Подаренная сказка. Богиня

— Ничего, — немного снисходительно ответила Эллис, не отводя глаз. Она тоже умела использовать правду, и ход соперницы не остался для нее незамеченным. — Мне заплатили лишь за то, чтобы я доставил Ликси к ангелам, да и то это по большей части не плата, а дорожные расходы. А тебя освободили по моей просьбе, не хотелось оставлять за собой груз невинно пострадавшей души. Ведь это я пусть и невольно сдал тебя эльфам.

— Благородный наемник, — задумчиво обронила квартеронка. Отличить правду ото лжи, для нее не составляло большого труда, это было частью ее тайной способности. И сейчас она чувствовала, что ей говорят правду, и это ей совершенно не нравилось. Она не понимала, опять не понимала происходящего, и мысль близкую к разгадке, никак не удавалось поймать за хвост. — Это такая редкость в наши дни. Как же ты до сих пор жив?

— А это не важно, наши дни или не наши, надо просто оставаться тем, кто ты есть, жизнь-то она одна и мне не хочется ни о чем жалеть, когда придет время вспоминать.

Прикрытые ресницы тщательно скрывали пристальный взгляд, ловящий малейшие изменение в мимике собеседницы, и полумрак комнаты не служил ему препятствием.

— Я тебе завидую, но романтика не для правителей... — слова брошены Саэль как нечто само собой разумеющееся, и Эллис едва сдерживает улыбку от чертовски приятного ощущения дежавю, и сердце щемит легкая, по-весеннему ласковая грусть. Она безумно соскучилась по герцогу Каэрсанит.

— Правителей!? — искреннее недоумение в ответ, словно не было мгновением ранее узнавания самой себя в причудливом отражении мира кривых зеркал.

— Эльфы погрязли в интригах, зависти, лживости натур и бесчисленности надеваемых масок, неужели ты не заметил, они разрушают сами себя, — начала Саэль, понимая, что можно совместить приятное с полезным, наконец-то выговориться вслух — ведь любой гений нуждается в признании — и посмотреть за реакцией Лиса на ее крамольный заявления. Возможно, именно эта реакция или наоборот ее полное отсутствие прольют, наконец, немного света, на его таинственную личность. — А Ликсинальен, он сейчас единственный наследник трона повелителя, тут даже не важно, что он полукровка, поскольку он полукровка королевских кровей с обеих сторон, да еще и такой редкий полукровка. Это знак, и простые эльфы поймут его правильно. Поэтому-то верхушка и боится конкуренции, они хотят заразить его, сделать своим, смыть ангельскую чистоту. Понимаешь, этого нельзя допустить. Он должен вырасти, стать сильным, но остаться чистым. А потом всю грязь я возьму на себя. Я сделаю так, чтобы Ликси верил только мне, только мое мнение считал ценным и важным, и тогда и принцессе, и хранительнице придется принять меня как реальную правительницу.

— Тебя? Не понимаю.... — растерянно, даже чуточку согласно. Ведь квартеронка во многом наверняка права, вот только она никогда не станет лучшим правителем, чем тот же владыка, ее же недавними словами — она уже заражена. А дорогу в ад устилают благие намеренья, и Эллис это знала слишком хорошо. Ей показалось даже забавным смотреть на Саэль, как на свое отражение, и очень хотелось поаплодировать мудрой хранительнице, которая явно знала больше, чем позволяла узреть, или догадаться простым смертным.

— Все просто Лис, любое правление это грязь, даже если правитель самый благородный человек на свете, хотя тебе-то откуда знать, но поверь мне на слово. Если ты правишь, то постоянно должен решать спасти одного или тысячу, и поступать далеко не всегда так, как велит твое сердце. В этом залог благополучия любого государства. Трезвый разум и никакой власти чувств.

Странно слышать почти свои слова из уст другого, но Эллис слышала и признавала, пусть не слова, но мысли, те мысли, которыми она жила долгое время. Только вот теперь они отнюдь не кажутся непоколебимой истиной.

