Кто я?

— Да, — согласился Блек.

— А ты Северус постарайся выяснить что-нибудь о них среди Упивающихся, если они среди них, то хотя бы кому-нибудь должно быть это известно, — продолжал раздавать распоряжения Дамблдор. Снегг молча кивнул соглашаясь.

— Ремус думаю, ты не откажешься помочь Сириусу?

— Конечно профессор.

— Ну, вот и хорошо. А теперь все свободны. Если что-то выясните, сообщите мне, даже если это что-то покажется недостойным внимания, — на прощанье предупредил их Дамблдор и, спохватившись, добавил, когда Люпин и Блек, уже успели покинуть кабинет. — И да, Северус вы сами расскажете Люциусу Малфою о случившемся?

— Да, у нас сегодня как раз назначена встреча, — ответил тот с кривой ухмылкой. Директор понял, что под встречей Снегг подразумевал очередное собрание Упивающихся.

— Тогда после неё зайдите ко мне, думаю, нам будет, что ещё обсудить.

— Конечно профессор, — кивнул он и вышел из кабинета.

* * *

Выйдя из кабинета Заклинаний, Атан сразу же направился в подземелье. Там не задерживаясь в общей гостиной, он поднялся в спальню и, задёрнув полог кровати, погрузился в успокаивающую полутьму.

Голова болела, буквально раскалывалась на части, казалось, что сразу несколько дятлов выбрали её местом своего жительства. Парень закрыл глаза и постарался расслабиться. Однако тревожащие мысли не спешили покидать его голову, давя, заставляя, боятся. Сейчас Атан не понимал сам себя и главной причиной этого был Малфой.

" Во имя Мерлина, ну почему ему именно сейчас захотелось поиграть в детектива. На сколько я знаю, это привилегия скорее Гриффиндорцев, чем Слизиринцев", — раздраженно подумал он и в бессилии ударил кулаком о стену. Такое действие имело негативные последствия не только для самой руки, на которой должно быть будет синяк, но в голове вновь всколыхнулась, уже успевшая успокоится боль. На душе тоже легче не стало...

"Почему я его не убил?" Этот вопрос Атан задал себе уже тогда, но ответа так и не нашел. Просто не смог? Да. И не захотел, если уж быть честным с самим собой.

"Но почему? Что изменилось?"

Но Атан и так знал ответ на этот вопрос — он устал. Ему не очень то хотелось убивать, вновь переживать весь тот кошмар. Для кого-то, возможно, убийство было делом лёгким, привычным. Но не для него. И понял он это далеко не сегодня. Ещё тогда, в подземелье, когда отец привел его к тому заключённому, ему не хотелось убивать. Но он подавил в себе это чувство, как подавлял и многие другие ради отца. Ради того, что бы соответствовать званию наследника. Сейчас всё это казалось ему таким ненужным, глупым, детским... Ведь были же и другие пути, помимо убийств, которыми можно было достигать своих целей. Но его отец предпочитал именно этот.

-Ты никогда не любил, — прошептал Атан слова, которые ему сказал профессор накануне вечером. — Никогда...

Сейчас он был даже не уверен в том, что знает, что такое любовь. С самого детства ему вдалбливали, что любовь это чувство слабых, за которым они прячутся, прикрывая свою трусость, бесхребетность. Да и он сам так считал... Считал? Нет, — поправил он сам себя. — Считает.

А вот Дамблдор и все Гриффиндорцы верят в него, хотя нет, скорее пытается показать, что верят... При воспоминании о директоре Хогвартса Атан опять напрягся. Да, может быть, он и не любил, зато точно ненавидел. Причём только одного человека. Ненавидел сильно, настолько, что иногда он не мог сдержаться, что бы принародно не напасть на него. Но он сдерживал себя. Месть это то блюдо, которое подают холодным, он с детства выучил эту поговорку. Так же как и уже несколько лет мечтал о ней.

Этот любитель магглороденных убил его мать. Убил безжалостно, даже не дал той взять палочку, как принято в магических дуэлях. Так почему он — Атан должен жалеть, кого бы то ни было? Не должен.

