Мисс Амбридж - Прошу любить и жаловать.

— Ещё бы — тебя же и в Британии не было! — хихикнула я.

— Да, а они приняли это за некий Знак. — Том сел и схватился руками за голову. — Возможно, они подумали, что я тем самым показал, что назначил тебя своей Наследницей. Пока своих детей у меня нет. А ведь меня уже признали наследником Слизерина. Соответственно — и тебя тоже. Кто-то мог начать строить какие-то планы с тобой вместе. Кто-то наоборот — попытался бы тебя устранить, да мог испугаться моего гнева.

— А теперь, — прошептала я испуганным голосом, — теперь, когда Минни...

— Да, теперь, когда я женился, и Наследник у меня будет совершенно законно, те же люди могли изменить свои планы. И ты уже не вписываешься в их расчёты. И зацикливаться на твоей защите я уже не буду. По их мнению. Мне надо было самому подумать об этом. А я — упустил это из виду. Мне не приходилось думать обо всех этих хитросплетениях с самого детства. А вот Август — задумался.

— И решил убить одним выстрелом двух зайцев? — усмехнулась я, совершенно не чувствуя веселья.

— Ты же его совершенно не знаешь.

— Разумеется, не знаю. Даже с тобой я пока плохо знакома, а ведь мы уже почти год общаемся, крёстный. А мистера Руквуда я в первый раз увидела только вчера. — Подняла руку, останавливая его возражения. — На твоей свадьбе — это не считается. Там я не так много и разглядела. Всё внимание к тебе было приковано. Так что — только вчера.

— Резонно, — заметил Том, уселся поудобней, задумался — с чего начать. — Август Руквуд, родился двадцать четвёртого ноября двадцать шестого года.

— Ага, — прервала я его, — так же, как и ты, он пошёл в Хогвартс на год позже.

— Да, — улыбнулся Том, — Родился Августус Уильям Руквуд в чистокровной семье, в которой, разумеется, присутствовали свои традиции и свои семейные устои. Август всегда был серьёзным, замкнутым ребёнком, который был себе на уме. Даже строгость, в которой поначалу пытался воспитывать сына Руквуд-старший, пришлось отменить, так как она была абсолютно бесполезна. Воля у Августа была железной, казалось, она даже родилась вперёд него самого. Мальчик с детства проявлял интерес к книгам по тёмной магии и частенько засиживался в отцовской библиотеке далеко за полночь. Поначалу Августа пытались отучить от этой привычки, но когда поняли что и это бесполезно, просто оставили его в покое и предоставили самому себе. Правда, не забывая о традициях воспитания, таких, как обучение фехтованию, езде верхом, французскому языку и латыни, боевой магии и некоторым боевым искусствам. За счет изучения боевых искусств у Августа выработалась неплохая реакция, и он вполне ожидаемо стал учеником Слизерина, ведь все его предки заканчивали именно этот факультет. Август быстро понял, какие перспективы перед ним откроет блестящая учеба в Хогвартсе, и научился добиваться расположения преподавателей и зарабатывать неплохие оценки.

Крёстный хмыкнул и призадумался.

— При этом он тащил за собой и нас, своих соседей по комнате. Не скажу, что он открыл для меня какие-то сверхсекреты магии, но вот разыскивать информацию, работать с первоисточниками — научил, указал нам пути решения многих проблем. Я до сих пор благодарен ему и за то, что именно он вместе со мной устроился работать помощником в лавку "Боргин и Беркс". В школе Августус проявил способности в сфере артефакторики, да и в детстве успел уделить некоторое внимание ее изучению — под руководством отца, так же имевшего определённые познания в этом направлении. Поэтому он занимался сортировкой и оценкой артефактов в лавке, тогда как я, — он бросил на меня косой взгляд, — я занимался работой с клиентами, уговаривая их продать те или иные вещицы. Или наоборот — приобрести что-то в магазине.

Он вздохнул.

