Наконец-то добравшись до истерзанного борта, серв вновь замер, покачивая сенсорами. Дикий пытался определить наилучшую точку для входа — чтобы серв и справился, и под выстрел не попал. В объектив камеры попала едва заметная, забитая пылью и грязью, но все же строгая прямая линия.
— Люк! Аварийный люк пассажирского дека! — едва не подпрыгнул Дикий.
Вопрос безопасного входа решился сам собой. Борт огрызка шаттла с находившимся на нем аварийным люком был со стороны позиций взвода! Более того, между бортом и полуразрушенной стеной здания, в которое уперся разбившийся спасательный бот, образовалась мертвая зона, недоступная вражеским выстрелам. Единственная проблема была в том, что нижняя часть люка была на высоте метра два с половиной.
Инженерный серв. активировав встроенный резак, встал на задние опоры и принялся аккуратно вырезать не нужную более часть спасбота. Остатки внешней брони и несущих конструкций сопротивлялись столь варварскому обращению, композитные материалы плавились крайне медленно и неохотно. Наконец крышка люка, звякнув, упала внутрь корпуса. Серв. не мешкая ни секунды, заскочил в освободившийся проход, оказавшись внутри разбитого пассажирского дека у переборки, отделявшей кабину пилотов.
Дикий, вполглаза наблюдавший за выходом, удовлетворенно кивнул своим мыслям. По его пониманию, справиться с внутренним люком будет гораздо проще, чем с наружным. Вряд ли для внутренних переборок использовались те же материалы, что пошли на изготовление внешнего корпуса. К его удивлению, внутренний люк сопротивлялся гораздо дольше, чем наружный, но все мысли из его головы оказались выбиты, когда серв протиснулся в кабину пилота.
В кабине спасательного бота царила мешанина из разбитого оборудования. Из груды модулей, страшным ударом сорванных со своих штатных мест, торчала задняя часть сорванного со станин пилот-ложемента с обрывками коммуникаций.
— Вряд ли тут можно выжить. — мелькнула мысль в голове Дикого, но он все же. для очистки совести, дал команду серву разобрать завал.
Блок управления механизма уточнил приказ и пару минут обсчитывал задачу, после чего серв принялся шустро разбрасывать и растаскивать обломки, без всяких сомнений используя резак в некоторых, особо трудных, местах. Наконец пилот-ложемент оказался очищен. Передаваемая камерами серва картинка не радовала.
81
Пилот спасбота не подавал признаков жизни. Голова в расколотом шлеме безвольно склонилась набок. Левая рука, зажатая в остатках пульта, казалась похожей на корявую, изогнутую под невозможными углами веточку. Ноги были страшно обожжены, а в бедрах еще и перебиты придавившим их даже на вид тяжелым обломком балки.
Однако такблок. моргнув, упрямо обозначил пилота желтой точкой, часто моргавшей красным. Пилот был еще жив, но. похоже, мог умереть в любую минуту.
— Возможна эмболия, некроз. — всплыли в голове Дикого данные из базы «полевая медицина».
В подобных случаях действовать предписывалось строго по регламенту: вызвать медицинскую поддержку, пострадавшего не трогать, травмировавшие того тяжести не убирать потому, что имелся риск отрыва тромба и гибели пациента.
Свободных медицинских сервов не было, имевшаяся на базе и отремонтированная пара механических медиков была занята другими ранеными. Да и противник, державший на прицеле обломок спасбота, просто не дал бы медсервам ни единого шанса пробраться внутрь!
— Пилот в этих условиях — не жилец. Но бросать своих нельзя! Что делать? — тяжелые мысли валунами ворочались в голове Дикого.
От этих мыслей его отвлекла мелькнувшая в разломе тень. Противник, не желавший оставлять Дикого в покое, стягивал к обломку спасбота пехотинцев.
