| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Выступали еще засветло. Предвыездная суета и крики наконец все больше сменялись звуком двигателей и скрежетом гусениц, техника постепенно выползала на дорогу, строилась в колонны и выдвигалась по маршруту. Я ехал вместе с командиром в ганомаге почти в самом начале колонны — впереди был только дозор из трех мотоциклов, ганомага, тройки и двойки, и за ним, в полутора километрах — остальная часть ударной группы из остальных немецких танков, двух пулеметных ганомагов, и трех ганомагов с пехотой. И уже за ними, метрах в двухста, шли мы — в своей колонне из трех ганомагов, одной подвижной группы ПТО и огневой поддержки и трех грузовиков с противотанковыми пушками на буксире — предполагалось, что при встрече на дороге ударная группа сковывает и охватывает голову колонны, а мы вываливаемся вправо и охватываем фрицев с фланга, ну а следующая группа такого же состава делает это слева. Еще за ней шли грузовики с пехотой, топливом, продовольствием и боеприпасами, а замыкающими шли еще два ганомага и два грузовика. И вот, такой двухкилометровой змеей, мы и поползли со скоростью километров двадцать на северо-северо-запад — искать добычу.
Точнее, искали-то добычу не мы. Вышедшие к нам пилоты и техники восстановили трофейный Шторьх — вот он и поднес нам на блюдечке первую жертву. Мы только-только выехали на большак и, свернув на запад, стали двигаться по магистральной дороге, по которой немцы двигались на восток. И первую же немецкую колонну из тридцати грузовиков мы просто снесли с шоссе. Развернуться в атакующие порядки мы уже не успевали, поэтому все шло довольно сумбурно. Пока головной дозор оттягивался к передовой ударной группе, а та в свою очередь притормаживала и пыталась развернуться в цепь поперек дороги, мы — вторая огневая группа — лихорадочно искали съезд с дороги в поле — вдоль дороги шел кювет, и мы не были уверены, что сможем его преодолеть. Поиски закончились лишь через три минуты, когда передовая группа уже вовсю стреляла по немцам, одновременно пытаясь расширить свой фронт, чтобы охватить огнем немецкую колонну до самых последних грузовиков. Хорошо хоть, что мы встретили немцев на открытом участке, и вся их колонна была как на ладони. Мы же, наконец съехав первыми бронетранспортерами в поле, попытались тоже поучаствовать в бою, но оказалось, что направления стрельбы уже перекрыты танками передовой группы — они разъехались вправо и влево метров на пятьдесят от шоссе, и теперь огненным смерчем шли вдоль колонны. Комбат, находившийся в нашей группе, приказал ей выезжать дальше в поле, градусов под сорок пять от дороги, а третьей группе следовать по дороге и добивать оставшихся немцев — если уж мы потратили на разворачивание более пяти минут, то третьей группе сначала надо было проехать вперед полкилометра, потом также как и нам найти съезд в поле, потом выехать в поле подальше, чтобы передовая группа не перекрывала им сектора стрельбы — и только потом она сможет вступить в бой. А это — как минимум десять минут -за это время все уже будет закончено. Решение комбата мне показалось логичным, поэтому я только важно кивнул головой и продолжал наблюдать за избиением. Через три минуты после съезда в поле наша группа наконец смогла отъехать метров на двести и, развернув колонну поворотом 'все вдруг', пошла цепью ганомагов и танков на хвост немецкой колонны, под углом сорок пять градусов, но теперь уже в сторону дороги. Но нам оставалось не так уж и много — увидев, что стало с передними автомобилями, часть немцев уже сдавалась, хотя некоторые еще продолжали отстреливаться, а небольшая часть пыталась перекатами уйти в сторону леса. Эти две последние группы закончились минуты через три — либо погибли, либо задрали лапы.
