Как должно

— Угу, а мозг свой ты трогал? — хмыкнул Еврей.

— Ахха, чисто срезал, — засмеялся Краевед. Паук пару раз открывал рот, потом закрывал и, наконец, тоже засмеялся.

— Ладно-ладно, тут ты меня сделал.

— Еврей, а ты по горящим углям ходить умеешь? — заинтересовался Гарри.

— Конечно, умею. В этом нет ничего сложного, — пожал плечами тот.

— Научишь?

— А зачем? Мне-то не особо сложно, но тебе для этого придется столько еще выучить и тренироваться.

— Не важно. Я упертый, — ухмыльнулся Гарри.

— Хорошо. Тогда снимай ботинки, — ухмыльнулся Еврей.

— Зачем?! — удивился Гарри.

— А ты думал, я сейчас иду без ботинок просто так?

— Ой, — Гарри только сейчас заметил, что на друге действительно нет обуви.

— Бэй. Да и наблюдательность хромает, — констатировал Еврей.

— Да ладно тебе, по-моему, ему еще рановато, нет? — вступился за Гарри Цыган.

— Он сам захотел, — пожал плечами Еврей.

— Ладно-ладно, снимаю, — Гарри стянул с себя кроссовки.

— Хорошо, а теперь пройдем немного вперед. Чтоб нам всякие доброжелатели не мешали, — Еврей сорвался с места.

Гарри, изобретательно ругаясь про себя, последовал за ним.

— Куда это вы? — крикнул Коба, когда мимо него промчался Еврей.

— Гарри тренировать. Он у меня йогом будет, — крикнул тот, скрываясь в подлеске. За ним широкими прыжками мчался Гарри.

Мальчик прорвался через плотные кусты и увидел, что Еврей медленно идет по поляне. Гарри догнал его.

— Ай! — мальчик наступил на небольшой острый камешек.

— Осторожней надо, — покачал головой Еврей.

— Да иди ты, — беззлобно огрызнулся Гарри. — Хорошо, что дальше?

— Наслаждайся, — ухмыльнулся Еврей.

— Эээ, чем?

— Всем. Деревьями, воздухом, травой под ногами. Почувствуй красоту этих мест. Природа, не тронутая рукой человека — что может быть прекрасней?

— Ну, например, идти в ботинках, — хмыкнул Гарри, наступив на очередной камешек.

— Боль, Гарри — существует лишь в твоей голове. Это просто сигнал о том, что тело повреждено. Игнорируй ее, иначе ничего не достигнешь, — нравоучительно заметил Еврей.

— Гм, ладно, я постараюсь, — нахмурился Гарри.

— И избавляйся от неуверенности в словах. Я не "постараюсь", а пойду и сделаю. Неуверенность в словах порождает неуверенность в мыслях. А это приводит к разброду и шатанию в теле. И в один прекрасный день ты не сможешь заставить себя сделать то, что сделать необходимо, — строго произнес Еврей.

— Хорошо, я сделаю это, — раздраженно поправился Гарри.

— И еще, гаси любые негативные эмоции. Раздражение, злость, ненависть, страх, боль — это разрушает твою силу воли.

— Мне казалось, что злость и ненависть наоборот помогают, — задумчиво произнес Гарри.

— Лишь временно. Они быстро высушивают тебя морально. И остается сухое равнодушие, — покачал головой Еврей.

— А любовь, радость? Их мне можно испытывать? Они не разрушают силу воли?

— Всего должно быть в меру. Равновесие — вот что главное. Эти чувства хороши в определенной мере, но без контроля быстро превращают тебя в раба, наркомана от эмоций, — улыбнулся Еврей.

— И что же тогда остается? Равнодушие?

— Ни в коем случае! Равнодушие сродни лени, и оно погубит тебя быстрее всего. Посмотри на улицы любого современного города. Тысячи равнодушных лиц. Они не готовы прийти на помощь абсолютно незнакомому человеку. Их жизнь — лишь существование и потребление, — спокойно заметил Еврей. — Оглянись вокруг. Мы среди деревьев. И каждое из них куда индивидуальней, чем самый уникальный среди людей. Почувствуй спокойствие их листвы, чистоту ручья, радость оттого, что ты хоть и маленькая частичка этого мира, но можешь ощущать его полноту и законченность.

