Вирус разума

Выстрелы прозвучали практически одновременно. Даже не выстрелы, а так, чуть слышные хлопки, как будто детский надувной шарик лопнул. Сначала два, а потом еще один, через секунду. Первые пули пришлись в головы Сани и Алексея. Их тела с шумным плеском рухнули в болото справа от тропы.

Владимир услышал хлопки за спиной. Мозг еще обрабатывал информацию, а тренированное на уровне инстинктов тело, уже начало падать. Секундная пауза между выстрелами позволила телу сместиться настолько, что пуля лишь глубоко поцарапала щеку и оторвала мочку уха. Володя мешком рухнул в воду, успев незаметно выхватить пистолет и задержать дыхание. Когда-то он, на спор, мог на восемь минут задерживать дыхание, вот умение и пригодилось. Володя лежал на спине, полностью погрузившись в красную от его же собственной крови воду. Глаза были широко открыты, рука со взведенным пистолетом спрятана под ногой. Он смотрел сквозь воду в северное небо и ждал. Ждал тех, кто стрелял в него и его товарищей, ждал, потому что они должны были прийти, хотя бы за тем, чтобы убедиться в их смерти. Он ждал и молился только об одном, чтобы воздуха хватило, чтобы пришли они раньше, чем он себя выдаст. То, что снайперов будет двое, он понял сразу, по выстрелам. Был бы один — пауза между выстрелами была бы больше, было бы трое — паузы вообще бы не было. Нет, их точно должно быть двое, вот он и ждал двоих. Ждал и дождался. Воздух над ним как-то странно заколебался, потек неверными контурами, а потом вдруг раз, и одна за другой образовались две фигуры в странных комбинезонах и шлемах, как у военных летчиков, на голове. Такое одеяние Володя видел впервые, но удивляться было некогда. Эти тоже сюда не на экскурсию прибыли, сейчас ввалят в башку контрольный и уйдут восвояси. Практически не меняя положения, он выставил ствол и выстрелил дважды. В головы стрелять не стал, кто его знает, что у них там за шлемы, в тело — тоже, вдруг бронники надеты, а вот в горло — в самый раз. Слава богу, стрелять, не целясь, и попадать туда, куда хочется, еще в первый год службы научили. Снайперы рухнули, как подкошенные. Володя еще немного полежал, на грани возможного, до желтых кругов в глазах, потом тихо, стараясь не шуметь, поднял голову и, выставив из воды только лицо, с наслаждением втянул воздух, расправляя слипшиеся легкие. Подышал так немного, восстанавливая дыхание, и только потом поднялся в полный рост.

— Хорошо, что на тропу упал, — подумал он, отметив, как тела друзей засасывает болото, да и снайперы, в своих фантастических костюмах, свалились справа и слева от тропы и были уже наполовину скрыты болотной тиной. — Эх, костюмчик бы прихватить, но не до него сейчас. Самому бы ноги унести.

Это была последняя мысль, появившаяся в голове Владимира. В следующее мгновение 9-ти миллиметровая пуля, выпущенная из винтовки Ястреба, пробила эту самую голову, выворотив порядочный кусок затылочной кости на выходе.

Через пятнадцать минут, когда даже птицы успокоились и занялись своим привычным делом, на тропе появился Ястреб. Он отключил 'хамелеон' — приходилось экономить заряд батареи и активировать костюм только при острой необходимости. Ястреб убедился, что все участники недавних событий мертвы и надежно укрыты от посторонних глаз болотной трясиной. Дело было сделано, хотя и совсем не так, как планировалось, и недовольство шефа было обеспечено...

— Здесь Первый, слушаю тебя, Ястреб.

— Тюленей зачистил, но потерял своих.

— Обоих?

— Да.

— Как это произошло? Ты же говорил, что они профи.

— На каждого профи всегда найдется суперпрофи. Старший Тюлень оказался ловким парнем, прикинулся убитым, пять минут пролежал под водой без воздуха, и когда мои парни вышли на тропу, завалил обоих. Я вмешался, но было поздно.

— Ну, что же, жаль твоих парней, но это не отменяет наши планы. Выдвигайся в известный тебе квадрат, зона поиска заметно сузилась, так что вход мы найдем не сегодня-завтра. Там с утра народу много крутиться будет, поэтому в самый центр не лезь, держись в сторонке, на подступах. Сиди тихо и наблюдай. Когда в дело вступать, сам сообразишь или команду получишь. Все, до связи.

