3.2. Растущая луна: зверь во мне

— Простите... сестра. Не подскажете, как мне найти Хозяйку монастыря?

По мимолетному замечанию Жаге, он догадался, что управляет этим огромным монастырем Эвилел, но решил, что вряд ли ему позволено называть ее по имени, как Жаге.

— Вы, наверное, один из тех людей, кого привезли сегодня утром? — улыбнулась девушка.

— Ялмари, — быстро представился он.

— Вы быстро поправились. Поднимитесь вверх на три уровня, — она помолчала и нашла нужным пояснить. — По пути наверх будут такие же двери в коридоры, — она ткнула ему за спину, — две пропустите, а в третью заходите. Она должна быть в кабинете — пройдете по коридору до конца и попадете прямо к ней.

— Благодарю, — поклонился он.

— Рада помочь, — она, не оглядываясь, продолжила спуск.

Ялмари исполнил все в точности, заодно поразившись, насколько высок монастырь. По его подсчетам здесь было не менее десяти уровней. Он свернул в нужный коридор. Все так же, как и на его этаже: свечи в нишах, открытые комнаты, но та, что находилась в конце коридора, была занавешена тканью.

Он подошел и в задумчивости окинул взглядом проем, ища, куда же можно постучать, но тут ткань откинулась, и над ним с высоты своего роста склонился Удаган.

— Какой же ты прыткий, — рассмеялся он. — Но я рад видеть тебя в добром здравии. Проходи, — он ступил в сторону.

Кабинет отличался от спальни лишь тем, что здесь было больше табуреток, а кровати не было вовсе. И окно — солнечный свет заливал комнату через настоящее окно, закрытое стеклом.

— Рада познакомиться с вами, Ялмари, — хозяйка монастыря встала, встречая его.

— Добрый день, — он вежливо склонил голову и замолчал.

Почему-то ему представилось, что Эвилел должна быть если и не зрелой женщиной, то хотя бы такой, как Жаге: чтобы в ней чувствовался возраст. Но девушка была молода, может, чуть постарше его. И ослепительно красива. Редко встретишь настолько гармоничные лица: приятно пухлые, красиво очерченные губы, тонкий нос, разлетающиеся будто крылья птицы черные брови, молочно-белая кожа с легким румянцем и светлые волосы, уложенные в высокую, замысловатую прическу. Но ее совершенство не делало девушку похожей на куклу или статую. Она была живая. И величавая, как королева.

Тишину нарушило покашливание Льва.

— Я пойду?

— Да, конечно, — снисходительно кивнула Эвилел. — Тебе еще много надо отдыхать, — проводив взглядом эймана, который оставил занавесь открытой, повернулась к принцу. — Я знаю, зачем вы пришли. Но расскажите сами.

— Мы надеемся найти что-то о храме Судьбы. Кажется, Песчаный монастырь — это единственное место, где можно что-то узнать о нем.

— Вы правы, — Эвилел указала ему на табуретку. Сама опустилась на стул. — Песчаный монастырь — единственное место, где можно узнать все, что нужно, и при этом быть в безопасности. Ни один злой дух сюда не проникнет. Даже акурд.

Ялмари вскинул подбородок.

— Это очень хорошая новость! — вдохновенно произнес он. — Вы меня обрадовали.

— Но, возможно, другая новость не будет столь радостной, — скептически разъяснила девушка. — Все, что вы хотите узнать, вам придется найти самим.

— Что вы имеете в виду? — опешил принц.

— У нас большая библиотека. Самая большая на Гоште. В ней можно найти ответ на любой вопрос, который вас интересует. Но искать вы должны сами.

— Это немыслимо, — опешил Ялмари. Он не верил своим ушам. Может, это шутка? — Скажите, что-нибудь утешительное, вроде: пока мы будем искать, в Энгарне пройдет только три дня, — пошутил он.

— Это не замок фей, — монахиня сохранила серьезность. — Время в Песчаном монастыре идет как обычно. Но, может быть, кто-то из монахов согласится помочь вам.

