Это навсегда - 1

Свой отдых в Севастополе мы провели успешно, хотя то, как я вывозил Ларису из него, больше напоминало эвакуацию. Последняя пара дней выдалась ветреной, и уже в дороге у неё 'вылезли' последствия сидения на ветру в мокром купальнике. Где-то в районе Днепропетровска я уже соображал, в какую районную больницу можно её завезти с подозрением на воспаление лёгких. Но ближе к рассвету ей стало легче, поспав в машине часа четыре, она собралась с силами, и мы дотянули до дома. А дома даже стены помогают!

С 'севастопольскими сепаратистами' мы встречались каждый раз, приезжая на отдых в Крым. Но самым памятным был приезд в 2013 году.

Вернувшись со ставшей традиционной прогулки на яхте, мы с Андреем Меркуловым и его женой проехали в город и засели допоздна на открытой площадке кафе неподалёку от их дома. Разговор был слишком уж серьёзным.

Андрей, как и многие пророссийские активисты, читал серию моих статей о последствиях подписания Соглашения об ассоциации с ЕС. Мы с Лорой перед поездкой в Крым только-только вернулись с Урала, и то, что мы на три недели выпадали из украинского информационного пространства, помогло нам немного по-новому взглянуть на складывающуюся в стране ситуацию. Более масштабно оценить грядущие последствия той 'европейской' истерии, которую с подачи американских и английских консультантов началась в стране.

— Ты понимаешь, Андрей, что это капец экономке? Это развал, превращение её в конгломерат местных паханатов, которые просто перестанут подчиняться Киеву.

— Я даже могу рассказать тебе, как это произойдёт! — кивал в ответ бывший депутат горсовета. — Местные власти просто перестанут платить налоги в госбюджет, потому что Киев далеко, а врачи, учителя, бюджетники, безработные — вот они, рядом! Так что вы правильно решили, что с Украины надо сваливать. Разве что, может, не на Урал поедете, а сюда, в Севастополь? Помяните моё слово, но его и Крым Россия Украине не отдаст, если в Киеве что-то заведётся. Ни при каких обстоятельствах! Не знаю, как это произойдёт, но Севастополь в этом случае станет Россией!

Уже в декабре 2013 года, когда в Киеве Майдан превратился в территорию, недоступную правоохранителям, в Севастополе было создано ополчение. Вначале казачье, одним из руководителей которого был ещё один наш хороший знакомый Николай Железняков, а потом к нему присоединились и другие горожане. Отряды ополченцев охраняли общественный порядок в городе, часть из них выезжала в Киев на 'Антимайдан', участвовала в столкновениях с меджлисовцами под Верховным Советом Крыма, без оружия принимали участие в захвате аэродрома 'Бельбек' и встрече 'поезда дружбы', высланного нацистами в Севастополь для разгона протестов против госпереворота. До Севастополя нацисты, узнавшие о готовящейся им встрече, не доехали, сбежав по дороге.

Николай Железняков вместе с казаками из Севастополя в 2014 году несколько раз выезжал воевать в Донбасс. Слава богу, вернулся оттуда живым и невредимым.

Костя 'Кошкинс' во время событий 'Крымской Весны' сильно болел, и выдающейся роли в её событиях сыграть не сумел.

Андрей Меркулов, напротив, принял активное участие в них, несмотря на загруженность делами бизнеса.

Саша Караваев не просто руководил одним из подразделений самообороны. Он был в Кремле одним из представителей Севастополя, присутствовавших при подписании документов о вступлении Крыма и Севастополя в состав России.

Как рассказывал Александр, их двумя автобусами под охраной военных привезли на паромную переправу в Керчь, а оттуда — в аэропорт Краснодара. После взлёта самолёт вначале ушёл далеко на восток, к Волгограду, поскольку существовала вероятность того, что украинские ВВС попытаются его сбить, и лишь потом вдоль Волги двинулся на север, к Москве.

Уголовное дело против Караваева и других защитников Графской пристани, возбуждённое прокуратурой Севастополя в 2008 году, было закрыто уже российской прокуратурой города почти через год после возвращения Севастополя в состав России.

