| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Яволь, мой генерал, но у русских все-равно ничего не получится !
— Не получится, конечно. Мы их все-равно переломим. Но сейчас, в данный момент, их замысел сработал, и мы вынуждены приостановить наступление в центре. И во всем виноваты Вы, Шульц !
— Я ?!?
— Да, Вы ! Это Вы должны были выявить и обезвредить эти силы, пока они не успели нанести нам непоправимый урон !!! Вы, а не Ганс ! Ведь мне еще предстоит сказать моему лучшему другу, что его сын погиб за Фатерлянд. Погиб как герой !
— Но, мой генерал, ходят слухи, что их застали спящи...
— Мол-ЧАТЬ !!! Вы должны, Вы обязаны пресечь эти слухи на корню !!! Всех, кто их распускает — предавать суду, отправлять в штрафные роты, четвертовать, в конце концов !!! Делайте, что хотите, но слухи надо пресечь ! На героев не должно падать и тени сомнений ! А то, что Ганс был героем, это факт. И не Вам, Шульц, его отрицать.
— Да я и не ...
— Вот и молчите. И заткните других. Как переживет это его отец, если до него дойдут эти слухи ? Действуйте ...
— Яволь ! ... эммм ...
— Ну что еще ?
— Позвольте спросить — какие наши планы насчет этого спецназа ?
— Спецназ мы уничтожим. Не сейчас, но уничтожим. Сейчас все силы должны быть направлены на нашу главную цель. А уж потом-м-м-м-м ...
— Яволь !
— Что 'яволь', Шульц ? Что 'яволь' ?!? Ох, как же мне не хватает Ганса ... Значит, так. Составьте план блокирования того района, и чтобы ни одна мышь ... ! Слышите, Шульц ?!? Ни одна ... м-м-м-ышь ... не выскочила из этого дикого угла !
ГЛАВА 17.
...
— Так Вы твердо уверенны, что Слепцов Вам необходим ?
— Абсолютно. — 'физик' вздернул подбородком, намереваясь продолжать борьбу до победного.
— Степан Николаевич, вынужден поддержать 'науку'.
— Ну товарищ полковник ... ! — военкадр уже сдался, и продолжал борьбу лишь по инерции — он и сам понимал необходимость развития средств связи. — Вы же и так выдернули многих ...
— Выдернули, и еще выдернем.
— Куда же 'еще' ? — похоже, этот жук решил поторговаться. — Командиров-то не хватает. А этот Слепцов — самый подходящий кадр ! Все-таки физфак, четвертый курс ... почти ... а еще эти Ваши курсы психологии — сколько туда комкадров отвлекли !
— Да не 'отвлекли' ... Вы же сами понимаете, что без этих методик мы будем обучать бойцов до морковкиного заговенья.
— Ну да ... но не в разгар же операции !
— Да, получилось не очень хорошо. А с другой стороны — не бегать же нам за немцами всем табором ! Все-равно оружия хватает хорошо если для половины состава. А остальным что ? Сидеть рядом и ждать своей очереди ?
— Да нет конечно. Но Слепцов, с высшим, хоть и незаконченным ... В войсках ему бы самое место — сами знаете, как там не хватает таких людей, особенно с последними 'пополнениями'.
— Кстати, а как там обстоят дела ?
— Ну, так как на восток согласно нашим последним решениям никого больше не отправляем, то организовали группы обучения ... процент образованных-то просел ...
— Это да ...
