— Не всегда и только когда очень захочется, — уточнил Лин. — Не люблю лезть в чужую голову. И потом это ужасно некрасиво, ты не находишь?
— А я и не предлагаю лезть! Просто почувствовать, коснуться самым краешком и узнать то, что нас интересует.
— И что же нас интересует? — К Лину вновь стало возвращаться состояние послеобеденной меланхолии.
— Как что? — Начал заводиться Дар. — Конечно, окончание первого тура!
— И кого я должен прочитать?
— А ты что любого можешь... "прочитать?" — Крим был неугомонен.
— Нет, только знакомого или при непосредственном контакте, хотя бы визуально.
— То есть и меня можешь? — Воскликнул гном, в непритворном ужасе.
— Могу, только не буду. И так все понятно. Что-то вроде: "Неужели он знает все, что я о нем успел подумать. Ужас, какой!" Угадал?
— Ну, примерно, да. — Несколько смутился приятель.
— Так как? Попробуешь? — Дар был непреклонен.
— Хорошо, попытаюсь, — тяжело вздохнул Лин и сосредоточился на образе распорядителя.
Образ все время терялся и расплывался, наверное, с непривычки, раньше лучше получалось. Блин! Это "раньше" уже мягко говоря, начало доставать! В итоге основательно разозлившись на себя, он все же смог поймать и удержать образ на время, достаточное для получения нужных сведений.
— Что там? — Вывел его из транса голос Дара.
— Ничего хорошего. По прикидкам распорядителя, осталось еще человек пятьдесят, то есть минут на двадцать, а потом озвучат имена участников, перешедших во второй тур, и все начнется заново. Так что, мы свободны еще примерно полчаса, — подвел он итог, и, развернувшись, вновь опустил руки в воду.
— Хорошо тогда пошли.
— Куда? — Не понял Лин.
— В кабак. Нам необходимо выпить!
— Вот это по-нашему! — Гном потер руки и вскочил на ноги. — Пошли скорее, а то время идет, вдруг не успеем?
— Успеем. Идем уже.
Двое приятелей развернулись и отправились к окраине площади, в поисках кабака. Третьему ничего не оставалось, как отправиться за ними.
* * *
Время действительно летело быстро и не заметно. Когда, наконец, нашлось искомое питейное заведение, назначенный срок подходил к концу, и друзья дружно нервничали. Вернее, нервничали только Дар и Крим, а Лину, честно говоря, было на все плевать. Состояние полной отрешенности полностью завладело его сознанием и как друзья не старались вытянуть его из этой оболочки, ничего не вышло. Плюнув на все попытки, они, в конце концов, вскочили с лавок и вытолкали своего победителя за дверь, чтоб освежился.
Прислонившись к стене здания и сложив руки на груди в позе охранника, он и простоял в ожидании спутников последние минуты. Когда при очередной попытке соприкоснуться с сознанием распорядителя пришло состояние полнейшего счастья от окончания очередной пытки, Лин отклеился от опоры и вошел в зал, звать друзей. Друзья, как говорится, времени зря не теряли и уже во всю слагали легенды о собственных подвигах, веселя аудиторию. Удивляло только присутствие его самого в этих выдумках. Но времени не оставалось.
— Хватит сочинять, идти пора! — Зал дружно расхохотался.
— Ничего, без нас не начнут! — Крим успел немного перебрать, отчего язык уже начал заплетаться.
— С чего ты так решил? — Дар был почти трезв, выпив лишь полстакана пива, он вообще не любил выпивку.
— Как с чего? Разве можно начинать без победителя? — Зал вновь взорвался от смеха.
Лин немного улыбнулся, приятно удивленный, такой верой в его силы, и подхватив друга за локоть, практически оторвав при этом от пола, повел к выходу. Дар, молча, семенил следом. Выйдя за дверь и отыскав взглядом бочку для воды, сейчас почти полную, он подвел к ней Крима и макнул его головой в ледяную купель. Вопль, раздавшийся следом, поднял бы на ноги и мертвого.
