Караван к Наташке 2

На следующий день рука действительно уже почти не болела, гематома рассосалась, как будто ее и не было. С уступа выбрались по узкому карнизу в небольшую котловину, затем через нагромождение скал добрались до длинного пологого гребня. На нем удалось даже немного отдохнуть — обветренные скалы были совсем без снега и льда. Риск провалиться в замаскированную настом расселину отсутствовал как таковой. Глаза почти автоматически находили место, куда поставить ногу. Так почти спокойно дошли до ледового купола. А за ним в редком облаке-тумане проглядывали очертания крутой скальной стены.

Третья стенка была не очень высокая, всего-то метров сто сорок, а потом был долгий выматывающий подъем на высоту четырнадцать тысяч метров. При этом горизонтальное расстояние по огибающему гору маршруту было почти сорок километров. Прошли его за двое суток в связках вместе с группой поддержки. Особо никто не устал, кислородное голодание не сильно ощущалось, но дышать приходилось очень часто и глубоко.

— Соответствует семи с половиной тысячам метров высоты на родной планете Создателей, — пересчитал плотность воздуха Сашка, растянувшийся на надувном матрасе в огромной палатке, куда поместились все бойцы. — Они при таких условиях пользуются специальными баллонами с кислородом.

— В самом деле?! — удивилась отдыхающая недалеко лейтенант — командир взвода в десантно-штурмовом батальоне. — Такие слабые?

— Нормальные они, нормальные, — улыбнулся Кирилл, поворачивая голову к спросившей. — Это нас Создатели сделали заметно крепче. Хотя и... — вспомнив обзор различных земных религий в файл-сервере, процитировал: — Плоть от плоти своей.

— Милорд, а мы от Богов сильно отличаемся? — немедленно спросила девушка.

Герцог задумался, что можно сказать сейчас, а что не стоит. На всякий случай просмотрел личное дело лейтенанта в файл-сервере. Марселла Воскобойникова сорока восьми лет — молодая, но уже достаточно опытная женщина. Доброволец из джурских дворян. Мать шестерых детей. После одиннадцати лет брака как отрезало — одни выкидыши. Развелась, так как вторая жена по-прежнему рожала здоровых младенцев от их мужа, и ушла в монастырь. Сейчас беременна от бойца из своего взвода — добровольца из освобожденных баритских холопов. После рождения ребенка, то есть через два месяца, намерена официально оформить их брак и дослужиться минимум до майора, чтобы дети тоже были дворянами. Не знает еще, что в скором будущем сословие особого значения иметь не будет. В элиту государства войдут люди по своим свершениям, уровню образования, в конце концов, и почти независимо от происхождения. Другое дело, что для дворянских детей, на данном этапе исторического развития Наташки, получить качественное образование будет, вероятно, несколько проще.

— Физически — не особо. Хотя мы, несомненно, сильнее и выносливее Создателей. Плюс — обладаем некоторыми прочими возможностями, недоступными землянам, — Кирилл решил, что пора уже сангарцам знать несколько больше о своих Богах. — Но вот здесь... — он дотянулся и постучал пальцем по высокому лбу подошедшей девушки. — Думаем мы несколько иначе. И знаешь, Марси, что самое интересное? Создатели, те двое, которых мы почитаем, а не все земное человечество, отправляя нас на Наташку, надеялись не только на будущую победу над генаями.

— А на что еще, ваше высочество? — вопросил в наступившей тишине кто-то из бойцов.

Герцог поднялся, жестом руки запретил вскакивать остальным и внимательно оглядел своих воинов.

Предателя среди них не было. Задача, поставленная перед народом Наташки в священных книгах, можно надеяться, будет выполнена уже при жизни этого поколения. А что потом? Пусть не только у Кирилла об этом голова болит.

— Попробуйте поразмышлять на эту тему сами. Сделаю одну маленькую подсказку, — герцог улыбнулся, — дети от нас и землян будут модификантами. То есть физически и умственно соответствовать нам, людям Наташки.

— Дети... — мечтательно протянула одна из бойцов и вдруг вскинулась, широко раскрыв свои зеленые глаза с длиннющими ресницами: — От Создателей, милорд?!

