Она открыла магически защищённую дверь, быстро оставила на первом попавшемся столике букет, а потом сбегала на кухню — за водой. Воду менять надо будет каждую ночь — не страшно. А сейчас... Аня огляделась. Сна ни в одном глазу. И лихорадит так, как будто её сдавать экзамены. Куклы, детали которых она хотела начать сшивать, подождут. В первую очередь надо спасать Онору из её странного состояния. А для этого надо узнать, что там такое с картинками с рисованными розами.

Библиотека представляла собой комнату примерно в два объёма её собственной комнатки. Впервые открыв помещение, Аня запомнила лишь, что здесь огромные стеллажи. Но теперь начала изучать расположение этих стеллажей, чтобы сообразить, с чего начать обыск в поисках того, что поможет решить две загадки: какова магическая специализация у неё самой — и что значат картинки Оноры. Нет, наоборот. В приоритете картинки, потому что они сумели вырвать девушку из магического сумасшествия.

Аня скрупулёзно изучала библиотеку и её содержимое до тех пор, пока за окнами не намекнули: скоро взойдёт солнце, пора гасить свечу и бежать в личную комнату, пока её не застали здесь. И, вздохнув, она закрыла дверь, унося впечатление, что библиотека представляет собой нечто магическое — одним только внутренним расположением.

Худо, бедно ли, но Аня, будучи среднестатистическим человеком своего времени понимала, что такое пентаграмма. Книг и фильмов в жанре фэнтези начиталась-насмотрелась — в памяти застряло немало не нужной вроде как ранее информации. И сейчас она думала о библиотеке именно как об артефакте, созданном мужем Агни. Только вот как его разгадать? И насчёт собственного магического дара была подсказка.

В библиотеке дина Хармона пять длинных стеллажей были поставлены так, что образовывали замкнутую фигуру, но при этом концы стеллажей чуть выходили за пределы этой замкнутой фигуры. Аня пыталась разглядеть, что внутри образованной ими пятиугольной комнатушки, и ей казалось, что в закрытом пространстве стоит ещё один столик, кроме тех пяти, что поставлены перед каждым стеллажом. Поскольку на тех пяти столиках ничего особенного не обнаружилось, то Аня решила, что главная загадка (или разгадка?) прячется за стенами пяти стеллажей.

Уже в своей комнате она прикинула — и поняла, что попасть в библиотеку утром, когда в библиотеке светло и солнечно, не получится. А ведь тогда можно подсмотреть, что внутри пентаграммы... И обругала себя за то, что не надела подаренных дином Хармоном украшений. Ведь даже в темноте (и не то что даже, а именно в темноте!) могла бы разглядеть какие-нибудь знаки, которые бы ей помогли в разведке!

Когда в мыслях она дошла до этого момента, насупилась на себя несообразительную! Проникла в магическое помещение без магической помощи! И поклялась себе, что не забудет надевать украшения с самого утра, а то — ишь... Кристал же сказала, что раньше Агни носила их, не снимая. А Аня — Агни! Значит, и должна носить эти внешне безделушки постоянно!

... Неделя пролетела незаметно.

Худшие опасения Ани сбывались.

С каждой ночью Таеган уходил со свидания всё раньше. Она даже пыталась задержать его, мягко утешая, что они могут просто посидеть вместе, что ей хочется просто побыть рядом с ним. Он кривился, отворачиваясь, чтобы она не видела. Но Аня видела его отчаяние и психовала сама... А ещё была с ним странность. Каждое свидание начиналось с того, что Аня, по первому впечатлению, всегда нечаянно дотрагивалась до небольшого медальона Таегана. На вторую ночь после "ночи роз" Таеган приплыл так торопливо, что медальон обнаружился закинутым на его плечо. И Аня, смеясь, сняла его оттуда, чтобы поправить цепочку и расположить медальон так, как надо. На третью ночь она чуть не оторвала медальон с цепочки, потому что Таеган опять принёс розы с цветников своего дяди и, пока плыл, снова запутал собственный оберег (так поняла Аня) в цветах. Четвёртая ночь ознаменовалась тем, что при встрече Таеган несмело, но порывисто обнял Аню, из-за чего медальон зацепился уже за её косу, и опять пришлось вызволять его на этот раз из волос... И каждое свидание заканчивалось тем, что Аня поднималась к дому, озадаченно думая о том, что снова забыла спросить Таегана о картинках с цветами. "Зато мы успели поговорить о том, что ему нравится! — напоминала себе Аня. — А это главное — для человека, который скоро замолчит, возможно, навсегда..."

