Мисс Амбридж - Прошу любить и жаловать.

Уфф...

Даже в зубах кисло стало. Интересно — кто сочинял такой отчёт о свадьбе? Вот уж пожалеешь, что Рита Скитер пока ещё даже в Хогвартс не пошла.

Да, разумеется, такая заметка появилась в обычной магловской прессе, не в "Ежедневном Пророке". Том не мог не отмечаться на публике, раз легализовался в обычном мире.

— Да, — улыбался он, рассказывая мне о своих приключениях, — трудно поверить, но как раз в пятьдесят четвёртом я оказался в Австралии. Незадолго до визита туда Её Величества. Вся Австралия готовилась к приезду Королевы — ведь она была первым британским монархом, посетившим бывшие колонии с официальным визитом.

— Да уж, после того, как это было местом ссылки для каторжников, — буркнула я сердито.

— Не забудь ещё и "детей солнца". — невесело усмехнулся Том. — Я хоть и сослался на то, что попал на такой корабль за "солнцем и апельсинами", но подробности узнал только теперь, когда оформлял документы.Ох, как много детей так и сгинули на просторах австралийских степей и буша. Это мне повезло — я прибыл туда, имея за собой поддержку сильных магов. Это и помогло мне стать совладельцем опаловых копей Андамука и довольно большого куска прилегающих степей. И да — тот комплект, который был подарен Королеве, ожерелье и серьги, был изготовлен из огромного опала, найденного в этих копях ещё в сорок девятом году. Почему его делали так долго? Так опалы — камни капризные в обработке. Не случайно тот экземпляр изначально весил около девятисот карат, а после обработки ювелира Джона Альтмана, — Том опять усмехнулся, — вес его составил чуть больше двухсот карат. Опал Андамука в виде кабошона был вставлен в бриллиантовое ожерелье из палладия, которое и было торжественно вручено Её Величеству.

Она была так довольна, так любезна, что после принятия подарка подписала мне документы на право пользоваться двойной фамилией Риддл-Певерелл. Ей это ничего не стоило, а мне проще стало вернуть имение предков. Так что — всё официально. Разумеется, я смог предоставить ей документы, что я имею право на это имя, — Том легонько потёр лоб, — хоть и стоило это мне больших трудов. — И он погрузился в размышления.

— Ловкость рук и никакого мошенства, — пробормотала я. — А ведь так искусно притворился, что ничего не хочешь знать о Риддлах.

— Ну-у-у, так я тогда понятия не имел, что за счастье мне подвалило в лице моей крестницы, — Том весело подмигнул мне, — да и о своих детях я ещё не задумывался. А ведь именно они, — он стал серьёзным, — именно они — ключ к истинному бессмертию мага.

Я помолчала немного и спросила:

— А почему ты первым легализовал у маглов фамилию ПЕВЕРЕЛЛ? А не Гонт?

— А потому, что Вильгельм Певерелл жил раньше Джона Гонта, который тоже числится среди моих прямых предков, а не наоборот. Да и Гонт — скорее прозвище, искажённое слово Гент. То есть — родом из города Гента. А Певереллы известны ещё со времён Вильгельма Завоевателя. Возможно, что он имеет прямое отношение к появлению этого рода. — Том вздохнул. — Жаль, что я пока не имею доступа к семейным архивам. Приходится опираться лишь на косвенные источники. Только и смог найти, что упоминания о двух ветвях рода — магловской и магической. Было и такое в те времена. Некоторые бравировали тем, что у них в родне маги и волшебницы, другие — всячески скрывали такое родство, поэтому трудно определить точно, если нет допуска к летописям Рода. А это — очень трудно заслужить. Не каждая семья подпустит к своим летописям чужака. — Крёстный поднял резко голову. — Но я работаю над этим. И репутация женатого мужчины мне в этом поможет.

