Вирус разума

— Люди на местах в боевой готовности, — продолжал меж тем Кратос, — снаряжение доставлено, точки сбора и сроки вам известны.... Напоминаю еще раз, — он обвел всех внимательным, тяжелым взглядом. — Хотя нам и известны практически точные координаты входов в пещеру, как со стороны скал, так и под водой, соваться туда безоглядно не только неосмотрительно, но и смерти подобно. Помните, как охранялся Архив? А здесь объект поважнее Архива будет. Действовать крайне осторожно и внимательно. Необходимо сначала определить систему охраны, нейтрализовать ее по возможности, а уж потом атаковать Хранилище.

— Ястреб, — Кактус вклинился в разговор с молчаливого согласия Кратоса, — на месте, кроме оружия, ты получишь еще набор автономных микрокамер и промежуточных усилителей. Камеры нужно рассредоточить по району, место расположения на твое усмотрение. Главное, чтобы на каждые десять камер в радиусе двухсот метров стоял усилитель. Камеры я активирую сигналом со своего компа. Ресурс у них десять суток, нам должно хватить. Я надеюсь, что твои люди сумеют с этим справиться?

— Сейчас в глаз дам, Колючка.

— Теперь Вы, Полковник, — пропустил его слова мимо ушей Кактус, — у вас тоже будут камеры, только для подводной съемки. Проследите, чтобы ни один спуск под воду не обходился без этих камер. И поосторожней с оборудованием. Оно очень дорогое.

— Вторым глазом рискуешь, парень. За тупых дуболомов нас держишь?

— Ну что Вы, Полковник, как можно. Просто во мне говорит врожденная любовь к всевозможным гаджетам, и меня всегда напрягает, когда их вместо того, чтобы максимально полно использовать по назначению, ломают по неосторожности или недомыслию. Поэтому каждый набор аппаратуры будет снабжен подробнейшей инструкцией, с которой вам необходимо будет ознакомиться и соблюдать неукоснительно.

Кактус заливался соловьем и совершенно не замечал, как все более хмурым становится лицо Ястреба. Последнее время ему все труднее удавалось сдерживаться, когда этот прыщавый юнец начинал изображать из себя ответственного работника. Кратос уловил изменившийся эмоциональный фон в компании, и решительно прервал программиста:

— Ну, все, хватит. Я думаю всем все понятно. У кого какие будут вопросы?

Все дружно промолчали. А чего спрашивать, тема прорабатывалась и обсуждалась во всех деталях не раз, и на все вопросы, какие появлялись, уже давно были получены исчерпывающие ответы.

Кратос пододвинул к себе стоящий на столе деревянный ящичек, извлек из кармана бронзовый ключик и открыл крышку. Из глубины на бархатном постаменте с помощью скрытого механизма поднялась хрустальная бутылка, заполненная напитком цвета темного янтаря.

— Коньяк Beaute de Siecle от Hennessy, — торжественно произнес он. — Этот коньяк был выпущен партией в сто бутылок, к столетию одного из патриархов Hennessy. И стоит такая бутылочка между прочим 105 тысяч фунтов стерлингов. Думаю сегодня самое время открыть ее за успех нашего предприятия.

Это был еще один штришок к рассуждениям Полковника о важности происходящих событий.

Глава 5

После ухода Михаила на Кирилла и Ладу внезапно навалилась такая усталость, что сил хватило только на то, чтобы забраться в палатку, упаковаться по спальникам и заснуть мертвецким сном. Сном, которому не могли помешать ни белая ночь, ни ночное зверье, подъедавшее так и не убранные остатки трапезы, ни комары, гудевшие всю ночь над их головами, но так ни разу и не рискнувшие нарушить мирный договор, даже несмотря на то, что одна из договорившихся сторон спит беспробудно.

