Лоцман и Берегиня

— Сообщи ему, пусть посчитает, — посоветовал ему Май.

— Хочешь его разозлить? — поинтересовалась я.

— Я хочу его раздавить! — Май сжал кулаки.

— Запишись в очередь! — Рыська жестом изобразил своё первенство в расправе с чёртом.

— Если вы хотите его раздавить — уничтожить, — леший хитро улыбнулся, — покажите ему живого Лоцмана!

— Точно! — воскликнул Рыська. — Он же сейчас победу празднует, а тут такой облом! Андрей, пойдём! Навестим узника.

Парни решительно поднялись и направились к выходу.

— Стойте! Я с вами! — бросилась я следом.

— Ну, как без тебя! — буркнул муж.

Они с такой скоростью шли по коридору, что мне пришлось бежать за ними в припряжку. И куда так торопятся? Морду этому гаду всё равно набить не удастся, а получить моральное удовлетворение...

— Стойте! — еле успела остановить их перед последним, как оказалось, поворотом.

— Чего? — недовольно пробурчал Май.

— Мне кажется, тебе не стоит сразу перед ним появляться. Давай, сначала мы с Рыськой с ним поговорим.

— Точно, — поддержал меня Рыська, — мы его слегка помучаем, а потом ты его добьёшь!

— Идёт! — согласился с нами несостоявшийся труп. — Эх, жаль, савана нет!

— И так пойдёт! Ему твой костюм без разницы!

Май остался за поворотом, а мы двинулись к камере Злода. Чёрт стоял спиной к решётке и смотрел в маленькое зарешёченное окошко под самым потолком. Ну, прямо, узник горемычный! При наших шагах он оглянулся. Я состроила грустную мину, какую только могла. Рыська жевал собственные губы. Мне показалось, что этим он скрывал улыбку, вызванную моим актёрским талантом, а не играл от злобы желваками.

— Празднуешь победу? — обратилась я к чёрту.

Физиономия его была, до противного, самодовольна.

— А чего мне горевать? Годом раньше, десятилетием позже. Я своего добьюсь! А вот ты...

Злод уткнул руки в бока и смерил меня ехидным взглядом.

— Что "я"? — сотворила я наивный взгляд.

— Чего добилась ты? Ради чего принесла такую жертву? — патетически заявил чёрт.

— А-а-а! Так ты ОБ ЭТОМ!

Я весело ему подмигнула. Чёрт не понял перемены в моём настроении и насторожился.

— Ты, девка, что, с горя с ума двинулась?

— Не-а, — я весело помотала головой.

— Вчера выла на весь лес, а сегодня... — Он смерил меня брезгливым взглядом. — Или с глаз долой — из сердца вон? Да что вы люди...

— Так это вчера было! Тебя вчера бабр грыз, а сегодня ты живой...и даже не хромаешь!

Мой весёлый тон начал раздражать чёрта, и он продолжил беседу с Рыськой.

— Вы бы напоили чем барышню. Сами что ль не видите, не в себе она.

— А что вдруг такая забота? — сухо поинтересовался фолк.

— А он в "Красный крест" наверное, записался, — хихикнула я, — это на него так шишкотерапия подействовала! Вкусно?

— Уведи её отсюда! — заорал вдруг Злод. — Самогонки дай! Пусть успокоится!

Он схватился за решётку и начал её трясти. Перекошенное злобой лицо дёргалось, как от тика. А я хохотала ему прямо в лицо.

— Тебе что, так обидно, что мне весело? — Я перестала смеяться и добавила. — Могу погрустить... по заявкам зрителей.

— Я думал... — скривил он тонкие губы, с презрением глядя мне в глаза.

— Ты думал, что убийство Андрея будет самым большим для меня наказанием? — опередила я его тираду.

— Я...

— Ты не ошибся! — А вот это я произнесла зло и, с не меньшим презрением, чем он.

— Тогда что ты здесь комедию ломаешь, будто тебе всё равно? — возмутился Злод.

— А ты на меня за это в суд подай!

— Просто не надо быть таким самоуверенным болваном! — Рыська с жалостью посмотрел на чёрта.

— Почему же, самоуверенным... — промямлил чёрт, окончательно сбитый с толку.

