Зверь лютый. Книга 1. Вляп

И это довольно простой вариант.

Сколько раз я это видел. Видел и не понимал.

Ну, положим, "в угол, на нос, на предмет" — ещё с детства помню. И, пожалуй, всё. Теперь нужно срочно овладеть... широким набором технологических приёмов. Хотя бы просто для того, чтобы не выглядеть дураком. Или — дурой?

У женщин — инстинкт. Плюс общение с подругами, родственницами, соседками. Она ещё только и умеет, что соску сосать, а уже видит — как мама ходит, двигается, говорит... И это — изо дня в день. Лучше-хуже, но примеры всегда перед глазами, на слуху. Едет в троллейбусе и прикидывает: кто во что одет, как это носится, как теперь красятся.

Непрерывный ежедневный многолетний урок на тему: как быть женщиной.

У моих современниц, вместо множества родственниц-соседок — модные журналы, видео, сайты и клубы. Визажисты с массажистами, педикюр с маникюром, диетологи с кутюрьями.... А у меня только две гаремные профессионалки. Из обслуги. Одна — медицинского направления, другая — полицейского.

* * *

Удивительно, но среди всего читанного о попаданцах нигде не видел врача-гинеколога. Инженеры, литераторы, лётчики, спецназеры, менеджеры... Даже космонавты. А акушер-гинеколог — нет.

Идиоты. Эта же та точка опоры, которая позволяет перевернуть мир даже без привлечения архимедова рычага! Достаточно своего обычного. И даже без него. Особенно, в обществах с династической передачей власти. И не надо никаких ужасов — просто помогите родиться тому-сему слабенькому, пуповиной почти задушенному. И всё — ход истории изменился.

"Чисто английское убийство" помните? — Там убивают, чтобы задвинуть человечка в Палату Лордов. И, тем самым, убрать его из кандидатов в премьер-министры. Выдвинуть неугодный персонаж из реальной власти. А здесь и убивать никого не надо. Не упусти новорождённого головкой об каменный пол, и не будет ни кровавого террора, ни разрушительных войн.

А лёгкое изменение в графике посещений? Чуть сдвинули "ночь любви", не попало в благоприятный для зачатия период, а там поход, война, а там критические дни, а дальше...

— Ты меня совсем не любишь!

— Да что вы все сговорились!

— Ах, "все"?!

— Ну и пошла ты...

И всё — была династия и кончилась. Держава рушится в пучину новой династической войны. Пока выкарабкивается — оказывается частью уже другой державы. А поскольку теперь уже не соседи, а одно целое, то можно и другими соседями заняться. И их... "обдержавить".

Или просто, как Мишель Нострадамус, посоветуй бедной королеве подержать ножки вверх. После того как. И кончаются бесконечные и бессмысленные паломничества и посты с самоистязанием и ползанием на коленях. Прекращаются заговоры и мятежи. Десять детей, включая четырёх доживших до активных действий принцев, появляются на свет божий как из очередь из автомата — веером. Что, собственно говоря, и привело к резне гугенотских войн и Варфоломеевской ночи.

Не нравится? — Тогда не подсказывай. Делай свой исторический выбор. Для целой страны, для всего человечества, для конкретной женщины. Если ты — "мишель-гинеколог", попавший в нужное место и время. Если ты — эффективный попаданец.

"Эффективный" — не эффектный. Бить-резать-рушить... — не надо. Надо только сказать. Одну фразу. Или — промолчать.

* * *

Собственно процесс в постели, с точки зрения моих профессионалок — мелочь. Важная деталь, но не главная. А я-то думал... А вот для женщины, особенно в "саду наслаждений", куда важнее правильный отход-подход...

Не повернуться-нагнуться, а чтоб он сам тебя повернул-нагнул-разложил-ухватил. Там, так, за то место, с такой силой-скоростью, как ты сочла в этот раз для себя интересным. С полным контролем того, что он при этом видит-слышит-чувствует. С его твёрдой уверенностью, что делает всё сам и исключительно по своей собственной могучей мужской прихоти.