— Нет, — немедленно поправил ее Правящий герцог, — только от их народа.

Давно пора разграничить понятия богов Наташки и землян. "Как говорят в Одессе — это две больших разницы" — вдруг всплыла откуда-то из глубин подсознания Кирилла древняя поговорка. И еще одна кощунственная мысль появилась неизвестно откуда — не пора бы уже начать забывать о вере во всемогущих Создателей? Мы-то ведь ничуть не хуже. Вот только... как бы самому сначала перестать поражаться чистоте помыслов, мужеству и самоотверженности двух человек, пожертвовавших ради народа Наташки даже своими детьми?

* * *

Не сказать, что четвертая стенка была самой сложной, но Кирилл срывался с нее аж три раза. Вероятно, определенная усталость и некоторый недостаток кислорода все же сказывались. Срывался, повисал на страховке в беседке-обвязке и вновь упрямо лез по обледенелой скале вверх, выбивая ледорубом в каменных трещинах "ласточкины хвосты" и вгоняя туда закладки. Кожа на ладонях постоянно кровоточила и шелушилась от обезвоживания магнезией, но парень все равно, раз за разом засовывал кисти в мешок с порошком, висящий сзади на ремне. На кромку гряды он выбрался в полукилометре восточнее Верхнего перевала. Тщательно закрепил веревку, помог подняться брату и Сашке. Втроем они вытянули веревочную лестницу. Михаил с капитаном Серебряным остались страховать поднимающихся с грузом бойцов группы поддержки, а Кирилл, прихватив на всякий случай кинжал, отправился проверять сторожку на перевале.

Осторожно выглянул из-за выступа скалы, убедился в отсутствии дыма из печных труб и, уже не скрываясь, спустился к большому каменному строению, стоящему почти на самом краю перевала. Обрубил наросший на дверном проеме лед и со скрипом и треском открыл примерзшую дубовую створку тамбура. Судя по промозглому холоду, пост был покинут уже давно — минимум дней десять назад. Герцог зажег от бензиновой зажигалки огарок толстой свечи и принялся за осмотр помещения. Дров в сторожке было маловато — баритские стражники поленились притащить топливо из долины и пережгли почти весь запас. Ничего страшного — у сангарцев с собой несколько канистр с растительным маслом, а перевести печи на жидкое топливо не так уж и сложно. Обревизовав глухую заднюю каморку, сделанную под баню — мытная и парилка одновременно — и оборудованную отдельной печью с большим железным котлом, Кирилл зажегся желанием попариться-отогреться и принялся поочередно разжигать все три печи строения.

Поднявшийся по веревочной лестнице одним из первых граф Астахов немедленно направился вслед за своим сувереном. Осмотрелся в сторожке и, скинув оружие с вещмешком на широкую лавку, занялся перетаскиванием глыб давно заготовленного льда в железный бак.

— Подожди с этим, — остановил его герцог, — надо найти в грузе асбестовую ленту — я точно помню, что брали — и соорудить фитили для масла. Дрова оккупанты почти все пожгли.

— Отправляем группу провешивать страховку старого маршрута уже сегодня, или можно подождать до завтра? — задал вопрос граф перед выходом из сторожки.

— Завтра, — немедленно ответил Кирилл, — времени у нас еще хватает, а бойцам тоже не мешает отдохнуть. Нечего после такого восхождения, на ночь глядя, людей на склон гнать.

Через полчаса уже вся группа была на перевале. Выставили дозорных и общими усилиями отдраили все помещение, разожгли примусы, быстро переделали печи на жидкое топливо и, не обращая внимания на кое-где еще видневшуюся изморось на каменных стенах, начали разоблачаться. Вода в баке была уже почти горячая, от камней печи струился парок.

— Веничек бы... — мечтательно вздохнул Сашка, устроившийся на самой верхней полке банного закутка.

— Перебьешься, — окоротил мечты друга Кирилл, — вот освободим герцогство, тогда в замковой бане попаримся в свое удовольствие.

— Да, парная в Сангарском замке славная, — согласился капитан.

