Что касается Вилл, то, не заглядывая ей в голову, сказать, о чём она думает, я не мог, однако внешние признаки свидетельствовали о глубоком самоанализе. От результатов которого она ходила в полупришибленном состоянии, одновременно стараясь почаще бывать в моём обществе и старательно, почти панически, избегая приватного общения. К слову, с одной с собой парты она меня так и не погнала. Поэтому я не упорствовал, благо скучать и бездельничать мне не приходилось. Надо было дать ей время разобраться в себе и принять какую-то ветку поведения.
В противовес всему этому гормональному безобразию, в стане моих слуг было на удивление тихо и дисциплинированно.
Миранда поглядывала на переживающих стражниц с каким-то особым злорадством, доступным, наверное, только женщинам. Этакая скромная улыбка на устах, невинный взгляд чистых лазурных глаз, но колкости, замершие на языке, чувствуются буквально кожей. Седрик от неё отставал значительно, во-первых, его злорадство читалось на роже крупными буквами, а не просто чувствовалось, как некая навязчивая галлюцинация, а во-вторых, в его исполнении оно ощущалось неким вселенским, отеческим пониманием, что раздражает само по себе, а не заставляет ещё больше переживать свои промахи.
Оба оборотня периодически обменивались многозначительными взглядами, но помалкивали. Да и особо развлекаться им было некогда — Рейтар закусил удила и насаждал «изнеженным придворным» уставную бдительность.
В свою очередь, Седрику, сразу видно, не нравились ни тренировки в человеческом теле, ни необходимость подчиняться Рейтару. В принципе, давая указ, никто его мнением не интересовался и интересоваться не собирался.
Кстати о Рейтаре. Пребывание на Земле явно не лучшим образом сказывалось на настроении меридианца. Свои чувства он сдерживал, но окружающая нас беспечная жизнь обывателей, совмещённая с примером повседневных будней Стражниц Кандракара, отчётливо его тяготила. Понять мужика было можно, кому приятно каждый день видеть, что его лично и его любимое государство победили какие-то дети, да ещё вместо активных действий по борьбе с врагом он вынужден протирать штаны чуть ли не в детском садике и ничего не может с этим сделать? А ведь Рейтар был из той породы идейных людей, которые не мыслят себя без службы. Не важно даже — отечеству, сюзерену или народу, главное для таких — осознание собственной нужности для чего-то большого и значимого. А самое страшное, соответственно — потерять ощущение этой нужности.
Добавим сюда его болезненное восприятие вопросов чести, а также возраст сильно за тридцать, когда чисто физически тяжело долго терпеть глупости наивной молодёжи, да вспомним последнее столкновение с Нериссой, где он даже не смог толком взмахнуть мечом, и в некотором приближении можно представить, каково ему было в сложившейся ситуации.
На счастье, Хеллоуин уже был близко, а вместе с ним и развязка. Как мне хотелось верить.
Опасения внушали ровно два момента:
Первый — мои знания о мультике могли не соответствовать реальности. Маловероятно, учитывая уже известные факты, но это следовало учитывать, хотя бы после всех уже произведённых изменений канона.
Второй — Калеб. И этим именем всё сказано. Вождь повстанцев удивительно сдержанно отреагировал на новости о том, что нас уже не поддерживает один из регентов Земли. А то и два, учитывая мохнатого питомца Мэтью. И уже этого было достаточно, чтобы понять — мальчишка что-то задумал! А уж красноречивая реакция, включая нахмуренные повстанческие брови, когда он услышал, что мне почти удалось забрать посох…
Если бы я болел паранойей, то уже метался бы по комнате, не находя себе места, но я паранойей не болел, и от осознания грядущей гадости ничего в груди у меня не клокотало и нервы на струнные инструменты не натягивало. Я просто совершенно чётко осознавал — подстава от бунтовщика будет. Какая? Тут были варианты, но не так много — возможности Калеб имел ограниченные. Самое неприятное, что он мог сделать — это перейти на сторону Нериссы, но даже тогда наиболее сильный шаг с его стороны — это воткнутый мне в спину меч. Короче говоря, спиной к нему поворачиваться не стоит, а вот…
Мои размышления прервал осторожный стук в дверь.
Сфокусировав взгляд на листе тетради, над которой сидел, я обнаружил там неосознанно нарисованный символ Фобоса — круг, зажатый между двумя треугольниками.
Задумчиво хмыкаю и, закрыв тетрадь, встаю из-за стола, направляясь к двери.
— Эм… — раскрывшаяся дверь стала неожиданностью для обнаружившейся за ней девочки. — Фобос, привет, — поздоровалась Рыжик, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, — я тут кое-что принесла. Думаю, будет правильно её тебе вернуть, — избегая прямого взгляда, Вилл протянула мне тяжёлый фолиант в знакомом золотом переплёте.
