Грэйн, увидев нас всех вместе, сразу догадался о неудаче, и, даже не став ни о чем расспрашивать, подал знак гонцу отправляться ко второму жениху.
— Что пошло не так? — поинтересовался герцог, когда мы пообедали и разместились в главном зале замка отдохнуть.
— Все планы спутала случайность, — я пододвинул голову так, чтобы Мелфе было удобнее чесать меня за ухом. — Помните, я рассказывал о Джете, Повергателе Чудовищ, что встретился нам в замке короля? Так вот, — и рассказал о произошедшем.
— Ну что же, — Грэйн сложил пальцы замком и откинулся в кресле. — Хорошая была возможность, но раз не вышло, так и жалеть не ней не будем. Вечером приедет барон Мирад, поговорим с ним. Мелфа, милая девица, потрудитесь привести себя в порядок, чтобы выглядеть перед новым женихом подобающим образом.
Вздрогнув, Мелфочка резко вскочила, уронив мою голову с колен, и выбежала прочь из зала.
Грэйн проводил ее взглядом, а потом продолжил:
— О черном маге нет каких-либо новостей?
Ральф с Валатом одновременно покачали головами.
— Это плохо. Где же его еще искать? — герцог задумчиво потер подбородок.
— Мы рассказали все королю. Мне кажется, нужно также оповестить о черном маге всех ваших соседей. Рассказать о том, что он может скрываться под личиной лекаря.
— Ты прав, Дракон. Хорошая идея. Я разошлю гонцов. А пока, думаю, нас следует отдохнуть в ожидании гостя. Заодно Мирада расспросим, может быть он что-нибудь знает.
На том и разошлись. Рыцари отправились куда-то по своим делам, Сверкалка с Лилией-Ромашкой — погулять по саду, а я — к Мелфе, мне нужно было поговорить с девицей, мы с ней так толком не помирились, да и как-то странно она себя ведет. Поспрашивав слуг, я узнал, что Мелфа в покоях Алии. Это чуть не отбило у меня всю решительность: в присутствии герцогини свободно не поговоришь, но я себя пересилил.
Постучав и дождавшись позволения войти, я с трудом протиснулся внутрь, чтобы скорчиться на пороге, а хвост внутрь так и не влез. У герцогини непростительно маленькие покои, Грэйн мог бы и побольше выделить.
Мелфа сидела перед зеркалом, а Алия расчесывала и укладывала ее длинные, густые волосы, при моем появлении дамы прервали это занятие.
— Я бы хотел поговорить с Мелфой.
— Это хорошо, — Алия улыбнулась и, с трудом пробравшись мимо меня, вышла из покоев. Мне стало неудобно, что я будто выставил хозяйку из ее обиталища, но останавливать герцогиню я не стал — разговор важнее любой неловкости.
— Что-то случилось? — Мелфа взяла со столика гребень и начала безжалостно чесать зажатую в кулаке прядь. Оборванные волоски полетели в разные стороны.
— Нет, ничего не случилось. Я просто хотел с тобой поговорить.
— И ради того, чтобы просто поговорить, стоило отвлекать нас с Алией? Мог бы и подождать.
— Но...
— Для тебя же стараемся, чтобы я жениху понравилась и избавила тебя, наконец, от своего присутствия.
— Так и я для тебя стараюсь! — начал злиться я. — Чтобы выдать тебя замуж, чтобы ты была счастлива.
— А я не хочу быть так счастлива! — резко обернулась ко мне девица. — Я не хочу замуж! — она уткнулась лицом в зажатую в руках косу и зарыдала. — Я уже замужем! За тобой! Я хочу остаться с тобой!
— Ну вот, дожили, — я сел на хвост, ошарашено глядя на Мелфу. — Мы же говорили с тобой об этом. И не раз. Мы не сможем быть с тобой вместе. Ты не будешь со мной счастлива!
— Но сейчас-то я с тобой!!! И я счастлива!
— Это пока. А потом тебе захочется детей. Захочется нормальной человеческой жизни.
— Не захочется!
— Мелфа, хватит об этом.
— Ты меня не любишь!
