Носорог

Вот тут я опешил и, тряхнув головой, потребовал пояснений.

— Разумеется, зачарованные и заколдованные вещи тоже отличаются друг от друга. Точнее, принято считать, что зачарования наносятся для изменения состояния или свойств вещи, тогда как заколдованные вещи воздействуют на своего хозяина, других разумных... или неразумных, а то и на всех сразу. Понимаешь? — Дайна взглянула на мою постную рожу с некоторой неуверенностью. На что я кивнул.

— То есть, — карандаш вновь заплясал в моей руке. — Если нужно, чтобы вещь стала прочнее, её зачаровывают, а если желают, чтобы она отводила глаза окружающим, то заколдовывают. Так?

— Именно! — довольно кивнула орчанка и, чуть подумав, договорила: — Я, между прочим, на "Ласточке" отобрала для нас только артефакты. Они дороже.

— Не для нас, а для тебя, — поправил я девушку, но, заметив, как она нахмурилась, поспешил вновь взять в руки карандаш. — Я свою часть взял раньше, но буду рад, если ты поможешь мне с оценкой и в торге с покупателем. Можем, кстати, ему и твои трофеи продать... Те, что ты не пожелаешь оставить себе, разумеется. Но тогда нам стоит поторопиться с завтраком, поскольку этот самый покупатель обещал прибыть в гости около девяти часов утра. А значит, до его прихода осталось не больше трёх.

Прочитав мои почеркушки, Дайна явно расслабилась и, улыбнувшись, кивнула в ответ. Вот и замечательно! Поторгуем, Падди! Ох, поторгуем, друг дорогой!

Часть 4. Лягушка в молоке

Глава 1. Левел ап и его отражение в окружающей действительности...

Падди явился, как и обещал. Да не один, а в сопровождении сестрицы, которая тут же, словно кошка, принялась исследовать мои невеликие владения. Ну да, прежде Фари не доводилось бывать у меня дома, не было для этого ни повода ни какой бы то ни было необходимости. А уж когда хафла наткнулась на выходящую из кухни Дайну, сходство с настороженным котёнком стало ещё более выразительным. Фари на орчанку только что не зашипела. Впрочем, уже через несколько минут наши дамы познакомились, и насторожённость в их глазах сменилась любопытством, которое они и принялись удовлетворять, пока я заваривал чай, а Падди увлечённо рассматривал принадлежащую Дайне часть добычи с трампа. В общем, к тому моменту, когда я пригласил гостей к столу, хафла и орчанка успели если не подружиться, то найти общие точки соприкосновения, точно.

Но стоит признать, едва чай был допит и съедены все тосты с джемом, невесть откуда взявшимся в моём кухонном ларе, а на притащенный из кухни обеденный стол перекочевали артефакты Дайны, как барышни прекратили пустой трёп, и с одинаковым интересом уставились на Падди. Тот, поначалу, даже стушевался от такого внимания. Забавно.

Впрочем, в себя хафл пришёл почти моментально, и вновь превратился в хорошо знакомого мне, не лезущего за острым словцом в карман, скалозуба. А стоило ему вновь бросить взгляд на разложенные по кучкам артефакты, как в зубах у Падди появилась привычная трубка с длиннющим чубуком, а в глазах загорелся тот самый огонёк, что я не раз замечал, когда хафл поглядывал на мои занятия с телекинезом. Не любопытство, нет. Научный интерес... причём изрядно приправленный хитрым расчётом. Вот и сейчас у него был именно такой взгляд. Чую, торг нас ждёт весьма и весьма долгий.

И ведь угадал. Но если в первые минуты разбора предложенных цацек, Падди просто-таки фонил предвкушением поживы, то когда вместо меня с ним начала торговаться Дайна... нет, поначалу, он даже пытался презрительно фыркать в ответ на её доводы, но очень быстро понял, что орчанка называет ценники не с бухты-барахты, и совершенно точно зная на что способны те или иные предлагаемые к продаже артефакты. Вот тут-то Падди мигом растерял всё своё веселье и снисходительное отношение к словам собеседницы. А уж когда орчанка уличила его самого в неточности определения функционала какого-то набора шестерёнок и колбочек, оказавшегося серьёзным медицинским артефактом... Хафл даже покосился в мою сторону, словно ожидая поддержки, но я был занят. Очень занят общением с его сестрой, которой не было ровным счётом никакого дела до разворачивающегося рядом торга.

