Наверное, именно тогда появилась первая серьезная трещина, разделяющая его с родственниками. Сначала постепенно, потом все с большей скоростью, разрыв увеличивался, ширясь и множась, пока однажды не превратился в пропасть непонимания. И тогда Лин просто собрал вещи и в первый раз сбежал. Его, конечно, нашли через некоторое время, вернули под конвоем домой, и сдали на руки Императору, который очень долго отчитывал непутевого отпрыска, пытался учить жизни, но видя стену отчуждения, выросшую между ними, постепенно сдался и смирился.
Лин, вернулся в поместье, которое делил с Энни, и воспоминания нахлынули с новой силой. Не выдержав постоянного давления он начал пить, постепенно превращаясь в алкоголика, ведь на нелюдей алкоголь действует иначе, чем на людей. Он вызывает не только состояние опьянения, но и начисто отключает рефлексы, конечно, если потреблять его в неограниченном объеме, чем и занимался Лин. Сначала никто не обращал внимания на постоянно пьяного младшего принца. Когда же Императору два раза подряд предоставили счета на пополнение опустевших винных погребов, он задумался о причинах подобного опустошения. И на свою беду выяснил.
Поняв в чем дело, он бросил дела и отправился проведать отпрыска, чему тот, понятное дело, не особенно обрадовался. Напротив, увидев отца, Лин снова замкнулся, перестав реагировать вообще на что-либо и уйдя в длительный запой. После длительной пьянки, последовало столь же длительное похмелье, в течение которого он продолжал оставаться ничего не соображающим овощем. Как выяснилось позже, отец все это время находился рядом, не зная, что предпринять. Такой деятельный и настырный в политике и на войне, Император совершенно терялся во всем, что касалось собственных детей, зачастую попросту идя у них на поводу. Вот и сейчас, мучаясь сомнениями, он принял единственное решение, пришедшее в его голову. Раз сына мучает пьянка, значит нужно оградить его от спиртного, а как это сделать, конечно же, заперев там, откуда выбраться он не сможет. А поскольку наследник, еще и неслабый маг, то и запереть его требуется в специальной, магически защищенной темнице.
В итоге, принца перевезли в тюрьму для магов, на небольшом острове посреди озера Духов и оставили запертым в полной тишине и покое. Придя в себя и не обнаружив привычной уже выпивки, Лин чуть не сошел с ума от непроходимой тоски и одиночества. К нему никто не приходил, с ним никто не разговаривал, еду приносили глухонемые слуги, с кучей навешанных амулетов, а магия просто не действовала, рассеиваясь в воздухе. Немного пережив ломку от отсутствия алкоголя и приведя мысли в порядок, он стал усиленно обдумывать, как здесь оказался, а главное за что? Правда, ответов не было.
Они появились чуть позже, когда в крепость привели нового заключенного, поселив его по соседству. Им оказался молодой парнишка, недавно окончивший академию магии. По случаю окончания, Академии был большой прием, напившись с друзьями, он решил доказать свою смелость, передвинув мост. Вся беда была в том, что находясь в, мягко говоря, не адекватном состоянии он просто напросто не учел, что означенный мост находится на дороге и по нему, вообще-то, еще и ездят. Короче, на поднятом в воздух мосте в тот момент находилось две кареты с высокопоставленными особами, именно они и подняли шум, объявив мага в попытке убийства с особой жестокостью. Не имея столь же именитых родственников, парень не смог доказать собственную невиновность, и потому оказался здесь.
Все это Лин узнал несколько дней спустя, после появления нового соседа. Тюремщики, конечно, предусмотрели все возможные магические защиты, какие только были доступны человечеству, вот только они никак не могли подумать, что сгорающий от одиночества принц, воспользуется обыкновенной ложкой и выдолбит из стены, соединяющей камеры, камень. Когда первый шок от встречи двух отвергнутых спал, Лину стала известна и история собственного заключения.
Оказывается, принц был обвинен в государственной измене, но поскольку обвинитель исчез и подтвердить свои слова не смог, то приговор был довольно слабым — просто заключение в тюрьме для магов на неопределенный срок. Больше всего, задела Лина именно формулировка "государственная измена", да как отец вообще посмел использовать подобное определение по отношению к нему? И кто тот доброжелатель, что помог ему оказаться в этой дыре?
В общем, придуманная Императором история для большой общественности, стала известна и обидчивому отпрыску, естественно не знавшему правды, и не догадывающемуся об истинных причинах, побудивших родителя на такой решительный шаг.
Короче говоря, в положении Лина вопросов, как всегда, было гораздо больше , чем ответов, а выход отсюда нужно было начинать искать уже сейчас. Сговорившись с соседом, которого звали Люк Араст и, придумав нехитрый план, они приступили к его воплощению в жизнь.
