Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть5

/Элутар, что это, Тари?/

/Не знаю, Гил. Надеюсь, не то, что я думаю./

Сияние впереди постепенно принимало очертания белой стены. Она высилась поперёк дороги, преграждая путь, но Брон продолжал уверенно идти дальше. Авенира вывела нас на площадь и разделилась, нырнув в арки боковых коридоров. То, что мы издали приняли за стену, оказалось белоснежной скалой. Прямо из толщи необработанного камня выступал ряд освещённых факелами колонн, за внушительной колоннадой виднелся портал ворот. Высокие, покрытые руническим письмом створки были плотно закрыты, с обеих сторон от них в чашах-треногах пылал огонь. Там, куда падал свет, белый камень искрился, как снег на солнце, но сама уходящая ввысь скала тонула во мраке. К портику с воротами вела широкая лестница, на её ступенях изваяниями застыли подгорные бойцы. Дайен-харт — резиденция главы клана, место собраний Дайенара и внутренняя цитадель Кхилин-Заррата.

У подножия лестницы пятеро гномов, выстроившись полукругом, внимательно следили за нашим приближением. Белоснежные волосы, льдистые глаза, крупные "тангарские" носы. Косицы гномьих усов терялись в пышных бородах — предмете законной гордости каждого гнома. Бороды были разделены надвое на уровне груди и перевиты золотым шнуром, так что на пояс спускались только их пушистые кончики. Головы гномов охватывали широкие обручи-венцы, на каждом поблёскивал тёмный камень с красной искрой — кхазад"кхор. Судя по всему, это были мои родичи, вернее, родичи моих названых братьев — Старейшие рода Металла.

Не знаю, что подгорный народ понимает под парадной одеждой, но повседневным их наряд я бы не назвала. Куртки из тёмного узорчатого аксамита были стянуты массивными золотыми поясами, обширные штаны заправлены в мягкие сапоги с золотыми пряжками. Каждая бляха наборного пояса служила оправой для крупного — в пол моей ладони — самоцвета. От обилия золотого шитья оплечья длинных гномьих азанаров казались облитыми благородным металлом, более тонкий рунический орнамет с вкраплениями самоцветов обрамлял борта и прорези для рук. Какие же это гномы? Подгорные князья, не иначе!

/Ты ещё Подгории не видела, Тари/, — сказал Гил, почувствовав моё восхищение.

/Можно подумать, ты видел/, — заметил ФиДель.

/Не видел, но знаю: там от блеска ослепнуть можно./

/Погоди, побываешь ещё в столице, Гилли, на наших парадных приёмах. Вот там и увидишь "своды в алмазах"!/ — усмехнулся Дель.

Доспорить ребята не успели: Брон поднял руку, остановив группу, и подошёл к Старейшим. Гномы обменялись почтительными поклонами. Внимательные взгляды подгорных князей скользнули по эльфам и сошлись на мне. Взлёт белоснежных бровей — изумление, брови сошлись у переносицы — осмысление, переглядывание и удовлетворённое кивание — понимание.

— А-ой, низарг Металла, а-ой, Старейшие, — приветствовал их Брон. — Гляжу, вести в сей день летят прежде гонца.

— А-ой, Мастер Силы, — ответил за всех гном, что стоял в центре полукруга. — Твоя правда: давно Камень не был так разговорчив. Так ведь и повод не пустой.

Гном глянул на меня и степенно огладил бороду, на пальце блеснул крупный самоцвет. Низарг Металла, глава рода. Брон с сомнением покачал головой.

— Ну, к добру ли оно, к лиху ли — о том Трайн ведает. Это дело Дайенара да жрецов, они и рассудят.

— Вот и веди-ка ты, Мастер Силы, чужаков в Гостевые Палаты, как полагается, — согласно кивнул другой Старейший. — Да гляди, с подгорного эльфа глаз не спускай. А девица сия — нашего роду, и в Палатах ей делать нечего.

Брон окинул Старейших задумчивым взглядом и разгладил пышные усы.

— Оно конечно, Старейшие — дело семейное. Однако на службе мы, — он кивнул в сторону берзаргов, — и Закон рушить нам не след. Коль положено всем преступившим Порог пребывать в Палатах до решения Дайенара, значится, так тому и быть. С бригадиром Стражи толкуйте, а нам недосуг: служба наша Рубежи охранять.

