Мисс Амбридж - Прошу любить и жаловать.

Я обняла его, стараясь утешить своего взрослого друга. Да — именно друга! Разберусь и с браслетами, и с собственной магией!

И вот она — поездка в родительский дом. Поскольку меня привезли в Кенделшу без сознания, дорога в Лондон вызвала у меня неописуемые эмоции. Я просто замучила бедного мистера Прайори и миссис Олбрайт, которых бабушка попросила доставить меня домой к маме и папе, видимо она предполагала, во что выльется эта поездка, и мудро дистанцировалась от моих бесконечных вопросов.

А я заметила, что весь прошлый год детское тело явно оказывало влияние на мой разум. Я с увлечением играла с Берни и Энни, если читала — то преимущественно сказки. И даже изучение иностранных языков было для меня игрой.

Теперь же я чувствовала, что меняюсь. Возросло стремление к знаниям. И мне приходилось делать некоторые усилия, чтобы мои вопросы выглядели обыкновенным детским щебетом. Да и просто резвиться, беззаботно порхая, мне хотелось всё меньше и меньше, памятуя о том, что может произойти в магической Британии. Или — могло произойти?

Приехав в родной дом и распрощавшись с Мариусом и Хельгой, я старательно лепетала вместе с годовалым братцем, восхищённо махала руками и погремушкой, пытаясь привлечь его внимание, очень огорчилась, когда он неожиданно мирно засопел, перестав обращать на меня внимание.

Мама подхватила его и отправилась с ним в ближайший парк на прогулку.

Я тут же стёрла со своего лица блаженную улыбку, взглянула на отца.

— Нам надо поговорить, папа.

Тот сначала не понял, что я убийственно серьёзна. Попытался шутить со мной. Но я резко вскинула руки к груди. Рукава спустились до локтей, обнажив браслеты. И отец замолк на полуслове.

— Как это могло случиться?! — отмерев, воскликнул он. — Ты же не могла сама...

— Не могла, — кивнула я. — Предок помог. Призрак старого пирата.

— А-а, — тут же успокоился отец. — Это возможно. — И забормотал что-то непонятное про привидения. Про их силу, про родственные отношения. Так что мне пришлось прервать его, используя Голос.

— Расскажи мне, откуда они у меня.

Да, отец не ожидал атаки, обмяк и виновато взглянул на меня.

— Это работа твоего магического крёстного.

— Крёстного? — моё удивление было непритворным. — Я никогда не слышала ничего о том, что у меня имеется крёстный!

— Не просто крёстный — а крёстный по Магии. — Отец поучающе поднял палец. — Это значит, что он должен быть твоим Наставником в магических искусствах, поддержать тебя, если со мной что-то случится. Позаботиться о том, чтобы ты удачно вышла замуж. Или сделала карьеру.

Он мечтательно закатил глаза.

— Я сразу понял, что этот мальчик — не простой полукровка. Мы с ним попали в одну спальню и жили рядом до пятого курса, пока он не стал старостой Слизерина и не переехал в отдельную комнату. Нет, он не был моим другом. Думаю, что у него никогда не было друзей.

Но вот я сумел оказать ему некоторую услугу. — Отец подмигнул мне. — А он тогда был не слишком подкован в магических клятвах. Мне и удалось взять у него обещание, подкреплённое магией, что он будет магическим крёстным моему первому ребёнку. Потом-то я понял, какой бонус я вытащил! Его сила росла с каждым днём! А потом он открыл нам секрет, что является потомком Слизерина! — Глаза у отца горели восторгом. — Мы все были готовы пойти за ним в огонь и в воду! Конечно, — его восторг немного потускнел, — некоторые примкнули к его Ордену Вальпургиевых рыцарей, который он создал на шестом курсе, только с целью заиметь какую-то выгоду. Но я, я был его верным соратником все эти годы!

— И поэтому сейчас работаешь простым клерком в Министерстве? — скептически возразила я.