Припав на колено и поставив винтовку в режим «стрельба-по-готовности» Дикий полностью переключился на управление сервом, лишь краем сознания контролируя обстановку. Осмотрев пилота еще раз, он принял решение. Серв. повинуясь воле человека, реззнул ионным резаком, отсекая ноги выше перебившей их балки!
Резак, резавший жаропрочный композит, как пластилин, со слабой человеческой плотью и ошметками комбеза справился, даже не заметив их. Высокая температура сразу же запекла рану, не давая пилоту истечь кровью. Трезво оценив все риски, Дикий решился ампутировать и руку. Оставшийся огрызок человека он бережно поднял передними манипуляторами серва, заставив того аккуратно и медленно нести пострадавшего к выходу.
Настроенная на «выстрел-по-готовности» винтовка вздрогнула, выпустив бол в появившийся в проломе силуэт и вырвав Дикого в окружавшую его реальность. Погонщики противника, опасавшиеся оставлять вражеского бойца в таком хорошем, по их мнению, укрытии, бросили собранный ими десяток пехотинцев на штурм.
Пополнившие боезапас рабы, стреляя на ходу, рванулись в расчищенный десантниками проход. Из-за узости прохода одновременно вести огонь могли только трое передних, остальные молча напирали сзади, выжидая возможность выстрелить самим. Бросать гранаты никто не пытался. В слишком узком и извилистом проходе это было бы равноценно изощренному самоубийству. Болы рвали пространство, насквозь прошивая груды мусора и рикошетируя от бортов и балок.
Дикий, занявший удобную позицию, оказался в выигрыше. Каждый его выстрел с короткого расстояния пробивал легкие скафы имперцев. уменьшая количество нападавших. Если бы еще цикл накопления энергии зарядного контура рейлгана был поменьше, не ушел бы никто. А так. потеряв пятерых из десятка на десятиметровом отрезке, имперцы откатились назад, рассредоточившись по укрытиям.
Ситуация получилась патовой.
Имперцы своими выстрелами не могли достать Дикого, устроившего перед собой баррикаду из обломков оборудования спасбота и металлического мусора, а из-за узости прохода не могли взять его позицию общим штурмом. Они могли только стрелять вдоль прохода, в надежде ранить или убить защитника. Про вскрытый аварийный люк они не знали.
Дикий, в свою очередь, не мог оставить занимаемую им позицию, защищая технического серва и изуродованного, но все еще живого, пилота. Собственный СБС и нагроможденные баррикадой обломки неплохо защищали его от вражеских выстрелов, но и сам он не мог даже толком прицелиться по юркому и верткому противнику.
— Прием! Всем, кто меня слышит! Прием! — скороговоркой забубнил он. — Я заблокирован в районе рубки спасбота. Имперцы. пехота, до десяти человек. Требуется поддержка. Прием!
Вызов Дикого остался без ответа. Передатчик скафа выдавал слишком слабый сигнал, который не мог пробиться сквозь борта бота, а ближайший усилитель-ретранслятор, видимо, был выведен из строя.
Дикий вздохнул, и, постаравшись расположиться поудобнее, приготовился ждать.
82
Потерявший множество людей и техники, Халим вновь решил провести переговоры. Герцог Диккер Ап Кондлейн, получивший сигнал вызова, добрался помещения импровизированного штаба и сел перед передатчиком. Он хотел лично посмотреть на наемника, столь бесцеремонно вторгшегося в его жизнь.
Голопроектор активировался и соткал в воздухе фигуру собеседника.
— Герцог Ап Кондлейн?-уточнил желтокожий человек.
-Да. я герцог. А ты тот самый диспетчер Сай, который предал меня? — холодно улыбнулся Дик. Человек вздернул голову и напыщенно произнес:
— Меня зовут Сай Сар... — не закончил он фразу.
Голова его дернулась от мощной оплеухи, заставив подавиться последними буквами.
— Господин! Связь установлена! — желтолицый зажмурил глаза, стараясь сдержать брызнувшие слезы, и исчез. Вместо него появилось смуглое лицо.