В памяти тут же встала цепочка ассоциаций. Две цепочки. Одна о событиях мультфильма, другая о прошлом Фобоса. Передо мной была «Книга Секретов», или, проще говоря, дневник тёмного князя… Который несколько месяцев назад у него спёрли, н-да…
А ведь если хорошенько припомнить, то именно из этой книжечки стражницы узнали о планах Фобоса, отобрав у Элион силу, превратить её в шептуна. Очень неприятный для имиджа момент, мягко скажем… Кстати, а ведь я что-то на эту тему даже планировал… Точно!
— М-м-м, так вот кто её украл… — изображаю на лице что-то вроде «хотя кто бы сомневался?» — Небось, паслинг позарился на блестящий переплёт, — освобождаю Рыжику проход в комнату.
— Мы не спец… А-а-а, что я оправдываюсь?! — спохватилась девочка, уже следуя за мной. — Ты сам знаешь, что мы были врагами!
— Само собой, никаких претензий, — улыбнулся я. — Кстати, у тебя есть дневник?
— У меня?.. А что? — насторожилась стражница.
— Да так… Ну, ты же знаешь, что я планирую вас всех обмануть и устроить ужасные тёмные безобразия? — мой совершенно серьёзный тон резко контрастировал с бессовестно довольной рожей. — Вот и намечаю цели, так сказать. Вы у меня, я у вас, всё по-честному…
— Не смешно! — возмутилась надувшаяся красавица. — Хватит уже твоих шуточек! Я, между прочим, думала тебе сделать приятно! А ты опять…
— Спасибо, Вилл, — перебиваю разбушевавшуюся оскорблённую чародейку, — мне правда приятно. И я даже опущу шутку про традиции Повелителей Тьмы.
— Утешил, — буркнула младшая Вэндом, раздражённо дунув на волосы и розовея, видимо, только поняв, что сказала про свои цели. — Куда её положить?
— Как хочешь, брось где-нибудь тут, — неопределённо качаю рукой в сторону тумбочки с кроватью, сам возвращаясь к столу.
— Ам… — неуверенно послышалось сзади.
— Что? — я обернулся, вопросительно подняв брови.
— Просто бросить? — выражение моего лица не изменилось. — Ну, я просто думала, что это важный артефакт и всё такое. Твой дневник, ну ты понял…
— С чего ты взяла? — изображаю максимально натуральное удивление. — Хотя… Ну да, заколдована она неплохо, и в каком-то смысле её можно назвать дневником, но вообще, это книга для релаксации.
— Чего? — недоумённо нахмурилась Вилл.
— Я научился этому способу борьбы со стрессом ещё в детстве, — начинаю вдохновенно и наглейшим образом врать. — Скандалить и кричать в приличном обществе — моветон, потому если тебя кто-то выбесил или просто очень паршивое настроение, которое требуется куда-то сорвать, то берёшь перо, бумагу и фантазируешь о том, как будешь мстить. Очень помогает. Изливаешь на бумагу весь свой негатив — и сразу становится легче.
В широко распахнутых, почти красных, как и волосы, глазах стражницы отразился Ужас. Этакая непередаваемая палитра чувств в момент крушения устоев, главным оттенком в которых выступает отказ верить в то, что только что услышала.
— Ты же сейчас шутишь?! Скажи, что шутишь! — прорвались наружу чувства девушки.
— С чего бы? — повторно вскидываю бровь, готовясь играть в дурачка. — Что не так с моим методом?
— Но… Но… Мы думали…
— Что вы думали?
— Ну, что это твой дневник! Что ты хочешь убить Элион после того, как отберёшь у неё силы! Ты сам так говорил! В нём! Вот здесь! — мне протянули фолиант, одновременно цепляясь за него как за спасательный круг.
— Постой-постой… Ты хочешь сказать, что вы смогли её открыть… — больше медленно приходящего понимания в голос, больше! — А потом начитались моих сладких грёз о страшных наказаниях для всех подряд и… приняли всё за чистую монету?
— А что ещё мы должны были думать?! — вырвался у Рыжика крик души.
— Кхм… — я подавил смешок. — Кхм, прости я, кхи… Хи-хи… У-хи-хи… Ой, не могу! Это всё… Хи… Всё объясняет! — я протёр выступившие слёзы. — Я же… Я же вёл этот дневник с пяти лет, когда придворный повар не позволил стащить с кухни пирог… Я… Ах-ха-ха-ха-ха! — по комнате прокатился мой надрывный хохот. И вот он был натуральным. Я просто заставил себя представить эту картину, если бы всё мной сказанное было правдой. — Стражницы начитались страшных планов мести за недополученные сладости, ух-и-и-и… Какой позор… Я… Ух… Я раскрыт! Ха-ха-ха-ха!..
— Замолчи! Не смей! Мы не знали! Прекрати это! — бушевала Вилл, в какой-то момент оказавшаяся очень близко и начавшая меня беззастенчиво дёргать за рубашку.
— Ка… Ха-ха… — от попыток невысокой волшебницы меня трясти становилось только ещё веселее. — Ка-какую версию страшной мсти Элион вы… аха-ха-ха-ха-ха… прочли? Где ремень или, ой, не могу… Или уборка туалетов?
