Камешек на весах. Главы 01-19

Две черные, неразличимые на фоне окружающей тьмы фигуры, бесшумно скользнули вниз, подбираясь к часовому. Сценарий давно и прочно был нами отработан, и каких-либо затруднений возникнуть не могло по определению. Но, как говорится: "Человек предполагает, а Бог располагает". Совершенно неожиданно под моей ногой звонко, как выстрел, треснула промерзлая насквозь ветка. Мы, как подкошенные, рухнули на землю.

Часовой, услышавший звук ломающейся ветки, встрепенулся и рванул с плеча автомат. В тишине громко щелкнул флажок предохранителя, а затем, загоняя патрон в патронник, лязгнул затвор.

— Эй, кто тама? Истой, моя стрелять будит! — с непередаваемым средне-азиатским акцентом выдал часовой, всматриваясь в темноту.

Само собой, на том месте, куда смотрел часовой, нас уже не было. Быстро перебирая локтями и коленями, мы с Жилой отползали в сторону.

— Кто тама? Вихади, а то моя будит стрелять! — не унимался часовой.

А вот этого нам совсем не нужно. Выстрелит сдуру, и через минуту здесь будет куча солдатиков с автоматами, мечтающих сделать один-единственный меткий выстрел и на целых десять суток уехать домой, подальше от опостылевшей службы.

— Ми-и-и-у... — это Жила не придумал ничего лучше, чем изобразить из себя кота, решившего ночью прогуляться по территории поста. Но, самое удивительное — это сработало! Нормальный часовой подумал бы: ну что здесь делать коту, если поблизости нет ни какого жилья? Но местные морозы, похоже, совершенно выстудили мозги сыну знойных урюковых республик, поэтому такая простая мысль ему в голову не пришла.

— Ай, шайтан, твоя маму! Ичтоб у тебе рога отвалиль...

На этом поток ругательств иссяк, потому что Жила, появившийся позади часового, на несколько минут погрузил его в крепкий здоровый сон.

Еще через несколько минут операция "Пузырь" была успешно завершена. Об этом свидетельствовали шесть полных, рассованных по карманам бутылок, выдранная с корнем и теперь висящая на одном честном слове крышка технологического люка, и сделанная фломастером аккуратная надпись на фюзеляже: "Самолет взорван террористами! С Новым годом!"

Праздник, в итоге, удался. Общага гудела всю ночь напролет, и все упились до такого состояния, что вряд ли смогли бы потом вспомнить, кто именно принес спирт.

... Уже много позже мы, по большому секрету, узнали, что на следующий день к начальнику учебки приезжал разъяренный командир летунов, требовавший найти и примерно наказать "террористов". Летный полкан прекрасно знал, кто обитает у него под боком, и сомнений по поводу того, откуда могли взяться "террористы", столь качественно продемонстрировавшие свою прыть, у него не возникло.

Начальник учебки, золотой мужик, прекрасно понявший истинную цель новогоднего визита своих орлов на аэродром, не моргнув глазом ответил, что его бойцы сдавали зачет по снятию часовых в условиях, максимально приближенных к боевым, и не его вина, что аэродром оказался самым подходящим для сдачи зачета объектом.

Когда же полковник задал вопрос, что было бы, если бы его солдатики, в полном соответствии с "Уставом караульной службы", перестреляли "диверсантов", начальник учебки ответил:

— Вы уж извините, товарищ полковник, но чтобы подстрелить моих орлов, у ваших солдатиков еще стрелялки не выросли!

На этой фразе разговор был закончен.

* * *

Именно этот случай почему-то вспомнился мне, пока пиво, шипя и пенясь, переливалось из бочонка в подставленные кружки.

А пиво, действительно, оказалось знатным. Я не мог не согласиться со словами Мори насчет того, что такого мне еще не приходилось пробовать ни разу в жизни. Холодное, густое, с легкой горчинкой, оно приятно пощипывало горло и, казалось, действительно, наполняло тело силой.

— Ух, хорошо! — крякнул Мори, вытирая пену с роскошных усов. — Теперь, стал-быть, и о деле можно поговорить.