Победа была безоговорочной, но вот реализация самого боя поставила перед нами ряд вопросов. Все тридцать немецких грузовиков оказались набиты солдатами, и половина из них полегла под шквальным огнем, а вторая половина сдалась в плен — мы смахнули с доски целый батальон пехоты за раз, а это очень хорошо. Плохо, что из грузовиков осталась целой лишь треть, но тут уж ничего не поделаешь — можно сберечь либо немецкую технику, либо наших людей — и выбор очевиден. Нам еще повезло, что немцы ехали без броневого прикрытия, да еще не успели развернуть четыре 37-мм противотанковые пушки, что они тянули на буксире. Да и окажись у них что-то из бронетехники, или не встреть мы их на открытом поле — нам могло бы крепко достаться. Больше всего нам не понравилось, что разворачивание из колонны в боевой порядок происходило неподготовленно, на живую нитку, хаотично — мы потеряли время и на поиске прохода в поле, и на самом разворачивании, а третья группа вообще не вступила в бой — просто не успевала. Конечно, она сделала 'контроль', но для этого вовсе необязательно тащить с собой всю эту армаду — хватило бы и пары ганомагов, двойки для выкуривания недобитков, ну и грузовика пехоты для сбора пленных и контролей. В общем, всем нам предстояло крепко подумать над тактикой встречного боя из походной колонны.
Пока же придумали только следующее. Во-первых, авиаразведка должна увеличить зону поиска хотя бы до пятидесяти километров, а не так, как сейчас — сообщила нам о встречной колонне за три километра, а это всего лишь три минуты хода навстречу друг другу — тут только и успеешь отдать команду 'к бою'. Хорошо хоть немцы, увидев свою же технику, до последнего не подозревали, что это едут их убивать. Будь мы на нашей технике, или будь немцы более подозрительными — могли и умыться кровью. А запас хотя бы в пятнадцать минут давал возможность выбрать место для нормальной засады, а не встречного боя. Отсюда следовало 'во-вторых' — самолет-разведчик должен был не только отслеживать врагов, но и присматривать подходящие места для засады, и вообще информировать о лежащей впереди местности — карт-то у нас не было — все на рисунках и рассказах. Было и 'в-третьих' — мы решили попробовать двигаться в колонну по два. Если наш предыдущий вариант — друг за другом — был привычен с точки зрения движения по дорогам, то вариант движения 'по два', когда один идет по своей полосе, второй — рядом по встречке — сжимал колонны минимум в два раза, а с учетом того, что обе огневые группы шли бок о бок, то еще убирался и промежуток между ними. Да, так нарушается движение по дороге, но мы-то вообще шли убивать — так о каких еще нарушениях тут может идти речь. Ну, не знаю, насколько все эти меры нам помогут, но по крайней мере я видел, что самые явные косяки комбатом были отмечены самостоятельно и им же предложены пути их устранения или нивелирования. По крайней мере, уж тут он точно молодец. Посмотрим. Я-то для себя намотал на ус, что пока только подавляющее огневое преимущество, внезапность или превосходство в силах будут нашими непременными условиями для вступления в бой. Все эти перестроения и маневры — даже при сопоставимых силах — лучше пока оставить на потом — целее будем. Мы ведь не на соревновании — нам надо убивать. Так что придется вдвойне следить за горячими головами.
А пока командование разбирало операцию, вокруг шел дербан разгромленной колонны. Добыча оказалась достаточно богатой — помимо десятка целых грузовиков еще пятнадцать можно было починить или разобрать на запчасти. Да и оружия, сапог, амуниции мы набрали более трех сотен комплектов, а еще девять пулеметов, четыре пушки, патроны, снаряды — нет, надо было все утаскивать. Более двухсот пленных тоже придется тащить к себе — не стрелять же их тут из пулеметов. Так что за те полчаса, что прошли после боя в трудах и заботах, все были при деле — в том числе и группа района прикрытия, что страховала нас южнее магистрали — ее срочно вывели на шоссе и она стала занимать позиции фронтом на восток, а две группы по паре танков, паре пушек и взводу пехоты отправились в нашу сторону, чтобы заблокировать второстепенные дороги, которые выходили на шоссе с севера. С юга-то немцев мы не ждали — уже отучили их там шариться, а вот севернее шоссе была уже временно оккупированная территория, из которой в любой момент могли вынырнуть какие-нибудь немцы и здорово нам напакостить — перехватить трофеи, а то и ударить по нашему отряду.