Новая Земля, База 'Россия', 23.05.30, понедельник, 13:10

С хозяином 'Арарата' Саркисом мы всё-таки познакомились, вернувшись в заведение.

— Мне девочки сказали, что вы завтра утром едете на Базу 'Россия'. Не могли бы по пути забросить моему брату Араму в 'Рогач' пару ящиков вина? У Арама сегодня какая-то компания гуляла, боится, что до плановой поставки в баре 'Вишнёвки' не хватит.

— Забросить попутный груз — не вопрос, — пожал плечами Латыпов. — Но у нас машина только с площадкой, даже без бортов. Если придумаете, как это вино закрепить, то доставим.

— Да, действительно... Я что-то не подумал...

— Да чего голову ломать? Что, мы не сможем эти ящики в кабине поставить? — вмешался в разговор я.

— И то верно! — согласился хозяин 'Фотона'.

Ещё одним побочным эффектом капсул из упаковки без названия, переданных мне Тунгусом, был очень короткий сон. Я выключился часа на четыре, а проснувшись, просто лежал на гостиничной кровати, слушая, как похрапывает Юлдаш. Думал. А потом потихоньку оделся и спустился в холл гостиницы, где за стойкой скучала молодая симпатичная женщина. Похоже, у Арама и Саркиса правило такое — брать на работу только привлекательных женщин, не старше тридцати.

— Извините, можно, я у вас тут посижу? Что-то не спится...

— Конечно, можно! Может, вам дать что-нибудь почитать?

— Нет, не надо. Я плохо понимаю английский, а напрягать мозги в такое время что-то не хочется. А русских газет, как я понимаю, здесь не печатают.

— Чего нет, того нет, — ослепительно улыбнулась красавица. — Просто русскоязычных в Порто-Франко не так много, невыгодно печатать для них свою газету. Тем более, все они обычно неплохо владеют английским. Или почти все. Основная масса их уезжает в русские Протектораты, здесь очень немногие остаются.

— Как вы?

— Как я, например. А зачем мне туда ехать? Здесь работа, снимаю квартиру, друзья, подруги, а там — всё начинать с нуля. Это те, кто ещё не привык к местному житью-бытью, туда, в основном, едут.

— А что, находятся те, кто едет в другие анклавы?

— Конечно! Я три года назад, здешних года, попала под облаву на нелегалов в Москве. Нас, строителей из Узбекистана, тут же профильтровали, и тех, кто уже имел проблемы с нелегальным пересечением границы, отправили сюда, а остальных — в приёмник-распределитель для принудительной депортации.

— Ни за что не подумал бы, что вы — узбечка!

— Наполовину. Мама русская. А вы можете различать, кто есть кто, из азиатов? Обычно в России для всех мы просто чурки, — грустно улыбнулась собеседница.

— Я с Урала. В школе у нас учились татары, башкиры, чуваши, марийцы, мордва, армяне, евреи, казахи. И даже одна каракалпачка была, так что глаз намётанный. Вон, напарник у меня — башкир. В Уфе покойная двоюродная сестра была замужем за чувашем, её три дочери — за татарином, башкиром и марийцем. Вот кем их детей считать? И уж в нашей семье их чурками точно никто не назовёт!

Где-то в отдалении грохнул выстрел, затем ещё два, а следом загрохотали сразу несколько стволов. Стрельба стихла, спустя полминуты, и стало слышно, как где-то воет сирена полицейской машины.

— И часто у вас тут такое?

— Бывает иногда... Скорее всего, какие-то разборки группировок из квартала злачных заведений. Там крутятся большие деньги, и время от времени они начинают стрелять друг в друга. А может, кто-то из новичков буянит. Да и вооружённые грабежи, к сожалению, иногда случаются.

— А вы не боитесь, что сюда кто-нибудь ворвётся? Заведение-то, как я понял, не из бедных.

— Если только по недоразумению. Все бандиты знают, что хозяин дружит с конвойными из Русской Армии, а это очень серьёзно. Намного серьёзнее, чем даже дружить с полицией.

