Зверь лютый. Книга 1. Вляп

А что говорит про этот случай русская народная мудрость?

"Вложишь в задницу — в голове прибавится".

Так что, не грусти, не пугайся, не удивляйся — у тебя типовая ситуация из национально-исторического опыта. Фольк фиксирует типичное, часто повторяющееся.

Значит, объективной новизны — нет. А субъективная... Всё когда-то случается первый раз. Снова, Ванюша, с почином тебя — с очередной дефлорацией. Это тебе не горбунью катать. Это... куда как больше новых впечатлений.

Но раз уже "в задницу вложили", то нужно посмотреть — чего "в голове прибавилось".

Твоё умиление, твой восторг от господина твоего, от обретения хозяина, любимого и прекрасного.... Хоть и очень болезненного... "обретения". Однако — это чувства, эмоции. А где разум? Будь последовательным: "Всё ли ты отдал для победы"? Для наилучшего служения, для предугадывания и предвосхищения "пожеланий господина своего"?

У тебя, Ванюша, кроме задницы, есть и другие части тела. Думай давай. Шевели извилинами, "холоп верный, душой и телом преданный".

Странно: нигде в учебниках по истории о гомосексуализме в Древней Руси — ни слова. Не было такого. Как секса в Советском Союзе. А ведь стоит только подумать... И я начинаю думать.

* * *

В нормальных условиях в средневековых обществах треть взрослого мужского населения сидела. В монастырях. Что в буддистской Монголии перед Сухе-Батором и их революцией. Что в католической Германии перед Лютером и их Реформацией. Каждый третий взрослый мужик — монах. Почему? А просто — потому что женщин не хватало.

Ситуация совершенно дикая для россиянина 20 века. Мы все, последние 3-4 поколения, выросли, с детства впитали нормы общества, где имеется постоянный избыток женского населения. То есть, статистику эту мы понимаем и даже используем. Себе на пользу. Но оценить всю сумму социально-психологических... последствий, стереотипов поведения, морально-этических норм, из этого проистекающих...

Помнится, где-то попало на глаза, что правительство Австралии насчитывает дополнительные баллы тем иммигрантам, у которых в семье есть дочери. Мы тогда ещё с дочкой посмеялись: вот, дескать, чудаки. Но можно использовать странные проблемы "австралопитеков" к своей пользе.

Ну не воспринимается российским массовым сознанием такая мысль! Всё крутится у нас как-то в глубине памяти старая песенка:

"Стоят девчонки, стоят в сторонке

Платочки в руках теребя.

Потому что на десять девчонок

По статистике девять ребят".

Мы на этом выросли. Последние сто лет — это наше исконно-посконное, социально-национально-базовое. Нам кажется, что так было всегда. Такое даже не вбито — само уже проросло в нашей этике, в системе оценок "хорошо/плохо/допустимо".

А почти всегда и везде — наоборот. Это у нас, наша специфическая форма ведения мировых войн всем народом, в сочетании с внутренними развлечениями, от массовых расстрелов то белогвардейских офицеров (но не офицерш), то комиссаров (но не комиссарш), до Афгана и Чернобыльских ликвидаторов, даёт такое соотношение.

Вон, немцы хоть и потеряли во Второй Мировой десять миллионов, а немок у них меньше, чем немцев. Аналогичная картина в бывших Британских колониях: США, Канада, Австралия.... И такая демография задаёт высокую цену женщины. При дермократии это отдаёт в эмансипацию и пр. с др.

Здесь нет дермократии и либерастии. Поэтому и социальные последствия совсем другие.

Здешняя реальность выглядит как обратная песенке — кого девять, а кого десять. Мальчиков рождается больше. Всегда.

Насколько больше? Соотношение полов новорождённых в зоне Чернобыльской аварии видели? Нормальная реакция человеческой природы на катаклизм. А здесь катаклизмы — один за другим. И это даже без восточных заморочек типа: в Китае 21 века 70% абортируемых плодов — девочки; одно из популярных женских мусульманских имён в дословном переводе звучит как тост: "Да не будет иметь дочерей"...

