдет штатно. Завтра в Академию прибудут пилоты Великокняжеского полка на обучение. Парни они дюже опытные, лучшие бомбардиры ВК, прошедшие специальную проверку на устойчивость к перегрузкам, поскольку самолётов спарок у нас нет. Так что, учиться придётся на боевой машине.

Адэрр Кантон (Атоон-Ридаг, Академия, 80 день весны года 3688 от В.Т. вечер)

Выхожу из третьего корпуса Академии, где сдавал курсовую работу, по созданию и противодействию проклятиям. Голова чугунная после трёхчасового использования разгона разума. Зачёт я получил и курсовую работу защитил на отлично. Темой были проклятия массового применения. Кто-то спросит: Зачем мне это? А ответ прост. Такими проклятиями удобно делать ловушки и действуют они и на немёртвых из Пустоши. А учитывая мои способности 'крадущего' мощь таких ловушек может быть весьма немаленькой. Так что, с меня спрашивали и спрашивали по полной программе. И ни на что серьёзное меня сейчас не хватит, даже и на девочек. Хочется просто пойти и лечь спать, что я и планирую сделать. Завтра парные выходные и нам хватит времени на друг друга.

Глубоко вдыхаю, наполненный ароматами цветов воздух и под звонкие трели птиц празднующих весну, топаю в общежитие. Надеюсь, у нас в комнатах пусто. А то любят мои друзья и приятели из нашего 'клуба любопытных' тусоваться у нас с Баром, ну или у Дайгора. В общем, в клубе тусуются в основном наши с Баром сокурсники, да несколько парней с младших и четвёртого курсов. Выпускникам сейчас не до нас и нашего клуба.

— Дэрри?! — догнал меня звонкий девичий голос на одной из дорожек. — Дэрри, подожди!

Останавливаюсь и, обернувшись, успеваю поймать споткнувшуюся и чуть не упавшую Наиалли.

— Аккуратней, Куколка, а то расшибёшься, — говорю я, радостно улыбнувшись при виде засмущавшейся девушки. — Когда ты уже носиться перестанешь? И откуда у первака столько сил, чтобы бегать по территории?..

— Да ладно... это я тебя догнать пыталась, — прошептала красная, как рак Наи.

— И зачем я тебе понадобился? — спросил я, указав ей на лавочку, на которую мы и уселись.

Я вытянул ноги и, потянувшись, закинул руки за голову вопросительно глядя на миниатюрную красавицу.

— Дэрри, тут такое дело... — промямлила она.

— Какое дело?

— В общем, у меня есть парень. Ну... мы с детства дружим, как и ты с Тай... Наши отцы дружат с детства, и поэтому дружны семьи. Я его всю жизнь знаю. По весне, ну... когда у меня проблемы были, он говорят у госпиталя всё время сидел, но его ко мне не пустили. И да, он на первом курсе у нас в Академии учится, как и я, только на колдомедика. Когда ты вернул мне возможность быть магом, я в тебя было влюбилась, а потом... потом снова встретилась с ним и... И мы тут с Ниром поняли, что нас связывают не только дружеские чувства. Я... мы... мы решили, ну... — и смущённо замолчала.

— Что вы решили я уже понял, искренне рад за тебя и него. Но зачем тогда вам я?!

— Дэрри... ты... ты... классный любовник, просто потрясающий. Скажи, Тай говорила мне, что ты почерпнул знания об любовных играх в книгах. Я хочу спросить, ты не скажешь в каких? — сбиваясь и периодически замолкая тихим голосом, спросила она.

— И всего-то? — удивился я. — А Тай тебе посоветовать не могла?

— Она ничего такого не читала, — буркнула Куколка.

— Серьёзно?! Никогда бы не подумал...

— Дэрри, ну Тай же во дворце выросла, там этому фрейлины специальные учат девочек из великокняжеской семьи. Как, что, почему и для чего, а так же всему остальному. Мне Овелли рассказывала об этом, — ответила девушка.

— А тебя выходит не учили? — удивился я. — Ты же тоже из великокняжеской семьи?

— Мама немного рассказывала... — окончательно смутилась Наи.

— Ладно, записывай, — говорю я, глядя на неё с улыбкой.

Наи бросила на меня полный обожания и благодарности взгляд и, вытащив из сумки блокнот, приготовилась записывать.

— Сулирр Гинтарр — Элементарные энергетические взаимодействия первого и второго порядков, — продиктовал я. — И Викларр Наутт — Искусство познать друг друга. Только учти, что у Викларра всё это облечено в стихотворную форму со множеством иносказаний и полунамёков. Сноски, правда, в книге есть, будешь внимательна — легко разберёшься, что к чему. Так же, довольно познавательная книга есть у Виаррии Литррамм, 'Цвет после заката' называется. Там тоже изрядно советов и разных полезных знаний. Только довольно много научных терминов из биологии, так что возьми словарь, чтобы разбираться.

— Хорошо, и это всё? — удивилась она.

— Мне вполне достаточно, — говорю я. — Если есть фантазия, того что ты почерпнёшь в этих книгах тебе хватит на всю жизнь.

— Спасибо! — искренне ответила она, убрала блокнот в сумку, встала и, склонившись, поцеловала меня в щёку. — Ты самый лучший из всех парней в Академии, Дэрри.

— Даже лучше твоего Нира?! — иронично спросил я.

Наи густо покраснела, помотала головой, после чего быстрым шагом скрылась в направлении библиотеки.

— Вот ведь! — прошептал я, проводив её взглядом. Встал и снова потопал в общагу.

В нашей с Баром комнате было пусто и тихо не считая спящего сладким сном в кресле Дайгора. Княжич закрыл лицо толстенным учебником по магическому моделированию и громко храпел.

Подхожу к нему и тереблю за плечо, убрав с лица книгу.

— Слышь, Сочьство?! Ты комнаты не перепутал? — громко говорю я. — И вообще откуда здесь взялся, у тебя что, есть к нам доступ?

Дайгор оглядел меня мутноватым спросонья взглядом, зевнул, потянулся, хрустнув суставами, и ответил:

— Не, меня Бар пустил, я вообще-то тебя жду.

— Зачем? — говорю я, отходя к шкафу в спальне и начав переодеваться. — Что-то случилось?

— Ничего не случилось. Я зашёл, чтобы сказать тебе о том, что тебя хочет видеть мой отец. И, Дэрри, завтра он улетает в Тагарр на большое выездное совещание владетелей и тебе придётся ехать к нему сегодня. Я уже договорился на воротах, тебя выпустят и впустят обратно, когда вернёшься, — ответил мне наследник.

— Чё?!.. — хрипло спросил я. Это было изрядно неожиданно.

— О Боги! — простонал княжич. — Переодевайся быстрее и езжай.

Уговаривать себя я не заставил, быстро влез в свой парадно-выходной костюм и помчался во дворец. Дайгор напутствовал меня словами, что свяжется с отцом и предупредит того о том, что я выехал и скоро буду.

Дворец встретил суетой слуг, которые бегали туда-сюда, словно перепуганные муравьи в разворошенном муравейнике. Лишь гвардия являла собой пример абсолютной невозмутимости. Парни меня прекрасно знали, но службу свою несли исправно, так что проверили тщательно и передали в руки мажордома, который и отвёл меня в кабинет государя.

Но сразу я на приём не попал, был усажен в кресло у входа. В соседнем кресле маялся волнением мой прошлогодний оппонент на дуэли Лотарр Нодарр. Поздоровались с ним, пожав друг другу руки, и я шепнул:

— Тебя тоже вызвали?

— Да! — ответил он.

— Как думаешь — зачем Его Величество хочет нас видеть? Да ещё вдвоём...

— Теряюсь в догадках, — ответил Лотарр. — Это вряд ли связано с прошлогодними событиями. Для этого нас вызвали бы не сюда, а в Охранный корпус.

— Нда... — шепчу я, морща мозги в попытках понять причины срочного вызова меня сюда, а главное одновременного вызова и шевалье Нодарра. Что общего может связывать настолько разных, как мы с ним людей. Он будущий композитор и талантливый музыкант. Я будущий воин, возможно егерь, а впоследствии если не напортачу, то и крупный владетель. Какая связь между нами?

Судя по лицу, подобными мыслями был одолеваем и мой визави.

— Ничего я понять не могу! — шепчет мне Лотарр. — Зачем нас вызвали вместе?

— У меня мыслей тоже нет, так что, остаётся ждать, что нам скажет Его Величество, — говорю я и тут двери кабинета с шумом открылись, и из них повалила толпа народу. Среди которого мелькали знакомые лица Великих герцогов. Встаём и провожаем всю эту компанию знатных вельмож, которые окидывая нас любопытными взорами, уходят по коридору.

Когда все ушли, нас от дверей окликнул мажордом.

— Адэрр, Лотарр, Его Величество ждёт вас.

И мы, переглянувшись, топаем в кабинет государя.

Он встретил нас сидя за большим Т-образным столом и усадил напротив себя. На государе была гвардейская форма без знаков различия.

— Здравствуйте, парни, — сказал Веригор, когда мы сели.

— Здравствуйте, Ваше Величество, — хором ответили мы.

— Наверное, гадаете, зачем я вас вызвал? Да?.. — улыбнувшись, спросил монарх.

— Есть такое, государь, — сказал я, вызвав удивлённый взгляд со стороны Лотарра.

— И что надумали? — спросил его величество, откинувшись на спинку стула.

— Ничего определённого, Ваше Величество, — промямлил Нодарр.

— Что же, не буду мучить вас гаданиями и догадками. У нашего с вами государства наметились некоторые проблемы и виноват в этом ты, Адэрр, — сказал, обратившись ко мне государь.

— Я?! — удивился я.

— Ты-ты, дорогой мой, Адэрр Кантон, — ответил мне Веригор. — Именно ты заварил всю эту кашу с авиацией, и из-за неё у нас куча проблем.

— Какого плана проблемы, государь? — спросил я.

Лотарр же просто смотрел удивлённо, то на Веригора, то на меня видимо не совсем понимая, зачем здесь он.

— Пришлось поднять нормы выработки, как сырья для производства ректификата, так и прочих сопутствующих товаров и ресурсов. Это очень многим не понравилось, особенно в среде крестьянства и мелких ремесленников, — ответил Его Величество.

— А то, что та же авиация в прошлом году вбомбила в бездну Бахар в центральных провинциях и за последние двадцать лет потери от этого бедствия самые маленькие. Это людей не волнует что ли?! — удивляюсь я.

Веригор тихо рассмеялся. Посмотрел на нас весёлым взглядом и ответил:

— Узнаю человека границы! Адэрр-Адэрр, бахар это где-то далеко, а работать приходится сейчас и много работать. Психология рядовых рабочих и крестьянства такова, что работать лишнего им не по нраву. Льгот и преференций хочется по максимуму, а платить за это должен кто-то другой, владетель например. И ведь невдомёк людям, что деньги и ресурсы у владетелей берутся именно от них самих. Вернее, если задумываются, то понимают, но задумываться частенько просто лень, хочется простых и 'верных' решений, а главное поменьше работать...

— А жизнью за такую позицию заплатить не хочется?! — говорю я. — Что-то у нас в пограничье таких настроений я не заметил...

— Так, то в Пограничье, Адэрр. Но, не все же живут в пограничье. Большинство населения и тварей то видели пару раз за жизнь и тех мёртвых и в армии, и таких большинство у нас в стране. Не объяснишь же им каждому всю глубину их ошибки? Вернее объяснить-то можно и для этого я вас сюда сегодня, и вызвал, — ответил монарх, вызвав как у меня, так и у моего компаньона удивлённые взгляды. Отчего опять рассмеялся тихим и добрым смехом.

— Недоумеваете, чем вы оба можете нам помочь?

— В общем-то да, государь! — говорит нормальным голосом Лотарр. От удивления парень всё своё смущение растерял.

— А на самом деле всё просто, — говорит Веригор. Встаёт и отходит к большой карте Княжества висящей на стене. — Вы оба талантливые музыканты и визуальщики. Я посмотрел почти все ваши работы и именно этим и продиктовано моё решение поручить вам одно важное дело.

— Какое дело, сир? — спрашиваю я.

— Вам знакомо такое понятие как Пропаганда? — ответил монарх и посмотрел на нас ставшим внезапно очень серьёзным взглядом.

Час спустя остановка бусов на Дворцовой площади.

Стою и бездумно смотрю на дворец. Государь взвалил на мои и Лотарра плечи ни много ни мало, а создание пропагандистских роликов прославляющих нашу авиацию. С его слов мы оба до конца весны должны изготовить как минимум один хороший пропагандистский ролик, а лучше два.