Фари искренне заинтересовалась расставленными на каминной полке фигурками, а учитывая, что с мозгами у юной хафлы всегда всё было в порядке, нужные выводы из увиденного она сделала моментально... и насела на меня с просьбой сделать ей несколько "таких же куколок, но не из железа или дерева, а из красивого камня".

— Деда, обязательно... и братца тоже, — щебетала Фари. — Камень я тебе подыщу. Есть у меня на рынке знакомец, он сиддскими вещицами торгует. Вазочки, там резные... посуда. Всё из разноцветного камня. Ну и о цене договоримся, разумеется. А можно ведь... Грым, а ты узорчатые пуговицы сможешь сделать? Я бы их на торг выставила...

— Он будет возражать, конкуренты никому не нужны, — подал голос Падди, ткнув пальцем в медную фигурку бийского леммана, что Фари в этот момент, как раз крутила в руках.

— Так ведь я могу с ним договориться о поставках, как там по-франконски... эксклюзивных, да! — улыбнулась хафла. Нежно так... по-акульи. И я отчего-то сразу ей поверил. Эта договорится. Но уже через секунду Фари стёрла пугающую улыбку с лица и, повернувшись ко мне, хлопнула ресницами, изображая ангелочка. — Ну, так как, Грым... сможешь?

— Надо попр-кхробовать, — пожав плечами, проперхал я в ответ, и белобрысая егоза, просияв, ухватилась за принесённую ею с собой небольшую кожаную сумку, в которую мгновенно же и зарылась. А пока Фари была увлечена поисками чего-то там, в наш разговор вмешалась Дайна.

— Подождите, вы хотите сказать, что все эти статуэтки сделаны Грымом? — переведя взгляд с игнорирующей её хафлы на Падди, спросила орчанка. Внук старого Уорри, в ответ, пожал плечами и, пыхнув трубкой, окутался облаком ароматного дыма.

— У синего талант, — пробубнил хафл, но договорить своё "панегирик" в мою честь, не смог. Фари, наконец, нашла что искала и, вынырнув из своей сумочки, гордо воздела над головой сжатый кулачок.

— Нашла! — воскликнула она и, сунув руку мне чуть ли не под нос, разжала ладошку, на которой оказался небольшой почти идеально ровный шарик обсидиана. — Вот, Грым! Сможешь сделать пуговицу из такого?

— Это же вулканическое стекло, — нахмурилась Дайна. — Оно хрупкое, расколется.

— Попр-робкхую, — кивнул я, не сумев устоять перед просящим взглядом Фари. Эта мелочь из меня верёвки вьёт!

Взяв протянутый мне чёрный шарик, покатал его в ладони, привыкая к материалу и, сжав в пальцах, осторожно подал на него первый телекинетический импульс. Обсидиан дёрнулся, но уже через мгновение послушно потёк под моим воздействием, лишь слегка нагреваясь по мере изменения формы. Разжав ладонь, я протянул Фари готовую пуговицу. Круглую, с аккуратным ушком и незатейливым узором-косичкой, обрамляющим плоскую лицевую поверхность, доведённую мною до зеркальной гладкости. Хафла довольно пискнула, но её тут же перебил кашель поперхнувшегося дымом своей трубки Падди и громкий возглас Дайны.

— Но как?! — она вскочила с кресла и, вмиг обогнув широкий обеденный стол, вдруг оказалась перед Фари, уже успевшей смахнуть пуговицу с моей ладони и теперь с подозрительным прищуром уставившейся на застывшую перед ней орчанку. Поймав этот взгляд и поняв, что выглядит странно, Дайна глубоко вздохнула и, справившись с собой, договорила уже куда менее экспрессивно: — Гейда Фари, позвольте мне взглянуть на эту... вещь? Пожалуйста.

— Гейни, с вашего позволения, — вздёрнула носик хафла, но тут же легко улыбнулась и протянула ей пуговицу, — держите, ге-ейни Да-айна.