Действительно, в начале своей деятельности я все удивлялся обилию грамотных людей, что выходили на нас не то что с семилетним, а даже со средним специальным и даже высшим образованием. Я-то, грешным делом, подумал, что такими темпами мы очень скоро насытим наши мастерские и 'лаборатории' образованными кадрами, которым останется только набить руку — и уж тогда развернемся. И действительно, к концу июля проведением разных опытов занимались уже более восьмисот человек. Ну, не все из них были даже с семилетним образованием, но большинство опытов и не требовало особых знаний — скорее, внимательности и усидчивости — смешать компоненты, включить горелку, прокалить, при этом не перегрев шихту, ну или что там они делали, всыпать куда-то, или вытянуть — тут больше требовалась твердая рука, внимательность, внимательность и еще раз внимательность. А уж проследить, проанализировать, составить дальнейший план исследований — тут, конечно, требовалось образование поболее семи классов — десятилетка, а лучше институт. Но народ постепенно подбирался, образовывались новые группы, так что массив 'исследователей' все рос и рос. Причем две трети исследователей были исследовательницами — женщины существа более усидчивые, а тяжелых работ у нас особо и не было — смешивай да нагревай. Причем женщины были заняты не только на монотонной работе. Так, всю химию взяла на себя бывшая учительница, которая сейчас была на пенсии. Но — 'не могу сидеть сложа руки, когда на мою страну напали' — и взвалила на себя не только планирование и постановку химических опытов, но и организовала химические курсы, причем она обучала помощников, а уже те — менее квалифицированных 'химиков'. Так что тетка была боевая. А уж как от нее стонали стекольщики, которых она нагрузила изготовлением химической посуды и оборудования — не передать словами. Под эти заказы нам пришлось выделять из кадрового фонда более трех десятков людей, которых еще надо было хоть как-то обучить, отчего более-менее ровные изделия пошли только с начала августа, но и на июльских кривобоких поделках химики много чего сделали, а уж понабивать руку хватало и такого оборудования — 'И не на таком работали' — со вздохом сказала наш главный химик, увидев первые изделия.
То же самое было и с техническим персоналом для боевых частей — мехводы, ремонтники, пулеметчики, артиллеристы и минометчики, связисты — народ подбирался грамотный и основательный. Да и курсы повышения квалификации давали надежду, что технически подкованных людей станет еще больше. Да, были и курсы обучения для людей, проучившихся только четыре класса, были и вовсе неграмотные, для которых были организованы курсы ликбеза. Но четырехгодичников было не более половины, и часть из них уже можно было обучать и работе с техникой и железом, а неграмотных — так и вообще процентов десять. Так-то, из тринадцати тысяч взрослых в возрасте от пятнадцати до шестидесяти, что у нас было на конец июля, в военном деле серьезно были заняты чуть более двух тысяч, остальные, конечно же, проходили КМБ, но в основном занимались трудовой и учебной деятельностью — ну не хватало на всех оружия, даже учебного ! Детей тоже организовали в подобие учебных артелей, где они не только проходили школьную программу, но и осваивали основы профессий — работа по дереву и металлу, строевая подготовка, сельское хозяйство — только бы не путались под ногами и были под присмотром — а то налетит самолет — и случится беда, не дай бог. Благо, молока в этот период было хоть залейся — мы сгоняли с окрестных колхозов стада крупного и мелкого скота, так что пасти, ворошить сено было кому.
Но с начала августа пошла совсем другая картина. Как раз пошли освобождения лагерей и сравнительно больших колонн, что немцы гнали на запад чуть ли не из-под Смоленска. Складывалось ощущение, что все более-менее грамотные либо погибли, либо как-то сумели избежать плена — настолько упал процент грамотных среди освобожденных по сравнению с теми, кто выходил к нам самостоятельно — двадцать процентов неграмотных, еще пятьдесят — с четырьмя классами. И всех их надо было обучать, пристраивать к делу. Конечно, сейчас у нас много неквалифицированного, ручного труда — валить лес, заготавливать бревна, дрова, работать на лесопилке, кирпичном заводике, или у стекольщиков, да просто копать укрепления или окучивать картошку — дел хватало более чем. Но что будет потом ? Как они смогут навести орудие и выстрелить ? Нет, конечно же, находились уникумы и среди неграмотных, более того — нашим лучшим снайпером стал киргиз, который совсем не говорил по-русски. С этими азиатскими и сибирскими народностями вообще было сложновато — далеко не все из них говорили по-русски, а если и говорили, то не всегда можно было понять. Правда, среди местных таких тоже хватало. Для таких мы устроили курсы русского языка 'с погружением' — тех, кто хоть как-то говорил, мы ставили в пару к русскому, из тех, что по-терпеливей и дружат с языком, и они делали всю работу совместно. Тех же, кто по-русски был ни бельмеса, мы организовали в несколько групп, в которых также присутствовали в качестве переводчика носители языка, нормально говорившего и по-русски, а также филолог или учитель русского уже из славян, и к ним в помощь и для солидности — еще одного-двух, но с хорошо разработанными кулаками, желательно под пуд весом — от их взгляда даже самые ерепенистые старались держать себя прилично, поэтому уже в первый день большинство разучивало самые нужные слова — вперед, налево, направо, стой, так точно, никак нет, есть, ложись.
