3.2. Растущая луна: зверь во мне

— Так нам не достать талисман?

— Нет.

— И Энгарн проиграет?

— Проиграет, — регент нахмурился. — Но сделанного не воротишь. Что бы ни случилось с Энгарном, мы останемся с ним. Иди, отдыхай.

— Благодарю, — Авидан направился к выходу, когда Тештер вновь его окликнул.

— Эй! — граф оглянулся. Регент смотрел на него поверх бокала с вином. — Не принимай близко к сердцу притчу о твоем наследнике. Твой род непременно сохранится. И наследник у тебя уже есть. Твое здоровье!

4 уктубира, Меара

— Ваше здоровье, принцесса! — папаша Улм залпом осушил бокал вина.

Илкер благодарно улыбнулась. Они расставались. Может быть, расставались навсегда и отметили завершение совместного расследования в домике отца Гарое. Она была очень благодарна Улму за то, что он не сердился на ее самоуправство. Закончилось-то все хорошо.

Отец Гарое был так любезен, что пригласил их к себе на прощальный ужин. Тетушке она не смогла бы объяснить, почему пригласила за стол слуг, а раскрывать истинное положение Улма и Айны было нельзя. Поэтому в маленькую комнатушку священника принесли несколько стульев, еду служанка расставила на комоде и столе. Здесь было чудовищно тесно. Но они как-то разместились. Девушка, которая недавно служила ей горничной, сидя на плетеном стуле, смотрела в бокал — опять погрузилась в себя. Последние дни она будто впала в спячку. Отец Гарое следил за язычками пламени, жадно облизывающими дрова в камине. Расставание вышло грустным, хотя они сделали больше, чем могли.

Позавчера они чудом сбежали из монастыря. На выходе из подземного хода их ожидала карета — Гарое словно предполагал, что все не пройдет гладко, приказал ждать их там. Он узнал о ходе в библиотеке случайно, как раз в то время, когда Вецай старался вовлечь в заговор и его. Они благополучно добрались до Меары, бумаги отправились к Поладу. Вчера произошло несколько шумных арестов. Тайна загадочных смертей чуть приоткрылась. Убивали тех людей, кто узнавал о заговоре, но кого Вецай считал ненадежными. А прикрыли свитками, заодно напугав прихожан: напуганных легче держать в повиновении. Мастер Кирос вообще погиб, потому что его заподозрили в сговоре с Илкер, а через нее с Поладом... Многих священников Наемы и других городов — ожидал суд: бумаги неопровержимо доказывали их виновность в сговоре с Кашшафой. И хотя это наверняка снова всколыхнет страну — до сих пор церковь была неприкосновенна — пока все закончилось благополучно. Почти благополучно — Илкер снова взглянула на Айну.

— Вы еще задержитесь в Меаре? — прервал молчание Гарое. Илкер не сразу сообразила, что он обращается к ней.

— Да, — кивнула она. — Здесь мой дом. В Ецион-Гавере я не чувствую себя свободно.

— Нехорошее имя для замка, — заметил священник.

— Обитель печали? Не очень хорошее. Ял... — она вовремя спохватилась и назвала мужа именем, которое все знали. — Ллойд хотел переименовать, но не успел. А как бы вы назвали этот замок?

— Я? — замялся Гарое. — Право, не знаю. Да и переименовать что-то не так легко. Нужны века, чтобы люди забыли старое название. Кстати, почему он так называется?

— О, это очень грустная история, — девушка от чего-то покраснела. — Не хочется ее сейчас повторять. У нас и так не очень весело.

— Хорошо, почитаю сам... — он продолжил непринужденную беседу. — А откуда взялись волки на вашем гербе, вы знаете?

— Конечно. Волки — символ верности. Графы Меара всегда были преданы королеве. Она и предложила такой герб.

— Откуда вы об этом узнали? — расспрашивал он девушку.

— Как откуда? — поразилась она. — Семейные хроники. Мне отец с детства рассказывал, да я и сама читала. Я ведь люблю читать, — Илкер нервно рассмеялась.