— Ликси не сможет так, он — ангел пусть и на половину, и вырастет он среди ангелов. Он станет правителем-символом, тем, кто зажжет в сердцах эльфов стремление к той самой чистоте и благородству, вернет их в прекрасные изначальные дни, когда лишь только ангелы могли поспорить с нами по части добродетельности. Наш народ не раздирали тогда интриги, никто не стремился к власти, лишь к музам, прекрасному. Именно тогда эльфы стали величайшими творцами, обрели ту славу, которой прикрываются сейчас.

Саэль говорила так вдохновенно, как только могла, реализуя в звуки пламенеющие порывы своего сердца, но и смотреть за наемником она не забывала. И то, что видела она сквозь игры теней, пробегающих по его лицу, ей совсем не нравилось. Узнавание и снисхождение человека уже прошедшего тем путем, которым она только собиралась идти. Это было неправильно. Такого не могло быть. И все же квартеронка знала, что не ошибается.

— Я же встану за его правым плечом, если надо казнить буду я, а не он. Решать о том, чем стоит пожертвовать ради лучшего будущего, буду я, а не он.

— Но ты же всего лишь квартеронка, думаешь, тебе позволят? — и опять только любопытство наемника, приправленное солидной долей неверия в произносимые вещи.

— Я эльфийка, и мой дедушка был величайшим владыкой, у меня немногим меньше прав на престол, чем у той же Асирьи. Так что позволят, никуда не денутся, я приложу все свои силы, чтобы Ликси безоговорочно верил только ангелам и мне.

Эллис незаметно вздохнула, размышляя — а смогла бы она использовать, да хотя бы своего сына, малыша Лекса, ради влияния на его отца или в иных государственных целей, прикрываясь извечным чувством долга. Долга, который порой лишь скрывает стремление к власти.

— У них не останется выбора, да и всю верхушку придется уничтожить, их уже не спасти и Ликси на престол они не допустят.

— Не боишься высказывать мне такие крамольные мысли? — прямо спросила Эллис, уже зная и то, что ответят, и то, что останется в мыслях. Королева не сомневалась — в конце пути она будет принесена в жертву великой идеи и изуродовано обостренному чувству долга своей спутницы. Оставалось лишь задуматься, а поступала ли она сама так прежде?

— Нет, мы с тобой уже повязаны, нет тебе дороги обратно в эльфийский лес, — почти не кривила душой Саэль, ведь лгать совсем не обязательно, можно просто не говорить всей правды. — А ты должен быть достаточно умен, чтобы понять, что я права.

— Права, — признала королева, к ее сожалению, не только произнесенное, но и недоговоренное. Хотя бы в мыслях стоит быль честной с самой собой, может тогда не все окажется потерянным. Умение признавать свои ошибки и учиться на них, одно из величайших искусств во всех мирах. — Только, я ведь не ради всех этих разговоров о будущем и задуманном сюда пришел, а нашу дальнейшую маскировку обсудить.

— Рассказывай, — кивнула Саэль, тоже уже успевшая порядком поломать голову на эту тему, и даже выработавшая кое-какой план, но по ее представлениям, лишними идеи никогда не бывают.

— Искать будут троих, но нас уже четверо, на Каэра билет тоже куплен.

— Ясно, — опять согласилась квартеронка, не собираясь радовать собеседника возмущениями по поводу напрасной траты не своих денег.

— Ты будешь у нас виконтессой Гремарун, недавно овдовевшей леди, принадлежащей одному провинциальному дворянскому роду, с юго-запада герцогства. Получив наследство от мужа, вполне позволяющее тебе немного попутешествовать, ты вместе с сыном направилась сначала к немногим старым подругам в южную столицу, а оттуда к своей двоюродной сестре графине Зьерен. Она кстати, весьма, известна в этих краях, в том числе и обилием своих родственников, их семейство, всегда, отличалось высокой плодовитостью. А главное ее имение расположено у самого предгорья и почти на нашем пути.