Задача хоть и была интересной, но сорок дней на два ролика?! Тем более, что учебные задачи с меня ни кто не снимал! Вот для этого мне и отдали Лотарра... Парень от этого решения, мягко говоря, выпал в осадок. Так и работать ему придётся в Академии, а нашу прошлогоднюю дуэль в Альма-матер далеко не забыли.

Конечно, я и Дайгор парня прикроем, но сам факт отправки Нодарра в логово крайне 'дружелюбных' к нему студиозусов напрягал. Но, надеюсь, девочки, а главное Тай помогут Лотарру и мне избежать эксцессов.

Поворачиваю голову и бросю взгляд на стоящего рядом Нодарра. Парень обречённо смотрит в небо, его губы шевелятся, но понять, что он говорит, я не могу. И вообще, Лотарр оказался совершенно не таким, каким казался в прошлом году и раньше. Парень был скромняга, смущавшийся от любой, на мой взгляд, мелочи. Права была Тай, Лотарр оказался совершенно не таким, каким выступал в прошлом и позапрошлом году. Милейший индивидуум, хоть и натуральная богема. Богема то богема, но клинком он владеет виртуозно.

Мы уже с ним обсудили кое-какие намётки на ролики. Нодарр смущаясь, показал мне несколько своих наработок, но, несмотря на красивую музыку к теме она не подходила. Проговорив почти час, решили, что нужно делать песни. А соответственно нужны стихи и совершенно другая музыка, более драйвовая и жесткая. Ни у меня, ни у Лотарра в загашниках ничего похожего не было от слова совсем.

— Не расстраивайся, завтра после занятий возьмёмся за музыку и тексты. У меня есть в голове кое-какие идеи на этот счёт, так что, завтра я перенесу их на бумагу, и мы с тобой обсудим мои намётки, — говорю я.

— Я боюсь не справиться с поручением Его Величества и окончательно потерять его доверие! — тихо, но с надрывом в голосе ответил парень.

— Ерунду не говори, — отвечаю я усмехнувшись. — Ты же не думаешь, что это дело поручили только нам?

— Нет, конечно! Наверняка этим озадачили и более именитых и профессиональных визуализаторов и композиторов. Но, если мы не справимся! — съехал на шёпот Лотарр.

— То ничего не будет, успокойся, — говорю я. — Его Величество сказал же, что у нас с тобой нестандартный взгляд на музыку и визуальный ряд. Так что мы с тобой, лишь дополнительная команда, подстраховка или что скорее, просто резерв. Справимся — хорошо, не справимся — ничего страшного, — отвечаю я.

— Тебе может и ничего, за тебя Тай заступится или Дайгор, а за меня? — спросил парень. — После случившегося в прошлом году, сошлют куда-нибудь в пограничье учить музыке детей...

— Достойное занятие, Лотарр, — говорю я. — Но за тебя Тай тоже, скорее всего, заступится перед отцом. Она тебя давным-давно простила, и ты её старинный друг, как и Лингарр.

— Да?! Даже после того, как я тебя почти убил?

— Почти не считается, тем более, что убить меня хотел вовсе не ты. Но, зря ты падаешь духом заранее, завтра возьмёмся за дело, и поверь, мы его сделаем, — отвечаю я.

— Мне бы твою уверенность... — прошептал он и тут подошёл бус.

Мы загрузились и поехали в Академию.

По приезду, зашли к Главному коменданту и тот по предписанию ВК заселил Лотарра в одну из свободных комнат на седьмом этаже общаги. Я проводил Нодарра до комнаты, посоветовав до окончания утренней тренировки никуда не выходить, а дождаться меня и Тай. Мы проводим его в столовую, где объясним всем, что он под защитой короны. Что избавит его от возможных эксцессов со стороны буйной студенческой братии.

Спустился к себе и застал в комнате целый консилиум. Были даже наши девчонки. И вся компания внимательно смотрела на меня.

— Зачем тебя папа вызывал? — нарушила возникшую тишину Тай.

— Дело поручил, важное, — начал я и поведал всем о поручении государя.

Узнав, что Лотарр здесь, Дайгор и Тай с Лингарром утопали на седьмой этаж. Рани не пошла, предпочтя компанию моих сестёр, близнецов, меня и Бара с Тимом.

Я же переоделся в 'домашнее' и решил поужинать вчерашним пловом. Я наловчился его тут готовить из местных ингредиентов, пусть они и не совсем соответствовали земным. Получалось весьма недурно, так что мой 'плов' любили все мои друзья.

Пока я ел за стол сел Тим и начал делиться со мной проблемами с компрессионным двигателем, разработкой которого вот уже почти полгода занималось КБ Академии. И появление этого мотора тоже моя заслуга.

Но начало этому положил именно Тим. Ещё осенью, я как-то зашёл к ним в лабораторию и застал её заполненной едким белым дымом. Когда помещение проветрили, выяснилась причина задымления. Это наши двигателисты мудрили с топливом. Смешивая спирт с прочими горючими материалами, который можно получить из местных растений. В тот раз Тим и его приятели смешали ректификат с маслом семян травы сукк. Той самой травы, чьи прочёсанные стебли служили набивкой для матрасов и для прочих гигиенических нужд. Траву сукк использовали, как средство для засевания пустырей, обочин дорог и прочих сорных земель. Она была неприхотлива и росла везде, где её ни посадишь. Из семян можно было выдавить масло, но оно было несъедобным, а при сжигании выделяло слишком противный и едкий запах. Так что в быту почти и не использовалось. Семена же, хоть и не очень охотно ела домашняя птица.

Тогда я налил в ладонь этого масла, оно было жидким и по ощущениям, когда размазалось по ладони очень походило на обыкновенную солярку. Тут-то меня и торкнуло. Я спросил брата, что тот знает о компрессионных движках и получил честный ответ, что абсолютно ничего. Я объяснил брату принцип их работы, который якобы вычитал случайно в одной книжке. Но названия и автора вспомнить не могу.

Двигателисты бросились искать и закономерно нашли и описания, и даже чертежи таких движков, которые на Земле называли по имени его создателя, а именно — дизель. После чего, всё КБ бросилось строить такой мотор. Поскольку масла сукк можно было получать очень и очень много. Трава росла повсеместно, буквально везде и всюду, и семян для его производства было с избытком.

— Так что, движок весьма экономичный, холодный, но мощность у него невелика. Даже увеличение объема не сильно помогает, — говорил мне Тим. — И в авиации я для него применения не вижу.

— Поставьте турбину, — прожевав, говорю я.

— Центробежный компрессор не решает проблем, он и так отбирает мощность от двигателя. Так что общее КПД растёт не сильно, — отвечает брат.

— Зачем компрессор? Поставьте турбину на выхлопной коллектор, у неё и отбора нет, и мощность двигателя поднять можно, — говорю я.

— Как это?! — удивился Тим.

— Дай ручку с бумагой?! — говорю я и, получив нужное, быстро рисую принципиальную схему турбины на выхлопе.

Брат принцип ухватил влёт и, воодушевлённо взвыв, несмотря на позднее время, умчался в лабораторию.

За ним ушли и все остальные, только с Рани мы долго целовались на лоджии, пока не пришла Тай и, получив свою долю поцелуев, увела Ранию в женское общежитие.

Улёгшись спать, я долго ворочался, слушая сопение крепко спящего Бара. Сон не шёл, в голове роились разные песни из моего первого мира. Но, ни одна почему-то мне не нравилась, в качестве саундтрека к пропаганде. Так ничего не решив, забылся тревожным сном и в нём мне приснился рекламный клип к одной популярной сетевой игре на Земле.

Я проснулся, пусть и было ещё темно. Включил свет, и пока текст не забылся, я быстро накидал его примерный перевод. Одновременно вспомнилась и ещё одна песня из рекламы этой же игрушки и вот она, подошла просто идеально. Закончив, я воодушевлённым и спокойным завалился спать, уснув просто мгновенно.

Девятнадцать дней спустя.

Медленно захожу на посадку, в моих руках 'Модель 1' отличие этой машины ото всех её сестёр новый дизельный мотор производства Академии и её КБ. Брат Тим и его приятели смогли создать идеальный мотор для лёгкомоторной авиации, только вот он совершенно не нужен. Шестицилиндровые звёздочки уже наловчились делать так, что клепали их в максимально возможных количествах, двигатель доработали и никто не станет переводить производство на новый. Тем более что, двигатель это ещё и огромный пласт снабжения и логистики, а она уже сформировалась и в местных условиях всеобъемлющего дефицита ресурсов, переделывать сложившееся никто не станет. Тут пословица: Лучшее — враг хорошего. Актуальна в полной мере.

Тихий рокот мотора на холостых оборотах перекрывает глухой стук шасси по траве и скрип тормозов. Аккуратно подруливаю к навесам для самолётов, около которых стоит Тим и смотрит на меня.

Останавливаю машину и вылезаю, встаю, потягиваюсь, разминая спину.

— Ну! Как мотор? — спрашивает Тим.

— Он великолепен, брат, — отвечаю я. — Вы сделали отличный двигатель, только вот для него нет самолёта.

— Как нет?! — изумляется брат. — А как же вот эта?!

И указывает рукой на 'Модель 1' за моей спиной.

— Тим, включи голову... — отвечаю я, выразительно глядя на двоюродного брата.

Он задумался, переводя взгляд то на машину, то в небо и в итоге загрустил.

— Понял? — спросил я.

— Да?.. — грустно ответил брат. — Проклятье, вся работа насмарку.

— Почему это? — улыбаюсь я. — Если самолёта нет, его нужно построить.

— И что это будет за машина? — спросил Тим и его глаза загорелись азартом. — Опять что-то спортивное?

— Тим! — рассмеялся я. — Зачем Княжеству две модели спортивного самолёта? Нет, мы сделаем то, что по-настоящему нужно людям. И этот мотор станет его сердцем, только, моторов нужно два.

— А где мы возьмём второй? — спросил брат.

— Тим?..

— Ты хочешь, чтобы я построил тебе второй такой мотор?

— Именно, и подготовил их оба к перевозке в Дагр, — подвёл итог я.

— Но! У нас так мало времени?! Каникулы же, вот-вот... — прошептал Тим.

— Тим, мы подождём тебя, — сказал я. И пошёл под навес переодеваться. Сбросил на лавку парашют, стянул лётный комбез, оставшись в одних трусах и достав из коробки полотенце, смочил его в спиртовом растворе начав обтираться.

Брат сопел рядом, я видел, что он о чём-то хотел меня спросить.

— Ну что ты мнёшься? — не выдержав его сопения, спросил я.

— Почему вы задержитесь? — спросил-таки он.

— Нате прицепили первака на стабилизацию, а мы решили её подождать, — отвечаю я.

— Во как?! То есть вы все, целая куча народу ждёте одну девчонку? — удивился брательник.

— Это не просто девчонка, она член нашего клуба. Да и так, у меня ещё есть дела в столице, хотя я уже и по родным соскучился. Так что, как Ната закончит свои дела с перваком, так домой и полетим. И ты же вроде с нами собирался? — отвечаю ему я.

— Так да, сколько времени у нас есть на двигатель? — спросил Тим.

— Думаю неделя, может дней десять, — говорю я, расправляя складки на ученической робе. — Так что, если спать не будете, вполне успеете построить второй двигатель.

— А ты куда сейчас? — спросил меня Тим.

— Заканчивать работу, порученную мне Его Величеством, — говорю я. — Если что, ищи меня в Малом актовом зале главного корпуса.

— А... Понятно, — ответил брат и, повернувшись, посмотрел на то, как техники закатывают самолёт под навес. Отошел ближе к ним и прокричал:

— Димарр, Надарр, снимайте капот, будем демонтировать двигатель и скажите Ладурру, пусть готовит под него ящик. Так же демонтируйте всю топливную аппаратуру.

— Зачем?! — раздался голос одного из техников. В общем-то, техниками подрабатывали парни и девчата с первого и второго курсов нашей же Академии.

— Движок поедет на север. Там мы под него будем делать новый планер, — сказал Тим и скрылся под навесом с самолётом.

Что сказали ему его напарники, я уже не слышал, так как быстрым шагом топал к главному корпусу. Где в Малом актовом зале Ната, мои сёстры, близняшки Таулон и Рани, под руководством Лотарра записывали вокал для наших пропагандистских клипов. Работу почти закончена и сейчас, скорее всего вся компания шлифует плоды нашего творчества, доводя их до известного лишь нашему композитору идеала.

До главного корпуса от ипподрома-аэродрома идти было недалеко и вот я стою у дверей в зал. Слыша из-за дверей музыку и женский хор, звонкими голосами выводящий:

— Вставайте — вставайте — вставайте-е-е-е!

Музыка и голоса стихли, и я открыл двери. На сцене кучкой стояли девушки, окружив пульт визара и сидевшего за ним Лотарра.