Ну, что ж, действительно — пора. Сидя у костра и смакуя великолепное пиво Мори, к цели мы не приблизимся ни на шаг.

— Два дня тому, был у нас гонец от короля, — начал сержант. — Наказывал, стал-быть, внимательно наблюдать за тропой. Сказал, что на к нам может выйти отряд — три человека и трое кошенов, и отряд этот, если появится, надлежит встретить и немедленно, стал-быть, проводить к Его Величеству.

Мори, цепким взглядом опытного воина, посмотрел на меня и продолжил.

— Парни мои заприметили вас уже давненько, да все понять не могли, о вас ли говорил гонец? Людей у вас в отряде оказалось побольше, а кошенов — поменьше.

— Все правильно, Мори, — ответил я на невысказанный вопрос гральга. — Гонец говорил о нас.

Я коротко пересказал воину историю наших приключений с момента высадки на Тарн, не забыв упомянуть и про погибших проводников, которые должны были нас встретить.

— Вон оно как... — задумчиво протянул сержант. — Тогда понятно... С шальвами не забалуешь. Приходилось мне с ними встречаться, еще тогда, в войну. До сих пор не пойму, как выжить удалось?

Гральг ненадолго замолчал, вспоминая о чем-то своем.

— Ребят, конечно, жалко, да что уж теперь? — продолжил он, очнувшись от воспоминаний. — Времена сейчас такие — каждый день кто-то погибает. И сколько этому еще продолжаться — одному Творцу известно. Да только он ведь не ответит, сколько не спрашивай.

— Творец создает наше будущее нашими же руками, дружище, — сказал я. — А мы уж постараемся, что бы в этом будущем не было места ни шальвам, ни их хозяевам.

Нужно отдать Мори должное — он прекрасно умел читать между строк, и понимать истинный смысл произнесенных слов.

Глаза сержанта загорелись. Он, очень хотел узнать побольше об отряде и нашей цели, слишком уж многообещающе прозвучали мои слова, но привычка к дисциплине и субординации, все-таки, пересилила и вопросы умерли на его губах, не успев родиться.

Мори мне нравился. За годы не самой легкой и безопасной службы я научился разбираться в людях и почти наверняка мог сказать, немного пообщавшись с любым человеком, стоит ли иметь с ним дело. И в большинстве случаев я оказывался прав. Конечно, большинство профессиональных психологов, с дипломами солидных учебных заведений, не согласились бы с моими интуитивными выводами, сочтя их дилетантством. Но, дело в том, что эти люди большую часть своей жизни провели в тиши уютных кабинетов, зарабатывая неплохие деньги копаясь в душах таких же как и они сами, обычных людей. И кровь им приходилось видеть, в лучшем случае, в кино, я же учился психологии на войне, совершенно в других условиях, нежели гражданские психологи. А война, зачастую, учит лучше любого университета. Потому что наказанием за невыученный урок, за не сданный экзамен, на войне бывает не двойка в зачетке, а твоя собственная жизнь и жизни тех, за кого ты несешь ответственность. Наверно, я был не самым плохим учеником, потому что и мои бойцы и я сам, всегда возвращались живыми. За исключением последнего моего задания.

Возвращаясь к Мори, скажу: несмотря на его испуг при виде Гриши, гральг показался мне настоящим воином, надежным и крепким, как окружающие нас горы. С таким бойцом за спиной я, не задумываясь, пошел бы в любой, даже самый сложный рейд.

Я вопросительно посмотрел на лорда Райно. Все-таки, он знаком с гральгом гораздо дольше и лучше чем я. Рыцарь ответил мне еле заметным утвердительным кивком головы.

Ну, что ж, если лорд Райно считает так же, как и я, значит, так тому и быть.

— Мори, дружище, — сказал я сержанту. — Сейчас я не могу тебе рассказать всего. Возможно, если сочтет нужным, это сделает король Тангорд. Скажу лишь, что мы идем в Милеран. Идем, чтобы немножко обидеть Демонов. Возможно, после этой обиды им и жить-то не захочется.