— Про службу вашу честную знаем, уважаемый тан, и препятствий ей не чиним, — снова вступил в разговор низарг. — Ты вот тут Закон помянул, так аккурат по тому Закону дочери клана на Дайенар не из Гостевых Палат, а из дома отца аль мужа идти надлежит. И воля аскарха тому подтверждение. На-ко вот, читай.

Старейший извлёк из складок азанара небольшой, по виду, каменный диск и протянул Брону. Тот положил диск на ладонь, на мгновние накрыл его другой и сжал руки. Струйка рыжеватого песка стекла на каменный пол. Как там у феальдинов: прочитал — уничтожь? Разумно. Тан стряхнул с ладони песчинки.

— Что ж, Старейшие, на всё воля Трайна и Предводителя, супротив них я не спорщик. Однако с ихней-то волей что делать прикажете?

Он кивнул в нашу сторону. Старейшие осторожно переглянулись. Брон явно наслаждался их растерянностью. Вокруг нас начал собираться народ: гномам надоело делать вид, что происходящее на площади их не касается.

— О чём толкуешь, тан?

— О Слове, ими данном и кланом принятом. По Слову тому гости в наши дела не встревают, однако жизнь, честь и свобода в их воле оставлена. А ну как воля-то эта с нашей не совпадёт?

А ведь прав Брон: судя по лицам ребят, как пить дать не совпадёт! Не согласится наш командир на разделение Тройки и будет прав. А задачка-то требует решения, и немедленного! И я не выдержала.

— Прошу прощения, уважаемые, что в чужой разговор вхожу, но слова ваши нас прямо касаются. Где и как гостей принимать — на то воля хозяев, и мы вам в том не указ, а быть нам вместе аль врозь — это уж наша воля. Благодарствую за честь и заботу, родичи названые, однако за меня не тревожтесь: те, с кем пришла, мне не чужие.

Откровенно говоря, я не очень представляла себе последствия моего заявления, но руки феальдинов, уже тянувшиеся к сир"рисам, заботили меня куда больше. Старейшие озадаченно посмотрели друг на друга, Брон спрятал улыбку в усы. Подгорные жители, взявшие нас в кольцо, ответили нестройным гулом и затихли в ожидании ответа. Эх, нужно было побольше узнать о гномьих традициях, да разве всё предусмотришь?

— Вижу, девица, не всё тебе о нас ведомо, — покачал головой один из Старейших. — Нет у тебя в клане кровных родичей, стало быть, старший тебе — глава семьи, что в клан приняла. Он за тебя в ответе, его и слушать надобно. Имя его знаешь ли?

— В семье, что меня приняла, уважаемые, не осталось старших родичей. Дигрим и Дангор Тангары, сыны Нарима, внуки Растена, мне названые братья. Что до прадеда их Дорина, то пропал он вместе с кланом две тысячи ледов тому, так и не увидев сына.

Толпа ахнула и в едином порыве качнулась к нам. Брон поднял руку, и берзарги шагнули вперёд, восстанавливая пределы круга. Не думаю, что мои слова явились для гномов неожиданностью: знали в роду Металла про оставшийся в Амандоре росток, да, видно, на то, что пустит он корни, не надеялись. Брон прочистил горло и, понизив голос, сказал:

— Так ведь низарг-то и есть Дорин, ТариАна.

Дорин Тангар, прадед Дигрима и Дангора? Он ведь тогда чуть старше их нынешних был. Сколько же ему теперь?! Я растерянно оглянулась на ребят: может ли быть, что и Таргон до сих пор жив? Феальдины, хоть и были удивлены, но держались в рамках приличий, Сомбрэль же, никогда не видевший гномов и не понимавший кхазд, с изумлённым интересом разглядывал всё вокруг. Элутар, только не Да"эльми!

/С чего бы, Тара?/

/Да ты посмотри на него, Дель!/

/Пусть развлекается, лишь бы не летал. Что делать будем, агарта?/

Агарта! Шутит, а глаза серьёзные. И даже не представляет, на какую дельную мысль меня натолкнул. Я повернулась к Старейшим и остановила взгляд на Дорине. Надо же, мой подгорный батюшка! Это кем же я тогда Дигриму и Дангору прихожусь, если он им прадед? Выходит, бабушкой. Низарг сурово сдвинул брови.

