— Не будет такого, командир. Не надо меня агитировать. Есть правильные бродяги, есть мужики, есть черти, есть опущенка, есть мусора-шакалы. У каждого своя масть, так всегда было и всегда будет.

— А ты не пробовал жить с высокой мечтой, Али? Не чтоб воры короновали и маза пёрла? О лучшем будущем, которое ты можешь приблизить.

— Начальник, ну ты посмотри, где будущее и где я? Где все мы? Жить надо сейчас, в любой момент всё закончится.

— Ты не знаешь этого ощущение, парень, мечта даёт силы и счастье.

— Ты чё, начальник? Я и так счастлив! Жив остался, мусоров отдуплили, братва уважает, оттягиваемся классно! Чего ещё? Нет мне места в вашем светлом будущем. Ты воюй за своё светлое будущее, а я буду воровать и хабар подгонять.

Начальник поднялся, — Благодарю за всё, ты не обязан был, но сделал. Мы такое не забываем. Доброй ночи тебе.

Курд посмотрел на высыпавшие над полуразрушенным городком звёзды. Где-то там, около вот этой красной звёздочки люди летают на астероидах, строят космические зеркала, а здесь ховаются по подвалам и режут друг друга почём зря. Начальнику контрразведки было 47, удивительно, как он сумел прожить так долго. Почти всех, кто с ним начинали, давно уже нет. Если честно, их никто уже и не помнит, даже родные забыли, сколько можно плакать — жизнь идёт вперёд. В 17 лет он поклялся отдать всю жизнь без остатка за счастье человечества, не задаваясь вопросом, а нужно ли человечеству то счастье, которое он собирался ему принести? Захотят ли люди жить в его счастливом мире и как этот счастливый мир выглядит? Он часто пытался представить новый мир в деталях и не мог.

Всё оказалось неимоверно сложнее, чем казалось восторженному, фанатичному мальчишке в 17. Детали не состыковались друг с другом, люди оказались другими, не такими, каким он их видел, по большей части, не подходящими его счастью. А что у него? Тридцать войны, которой не видно конца. Ни семьи, ни детей. Были соратницы по борьбе, с которыми он сходился, но это было не то, да уже их и нет. Он собирался строить новый мир, но понял, что строить он не умеет и никогда этому не учился. Если они завтра победят, то не поздновато ли подаваться в конструирование в его годы? Отдать это дело молодым, а вдруг они что сделают не так? Он что, зря воевал, товарищи зря отдали жизни?

Старый коммунист привык гнать от себя такие мысли как признак слабости. Так, что он хотел решить? А, вот, если бы этот парень был шпионом, то непременно ухватился бы за возможность получить высокую должность у повстанцев, а он отказался наотрез. Ему не интересно. Жаль, что он выбрал такой путь. Такой далеко пойдёт, хотя, вряд ли проживёт долго. Всё-таки удивительно, как он так быстро разобрался с ПВО? Хотя бог с ним, других проблем что-ли нет.

— — — — — — — — — — -

Наблюдательный Совет вызвал его "на ковёр" в шикарной комнате древнего замка, чтобы пообщаться лично, а не по выделенному каналу. Еле дождались конца доклада и понеслось: заявления о растраченных средствах, невыполненных обещаниях и подобная пурга. Когда на корабле течь во время бури, любой матрос знает, что надо всем пахать, а кто виноват выяснять потом. Знают это отлично и собравшиеся в шикарной комнате. Тут все руководители не просто с рождения, а во многих поколениях, казалось бы, должно было записаться в генах. Только вот не записалось и многие не в состоянии справиться с захлёстывающими эмоциями, как какое-то быдло.

Человек в чёрной мастёрке спокойно отвечал на злобные вопросы и истеричные выпады, словно делал доклад по скучнейшим разделам математической статистики на конференции таких же унылых ботанов. Такие доклады ему раньше и правда доводилось читать. Он был великолепным математиком, но выбрал вот эту, далёкую от абстрактных чисел работу.

