У сумрака зелёные глаза

Кто бы мог подумать, что эти дурочки окажутся вампироманками... Такой поворот событий меня совсем не радовал. Кажется, девчонки попали. А маркиза между тем смутила их щедрым жестом, расплатившись за их заказы:

— Ах, ну что вы, что вы, какие пустяки! Если мы вас пригласили, то всё — за наш счёт.

С её предпочтениями я тоже угадала: она взяла за ручку блондинку и повела к выходу.

— Как тебя зовут, моя крошка?

— Джессика, — ответила та.

— Очаровательно... А меня можешь звать маркизой.

Джессика так и сияла восхищёнными глазами:

— А вы правда настоящая маркиза?!

Вампирша обольстительно улыбнулась.

— Ну конечно, моя милая.

Я, играя роль парня, дурашливо подхватила свою брюнеточку на руки. Она взвизгнула и засмеялась. Надо же, будто и не морщилась шокированно пять минут назад от моих манер и предложения.

— А меня Ханна зовут, — кокетливо представилась она, обнимая меня рукой за шею.

— Очень приятно, — ответила я. — Я — А... — Спохватившись, я назвалась вымышленным именем: — Альберт.

— А ты буч или дайк? — поинтересовалась эта малышка с умилительной непосредственностью.

Я оскалила зубы в чарующей улыбке.

— Ну вот, а говорила, что традиционной ориентации... А сама вон как осведомлена.

Она смущённо захихикала, а я ответила:

— Смотря по ситуации. С тобой, моя красавица, я могу быть кем ты захочешь.

Когда мы подошли к машине, девицы снова пришли в писклявый восторг. Маркиза гостеприимно распахнула дверцу перед Джессикой, озабоченно потянула носом воздух и проговорила:

— Однако, свежо сегодня... А ездить я люблю с ветерком, как бы ты не простудилась, моя хорошая. Вот, возьми.

И она накинула блондинке на плечи своё меховое манто. Та, восхищённо кутаясь в пушистый мех, села в машину. Моя брюнетка заявила, что ей тоже холодно, и мне пришлось снимать куртку. Чего только не сделаешь ради галантности...

Помчались мы действительно с ветерком. Перья на шляпе маркизы и мех на плечах Джессики трепетали, а Ханна ловила кайф от скорости.

— Обожаю кабриолеты! — воскликнула она, поднимая вверх руки. — Йо-хууу!

Я между тем ломала голову, как спасти девчонок от высасывания кровожадной маркизой. Вот ещё задачка... И с ней самой надо как-то справиться, и этих дурочек уберечь. Вампирша тем временем набирала скорость: стрелка спидометра дрожала около ста двадцати. Разумеется, полиция не замедлила за нами увязаться, но это только позабавило лихачку.

— Смотрите, дорогие мадемуазели, как мы сейчас от них оторвёмся! Пристегните ремни, крошки!

Она так газанула, что девушки завизжали. Признаться, от её вождения и у меня слегка защекотало под ложечкой, а маркиза хохотала, развлекаясь вовсю. "Сумеречным путём" она ушла от преследования, но скорости так и не сбавила, пока машина не затормозила у помпезного особняка, окружённого садом. У Джессики на переднем сиденье были такие обалдевшие глаза от этой поездочки, что маркиза засмеялась.

— Это прямо "Формула-1" какая-то, — пробормотала девушка.

— Ах ты, моя сладкая, — нежно проговорила маркиза и присосалась к её губам поцелуем.

Джессика сначала опешила, но через секунду обмякла и запрокинула голову, позволяя маркизе углубить поцелуй. Ханна смущённо захихикала, а я подмигнула ей. Она замотала головой, дескать, целоваться не хочет, и я не стала настаивать, но из машины вынесла её по-прежнему на руках. Она уже держалась более раскованно и обнимала меня за шею весьма доверчиво. Что-то трогательное было в этом, и мне очень не хотелось, чтобы эта глупышка пострадала.