Глава 6

Лада спала, а Кирилл все держал ее голову у себя на коленях, все гладил волосы и думал о том, что зря они с Дедом втянули девчонку в это грязное дело. Не для слабой женской психики все эти выкрутасы с динозаврами, снежными людьми и прочей мистикой. Собственными глазами увидеть, как доисторический плезиозавр ужинает нашими современниками, такое и мужик-то не каждый выдержит, а тут девочка, божий одуванчик. Хотя, с другой стороны, этому одуванчику ничего не стоит влезть в голову любому зверьку или птичке, заставить лететь ее или ползти туда, куда надо, слышать и видеть все, что они слышат и видят. На такое не всякая мужская психика способна, да что там мужская, по пальцам пересчитать можно людей, на такое способных. Так, что с психикой и силой духа у Ладушки скорее всего все в порядке, вот она сейчас поспит пару часиков, отдохнет, как следует, и снова в бой.

Кирилл ошибся, организм девушки, включивший защитные механизмы, продержал Ладу в состоянии сна всю ночь и большую часть следующего дня. Сон ее был то тихим и безмятежным, как у младенца, то вдруг тревожным и беспокойным. В эти моменты она вскрикивала и дрожала всем телом. Кирилл, боясь оставить ее хотя бы на минуту, просидел около Лады всю ночь. Иногда, в минуты затишья, он засыпал ненадолго, тут же просыпаясь, стоило только ей застонать или пошевелиться. Ночь плавно перетекла в утро, Лада все еще спала, а он так и не решился оставить ее одну. Поэтому события, произошедшие на озере утром и днем, остались для них незамеченными. Уже ближе к вечеру, когда Кирилл наконец-то решился выйти из палатки, чтобы приготовить что-нибудь поесть, он услышал глухой взрыв, раздавшийся со стороны озера. Сразу же забыв о еде, он схватил бинокль и залег в ближайших кустах, пытаясь понять, что там случилось. А на озере происходили весьма интересные события. Судя по отсутствию обоих плотов, рафтеры предприняли еще одну, более массированную попытку проникнуть в пещеру со дна озера. Кирилл навел бинокль на людей, стоящих на берегу. Люди были явно чем-то возбуждены, говорили, перебивая друг друга, хлопали по плечам и улыбались.

— Неужели получилось? — сложил мысленно вместе недавний взрыв и радостное возбуждение на берегу Кирилл. — Справились все-таки с подводной охраной. Эх, жаль, Лада отдыхает, сейчас бы послушать, чему они там так бурно радуются. Может разбудить, пусть к ним синичку подошлет? Нет, не стоит, пусть отдыхает. Рано или поздно все узнаем.

Вскоре Кирилл стал свидетелем разыгравшейся в ста метрах от лагеря рафтеров трагедии. В ту же минуту он обрадовался, что не успел разбудить Ладу, и она всего этого не увидела. Зрелище наверняка добило бы ее психику окончательно. Затем последовала сцена на берегу, из которой и без звука было ясно, что оставшиеся в живых весьма нелицеприятно высказывали свои претензии руководителю экспедиции. Кирилл думал даже, что дело не ограничится разговором, а дойдет до разборок более высокого порядка. Драка в стане противника в любом случае была бы ему на руку. Но, увы, дальше слов дело не пошло, возмущенная троица отступила, свернула лагерь и вскорости покинула берега Сейдозера, оставив своего командира в гордом одиночестве. Судя по всему, со стороны озера хранилище осталось неприступно. Это была победа, пусть локальная и промежуточная, но победа. Нужно было доложить обо всем Деду. Кирилл вернулся в палатку, где мирно посапывала окончательно успокоившаяся Лада.

Видимо, почувствовав, как устал сам Кирилл, Аспер не стал будить его сразу после сеанса связи, а дал поспать полтора часика.

Когда Кирилл открыл глаза, Лады в палатке уже не было, а от костра веяло вкусным запахом тушенки и макарон.

— Привет, — улыбнулся он, высунув голову из палатки, — как себя чувствуешь?

— Нормально, спасибо. Пока я спала, во сне несколько раз приходил Дедушка, помогал успокоиться. Теперь все в порядке. Вылезай, лежебока, кушать будем.

— Кушать — это хорошо, — Кирилл выбрался из палатки и довольно потянулся.

— Кирилл, ты не помнишь, когда Михаил обещал нас навестить, продуктов подкинуть?

— Сказал через два-три дня, значит, наверное, завтра и придет. А что, соскучилась?

— Между прочим, у нас продукты кончаются. А он обещал нам регулярные поставки. Хотя, может быть уже и не нужно?

— Что ты имеешь в виду?

— А ты обратил внимание, что рафтеры ушли. Нет ни плотов, ни палаток. Они поняли, что ничего не получится и ушли. Значит, скоро можно и нам уходить.