Ялмари пригладил волосы, совершенно убитый этим заявлением. Пока они отыщут нужную книгу, Энгарн погибнет.

— Не стоит отчаиваться, еще до того как начали поиск, — вновь заговорила Эвилел. — Никогда не знаешь, что случится. А упорство вознаграждается.

— Ясно, — он криво усмехнулся и встал. — Тогда подскажите, как мне попасть в библиотеку.

— Она на верхнем уровне. Но может быть, вы сначала пообедаете?

Тут же проснулся аппетит — в последние три дня, когда они остались без воды, есть совсем не хотелось.

— Да, благодарю.

— Трапезная на нижнем уровне, — Эвилел поднялась, завершая беседу. — И не ходите один. В Песчаном монастыре есть правила, и их лучше не нарушать.

4 уктубира, Лейн

Солдаты отправились в казарму отдыхать, а Авидану Щиллему еще предстояло отчитаться регенту. Почти месяц он занимался поисками по его указанию. Все, о чем он сейчас мог мечтать, — это горячая ванна, сытный обед и мягкая постель. Даже женщина потом, потом. А уж Тештера вообще можно было бы поставить в самый конец списка. Но ничего не поделаешь: назвался горшком — терпи жар печи.

Он взбежал по ступенькам, не обращая внимания на кланяющихся слуг. Тештер ждал его дома, в обеденном зале. Что это, если не издевательство?

Резные двери распахиваются от легкого толчка, открывая круглый зал с множеством окон, стол, уставленный блюдами, графинами и судками... Регент опять пиршествует в одиночестве. Как он до сих пор не спился?

Чеканя шаг, Авидан подошел к столу:

— Разрешите доложить... — привычно начал он, но изрядно выпившая громадина пресекла его лепет.

— Брось. Все свои. Сядь, поешь, после доложишь.

Авидан оторопел и от этого не сразу повиновался. Он слышал, что у регента бывали причуды: иногда он приглашал к столу охрану или даже слуг, но с ним самим такое случалось впервые. Тештер не очень жаловал дворян и унижал их чаще, чем простолюдинов, а уж чтобы за один стол сесть...

— Эй, — окликнул его великан. — Как-то ты очень медленно исполняешь приказы.

Граф такими же четкими движениями, как на плацу, шагнул ближе и сел напротив Тештера.

— Так-то лучше, — удовлетворенно изрек бывший купец. — Следующий приказ — поесть, чтобы почувствовать сытость, но не уснуть у меня за столом. Ванна и мягкая постель будут позже, — видимо, заметив удивление, мелькнувшее в глазах Авидана, добавил. — А то я не знаю, чего жаждешь, после того как месяц лазил в горах. Ешь давай.

Чтобы получить хоть немного удовольствия от трапезы под пристальным взглядом истинного правителя Лейна, Авидан представил, что находится у себя дома, и смотрит на него мать, графиня Щиллем. Мысли тут же унеслись в родовой замок: он не был там уже полгода, только раз в месяц получал письма. За мать можно было не волноваться — дела у него в поместье шли лучше, чем у большинства дворян и западной, и восточной части Лейна. Жаль, только наследника нет. Случись с ним что, и неизвестно, что будет с матерью. Выдаст ее Тештер за какого-нибудь купца...

— От Рекема Ароди тебе привет, — прервал его размышления Тештер. — Зайди к нему. Он сильно сдал, когда узнал о казни матери. С головой ушел в молитвы и священные книги. Знал бы, не пустил бы его в церковь. Хотя, может быть, из него выйдет толковый духовник. По крайней мере, он искренно верит в это.

Эта тирада Тештера отклика не требовала. Авидан быстро осушил бокал вина и поднял глаза на регента.

— Я готов докладывать.

— Лучше расскажи, — Тештер сложил руки на груди. — Порадуешь меня чем-нибудь?

— Нет, — начал Авидан. — Мы облазили Шакалью гору сверху до низу. Не нашли ни одной лазейки внутрь, даже самой маленькой. Трех солдат при этом потеряли.

— А... — начал было регент.

