— Вы поразили меня, Кёллер, — контрразведчик помолчал, — да, поразили. Я много слышал о Вас, но никогда не видел в деле. Это потрясающе! Сроки раскрытия не просто впечатляют, а поражают. Вы не представляете как я Вам признателен!

— Это говорили многие, — ухмыльнулся сыщик, — сейчас Вам нужно отдохнуть хотя бы пару часиков, потом же у Вас важное дело. Через пару дней мы обсудим как оптимальнее подать информацию о событиях наверх и, честно говоря, у меня к вам будет парочка просьб о помощи в качестве признательности.

"Вот пройдоха!" — мысленно вздохнул полковник, — Да, конечно... Кстати, Гюнтер, а кто же убийца?

— Наиболее вероятно — девушка или её мать. Менее вероятно — гориллы Вашего подопечного. Девушка могла позвонить ему, тот мог послать своих или подписать местную братву, извините, подрядить местный криминал. В доме возникла ссора, в результате чего Вилли был убит. Но я подозреваю, что убийца — девушка или её мать. Убийство совершено каким-то острым предметом, была повреждена крупная артерия. Думаю, что убийство было совершено в состоянии аффекта — Вилли переборщил с воздействием. Но пусть с этим разбирается полиция.

— Вы уже сообщили?

— Да, конечно, я обязан. Они вот-вот подъедут на место и начнут работать. Мои ребята попробуют помочь найти человека, изображавшего Вилли, а у меня есть другие дела. Да, вот ещё, советую поторопиться и арестовать Вашего подопечного до того, как это сделает полиция.

— За что? Он же никого не убивал?

— Вы действительно сильно переутомились и перенервничали, полковник, — Кёллер улыбнулся, — за укрывательство убийцы и целенаправленное введение в заблуждение правоохранительные органы. Это его рук дело.

— Но пойди это докажи!

— Вот для этого и надо найти парня, изображавшего покойного Вилли. К слову, местные жители видели как к старому парку подъехала машина и забрала мужчину в тёмных очках и молодую женщину. Мои ребята уже работают над этим, рекомендую подключить пару человек из Вашей команды, лично знавших Вилли.

— Но я не могу арестовать этого турка до вечера!

— А, какое-то важное мероприятие с ним? Ну как знаете, только не упустите, он очень ловкая бестия и весьма искусен в таких делах.

— Не упустим, Кёллер, — улыбнулся полковник, — он полнстью обложен, куда он денется?

— Ну как знаете, надеюсь, Вам виднее.

— — — — — — — — — -

— Получили груз, выехали двумя фурами, — сообщил диспетчер с пульта, два миллиона банок кошачьего корма.

— Принято, — ответил полковник. Он сегодня лично руководил операцией.

— Объект включил аварийку, сообщил о неисправности тормоза на трэйлере, позвонил в мастерскую по дороге. Направляется туда обеими фурами, — прорезался диспетчер через десять минут, — одна остановилась у ворот, вторая, заявленная аварийной, заехала в ангар. У места назначения собралась группа из 37 грузовичков для получения груза. Им сообщили, что из-за поломки доставка задержится на полтора-два часа. Они не уезжают.

— Всё ясно, — радостно потёр руки полковник, — обводя глазами собравшихся в оперативном штабе, — сейчас будет перегруз контрабанды.

— Вскрыта таможенная пломба на грузе, сигнал с наших датчиков, сигнала вскрытия от электронной таможенной пломбы не было, — диспетчер говорил настолько бесцветным голосом, будто докладывал скучные новости о движении на сельском перекрёстке. Группа захвата в состоянии готовности, дроны ведут наблюдение снаружи.

— Может возьмём с поличным на перегрузе? — спросил кто-то из сотрудников.

— Ни в коем случае! — ответил полковник, — только всё сеть на распределении или если попытается уйти. Хотя зачем ему? Он даже не подозревает, что для них уже всё кончено. Ждём.