Глава 22. Лечение от вампиромании

План: Гламур и пафос. Одна кровать на четверых. "Всё кончено, мадам". Незапланированная схватка.

Внутри дом маркизы был таким же пафосным, как и снаружи: мрамор, зеркала, металл, статуи, хрусталь, ковры, золото и канделябры. Вероятно, у неё имелся домашний персонал, или попросту слуги, но при нашем появлении никто не показался. Я поставила Ханну на ноги, а маркиза вела Джессику, нежно и торжественно держа за кончики пальцев.

— Прошу, дорогая, проходи, не стесняйся... Располагайся как дома.

— Ух ты, — восторгались обе гостьи. — Какой гламурный дворец!

Да, пожалуй, "гламур" был подходящим словом, описывающим стиль этого дома. Гламур и пафос, пафос и гламур — везде, во всём.

В доме имелось спиртное, лёгкая закуска, фрукты и сладкое — видимо, специально для таких случаев. От нескольких рюмок ликёра девушки расслабились, совершенно нас не боясь, как будто всё происходило понарошку, в каком-то фильме. Они и не подозревали, в какой опасности были их жизни. Джессика ела конфеты, а маркиза целовала её в перемазанные шоколадом губы, подолгу не отрываясь от них. Целоваться она, по-видимому, любила и делала это мастерски: Джессика просто млела и разевала ротик, как галчонок. Вот тебе и "традиционная ориентация"... Видно, в жизни девушек недоставало впечатлений. Ну, и вампирские чары маркизы также имели место, без сомнения.

Ханна вела себя более робко и закрепощённо, пока не давая мне себя поцеловать. Я, впрочем, не спешила: кормила её виноградом и огромной земляникой, подливала ликёра и целовала пальчики. Она рассказала о себе: работала официанткой, жила с родителями и младшей сестрой. Ей было всего двадцать лет, и больше всего она мечтала зажить отдельно.

— Достали предки, — пожаловалась она. — То им не так, это не этак... А я сама хочу жить, как считаю нужным.

— Похвальное желание, — сказала я. — А приятель у тебя есть?

Девушка поморщила носик.

— Вот это как раз самое отстойное... С кем ни познакомлюсь — предкам всё не нравится. — И фыркнула: — Представляю, если бы я привела домой тебя, у мамы точно случился бы инфаркт!

— Ну, не будем доводить твою маму до инфаркта, — улыбнулась я. — Мам надо беречь.

Мне стало грустно. Мама, мама... Как давно ты жила, и как хорошо, что ты не видишь всего этого безобразия, что я творю.

— А ты чем занимаешься? — полюбопытствовала Ханна, надкусывая крупную ягоду.

— Вообще-то, я по основной профессии — фармацевт, — ответила я вполне честно. — Только это было очень давно. Теперь у меня психотерапевтический кабинет.

Ханна усмехнулась, окинув меня взглядом. Прочитав её мысль, я улыбнулась:

— Ну, на работе я, конечно, не так одеваюсь.

— Да нет, мне нравится, — поспешила заверить Ханна.

— Правда? — Я придвинулась ближе, поднося ей ещё ликёра.

Она выпила и вскинула к потолку охмелевшие глаза. Чувствуя, что она уже готова, я тихонько поцеловала её в ушко, потом в шею — она чуть напряглась. Я обняла её, поглаживая по бедру.

— Всё хорошо, Ханна. Не бойся.

Я накрыла её губы своими. Не получая отклика, начала покусывать и посасывать их, стараясь заставить их раскрыться, но они были безжизненными, как каучук.

— Ну, Ханна, расслабься... Смотри, как твоя подруга с маркизой сладко отжигают.

Джессика окончательно прибалдела. Зажмурившись и рискуя вывихнуть челюсть, она неистово целовалась с вампиршей, чмокая и сопя. В ход шли взбитые сливки, ягоды, конфеты. Ханна засмеялась.

— Нет, я так не умею.

— Ну, так я научу, — пообещала я. — Только не зажимайся.