— Потому что Фефёла ты!! Сколько раз она разрушала твои гениальные планы? — ехидно поинтересовался Рыська.

— Три. Всего три! — зло сплюнул узник.

— Пять, — уточнил парень, — а может и шесть... Это, как считать.

— Шесть? Что-то многовато для человеческой девки! — с вызовом возразил Злод.

— Это кто тут девка? — напустилась я на чёрта.

— Варвара, не лезь! — Рыська отстранил меня от решётки камеры. — Давай считать...

— Ну... считай.

Хмурый взгляд Злода встретился с невозмутимым взором фолка.

— Сначала были сапоги!

Рыська загнул один палец. Злод послушно повторил манипуляцию.

— Это значит — раз! Я даже не буду прибавлять подоконник.

— Какой подоконник? — не понял чёрт.

— У Урюпы потом поинтересуешься, если захочешь. Битва с джиннами — два! Хотя, можно ещё приплюсовать твоё кувыркание по лестнице и ампутацию рога!

Злод бросился на Рыську с кулаками, но решётка... Рыська, как ни в чём не бывало, продолжил.

— Урюпа во второй раз упустил сапоги в парке. Это — три! Ты там считаешь? Ага! До Числобога они вас не допустили — это четыре!

— И всё! — Злод радостно потрясал кулаком с отогнутым большим пальцем. — А ты говоришь, пять или шесть! Всего-то четыре!

— А тебе мало? — не удержалась я.

— Подожди! Ты ведь ещё не всё знаешь! — Рыська стал медленно загибать большой палец. — Она ведь и Баську от твоих чар отговорила!

— Подумаешь! Не велика потеря!

— И кнут Велеса у тебя отобрала...

— Случайно!

— И Лютый её слушается!

— Ещё не известно, слушался он её или...

— "Живой ключ" от вас уберегли!

— Это не её заслуга! Это Урюпа — кретин! — отбивался от фактов, как мог, чёрт.

— Неужели на "пять" не наскребли?

— Если тебе очень надо, — Злод продемонстрировал свою мерзкую улыбку, — пусть будет "пять"! И всё на этом!

— Как это "всё"!? — раздался спокойный голос из-за наших спин.

Это был самый удачный момент для триумфального появления Лоцмана. Мы с Рыськой расступились, пропуская Мая к решётке.

— Лоцман, — прошептал Злод, — нет! Ты сдох! Я сам тебя убил!

— Ты ничего не путаешь? — усмехнулся Андрей.

— Сдох! Я перегрыз твоё горло!

— Вот это?

В полумраке подземелья шрамов на шее почти не было видно. Да и Маржана всё сделала на совесть.

— Этого не может быть!!! — Злод, как обезумевший, метался по камере, бормоча себе под нос. — Сдох... убил... не может быть...

Я смотрела на чёрта и гадала, будет он биться головой об стену или нет. Если судить по состоянию, то должен бы, но если судить о его характере...

Злод остановился посреди камеры, тяжело посмотрел на меня и спросил.

— Как ты его оживила? Вчера он был мёртв! Я это знаю! Я это чувствую!!! — ноздри его гневно раздувались, кулаки сжались, аж костяшки побелели, глаза метали молнии.

— ТВОЙ "живой ключ" помог! — сделала я ударение, дабы он не сомневался в своей причастности к столь благородному делу.

— Что-о-о-о!!! — ярость, с какой Злод снова бросился на многострадальную решётку, могла бы испугать меня, например, вчера, но не сегодня...

— Перун трансформировал ТВОЙ "живой ключ" в живой родник... — Продолжила я в том же духе. — Эта вода его и оживила.

Я не стала выдавать Маржану. Пусть думает, что на самом деле убил Андрея.

— Уходите! — взгляд чёрта померк, плечи осунулись, язык почти не ворочался. — Вы получили, что хотели!

Злод устало сел на деревянную лежанку. Я только теперь поняла, что он, в сущности, не очень высокий и крепкий. По конституции напоминает Рыську. Черты лица правильные. Можно сказать, что он красив, но как хищник. Кожа смуглая. Нет, скорее землистая. Злод поднял на меня свои черные, ввалившиеся глаза и наши взгляды встретились.