— Частично видим мастерскую изнутри. Фура отцеплена, стоит на смотровой яме, механики копошатся у трака, возможно и правда ремонтируют тормоза или имитируют. Рядом ряды каких-то коробок. Удалось засечь вектор передачи объекта. "Я пересяду из джипа, поеду внутри второго трака, за мной приклеите печать снова, джип пойдёт впереди, пусть все будут готовы, связь буду держать изнутри фуры," — Акбар говорил кому-то по-турецки.

Час пролетел быстро. За это время контрразведчикам удалось пропихнуть один два микродрона в ангар, один приклеился сверху к фуре, снимая звуки изнутри, второй вёл съёмку снаружи.

— Объект внутри трейлера, двери снова опечатаны, — доллжил диспетчер, — съём звука изнутри фуры удовлетворительный. Слышится какая-то возня, завёлся двигатель, стало хуже. Выезжают!

Судя по всему, небольшой караван контробандистов даже не подозревал о том, что их ведут. Со всех сторон висели дроны, вдалеке, вне зоны видимости и слышимости паслись несколько вертолётов, спереди, сзади и по параллельным дорогам ехали полтора десятка машин и микроавтобусов с группами захвата и наблюдения. Несколько раз голос Акбара из фуры подавал какие-то не очень внятные команды, потом караван, сопровождаемый невидимым кортеджем, въехал на плохо освещённый двор небольшого склада. Несмотря на позднюю ночь, там тусовалось десятка четыре грузовичков, микроавтобусов, и прочих машин.

— Начали! — скомандовал полковник.

Великолепно тренированный спецназ сработал идеально. Через пять минут на складе все, кроме контрразведчиков лежали лицом вниз. Оставалась неоткрытой только одна фура, где сидел объект. Полковник подошёл туда сам. Дюжий парень в бронекостюме распахнул дверь, на всякий случай прикрывая собой полковника.

— Выходи Акбар! — гаркнул полковник. Он был доволен.

За полчаса до операции был разговор с Клаусом. "Это твой отличный шанс реабилитироваться, " -сказали ему. "Будьте уверены, вы будете впечатлены," — ответил довольный полковник.

— Лучше сам вылазь, парень! — прикрикнул дюжий спецназовец через пару минут, — Если мы выведем, будет больно.

— Ну он сам напросился! — ухмыльнулся полковник, — Работайте, фельдфебель, махнул он рукой дюжему.

Цилиндрик размером с банку от пива, шипя и кувыркаясь полетел внутрь, выпуская в слепящих лучах фонарей облака полупрозрачного беловатого газа. Полковник предусмотрительно отошёл на несколько шагов, а то потом полчаса не проплачешься, истекая соплями.

— Может у него противогаз? — предположил полковник через три минуты.

— Да хоть акваланг! — ответил дюжий и сделал два коротких жеста.

Фонари почти погасли, четыре тёмные фигуры в бронеостюмах и шлем-сферах беззвучно отделились от боков фуры, через секунду внутри с оглушительным грохотом полыхнули вспышки светошумовых гранат. Если так уж ударило по ушам вдали от дверей, то внутри, в полузамкнутом объёме шок был бы даже у слона. Ещё секунда и фигуры уже внутри, ещё четыре, как призраки, появились из ниоткуда, беря на прицел все подозрительные участки. Полетели разбрасываемые ящики.

— Герр фельдфебель, — раздался растерянный голос из фуры, — здесь никого, а под ящиками в полу прорезан люк! Разрез совсем свежий.

Полковник скрипнул зубами от злости, как они могли проворонить! Объект ушёл в мастерской. Но ничего, на всякий случай механики уже давно лежат мордой в пол, сейчас их прессанут как полагается и немедленно — исполнение плана срочного розыска. Далеко не уйдёт, некуда.

— Давайте сюда всех получателей, съемка на две камеры, вскрываем коробки, демонстрируем контрабанду.

— Господин полковник, господин полковник, у нас две большие проблемы, — чуть задыхаясь подбежал рысцой командир спецназа, — Там, у ворот, куча полицейских машин, требуют пропустить сюда...