— Ааааа... Ты что делаешь? — Крим тряс мокрой короткой шевелюрой темно каштанового цвета и матерился на собственном наречии, видимо полагая, что если друзья на нем не говорят, то и не обидятся, а если уж говорят, так поймут степень его обиды.
— Привожу тебя в порядок. — На лице Лина не было и капли сочувствия. — Как ты умудрился за каких-то несколько минут так нализаться?
— Самогон был крепким, — буркнул гном, пытаясь привести в порядок мокрые космы.
— Зачем же ты его пил?
— Так ведь он гномий был, вот и пришлось!
— А отказаться не мог?
— Нет, меня бы не поняли, — Крим покачал головой, изображая раскаяние.
— Ладно, — Лин махнул рукой, — нам пора. Сейчас объявлять начнут.
— А ты что, до сих пор его "читаешь"?
— Я на него настроился и теперь просто чувствую.
— А это как?
— Да, в общем, так же как себя. Просто кроме своих собственных чувств и ощущений, принимаешь еще чьи-нибудь. Иногда трудно бывает отделить свои от чужих.
— И как тебе? Нормально?
— Спасибо, что спросил. — Лин усмехнулся в сторону и, взглянув в глаза гному, признался. — Не люблю я этого. И, честно говоря, не пользовался давно — отвык! Сейчас тяжело дается, голова болит. — Помолчав немного и обдумав, следует ли продолжать, все же решил закончить. — Об этой моей способности знают лишь самые близкие, и я хотел бы, чтобы так все и оставалось.
— О чем речь, я — могила!
Лин повернулся к Дару в ожидании ответа.
— Мог бы и не спрашивать. Естественно я никому не скажу — это не моя тайна.
— Спасибо. Вот мы уже и пришли.
Впереди действительно показалась опостылевшая за день арена, а вот народу вокруг только прибавилось. Как объяснил Дар, вечером в честь победителя будет дана грандиозная пирушка, потому народ и собирается пораньше, хоть одним глазком взглянуть на счастливчика.
К тому моменту, как растолкав народ, им удалось-таки добраться до помоста, большая часть списка участников, имен так из тридцати, уже прошла. Но как оказалось Лин был, как раз-таки, в конце списка, а самым последним шел недавний знакомый Лариндэль Терралиэль.
Состязания начинались сразу же после объявления, поэтому всех участников пригласили пройти на ристалище с уже подготовленными площадками. Площадок оказалось десять, то есть, распределившись по трое, все встали к черте и замерли в ожидании оглашения условий. Что не заставило себя ждать. Вперед вышел уже знакомый распорядитель и , развернув лист пергамента ,принялся читать.
— Дамы и господа. Разрешите объявить второй тур испытаний открытым, — последовал град аплодисментов разгоряченных ожиданием праздника зрителей. — А теперь перейдем к официальной части. Сейчас я оглашу список правил, необходимых к исполнению, а участники их внимательно выслушают, после чего и начнем.
Далее следовал длинный перечень "прав и обязанностей" участников турнира, озвучивающийся перед каждым раундом, и уже не раз слышанный Лином. Интересными там оказались лишь два пункта. В первом говорилось о том, что участники, набравшие менее 28 балов, не проходят в третий тур, а во втором, что один из участников, набравших одинаковое количество балов, может быть признан победителем, в случае, если второй признает его победу.
Завершив на этом официальную часть, распорядитель покинул поле, предоставив полную свободу участникам турнира. Каждому участнику в тройке выдали по три стрелы с оперением определенного цвета и тонкую полоску ткани того же оттенка, по которым и предполагалось определить принадлежность снарядов в мишени. Все одновременно выстроились перед чертой и по сигналу выпустили первую стрелу. Поскольку у мишеней никого не было, а расстояние не позволяло со стопроцентной точностью предсказать результат, то и количество очков должно было стать сюрпризом, по окончании тура. Вторую стрелу так же выпускали по сигналу, а вот третью, каждый имел право отправить в полет так, как ему угодно. Поэтому все участники и ужасно нервничающие, и не очень засуетились перед чертой, пытаясь устроиться поудобнее.