Именно поэтому, нам необходимо как можно быстрее попасть к Тангорду. Его величество обещал помочь нам припасами и оружием, а так же выделить своих воинов в отряд.

Мори молча выслушал меня, и его глаза разгорелись еще сильнее.

— Кого Тангорд хочет отправить с вами? — от волнения голос сержанта стал хриплым.

— Пятерых бойцов из Первого Грозного — ответил лорд Райно.

— Ого! — одобрительно качнул головой сержант. — Его Величество не мелочится! Но, — тут его глазки хитро блеснули, — мне кажется, что для вас это не лучший вариант.

— Поясни, — заинтересовался я.

— Первый Грозный — серьезная сила, — сказал Мори. — Штурмовики, тяжелая пехота! Да вот, стал-быть, беда какая: все их таланты в полной мере проявляются на поле боя. Вот там — да, там они — лучшие! Но вы-то, как я понимаю, не воевать идете? Для такого дела вас слишком мало. Значит, стал-быть, что? Значит задача у вас другая! И с открытым столкновением с войсками Демонов не связанная. Правильно я, стал-быть, рассуждаю?

— Ну, допустим, — улыбнулся я. — Продолжай.

— Вот! — Мори многозначительно поднял вверх палец. — Если я прав, то простая пехота для этого дела вам не подойдет. Они ж, стал-быть, даже ходить тихо не умеют! Доспехами греметь будут так, что глухой за десять километров услышит! Нет, тут надо кого-то другого!

— Например? — я уже давно понял, куда клонит этот хитрован, и не ошибся.

Мори наклонился ко мне и, глядя на меня преданным собачьим взглядом, сказал:

— Слушай, Игорь, ну зачем тебе, стал-быть, обуза нужна? Нет, рубаки в Первом Грозном, конечно, отменные, кто ж спорит? Да только каждый из моих парней, стал-быть, двоих, а то и троих легионеров стоит! А уж если надо тихонечко забраться куда-нибудь, или там, к примеру, разведать что-то — так тут нам вообще равных нет!

Сержант на секунду прервался, глотнул из кружки и закончил:

— Короче, Игорь, будь другом, попроси короля, чтоб нас с тобой отправил, а? Засиделись мы тут, сил нет! Хочется, стал-быть, настоящего дела, чтоб Демонюкам поганым долго потом икалось! Поговори, тебе он не откажет, а мы уж не подведем!

Мори замолчал. На несколько минут в пещере установилась тишина, даже Гриша перестал греметь шлемом. Потом заговорил лорд Райно.

— А ведь Мори прав, милорд. В нашем деле он и его ребята будут полезнее, чем весь Первый Грозный в полном составе!

Конечно, прав, кто ж спорит? Вот только как отнесется к такой просьбе король Тангорд? Ну да, как говорится, попытка — не пытка!

— Хорошо, сержант, — я принял решение и собирался во чтобы то ни стало добиться его претворения в жизнь. — Обещаю, что поговорю с королем и постараюсь его убедить. В конце концов, возглавляю отряд я, и мне решать, кто лучше подойдет для этого дела. Но, — я не мог не предупредить его об этом, — хочу, чтобы ты знал — шанс на то, что мы успешно выполним задачу и вернемся — не слишком велик.

Да уж, если я рассчитывал напугать гральга этими словами, то очень сильно ошибся. Получилось как раз наоборот. Сержант засиял, как начищенная бляха на ремне у солдата-первогодка и гордо пробасил:

— Да чтоб разведка трудностей испугалась? Никогда такого, стал-быть, не бывало! Пусть Демоны боятся, а мы уж их так напугаем, что долго помнить будут! Да мы их...

Я успокаивающе поднял руки.

— Все, Мори, все! Давай лучше вернемся к нашему делу. Как нам попасть к королю?

Сержант, чьи радужные мечты я прервал, даже не сразу сообразил, о чем я его спрашиваю. Но, потом, собравшись и снова став серьезным, ответил.