— Да уж, — хмыкнул Улм. — А что, отец Гарое, у вас другие сведения?

— Да, я читал другую летопись. Но это не важно, в общем-то. Но, глядя на вас, думается, что герб должен быть другим. Впрочем, вы женщина, может, в этом все дело.

— Во мне нет жестокости волка? — рассмеялась Илкер. — Да, я женщина. Хотя, верю, что и мужчины в нашем роду не будут жестоки. Только верны.

— Я не об этом, — возразил Гарое.

— А о чем?

Священник не торопился отвечать и снова заговорил Улм.

— Я, кажется, знаю, что имеет в виду отец Гарое, — оживился он. — Когда я услышал, что принц женится, то, как и все, предположил, что ты либо какая-нибудь хитрая стерва, которая заполучила самого богатого жениха, либо такая же... слабоумная, как... — он умолк. — Когда узнал тебя, потерялся в догадках: как Ллойд умудрился заполучить такую девушку. А потом я понял: ты пожалела его. Ты всех жалеешь.

— Вот именно! — неожиданно оживился Гарое. — Какой уж тут волк...

— Послушайте, — Илкер о гербе уже не слышала. — Вы что, считаете, принц помешанный, и я его пожалела? Да вы его совсем не знаете!

— Неужели? — засомневался Улм.

— Не знаете, — настаивала Илкер. — И давайте не будем спорить. Вряд ли его знает кто-то лучше меня и его... — она снова запнулась, чуть не сказав "родителей", — матери. Он прекрасный человек. Вы даже не представляете, сколько он делает, чтобы спасти нас всех...

— Вам будет нелегко в этом мире, — заметил Гарое.

— Нам?

— Нет, не тебе и принцу, а тебе, — молодой священник вновь перешел на "ты", как тогда, в подземном ходе. — Ты слишком доверчива...

— И это мне говорит священник? — не поверила своим ушам Илкер.

— Да какой я теперь священник! — горько воскликнул Гарое. — Я убил человека, в какой бы церкви я теперь ни служил, меня посчитают предателем... Со мной произошло то, чего я больше всего боялся.

— Но вас вызывает Полад, — утешал Улм. — Он даст вам новое имя...

— Лучше бы он дал мне новую память. Да и разве он будет помогать мне, не требуя ничего взамен? Извините, что я так откровенно, но здесь все свои. Я уже никогда не буду тем, кем хотел. Мне придется служить Поладу, а не людям, как раньше.

— Не надо так, — попросила Илкер. — А то мне кажется, что вы жалеете о том, что спасли меня.

— Я жалею о другом. Неважно! — в который раз решительно отмахнулся он. — Давайте выпьем за мертвых. И за то, чтобы у нас сбылось то, о чем мы мечтали. Ваше здоровье, леди Лаксме.

5 уктубира, Песчаный монастырь

Монастырские правила оказались пугающе просты: мужчинам запрещалось заходить на уровни, где жили женщины, и наоборот. В трапезной они тоже сидели за разными столами. Совместные разговоры не запрещались, но и не поощрялись. То есть, если мужчина нуждался в помощи, предпочтительнее было обратиться к мужчине. Для Ялмари несложно было соблюдать это, а вот в Герарде он сомневался. Поэтому постарался напугать как можно больше, когда рассказывал людям о порядках в Песчаном монастыре. Удагана они иногда видели в столовой, но не очень часто. Прибыв в монастырь, он занялся своими делами, посчитав договор выполненным.

Сорот быстро оправился, снова стал смешливым и дерзким. Он деланно возмутился:

— Что за прелесть создавать общий монастырь, если нельзя воспользоваться его преимуществами? И вообще, ты веришь, что они соблюдают эти правила?

— Верю, — усмехнулся принц. — Жаге объяснил, что это не простой монастырь. Сюда приходит тот, кто осознанно избрал этот путь. Кроме того, здесь никого не держат насильно и никаких проклятий за то, что ты ушел отсюда и создал семью, на тебя не посыплется. Так что, если тебе не нужна сила и знания, которыми наделяет монастырь — можешь уходить. Но лучше закончить обучение — это же настоящий университет — а только потом уходить.