Настроение Лина нисколько не изменилось, и уж тем более не улучшилось, а потому ему было абсолютно наплевать куда полетит третья стрела и из какой позиции ее выпустить. Он, так же, как и до этого просто поднял лук и выстрелил. Стрела, изначально пошедшая чуть в сторону, в последний момент была подхвачена порывом ветра и попала в мишень, конечно не в центр, но около того. А вот судя по разочарованному вздоху со стороны эльфа, его стрела благодаря тому же ветру ушла с намеченного пути.
Помощники быстро подсчитали количество очков и принялись сопоставлять цвет повязки на руке с именем участника. Как ни странно в финал вышли только двое, причем, один из которых, не почувствовал по этому поводу ни малейшего удовлетворения. Возможно еще и потому, что вторым оказался побежденный прежде эльф. Оба финалиста печально переглянулись, одинаково подумав, что это судьба и прислушались к объяснениям распорядителя насчет дальнейшего времяпровождения.
Как объяснили, им надлежало немного подождать, пока подготовят мишень в виде человекоподобного чучела, укрепят ее на лошади и отправят скакать по дальнему краю огромного поля, называемого ристалищем. Именно по этому, движущемуся без видимой зависимости, "телу" и надлежало попасть. Учитывая расстояние и полное отсутствие в логике никем не управляемого животного, задача была довольно сложной. Соперники вновь посмотрели друг на друга и, философски пожав плечами, отправились к ожидающим товарищам, а в случае эльфа к сестре, которые, как не странно, стояли вместе и о чем-то оживленно спорили. Подойдя по ближе, Лин услышал слова девушки.
— А я вам говорю, он не честно победил!
Лин несколько удивился такому заявлению, он вроде бы не сделал ничего предосудительного, стрелял по честному, практически не задумываясь, черту не заступал, да и молчал все время. Отчего же такие выводы?
— О чем это вы? — Опередил с вопросом Рин, пристально глядя на сестру. — Кэрри, можно мне узнать причину столь бурных разбирательств.
Девушка Кэрри повернулась к Лину и, глядя в его глаза, высоко задрав подбородок начала.
— Ты в прошлый раз выиграл не честно и сам знаешь об этом. Если у тебя осталась хоть капля совести, на этот раз ты проиграешь.
— Нет! — Не дав ответить, тут же вмешался эльф. — Этому не бывать. Я уже говорил тебе, что парень ни в чем не виноват, — обратился он к сестре, — он не сказал ничего ложного. Все его утверждения были правдой, и тебе лучше кого-либо известно насколько, — девушка немного покраснела. — Зачем ты обвиняешь человека в том, в чем он не виноват? Еще и вынуждаешь к сознательному проигрышу?
— Никого я не принуждаю! — Кэрри от негодования топнула ногой и придержала рукой, взметнувшиеся от порыва пронесшегося по городу ветра, волосы. — Я только хочу, чтобы все было по-честному!
— А ты заметила хоть один промах с его стороны? — Девушка забавно сморщила носик, видимо пытаясь что-нибудь припомнить. — Вот видишь, он полностью чист. — Закончил Рин.
— Полагаю, мое присутствие вас всех не слишком смутит? Или мне следует погулять в сторонке, пока вы придете к согласию?
— Да нет, что вы? — Кэрри игриво сделала шаг вперед и похлопала длинными светлыми, в тон волос, ресницами, которые кокетливо затрепыхали. — Вы нам совсем не мешаете. Скорее даже наоборот, являетесь излишним доказательством человеческой низости.
— Кэрри, — одернул сестру вспыхнувший брат. — Что ты говоришь? Ты сама-то себя слышишь? — Перестав шипеть, он обернулся к сопернику. — Приношу извинения за слова сестры. Ей сегодня очень многое пришлось пережить, она почти не спала ночь и была вынуждена сражаться за свою честь с несколькими мужчинами. — На этом месте брови Лина переползли возможную границу, устремившись еще выше. А эльф, не заметив реакции, продолжал. — Видимо это и послужило причиной такого поведения. Еще раз прошу нас простить, но мне лучше озаботиться душевным состоянием родственницы, — оглянувшись на сестру он грозно нахмурил брови, — а то как бы оно не перешло мыслимые пределы и не вызвало еще некоторое количество неприятностей на непутевую голову.