— Ты ещё не победила... — очень тихо произнёс он, и от этого у меня мурашки пробежали по спине. Но это был не страх, это было предчувствие...

— Но и не проиграла.

— У тебя есть незаконченное дело, — подобие кривой ухмылки появилось на его озлоблённом лице.

— Какое? — вот оно, предчувствие, сработало.

— Я тебе не скажу, — улыбка трансформировалась в звериный оскал. Вчера, у собаки был такой же. — И не надейся!

— Я и не надеялась. Так спросила... по инерции.

— Оно будет тебя тревожить...беспокоить... — Продолжал он травить меня.

— Я его решу, — я спокойно смотрела в его мёртвые глаза и, как не странно, черпала оттуда уверенность.

"Он блефует! Он хочет вывести меня из равновесия. Глупец!.. Дело? Справлюсь! Или нет, справимся!"

— У тебя на это не будет времени.

— ???

— Точнее, не хватит времени!

— А я обращусь к Числобогу.

От этих слов он передёрнулся, и злой огонь промелькнул в его глазах.

— Уходи...

Злод лёг на топчан и отвернулся лицом к стене. Больше мы от него ничего не добились.

— Рыська, ты знаешь, про какое дело говорил Злод?

— Даже не догадываюсь. Мне кажется, он это специально сказал, что бы тебе хоть чем-то насолить.

— А мне кажется, он правду сказал, — Андрей нахмурился и добавил, — и про клепсидру сразу понял. Ты же про неё намекала?

— Угу.

— Выходит, эту задачу можно решить остановив время...

Мы дружно переглянулись.

Что же это за задача?...

А новый год мы отпраздновали в Порубежье, вместе с обручением. Пришлось признаться...

* * *

Май (в смысле месяц) продемонстрировал все капризы погоды от снега до тридцатиградусной жары и весенних гроз. Приходилось использовать многослойность в одежде: снизу — летний вариант, потом кофточки и, в довершение, плащик и зонт. Ноги выручали любимые кроссовки.

Но на нашу свадьбу погода была замечательная, плюс двадцать и вишни в цвету. В ЗАГС мы съездили на Галатее, при чём, я была за рулём, а Май, как и положено Лоцману, занял место штурмана. Свидетелям достались задние, комфортабельные места. Эту почётную миссию мы возложили на Лукаву и Рыську. Лукава была счастлива, так как она никогда не была на "человеческой" свадьбе. А Рыська был степенен и важен. У ЗАГСа мы произвели фурор, так как все четверо были в белых брючных костюмах (вот навеяло так). А невеста, то есть я, идентифицировалась как брачующаяся, только наличием куцей фаты, приколотой к белой же бейсболке и пучком ландышей в руках. Май хотел, для полноты картины, повязать чёрную банадану, но его мама так сильно запротестовала, что ему пришлось послушать родительницу. Праздничное мероприятие прошло в узком кругу родных и друзей. Всё было мило, по-домашнему, без излишеств. Если не считать бочонка чёрной икры от Боцмана. В прилагающемся поздравлении было написано, что осетрих "доил" сам!

Свекровь мне досталась говорливая, но безобидная. Давала кучу советов, но не требовала их выполнения. Меня называла — Барбара, в честь своей школьной подруги по переписке. Мечтала о внуках, но события не торопила. И даже не обижалась, когда мы с Андреем пропадали в Порубежье на все выходные.

— Раз он с тобой, я не волнуюсь! А раз у вас отключены телефоны, значит, вы сильно заняты...

Клад, а не женщина.

Иногда нас навещал Игорь Витальевич, докладывая, что нерест прошёл хорошо, Лукава привела вверенный ей объект в образцовый вид, фермер больше не балуется. Всё складывается просто замечательно, включая их взаимоотношения. А то, что Лукава старше его на добрую сотню лет, его не волнует! Прямо, деревенская пастораль! Коровки пасутся, пастушки танцуют...