— Да здесь-то, как раз, все просто. Одних вас я, стал-быть, отправить не могу, в наших лабиринтах вы дорогу не найдете, заблудитесь. Потому проводник вам нужен. Я бы выделил, да смысла нет. Мы же тут последний день сегодня отдыхаем, ночью уже смена придет. Вот утром, стал-быть, и отправимся. Идти-то недалеко, к вечеру уже в Торвейне будем. А там я вас и к Тангорду отведу. Мы с ним старые друзья, не смотри, что он король, а я — простой сержант.

Да уж, сержант наш не прост, ох как не прост, если у него в друзьях целый король ходит. Но план, им предложенный, был хорош. Действительно, идти одним — можно так заблудиться, что потом нас и сами гральги не найдут. А брать проводника из группы Мори, в которой всего-то пять бойцов — очень не хотелось. До прихода смены еще много времени, и кто знает, что может произойти за это время? Вполне может возникнуть ситуация, когда каждый боец будет на счету. Да и нам отдохнуть не помешает, дорога по тропе над пропастью вымотала всех. Поэтому возражать никто не стал.

* * *

Остаток дня прошел за разговорами и воспоминаниями о былых подвигах лорда Райно и Мори. Но, если рыцарь рассказывал о себе достаточно скромно, то Мори заливался соловьем. Он оказался большим весельчаком и мастером рассказывать различные истории как из своей, богатой приключениями жизни, так и из жизней своих друзей, коих у него оказалось великое множество.

Свои истории, даже совсем, на первый взгляд, не смешные, Мори умудрялся рассказывать так, что под конец дня мне стало казаться, что стены пещеры, все-таки, не выдержат сотрясающего их хохота и вот-вот рухнут нам на головы. К счастью, камень оказался крепким.

Возможно, я был не прав, и не стоило позволять отряду так сильно расслабляться. Но события последних дней, произошедшие с нами после прибытия на Тарн, слишком давили нам на плечи. А лучшего способа избавиться от подобного груза, чем дружеские посиделки, еще не придумали. Поэтому я лишь махнул рукой, когда относительно культурное и цивилизованное пивопитие постепенно переросло в бурную попойку.

Пиво лилось рекой. Мори, действительно, как и говорил, практически не пьянел, только его хитрые глазки с каждой новой кружкой начинали блестеть все хитрее. Да и на людей, честно говоря, оно действовало не сильно. Пиво было очень вкусным, но не настолько крепким, чтобы свалить нас с ног.

А вот на кошенов пиво подействовало очень сильно. Через пару часов после начала застолья что Тильен, что Улис, были пьяны, что называется в умат. Но при этом они с завидным постоянством подставляли свои кружки для все новых и новых порций пенного напитка.

— Вот это я понимаю! — совершенно по-детски радовался Мори, счастливый от того, что его угощение пришлось по душе гостям. — Вот это, стал-быть, по-нашему! Ай да зеленоглазые, ай да молодцы! Хоть прямо сейчас, стал-быть, в гральги вас записывай! Хотя нет, — поправился Мори, посмотрев на то, в каком состоянии находились кошены, — в гральги вам еще рановато...

— Эт... Ик... Эт-т-то поч... Ик... — поч-ч-чемуж -ж... Ик... -же рано? — попытался собрать в кучу разбегающиеся глаза Улис.

— Дык, стал-быть, настоящий-то гральг, после пива трезвым остается! — поучительно подняв вверх палец охотно пояснил Мори. — А вы вон, всего-ничего выпили, а уже пьяные. Вот случись сейчас война — вы и воевать-то не сможете. Так что, рано вам в гральги, рано...

— Кто пьян-... Ик... -пьяные? Мы пья-... Ик... -ные? — совершенно искренне удивился Улис. — Мы воев-в-в-... Ик... -вать не см-м-м-... Ик... -можем?

— Дык, стал-быть, само собой — вы!

Улис осмотрелся по сторонам, увидел пьяно улыбающегося, качающегося из стороны в сторону, но усиленно пытающегося сидеть ровно Тильена и сказал:

— Ты слы-... Ик... -шал?

Кивок головой в ответ.

— Покаж-ж-ж... Ик... — жем?

Еще один кивок.