— Господин герцог! — вкрадчиво поздоровался человек. — Раз видеть тебя в добром здравии.
— Что тебе нужно, Халим?
Человеку передатчика, видимо, отодвинулся от него подальше, и поэтому возник в голограмме по плечи.
— Ах да. герцог! — всплеснул он руками, — Ты ведь откуда-то узнал мое имя! Хоть это ничего тебе и не дает.
— Зато теперь я знаю, кого мне искать! — раздраженно дернул щекой Дик.
— Меня искать бесполезно. — оскалился Халим. — Но все же мне очень приятно, коща столь важный господин знает меня по имени!
— Так что тебе нужно? — повторил вопрос Дик.
— Господин герцог! — заговорил Халим. слегка наклонив голову, — Я предлагаю обсудить сложившуюся ситуацию и выработать общее решение. Которое должно устроить нас обоих!
— Я слушаю тебя. — благосклонно кивнул Дик.
— Господин герцог! — вкрадчиво начал Халим, — Давай по полочкам разберем сложившуюся ситуацию. Ваши силы, как защитников, тают с каждой минутой. У меня, напротив, на планете и на орбите еще больше двух батальонов пехоты...
— И все же ты не можешь победить нас. — прервал его Дик.
— Согласились! — гавкнул Халим. — Да. вначале я сделал ставку на первый удар — и проиграл. Да. слепой случай помог вам отбиться и от второй атаки, когда я сделал ставку на превосходство в технике. Но сейчас, после понесенных вами потерь, у меня десятикратное превосходство в людях.
— Ау нас хорошая оборона, которая до сих пор не сломлена твоими псами!
— Согласились! — стал закипать Халим. — Но все же вам придется несладко, когда мои бойцы вновь пойдут на штурм! Халим помолчал, вздохнул, успокаиваясь, и продолжил:
-Господин герцог... — вновь продолжил он, — Я хочу предложить тебе почетную сдачу. Вы сдаетесь сами, сдаются все ваши люди. Многие из них будут спасены, ведь почти каждый из них ранен, а медицинского оборудования, насколько я знаю, у вас очень мало! И еще я слышал, что на такой жаре раны начинают быстро загнивать... и еще в этих жутких джунглях в открытых ранах может поселиться очень неприятная для здоровья живность! Это ведь твои люди, да? И за их жизнь и здоровье отвечаешь тоже ты?
-Да! За жизни своих людей я несу ответственность! — нахмурился герцог. — И я не позволю...
— Господин герцог! — грубо прервал его Халим. чувствовавший себя хозяином положения. — Неужели ты хочешь новых жертв? Я предлагаю тебе спастись самому и спасти остальных! Я даю вам эту возможность! Я насильно пихаю тебе в руки почетную сдачу, которая позволит вам всем сохранить лицо!
— Я согласен выслушать твои предложения. — скривился Дик. взвесив все аргументы.
— Я предлагаю тебе сдаться. — повторил Халим, — Я предлагаю тебе и твоим людям безопасную эвакуацию на орбиту, где отдам тебе обратно захваченную мной станцию. Я предлагаю вылечить твоих людей, чтобы никто из них больше не умер. Я даже могу оставить тебе все результаты твоих исследований! Конечно, предварительно сделав себе копию. Но я дам тебе гарантию того, что эти данные не будут выложены в общий доступ!
— И что ты хочешь взамен? — еще больше скривился Дик.
— Я хочу самую малость. — тонко улыбнулся Халим. и его речь потекла плавно и сладко, как патока, — Я хочу скромный выкуп за твою жизнь и жизни твоих людей. Я хочу чтобы ты финансово возместил мне мои потери в людях и технике. Я не буду раздувать цену, мне достаточно средней цены по рынку фронтира. Я ведь живу во фронтире, ты не забыл? У твоего брата очень богатое государство, оно даже не заметит этих расходов. Отправляю тебе файл с примерными суммами.
— Это приемлемо. — вздохнул Дик. ознакомившись с документом.
