Караван к Наташке 2

— Пора? — спросил чуть посеревший Михаил. Ему тоже было не по себе.

Правящий герцог только кивнул, направляясь к вытянувшемуся капитану Серебряному. Кирилл не собирался приказывать Сашке, но ведь оружие было создано по его инициативе, и отказать другу было нельзя. В конце концов, именно для подобного случая работники мастера Степана изготовили для бывшего крепостного слуги точно такую же непробиваемую вражескими стрелами кольчужную рубашку, каковая была до того только у Сангарских герцогов.

Вот так, втроем, они, натянув на лицо глухие защитные маски с толстыми стеклами, стальные шлемы на головы и громадные ранцы на широких ремнях с боеукладкой, и вышли за передовую линию окопов перед самым большим каре вражеских воинов. Кирасиры даже под дождем слитно печатали по раскисшей грязи шаг за шагом.

До многократно превосходящего численностью противника оставалось всего четыре десятка метров, когда трое сангарских юношей, буквально осыпаемых баритскими стрелами, выдернули из боковых клапанов ранцев по трехлитровому баллону из упрочненной стрел-травы, сорвали предохранительные скобы и, ухватившись за рукояти одной рукой, ударили кулаками другой по гашеткам. Бойки спусковых механизмов накололи обычные капсюли, маленькие порции пороха в газогенераторах вспыхнули. Давлением сжатой смеси порвало тонкие мембраны, и напалм через форсунки ударил в сторону врага. Струи жидкого огня — смесь сама вспыхивала на воздухе — были на первый взгляд тонкими, но, разбиваясь о дубовые щиты, охватывали все вокруг ярким слепящим пламенем. Небольшой доворот баллона — огнем полностью залиты четыре-пять идущих впереди шеренг противника. Газогенераторы выдавили из баллонов напалм за каких-то пятнадцать-двадцать секунд. Юноши отбросили опустевшие огнеметы, выдернули из боеукладки новые, схватились за предохранительные скобы, но дергать их не потребовалось. Каре кирасиров встало. Громкий вой заживо сгорающих воинов заглушал, кажется, даже раскаты грома.

Сладковатая до тошноты вонь копченого мяса... Нет, никого, даже молоденьких воинов-девчонок не выворачивало — слишком крепкие у народа Наташки желудки — но ненормальная бледность-серота была видна на лицах всех сангарских бойцов даже под скудным неестественным блеском осветительных ракет...

* * *

— Моя больше! — гордо заявил Мишка, сравнивая свою корону с видимым на экране золотым венцом сестры, украшенным большими алмазами и причудливой платиновой вязью на ободке.

Патриция согласилась и, язвительно улыбаясь в объектив, парировала:

— И тяжелее. Задолбаешся все время на голове таскать.

— Папка говорил, что ее только по торжественным случаям надевать надо, — сообщил Джастин, оторвавшись от планшета. — И вообще, нашли, чем хвастаться... — он задумчиво почесал затылок и вновь задал мучивший всех вопрос: — Куда они полетели?

Теодор вдруг всхлипнул и придвинулся на диване к сестре. Та, обняла мальчишку одной рукой и ласково погладила по голове. Она бы тоже сейчас поплакала, но мам-папа говорили, что она теперь главная в Америке и должна подавать пример не только давно живущим на континенте другим детям, но и младшим братьям. Джастин немедленно пристроился к Патриции с другого бока. Джеймс прижался к нему и ухватился за протянутую руку старшей сестры.

Михаил с шмыгающим носом Габриелем по другую сторону планеты тоже прижались друг к другу на точно таком же диване — замки, мебель да и все оснащение были одинаковыми, вплоть до мелочей.

Родители всего через неделю после высадки детей на Наташку вдруг сообщили, что куда-то улетают и очень не скоро смогут выйти на связь. А может быть, у них вообще не получится вовремя вернуться. Папа долго инструктировал, как следует распорядиться со всем привезенным в контейнерах имуществом. Что и для чего использовать сразу, а какие вещи лучше убрать в подготовленные дронами в горах хранилища. Еще раз предупредил об ограниченном ресурсе реакторов, питающих энергией все оборудование и роботов. Мама с подозрительно покрасневшими глазами — плакала, что ли? — просила младших мальчиков слушаться старших брата с сестрой и всех быть очень осторожными. Они теперь на Наташке должны быть самостоятельными и надеяться только на себя и своих подданных...

* * *

— Ты, значит, считаешь, что уже пора? — с явным сомнением в голосе спросил граф Ризенштайн. Один на один или в своем узком кругу офицеры штаба Правящего герцога давно уже обходились без обязательного упоминания дворянских титулов.

— Кристиан, не валяй дурака, — парировал Кирилл и тяжело вздохнул. Не зря он затеял этот разговор после ужина — беседа, похоже, будет долгой. — Ты можешь предложить сейчас, когда для всех свободных граждан Сангарии уже видна явная перспектива победы над злыднем, другой способ интенсификации промышленного производства и резкого подъема экономики? Военный коммунизм, — герцог хмыкнул, — на данный момент себя явно изжил. Будем для начала переходить к смеси государственного и частного капитализма.