Мне очень хотелось её приласкать, как маленькую беззащитную девочку, и спасти от смертоносных клыков. На этот раз её губы раскрылись навстречу мне, она начала отвечать — сперва неуверенно и вяло, но постепенно входя во вкус. Маркиза мигнула мне: мол, разбираем девочек — и по спальням? Но мне нужно было держать всё под контролем — ведь я планировала спасти их.

— Вы же хотели групповуху, мадам, — усмехнулась я. — Нет ли у вас кровати пошире, чтоб все вчетвером поместились?

Маркизе эта идея понравилась: глаза зажглись ядовито-сладострастным огнём, и она облизнулась. Требуемой ширины кровать нашлась, это был настоящий двухметровый сексодром в соответствующем гламурном оформлении. Джессика дошла уже до такой кондиции, когда всё вокруг сияет и безумно нравится, и она с восторженным уханьем запрыгнула на кровать, а Ханна опять смутилась. Пришлось брать её на руки и укладывать, а потом долго и деликатно раздевать, тогда как её светловолосая подруга сама охотно выскочила из трусиков.

— Ты моя умница, — томно проговорила маркиза, проводя рукой по всему её телу от груди до пальцев ног.

Они приступили к делу энергично и с удовольствием, а мне с Ханной не слишком повезло. Девушка зажималась, стеснялась, а от акробатических упражнений Джессики с маркизой на другой стороне кровати приходила в моральный шок. Блондинка схватывала всё на лету, и скоро они с вампиршей в позе "ножницы" сотрясали всю кровать. Было понятно, что с Ханной этот номер не пройдёт, и я, загородив собой парочку по соседству, начала с осторожных и медленных ласк. Брюнетка честно пыталась расслабиться и отвечать в том же духе, но уж очень у нас с соседками были разные ритмы. А кровать — одна. Ханну нужно было готовить долго, ласково и нудно, а у её подруги с маркизой всё проворачивалось на бешеной скорости — хоп-хоп, и готово. Джессика ахала и повизгивала, приводя свою подругу в жуткое смущение.

— Не обращай на них внимания, — сказала я ей.

Но легко сказать! Эта парочка устроила бешеное родео и, похоже, не собиралась менять стиль. Тогда я решила просто отгородить нас с Ханной психически.

— Смотри мне в глаза, — прошептала я, склоняясь над девушкой.

Мягко и бережно воздействуя, я заставила её поверить, что мы в постели одни, и только после этого смогла начать расслаблять её. Лёгкий массаж груди, поцелуи в живот, внутреннюю сторону бёдер и пушистый треугольник волос — и вот, в её глазах уже появилось что-то отдалённо похожее на удовольствие. Дело налаживалось — уже хотя бы судя по тому, как она отвечала на поцелуи: её губы уже не были каучуковыми, а язычок не прятался и не замирал испуганно, всё более активно участвуя в игре. Одним глазом я не забывала следить за маркизой — не цапнула ли она свою партнёршу за шею? Нет, всё шло пока ещё мирно и бескровно.

— Уфф, — выдохнула маркиза тем временем, отваливаясь от своей блондинки. — Ну, как у тебя дела, парниша? О-о... Ни шатко, ни валко, как я погляжу. Мы с Джес уже три захода сделали, а твоя крошка ещё даже не вспотела. Долго же ты запрягаешь.

— К Ханне нужен деликатный подход, — ответила я.

— Э! Чепуха, — фыркнула маркиза, вороша пальцами волосы ласкающейся к ней Джессики. — Ты, малыш, и снимать девочек толком не умеешь, и в постели не знаешь, с какой стороны к ним подойти. Может, я зря с тобой связалась, м?

— Ну, не спешите так с выводами, мадам, — усмехнулась я, забирая в рот сосок Ханны.

— А ну-ка, слезай с девчонки, — скомандовала маркиза решительно. — Ну надо же, и тут тебя учить приходится... Гляди, как сейчас она у меня пищать будет!