Гарри как зачарованный следовал за Евреем. Перед ним медленно открывался новый мир. Не быстротечный и суетный, а величавый и древний даже в самых своих скоротечных явлениях.

Раздражение и злость медленно растворились в блистающем спокойствии. Гарри ощутил приятную прохладу травы. Редкие вспышки боли от камней не мешали сосредоточению, это была лишь своеобразная приправа к связи.

Неожиданный щелбан в затылок вывел Гарри из транса.

— Ай, за что?

— А чтобы не терял концентрацию, — ухмыльнулся Еврей.

— Но я же делал всё так, как ты говорил!

— Не ври. Состояние гармонии и транс — это две большие разницы. А ты был именно в трансе.

— Тогда я не понимаю, что от меня требуется, — сдался Гарри.

— Не теряй связи с реальностью — в этом смысл. Ощути жизнь вокруг тебя, но не переставай жить сам. Недостаточно просто чувствовать спокойствие и гармонию, нужно уметь сохранять её "на лету", чтобы даже в пылу жаркой схватки, даже на крыше стоэтажного небоскрёба ты мог почувствовать себя как в этом лесу. В этом смысл. Я помню, как я пришёл к этой мысли.

— И как же? — заинтересовался Гарри.

— Я действительно какое-то время жил в монастыре высоко в горах. Я не принял постриг, но попросил наставников обучить меня началам их философии, и они согласились. Далее последовали месяцы изнурительных тренировок, порой без еды, сна и воды, медитации над пропастью, длившиеся по двенадцать часов. И вот, наконец, финальное испытание. Наставник послал меня найти гармонию в своей душе. Целый месяц я бродил по предгорьям. Наслаждался тишиной, чистотой и красотой. Мне казалось, что вот она — полная гармония. Но меня начал мучить один вопрос, и я вернулся к наставнику, чтобы задать его.

"Учитель, если я могу обрести равновесие и гармонию только в этом месте, разве истинная ли это гармония? Нужны ли медитации, травы, не просто ли это шелуха?" — спросил я его. А этот нехороший человек в ответ засмеялся и заявил, что если я сам дошёл до этой мысли, то дальнейшее обучение бессмысленно — я смогу достигнуть всего сам. Мне больше не нужны подталкивания, человек, сам вступивший на дорогу познания, никогда не сойдёт с неё. В тот же день я попрощался со всеми и ушёл обратно к друзьям. И знаешь главное, что я понял? Все эти медитации, воскурения, благовония — лишь внешний вид, блестяшка, на которую ведётся человек, не могущий постигнуть сути учения. Радостный, он убегает с ущербным неприменимым знанием. А суть в том, что проблем на самом деле не существует. Все эти социальные проблемы не имеют значения, не имеет значения ни смерть, ни жизнь. Главное — равновесие и спокойное продвижение по пути познания к совершенству. Люди, отказавшиеся от знаний — ущербны. Однажды они уйдут, станут тенями, постепенно истончающимися, пока, наконец, не исчезнут совсем. Не стань таким человеком, Гарри, не останавливайся, иди вперёд, — вдохновенно закончил свой рассказ Еврей.

— Гм, ладно, начнём, — Гарри подошёл к вопросу более приземлённо и практично. И позволил своему сознанию вновь поплыть навстречу миру.

Интерлюдия. Новые сведения

— Итак, друзья мои, что вы можете доложить? — Дамблдор оглядел компанию агентов, вновь собравшуюся в его кабинете. Но были не все. Двое в Албании искали следы Волан-де-морта. Вполне успешно: уже была определена область, где тот, вполне вероятно, прятался.

— Команда вместе с Гарри направляется в Италию. Также мальчика взялся обучать Еврей. Он учит его смеси из восточных философских течений и тренирует его тело, — доложил один из агентов.

— Еврей под контролем? Джаред? — нахмурился Дамблдор.

— Вот с этим возникли некоторые... накладки, — встал высокий агент. — Я пытался взять его под контроль. Щитов на нем нет, но все мои установки уходят в пустоту. Впервые сталкиваюсь с подобной защитой.