Жаль, что такие разговоры выпадали не часто. Мы с крёстным встречались тогда не каждую неделю, всё больше я общалась с мистером Прайори. Мы разбирали с ним теорию и практику зелий, занимались упражнениями на внимание и развитие мелкой моторики пальцев. Я тщательно училась выводить буквы пером на пергаменте — нет, не на том, который в средние века изготавливали из шкурок новорождённых ягнят. Это был особый сорт бумаги, специально для магов и магических записей. Такой пергамент было не в пример легче зачаровать. Да и места он занимал гораздо меньше. А писать можно было и на отдельных листах, удлиняя их по окончании работы. Да, этот магический материал легко соединялся в свитки нужного размера, стоило только произнести соответствующее заклинание. Или отрезать лишний кусочек, который потом можно было снова использовать для записей. И он был значительно дешевле исторического пергамента.

А ещё я сильно увлеклась историей знаменитых драгоценностей. И вообще драгоценных, полудрагоценных камней и их значении для мира магии.

Конечно, доступа к магическим библиотекам я пока не имела, да и хранить такие книги в усадьбе было бы нелепо. Но вот истории о кровавом пути некоторых камней можно было найти и в обычных книгах. Почему бы и нет. По моей просьбе Мариус списался с некоторыми издательскими домами и крупными книжными магазинами, откуда начали приходить разнообразные книги и журналы на интересующую меня тему. Некоторые кусочки из этой литературы я и тренировалась выписывать на пергамент.

Но мне всё не давали покоя опалы Австралии. И при первой же возможности я опять пристала к Тому.

— А драконы? Опаловоглазые антиподы? Ты их видел?

Том утомлённо вздохнул, но с великим терпением ответил на мои вопросы.

— Именно эти драконы и стали причиной моей поездки в Австралию. Я был как раз в Новой Зеландии, когда меня и сопровождавших меня магов попросили разобраться с разросшейся колонией этих могучих существ. Они слишком расплодились на островах, территория их стала мала для них, потому они и начали перебираться на ближайший континент. Поскольку этот вид драконов обитает не в горах, а в долинах, что необычно для драконов, это делало его уязвимым для возможного наблюдения маглами. Любимая пища антипода — овцы, хотя, случается, то он нападает и на более крупную добычу. Следовательно — рано или поздно маглы могли обнаружить, что кто-то нападает на стада овец, которые обычно не имеют врагов в тех местах. И тогда начались бы поиски неизвестного хищника. Мне удалось найти этих переселенцев, — Том еле сдержал ухмылку, — благодаря парселтангу я смог договориться с несколькими особями о привязке их к определённому месту проживания. А сам приобрёл неплохой участок земли, прилегавший к копям. Увы, но после находки того огромного опала, месторождение сочли бесперспективным. Отдали мне — практически за бесценок. Но, — тут глаза Тома загадочно блеснули. — После того, как там поселились драконы, непостижимым образом месторождение восстановилось. И даже прошлым летом был найден необыкновенно крупный образец. Как раз незадолго до того, как ты сломала браслеты. Этот огромный образец даже не стали вынимать целиком из породы — только слегка обнажили его фрагмент и отполировали его, чтобы краски заиграли дивным цветом. Сейчас он носит название Олимпийский опал.

— А, — протянула я с видом знатока, — Шестнадцатые Летние Игры в Мельбурне.

— Да, — кивнул Том. — Он хранится в демонстрационном зале компании "Altmann & Cherny Ltd" в городе Мельбурн. Они выкупили его у меня за неплохую сумму в два миллиона австралийских долларов. Но уже оценивают его гораздо дороже. Ещё бы! Вес необработанного опала составил семнадцать тысяч карат (что равняется почти трем с половиной килограммам!).

Я в изумлении всплеснула руками.

— И ты его отдал?! Я понимаю — тебе были нужны деньги. Но такая ценность, — вздохнула.

— Ничего, — потрепал меня по плечу крёстный. — На мой век хватит яиц, из которых так и не смогли вылупиться дракончики. Даже, если придётся их для этого опустить глубоко вниз.