Вся компания что-то оживлённо осуждала и меня поначалу не заметили. Лишь когда я поднялся на сцену, на движение отреагировали мои сёстры.

— Кто здесь?! — крикнула Алли, и в её руке вспыхнул светляк, осветив меня и заставив зажмуриться.

— Это я, Аллия и погаси нахрен светляк, слепит, — отвечаю я. — Как идут дела?

— Мы закончили, — отвечает сестрёнка и обнимает меня. — Как ваш с Тимом двигатель?

— Он великолепен, но сейчас никому абсолютно не нужен, — говорю я.

— Почему? — хором спросили меня все. Даже Лотарр вылез из-за пульта и с вопросом смотрел на меня.

— Под него нет планера, а переводить на него другие самолёты никто не станет. Дабы не усложнять логистику, — отвечаю я.

— И что будете делать? — спросила меня Рани, после чего прижалась рядом с Алли.

— Что делать, что делать? А вы как думаете? — отвечаю я.

— Я бы на вашем месте построила новый планер, — вставила своё веское слово Ната. — Только вот я пока не вижу, где в авиации может понадобиться новый самолёт.

— Значит, плохо я вас всех учил, — говорю я. — Подумайте, чего не хватает нашей стране?

Все задумались. Смотрю на них и улыбаюсь, у меня есть ответ, но мне интересно придут ли мои друзья и родные к тем же выводам, что и я. Вот Лотарр упёр руки в корпус визара и его взгляд невидяще смотрит в пол сцены, Далли стоит рядом с ним и смотрит в тёмный зал, сложив на груди руки, Алли и Рани прижались ко мне, Сатти стояла рядом с нами и смотрела в потолок, беззвучно шевеля губами. Ната и Виллия шептались друг с другом, стоя чуть не в обнимку.

Меня это заинтересовало, я перешёл на магическое зрение и от увиденного просто опешил. Между девушками явно просматривалась магическая связь, и такую картину создавало лишь одно. Это была клятва Азимм.

Хотя, несмотря на то, что Саттия и Виллия были близнецами, девушки по характеру отличались кардинально. Здесь в Академии это стало видно особенно отчётливо. У них даже интересы не совпадали. Да и учились они на разных факультетах. Сатти на факультете Управления, а Вилли, как и я на Боевом. Так что, в будущем Саттию ждала карьера кадрового дипломата и чиновника. Задумавшись, я вспомнил, что Вилли ещё в прошлом году, договорившись с сестрой, перебралась жить в комнату Наты. Обе аргументировали это тем, что так проще учиться. Но реальность оказалась несколько иной. Причём сейчас я отчётливо понял, что интерес друг к другу Ната и Вилли проявляли давным-давно.

— О чём задумался? — спросила меня Рани.

— Алли, — обратился я к сестре. — Как давно Ната и Вилли вместе?

— Ты наконец-то это заметил?! — хмыкнув, ответила Алли. — Уже полгода так-то.

— И как к этому отнеслась Сатти?

— Очень хорошо, Ната и Вилли идеальная пара, — ответила мне вместо сестры любимая. — Странно, почему ты этого не заметил раньше? Это же на виду было. Ната половину зимних каникул провела в Суварре.

— Точно же! — прошептал я. — И как к этому отнеслись граф и графиня?

— Таулоны давно знают Нату и относятся к ней очень тепло, — шепнула мне Алли.

— Понятно. Что же, рад за них всех, — говорю я.

И тут тишину разорвал громкий голос Наты.

— Знаешь, Дэрри, единственная ниша, где очень нужен новый самолёт это транспорт. И такой движок, мощный и экономичный, а главное работающий на легкодоступном топливе может стать для него просто незаменимым. Так что, мы с Вилли думаем, что ты решил строить новый транспортный самолёт, мы правы?

— Браво, Натайя! — воскликнул я и ласково ей улыбнулся.

— Да у этого двигателя мощность всего двести с небольшим лошадей, какой транспортник он потянет?! — воскликнула Сатти.

— Есть у меня одна идея, и я предлагаю вам всем поучаствовать в её реализации, — отвечаю я.

— И мне?! — удивляется Лотарр.

— А что, Тарри этот опыт тебе пригодится, заодно я научу тебя пилотировать! — ответила за меня Ната. — Ты же хотел научиться летать, вот и научишься, с нами на Севере.

Я же удивлённо смотрел в глаза не менее удивлённой Рани.

Великий князь Веригор Атоон (Атоон-Ридаг, Дворцовый комплекс, амфитеатр, 120 день весны 3688 г. от В.Т. ночь)

Он, расслабленно откинувшись в мягком кресле, сидел и смотрел визионовеллы. Как и многие годы до этого его лучшие студенты демонстрировали плоды своего творчества. Но, уже второй год подряд главной темой для новелл, были не романтика и темы войны с Пустошью и её порождениями, а мечты о прекрасном будущем их мира. Надо отдать должное молодёжи, почти каждый ролик нёс в себе огромный позитивный заряд в комплекте с массой всевозможных технических изысков. Тут была и тема освоения космоса и развития их мира, да масса всевозможных фантастических и не очень красот. Студиозусы вдохновлённые новеллой Адэрра дали волю своей буйной и неудержимой фантазии. Рядом, попискивая от восторга, сидели младшие дочери, сегодня их в первый раз допустили до этого мероприятия, ранее они были слишком малы, чтобы полуночничать. За дочерьми сидела любимая жена, а за ней сын, старшая дочь и их друзья и приятели.

Вся компания, периодически громко кричала и хлопала в ладоши, поддерживая авторов и их творения. Но!.. Он ждал иного, в самом конце, будут выступать его вассал и один из лучших молодых композиторов Великокняжеской филармонии. Парни представят публике свои пропагандистские ролики, заказанные им самим.

В княжеской копилке уже имелись подобные, плоды творчества маститых визуальщиков его страны. Но, Великий князь буквально чувствовал, что молодёжь его не разочарует.

Вот отзвучала музыка и погас визиоряд, демонстрирующий всем красоты их звёздной системы. Где уж автор откопал записи полётов, но такого качества картинки не видя оригинал достичь невозможно. Но, в библиотеке Академии чего только нет, видимо было и это. Бурные аплодисменты публики и мечтательные вздохи младших дочек рядом. А Веригор поставил в блокнот пометочку, чтобы данную новеллу отдали на издание. Народ должен мечтать, люди должны верить, что у них всех есть прекрасное будущее и Проклятая Пустошь рано или поздно падёт. Сегодня большая часть новелл, получила отметки в его блокноте некоторые даже и несколько, дабы получить приоритет при издании.

— Папочка, а мы когда-нибудь сможем снова полететь в космос? — спросила его Навиаль, глядя в глаза с надеждой.

— Когда-нибудь обязательно сможем, кроха моя, — ответил он, нежно проведя по щеке девочки ладонью. Отчего она доверчиво прижалась к ней щекой.

— Интересно? — донеслось от Симиаль. — А что нам покажут Дерри и Тарри? И зачем с ними идут Алли, Далли, Ната, Рани и близняшки?!

Надо сказать, что его дочери частенько ездили в Академию. Якобы в гости к старшей сестре, но князю было ведомо, что на самом деле они любили летать, а Тайвааль потакала им в этом. Катая сестёр на своём личном самолётике первой модели. И поскольку на академическом аэродроме дети были частыми гостями, то прекрасно знали всех друзей сестры из так называемого 'Клуба любопытных'.

— Тише ты! — шикнула на сестру Тайвааль, сидевшая за женой. — Всё увидишь сама.

— А ты видела? — спросила сестру Симиаль.

— Нет, младшая, ребята готовили всё в тайне и ни кому ничего не показывали, — сказала старшая.

— Поня-а-а-атно! — протянули хором Навиаль и Симиаль.

— Тише, девочки, сейчас ребята выступать будут, — сказала княгиня, и дети затихли.

На сцене же, девушки выстроились в ряд, Лотарр ушёл за пульт визара Адэрр же, встав с краю, громко сказал:

— Дорогие друзья! Я вижу, моя позапрошлогодняя идея дала обильные всходы. И вы, мои однокашники подхватили и развили её, показав, что ваша фантазия не менее богатая, чем моя. Мы с вами, здесь и сейчас, двигаем историю нашего мира. Но... Не всем в нём, то что мы в него привносим нравится. Многие недовольны тем, что приходится больше работать, дабы обеспечить ресурсами наши общие уже работающие идеи. Некоторое время назад, Его Величество попросил меня и шевалье Нодарра создать ролики, прославляющие нашу авиацию, чтобы даже самый далёкий от неё житель Княжества знал, зачем и для чего она существует и для чего ему приходится больше работать. В этот раз мы немного отойдём от правил демонстрации, вокальную часть наших композиций наши девушки будут исполнять вживую. Идея же их, принадлежит мне, но вот обработка музыки и большая часть реализации легла на плечи моего напарника Лотарра, — и Адэрр, повернулся и поклонился стоявшему за пультом товарищу, который вернул поклон. — И сейчас, мы с ним и девчонками представим созданное нами, на ваш суд. Смотрите же...

После чего отошёл и встал за пульт второго, дополнительного визара амфитеатра. Веригор увидел, что парни вставили в считыватели устройств по кристаллу и через миг свет погас.

Перед ними раскинулась лесистая зелёная равнина перемежаемая кипами деревьев, утренний сумрак, только-только развеиваемый лучами встающего солнца. Туман над травой и тихая мелодия, словно идущая откуда-то издалека. И тут посреди зарослей кустов само пространство словно дрогнуло, траву и деревья перед ними затянуло огромной кляксой грязно-чёрного цвета. Несколько секунд, зазвучали звуки клавесина* и видимая сейчас, стоящая на сцене Натайя запела:

Пока сон качает вас в объятьях своих,

Не дремлющее Зло выходит в наш мир.

Пока вы мните, что всё вокруг хорошо,

На вас идёт неудержимая волна его слуг.

И визиоряде видно, как из разросшейся кляксы неудержимой волной извергаются десятки тысяч тварей. Вся эта бурлящая и шипящая масса чудовищных порождений Проклятой земли всёпожирающим потоком двигается к видимому сейчас вдали городу. Камера летит, почти касаясь спин немёртвых, создавая страшное иррациональное чувство неотвратимой беды. Вот на пути орды попадается молодой мальчишка, который нахлёстывая коня и прижимая к себе маленькую девочку, скачет во весь опор к видимым сейчас воротам крепости. Но, скорости не хватает и под стон зрителей волна нежити поглощает его. Картинка прыгает к воротам и видно лицо молодой женщины с ужасом в глазах смотрящей на происходящее. Рядом с ней пожилой воин и в его взгляде обречённость. К голосу Натайи присоединяется звонкий голос этиаль его дочери и уже вместе девушки поют:

Но! Рядом с вами есть те,

Кто готов по первому зову встать и пойти в самое пекло.

Кто они? Те, кто готов остановить неудержимое Зло?!

Кто выйдет навстречу?! Встанет в строй и закроет щитом?!

В музыку вплетается вой аэродромной сирены, и картинка с дикой, немыслимой скоростью смещается и показывает обычный аэродром. Стоят выстроенные в линию самолёты, к которым сломя голову бегут техники. Стягивают с моторов чехлы, проверяют машины, картинка же на ближнем плане показывает стоящих в ряд пилотов. Среди них его дочь и её этиаль, и вся компания друзей и родственников Кантона. На лицах молодёжи тревожное и сосредоточенное выражение. Перед строем стоит барон Дагр и Ситварр что-то говорит, делая рубящие жесты руками. Вот он закончил, и сквозь музыку донеслась команда: По машинам!

Пилоты, надевая на бегу шлемы бросились к самолётам.

В песне же зазвучал припев, который пели уже все девушки на сцене:

Зовём Вас — сердца беспокойные! Презревшие страх.

Зовём Вас, спасайте-спасайте!

Боевые рога зовут Вас!

Вставайте-Вставайте-Вставайте!

Поют рога, призывая на бой.

Отриньте страх и поднимайтесь на битву!

Зло на пороге у нас!

Вставайте-вставайте-вставайте!

Музыка стихла, лишь тоненько играла ситра**, снова окружённый город. Вокруг стен светится охранный круг, на стенах стоят стражники и воины дружины владетеля. Вдоль периметра клубится сплошная чёрно-серая масса нежити. Все вокруг понимали, что периметр не продержится долго, после чего немёртвые залезут на стены. Видно, как горожане убегают в двери убежищ. Воины же, мрачными взглядами взирают на происходящее за стеной.

А словно издали, постепенно нарастая, летит:

Вставайте-вставайте-вставайте!

Вставайте-вставайте-вставайте!