— Хм, возможно, тут просто другой склад ума, нежели тот, с которым мы привыкли работать. Еврей из Сингапура, насколько я понял, да еще и философией увлекается, так что это не удивительно, что необходимые нам установки находятся в другом месте. Придется работать перебором, Джаред, — нахмурившись, пояснил Дамблдор. — А что у нас с освобождением Блэка?

— В министерстве почва подготовлена. Стоит только раскрыть Петтигрю, и Сириус окажется на свободе в течение трех дней, — ухмыльнулся светловолосый агент.

— Прекрасно. Думаю, через полгода начнем, — кивнул Дамблдор. — Можете быть свободны.

Агенты встали и, почти синхронно кивнув, покинули кабинет.

Подпись автора

Я верю в честность президента

И в неподкупность постовых,

В заботу банка о клиентах...

В русалок верю, в домовых...

+15.

.

.

Профиль KarLaeda

Вебсайт http://vkontakte.ru/id53742515

..

1602.03.2013 22:13

Автор: KarLaeda

Сокровище Форума

Должность:

Сообщений: 366

Уважение: +501

Позитив: +115

Откуда: г. Ристайл

Пол: Мужской

Награды:

Именная тема:

Провел на форуме:

11 дней 7 часов

Зарегистрирован: 08.10.2009

Последний визит:

08.08.2013 14:08

Глава пятнадцатая. Übermensch

Гарри медленно крался между огромных деревьев. Еврей дал ему задание — найти его. Мальчик постоянно озирался, ища хоть какие-нибудь зацепки и одновременно следя, чтобы вдруг сзади не прилетел подзатыльник от хитрого учителя.

Гарри пытался "раствориться в мире", как и учил его Еврей, но получалось плохо. Он был слишком напряжён.

— Ай! — в голову Гарри прилетел небольшой камешек.

Мальчик посмотрел вверх и увидел на ветке весело ухмыляющегося Еврея.

— Опять не смог найти, — заметил тот, взвешивая в руке другой камушек. Но в этот раз Гарри был готов и увернулся от снаряда.

— Хоть чему-то ты научился, — съязвил Еврей и спрыгнул вниз. — Сможешь вывести нас к остальным?

— Да, — уверенно заявил Гарри.

— Тогда веди, — пожал плечами Еврей.

Мальчик быстро оглядел окрестности, ища ориентиры. Определив, где они находятся, он двинулся в сторону движения остальных парней.

Шли недолго: через десять минут они оказались на временной стоянке группы.

— О, наши бегуны вдруг решили вернуться, — шутливо поприветствовал их Коба.

— А я уж думал, мы поедем без них. Обрадовался, — с поддельной грустью заявил Краевед.

— Ах-ха-ха! Шутники, однако! — картинно приложив ладонь к груди, Еврей задрал голову и фальшиво засмеялся.

— Ладно уж, коли все в сборе, можно и идти, — хмыкнул Коба.

Все быстро похватали свои рюкзаки. Все, кроме Паука. Тот, как всегда, что-то быстро писал в своей тетрадке.

— Паук, мы скоро тебя в Черепаху переименуем, — мрачно заметил Цыган.

— Сейчас-сейчас, — быстро захлопнув тетрадь, Паук тоже схватился за рюкзак.— Чего стоим, кого ждём?

Группа двинулась вперёд. До границы оставалось ещё несколько дней пути.

— Слушай, а что ты постоянно пишешь? Книгу сочиняешь для потомков? — поравнявшись с Пауком, поинтересовался Гарри.

— Нет, когда раздавали писательский талант, я стоял в конце очереди. Я решаю кое-какие задачки. Физика, математика, химия, иногда на генетику. Чтобы не дать мозгу совсем заржаветь, — объяснил тот.

— А меня можешь научить? — тут же спросил Гарри.

— Чему?

— Всему.

— Экий жадный паренёк! Парни, — крикнул Паук, — слыхали, Воробей хочет научиться всему!

— А ты пару книжек для него зажилил? — насмешливо спросил Краевед.

— Я-то нет. Но если я буду его учить, то и ты будешь его учить. Языкам.