На следующий день началась работа, ради которой они сюда и прибыли. Сначала они обследовали озеро и его прибрежную зону, чтобы, как говорится, познакомиться с театром предстоящих событий и заодно убедиться, что они здесь первые. Впрочем, с последним у них ничего не вышло. В трех километрах по береговой линии, сразу же за скальным выступом, круто спускающимся к воде, они обнаружили рыбацкую стоянку. Небольшая артель Ревдинских рыбаков: отец, два сына и племянник, — оказались людьми весьма гостеприимными и радушными. После получаса разговоров у костра они подарили Ладе рыбину для ухи, сообщили, что пробудут здесь еще неделю-другую и пригласили не стесняться и при желании приезжать в гости, рыбки купить или просто поболтать, чайку попить. На вопрос Кирилла, не с их ли помощью Михаил умудрился за пятнадцать минут сига поймать, старший из рыбаков на полном серьезе ответил:

— Мишка заветное слово знает. Ему наша помощь без надобности. Рыба сама к нему в садок лезет. Эх, такого бы напарника в артель заполучить, век бы горя не знали. Я его сколько звал, а он только улыбается хитро, да отшучивается. Странные они, лопари, никогда не знаешь, то ли смеется, то ли всерьез говорит.

После обеда Лада принялась налаживать агентурную сеть среди местной фауны. Кирилл, которому этот процесс был крайне любопытен, напросился под видом подготовки к ночной вылазке с ней в палатку. Лада возражать не стала, только потребовала, чтобы вел он себя тихо и ничем ее не отвлекал.

Девушка уселась поудобнее, благо Михаил снабдил их надувными матрацами, а не стандартной туристической пенкой, и закрыла глаза. Дыхание ее стало ровным, размеренным. Кирилл видел, как плавно опускается и поднимается ее живот. Грудь и вообще вся верхняя половина тела оставалась неподвижной. Эта дыхательная техника была ему известна давно. Когда-то Дед научил его этим упражнениям, помогающим достичь состояния максимальной сосредоточенности и расслабленности. Кирилл применял ее, когда хотел помочь организму избавиться от какой-нибудь хвори. Поэтому гриппом он практически никогда не болел, а банальный, ежегодный насморк лечил за день-два максимум.

Тело девушки вдруг напряглось, плечи расправились, обозначая гордую и даже величественную осанку. Шея ее слегка вытянулась, черты лица заострились так, что некогда курносый, весьма симпатичный носик вдруг стал напоминать клюв некоей хищной птицы. Кирилл подумал, что ему это мерещится, и тихонько ущипнул себя за руку. Больно — значит не сон. И тут Лада открыла глаза. Эти глаза не могли принадлежать человеку. Это были глаза птицы, выпуклые, круглые, с круглыми же черными зрачками, и взгляд был какой-то неживой, остекленевший. Такой взгляд бывает у слепых людей, когда они вдруг снимают свои черные очки. Несмотря на то, что глаза были открыты, девушка явно ничего вокруг не видела. Тем не менее, ее голова, резко дергаясь, стала поворачиваться к полу то одним, то другим глазом, словно пытаясь что-то разглядеть у себя под ногами.

Кириллу стало не по себе. Странное ощущение, как будто случайно заглянул в чужое окно и увидел там нечто, для посторонних глаз не предназначенное. Надо бы просто отвернуться, но любопытство заставляет вновь и вновь бросать туда взгляды. Эффект запретного плода. Пока он раздумывал, напряжение с Лады спало, и она вновь стала сама собой. Она смотрела на Кирилла и устало улыбалась, словно ожидая от него не то вопросов, не то комментариев увиденного.

— Что с тобой? Что-то случилось?

— Случилось? Ты меня спрашиваешь? Я тут чуть не умер от страха. Ты себя со стороны видела когда-нибудь, когда в контакт со зверьем вступаешь?

— Нет, а что? Дедушка как-то говорил, что если зверь сильный, с мощным ментальным полем, то человек, влезший к нему в голову, может на время перенять какие-то его черты и даже стиль поведения.

Кириллу оставалось только удивленно качать головой.

— И на кого я была похожа? — в глазах Лады внезапно заиграла какая-то чертовщинка.