— Ну, эти может и ушли, — не стал конкретизировать ситуацию Кирилл, — но другие могли остаться. Помнишь, Дед говорил о наземном входе в пещеру? Здесь, сейчас крутится еще две группы. Одна — это группа 'викингов', этакие не доигравшие в детстве взрослые. Другая — научная экспедиция; ползают по горам, что-то ищут, что-то все вынюхивают. Лично мне не нравятся ни те, ни другие. Погуляю-ка я сегодня ночью по горам, посмотрю, чем они там заняты.

— Может лучше я, через птичек?

— Нет уж, сегодня отдыхай по полной, а завтра, если нужно, обратимся к птичкам.

* * *

Утро началось как обычно. Кратос встретил его чашечкой кофе 'по-турецки', добытым, казалось, непосредственно в кафешке на улице Tahmis Eminonu в Стамбуле. Он сидел около входа в палатку, любовался видом Сейдозера, распростершегося внизу под ним. В такие минуты, особенно когда в поле зрения не попадает ни одной живой души, он ощущал себя полновластным и единственным властелином мира. И это было хорошо.

Мишель в некоем отдалении от отца занимался утренней гимнастикой, легкой, но достаточной, чтобы стимулировать кровообращение в организме. Впрочем, с точки зрения Кактуса, эта гимнастика была ничем иным, как преступным самоистязанием, не имеющим ничего общего ни со спортом, ни тем более со здоровьем.

Сам же Кактус, как обычно в это время, сидел у компьютера и просматривал материал, собранный видеокамерами за ночь. Он и раньше довольно малую часть своей жизни тратил на сон, а здесь, под влиянием белой полярной ночи, спать перестал совсем. Прошедшая ночь оказалась исключением, усталость все же взяла свое, и Кактус проспал, как убитый. Как обычно, едва умывшись и причесавшись пятерней, он засел за компы. Изображение на экранах менялось с калейдоскопической частотой, однако это, видимо, мало беспокоило Кактуса, все, что ему было нужно, он успевал разглядеть. В какой-то момент он вдруг встрепенулся, остановил мелькание на мониторе, выделил и увеличил во весь экран изображение с одной из камер и просмотрел кусок сначала на нормальной скорости, а потом на замедленной.

— Попался, красавчик, — пробормотал он под нос, и, нажав 'паузу', выскочил из палатки. — Шеф, простите, что прерываю Вашу утреннюю медитацию, но у меня крайне важные новости.

Кратос недовольно морщась, обернулся к компьютерщику:

— Не можешь не орать, ори шепотом, а то сейчас сюда столько ненужных ушей слетится, что твоей новости грош цена будет.

Мало чего понявший Кактус, оглянулся на прекратившего гимнастику Мишеля и, сбавив тон, продолжил:

— Одна из камер ночью зафиксировала движение.

— Ну пойдем поглядим, что там у тебя за движение.

Когда они вошли в палатку, возле монитора уже стоял и с интересом разглядывал картинку только что проснувшийся Полковник. Остальные последовали его примеру. С экрана на них смотрело бородатое лицо жениха. В углу монитора замерли цифры 1.23 — время, когда он прошел мимо камеры. Кактус запустил изображение, чтобы все смогли посмотреть, как через небольшой прогал среди деревьев мягкой стелющейся походкой, то и дело оглядываясь по сторонам, прокрался мужчина в камуфляже и с винтовкой в правой руке. Перед тем как окончательно выйти из поля зрения камеры, он оглянулся, что и позволило наблюдателям с легкостью его опознать.

— А женишок-то не простой, — произнес Полковник, — не зря, выходит, мы с парнями из него живца предлагали сделать.

— Может чел просто поохотиться решил?

— Нет, Колючий, с такой винтовкой на охоту не ходят. Ну уж, по крайней мере, не на зверя.

— Да ладно вам, винтовка как винтовка. Сейчас любой ствол можно купить без проблем.

— Это ВСК 94, если не ошибаюсь. Винтовка снайперская, специальная, бесшумная, такую в магазине не купишь, да и одет он соответственно, как снайпер. Опять же ночь — не лучшее время для охоты. Это либо их прикрытие, либо наблюдатель. Если прикрытие, то плохо он свою работу делает: рыбачков-то проворонил, ну а если наблюдатель, то молодец — за три дня, что мы здесь, первый раз засветился.

— Кто он такой, мы выясним попозже, — проворчал Кратос, — я сейчас хочу понять, почему мы его раньше не замечали.

— Раньше он мог и не попадать в поле зрения камер.

