Божественное безумие

— Ты форменный дурень, мой дорогой, — фыркнула Элия, ласково ткнувшись носом в грудь опечаленного любовника. — Мой дар Богини Любви лишает меня возможности испытывать истинное горение высокого чувства, ибо сила его станет погибелью для любого мужчины, как бы силен и стоек он не был. Но глубокие чувственные привязанности мне отнюдь не чужды. И когда я говорила об объекте одной из этих привязанностей, — принцесса стукнула кулачком по плечу мужчины, — глупый, я имела в виду тебя!

— Ты смеешься надо мной? — растерянно предположил Нрэн, против воли потянувшись сжать свою неуловимую, безумно желанную любовь в объятиях.

— Частенько, — промурлыкала женщина, улыбаясь и глядя на мужчину такими глазами, что все тело его тут же охватил неудержимый огонь, закипела горячая кровь, и без того доведенная рассказами об 'ажжурны-ы-х чулках и че-е-рном пеньюаре' почти до точки плавления. — Но не в этот раз. Я говорю совершенно серьезно!

— А то, что ты сегодня говорила братьям насчет моего темперамента? — робко спросил бог.

— Еще серьезнее, — заверила мнительного воителя Элия. — Должна же я испытать, насколько хорошо тебя излечила Мирабэль! Да и массаж в ванной мне сегодня не помешал бы. Не откажешь кузине в маленькой просьбе?

— Буду настаивать на ее исполнении, — Нрэн бурно вздохнул, впитывая ощущение близости, пьянящее крепче любой бормотухи Кэлера, и повинился. — Я безнравственный мерзавец, Лейм болен, а мне так хорошо.

— Разве лучше жить по принципу: король помер — и мне не здоровится? — иезуитски уточнила богиня, играя со шнурками рубашки бога.

— Умеешь ты все так вывернуть, что собственные мысли полной ерундой кажутся, — дернул уголком рта мужчина.

— Умею, — скромно призналась Элия. поворачиваясь к принцу спиной, чтобы его руки могли без помех справиться с крючками на платье. — А если серьезно, мой совестливый кузен, предлагаю перенести все волнения о Лейме на завтра. Этой ночью уже хватит проблем. Поэтому пни свою не в меру активную совесть посильнее, пусть заткнется, и поцелуй же меня, наконец, дубина военная!

Ничуть не обидевшись на правдивый по сути 'комплимент', принц с наслаждением исполнил эту просьбу богини и все другие ее причуды, начиная с искусного массажа, а она в свою очередь постаралась, чтобы думать о неприятностях Нрэну не хватило ни времени, ни желания. Впрочем, в постели у Элии рационально мыслящий бог вообще переставал думать, поскольку слишком много начал чувствовать.

Глава 9. Утренние провокации

Традиционно позднее лоулендское утро началось у принцессы Элии с неприятного ощущения чужого взгляда. Может быть, для любого другого эта мелочь и не имела бы значения, но сладко почивающая богиня, в любой другой момент охотно позволяющая созерцать страждущим свою несравненную красоту, сильно раздражалась, ловя изучающий взгляд на своем расслабленном негой сна теле, даже если смотрели на нее питая самые лучшие чувства.

'Съезжу по морде', — капризно решила богиня, приоткрывая глаза и намереваясь исполнить угрозу.

Однако, нахально пялился на принцессу не Нрэн, оставленный до утра в немотивированном приступе великодушия. Кто-кто, а бог затвердил причуды своей любовницы как армейский устав и ни за что не осмелился бы их нарушить. У изголовья ложа богини, скрестив руки на груди и вперив в нее взор, стоял Злат.

— Прекрасное утро, — заметив, что женщина проснулась, чуть заметно кивнул ей Повелитель Межуровнья, пребывающий в задумчиво-сосредоточенном, судя по чуть сдвинутым бровям и кривящейся линии губ, состоянии.

— Кому как, — расплывчато отозвалась Элия и все-таки отомстила, кинув в надменный будильник свободной подушкой.