Да, отвечал он, последние три недели противник перешёл к активному противодействию, а в ряде регионов, по большей части на Кавказе, в Средней Азии и на Дальнем Востоке он сумел перехватить инициативу, в результате сопротивление наших сторонников приняло очаговый характер, но ещё далеко не сломлено. В то же время мы обладаем инициативой в столице и ряде крупнейших городов, что представляется намного более важным. Назрел кризис, который разрешится в ближайшие дни. Нет, противник пока и близко не захватил стратегическую инициативу.

Да, Вы правы, мы обладаем большим превосходством в материальных и финансовых ресурсах, но этого не всегда достаточно для победы. Оппоненты превосходят нас в информационном плане, знании оперативного театра и степени мотивации. Мы можем позволить себе отступить без всякой катастрофы, а для них уход будет крупнейшим геополитическим и моральным поражением. Мы — активная, а они обороняющаяся сторона, не имеющая шансов на наступление на наши территории невоенными средствами.

Да, я признаю, что руководимым мной коллективом был совершён ряд тактических просчётов. Не была адекватно оценена угроза захвата русских орбитальных станций спецназом космитов, недооценена угроза океанийской авиаштурмовой группы, размещённой на космодроме Сталинград-2. Эта усиленная эскадрилья чрезвычайно активно действовала на Кавказе и прилегающих регионах, попутно сорвав захват космодрома. Бросок к Москве был тактической неожиданностью, которая в сложившихся условиях может повлечь серьёзные последствия.

Успешная нейтрализация авиасоединений противника в окрестностях Москвы и Ленинграда вызвала у наших партнёров эйфорию и создала впечатление быстрой лёгкой победы, а мы недостаточно разъясняли опасность такого подхода. Нами также была недооценена была угроза масштабного примения нового оружия океанийцев — вироботов в малолетальных модификациях. Непосредственный союз с океанийцами и космитами ряда региональных властных и силовых структур в обход центральных властей также оказался неожиданностью, к которой мы не были готовы. Я признаю свою ответственность.

"Ваши, так сказать, тактические просчёты по сравнению со стратегическими прям как огорчения по поводу вшей, когда отрубили голову!" — едко усмехнулся рыжий пухлый коротышка.

— Руководимым мной коллективом был допущен и ряд стратегических просчётов, — ни секунды не смутившись ответил седой, — но здесь я должен сделать важное замечание: У нас нет своей агентурной сети и центров технической разведки. Мы анализируем информацию, собранную службами здесь присутствующих корпоративных структур при поддержке государственных организаций. Если нам представляется неполная или неверная информация, то и выводы будут соответствующими.

— Например? — хмыкнул рыжий.

— До нас была доведена информация, что космиты принципиально не имеют организационных ресурсов для вмешательства в ситуацию, исключая прямой военный конфликт. Мы видим совершенно иную картину и последствия этого просчёта чрезвычайно серьёзны. Насколько я помню, информация поступила от Ваших структур, а также от структур уважаемого Барона.

— Кто мог это предугадать? — выкрикнул коротышка, — мои люди просто давали оценки, у нас вообще нет достоверной информации изнутри Поселений!

Седой пожал плечами, — В таком случае говорят честно: "мы предполагаем," а не дезориентируют получателей информации, хотя последнее и комфортнее. Аналогичная история случилось и с оценкой недостроенных структур в Арктике, которые нам описали как провалившийся проект строительства океанийских военных баз и центров двойного назначения. Как теперь очевидно, наши оппоненты заблаговременно готовились противодействию. Ударное строительство арктических поселений переселенцами радикально меняет всю картину, приводя к стремительным масштабным социально-экономическим переменам под контролем океанийских соцархитекторов.

— А чем занимались Вы и Ваши люди? — скривил губы Барон, — не вы ли анализировали снимки и информацию от русских и пришли к тем же самым выводам?

— Мы не обладаем агентурной сетью и не имели возможности высылать квалифицированных специалистов в каждую точку, где возникают неясности. Этим занимались люди Ваших структур.