— Что это еще за "измы"? — удивился граф.

— Долго объяснять, — вновь улыбнулся Правящий герцог. — Если кратко, то до нашего похода из Джурии везде в Европе был феодализм с приличным уклоном в рабовладельческий строй. Причем, что интересно, никто не обращал внимания на явное несоответствие структуры общества всем священным канонам. Создатели ведь в том или ином виде запретили владение человека человеком. Обязательное подчинение своим детям, внукам и так далее по мужской линии оговорили, но никак не право собственности на народ Наташки.

— Кирюха, не морочь мне голову, — поморщился юный граф, — монархи практически всех стран нашего континента — прямые потомки Богов. — За исключением Баритии.

— Без исключения, — парировал Кирилл. — Ты плохо изучал историю первых веков после схождения Создателей на Наташку. Четвертой женой Готлиба Барита, за которым Леонард Великий признал право на территорию нынешней Баритии, была одна из дочерей Леонарда де Конолли. Все следующие короли были именно ее детьми и правнуками. Так что, как это ни прискорбно, но нынешний злыдень тоже имеет частичку крови Создателей.

— Как в той или иной степени практически все дворяне, — продолжил Кристиан. — Не исключая и нас с тобой. Разве что у меня в предках Боги присутствуют больше по материнской линии, а твои во все времена были их прямыми потомками по мужской.

— Но сейчас нас интересует не способ управления государством, а форма собственности на землю, рабочие руки и средства производства, — настаивал на своем герцог. — Феодализм по сути — один из видов рабства. Крепостные без согласия своего хозяина даже жениться не могут.

— А почему до выступления из Джурии? — спросил граф. Аргументы друга и суверена оспаривать было нечем.

— Потому, что до настоящего момента, если рассматривать с точки зрения экономики, у нас военный коммунизм. То есть — крайняя централизация власти, что впрочем, соответствует и абсолютной монархии. Но, плюс к этому, вся промышленность, любые товары и ценности, включая продукты питания и оружие, принадлежат государству в моем лице, — на лице герцога появилась весьма язвительная улыбка. — Не говоря уже о предельной милитаризации труда и жуткой уравниловки при распределении материальных благ.

— А что тебя не устраивает? — ухмыльнулся граф. Содержание офицеров отличалось от обеспечения рядового состава армии, впрочем, как и снабжения работников на производстве, довольно существенно. Причем — заметно в лучшую сторону.

— Ты понимаешь значение терминов "производительность" и "интенсивность" труда? И не только у простых рабочих, но и у руководящего состава как на заводах, так в армии и управляющих структурах моей власти?

Ризенштайн ненадолго задумался и, не очень-то уверенно кивнув, спросил:

— Хочешь сказать, что нынче требуется не только стремление к свободе и справедливости, но и в значительной степени определенная материальная заинтересованность? — он выразительно потер большой и указательный палец, что во все времена символизировало деньги.

— Правильно мыслишь, — а вот кивок Правящего герцога был уверенным. — Сейчас, когда у нас столько бывших пленных, пришло время отказаться от военного коммунизма в пользу капитализма в том или ином виде.

— Будешь платить зарплату бывшим баритским воинам?! — поразился граф.

Пленных было не просто много, а очень много. После атаки троих юношей огнеметами сначала в центре линии обороны, а затем поливанием напалмом передовых шеренг вражеских каре на флангах, королевские латники начали массово складывать оружие и поднимать руки. Жуткие вопли горящих товарищей и вонь паленого человеческого мяса окончательно сломили волю кирасиров, и так-то не особо уверенных в справедливости этой войны. Некоторые бойцы и командиры из задних рядов попыталось спастись бегством, но удалась скрыться в чащобе Черного леса весьма немногим — сангарские восьмидесятидвухмиллиметровые минометы еще долго не прекращали огонь на пределе дальности. Вот сам король Баритии со своей многочисленной свитой и подразделениями охраны короны смылся уже при первых признаках поражения.

Когда отряды медицинской помощи — Правящий герцог предусмотрительно заранее распорядился о начальной санитарной подготовке во всех частях своей армии — бросились со специальными огнетушителями спасать пострадавших противников — вода, льющаяся с неба, на горящий напалм практически не влияла — кирасиры быстро сориентировались и принялись помогать победителям. Потом, когда спасать уже было некого, побежденные под надзором бывших противников погребали своих погибших, а затем строили себе бараки и обносили их колючей проволокой.

Подсчет пленных ужаснул — почти девять тысяч человек, включая больше четырнадцати сотен раненых и обожженных. Заметно, чем втрое больше численности сангарской армии. Если учесть, что на поле боя осталось тысяча сто двадцать семь погибших, то получается, вместе со злыднем бежало всего около семисот врагов. Лоусвилл тоже сделал ставку на один бой, бросив на штурм Сталегорска все строевые подразделения приведенной под стены города армии.

