Падение Снежного Занавеса 2. Визит в Ссср

— Андрей Викторович и его подчинённые с задачей справились «на отлично», — пояснил начальник ГРУ.

Председатель КГБ Серов несколько неожиданно предложил назначить научным руководителем экспедиции Ивана Антоновича Ефремова:

— Понимаю, что Иван Антонович для нас особо ценный специалист, но его участие будет полезным по нескольким практическим соображениям. Он уже анализировал фото Дракона и высказал ценнейшие идеи. Прямой контакт с этим существом даст товарищу Ефремову возможность исследовать его более подробно.

Иван Антонович как теоретик коммунистического развития общества сможет грамотнее кого-либо обрисовать Дракону принципы, на которых строится советское общество и перспективы строительства коммунизма. Также он сможет вести грамотную идеологическую дискуссию, если в таковой возникнет необходимость. Мы ведь ещё не знаем точно, из какого общества пришёл этот Дракон.

Немаловажным будет и его личный экспедиционный опыт в чисто практическом плане. Иван Антонович бывал в длительных экспедициях, в том числе в пустынной местности. Он сможет правильно организовать подготовку гражданского состава экспедиции, не проходившего обучение приёмам выживания.

Первый секретарь выслушал доводы Ивана Александровича, но разрешения на участие Ефремова в первом контакте не дал:

— Мы не знаем, как нас встретит это существо. Какие у него намерения? Какие возможности? Он может сразу атаковать, либо вначале усыпить наше внимание, а потом внезапно перебить всех. Я не возражаю против участия товарища Ефремова в экспедиции, но участие гражданских лиц в первом контакте запрещаю. Только после того, как будет ясно, что этот Дракон не представляет опасности и настроен на мирное сотрудничество, можно будет допустить к нему гражданских. А до того пусть исследуют Эквестрию и Сталлионград. Там для них, и для товарища Ефремова в частности тоже много интересного найдётся.

Переговорщиком в состав экспедиции Хрущёв попросил отправиться Анастаса Ивановича Микояна:

— Анастас кого хочешь уговорит, в этом ему из равных — ну, разве что Алексей Николаич [Косыгин]. Дипломат выдающийся, — объяснил он после совещания в Президиуме ЦК. — С ходу в Африку… э-э… то бишь, в Зебрику, мы его, конечно, направлять не будем. Если будет ясно, что с Драконом можно договориться, тогда к переговорному процессу подключатся товарищи Микоян и Ефремов.

Сталлионградское руководство неожиданно предложило своё содействие в операции:

— У нас сейчас вблизи побережья Зебрики находится второй экспедиционный отряд, занимающийся картографированием побережья и составлением карты глубин. В него входят два эсминца и судно снабжения. Можно использовать их в качестве передовой базы для вашего дирижабля, — предложил министр обороны Тарн после согласования с генсеком Бронеусом. — Достаточно установить на судне снабжения причальную мачту. Её можно спустить на корабль с того же дирижабля и приварить к бимсам палубы.

Предложение сталлионградцев было немедленно принято. Наличие автономной передовой базы во многом упрощало проведение операции.

— Спасибо вам, товарищи, — поблагодарил их Никита Сергеевич. — Мы тогда гражданскую часть экспедиции на вашем судне снабжения временно разместим, до прояснения ситуации с этим Драконом.

— Конечно, именно для такого случая мы свою помощь и предлагаем, — ответил Бронеус.

Затем высшее руководство с гостями убыло в Ленинград, а спешно собранная экспедиция на поезде отправилась в Эквестрию, где их уже ожидал дирижабль, вернувшийся из разведывательного рейса в Зебрику.

Дирижабль имел общую грузоподъёмность 30 тонн, часть её ушла на балласт, топливо для длительного полёта и аппаратуру радиоразведки. Снаряжение экспедиции тоже оказалось отнюдь не лёгким. Рисковать дирижаблем военные не хотели. Поэтому на грузовую платформу под пассажирской гондолой дирижабля закатили два обычных «козлика» ГАЗ-69, на которых и решено было выдвинуться в вычисленную точку расположения радиомаяка, оставив дирижабль в безопасности за горизонтом. Помимо них, на борт воздушного корабля погрузили в разобранном виде мотодельтаплан, для ведения передовой воздушной разведки.

Экспедицию с самого начала решено было сделать совместной. Генеральный секретарь Бронеус, уже во время поездки по СССР предложил в качестве представителя от Сталлионграда включить в состав экспедиции комисссара Блэкрока:

— Товарищ Блэкрок — один из немногих ответственных пони, с которым Дракон встречался лично и обсуждал различные вопросы. В подобных случаях наличие в группе первого контакта кого-то знакомого может существенно упростить переговоры, — аргументировал своё предложение Харитон.

Комиссару, конечно, хотелось посмотреть на запуски ракет, но он понимал, что от его участия может зависеть успех важного контакта и согласился отправиться в экспедицию.

— На запуски, если в этой Зебрике всё пройдёт хорошо, мы вас ещё не раз пригласим, — пообещал ему Хрущёв.

