Камешек на весах. Главы 01-19

Тильен попытался вцепиться мне в горло. Глаза его, при этом, были совершенно бешеными. Он явно не понимал, где находится и что происходит вокруг.

А я не понимал, что произошло с Тильеном. Не понимал, но должен был что-то сделать.

Моя ладонь жестко, наотмашь хлестнула по щеке Тильена. Его голова мотнулась, как привязанная на ниточке. Еще один удар. И еще. Из разбитой губы кошена закапала кровь. Но глаза его, наконец, снова стали глазами мыслящего существа.

Я приблизил свое лицо вплотную к лицу Тильена и прорычал:

— Ты что творишь, сученок? Вниз собрался? — мне не приходилось играть ярость, я еле сдерживался, чтобы не ударить его еще раз, выбивая из головы остатки дури.

— Мне тоже жаль Ильнура, но ему уже ничем не поможешь! Он умер, понимаешь? Умер! Ты тоже хочешь сдохнуть? У тебя еще будет такая возможность! Но лучше, если ты это сделаешь с пользой для всего отряда, а не для того, чтобы превратиться в испражнения этих тварей!

Я перегнул Тильена через ветку, заставив смотреть на беснующихся внизу псов. Держал, пока его тело не стала бить частая дрожь.

— Ну что, хочешь вниз? — я снова поднял его и теперь смотрел прямо в глаза.

Ответом было отчаянное мотание головой.

— Ты понял все, что я сказал?

Столь же отчаянное кивание в ответ.

— Он был мне как брат... Больше, чем брат... — прошептал Тильен. — Он несколько раз спасал мне жизнь... А я — не уберег...

Я отпустил Тильена и обессиленно прислонился к ветке.

"Ясно... Не смотря на весь свой боевой опыт, ты впервые потерял в бою близкого друга... Но ты терпи, воин, терпи. Это война, а она никогда не бывает без потерь. И не всегда на войне убиваешь ты. Иногда убивают тебя. Или твоих друзей, что гораздо страшнее. Я знаю, сам прошел через это. И ты пройдешь. И либо справишься с этим, либо, сломавшись, умрешь. Третьего не дано. Поэтому, терпи, воин. Терпи". Мне было жаль Тильена. По большому счету, он был ни в чем не виноват. Мне приходилось видеть, как в подобных ситуациях ломались самые опытные и закаленные бойцы. Вот и он сломался. Но показать Тильену свою жалость я не мог. Сейчас от него зависела не только его собственная жизнь, но и жизни остальных членов отряда.

И еще мне было безумно жаль Ильнура. Отличный воин, прошедший через множество схваток с настоящим врагом и выживший при этом, так глупо погиб на зубах этих тварей. Но, к сожалению, смерть очень часто бывает вот такой, глупой и бессмысленной. И даже самый лучший солдат не застрахован от нее.

Неожиданно дерево, на котором мы укрылись, ощутимо вздрогнуло.

Я посмотрел вниз и остолбенел. Шальвы, уже покончившие с телом Ильнура, теперь ожесточено рвали лапами ствол дерева. Из-под их когтей во все стороны веером разлетались щепки. Судя по той скорости, с которой истончался ствол, нам оставалось всего несколько минут, а затем дерево рухнет.

— Игорь! — голос лорда Райно вырвал меня из оцепенения, — Игорь, нужно что-то делать, иначе нам конец!

То, что нужно что-то делать, мне было ясно и без подсказок лорда Райно. Знать бы только — что?

— Командир!

Я обернулся. Возле меня на ветке сидел Тильен и что-то пытался мне сказать.

— Тильен, погоди, сейчас надо думать, как выбираться отсюда.

— Командир, я знаю, что делать!

— Что? — мне показалось, что я ослышался, — Что ты сказал?

— Я знаю, как нам выбраться!

Я внимательно посмотрел на него. Лицо и глаза уже вполне нормальные, значит, действительно может соображать и сказать что-то полезное.

— Говори! Только очень быстро, у нас почти нет времени.