— Как вы и приказывали, нашли в ближайших деревнях несколько ведьм и ведьмаков, — по крайней мере, они походили на них по тем признакам, которые вы указали. Они не смогли помочь нам.

— Ты...

— Конечно, я их не просто уговаривал, а запугивал. Мы, впрочем, привезли сюда двоих, они, по рассказам вилланов, самые сильные. Это на случай, если вы тоже захотите с ними переговорить.

— Так. А...

— Ни маг, ни священник, которых вы рекомендовали, тоже ничего не смогли сделать. Зато дырку нам в голове сделали своим нытьем о том, как нечестиво то, что мы хотим сделать.

— Всех на кол! — беззлобно ругнулся Тештер.

Авидан усмехнулся — эти слова вовсе не означали, что регент собирается кого-то казнить. Он в отчаянии.

— Выходит, вы без толку жрали целый месяц казенные деньги?

Вот это уже серьезно. Когда Тештер начинает говорить так вкрадчиво, он злится по настоящему. Хорошо, если только потребует возместить убытки...

— Все, что мы смогли узнать: Шакалья гора закрыта таким сильным заклинанием, что его не снимет ни маг, ни ведьмак, ни духовник. И за попытку сделать это, многие погибли. Расспросите ведьмаков, они расскажут подробно. Но один способ проникнуть туда, чтобы взять талисман, который вам нужен, есть, — Тештер подался вперед. — Один из ведьмаков, которого я привез, заявил: то, что запрещено, разрешит храм Судьбы.

— Бред! — регент снова откинулся на спинку кресла.

— Ну, почему бред? — возразил Авидан. — Вам, вернее, Энгарну, чтобы победить, нужен талисман. Тот, что убивает духов на расстоянии трех лавгов. Тот, что, по вашему мнению, спрятан в Шакальей горе. Если туда можно проникнуть, побывав в храме Судьбы...

— Да ты знаешь, что это такое храм Судьбы? — возмутился регент. — Знаешь, где он находится?

— Нет, но можно было бы...

— Да не можно ничего! Раньше поговорка такая была: хочешь отомстить человеку — отправь его в храм Судьбы. Не слышал? — на отрицание Авидана, скривился. — Куда тебе... Изощренная, самая жестокая месть — отправить в храм Судьбы. Понимаешь?

— Нет, — удивился граф. — Что там такого страшного? Название ничего так. Красивое. Не Проклятый храм и не Шакалий, а всего лишь храм Судьбы.

— Ага, только находится в Проклятом городе.

— Да? И где он? Не в Лейне наверняка. Ни разу о таком не слышал.

— Куда тебе... — махнул лапищей гигант. — Был такой очень известный город — Хор-Агидгад. Столица всего Герела можно сказать. А там стоял храм Судьбы, по слухам, созданный самим Золотым Эрвином. Храм, в котором можно изменить то, что изменить нельзя — так о нем говорили. Долгое время Хор-Агидгад всей Гоште голову дурил россказнями о чудесных свойствах храма. О том, как же это прекрасно, изменить судьбу — вернуть себе здоровье, стать не солдатом, а королем, к примеру. Или вернуть к жизни того, кто умер. Влекомые легендой, чужестранцы приезжали туда, чтобы за деньги получить возможность войти в Храм. И город богател. Но шли года, и поползли другие слухи: изменив свою судьбу, никто не становился счастливей. Напротив, жизнь человека становилась ужасной, и он умирал в чудовищных страданиях. Потому что нельзя менять то, что нельзя изменить. Понимаешь?

— Нет. Вы уже второй раз эту фразу произносите, но я не понимаю, о чем она, — беседа с регентом становилась все интереснее. Авидан налил себе еще вина и на этот раз смаковал его.

— Ну, вот, скажем, — терпеливо объяснил Тештер, — скажем, твоя судьба — умереть, не оставив наследника, — граф вздрогнул, но регент не обратил на это внимания. — И, скажем, ты точно об этом узнал. И захотел изменить. Есть разные способы сделать это. Ты можешь убить жену и жениться снова. Ты можешь завести любовницу или толпы любовниц, в надежде, что хоть кто-то родит тебе сына. Но твои потуги напрасны. Жены умирают одна за другой, а наследника нет. Любовницы не беременеют вовсе. Ты лечишься у докторов и магов, но ничто тебе не помогает. Что это значит?