В патриархальных обществах, хоть — земледельческих, хоть — скотоводческих, хоть — охотничьих — от девочек избавлялись. И до рождения, если могли устойчиво определить пол плода, и после.

Причина очевидна. Где-то попалась загадка. Уже 19 век, Россия:

Барин спрашивает мужика:

— Как живёшь?

— А вот: долги отдаю, в долг даю, деньги в воду мечу.

— Это как?

— "Долги отдаю" — кормлю родителей своих. "В долг даю" — двух сыновей поднимаю. Состарюсь — они "отдавать" будут, меня кормить. А "деньгу в воду мечу" — так две девки растут, пока замуж не выдам — корми. А выдам — как деньги в реку.

А кому охота свои кровные — "метать в воду"?

Поэтому новорождённых девочек убивают. В средневековых европейских могильниках соотношение полов: от 14 к 10 до 18 к 10. Числа взрослых мужских скелетов к женским.

В разных местах-эпохах бывало по-всякому: в Македонии в следующем, 13-ом, веке — в среднем на 19 мальчиков приходилось 14 девочек; в Милете в конце III — начале II в. до н.э. мужчин и женщин почти 3 к 1; на 23 римских кладбищах, число похороненных мужчин на 70% превышало число женщин; во Флоренции начала XV в. в зажиточных семьях преобладание мужчин над женщинами 160 к 100; средний же индекс по всему городу — 116 на 100...

Примем близко к песне: девчонок — 9, а мальчишек — 10. "Оптимистический сценарий".

К этому отношению — 9:10 надо ещё наблюдение добавить. Вся эта компашка, собравшихся на условно-статистическую вечёрку-посиделку — дети в возрасте от 10 до 16 лет.

В "Святой Руси", как и в Руси Московской, мужчина с 15 лет и до 55 — военно— и налого-обязанный.

Дмитрий Донской на Куликовом поле устроил детский сад пополам с домом престарелых. По его приказу под мобилизацию попали все, кто на два года раньше обычного и на три позже.

13-14 летних мальков на поле поставили в первые ряды — они ростом ниже, а двум первым рядам князь повелел копья на плечи положить. И удобно, и детишки со страху не разбегутся. Вот в этих-то первых рядах татары свои копья да пики и оставили. И завязли — саблей до ратника с рогатиной, стоящего в строю — не очень-то дотянешься.

Соответственно, юноша в 15 лет хотел и имел право жениться. А община, власть и церковь его к этому подталкивали. По разным причинам, но в одном направлении.

С девками ещё проще: как месячные начались — замуж. И — побыстрее. Поскольку — хоть в церкви вокруг аналоя, хоть в кусты и на спинку — результат наблюдаемый: в установленные человеческой физиологией сроки — новый россиянин родился.

Раз может зачать — зачнёт. Неукараулишь. И родит. Вот только кого? То ли — приблуду, ублюдка, байстрюка, подкидыша-найдёныша, то ли — законное дитя добрых родителей?

И главный вопрос эпохи: кто кормить это прожорище будет?

"Видала я в Вероне и моложе матерей" — это Джульетте говорит её матушка. Джульетте сколько? 12? 13?

Это не про высшую аристократию, которые вообще ползунков венчали "для установления нового качества дипломатических и культурно-хозяйственных связей".

Это про начало нормальной семейной регулярной половой жизни.

Вся эта среднестатистическая угловато-прыщеватая молодёжь среднего школьного возраста сперва шушукается и хихикает, потом жмётся и трётся, потом родители говорят кому с кем — и под венец.

И за последующие 10 лет половина счастливых невест перебирается на кладбище. Умирает.

Ме-е-е-едленно.

ПОЛОВИНА.

Каждая вторая женщина погибает в результате установления брачных отношений. В первые 10 лет супружеской жизни.