— Именно Август раскопал сведения о медальоне Слизерина, которые Карактак Берк "приобрёл" тридцать лет назад у моей матери за десять галеонов. Да уж, наш "хозяин", — выплюнул он с ненавистью, — даже гордился этой сделкой, называл её лучшей сделкой. О да! Купил за десять галеонов, а продал миссис Смит за весьма круглую сумму!

Голос его повышался, к концу он уже почти кричал.

— Успокойся, крёстный, я же тебе верю, — я похлопала его по руке, пытаясь привести его в чувство.

Некоторое время мы просто сидели, потом Том продолжил:

— Мне довелось проработать там дольше, чем Руквуду. Спустя три года — в сорок восьмом году — он появился на пороге Министерства Магии, желая представить вниманию профессионалов усовершенствованную версию Напоминалки. Он работал над разными артефактами всё время, пока трудился в этой лавке.

И его увлечение артефактами всё росло — ведь иногда попадались неизвестные заклинания на самых простых и невинных предметах — таких, как заварной чайник, который мог налить не чай, но страшное зелье, убивающее медленно. А потом снова наливать невинный напиток.

Или же шкатулку с музыкой, услышав которую человек становился одержимым и танцевал под мелодию, которую слышал только он один. За что его мигом определяли в сумасшедшие, если неведомый "шутник" не снимал своё заклятие дистанционно.

Так что Августа приняли на работу, хоть и не в Отдел Тайн — его пока устроили секретарём одного из мелких чиновников, дальнейшее стало не более чем вопросом времени, ибо Орфорд Амбридж, — Том кивнул, — да, твой отец, он смог устроиться туда работать с первого месяца после выпуска. А теперь перевёл к себе и Руквуда. Всего три года спустя, осенью пятьдесят первого года Август стал сотрудником Отдела Тайн. А совсем недавно, пять лет проработав в Комнате Артефактов, Август получил повышение до невыразимца.

За это время Август уже успел завести немало знакомств: зная, как произвести нужное впечатление, молодой человек стал другом и доверенным приятелем многих сотрудников Министерства. Новости из первых рук, подтверждённые слухи и другая информация — всё это анализировалось и раскладывалось по полочкам всё время, что меня не было в Британии. Благодаря природной находчивости и умению просчитывать реакции окружающих людей Август быстро стал у начальства на хорошем счету — его отправляли в заграничные командировки, препоручали важные документы и открывали карьерные перспективы. Не последнюю роль в его карьере сыграло и владение восемью иностранными языками, при этом он свободно говорит на шести из них.

Я встрепенулась: языки — это и мой конёк. Том не подал и виду.

— Август Руквуд обладает четким аналитическим складом ума, приправленным природной хладнокровностью, у него довольно высокий магический потенциал, владеет тёмной и боевой магией — мне ли не знать. — Том рефлекторно потёр кисть левой руки, на которой виднелся свежий шрам. — Почти профессионально освоил основы колдомедицины. Стараясь соответствовать профессиональным требованиям, изучил окклюменцию, хоть и не в совершенстве.

Я хихикнула.

— Ты перечисляешь мне его сильные стороны. Словно товар расхваливаешь. Ты так хочешь, чтобы я в итоге вышла за него замуж.

— Ах, Долли, скорее, я хочу, чтобы ты не торопилась оттолкнуть его сватовство. Магическая помолвка защитит тебя от возможных покушений, предупредит о любовных зельях, о ментальном воздействии с целью подчинения — амулетом или Чарами. Всё одно.

— И я буду обязана выйти замуж за этого человека? Сразу, как закончу учиться? А вдруг мне кто-нибудь понравится в Школе? Или я кому-то понравлюсь?

— Так, что он захочет на тебе жениться, невзирая на то, что ты обещала свою руку другому? — Сдвинул брови крёстный. — Заметь, я сейчас не о сердце говорю — только о руке. Знаешь, такое иногда случается и у магов. Тогда перед влюблёнными два пути: правильный и неправильный. Неправильный путь — это бегство молодых людей, с отсечением обоих от Рода, проклятиями им вслед и прочими радостями.