Мгновенно проснувшийся Нрэн ничего не сказал. Но промолчал чрезвычайно недовольно и весьма многозначительно, а еще демонстративным движением прикрыл обнажившееся плечо любовницы одеялом. Злат легко увернулся от мягкого снаряда, пущенного богиней, снисходительно усмехнулся и процедил:

— Не нервничай, принц, я не собираюсь занимать твое место... прямо сейчас.

— А кто сказал, что я тебе его уступлю... когда-либо? — нарочито спокойно спросил в ответ Нрэн, не опускаясь до проявления откровенной ревности.

Злат выгнул бровь и удивленно, даже слегка разочарованно хмыкнул, впервые получив от молчаливого и склонного к аффективным реакциям бога вполне адекватный ответ вместо обычной вспышки бессильной ревности. Похоже, Нрэн оказался единственным в своем роде уникальным индивидуумом, которому пребывание в постели принцессы добавило мозгов, а не отняло последние, как то обычно бывало у всех прочих типов.

— Впрочем, ты мне не помешаешь, можешь остаться, — разрешил Повелитель Межуровнья и, присев на край кровати, демонстративно обратился исключительно к Элии:

— Я заглянул по делу.

— Догадываюсь, — смирившись с фактом бесцеремонной побудки (похоже, это начало входить у Злата в привычку) признала богиня, почти завидуя энергичному виду как всегда загадочно-элегантного мужчины. — Ты ж Властелин Ужасов и так далее и тому подобное, вот и устроил мне пробуждение в полном соответствии со своей жуткой репутацией. Между прочим, последние сладкие минуты до завтрака досыпала, — ориентируясь по внутренним часам, работавшим в безукоризненном согласии с произведением мастера-ювелира на столике рядом, пожаловалась богиня и вальяжно зевнула.

Злат лишь ухмыльнулся в ответ на сию тираду и, как ни в чем не бывало, деловито продолжил, словно вел беседу не в спальне Богини Любви с объектом вожделения всего Лоуленда, его окрестностей и ближайших Уровней, а за столом переговоров:

— Вы сегодня собирались говорить о Лейме. Когда будете решать, учти, могу кое-что посоветовать.

— А почему бы тебе самому это не учесть? — предложила Элия, неторопливо вылезая из-под одеяла и ничуть не смущаясь ни своей наготы, прикрытой лишь длинными пышными волосами, ни пронзительных малахитовых глаз Повелителя Бездны, несколько вертикальные зрачки которого, среагировав на уникальное зрелище, стали практически ромбовидными.

— Что-о-о? — резко заломилась бровь Злата, а в голосе появились гневные грохочущие нотки приближающегося урагана.

— Пойдем на завтрак вместе с нами, расскажешь все, что соблаговолишь, а заодно перекусишь. Конечно, крови невинных младенцев и рагу из пальчиков девственниц не обещаю, зато лиенское и яства, одобренные лично привередливым Мелиором, могу гарантировать, — пояснила свои мысль Элия, невинно улыбаясь попавшемуся на удочку ее проказы высокомерному мужчине, решившему, что она оборзела окончательно и бесповоротно растеряла остатки соображений о субординации.

— С вами, это с тобой и Нрэном? — дотошно уточнил Дракон Туманов, резким взмахом головы откидывая с плеч на спину гриву иссиня-черных волос.

— Именно, — энергично закивала богиня и, умильно сложив ладошки, протянула мечтательно, словно девушка перед свиданием с первым поклонником: — Представляете, какое я произведу впечатление, появившись с парой таких видных кавалеров?

— Энтиор обзавидуется, — мрачно буркнул Нрэн.

— Вы тут пока подумайте, только без дуэлей, а я в ванную! — Элия послала мужчинам по воздушному поцелую с двух рук и упорхнула из спальни. Нрэн еще раз хмыкнул и, откинув одеяло, поднялся с ложа. Свежие царапины, украшавшие спину и грудь бога, были нарочито гордо продемонстрированы Злату перед тем, как принц накинул на себя аккуратно сложенный на пуфике халат. Спрятав сокровенные метки любви, мужчина недовольно пробормотал под нос, стягивая волосы в хвост простым черным шнурком:

— Надеюсь, она не решила из нас Дариса с Итвартом сделать .