За эту неделю Аня не потратила зря ни одной дневной и световой минуты и сшила кукол не только для Кристал и на продажу. Ещё шесть кукол в различных платьях уселись на широком подоконнике её окна в ожидании, сумеет ли Никас продать договорных кукол, а потом найти покупателя и для них. Дальше шить Аня прекратила. Необходимо время, чтобы дать отдых уставшим до слёз глазам. Необходимо было время, чтобы выспаться днём, потому что все ночи после свиданий Аня проводила в библиотеке. И странное помещение, оборудованное лично мужем Агни, постепенно раскрывало свои секреты. Правда, некоторые из них ставили в тупик новыми загадками. Но Аня, кипя страхом за Таегана и желанием улучшить жизнь семьи, старательно читала все оставленные на столиках книги. А в последнее время главной целью стало проникновение в комнатку внутри стеллажей. Эта почти невидимая комнатка притягивала Аню так, что она порой целый час могла стоять на стыке двух стеллажей в надежде, что вот-вот разглядит, что там, внутри. И всё-то ей казалось, что ещё минута, ещё секунда — и она поймёт, в чём тут дело. Ещё немножко — и её личные украшения засияют тем светом, который покажет, какой узор нужен, чтобы попасть в таинственную комнатушку.

В конце этой тревожной и деятельной недели случилось сразу несколько событий, которые Аню не просто выбили из колеи, но заставили собраться с силами и заручиться согласием брата помочь ей кое с чем.

Глава десятая

В этот выходной Никас и двойняшки уехали на рынок попозже и без денег. И старшему, и младшим должны выплатить за работу (одному в суде, другим — у мага) в середине следующей недели. Но в ландо, в багажном отделении под сиденьями, прятались две куклы, аккуратно засунутые в тканевые мешки для мебели (что уж нашлось) и оценённые не без помощи Ани (деньги она считать умела, а тут ещё успела в журналах покопаться). Никас здорово сомневался в предложенной ею цене: одна кукла — три его "зарплаты"!.. Он даже был ошеломлён, когда она впервые озвучила сумму. Но Аня объяснила, что в стоимость входит, в первую очередь, материал, из которого товар создан, сложность затраченного труда, эксклюзив и так далее, и он, кажется, поверил. И теперь она сжимала кулачки, тревожась, как бы из опасения прогадать и спугнуть покупателя Никас не сбавил бы цену... Кроме всего прочего, она отдала ему наконец тот список продуктов, который задумала ранее, но из-за нехватки денег не решалась оглашать брату.

Впрочем, кулачки сжимать некогда.

Пока она на всякий случай гнала пошив кукол, кое-что в хозяйстве пришло пусть и не в упадок, но потребовало её рук. Старушки служанки не справлялись с кухней так, как того бы хотелось, а семья уже привыкла к чистой посуде. А девочки не могли содержать огородик в том состоянии, которое требовалось для хорошего урожая, что значило — нормальный стол для семьи оставался под вопросом. Позавчера, например, прошёл дождь, что отразилось на сорняках, мощно помчавшихся в рост и заглушивших рост овощей. А если учесть, что Тильд, возможно, и не купят... Аня гнала от себя эти пораженческие мысли, пыталась настроиться, как учили в её мире, на позитив, но...