Честно говоря, мне не особенно хотелось меняться с ней: скромная и робкая Ханна располагала меня к себе больше, чем Джессика, которая вела себя, как маленькая шлюшка. Но маркиза уже прогоняла меня, и мне не оставалось ничего, как только переключиться на блондинку, которая ничуть не возражала против смены партнёрши. Она в нетерпении извивалась подо мной и жадно ловила мой рот, в то время как Ханну мой уход обескуражил, а активный натиск маркизы испугал. Она уже начала было привыкать ко мне, и тут — эта фурия-нимфоманка. Всё, чего я такими трудами достигла с ней в плане подготовки и расслабления, с вампиршей было утеряно в один момент: Ханна снова зажалась. С ней не следовало спешить, но маркиза была нетерпелива.

— Ну, ну, крошка, не бойся меня, — уговаривала она. — Расслабься, отдайся... Станешь напрягаться — будет больно.

Я видела, что она Ханне неприятна, что девушка предпочла бы остаться со мной; я и сама хотела бы к ней вернуться, но маркиза уже запустила руку туда, куда я добралась бы ещё нескоро. Ханна нахмурилась и отвернула лицо, не давая себя поцеловать, и это рассердило маркизу. Она силой повернула лицо девушки к себе и впилась в её губы, но вскрикнула и отпрянула, всосав свою нижнюю губу.

— Ах ты!.. Кусаться?! — воскликнула она изумлённо и разгневанно. — Маленькая дрянь!

"Молодчинка, — усмехнулась я про себя, приятно удивлённая отпором Ханны. — Так её, эту гадину!"

Но это только разъярило вампиршу. Она грубо навалилась на Ханну и принялась жёстко насиловать её рукой, а та плакала и пыталась оттолкнуть маркизу. Мне очень хотелось стукнуть кровососку по затылку, но я понимала: рано, подходящий момент ещё не настал. Но как-то оградить Ханну от неприятной ей маркизы следовало, и я сказала:

— Мадам, полегче бы вы, а? Если девушке не нравится, насилие ни к чему.

— Заткнись, — прошипела в ответ та. — Это не насилие, а жёсткий секс.

— А по мне — так насилие, — не согласилась я. — И делать Ханне больно я не позволю.

Оставив Джессику неудовлетворённой, я оттащила маркизу от Ханны, вдавила её в постель и проделала с ней то, что она секунду назад делала сама. Всё произошло так молниеносно, что вампирша и пикнуть не успела — только ахнуть, когда я в неё вошла.

— Ну, как вам нравится жёсткий секс, госпожа? — ухмыльнулась я с издёвкой. — Жалеете, что со мной связались?

Она рычала и стонала, скалила клыки, но подчинялась. Это было ей в новинку и — неожиданно понравилось. А я перевернула маркизу на живот, выдернула из своих брюк ремень и с упоением отхлестала её по изнеженным ягодицам.

— Небольшой бэдээсэмчик, — прорычала я. — Чтобы мадам знала, что обижать девушек нехорошо!

— Аааа, чёёёёрт, — застонала она. — Дрянной парниша, мне же больно!

— Ханне тоже было больно, — нравоучительно сказала я.

— Ладно, ладно! — сдалась она. — Ханна, лапушка, прости. Видимо, мы с тобой друг другу просто не подходим. — И захныкала, подкатываясь к блондинке: — Джес, сладкая, пожалей свою госпожу, ей набили попку...

Джессика приняла её с распростёртыми объятиями, обласкала, обцеловала, и они принялись возиться друг с другом снова. Мне же нужно было поскорее успокоить Ханну, которой, похоже, вообще всё это разонравилось. Преодолев лёгкое сопротивление, я осушила поцелуями её слёзы и прижала к себе.

— Просто полежим, если хочешь, — предложила я.

Лежать, прильнув друг к другу, она не отказалась. Похоже, она доверяла мне, и это было приятно и трогательно — достаточная причина, чтобы не дать девушку в обиду. Я снова понемногу начала её ласкать — осторожно, нежно, пядь за пядью восстанавливая разрушенное маркизой. Она не особо отвечала, но и не отталкивала — и то ладно.