Грянула музыка, снова виден аэродром, самолёты выстроились на ВПП один за другим. Вращаются винты, закручивая клочья плывущего из зарослей тумана в причудливые спирали. Четверо из девушек затянули: — А-а-а-а-а-а-а!

Ната и Рани же запели:

Пред вами мглистая бездна...

И тянет оттуда отчаяньем.

Страх словно иглы в сердце,

Но боевые рога будоражат кровь!

Поднимая в небо отчаянных.

Изображение прыгнуло в кабину бомбардировщика. Там его дочь, держа левой рукой штурвал видит, как мастер полётов взмахивает флагом и, двигает РУД до упора вперёд. Рёв моторов органично вплетается в музыку и под звонкие голоса девушек поющих припев самолёты один за другим поднимаются в небо.

Все бомбардировщики, выстроившись колонной, летят освещённые солнцем, а вслед им рефреном звучит:

Вставайте-Вставайте-Вставайте!

И изображение гаснет, затихает музыка, погружая амфитеатр во тьму. Но это ещё не конец, спустя несколько секунд снова слышится звук. Словно ветер свистит в траве. Чистое небо и... Летящий в нём белокрылый орёл, птица-символ Великого княжества, чьё стилизованное изображение служит гербом государства.

Птица летит с высоты оглядывая землю, но... Слышится гул и под сверкающими крыльями появляются десятки крылатых машин, плотной формацией летящие в небе. Пошла музыка, необычная, странная, тревожная и, внезапно орёл вспыхнул белым светом, увеличившись в размерах, стал словно бы сотканным из тысяч сияющих нитей. Зал ахнул, поскольку это была прямая отсылка к древней легенде, по которой Белокрылые орлы — птицы, олицетворяющие саму жизнь. Они око Богини-матери на Азрраамарре. И этим моментом, Лотарр и Адэрр напрямую задели одну из ярчайших струн в душах живущих.

Сияющая птица ринулась к самолётам, одновременно Рания запела:

Что в жертву принести готов ты?

Страх внутри — на тысячи голосов шепчет:

Отверни — возвращайся!

Готов ли рискнуть, поставив всё,

Даже жизнь в этой битве на кон.

Иль струсишь, отвернёшь — дрогнув сердцем?!

Примешь ли вызов?.. Иль отступишь?

Всё зависит от тебя! Вслушайся в сердце своё!

'Белая птица' искрой летит между крылатыми машинами, показывая их пилотов. Тут и сайатты и тирсы, вторых, правда немного, но и в Княжестве их не много. Во главе колонны летит самолёт, пилотируемый его дочерью, бомбардировщики поворачивают и начинают снижаться. А впереди них, сверкающей искрой скользит Белокрылый орёл, словно ведя людей за собой.

Девушки же хором поют припев:

Неизвестно тебе, падёшь ты, иль нет,

Главный твой враг, у тебя в голове.

Это страх и сомненья, уничтожь их вовек.

И 'Белая птица' осветит твой век.

Сражайся и верь в то, что ты победишь,

Под рокот винтов справедливость свершишь.

Не бойся, и верь, главный враг это страх,

Под белым крылом рассеется мрак.

'Белая птица' — в наших руках!

Картинка рывком смещается, показывая осаждённый тварями город. Защитники слышат гул с небес и видят множество самолётов в небе, начиная показывать на них руками. Твари тоже их видят, поворачивают головы и шипят в небо. Но! Но вот несколько из них сцепляются в клубки, и таких клубков всё больше и больше. По сцепившимся тварям бегут искры разрядов, собираются в точки и, вспыхнув, отправляют в воздух огненные шарики.

Бомбардировщики снижаются, но и шариков всё больше и больше, и они всё ближе и ближе к крылатым машинам.

Картинка снова между машин, видно город внизу, стены и сетку улиц, видно море тварей у стен. Открываются бомболюки, снова кабина пилотов. Рядом с его дочерью, пилотирующей самолёт, сидит её этиаль и Рани смотрит в бомбовый прицел и им показывают, как это выглядит. Круг с сеткой разметки, в который медленно входит заполненное тварями пространство.

Одновременно Рани же на сцене, но поёт в этот раз Ната. Второй куплет похож на первый, всё тот же призыв. Но на голограмме шарики долетели до строя машин и начали взрываться между ними.

Машины вздрагивают от близких взрывов, но пилоты не отвлекаются на это, Тайвааль напряжённым взором смотрит, то на приборы, то вперёд, на то, что происходит перед летящей машиной. Рания же невозмутимо смотрит в прицел, её ладонь лежит на рычаге бомбосброса. Это видно, поскольку есть табличка у рычага.

Припев набрал силу звонким многоголосием, на голограмме видно, как огненный шарик попадает в один из самолётов, вспышка и тот, пылающим болидом разваливаясь на обломки, устремляется к земле. Музыка и голоса девушек накалили атмосферу амфитеатра, словно наполнив её статическим электричеством. Лёгкое движение и проскочит разряд, но... голоса внезапно стихли. И картинка словно застыла, в золотых очах его дочери отражаются вспышки. Но они спокойны... медленно смыкаются веки. И одновременно с этим рука Рании тянет рычаг, освобождая замки бомбодержателей. На картинке видны бомбардировщики, медленно высыпающие свой груз.

Он бросил взгляд на младшую дочь. Навиаль сидела, не отрывая взгляда широко распахнутых глаз, от голограммы закрыв при этом ладонями рот. Её руки чуть-чуть подрагивали, ребёнок принял всё увиденное за чистую монету.

И тут и музыка и голоса грянули с новой силой, а картинка пришла в движение. Тайвааль с напряжённым оскалом тянет на себя штурвал, выводя свою машину из пологого пикирования.

А внизу масса бомб уже достигла земли и под слова припева посреди тварей расцвели султаны взрывов, образуя облака белой взвеси. Твари в этой взвеси серели и начинали рассыпаться пылью.

Отгремели последние аккорды мелодии и слова песни. Видно город, из-за зубцов на стене выглядывают защитники, а перед ними лишь пустое пространство, в котором клубятся облачка серой пыли. Активных тварей не видно, и люди молча, провожают взглядами улетающие самолёты.

Завершает всё громкий крик Белокрылого орла, который снова парит в чистом небе.

И всё гаснет, погружая амфитеатр во тьму.

— В яблочко! — слышит князь голос Великого мага из-за спины. — Молодцы парни!

— Ну, Дэрри, ну паршивец! — тихо вторит ему Тайвааль.

— Какие же ребятишки молодцы! — поддерживает обоих говоривших голос княгини. — А какие потрясающие песни?!

* — клавесин — аналог земного пианино на Азрраамарре. Как по принципу работы, так и по звучанию.

** — ситра — смычковый музыкальный инструмент похож на скрипку-альт.

В первом клипе использована композиция Valerie Broussard & Ray Chen — Awaken. Прослушать можно здесь: https://ruv.hotmo.org/song/61891273

Во втором клипе использована композиция Cailin Russo & Chrissy Costanza — Phoenix. Прослушать можно здесь: https://ruv.hotmo.org/song/66968617

Глава 25. Летучий сарай.

Великий Князь Веригор Атоон, Великокняжеский дворец, кабинет (40 день лета 3688 год от В.Т. вечер)

Великий князь сидел на своём месте за столом совещаний и смотрел на своих ближайших и самых верных соратников, на элиту своего государства, на Великих герцогов, самых сильных магов, одновременно владетелей самых крупных городов и руководителей регионов. Настоящей опоре и могуществу их страны.

Которые сейчас, напоминали сварливых старух, которые делят важные и нужные лишь для них безделушки, попутно припоминая друг другу все какие только помнят прегрешения.

— Почему я должен отдать тебе сорок тонн горючего для самолётов?! — кричал Великий герцог Ритоан, глядя на своего компаньона и приятеля Трриама. — Мне и моим людям что?! Не нужно патрулировать границы?! В отличие от тебя у меня почти тысяча километров границы с Пустошью! А ты и твой домен в пределах центрального региона...

— Не нужно! — горячился его визави. — Но по прогнозам моих ребят мне стоит ожидать бахара в пределах домена. А чтобы обеспечить своевременное обнаружение гнилого провала нежно усилить патрулирование! А у меня и так самолёты летают нерегулярно!

— Бомберов не дам, — вставил слово Великий герцог Клейн. Монументальный старик, талантливый маг-универсал и гениальный администратор, сумевший в условиях постоянного дефицита всего и вся, почти вдвое увеличить добычу и выплавку металлов на предприятиях своего домена.

— И ты, старик, туда же! — закричал на него Ритоан. — Как можно сдерживать Врага с таким подходом?! Все сидят и тянут друг у друга.

Герцоги загомонили, ему же было грустно. Он понимал владетелей, понимал проблемы и чаяния великих магов. Но в то же время пока ничем не мог им помочь. Стандартная ситуация перетягивания одеяла, кому-то опять не достанется или достанется меньше того на что рассчитывал. Но! Для того и нужны такие советы, чтобы выработать общую позицию и ругань и споры, неизбежное зло.

Внезапно стало тихо, Великий князь вынырнул из своих мыслей и увидел, что взгляды всех компаньонов сошлись на нём.

— Что ты нам скажешь, государь? — спросил за всех скрипучим от возраста голосом Ниллмарр Клейн.

— Что скажу?.. Скажу, что понимаю вас всех, но в то же время прошу у вас быть более конструктивными и менее эмоциональными. Наши условия изменились, ситуация в общем улучшилась, но и проблем в связи с этим добавилось. Так что, друзья мои, давайте договариваться, — ответил он, по очереди посмотрев в глаза всем.

— Легко говорить... — пробурчал Ритоан. — Договариваться... Тут по живому режут.

— Всем нелегко, Андорр, но мы все чем-то жертвуем, — ответил ему Великий герцог Синтарр.

— Жертвует он, — пробурчал Ритоан. — Благодаря твоим заводам, тебе и так периодически львиная доля перепадает. А нам, несчастным, приходится кроить и перекраивать...

Друзья мои, давайте конструктивнее, — сказал Великий князь. — Мы должны свести основные статьи бюджета перед голосованием на Совете герцогов.

— Это-то понятно, — вздохнув, сказал самый старый из присутствующих Нилмарр Клейн. — Государь, я слышал, что наши дети разработали новый двигатель?

— Новый двигатель?! — удивлённо пронеслось по кабинету.

— Что за двигатель? — Громко спросил Атрурр Нодарр.

— Я слышал, что он работает на этой пакости, суккском масле, — Продолжил Клейн. — Мои инженеры пытались добавлять его в топливо, но кроме засраных в хлам двигателей и крайне зловонного дыма толку никакого...

Великий князь улыбнулся.

— Да, двигатель сделали и даже испытали. У него немного не такой принцип работы, нежели у моторов на спирту, но... Он действительно работает на масле сукк. Мало того, весьма экономичен, правда, невеликой мощности, — ответил он.

— Какова мощность? — спросил Ритоан.

— Двести сорок лошадиных сил, — ответил монарх.

— Маловато... — протянули вразнобой почти все присутствующие.

— Увы, но двигатель большей мощности не удалось вписать в массо-габаритный размер, — сказал Веригор.

— Государь, двигатель это одно, но куда в этом случае его можно использовать? — задумчиво глядя в окно кабинета, спросил Клейн. — Двигатель такой мощности пригоден лишь для разведчиков, но я думаю, что его в этом случае использовать не целесообразно.

— Это понимают и наши двигателисты и авиаконструкторы. Так что, наша молодёжь во главе с Кантоном, решили построить новую машину, — улыбнувшись, сказал князь.

— Зачем нам новая машина?! — удивился Дилмарр. — Что за машина? Тип?..

— А вы, как думаете? — весело спросил монарх.

Великие герцоги начали перешёптываться, кто-то, как Ритоан и Дилмарр склонившись, голова к голове что-то черкали на листе бумаги. Дитмарр Сатон, верховный маг полыхал явно видимой иронией, сложил на груди руки и ждал, чем всё это закончится. Один Клейн сидел с хмурым видом и смотрел на все происходящее с видом строгого деда, взирающего на не в меру расшалившихся внуков.

— У тебя, старина, похоже, есть готовый ответ, да? — спросил его Веригор.

После вопроса государя взгляды всех присутствующих скрестились на Ниллмарре.

— Тут даже думать не нужно, — буркнул тот в ответ. — Нам всем нужно всемерно повышать логистическую связанность государства. А так же, мобильность населения и армии. Для этого нам не нужны чисто военные самолёты, нам нужны транспортники, грузоподъёмные и экономичные, способные взлетать и садиться с самых разных мест. Но... Я пока не понимаю, как на основе такого слабого мотора можно построить что-то пристойное? И вообще! Я тут подумал, мне на железной дороге может пригодиться такой мотор, вернее, я думаю, что стоит разработать другой на этом же принципе. Думаю на ЖД массо-габаритные характеристики не будут столь строгими.