— … Превращение в шептуна, — недовольно буркнула Вилл, прекратив меня тормошить.
Выглядела она при этом так потешно, что я едва удержал хватательный рефлекс. Ну знаете, такой дикий и необузданный, когда внезапно накатывает и прям тянет схватить в охапку и забубукать-забубукать. К счастью, юная чародейка даже не догадывалась, как была близка к позорному, во всех смыслах, разрушению старательно пестуемого мной образа солидного тёмного мага.
— Ну, это не самое страшное! — воодушевлённо обрадовался я, чуть-чуть отодвигаясь. Самую малость. От греха. — Могло быть гора-а-аздо хуже! Я математик, у нас воображение богатое! Ух-ха-ха-ха-ха!..
— Заткнись, — затравленно прошипела красная, как рак, девушка.
Не успел с моего языка сорваться уже готовый ответ на тему: «Желание прекрасной дамы для её рыцаря — Закон!.. Правда, только после поцелуя, ибо без него рыцарю никак не можно, он без него практически чахнет!», как дверь в комнату отворилась, являя нам любопытные мордашки остальных стражниц, не иначе как привлечённых звуками моего хохота и возмущённых криков Вилл.
— Что у вас тут происходит? — озвучила общий вопрос Хай Лин.
Судя по чернявой макушке Миранды, маячащей за спинами девчонок, а также озабоченной физиономии Седрика, моих слуг смех также привлёк. В общем, весь этаж собрался, Песочника лишь не хватало и Рейтара. Калеб, конечно, вновь куда-то пропал. Пожрать, зараза, похоже, только приходит.
— Ничего такого, — давлю смех, прикрывая рот кулаком, — я просто оценил… Один момент, — и отвести смеющийся взгляд, выдав последний смешок.
— Вилл? — ничего не понимающие дамы переключились на предводительницу.
— Да, расскажи им, я не смогу, — подбодрил я девочку, всё ещё «пряча» усмешку за ладонью.
В ответ меня наградили обещающим страшные кары взглядом. Пожалуй, если бы не мой титул, меня бы ещё локтем в живот пихнули.
— Ну… В общем… Вы же помните эту книгу? — Вэндом указала на брошенный фолиант.
— Книга Секретов? — поправила очки Тарани.
— А, та с невидимыми чернилами! — пыхнула энтузиазмом китаянка.
— Тайны-Фобос точка Зло, — внесла свою лепту Ирма.
— Хм, хорошая идея, — похвалил я последнюю мысль. На что опять получил испепеляющий взгляд от огненно-рыжей фейки. — Молчу-молчу, — улыбаюсь, с откровенным обожанием и предвкушением глядя на девушку.
— В общем… — повторилась та, пытаясь успокоиться. — Вам не понравится то, что я узнала…
Несколько минут спустя.
Я смотрел на ошарашенных, смущённо сверлящих взглядом пол стражниц и ощущал непередаваемое наслаждение. Я знал, что поступил подло, я осознавал, что наглым образом переврал всё, что только можно и нельзя, я понимал, как это гнусно чисто с человеческой точки зрения, но… Я наслаждался! Моё наслаждение смог разделить лишь Седрик, прекрасно знающий правду и потому ехидно улыбающийся кончиками губ. Скорее даже вежливо улыбался, отдавая дань моей находчивости и изворотливости.
Сущность оригинального Фобоса (хочется верить, что это была она, а не я так изменился) пела и выла от восторга, и эти эмоции напрочь забивали все попытки совести что-то вякнуть.
Увы, факт был в том, что прежний Фобос действительно заносил в эту грёбанную книгу все свои планы и тайны! Это был идиотизм! Феерия бреда и слабоумия! Ну кто в здравом уме будет сам создавать на себя компромат, а потом ещё и хранить его в общей библиотеке замка, надеясь только на замочек в переплёте?! Каким самоуверенным дебилом для этого надо быть?! Но… Так было. Факты, мать его!
Он посчитал защиту своей закрытой библиотеки достаточной, а если всё же кто-то из повстанцев проникнет, то не найдёт один-единственный дневник среди тысяч других фолиантов. Но он не учёл некоторые факторы, выбивающиеся из общей массы. Например, то, что информацию о существовании подобной книги кто-то вынес из замка. А ещё (ну вот нежданчик такой) — что красивую книгу может взять посмотреть Элион, из чьей комнаты её потом и спионерит один бесстыдно удачливый вождь восстания…
Данное знание меня убивало, но всё, что я мог сделать, это… Сделать хорошую мину при плохой игре! Чем я, собственно, сейчас и занимался. Прав был кто-то из джедаев: «ложь — путь ситхов». Приходится соответствовать…
— Но ведь Калеб говорил, что эта книга знает все твои тайны, — подала голос Корнелия, первой шевельнувшись после потрясения.
— Калеб — это эксперт, да… Только ему и знать о таких вещах, конечно, — соглашаюсь, растягивая губы в усмешке.