— Нет, я не верю. Сколько они тут обучаются? Три года? Четыре? Шесть лет? И что за это время никто и ни с кем?

— Да ты посмотри, какие тут двери, — Тагир казался лишь бледной тенью того шумного человека, что они взяли с собой из Жанхота. Это очень беспокоило Ялмари. — И, между прочим, эту ткань можно закрывать только когда совершаешь омовение, то есть на четверть часа утром и четверть часа вечером.

— Да это мелочи... — начал было лорд.

— Хватит, — прервал Ялмари. — Если за нарушение правил монастыря тебя выбросят за его стены умирать от жажды, я вступаться не буду.

— Это я давно понял, — многозначительно промолвил Герард.

— Давайте к делу. Что от нас требуется, собственно? — вступил Шрам.

— От нас? — принц грустно улыбнулся. — Жаге согласился помочь. Под его руководством мы должны отыскать в огромной библиотеке книгу, где сказано, как можно найти храм Судьбы.

— А что, библиотека действительно огромна? — выпытывал Свальд.

— Я там был. Скажу честно: зрелище устрашающее. Если Жаге не врет, он уже сто двадцать лет проводит там не меньше шести часов в день. Но он не прочел и десятой части всех книг и свитков.

— Собственно... — после долгой паузы вступил Шрам, — стоит ли начинать? У нас нет в запасе столько времени.

— Я надеюсь на помощь Жаге и на слова Хозяйки Песчаного монастыря: "упорство вознаграждается". Беда в том, что из всех присутствующих, лишь я часами сидел за книгами. Сколько выдержите вы — неизвестно. А Свальда я даже заставлять не могу, только просить. Официально он уже отпущен и волен делать все, что захочет.

— Не надо меня просить, — Тагир на мгновение закусил губу. — Я помогу. К тому же я был студентом, тоже за книгами сидел.

— На том и порешили, — хлопнул по колену Етварт. — Будем сидеть за книгами, пока задница не отвалится. Собственно, изображать упорство будем. Но как долго?

— На несколько дней нам в любом случае нужно задержаться, восстановить силы. Так что неделька у нас есть.

— Собственно, не так много, — "оптимистично" заметил полуполковник. — Начнем, пожалуй.

— Скорее продолжим, — уточнил Ялмари. — Я вчера уже посмотрел кое-что. Жаге нас уже ждет в библиотеке.

Поднимаясь по витой лестнице на верхний уровень, Свальд старался держаться ближе к принцу.

— Они что тут, только книги читают? — поинтересовался он, выбрав момент.

— Сколько я узнал — нет. Во-первых, у них есть сады, где они работают — есть-то им надо что-то. Кстати, мяса здесь не увидишь, хотя кормят вкусно. Что еще... Стирка, приготовление пищи, уборка — у каждого свои обязанности. Еще они ткут и отбеливают ткань, столярничают, портняжат... Есть плавильный цех и кузнечная мастерская. Они сами изготавливают чернила и бумагу. Могут напечатать книгу. Монахи почти ничего не покупают, только продают ногальцам или жителям Жен-Геди. Иногда и пустынники сюда добираются, но редко. Всех мужчин и некоторых женщин, кто желает, обучают сражаться на мечах, стрелять из лука. Конечно, уже лет пятьдесят никто монастырь не беспокоил, но это не значит, что надо терять бдительность. Могут найтись желающие захватить эту крепость, оборонять ее будут монахи сами. Что еще? — Ялмари припомнил то, что вчера узнал. — Общие лекции для новичков. Есть некий обязательный курс, который ты должен пройти. Если старшие монахи не сочтут тебя пригодным, могут отправить домой.

Свальд подвинулся ближе.

— А я не понял, где тут сады? Вроде камень и камень...