— Ну! Завёл старую песню! — воскликнул Ритоан и по помещению загулял смех.

— Старина! Кто о чём, а ты вечно о своей 'железке'?! — поддержал его Дилмарр.

— Благодаря моей, как ты говоришь — 'железке', мы вообще и можем пока противостоять Пустоши. Не она, нас давно бы твари сожрали по одному, — гневно ответил Дилмарру Клейн.

— Я это понимаю, но ты, старик, по-моему, только и делаешь, что тянешь в свою контору любые ресурсы, до которых можешь дотянуться. Так ведь, мастер Клейн? — парировал Трриам.

— Железная дорога — это наше спасение, была и будет! А мне, Его Величеством поручено поддерживать её в надлежащем состоянии, — ответил Нилмарр. — И я свою работу выполняю добросовестно.

— Никто с этим не спорит, дружище, — сказал Верховный. — Но, скажи нам, зачем тебе такой двигатель?

— У меня постоянный дефицит маневрового состава, да и локомотивов не хватает просто катастрофически. Кое-как удаётся закрывать самое необходимое. А такой двигатель, особенно работающий на этой дряни. Решит колоссальное количество проблем. Мне ведь не нужно трястись над каждым килограммом и сантиметром его веса и размера, — ответил железнодорожник.

— Хм-м-м-м... — хмыкнул Сатон. — А это может сработать. Я дам поручение КБ Академии, только нужно, чтобы ты зашёл и точно сформулировал техническое задание.

— Договорились, — ответил, враз подобревший Клейн. — И да, Государь, я спросить тебя хотел, разрешишь?

— Спрашивай, старина, — ответил князь.

— Эта твоя пропаганда, перебаламутила мне всех и вся. Даже пришлось создать отдельный фонд, для пожертвований на авиацию. И людей нанять, дабы с желающими стать лётчиками работали. Но, я не про это. В ролике показана твоя дочь, как ты отпустил-то её в боевой вылет?! — проговорил Нилмарр, потом перевёл взгляд на Ритоана и продолжил: — И твой ведь старший так же? Вот ведь оторвы бесстрашные!

— Нилмарр, старина, я отдал приказ работать по бахару, всем способным управлять бомбардировщиками. Штатные пилоты с ног валились уже. А Тайвааль, на сегодняшний день один из опытнейших пилотов нашего народа, мало того, пилот испытатель. Так что, приказ касался и её тоже. Хорошо хоть наших юных Повелительниц удалось удержать, а то обе в бой рвались. Пришлось специальный приказ издать, запретив им лететь на боевые вылеты, — ответил Веригор.

— Да уж... — сказал на это Ритоан. — Сплотилась компашка, как ты, Государь удерживаешь Дайгора от поездок на север? Я со своим в споре голос сорвал, но от него, как от камня всё отскочило. 'Уеду и всё и ты мне в этом, папа, не указ!' Вот всё чего я от сына добился. Жёны все потроха мне изгрызли, но он и матерей слушать не хочет. 'Я воин и это мой долг!', только и слышат от него.

— И мой с ними нынче умчался, мать до слёз довёл, а всё едино улетел и никаких доводов слушать не стал. Хотя ему-то куда, музыканту? — тяжко вздохнув, сказал Нодарр. — Выросли дети, и не удержишь теперь при себе... Одно и остаётся, что переживать за них.

— Там дело не только в самолётах, — сказал ему на сентенцию Ритоан.

— Да?! — удивился Атрурр. — Есть что-то ещё?!

— Не что-то, а кто-то, — сказал Андорр.

— Ну, наконец-то!.. — облегчённо выдохнул Нодарр. — Девушка?

— Даже две!

И герцоги опять дружно рассмеялись.

— Да ладно вам, — примирительно проговорил великий герцог Синтарр. — С таким пополнением мы точно не пропадём, а даст Боги, таким подходом и Пустошь наконец-то одолеем.

— Твои слова, да в уши Богам, — пронеслось по кабинету.

— Ладно, друзья, мы отвлеклись, — подал голос Верховный маг. — Давайте займёмся текущими проблемами, а всё остальное решим в рабочем порядке позже.

— Как скажешь, учитель, — ответил ему Дилмарр, и все снова занялись тем, чем и должны были. Кроением дырявого халата под названием 'Государственный бюджет'.

Адэрр Кантон (Замок Дагр, 60 день лета, года 3688-го от В.Т. позднее утро.)

— Куда?.. Куда! Стоять!

Заставил меня вздрогнуть громогласный рёв дяди. Выглядываю из строящегося фюзеляжа самолёта и наблюдаю картину.

Уперев руки в боки, стоит дядя и смотрит на стоящих перед ним подмастерьев, которые в свою очередь держат нижнюю левую консоль крыла от моего нового творения.

— Зачем вы её сюда притащили? — вопрошает дядя.

— Так это... мастер... на место ставить... — мямлит стоящий ближе здоровый детина, зовут его Латирр и единственным его настоящим достоинством являются недюжинная сила и неутомимость.

— На какое место? Тебе в мастерской, что сказали?

— Так... это... мастер, на аэродром нести, вот мы и это... принесли, — смущённо отвечал великан.

— На склад тащите, вон туда! — проорал дядя и ткнул пальцем в дальний ангар.

— Так... это... ну, да, — буркнул парень, и они с напарником потащили плоскость в указанном дядей направлении.

— Вот жеж, послали Боги помощничков, чуть не придавили плоскостью... — бухтит дядя, отходя к фюзеляжу.

— Кх... кх... кх-х-х... — слышу я странные звуки.

Поворачиваю голову и вижу Руса, зажимающего руками рот.

— Да смейся уже, — скалясь, говорю я младшему, и брательник устав сдерживаться хохочет в голос. Через мгновение гогочет весь стапель, включая дядю.

Успокоившись, снова принялись за сборку самолёта, а на улице опять закрапал мелкий моросящий дождь. Из-за которого всё авиакрыло базы 'Дагр' сидит на земле и ждёт погоды. Мне это на руку, так как значительно увеличилось количество рабочих рук. И работа отчётливо близится к завершению.

Оглядываюсь и с улыбкой вспоминаю момент, когда я представил эскизный проект этого самолёта всем нашим.

Удивлённо посмотрев на плоды моего творчества, поначалу все просто молчали, пока Ната, не вынесла вердикт:

— Дэрри, я всё понимаю, но это не самолёт, это страховидный сарай с крыльями! Как оно вообще летать-то сможет?!

Дружное мычание было ей поддержкой.

— Дэрри, — подала голос Рани. — Я не понимаю, что это? После потрясающе красивого 'Стрижа', после замечательных самолётов других моделей, ты спроектировал вот ЭТО?!

— Это не 'ЭТО'! — веско сказал я. — Это машина, которая станет основой транспортной авиации Княжества на многие годы вперёд, и поверьте мне, она будет летать, и будет летать отлично, несмотря на свой страшноватый вид.

Надо сказать, что за основу я взял идею из одной книги, по альтернативной истории Земли. Замечательной книге, про лётчиков и самолёты, одной из любимых моих книг этого жанра(1).

Только вот, кроме идеи почерпнуть было нечего и пришлось нам всем выложиться по полной программе. Пусть самолёт был простой и не требовал каких-то запредельных конструкторских решений и расчётов. Но в любом случае, эта машина создавалась абсолютно с ноля. Больше всего вопросов создавала именно бипланная схема. Но, согласно расчётов, именно так можно было добиться нужной мне подъёмной силы, чтобы с нашими откровенно слабосильными моторами он вообще полетел. Хотя до этого ещё куча работы. Больше всего проблем доставила задняя погрузочная рампа. Несколько раз пришлось перепроектировать хвостовое оперение и рули. Продувка моделей, в устроенной нами в подземном убежище этакой эрзац аэродинамической трубе, где нагнетателем воздушного потока выступали я и мои сёстры по очереди, используя заклинания из школы воздуха. Несколько раз показывали то низкую прочность, то низкую эффективность конструкции хвостовой части, но постепенно проблемы решили, и проект начал обретать 'плоть'. Так вот, эта самая рампа, когда мы её собрали вживую. Поднималась лебёдкой с таким могучим усилием, что обычным пилотам навроде меня, её непросто было поднимать. Так что, рампу разделили на две части. Верхнюю и короткую часть поднимали подпружиненные рычаги, а нижнюю уже лебёдка. Со вполне нормальным для обычного человека усилием.

Шасси сделали многоколёсным и неубирающимся, лишь чуть прикрытым обтекателями. В сечении фюзеляж был усечённым сверху и снизу овалом, дабы обеспечить ровный пол и потолок. В ширину 3 метра, а в высоту два. Длина вместе с пилотской кабиной получилась пять с половиной метров. Силовой набор выпилили из ламрановой фанеры, на обшивку как снаружи, так и изнутри пошёл уже отработанный нами композит. Пол пришлось усилить стальной трубчатой фермой, чтобы не лопался при посадке.

В целом, работа по самолёту близится к лётным испытаниям. Осталось лишь установить топливные баки и, выкатив машину из ангара смонтировать плоскости. Но, это уже после окончания дождей. Пока же, мы доводим то, что можно. Брательник вон, со своей Катти полируют мелкой шкуркой корпус снаружи, выводя его под покраску. Я же, доделываю пол, устанавливая в него крепления для кресел, причём мы сделали их заподлицо с полом, чтобы можно было легко переделывать из пассажирского в транспортный вариант силами экипажа.

На мой взгляд, машина получалась удачной, но, расчётные выкладки подтвердят только реальные полёты. Мои друзья, признавая пользу самолёта, до сих пор считали его уродцем. Пусть им... Хоть он и уродец, но свою задачу он выполнять будет. Недавно ещё и Тим порадовал, нашим дизельным двигателем заинтересовалась железная дорога. Сам 'министр' ЖД Великий герцог Нилмарр Клейн приходил в Академию и сформулировал ТЗ на то, что им нужно. В принципе, мужик дело придумал. Дизельные локомотивы здорово решат проблемы железнодорожников. Но, там ещё целая куча работы, хотя брат уже прикидывал, какой двигатель нужно создавать. Только вот плотной работой по нему они все займутся по возвращению в Альма-матер.

Три дня спустя.

Погода улучшилась и пусть пока низкая облачность сохраняется, но дождь прекратился и мы заканчиваем сборку нового самолёта. Плоскости и растяжки уже на месте, так же, как и хвостовое оперение и сейчас дядя в компании с Тимом и подмастерьями устанавливают двигатели и монтируют топливную аппаратуру. Я же в очередной раз проверяю и смазываю все проблемные места в элементах управления.

Брат крутится под ногами, как может, помогает мне, а вся девчачья компания сидит в ангаре и слушает 'рацию'. Южнее за Суварром уже ясно и авиация приступила к работе. Наши егеря тоже улетели поутру, контролировать топь. Ребята уже достаточно опытные чтобы летать на низких высотах.

'Эфир' полон переговорами пилотов и прочей сопутствующей болтовнёй сопровождающей нормальную боевую работу.

Тут громкость повысилась и от 'рации' отчётливо донеслось: — Это 2612, наблюдаю гнилой провал, квадрат 4430 в тридцати километрах от Дингарра. Примерный диаметр 20 метров.

— Вас слышим2612-й, с базы Сайдарр поднимаем дежурный пикировщик, бражжируйте над местом провала, — донеслось по 'рации' голосом командующего авиагруппой 'Север'.

— Принято, — ответил пилот разведчика.

Дальше снова пошли обычные переговоры пилотов. Прошло около двух часов, в которые мы заканчивали с двигателями. Периодически слышался голос пикировщика, который у разведчика уточнял нужные ему детали. Я закончил предполётную подготовку планера и просто сидел рядом с девчонками.

Вот пикировщик вошёл в зону работы, и его пилот доложился о готовности. Получил команду от командира и...

Через несколько секунд истошно заорал разведчик:

— Это 2612-й! 5010-й упал! Я повторяю, 5010-упал!

— Что наблюдал, 2612-й?! — рявкнули в ответ.

— 5010-й вошёл в пикирование, но бомбу не сбросил и из пикирования не вышел. Машина упала неподалёку от провала и взорвалась! Наблюдаю, пожар на месте падения, — отрапортовал разведчик.

Мы удивлённо переглянулись.

— Неисправность? — подала голос Ната.

— Похоже, — говорю я. — Но, что могло сломаться? Пикировщики надёжны, за год ни одного отказа не было...