Это не война. Американские ВВС при налёте на Мюнхен в конце войны потеряли 25% экипажей. И отказались вообще покидать казармы. Солдаты. Лётчики. Элита.

Это какой-то непрерывный многовековой само-геноцид. Причём, не только у нас. Все эти французские "ля-фам", которым менестрели с трубадурам менестрелили и трубодурили — тот же результат. И вообще, клятва "на всю жизнь до гробовой доски" — это, в среднем, на семь лет.

Серия вторая: вот прошло десять лет, проводим "встречу выпускников" тех самых среднестатистических посиделок. Основной возраст — 22-25. Присутствуют все. В соотношении — 5:9.

Картинка такая: пять женщин, из которых 4 — кормящие или беременные. 5 женатых мужиков. И четверо бобылей.

Супружество для женщины означает переход в режим трёхтактного двигателя: впрыск — 9 месяцев беременности — год кормления грудью — новый впрыск.

Исключение: женское бесплодие. В моногамных браках — 20%. В средневековье вполне устойчивый показатель. Ещё примерно столько же должно давать бесплодие мужское. Но тут уж соседи с прохожими помогают.

А теперь вспомним первоначальные посиделки — 19 человек. Для простого воспроизводства — чтоб не вымереть под ноль — 4 женщины должны выродить, выкормить, вырастить примерно 20 человек. Но ещё есть детская смертность, которая тоже зашкаливает все мыслимые для меня пределы, и пляшет от одной до двух третьей.

Это не считая войн, мора, глада...

Тихая спокойная жизнь. Отнюдь не "эпоха застоя" с её 0.3% детской смертности.

Покойный Ясир Арафат говаривал: "Главное оружие палестинцев — арабская женщина". Которая рожает, в среднем, семерых детей. На круг. При нормальной, почти европейской, детской смертности.

Берём здесь, для примера, уровень смертности — 50%. Получается, что 4 бабы должны родить 40 человек. По десятку — каждая. До 30-35 лет.

"Бабий век — сорок лет" — русская народная мудрость.

Жизнь коротка, а надо успеть воспроизвести народ. Так что, беременность в 13-14 — это не испорченность с развращённостью, не личная трагедия и осуждение всего общества, это норма жизни и радость новобрачной. И дальше — трёхтактный двигатель. В котором мужу с его поползновениями имеется место 2-3 месяца в полтора-два года.

То есть, на "встрече выпускников" имеем одну пригодную к сексуальным действиям бабу и 8 озабоченных мужчин, которым сильно мешает девятый — её муж.

В "Война и мир" Наташа Ростова спрашивает:

— А не стыдно идти за него замуж? За Пьера Безухова. Он же вдовец.

Стыдно Наташенька. Ой как стыдно. Поскольку у него баба была. А он её не сберёг. Вот и пусть себе бобылюет. А на тебя, Наташенька, твои сверстники прыщеватые, с ручонками потненькими уже облизываются. Вот и выполняй свою социально-общественную функцию — создавай новую семью со сверстником.

Кстати, в Императорской России "неравный брак" в смысле возраста — в немалой степени из-за этой несбалансированности демографии. Самцы из старшего поколения, используя свои социально-экономические преимущества, отбирают себе дочерей, а то и внучек, своих сверстников-соратников. Часто обращение мужа к жене в русской классике: "дитя моё". А молодёжь...? — Как-то устраивается.

С бобылями вообще труба. На Руси в разное время доля бобыльских дворов колебалась от четверти до половины. Остальные — тягловые. То есть, платят подати и исполняют повинности. Нужно объяснять взаимные чувства этих двух групп населения?

В Новгороде не отделившиеся сыновья на вече голоса не имеют. А чтобы жить своим домом — надо сначала жениться. Те же новгородцы в помощь князю Владимиру, тогда ещё отнюдь не святому и не равноапостольному, из одних своих бобылей — целое войско выставили. Те потом так и осели — кто в Киеве, кто в новых городках в порубежье. Назад не вернулись. Жён-то они здесь нашли.