Поэтому физическая работа на огороде оказалась предпочтительней. Разогнувшись в очередной раз от грядки с помидорами, она схватилась за поясницу, но сразу напомнила себе: "Зато глаза в порядке!" Это она вспомнила, как последний час дошивала последнюю куклу, мучаясь из-за сухих глаз, перед которыми тканевые краски начали так ярко гореть, что она испугалась, как бы вообще не потерять зрение. И теперь, довольная, думала о том, что даст, наконец, глазам продыху: физическая работа — самое то!

— Агни! Мы воду принесли! — пискнула Лисса, сопя тащившая самый маленький кувшин.

— Откуда начинать? — спросила запыхавшаяся Кристал, ставя на землю два ведёрка.

— Поливать пока не будем, — сказала Аня, вытирая локтем пот со лба. — Вон там каменный вазон стоит — наливайте туда. Вечером начерпаем из него и всё польём. А пока я грядки прополола и прорыхлила — хватит на сегодня.

Когда девочки вылили принесённую из озера воду в каменный вазон, Аня велела "дамам" бежать домой и умываться: пока носили воду с озера, умудрились перепачкаться.

Умываться побежали на кухню: завтрак был давно — до обеда долго, так что кухня свободна — и ближе, чем все остальные умывальники. Аня проследила, чтобы разыгравшиеся "дамы" не перебрызгали друг дружку водой, а потом умылась сама. Она вытирала руки полотенцем, когда дом вдруг наполнился странным мелодичным звоном. Хм. Обычно такой звон раздавался, когда братья возвращались, но сейчас зазвучали в нём необычные нотки, к которым Аня и прислушивалась с удивлением...

Младшие тоже замерли, прислушиваясь, а потом Кристал на глазах мгновенно побледнела от страха.

— Кто-то чужой хочет проехать или пройти на территорию поместья, — испуганно сказала она, а потом, словно убеждая себя, договорила: — Но это не дайна Эннис. Она сразу бы вошла... Но... кто это?

— Пока не выйдем и не посмотрим — не узнаем, — резонно заметила Аня, в душе тоже умирая от страха, но иного: а если она должна будет знать этого человека?! Но не узнает?! Пройдёт ли ссылка на незнание из-за болезни? Поверят ли ей?

В любом случае, надо выходить и встречать гостя в одежде, не промокшей да в пятнах. Звон продолжал разливаться по дому, пока она бегала наверх и меняла блузку, а заодно и жилет, в котором себя, как ни странно, чувствовала всегда уверенней.

Девочки всполошённо бегали за ней, пытаясь помогать с переодеванием, но только мешали. Аня терпела, потому что видела настоящий страх Кристал. Чем девочку так напугала эта самая дайна Эннис, если Кристал чуть не в панику впала?

Твёрдым шагом Аня вышла из дома, прошла по крылечку и бегом спустилась по лестнице, чтобы пройти до ворот. Лишь раз оглянулась, чтобы увидеть взявшихся за руки девочек, оставшихся на крыльце. Будто две сиротки.

Аня решительно сопнула носом и всё тем же твёрдым шагом чуть ли не промаршировала по дороге, больше похожей на небольшую аллею — столько здесь было по обочинам густо зеленеющих деревьев! И приблизилась к воротам, за которыми её ждал симпатичный и представительный мужчина, лет чуть за тридцать (ровесник Никаса?), в строгом чёрном наряде. Уже не столько решительно настроенная, сколько удивлённая, но бдительная, она подумала: "Какой-нибудь чиновник?"

Шагнув к самим воротам и припомнив бабушку, которая обычно таким тоном говорила со всеми, кто пытался на неё "наезжать", она жёстко сказала:

— Я вас внимательно слушаю!

Как выяснилось секундами позже, она взяла правильный тон с этим господином в чёрном. Он, поначалу обалдевший, в свою очередь затем о-очень внимательно оглядел её и, слегка приподняв брови, насторожённо спросил:

— Вы дайна Агни?

— Да. Дайна Агни вас внимательно слушает, — поддерживая официальную жёсткость своего тона, ответила она.