— Что ж, дочерь названая, воля моя тебе ведома. Уважить мои честные седины аль нет — тебе решать.

Ну ясное дело: непочтительная дочь — укор отцовским сединам. Я молча смотрела на гномов. Взрослые вроде и рассуждают здраво, значит, должны понимать: не девочка перед ними, и за спиной у меня не оловянные солдатики. Проверяют? Ну ладно. Не всё, говорите, мне о вас ведомо, уважаемые? Назвав агартой, Дель напомнил мне слова Дангора: коль воля родителя непреклонна, девица берёт в руки меч, и ежели она науку воинскую превзойдёт, то из-под руки отца выйдет. Вот эту мысль я и озвучила, снова ввергнув родичей в глубочайшее раздумье. Толпа вокруг оживилась: гномы тут же принялись обсуждать, удержу я в руках боевую секиру аль нет, и, разумеется, не обошлось без ссор. Элутар, не вздумали бы проверить. Как в воду глядела! Низарг поднял руку, восстанавливая тишину.

— Не серчай, девица, а только слово у нас делом подтверждать принято, — сурово сказал один из Старейших.

Ну почему бы мне хоть раз не подумать, прежде чем высказываться?

— Какого рода нужно подтверждение, Старейшие? — спросил ФиДель.

— Поединок, Мастер Сгибающий-меч, — ответил ему тан, — иного подтверждения от Мастера боя не требуется.

Наши взгляды встретились, и я прочла в глазах Брона понимание и вежливый интерес. Значит, увидел-таки мою Силу боевой маг! Едва заметно кивнув, он повернулся к Старейшим.

— Оно, конечно, вам виднее, уважаемые, а только девице сей оружие без надобности. Атхара она, Говорящая-с-Камнем, даром что не гномма.

Жрица Земли? Братья говорили, что женщин подгорного народа сама т"Хара одаривает Силой. Да, если бы не Брон, не избежать бы мне поединка с какой-нибудь агартой, только уже настоящей! Толпа придвинулась ближе: подгорный народ желал убедиться в моей реальности. Ничего удивительного — гном пока на зуб не попробует, ни за что не поверит. Берзаргам снова пришлось наводить порядок.

— Почто молчал-то доселе, Брон? — недовольно спросил глава рода.

— Так у тебя же свои советчики есть, Дорин, — усмехнулся тот, кивнув в сторону Старейших. — А моё дело служивое.

Дорин сокрушённо вздохнул и покачал головой.

— Задала ты нам загадку, девица. Однако сама теперь решай, оставаться тебе с попутчиками аль в Доме Металла пребывать. Ежели родичей выберешь, за честь почтём, ежели нет, примем без обиды.

Без обиды, а глаза вон какие грустные! Мне стало не по себе. Правду говорят: обидеть гнома — всё равно что обидеть ребёнка. Так уж они устроены, эти подгорные воители: снаружи — каменные, а внутри.... Ладно, попробуем ещё раз.

— Клану Тангаров принадлежать — честь для меня, низарг, — поклонилась я. — А только эльфы мне не попутчики, а родичи. Чем же одна-то родня другой превыше? За сим совета прошу, Старейшие рода Металла: как рассудите, так и будет.

— Погоди-ка, атхара, — вмешался Брон. — Неужто и впрямь вы родичи?

— А что тебя удивляет, тан? — поднял бровь ФиДель. — То, что дозволено гномам, не заказано и эльфам. Правда, родство наше иного рода.

Брон озадаченно полез пятернёй в бороду, а Дорин, обогнув нас с Броном с невероятной лёгкостью, мгновенно оказался перед ФиДелем. Давно знаю, как стремительно могут двигаться подгорные бойцы, но каждый раз этому удивляюсь. Гном и эльф какое-то время молча смотрели друг на друга, затем глава рода повернулся ко мне.

— Опасный воин, дочка. Ладно ли выбрала?

— Да я и не выбирала, — улыбнулась я.

— Неужто сам? — изумился гном. — И сладилось?

ФиДель поднял левую бровь, я невольно рассмеялась. Дорин покачал головой.

— Чудно о таком гному слышать, ну да чего уж. Знаю, напутствовать мне тебя не в чем, эльф. Одно скажу: за дочерь мою названую ты в ответе, а потому Трайн тебе в помощь, Барук в защиту.

— Благодарю, низарг, — поклонился ФиДель. — Это лучшее напутствие, что может получить от гнома эльф.