— Это командующий авиагруппы 'Север' СигмаррДивлон. Всем базам в пределах досягаемости пикирующих бомбардировщиков, доложить о готовности, — донеслось из 'рации'.

— Это база Дигмарр, наш плотно занят, у нас три гнилых пятна в работе, — ответили ему.

— База Сангарр?!

— Командующий, наш бомбер неисправен, двигатель на переборке. Готовность минимум через шесть часов. 5010-й был нашей подменой.

— Кто ещё? Что, в районе больше никого нет?! — громко спросил Дивлон.

Я метнулся к шкафу и вытащил карту, разложив её на столе. Мы склонились над ней, и нашли Дингарр. Алли приложила линейку и промеряла расстояние до нас.

— Четыреста сорок километров, — сказал Лин. — Не достанем... Или нужно будет зайти в Сайдарр на дозаправку.

— Не нужно, — оппонирует ему Ната. — Подвесим ПТБ и спокойно отработаем. Даже на обратную дорогу хватит безо всяких посадок.

— Принято, — говорит отец. — Готовьте машину, в вылет пойдёт...

— Можно мне? — спросил Ритоан.

— Нет! — сказала Ната. — Я пойду.

— Это с чего это? — удивился Лингарр.

— Парни, пикировщик тесный, а тут лететь часов восемь туда обратно. Вы одуреете в тесноте за это время. Я же маленькая и худенькая, мне там вполне комфортно. Да и на полигоне я лучше всех из вас с пикировщика отрабатывала, — ответила Наттия.

— Довод принят, — сказал папка. — Лейтенант авиации Сикли, готовьтесь к вылету, все остальные быстро готовьте машину.

Мы метнулись к пикировщику, я же услышал, как отец докладывает командующему о нашем решении. Что ответил полковник Дивлон, я уже не услышал.

Наттия Сикли (воздушное пространство графства Сайдарр пять часов спустя)

Мерный гул двигателя навевает дрёму, под плоскостями из-за высоты медленно проплывают летние пейзажи. Квадратики возделанных полей, города и городки, и тёмно зелёные квадраты лесов. Иногда рассекаемые блестящими на солнце змеями рек и голубыми пространствами водохранилищ и озёр.

По ногам гуляет горячий воздух, несмотря на все ухищрения, радиальные двигатели здорово греют пилотскую кабину. И в жаркую погоду летать на пикировщиках иногда довольно мучительно. Хорошо хоть Нате в отличие от парней не тесно, и так в пилоты пикировщиков набирают в основном девушек и невысоких и щуплых парней. Тому же Бару, несмотря на то, что он отличный пилот летать в этой машине сущее мучение. Да и самому Дерри несмотря на то, что он не крупный тоже некомфортно.

До точки, над которой снова летает разведчик осталось минут десять полёта, хотя в небе пока пустынно. Видимо из-за лёгкой дымки его пока не видно. Полчаса назад, девушка, пролетая над одним из аэродромов, сбросила ПТБ и те на маленьких парашютах улетели к земле. Основные баки полны и по идее топлива с избытком хватит на обратную дорогу.

Весь полёт Ната обдумывала, что же могло стать причиной падения другого пикировщика. Разведчик, никаких признаков того, что он был сбит, не увидел. Ни вспышек, ни уже знакомых всем шаровых молний в воздухе замечено не было. Машина просто упала, без каких либо проявлений неисправности и самое главное пилот её, тоже ничего не сообщил...

Мысли о произошедшем, плавно перетекли к её этиаль и возлюбленному. Лотарр, провожая её в полёт, сильно волновался и вообще, любимый мужчина совершенно не походил на всех остальных её приятелей и друзей. Нодарр был совершенно другой внутри, более мягкий, чувствительный и ранимый.

Поначалу, когда Дэрри привёл его в Академию, она восприняла парня негативно, в памяти сидело, что он чуть не убил её лучшего друга на дуэли. Но, сам Адэрр доходчиво объяснил им всем, что тот ни в чём не виноват и вообще действовал под чужим контролем. Но... Постепенно, пока шла работа над пропагандистскими роликами Лот раскрылся. И в определённый момент, Ната вместе со своей этиальВиллией поняла, что парень ей не просто нравится, а что-то гораздо большее, что-то куда объёмнее и глубже. И... Чувства оказались взаимными. Роман развился бурно. Девушки, иногда сильно завидовавшие друзьям, тем, у кого отношения уже сложились. Окунулись в него с головою, нырнув в чувства, словно в омут.

И да, Лотарр оказался прекрасным любовником. Может не таким умелым, как Дерри. Но, гораздо, гораздо более нежным и ласковым. Хотя... Тут скорее всего сыграли роль взаимные и сильные эмоции. Ната ещё не разобралась в этом, да и, в общем-то, не очень и собиралась.

— 5017-й, это 2612 видим вас! — раздалось в наушниках. — Входите в зону.

Ната огляделась, пытаясь увидеть разведчика только что вызвавшего её.

— 2612, вас не вижу, где вы? — спросила она.

— От вас на четыре часа с превышением, — ответили ей.

Девушка посмотрела в указанном направлении и на фоне яркого солнца разглядела маленький крестик самолёта.

— Идёте от солнца, поэтому я вас и не увидела, — сказала она. — Наводите меня, 2612-й.

— Видите излучину реки?

— Так точно.

— Справа от неё на север, около двухсот метров в низине, — уточнил разведчик. — Там ещё рядом белый дым.

— Теперь вижу, — ответила девушка, разглядев на фоне зелени грязно чёрное пятно гнилого провала. Чуть в стороне была большая выжженная проплешина, сейчас курившаяся белым дымом. Это видимо место падения 5010-го.

— Цель вижу, начинаю работу, — доложилась она.

— 5017-й, требую постоянного доклада, — раздался голос полковника Дивлона. — Мы должны понять, что послужило причиной падения вашего предшественника.

— Вас поняла, есть постоянный доклад, — громко ответила Ната.-Цель вижу, начинаю снижение и сброс скорости.

Убавила обороты, и чуть наклонив нос машины, стала плавно заходить на цель, которая была слева по курсу.

Высота и скорость медленно падали, а так же довольно быстро приближалась цель. Вот она прямо под ней и Ната, выпустив закрылки и авиатормоза, крутанула полубочку и вошла в пикирование.

— Это 5017, я над целью, вошла в пикирование, высота 1200, — доложилась она.

— Вас поняли, 5017-й, — ответил командующий.

Высота падала, и она периодически докладывала об этом. Но, пока ничего странного не происходило, вот она прошла отметку 500 метров и тут.

Странный треск раздался за бортом, треск достаточно громкий и резкий, чтобы стало слышно за гулом воздуха. Доли секунды и снова треск. От тёмного пятна гнилого провала быстро летели какие-то точки.И тут треск стал непрерывным, девушка дёрнула рычаг бомбосброса, одновременно крича в рацию:

— Это 5017, атакована из гнилого провала на высоте 480, 470 метров!

Потянула ручку на себя, выводя машину из пикирования и... Это было словно удар! Машина содрогнулась, раздался звон и треск, по ноге и в боку стегануло болью. Ната закричала, но руки всё равно продолжали выполнять свою работу и её пикировщик, натужно гудя двигателем, выравниваясь, уходил от точки.

Девушка полностью выровняла машину, в кабине летала пыль, и пахло какой-то химией. В рации почему-то было тихо.

— 2612? Вы меня слышите? — спросила она, но ответа не получила. Бросила взгляд на рацию и увидела, что блок связи раскурочен. Из него торчат провода, и металл во многих местах буквально разорван и вывернут внутрь кабины странными 'розочками'. Лётный комбинезон на бедре разорван и из потемнел от крови. Расстегнула его и потянулась к саднящему боку. Боль была резкой, стеганула словно плеть. Ната выдернула ладонь, та была красной от крови.

Оглядевшись, увидела, что триплекс фонаря весь в небольших дырках. Словно что-то маленькое пробило его во множестве мест, оставив после себя звездообразные отверстия.

— Что за?.. — удивлённо прошептала она. — Чем в меня попало?

Подвигала рукоятью управления, но машина слушалась. Приборная панель не пострадала, двигатель гудел ровно и по приборам всё, кажется было в порядке.

Огляделась и справа позади, увидела летящий разведчик. Прибрала обороты и лёгкая машина догнала её. Прижалась почти крыло к крылу, так что стало отлично видно лицо её пилота в кабине. Симпатичный парень имел крайне встревоженный вид. Вот появилась его рука и языком жестов, перенятых пилотами у егерей, так на всякий случай спросили:

— Как ты?

— Всё нормально, — так же ответила она. — Рация разбита, но так всё, кажется в порядке. Что с целью?

— Уничтожена, — знаком показал пилот разведчика. — Что случилось? Я ничего не увидел, что тебя атаковало?

— Я не увидела, — честно призналась Ната.

— Наблюдаю повреждения, — показал напарник. — Куча мелких отверстий.

— Приду на базу, будем разбираться, — ответила девушка.

— Хорошо, я сопровожу тебя, насколько смогу.

— Не стоит, у тебя ниже скорость и высотность. Сообщи нашим, пусть встречают, — ответила она.

Напарник кивнул согласно, и девушка добавила газу, начав набирать высоту.

Минул час, рана в боку саднила всё сильнее. Мало того, появилось странное чувство, будто кто-то смотрит на неё. Смотрит злым, ненавидящим взором, буквально обжигая.

Ната вздрогнула и огляделась, но, небо было чистым, лишь на севере куда она летела наблюдалась облачность уходящего циклона.

Через некоторое время из-за спины словно прошептало:

— Ты моя!

Страх стеганул по нервам и ощущение чужого взгляда усилилось.

— Какого?!.. — прошептала она и тут. Тут вспомнились рассказы егерей, о том. Что чувствуют разумные если в тело попала Скверна Пустоши.

Страх подстегнул разум, Ната зафиксировала ручку управления, выставила триммеры, отпустила управление и отстегнувшись полезла под сидение, где лежала аптечка. Отстегнув вытянула кожаный чемоданчик и достала из него тампоны, антисептик и главное святую воду.

Смочив тампон антисептиком и святой водой, промыла им сначала рану на бедре, а потом приложила к той, что была на боку. От полыхнувшей боли девушка закричала, уткнувшись шлемом в триплекс остекления. Оставив тампон на ране, отпила из фляжки и внутренности и голову словно окатило прохладой. Тут же пропало чувство чужого взгляда, голоса тоже пропали. Мысли прояснились и даже боль терзающая бок почти пропала.

— Ната, ты идиотка! — прошептала девушка сама себе. — Как ты могла забыть про это? Или расслабилась, что ты в небе и тут Пустошь не достанет?!

Взвесила в руках фляжку, прикинув, на сколько, ей хватит святой воды. В сосуде было около литра, если пить аккуратно, до Дагра должно хватить.

Откинулась на сиденье, аккуратно, чтобы не беспокоить рану поправила под собой парашют.

Время тянулось словно патока, периодически бросая взгляд на часы и проплывающие внизу пейзажи, она впала в странное состояние. Сознание периодически плыло и когда чувство чужого взгляда становилось невыносимым, отпивала глоток из фляжки. Когда внизу пошли знакомые места святая вода закончилась.

Последние минуты полёта вылились для неё в настоящее испытание. Сознание плыло, появился сильный шум в ушах. Голоса стали громкими и жутким многоголосьем шептали ей всякую дрянь. То обещая неземное блаженство, то адские муки. На последних проблесках ясного сознания она посадила машину на аэродром, но остановиться удалось с трудом, в итоге пикировщик занесло и развернуло поперёк полосы. Ната выключила двигатель и обессиленно растеклась по сиденью. Топот множества шагов, грохот их же по плоскости. Крики, в которых отчётливо слышалась тревога и страх. Скрежетнул открываясь фонарь кабины и перед ней появилось бледное лицо Адэрра.

— Дэрри, я долетела... — прошептала она, и всё вокруг заволокло сизой мглой.

Эта мгла словно патока, словно дурман окутала её. Мелькали чьи-то перекошенные лица и слышался гулкий голос почти рычавший:

— Ты не уйдёшь! Ты моя, вы все мои, все!

Когда страх и отчаянье почти сломили её волю, непонятно откуда ударил поток света и прозвучал знакомый и родной голос настоятеля храма в Дагре:

— Мы здесь, девочка моя, держись! Мы не отдадим тебя...

Свет стал ослепительным, обжигающим, и мгла с голосами, взвыв, истаяла в нём словно туман на жарком солнце. Когда свет погас, пришла бархатистая, мягкая, обволакивающая Тьма и ласковый голос настоятельницы шепнул:

— Спи, дитя моё! Спи и ничего не бойся, мы рядом, мы с тобой и Да хранит тебя Хайрал-заступник.