Орчанка осторожно взяла отданную ей пуговицу, внимательно её осмотрела, и подняла на меня растерянный взгляд.

— Это... это что, фокус какой-то, да? — с жалобными нотами в голосе, спросила она. Тут и Падди, наконец, откашлялся и, аккуратно взяв с раскрытой ладони орчанки несчастный кусок обсидиана, принялся его осматривать, с не меньшей внимательностью, чем Дайна минутой ранее. Даже лупой вооружился, пижон.

— Не похоже, — заключил он, резко захлопнув складное увеличительное стекло и, водрузив пуговицу на стол перед собой, принялся сосредоточенно разжигать погасшую было трубку. И ведь даже почувствовав на себе взгляд Дайны, не стал отвлекаться от этого несомненно "важного" занятия.

— Что на что не похоже? — решила задать свой вопрос вслух орчанка, явно недовольная тем, что хафл её игнорирует. Тот вздохнул и, выпустив струю густого дыма в потолок, пожал плечами.

— На фокус не похоже, — произнёс Падди и, чуть подумав, добавил, ткнув длинным чубуком трубки в мою сторону: — и на телекинез твой тоже не похоже.

— Да в чём проблема-то? — воскликнула Фари, переводя взгляд с отрешённо смотрящего куда-то вдаль брата, на пребывающую в растерянности орчанку. Падди тяжко вздохнул.

— Обсидиан, сестрёнка, очень непослушный материал, — пробормотал он, всё так же глядя в никуда. — Теоретически, очень полезный в артефакторике, как почти идеальный стабилизатор, способный выравнивать потоки самых разных сил, но... предельно тяжёлый в обработке. Нет, обсидиан совсем не прочный, наоборот, он очень хрупкий из-за внутреннего напряжения и наполненности энергией создавшей его магмы, и в этом проблема. Обсидиан даже шлифовать следует с предельной осторожностью, чтоб не треснул и не раскололся. Об огранке и придании какой-либо правильной геометрической формы... кроме разве что шара, и вовсе речь не идёт. Но именно форма шара артефакторам не интересна. Слишком маленькие контактные площади и... впрочем, это уже неважно. Совсем неважно. М-да...

Падди бросил взгляд на лежащую на столе пуговицу и тяжко-тяжко вздохнул. В унисон с Дайной.

— А что важно-то? — буркнула нахмурившаяся Фари. Но ответ последовал не от её братца, а от моей гостьи. Она выбрала из вороха артефактов некий механизм и, щёлкнув его по шустро закрутившемуся маховику, сделанному из какого-то зелёного полупрозрачного камня, положила зачарованную вещицу рядом с пуговицей моего производства. Разноцветное содержимое двух колбочек соединённых с осью крутящегося маховика тонкими жгутиками проволоки, взбурлило, и закреплённая под ними стеклянная линза, засветилась не ярким, но очень ровным, отчётливо видимым жемчужным светом.

— Вот это — ювелирный монокль, он служит для поиска дефектов в драгоценных камнях. В левой колбе находится ртуть, в правой — алхимическое золото. Вместе они стабилизируют... эм-м... выравнивают пульсирующий поток энергии от маховика-накопителя. Проволока, соединяющая их с маховиком, сделана из платины. Сам маховик выточен из лиамского змеевика. Общая стоимость материалов, пошедших на изготовление этого артефакта: около пяти франдоров. Это не считая стоимости линзы и работ по зачарованию. И все эти детали, кроме линзы, разумеется, теоретически, может заменить один правильно зачарованный обсидиановый кубик, объёмом в зерно, заключённый в серебряную проволоку, соединяющую его с линзой, — проговорила Дайна лекторским тоном.

Я почесал затылок.

— А пять фр-ркхандор-ров, это сколько? — выдавил я.

— Примерно, четыре соверна, — задумчиво протянула Фари, не сводя взгляда с пуговицы. — А этот шарик обошёлся мне в пару панов. Гры-ым...

— Не-не-не! — я аж руками замахал на мелкую, только бы не слышать того, до чего она додумалась. — Ни за что!