Как говорится — дуракам везет! А двое молодых магов были именно что дураками. План был предельно прост. Роль одного из них, что выпала на долю Лина, как самого востребованного, заключалась в разыгрывании болезни. Требовалось изобразить тяжелый обморок и привлечь к себе как можно больше внимания. Второй же, в это время, спрятался в камере и напал на появившегося стражника, не ожидающего удара сзади. В принципе, все прошло как по маслу, за исключением того, что слишком мягкохарактерный Люк, недостаточно сильно придушил тюремщика, и им пришлось удирать в дикой спешке. Словно по заказу, как раз в тот момент на остров доставляли еду на баркасе, его-то и захватили освободившиеся маги, не нуждающиеся в другом оружии, кроме себя самих. Находившиеся на баркасе трое моряков, настолько перепугались, что отчалили по первому требованию, не задавая никаких вопросов, чему бывшие пленники были только рады.
Оказавшись на суше, двое экс-заключенных расстались друзьями и разбрелись в разные стороны. С тех пор о Люке Лин больше ничего не знал, а сам больше не появлялся на территории Империи более чем на пару дней, следуя по большому тракту.
* * *
За размышлениями время тянулось быстрее, и вот уже перед друзьями показалась площадь, так же как и утром полностью забитая народом. Немного поталкавшись, они добрались-таки до ристалища и стали следить за участниками. Все действо проходило весело, оказывается никаких особенных требований не применялось и, судя по количеству записавшихся, участниками являлась большая часть населения городка. Очередь двигалась неимоверно быстро, поскольку за каждой мишенью закреплялся свой рефери, он и проставлял полученные очки. Каждому полагалось по пять выстрелов, которые производились подряд по пяти имеющимся мишеням, установленным на разном расстоянии от стрелков. Пристрелочных не было, так как оружие приносилось с собой, и просто осматривалось на входе. Для тех же, кто не имел собственного лука, был предусмотрен прокат оного за небольшую денежную мзду. Вот только в этом случае нужно было уповать либо на собственное умение, либо на везение, потому что нарушать правила и давать пристрелочные попытки никто не собирался.
Очередь из веселящихся участников, продвигалась вперед со скоростью пролетки и Лин даже не заметил, как подошел черед Дара. По молчаливому согласию они выстроились в том же порядке, что и в предыдущем состязании и сейчас готовились к испытанию, получив в руки прокатные луки. Инструмент, конечно, оставлял желать лучшего, он был очень старым, облезшим от долгого лежания без дела и немного пересохшим, отчего скрипел при каждой попытке оттянуть тетиву. Хотя когда-то, во времена его молодости — это было хорошее оружие. Длинный, подходящий по росту Лину, почти полтора метра, с металлическими накладками по бокам, отлично сбалансированный и, судя по чересчур заглаженной поверхности, часто использовавшийся в былые времена. Проведя по отполированному остову рукой и дернув тетиву, Лин повернулся к рассматривающим собственные приобретения товарищам.
— Ну как? Что-нибудь подобрали?
— Нет, это ни в какие ворота не лезет, — застонал гном, осматривая собственный очень небольшой лук, полностью отделанный металлической гравировкой, и пытаясь удержать его обеими руками.
Скорее всего, этот вариант не был оружием, ну как можно стрелять из лука, длинной не более 70 сантиметров? Да еще и при весе килограмм семь. Ни один нормальный воин, находясь в своем уме, никогда даже не коснется подобного извращения!
Дару повезло больше, его лук оказался самым обыкновенным, только немногим короче чем у Лина, с ровной хорошо ошкуренной поверхностью и только что натянутой тетивой. Видимо сделан он был недавно, отлично гнулся, прекрасно ложился в руку, вот только совершенно не подходил орку. Орки, конечно, использовали луки в повседневной жизни, но у них существовало строгое распределение между видами оружия и классом общества , к которому относится его носитель. Так вот, лук считался оружием охотников, а потому относился к самому низшему классу. Судя по скептическому выражению лица, Дар не слишком представлял себе, как из этого можно попасть в десятку.
— Скажи мне, ну зачем ты записал меня на это представление? Как я должен стрелять из этой штуки, — Крим с трудом оторвал "лук" от земли и покачал им в воздухе. — Я вообще стрелять не умею.
— Ничего страшного! — Заявил Дар. — Смотри, ложишь стрелу вот сюда, видишь ложбинку? — Он дождался согласного кивка Крима. — Оттягиваешь тетиву и стреляешь! Все элементарно просто! — Закончил он, посматривая на собственное орудие пытки и, по всей видимости, пытаясь убедить не только гнома, но и себя. — Тебя, надеюсь, не придется учить стрелять из лука?
— Его-то зачем? — Удивился Крим. — Он же эльф, похоже, у них это в крови!
— Ну не совсем так, конечно, предрасположенность есть, но учиться, все же, надо. — Уточнил Лин, улыбаясь неуклюжим попыткам своих друзей справиться с собственными приобретениями. — Я умею стрелять из лука, — успокоил он друзей, — когда-то, говорят, хорошо стрелял, только давно это было, боюсь и не вспомню!
— Не преувеличивай! Это как езда на лошади — забыть первые впечатления просто не возможно. — Все дружно рассмеялись, видимо вспомнив первые "впечатления".