— Этих — да, а вот как он прошел мимо той, что смотрит за палаткой? Ну-ка, Кактус, дай нам ту камеру.

Кактус включил изображение с камеры номер семь, и все увидели палатку молодоженов и находящуюся рядом с ней девушку. Мужчину нигде видно не было. Он перемотал изображение на вчерашний вечер, до того момента, когда хозяева в последний раз мелькнули на берегу и скрылись в палатке. В течение всей ночи из палатки никто так и не вышел, до самого утра, когда появилась девушка. Парень, судя по всему, так и оставался внутри.

— Молодец, женишок, сходил, сделал дело, вернулся, и никто ничего не заметил. Теперь он, наверное, отсыпается, после ночных бдений.

— А мы-то грешным делом решили, что у них ночи бурные по причине молодоженства, — Мишель в волнении сделал пару шагов по палатке. — Что будем делать, отец?

— Ну что делать? Пожалуй, пора познакомиться с ними поближе.

— Может быть проще поручить их Ястребу.

— Это мы всегда успеем, есть у меня на их счет кое-какие мыслишки.

* * *

Ярл Раганар — мастер клуба 'Красный драккар' сидел на краю обрыва, свесив в пропасть ноги и любуясь простирающимся под ним озером. Набирающее силу летнее солнце ласкало теплом лицо ярла и весело искрилось в водной ряби. Теплый бриз трепал его длинные рыжие волосы, свободно спадающие на плечи. Кожаный ремешок с выжженными на нем рунами, обычно украшавший голову ярла, на этот раз лежал на соседнем камне. Волосы наслаждались временной свободой, солнцем и легким влажным ветерком. Одет он был в кожаные штаны, заправленные в сапоги ручной работы, и куртку с вывернутым наружу мехом, украшенную металлическими пластинами и амулетами. Стальной шлем, обшитый кожей, отороченный по краю мехом и с приделанными с боку коровьими рогами, лежал рядом с ремешком для волос. На поясе ярла красовался широкий ремень, расписанный драконами и руническим орнаментом, а в ножнах, закрепленных на нем, прятались широкий стальной меч с медной рукоятью и большой охотничий нож.

За спиной ярла в лагере викингов жизнь текла своим чередом. Бранд занимался тренировочными боями с молодыми членами клуба; три девчонки, под руководством Хельги, старшей из них и по совместительству любимой женщиной самого ярла, варили на костре обед. Сигвард отправился проверять посты, не потому, что не доверял часовым, а просто, чтобы не расслаблялись, все-таки сюда они пришли не только хорошо провести время и силой молодецкой потешиться, но и дело важное сделать. Дело, ради которого, может быть, и был создан в свое время их клуб. Впрочем, ярл не стал бы утверждать это со стопроцентной уверенностью, потому что не он основал этот клуб. 'Красный драккар' появился в Петрозаводске, пожалуй, одновременно с самим городом. Конечно, тогда это был совсем не клуб, а тайное общество с совершенно другим названием, которое потом превратилось в некое собрание и так далее, вплоть до сектора в 'Добровольном Спортивном Обществе Содействия Армии и Флоту' уже в советские времена. Менялись названия, менялись руководители и члены, но не менялась суть. Они всегда были боевой дружиной, имевшей в своем существовании одну главную цель: сохранение тайны Арктиды и выполнение особых поручений руководства. С возникновением моды на ролевые игры и организацию по всему миру подобных клубов, занимающихся реконструкцией истории или просто увлекающихся фентези, появилась возможность практически легализовать боевые дружины под видом клубов. Они получили возможность открыто собираться вместе на тренировки, чтобы поддерживать боевое мастерство и дух, проводить турниры между такими же дружинами. По всему миру стали открываться подобные организации, где люди вполне легально могли биться, пусть на бутафорских мечах, совершенствуясь в своем мастерстве, с тем, чтобы в нужное время быть всегда готовыми взять в руки настоящее боевое оружие и выполнить свое предназначение. Действиями их клуба непосредственно руководил Торвин — Верховный жрец Пути. Как его звали в обычной жизни, и кто руководил им самим, Максим Перов, он же ярл Рагнар, не знал. Это было не принято в их организации. Конечно, всех членов клуба он знал по именам, так сказать мирским, знал, где они живут и где работают. В жизни вне клуба каждый был волен выбирать, где жить, с кем жить и где работать. Единственным и непреложным требованием было только то, что жизнь и работа не должны мешать главному делу. Поэтому женились по большей части на своих, причастных к делу, и работать старались там, где к внезапным отпускам за свой счет относились с пониманием.