Ловится всё: что ел, что пил, ездил ли верхом, или сидел в совете, или молился. Как спал, с кем, сколько раз.

А когда съём данных произведён, и произведён неоднократно: для выявления устойчивых зависимостей, начинается собственно процесс манипулирования. Причём, не этим... "дурнем с висюльками" — это-то просто, а такими же, равными по уму, опыту, хитрости... сослуживицами.

— Дорогая, тебе так идёт это белое платье. Да-да, в нём и иди.

Ушла. Ну и дура. Белый — цвет смерти, наш этого не выносит. Сейчас дуру выгонят, евнух побежит вон туда — в угловую. А у неё понос — я же ей и подсунула зелёные груши с молоком. Значит — следом ко мне. Ну, уж тут я ему всё скажу...! Нет, сначала исполним упоённую страстью почти невинность, а уж когда выдохнется...

Причём всё это в реальном времени, без всяких компов и баз данных, без расчёта корреляционных функций и анализа высших гармоник. В состоянии постоянного цейтнота. С кучей конкуренток.

Была бы шляпа — я бы её снял и съел. От восторга перед женской молотилкой.

Мне доставались только огрызки мудрости в аудио-варианте. Но и этого было чересчур. Куча вещей, которые для моих служанок были "как само собой" — до меня не доходили. Нужно было переспрашивать, уточнять...

Ага. Немому. Языка я не знаю. И языка глухонемых — тоже. Но пытаюсь. При всяком разговоре — работаю вентилятором.

* * *

— Do you speak english?

— Йес. Ай дую. Только руки быстро устают.

* * *

Так что чисто вагинально-менструальные вещи я поначалу просто пропускал. Потом вспомнил об ожидающих меня играх втроём. С будущей молодой женой моего господина.

Что-то такое я читал.

* * *

А, это из истории английских королей. Там тоже один король делал себе наследника в постели втроём. Но там король был пассивным. Так что они просто "этажеркой" построились и... И очередной король обзавёлся законным наследником. Но сразу двоих здоровых мужиков на себе между ног держать...

Тяжеловато пришлось королеве английской. То-то она потом так вызверилась. Но сначала терпела. Пока сынок в возраст не вошёл. А ведь эта парочка, поди ж, и дублёра принцу неоднократно пыталась сделать. За четырнадцать-то лет. Уже и каждое движение до автоматизма отработали.

Потом-то королева нашла себе кого-то полегче. Мужа-короля свергла, судить пыталась. За государственную измену путём ненадлежащего исполнения супружеских обязанностей в извращённой групповой форме. Сынок не дал. Хоть и "этажеркой" сделанный, а сообразил: короля под суд — опасный прецедент получится. Пришлось королеве кончать супруга обычным королевским способом — тайно в тюрьме.

Не так. Способ-то обычный королевский — тайная смерть с имитацией естественной. А вот инструмент... Инструмент они подобрали очень даже в тему.

Берётся коровий рог. В нем просверливают дырку. В той истории — прожигают раскалённым железным прутом. Потом рог вставляют королю в задницу, а раскалённый железный прут — в рог. До упора. Король издаёт один-единственный крик и испускает дух. Внутри — сплошные разрывы с ожогами. А снаружи — никаких следов.

Страшненько. Тот английский Эдуард с рогом — тоже пассивным был. Как и я...

* * *

А, плевать. Я не король английский. Мне такие изыски не грозят. Проще надо быть, конкретнее.

Интересно, всё-таки, а как конкретно они королеву пользовали? На спинку положили или по-собачьи поставили? А если на спину — она с любовником короля переглядывались-переговаривались, обсуждали процесс? Типа:

— Ты там, наверху, давай его быстрее, а то у него падает, вянет совсем. Опять только принцесса получится.

А он ей в ответ:

— А ты чего там внизу разлеглась? Не видишь что ли — господин наш никак кончить не может. Не выходит у него принц наследный. Не выплёвывается. Давай там, подмахивай. И не части — в моем ритме. Как в вальсе. Навстречу друг другу. На счёт "три" — начали.