Чтобы ускорить перевозку трофеев, на трофейные грузовики пришлось пока посадить в дополнение к штатным водителям нашей колонны еще семерых бойцов из числа тех, что умели как-то их водить, еще выделили пять грузовиков из своей колонны — и вот эта 'армада' в течение получаса — тут всего-то семь километров — перетаскала все нахабаренное, включая пленных, к 'нашему' съезду с шоссе — там их принимали уже другие машины. А нам надо было двигаться дальше — мы и так 'сидели' на шоссе уже больше часа. Если бы не устроенный в пяти километрах на запад завал, немцы уже давно бы были здесь. А так они пока пытались к нему подобраться, но наша ДРГ их отпугивала. Так что надо было поторапливаться, и еще через пятнадцать минут, дождавшись наших водителей, вернувшихся из последнего рейса только на 'своих' грузовиках, мы двинулись дальше — с хабаром и снятием блокады с востока разберутся и без нас — мы лишь дали сигнал, что свои дела закончили.
Так что, оставив на дороге и вокруг нее десять догорающих грузовиков и более трех сотен трупов, мы двинулись дальше. Нашей следующей целью была железная дорога, точнее — небольшая станция на ней. Так-то наши ДРГ периодически рвали железнодорожные пути, даже пустили под откос два эшелона, но на станции мы надеялись разжиться топливом, да и поломать там можно много чего — если даже пару дней дорога будет стоять — нам все это будет только в плюс. Но добирались мы не без приключений. Свернув через полкилометра с шоссе на грунтовку, мы пошли на север. И тут же наши умопостроения вошли в противоречие с действительностью. Грунтовка была довольно разбита, технике приходилось постоянно объезжать ямы и ухабы, фактически маневрировать по всей ширине дорожного полотна, поэтому ни о каком построении в два ряда речи уже не шло — пришлось снова перестраиваться в колонну по одному.
А еще через полчаса неспешного движения от головного дозора пришло сообщение, что они взяли заставу из фрицев, и те рассказывают очень интересные вещи — впереди в ожидании, пока станет возможным проезд по шоссе, стояла батарея 105мм гаубиц. Подтянув и перестроив порядки, мы уже через пятнадцать минут выходили на небольшое поле, вдоль которого на опушке и растянулась почти на полкилометра сама батарея, колонна с боеприпасами для нее и еще зенитная батарея из буксируемых 20мм автоматов. Брать или не брать — тут вопроса не было — мы и поехали таким образом, чтобы в начале шла немецкая техника, а уже потом бы из леса стала выходить и советская. План удался. Пока по дороге пылили привычные немцам танки, бронетранспортеры и грузовики, все было спокойно. Фрицы даже не особо заволновались, когда колонна, не заезжая в северный пролесок, начала заворачивать голову в их сторону, увлекая за собой и середину все тем же поворотом 'все вдруг'. Стрельбу мы начали сами, когда фрицы, находившиеся у южного выезда с поля, увидели русские танки — они как раз выворачивали из леса начинали движение вдоль опушки, чтобы отсечь артиллеристов и охрану от орудий. Немцы не успели ничего — придавленные огнем с фронта, от дороги, они ничего не могли противопоставить фланговым ударам с севера и юга. Судя по последующим допросам пленных, ушло не более десятка человек. Победа снова была практически бескровной — семь раненных и разорванная гранатой гусеница у единички. С немцев же мы собрали богатую жатву — под сотню пленных, еще больше убитых, а главное — двенадцать гаубиц и четыре 20мм зенитки — последние мы ценили уже достаточно высоко, да что там говорить — их огонь осколочными снарядиками был основным поражающим фактором в обоих сегодняшних боях.