"Но ведь жалеешь..." Тихо прошептал ему внутренний голос. "Ты всегда был жалостливым".

Да был... Именно поэтому вместо того, что бы убить Малфоя он просто стёр его память. И из-за этого сейчас его голова раскалывается... Атан знал что пытаться настолько глубоко проникнуть в чужое сознание опасно, а уж пытаться изменить его... Раньше он никогда этого не делал, слишком большая затрата сил, ведь надо было пропустить сотни чужих воспоминаниё через себя, не запутаться в них. Если бы он покинул голову Малфоя не вовремя, все воспоминания остались бы у него, смешались бы с его собственными, а это могло закончиться сумасшествием, в лучшем случае. По крайне мере так описывалось это в тех книгах, что он читал. Становится же сумасшедшим, Атану не хотелось.

Боль в голове всё не утихала. Он даже попытался массировать виски, в надежде что это поможет, но особого облегчения действия не дали.

Атан повернулся на правый бок и попытался заснуть, он надеялся что хоть это поможет. Вопреки его ожиданиям сон пришел быстро, не прошло и пятнадцати минут как он уже погрузился в пучину сновидений.

...Атан огляделся и понял, что стоит в большом зале поместья Слизерина. Мрачные сводчатые потолки, зелёные занавеси на окнах, богатая, но не кричащая обстановка и портреты членов семьи. Всё это было здесь. Парень даже подивился тому, насколько реалистичным был сон. Раздалось тихое шуршание плаща, и Атан понял, что не заметил того, что помимо него в зале ещё кто-то есть.

— Ты уже здесь? — тихо спросил он, но голос то, явно бы не его.

— Да, выбраться было непросто, ты же знаешь, как меня стерегут, — насмешливо ответил тот самый неизвестный. Голос у него был странный, Атан так и не смог понять мужчине или женщине он принадлежит.

— Очевидно, недостаточно, — прокомментировал Тёмный лорд, в чьём теле, очевидно, находился Атан. Парень уже начал гадать, каким образом тут очутился, с прошлого раза он сам заботился, чтобы подобного не произошло, постоянно держал блоки, и вроде бы это помогало. — Когда ты возвращаешься?

— Скоро! — в голосе собеседника Воландеморта звучало искреннее удовлетворение. — Наконец таки я вновь смогу вернуть себе магию?!

— Сможешь, — усмехнулся он.

— Значит, мы не ошиблись и в... — нетерпеливо спросил волшебник.

— Да, в книге действительно есть то, что мы искали, — подтвердил явно довольный Тёмный лорд. Сегодня у него было на редкость хорошее настроение. И Атан очень сильно удивился этому, тем более что этот неизвестный разговаривал с его отцом на ты. Не подобострастно как другие Упивающиеся, а скорее как равный.

— Ты мне её покажешь?

— Покажу? Да, возможно... — задумчиво сказал Тёмный Лорд, потом он подошел к одной из полок, на которой стояли серебряные статуэтки, взяв ту, что изображала волшебника с посохом в руках, он так же задумчиво повертел её в руке. А потом холодно сказал. — Когда она окажется у меня.

— Так значит у тебя, её ещё нет? — разочарованно протянул собеседник.

— Нерасторопность моих слуг на этот раз превзошла все границы, — комментировал Воландеморт.

— Но...

— Они уже поплатились за это, — продолжил он.

— Хорошо, но ведь книгу нужно достать! Она нужна мне...нам!

— Конечно, она нужна! — раздраженно ответил Воландеморт. — Но старикашка её тщательно охраняет, Хогвартс сейчас больше напоминает неприступную крепость...

— Что-то же можно сделать, — сомневался неизвестный волшебник... или волшебница, Атану не удалось разобрать даже его пол.

— Можно, но действовать нужно изнутри.

— У тебя есть план?

— Есть, — Атан почувствовал, что настроение Воландеморта опять улучшается. — Только вначале...

* * *

Следующим что Атан осознал, было то, что он лежит на кровати. Отец понял, что за ним кто-то следил, возможно, он даже узнал, что это был он... А может и нет... Сейчас, парень не был в чём-либо уверен на сто процентов.