— Тсс, — отец прижал палец к губам. — Это Том попросил меня устроиться в Отдел Тайн.

Мне с трудом удалось сохранить на лице лёгкое недоумение. Но я была поражена до глубины души. Отец Долорес работал невыразимцем?!!!

— Седьмой курс он завершил с высшими оценками по каждому сданному им предмету. Он был старостой, лучшим учеником, лауреатом Специальной премии за заслуги перед школой, и все ожидали от него чего-то особенно блестящего. Все прочили ему быструю карьеру в любом отделе Министерства, думали даже, что он сможет стать самым молодым министром Магии за все годы Статута Секретности. Никто не ожидал, что он вдруг пойдёт на работу в магазин "Боргин и Беркс".

— И что такого в работе в этом магазине? — изобразила я недоумение.

— А, — отмахнулся отец, — этот магазинчик располагался в Лютном переулке — не самом приличном месте для настоящих волшебников. Но я могу понять Тома — знакомства, завязанные здесь, могли принести немалую пользу нашему Ордену! Да и в самом магазине нередко появлялись по-настоящему могущественные Тёмные вещи — инструменты для пыток, маски, петли, проклятые предметы.

— Так всё же что там с браслетами? — надавила я Голосом на отца, видя, что он опять удаляется куда-то в сторону.

— Э-м-м, — отец виновато отвёл глаза. — Во время крестин что-то пошло не так.

— Что-то? — переспросила я.

Отец рванул воротничок на рубашке.

— Да, это я немного усилил обряд, надеясь, что Том не слишком разбирается в ритуале. Я ошибся. Но и Том — тоже. Он попытался исправить ошибку в процессе крестин. И оказалось, что вы оба связаны больше, чем крёстный и крестница. Каждый твой новый зуб, каждая лихорадка отражались на самочувствии Тома. А ведь он собирался в далёкое путешествие по миру. Но он был обязан реагировать на все те неприятности, которые подстерегали тебя. Поэтому перед отъездом мы вместе с ним наложили на тебя эти браслеты. С тем, чтобы оградить Тома от мелких проявлений твоей магии. Он обещал вернуться к твоему поступлению в Хогвартс. И помочь мне снять эти браслеты.

— А если он не вернётся? — Я с трудом разлепила губы, стараясь, чтобы вопрос звучал по-прежнему твёрдо. Сработало. Отец ответил легко и быстро.

— Если браслеты не снять вовремя, могла бы возникнуть некоторая трудность с твоей магией, раздражительность, переделка сознания под влиянием нерастраченной магии, изменения во внешности, характере.

Наверно я сильно побледнела, ибо отец забеспокоился.

— Но он твёрдо пообещал вернуться к шестьдесят второму году — как раз тебе идти в Хогвартс.

— А вернулся только в шестьдесят девятом или даже семидесятом, — я с трудом шевелила похолодевшими губами. Так вот откуда все проблемы у канонной Долорес!

— Ничего, теперь-то уж он точно вернётся!

— Что ты делаешь?!! — вскрикнул отец.

Но я уже приложила запястья друг к другу, стараясь, чтобы браслет на правой руке, и так уже повреждённый от удара по эфесу сабли пирата, зацепился за плетение на левой руке. Повернула руки, выворачивая их, при этом с радостью увидела, что всё получилось. Браслеты плотно сцепились между собой.

И я резко развела руки в стороны, ощущая, как рвутся браслеты.

Глава 9

Да, мне очень повезло, что от того удара об эфес каким-то образом лопнуло плетение браслета-ограничителя на правой руке. Осталась только одна ниточка магического узора. Но этого оказалось достаточно, чтобы весь этот месяц я накапливала в себе силы, которые и выпустила сейчас.

Иначе бы мне эти ограничители не снять. То есть — снять совсем и теперь не удалось. Отец-то не участвовал. Мне удалось только порвать плетения, которые ограничивали мою связь с крёстным, да пару плетений за каждый год, что я провела без магии.

Но на правой руке ограничителя больше не было.

Отец потрясённо рассматривал меня.

— З-з-зачем ты это сделала? — его голос дрожал, что напомнило мне первую книгу о Гарри Поттере.

— Может, во мне кровь предка проснулась, — тихонько заметила я.

— Что? Но Джошуа Сент-Эдмонд не был магом или сквибом! Я проверял, прежде чем знакомиться с Эллен.

— Так ты с ней не случайно познакомился? — Я опять слегка надавила голосом.

— Конечно, нет, — отец так и лучился довольством. — Я тщательно проверил всех девушек подходящего возраста в окрестностях. И остановил свой выбор на ней. Всё же титул маркиза, хоть и носили только мужчины, но передавался он и по женской линии.

— И в пруд она свалилась не случайно? — торопилась я выяснить все подробности.

Отец смутился, отвёл взгляд.

— Нет, в пруд она упала случайно, а вот я... я там был, потому что... подглядывал. — Жутко покраснев, шепнул он.

Мне ли жаловаться на Орфорда Амбриджа, если в результате его изысканий на свет появилась я? Задумалась.

— А зачем тебе вообще потребовалось жениться на магле?

— Как зачем? Проверить мою теорию об очищении крови! — Его глаза горели фанатичным блеском. — Кто ещё мог такое сделать?! Кому бы я доверился? Если Том Риддл получился таким сильным от брака слабой ведьмы и магла, то тогда — что получится от брака чистокровного волшебника и маглы? Уж себя-то я не считаю слабым волшебником, — гордо проговорил отец. И тут же погрустнел. — Вот только твой брат меня огорчил.

— И что такого? — Возмутилась я. — Титул тоже ведь надо передать. Мне же его не дадут. А так — всё чудесно получилось. Братец Джеймс станет маркизом, я — сестра маркиза. Не так уж и плохо.

На семейном совете в усадьбе было решено не слишком распространяться о сокровищах старого пирата, поэтому я говорила только о титуле и самой усадьбе. Да, удалось удержаться от полного разорения. Нет, мне никак не могут быть известны причины. Если кто и помог леди Кракнелл, то меня не спешили поставить в известность. Мала слишком.

Тут громким голосом братец заявил о своём возвращении с прогулки и недовольстве тем, что его пока не накормили. И серьёзные разговоры пришлось прекратить. То есть — отложить. До поры до времени.

Благополучно отметили первый день рождения братика — он уморительно вымазался в креме, когда перед ним поставили его праздничный тортик с одной свечой.

Через три дня вечером — накануне моего дня рождения — отец позвал меня в комнату, которая носила громкое название библиотека, но представляла собой смешение кабинета, библиотеки и что-то вроде склада ненужных вещей.

Войдя в эту комнату, я заметила, что отец сильно нервничает. А перед ним на столе разложены четыре коробочки.

— Вот, — указал на эти коробочки отец, — это подарки, которые твой крёстный присылал тебе на все твои дни рождения. Пока твоя магия была ограничена, было бы не совсем правильно отдавать тебе эти магические вещицы, Но теперь, — он явно что-то пытался скрыть от меня.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что именно.

Я сделала шаг к столу, потом резко развернулась на каблуках и уставилась в полумрак комнаты.

— А почему там только четыре подарка, крёстный? — Спросила я у темноты. — Ведь мне исполняется пять лет. Не забыл?

— Не забыл, — хохотнул незнакомый голос и из тёмного угла вышел молодой человек. — Пятый подарок я принёс с собой.

Лампа осветила его лицо. Я стала жадно его разглядывать. Как там было в каноне, когда уже Лорд Волдеморт явился в Хогвартс просить место преподавателя ЗОТИ у директора Дамблдора?

"Черты его были не теми, какие почти два года назад явились Гарри в большом каменном котле, в них было меньше змеиного, глаза пока еще не так сильно отливали багрецом, да и само лицо не превратилось в маску. И все же оно не было больше лицом красавца Тома Реддла. Это лицо казалось обожженным, черты утратили резкость, стали словно восковыми, перекошенными; белки глаз теперь уже навсегда налились кровью, хотя зрачки и не превратились пока в узкие щели, какими (как было известно Гарри) им предстояло стать. Длинная черная мантия окутывала Волдеморта, а лицо его было таким же белым как снег, поблескивавший у него на плечах".

Как бы не так! Вероятно, что именно эти изменения произошли с Томом Риддлом уже после создания пятого хоркрукса из диадемы Ровены Рейвенкло. Наверно мне удалось застать его на полпути к Албании. И он ещё не нашёл эту реликвию. И не сделал из неё пятый хоркрукс.

Пока что ничего такого в его лице не наблюдалось. Красивое лицо довольно молодого человека. Даже мой отец и то выглядел старше своего однокурсника. С другой стороны — откуда мне знать, где всё это время путешествовал будущий Тёмный Лорд? Да и как он выглядел, обучаясь в Хогвартсе?

Тонкие черты лица, чуть впалые щёки, длинные пряди обрамляют лицо, основная масса блестящих чёрных волос аккуратно прихвачена на затылке тёмной широкой лентой. В полумраке не слишком видно, насколько он бледен. А глаза...

Тут он присел передо мной на корточки и заглянул в мои глаза.

Э-э, нет, мы так не договаривались! И я тут же разорвала зрительный контакт.

Еле заметно удивился, направился к креслу возле стола, приговаривая что-то вроде:

— Где же это у меня. А, вот! — и с видом фокусника достал из воздуха красивую резную коробочку. Что-то в ней напомнило мне про Индию. Возможно — обилие узоров?

Я очень осторожно придвинулась вслед за ним к столу. Чуть ли не обнюхала эту коробочку.

Скосила глаза на крёстного. Тот с едва заметной усмешкой наблюдал за мной.

— И давно юная мисс Амбридж так подозрительна? — Спросил он куда-то в сторону, словно и не ждал ответа.

— Недавно. Как только обнаружила что-то лишнее на руках. — И потрясла запястьями с обрывками браслетов.

— Как интересно. — По его тону можно было предположить, что ему ничуть не важны ответы. Настолько равнодушно они звучали. Может, я ошиблась, и хоркрукс из диадемы уже сделан?

— Мне тоже интересно. — Постаралась скопировать его тон. — Прошу открыть подарок. — Таким же скучающим тоном.

Он протянул тонкую бледную руку, взял коробочку, усмехнулся, небрежно открыл её. Повернул ко мне, чтобы я заглянула внутрь.

— Ах! Какая прелесть! — Я не смогла сдержать восхищённый вскрик.

Там лежали специальные крепления для зелий, которые обычно берут с собой на неотложные нужды. Но эти крепления выглядели как настоящие драгоценности — они были просто скрыты под обилием цветных узоров. Трудно было сказать — было ли тиснение по тонкой коже магическим или это просто ювелирная обработка. Мне понравилось.

Я уже протянула руку, чтобы коснуться одного из креплений, но тут же отдёрнула руку, спрятав её для надёжности за спиной.

— Отец, — я немного применила Голос, — прошу проверить подарок на Чары и заклинания.

Заметила, что крёстный несколько удивился, хоть по его лицу и трудно было определить точно. Он слегка наклонился вперёд, дожидаясь результата проверки.

— Всё чисто, — сказал отец, убирая палочку, — тут только стандартные Чары сокрытия от маглов и неразбиваемости для флаконов с зельями.

Но я не спешила доставать подарок, любовалась им издали.

Крёстный вздохнул, положил эту коробочку на стол к тем четырём, что уже лежали на столе, обратился к моему отцу:

— Орфорд, друг мой, — в его голосе чуть заметно было напряжение, — мне надо поговорить с твоей дочерью пару минут наедине. Ты позволишь? — А вот тут был чётко применён Голос. Я смогла определить его на слух. Но и внутри меня тоже что-то завибрировало.