Злат, просекший задумку падкой на провокации принцессы, довольно заухмылялся, представляя себе, как бурно отреагировал бы чудак-воитель на такое предложение богини, не будь оно шуткой, и, провоцируя принца, специально задал надменный вопрос:

— Что ты имеешь в виду?

— Спроси у нее сам, если интересно, — буркнул Нрэн, без вдохновляющего присутствия Элии вновь становясь хмурым букой, лишенным чувства юмора.

— Ну что, решил? — слегка влажная после душа, уже окончательно проснувшаяся и по-прежнему голая принцесса вновь возникла в спальне и требовательно уставилась на потенциального сопровождающего.

— Пожалуй, я склонен смириться с отсутствием крови младенцев, — капризно поджал губы Злат, с наслаждением изучая богиню, и между делом наябедничал: — Кстати, твой кузен счел нас похожими на Дариса и Итварта. Не знаешь, к чему это?

— Какая бога-а-атая у моего кузена фантазия, — заблестели не только лукавым весельем глаза богини, когда она скользнула к Нрэну и погладила сквозь халат грудь бога. — Собственно, не чтобы я была против, но полагала, что будет против кто-нибудь из вас. Если же нет... — в голосе принцессы прорезались томные низкие ноты, переходящие в хрипловатое мурлыканье.

— Правильно полагала, — стараясь не смотреть на обнаженную богиню, способную соблазнить его на любые безумства одним своим голосом, быстро и строго согласился Нрэн, чуя, что проклятый Повелитель Межуровнья сделал из него изрядного идиота.

— Ну и ладно, ну не хотите, как хотите, тогда идем завтракать! — оживленно прощебетала Элия и переключилась на работу модельера-дизайнера.

Богиня смерила оценивающим взглядом шикарный черный наряд Злата с золотым абстрактным шитьем: приталенная, под массивный пояс из золотых колец и изумрудов, рубашка с цепочками-застежками и высоким стоячим воротником, оставляющим открытым верхнюю часть широкой груди, узкие брюки, невысокие мягкие сапоги. Изучив облик Повелителя Межуровнья, принцесса щелкнула пальчиками, отдавая команду Звездному Набору приодеть Нрэна, пока тот снова не потянулся к своему костюму стиля 'высохшее на корню дерево'.

Серебряный вихрь, окутавший принца, преобразил его за доли секунды. Золотая роскошного атласа рубашка с широкими манжетами и свободные брюки тоже же цвета, перехваченные узким поясом с пряжкой средней массивности — все украшенное черными узорами, высокие туфли, и черненого золота заколка, собравшая светлые волосы — наряд Нрэна не стал точным отображением костюма Злата, в перевернутом цвете, но весьма и весьма напомнил его. Благодаря толике магии Звездного Тоннеля Бог Войны, обыкновенно одевавшийся с возмутительной скромностью, превратился в шикарного кавалера подстать Злату. Довольно облизнувшись, Элия занялась своим туалетом, Богиня облеклась в белое платье с неглубоким вырезом, расшитое по подолу и двойным рукавам черными драконами и золотыми леопардами в переплетении черно-золотых узоров.

После чего, цепко схватив кавалеров за руки, принцесса переместилась в гардеробную к огромному зеркалу и довольно выдохнула:

— Превосходно!

Черно-золотые мужчины и их бело-черно-золотая дама в центре производили неизгладимое, достойное кисти художника впечатление. Сузившимися янтарными глазами Нрэн поглядел на отражение троих и тут же отвел взор. В эту минуту и лишь в глубине души бог согласился на предложение Элии. Это было бы безумно... безумно прекрасно... Хорошо, что богиня не вздумала повторить свой вопрос. А, может, и не задала его, потому что прекрасно знала ответ, ярко полыхнувший в малахитовых и витарных глазах.