Блэкроку выделили сопровождающего офицера 9-го управления КГБ, и он улетел в Москву прямо с Байконура, обычным рейсовым самолётом. Стюардесса на посадке вначале немного опешила, увидев столь необычного пассажира, но сопровождающий показал ей билеты, представил комиссара как «специального представителя Сталлионградской республики», а Миллс несколько ехидно добавил по-русски:

— Не волнуйтесь, проблем не будет. Я умею пользоваться туалетом.

От Эквестрии в экспедицию отправились несколько единорогов, хорошо владевших заклинанием магического щита. Их возглавил принц-консорт Кристальной империи Шайнинг Армор, которого принцесса Селестия рекомендовала как «опытного офицера и лучшего специалиста по магическим щитам». Принц приветствовал комиссара Блэкрока как старого знакомого, они несколько минут обменивались новостями, и затем, в ходе подготовки и полёта немало времени проводили в совместных беседах.

Своих представителей для участия в экспедиции предложили и демикорны. Ирис позвонила Первому секретарю, предложив включить в состав контактной группы переговорщика и врача:

— Наш специалист из клана Свитка, Анемон Вентус Флос, мог бы помочь в переговорах, а доктор Оук — прекрасный полевой хирург, с большим опытом проведения сложных операций в неподготовленных условиях.

Помимо своих участников, демикорны и принцесса Селестия обеспечили всех участников экспедиции маскировочными устройствами и артефактами телепортации, аналогичными тем, что уже использовали пони на Земле ранее.

— В случае опасности активируйте эти артефакты, и они перебросят вас в заранее заданное безопасное место, — проинструктировала всех раздававшая артефакты Строберри. — Артефакты маскировки при включении обеспечат вашу невидимость в инфракрасном и ультрафиолетовом диапазонах. Достаточно лечь на землю, включить артефакт и не двигаться, и вражеские сенсоры с большой вероятностью вас не заметят.

Участники экспедиции также получили снаряжение, сделанное на основе новейших разработок для армии.

В итоге, ознакомившись с собравшимся на Понивилльском грузовом терминале составом экспедиции, полковник Морозов пребывал в лёгком шоке. Ему предстояло отвечать за безопасность сразу нескольких важных лиц, среди которых были член Президиума ЦК, научный директор Института марксизма-ленинизма и муж правящей принцессы Кристальной империи.

Морозов решительно воспротивился участию важных персон в первом контакте, согласившись взять с собой только комиссара Блэкрока.

— У нас будет всего два ГАЗ-69. Это посадочные места для 8 человек, с учётом воды и снаряжения. Подвеска у ГАЗ-69 жёсткая, вас с непривычки растрясёт, и толку от вас там не будет, — решительно заявил он Ефремову и Микояну. — Вы присоединитесь к нам, когда будет ясность относительно намерений другой стороны, не раньше.

— Если мы не будем участвовать в первом контакте, в случае недопонимания кто-то из людей может серьёзно пострадать, — возразил Шайнинг Армор. — Я трое суток держал силовой щит над всем Кантерлотом во время атаки чейнджлингов, пусть и при помощи Кэйденс. На малой площади, при поддержке других единорогов, я смогу удерживать щит хоть целый месяц, была бы только еда и вода для питья, и даже сумею отклонить в сторону выпущенные ракеты.

— От души надеюсь, что у нас не будет случая проверить ваши таланты, — ответил полковник.

В итоге во время промежуточной остановки всех, кто не был допущен к участию в первом контакте, полковник высадил на сталлионградский транспорт снабжения, используемый в качестве передовой базы экспедиции. В группу первого контакта полковник включил трёх своих офицеров, помимо самого себя, а также четырёх единорогов: комиссара Блэкрока, Шайнинга Армора, и двух офицеров Королевской Гвардии. Комиссару было поручено самое важное дело — он был выбран официальным переговорщиком для первого контакта.

Отчалив от установленной на палубе сталлионградского корабля причальной мачты, дирижабль, ориентируясь по установленным в ходе предыдущего полёта радиомаякам, пересёк линию побережья и теперь летел вглубь территории Зебриканского континента. Миновав узкую полосу зелени вдоль побережья, воздушный корабль несколько часов летел над песчаной пустыней, ориентируясь на ежечасно повторяющийся радиосигнал передатчика Дракона, пока впереди пустыня не начала постепенно превращаться в выгоревшую на безжалостном солнце степь. На горизонте замаячили редкие деревья.

Судя по увеличению мощности радиосигнала, до его источника оставалось около 20 километров. Морозов приказал экипажу дирижабля искать место для посадки. Дирижабль развернул поворотные двигатели вертикально и плавно спустился, приземлившись прямо в степи. Отсюда до места предстояло преодолеть путь на автомобилях.