И правильный путь — поговорить с родителями девушки или — как в нашем случае — со мной, твоим Наставником по магии. И уж поверь мне, я из претендента на твою руку и сердце вытрясу все его мысли. Даже те, о которых он и сам забыл. И если после этого я сочту, что он достоин тебя, можно будет разорвать помолвку. Обряд это позволяет.

Да и сам Август в это время будет защищён от излишнего внимания матерей с дочерьми на выданье, просто от ловких девиц или вдовушек. Он ведь единственный из нас — из первой четвёрки Рыцарей — пока не окольцован.

— Хорошо, — я сделала вид, что смирилась, да это и было так. Десять лет быстро пройдут — многое может измениться. — Ты всё о достоинствах мне рассказывал. А недостатки-то у него есть?

— Как не быть — имеются, — улыбнулся Том, — медведь Августу на ухо наступил ещё в самом детстве, так что не стоит ждать, что он споёт любовный романс аки соловей. Августус не разбирается ни в музыке, ни в живописи, единственная стезя, которой он счёл нужным уделить толику своего внимания — книги.

Я кивнула. Я прекрасно понимала эту страсть. Сама обожаю читать и узнавать что-то новое.

— А самой сильной слабостью Руквуда являются старинные артефакты, которые он коллекционирует. Как поговаривают в нашем кругу: "Хочешь доставить Руквуду удовольствие, подари ему артефакт". И действительно, за некоторые старинные артефакты Руквуд мог отдать — да и отдавал — очень многое. Он даже несколько раз сам ездил в экспедиции за артефактами, но лишь из двух из них вернулся с хорошим уловом.

— И он согласен на подобную помолвку?

— Это то, что я сейчас больше всего желаю, мисс Амбридж, — раздался голос от дверей кабинета.

Глава 33

Я прижала ладони к щекам, опустила взгляд вниз, изображая смущение.

— Он всё слышал? — метнула укоризненный взгляд на крёстного.

— Нет, не всё, — Том ответил мне безмятежным взглядом, — я снял защиту с кабинета всего пару минут назад. Когда почувствовал, что Август подошёл.

Он тряхнул своим левым запястьем, напоминая мне о браслетах, которые связывали Рыцарей Ордена.

— После вчерашнего Август попросил у меня разрешения задержаться в моём доме, чтобы иметь возможность поговорить с леди Кракнелл.

— А что — имеется необходимость в этом разговоре? — Я с подозрением смотрела на обоих мужчин. — Разве бабушка не отказала в этом сватовстве?

Быстрый взгляд, которым обменялись оба, насторожил меня.

— Долорес, — ласково обратился ко мне Том, — твоя бабушка доверила мне защиту твоих интересов в магическом мире. Сама она не имеет такой возможности. А я тебе всё же не чужой.

Я почувствовала, что мои глаза наполняются слезами.

— А моё мнение уже в расчёт не принимается? Мне ничего говорить не надо? Только в известность поставить? Долорес — это твой жених и будущий муж, Август — это Долорес, твоя невеста и будущая жена. Познакомились. И ничего, что он твой ровесник?!!

Ух ты! Это надо же! Воздух вокруг меня заискрился и подёрнулся серебристой дымкой! Я судорожно прижала руки к груди, почувствовав при этом, что под правой рукой рассыпается ещё один браслет-ограничитель на левой руке.

И ещё я услышала:

— Щит! Держи щит!

И уже погружаясь в спасительный обморок, услышала ласковое:

— Всё хорошо, Долли, ты справилась.

Сознание вернулось ко мне достаточно быстро, но продолжала лежать в постели. Как-то я сразу поняла, что это моя комната в Певерелл-Холле, та, что мне отвёл Том, когда мы приезжали праздновать его день рождения.

Чуть приоткрыв глаза, попыталась разведать ситуацию. Дежа вю — опять я просыпаюсь после выброса, опять вокруг всё темно. И опять в кресле рядом с моей постелью кто-то сидит. Кто-то, кого мне не видно.

Ан нет — стоило мне пошевелиться и попробовать поднести руку к голове, прошептав сакраментальное:

— Пить... — и ко мне сразу же склонилась взволнованная Минерва.