И, несмотря на такое проседание в грамотности новых пополнений, мы по-прежнему выискивали уникумов, что могли бы продвинуть нас в какой-то области человеческих знаний. Одним из таких уникумов был Андрей Слепцов, попавший к нам как раз из того самого концлагеря. И, хотя он был еще студентом четвертого курса, но это был уже вполне состоявшийся физик, по крайней мере, 'наш' физик прибежал ко мне всего лишь через пятнадцать минут разговора с ним и стал не то чтобы просить, а требовать, чтобы военные отдали Андрея ему.
— Да Вы понимаете, что он сможет продвинуть нашу вакуумную технику на следующий уровень ?!?
— Так уж и на следующий ?
— Ну да ! И такого еще никто не делал, по крайней мере, я такого не слышал. А Вы ведь сами не раз говорили, что связь должна стать одним из наших преимуществ ? Что без нее будет гораздо сложнее победить фашистов ?!?
Да, действительно такое было, и не раз. Связь была проблемой с самого начала. Чтобы обезопасить ядро нашей территории, надо было следить за дальними подступами — хотя бы километров двадцать, а лучше пятьдесят. Это два часа хода любой колонне. Ну, пусть даже полтора, но мы все-равно успевали перегруппировать силы, подготовить последовательные засады, встретить огнем на дальних подступах, чтобы задержать, нанести урон и не дать подойти к нашей базе хоть сколько-нибудь серьезным силам. Ну, конечно же, если силы будут чересчур серьезными, мы их не сдержим. Но полк, а, может, и два, да если их потрепать из засад — вполне. Ну уж по крайней мере они умоются кровью — это мы могли гарантировать уже во второй половине июля. А это значит, что именно на таком расстоянии — пятьдесят километров — должны были отстоять группы наблюдения, которые должны иметь возможность своевременно предупредить о появлении больших контингентов войск противника, да и высылать помощь попавшим в трудную ситуацию группам тоже было бы нелишним.
И работы по налаживанию радиосвязи шли у нас практически с самого начала. Еще в первой половине июля мы взяли с фрицев пару десятков радиостанций, и наши кулибины от радио освоили эту технику, и даже слепили из частично поломанных радиостанций шесть довольно компактных аппаратов, которые с помощью направленной антенны могли достучаться за 50 километров до базы. Точнее, это на базе организовали развесистые антенны — чуть ли не стометровые отрезки провода, провешенные над землей на шестах в разных направлениях — именно так и задавалась направленность их действия. А уж 'полевые' группы пользовались направленными антеннами только если позволяла обстановка — когда немцы сидят на хвосте — ну какая тут направленная антенна ? Так — через штыревую отстучать ключом короткое сообщение — и двигать дальше, чтобы не зажали. Вот если непосредственная угроза отряду отсутствовала, тогда тогда уж они заводили провод антенны на высокое дерево, да еще организовывали противовес, чтобы дополнительно повысить направленность ее действия.