— Что?

— Что там, — толстый палец регента ткнул в потолок, — где-то там, определено: ты не должен иметь наследника. Точка. Твой род должен закончиться. Ты не можешь спорить с тем, что окончательно решено там. Понимаешь?

— Наверно.

— Но тут кто-то рассказывает тебе: а вот в Хор-Агидгаде есть храм Судьбы. Там можно изменить даже то, что изменить нельзя. Что ты будешь делать?

— Поеду туда.

— А может, не стоит? — регент хитро прищурился. — Ладно, это так, к слову. Конечно, большинство людей, кому позволяют средства, едут в этот город. И ты едешь. Платишь деньги за вход, и — о чудо! — твоя жена беременеет и рождает здорового ребенка со стручком ниже пупа. Ура! Ты бросил вызов небу и победил судьбу. Но это еще не все. Вскоре твоя жена умирает. А ты любил ее, может быть, единственную из всех. Ты скорбишь, но утешаешь себя: главное, жив сын. Потом чума уносит почти всех вилланов твоего графства. Теперь никто не платит налоги, верные слуги умирают, остальные разбегаются в поисках пищи. Выживает кто?

— Кто?

— Наследник, которого ты вытребовал себе. Ты нищенствуешь, но делаешь все, чтобы сохранить его жизнь. Ты отказываешь себе во всем, чтобы ему было хорошо. Он вырастает и узнает: он мог бы быть богачом, а вместо этого живет в разрушающемся замке, носит тряпье и ест объедки. Кто в этом виноват?

— Кто?

— Конечно, ты! И тогда твой нежно любимый сын... Нет, он не убивает тебя, он выгоняет тебя из дома. Так что теперь ты можешь только издалека наблюдать, как он собирает банду разбойников и становится ужасом всей страны, грабя, убивая и насилуя. Пока однажды не сталкивается с кем-то более сильным, от руки которого и погибает. Твои земли отдают этому человеку, за то, что он избавил мир от чудовища, которым был твой сын. Однако ты можешь быть спокоен. За то время, пока наследничек жег страну, он осеменил столько женщин, что кто-то из них наверняка родил тебе внука. Так что твой род не пресекся. Он продолжается, как ты и хотел! Хотя никто не знает, как и где.

В тишине хрустнул кулак — Авидан с такой силой сжал его.

— Нельзя изменить то, что нельзя изменить, — тихо произнес он.

— Нельзя, — Тештер исследовал содержимое тарелки. — Если там что-то решили, значит, на то есть причина. Если спорить — будет только хуже.

— А что случилось с Хор-Агидгадом? — поинтересовался граф после паузы.

— Туда перестали приезжать иноземцы и платить деньги. Горожане попробовали изменить свою судьбу. В Храм вошла целая делегация из самых уважаемых людей. "Хотите вновь стать богатыми? — спросили их там. — Это очень легко! Убейте драконов. Каждый из драконов владеет несметными сокровищами. Даже одного вам хватит надолго".

— И они убили?

— Конечно. И завладели несметными богатствами. Только выжившие драконы жестоко отомстили. И Хор-Агидгад исчез, вместе со своими богатствами и храмом Судьбы. Туда ему и дорога...

— Так вы не знаете, где находится храм Судьбы?

Тештер с ухмылкой повернулся к Авидану.

— Я недостаточно тебя напугал?

— Достаточно, — смутился граф, — но... можно ли еще попасть туда?

— Конечно, можно. Говорят, некоторые дураки до сих пор туда случайно забредают. А кто-то и специально приходит. Но я не знаю, где этот город. А если бы и знал — не сказал бы. Есть менее безболезненный способ самоубийства и для себя лично, и для всей страны. Храм Судьбы — это самая жестокая шутка Хозяина.