Его жизнь и жизни его людей действительно были оценены достаточно скромно. Даже стоимость уничтоженной техники и погибших рабов-пехотинцев была вполне адекватной.
— Я согласен. — вновь вздохнул Дик, — Я готов подписать соглашение. Но у меня много раненых. Дай возможность моим людям оказать им помощь.
Халим на мгновение прикрыл глаза.
— В качестве жеста доброй воли я могу это позволить. Я уже дал команду, мои солдаты отойдут назад и не станут стрелять по твоим людям. Пришли мне список живых. А мне будет нужно десяток минут, чтобы составить соглашение и более точно посчитать размер выкупа.
83
Дикий, неотрывно следивший за проходом, встрепенулся. Пехотинцы противника, блокировавшие выход, короткими перебежками отходили назад. То один из них, то другой оказывались на линии огня, но оружие Дикого молчало. Вдруг это провокация, чтобы точно определить его укрытие? Да и зарядов оставалось крайне мало и тратить их на юркие цели, без полной уверенности в попадании, совершенно не стоило.
-Хм... Что там у них происходит? — подумал вслух Дикий.
Он с сожалением взглянул на свой импульсник, весь покрытый пылью. Так и до отказа недалеко! Почистить бы... Но для этого требуется или снять скаф, или отдать оружие сервам-техникам. Ни то, ни другое, в сложившихся условиях было невозможно.
Имперцы отошли достаточно далеко и уже успели выйти за пределы действия сканера СБС. Аккуратно высунувшись из спасбота, он еще раз оценил обстановку — вблизи никого из врагов не было. Поняв, что лучшего шанса больше не будет. Дикий дал команду серву выносить пилота, да и сам поторопился покинуть место, едва не ставшее для него ловушкой.
— Парни прием! Кто меня слышит? Провожу эвакуацию раненого, прошу прикрытия! В ответ из каких-то развалин ему махнули рукой.
-Дикий, ты? — выдвинулась из пролома чья-то фигура, — Откуда бежишь?
— Пилота нашел. — ответил Дикий, — Совсем плох. Док (де?
-Доктам. дальше. Вон в том здании, без крыши, свой пункт организовал, — ткнул рукой боец. — У бота еще наши остались?
— Только мертвые. — ответил Дикий.
К его удивлению боец в полный рост, не скрываясь, направился к обломкам спасбота. -Ты куда? Там все простреливается! — попытался он остановить бойца.
— Перемирие объявлено. Можем наших вынести, или гибель зарегистрировать. Стрелять не будут. — коротко бросил боец, не останавливаясь.
— Странно... — буркнул Дикий, — Они ведь почти дожали нас. Еще немного... Но говорил он тихо, и на его бурчание никто не обратил внимания.
Без необходимости прятаться и искать укрытия. Дикий добрался до импровизированного госпиталя очень быстро. Док. копошившийся у полевой медкапсулы. молча поднял на него взгляд.
-Док, пилоту помоги. Ты обязан его спасти! — коротко приказал Дикий.
— Батареи на нуле. — бесцветным голосом ответил Док. — Расходники еще есть, а батареи сдохли. Генератор разбит. На моих руках трое умерли! Ты понимаешь? Трое!! На этих самых руках!!!
Док сорвался на крик, подняв ладони со скрюченными пальцами к лицу. Лихорадочно блестящие глаза и истерические нотки в его голосе испугали Дикого. Не хватало еще. чтобы взводный медик сошел сума!
-Трое! На этих руках... — Док прижал руки к лицу и, рыдая, упал на походный стул.
Стянув тяжеленную бронеперчатку и приподняв лицо Дока за подбородок. Дикий наотмашь хлестнул медика по щеке голой рукой.
— Док. это война! — разъяренно закричал он в лицо подскочившего медика. — Люди на войне умирают! Ты разве не знал этого? Что? Знал? Так почему же ты устраиваешь истерики? Работай, Док! Работай! Делай все. что можешь!! Марш!!!