Высокий худощавый человек поднялся с кресла, словно разложился пружинный ножик: -Океанийцы подсунули нам красивую дезу. Чему удивляться — когда мы противника, когда он нас. Полагаю, что нам следует учиться на своих ошибках, а не искать виноватых.

— Вы, Нил, — повернулся он к седому, — не раз показали себя с наилучшей стороны. Если бы не Ваши блестящие советы при мятеже Луба, никто не знает чем закончилось бы дело. Не исключаю, что пол-Африки сейчас было бы океанийским анклавом. Тогда противник не упирался рогом и на удивление легко сдал позиции. Признаюсь, что у всех нас это создало впечатление его слабости и мы пошли в наступление. Мы ошиблись, противник оказался сильнее и умнее, чем все думали, ну и что и с того? Бывает. Я полагаю, что мы по-прежнему обладаем достаточной выдержкой и длинной волей, чтобы не было стыдно перед нашими предками, не так ли, господа? Даже если мы потерпим неудачу на этот раз, мы получим необходимый урок, то есть информацию, которую не могли получить иным образом. Это намного лучше, чем мы одержали бы лёгкую победу и попали в стратегическую ловушку.

— Что Вы несёте, Дэйв?! — скривился Барон, — потеря России это капец для океанийско-космического союза. Они теряют ключевые ресурсы — природные, промышленные, человеческие, научные, транспортные, поэтому они и вцепились зубами. Северная Реконкиста случилась по той же причине, а не потому что кучку потомков бывших жителей бывшего СССР пробило на ностальгию. Стратегические игры повторяются пока не выиграет какая-то из сторон. Вы забыли азы геополитики?

Долговязый снисходительно улыбнулся: — Ваша, точнее, наша общая ошибка, Барон, в приставке "гео", что означает "Земля". Наши оппоненты работают за пределами геополитики, они играют на трёхмерном поле космополитики, а мы копошимся со своими покрытыми паутиной плоскими подходами и именно поэтому проигрываем. Мир изменился, господа. То что сейчас происходит — закономерный результат, противник играет в трёх измерениях, тогда как мы застыли в двух.

— Я скажу вам всем сейчас шокирующую вещь, которую понял только в эти дни, — продолжал он, — им не особо нужна Россия ни в качестве ресурса, ни в качестве территории. Для тех, кто получил доступ к ресурсам космоса и всего океана, ресурсы одной шестой части суши на одной из планеток Солнечной Системы даже не смешны, они — ничто. Единственный ресурс, который мог бы для них представлять интерес — человеческий, люди, которых они смогли бы без проблем отфильтровать для Океана и Космоса. Настоящая ценность территории, за которую они сейчас бьются — это область гигантского социально-инженерного эксперимента и от его результатов будет зависеть, без преувеличения, наше общее будущее.

Человек в чёрной мастёрке удивлённо молчал — всё-таки Лорд был на редкость умён. Не то что весь этот деградирующий сброд потомков великих семей. К счастью, Лорд не один, пусть таких немного, но для оптимистичного взгляда в будущее вполне достаточно. Жаль, Барон сдал, уже тот отточенный ум и тигриная хватка, всё-таки годы и здоровье.

— Вы хотели что-то сказать, Нил? — долговязый повернулся к нему.

— Нет, что Вы! Прошу, продолжайте! Честно говоря, я в восхищении! — Нил если несколько и польстил, то не сильно покривил душой.

— Мы столнулись не с кучкой фантазёров-фанатиков, которым нечего терять, господа, — продолжил Дэйв, — мы встретились с системой и очень серьёзным системным вызовом. С системой чёткой, организованной, со своим планом игры и проектом будущего. Последний раз мы сталкивались с вызовом такого масштаба во времена борьбы с коммунизмом, точнее, Советской Империей и её агентами влияния.