— Но почему? — сложила бровки домиком белобрысая зараза. Хорошо ещё, Падди, выпавший было из разговора, вовремя очнулся.

— Грым прав, Фари, — кивнул он. — Торговать ЭТИМ без покровительства сильных не стоит.

— Согласна, — решительно кивнула Дайна. — Маги, вообще, конкурентов не любят. А уж артефакторы... нас убьют раньше, чем мы хотя бы десяток "цацек" продадим.

— Цацек? — не понял хафл.

— Грым так артефакты называет, — сдала меня орчанка, и Падди зло прищурился. Ну да, алхимик же, а без них какие могут быть артефакты? Из чего?

— Так, может, деда спросим? Он точно поможет, и с покровительством и с торговлей! — вскинулась Фари, которой возможная прибыль явно не давала покоя. И я её понимаю. Сам с удовольствием поучаствовал бы в таком деле. Это ж какие деньги можно срубить! Артефакты-то дешёвыми не бывают, по определению!

— Придётся, — вздохнул Падди и вдруг недовольно фыркнул. — Но с ним же делиться надо будет!

— И со мной тоже, — неожиданно промурлыкала Дайна и, продефилировав мимо нашей удивлённой компании, грациозно опустилась в кресло. Окинула взглядом начинающих закипать хафлов и, подмигнув мне, улыбнулась. — Что? Я в деле. Или у вас имеются свои собственные п р о ф е с с и о н а л ь н ы е артефакторы?

— Например, я сам, — сердито глядя на орчанку, рыкнул Падди. И это было забавно. Ну, с его-то ростом рычать на орчанку, что выше хафлинга настолько же, насколько я сам выше неё, то есть на две головы... я еле сдержал ухмылку.

— Алхимик, не дури мне голову, — фыркнула в ответ Дайна, демонстративно постучав себя длинным пальчиком по носу. — Ты, может быть, неплохо разбираешься в началах артефакторики: классификация, применение, принципы работы... верю. Это всё же, основы. В материаловедении должен быть хорош, иначе, какой ты алхимик? Но в схематике зачарований... сильно сомневаюсь. А это, как тебе, коллега, должно быть известно, львиная доля работы над артефактом.

— А сама-то! — запальчиво воскликнула мелкая, вступаясь за брата.

— А я — подмастерье артефакторики, к твоему сведению, — гордо вздёрнула носик орчанка. — Дипломированный.

— Так! — я хлопнул ладонью по столу, отчего лежавшие на нём побрякушки звякнули, а сидящие вокруг, готовые вспылить гости, моментально угомонились. — Пр-редлагаю отложить эту тему до завер-ркхшения оценки нашей с Дайной добычи!

— И правда, — пряча глаза от испытующего взгляда сестрёнки, кивнул Падди. — Давайте закончим работу с артефактами, а потом уже обсудим другие вопросы, вроде возможного сотрудничества... и странных умений Грыма.

"И чего он ко мне прицепился?" — думал я, наблюдая за тихо бубнящими магами, и краем глаза следя за исследующей комнату Фари. На всякий случай.

Дайна с Падди перебирали артефакты, что-то писали в предоставленной мною тетради, что-то считали, о чём-то спорили, хафла облазила всю комнату и уже добралась до двери на кухню, у которой и замерла, кажется, размышляя, не будет ли наглостью с её стороны, заглянуть в соседнее помещение... Ну, мне так показалось.

Глянув в сторону убранного на подоконник подноса с чайными принадлежностями, я поднялся с дивана и, подхватив опустевшее блюдо, двинулся на кухню.

— Давай-ка сделаем ещё чаю, Фар-ри, — подтолкнув белобрысую малявку к двери, прогудел я. И хафла не стала возражать. Хех. Кошка любопытная.

Джем ещё был, да и печенья, пусть и не самые сладкие в кухонном ларе нашлись... откуда только взялось это богатство, учитывая, что моё нынешнее тело подобные "деликатесы" за еду не принимает вовсе? Но, вот взялось-нашлось же! Хотя-а... да, джемом меня угостил один из торговцев на рынке. А вот печенье... нет, не помню. Может для Фари покупал? Ай, драхх с ним! Главное, есть что к чаю подать.