Это навсегда - 1

Именно Любовь сообщила мне, что 'Избиение младенцев' очень заинтересовала верхушку 'регионалов', связанную с формированием идеологии партии. И 'очень влиятельное лицо' (из намёков было ясно, что это фактический руководитель Партии регионов, первый вице-премьер Николай Азаров) распорядился разыскать меня, а для начала со мной должен побеседовать один из высокопоставленных членов руководства ПР.

В небольшой особняк с какой-то совершенно нейтральной вывеской, расположенный в районе улицы Рейтарской, я приехал, как она и просила, с распечатками нескольких своих статей. Принял меня очень вежливый и представительный мужчина, с которым мы почти час обстоятельно беседовали о том, почему я считаю информационную политику партии провальной, какие у меня по этому вопросу есть предложения. Генерала в отставке, как он мне представился, очень заинтересовали наработки Клуба товарищей ВИИЯ, о работе в составе которого я упомянул, и он попросил прислать мне некоторые материалы по разрабатывавшемуся нами направлению геополитики.

Напустив на себя важности, он рассказал, что Николай Янович отдал распоряжение создать некий 'теневой' аналитический центр при партии, который, не афишируя своей деятельности, будет заниматься анализом настроений в стране и предоставлять руководству ПР рекомендации по влиянию на умонастроения граждан. И генерал, которому Азаров поручил заниматься подбором кадров для этого центра, видит меня руководителем одного из подразделений этого центра. В течение недели-двух мой визави непременно перезвонит мне, чтобы сообщить о результатах своего доклада шефу.

Вечером Лариса, выслушав мой 'отчёт' о встрече, тут же 'обломала' все мои надежды.

— Где, ты сказал, находится этот офис?

Я назвал адрес.

— А фамилия генерала Самофалов? Забудь! Для меня это уже пройденный этап. Встречалась, разговаривала, резюме предоставляла. Дальше твоего разговора с Самофаловым дело не сдвинется. Ты их, конечно, заинтересовал, вот они тебя и вызвали. А когда выяснили, что ты не связан с многочисленными бютовскими аналитическими группами, которых они жутко боятся, ты им стал неинтересен. Никто тебе больше не позвонит!

В общем-то, так оно и вышло. И хотя позже выяснилось, что генерал действительно выполнял поручение Азарова разыскать меня, никаких последствий наш разговор не имел. А рассказы про создаваемый 'теневой аналитический центр' были просто разговорами: никто его не создавал.

Через полгода, в феврале 2007 года, я написал вторую часть статьи 'Избиение младенцев', в которой на основании распределения депутатов ПР по комитетам Верховной Рады проанализировал цели, Партии регионов в текущем созыве парламента. Всё говорило о том, что 'регионалы' пришли в ВР либо 'пилить' бюджет, либо решать проблемы своего бизнеса, либо 'отмазывать' его от 'наездов' со стороны правоохранителей. Все парламентские комитеты, хоть как-то касающиеся идеологии (включая внешнюю политику страны), были отданы на откуп 'оранжевым', значительная часть которых исповедовала неонацистские взгляды и отличалась воинствующей русофобией. Так что ожидать какого-то улучшения положения русского и русскоязычного населения на Украине, а также улучшения отношений с Россией, с таким распределением депутатов по комитетам было бессмысленно.

Ещё через четыре года, в феврале 2011 года увидела свет третья часть 'Избиения младенцев' с анализом действий Партии регионов после победы Виктора Януковича в президентских выборах. В ней я подробно разобрал, к чему может привести политика привлечения во власть идеологически чуждых ПР политических деятелей, пренебрежение ожиданиями голосовавших за Януковича жителей Юго-Востока и попытки заигрывания с выходцами из Галичины. И снова — как вода в песок! Как я и описывал, ни к чему хорошему эта политика 'регионалов' не привела, вылившись в вооружённый государственный переворот февраля 2014 года.