Дверь хлопнула, и из парного тумана вышла и забралась на полку лейтенант Воскобойникова. Посмотрела на Правящего герцога, на его брата и высказалась:

— Ох, и отощали же вы, ваши высочества — кожа да кости.

Кирилл окинул взглядом Мишку. Заметно упитанным, как раньше, он сейчас точно не выглядел. Скулы заострились, мышцы бугрящимися веревками обвивали сухощавое тело. Перевел взор на лейтенанта. Беременность на женщинах Наташки внешне особо не отражалась. Разве что грудь заметно увеличивалась уже в первый месяц. Таких тяжестей вынашивания младенцев и тем более мук рождения, как на планете Создателей, у модификанток, благодаря Богам, не было. Ничего не омрачало появление на свет новых суперов. Но вот очень уж большие физические нагрузки буквально сжигали все запасенные резервы организма. Марселла тоже заметно похудела. Зеленые глазищи на истаявшем лице и непропорционально большие груди просто бросались в глаза.

— Много у тебя бойцов в положении? — спросил у графа Правящий герцог, повернувшись к Астахову.

— В батальоне — двадцать семь, здесь — трое. Сам же знаешь, милорд, что по уставу мы не имеем права брать в бой только на четвертом месяце. Но ведь рвутся же, даже пытаются иногда скрыть беременность, — посетовал майор.

— Вниз этих троих завтра не отправляй — пусть отъедаются, пока батальон поднимется на перевал. А девок в положении на Верхний перевал я брать запрещаю. С полковником к Нижнему пойдут. Там все-таки, пусть не намного, но полегче будет.

Кирилл еще раз посмотрел на лейтенанта, обревизовал взглядом ее красивую длинноногую фигуру и получил в ответ на любование только ярко выраженную симпатию, но ничего больше. Во все времена для любой женщины на Наташке лучшим мужчиной был тот, кто подарил ей ребенка. Да и выбор всегда был за девушкой. Парень мог только показать, что она ему нравится, но никак не настаивать на близких отношениях. Ну не принято иное было на их континенте. Герцог благодарно улыбнулся своему заметно уставшему лейтенанту. Как хорошо, что он все-таки устоял перед требованиями своих девчонок взять их в горы. Настаивали ведь почти до скандала. Якобы они ничем не хуже других сангарских бойцов. Конечно не хуже. Во много раз, с учетом их знаний и умений, лучше. А уж для него — самые прекрасные во всем мире. Вот только почему ему частенько мерещится какая-то невысокая, но прекрасная бестия, облаченная только в белокурую полупрозрачную гриву своих длиннющих волос, совсем не скрывающей ее точеного тела с налитыми грудями и бесстыжей обольстительной улыбки на буквально божественном лике?..

* * *

Рассвет в горах был очень красив. Сначала справа впереди — десантно-штурмовой батальон в несколько сокращенном составе шел быстрым маршем по пологому спуску с Верхнего перевала на восток-северо-восток — высветилась искрящаяся верхняя заснеженная кромка горной гряды. Затем небо постепенно расцвечивалось плавным переливом от темно-синего через розовый к насыщенной голубизне. А уже потом показался багрово-золотой диск Инти. Еще через полчаса солнце поднялось выше и своим теперь слепяще-голубоватым светом озарило уже близкие леса в предгорьях и почти всю родную Райскую долину, укрытую свежим снегом. Туч над ней в это осеннее утро не было, и белокаменные башни Сангарского замка можно было разглядеть даже с почти семидесятикилометрового расстояния.

Первый ночной марш заканчивался. Дальше идти при такой хорошей видимости было рискованно. Хотя у противника пока нет подзорных труб, но какой-нибудь глазастый баритский стражник, забравшийся на смотровую площадку самой высокой башни встречать красочный рассвет, мог все-таки заметить серо-зеленую изгибающуюся по белой заснеженной дороге змею батальона. Кирилл вышел из колонны, повернул голову к майору Астахову и кивнул. Граф тоже сделал пару шагов в сторону, повернулся и гаркнул во всю немалую мощь своих легких:

— Баталь-он! Направо бегом аршш!