И я решил, что так будет лучше. Мелфочка, прости, если сможешь.
— Да! Я тебя не люблю! Ты мне мешаешь! Ты обуза, которую мне повесили на шею!
— Что! — глаза у девушки стали на пол-лица, она страшно побледнела. Что же я делаю, девочка моя, но, надеюсь, это пойдет тебе во благо.
— Ты слышала мои слова?!
В зеленых глазах появились слезы. Вот сейчас она заплачет, и я буду валяться у нее в ногах — просить прощения. Но Мелфа справилась с собой и гордо выпрямилась.
— Прошу простить меня за причиненные неудобства, — голос девицы стал холоднее льда. — Я приложу все усилия, чтобы избавить вас от своего общества.
И манеры сразу откуда-то появились, и царственная осанка — вот что значит обида.
— Я рад.
— А теперь покиньте покои, мне необходимо переодеться.
Я кивнул и выбрался в коридор, на сердце было тяжело, на душе — стаи кошек подправляли когтища. Чтобы хоть как-то отвлечься, я отправился икать Ральфа. Может беседа с рыцарем избавит от тяжких мыслей, общение с этим юным человеком всегда странным образом поднимало мне настроение.
Ральф нашелся на замковой стене, он напряженно наблюдал за чем-то вне крепости. Взлетев к нему, я примостился рядышком и проследил за взглядом рыцаря.
— Что там?
— Всадники. Мирад пожаловал, — голос юноши отчего-то был необычайно мрачен. — Дракон, тебе лучше спрятаться, пока и этого жениха не испугал.
— Поспешу-ка я в тайную комнату рядом с кабинетом герцога. Пошли со мной?
— Нет, извини Дракон, но я должен принять гостя.
И этот туда же. Будто я девицу не замуж выдаю, а на плаху веду. Или они все тоже считают, что Мелфе со мной лучше будет? С ума можно сойти с этими людьми. А тут еще совесть мучает, нашептывает: 'Да, было бы лучше'. Пошла вон! Я вообще Дракон! Мне положено быть бессовестным!
Едва я успел укрыться, как в кабинет Грэйна вошел невысокий кряжистый мужчина, лысый как коленка, с неприятными темными глазками, цепляющимися за все, как репьи. Когда эти острые зрачки пробежались по стене, за которой я прятался, у меня чешуя на спине встала дыбом.
— Доброго дня, сиятельный герцог. Что послужило причиной вашего приглашения? Что заставило вас проявить желание столь срочно увидеть меня? — а голос-то будто мед течет — сразу видно торговец.
— Причина есть. И она касается не только меня, но и тебя, — присаживайся, угостись с дороги, — Грэйн сделал широкий жест.
Мирад послушно принял приглашение и уселся за небольшой столик, вцепившись в серебряный кубок.
— Жажда замучила, — он утер губы кружевным платочком. — Спешил как мог.
— Ну, со срочностью я немного погорячился, — Грэйн вольготно развалился в кресле. — Я слышал, что ты так и не нашел себе жену до сих пор.
Гость обреченно махнул рукой.
— Да безнадежное это дело — поиск жены. Если родовита и богата, то я не нужен в качестве жениха. Родовитая и бедная — не нужна мне. А неродовитая и богатая... Так у такой гонору больше, чем у принцессы.
— А если неродовитая и небогатая? Род-то продолжать нужно.
— Да что с такой толку?! Никакой пользы в хозяйстве. Нарожает кучу мал мама меньше, а потом корми всю эту ораву. Нет, жена должна принести в дом ползу — или имя, или деньги. Ну или и то, и другое.
— Пожалуй, я смогу помочь твоему горю.
Мирад вскинул густые брови.
— Так у вас же нет дочери.
— Зато есть воспитанница. Девица рода неблагородного, зато с хорошим приданым.
— Ммм! Ваша воспитанница! Да это лучше любого благородного имени! А могу ли я взглянуть на девицу?
Герцог кивнул.
— И на девицу. И на ее приданое.
Заулыбавшись, гость в нетерпении потер руки, будто уже считал деньги.
По знаку Грэйна привели наряженную в знатную даму, то есть лишенную природной красоты и обаяния, Мелфу.