— Хм... Где здешняя Россия, а где Порто-Франко?

— Зря вы так считаете. С русскими военными считаются даже самые отпетые местные бандиты, потому что знают: если обидеть их или их друзей, то они обидчика из-под земли достанут. Куда бы они ни сбежали после этого. Даже дорожные банды, всё ещё остающиеся на малоосвоенных территориях, стараются не нападать на конвои, сопровождаемые русскими. И вообще сейчас на западе континента сформировалась неформальная коалиция, которая очень серьёзно влияет на политику других национальных анклавов: Россия, Бразилия и Техас. И даже Ордену с этим приходится считаться!

Мдя... Вот тебе и прикладная геополитика по-новоземельски. Но каков союз! В старом мире представить такую комбинацию было бы просто невозможно!

— Я где-то читал, что здесь две России...

— Да, Московский Протекторат и Протекторат Русской Армии. То дружат друг с другом, то ссорятся. Особенно после того, как Русская Армия и кубинцы, вошедшие в состав ПРА на правах автономии, захватили Дикие Острова, где жили пираты, а также перекрыли горные перевалы, ведущие из Чечни.

Час от часу не легче! Куба в составе России! А Чечня — опять рядом и опять бузит...

Мы проговорили с Земфирой до пяти утра, пока не подошло время будить Юлдаша, чтобы выезжать на Базу 'Россия', и из этого разговора я узнал куда больше полезного о жизни в городе и на планете, чем из всех своих предыдущих бесед и прочтённых брошюрок.

В баре полусонный бармен напоил нас кофе, а Латыпов вяло поклевал свежеприготовленную яичницу с ветчиной. Потом мы забросили два ящика рубинового вина в кабину, и хозяин 'Фотона' протянул мне ключи от машины.

— Веди ты, а то я ещё не проснулся...

На выезде из города у нас проверили документы и распечатали сумки с оружием.

— Далеко направляетесь?

— На Базу 'Россия'.

Надо же: я уже понял, что у нас спрашивает патрульный, и сумел ему ответить! Неужто тоже таблетки помогли запомнить фразы из разговорника?

— Счастливого пути!

'Фотон', нежно порыкивая турбированным мотором, весело катился по накатанному просёлку. Он то приближался, то удалялся от высокой насыпи, проложенной параллельно этой старой дороге и 'чугунке'. По слухам, это строилось добротное шоссе, большой участок которого должен открыться уже в этом 'сухом' сезоне. Утреннее солнце, поднимающееся над морем, ещё не успело раскалить воздух, поэтому ехали без кондиционера. Юлдаш подрёмывал на пассажирском сиденье, лишь время от времени приоткрывая глаза, когда встряхивало посильнее. Извини, друг, машина пустая, поэтому даже на 50-60 километрах в час, выше которых я не разгонялся, трясёт.

Перед ручейками я уже не останавливался, поскольку ещё по дороге в город обратил внимание на то, что никаких подвохов на дне образованных ими широченных луж не наблюдается. Просто врубал первую передачу и аккуратно проезжал через брод. Задержка произошла лишь однажды, когда в сотне метров впереди стадо свиней вздумало перейти через дорогу. Пришлось остановиться и подождать в отдалении, пока здоровенный свинопотам, выставив в нашу сторону свои многочисленные клыки, прикрывал стадо. Нападать он не собирался, но автомат, почищенный вчера вечером в оружейном магазинчике при гостинице, я на всякий случай положил на колени и приготовился при первой же попытке атаки развернуть машину: если уж что-то подставлять под свинские клыки, так пусть это будет грузовая платформа, а не радиатор.

Примерно за тридцать километров от Базы 'Северная Америка' нас обогнали броневики патруля 'Ордена', а незадолго до железнодорожного переезда навстречу попалась первая колонна переселенцев, тех самых укровояк на грузовиках, нагруженных награбленным добром. Я хорошо помнил, что они переходили на Новую Землю тремя машинами: ЗИЛ, ГАЗ и L-200. А теперь впереди этих машин бодро пылит УАЗ-Хантер с люком на крыше и иностранным пулемётом на кронштейне перед ним. Кто-то местный встречает? Похоже на то, поскольку 'кенгурятники' такой конструкции я видел только в Порто-Франко. Любопытно!