Через три дня Кирилл распорядился брать с плененных клятву именем Создателей никогда более не воевать против Сангарии, вывозить из Черного леса и отпускать на все четыре стороны. Рубить пальцы на ногах и калечить баритцам правую руку он отказался — мало того, что особого смысла не было, так еще заниматься этим по давно сложившимся в Европе традициям могли только герцоги и принцесса. Собственные руки-то ведь не железные — экзекуция грозила растянуться на месяцы. Да и морально такое выдержать...

Каково же было изумление победителей, когда подавляющее большинство освобожденных отказалось покидать Сталегорск. И даже не столько из боязни карательных мер своего подлого короля, сколько из желания служить тем или иным образом воплощению Создателя — Правящему герцогу Сангарии. Сколько Кирилл не бился с этим неизвестно откуда взявшимся слухом, но разуверить ни собственных подданных, ни простой народ Европы не удавалось. Теперь, после таких впечатляющих побед над самым сильным по военной и экономической мощи государством континента, это поверье только окрепло. Плюс, бегство Лоусвилла с поля боя де факто освободило кирасиров от вассальной присяги. Пришлось ставить бывших противников на довольствие, организовывать из них новые бригады строителей и обучать остальных различным специальностям. И, конечно же, открывать для всех новые школы, где недавние учащиеся из бойцов Сангарской армии выступали в роли преподавателей математики, физики, химии и других естественнонаучных дисциплин из наследия Создателей.

— А почему бы и нет? — вопросом на вопрос ответил Кирилл. — Чем бывшие баритские воины отличаются от других наших подданных? Увы, но меркантильные мотивации присутствуют у народа Наташки почти в такой же степени, что и у землян. Мы чуть чаще задумываемся о собственном будущем, так как немного лучше можем анализировать текущие ситуации. Имеем несколько большую склонность к коллективным действиям из-за явно иначе устроенного мозга, — герцог постучал согнутым указательным пальцем себя по лбу, — но по образу мышления мало чем отличаемся от своих Создателей. Как это ни прискорбно констатировать, но развитие нашей цивилизации находится еще на слишком низком уровне, чтобы нормальные нравственные понятия превалировали над материальными потребностями населения.

— Нормальные — это честь, совесть, дети, дружба, любовь? — уточнил граф и, после немедленно последовавшего кивка, задумался. Потом сам согласно склонил голову и спросил:

— А что такое капитализм? И чем государственный капитализм отличается от обычного?

Герцог чуть задумался, почесывая кончик носа сгибом указательного пальца:

— У этого термина очень много различных определений. Основное — экономическая система управления государством и межгосударственными отношениями, при которой главным критерием принятия решений является получение максимальной прибыли. На Земле сейчас именно такое построение общества.

— Все те же меркантильные мотивации? — сориентировался сэр Кристиан. — Ты как-то говорил, что цивилизация Создателей пошла не по тому пути развития, что в результате привело к существенному замедлению темпов их прогресса и явилось одной из причин войны с генаями. Чем же мы будем отличаться от них?

Кирилл задумался, но совсем ненадолго. Пришло время открывать друзьям негативные стороны мира Создателей? В любом случае, раньше или позже это все равно придется сделать.

— Многим. В первую очередь именно этическими императивами. А сейчас... Ну, скажем, формой власти. На Земле абсолютизм как таковой имел кучу недостатков. Основной — на трон могли попасть и довольно часто восходили недостаточно умные люди. "Государство — это я" говорил один из их королей*, противопоставляя собственные интересы потребностям национальной элиты. Интересы народа его вообще не волновали. Другой, император на тот момент самого большого по площади государства, — герцог презрительно ухмыльнулся, — заявил при переписи населения, что он мол "Хозяин земли русской". И просрал в результате недомыслия свою империю. На Наташке же — надо признать, стараниями Создателей — дураков нет. Сволочи и подлецы, увы, встречаются, но в недостатке ума нас обвинить никак нельзя. Как следствие, абсолютизм здесь является вполне прогрессивным институтом власти. Тем более что правящий монарх выбирает себе наследника из внуков и правнуков исходя из вполне определенных критериев, где на первом месте стоит именно разумность.

Граф возражать не стал. Побарабанил пальцами по столу и спросил:

— Государственный капитализм, как я понимаю — ты будешь самым богатым владельцем земель и промышленных предприятий?

— Точно, — улыбнулся герцог и произнес, вероятно, цитату из земной литературы: — "Владелец заводов, газет, пароходов". Теперь дошло, что от тебя сейчас требуется?

— Достаточно логичное и стройное налоговое законодательство, прикидочные размеры содержания государственных служащих, включая, соответственно, военных в точном соответствии с "Табелем о рангах" и примерный бюджет Сангарии на несколько ближайших месяцев.