— А само месторождение?

— Так долго ли спрятать отмершие чешуйки от кожи драконов, а потом "найти" их?

Я ничего не могла сказать и только развела руками.

Да, магическая помолвка Тома и Минервы была заметна опытному глазу, уж браслеты на правой руке трудно утаить. Но вот имени жениха определить было невозможно. А Том заранее обзавёлся запасом Оборотного зелья, под которым он и встречался с Минервой в Хогсмиде. Волосы для зелья ему абсолютно добровольно дал ещё один его бывший однокурсник-слизеринец. Некто Элфинстоун Урхарт. Или он учился на курс старше? Не помню.

Взамен Том пообещал посодействовать начальнику Минервы по отделу магического правопорядка в завоевании руки одной чистокровной волшебницы. И собирался сдержать своё слово. А пока — на словах Урхарт изображал, что увлечён мисс МакГонагалл, а на свидания с ней ходил уже сам Том.

— Гадость неимоверная, эти зелья! — Отплёвывался он, — Но что только не сделаешь ради спокойствия будущей супруги. — И пожимал плечами.

— А вот интересно, может ли Минни различить вас, если вы оба стоите перед ней? — как-то задалась я вопросом.

Том вначале растерялся, потом улыбнулся.

— Даже и не собираюсь проверять. Достаточно и того, что её видят на свидании с одним магом, а свадьбу она сыграет совсем с другим. Ещё и родителям будущей невесты Урхарта всё объяснить надо будет.

— Ты справишься, — утешила я его.

А свадьба и впрямь была великолепным зрелищем!

Я принимала участие и в магловском, и в магическом праздновании. Если на магической свадьбе я была лишь одной из зрительниц, и то, до самых глубоких таинств и ритуалов я по малолетству не была допущена.

То вот обычная свадьба превратилась в настоящее шоу. Том, памятуя о будущих начинаниях, постарался обставить всё в викторианском стиле. Экипажи, запряжённые белоснежными лошадьми, платье невесты — точная копия платья королевы Виктории — ведь именно она когда-то ввела в моду белый цвет для платья невесты. Это свадебное платье с узким лифом, объемной юбкой на кринолинах и длинным шлейфом. Шлейф соотносится с величиной приданого. Большое приданое подразумевает длинный шлейф, а нет приданого, так и шлейф долой! Но крёстный не обратил на такие тонкости внимания. Он просто потребовал, чтобы шлейф у платья был покороче. Ему, мол, не хочется наступать на него. И Минерва отказалась совсем от шлейфа.

А вот венок — она отстояла. Это тоже традиция, идущая со времён свадьбы Виктории. Венок из нежных цветов флёрдоранжа на волосах был для Минервы с её чёрными локонами беспроигрышным вариантом, как и тонкая вуаль невесты, прикреплённая к венку.

Да и сам Том неплохо выглядел в черном костюме жениха. Оба высокие, черноволосые, они прекрасно дополняли друг друга!

Мне доверили нести корзинку с лепестками роз, которыми я усыпала путь новобрачных к алтарю. Гости, приглашённые на празднование в Литтл-Хэнглтон, тоже были наряжены в костюмы той эпохи. И некоторые из зрителей — тоже. Всё это событие снималось на киноплёнку, чтобы потом можно было начать рекламную компанию нового экскурсионного бизнеса.

А вторым событием было то, что приблизительно за неделю до свадебных торжеств совершенно внезапно исчез кавалер ордена Мерлина Первой степени, Великий волшебник — победитель Тёмного Лорда Гриндевальда, член Визенгамота, представитель Британии на Международной конфедерации магов

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор

Глава 26

Пропал. И никто не мог его найти. Тревогу поднял его брат. Аберфорт Дамблдор. Хоть они и считались в ссоре, но вот первым забеспокоился именно он. Начались поиски. Даже прибегли к так нелюбимым в последнее время Ритуалам на крови.