Мы подъезжали к развилке на огромную Базу, принимающую переселенцев из США и Канады, когда патруль рванулся дальше по дороге на юго-запад, подняв клубы пыли. Их коллеги, топчущиеся возле своих машин, только проводили нас взглядами, а мы, не останавливаясь, проехали дальше. Теперь уже в клубах пыли от встречных машин, тянущихся со следующих по дороге Баз. Дневной бриз как раз гнал на нас эту пылищу.

На территорию Базы нас пропустили без проблем. Это только подряд больше трёх суток нельзя оставаться, а так — заезжай-выезжай, сколько влезет. Только не забывай предъявлять айди и пломбировать сумки с оружием.

Закрыв 'Фотон', Юлдаш установил на лобовом стекле картонку с надписью 'Перевозка до Порто-Франко', и мы поволокли ящики с вином в 'Рогач'. Арам порывался заплатить за доставку, но Латыпов только отмахнулся:

— Нам всё равно было по пути.

— Я не могу так! — возмутился Арам. — Вы меня очень выручили!

— Ну, тогда просто покорми нас! И тебе не слишком накладно, и нам приятно!

Но я от еды отказался наотрез, пообещав, что приму в качестве угощения лишь чашечку кофе, а сам помчался в номер к Ларисе. Как подсказал хозяин 'Рогача', только что вернувшейся из медсанчасти.

Не знаю, чем её там лечили и лечили ли вообще, но в глаза бросилось, что супруга ничуть не страдает от местного зноя. По крайней мере, совсем не наблюдалось отёчности, которой она обычно страдала в жаркую погоду.

— Чем занималась тут, пока я в Порто-Франко прохлаждался?

— Читала книжку на ноутбуке, кино на английском смотрела: надо же восстанавливать свои познания в языке. С людьми разговаривала.

— Ты уже завтракала?

— Нет ещё. Мне же каждое утро анализы сдавать!

— Тогда пойдём вниз. Я кофейку попью, ты поешь, и поделимся новостями.

Когда мы спустились в кафе, Юлдаш уже заканчивал кушать и, поздоровавшись с Ларисой, вскоре умчался на парковку, выяснять, не появились ли клиенты.

Завтрак продлился больше часа. Я передал ей газету с объявлениями, чтобы выбрала жильё, которое будет достойно моей очень привередливой дипломатши. А сам подробно поведал о том, что удалось разузнать в здешнем центре цивилизации. Упомянул и о встреченной сегодня колонне атошников, которая шла под водительством кого-то из местных.

— Это не они вчера всю 'вишнёвку' выпили?

— Нет, эти, как рогулям и положено, сухпайки жрали и консервы из банок. Не поверишь: на краю парковки привезённую с собой картошку в ведёрке варили!

— А чего это не поверю? Как будто я не помню, как они картошку, макароны и минеральную воду с собой в Ялту привозили и за всё время отдыха ни разу в магазин не заглядывали! Ты вспомни рассказы твоей тётушки и нашей квартирной хозяйки! — помянул я шокирующие подробности быта западноукраинских отдыхающих на крымских курортах.

— Это вчера 'орденские' гуляли: у них кого-то на другую службу провожали. Госслужба организована по всем американским правилам, дольше двух-трёх лет без ротации на одном месте не засиживаются. Я тут поболтала с одним французом, так что теперь в курсе организации всей их системы взаимоотношений. Примерно как у госслужащих во Франции: поработал на юге — следующий срок контракта будешь где-нибудь в Нормандии лямку тянуть, потом в Страсбурге, оттуда, если повезёт, в Иль-де-Франс перебросят. Так и у них. Правда, на Базу приёма переселенцев не пошлют без знания какого-нибудь национального языка переселенцев.