— Смотрите, — одернул остальных Крим, махнув в сторону арены, — похоже, наша очередь. Ну что ж, удачи Дар, — не рассчитав удара, гном так хлопнул товарища по плечу, что тот с ускорением направился к распорядителю, маячившему в открытых настежь воротах.
— Что ж, приступим. — Дар прощально взмахнул рукой и подошел к первой черте.
Стрела, сорвавшаяся в полет летела не то что странно, а просто невероятно удивительным образом. Она проделывала в воздухе такие пируэты, что сама собой возникала мысль о магическом вмешательстве, вот только не чувствовал Лин никаких колебаний магического поля. В итоге не долетев до мишени нескольких метров, она вертикально вошла в землю и замерла, немного подрагивая. Распорядитель почесал затылок, вспоминая, видел ли когда-нибудь подобное и, решив что нет, прицокнул языком, покачивая рыжей головой из стороны в сторону.
Следующие попытки прошли не намного лучше, из пяти стрел в мишень попало только две, причем вторая застряла в самом краю деревяшки, не попав даже в десятку, а третья, пролетев зигзагом, вошла снизу вверх точно в линию разделяющую пятерку и шестерку. Четвертая и пятая попросту не долетели и, повторив судьбу первой, ушли в землю.
Особенно присматриваться у друзей времени уже не было, нужно было отдуваться за себя. Потому, подняв луки, они прошли следом. Следующим стрелял Лин и это не заняло много времени. Почти не прилагая усилий, он попал в десятку у первых трех мишеней, а потом произошла небольшая заминка — у него лопнула тетива. Отойдя в сторону для замены на новую, выданную тут же знакомым распорядителем, он стал следить за попытками гнома.
Первая стрела полетела не туда и воткнулась у ног удивленного парня, обслуживающего вторую мишень. Правда, удивление быстро сменилось паникой, и он, не найдя ничего лучше, спрятался за собственным кругом. Видимо он считал, что закрытая верхняя часть тела спасет его от ненормального стрелка, но не тут-то было. Вторая стрела пошла чуть ровнее предыдущей, по плавно снижающейся дуге, которая завершилась немногим дальше мишени, пролетев под ней, прямо между ног у стоящего за ней помощника распорядителя. С воплем "Ааааааа", тот выскочил вперед и кинулся наутек, видимо решив не испытывать судьбу и дальше. Третья стрела долетела-таки до мишени, и воткнулась в тройку, обеспечив расцветшему гному первые балы, правда, как оказалось единственные. Оставшиеся две стрелы не достигли места назначения, в первом случае остановленные соседним деревом, а во втором силой встречного ветра.
* * *
К моменту окончания стрельбы Крима, Лин как раз закончил замену тетивы и, отрегулировав натяжение, отправился завершать круг. Последние два выстрела не принесли ничего нового, обе десятки вышли еще проще, чем до этого. Возможно, сказалось увеличившееся расстояние, более для него привычное, а возможно просто отсутствие раздражающего скрипа и более плавный ход. Это уже было не важно.
Не обратив никакого внимания на восхищенный взгляд парнишки за последним щитом, он повернул в сторону выхода и пошел к друзьям.
— Ну, ты даешь! — Выдал, Крим, подпрыгивая от нетерпения на месте. — И что теперь, ты уже победил? А видел, как я попал? Правда, здорово?
— Конечно, видел и действительно здорово. А насчет победителя, то он еще не определен, в такие мишени любой опытный стрелок попадет — дело тренировки, и, думаю, подобных личностей окажется не мало. Давайте отойдем в сторонку и подождем окончания первого тура.
— Угу, пошли. Только ты пообещай, что меня научишь. Знаешь, мне понравилось! А если все дело в тренировках и усердии, то мне его не занимать.
— Конечно, научу, если хочешь. Только тебе лук нужно на заказ делать, вряд ли мы размер подберем, если только детские посмотреть.
— Пусть будет детским, все равно денег пока нет, — философски изрек гном, — главное, чтоб не такая гадость, как этот, — он приподнял неподъемную махину, гордо именующуюся "луком", в принципе совершенно не заслуженно.
— Хорошо, утром поедем луки покупать. — Подвел итог Дар. — А сейчас пойдем, сдадим эти.
И они всей компанией направились к окошку проката. Сдав с рук два уже не нужных предмета оружия и оставив третий (у Лина), друзья вернулись на приглянувшиеся места у фонтанов. Композиция стояла все там же, совершенно не изменившись за несколько часов. На этот раз вода показалась гораздо холоднее, не только потому, что близился вечер, который уже не за горами, но и от довольно существенно испортившейся погоды, продолжающей ухудшаться и не оставляющей особо радостных перспектив.
— Может, поближе подберемся? — Спросил Крим, изнывая от любопытства и безделья. — А то мы довольно далеко, еще объявления не услышим.
— Не беспокойся о пустяках, — изрек Дар в задумчивости рассматривающий воду. — Все мы услышим, а кое-кто и почувствовать может.
— Это как? — Крим вновь вспыхнул интересом.
— Да очень просто! Он же эмпат, ему достаточно настроиться на человека, чтобы знать все его эмоции и... — тут он покосился на Лина, — и мысли.