— Эй, Стронг вставай! — чьи то руки начали трясти Атана за плечё. Парень резко открыл глаза и увидел, что над ним стоят Кребб и Гойл, последний всё ещё продолжает тормошить его.

— Что вам надо?— резко спросил Атан.

— Ну... мы подумали, что... уже завтрак, ты же не хотел бы его пропустить? — неуверенно ответили те.

"Придурки!" — мысленно выругался он. — " Ещё бы чуть-чуть и он узнал, что задумывает его отец!

Глава 19

"20 декабря, 1994 года.

Теперь я знаю, с кем пойду на Святочный бал! Конечно, вначале я думала, что это будет Рон, но он так и не удосужился меня пригласить. И почему иногда мальчишки бывают такими недалёкими? Впрочем, это чисто риторический вопрос.

Так вот, на бал меня пригласил Виктор Крам, ловец болгарской команды по квиддичу, а также ученик Думстранга, который учувствует в Тримудром турнире. Оказывается, он не такой плохой, как я о нём думала. В отличие от Рона, с ним даже можно поговорить о чём-то помимо квиддича, что уже большой плюс. И всё же, он не Рон.

Интересно, этот оболтус хоть когда-нибудь прекратит вести себя как ребёнок? Наверное, нет, ведь Рон всегда останется Роном..."

Атан оторвался от записи и зевнул. Последнее время сонливость преследовала его повсюду, из — за этого он даже на уроках был рассеянным, за что и поплатился потерей баллов на Трансфигурации. Читать дневник Грейнжер было не таким интересным занятием, как он предполагал. Пожалуй, эта запись была ещё ничего, по крайней мере, там не составлялся план занятий на ближайшее время или не писалась "интересное" событие из истории магии. В целом, это была одна из самых скучных вещей, что он читал, ненамного интереснее лекций Бинса. Теперь Атану стало понятно, почему тогда Малфой и компания откинули его в сторону, читать такое можно было только на ночь в качестве снотворного.

Парень посмотрел на часы, на них было без пятнадцать три, то есть через четверть часа начинался урок Защиты от Тёмных Искусств. На него опаздывать было нежелательно, а потому он отложил дневник и вышел из гостиной.

В класс он успел вовремя, даже пришел раньше. Его однокурсники уже были там, расселись за партами и повторяли заклинание, которое преподаватель велел им выучить на сегодняшний день.

Атан занял своё место около окна в предпоследнем ряду. Почему-то ему не очень хотелось сидеть ближе, профессор Люпин и так слишком часто смотрел в его сторону, причём как-то странно, то ли изучающе, то ли с грустью, парень и сам не мог разобрать. Тем более, тот состоял в ближайшем окружении Дамблдора, и, кто знает, возможно, он докладывал каждый его шаг директору. Конечно, Атан понимал, что это уже паранойя — подозревать всех и вся, однако не мог отделаться от мысли, что за ним следят.

Наконец, урок начался. В класс вошел Люпин и, поздоровавшись с учениками, начал проверять домашнее задание. Делал он это выборочно, то есть вызывал нескольких студентов и просил продемонстрировать, как они усвоили то или иное заклинание. Обычно он строго не спрашивал, даже наоборот, с некоторыми студентами был слишком мягок. Взять того же Лонгботтома, гриффиндорца, который ещё не с одним заклинанием нормально не справился; но всё равно Люпин продолжал упорно награждать того баллами, за старание, как он сам говорил. Атану же было интересно, что будет с этим недотёпой, повстречайся ему нормальный Упивающийся, да пусть хоть и новичок... Его же моментально убьют: уж он-то знал, что слуги отца никого не жалеют, и им будет плевать, освоил ли ты блокирующие чары в школе, или нет.

Нет, Люпин был довольно хорошим учителем, знал программу и заклинания, тут Атан не мог придраться. Да и Лонгботтома можно было назвать скорее исключением, нежели правилом. Все остальные студенты успешно осваивали школьную программу, некоторые, в том числе и сам Атан, знали её блестяще.