Но, где-то в подсознании ползала холодная змейка, отравляя существование. Злод! Чтоб тебя! Как я не старалась, не думать о нерешённой задаче, всё равно заползали в сознание эти мысли! Ни леший, ни Боцман, ни, даже, Перун и Ярило не смогли мне помочь. А Злод, лишённый силы и навечно сосланный копать руду, молчал. Май успокаивал меня, что всё это злая шутка чёрта и нет никакой проблемы. Но я видела, что он тоже мучается неразрешённостью.

Это была единственная проблема, портившая наш медовый месяц, который мы проводили, конечно же, в Порубежье, у Бабы Яги. Она отстояла право принимать у себя молодожёнов в нешуточной борьбе с Полиной и Рыськой.

— Вы им покою не дадите! Ты, Полина, позировать заставишь! А ты, Рыська, вообще! Сам ещё холост. Так что же это, Варя должна весь свой медовый месяц у печи простоять, кормить вас, проглотов!? Будут у меня! А в гости, пожалуйста! — Сказала, как отрубила.

"Медовый месяц" в свете современных понятий о заслуженном отдыхе трансформировался в две недели отпуска, который мы с Маем использовали на всю катушку. Это вылилось в насыщенную экскурсионную программу путешествий по Порубежью. Первый день был посвящён обитателям "Березани". Мы полюбовались табуном индриков, прогулялись по Тихому логу (заповедных зверей там не водилось, зато росли реликтовые растения). Потом отправились к Хмаре. Он встретил нас как родных и даже поделился последней сплетней.

— У Лукавы завёлся дружок. Из местных жителей на её озере. Но фамилия у него, так себе, — змей сморщил свою антрацитовую морду, как будто собирался чихнуть, — Грязный!

Мы сидели в тени его любимой тысячелетней ивы и наслаждались прохладой. Хмара распластал своё тело на траве, а я сидела рядом, опершись спиной о его серебристый бок. Андрей ушёл к Рыське, оставив меня на попечение Горыныча.

— Не Грязный, а Грозный, — поправила я змея.

— А-а! Ты уже знаешь! — расстроился Хмара.

— Уже! — усмехнулась я. — Мы с Игорем Витальевичем ещё в прошлом году познакомились, когда озеро у браконьеров отбивали.

— Да-а-а? А что тогда ничего про это не рассказали? — попытался обидеться змей.

— Как же, не рассказали? — возмутилась я. — Боцман полгода на всех углах распространялся.

— Что-то я про Гряз... Грозного ничего не помню, — напрягся Горыныч, пытаясь извлечь из памяти искомого субъекта, — клероз что ли...

— Видать, Боцман, о нём не много рассказал... А я тогда не поверила Лукаве!

— Про что не поверила?

— Про похвальбу водяного! Она говорила, что Боцман все подвиги себе припишет. Посчитала, что дочь ... наговаривает на отца.

— Гыыыыы! — радостный рёв Баськи прервал моё осуждение Боцмана.

Василиск выполз из зарослей молодого ельника, доковылял до меня и доверчиво уткнулся мордой в грудь.

— Охальник! — прокомментировал Хмара. — Пользуешься отсутствием законного супруга?

— Гы, — выдохнул мне в бюст Баська.

Его круглые желто — зелёные глаза преданно заглядывали в мои. Я ласково гладила его голую макушку.

— Попрошайка! — продолжил журить его змей. — Охальник и попрошайка! Оставь барышню в покое.

Баська и не думал менять позу. Он благоговейно прикрыл глазки веками и не обращал внимания на воркотню Хмары.

— Ну, доставай уж гостинец, — не выдержал змей и поднялся.

— Хмара Горыныч, я что то не пойму, кто из вас двоих попрошайка? — съязвила я, но коробку с тортом достала. — Давно учуял?

— Ничего я не учуял, — надулся тот и отвернул от меня морду, — я и так знал, что без гостинца ты не придёшь. А что там? — не удержал он любопытства и сунулся в коробку. — Тортик?!!!

— Эх, я нож забыла!

— Люди, люди... — Хмара, здоровенным когтём, разделил торт почти пополам. — Что бы ты без меня делала! — Он довольно осмотрел результаты своей работы и облизал коготь.

Я подхватила больший (правда, несущественно) кусок и положила его Баське.

— Э-э-э! — возмутился Хмара. — Так не честно!