С Любовью мы время от времени пересекались в парламенте либо на мероприятиях. Последний раз виделись уже весной 2013 года, когда американское посольство уже вовсю готовилось к осуществлению госпереворота на Украине. Она рассказывал, как на неё выходили представители посольства США с просьбой подготовить обзор расстановки сил внутри иерархов УПЦ Московского Патриархата. За документ, объёмом 7-8 листов, ей обещали заплатить 15 тысяч долларов, но она отказалась.

Её брат незадолго до этого был отправлен на покой. За то, что был настоящим бельмом на глазу у 'няньки' очень одряхлевшего Митрополита Киевского Владимира (Сободана) епископа Драбинко, являвшегося лидером 'фракции' сторонников объединения с раскольниками-филаретовцами. Драбинко и теперь, даже в нарушение предупреждений руководства УПЦ МП, продолжает поддерживать Порошенко в его стремлении оторвать украинскую церковь от Московского Патриархата.

Впрочем, сваливать все грехи за содействие раскольником на одного Драбинко было бы неверно. Хотя на словах покойный ныне митрополит выступал за единство украинской церкви с Москвой, нередко на обращениях рядовых верующих оказать содействие в проведение каких-либо мероприятий, направленных на укрепление этого единство, благословение давалось, но появлялась резолюция 'помочь, но без излишнего рвения'. Что означало попросту 'спустить на тормозах, проигнорировать'.

Дмитрий Скворцов после госпереворота был вынужден на несколько месяцев 'исчезнуть' из Киева и жить практически отшельником в дачном домике. Несколько раз он наведывался на конференции в Москву. Однажды, возвращаясь с подобного мероприятия, он был задержан украинскими пограничниками за ввоз 'запрещённой литературы' — книг своих украинских друзей-публицистов. Вызовы на допросы и прочие судебные действия продолжались больше года. Дело против него не закрыто, но и судебное решение не принять. Видимо, СБУ решило 'подвесить' угрозу ареста Дмитрия, которому по-прежнему грозит несколько лет тюремного заключения 'за антиукраинскую деятельность'.

Новая Земля, База 'Россия', 25.05.30, среда, 14:25

С Саркисом вопрос о том, что мы точно будем снимать у него номер до пятницы включительно, мы обсудили ещё вчера. Жить у него нам было удобно: даже с учётом того, что с момента открытия 'Арарата' южная граница города существенно отодвинулась от заведения, некогда располагавшегося на самой окраине, до въездного блокпоста по-прежнему недалеко. А когда, помимо парковки машины, тут тебе ещё 'и стол, и дом', и вовсе получалось хорошо.

Конечно, дороговато это обходится для нашего бизнеса, только-только делающего первые шаги, но и я, и Юлдаш ждали изменений в своём положении. Я — окончания 'заточения' Ларисы на Базе, Латыпов — прихода со 'Старой Земли' своих денег, машины и некоторых других 'ништяков'. Вот пока и мирились с тем, что почти вся наша прибыль с перевозок машин от Баз до города (не путать с выручкой, основная масса которой шла в 'амортизационный фонд' 'Фотона' и на заправку его соляркой!) уходила на проживание и питание.

У меня хоть 'подушка безопасности', образовавшаяся после сдачи в Банк Ордена наших золотых слитков, на чёрный день имелась, а он, похоже, в свой первый рейс с Базы 'Россия' отправлялся со считанными грошами в кармане. Поэтому и приходилось весьма скупо рассчитывать средства, которые мы тратили. Благо, еда здесь стоит сущие копейки в сравнении с товарами, поступающими 'из-за ленточки'.

Вчера, бегая по городу, владелец эвакуатора посетил пару автомастерских, где обсудил с местными животрепещущие вопросы прохождения ТО и 'тюнинга'. А проще говоря — хотя бы минимальной адаптации шоссейного 'Фотона' к условиям местного бездорожья. Ему посоветовали первым делом озаботиться защитой двигателя, веткоотбойниками и установкой коротковолновой автомобильной рации.

— Зачем она нужна? — удивился Латыпов. — Всю жизнь как-то без неё обходился...