— Можешь как-нибудь выйти, посмотреть. Здесь есть огромная каменная стена с вратами, через которую мы вошли. Дальше пространство примерно в половину юлука шириной — там они тренируются по утрам, стоят некоторые хозяйственные постройки. Затем здание, где мы находимся, оно выстроено полукольцом и упирается в горы. Внутри образовавшегося круга — сады. А дальше, в горах, еще помещения. И не только кузни, но и укрытие на случай, если захватят внешнее кольцо. Здорово все продумано. Не удивительно, что этот монастырь еще ни разу не захватили. Но, кстати, еще одно правило, — он повысил голос и обвел взглядом всех спутников, — гостям нельзя входить во внутреннее кольцо и жилища в горах без особого разрешения и сопровождения.

— И наказание за это — смерть в пустыне, — равнодушно заметил Сорот.

— Кто знает, — равнодушно откликнулся Шрам. — Собственно, могут и в холодной пещере оставить. Будешь долго умирать от голода в кромешной темноте.

Вход в библиотеку ничем не отличался от входов в коридоры, где жили монахи, поэтому Ялмари заранее предвкушал впечатление, которое произведет на них это помещение.

Люди шагнули за порог и остолбенели. Он вчера стоял точно так же, и вряд ли хоть один, попавший сюда впервые, мог остаться невозмутимым. Потолка в обычном смысле этого слова, здесь не было. Сверху, сквозь множество небольших отверстий, лился солнечный свет. Но это импровизированное окно было так высоко, что внизу лучи не разделялись, поэтому сначала казалось, что они находятся под открытым небом. В круглом зале самые большие книжные шкафы стояли вдоль стен. До самого потолка возвышались ярусы полок со свитками, томиками, листами, табличками... При виде такого количества книг, охватывало благоговение, потом ужас, потом недоумение: как же они добираются до того, что лежит на самом верху?

В центре зала, в порядке, известном разве что архитектору, тоже стояли книжные полки, казавшиеся крошечными по сравнению с теми, что прикреплялись к стене: всего лишь две трости в высоту и две трости в длину. Возле них находились длинные столы и скамьи. Некоторые пустовали, на других сидели монахи, листавшие книги, что-то старательно выписывавшие на листок. Как и везде, мужчины подальше от женщин.

Ялмари оглянулся: его спутники еще разглядывали книги, находившиеся под потолком.

— Нас ведь не заставят туда лезть? — очень серьезно поинтересовался Свальд.

— Нет. Наши книги значительно ниже, — успокоил Ялмари. — Идите за мной.

Он не запомнил, где в лабиринтах полок и столов находится то, что им нужно, но Жаге был здесь — Ялмари чувствовал его запах. На него и шел.

За столом кроме Жаге никого не было. Он тоже что-то записывал. Заметив гостей, поднялся.

— Доброе утро.

Улыбка на лице монаха напоминала застывшую маску, будто ее когда-то давно приклеили и больше она с лица не сходила и никаких других эмоций он не знал.

— Доброе утро, — откликнулся принц. — Мы готовы.

— Что ж... Место, где находятся интересующие вас сведения, я показал вчера, — монах ткнул за спину. — Конечно, есть и другие книги о храме Судьбы, но только эти переведены на герельский. Можем продолжить исследование.

— Давайте продолжим.

Ялмари обошел стол и, наклонившись, взял стопку книг и положил ее на стол. Затем повернулся к спутникам:

— Просмотрите эти или возьмите другие.

— То есть, если мы пересмотрим все книги на этой полке, то узнаем то, что нам нужно? — воспрял духом Сорот.

Принц только скептически хмыкнул. Конечно, когда увидишь, как много в библиотеке книг, то эта громадина в две трости вышиной кажется очень маленькой. Надеешься, что справишься с ней быстро... Но за вчерашний день он посмотрел десять книг. А, по его скромным подсчетам, им надо было проверить около двух тысяч. Даже если они будут читать круглые сутки, за неделю им не управиться. Приходилось полагаться на удачу.