— Быстрый ты! — возмутился Цыган. — А Воробья спросить не забыл, чудовище?

— Ты ж не против? — быстро осведомился Паук.

— Нет. Я бы и у Цыгана кой-чему подучился, — хитро ухмыльнулся Гарри.

— Это чему, например? — нахмурился тот.

— Маскировке, например.

— Итак, языки, точные науки, маскировка, плюс боевые искусства и паркур. Übermensch, мать вашу, Übermensch, — подвёл итог Краевед. — Коба, а ты что-нибудь брать будешь?

— Я, пожалуй, пас.

— Тогда с тебя история! — крикнул Еврей. — А то кисло совсем.

— Да, да! — поддержали эту идею остальные.

— И про что же вам рассказать историю, детки? — ухмыльнулся Коба.

— Голосую за Францию тринадцатого века, — заметил Краевед.

— Патриот ты, — хмыкнул Еврей. — Древний Рим.

— Тоже Рим, — поддержал Цыган.

— Троянская война, — встрял Паук.

— Давайте Рим, — закончил Гарри.

— Рим так Рим, — пожал плечами Коба. — Откуда зачинать?

— Голосую за кампанию Цезаря в Галлии, — опять встрял Краевед.

— Чёрт, он везде свою родину откопает. Ладно уж, подавись. Галлия, — вздохнул Еврей.

Остальные молча закивали.

— Хорошо, — пожал плечами Коба. — Дело было в пятьдесят восьмом году до нашей эры. Началось всё с массовых переселений — сначала гельвитов, потом набегов германцев...

Коба, всё больше и больше распаляясь, описывал события многовековой давности. Он принадлежал к тому редкому типу людей, которые не только хорошо знают историю, но и могут её красиво подать. Каждое историческое событие в его устах превращалось в захватывающее приключение. Герои древности, античные мыслители из букв в учебнике превращались в живых людей, которые когда-то давно жили, смеялись, плакали, любили и умирали. Каждая битва превращалась в обширное батальное полотно, на котором умирали не точки на тактической карте, а настоящие, живые люди.

Они шли и слушали. Коба не просто рассказывал то, что написано в любом учебнике истории. Он добавлял легенды, истории, анекдоты и байки с персонажами рассказываемой истории и многое другое. При этом каждое его повествование выходило как небольшой, но очень хороший сборник маленьких рассказов.

Километры под ногами летели незаметно. Витки истории ложились друг на друга и, плотно прилегая друг к другу, создавали единую канву, единую картину. Возможно, рассказ Кобы был чрезмерно эмоционален, ему не хватало того, чем так гордятся историки — объективности и нейтрального взгляда на прошлое. Но он умел завлечь своими историями, а уж это у нормальных историков получалось довольно-таки редко.

За весёлой болтовнёй время пролетело незаметно. Вскоре свечерело. Темнота надвинулась внезапно — будто свет выключили. Друзья прошагали до почти непроглядной темени и только после этого устроились на привал.

Еврей забрался на дерево. Краевед нашёл кучу листвы и радостно завалился в неё. Остальным оказалось вполне комфортно и на траве.

Гарри сладко потянулся, расслабил ноющие мышцы и провалился в сон. Последнее время он очень хорошо спал. Да и вообще, раздражённость и нервозность последних месяцев у Дурслей спала. То ли помогли занятия с Евреем, то ли главная нервотрёпка — тётя — исчезла из жизни, то ли всё вместе, но Гарри стал гораздо спокойней.

* * *

— Подъём!

Гарри кто-то затряс за плечо. Мальчик попытался потмахиваться кулаками, но все удары ушли в "молоко".

— Еврей, мать твою копать, что ты творишь?! — продрав глаза, спросил Гарри. Оглядевшись, он заметил, что ещё стоят сумерки, а это, в свою очередь, значило, что подняли его очень рано.

— Тише ты, остальные-то спят, — хитро заявил Еврей.

— Сколько я спал? — мрачно спросил Гарри, поднимаясь на ноги.

— Навскидку часов пять.

— Пять?!

— Целых пять, прошу заметить. Ладно, отойдём от лагеря.