— А как ты собираешься помощь вызвать, если что-то случится? Бандитов в окрестностях хотя и почти перевели, но ещё попадаются, поэтому патрули при обнаружении чего-нибудь подозрительного часто предупреждают движущиеся по дороге машины, чтобы не лезли туда, где они проводят операцию, — объяснил ему русский парень лет тридцати, уже несколько лет держащий мастерскую, специализирующуюся на доработке внедорожников.

Следующим этапом предлагалось усилить раму, рессоры и амортизаторы, поставить защиту редуктора заднего моста, а также поменять колёса на больший диаметр и более 'зубастые'.

— Ты же на своей шоссейной резине сразу встанешь, как только перед мокрым сезоном первые дождички пройдут! Как только вода на пыль попадёт, она же в мыло превратится!

А вообще расходные материалы, такие, как фильтры и всевозможные масла, в наличии имелись. И не только 'заленточные'. Китайцы и здесь наладили изготовление своих машин, а к ним вовсю клепали эту мелочёвку. Не всё подходило к довольно современной технике, какой являлся 'Фотон-1051' Латыпова, но здесь давно умели слепить из говна пулю, если не могли ничего подобрать из имеющегося в наличии.

На удивление, его 'Фотон' был единственным специализированным эвакуатором на весь Порто-Франко. А проблемы перевозки сломанных машин или крутых пузотёрок решали загрузкой их в кузов какого-нибудь попутного грузовика или платформу поезда. Народ, целенаправленно перебирающийся на Новую Землю, старался тащить что-нибудь более универсальное: бортовые грузовики, фуры, самосвалы. Да и сам Юлдаш как-то обмолвился, что если бы переселялся сюда добровольно, то на бортовом 'Урале' или Камазе-вездеходе. Поэтому мы случайно попали в свободную рыночную нишу — оперативную доставку в город машин, владельцы которых не могут или опасаются перегонять их самостоятельно. Не очень просторную нишу, но пока пустующую

Вот и в среду мы быстро нашли клиента, дожидавшегося нас второй день. Казалось бы, серьёзный тридцатипятилетний мужик, пока о чём-то беседовал с охраной, позволил четырнадцатилетнему сыну припарковать его неновую 'Сузуки-ГранВитару', а пацан напоролся на неизвестно откуда взявшийся кусок трубы, торчащий сквозь ячейку проволочной сетки, и пробил здоровенную дыру в радиаторе. Теперь семейству Лепёхиных, намеревающемуся отправиться в дальнее путешествие в Демидовск, предстоит добираться до порто-франковских авторемонтников на платформе эвакуатора.

— Я бы и сам дыру заделал, — журился Саня Лепёхин. — Но целых четыре трубки радиатора этот засранец пропорол! Если их все заглушить, то придётся каждые пять минут останавливаться, чтобы по здешней жаре двигатель не вскипятить!

Лепёхиным мы предложили не спешить со сборами, поскольку я помчался к жене, а Юлдаш — сделать короткий звонок в Миасс.

Похоже, нам обоим Переход на Новую Землю пошёл на пользу. Лариса обратила внимание на то, как шустро я уже поднимаюсь по лестнице, а я — на то, что она начала худеть.

— Щитовидка начала работать, как показали анализы. Естественно, приходится корректировать гормоны. Да и меньше за компьютером теперь сижу.

— Чем хоть занимаешься в моё отсутствие?

— Чем тут можно заниматься? Читаю, трындю с людьми, хожу стрелять в тир. Освоила уже кучу оружия, которым пользуются орденские. И прикупила для своего пистолета-пулемёта коллиматорный прицел. Знаешь, намного удобнее целиться стало. Особенно — по движущейся мишени. Но если честно, то задолбало уже здесь сидеть! Скорее бы ты меня забрал!

— Ничего, я тебе ещё одно развлечение нашёл! — рассказал я Лоре о своих приключениях в ЧВК 'Прокофьев' и просьбе Тунгуса.