Дерево содрогалось все сильнее и сильнее. По самым смелым прикидкам, ему оставалось держаться минуты две, не больше.

— Мне нужно по несколько капель крови каждого, кто здесь находится! — сказал Тильен, перекрикивая рычание шальвов и треск разрываемой древесины.

— Зачем?

— Для обряда! Я попробую попросить помощи у леса!

— Попробуешь? Тильен, у нас нет времени на то, чтобы пробовать!

— Командир, — голос кошена начал срываться от крика, — Я знаю, как это делается! У меня получится!

Рискнуть? Довериться ему? А разве, у нас есть выбор? Тем более что Тильен маг. Как он говорил — маг леса. Ну что ж, тогда ему и карты в руки! Заодно и посмотрим, что это за магия такая?

— Действуй, Тильен!

Кошен достал из складок плаща походную чашу. Вынул нож и полоснул себя по запястью. Несколько алых капель упали на дно чаши.

— Теперь ты, командир!

Я взял протянутый нож, и моя кровь смешалась с кровью Тильена.

Через минуту в чаше оказалась кровь всех членов отряда.

— В какой стороне пик Кондора? — обернулся ко мне Тильен.

Я махнул рукой, указывая направление.

Кошен выпрямился на ветке, вытянул вперед руку с чашей и запел странную песню на неизвестном мне языке.

Прошло несколько мгновений и кровь в чаше вспыхнула прозрачным огнем. И вместе с этим, ветви окружающих деревьев потянулись друг к другу, сплетаясь в сплошную дорогу. Дорогу, ведущую к пику Кондора.

Тильен покачнулся и начал заваливаться на бок. Я подхватил его.

— Дорога будет существовать до тех пор, пока горит огонь в чаше, — голос Тильена был слаб, и мне пришлось наклониться к нему как можно ближе, — Нужно спешить...

— Лорд!

— Я здесь, командир, — лорд Райно перехватил у меня Тильена.

— Понесете его. Следите за тем, чтобы чаша не выпала из его рук.

— Бегом за мной!

Я подхватил на руки Татьяну и побежал по живой дороге. Не знаю, как долго будет гореть огонь Тильена, но для нас жизненно важно преодолеть за это время максимально возможное расстояние.

Подгонять никого не приходилось. Все понимали, что наши жизни сейчас напрямую зависят от скорости. Даже мэтр Чардаш несся вперед, как лось — не разбирая дороги и ломая торчащие ветки.

— Лорд, — на бегу я обратился к рыцарю, — Кто такие, черт побери, эти шальвы? И почему они всех так напугали?

— Шальвы, — лорд, опытный воин, старался говорить экономно, чтобы не сбить дыхание, — это боевые псы жегезинов. Магические животные, созданные в их лабораториях. Неутомимы, бесстрашны, могут длительное время обходиться без пищи, обладают великолепным чутьем, способны идти по самому слабому следу. Невероятно сильны и очень быстры. Плюс ко всему, практически неуничтожимы. Боятся только самых мощных заклинаний и оружия, в котором есть примеси мергола.

— Понятно, идеальные боевые машины, — сказал я, выслушав ответ, — Но, если это собаки жегезинов, значит и они сами где-то поблизости?

— Нет, — рыцарь отрицательно качнул головой, — После войны жегезины уничтожили шальвов. Слишком опасными они оказались даже для собственных хозяев. О шальвах не слышали уже больше двадцати лет

— Откуда тогда взялись эти?

— Не знаю, видимо выжившая стая. Облюбовали себе охотничий уголок, а мы случайно оказались на их пути.

На бегу я бросил взгляд вниз. Шальвы, вовсе не планирующие оставаться без ужина, бежали под нами, то и дело кося углями глаз на строптивую добычу. Они прекрасно понимали, что рано или поздно мы все равно окажемся на их пиршественном столе.

— Таня, можно как-то их задержать? — спросил я Татьяну, сидевшую на моих руках. — Не знаю, может ямы какие-нибудь у них на пути вырыть, чтоб провалились, или еще чего-нибудь? Вы же маги, вам виднее!