Дорин усмехнулся.

— Вижу, и говорить ты обучен, воин. Другой-то, гляжу, брат тебе. А этот? — гном кивнул на Сомбрэля. — Неужто и он родич?

— Да проводник это ихний, сказывали, — пояснил Брон, сдержав улыбку. — Поручились они за него, Мастер.

Дорин понимающе кивнул и через плечо окликнул своих.

— Ну что, рассудили, Старейшие?

И услышал в ответ:

— А чего тут судить, низарг? Закон на то ясный ответ даёт: дочерь из отчего клана в клан мужа переходит, своего кровного при том не теряя. А семья супруга, ею избранного, семьёй девицы за родичей почитается.

Отлично: выходит, нет среди нас гостей, одни родичи. Я и моргнуть не успела, как Дорин вернулся на своё место в центре полукруга и объявил:

— Во исполнение воли аскарха родичей принимает род Металла. Уважаемому Брону даю Слово, что служба его будет исполнена, и до решения Дайенара гости пределов Дома нашего не покинут.

Едва раскатистый бас главы рода отзвучал под высокими сводами, толпа оживлённо загомонила. Брон удовлетворённо разгладил усы, а Дорин повернулся ко мне.

— Ладно ли рассудили, девица?

— Что ж ты меня всё девицей величаешь, батюшка названый, — улыбнулась я. — ТариАна мне имя, так и зови.

В глазах Дорина вспыхнул огонёк. Гном прищурился.

— Всем ли имя своё даёшь, дочерь названая, али семейно?

Я обвела взглядом разом притихшую толпу.

— Клану, что принял меня, даю, — с поклоном ответила я.

И кажется, угадала с ответом.

В камине жарко пылал огонь, но сидевший в каменном кресле гном зябко кутался в тёплую накидку. Белые волосы, высокий лоб в глубоких морщинах, низко нависшие брови. Глаза почти серебристые от оставленного годами льда. Венец особенный — из кхазад"кхора, тёмные одежды просты и лишены украшений. Глядя на хозяина кабинета, я никак не могла отделаться от странного ощущения, что любая часть его одеяния, соприкасаясь с каменным креслом, сама становилась камнем. Таргон Тангар! Мало кому доводилось видеть гномьего патриарха почти четырёх тысяч лэдов от роду. Я рассказала ему нашу историю, и теперь старый гном, откинувшись в кресле и прикрыв глаза, обдумывал услышанное. Он не подавал признаков жизни уже достаточно долго, и я начала волноваться, не превратился ли он в камень окончательно. Дорин терпеливо ждал, глядя на отца.

— Может, помочь чем? — тихо спросила я. — Дигрим обучил меня вашему целительству.

Серебристые глаза Таргона блеснули из-под нависших бровей.

— Не тревожься, дочка, не болезнь это. Давит Камень на плечи мои, зовёт в Усыпальницу, к ушедшим родичам. Да не могу я оставить клан, покуда домой его не возверну. Так значит, не думала ты нас встретить?

— Нет, аскарх, не думала.

— А я, признаться, решил, что это Архимаг вас сюда наладил, ТариАна. Сам-то он уж пробовал Врата открыть — не вышло. Эльфам к нам дорога заказана: не выбраться им отсюда, а извне, говорят, её не видать — что из Амандора, что из Эльдамаля. Вот и выходит, что Переход изнутри открывать надобно, а это только Навигатору под силу. Самому-то мне, дочка, знавать Тир-Элен"на не доводилось, да и разуверился я порядком, потому тебя сразу и не разглядел, уж не серчай. А как Камень мне о даре твоём поведал, вспомнил я Слово эльфийского мага о последней надежде и решил, что надобно нам с тобой до Дайенара потолковать.

Таргон снова замолчал, прикрыв глаза. Снова Архимаг! Похоже, наше появление здесь не входило в его планы. Но почему? Допустим, та попытка открыть Врата была частью испытаний магической защиты Эльдамаля. К примеру, имитацией вторжения извне. Не срослось, вернее, срослось, но не так. Бывает. Тогда почему, уже получив Навигатора, Светлый Совет не спешил выручать союзников? Вопросы, одни вопросы. Пока ясно только одно: появления аномалии Ноэ"Тхафар предугадать не смог, как не смог справиться с ней самостоятельно.