Кое-что она мне сразу же изложила, а остальное пообещала уточнить у своих дружков из Ордена.

— Очень важны марки и номера машин, описание людей, которые за бандерлогами приезжают.

— Может, проще их сфотографировать?

— Вряд ли они это позволят сделать. Да и излишнее внимание к себе привлечёшь. Ребята шуток не любят, судя по нападению на офис ЧВК.

Она вышла проводить нас на парковку, а заодно — забрать из нашего 'Дастера' фотоаппарат: как я ни отговаривал, Лариса упёрлась и пообещала, что наглеть не будет, всё сделает аккуратно, чтобы никто ничего и не заметил. Я же собирался взять с собой карманные рации, чтобы иметь связь с семейством Лепёхиных, которое поедет в своей 'сузучке' на платформе 'Фотона': мало ли какие сложности у них возникнут? Всё-таки два ребёнка везут.

Троица говнюков с нашивками 'Азова' толпилась возле своего 'Паджеро-Спорт' второго поколения, и пока я рылся в салоне, один из них подошёл к нам.

— Твоя машина? — глядя изподлобья, прошипел он.

— Моя.

— Сними! — ткнул он пальцем в наклейку на заднем боковом окошке, на которой был изображён орден Отечественной Войны и гвардейская ленточка.

— С какой это радости?

— Сними, я сказал, гнида москальская!

— Пошёл на хер! — фыркнул я и снова повернулся к проёму задней пассажирской двери.

— У него нож! — охнув, заголосила женщина, стоявшая возле соседней машины.

Протянуть руку к торчащему из кармана сиденья мачете — дело одной секунды. 'Навозец', как называют в Донбассе карателей из 'Азова', действительно держал в руке боевой нож с чернённым лезвием.

— Разве ж это нож? — процитировал я Крокодила Данди, вытягивая свой тесак из чехла. — Вот это — нож!

А дальше мы вдруг оказались под прицелом сразу трёх автоматических винтовок.

— Убрать ножи! Что здесь происходит?

Затрещали одновременно и женщина, поднявшая крик, и Лариса. Первая по-русски, а вторая, обращаясь конкретно к одному из охранников, по-французски. Тот, выслушав объяснения, что-то коротко скомандовал одному из автоматчиков, и тот быстро обыскал карателя, изъял его нож и переписал данный айди.

— Если что-нибудь произойдёт с этими людьми или их имуществом, я лично позабочусь, чтобы вы все сгнили на каторге где-нибудь в африканских анклавах! — обведя троицу рукой, прошипел француз, похоже, тот самый, с которым сдружилась Лариса.

А Лора, воспользовавшись случаем, сняла наш уже изрядно запылившийся на парковке 'Дастер', якобы, чтобы зафиксировать его техническое состояние. Но я ничуть не сомневался в том, что в пару кадров попали злые физиономии 'навозцев'. Она что-то сказала французу, показывая на машину и фотоаппарат, и тот одобряюще кивнул.

— Будет тема для вечернего разговора с Жаком! — негромко хихикнула Лариса, когда мы вместе шли к эвакуатору, на который Юлдаш уже загрузил 'Сузуки' вместе с семейством Лепёхиных.

— Ты осторожнее с этими уродами! Хрен его знает, что у них на уме!

— А по-моему, Жак им ясно дал понять, что меня трогать не надо. Ты тоже себя береги, — грустно улыбнулась она и вздохнула. — Когда же эта пятница?

Украина, Харьков, май 2013 года

Полк Нацгвардии 'Азов'... Теперь это так называется. А начиналось всё с Нацистской партии Украины. Точнее, с Национал-социальной. Именно под таким названием собирался зарегистрировать её никому тогда не известный львовянин Андрей Парубий. Но... министерство юстиции Украины, тогда только-только получившей независимость и ещё не успевшей превратиться в нацистское государство, усмотрело в этом сходство с партией Гитлера и отказало ему в регистрации. Партию срочно переименовали в Социал-национальную, и вторая попытка регистрации оказалась удачной.