Полковник не спешил. Сначала на разведку отправили мотодельтаплан. В ожидании его возвращения на «козлики» погрузили снаряжение, припасы, топливо и воду в канистрах. Единороги с трудом расположились на лежаках в кузове, люди заняли места впереди. Вернувшийся пилот мотодельтаплана доложил:

— Нашёл! В степи лежит какой-то необычный самолёт, тупоносый, с крылом очень большой стреловидности и толстым фюзеляжем с тремя килями. Укрыт маскировочной сетью, но сквозь её разрывы блестит металл. С малой высоты контуры видно. Рядом — радиомачта. Лежит он там явно не один год. Вокруг него сделана земляная обваловка, давно сделана, уже травой заросла, с большой высоты от остальной степи и не отличишь.

— Ждите здесь, мы выступаем, — распорядился Морозов.

Два ГАЗ-69 ехали прямо через степь. Над ними, чуть отстав, размеренно взмахивая широченными драконьими крыльями, летели на небольшой высоте четыре демикорна — Анемон, доктор Оук — один из немногих врачей-демикорнов, сохранивших возможность полёта, и двое техников, взявших на себя обязанности охраны.

* * *

Дракон не собирался сразу мордой к морде встречаться с людьми. Замаскированные под камни видеокамеры, разложенные заранее вокруг посадочного модуля с аварийным радиомаяком, пока не фиксировали ничего интересного. Да и «Грифон» был уже готов, так что эта необычная летающая машина просто перелетела к посадочному модулю и устроилась на вершине холма километрах в трёх от места посадки. Летающий робот включил свою магическую маскировку, активировав отводящее взгляд заклинание и приготовился ждать. При появлении людей он должен был вызвать Дракона, чтобы тот мог подключиться удалённо и использовать летающую машину как аватара. Так, собственно, всё и произошло, хотя и пришлось несколько дней ждать прибытия людей.

Вопреки ожиданиям дракона люди прибыли на дирижабле. Дракон с удивлением отметил, что это была не нарядная летающая игрушка из Эквестрии, напоминающая сказочный «летучий корабль», а обычный, достаточно большой дирижабль, как на старинных картинках в энциклопедии, с маркировкой на русском, окрашенный простой серебристой краской. Судя по картинке с пассивных сенсоров «Грифона», дирижабль имел полужёсткую конструкцию. Дракон ожидал появления одного или нескольких атмосферно-космических катеров, большого самолёта, или нескольких тяжёлых вертолётов, возможно, экраноплана или большого судна на воздушной подушке, адаптированного для движения над степью. Использование дирижабля его удивило — архаика какая-то, но, поразмыслив, он понял причины подобного выбора. Дирижабль представлял собой пусть и тихоходный, но приличной грузоподъёмности транспорт с большим радиусом действия. Это же объясняло задержку с прибытием людей. В то же время использование дирижабля свидетельствовало, что люди, скорее всего, настроены мирно. Для боевых действий дирижабль слишком уязвим и тихоходен.

Люди явно тоже это понимали. К посадочному модулю дирижабль не подлетал. Вместо него сначала появился стрекочущий моторчиком одноместный летательный аппарат, похожий на дельтаплан с мотором. Он покружился над местом посадки и улетел в северном направлении. Через пару часов на горизонте появилось постепенно приближавшееся облачко пыли. Посмотрев на него через мощную оптику сенсоров дальнего обзора «Грифона», Дракон увидел два мобиля, по виду очень старинных. Покопавшись в файлах справочника «История военной техники человечества», он опознал их как ГАЗ-69 — советский автомобиль повышенной проходимости, датируемый серединой 20-го столетия.

Сказать, что Дракон был озадачен, значило бы не сказать ничего. Появление дирижабля указывало на 30-е годы 20-го века, в то же время использование ГАЗ-69 означало датировку не ранее начала 50-х, а зенитно-ракетный комплекс, сбивший его разведывательный дрон, и вовсе использовал целый арсенал средств обнаружения и слежения, больше подходивший под 80-90-е годы 20 столетия. Наблюдая вполглаза за приближающимися машинами, Дракон листал файлы технических и исторических справочников, отчаянно пытаясь разгадать внезапно свалившуюся на него головоломку. Кто были эти люди? Из какого времени? Единственно, по принадлежности техники, можно было с большой вероятностью утверждать, что это либо русские, либо кто-то из их союзников по Организации Варшавского Договора — древнего военно-политического объединения, распавшегося, судя по энциклопедии, в конце 80-х гг 20 века.

Он видел через сенсоры «Грифона», как автомобили остановились, не доезжая около километра до радиомачты. Что удивило его ещё сильнее — автомобили прикрывали с воздуха невиданные им ранее существа, напоминавшие коротких крылатых лошадей, заметно крупнее пони, с драконьими крыльями и шипастыми хвостами, с мощным, слегка изогнутым рогом на голове. Более того, вместе с людьми из автомобилей, слегка покачиваясь после утомительной поездки по бездорожью, выбрались четыре единорога — трое эквестрийских, и один явно сталлионградский, судя по телосложению. Приглядевшись, Дракон узнал в нём того комиссара, с которым он встречался и беседовал в Галлопинг Гордж. Людей было всего двое — водители обеих машин. Оба были вооружены автоматическим оружием, в котором он тут же опознал уже виденные в энциклопедии автоматы Калашникова, причём раннюю модель АК-47.