— Не получится, Игорь, — отозвалась Татьяна. — В лесу, да еще на бегу — не получится. Большие ямы не сделать — деревья мешают, да и сами можем в них провалиться, вместе с деревом, а маленькие их не задержат. Можно было бы создать здесь болото, но на большое у нас просто не хватит сил, а маленькое задержит только часть шальвов.

Понятно... Оставалось только бежать и думать о том, сколько еще продержится огонь в чаше? Этот вопрос был сейчас самым важным для каждого из нас. О том, что будем делать, когда он погаснет, старались не думать. Потому, что другого пути, кроме как спуститься вниз и принять последний, совершенно безнадежный бой, у нас не было.

Бежать по мосту, сплетенному из ветвей деревьев, это, я вам скажу, то еще удовольствие. Под ногами все качается, и каждую секунду думаешь, что вот сейчас не точно поставишь ногу и все — мгновение падения вниз, а потом горячее дыхание Зверя и клыки, сжимающиеся на шее.

"Маугли, блин", — думал я на бегу, крепче прижимая к себе Татьяну. "Сейчас бы наклониться, схватить пса, бегущего внизу, да ножом по хвосту".

"Ага, только смотри, как бы этот пес не отхватил тебе руку. Вместе с головой", — тут же приходила новая мысль.

* * *

Все произошло одновременно и, как всегда, неожиданно. В последний раз мигнув, огонь, горевший в чаше, погас. Мы, налетая друг на друга, и, каждую секунду, рискуя упасть на землю, остановились.

Лес кончился. Впереди, мерцая в лунном свете, несла свои воды река.

ГЛАВА 13

Дерево, на котором мы оказались, росло почти у самой воды.

— Милорд, — лорд Райно тронул меня за плечо, обращая на себя внимание.

Я с трудом отвел взгляд от реки. Похоже, наше путешествие закончилось, едва успев начаться. Единственное, что еще хоть как-то согревало мою душу — это "дракон", чья рукоять торчала над моим плечом. Я был уверен, что перед ним не устоят даже шальвы, и собирался как можно дороже продать наши жизни.

— Что, лорд Райно, похоже, здесь мы примем последний бой, — я криво усмехнулся, — Обидно, черт побери! Шли освобождать целый мир, готовились сражаться с Демонами, а сдохнем на зубах у этих шавок!

Под нашим деревом снова собралась стая. Шальвы, понявшие, что добыча больше не убегает, вновь начали рвать когтями древесину.

— Нет, нет, милорд, — рыцарь отнюдь не казался обреченным. Напротив, в его глазах загорелся огонек надежды, — У нас есть шанс спастись!

Я еще раз, теперь уже внимательнее, посмотрел на рыцаря.

— Лорд, не тяните! Если знаете, что делать, то говорите скорее. Много времени нам не дадут!

— Дело в том, — рыцарь, наконец, перешел к сути, — что шальвы панически боятся воды. Почти как кошки. Да, собственно, почему как? — сам себе задал вопрос лорд Райно и тут же ответил на него, — Шальвы — это магическая помесь нескольких животных, в том числе и больших кошек. Жегезины, создавая этих тварей, не только совместили в одном теле несколько разных зверей, но и усилили их свойства и возможности. Вот хотя бы их когти. Ни у одного другого животного нет таких.

Я невольно еще раз посмотрел вниз. Да уж, коготки шальвов внушали уважение. Стоило только взглянуть на летящие во все стороны ошметки дерева, чтобы понять, что создавая этих монстров, жегезины постарались на славу.

— От кошек шальвам досталась и неприязнь к воде, — продолжал тем временем объяснение лорд Райно, — А магически усиленная, эта их особенность превратилась в настоящую водобоязнь.

— Так чего же ждут наши маги? — перебил я рыцаря. — У них же есть в арсенале заклинания магии воды! Дождь, ледяные копья, да много всего! А мы тут бегаем по деревьям, блин, как Маугли, какие-то!

Я уже открыл рот, чтобы позвать мэтра Чардаша и Татьяну, но лорд Райно меня остановил.