И старается королева, подкидывает своего муженька повыше, чтоб он поглубже наделся. И сама тоже... поглубже и почаще. Ох, и тяжела жизнь аристократической дамы в средневековом обществе.

Понятно, что любовника короля с таким развитым чувством ритма королева сразу казнила. Хоть там и Англия с судоговорением, и сам он из аристократов. А у нас...

* * *

О! Тут вообще закручивался очень интересный поворот. Поскольку будущая боярыня становилась ещё и моей хозяйкой. Так что, в отсутствии Хотенея её приказ будет для меня обязателен. Я же буду, вроде, их семейный холоп. "Комнатная собачка". Тапочки там приносить, хвостиком повилять. А мне за это — косточку повкуснее, в постель пустят — в ногах полежать.

А вот в постели, надеюсь, Хотеней исполнит кое-какие мои... просьбы-капризы.

Ну должны же быть у любимого наложника капризы! Что-нибудь невинное насчёт хозяйки: постой-ка в углу на горохе, пока мы тут... свои мужские дела поделаем.

А чтобы он мои капризы и причуды исполнял — надо чтобы он меня любил. Как я его — полностью, всей душой, замирая при его имени... Взаимность — это же так прекрасно!

Нет. Так нельзя. Это сумасшествие. Если господин будет влюблён в меня до потери памяти — его съедят. Всякие враги-соперники, бояре-соседи. Моего единственного... Нет. Я — не эгоист. Поэтому пусть меньше. Но — ненамного. Но чтобы он хотел меня всегда... Чтобы всё время хотел быть со мною. Как я с ним...

Тоже нельзя. Эти дурацкие мужские игры: войны, походы, советы... Надо чтобы у него на них времени хватало. И сил. Так что, придётся временами... сказать милому "нет".

А причина? У женщин отговорка в организме заложена, а мне как? И к маме не уедешь. Ввиду отсутствия мамы.

Ладно, попробуем для начала что-то простенькое, типа — "голова болит". Пойдёт?

Как говаривал мой тесть в той ещё жизни: "Голова — не ж...па, завяжи и лежи".

Мда... Учитывая специфику наших с Хотенеем отношений... — как бы хуже не было.

Юлька взялась за моё лечение всерьёз. Где-то мазала, чем-то мыла. Питье — восемь раз в день и каждый раз разное. А ещё меня взялись кормить рыбой.

Понятно — великий пост. Но я как-то в прошлой жизни к рыбе... не очень. А тут уха — три раза на день. То ли у боярыни по курям грипп прошёлся, то ли мне в рацион так кальций с фосфором добавляют. Или витамин D. Что хорошо: у меня ни на что аллергии нет.

А то у меня знакомая есть. Была... Будет... Мда... Грамматическое время для попаданца — проблема.

Так вот, она от икры чёрной просто млеет. А у неё аллергия на рыбопродукты. Как раз из-за этого витамина. Её организм и так достаточное количество этого витамина производит. Сам по себе. А добавка... Один бутерброд с икрой пропустит, а вот после второго... Опухла вся, задыхается, слезы текут... Хорошо, у нас в тот раз под рукой лекарства были. А здесь...

А здесь рыба — из главных продуктов питания. Временами — единственный.

Да, раньше народ здоровее был. Никаких аллергий и не знали. Просто сразу дохли. Прямо в младенчестве. Особенно на Руси. Поскольку на Руси без рыбы — никак.

Собственно, по одной из версий, слово "русь" и происходит от "русла". Где ещё русалки живут. Русичи — речные люди. Рыбоеды. В отличие от славян. Которые не то от "славы", не то от "слова". Попросту: "болтуны гонористые".

Мои дамы, даже выколупывая косточки из очередного карася-окуня, бурно обсуждали извечную дамскую тему: "что надеть". Типа: "вот вдруг придёт господин, а мы тут... неодетые".

Я сперва думал: они решают во что меня одевать. Нет. Всё о себе, любимых. Кто из них какое цветовое пятно будет в декорации создавать, и какой именно общий стиль мизансцены будет наиболее эффективен.