— Хорошо, — опять беспрепятственно согласилась девушка, сводя про себя воедино все полученные за вечер данные. Только вот мозаика складываться никак не желала: слишком много противоречивых данных получила Саэль, слишком многие реакции спутника на ее слова вызывали опасения. — Я так понимаю, приемлемую одежду для виконтессы ты уже приобрел, и о прочих мелочах позаботился.

— Да, с этикетом ты знакома не понаслышке, носить платья умеешь, и на подобной мелочи случайно не проколешься. Жаль, конечно, что генеалогическими познаниями не обладаешь...

— Как будто ты ими обладаешь...

— Обладаю, и кое-что тебе все же расскажу, завтра до отъезда, — удивления Саэль, Эллис намеренно не заметил, продолжив свой рассказ. — Я же переоденусь девушкой наемницей. Все-таки благородной вдове не пристало путешествовать одной без охраны, да еще и с ребенком. Дороги на юге спокойные, но традиции есть традиции. Соответственно наемница квартеронка в такой ситуации смотрится более чем уместно, и охрана и служанку тащить с собой не надо. Ну а Каэр сойдет за дальнего осиротевшего родича твоего покойного мужа, прислуживающего твоему сыну. Дети они такие — им всегда нужна компания...

Герцог отложил неприметную серую папку, одну из многих тысяч прошедших сквозь его руки. Всего лишь несколько листков исписанных красивым, самую малость отягощенным завитушками подчерком. Прочитай эти строки кто другой, и он ничего бы не понял. Ну, обучался в академии один из лучших управляющих страны, сейчас это модно, многие стремятся прослушать дополнительные курсы. Да и настояла на этом сама герцогиня, решившая, что ее имение управляется недостаточно хорошо.

Прошлый управляющий оказался нечист на руку, несмотря на прекрасные прежние рекомендации и долгое служение герцогине, и порядком подпортил ее личные дела. А новый..., заполучить виконта стоило ей, похоже, немалых усилий. Несколько же курсов в академии и вовсе должны были вознести его на недосягаемые высоты, и в самое кратчайшее время поправить дела привыкшей к роскоши девушки. И то, что виконтом заинтересовался некто Ругард, тоже ведь ничего не значило, преподаватели академии никогда не упускали возможности набраться новых знаний, а тут такой практик подвернулся. Но герцог знал и кое-что еще, Эллис как-то обмолвилась о новых исследованиях этого самого преподавателя, исследованиях представляющих как немалый интерес, так и опасность. Об этом не знал почти никто, высший класс секретности, опасные знания нужные для ряда других исследований, но неприменимые на практике. И кроме них королеву и этого человека ничто не связывало. Вот только Кэриен теперь не сомневался, Эллис подложила герцогине бомбу замедленного действия. А это означало одно, таинственная неприятельница найдена.

Второй отчет о том, как обстоят дела герцогини, лишь упрочил догадку, внешне все выглядело отлично и улучшение шло. Вот только если копнуть глубже и в своем прошлом иметь не один продолжительный разговор с несравненной ледяной королевой на предмет некоторых интересных техник уничтожения конкурентов в ее мире...

Оставалось только решить, что теперь делать с полученной информацией.

— Ты куда собрался? — застигло Ксаниэля, когда тот прокрадывался через свои апартаменты к тайному ходу, очень надеясь не привлечь внимание возможно приглядывающих за ним сотрудников герцога Каэрсанита.

Кэриен стоял, скрестив руки на груди, спиною подпирая косяк того самого тайного хода и его лукавый прищур глаз скрывал холодное бешенство, от которого королю стало очень не по себе. Он мгновенно почувствовал себя совсем еще ребенком, застигнутым за неугодным наставнику занятием, и так растерялся, что напрочь забыл о своем королевском статусе, только удивленно смотрел на друга, как кролик на удава.

— Я... — настолько растерянный король прогнал гнев из глаз и вызвал приступ смеха у герцога. Ксаниэль очнулся и сообразил, что происходит явно что-то не то.