Вот только что делать с захваченным добром ... Уничтожать было откровенно жалко, а вешать на себя — неразумно — с такой гирей немцы нас быстро прижучат, а ведь наш козырь — подвижность. Ну и мимикрия под немецкие части. Ну еще подавляющая огневая мощь. Но прежде всего — все-таки подвижность. И ведь помимо гаубиц мы захватили более сотни грузовиков, и причем не абы каких, а полноприводных, на хорошей резине — да даже если пустить их всех на обучение — мы получим почти тысячу водителей. Ну, хочешь не хочешь — а попытаться надо. И мы развили бурную деятельность.
Выставив заслон на юг и оставив небольшую охрану — кто тут доберется, если на юге — заслон, а на север идем мы ? — мы все-таки пошли к железной дороге. И сразу на выходе из леса подсекли состав с топливом и боеприпасами — головная двойка дала пару аккуратных очередей по паровозу, и через пару минут поезд остановился, как раз к тому времени снайпера сняли и немногочисленную охрану. Мы же, не снижая скорости, по глиссаде завернули на восток, прошли пять километров до моста — и автомобильного, и железнодорожного, подавили и взяли его охрану и взорвали мост в клочья — все шесть быков минимум на треть высоты — теперь с востока какое-то время мы были прикрыты. Затем вернулись вдоль пути на запад, мимо состава, через три километра взяли на переезде подвернувшуюся колонну из десяти автомобилей с продовольствием, и, оставив на переезде заслон из СУ-57, двойки и взвода бойцов, повернули на юг, там сожгли автомобильный мост, чтобы обезопасить себя и с той стороны, вернулись обратно к переезду, и, отправив на север небольшую группу из двух танков и взвода уничтожить и тот мост, пошли дальше на запад — к небольшой железнодорожной станции.
Все это заняло у нас два часа. И эти два часа работали все, причем не только наша ударная колонна — на базе сформировали две группы противотанковых орудий и выдвинули их к шоссе — западнее и восточнее того места, где мы разгромили первую колонну (а это было всего-то пять часов назад !). Оседлав шоссе, они стали оборудовать позиции, чтобы стоять на них до тех пор, пока мы не перевезем все нахабаренное нами хотя бы через шоссе, поближе к дому. А через шоссе уже шла колонна с водителями — мы набрали с бору по сосенке почти двести человек — не зря весь предыдущий месяц мы старались обучить хоть кого-нибудь — лишь бы мог держаться на дороге и при этом не сжечь трансмиссию. И вот теперь вся эта орава двигалась к захваченной батарее, чтобы по-быстрому утянуть ее на нашу территорию. Мы же около полудня подошли к железнодорожной станции, что находилась в семи километрах западнее переезда и, соответственно, в десяти — от захваченного нами состава. Там нас явно не ждали, поэтому захват станции и поселка прошел быстро и практически безболезненно — там немцев-то было чуть больше сотни, причем без тяжелого вооружения и только с тремя пулеметами — что они могли сделать против танков, огня 20мм автоматических пушек и снайперов ? Они ничего и не сделали, разве что самые везучие успели сдаться. Мы же поставили заключительный аккорд — погрузились двумя взводами на пару платформ, прицепили их к паровозу и, проехав еще пятнадцать километров на запад, захватили железнодорожный и автомобильный мосты — по сведениям начальника станции, там охраны практически не было. Подорвав эти два моста, мы фактически огородили квадрат севернее шоссе со станцией, железнодорожным составом и захваченной батареей от доступа хоть какими-то большими силами — если только вплавь или наведут мост — бродов вокруг было немного, и пока до них доедут, пока через них переберутся — пройдет не один час.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