Она осторожно приподняла мою голову вместе с подушкой, подозвала стакан, напоила меня водой с приятным лимонным вкусом. Потом присела на край моей кровати, сжала руку.

— Ах, как ты нас всех напугала, Долорес, — с лёгким упрёком сказала она. — Разве тебя не учили, что надо время от времени сбрасывать магию, чтобы не было вот таких сильных выбросов?

— Сбрасывать магию? — искренне удивилась я. — Не слышала ничего подобного. Мистер Прайори меня только теории обучал, бабушка ведь не может. — Я нервно приподнялась на постели. — Бабушка! Она же волнуется!

— Успокойся, — её нежные, но сильные руки придавили меня к кровати. — Лежи и слушай. Мне ведь тоже в детстве ничего не рассказывали. Матушка боялась признаться отцу в том, что она волшебница. И что я у них — тоже уродилась волшебницей. Так что мой первый стихийный выброс обрадовал её. И напугал. Ей пришлось тогда во всём признаться отцу.

Она на минутку замолчала.

— Да не о ней сейчас речь. Мастер Вилье, — она немного смутилась, — когда узнал, что у нас будет ребёнок, очень воодушевился и забросал меня рукописными сборниками. Для будущих мам, как он их назвал. Он в своё время собирал копии дневников, которые вели любящие родители о своих детях-волшебниках. Собирался систематизировать и вывести рекомендации для маглорождённых детей и их родителей. Он тоже считает, что обучение всех детей в Хогвартсе одинаково и с одиннадцати лет сильно замедляет их магическое развитие. В своих материалах он советует устроить предварительное обучение для детей из семей маглов, а ещё — ввести патронаж чистокровных семей над подобными семьями, для того, чтобы дети легче потом вливались в магический мир. Тогда бы не было многих недоразумений, — вздохнула Минерва.

— Как я понимаю, детей в чистокровных семьях обучают их родители. И они аккуратно используют свои магические способности, постепенно привыкая использовать их, не допуская сокрушительных стихийных выбросов?

— Совершенно верно, — улыбнулась Минерва. — В семьях маглов такого обучения нет. Поэтому стихийные детские выбросы бывают такими разрушительными.

— А вот у меня в детстве не было ничего подобного.

— Это работа твоих браслетов-ограничителей, — твёрдо сказала Минерва. — И я уже несколько раз говорила Тому, что и остальные надо постепенно снимать. Не ждать же каждый раз магического выброса.

— Так у меня был выброс?

— Да, — отвела глаза Минни, — Том и Август специально его спровоцировали. Но опять не все последствия предусмотрели. Ты должна было только выплеснуть излишки силы на какое-нибудь мелкое волшебство, а тебе удалось сломать ещё один браслет-ограничитель.

Я с облегчением откинулась на подушку.

— Так этот разговор о помолвке был проведён только для того, чтобы я рассердилась?

Рано я расслабилась.

— Нет, — спокойно ответила мне Минерва, — помолвка и впрямь обсуждалась. Я только не понимаю — почему именно Август? Он же из тех Руквудов, которые чрезвычайно заботились о чистоте своей крови весьма... своеобразным способом. Наследник Рода, достигнув семнадцати лет — возраста совершеннолетия, давал Нерушимый Обет главе семьи, в котором клялся взять в жёны только чистокровную волшебницу. Если в начале возникновения сей славной традиции и были попытки её нарушить, то они давно уже сошли на нет. Младшие братья, глядя на то, как погибали старшие, вовсе не желали повторять их судьбу. И безропотно следовали клятве. — Она опять замолчала. — Поэтому-то Руквуды и сейчас имеют репутацию жестоких магов, но некоторые из чистокровных семей — Блэки, Малфои, Яксли, Лестрейнджи, напротив, публично выражают своё одобрение подобному методу. И охотно заключают выгодные браки между своими наследниками и наследниками Руквудов. Потому меня удивило то, что Наследник этой семьи вдруг решил связать свою жизнь с полукровкой.