— Вы неплохо выглядите, дайна Агни, — вкрадчиво сказал неизвестный и попытался просунуть сквозь решётки ворот какую-то бумагу. Едва кончик бумаги поехал мимо металлических переплетений, он немедленно вспыхнул, разом охватывая оранжевым пламенем всю бумагу. Мужчина вскрикнул от неожиданности и отдёрнул руку, одновременно выпустив из пальцев горящую бумажку.

Ох, как тяжело стоять посреди солнечного дня, смотреть на происходящее — и ничего не понимать! Аня обозлилась до такой степени, что высокомерно потребовала:

— А теперь озвучьте то, что было в бумаге! Быстро и без пауз!

— Ну что вы, милейшая дайна Агни, — заюлил мужчина, — ничего особенного и криминального в этой бумаге не было! Сердцем клянусь! Это всего лишь приглашение от дайны Эннис на небольшой приём в честь... — он поперхнулся и снова вкрутил свой взгляд в лицо Ани, словно до сих пор не веря глазам своим. — В честь вашего выздоровления, — с недоверием высказал он, хлопая глазами.

Браслет на левой руке мягко потеплел. Аня почувствовала это тепло, даже стоя в лучах утреннего солнца. А вслед за этим ощущением она внезапно ясно поняла происходящее: этот тип приехал, чтобы убедиться, что с Агни покончено! Только так — и никак по-другому! Но на всякий случай дайна Эннис снабдила его бумагой, которая оправдывала его приезд в поместье! Правда, магически работающие ворота не пропустили бумажки, которая была насыщена, по сути, вражеской магией!

"Спасибо, дин Хармон", — мысленно поблагодарила она мужа Агни.

А затем ядовито — так, чтобы этот симпатичный представительный мужчина услышал эту ядовитость, ответила:

— А уж как я счастлива, что выздоровела! Будьте так любезны и передайте, пожалуйста, дайне Эннис мою преогромнейшую благодарность за её горячее участие к моему здоровью, а также за беспокойство и хлопоты, вызванные подготовкой к приёму в честь моего выздоровления!

Пятясь к ещё одному виду здешнего передвижения: то ли кареты, то ли ещё чего — мужчина, растерянно моргая, слащаво пролепетал:

— Будьте уверены, я точно и дословно передам вашу искреннюю благодарность дайне Эннис, которая так искренне переживает за вас!

— До свидания, милейший, — уже сквозь зубы процедила Аня.

И представительный мужчина (ей показалось — здешний доктор: слишком уж пристально он разглядывал её!), жалко пробормотав что-то в ответ, быстро уселся в своё средство передвижения, а кучер, задом сидевший перед ним, приподнял вожжи и тряхнул ими, натянув одну и разворачивая двух лошадей к обратной дороге...

Когда они пропали за поворотом, Аня ногой придавила слетевшую на её сторону почерневшую бумажку — та разлетелась в хлопья, и медленно развернулась идти к дому. Инстинктивно дёрнула головой: чуть в отдалении — как ей почудилось — кто-то стоял под одним из деревьев.

Но ветер, которого Аня до сих пор не замечала, шаловливо прошелестел между листьями, ветви всех деревьев будто всполошённо взметнулись и опали, и никого в подозрительном месте не оказалось. Сбежал? Или всё это лишь банально показалось?

И хмыкнула: смысл в этих воротах, если со стороны озера в поместье может пробраться каждый? Или... она не права?

Возвращаясь к крыльцу, Аня с недоумением размышляла вовсе не о визите странного гостя, которого она, кстати, вопреки всем законам гостеприимства, даже не пригласила войти в дом — не то, чтобы на чашечку чая. Впрочем, здесь свои законы, и, возможно, так обычно хозяйки поместья не поступают. С другой стороны, вежливость никто не отменял. А она чуть ли не нагавкала на бедолагу...

Ну ладно. О здешних правилах гостеприимства она узнает позже. Сейчас все её мысли занимали те самые украшения от дина Хармона, которые, как она сообразила только сейчас, и помогли ей разгадать цель приезда представительного мужчины — посланца дайны Эннис.