— Вы не умеете пользоваться связью майор? — едко спросил полковник, — вы не знаете как послать полицаев к чёрту? Здесь идёт спецоперация. У ворот ваши ребята, я надеюсь? Даже у полицаев хватит ума не толкаться нашими парнями.

— Это лучше лично сказать, господин полковник, — выпалил майор, — это отдел по борьбе с организованной преступностью... Полицаи говорят, что им поступил сигнал, одна из государственных силовых структур, крышует этническую мафию и подавляет их конкурентов. У полицаев постановление прокурора и если их непустят, через пять минут тут будет полицейский спецназ! И...

— Пошлити их нахер с их спецназом! — взревел полковник, — вы что, не в состоянии справиться? У вас чёрт знает сколько сил! Вы в состоянии обеспечить охрану периметра?! Пусть заходят через час, мы должны закончить!

— Они говорят, что если их не пустят, то ещё через десять минут подойдут армейцы с бронетехникой. Я проверил по нашим каналам — рота мотострелков, усиленная танковым взводом, стоит в низком старте. Если мы попробуем сопротивляться, нас просто раскатают! У нас нет средств борьбы с тяжёлой бронёй. Можно было бы поднять из-под Гамбурга вертушки спецназа с противотанковыми ракетами, но я этого делать не буду. Если хотите — вызывайте Вы, но тут будет кошмар и куча жертв, особенно когда армейцы вызовут подмогу. По-любому мы не устоим против армии.

Полковник еле сдержался, чтобы не выматериться при подчинённых, — Хрен с ними, пропустите, пусть пялятся, только не путаются под ногами, потом дадим работать им. Что ещё? Вряд ли вторая новость хуже.

— Герр полковник, вторая новость намного хуже. У ворот собирается толпа, сейчас человек триста, прибывают постоянно на машинах, мотоциклах и микроавтобусах, есть даже большой автобус. Рисуют плакаты, требуют прекратить беспредел спецслужб, немедленно освободить незаконно задержанных и отдать отобранный груз. С ними несколько адвокатов, парочка довольно известных гадёнышей, защитников "бешенцев" и всякого сброда, требуют немедленного допуска к задержанным.

— Вы что, издеваетесь надо мной? Вы не способны справиться с каким-то сбродом?

— Способны, конечно, но они ведут видеосъёмку, а мои лосята не полицейский спецназ по разгону толпы, а заточнены на захват террористов. Будут серьёзные травмы, а может и зашибём кого, потом дерьма не оберёшься.

— Но не пустить их внутрь периметра вы, надеюсь, способны?

— Конечно, но я бы очень советовал допустить сюда хотя бы адвокатов. Они показали мне вот это и лучше пока не показывайте остальным. Лучше включите внутренний наушник, чтобы никто не слышал.

Спецназовец протянул полковнику тактический планшет с адресом видеоблога. Счётчик просмотров и ссылок показывал, что видеообращение Акбара уже начало расползаться по Глобалнету. Пока локально.

Турок кратко рассказал о себе и перешёл к делу — в Германии оргпреступность, в частности, этнические группировки, начали срастаться со спецслужбами. Группировки отмывают деньги от наркотиков, подпольной проституции, торговли оружием, бандитизма, мошенничества и прочего криминала через легальный бизнес, куда они очень активно прорастают. Мафия организует целые бизнес-империи, создавая и покупая банки, торговые сети и так далее. В этом ей активно помогает местная полиция и германская контрразведка БФФ. Коррупция это или бандиты каким-то другим образом расплачиваются с официалами, но налицо сотрудничество. Если раньше для захвата рынка и устранения конкурентов бандиты пользовались рискованными криминальными методами — убийствами, поджогами, ограблениями, запугиванием, по большей части среди своих соотечественников, то сейчас им за них эту работу охотно делают спецслужбы и полиция. Перешедшего дорогу коммерческим интересам мафии арестуют по обвинению в чём угодно — контрабанде, терроризме и т.п., отнимут товар и документы, начнут прессовать, запугают торговых партнёров — практически в 100% случаев это срабатывает. Если клиент пытается бороться, то в ход идут криминальные меры или официальный беспредел — подброс наркотиков, оружия или детской порнографии, для совсем упёртых — закон о противодействии терроризму. Но такой жесткач крайне редко используется.