После чего Ната провалилась в теплоту и покой.

Сознание вернулось плавно. Сначала пришло ощущение мягкости и тепла. Затем звук шелеста страниц и чьего-то тихого дыхания неподалёку. Ната открыла глаза подняв словно чугунные веки. В ногах горел неяркий жёлтый свет светильника, а рядом, на массивном кресле сидел Адэрр. И друг читал массивную книгу, периодически переворачивая страницы, что и порождало шелест. Девушка улыбнулась и попыталась позвать парня, но кроме еле слышного сипа её горло ничего не издало.

Но и этого хватило. Адэрр услышал звук и резко посмотрел на неё. Его глаза распахнулись и на лице появилась широкая, радостная улыбка. Он отложил книгу на стоящий рядом столик и пересел к ней на кровать. Помог присесть и поправил одеяло, которое сползло. Ната почувствовала сейчас, что на ней ничего не надето. Отчего, внезапно сильно смутилась и покраснела.

Адэрр хмыкнул.

— Не стоит смущаться, Нат. Чего я там у тебя не видел?.. — тихо сказал он. — С возвращением, подруга.

— Где мы? — прошептала девушка, не узнавая окружающую обстановку. — И что, здесь делаешь ты?

— Мы в гостевом доме замка, а я работаю у тебя сиделкой, — ответил тот.

— Почему я здесь? — спросила она. — Почему не дома?!

— Тут нашему медику и храмовникам удобнее за тобой наблюдать. Да и твоим возлюбленным тут удобнее, чем в доме твоих родителей, — сказал Адэрр.

— Дэрри... что случилось... после того, как я приземлилась? — через силу из-за слабости спросила она.

— Напугала ты нас знатно! Видок у тебя был ещё тот, папка правда, сразу понял, что с тобой случилось. Мы вытащили тебя из машины и сразу же отнесли в храм. Настоятели помогли тебе, потом ещё сестрёнки подключились. Но, дело в том, что скверна повлияла на твоё ядро силы. Был шанс, что из-за этого ты не выкарабкаешься, и не будь у тебя пары и любимого, так бы скорее всего и случилось. Но... Но, ваша связь удержала твой внутренний источник от разрушения. Когда ты совсем ослабла, и мы было отчаялись, Алли предположила, что тебя можно попробовать поддержать через связь Азимм. Так что, твои любимые подошли к этому со всем прилежанием.

— А? А, как это?! — удивилась она.

— Ну, примерно, как было у меня и Наиалли. Ты ещё слаба, но, постепенно твои силы вернутся. Мало того, вернутся с прибавком, — сказал парень. — Так что, могу тебя заранее поздравить, магистр фиолетового ранга.

— Ого?! -радостно прошептала Ната. — Только я разницы не чувствую. Отчего так?

— Сейчас твоё ядро почти пустое, оно восстановилось лишь ночью. Так что, набирать силу начало где-то часа три назад. Полностью же, оно придёт в норму дней через пять. Скверна, крайне неприятная вещь, Ната, — ответил Адэрр.

— Я знаю... — прошептала она.

— Да?! — иронично спросил он. — Тогда, почему ты не приземлилась раньше? Баз на твоём маршруте достаточно, зачем тянула до последнего?! О чём ты вообще думала?!!!

— Я думала, что до дома святой воды хватит, а тут все свои и Алли с Далли, — смущённо ответила она. — Чем в меня попало, Дэрри?

— Что ты увидела, тогда при атаке? — став серьёзным спросил он.

— Почти ничего, хотя... были какие-то странные точки, что-то маленькое, я не смогла разглядеть...

— Маленькое, да удаленькое, а главное крайне опасное, — сказал Дэрри. Наклонился к столику и взял маленькую коробочку. Открыл и показал ей содержимое, а там. Там залитые прозрачной смолой лежали какие маленькие шипы.

— Что это? — спросила она.

— То, что тебя ранило, а пилота 5010-го видимо убило. Пока нет данных, как выглядит снаряд в целом. Командующий группой 'Север' запретил при работе по гнилым пятнам опускаться ниже шестисот метров. Туда эта дрянь не долетает. Тебе же повезло несколько раз. Уж не знаю, что меня подтолкнуло сделать кресло в пикировщике из броневой стали, да и баки протектированными. Но, именно это, а ещё то, что эти штуки летели в твой самолёт с задней полусферы, позволило тебе уцелеть. Кресло приняло в себя почти все колючки, летевшие в тебя, а те, что попали в баки, не смогли их повредить настолько, чтобы они потеряли герметичность. Машина же, по прилёту напоминала дуршлаг. Особенно досталось хвостовому оперению, — ответил он.

— Так вот почему меня всё время тянуло вправо? — сказала она. — Даже триммерами пользоваться пришлось. Хотя знаешь, при посадке всё прошло нормально, только я уже плохо помню этот момент.

— Да уж... как ты в таком состоянии сесть-то умудрилась?

— Не знаю, как-то само получилось, на автомате, — ответила Ната.

— Ну да, ты у нас лётчик ас. Лучше тебя только Дакуурр, да полковник Ритен летают на сегодня, — сказал Дэрри. — И да, за проявленное мужество и несмотря на ранение, отлично выполненное задание, тебе присвоено очередное звание старший лейтенант авиации. А так же...

— Что, так же? — улыбнулась девушка.

— Ты награждена орденом 'За личную отвагу'(2) на голубой ленте, — закончил парень. — Первая из нас всех, молодец!

— Да, я такая! — почти смеясь, ответила она.

— Засранка ты, и за свой 'героизм' будешь сидеть на земле, как минимум месяц, — сказал Дэрри.

— За что?! — понурилась она. — Почему так долго?!

— Это ты с Алии и Далли решай, почему...

— Ну, вот... — огорчилась она.

— Ладно, об остальном позже поговорим. Завтра или послезавтра, когда тебе окончательно полегчает. Док сказал, что когда ты очнёшься, я должен напоить тебя его отварами. Твоему организму понадобятся силы. Сейчас, я их подогрею... — сказал друг и отошёл к большому столу в углу. Прошуршал там чем-то, что-то брякнуло, и Адэрр вернулся, неся в руках большую исходящую паром кружку.

Снова присел на кровать и помог ей выпить, сладкого, со вкусом каких-то трав и ягод отвара. От выпитого, Ната почувствовала прилив сытости и непреодолимое желание спать. Дэрри помог ей улечься поудобнее, вернулся на кресло, а она мгновенно уснула со счастливой улыбкой на губах. И разбудили её любимые, буквально затискав потом от радости.

Адэрр Кантон (Замок Дагр, аэродром, 73 день лета года 3688-го от В.Т. ранний вечер)

Хожу вокруг своего биплана и делаю предполётную проверку. Сегодня у меня испытательный полёт с полной загрузкой, а это две с половиной тонны. Грузом служат бочки с водой, ничего иного пока найти не удалось, да и не особо искали. Решив, что пойдёт и такая нагрузка.

В целом испытания пока идут успешно, машина ведёт себя предсказуемо, полностью в рамках расчётов. Пустому самолёту с минимумом топлива для взлёта хватает сотни метров. Пробег на посадке вообще смехотворный, чуть более пятидесяти. В воздухе управление лёгкое, машина послушная, не склонная создавать проблемы. Скорость, правда, подкачала, даже пустой он не разгонялся больше ста девяноста километров в час. С оптимальной нагрузкой в полторы тонны, скорость падала до ста восьмидесяти. Как поведёт себя полностью нагруженный самолёт, я проверю сегодня. Полетали на машине и все остальные пилоты нашего отряда, вердикт был однозначен — Летучий сарай. Но, вместительности, лёгкости в управлении и удобству отдали должное все. В самолёте был даже туалет, по поводу которого уже придумали несколько шуточек.

В общем, проект удачный, ведь с оптимальной загрузкой и на номинальной скорости машина способна была находиться в воздухе до четырнадцати часов. Если испытания закончатся без происшествий, в чём я абсолютно уверен, то этот мир получит в своё распоряжение великолепный инструмент для решения транспортных проблем. И я надеюсь, что моя мечта о пассажирском авиасообщении наконец-то воплотится в реальность.

Машина проверена, заправлена и я, войдя в неё и закрыв боковую дверь иду в кабину пилотов. Тут уже Рани, она сегодня мой бортинженер и будет отслеживать техническое состояние во время полёта. На самом аэродроме пусто, Алли и Далли, вместе с Баром ещё вчера улетели на юго-запад по своим врачебным делам. Егеря и мои друзья на вылетах. Даже Тай улетела на 'Модели 2' развозить почту на заставы егерей, в компании с Виллией и Русом с Катти. Лишь Ната пока на земле, они в компании с дядей Ингарром заканчивают ремонт пикировщика. Тщательный осмотрмашины не выявил ничего, кроме повреждения обшивки, но ремонт её довольно муторное занятие требующее кучу времени.

Сажусь в кресло пилота и смотрю на любимую.

— Как дела?

— Всё готово, груз закреплён, можем приступать, — отвечает моя хорошая, лучезарно мне улыбнувшись.

— Тогда — поехали, — отвечаю я, возвращая улыбку.

И мы начинаем уже ставшую стандартной предполётную 'молитву'.

В этот раз для взлёта потребовалось почти двести пятьдесят метров, и взлетела машина, как-то натужно. Двигатели глухо рычали на максимальных оборотах, мы заморочились и оснастили моторы глушителями, поскольку делали универсальный грузопассажирский самолёт, а в длительных полётах, предполагаемых для него, лишний шум, это негативный фактор и снижение его, должно положительно сказываться на самочувствии, как пилотов, так и пассажиров. Причём не только двуногих.

В полёте же, машина вела себя почти обычно, лишь немного медленнее реагировала на эволюции штурвала, да высоту набирала тяжелей. Выйдя на оптимальную высоту полёта, что составляло 3000 метров. Перевёл движки в нормальный режим и расслабился. Скорость дошла до ста шестидесяти километров в час и дальше расти отказалась. Впрочем, для такой машины это вполне себе неплохо.

— Солнышко, зафиксируй количество топлива. Пролетим на юг пару часов, развернёмся и вернёмся. Нужно оценить расход горючего на час полёта в таком режиме, — говорю я.

— Хорошо, — ответила Рани. — На взлёт и набор высоты потратили 30 литров. Сейчас в баках около полутонны.

— Отлично, я немного вздремну, — говорю я и включаю механизм автопилота. После чего опускаю спинку пилотского кресла.

Здесь, мы смогли его реализовать. При таких скоростях и дальностях, автопилот становился необходимым устройством на борту. Тем более, что ничего экстраординарного в нём не было. Простейший управляющий блок на двух кристаллах и гироскопе, и не менее примитивный механизм сервопривода управления на двух электродвигателях. Электричество в бортовую сеть поставлял генератор на правом движке, так же имелись и два аккумулятора в нише под фальшполом кабины.

Под мерный шорох самописцев задремал, снилось мне всякое довольно пикантное, отчего проснулся и посмотрел на Рани. Девушка сидела и читала книгу, периодически бросая взгляд на самописцы, иногда беря в руки блокнот и записывая в него данные полёта.

Видимо в какой-то момент она почувствовала мой взгляд, посмотрела в ответ и ласково улыбнулась.

— Не спиться? — спросила она.

— Нет, — отвечаю я.

Взгляд девушки скользит по мне и задерживается на моей оттопырившейся ширинке. Снова взгляд мне в глаза и улыбка становится игривой.

— Дэрри, может, попробуем в полёте? — спрашивает она. — Это так волнующе...

Я рассмеялся.

— Обновим, так сказать машину? — таким же тоном отвечаю я. — Будем первооткрывателями?

Весёлый смех служит мне ответом, после чего Рани встаёт со своего кресла и усаживается на меня. Целуемся, пока в глазах не начинают летать цветные пятнышки, попутно мои руки расстёгивают на ней лётный комбинезон. Под ним лишь тонкий и эластичный топ прикрывающий грудь. Начинаю ласкать её прямо сквозь ткань. Рани стонет, не отрываясь от моих губ, а её пальчики расстёгивают комбез уже на мне.

Вот она оторвалась от меня, встала и, скинув ботинки, стянула комбинезон с плеч. После чего костюм упал к её ногам, так как был довольно просторен. Девушка стянула топ и трусики, оставшись в одних носках. Глядя на неё, я тоже в свою очередь стягивал с себя одежду, сидя прямо в кресле.

Рани уселась на меня сверху, мы снова начали целоваться. Пикантности и страсти прибавляло то, что мы делали это на высоте три километра в кабине экспериментального самолёта. Отрываюсь от её губ и чуть приподняв, захватываю в плен сосок её груди. Она небольшая, примерно второго размера, но идеальной формы. Любимая громко стонет от моих действий, я же пускаю в ход пальцы, нежно лаская её в самом сокровенном месте. Рани уже кричит и не в силах сдержаться финиширует, упав на меня. Когда чуть успокоилась, я продолжил, но... Она остановила меня.