— Кэр! — теперь уже он гневно сверкал глазами на друга.

— Нет Ксан, сегодня я задаю вопросы и наказываю провинившихся. Ты вообще думаешь что делаешь, смотришь хоть немного дальше носа?

— Да что случилось! — Ксаниэль рухнул в ближайшее кресло. Разговор предстоял не короткий.

— Герцогиня Ориьениаль! Давно ты с ней изменяешь Эллис?

— Кэр, а ты не думаешь что это не твое дело! — резко ответил король и мысленно застонал, даже не задумываясь, почему для него так важно, чтобы герцог ни о чем не знал.

— Мое, когда это дело связано с государственной изменой, — Кэриен был серьезен как никогда, и еще более убедителен. Никаких сомнений косяк двери подпирал глава службы безопасности, и только он.

— Что?

— А ты разве не понял? Ориона метит на место Эллис, она, скорее всего, стояла за первым покушением на нее. Она же помогала магам во дворце при осуществлении последующих покушений. А уж как она потом отправляла жизнь твоей супруге, я и вовсе промолчу. Жаль только, доказательств у меня нет никаких. Твоя супруга все знал, но мне ее так и не сдала. А я сам смог ее вычислить совсем недавно, да и то до сих пор ни в чем не уверен.

Грусть в голосе Кэриена была столь искренняя и непривычна, что пробрало даже Ксаниэля. Его друг прежде никогда столь явно и обреченно не признавал своей беспомощности. Это страшило... Капельки холодного пота скатились по спине. Лишь лицо последними усилиями воли сохраняло спокойствие. Но разве это сможет обмануть проницательного главу СБ.

— Кэриен, а теперь ты мне расскажешь все и по порядку! — голос предательски дрожал. А внутри закипала злость. На себя. На друга.

— Нет Ксаниэль, сначала ты мне расскажешь все и по порядку.

— Но что Кэр, я честно не понимаю, причем тут Ориона, они хорошо ладили с Эллис, и она последнее время только и делала, что защищала Эллис.

На эти слова Кэриен хмыкнул настолько снисходительно, что Ксаниэль вновь почувствовал себя несмышленышем, и это злило еще больше.

— Как давно вы любовники?

— Были десять лет, пока не появилась Эллис.

— О Боже, — простонал Кэриен, — гнать меня взашей надо из службы безопасности, какой я глава, если у себя под носом такое пропускаю. Ладно. Потом?

— Только когда уже Эллис уехала, один раз. Я сначала салон герцогини решил посетить, развеяться, после того малого совета. Потом не до нее было с этой учебой, пока не узнал где Эллис и не догадался, что с ней происходит.

— И догадался ты не сам, — Кэриен не спрашивал, Кэриен констатировал свершившийся факт. — Расскажи, когда у тебя возникла первая мысль посетить салон?

— Когда шел к южной террасе, со свитой...

— И кто-то в этой свите упомянул салон, и поэтому ты решил туда пойти, — и опять ни одной вопросительной интонации. Ксаниэлю очень захотелось чего-нибудь выпить покрепче.

— Да, мне захотелось развеяться.

— А во время салона, герцогиня хоть что-то говорила про Эллис, было что-то заставившее тебя усомниться в своей супруге?

— Нет, но там одна девушка пересказывала подругам какой-то любовный роман...

— Где героиня наверняка изменила мужу с драконом, но скрыла беременность, отказалась от ребенка и осталась с супругом ради его высокого статуса и только.

— Откуда знаешь?

— Читал, совсем недавно, книга вышла под псевдонимом, настоящего автора так и не нашли. И Эллис тоже читала, и обсуждала с фрейлинами, — закончил герцог, уже бурча себе под нос. Мыслей в голове было много, слишком много для адекватного анализа. Впрочем, ответы короля лишь подтвердили теорию герцога. Можно и дальше углубляться в детали, но, похоже, он и так их знает ничуть не хуже друга.