— Я перешёл дорогу криминальному бизнесмену по имени Толстяк Мансур, — медленно, с расстановкой сказал Акбар, прямо глядя в камеру. Он пытался захватить бар, принадлежащий мне и братьям, но не вышло и он временно отступил, но когда я попытался заняться бизнесом, конкурирующим с его торговой сетью — поставкой корма для домашних животных, то его терпение закончилось и он нанял спецслужбы, чтобы раздавить меня. Поставка корма для животных — очень выгодный бизнес в Германии, детей мало, люди заводят собачек и кошечек, торговая сеть накручивает цены в 4-5 раз, получая бешеные прибыли. Цены никто не сбрасывает из-за картельного сговора, за чем строго следит мафия.

— Я нашёл способ поставлять кошачий корм в 2 раза дешевле, чем это делают люди Толстого Мансура, — продолжил Акбар, — меня предупредили, что этого делать не надо, но я не внял. Тогда на меня натравили спецслужбы. Решили не мелочиться и сходу подключили БФФ. Меня "пасли" ещё с таможни, бросив против такого страшного престуника колоссальные силы — несколько вертолётов, десятки дронов различных типов, сотню шпиков, неимоверное количество спецтехники и аппаратуры, пару сотен спецназовцев, словно ожидали вторжения роты вооружённых до зубов террористов. Почему это делалось таким образом — с целью запугивания всех, кто посмел иметь свое достоинство и не испугаться мафии — моих друзей, покупателей, поставщиков. Всех.

— Я обнаружил слежку несколько дней назад и понял, что меня либо убьет мафия, либо я исчезну при спецоперации. Поэтому я обратился в полицию, в отдел по борьбе с оргпреступностью и попросил адвоката отправить копии заявления в парламентскую комисиию и местным властям как только начнётся эта комедия с кошачьим кормом. Прошу всех, кому не безразлично и у кого есть возможность срочно приехать по указанному адресу. Вы поможете честным людям избежать беззаконного ареста, подбрасывания фальшивых доказательств и конфискации товара, за который они заплатили. Но самое страшное я расскажу сейчас.

Акбар хлебнул минеральной воды из стеклянной бутылки и продолжил. Видимо, это записывалось несколько часов назад.

— БФФ убивает даже своих сотрудников, если они отказываются выполнять преступные приказы. Два дня назад к моей девушке пришёл парень, показал удостоверение офицера БФФ и рассказал, что ему приказали подсадить её на наркотики чтобы воздействовать на меня. У неё были проблемы с наркотиками, но она вылечилась. Гнусность задания потрясла его и он решился рассказать ей. Он предложил ей сыграть спектакль что она снова на наркотиках, они даже на точку и купили там дурь, а моя девушка разыграла наркотическое опьянение. Но к сожалению, провести БФФ оказалось не так просто, видимо, дом уже прослушивался и когда честный офицер вернулся туда, чтобы проверить всё ли в порядке с матерью, оставив девушку неподалёку, то там его уже ждали убийцы, но скорее всего не БФФ, а мафиозные мокрушники. Парня зарезали, следы уничтожили, а тело увезли. Больная мать спала дома под действием препаратов, но она всё слышала. Убийцы на всякий случай, вкололи ей ещё какой-то препарат, она изображала спящую и ничего не забыла. Утром они с дочерью спешно продали дом и бежали. Я тоже вынужден бежать. Это единственный выбор иначе я просто исчезну, я ещё раз обращаюсь...

Акбар ещё что-то говорил, но контрразведчик его уже не слушал: "Сукин сын!" — прошептал полковник.