— Дэрри, не надо руками, хочу почувствовать твоего 'дружка' в себе... — всхлипывая, прошептала моя южанка.

— Передаю инициативу, — шепчу я, балдея от потока энергии бушующего между нами. Прекрасно осознаю, что Тай тоже его почувствовала. — Рани, вечером нам придётся оправдываться...

Любимая хихикает, ухватывает меня за 'приятеля' и, привстав, направляет его в себя.

— А-а-а-ах-х-х-х-х! — стонет она. — Не переживай, я договорюсь. Но, тебе придётся отработать...

— Даже уговаривать не потребуется, — шепчу я в ответ.

Вернувшись на аэродром, застали там взъерошенную Тайвааль сидевшую у первого ангара на скамейке. Моя принцесса, сверлила нас, пока мы подходили от стоянки, хмурым взглядом. Подхожу к ней вплотную, и когда она, было, собралась что-то сказать, сгребаю в охапку, тихо пискнувшую прелесть и закрываю рот поцелуем. Княжна сначала сделал вид, что вырывается, но на поцелуй ответила и в итоге просто обняла меня и повисла на шее. Когда оторвался, сказал:

— Завтра полетим на дальность, проверим длительность полёта с максимальной загрузкой. Полетим все вместе, там и оценишь сама... — шепчу я ей в ушко. — А должок свой, верну сегодня ночью с процентами, веришь?

— Паршивцы, — шепчет она в ответ. — Я еле сдержалась, чтобы не закричать. Вилли даже за меня испугалась было. Пока не поняла в чём дело...

Я начинаю тихо ржать.

— Смешно ему?! — возмущается любимая.

— Это было так волнительно! — шепчет прижавшаяся к нам Рани. — Тебе понравится, свет наших душ.

Тай покраснела и тихо произнесла:

— Боюсь, я теперь не дотерплю до ночи, поехали в замок.

— Сейчас, — отвечаю я, отпускаю её и захожу в ангар со стоящим пикировщиком.

Тут к дяде и Нате присоединились несколько егерей и Виллия. Было шумно, в воздухе летала мелкая пыль от наждачной бумаги, и пахло краской.

— Ну, как у вас дела? — спросил я.

— Осталось покрасить хвостовое оперение и машина готова! — отвечает дядя.

— Как твой сарай? — спросила Ната с ехидцей в глазах. — Кресло не сломали?..

Я расхохотался, глядя ей прямо в глаза.

— Зависть, это дурное чувство, Натайя, — ответил я. — Куда Лота подевали?

— Наш красавчик с детишками музыкой занимается, так что, мы скоро закончим и в замок, — ответила Вилли.

— Как остальные?

— Все давно вернулись, даже Бар с повелительницами, одни вы непонятно чем занимаетесь в небе, вроде самолёт испытывали, а вроде и нет... — иронично сказала Ната, вызвав дружный смех окружающих.

На следующий день.

Печально, но полетать втроём нам не удалось. Моя принцесса, как положено ей, докладывала о ходе работ по новой машине отцу. В результате, меня и моих девочек 'усадили' на землю. Результаты испытаний нашего 'Сарая' очень заинтересовали Совет Княжества, и к нам ещё вчера вылетела высочайшая комиссия в составе двух Великих герцогов и кучи прочих высоких чинов из армии и княжеской администрации. Велено было дождаться и продемонстрировать возможности новой машины им.

Так что, полдня просидели на аэродроме под ехидными взглядами и комментариями Наты. Которая тоже пока сидела на 'больничном'. В целом подруга восстановилась, но Аллия решила подождать пару дней пока всё окончательно не придёт в норму. Сама же сестрёнка с Даллией и Баром опять умотала куда-то на Западное побережье, оставив Наттию на попечение замкового медика и подруги Лингарра Дарси.

В одном из прибрежных городов случился шторм, осложнённый наводнением, и была куча пострадавших. Так что туда сейчас стянули медиков из многих графств Севера. Как и несколько армейских подразделений и часть Инженерного корпуса Великого герцогства. В общем, классическая Чрезвычайная ситуация и работа МЧС в местном колорите.

После обеда Высочайшая комиссия прибыла. В неё входили Великие герцоги Ритоан и Клейн, начальник штаба Сухопутных войск, командующий Инженерных войск, парочка генералов из службы логистики Генерального штаба в компании с чинами из гражданского управления логистики и транспорта Княжества.

Так что, вторую половину дня мы посвятили показу 'сарая'. Машина привела гостей в откровенный восторг. Клейн и снабженцы вообще готовы были её забрать просто сразу же. Но, подумав, согласились с тем, что стоит всё-таки довести испытательные полёты до конца.

Итог для меня был просто замечательный, машиной заинтересовались все, и Высочайшая комиссия вынесла вердикт: Скорейшим образом завершать испытания и немедленно налаживать выпуск самолёта. Поскольку в конструкции планера ничего сложного и дефицитного не использовалось, проблема была лишь в двигателях, но оба Высоких владетеля заверили меня, что приложат максимум усилий, дабы скорейшим образом наладить максимально возможный их выпуск.

С отцом Лингарра я был знаком давно и ВГ Ритоан мне весьма нравился, серьёзный и харизматичный мужик. Но, ВГ Клейн меня просто поразил. Это был, одним словом — монументальный дед, глыба, человечище! Он меня натурально выпотрошил по поводу 'сарая'. Залез во все места самолёта, вник во все его возможности. Заговорил всю комиссию, заставив тех, как и он сам проникнуться её высочайшей нужностью для государства. И всячески поддержал мою идею о налаживании регулярного авиасообщения в пределах государства. Так что, несмотря на неказистый вид новой машины, она совсем скоро встанет на поток и между городами начнутся регулярные полёты. Под это, как выясняется, с подачи ВГ Клейна уже начат дополнительный набор в лётные школы. В принципе, для этой машины не требуются лётчики высокой квалификации, 'сарай' прост в эксплуатации и освоении.

А вечером, мы с моими друзьями решили дать небольшой концерт. Лотарр и так половину лета занимался с замковой малышнёй музыкой. Несмотря на скепсис, поначалу, наш музыкант и композитор внезапно открыл для себя, что ему по-настоящему нравится заниматься с детьми. И в свободное от полётов время, Лот посвятил себя музыке. Я, как истинный 'попаданец' подкинул ему стихов и песен из моего первого мира, и в отличие от меня парень смог их переложить, правда, при помощи Наты и Вилли, с русского на эрсай.

Так что, уже в сумерках мы и начали.

Поначалу наши девочки спели вживую песни из пропагандистских клипов. Затем я выдал несколько композиций Жана Мишель Жара, позже вышел Лингарр, обладающий отличным и хорошо поставленным баритоном спел сначала Балладу о книжных детях и... Вызвавшую просто безумный восторг у женской части замка Лирическую(3).

Его отец с совершенно потрясённым видом слушал эту действительно изумительную песню, которую Лин пел под аккомпанемент двух сайтаров. На одном играл сам, а на втором Лотарр.

Все присутствующие прониклись так, что обе баллады парням пришлось исполнить аж по три раза. Ну, а закончил вечер детский хор, под руководством нашего композитора. И в тёмное и звёздное небо, звонкими детскими голосами летели пронзительные слова:

Прекрасное Далёко, не будь ко мне жестоко, не будь ко мне жестоко, жестоко не будь!

От чистого истока, в Прекрасное Далёко, в Прекрасное Далёко я начинаю путь.

И эта песня, произвела настолько пронзительно сильное впечатление на всех, что я заметил, как заблестели глаза даже у таких прожжённых политиков, как Великие герцоги. Про жителей города и военных я и говорить не буду. Женская часть под конец дружно хлюпала носами, глядя на своих кровиночек.

Кристаллы с музыкой и записями песен у нас изъяли в приказном порядке. Заявив, что это должны услышать все.

Адэрр Кантон (В небе над Княжеством 118 день лета 3688 года от В.Т. день)

Мерный гул двигателей за бортом, и сонная тишина в салоне. Я сегодня за штурвал сяду в финальной части полёта, а сейчас машину ведёт Лингарр с Натой и Тимом. В салоне все остальные, мои сёстры сладко спят, положив головы на плечи дрыхнущего Бара, откинув сиденье, спит Лотарр. Обнявшись, дрыхнут Вилли и Сатти, спят и мои любимые, сложившись в свою очередь на меня. Лишь тихо шуршит бумагами Дарси, заполняя свои медицинские журналы.

Всё лето подруга Лина занималась практикой у нас на Севере. Только вот работала она отдельно от моих сестёр. Этаким врачом по вызову, в основном на заставах у егерей и в маленьких городах. Врач она сильный, так что была востребована на весь период каникул. Несмотря на работу авиации, раненых у нас и наших соседей хватало, только вот во славу Богов этим летом никто не погиб от клыков и когтей тварей и изменённых. А это уже колоссальный плюс, который оценили все живущие. Останки лётчика-штурмовика, погибшего под Дингарром, похоронили со всеми воинскими почестями, и он был нынче единственной жертвой Пустоши у нас на Севере. В других частях страны лето прошло не столь благополучно, но всё же гораздо лучше, чем ещё пару лет назад. И сейчас пользу от авиации, простые люди увидели полностью. Что сняло у общества вообще все вопросы. Наоборот, воодушевлённое население, совместно с церковью решило поддержать авиацию ударным трудом и рублём. И не только у нас, на Харруме ситуация почти один в один. Тирсы от самолётов вообще в восторге, но у кошколюдов сложности с созданием аэродромов. Там, где есть подходящее место, как правило, всё уже плотно занято. А в тропическом лесу почва слишком влажная и на открытых участках периодически размывается ливнями. Так что, наши соседи, несмотря на дороговизну, начали строить аэродромы с бетонными ВПП. Сколько это займёт времени и ресурсов, я боюсь даже представить. Но, там плотно помогает церковь, жертвуя щедрой рукой из собственных средств. Что твориться на Аллрауме у авларов, я не знал. Но, авиация для крылатого народа это наверное костыли, хотя... Думаю даже им кое-где она может быть полезной.

Ещё по нашей клубной кухне прошёл слушок, ну Лингарр поделился, а с ним его отец. Что ВГ Клейн положил на меня глаз. Старейший на сегодня из архимагов владетелей, подыскивал себе преемника. Пусть, проживёт он ещё долго, но несмотря ни на что, его жизнь уже идёт к своему естественному финалу. А источник Самиларр, как говорили, особенно хорошо привязывается именно к магам универсалам. Так-то источники не имели какой-то особенной выборочности, но некоторые для определённого типа владетелей давали разные бонусы, небольшие, но приятные. Так что, в моей душе царило некоторое воодушевление и радужность от открывающихся перспектив. Мои девочки тоже воодушевились. Поскольку и для них перспективы открывались немалые.

Эх-х-х-х... Знал бы я, что ждёт меня дальше. Но, людям, большинству из них, не дано знать своей судьбы.

1. Книга Сергея Калашникова — Внизу наш дом.

2. В Великом княжестве ордена делятся на два класса, военные и гражданские. Военных всего три: Первый — самая демократичная награда — За личную храбрость. (Награждаются военнослужащие армии и флота, за проявленную храбрость в выполнении опасного и сложного задания, как правило, сопряжённое с тем или иным ранением). Вторым награждают только подразделения — это орден Мужества. (Награждаются военнослужащие армии и флота, чьё подразделение проявило храбрость и стойкость в критической и опасной ситуации и несмотря ни на что, выполнило боевую задачу. Награждают всех и живых и погибших, посмертно). Третий орден — Высшая награда Княжества, орден Отца небесного. (Награждаются военнослужащие армии и флота за проявленную отчаянную храбрость и героизм при выполнении воинского долга, сопряжённый со смертельным риском. Часто награждают посмертно). Гражданских ордена тоже три: Первый — Орден служения. (Награждаются не военнослужащие, которые на протяжении многих лет являли собой пример безупречного исполнения гражданского долга. Чаще всего его кавалерами становятся врачи и учителя.) Второй орден — Верности и чести. (Награждаются гражданские специалисты и госслужащие, в том числе полиция. За многолетний труд и службу, не сопровождаемый наказаниями и взысканиями). И третий — тоже Высшая награда Княжества — орден Богини матери. (Награждаются граждане, чей многолетний труд и работа, послужили примером для подражания, сопряжённый с колоссальной пользой обществу). Как правило, им награждают выдающихся учёных, медиков, чиновников и учителей.

3. Песни В.С. Высоцкого.