Мирад судорожно сглотнул, глядя на затянутую в шелковое платье и похожую на сноп девицу. Мелфа была бледна, но настроена решительно.
— А велико ли приданое?
— Почти пятнадцать тысяч золотых.
— Это за нее? Не... простите, сиятельный герцог, но маловато будет.
— Сколько же ты хочешь?
— Сто пятьдесят тысяч! А лучше двести! Но все ваши земли столько не стоят.
Я не выдержал и, выломав стену, вывалился в кабинет герцога.
— Я достану тебе эти деньги.
Мирад и бровью не повел, будто явление драконов для него самое обыденное дело.
— Хорошо. Тогда я забираю девицу. Но, если через три дня у меня не будет двухсот тысяч золотых, то верну ее обратно.
— Договорились.
Барон встал, подойдя к Мелфе, взял ее за руку и вывел прочь, а я остался в кабинете, рассматривая мокрое пятно на сидении кресла гостя и раздумывая, где бы достать еще сто восемьдесят пять тысяч золотых, да еще за три дня.
Глава 10
Хранительница сокровищ
— Ральф, ты чего такой кислый? — ужин, проходил в тягостном молчании. Герцог с герцогиней отправились почивать, у Валата были какие-то дела, единорог тоже где-то бродил, и мы с младшим рыцарем ужинали вдвоем, не считать же козу за участника ужина. Хотя почему не считать? Она-то как раз ужинает, а не сидит, погрузившись в свои мысли, вон капустные листья так и хрустят.
— Я не кислый.
— Да твоим лицом можно молоко сквашивать. Что-то случилось?
— Случилось.
— Что? — всполошился я.
— Я считаю, что мы плохо поступили с Мелфой.
— Почему же? — вот еще новости. Только я себя немного успокоил, как снова начинается.
— Мы как будто продали ее. Даже не спросили, нравится ей этот человек или нет.
— Ничего себе продали! Да нам еще придется двести тысяч золотых доплатить.
— Не притворяйся, что не понимаешь о чем я говорю! — горячился Ральф. — Вот представь, что так с тобой бы поступили! Взяли и отдали чужому человеку в полную власть ни за что, ни про что. Да еще сказали, что это к твоему благу!
— Извини меня, — я почувствовал, что начинаю злиться. — Но это ваши человеческие законы. Почему же ты не жалеешь о том, что дочь барона Макрия отдали в жены твоему брату без спросу? Ведь это ничем не лучше! Всех ваших женщин продают как вещи. Как говорил Мирад? Что бы уж или имя, или деньги! Чем не купля-продажа?
— Но... — Ральф осекся, обдумывая сказанное. — Но ведь это в порядке вещей.
— Так почему выдача Мелфы замуж не в порядке вещей? Я понимаю, что Мелфа лучше бы себя чувствовала, оставаясь со мной, но я, к сожалению, не умею оборачиваться в человека, — я отвернулся и прошествовал прочь из обеденной залы, чтобы скрыть выступившие слезы.
Клад, надо думать о кладе, а не раскисать. Всю ночь я проворочался, стараясь учуять крупные клады, а с утра, пока замок еще спал, вылетел на поиски. Земля внизу в свете только-только восходящего солнца, весьма ленивого поздней осенью, казалась замшево-серой из-за покрывавшего ее неплотно свежего снежка. Дыхание вырывалось из пасти клубами пара, будто я самый-самый огнедышащий из всех драконов. Вдохнув побольше морозного воздуха, я заревел, радуясь утру и миру, — все тревоги, казалось, отступили перед голубизной просыпающегося неба.
Лучше всего отправиться куда-нибудь в горы, там гораздо больше возможностей найти много золота. И клады любят прятать в горах, и золотоносные жилы тоже чаще всего там встречаются. Заложив еще несколько кругов над замком, я повернул на запад, к самой границе Салисии. Почему так далеко? А ближе только те горы, что на севере, где я живу. Там-то точно никакого золота и прочих сокровищ нет. Специально выбирал такое место.