Как я понял, профессионалки уловили некоторое смущение господина в части моей причёски. Которая здесь называется просто: "плешь голая". Что общая безволосость — хорошо. А вот плешивый малёк... Как-то нездорово.

Тут Фатима взвилась и умчалась "к жидам".

Причём здесь жадины и скупердяи? Я сперва никак связи не мог уловить. Потом выяснилось. Фонетика, однако. Название этого народа пришло с запада, поэтому и "жид". Это притом, что иудеи жили на этих землях и раньше.

* * *

Собственно говоря, апостол Андрей — оттуда. Нормальный обрезанный. Как и все апостолы. И здесь, на горах киевских, проповедовал. Задолго до Кия с его Лыббядью. Сильно задолго. Лет за пятьсот. Если не за восемьсот. А кому? Славян-то тогда здесь не было. Пожалуй, их тогда и вообще нигде не было.

Опять же: проповедь христианского учения язычникам ввёл в технологию только апостол Павел. Его так и называют — "апостол язычников". А остальные ученики Иисуса проповедовали только иудеям. Хоть и в разных провинциях. Римской империи, естественно.

Так кому же Андрей Первозванный тут истину толкал? А на Онеге? Где ему "Андреевский крест" соорудили?

А ещё тут долго были хазары, которые приняли иудаизм чуть раньше, чем Русь христианство.

Хазар здесь очень долго очень побаивались. Достаточно того, что всё мадьярское королевство основано всего-навсего беглецами от кагана хазарского. Семь мадьярских племён и три мятежных хазарских. Именно эти мятежные хазары были в Паннонии настолько безбашенными, что от их самоназвания пошло слово "орки". Ну, "Властелин колец" и прочее.

Ещё один из этих "жидов" был первым королём польским. Сами ляхи и избрали. Прямые, открытые, добровольные и честные выборы.

"Кто первым в эту дверь войдёт, того и корона".

И вы будете смеяться, но первым таки в указанное место пришёл один еврей. Типа: чисто случайно проходил мимо. Покоролевствовал маленько. Потом, видимо, кое-чего про тамошний народ понял, позвал местного кузнеца по прозвищу Пяст и, во вполне знакомом моим современникам-россиянам стиле, выдал:

— Я устал. Вот вам новый король. А я ухожу.

Так вот, парикмахеров в этом мире ещё нет. А парики есть. Но только у иудеев. Поскольку замужняя еврейка должна убирать волосы не под платок, как русская баба, а под парик.

Хренова туча заморочек: собирать волосы, сплетать, ровнять, мыть... Но "если не использовать наилучшим образом то, что имеем...". И ритуальный маразм времён фараонов египетских превращается... в естественную монополию. Поскольку остальные либо не умеют, либо боятся. Трясутся, крестятся и пугаются. Ибо рассуждают насчёт всяких заклятий, колдовства-волшебства, где свои-чужие волосы — важный элемент.

А этим все такие страхи — "до Бениной мамы".

— Вы Беню знаете? А его маму? А дорогу? Ну так и идите! И не морочьте мне голову!

Евреев, или правильнее — иудеев? — на "Святой Руси" много. Только в Киеве два квартала: "Жиды" и "Козара". Второе — не от оренбургских казаков, как ругался Чапаев у Фурманова в "Чапаеве": "Послали роту, а козара и порубила", а от иудеев — хазар. Откуда и само слово: казаки.

* * *

При таком обилии парикмахеров есть выбор. Фатима притащила штуки три париков и зеркало. Естественно, напримерялись все. То на глаза сдвинут, то на затылок. А если задом наперёд... Хохоту было...

Как-то за этими играми да шутками пропустили как входная дверь хлопнула. Вдруг голос:

— Ну, бабоньки, как живёте-поживаете?

Я... обомлел. На пороге... мой. Единственный, долгожданный, любимый... Прямо с коня, в полушубке, с саблей на боку. А ему идёт. Такой лихой вид... Он что, в поход собрался? Неужели на войну?! О господи... Там же поранить могут, даже убить. Не пущу! В ноги брошусь... или сам с ним. Как же я один, без него...?!