— Ну, лорды Ферзи, не проводите ли леди к трапезной? — игриво вопросила женщина. — Сегодня мы, в продолжение темы вчерашнего бала, собираемся в лесной зале.

'С наслаждением, Леди Джокер', — игриво подумал Злат и, поклонившись даме, предложил ей руку. Вторая ладонь принцессы легла на напряженный локоть Нрэна.

Принц был не слишком доволен тем, как Элия разрядила его в павлиньи перья, но спорить с возлюбленной в присутствии Повелителя Межуровнья, рискуя напороться на хлесткую отповедь, не стал. Конкурент и так поглядывал на бога с ехидной насмешкой, скрытой за надменным игнорированием. А что б ему было не смеяться? Разве Бог Войны, пусть даже из Мира Узла, мог тягаться с великолепным Лордом Бездны? Словом, пока троица чинно шествовала до лесной залы, Нрэн успел основательно потерзать себя мысленно процессом детального сравнения со Златом и полным перечнем собственных недостатков, вырисовывающихся на фоне Повелителя Межуровнья еще более явственно.

Лакеи беззвучно распахнули перед леди и лордами светлые двустворчатые двери, вырезанные в форме пары деревьев-близнецов, со столь искусно переплетенными ветвями, что невозможно было сказать, где заканчивается одно и начинается другое.

Ноги ступили на чуть пружинящую изумрудную поверхность пола — не то палас, не то цельное покрытие из неизвестного эльфийского материала, меняющего цвет, как и весь интерьер роскошной гостиной, в соответствии с временем года. Маг-декоратор дивных кровей постарался на славу, отрабатывая свою репутацию и выданную авансом половину гонорара.

Просторная светлая зала представляла собой поляну в лесу, только-только почувствовавшем наступление осени. Камни, живые растения и даже вода — все имелось в наличии, потолок скрывала туманная дымка. Кстати, вода не просто мелодично журчала, положительно действуя на психику сотрапезников, она еще и несла чисто утилитарную функцию, охлаждая вино в каменном баре до строго оптимальной температуры. Стулья, кресла и даже столы, вылепленные из особого дерева, оживленного магами-меблировщиками, принимали именно ту форму, каковая в наибольшей степени соответствовала желаниям пользователя и его габаритам.

На окнах покачивались легчайшие, словно сотворенные из жидкого лунного света и капелек росы занавеси, напоминающие самые замысловатые творения лесных ткачей-пауков. Пахло свежестью. Музыкальные кристаллы транслировали мелодичный птичий щебет, впрочем, с трудом различимый за гулом мужских голосов.

Но, стоило Элии в сопровождении Нрэна и Злата перешагнуть порог, как иллюзорные птички получили надежду показать себя в дивной тиши, длившейся пару-тройку секунд, пока изрядно отхлебнувший из кубка Лимбер, болтавший с Кэлером и Элтоном, не решил повернуться к двери, чтобы уяснить, на что это так усердно выкатили зенки сынки.

Фонтан 'Алого Заката' вырвался изо рта монарха, щедро окропив всех, находящихся в зоне поражения. Особенно, по закону подлости, действующему не только на людей, но и на богов, повезло самым элегантным лордам: Энтиору и Мелиору соответственно. Джея с Риком и Ноута задело лишь по касательной.

— Эй, ты чего, я ж сегодня уже умывался! — под хоровое гневное шипение вампира и интригана возмутился белобрысый вор, встряхивая мокрой от крепкого вина головой и прижимая к груди самую ценную деталь своего туалета — чудом не пострадавшую широкополую желтую шляпу.

— Ой, папа! — насмешливыми переливами зазвучал голос принцессы Элии. Богиня с изящной грацией вплыла в гостиную в сопровождении двух кавалеров, каждого из которых и по одиночке-то было достаточно для мгновенной кончины от сердечного приступа любого живого создания, при условии наличия у такового мышцы для перекачки крови. — Ты счел моих братьев настолько грязными, что решил неотложно свершить внеочередной ритуал омовения с использованием спиртосодержащих веществ для пущей дезинфекции?