Все подобные Ритуалы начали приравниваться к занятиям Чёрной магией. И всё шло к тому, чтобы они были запрещены к проведению специальным указом министерства.

Однако, поскольку пропал такой Великий Маг, поиск по крови разрешили.

И он показал, что Альбус Дамблдор — жив. И больше ничего. Ни направления, ни способа с ним связаться.

Неудивительно. Ритуал-то проводили по последнему месту жительства профессора. То есть — в Хогвартсе.

А как же можно найти кого-то в подземельях Замка, да ещё и в Тайной Комнате?

Она весьма крепко защищена от проникновения внутрь — мне об этом Том рассказывал. И вообще — стоит и стоит ещё одна статуя среди других подобных ей в подземелье. И кому какая разница? Кто их там пересчитывал? Василиск? Крёстный? Не было печали

Да, живая статуя — профессора ведь никто не убивал, вреда ему не причинили. Только окаменили слегка. Так, чтобы даже зелье на мандрагорах расколдовать не могло. Оказалось, что Шаиль прекрасно умеет дозировать силу взгляда. Можно было и в настоящую статую превратить. Навечно.

Это случилось за неделю до свадьбы Тома и Минервы. В разгаре были пасхальные каникулы. Детей в Школе практически не осталось. А те, кто остался — в основном студенты пятых и седьмых курсов, не требовали постоянного присмотра, ибо и так всё время пропадали в библиотеке, готовясь к экзаменам С.О.В. и Ж.А.Б.А.

Профессор Дамблдор откуда-то узнал основной секрет Тайной Комнаты. Что её можно открыть, немного пошипев над рукомойником со змейкой в туалете второго этажа. Того, в котором погибла Миртл Уоррен.

Откуда он узнал, что именно надо прошипеть — другой вопрос. Но Альбус Дамблдор славился своими обширными познаниями в иностранных языках. Может, и парселтанг среди них затесался. Теперь не узнать.

Ибо даже знание слов "откройся" не помогло. Шаиль предупредили заранее. И появление профессора с претензией на руководство тысячелетним василиском не было чем-то неожиданным. Альбус не знал, что в том проходе стояли следилки, которые разместил там ещё великий Салазар. Потому-то профессор и не смог их почувствовать.

А вот они послали сигнал на принимающее устройство — в поместье Джереми Вилье, откуда тут же стартовал Том. И успел застать самый конец эпического противостояния.

Огромный скучающий василиск и маленькая фигурка у ног статуи великого Основателя.

Попытка человека провалилась, ибо шипел он с дичайшим акцентом.

Крёстный посмеялся ещё, сказав потом, что даже у меня — и то лучше получалось копировать фразы.

Феникс, появившийся в конце представления, благополучно остался в стороне от всего происходящего. Но он и не мог ничем помог каменной статуе. Внешне — ничем теперь не отличающуюся от многих других статуй Хогвартса. Разве что краски с неё ещё не сошли. И она не стала серебристо-белого цвета.

Впрочем — всегда можно было напомнить о том, что древние греки предпочитали раскрашивать свои статуи в соответствующие цвета, То, что они дошли до нас в белоснежном варианте, следует благодарить землю, в которой их обычно находили, да органику, которая разъедала такие же органические краски.

Том рассказал мне, как он с удивлением узнал, что в одной из множества комнат, что были устроены в подземельях Слизерином, находится небольшая армия, правда собранная не за одну осаду. Вот только была она не из обожжённой глины, как в гробнице Великого Императора Поднебесной — Цинь Шихуанди, а каменная. И состояла сплошь из искателей приключений, приходивших в разное время к стенам Хогвартса. И окаменевших под взглядом василиска. Они стояли и сидели, замерли в падении, но ни один из них не был жив. Кроме самой последней статуи — Альбус Дамблдор был весьма грозен. Или смешон. Зависит от того, с какой стороны смотреть.