Все слушали внимательно и он продолжил: — Наши предки тоже поначалу надеялись, что всё рассосётся само. Потом решили взять нахрапом и даже придумали изящную схему: вырастить немецкого волка, который с русским медведем должны были порвать друг друга, а умные парни одним пинком добьют обоих и снимут кассу. Им не приходило в голову, что "недоучившийся семинарист" договорится с "полуграмотным ефрейтором" и не войска коалиции будут ставить ультиматумы из-за неприступной Линии Мажино когда Вермахт возьмёт Москву, а войска ефрейтора раскатают плацдарм стратегов-теоретиков, в то время как красные выбивали зубы армии Микадо. По результатам вместо провинциального недоразумения получилась сверхдержава на 1/6 суши. Надеюсь, вы не забыли, кто запустил первый спутник и вывел человека в космос?

— Что Вы сказали? — повернулся он к подтянутому пожилому важному господину, — что у красных русских были обломки ракеты Фон Брауна? Ну так у нас был сам Фон Браун, не считая полной документации, но впереди оказались не мы. Следовательно, дело не в немецких ракетах, а чём-то другом. Надо сказать, наши предки здорово перетрусили, но к их чести, не опустили руки. Они поняли, что имеют дело с системой, бороться с которой можно только системным подходом и перешли к спланированной рутинной работе. Первый результат получили всего через 10 лет — удалось договориться с частью большевистской элиты, передать необходимые препараты и самый опасный диктатор, первый соцархитектор ушёл в мир иной, причём по уши в говне. Ещё три десятилетия упорной, нудной работы и противник сам всё слил.

— Мне кажется, что мы тут собрались не для Ваших великолепных лекций по истории, — едко усмехнулся Барон, — Я вижу, Вы готовы огласить провал нашей операции. Не думал, что Вы запаникуете при первых проблемах.

— Мы сделаем всё возможное, чтобы добится успеха, дорогой Барон, — чуть улыбнулся длинный, — но я действительно оцениваю вероятность успеха текущей операции как невысокую, хотя всё, на первый взгляд, выглядит совсем неплохо. Типа есть проблемы, но когда их не бывает в серьёзном деле? Просто мне очевидно, это не локальные провалы, а маркеры намного более серьёзных проблем. Вы все это подозреваете, но в этом непросто себе признаться. Именно по причине этих подозрений мы выдернули с места нашего дорогого, дьявольски занятого Нила. Если я, к несчастью, окажусь прав, то призываю ни в коем случае не поддаваться унынию, а приготовиться к серьёзным усилиям. Если мы не хотим сдаться, конечно.

— Вы шутник, Лорд, — выдавил кто-то, — ... сдаться. Мы в паре шагов от успеха. За пару дней Москва будет под полным контролем наших союзников и у противника даже теоретически нет сил перебросить за это время туда полсотни тысяч бойцов. Не будут же пираты сжигать всё ядерным ударом! А на долгую войну на такой территории у них нет ресурсов. Лорд, я тоже не пойму, чего Вы запаниковали?

Длинный поморщился: — Речь идёт не о панике, а о трезвой оценке ситуации. Нил, быть может Вы скажете свой прогноз?

— Конечно: противник постепенно усиливается, избегая решающих боёв, что в сложившихся условиях разумная стратегия. Мы вынуждены идти на обострение и пытаться разрешить кризис, идя на значительный риск. Океанийский Союз провёл частичную мобилизацию, в настоящий момент до 25 дивизий выдвигаются к Сахалину, время прибытия около 60 часов. После короткой перегруппировки они двинутся на запад со средней скоростью 200 миль в час. Аэромобильные ударные соединения способны идти до 300-350 миль в час. Если в течение 2-3 суток мы не сумеем достичь победы, обстановка коренным образом изменится в пользу противника. Русские генералы явно обозначили, что воевать насмерть не будут. Кроме частей, уже вписавшихся в бои в Москве и замаравшихся в уничтожении штурмовых авиагрупп, где командирам нечего терять, остальная армия заявила о нейтралитете. Присоединятся к победителю, как всегда в таких делах.