Первым порывом Кирилла было ответить 'на курицу', но он не стал обижать девушку и ответил нейтрально:

— На птицу.

— Точно! — обрадовалась Лада, словно он отгадал какую-то уж очень мудреную загадку. — Это был орел. Он живет здесь в скалах неподалеку. Мы с ним немного полетали, осмотрели окрестности. Видели наших знакомых рыбаков, кстати. Они сейчас на озере снасти проверяют. Между прочим, кроме нас и рыбаков, ни одной живой души, человеческой, по крайней мере, в ближайшей округе нет. Так, что мы с тобой прибыли сюда первыми.

— Ну что же, это хорошо. Значит, Дед все правильно рассчитал, наши шансы на успех возросли.

— Тут помимо орла еще по земле много всякой живности бродит, от маленьких мышек до лосей. Хочу еще кого-нибудь из них зацепить. Попробую лес послушать. Нам ведь не только видеть, но и слышать нужно будет. Будешь смотреть?

— Нет уж дудки. Мне от твоих метаморфоз не по себе как-то, — пробормотал Кирилл выбираясь из палатки, чем вызвал у Лады взрыв веселого смеха. От этого разлетевшегося над водной гладью хохота на душе его стало как-то вдруг хорошо и спокойно.

Ночью пришло время Кирилла блеснуть своим мастерством, чтобы кое-кто с нечеловеческими способностями не больно то и задавался. Мы, дескать, и без всякой магии кое-чего можем. Кирилл отрыл тайник под полом палатки, переоделся в маскировочный костюм, достал оптику (оружие на первый раз решил не брать) и тихой тенью выполз из палатки. Укутанный серой пеленой лес в мгновение ока скрыл его фигуру, спрятал в своих дружеских объятиях и увлек вглубь, незримо и тихо. Кирилл удалился от палатки на километр с небольшим и облюбовал в глубине леса огромную сосну. С помощью небольших стальных кошек из арсенала японских ниндзя забрался на нее и замер в густой кроне, изображая довольно-таки уродливый, но вполне естественный нарост на ее стволе. Вид с кроны дерева открывался достаточно полный, а благодаря цейсовской оптике, так вообще превосходный. Он, как на ладони, видел палатку, где спала притомившаяся за день Лада, склон горы, усыпанный камнями и редким кустарником, и все доступное глазу зеркало озера, спокойное и неподвижное. Казалось, озеро устало гонять весь день волну и решило отдохнуть, пока никто не беспокоит. Видел Кирилл и участок скалы, где находился вход в пещеру. Впрочем, сам вход он разглядеть не смог бы, даже если бы очень захотел. Аспер в свое время говорил, что он тщательно замаскирован, и человек неосведомленный будет стоять рядом с этим узким лазом и так его и не увидит. На сегодняшний момент, подобраться к входу в Хранилище задачи не стояло. Главное, что он смог обнаружить хорошее место для наблюдательного пункта. Кирилл просидел на дереве около четырех часов, непрерывно наблюдая за озером и его окрестностями. Ничего подозрительного так и не обнаружил.

— Отсутствие результата в нашем положении — самый лучший результат, — успокоил он себя, и стал возвращаться в лагерь, соблюдая, тем не менее, все возможные предосторожности. Оставалась надежда, что их боевое задание обернется незапланированным отпуском, на природе, в компании с любимой девушкой, к которой он по совершенно не понятным для него причинам никак не мог подступиться, именно в плане собственной влюбленности и ее явной симпатии. Может быть, как раз здесь, на природе, извините за каламбур, зов природы сделает свое дело. Так размышляя о наболевшем, он добрался до палатки и бесшумно, 'аки дух святой' проник внутрь. А как еще должен, по-вашему, проникать внутрь человек, вернувшийся с секретного задания. Не стучать же, право слово, у входа по камешку. Тоже мне джентльмен во фраке, сливающемся с окружающей средой, и оптическим прицелом вместо трости...