Голова змеи резко повернула и почти сразу скрылась от Райской долины за склоном холма. Хотя, если учитывать что основание этой возвышенности находится на высоте почти шести километров над уровнем мирового океана Наташки, то, пожалуй, этот холм тянул на полноценную гору.

— Красиво, твое высочество, — признался майор, проследив, как хвост колонны скрылся с дороги, и вновь повернувшись в сторону долины.

— Ты раньше у нас в Сангарии не бывал?

— Не доводилось, милорд, — признался граф.

— Да хватит тебе титул все время вспоминать, мы же сейчас одни, — одернул Кирилл. — Гражина все еще дуется? — как можно непринужденней поинтересовался он.

Двое суток назад, когда десантно-штурмовой батальон поднялся на Верхний перевал, Правящий герцог с удивлением увидел в первых рядах капитана Астахову. Ну а как же его распоряжение беременных в горы не брать? Пусть оно было отдано во время обычного разговора совершенно не в строевых условиях, но приказ старшего по званию всегда приказ. В результате на первом же построении ссамовольничавшая графиня была разжалована в старшие лейтенанты.

— Отошла уже, похоже, — улыбнулся Даррен, тоже весьма обескураженный появлением супруги на перевале. — Ты уж прости ее. Для Гражинки клятва Создателям, увы, важнее армейской дисциплины.

— Да все я понимаю, — вздохнул Кирилл, — но за такое в любом случае надо наказывать. Рыба, как известно, гниет с головы. Мои воины должны знать, что у их герцога одинаковое отношение ко всем своим офицерам, сержантам и рядовым. Приказы в армии выполнять обязаны все без каких-либо исключений, — а потом вдруг заговорщицки улыбнулся майору: — На самом деле я человек простой и к людям отношусь в соответствии со вполне определенными личными предпочтениями. Жену твою я уже давно простил и звание верну сразу, как ребенка тебе родит. Согласись, повод-то весомый?

Граф мгновенно расцвел лучащейся улыбкой.

— Только, Даррен, ты уж проследи, чтобы она особо не рисковала. Вы мне оба нужны живыми и здоровыми.

— Ну, я же сам лицо остро заинтересованное в здоровье второй графини Астаховой.

— Твоя первая жена как отреагировала на увеличение семьи? — вопрос был сравнительно деликатный, но друзьям подобное спрашивать вполне дозволялось.

— В письме высказалась довольно осторожно, — лицо графа приобрело не совсем радостное выражение.

В Европе не часто, но случалось, что жены остро ревновали своего мужа друг к другу.

— Надеюсь, когда они встретятся, мальчик уже родится, а дети в таких ситуациях всегда примиряют женщин. Сам же знаешь, что в семье матери практически не разделяют малышей — все родные.

— Мальчик? — переспросил Кирилл.

— Парень будет! — вновь расцвел майор. — Гражинка уже чувствует, — женщины на Наташке еще за пару месяцев до родов знали, кто у них родится.

— Заранее поздравляю, — улыбнулся герцог и, пожав графу руку, двинулся вслед за батальоном. Бойцы наверняка уже поставили палатки и разогревают припасы. Есть хотелось прилично. Кирилл еще не полностью восстановился после восхождения, и поэтому качественно набить желудок явно не помешает.

* * *

Все-таки, несмотря на очень уж большое неудобство в переноске и пользовании, толк от двухметровой подзорной трубы был приличный. Конечно, бинокль был бы удобнее, но изготовление достаточно качественных зеркальных призм из оптического стекла сангарцы еще не освоили — только-только начали доводить технологию. Поэтому пока приходилось мириться со всеми неудобствами длиннющей трубы. Кирилл еще раз внимательно осмотрел крепость Нижнего перевала, отметив явную лень баритских стражников в тщательной проверке въезжающих в Сангарию подвод, точно так же как и покидающих герцогство, отметил общую атмосферу расслабленности воинов противника и вновь уступил место у окуляра майору Астахову. Граф, понаблюдав еще минут пятнадцать, повернулся к герцогу: