Волчица и пряности. Том 1

— Как ты думаешь, сколько лет я копил деньги... на эту одежду?! Я буду гнаться за тобой... я буду гнаться за тобой до самого Северного Леса! — прокричал Лоуренс. Его голос разнёсся по тоннелям мягким затихающим эхом.

Хоро стояла и молча слушала. Её хвост шевельнулся.

"Обернётся или нет?"

Истратив силы на крик, Лоуренс снова свалился ничком на каменную кладку. Но лихорадочное ожидание не покидало его, он еле дышал от напряжения.

Хоро снова зашагала прочь. Её шаги гулко разносились по подземелью.

Перед глазами Лоуренса всё затуманилось.

"Я не плачу. Я медленно погружаюсь в бездну, которая... моё сознание", — успел подумать он.

Заключительная глава

В полной темноте Лоуренс стоял и не понимал, где он и что он делает. Тьма окутывала его со всех сторон, но его тело было видно отчётливо. "Как такое возможно?" — подумал Лоуренс. Внезапно краем глаза он заметил движение.

Обернувшись туда, он ничего не увидел. Решив, что это померещилось, он зажмурился, потёр глаза и открыл их вновь — снова движение по краю глаза.

"Пламя?" — мелькнуло в голове Лоуренса, и он вгляделся туда, откуда оно должно было исходить. И тогда увидел. Что-то коричневое мелькало влево-вправо. Лоуренс прищурился и понял, что это мех. Длинный качающийся пучок коричневого меха. На кончике мех был белый. Изумлённо ахнув, он со всех ног бросился вперёд.

Этот мех с белым кончиком...

"Это Хоро! Это её хвост! Его ни с чем не спутаешь!" — прокричал Лоуренс, отчаянно преследуя раскачивающийся хвост. Но тот всё удалялся. Своего крика Лоуренс не услышал, хвост никак не приближался, шаги давались всё тяжелее, он всё сильнее злился. Стиснув зубы, Лоуренс вытянул вперёд правую руку, хоть и знал, что это бесполезно.

Хвост Хоро внезапно пропал. Вместо него перед глазами Лоуренса появился знакомый потолок.

— Ох!

Лоуренс резко сел, и тут же острая боль пронзила левую руку. Боль вернула память о погоне гильдии Медиоха. О том, как его ранили в руку. О том, как преследователи загнали его в угол.

И как ушла Хоро.

Вспомнив, наконец, как её печально колышущийся хвост постепенно исчез во тьме, Лоуренс тяжело вздохнул.

"Только не говорите мне, что я не мог сказать что-нибудь более подходящее", — подумал Лоуренс. В каком состоянии сейчас его тело, было неважно. Где он сейчас находится — тоже. Всё это пыль по сравнению с его печалью и сожалением.

— Ты проснулся?

Лоуренс повернул голову. В дверях в противоположном краю комнаты стоял Мархейт.

— Как твоя рана, уже лучше? — Мархейт подошёл к Лоуренсу, держа в руках бумаги, и открыл окно над кроватью.

— Да... спасибо, намного лучше.

В открытое окно ворвались свежий прохладный ветер и шум голосов. Лоуренс понял, что комната находится внутри гильдии Милона. Гильдия всё же спасла его.

— Я должен принести глубочайшие извинения за нашу нерасторопность, из-за чего ты попал в столь опасное положение.

— Ничего, ведь изначальной причиной всего этого была моя спутница.

Мархейт кивнул, выражение его лица было странным. Потом, отыскав нужные слова, Мархейт медленно произнёс:

— Нам очень повезло, что Церковь нас не обнаружила, и что вся суета произошла в подземельях. Если бы церковники увидели истинное обличье твоей спутницы... не только наше отделение, но возможно вся гильдия отправилась бы на костёр.

Услышав это, Лоуренс потрясённо переспросил:

— Вы видели её истинное обличье?

— Да. Люди, посланные тебе на выручку, сообщили, что нашли тебя, но огромная волчица сказала, что не отдаст тебя, господин Лоуренс, пока я не приду лично.

Лгать Мархейту было незачем. Значит, когда Лоуренс потерял сознание, Хоро всё-таки вернулась.

— Т-тогда где сейчас Хоро?

— Она отправилась на рынок. Твоя спутница очень нетерпелива. Она сказала, что должна заранее приготовиться к путешествию, — Мархейт произнёс это беззаботно. Ну да, он не знал, что крылось за этим решением. Но для Лоуренса было очевидно: она решила отправиться дальше одна.

"Она, должно быть, уже в пути на свой родной север", — подумал Лоуренс. Ему казалось, что в сердце у него образовалась огромная дыра, в то же время он с горьким облегчением подумал, что теперь сможет порвать с Хоро полностью. Знакомство с Хоро само по себе было очень странным и необычным. А вместе они провели всего лишь несколько коротких дней.

"Я просто буду думать, что эти дни были сном. Тогда возможно мне проще будет смириться", — сказал себе Лоуренс. Затем, чтобы не передумать, он вернулся к привычно-деловому образу мыслей. Упомянув Хоро, Мархейт тем самым сказал ещё кое-что важное.

— Вы сказали, что Хоро отправилась на рынок. Значит ли это, что сделка с гильдией Медиоха состоялась?

— Безусловно. Мои люди, посланные в королевство Тренни, вернулись сегодня рано утром и сообщили, что успешно заключили с королем сделку. Мы уже получили привилегии, которые так стремилась заполучить гильдия Медиоха. Используя эти привилегии как наживку, мы начали с ними переговоры. Они уже всё поняли и смирились с поражением. Можно сказать, что всё прошло как по маслу, — гордо произнёс Мархейт.

— Понятно. Это замечательно... но значит, я проспал целые сутки?

— Хм? Конечно, конечно, так и было. А кстати, полдень был совсем недавно, и очаги в кухне пока не погасили. Так что не желаешь ли чем-нибудь подкрепиться, господин Лоуренс? Чем-нибудь тёплым, может быть?

— Нет, благодарю, я не голоден. Не могли бы вы лучше рассказать о сделке в деталях?

— Хорошо, понял.

Мархейт сейчас напомнил жителей юга, которые всегда предлагают еду своим гостям. Это немного смутило Лоуренса, будь он местным жителем, ему пришлось бы принять предложение.

— Общее число монет, которые нам удалось собрать, составило триста семь тысяч двести две. Король намеревается значительно понизить долю серебра, поэтому он согласился выплатить нам триста пятьдесят тысяч монет.

От таких цифр у любого голова закружится. Лоуренс, однако, не удивился, он принялся подсчитывать в уме свою прибыль. Согласно договору ему причиталась двадцатая доля всего, что заработает гильдия Милона. Значит, его прибыль составит около двух тысяч монет. Если эти подсчёты верны, он сможет осуществить мечту о своей лавке.

— Согласно нашему с тобой договору, сумма, которую мы тебе должны, составляет двадцатую долю всего нашего дохода от этого дела. Верно?

Лоуренс кивнул, Мархейт кивнул в ответ и вручил Лоуренсу полоску бумаги.

— Пожалуйста, подтверди.

Он не поверил глазам, столь невероятной оказалась сумма.

— Это... что?

— Сто двадцать серебряных монет. Двадцатая доля всего нашего дохода.

Это был удар. Сердиться, однако, Лоуренс не мог, причина падения прибыли была указана тут же, в документе.

— Расходы на перевозку монет, налог с перевозки, сбор за сделку с монетами, посреднические расходы при заключении договора... это всё придумали королевские советники. Они решили, что привилегии нам не дать они не могут, но большую часть денежных потерь вернут обратно.

Из описания сделки было очевидно, что король сполна использовал своё положение, чтобы отобрать деньги у гильдии Милона. Он не только потребовал, чтобы гильдия оплатила все расходы на перевозку, но и заставил оплатить всё вперёд теми же монетами. Перевозка обошлась в десять тысяч монет, столько пришлось уплатить за лошадей, грузчиков, охрану и работников, присматривающих за деньгами. Более того, в договоре, навязанным королём, было указано, что и стоимость переплавки должна оплатить гильдия — ещё немало денег. Человек, подписавший договор от гильдии Милона, был торговцем с юга, человеком знатного рода, владеющим одним из отделений гильдии, но с королём он тягаться не мог, и гильдии Милона пришлось молча взять на себя все расходы.

— Согласно нашим окончательным подсчётам, мы получили доход в две тысячи четыреста монет. Тебе причитается двадцатая доля, и эта сумма указана в документе.

"Я столько ломал голову, меня ранили, и всё, что я за это получил, — жалкие сто двадцать монет? И это не говоря о том, что если бы я не ввязался в это дело... Я бы не расстался с Хоро".

Сколько Лоуренс ни думал, ясно одно: проиграл. Сто двадцать монет просто не стоили потерь. Однако договор есть договор, оставалось лишь смириться. Любой торговец знает, что есть времена прибыльные, а есть убыточные. Конечно, денег оказалось намного меньше ожидаемого, но он сохранил жизнь. В этой ситуации сто двадцать монет, возможно, ещё удачный исход. Посмотрев ещё раз на документ, Лоуренс медленно кивнул.

— Мы этого изначально не учли. Я глубоко сожалею, что так получилось, — сказал Мархейт.

— Подобное часто случается в нашем деле.

— Мне очень приятно слышать это от тебя. Однако...

Лоуренс поднял глаза на Мархейта: он внезапно заговорил очень тепло.

— Неожиданные ситуации могут быть и к лучшему. Пожалуйста, взгляни сюда.

Лоуренс взял второй документ и стал читать. Дочитав, он в потрясении повернулся вновь к Мархейту.

— Похоже, гильдия Медиоха очень сильно стремилась заполучить эти привилегии, которые, как они знали, быстро обесценятся. Они тоже скопили немало монет, но при этом залезли в долги. Эти привилегии им были нужны любой ценой, и они предложили нам продать их, как только мы заполучили.

В документе, который держал Лоуренс, значилось, что гильдия Милона желала разделить этот особый доход с человеком по имени Лоуренс, на долю которого выделялась одна тысяча серебряных монет.

— Тысяча монет... вы вправду хотите мне столько дать?

— Конечно же, это для нас сущий пустяк, — улыбнулся Мархейт. Лоуренс решил, что гильдия Милона вероятно получила с этого дела достаточно большую прибыль, но, разумеется, спрашивать о сумме не стал. Получить столько денег сверх договора — удача столь же редкая, как шанс найти на полу золотой слиток.

— В дополнение к этому мы берём на себя оплату твоего проживания, пока ты выздоравливаешь, а также платим за твоего коня и повозку.

— С моим конём всё в порядке?

— Да. Полагаю, гильдия Медиоха посчитала, что брать лошадь в заложники не имеет смысла, — кивнул Мархейт и усмехнулся. Лоуренс улыбнулся в ответ.

"Да, такое обхождение куда лучше, чем я ожидал", — подумал Лоуренс.

— Что касается деталей выплаты, полагаю, мы обсудим их позже?

— Хорошо. Однако я очень хочу поблагодарить вас за всё.

— Излишне. Это небольшая цена за хорошие отношения с таким торговцем, как ты, господин Лоуренс.

Посмотрев на Мархейта, Лоуренс понял, что верно оценил прибыль гильдии. Тем не менее, улыбка главы отделения была деловой. Лоуренс решил, что это он делал специально. Получить от огромной гильдии тысячу монет и уверения в заинтересованности вести дела в будущем. Это означало, что гильдия вправду ценила его как торговца.

И для обычного торговца, такого как Лоуренс, это законный повод для гордости. Лоуренс кивнул и ещё раз поблагодарил Мархейта.

— А, я думаю, лучше всё-таки спросить сейчас. Ты желаешь получить всё деньгами? Если ты предпочитаешь получить оплату товарами, я должен пойти отдать нужные распоряжения.

Тысяча монет, если их носить с собой, — это лишь груз, прибыли не приносящий. Услышав любезное предложение, Лоуренс принялся размышлять, сопоставляя причитающуюся ему сумму и вместимость повозки. Наконец он выбрал подходящий товар.

— У вас есть перец? Перец лёгкий и занимает мало места. Приближается зима, люди скоро начнут запасать мясо, и цены на перец вырастут.

— Ты сказал "перец"? — переспросил Мархейт и хихикнул.

— А что?

— Ах, мои извинения. Я совсем недавно прочел одну пьесу, которую мне прислали с юга, и сейчас не могу не вспомнить сюжет.

— Пьеса?

— Именно. Однажды перед богатым торговцем появился демон и сказал: "Приведи мне самого вкусного человека в этом краю, иначе я сожру тебя". Торговец не желал расставаться с жизнью, он выбрал из своей прислуги нескольких юных горничных и самого толстого лакея и отвёл их к демону. Однако демон лишь покачал головой.

— О?

— Тогда торговец начал искать в семьях богатых и знатных людей, тратя большие деньги, в поисках вкусного человека он обшарил весь край. Наконец он нашёл юного монаха, тело которого источало аромат свежего меда и молока. За огромные деньги он выкупил этого юношу у монастыря и предложил его демону. И тогда юноша сказал демону: "О, демон, ты, кто противостоит богам! Самый вкусный человек в этих краях — не я".

Лоуренс, зачарованный историей, молча кивнул.

— "Самый вкусный человек стоит прямо перед тобой. Это человек, с ног до головы покрытый пряностями своих богатств, отчего его жирная душа идеально приправлена".

Когда Мархейт рассказывал историю, его лицо вторило действию. В конце он изобразил полное ужаса лицо торговца, после чего немедленно вернулся к своей чуть застенчивой улыбке.

— Это религиозная пьеса Церкви, она иносказательно повествует о торговле и призывает к умеренности в торговых делах. Об этих-то событиях я и думаю всё время. Когда я думаю о пряностях и о богатом торговце, всё так хорошо совпадает.

Любой торговец понял бы, что эти слова были комплиментом. Лоуренс нашёл историю интересной, похвалу Мархейта — тем более, так что он с широкой улыбкой ответил:

— Надеюсь, вскоре и моё тело пропитается ярким и густым ароматом пряностей.

— Поживём — увидим. Пока же я всегда рад приветствовать тебя в стенах нашей гильдии, господин Лоуренс.

После этих любезных слов они оба рассмеялись.

— Хорошо, я подготовлю для тебя перец. У меня сейчас много дел, так что прошу извинить... — и Мархейт повернулся к двери.

В этот миг в дверь постучали.

— Уж не твой ли это партнер? — спросил Мархейт, Лоуренс, однако, был убеждён, что нет.

Глава направился к двери. Лоуренс, подняв голову, стал смотреть в ясное голубое небо.

— Хозяин, тут какой-то счёт, — послышался голос, когда Мархейт отворил дверь. Послышался шелест бумаги.

Лоуренс догадался, что этот счёт требовал срочной оплаты. Он перевёл взгляд на облака, и на него вновь накатило острое желание обзавестись лавкой. Но его отвлёк голос Мархейта.

— Действительно, получатель — гильдия, тут не может быть сомнений...

Скосив глаза на Мархейта, Лоуренс обнаружил, что тот, в свою очередь, смотрит на него.

— Господин Лоуренс, этот счёт тебе.

В голове у Лоуренса тотчас всплыли все имена его деловых партнеров, кому он был должен. Он попытался вспомнить, какую сделку он здесь заключал в последний раз. Однако вряд ли кто-то от него потребовал бы так строго держаться уговоренной даты платежа — по крайней мере, пока он находится за стенами Гильдии Милона. И кстати, откуда его деловые партнеры могли знать, что он здесь?

— Можно мне взглянуть?

Мархейт взял бумагу и протянул Лоуренсу. Тот пробежал глазами часть, где перечислялись условия договора, и сразу перешёл к деталям. Его интересовало, о каких товарах идёт речь. Но список товаров в документе был незнаком.

— Хм... — Лоуренс задумался. Внезапно его буквально подбросило. Ошарашенный Мархейт попытался было что-то сказать, но у Лоуренс не стал слушать. Он спрыгнул с кровати и, не обращая внимания на боль в руке, кинулся к двери.