— Не спешите, милорд, дослушайте! Если бы все было так просто, шальвы никогда не обрели бы столь грозную славу. Хватило бы одного мага, чтобы разогнать их, как зайцев. Но все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Магия воды не страшна шальвам. Дождь они даже не заметят! Он будет им не приятен, но не более. Заставить их отступить он не сможет. Ледяные копья не причинят им ни малейшего вреда, как и любое боевое заклинание. Я ведь говорил вам о том, что боевая магия на шальвов практически не действует. Что же касается воды, то шальвы боятся только по-настоящему крупных водоемов, понимаете? Какой-то там дождь, пусть даже и самый сильный, или падающие с неба куски льда — для шальвов просто досадная мелочь! Река, озеро, море — вот что может их остановить! Ни один шальв не осмелится приблизиться к большому водоему!

— То есть, — я подхватил мысль рыцаря, — вы хотите сказать, что если мы сумеем добраться до воды, то спасемся? Шальвы не полезут за нами в реку?

— Именно!

Это был выход! Это был наш единственный выход из сложившейся ситуации! Я, без преувеличения, почувствовал себя так, как, наверное, чувствует приговоренный к смерти, которому, уже накинув на шею петлю, вдруг объявляют о помиловании.

— Отряд, слушай мою команду! — мой голос на миг заглушил рычание шальвов и скрежет их когтей.

— Всем немедленно подняться как можно выше. Как только дерево начнет падать, быть готовыми перебраться на безопасную сторону. При падении, держаться за ветки как можно крепче. По моей команде оттолкнуться и отпрыгнуть от дерева на максимальное расстояние. После падения немедленно бежать к воде. Шальвы туда не полезут. Вперед!

Последняя команда прозвучала уже в спины. Люди и кошены, получившие надежду, карабкались по веткам, как обезьяны, стремясь забраться как можно выше. Наверно, это было бы смешно, если бы внизу не ярилась черная смерть.

Как стая птиц, рассевшись на ветвях дерева, все ждали, когда шальвы закончат свою страшную работу. Не знаю, о чем думали в эти мгновения остальные, я же молился о том, чтобы все прошло гладко, чтобы никто, не приведи Творец, не повредил при падении руку или ногу. Для раненого это означало смерть. Спасти его было бы не в наших силах.

Наверно, кто-то может возразить словами пословицы: "Сам погибай, а товарища выручай". Мудрость этих слов бесспорна. Но, к сожалению, на войне действует другая мудрость. И ее жестокая правда говорит о том, что жизнь одного члена отряда ничто по сравнению с жизнями всех и выполнением боевой задачи.

Именно поэтому, слушая, как жалобно трещит под когтями обезумевших от вида добычи тварей дерево, я молил всех богов, которых знал, о том, чтобы нам не пришлось оплакивать еще одну потерю.

Наконец, в последний раз качнувшись, дерево с оглушительным треском начало заваливаться на бок и все быстрее и быстрее падать на землю.

Нам очень повезло — дерево падало в сторону реки. Мэтр Чардаш и один из кошенов, оказавшиеся на заваливающейся стороне, как две белки — быстро и ловко — перескочили на безопасное место. От кошена я другого и не ожидал, для него деревья — дом родной, а мэтр меня приятно удивил. В который раз убедился, что непосредственно тебе угрожающая опасность — самый лучший учитель. Если так пойдет и дальше, то очень скоро наш волшебник станет неплохим бойцом.

— Приготовились! — я кричал, стараясь, чтобы меня услышали за треском падающего дерева.

Шальвы, уже предвкушавшие сытный ужин, порскнули во все стороны от рушащегося исполина. Умные твари! А как было бы здорово, если бы парочку из них придавило!

Все, пора! До земли уже метра три, не больше.

— Прыжок! — бешено заорал я, надеясь, что никто не замешкается и не упадет на землю вместе с многотонной громадиной.

Рядом со мной плавно приземлилась Татьяна. Ну, за нее с мэтром можно было и не переживать. Для мага падение с такой высоты — так, развлечение перед сном. Меня и самого научили падать, не боясь расшибиться.