С этой радио и вакуумной техникой у меня вообще было несколько комичных эпизодов, и после каждого я зарекался умничать, но потом забывал про этот обет и, как правило, влетал в очередную неловкую ситуацию. Так, когда я первый раз увидел занятия наших связистов и спросил, что это они делают, мне ответили:
— Настраивают противовес.
— А, чтобы ветром не сдувало? — и вопрос, в общем-то, был закономерный — сборная радиомачта была поднята чуть ли не на десять метров и закреплена растяжками. А от нее вдоль земли отходили несколько проводов, которые как раз были направлены в сторону, откуда дул ветер. Правда, он был небольшой, так что, по идее, хватало и установленных растяжек, да и сами провода именно что тянулись вдоль земли на колышках, и я не видел, чтобы они как-то еще крепились к мачте. То есть тревожные звоночки были, вот только я на них не среагировал, и следующие пару минут чувствовал некоторую неловкость.
— Да нет, от ветра — растяжки. А противовес — для повышения КПД. Излучение-то от антенны идет не только по воздуху, но и через землю, наводит в ней токи, а это — потеря энергии. Вот этими проводами мы перехватываем излучение, уходящее от антенны в землю, и, так как сопротивление проводов низкое, потери существенно ниже и мощность излучения повышается.
— Что-ж, разумно. — к середине июля я уже вполне освоился с 'начальственной' терминологией, благо за свою жизнь повидал всякого, и вот теперь эти воспоминания пригодились — 'одобрив' действия подчиненных, я как бы нивелировал прокол со своим неверным предположением — пойди теперь пойми — то ли я действительно не знал, то ли устраивал проверку. Да и одобрение 'по случаю' еще никому не вредило. — А если нет возможности развернуть противовес ?
— Ну, тогда ищем места посырее ...
— Ага, это чтобы проводимость грунта была выше и меньше тратилось на нагрев самой почвы ? — решил я снова на свой страх и риск 'блеснуть' знаниями.
— Да, совершенно верно.
— То-то я гляжу, вы гоняете связистов по разным местам. — хохотнул я, довольный тем, что правильно догадался.
— Да, пока их научишь, что на сухом песке они и на пять километров могут не достучаться ...
— Ну и как успехи ?
— Да ... подвижки есть, но ведь сами понимаете — за две недели сложновато научить всем тонкостям ...
— ... это да ... — надо поддержать рассказ согласием — глядишь, и расскажет еще чего-то интересного, а не замкнется, лишь бы не получить нагоняй.
— ... те-то радиолюбители — вполне даже ничего ...
— ... ну еще бы — энтузиасты ...
— Только маловато их — всего пятеро. Да еще семеро военных связистов хорошо владеют вопросом — их там неплохо погоняли. А остальные ...
— Так военных связистов вроде уже девятнадцать ...
— Вот-вот. А толку с них ... призвали, а матчасти не было — вот и не научили практически ничему — так, провода тянуть, но не радиосвязи.
— А как же те семеро ?
— Да там было неплохо с аппаратурой — и комдив за этим следил, и что-то удалось выбить со складов вне очереди.
— Понятно. Но у нас-то с аппаратурой вроде неплохо ?
— Это да. Вот и гоняем всех в хвост и в гриву. Восемь человек из новичков уже начали ходить с группами. Ну, понятное дело, под присмотром опытных радистов — чтобы прочувствовали реальную работу. Ну, как вернутся через несколько дней — поставим их на подтягивание прошедших ликбез.
— То есть все как и предполагалось ?
— Ну в общем да — сейчас пока опытные сначала берут в оборот новичков, чтобы побыстрее понять — пойдет вообще дело у конкретного человека или нет, да и рассказать опытный может доходчивее. А вернутся те восемь — новичков будут обучать уже они, ну, пока под присмотром опытных — чтобы учили правильно. А уж потом опытные станут натаскивать на тонкости тех, кто смог пройти ликбез. Справимся.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