Лететь пришлось долго. Переночевал я в каком-то леске, закусив удачно подвернувшимся лосем, а утром снова отправился в путь. Сначала отдыхал, наслаждался тишиной и тем, что я снова один, что рядом никого нет, что не должен никуда бежать, никого успокаивать и никого слушать. Но через некоторое время обнаружил, что так и тянет с кем-то перекинуться парой слов. Сказать что-нибудь Ральфу, поругаться с Валатом, спросить совета у Грэйна, подставить голову под теплую руку Мелфы. Это напугало меня. Не к добру такая привязанность к людям: для меня пятьдесят-шестьдесят лет — не срок, а они успеют состариться и умереть за это время. Все, решено. Закончу и отправлюсь в гости к родителям, а там можно будет и о семейной жизни подумать. Найду себе какую-нибудь симпатичную драконшу, детей заведем...
Вдали появились горы, и меня словно жаром окатило — сердце заколотилось в три раза чаще, дыхание перехватило. Золото! Где-то рядом! Из-за силы воздействия точный путь почувствовать было трудно, но я кое-как справился, чуть не теряя сознание из-за присутствия неподалеку огромного клада, дотянул до гребня одной из гор.
Внизу пряталась долина, заросшая соснами, украшенная почти идеально круглым, мерцающим, как сапфир озером, на берегу которого обглоданной костью торчал остов замка. Там, наверное, и стоит поискать сокровища. Странно только, что люди до сих пор их не нашли, место-то легкодоступное и никак не скрытое.
Немного отдышавшись и привыкнув к давящему присутствию гигантского клада, я оттолкнулся от камней и спланировал вниз. Остается придумать только, как все перенести к замку Роульфинг, за три дня ведь не управлюсь. Или просто указать Мираду путь к замку...
Я судорожно захлопал крыльями, пытаясь не упасть. Воздушный поток, удерживающий в воздухе, я случайно упустил, сраженный открывшимся зрелищем, — на берегу озера лежал дракон, вернее драконша. Совершенно черная, с серебристым металлическим отливом, очень маленькая для драконши, даже меньше меня размером, но при этом необыкновенно прекрасная. Эти линии изящно развернутых крыльев, благородная посадка головы, гармонично сложенное стройное тело... И тут красавица заметила меня. Драконша мгновенно взмыла в воздух, из ноздрей пошел дым. Кажется, меня сейчас попробуют поджарить!
— Эй! Здравствуй, ува... — речь пришлось на время прервать и начать уворачиваться от длинных струй пламени. Интересно, почему драконшам всегда лучше удается выдыхать пламя? Может потому что у них нрав горячее? — Стой! Я не враг! Да что же ты делаешь?!! — я перехватил лапой обожженный кончик хвоста, лизнул его, чтобы утишить боль, не прекращая при этом работать крыльями.
— Убирайся отсюда! Наглый вор!
Улепетывая со всех крыльев, я не заметил, как пересек горы. Драконша за мной не последовала, остановившись на границе. Понаблюдав немного за мной, она вернулась к замку.
И что теперь делать? Так запросто отступать не хотелось, где я еще так быстро найду такое количество золота. Но странно, что дракон делает рядом с сокровищами? Неужели она живет здесь?! Так ведь недолго и с ума сойти. Или может, мне как раз и попалась безумица? Золото и драгоценности очень сильно влияют на драконов, они обладают над ними странной властью, всегда заявляя о своем присутствии неподалеку. Мало кто может вытерпеть, скажем, комариный звон над ухом, а чем больше рядом золота, тем сильнее это чувство, но я знал, что на некоторых драконов сокровища действуют и по-иному, призывая к себе, маня, заставляя накапливать золото и драгоценности в огромных количествах. Не на пустом же месте появились человеческие легенды о пещерах драконов, наполненных сокровищами. Неужели и эта прекрасная незнакомка тоже одержимая? Не в силах сдержать любопытство, я решил вернуться к замку и попробовать поговорить с ней.
Но стоило только пересечь невидимую границу, как я нос к носу столкнулся с черной. Видимо она где-то прятался, ожидая, не вернусь ли я.
— Ты сам напросился, вор! — прорычала она мелодичным голоском, набирая воздуха в легкие.