— Конечно, идите. А мы останемся тут, не думаю, что действо затянется надолго. Посмотрите на небо, — Дар указал рукой вертикально вверх. — Скоро будет ливень. И не хотел бы я оказаться в это время за порогом. Да и темнеть уже начало. Испытание и так будет слишком сложным, а тут еще и это.
— Хорошо. — Рин кивнул присутствующим. — Я подойду минут через пятнадцать.
И с этими словами, жестко ухватив сестренку за локоть, он поволок ее с площади.
* * *
Вернулся Рин уже один примерно через двадцать минут, то есть как раз когда взмыленный распорядитель кинулся разыскивать участников, чтобы сообщить о готовности к проведению финала. Внимательно выслушав сбивчивый рассказ о предстоящем мероприятии, оба соперника перехватили луки правой рукой и отправились к отведенному чертой месту.
Погода тем временем стремительно ухудшалась. Ветер стал холодным и нередко доносил до присутствующих холодные, мокрые капли. Резкими порывами он проносился над площадью, вздергивая и кружа над головами не придержанные вовремя головные уборы, срывая нашейные платки и взлохмачивая волосы. Лин, как и всегда спрятал свою косу от посторонних глаз за спиной, под жилеткой. Конечно, это не самый удобный способ, но он давно уже привык и практически не замечал дискомфорта, тем более что ножны, так и не снятые за весь день , ни разу, надежно прикрывали бугорок от ненужного внимания. У эльфа же волосы были как раз той длины, когда их еще невозможно заплести в более менее сносную косу, но и распущенными не оставишь — мешают, поэтому он перетягивал их тонким шнурком на макушке, полностью выставляя на всеобщее обозрение острые ушки. И этот хвост постоянно перекидывался ветром и начинал хлестать владельца по лицу, то залезая в рот, то в глаза, да и просто щекоча кожу и неимоверно раздражая хозяина.
Стоя чуть в сторонке, Лин следил как раздраженный эльф, готовился выпустить единственную положенную стрелу, в очередной раз, перекидывая хвост за спину и тихо приговаривая примерно следующее: "Чтобы я еще хоть раз завязал их в хвост? Да ни за что! Сегодня же вечером пойду к цирюльнику и подстригусь по-человечески. Хватит с меня фамильной гордости. Достало! И вообще вот доберусь до Эриналя, исполню свой долг и заживу обычной людской жизнью. Да, именно так, "людской"".
Наконец, немного, прижав волосы, он изготовился к выстрелу и стал оглядываться, пытаясь определить направление и силу ветра. В итоге, не дождавшись ничего утешительного, он поднял лук и, поймав волну, выстрелил. Сначала, все шло отлично, стрела, как и было положено, летела точно в цель, но тут особенно шальной порыв ветра, сорвавшись со шпиля городского собора, взметнул в воздух облако песка, прямо под ногами лошади с мишенью, жутко ее перепугав. Кобыла, непривычная к подобному и не удерживаемая надежной рукой, взметнулась в воздух, уходя с линии огня, и ускакала в обратном направлении. Зрители огорченно вздохнули, а сам стрелок, ни капли не смутившись, подошел к сопернику с пожеланием удачи.
Немного неуверенно, Лин принялся прицеливаться. Перепуганная кобыла вела себя нервно и постоянно меняла направления, не останавливаясь ни на миг. Единственный плюс заключался в том, что расстояние между стрелком и мишенью немного сократилось, так как на данный момент лошадь двигалась навстречу финалистам. Оттянув тетиву и мысленно попросив Судьбу отвернуться, чтоб не сглазила, он выстрелил немного ближе лошади, по ходу ее движения. Над полем снова пронесся разочарованный шепот, таким образом, зрители ознаменовали, очевидный, по их мнению, провал. Вот только утвердились они в этой мысли слишком рано, поскольку лошадь с мишенью достигла нужного места как раз в момент подлета стрелы.