Лада спала, как младенец, улыбаясь во сне и совершенно не реагируя на его появление. Боясь разбудить девушку, Кирилл, в чем был, так и не переодевшись, завалился спать на соседнем матраце, оставив возню с костюмом на утро.

Кирилл проснулся ближе к полудню от громких веселых криков, разносящихся над водой на всю округу. Переодевшись в тренировочный костюм, он выбрался на воздух и увидел, как в километре от них дюжина молодых людей вытаскивает из воды на противоположный берег огромные надувные плоты. На дальнем берегу небольшого залива имелась приличная песчаная полоса, на которой в данный момент эти люди и организовывали свой лагерь.

— Кто такие? — спросил Кирилл колдующую над котлом Ладу.

— Рафтеры, похоже. Недавно спустились на плотах по Эльморайоку и видимо, хотят немного перевести дух на берегах озера.

— Накрылось наше уединение медным тазом.

— То ли еще будет.

— В смысле?

— Моя резидентура докладывает, что на подходе еще группа людей весьма странной наружности. То ли маскарад какой-то, то ли психи. Наряжены, как древние викинги, с мечами, щитами, луками. Все в расшитой металлом коже и мехах. Идут не таясь, чуть ли не строем, песни распевают, гогочут, все про какое-то братство твердят. Дескать, в этом сакральном месте новые члены клятву Одину принесут и в ряды их дружные вольются, чтобы вместе ковать победу над проклятыми англичанами. В общем, через пару часов здесь будут.

— Замечательно, нам тут только викингов не хватало.

— Да не ворчи, ты. Каждый по-своему с ума сходит. Мы со своими арктидами, с их точки зрения, тоже, наверное, не совсем нормально выглядим.

* * *

Палаточный лагерь разбили на северо-западном склоне плато. Сверху открывался превосходный вид на долину и само озеро. Мишель в мощную цифровую оптику разглядывал перспективу, выхватывая и приближая отдельные, заинтересовавшие его детали. Вот рыбацкая лодка на середине озера, и мужики, колдующие над снастями, вот лагерь Полковника. Парни только что пообедали, и кто-то занимается хозяйством, кто-то готовит снаряжение для погружения. Полковника не видно. Возможно он в одной из палаток, а возможно бродит где-то по окрестностям. Ни Ястреба, ни его людей не видно, и это хорошо. Мишель знает, что они здесь. Ястреб уже докладывал обстановку. Прямо над лагерем Полковника, на северном склоне горы Маннепахк, обосновалась странная группа людей, внешне напоминавшая выходцев из древней Скандинавии или героев, сошедших со страниц романов о викингах. Мечи, луки, щиты и копья — странная публика. Однако, со слов местного проводника, здешние места часто привлекают сюда всякого рода странных людей. Мишель перевел взгляд на другой берег и увидел небольшую яркую палатку, уютно пристроившуюся на небольшом песчаном пляже. Ястреб докладывал, что это туристы, скорее всего молодожены, проводящие здесь свой медовый месяц. Большую часть времени проводят в палатке, что в данной ситуации, вполне объяснимо. Мужчина пару раз пытался порыбачить, но безуспешно. Рыбу пришлось покупать у профессионалов, но судя по восторгу спутницы, он не стал делиться с ней секретом рыбалки. Кто-то из этих людей должен был наверняка оказаться наблюдателем или даже охранником Хранилища. Лучше всего на эту роль подходили местные рыбаки. Именно в силу того, что они местные. Но нельзя было сбрасывать со щитов ни придурков в рогатых шлемах, ни даже парочку молодоженов. Со всем эти еще предстояло разобраться. Мишель провел окуляром по каменному склону. Где-то здесь находится вход в пещеру, где и есть то самое Хранилище, ради которого они и забрались в такую даль. Что их ждет там, в этом Хранилище? Отец видимо знает, но говорить не торопится. Ну и бог с ним, Мишель давно привык не задавать отцу лишних вопросов и верить ему безусловно. Сочтет нужным, сам все расскажет, а пока, раз молчит, значит так надо. Лишние знания могут только помешать.