— Мистер Стронг? — раздался вопрошающий голос Люпина. — С вами всё в порядке?

Атан и не заметил, что, погрязнув в своих мыслях, он совершенно не следил за тем, что происходит в классе. И вот итог — он выставил себя полным дураком.

— Да, — всё же твёрдо ответил парень.

— Тогда, может, вы объясните нам, почему вы игнорируете мои вопросы?— усмехнувшись, спросил преподаватель.

"Объяснять? Что он не обращал внимания на вопросы, раздумывая, хороший ли вы преподаватель, и что будут с Лонгботтомом, когда на того нападут Упивающиеся? Ну-ну... если уж я действительно это скажу, то следующим местом моего проживания станет госпиталь Святого Мунго." Нет уж, он никогда не будет ни перед кем объясняться, а в особенности перед каким-то преподавателем! Тем более, что бы он не сказал, менее глупо эта ситуация всё равно выглядеть не станет.

Но, похоже, сегодня ему повезло. Видимо, Люпин как всегда решил проявить свою чуткость.

— Ладно, вернёмся к проверке домашнего задания, — преподаватель уже не обращался непосредственно к Атану и вновь обратил своё внимание на остальных студентов. — Кто-нибудь хочет продемонстрировать, как работают защитные заклинания?

Вверх поднялось больше десятка рук, конечно, это были лишь гриффиндорцы, ни один слизеринец не стал бы добровольно подвергать себя опасности.

— Так, ладно, мистер Финниган, выйдете на середину класса... Кого же выбрать к вам в напарники? — Люпин вновь посмотрел на класс, уделяя внимание слизеринской его части. — Мистер Стронг, не согласитесь ли вы?

— Да, профессор, — ну конечно, можно ли отказаться от такого предложения?

Атан вышел из-за стола и встал напротив гриффиндорца, который несколько настороженно посмотрел на него. Видимо, ему не очень-то улыбалось держать гадкого слизеринца у себя в напарниках. Да и для Атана это был явно не придел мечтаний.

Во всём теле парень чувствовал какую-то странную слабость; нет, не то, чтобы он не мог стоять на ногах, но, всё равно, это было странным.

"Может, я заболел? Да нет, вряд ли..."

Атан никогда не был болезненным, даже в детстве он редко простужался, а уж если такое случалось, то так же быстро и проходило: зелья намного более эффективны при заболеваниях, чем маггловские антибиотики.

Да и не чувствовал он себя больным, скорее, просто обессилившим, будто бы все силы вдруг взяли и улетучились куда-то. А может, ему просто так казалось...

Люпин встал рядом с ним и гриффиндорцем и велел им разойтись на несколько шагов.

— Так, достаточно... Мистер Финниган, вы будете защищаться, а вы, мистер Стронг, нападать, — распорядился Люпин, но потом добавил, видимо уловив что-то на лице гриффиндорца. — Не волнуйтесь, мистер Финниган, начнём с простеньких заклинаний, так что вам ничего не угрожает... Готовы? — оба парня кивнули. — Тогда начали.

Атан и вправду решил начать с лёгкого, почти не причиняющего вреда заклинания. Всё же ему не хотелось потом быть обвинённым в жестокости и умышленном нападении на ученика.

— Риктусемпра! — чары щекотки, детские, уж от них-то можно было защититься даже самыми слабыми чарами Защиты.

Финниган не медлил, и чары, так и не достигнув парня, отскочили от магического щита, возникшего перед ним.

Ладно, теперь можно было попробовать что-то посильнее.

— Ступефай!

И опять же гриффиндорец успел вовремя, и это заклинание не причинило ему вреда.

— Петрификус Тоталус!

На этом заклинании защитные чары уже дали сбой, по ним прошла мелкая рябь, но всё же они устояли. Атан же решил, что теперь будет произносить заклинания в полную силу, ведь они хотели настоящую демонстрацию, так? Да и ему самому понравилось это, всё же, он давно не тренировался в дуэлях. К сожалению в Хогвартсе этого предмета, обязательного в Думстранге, не преподавали. Ну что же, сейчас у него есть хорошая возможность посмотреть, не разучился ли он.