Естественно, при такой дерьмовой демографии появляются всякие... компенсаторы.

Пока были язычники — там была такая штука...

В разных народах по-разному называется. Молодёжная школа.

Собирают подростков-одногодков в селении и в лес — жизни учить. Под присмотром старших товарищей. С женской обслугой общего пользования.

"Спящую царевну" помните? А "Белоснежка и семь гномов"? Если не по сказке, а по этнографии смотреть, то эти гномы "белоснежку" и употребляли в ходе своего воспитательно-образовательного процесса. В соотношении — одна на семерых. Хотя... В сказках число "семь" обычно означает просто "много". Типа — со счета сбились.

Причём употребляли, в отличие от сказок, со смертельным исходом.

Нет, это несколько не то, что вы подумали.

В таких "школах древней молодёжи" учили охоте с рыбалкой, войне с пахотой, если племя уже землепашеское. Естественно, учили и самому главному процессу — воспроизводству соплеменников. Юноши, пройдя "курс молодого члена", в смысле — члена племени, возвращались в своё поселение и женились. И использовали свой школьный опыт.

Хорошо, когда в первую брачную ночь хоть у одного партнёра есть опыт. Особенно, если он же — глава семьи по социально-хозяйственному статусу. А тут ещё и уважение супруги в результате уверенного и успешного проведения процесса.

А вот дамы, которые в таких учебных заведениях обстирывали, обшивали, кормили, а также "снимали напряжение с чресл молодеческих" и давали первые уроки "страсти нежной" в пахарьно-охотничьем варианте, быстро накапливали разного рода "прайваси" своих подопечных. Тем более, что с одной стороны толпа мальчишек, сопливых, прыщеватых и бестолковых, а с другой — опытная матрона, которая, возможно, ещё отцов их этому делу учила.

Хранение чужих тайн никогда не способствовало долголетию. Особенно — тайн подростков. Особенно — в сексуальной сфере. Особенно, когда детишки — толпой. Без тормозов.

Поэтому и "царевна" — спящая. Вечным сном.

Другой известный компенсатор — Иванова ночь. Ну, и прочие купалии-сатурналии. В разных племенах — по-разному.

К примеру: маску пострашнее нацепил, местной "дурью" закинулся и... — в атаку. Случка анонимов.

"Я имени твоего не знаю. И знать не хочу. Секс — не повод для знакомства".

Свальный грех — это по нашему, по-русски.

И тут пришло христианство. С его "не возжелай ни жены, ни вола" соседа.

Кстати, здесь глагол "возжелай" имеет в обоих случаях чисто имущественный характер. Или с волом — тоже...?

Христианство пришло со своими способами снятия сексуального напряжения в жизни и в обществе.

Во-первых, пост. И не один, а много и долго.

"Здесь не пьют, не курят, и скоро есть перестанут".

А кто работать будет, кто на косу станет, кто в соху упрётся? Со святой воды и просвирки — топором не помашешь.

Во-вторых, монастырь.

Монастыри в "Святой Руси" есть и будут. Но такого широкого распространения, как у католиков, или здесь же, на Руси, но после татаро-монгол — не получили.

В этом 12 веке на весь Киев нет и десятка монастырей. На всю страну и сотни не наберётся. Для сравнения, к концу Московского периода, перед Петром Великим, было на порядок больше. При всего-навсего удвоении населения.

Обителей мало, возможно, и потому, что в Европе, как и позднее в Московской Руси, монастыри жили от крестьянского труда. Крепостных, арендаторов, приписанных... А тут — землю монастырям дают. А дальше — сами. Вон, у Михайловского златоверхого в Киеве — вся Владимирская горка в собственности. Ну и пашите её, иноки.

И остаётся у славных русичей всего два способа избежать спермотоксикоза. Оба хорошо и широко известны во многих сообществах.

Женщины общего пользования.